Осень отчаяния

Глава 1. Попадос 

Человечество обладает одним поистине мощным оружием,
и это — смех.
М.Твен

Смех — это солнце: оно прогоняет зиму с человеческого лица.
В. Гюго

Глава 1. Попадос

Новый учебный год для первокурсников начался со вступительной лекции. В огромную аудиторию Академии физической культуры набился весь поток факультета.

Паша с Тимом сидели чуть дальше, почти на галёрке. Выступал декан, говорил вдохновляющие речи, какие все молодцы, что поступили, и как здесь раскроется потенциал каждого спортсмена. Обычная формальность. Но только не для Паши: его генератор идей мог из любой банальщины слепить контент.

И пока декан распинался в пафосных речах, Паша осторожно снимал того на телефон, еле сдерживая смех. А воображение уже нарисовало в голове ролик: речь декана нужно было подписать: «В начале учебного года», а следом вставить бодрую нарезку с рейва и надпись: «После успешной сдачи сессии». Записав свою идею в заметки и пометив: «раздобыть танцующего декана», Паша оторвался от телефона и покосился на друга.

Тим с каменным лицом смотрел влево — не туда, где выступал декан. Паша проследил его взгляд и сразу понял, что с Тимохой: там полубоком сидела девчонка, маленькая, но с очень длинными волнистыми волосами. Паша вздохнул:

— Это не она.

— Я уже понял. Но похожа, пипец! Надеюсь, она не будет учиться с нами в группе.

— Надейся, что она не гимнастка! — хмыкнул Паша. — Русалка два.

— Это был бы полный звездец!

— Янка бы тебя убила.

Тим вздохнул и страдальчески поморщился. И в этот момент девушка, словно почувствовала, что её обсуждают, обернулась и уставилась на Тима, округлила глаза, а потом радостно улыбнулась. Ему! Тимоха тоже вылупился на неё, так и застыл, даже не моргал: похоже, он словил флешбэк по своей первой любви.

Паша знал, что Тимохе всегда нравились миниатюрные и длинноволосые девушки, и раньше у него вообще был бзик: раз он сам гимнаст, то мутить может только с гимнасткой. Часто залипал на тренировки девчонок, пока не познакомился с Мариной, и стал пялиться только на неё. Паша прозвал её «Русалкой», потому что, когда она распускала волосы, те доставали ей до пятой точки. Маленькая, невероятно гибкая, словно пластилиновая, и такая же амбициозная, как Тим.

Паша всё время подшучивал, что она напоминает ему отца Тимохи: Марина признавала только победы. Но друг, похоже, капитально запал на неё: постоянно ошивался рядом, встречал, провожал, в то время как она не хотела замечать ничего, кроме гимнастики. Когда они попали в одну смену в спортивный лагерь два года назад, Тим окончательно потерял голову, но добился расположения девушки — они начали встречаться. Только любовь их оказалась недолгой, потому что Марина с семьёй через полгода переехала в Питер и довольно грубо оборвала отношения с Тимом. Ещё до отъезда послала его, а когда Тим пытался ей писать и звонить, стала его игнорировать и потом вообще закинула в ЧС.

— Может, это её сестра? — предположил Паша.

— У Марины не было ни братьев, ни сестёр.

— Хватит пялиться, дырку прожжёшь.

После вступительной лекции они вышли из аудитории и только двинулись в сторону их кафедры, как «Русалка два» поравнялась с ними, улыбнулась Тиму:

— Привет! А я тебя узнала!

Паша хмыкнул:

— Его много кто узнаёт.

— Правда? Это ведь ты на первенстве в Пензе два года назад взял первое место. Я там была!

— Ты тоже гимнастка? — Тим выдохнул это чуть ли не со стоном.

Паша расхохотался: вот это Тимоха попал.

— Да! Ты меня тоже помнишь?!

— Нет, не помню, — не моргая, покачал головой Тим и с надеждой спросил: — Ты, наверное, с художественной?

— Я тоже на спортивной, мы в одной группе будем! — обрадовалась она. — Хоть одно лицо знакомое, а то я так переживала, что никого не знаю.

Тим так тяжело вздохнул, что Паша не мог сдержать смех. Паша никогда не умел держать себя в руках – его от хохота порой просто разрывало. Тимоха говорил: «Паштет ржёт, как конь», но до слёз даже кони не ржут. Смех вырывался из Паши всегда громкими нервными рывками. Девушка, видимо, с непривычки округлила глаза и испуганно уставилась на него, а проходившие рядом студенты шарахались в сторону и подозрительно косились. Паша вскоре успокоился:

— Прости! У тебя такие волосы клёвые, ты прям как русалка.

— Ой, да! Меня из-за волос даже прозвали Ариель, хоть они и русые, а не красные, — она звонко рассмеялась и широко заулыбалась.

Тим побледнел от подобных совпадений — Паше стало его немного жаль. У Ариель не было шансов не понравиться ему: она ещё и милая, и весёлая. Если уж строгая Марина разбила другу сердце, похоже, этой русалке тоже удастся внести смуту в их с Яной отношения.

Глава 2. ТимьЯн 

Паша хорошо знал Тима: даже если тот по уши влюбится в Ариель, то Яну не бросит. Скорее уж Яна прогонит его, если узнает — она жутко ревнивая, настолько, что даже запретила Тиму сниматься с голым торсом. А ведь это главная фишка воркаута — не просто показать, каков ты на турнике, надо ещё продемонстрировать мышцы. У Тимохи одиннадцать лет спортивной гимнастики не прошли даром, ему, как и Паше, было что показать. И они этим пользовались: ТикТок явно любил спортивных парней, и их ролики моментально залетали в топы и надолго зависали в рекомендуемом.

Паша уже давно воспринимал пару Тима и Яны как нечто неделимое, называя их «ТимьЯном». Даже незнакомому человеку, глядя на них, стало бы понятно, что между ними любовь. Иногда Паше казалось, что они общаются телепатически — сядут и гипнотизируют друг друга с загадочными улыбками, так и хочется оставить их наедине, а стоит отвернуться — они уже целуются. В общем, они были как два магнитика и вечно прилипали друг к другу.

Тимоха замутил с Яной в феврале. Они учились в одном классе, и он какое-то время сталкерил её в сети, не решаясь подкатить, ведь она же не была гимнасткой, хоть и в его вкусе: миниатюрная и с длинными светлыми волосами. И подбил его на решительный шаг как раз Паша:

— Лучше получить один раз по щам, чем всю жизнь листать её страницу. А вдруг она та самая, и будешь потом всю жизнь жалеть.

— Бред это всё, у нас то сборы, то соревнования, а она будет сидеть ждать меня? Я в школе ни с кем не общаюсь, она наверняка считает меня лузером.

— Напиши и узнаешь, а лучше сразу ссылку на наш канал закинь, она сто пудов не устоит!

И Тим написал Яне. А когда узнал, что она ещё и фанатеет от его любимой группы Imagine Dragons, тогда и решился на активные шаги. Все эти шаги закончились переездом в Москву после поступления в вузы: они сняли квартиру и стали жить вместе. Тим всё переживал, что Паша будет один, и Яна оказалась не против, чтобы Паша жил с ними. Даже предлагала ещё и своей подружке Инге стать соседями, но та отказалась.

Заселились они втроём в середине августа. Нашли отличную двухкомнатную квартиру на окраине города, в трёх минутах от станции метро. Квартира располагалась на последнем, семнадцатом этаже. Хозяин квартиры предупредил, что скоро в доме будут менять старый лифт, и подниматься на последний этаж может стать проблемой. Но Тим настолько любил крыши, что когда узнал про выход туда прямо из квартиры, то тут же забыл про старый застревающий лифт.

Они ещё пока не успели толком освоиться, но уже появилась традиция каждое утро делить ванную, и Паша постоянно уговаривал Яну приготовить что-нибудь вкусное. С утра из дома выходили вместе, им было по пути на метро, затем Яна ехала в свою медакадемию, а Паша с Тимом в академию физической культуры.

С Яной Паша ладил, и они часто дурачились. Яна на подколы не обижалась и не пугалась Пашиного «придурошного» смеха, чаще они даже хохотали вместе.

Уже второго сентября первой парой в расписании стояла гимнастика. Разминались, знакомились, выполняли поочерёдно «базу». И когда Аня выполняла упражнение на разноуровневых брусьях, Тим уставился на неё, прищурился. Паша толкнул его в бок.

— Что, Тимоха, уже влюбился?

— Иди в жопу, Паштет! Я Яну люблю!

— Почаще себе об этом напоминай, особенно когда так пялишься на Ариель.

— Я не пялюсь, я на её технику смотрю.

— Это теперь так называется?! — хмыкнул Паша.

— Ей явно не хватает уверенности, слишком она напряжена, техники не хватает, — на полном серьёзе оценивал Тим.

— Ясен пень, она первый раз тут показывает себя. Да и разряд у неё, скорее всего, второй.

— Мне кажется, даже третий.

Аня как раз закончила и сделала соскок. Тренер похлопал её по плечу, отметил что-то в блокноте. Тима в это время позвали на параллельные брусья, а Паша следил за Аней: она оборачивалась, искала кого-то в большом зале, увидела Тима и замерла. Теперь она следила за ним. Но Тимоха не подвёл, стандартную программу он мог отработать, наверное, даже с завязанными глазами, но друг ещё и выпендрился и накрутил уже произвольной программы с последних соревнований. «Позёр!» — хмыкнул Паша.

На следующей лекции Аня подсела к ним:

— Как дела?

Тим сразу напрягся, старался не смотреть в её сторону, а Пашу ужасно забавляло, когда друг рядом с ней превращался в каменного истукана.

— Я видела, как ты делал упражнения, — склонилась она к Тиму. — Тебя просто обязаны взять в сборную!

— На первенстве будет видно, — поджал губы Тим. — Кстати, ты поедешь на первенство? А ещё мы с Паштетом подали заявки на спартакиаду, но от академии.

— Я не так крута, как ты, но заявку на спартакиаду тоже подам, может возьмут, — хмыкнула Аня и поджала губы.

— Возьмут! Добивай каждый элемент до автоматизма. Я новые элементы кручу и в голове, и телом до такой степени, что потом спать ложусь и словно продолжаю делать, мозг сам докручивает.

— Я не могу так долго, у меня потом всё болит. Даже мозг.

— У тебя какой разряд?

— Третий, юношеский.

— Я так и подумал.

Глава 3. Лика 

До поступления они все жили в небольшом городке Подмосковья в часе езды на электричке от Москвы, но ТимьЯн в одной части города, а Паша — в другой.

— На выхах домой помчите? — поинтересовался вечером Паша у ТимьЯна.

— Да, а то у меня из вещей только футболки, надо уже осенние перевозить, — хмыкнула Яна. — А ты, Паш, возьми уже из дома, пожалуйста, гель для душа, а то от тебя вечно пахнет, как от Тима.

Паша расхохотался. Если Яна узнает, что он иногда пользуется её расческой, она его точно убьёт. У Паши, кажется, из своего были только зубная щётка, кружка и полотенце, и он постоянно забывал купить себе средства гигиены. Гель для душа, шампунь, расческу, даже бритву — всегда хватал Тимохины, но тот был против только пользования бритвой, остальным делился.

