Осколки чувств. В глубине обмана

1 глава. Выбор

— Леш, – смотрю я на парня, чьи глаза увлажнились, несмотря на сжатую челюсть, – ну мне правда надо уезжать. Что здесь делать, а?

— А я? – хриплым голосом просипел он. И откашлявшись, чтобы скрыть непрошеную дрожь в голосе добавил, – Что со мной будет, Лёль? Об этом ты подумала?

— А что с тобой будет? – раздраженно заправляю светлую прядь волос за ухо. – Найдешь себе другую, женишься, детей заведешь, как отец до пенсии халтурить в автомастерской будешь. Летом к бабушке в деревню, зимой икра на Новый год… не это разве ты мне предлагаешь?

Словно разъяренный петух, он молниеносно приблизился ко мне с бешеным взглядом, блуждающим по моему уставшему лицу. Если бы не Катя, не умеющая держать язык за зубами я бы сейчас здесь не стояла. Кто бы мог подумать, что первая любовь, кончившаяся так драматично, не оставит в сердце ни следа?

Отвернув голову, я старалась смотреть куда угодно, но не на него. А Леша все продолжал кружить надо мной точно коршун. Пусть роста и не хватало, чтобы нависнуть надо мной, но гнетущее ощущение опасности и без того хватает. Не уверена хватит ли у него сил, чтобы сдержаться и не ударить меня. Судя по разъяренно раздутым ноздрям, жадно поглощающим наэлектризованный воздух, и сжатым кулакам и выступающими венами, налитыми кровью, он уже на грани.

— А что тебе нужно, сука?! – взревел он, схватив меня за плечи. Я зажмурилась, подавляя страх, подступающий к горлу. – Бабок? Шмоток дорогих? В Москву захотела, гадина?! Я, значит, недостаточно хорош для тебя, а?! – он стал сильно трясти меня. – Отвечай, сука, когда я спрашиваю!

— Пусти меня! Не смей так себя вести! – кричу я, едва сдерживая слезы, наконец, подняв на него глаза.

Тот точно по щелчку замер, оторвался от меня и стал мерить нервными шагами промерзлую октябрьскую землю, все еще рвано дыша и сжимая кулаки.

— А как, блять, с тобой обращаться, а?! Ты мразь продажная. Чуть что, Леша это, Леша то, а как подвернулся хуй покруче, так пока Леша, я в Москве буду шляться по мужикам, пока ты тут от боли подыхаешь!

— Хватит кричать! – не сдержалась я и рыкнула.

— А что мне, блядь, делать?! – взревел он. – Мы пожениться хотели, если ты не помнишь, гадина. Мне в глаза улыбалась, в любви клялась, а сама обдумывала, как бы жопу свою потеплее разместить. Работа ей моя, видите ли, не нравится! Да я с этой работы тебе все эти цацки покупал, в кафе водил, а тебе все мало! Конечно, зачем Леша, если в Москве ебырь побогаче есть?!

— Да заткнись ты уже! – крикнула, я, устав от бесконечных оскорблений. Развернувшись, я побежала к дому. Мимо проносились сухие черные ветви деревьев, сливавшиеся в сплошную черную массу из-за слез, низкое серое небо опасно нависало над головой, грозясь разразиться дождем в любой момент, бесконечная череда однотипных низкоэтажных домов сменялась кусками ярких прежде, но поблекнувших от времени вывесок магазинов, зазывающих немногочисленных посетителей. Вся атмосфера осеннего маленького городка, знакомого с детства, давила, сжимала со всех сторон. Порой мне казалось, что я попала в плохой сериал без сюжета. Вроде бы все есть: и актеры, пусть их и немного, и мрачный антураж российской глубинки, отдающий продолжающимися уже больше двадцати лет двухтысячными, – все это в моей фантазии могло бы создать потрясающую историю моей жизни, ведь чем еще заниматься в месте, где нет ничего, кроме сплетен и обсуждений чужой личной жизни? Конечно же, создавать повод для обсуждения, проживать молодость так, как меня учили в детстве – громко и ярко, так, чтобы потом стыдливо отводить глаза в пол после сорока, при упоминании того, что делала в пятнадцать. Я росла и впитывала рассказы взрослых об их молодости. Танцы, дискотеки, гулянки до утра, хороводы свиданий и случайных встреч, друзья, превращающиеся во врагов также легко, как заводились новые знакомства, в городе, где все и так друг друга знали. В детстве я мечтала, что вырасту и буду жить такой же интересной и насыщенной жизнью, что за мной будут бегать толпы парней, что я обрету множество друзей, с которыми буду беседовать всю ночь, стану красивой в конце концов. Но когда выросла, поняла – вылетевшие мечты из разбитых розовых очков всегда попадают прямо в глаза, причиняя нестерпимую боль, если попытаться посмотреть в них вновь, и вот – один день незаметно сменяет другой, самые большие потрясения вызваны предстоящей контрольной, а дом стал клеткой, в которой мечты вяло тухнут на полке в ванной, куда лишь изредка заглядываешь чтобы смахнуть пыль.

Покупая билет на поезд я бежала не от города, знакомых или отсутствия возможностей, я бежала от себя. Я бежала от своих мыслей, не дающих уснуть подолгу, от наивных мечтаний, от которых с каждым годом откалывалось по большому куску, от хоронящей заживо рутины и несбывшихся надежд.

Я бежала в новый мир, и старые вещи мне там не нужны.