— Боишься перепутаешь нас по запаху и накинешься с поцелуями на меня?

Тимоха хмыкнул и показал Паше кулак.

— Даже если я ослепну, уж по росту смогу определить, — усмехнулась Яна. — Я не хочу, чтобы кто-то пах так же, как Тим.

— Дожили, уже и к запаху ревнуешь. А дышать одним с Тимохой воздухом можно?

— Ну хочешь я сама тебе куплю гель для душа? Какие тебе нравятся?

— Тимохины, — рассмеялся Паша.

— Тогда я куплю себе ещё один, белый, чтобы ты не путался, — добавил Тим.

— Кстати, а Лика поедет? — этот вопрос волновал Пашу больше всего, он до зуда соскучился.

— Собиралась, надо у неё спросить, — Тим открыл смартфон. — Думаю, она нас даже довезёт.

— Я с Ингой тогда на электричке, не брошу же её одну, — вздохнула Яна.

— Все влезем к Лике, — отозвался Тим, прочитал сообщение: — Да, она поедет в субботу утром, нас всех заберёт с собой.

— Супер! — заулыбался Паша, и сердце радостно затрепетало от предвкушения встречи.

Паша не сразу понял, что влюбился в Лику, но когда накрыло осознание, долго не мог прийти в себя и понять, как такое вообще могло произойти: полюбить старшую сестру лучшего друга. Долго не признавался в этом не то что ей, даже себе.

Пашу с Тимом сдружила гимнастика – они занимались в одной секции, и из всех Паша больше других тянулся к Тиму, а может они просто чаще других хулиганили, и общие наказания их сплотили.

После того, как родители Паши развелись, он остался жить с отцом, который упивался своими страданиями и водкой, и на время вообще забыл про четырнадцатилетнего сына. Отец работал дальнобойщиком, уезжал на несколько недель в рейсы, а потом ещё на столько же уходил в запой. В то непростое время Паша чуть ли не поселился у Тима, а отец Тима настоял, чтобы Паша не бросал гимнастику, и оплачивал ему всё — от тренировок до соревнований, сборов и лагерей, отвозил и забирал мальчишек. Лика была на семь лет старше их и училась в то время в университете, и тогда она казалась Паше такой взрослой, но очень красивой. Когда она окончила учёбу, устроилась на работу в ночной клуб, организовывала развлекательные программы, приглашала выступить звёзд разной величины, и сама ушла в какой-то бесконечный отрыв: клубы, рейвы, концерты. Её это так утянуло, что жизнь стала вечной тусовкой, а компанию ей периодически с удовольствием составляли Паша и Тим — что ещё нужно двоим пятнадцатилетним мальчишкам, у которых немерено энергии.

Через год вечного движа Лика начала встречаться с мужчиной и резко пропала со всех радаров, даже к родителям приезжала редко. Тим и Паша по привычке пытались её куда-то вытянуть, но почти всегда она писала: «Мы будем с Вадимом вдвоём». Она быстро выскочила замуж, а после свадьбы совсем закрылась от всех, даже когда Тим заваливался к сестре домой, напрягалась и старалась его побыстрее спровадить.

Тимоха бесился: с Вадимом у них была взаимная неприязнь, но на день рождения Лики в прошлом году они устроили ей сюрприз, приехали среди ночи. Тим ей написал предварительно:

«Лика, сегодня в два ночи будет похищение! Поедем отмечать твою днюху! Церберу ничего не говори. Выходи во двор, утром вернём в целости и сохранности».

Она сначала сомневалась, но в итоге вышла во двор, и взяв такси, они поехали в клуб.

Все крайне удивились, когда вскоре появился злющий Вадим. Лика сказала, что когда уходила, он крепко спал. Муж схватил её за руку, так резко дёрнул, что Лика чуть не упала, потянул к выходу:

— Поехали домой!

— Вадим, у Лики сегодня днюха! Пусть она хоть один день оторвётся! — подскочил к нему Тим.

— Пошёл на хрен, щенок! — Вадим так сжал челюсти, казалось, что скажи Тим хоть слово, тот бы его точно ударил.

Паша стоял рядом с другом, ситуация накалялась, и, чтобы не допустить драки, он замер между Тимом и Вадимом. Всё-таки муж у Лики взрослый крепкий мужик, а Тим, хоть и спортсмен, но низкого роста.

— Ладно, ладно, не злись! — Тим примирительно поднял руки. — Прости. Это была моя идея, Лика ни при чём!

— Мы идём домой! — процедил Вадим Лике, и снова потянул её, как маленькую непослушную девочку с детской площадки.

Она глянула на Тима, виновато дёрнула плечом и поджала губы.

— Лик, да как же так?! У тебя сегодня праздник или нет?! — теперь Тим схватил Лику за другую руку и нахмурился. — Останься! Одну ночь в честь дня рождения можно и тусануть! Тебе же хочется остаться.

Глава 4. Детство кончилось 

Паша каждый день писал Лике. Отправлял любой смешной мем, часто скидывал тиктоки с их канала, рассказывал, как сильно соскучился. Лика держала границы, вежливо присылала смеющиеся эмодзи, отшучивалась и ставила лайки. Паша чувствовал себя повзрослевшим: он же теперь студент и прошло уже почти полгода, как он признался Лике в чувствах. Подумал, что пора предпринять ещё попытки покорить её, но все его предложения куда-нибудь сходить вдвоём в Москве встречали отказ.

Когда в выходные они выдвинулись вместе домой, Лика рассмеялась:

— Я волнуюсь, у меня полная машина детей!

Лика только два месяца назад приобрела машину, и, видимо, ещё боялась кого-то возить. Паша сидел рядом с Ликой, а ТимьЯн и Инга расположились сзади – они раньше все учились в одной гимназии, и тут же принялись обсуждать новости об общих знакомых, кто куда поступил.

А Паша поплыл: смотрел на сосредоточенную Лику и внутри растекалось нежное тепло, ему становилось хорошо, даже когда она была просто рядом, а от её смеха и улыбок таял изнутри, и сердце заходилось в неровном ритме.

— Какие же мы тебе дети, а, тётя Лика?!

— Па-а-а-аша! — рассмеялась она.

Лику обычно задевало, когда он упоминал её возраст, но сейчас Паша не удержался пройтись по этой теме: она первая назвала их детьми. Выразительно изогнул бровь и официальным тоном произнёс:

— Или лучше к тебе обращаться, Анжелика Дмитриевна?!

— Паш, сейчас пешком пойдёшь!

— Выбросишь ребёнка на трассе?! — захохотал Паша. — Нет у тебя сердца, Анжелика Дмитриевна!

— Всё, перестань! Не отвлекай.

— А у кого скоро день рождения?

— Ничего не скоро, до него ещё три недели.

— Ты же понимаешь, что я не просто так напоминаю? Даже если ты не будешь его отмечать, мы всё равно тусанем за тебя. Но ты же у нас эксперт по злачным местам. Тимох, — Паша обернулся. — Мы же пойдём отмечать Ликину днюху?

— Конечно! — отозвался Тим.

— Почему бы и нет, — подёрнула плечом Лика. — Есть одно место классное, отведу вас туда. Я тогда забронирую столик на вечер пятницы, идёт? Сможете? Приглашаю всех! Инга, присоединяйся!

— Спасибо за приглашение, — отозвалась Инга. — Я, наверное, не смогу.

— Почему? Пошли с нами! Там бронь столика минимум на шесть человек, а мне кроме Тима, Паши и Яны и позвать особо некого, подружки мои не любят клубы. Музыка там что надо, оторвёмся.

— Я боюсь, мой парень меня не отпустит, — хмыкнула Инга.

— Бери его с собой. Как раз будет шестым.

— Ой, нет, он такой душнила!

— Самые душные люди потом отрываются за всех! Уж поверь душниле! — усмехнулась Лика.

— Ладно, я с ним поговорю, спасибо за приглашение!

Яна почти все выходные провела с родными, а Паша с Тимохой зависли на скалодроме.

Отец, конечно, обрадовался приезду Паши, но он был довольно меланхоличным человеком, все его эмоции скрывались где-то в глубине души, очень глубоко. Они с Пашей уже давно жили, как соседи, даже когда отец перестал пить.

— Как жизнь? — Паша обшаривал холодильник в поисках еды: нашёл лишь хлеб, подсохший сыр, полпачки сосисок и кетчуп. Скривился и закрыл дверцу.

— Как обычно, работаю. Завтра поеду в Ростов, вернусь через неделю. А ты как? Обустроился уже в Москве?

— У меня всё отлично! Ладно, па, я к Тимохе! Тебе ничего не надо? — суетился Паша, избегая смотреть на отца.

Паше почему-то всегда было стыдно, что папа так быстро старел, а после ухода мамы совсем себя забросил.

— Нет, ничего. Тебе это... может, деньги нужны?

— Нет, всё есть! Я побегу, буду поздно. В воскресенье опять уеду. Звони, если что!

Паше было больно смотреть на отца: старая выцветшая майка, растянутые треники, худое лицо в морщинах, щетина. Вроде родной человек, но такой далёкий. Паше хотелось встряхнуть его, сказать: «Купи себе новую футболку и нормальной еды!» Внутри ещё ныла давняя обида, что папа тоже его бросил четыре года назад. Да, он уезжал в рейсы, оставлял ему немного денег, которые Паша спускал за пару дней, а потом голодал. Но в то время Паша голодал не только из-за отсутствия еды, ему очень нужен был близкий человек рядом.

А ведь раньше папа даже брал маленького Павлика с собой в рейсы, чтобы мама могла отдохнуть. Паша обожал папину «Сканию», сон в кабине, обеды в придорожных забегаловках, ночные дороги, мелькающие пейзажи. Это были настоящие приключения. Папа всегда терпел Пашины выходки и никогда не повышал на него голос.

У Паши всегда были «особенности поведения» — так извинялась перед другими людьми мама, когда Паша крушил всё вокруг себя. Он был слишком подвижен и часто задевал и других детей. Ребёнок, который не мог усидеть на месте ни секунды – неугомонный, импульсивный, шумный и абсолютно неуправляемый — он доставлял слишком много проблем маме, но не понимал, что именно делал не так. Она постоянно перед всеми извинялась, утаскивала его отовсюду, но потом приходила домой и плакала. Паша не приживался ни в одной секции — устраивал на английском догонялки, в музыкалке порвал баян, на плавании тренер чуть не поседел, когда Паша нырнул, а потом вылез на другом конце бассейна и ушёл домой, на каратэ стегал всех поясом от кимоно. Его, конечно, потом тоже выпороли этим самым поясом.

Глава 5. Напульсник и комплементарные цвета 

На следующей паре по гимнастике сразу после разминки Тим с Пашей подошли к разновысотным брусьям, там готовилась Аня, уже стряхивала мел с рук.

— Мальчики, смотрите и учитесь, — усмехнулась она.

Аня вскарабкалась и повисла на перекладине. Старательно делала подъёмы, перекручивалась, но чем больше разгонялась, тем больше ошибалась, чуть не сорвалась с нижнего яруса. Она аж покраснела вся от напряжения, стала ошибаться ещё больше, а под конец вообще неудачно перехватилась, не долетела до верхнего уровня, рука сорвалась. Аня спрыгнула, отряхнула руки, рывками быстро расстегнула гимнастические накладки, вздохнула и не поднимала глаз. И словно хотела побыстрее от всех убежать, быстрым шагом пошла от них.

— Ты как? — к ней подскочил Тим, придержал за плечо, развернул к себе.

У Тимохи глаз на ошибки намётан, он явно увидел все неточности в технике.

— Как видишь, не в лучшей форме, — зашипела и поморщилась Аня. Она тёрла правое запястье и опустила глаза в пол.

— Связку потянула? Почему ты без напульсников? — Тим схватил её за руку, провёл большим пальцем по связке на запястье, пытаясь нащупать разрыв или растяжение, затем снял свой напульсник и надел на запястье Ани. — Мазь дать?

Паша молчаливо следил за ними: и пока Тим бережно водил пальцем по её запястью, Аня широко распахнутыми глазами смотрела на Тима. Дышала тяжело и часто, то ли запыхалась, то ли прикосновения её так волновали. Тимоха снял и нацепил на руку Ани и второй свой напульсник. Она посмотрела на оранжевые напульсники на своих руках:

— А как же ты?

— У меня запасные в сумке есть, — улыбнулся Тим и убежал в раздевалку.

Паша переглянулся с Аней и хмыкнул: её щёки пылали румянцем. Друг, похоже, даже не заметил, какое произвёл впечатление на Ариель. Паша как раз застёгивал гимнастические накладки, собираясь на перекладину. Помелил ладони. Когда подбежал Тим, Аня придерживала одной рукой другую и прижимала к себе. Тим протянул ей мазь:

— Намажь, чтобы отёка не было, она и обезболивающая, но сегодня побереги себя.

— Спасибо, — Аня жутко смутилась, покраснела ещё сильнее, но мазь взяла.

Тим нацепил белые нарукавники и свои гимнастические накладки и после Паши полез на перекладину. Повис и подмигнул Ане. Паша тем временем включил запись на телефоне. А Тим просто летал, в этот раз разогнался сильно, перекручивался, кувыркался, цеплялся, снова разворачивался, перехватывался. По скорости превзошёл себя – на турнике Тимоха лучший. Аня смотрела, приоткрыв рот, не скрывая восхищения, да и остальные ребята даже отвлеклись, чтобы посмотреть на выступление Тима. Когда Тим спрыгнул в идеальном соскоке, развёл руки в стороны, Аня даже захлопала. Он широко улыбнулся. Паша выключил камеру, усмехнулся:

— Ну ты и позёр!

Аня рядом смотрела на него не моргая.

— Это было... так профессионально! Тим, я до сих пор думаю, как тебя просмотрели и не взяли в сборную?

— Травма. — Тим приподнял руку и поджал губы. — Пропустил командный чемпионат Европы и Кубок России.

— Как жалко, — вздохнула она.

— Эй, куда пошли?! А моё выступление на кольцах кто будет смотреть? — окликнул их Паша.

Они заговорились и, кажется, забыли про него. Обернувшись, Тим усмехнулся:

— Выступает властелин колец, Паштет!

И Паша потащил своих зрителей к своему любимому снаряду, показать мастер-класс. Вручил Тиму телефон для съёмки. Укоряя друга в позёрстве, сам старался выложиться на максимум, замечал, что новенькие ребята поглядывают на него. Здесь ему не было равных, он красовался и гордился, что хоть где-то обошёл Тимоху. В командном многоборье Пашу всегда ставили на кольца, и он не подводил – брал высший балл. Но когда спрыгнул, чуть оступился. Тим цокнул. Аккуратные и чёткие соскоки давались Паше с трудом. Он подошёл ближе и услышал пояснения Тима:

—...поэтому Паштет у нас хорош, где нужна сила. Ещё ему супер дается конь...

— Сам ты конь! — захохотал Паша.

Тим осёкся, рассмеялся, и они втроём пошли к параллельным брусьям. Аня заговорила:

— Тут неофициальное посвящение в первокурсники планируется на турбазе, вы поедете? А на кафедре будет через две недели.

— Конечно! — отозвался Паша. — Тимох, поедем ведь?

Тот чуть нахмурился:

— Надеюсь, не с ночёвкой?

— С ночёвкой, но кто не хочет, могут уехать раньше, — пояснила Аня.

— Он поедет! — ответил за Тима Паша и хлопнул его мелованной рукой по плечу, оставив там след. — Там же столько можно наснимать!

Сентябрь клонился к середине. Тимоха то отгораживался от Ани, превращаясь в каменного истукана, то забывался, особенно когда они разговаривали про гимнастику. Тогда Тим сразу начинал беззаботно болтать, в глазах загорался огонь. Аня, будто чувствуя слабину, Тима каждый раз обсуждала с ним спорт, и друг тут же забывался.

Аня у них в группе стала старостой, подружилась с девочкой Машей — легкоатлеткой. Они даже жили в одной комнате в общаге. И к облегчению Тима на парах Аня стала чаще садиться и общаться с Машей.

Глава 6. Посвящение

На следующих выходных Паша с Тимом поехали на посвящение в первокурсники, на спортивную турбазу. Всех студентов курса перемешали и распределили по командам. Смотрелись они смешно: солянка от двухметровых волейболистов до миниатюрных девочек-гимнасток. Им устроили какой-то беспощадный квест, не жалели никого. Сделали такую полосу препятствий, будто не в студенты посвящали, а испытывали ниндзя.

В итоге грязные, в пыли и ветках первокурсники собрались на футбольном поле. Принесли клятву физкультурника и разбрелись кто куда. В свободное время можно было потусоваться на танцплощадке или поиграть: здесь располагались и площадки для волейбола, и для футбола — для спортсменов полное раздолье.

Девчонки потянулись зажигать на танцполе, а Паша потащил Тимоху за территорию турбазы, потому что приметил по дороге в лесу заброшенное, уже хорошенько заросшее двухэтажное здание. Заброшка располагалась недалеко, метрах в ста от турбазы, поэтому до них долетала музыка и громкие выкрики игроков с площадок, и Паша продирался сквозь кусты и подпевал.

Паша обожал заброшенные здания, его всегда вдохновляла эта эстетика — время не щадит ничего и никого. Особенно он любил добавить яркий, контрастный элемент на заброшенный фон, чтобы серость и уныние оттеняли красоту. От любой развалины Паша приходил в восторг, аж внутри всё начинало ликовать и трепетать. Места без людей, постапокалиптические кадры, как природа забирает своё – в голове сразу рождались сюжеты и картинки, что и как можно снять, какой образ создать. Поэтому Паша так любил снимать и фотографировать. Слишком много образов появлялось в голове и просилось их реализовать. Он перефотографировал наверное половину своих одноклассниц по всем близлежащим заброшкам Подмосковья, которые смог найти. А сколько они наснимали роликов с Тимом в заброшенных зданиях — Паше хватило бы наполнять ими контент на канале на полгода точно, но ему всегда было мало.

Словно наркоман он тянулся к любой развалине с телефоном и стабилизатором-моноподом наготове. А сейчас восторгу Паши не было предела — они добрались до полуразрушенного здания, заросшего мхом и бурьяном, на стенах которого не было живого места от граффити.

— Я б здесь жить остался! Красота! — радовался он находке. — Наверное, это мой рай!

Тим тем временем приглаживал поросль около стен, чтобы при прыжке не напороться ни на что, он ненавидел разбитые стёкла — ещё один его бзик. Если на заброшках оставалось много осколков, приходилось либо их долго убирать, либо вообще не снимать.

Стекла не оказалось, зато валялась куча кирпичей, Тим поднимал их и отбрасывал подальше. Паша режиссировал, а Тимоха не особо напрягался: сальтухи и кувырки выполнял элементарно, но смотрелся эффектно, особенно если к трюкам добавить скорость и врождённую ловкость друга. Что Паше нравилось в съёмках с Тимом — тот всё выполнял беспрекословно и почти всегда с первого дубля: чего Паша только ни выдумывал, а друг уже исполнял любые эксперименты.

В этот раз Паша был безжалостен: они обснимали всю заброшку вдоль и поперёк, сняли порядка тридцати коротких роликов, Тим уже весь взмок, сбил себе об кирпичи пальцы, а его худи стало пыльно-оранжевым, но он явно был доволен собой.

— Ты в отличной форме! — Паша дал Тиму «пять» после последнего ролика, а тот принялся отряхивать руки и смотрел на свои грязные ладони.

— Пить хочу и пожрать бы чего раздобыть. Весь в грязи, как свинья. Пойду умоюсь. Мой рюкзак на турбазе остался, у меня там орехи есть, будешь?

— Я видел там у девчонок бутеры — к ним пойду, разживусь хавкой. Подтягивайся тогда.

Они разошлись. Несколько девчонок с курса и правда делали для всех бутерброды, и Паша наелся вдоволь, щедро рассыпая комплименты. У него уже вошло в привычку хвалить тех, кто его кормит, дабы в следующий раз прийти поживиться снова. А уж сказать девчонкам комплимент — это святое, они становились добрые и весёлые и с удовольствием подкармливали Пашу, подобная тактика редко давала сбои.

Паша развлекал девчонок, наверное, целый час, а потом принялся искать Тима. Странно, что друг не пришёл перекусить, и вообще его нигде не было видно. Паша бродил по турбазе и заметил наконец знакомое оранжевое худи.

Тим сидел с Аней на турнике в глубине турбазы. Площадку окружали деревья и кусты, поэтому Паша не сразу их заметил. Они о чём-то разговаривали, ели орешки, такие увлечённые беседой, что не хотелось их прерывать. И Паша замер неподалёку между деревьев и наблюдал. Судя по энтузиазму на лице Тима, тот рассказывал что-то про гимнастику, Аня улыбалась и смеялась. Потом заговорила она, а Тимоха нахмурился. Ариель опустила глаза, явно делилась чем-то печальным, в итоге поджала губы и глянула на Тима.

Тот протянул ей орешки, заговорил о чём-то серьёзно, а потом посмотрел Ане в лицо. Они зависли так на несколько секунд, молча смотря друг на друга: удачный момент для поцелуя. Паше даже захотелось их сфоткать, но ему хватило компромата на Тимоху в прошлый раз, и он сдержал порыв достать телефон. Сомневался, стоит ли вообще вмешиваться, хоть ему и не нравилось, что они уединились. Неужели Тимоха проиграет этот бой и поцелует Аню? Но Тим отвёл взгляд, протянул Ариэль пакетик с орешками и взялся за турник, прокрутившись пару раз, сделал двойное сальто назад.

Паша пошёл к ним. Аня улыбнулась, кинула Тиму орехи и проделала такой же финт, но с одиночным сальто.

— Неплохо, — хмыкнул Тим.

— Воробьи на жёрдочке, я вас потерял! — подал голос Паша. — Тимоха, ты сказал, умоешься и придёшь?! Ты всё тело умывал целый час?! Или ты Аню решил за компанию помыть?

Глава 7. Наггетсы 

Паше нравилось жить с ТимьЯном – с тех пор, как ушла мама, он ненавидел оставаться один. Хоть и во всех бытовых спорах оказывался в меньшинстве, но потихоньку выстраивались правила взаимодействия в одной квартире. Уже через месяц даже подобрали расписание в ванной и распределили обязанности. Яна порой раздражала Пашу нерасторопностью, и тем, что у неё появилась привилегия на ванную, а ещё после неё там повсюду находились длинные волосы. Но за то, что Яна периодически готовила им еду, Паша прощал ей всё.

У Яны было какое-то суровое расписание в медакадемии: пару раз в неделю она уезжала с самого утра, а возвращалась вместе с ними уже после их тренировки. В эти дни она обычно сразу утыкалась в учебники — готовиться к семинарам, и следом уползала спать.

Но за что Паша любил жизнь с Яной больше всего — она каждый день готовила им завтрак: обычно любимый Тимохин омлет с помидорками черри, а порой даже оладушки и сырники. Сама завтракала кашей быстрого приготовления и творогом с орехами.

В квартире очень не хватало турника и шведской стенки — Тим бы тогда спал на турнике, а Паша нуждался в кольцах, поэтому первой крупной покупкой стал турник с кольцами. Потом Тимоха купил себе кофемашину – друг утром без кофе отказывался двигаться. Паша с Яной пили только зелёный чай и никак не могли переманить Тима на свою сторону.

А через две недели они завели «питомца» — умную колонку: никто из них не мог жить без музыки. Паша перед каждым обращением к колонке добавлял к имени приставку «говорящая жопа». Яна сначала смеялась, но потом вдруг начала защищать «питомца», видимо, из женской солидарности, и сказала, что это оскорбительно. Из-за колонки они периодически ссорились, потому что ТимьЯн были ярыми фанатами Imagine Dragons, и Пашу уже начало подташнивать от их музыки, а его любимые Rammstein не всегда заходили Яне.

Каждый раз, когда Паша слышал Драгов, он тут же просил колонку переключить на свою музыку, Тим же снова включал Драгов, и они так и мучили колонку, переключая туда-сюда. Сдавалась всегда Яна, она вставала на стул, не дотягивалась до полки, включала радио и ставила колонку на mute.

Как-то негласно Яна стала в доме главной: она заставляла их убираться и мыть за собой посуду. Хоть маленькая и милая, но деловая и строгая. Она ещё вечно ходила по дому в тигровом кигуруми, и когда просила их с Тимом что-то сделать, то Паша называл её «командор Тигруля».

— Ян, а ты подтянешь меня по анатомии? — усмехнулся как-то Тим за ужином. — У нас завтра семинар, надо бы подготовиться.

— А у нас нет в этом семестре анатомии, — хитро улыбнулась она и показала Тиму язык. — Придётся тебе самому учить.

— Но мне очень нужно практическое пособие! — наигранно заныл Тим.

Яна рассмеялась.

— Яна, мне тоже нужно практическое пособие по анатомии! — хмыкнул Паша, за что получил от Тимохи тычок в бок.

Паша на учёбу ходил за компанию и повеселиться: у него была одна тетрадка на все предметы. И если Тим старался слушать лекции, что-то конспектировал, то Паша забивал, смотрел статистику тиктоков, иногда монтировал ролики или переписывался с Ликой, если она отвечала. Но на практических занятиях им давали домашку и нужно было готовиться. Тим готовился, а Паша благополучно у него списывал.

На следующий день они приехали с тренировки, а в квартире так вкусно пахло жареной курочкой, что Паша уже в коридоре начал заливать пол слюной. Лишь скинул кроссы и сразу побежал на кухню. Там около плиты колдовала Яна:

— Я сегодня приготовила вам настоящие наггетсы!

Паша тут же накинулся на еду — с немытыми руками, прямо в куртке. Хоть и обжигался и торопился, но наггетсы были настолько вкусными, что не мог оторваться: сочная, свежепожаренная курочка в хрустящей панировке, немного острая и пряная, ещё и с соусом из сметаны и огурчиков — ни разу в жизни Паша не ел таких вкусных наггетсов. Он впал в гастрономический экстаз, и вместо слов не переставая лишь довольно мычал, прикрыв глаза. А когда ополовинил миску и переоделся, наконец смог связать пару слов и начал восхищаться:

— Яна, запиши рецепт обязательно! Я в жизни ничего вкуснее не ел! Это пища богов! Яна, ты великолепна! Как же мне повезло с девушкой друга!

Восторгу Паши не было предела, он заглушал своими дифирамбами даже скромную похвалу Тима. Яна довольно улыбалась.

— Слушай, когда вы расстанетесь с Тимохой, ты только никуда не уходи, я на тебе женюсь, и ты будешь готовить мне эти наггетсы всю оставшуюся жизнь!

Яна расхохоталась, а Тим даже есть перестал и бросил такой тяжёлый взгляд, что Паша сразу понял: шутить про такое нельзя.

Они с Тимом никогда не обсуждали, как Паша относится к Яне, само собой, доверяя друг другу. Но видимо Тимоха всё-таки ревновал Яну к Паше, хотя повода они не давали. Да и Тим же знал Пашу: тот любит Лику и никогда бы не стал отбивать девушку друга. Паша тоже не хотел бы, чтобы Тим расстался с Яной. Она на него хорошо влияла, делала мягче, веселей. Может, это было и плохо для реализации его амбиций и требовательности к себе, но до встречи с Яной Тим был резким, иногда грубым, порой ворчал. А рядом с ней превратился чуть ли не в обаятельную душку.

Иногда Паша даже немного завидовал их отношениям, самому хотелось так же заботиться о ком-то, чтобы кто-то смотрел на него так же, как ТимьЯн друг на друга. И от этих мыслей начинало саднить в груди — Лика смотрела на него всегда лишь с каким-то снисхождением.

Глава 8. Поддержка

— Что я придумал! — Паша нетерпеливо подпрыгивал, когда они с Тимом вышли из академии.

Оглянулся проверить нет ли рядом Ани.

— Короче, давай твоих девчонок познакомим и устроим махач века. — Паша размахивал руками, представляя себя рефери и масштаб боя, как на чемпионате мира по боксу. — И-и-и, в синем углу ринга в белом халате — Яна, в жёлтом углу ринга в гимнастическом купальнике — Аня! Файт!

Настолько эти картины ярко мелькали в голове Паши, что он бы снял такой фильм.

— Паштет, ты совсем дебил?! — Тим явно не оценил его задумку.

— Хотя ты прав, бой будет неравный. Анька Янку ушатает с одного удара. Что она у тебя такая хилая, ты её потренируй! И обязательно снимем. Назовём фильм «битва за Тимоху!» — Паша провёл перед лицом друга ладонью.

Тим рассмеялся и покачал головой:

— Боюсь, это будет битва не за Тимоху, а избиение Тимохи. Морально-унизительное.

Как бы Тим ни отгораживался последние дни от Ани, всё равно забывался, особенно на тренировках и начинал с ней беззаботно болтать. И когда она отрабатывала связку на разноуровневых брусьях, которую ей придумал Тим, то он пристально следил за её движениями, подсказывал. Выходили они с тренировки всегда вместе.

— Так что с Первенством, ты поедешь? — поинтересовался у Ани Тим.

Аня поджала губы и опустила глаза, покачала головой.

— Почему? Ты же из Пензы, домой сгоняешь заодно.

— Это мужские в Пензе, а женские в Казани, да и это не мой уровень... — с тоской проговорила она, а потом улыбнулась и посмотрела на Тима. — Но я за вас буду болеть на расстоянии. МС у тебя в кармане, думаю, тебе должны его дать.

— А я?! — встрял Паша.

— Ты, Паш, и так у нас властелин колец! Это круче, чем МС! Ни у кого такого звания нет.

— Обращайтесь ко мне теперь только так: «Мой властелин»! — задрал подбородок и расхохотался Паша.

Аня с Тимом рассмеялись и у метро разошлись.

Как-то в академии Паша заметил девчонок с чирлидерскими помпонами, и сотни идей тут же ворвались кадрами в его мозг — мимо девчонок он уже пройти не мог, притормозил и кивнул на помпоны:

— А где такие раздают?!

— В секции чирлидинга, — хмыкнула милая и курносая с двумя светлыми хвостиками и красной помадой.

— Мне это очень надо! Девчонки, а форму вы где-то заказываете или сами шьёте?

— Сами шили.

Паша разузнал, когда у них тренировки и напросился прийти посмотреть и поснимать. В итоге договорился, что Света, так звали девушку с хвостиками, принесёт и одолжит ему форму. Они обменялись с ней контактами и условились встретиться завтра.

— Тимоха, что я придумал! Завтра после пар снимаем! Просто пушка, пожар! Мы нарядим тебя в чирлидерскую форму.

Тим нахмурился:

— И?

— И будет круто, типа если бы Тим был девчонкой, парик бы ещё где-нибудь надыбать, — Паша потирал руки, предвкушая эпичные ролики.

— Чего?! В женскую форму?! Нет, Паштет! Я в этом не участвую.

— Ладно тебе, круто будет!

— Иди в жопу, Паштет! Это точно нет!

— О чём спорите? — к ним в разговор вклинилась Аня.

Паша прищурился, примеряя на Аню чирлидерскую форму, окинул взором с ног до головы. Рой идей не отпускал, и Аня отлично вписывалась в них:

— Приноси завтра короткие шорты, будем снимать!

— Кого снимать? Шорты? — округлила глаза Аня.

— Ну, которые под юбку надеваются. Снимать будем, про наряд уже договорился. Будешь женской версией Тима. Думаю, если Света узнает, что я её форму на Тимоху нацепил, надаёт мне по щам. А ещё есть мысли на пару поддержек. Будет пушка! Сейчас подберу вам!

Аня с Тимом переглянулись, а Паша открыл заметки в телефоне и начал набрасывать свои идеи, потом полез в акробатские тиктоки и скидывал самые яркие Тиму:

— Вот это, это, это и ещё вот посмотри!

Тим с Аней смотрели в его телефон и она взволнованно проговорила:

— Я такое в жизни не сделаю! Это же акробатика!

— Мы с Тимохой первую и вторую делали. Там ничего сложного, стойка на руках, а потом он тебя подбросит и сальтуху назад. Мы же круче акробатов! — хмыкнул Паша.

— Это ты Тима так подбрасывал? — уставилась она на Пашу.

— Да, могу и тебя подбросить, хоть до потолка! Сейчас пришлю тебе видос, покажу, — и Паша уткнулся в телефон.

Они тогда ещё и музыку такую подобрали, «полёт Валькирии», Тимоха встал на руки, держась за Пашины ладони, а Паша с ним поднялся на стул и подкинул Тима, а тот сделал двойное сальто назад.

— Но Тимоха тяжёлый, чуть не сломал меня тогда, ты-то вообще пушинка! Должно получиться ещё круче.

Паша в итоге уговорил Аню, и на следующий день после пар они пошли в зал, расположились в уголке. Ариель переоделась в оранжевую чирлидерскую форму, заплела две косички, и ей очень подходил этот образ — коротенькая юбка, открытый живот, гольфы, кофта с длинным рукавом. Тим и так на неё залипал постоянно, а сейчас прям совсем поплыл, чуть челюсть не потерял, так и пожирал её глазами.

Глава 9. ТикТок раздора 

А вечером Паша вдруг придумал новую идею для ролика. Подпись: «Как входят в аудиторию обычные студенты», и все спокойненько заходят, рассаживаются. Следом: «Как заходит на пары Тим» — и тот с разбегу, перекувыркнувшись через себя, влетает в аудиторию, перепрыгивает через парты и плюхается на стул.

Тим ещё предложил снять версию: «Как заходит в аудиторию Паша» — и в этот момент запустить шарики, хлопушки, все аплодируют и свистят. Паша идею оценил:

— А я думал, в твоей башке нет ничего, кроме гимнастики!

И на следующий день они пришли в академию с шариками, Паша ещё купил клоунский нос и праздничный колпачок.

Снимали перед семинаром по анатомии, где была только их группа. Сняли быстро, ребята из группы охотно участвовали в Пашиных съёмках. Но убрать рассыпанный из хлопушек серпантин до прихода преподавательницы не успели. Она с любопытством посмотрела на шарики и на Тима с Пашей, которые подметали пол:

— А что у нас за праздник?

— Паша пришёл! — хмыкнул кто-то.

— Отлично! — поддержала преподавательница весёлый настрой группы. — Значит, с него и начнём проверку домашней работы.

Паша страдальчески застонал, но поплёлся отвечать тему, с горем пополам сочинял и вспоминал, что переписывал у Тима, но ему всё равно поставили тройку.

После пары перед следующей лекцией Тим протянул Паше маленький подарочный пакетик:

— Отдай это Ане, скажи, что это от тебя в качестве благодарности за мучения и съёмки.

— А почему сам не отдашь?

— Не хочу всё усложнять.

— То есть ты её заманил на наши тренировки, помогаешь с отработкой техники, а поблагодарить за съёмку тебе влом?!

Приподняв брови, Паша заглянул в пакет: там лежали жёлтые напульсники. Он хмыкнул. Тим есть Тим, его загоны, наверное, не лечатся.

Аня стояла у окошка в обществе девчонок из их группы, болтала с Машей. Паша подошёл к ним и протянул Ариель пакетик:

— Это тебе моральная компенсация за твои мучения с тем роликом. Спасибо!

— Я думала, что подвела вас, – Аня округлила глаза, но пакетик взяла и заглянула внутрь.

Ахнула и достала напульсники: яркие, жёлтые, фирменные. Распахнула глаза ещё больше и широко улыбнулась – чуть не запрыгала от радости, кинулась к Паше на шею, а потом с восхищением проговорила:

— Спасибо! И Тиму передай спасибо. Мне на самом деле нравится снимать с вами ролики!

Аня тепло глянула куда-то позади Паши, и он обернулся. Там, привалившись к стене, стоял Тим, смотрел на них равнодушно, будто и не в курсе происходящего. Когда Аня просияла и помахала ему, он тоже чуть улыбнулся и приподнял ладонь.

— А если нравится, то пошли после пар снимем твою связку синхронно с Тимом, тем более ты сегодня опять цыплёночек!

— Супер! Я только за! — обрадовалась Аня, распаковала и стала натягивать напульсники.

Паша вернулся к одиноко стоящему Тиму:

— Почему мутишь с девчонками ты, а отдуваюсь за тебя я?

Тот хмыкнул:

— С Аней я не мучу, поэтому не хочу, чтобы она подумала лишнего.

— Ну да, ну да! — Паша покивал и фыркнул. — Ты на неё так смотришь, что лишнего подумали уже все.

— Как я вообще оказался в такой ситуации?! — Тим тяжело вздохнул, перестал пялиться на Аню и потёр лоб. — Мне самому от этого хреново.

— В любовном треугольнике всегда всем больно. Это у треугольника углы колют, — хмыкнул Паша. — Хотя, если один угол тупой, двум другим становится ещё больнее.

— Думаешь, тупой угол — это я? Почему тогда мне тоже хреново?

— Девки тебя погубят, Тимоха. А больно, потому что ты разрываешься между ними. Хорошо, что Янка ни о чём не догадывается, это её убьёт.

— Это убьёт меня.

Они зашли на потоковую лекцию, опять отсели подальше, к галёрке.

— Ты заметил, к нашей Ариель Славик яйца подкатывает, постоянно около неё трётся? — Паша толкнул Тима в бок.

Аня сидела с Машей впереди, а рядом с ней уселся Слава и что-то ей с улыбкой рассказывал. Слава, кажется, занимался борьбой или боксом, учился с ними на одном направлении. Тим пожал плечами:

— И что?

— Тебе пофиг? — удивился Паша.

— Он на вид нормальный чел, почему это меня должно напрягать?

— Ты только что мне ныл, как тебе плохо оттого, что тебе нравится Ариель, но тебе пофиг, что к ней подкатывает какой-то чел?!

— Плохо, потому что у меня такое ощущение, что я изменяю Яне, когда меня так тянет к Ане. Плохо, что Аня, походу, на меня запала. Я бы не хотел давать ей пустых надежд. Может, если Анька с кем-то замутит, станет проще. — Тим опустил взгляд в тетрадь.

— И ты даже не ревнуешь?

— Между нами ничего нет, с чего мне её ревновать?

— Ну-ну, — Паша усмехнулся. — Нет между ними ничего...

Глава 10. Цена хайпа

Вечером Яна, действительно, была не в духе: не повисла привычно на Тиме, даже не поздоровалась. Когда Паша заглянул на кухню, то хмурая Тигруля бросила на него быстрый взгляд исподлобья и снова уткнулась в телефон. Паша зашёл сзади и заглянул в экран: Яна листала какие-то чужие тиктоки. Тогда Паша бесцеремонно перешёл на её экране на их канал и открыл последний ролик.

— Ты только посмотри, сколько просмотров!

— Ты только посмотри, сколько комментов! — передразнила и обернулась на него сердитая Яна, а затем открыла комментарии и принялась с выражением зачитывать их вслух: — Уиии, у Тима появилась девушка, какая классная пара! Суперски смотритесь! Тим краш! Идеальные! У Тима девушка чирлидерша?! А будут ещё совместные тиктоки? Такие крутые! Жаль, не поцеловались!

Яна оторвалась от чтения и посмотрела на вошедшего Тима. Тот сел напротив неё и виновато поджал губы, протянул ладони, чтобы взять руки Яны, но она их отдёрнула. Они сидели и молча смотрели друг на друга, будто вели телепатический разговор. Но воздух от их молчания на кухне накалялся.

— Янчик, а что у нас на ужин?! — Паша распахнул холодильник, пытаясь переключить её внимание.

— Ничего! — и Яна встала из-за стола и ушла в комнату. Видимо, мысленно Тим сказал что-то не то.

— Ян... — Тим рванул за ней.

Паша вздохнул. Яна в хорошем настроении даже при пустом холодильнике могла приготовить им в крайнем случае пельмени или омлет. Ссоры ТимьЯна плохо влияли на Пашин желудок — тот недовольно урчал и требовал еды. Паша ещё пару минут погипнотизировал холодильник и поплёлся в их комнату умолять Яну сварить ему пельменей. Вошёл без стука. Яна сидела почему-то на полу, привалившись спиной к кровати. Тим с виноватым видом сидел напротив. Яна шмыгнула носом и утёрла щёки.

— Ян, это была моя идея с этим роликом. Тимоха ни при чём. У нас с ним есть точно такая же поддержка, хочешь посмотреть?

— А там тоже пишут в комментах, какая у Тима классная девушка и как он с ней офигенно смотрится? — Яна плакала и злилась одновременно.

Тимоха потянулся обнять её, но она отстранилась и сдвинулась в сторону:

— Уйди, Тим!

— Ян, ну, прости! Зачем ты вообще это всё читаешь?! Если тебя это так задевает, мы удалим, тогда простишь меня?

— Тогда прощу! — насупилась она.

Тим посмотрел на Пашу. А тот покачал головой:

— Нет уж. Ролик, который за день набрал почти два ляма просмотров, удалять нельзя! Ян, хватит тебе, это всего лишь ролик! Я сделал это специально для хайпа, знал, что выстрелит!

Яна, не глядя на него, показала класс и снова шмыгнула носом.

— Паштет, давай удалим! — Тим встал и нахмурился.

Но Паша качал головой: Тимоха же должен понимать, что это популярность и расширение аудитории. Яна его простит рано или поздно, а подобные ролики могут больше не выстрелить или не залететь в топ.

— Уйдите, оба! Хватит с меня хайпа! — Яна тоже встала и посмотрела на них.

— Никуда я не уйду, — Тим опять приблизился к ней, но Яна выскользнула из комнаты и даже выдернула руку, когда Тим пытался удержать.

Дверь ванной хлопнула. Тим цокнул и тяжело вздохнул. Потом опустился на кровать и обхватил голову, растирая ладонями лицо. Паша плюхнулся рядом:

— Подуется, подуется и простит.

— Паштет, давай удалим ролик. Я совсем не подумал, что все решат, что Аня моя девушка.

— Тимох, ну ты чего?! На этом можно так раскачать женскую аудиторию. Девчонки уже пищат от восторга! Ролик просто пушка! Я бы ещё подобного наснимал, даже ваше эпичное падение бы выложил, вот там прям вообще пожар! Но Тигруля тогда тебя точно съест. Но я не выложил ролик с падением, хотя у меня есть классная идея, как его оформить.

— Тебе напомнить, для чего мы это всё снимаем? — Тим вдруг нахмурился.

— Ради денег, конечно! — фыркнул Паша.

— Ради спорта! Чтобы вдохновлять и зажигать народ!

— Каждому своё — ты можешь топить за спорт, а я буду на этом рубить бабло!

Стало обидно. Паша очень гордился каналом — его детищем, отдушиной, и считал, что Тим с ним в этом заодно. Паша никогда бы не позволил никому ничего там удалять. Он вскочил и пошёл на кухню, Тим метнулся за ним:

— Паштет, я тебя прошу, удали ролик! Ради меня!

Паша лишь поморщился.

— Тимох, ты же понимаешь, что уже через неделю про ролик забудут, и Янка перестанет дуться. Он затеряется и всё, а пока в топе, я его не удалю. Слушай! А давай снимем ролик с Яной, и я напишу, типа вот настоящая девушка Тима. Вот это всех девчонок на нашем канале бомбанёт!

— Их же сравнивать начнут, этого мне ещё не хватало! Или вообще захейтят Яну. Не надо! Пусть моя личная жизнь останется за кадром.

— О, вот это будет реальный хайп! — загорелся Паша. — Мы потрём все комменты сравнения, я могу дисклеймер сделать, что сравнивать нельзя!

— Нет, Паштет! Яну я светить не буду. И ролик с Аней тоже надо удалить!

Паша разозлился и проигнорировал Тима. Снова открыл холодильник, надеясь, что там само собой материализуется что-то вкусное. Голод раздражал, ещё и Тим стоял над душой:

Глава 11. Романтичный контент 

Когда Паша вернулся, стул и кружка Тима стояли на месте, но на кухне друга не оказалось, видимо, ушёл мириться к Яне. Паша уже успел сделать себе бутерброды, попить чай. И всё ещё мысленно спорил с Тимом, готовился убедить его, что Яну в их дела вмешивать не стоит, и ТикТок – только их тема. Перекусив, как всегда сел монтировать, сделал ещё три ролика, умылся и поплёлся спать, но ни Тим, ни Яна из комнаты так и не показались.

А утром Паша проспал, не услышал будильник, потому что забыл телефон на кухне. Его расталкивал Тим:

— Паштет, вставай давай! Яне сегодня нужно пораньше, я с ней поеду, мы уже позавтракали, встретимся в академии.

Пока Паша умывался, они ушли. Зашёл на кухню и усмехнулся. На тарелке лежали три сырника и кусочек пастилы с черникой. Он чуть не прослезился. О нём так редко кто-то заботился, что Пашу это искренне трогало. Стало стыдно перед Яной за вчерашние мысли. Хоть она на него обиделась, но завтрак ему оставила. Да и он тоже, обижаясь на Яну вчера, всё равно купил ей творог, который она обычно ест.

Пока пил чай, выложил новый ролик в ТикТок: нарезка из фильма Человек-паук, где супергерой ползёт по отвесной стене, и подпись: «Человек-паук», а следом Тим, который карабкается по кирпичной стене полуразрушенного дома и подпись: «Человек-Тим».

Паша усмехнулся и откусил сырник. Промычал от удовольствия, тут же открыл переписку с Яной:

«Сорян, что наорал на тебя вчера. Не дуйся. Сырники богические!»

Яна вчера подбросила ему идею, и пока не забыл, Паша открыл свой файл с заметками, закинул новую туда: «Девушка пристаёт к Тиму, он скучает, а когда видит турник, отпихивает её, бежит к турнику, обнимает и гладит». Паша усмехнулся, представляя эту картину, и поехал в академию. Сегодня он договорился с чирлидершами на фотосессию после пар, напомнил Свете о себе.

Паша нашёл Тимоху на лавке перед кафедрой и первым делом спросил:

— Помирились?!

— Вроде да, — раз Тим улыбался, значит, Яна его простила.

— Как тебе это удалось? Скормил Тигруле ногу?

— Пообещал, что больше не буду сниматься с девушками. И я бы ещё и этот ролик снёс.

— Поздно. Я уже идей накидал с чирлидершами роликов на десять. Но там нарезки.

— Ладно, нарезки делай, только, плиз, без Ани.

— Один давай ещё снимем с Аней, может, парочку! Стёбных! Без романтики. Как реабилитация. А хочешь, кого-нибудь из чирлидерш попрошу с тобой сняться. Они тоже ничего, есть парочка даже длинноволосых и мелких в твоём вкусе. Проверим реакцию Яны, — Паша рассмеялся.

Тим шутку не оценил и нахмурился. В этот момент к ним как раз подошла Аня в компании Маши, уселась рядом на лавку:

— Привет! Вы видели сколько просмотров у вашего ролика с нашей поддержкой? Я в шоке!

— Мы сорвали джекпот! Дай пять, ты красотка! — Паша протянул Ане ладонь, она отбила ему пять и улыбнулась. — Вот это я понимаю, правильная реакция, а то некоторые тут хотят удалить ролик.

И Паша покосился на Тима. Аня приподняла брови:

— Тим, ты хочешь удалить ролик? Но почему?

Тот при появлении Ани напрягся, обнимал свой рюкзак и не смотрел на неё, хотя она и плюхнулась рядом с ним. Паша встал напротив них, стало интересно, что ответит друг.

— Моя девушка не оценила, — равнодушно выдал Тим.

— Ясно, — Аня чуть помрачнела, помолчала и добавила. — А ты всегда делаешь только то, что нравится твоей девушке?

Паша рассмеялся. Ему нравилась язвительность Ани. Похоже, «Битва за Тимоху» началась.

— Нет, но вещи, которые её расстраивают, я предпочитаю не делать, — Тим ответил холодно и вдруг повернулся к ней. Посмотрел на Аню пристально и внимательно.

Он разглядывал её лицо без привычной симпатии. Они сидели близко и смотрели друг на друга. Аня первая стушевалась, сразу зарумянилась под его взглядом:

— Ясно, — поджала она губы и тут же посмотрела на Пашу. — Но вы его так и не удалили.

— Я им удалю! — бахвалился Паша. — Такой шедевр удалять нельзя!

Аня чуть хмыкнула, но в это время подошёл преподаватель, и они потянулись в аудиторию.

Тимоха после пар поехал на фотосессию для энергетиков. После той мегапопулярной рекламы они снимали рекламные ролики для них почти каждый месяц, и летом энергетики вообще завербовали Тима в амбассадоры. Дали ему спонсорскую поддержку на соревнованиях, заключили контракт и уговорили поучаствовать в спортивно-состязательном шоу «Русский Ниндзя», где нужно было пройти довольно непростую полосу препятствий. Кастинг на шоу Тим прошёл ещё летом в Москве, и теперь в конце октября-начале ноября его ждали в Сочи на съёмках шоу. Энергетики спонсировали ему участие за выступление в одежде с их символикой. А ещё раз в месяц устраивали ему фотосессии и снимали собственные ролики в основном для рекламы в тренажёрных залах. Паша обычно ездил с ним, но в этот раз пошёл на тренировку к чирлидершам.

У них в секции оказалось даже два парня, которые в основном ловили и подбрасывали девчонок. Паша просто фотографировал, снимал стойки и поддержки. Выглядели они профессионально, чем приводили Пашу в восторг. И фотки получились отменные: живые, яркие. На радостях он даже отправил фотографии пиарщикам, и их выложили в группе академии. А сам снова напросился снять несколько роликов уже для своего канала — ему нужны были девчонки для нарезок с Тимом.

Глава 12. Секреты Яны

Яна уже не дулась, и когда Паша вечером обрисовал ей идею челленджа, та лишь испуганно округлила глаза, но потом усмехнулась и покачала головой:

— Нет, это точно не для меня. Не хватало мне ещё публичных унижений. Я только избавилась от физрука-деспота, а ты хочешь прославить меня на весь ТикТок.

— Ты что?! Наоборот, все будут за тебя болеть!

— Это не мой случай, надо мною только издеваются. — Яна налила себе чай и перебралась на диванчик под бок к Тиму, подобрала под себя ноги, а Тим обнял её.

Паша перевёл взгляд на друга, но тот улыбнулся и пожал плечами, будто согласен с ней и уговаривать не собирается.

— Ты нам запрещаешь снимать других девушек, а сама сниматься не хочешь! — Паша прищурился, он не собирался так быстро сдаваться — его идея должна была выстрелить.

— Когда я тебе запрещала снимать других девушек? — Яна подавилась чаем и закашлялась.

— Вчера кто тут истерики устраивал?!

— Паш, ты можешь снимать кого угодно и сколько угодно, но только подальше от Тима, — она умилительно посмотрела на Тимоху.

Паша закатил глаза и цокнул:

— Ты такая скучная!

— Зато ваша староста очень весёлая! — теперь Яна прищурилась, глядя на Пашу.

— Да, весёлая! Вот уведёт у тебя Тимоху, будешь знать, — выдал Паша и тут же пожалел, что ляпнул это.

Потому что Яна вдруг побледнела и в её глазах мелькнули слёзы. Она быстро опустила взгляд и сделала вид, что не слышала этого, медленно выбралась из объятий Тима, не дала ему себя удержать.

— Ладно, я пойду голову мыть, пока вы не ломанулись в ванную, — сдавленно проговорила она.

— Ян, сорян! — спохватился Паша, когда она встала.

Но Яна лишь коротко кивнула, так и не подняв на него глаза, зато Тим молчаливо сверлил Пашу таким взглядом, тяжелее, чем кувалда. Сейчас Тим его точно ненавидел, даже слов не надо было.

— Ну ляпнул, не подумав, — засуетился Паша. — Просто такая идея классная была, а Янка всё обломала!

— Паштет, следи за словами! — отчеканил Тим таким тоном, что лучше бы врезал.

— Да, я уже понял, что в этом доме, как в монастыре, про девушек разговаривать нельзя! — вспылил Паша. — Особенно про девушек Тимохи.

Когда ТимьЯн ушли спать, Паша остался монтировать ролики на кухне. От одиночества не спасала даже музыка. Задумался: есть ли такая фобия — боязнь одиночества? И если есть, то он точно этим страдал, ему всегда нужен был рядом шум, люди. Когда Паша оставался наедине с собой, ему вдруг становилось ужасно страшно. Паша открыл переписку с Ликой и вновь начал упрашивать прислать ему фотку какой-нибудь части тела.

«Должен же я собрать весь пазл».

«Полпервого ночи! Пазл уже одним глазом видит сны».

«Сфоткай мне другой глаз, который не спит, и я сразу отстану».

Лика действительно прислала Паше половинку лица — она лежала на подушке в полумраке, не обманывала, что уже засыпает. В груди заныло от тоски, а пальцы набрали на автомате:

«Я соскучился!»

Но Лика в этот раз проигнорировала его фразу. Паша прислал ей целующий смайлик, потом ещё один, и ещё, и ещё… Лика ответила:

«Ты писал, что отстанешь. Всё, спокойной ночи!»

«А хочешь, я тебе пришлю какую-нибудь часть своего тела?» — Паша добавил коварный смайл.

«Не вздумай!»

Паша расхохотался.

«Оказывается, ты такая испорченная)) Мне это очень нравится!»

Паша подорвался в ванную, снял майку, стал перед зеркалом и сфотографировал свой голый торс, отправил Лике:

«Любуйся!»

«Так, всё! Не надо мне никаких твоих частей тела».

«Знаешь, как говорят, относись к другим так, как хочешь, чтобы относились к тебе. Я надеюсь на взаимность. Тебе не понравилось?»

Лика молчала, а Паша улыбался — он мог похвастаться своим спортивным телом. Снова написал:

«Но я могу прислать и фото той части тела, о которой ты подумала сначала».

«В ЧС захотел?»

Паша прислал ей подмигивающее селфи.

«Лика, Лика... а я всегда думал, ты правильная девочка», — и добавил смеющийся смайлик.

«Мне не нравятся такие шутки. Спокойной ночи!»

Остальные Пашины сообщения она не стала читать, видимо, уснула. Паша тяжело вздохнул: опять он всё испортил, и с досадой на сердце поплёлся спать.

С утра ТимьЯн были не в духе. Яна вообще стала другая: вся какая-то растерянная, не поднимала глаз, молчала. У неё сначала убежало молоко для каши, потом и сама каша чуть подгорела, она выронила нож, когда резала бутерброды. И нож чуть не воткнулся ей в ногу. В итоге Тимоха усадил её за стол, наложил подгоревшей каши, а бутерброды взялся доделывать Паша. Он тоже молчал, приглядывался к Яне, появилось какое-то нехорошее предчувствие, поэтому не стал подшучивать над ней, ещё и чувствовал вину за вчерашнее. Состояние Яны ему не нравилось — такой он видел её впервые, но решил сначала выяснить у Тима, в чём дело. Если виноват, то извиниться недолго, Яна отходчивая, она никогда долго не обижалась.

Глава 13. Ночная гостья 

Весёлое настроение Яны явно передавалось Тиму, да и Паша успокаивался, когда друг находился в хорошем настроении, сразу становился таким энергичным. Нервный Тимоха часто ворчал, съёмки затягивались, а переснимать он отказывался, но в последние два дня был в ударе и в отличной форме. Они сняли порядка двадцати роликов, два из которых рекламные, и Паша по дороге на тренировку уже пытался их монтировать. Но пока Тим ходил довольный, Паша решил всё-таки поделиться своими сомнениями.

— Тимох, а ты не замечал, как сильно на тебя Янка влияет? Круто, конечно, когда у вас всё хорошо, ты в ударе и супермен, но если у вас что-то не клеится, то ты вообще никакой. А соревнования? Вдруг вы опять рассоритесь накануне, можешь тогда сразу не ехать, опять же налажаешь.

— Значит, нам нельзя ссориться, — лишь хмыкнул Тим.

Он, похоже, этого не замечал, но Паша видел давно. Тим всегда был амбициозным, сосредоточенным, даже помешанным на спорте — на тренировках просто убивался, после всегда смотрел ролики с чемпионатов, олимпиад, часто сидел и визуализировал свои движения, особенно перед соревнованиями. Заставлял Пашу снимать его связки, чтобы потом их пересматривать и выискивать ошибки. И девушки на него плохо влияли. Хотя Марина заставляла Тима ещё жёстче тренироваться, и с ней он тогда взял первое место в Первенстве среди юниоров. А сейчас Паша видел, что Яна явно пробила брешь в любви Тима к спорту и достижениям. Сбила ориентиры. И если сейчас перед Тимом поставить выбор: спорт или Яна, ещё неизвестно, что бы он выбрал. Яна хоть и делала его мягче, но никак не подогревала его амбиции.

И в какой-то степени Паша понимал Тима, ведь если он начинал думать о Лике, то больно становилось чуть ли не физически, но Паша научился абстрагироваться. Тренировки, съёмки, ТикТок — он не давал себе время скучать и погружаться в тоску. Изнемогал лишь когда оставался один, и тогда сразу писал Лике. Даже отправить ей смешной мем или какую-нибудь песню становилось для него маленьким шагом к сближению. Её смеющиеся смайлики в ответ вызывали улыбку и приятное тепло в груди. А вот Тим, наоборот, если чем-то загружался, то тут же закрывался от всего мира.

Несмотря на то, что Света напоминала Паше о тренировках, он к ним ещё ни разу не заглянул. Зато однажды пересёкся с ней в коридоре — она стояла в самом начале, а он в конце.

— Пашка! — радостно закричала она и двинулась к нему навстречу.

— Светка, стой!

Она остановилась, а Паша включил запись видео и передал смартфон для съёмки Тиму, а сам, радостно размахивая руками, побежал к Свете.

— Теперь беги. Светка!

— Пашка! — она смеялась и подыгрывала ему.

— Светка!

— Пашка!

Они орали на всю академию и, кривляясь, бежали по узкому коридору, словно не виделись тысячу лет. Студенты смотрели на них и посмеивались. Когда встретились, то Паша подхватил её под коленями, приподнял и закружил. Она расхохоталась. От Светы так приятно пахло сладкими духами.

— Пашка мой! — улыбалась она, когда Паша поставил её на пол. — Я тебя вчера так ждала на тренировке.

— Вчера не смог, но хочешь, сегодня приду!

— У нас нет сегодня трени, но ты приходи. Нам есть что с тобой отработать.

— Звучит заманчиво! — широко заулыбался Паша.

Света улыбнулась в ответ и кокетливо ударила его кулачком в плечо.

Они были только вдвоём, и в этот раз командовала Света. Заставляла Пашу заучивать танцевальные движения, они делали разные поддержки. Устали больше, чем в тот раз. Тимоха всё это время снимал. Когда они закончили, друг швырнул в Пашу смартфоном и ушёл за кофе, оставил их одних. Света опять привалилась к боку Паши:

— Ты поедешь с нами на соревнования! Отказы не принимаются.

— А если не поеду?

— Ну Пашка! — она надула губки и сделала страдальческое лицо. — Ты так нужен нам! Пожалуйста.

У Светы на лбу выступили капельки пота, и вся она разгоряченная просто благоухала сладкими духами, и Паша вдруг рассмеялся:

— Я буду называть тебя Конфетка. Светка-конфетка!

— Тогда я буду называть тебя Пашка... — она чуть подзависла, задумавшись, —...просто Пашка. Сегодня я с рифмами не дружу.

— Можно Пашка — обаяшка или Пашка — очаровашка, — заулыбался он.

Света расхохоталась и с тёплой улыбкой взглянула на него:

— Мой Пашка.

И когда она так ласково смотрела, то Паше очень хотелось быть её Пашкой.

В четверг вечером Паша надолго засел за монтажом, ведь они со Светой наснимали тонну материала. А ролик с их эпичной встречей в коридоре подписал: «когда не виделись целую пару». Паша завалился спать уже после полуночи. Ему казалось, что он только-только погрузился в сон, как его растолкал Тим.

— Паштет! Паштет, можешь к Аньке сгонять?! — Тим замолчал, и Паша приоткрыл один глаз. Друг стоял, разговаривал по телефону. — Не уходи, скидывай адрес, сейчас к тебе приедет Паша.

— Никуда я не поеду, — буркнул Паша и отвернулся.

— Паш... пожалуйста.

Паша аж дёрнулся, Тимоха вечно называл его Паштетом, а здесь вдруг умоляющее «Паш...» Обернулся к нему, сел, потирая глаза:

Глава 14. Яна умеет удивлять 

Паша проспал знакомство Яны с Аней, он выплыл из комнаты в тот момент, когда Яна уже выходила из ванной. Они молча посмотрели друг на друга, но по её виду Паша не мог понять, что она чувствует. Тим уже был на кухне, в трениках, а то обычно бегал утром по дому в одних трусах. Он делал кофе. А вот Аня сидела на краю дивана, помятая, лохматая, с осыпавшейся тушью и, как и вчера, зажала ладони между колен.

Тим поставил перед ней кружку с кофе, но она бросила быстрый взгляд на вошедшую Яну, которая пристроила на плиту кастрюлю для каши и сковороду для омлета. Напряжение витало в воздухе.

— Так, кто у нас следующий на очереди в ванну? — оживился Паша.

— Паш, ты же уступишь очередь своей девушке? — обернулась к нему Яна, но потом посмотрела на Аню, вздохнула, протянула Тиму коробку с кашей. — Тим, насыпь мне две ложки, когда закипит. Ань, а ты кашу будешь или хочешь омлет? Пойдём со мной.

— Нет, ничего не буду, спасибо.

Яна потащила несчастную Аню за руку в ванную. Паша проводил их озадаченным взглядом, подошёл к Тиму:

— Как думаешь, Тигруля её там убьёт?

— Надеюсь, нет, — Тим хмыкнул. — Скорее меня, но вчера она вроде даже поняла, не дулась.

Через минуту вернулась Яна. Спокойная, руки не в крови. Паша хмыкнул:

— Анюта там жива?

— Ты за кого меня принимаешь?! — усмехнулась Яна, достала из холодильника яйца и молоко, замешивала в миске омлет. Но очень нервно замешивала, так быстро и громко стучала о стенки миски, будто хотела забить омлет до смерти.

Вскоре из ванной показалась Аня, умытая, посвежевшая, длинные волосы зажала заколкой Яны. Паша с Тимом уже сложили диван, придвинули стол. Тим тут же убежал умываться, а Паша заваривал им с Яной чай.

Яна сварила кашу, высыпала в миску помытые помидоры черри и раскладывала ароматный омлет по тарелкам. Наложила и на долю Ани, та лишь промямлила «спасибо», не поднимая глаз. Теперь наступил Пашин черёд умываться, а Тимоха уселся рядом с Яной, напротив Ани. Та осторожно приипивала кофе, уставившись в стол.

Все по-прежнему молчали, когда Паша появился из ванной. Он сразу же накинулся на завтрак:

— Ань, ешь! Иначе я съем твою порцию.

— Паша у нас как чёрная дыра, его невозможно прокормить, — хмыкнула Яна. — Он вечно голодный.

— Можешь съесть моё, — чуть улыбнулась Аня и придвинула к нему свою тарелку.

— Худеешь? — посмотрела на неё Яна.

— Нет, я просто не голодная, да и мне, наверное, уже пора, надо перед парами успеть домой заехать, переодеться, собраться. Спасибо вам за всё!

— Может, с Пашей поедешь, он проводит. — Яна покосилась на Пашу и ухмыльнулась. — Паш, ты же не бросишь свою девушку одну?

Яна сделала такой акцент на фразе «свою девушку», что Паша чуть не поперхнулся помидоркой. Переглянулся с Аней, хмыкнул.

— Конечно. Ань, погоди, вместе поедем.

Яна тем временем доела кашу, выпила пару глотков чая и ушла переодеться и накраситься. Тим сложил тарелки в мойку и сел. Он пил кофе, ел из миски орешки, посмотрел на Аню и осторожно спросил:

— Ань, у тебя всё нормально?

У Тимохи даже в голосе сквозила забота и участие, не только во взгляде. Паше вдруг стало предельно ясно, почему девчонки на него западали — Тим умел окружать заботой. Аня кивнула и подняла на него глаза, а друг виновато поджал губы и чуть улыбнулся. Аня тоже робко улыбнулась. Они так мило смотрели друг на друга. И, конечно, в момент их переглядок и улыбок на кухню зашла Яна, совершенно бесшумно: Паша почувствовал запах её цветочных духов раньше, чем заметил её, обернулся к ней.

— Мне... сегодня надо пораньше, — растерянно выдала она, пристально смотря на Тима.

Тот моментально перевёл взгляд на Яну, улыбнулся ей:

— Хорошо, поедем раньше.

Аня тут же уставилась в стол. И в этот момент Яна подошла к Тиму и села на него сверху, обняла, зарылась пальцами в волосы на затылке и поцеловала так страстно, что даже Паша почувствовал, как краснеет, но сдержать улыбку не смог. Покосился на Аню — та, похоже, хотела бы сползти под стол или выпрыгнуть в окно. У неё не только щёки покраснели, но даже кончики ушей. Тимоха явно забылся, что они не одни, он отвечал Яне на поцелуй, не стесняясь свидетелей. Паша хмыкнул и покачал головой. Он бы Яне даже поаплодировал: разыграть такую откровенную сцену для Ани, явно заявить свои права на Тима. Тут был определённо нокаут — Аня по виду чуть ли не плакала, да и Яна такой прыти никогда не демонстрировала при Паше, хотя ТимьЯн не стеснялись целоваться при нём.

— Ладно, я пойду, — с придыханием выдала Яна, встала с Тима и улыбнулась.

Попрощалась с Аней и Пашей и пошла в коридор. У Тимохи был такой ошарашенный вид, будто он вообще не понимал, что происходит, но тут же вскочил, глотнул кофе и крикнул вдогонку Яне:

— Ян, погоди, я же с тобой!

Аня вздохнула и сглотнула. Паша натянуто улыбнулся ей. «Битва за Тимоху» уже не казалась такой безобидной шуткой, и у Яны были все козыри. Паша не ожидал от неё такого вызывающего поведения, оказывается, она умела бороться, особенно за Тима. Сразу указала на статус Ани в этой квартире в качестве девушки Паши; показала, что она тут главная и не потерпит соперницы. Шокировала Пашу не меньше Тима, а тот, похоже, так и не понял, что этот поцелуй был скорее криком отчаяния, а не проявлением безудержной любви. Кажется, Яне очень несладко.

Глава 15. Чужая девушка 

После ухода ТимьЯна Паша не знал, как разрядить ситуацию. Аня тупо смотрела в стол, потом тяжело вздохнула. Почесав затылок, Паша придвинул к Ане тарелку с омлетом:

— Точно не хочешь?

Аня покачала головой и сделала брови домиком, снова тяжело вздохнула. Паша забрал тарелку ближе к себе и принялся за порцию Ани, а она пододвинула к себе миску с орешками и выискивала там что-то.

— Орехи любишь? — хмыкнул Паша.

— Да, особенно фундук, — она чуть улыбнулась.

А Паша хотел пошутить, что в доме завелась вторая белка, но только раскрыл рот, как сразу осёкся. «Белкой» Тима иногда называла Яна за то, что он любил оранжевый цвет и орехи и лазил по крышам и деревьям.

Паша ускорился, чуть ли не в один присест доел омлет, допил чай, и они поспешили к метро.

— Как прошло ваше знакомство с Яной? — поинтересовался Паша.

— Она мне явно не обрадовалась, — скривилась Аня. — Спросила, почему я позвонила именно Тиму? Я начала сочинять, типа он в групповом чате высветился первым, а потом сказала, что просто до тебя не смогла дозвониться.

— И из-за этого она решила, что мы вместе?!

— Типа того, — Аня вздохнула и поджала губы.

Паша рассмеялся. Он вдруг подумал о том, как рождается в девушках стервозность — её пробуждают соперницы. Стало любопытно, сдастся ли теперь Аня после того, как познакомилась с Яной. По ТимьЯну видно, что они как два магнита, если прилипнут друг к другу, то никто их уже не разорвёт, а после показательного выступления Яны на кухне очевидно же, что Ане с Тимом ловить нечего. Яна его просто так не отдаст.

— Паш, а я тебе нравлюсь? — вдруг посмотрела на него Аня.

— Ты классная! — он кивнул и улыбнулся.

Паша всегда мысленно считал всех девушек, которые попадались в зону его объектива, своими. Фотосессии сближали: появлялось какое-то доверие, девчонки раскрепощались, да и в целом многие ему нравились. В каждой девушке Паша находил красоту: подыскивал удачные ракурсы, замечал плюсы во внешности, не стеснялся сыпать комплиментами. Это придавало девчонкам уверенности и блеска в глазах. Только следом каждую девушку Паша начинал сравнивать с Ликой, и ещё никто не дотягивал до её совершенства — вот она была просто идеальной. Поэтому Паша и не заводил ни с кем отношений, ведь всегда начинал сравнивать и думать о Лике. Хотя Света ему очень нравилась, но она была противоположностью Лики. Наверное, подкупало, как Света радуется ему и смотрит, а Паша остро нуждался во взаимности.

— Правда?! — Аня как-то сразу воодушевилась, засияла. — То есть мы в теории могли бы быть вместе?

Паша хмыкнул, не ожидая такого поворота событий, ведь ей же явно нравился Тимоха.

— И для чего тебе такая теория? — хитро заулыбался он. — Если думаешь, что Тимоха начнёт ревновать, то сразу нет.

— А в каком случае сразу да?

Паша вновь рассмеялся:

— Анюта, выкладывай начистоту.

— Ну-у-у, если я тебе нравлюсь, мы бы, наверное, могли быть вместе, ты прикольный и очень хороший.

— А как же Тимоха?

— У него же есть девушка, — Аня тяжело вздохнула и опустила взгляд. — А можешь хотя бы подыграть мне какое-то время, что ты мой парень?

— О-о-о-о, нет! — Паша покачал головой. — Я в такие игры не играю! Однажды допритворялся парнем одноклассницы. Меня её бывший с друзьями потом впятером отмудохали так, что навсегда перехотел вообще быть чьим-либо парнем.

— Мне Слава не нравится, но он постоянно пристаёт, причем весьма откровенно, — призналась Аня.

— Тем более, когда парень — боксёр! — Паша расхохотался. — Ну нет, даже не проси.

— А что тебе мешает не притворяться, если я тебе нравлюсь? Жалко, конечно, что у Тима уже есть девушка.

Паша поджал губы, это прозвучало так обидно. Тим же ей явно нравился, и зачем тогда ей Паша: либо быть поближе к Тиму, либо заткнуть дыру неразделённой любви хоть кем-то — раз не сложилось с одним, то и другой сойдёт. Хотя Паша, наверное, на её месте поступил бы так же.

— У меня, вообще-то, тоже есть любимая девушка! — хмыкнул он и рассмеялся, когда Аня широко распахнутыми глазами уставилась на него.

— И ты молчал?! Ты же меня вчера обнимал всю дорогу!

— Обнимашки для меня вообще ничего не значат, я подумал, что ты замёрзла.

— А где тогда твоя девушка, почему не живёт с вами?

— У неё собственная квартира, и она предпочитает спать там... одна, — Паша вздохнул, в груди опять заныло. Так он соскучился по Лике, готов был всё бросить, только бы увидеться.

— У вас не всё гладко? — с любопытством глянула на него Аня.

— «Не всё гладко» — не то слово, — усмехнулся Паша. — Между нами пропасть...

«...в семь лет» — добавил мысленно и вздохнул.

—...короче, забей! — но следом широко улыбнулся и приободрился. — Всё норм!

Паша быстро перевёл разговор на другую тему, подшучивая над Аней, как она с похмелья и с подвёрнутой ногой сегодня сдаст нормативы на отлично. Добравшись до общаги, Паша не стал заходить внутрь, а пошёл к пожарной лестнице. Тут же в голове вспыхнули идеи для ролика, оставалось только затащить Тима сюда. Вскоре появилась Аня, переоделась, собрала форму и учебники, и они вместе поехали в академию.

Глава 16. Даже не думай 

Паша боялся, что после вчерашнего «примирительного» плана Тима найдёт лишь его придушенный труп, но нет, Тимоха, как злобный зомби, вышел из комнаты. Сегодня был выходной, можно отоспаться. Паша встал пораньше и всех опередил в ванную. Но, как оказалось, не всех: Яна уже уехала, зато на кухне стояла миска с помидорками черри на столе и даже ещё тёплый омлет на сковородке.

Тимоха так и замер, когда зашёл на кухню, а Паша раскладывал омлет по тарелкам, разделяя порцию на двоих:

— Янка не бросила нас на голодную смерть. Куда она делась?

Но Тимоха скорбно посмотрел на свою тарелку с омлетом: в его глазах мелькнули слёзы. Хоть он и начал довольно резво заваривать кофе, но Паша успел заметить, как Тим переменился в лице и тяжело вздохнул. Паша выругался: Яна опять сломала Тимоху. Ел друг без аппетита и сидел понуро.

— Так и будешь молчать?! — не выдержал Паша. — Янка где?

— Откуда я знаю. Когда встал, её уже не было, сообщения мои она теперь не читает.

Тогда Паша достал телефон и написал Яне, спросил, где она. Ведь они сегодня опять собирались все вместе с Ликой в их родной город, в гости к родителям.

А вот Паше Яна ответила:

«Мы уехали с Ингой на электричке домой».

«Почему без нас? Почему Тимохе не отвечаешь?»

«Тим сделал свой выбор, пусть и дальше общается с вашей старостой».

Паша поджал губы и показал переписку Тиму, тот закатил глаза и вздохнул.

— Видишь, Янка решила за тебя. Можешь теперь спокойно мутить с Ариель.

— Не буду я ни с кем мутить. Я люблю Яну! — буркнул Тим, в один присест доел омлет и подорвался: — Поехали!

А Паша уже предвкушал встречу с Ликой, сердце трепетало в ожидании, и, увидев её, снова заулыбался и приклеился к ней взглядом, мечтая обнять и поцеловать.

— Где ваши девчонки? — улыбалась Лика.

Тимоха хмурился, сел на заднее сиденье и нацепил капюшон:

— Они уже уехали.

— Почему? Вы поссорились?

— Это Тимоха вечно ссорится со всеми, я со всеми дружу, — широко улыбался Паша.

Лика покосилась на Тима, вздохнула, задумчиво посмотрела на Пашу, приподняла брови, видимо, ожидая подробностей. Паша прошептал, наклонившись к самому уху и вдыхая запах её духов:

— Я тебе потом расскажу.

И Лика завела машину, но через какое-то время бросила взгляд на Пашу, который развернулся к ней и любовался. Усмехнулась:

— Паш, ты что так смотришь?

— Соскучился!

— Па-а-а-аша, — с улыбкой потянула она. — Ты же мне только вчера писал.

— Лучше один раз увидеть, чем сто раз написать. Ты такая красивая!

— Спасибо, — Лика смутилась, но снова улыбнулась.

Паша так легко говорил комплименты другим девушкам, но с Ликой почему-то робел, боялся сказать что-то не то, отпугнуть её своим обожанием и приставучестью, поэтому просто старался веселить. А смеяться Лика умела, заливисто хохотала над его шутками, и от этого внутри теплело. Паша чувствовал себя пьяным, разум точно плохо подчинялся ему рядом с Ликой, поэтому творил и говорил сплошь глупости.

— Я, кстати, с вами пойду, домой не буду заходить, на ночь только уеду, но могу и остаться с тобой, если хочешь, — снова покосился на Лику.

— Я не пойду домой, — подал голос Тимоха. — Мне надо к Яне.

— Ну и катись, а мы останемся с Ликой. — Паша непроизвольно заулыбался, что они останутся наедине.

Лика хмыкнула, хотела что-то сказать, но лишь вздохнула:

— Ладно, пошли.

К Пашиной радости, родителей Тима дома не оказалось, зато с порога Лика начала допрос:

— Что у Тима с Яной произошло?

— Тимоха косячит вечно. Что ты его не научила, как с девушками обращаться? Он сказал Янке, что ему нравится другая, Яна и обиделась.

— Как?! — Лика замерла, даже рот открыла.

— Помнишь его русалку?

Лика нахмурилась и кивнула.

— У нас в группе появилась её копия, только милая.

— И что Тимка?

— Походу вкрашился, — Паша преувеличивал, ему нравилось наблюдать, как шокируется Лика.

А она устало прикрыла веки и протяжно выдохнула, потом цокнула и ушла на кухню, заглянула в холодильник. Паша тут же расположился под боком. Холодильник всегда был магнитом для него. Лика хмыкнула — она Пашу знала давно.

— Ты голодный, да?

— Мне можно не задавать этот риторический вопрос.

— Мама наготовила нам.

Лика закрыла холодильник и открыла духовой шкаф, вытащила прихваткой противень с мясом по-французски, ещё горячим и ароматным. Паша уже захлёбывался слюной, доставал тарелку и ждал, пока Лика наложит ему порцию. Уселся за стол и нетерпеливо принялся за еду, а Лика смотрела на Пашу так умилительно, как смотрят на котят, которых принесли с улицы и они, изголодавшиеся, едят, как не в себя. Он хотел пошутить по этому поводу, но рот был набит до отказа. Лика подпёрла подбородок рукой и снова вздохнула: