Осколки наших разбитых сердец

Глава 1. Травматик.

Я стояла у операционного стола, ощущая привычный холод стерильной операционной и лёгкое волнение, которое всегда возникает перед началом сложной операции. Вокруг меня — команда врачей: наш хирург Владислав Викторович, мой друг и коллега, сосредоточенно готовился к работе, его глаза были полны решимости и спокойствия. Рядом анестезиолог, который тщательно следил за состоянием пациента — молодого человека с множественными переломами рёбер после аварии.

— Олеся, дай скальпель, — спокойно попросил Влад, не отрывая взгляда от раны.

Я быстро подала инструмент, ощущая, как холодный металл холодит мою руку в латексной перчатке. Влад начал аккуратно рассекать ткани, чтобы получить доступ к повреждённым рёбрам. В операционной царила сосредоточенность, и каждый из нас знал свою роль без слов.

— Следующий — зажим, — сказал Влад, и я подала нужный инструмент, внимательно следя за показателями жизненных функций пациента на мониторах.

Влад работал точно и уверенно, а я поддерживала его, подавая инструменты, меняя перчатки, следя за стерильностью и помогая контролировать кровотечение. В какой-то момент ситуация осложнилась — появилось сильное кровотечение из повреждённого сосуда.

— Быстро, гемостатический материал! — скомандовал Влад.

Я подала всё необходимое, ощущая, как напряжение в комнате возросло, но мы действовали слаженно, как одна команда. Врач-анестезиолог поддерживал пациента, а моя задача была ассистировать Владy.

Когда рёбра были аккуратно зафиксированы, а кровотечение остановлено, Влад наложил швы, и я помогала фиксировать повязки. Взгляд Влада встретился с моим — в нём была благодарность и усталое облегчение.

— Отличная работа, — тихо сказал он.

— Мы справились, — выдохнула я.

Каждая успешная операция — это маленькая победа, для меня всё ещё как в первый раз, но в операционной нет места сомнениям, и нужно действовать решительно, ведь от нас зависят жизни людей, и каждая секунда на вес золота.

После операции Влад отправился сообщить родственникам о том, что всё прошло успешно, а я направилась в ординаторскую, чтобы заполнить документы на нашего травматика*.

Когда я вошла в комнату, Влад уже был там и сел напротив меня, его лицо выражало легкую усталость, но в целом он выглядел довольным.

— Заполнила? — кивнул он на аккуратно сложенные листы бумаги.

— Да, только нужно занести тебе в кабинет, — ответила я, хлопнув рукой по степлеру, соединяя бланки.

Влад почесал подбородок и достал телефон, который зазвонил у него в кармане. Отвечая на звонок, он сосредоточился на разговоре с собеседником.

— Слушаю... До конца смены ещё 30 минут, а мне ещё нужно обойти своих пациентов и передать дежурство, поэтому вы без меня начинайте, — ответил собеседнику Влад, отключился и повернулся ко мне. — Давай я заберу, — предложил он, потянувшись к карте Давида Исхакова, которому мы только что провели операцию. — А ты зайдёшь к нему через полчаса и поставишь капельницу с кеторолаком.

После того как Влад вышел, я решила немного отдохнуть и попить чай. В этот момент в ординаторскую ворвалась медсестра Ксюша. Она была немного старше меня, довольно симпатичная девушка, хотя мы с ней ещё не были близкими знакомыми — она только недавно устроилась к нам в травматологию.

— Привет! Я думала, тут никого нет, хотела немного полежать, — с улыбкой сказала она.

— Ложись, пока есть свободная минутка — ответила я, усаживаясь за стол с чашкой чая и открывая наш чат с Малинкой.

Малинка, она же Алина Малинина, а теперь уже Корнеева, моя подруга детства, предложила встретиться после работы и поехать отдохнуть в ночной клуб, пока её муж проводит время с друзьями.

Малинка: «Могу заехать за тобой».

Я: «Ок. С мужем своим хоть увидишься)».

Малинка: «Было бы прекрасно, а то я начинаю забывать как он выглядит, муж этот».

Отложив телефон, я взяла из шкафчика обезболивающее кеторолак и инфузионную стойку, направляясь к нашему пациенту. Он находился в VIP-палате. Заходя в комнату, я заметила, что Давид ещё спит. Подойдя ближе, разложила всё и посматривала в сторону пациента — симпатичный парень с татуировками на шее и руках, да ещё и накачанный, ресницы чёрные и густые, девушкам на зависть. Я аккуратно и быстро установила капельницу в локтевую вену — настоящая ювелирная работа. Улыбнувшись своему мастерству, я прибрала за собой и вышла из палаты.

Вернувшись в ординаторскую, я заметила свою сменщицу, Наталью. Она работала здесь уже несколько лет, была взрослой и доброй женщиной, с которой всегда было приятно общаться. Я передала ей все сведения о пациентах, завершила смену и начала собираться домой. В этот момент зашёл Влад, очевидно, чтобы тоже подготовиться к уходу.

— Тебя подвезти? — спросил он, когда мы оба уже переоделись.

— За мной твоя жена подъедет, — ответила я, стараясь скрыть легкую улыбку.

— Вы у тебя будете? — поинтересовался Влад, доставая телефон и быстро набирая сообщение.

— Вы так и будете через меня друг о друге спрашивать? — уточнила я, аккуратно складывая свою форму в пакет. — Так-то это твоя жена, Корнеев, вы вместе живёте.

Сложив руки на груди, я наблюдала, как он переобувается. На мое замечание Влад поднял взгляд, нахмурился, но в его глазах мелькнула тень улыбки.

— Да, — согласно кивнул он, — но сейчас передо мной ты, и вопрос был задан тебе.

В этот момент мой телефон завибрировал, отвлекая от разговора. Бросив взгляд на экран, я увидела сообщение и, разблокировав телефон, развернула его к Владу, слегка потрясая перед его лицом.

— Твоя жена подъехала, как раз спросишь, куда мы и к кому поедем, — сообщила я с легкой иронией в голосе и, схватив пакет, покинула ординаторскую.

Выйдя на улицу, я заметила машину Алины, которая только что припарковалась. Она вышла из автомобиля, и Влад, не теряя времени, направился к ней навстречу. Чтобы не смущать их, я сразу села на заднее сиденье и ждала, когда они закончат разговор.

Глава 2. Кровавая Мэри.

В клубе царила атмосфера веселья и беззаботности, толпа людей двигалась в ритме музыки, и нам с трудом удалось пробраться к барной стойке. Я заказала себе «Кровавую Мэри», а Алина выбрала освежающий мохито.

— «Кровавая Мэри»? Серьезно? Да ты кровожадная, на операциях своих не устала от вида крови? — рассмеялась она, покачивая головой в такт зажигательной мелодии.

— Можно и так сказать, — ответила я с улыбкой. — Но знаешь, на работе мне не разрешают добавлять водку. — Мы дружно рассмеялись, но вскоре мой вопрос о её жизни с Владом стал серьезнее: — Расскажи, что у вас происходит?

Смех на её лице мгновенно исчез, и в глазах мелькнула тень грусти. Мне это совсем не понравилось.

— Мы стали редко проводить время вместе, — с точкой в голосе вздохнула она. — Он постоянно на работе, эти бесконечные операции... Приходит, валится с ног в постель, а потом, как робот, встаёт по будильнику и снова уходит. И так по кругу. — Она взглянула на танцпол, где парни и девушки неустанно крутили тела. — А когда у него выходной, у меня тоже нет времени — своя работа, свои маленькие пациенты.

Алина с Владом женаты уже пять лет. Я искренне завидовала им, что у них всё так сложилось, в отличие от меня... у которой на личном фронте был полный крах. Не повезло в любви, и той «любви», что была, я сыта по горло. Нет уж, такого мне больше не надо.

— Но сегодня же вы оба смогли выбраться из серых рабочих будней, — напомнила я, — Влад же поехал к ребятам, вы могли вместе время провести.

— Надолго ли он к ним поехал? — иронично спросила у меня, — Они и пить-то не будут, Димка же уезжает на месяц или около того, Влад не будет пить, так как он на машине поехал, там только Ник оторвётся по полной и плевать он хотел, что завтра у него рабочий день.

Что правда, то правда. У Никиты разгульный образ жизни, и его всё устраивает. Всё, что его интересует, — это бухло, шлюхи и тачки. А, нет! Ещё, конечно же, работа! Он же у нас кардиолог и работу свою любит, да и вроде неплохой он как специалист. В работе он серьёзный, не раздолбай, в общем. Лечит сердца девушек, которые сам же и разбил. Было бы смешно, если бы не так грустно. Ведь когда-то он и мне сердце разбил, хотя у нас и отношений никогда никаких не было.

Иногда мне кажется, что Никита живёт в каком-то своём мире, где правила и нормы не имеют значения. Он словно идёт по жизни, оставляя за собой след из разбитых сердец и пустых бутылок. Но, несмотря на всё это, в его глазах всегда есть какая-то искра, которая притягивает людей, заставляя их прощать ему всё.

— Знаешь, иногда мне кажется, что нас попросту сжирает бытовуха, — продолжала она, нервно играя с соломинкой в коктейле. — И я не знаю, как это исправить.

— Может, стоит попробовать что-то новое? — предложила я, вспоминая, как сама пыталась разнообразить свою жизнь, но безуспешно. — Путешествие, романтический вечер, что-то, что вернёт искры.

Алина вздохнула, её взгляд снова стал мечтательным.

— Ты права. Но всё это требует времени и усилий, а их как раз не хватает.

Я почувствовала, как внутри меня что-то сжалось. В то время как Алина искала решения, я была просто зрителем своей жизни, наблюдая за тем, как другие строят свои отношения. С этим осознанием бокал «Кровавой Мэри» вдруг стал символом не только утешения, но и моего собственного одиночества.

— Почему такие прекрасные девушки сидят одни и скучают? — вмешалось пьяное тело, пытаясь положить руку мне на плечо. Я ловко перехватила его руку на полпути, не давая ему это сделать.

Парень казался нашим ровесником, но от него исходил сильный запах перегара, словно он только что вылакал ящик водяры. Причём палёной водяры.

— В твоей компании будет повеселее? — иронично спросила я, разворачиваясь на барном стуле и пристально глядя на него, который явно не удерживал равновесие.

— Развлекательную программу гарантирую, не заскучаешь, — дерзко подмигнул он мне, его похотливый взгляд скользнул по моим длинным обнаженным ногам.

— Слишком самоуверенно, — хмыкнула я, — ты хоть свою тушу до дома сам довезешь?

Он резко выпрямился, показывая, что контролирует своё тело, хотя это явно выходило у него не очень хорошо. Но, похоже, он и не собирался сдаваться — в глазах его читалась уверенность, смешанная с легкой настойчивостью. Глаза были мутными от большого количества выпитого им алкоголя.

Я усмехнулась, понимая, что его попытки флирта были как минимум забавными. Его уверенность граничащая с наивностью, заставляла меня внутренне смеяться.

— Можешь помочь добраться мне до дома и убедиться, что я доберусь живым и невредимым, — ухватился за мои слова, не успокаиваясь.

Алина, сидя рядом и весело наблюдая за нами, потягивала свое мохито, явно наслаждаясь этой игрой.

Парень сам по себе выглядел достаточно безобидным, возможно, он и неплохой, но в его состоянии не разобрать.

— Нет нужды, — ответила я с ехидной улыбкой. — Если сегодня не доберешься до дома невредимым, мы завтра обязательно встретимся, — добавила я.

Алина закашлялась, улавливая суть моего намека. Мы обе знали, как часто среди ночи в травматологию доставляют такие пьяные покалеченные тела.

Он, не обращая внимания на мои слова, всё ещё пытался найти подход, его глаза блестели от алкоголя и самоуверенности. Он наклонился чуть ближе, его рука снова тянулась к моей — на этот раз уже с более настойчивым выражением.

— Ну что ты, красавица, — с жаром шептал он, — неужели ты так просто откажешься от хорошего времяпрепровождения? Я знаю места, где можно отлично провести ночь. Не хочешь составить компанию?

Я улыбнулась холодно и спокойно, чувствуя, как внутри закипает лёгкое раздражение. Почему ко мне вечно липнут такие недалёкие парни…

— Знаешь, — сказала я тихо, — я предпочитаю компании умных и трезвых людей. А ты явно не из их числа. Так что лучше оставь свои попытки и иди домой.

Он попытался снова что-то сказать, но его слова слились в бессмысленный бормот. Алина тихо засмеялась и подмигнула мне. Мы развернулись обратно к бару.

Глава 3. Пуговка.

Просыпаюсь я от мягкого света, который пробивается сквозь тонкие шторы и нежно касается моего лица. Летнее солнце, как ласковый друг, приветствует меня новым утром. Я прищуриваюсь, пытаясь привыкнуть к яркости, и медленно открываю глаза. Комната наполняется золотистым сиянием, и я чувствую, как тепло разливается по всему телу, словно солнечные лучи ласкают моё ещё немного сонное тело.

Я потягиваюсь, ощущая, как каждая мышца просыпается вместе со мной, и на мгновение замираю, наслаждаясь этим тихим моментом.

Встаю с кровати и, ещё немного сонно, бреду до ванной комнаты, чтобы принять освежающий душ и окончательно проснуться. Вода струится по телу, смывая остатки ночной дремы.

Завернувшись в мягкое полотенце, выхожу из душа и останавливаюсь у раковины. Чищу зубы и рассматриваю себя в зеркале: большие карие глаза, слегка уставшие, с тенями под ними, что придаёт мне немного возраста. Курносый, маленький аккуратный носик и пухлые, блеклые губы, обветренные от солнца, дополняют мой образ. Каштановые волосы, свободно падающие до лопаток, обрамляют лицо.

Я наношу на лицо маску, рекламируемую как средство, способное вернуть свежесть и убрать усталость. С ней в ожидании эффекта выхожу на кухню, где готовлю себе ароматный кофе. Пока он заваривается, пишу папе сообщение, что приеду за машиной и сразу заеду к ним с мамой за своей пуговкой.

Мой папа владеет небольшим автосервисом, куда я сдала свою «ласточку» для проверки. Он лично занимается её ремонтом и постоянно подгоняет меня с регулярными осмотрами. Не то чтобы он был параноиком — он просто заботится о моём благополучии. Папа знает, что я могу долго тянуть с обслуживанием, пока машина не начнёт капризничать, а я соглашаюсь на все эти проверки, ведь в автомобиле не только я, но и моя дочь. Это уже серьёзный аргумент: папа переживает за свою малышку, а я — за свою, которая часто ездит со мной в машине.

Моя доченька уже несколько дней гостит у бабушки с дедушкой. Садик закрыли на карантин, и мне, совмещая работу и заботу о ребёнке, было проще отвезти её к родителям, которые, как всегда, скучают по ней.

Родители живут за городом, в уютном доме, окружённом свежим воздухом и зеленью. До моей беременности они жили в городе, в квартире, где сейчас идёт ремонт для нас с дочкой. Мы все вместе с родителями жили там после рождения Лады, а затем мама с папой продали домик в деревне после смерти бабушки и купили новый дом за городом, оставляя нам с дочкой квартиру.

Ремонт в ней не проводился почти двадцать лет, и как только я поднакопила немного денег, сразу же занялась его обновлением. Сейчас мы с дочкой временно живём в съёмной квартире, ожидая переезда, особенно этого ждёт моя дочь, которая с нетерпением мечтает о своей собственной комнате.

Взглянув на настенные часы, я понимаю, что пора выходить. Быстро смываю маску на лице, надеваю первое попавшееся платье и выбегаю на улицу, где уже ожидает моё такси.

В автосервисе меня встречает дядя Коля, старый друг и работник моего отца. Сколько себя помню, столько же знаю и дядю Колю — доброго и весёлого мужичка, который почему-то всегда остаётся одиноким. Не везёт ему с женщинами, пять бывших жён тому подтверждение.

— О, Олеська! Иди-ка сюды, — обтирает об свой рабочий комбинезон грязные в машинном масле руки и притягивает в свои объятия.

Своих детей у дяди Коли нет, и ко мне он относится как к родной дочери. Всё детство тайком откармливал меня сладким, пока родители не видели, и постоянно пополнял мои карманы конфетами. Сейчас же у него точно такая же схема с моей пуговкой, которую я стараюсь держать подальше от сладостей. Будь её воля, она ими бы завтракала, обедала и, конечно же, ужинала.

Дядя Коля хотел что-то добавить, но нас прервала очень статная и роскошная женщина, вся в красном, на высоких красных, лакированных шпильках, в общем, гламурная дама, которой лет так 35 на скидку.

— Мужчина, а мне ещё долго вас ждать? — выгнула она вопросительно свою идеальную бровь. — Вам то покурить отойти, то в уборную, сейчас же вы просто разговариваете с девушкой на свои личные темы.

Женщина явно была недовольна и всем своим видом это демонстрировала. Я заметила, что мы стоим у красненькой машины, очень дорогой, чья она мне даже гадать не нужно.

— Ну сходил я отлить разок, на кой ляд мне это в сотый раз припоминать, ну вы и злопамятная дамочка, — покачал головой дядя Коля и вытащил из кармана пачку сигарет.

— Да вы! Да вы… — начала она хватать воздух, словно пытаясь найти слова, которые могли бы выразить её негодование.

Дядя Коля, будто издеваясь над ней, закурил и выдохнул ей сигаретный дым в лицо, заставляя её отступить. Она начала махать рукой, разгоняя дым, и её глаза сверкнули гневом.

— Вы просто невыносимы! — воскликнула она, но дядя Коля лишь усмехнулся, словно это было для него комплиментом. — Вы тратите моё время! У меня всё расписано до минуты, а вы уже битый час не можете мне помочь с машиной, только мурыжите меня тут! — с возмущением сказала.

— Секс тоже по расписанию? — ухмыльнулся дядя Коля, делая затяжку и при этом стоял напротив неё в расслабленной позе, чуть облокотившись об столб позади.

Мне же уже было смешно, и я про себя тихонечко хихикала, наблюдая за ними, стоя чуть в стороне. Они меня и вовсе уже не замечали, метая между собой молнии. Женщина была готова расцарапать лицо дяди Коли, пока тот насмехался над ней.

— Какой ещё секс?! — вскрикнула она и покрылась вся красными пятнами.

— О чём и речь, недотрах на лицо у вас, дамочка, потому и бешеная такая вы, — высказался дядя Коля с улыбкой. — Но не переживайте, я и с машиной помогу, и настроение подниму.

Она лишь фыркнула в ответ. В этот момент её телефон зазвонил, и она, бросив на дядю Колю последний взгляд, ответила на звонок, отойдя в сторону.

Дядя Коля докурил и, затушив сигарету, обернулся ко мне.

— Тебя там, наверное, отец заждался, — махнул он в сторону кабинета и вернулся к своей работе под капотом машины.

Глава 4. Секси-Медсестричка.

Сижу на перерыве в ординаторской с Ксюшей и нашим анестезиологом Анатолием Сергеевичем, который, как всегда рассказывает интересные истории из молодости.

Ксюша рядом хихикает, и я тоже не могу сдержать улыбку. Анатолий Сергеевич любит шутить над пациентами. Но не все, конечно, смеются так же беззаботно. Всё-таки, перед тем как лечь под нож хирурга, не хочется слышать шутки, которые могут вызвать нервное напряжение.

По внутренней связи поступает информация о том, что везут пациента для экстренной операции. Как операционная медсестра, я сразу же приступаю к подготовке операционной зала.

Во-первых, я проверяю наличие и стерильность необходимых инструментов и материалов. Убедившись, что все инструменты находятся на месте и соответствуют стандартам стерильности, я подготавливаю операционный стол, укрывая его чистыми простынями.

Затем я проверяю наличие необходимых медикаментов, которые могут понадобиться во время операции: анестетиков, антибиотиков и других препаратов. Я также готовлю инъекционные шприцы и системы для инфузий.

Параллельно с этим я связываюсь с Анатолием Сергеевичем, чтобы подтвердить план анестезии и обсудить особенности состояния пациента. Не забываю проверить оборудование: наркозный аппарат, мониторы для контроля жизненных показателей и освещение операционной.

Когда все готово, я провожу финальную проверку, чтобы удостовериться, что ничего не упущено. Операционная команда собирается, и мы обсуждаем детали предстоящей операции, чтобы быть на одной волне и обеспечить безопасность пациента. После этого я готовлюсь встретить пациента и помочь в его подготовке к операции.

Пострадавшей оказалась пожилая женщина, которая поскользнулась в ванной комнате, упала на спину и получила перелом позвонков. Мы сразу же приступили к операции, поскольку состояние пациента требовало срочного вмешательства.

После того как пациентка была доставлена в операционную, я помогла Анатолию Сергеевичу подготовить её к анестезии. Мы внимательно проверили все параметры: уровень кислорода, сердечный ритм и артериальное давление. Анатолий Сергеевич ввел анестетики, и вскоре женщина погрузилась в глубокий сон.

Как операционная медсестра, я оставалась на связи с Владом, контролируя подготовку к операции. Влад тщательно изучил результаты предварительных исследований и рентгеновские снимки, чтобы определить точное место перелома и выбрать оптимальный метод вмешательства.

С началом операции Влад сделал разрез в области позвоночника, чтобы получить доступ к поврежденным позвонкам. Я передавала ему необходимые инструменты, следя за тем, чтобы все было организовано и под рукой. На каждом этапе операции я контролировала состояние пациентки, отслеживая показатели на мониторе.

В ходе вмешательства Влад провел репозицию позвонков и зафиксировал их с помощью специальной металлической конструкции, что обеспечивало стабильность и правильное сращение. Я продолжала поддерживать стерильность операционного поля и помогала команде в выполнении всех необходимых манипуляций.

После завершения операции мы тщательно закрыли рану, используя швы, и обеспечили пациентку необходимыми перевязками. Я помогла подготовить её для перевода в палату, где она могла бы продолжить восстановление под наблюдением врачей.

После операции мы обсудили все детали с Анатолием Сергеевичем и Владом, чтобы убедиться, что пациентка находится в стабильном состоянии. Я сделала записи в медицинской документации, чтобы зафиксировать проведенные мероприятия и состояние больной. Операция прошла успешно, и теперь оставалось надеяться на скорейшее восстановление пациентки.

— Даже дома в ванной можно травмироваться, жизнь опасная штука, — произнесла я, когда зашла в кабинет к Владу, который уже забрал у меня заполненную документацию.

— Можно выйти из подъезда, и тебе на голову упадет кирпич. Нигде ты не будешь в безопасности, даже в комнате с мягкими стенами можно шею свернуть, — устало проговорил Влад, усаживаясь за свой стол. — Ладно, это всё лирика. Ты сегодня была у Исхакова? — поднял вопросительно бровь мой друг-начальник.

Я подошла и села на стул перед Владом, стараясь уловить его настроение.

— Разве ты не закрепил его за Ксюшей? — переспросила я, пытаясь понять, что произошло.

Влад полез в тумбочку стола, достал бумаги и начал сверяться, к кому из нас с Ксюшей, как медсестер, прикрепили Исхакова.

— Черт! Точно. Лесь, возьми его ты, — попросил Влад, на что я безмолвно приподняла бровь, ожидая объяснений. — Исхаков требует сменить медсестру. Ксюша ему чем-то не угодила.

— Ничего себе, царь какой! — воскликнула я, не сдерживая негодования. — Ксюша, видите ли, ему не угодила, менять он захотел.

Влад устало почесал подбородок и посмотрел на меня умоляюще.

— Олесь, Ксюша тоже на него пожаловалась. Не хочет к нему больше ходить. Так что, хочешь — не хочешь, давай я нашу старушку, которую мы сейчас оперировали, тебе на Исхакова поменяю? — миролюбиво предложил Влад.

Я вздохнула, обдумывая ситуацию.

— Ну а что делать? — наконец сказала я, соглашаясь. — Влад, ты знаешь, как манипулировать. Бабушками! С которыми я не могу наладить контакт. Лучше я с десяток таких Исхаковых возьму на себя, чем бабулек.

Влад кивнул, и в его глазах мелькнула искорка понимания.

Собрав необходимые медицинские расходники для перевязки, а также тонометр для измерения давления, я направилась к вип-палате, где сейчас находился Исхаков.

Открывая дверь, я сразу увидела, как он, несмотря на своё состояние, сам перетаскивает стол поближе к окну. Сильные руки уверенно ставили мебель на место, а я, озадаченная, вбежала внутрь палаты, пытаясь прийти в себя.

— Вы что делаете? Вам нужно лежать, никаких физических нагрузок! — с укором произнесла я, но Исхаков, обернувшись, замер, заинтересованно разглядывая меня с медицинской тележкой.

Вдруг на его лице расползается хищная улыбка, и, не спеша проходя мимо меня, он садится на диван, откидываясь на спинку с легкой усталостью. Его лицо слегка морщится от боли, но это лишь придает ему еще большее обаяние и силу. Исхаков выглядит словно бог — несмотря на бледность кожи и небрежный внешний вид в спортивных штанах и без футболки, его торс, перемотанный после операции на сломанные ребра, сверкает под тусклым светом. Черные как смоль волосы небрежно падают на лоб, а глаза — такие же темные и глубокие — пронизывают взглядом. Густые брови, длинные ресницы и полные губы, изогнутые в дерзкой усмешке, придают ему одновременно загадочность и дерзости.

Глава 5. Вредный хоккеист.

День не задался с самого утра, и это ощущение меня преследовало на протяжении всего дня. Мы с Ладой проспали, и, проснувшись, я поняла, что времени катастрофически не хватает. Завтрак тоже не прошел без приключений: каша, которую я готовила, подгорела, и, несмотря на все старания, ее нельзя было есть. Пришлось в спешке соображать, как накормить дочку перед садиком.

На выходе из дома я вспомнила, что в соседней пекарне всегда есть свежие пирожки. Поскольку времени на полноценный завтрак не оставалось, я быстро купила один пирожок и чашку чая. Пока мы ехали в садик, Лада с аппетитом ела свой завтрак, умело успокаивая меня, что в саду она обязательно поест кашу. Тонкий голосок дочки, который звучал так уверенно, немного развеял мои тревоги.

Счастье, что я приехала в садик вовремя, было сродни чуду. В дороге я вспомнила о своих обязанностях на работе и попросила Ксюшу помочь мне подготовиться к рабочему дню. Я попросила ее проверить операционные на сегодняшний день, ведь в травматологии все должно быть готово к непредвиденным ситуациям. Мы никогда не знаем, когда к нам привезут пациента с травмой, и важно, чтобы все было на своих местах. От этого может зависеть чья-то жизнь.

Когда я наконец добралась до работы, в голове уже крутились мысли о том, что нужно успеть за день. Забегая в ординаторскую, я поздоровалась с Ксюшей и Василисой — нашим рентгенологом. Подхожу к шкафу и начинаю переодеваться в форму.

— Я всё подготовила и пополнила запасы,— сказала мне Ксюша, не поднимая головы из-за стола и продолжая заполнять медицинские карты.

Подойдя к зеркалу, сделала высокий хвостик — убрала волосы и повесила на шею фонендоскоп.

— Спасибо тебе за помощь,— поблагодарила я Ксюшу.

— Девочки, а чей Исхаков? — спросила Василиса, внимательно следя за моими руками, которые распихивали по карманам одноразовые перчатки.

— Мой,— подняла взгляд на неё я.

Василиса взглянула в свои бумажки и, не отрываясь, сказала:

— Привезёшь его ко мне на рентген после четырёх.

— Этот Исхаков неадекватен,— фыркнула Ксюша. — Отбитый на голову, он, похоже, часто головой об лёд бился.

— Почему об лёд? — спросила я, недоумевая.

Ксюша усмехнулась и пояснила:

— Так он же хоккеист, причём довольно знаменитый. За звёздностью иногда забывает о границах. Говорят, он привык решать всё силой и иногда ведёт себя вызывающе даже среди спортсменов.

— Главное — чтобы в больнице он не решил проверить свою силу на нас. Тогда точно будет весело… или не очень,— сказала я, пытаясь скрыть беспокойство.

— У нас есть свои методы работы с "трудными" пациентами,— хмыкнула Василиса, её глаза блеснули озорным огоньком.

— И какие же? — спросила Ксюша с любопытством.

— Сергеич! — рассмеялась Василиса. — Он тихонечко усыпит его, если буянить начнёт. А если всё-таки решит устроить сцену — у нас есть план Б: мягко, но настойчиво напомнить о правилах поведения. В конце концов, хоккеист или нет — тут все равны перед медициной.

— Да ладно вам, он наглый конечно, но вряд ли буйный,— добавила я с улыбкой.

Мы разошлись по своим рабочим местам. Ксюша направилась к своим пациентам, Василиса — в рентген-кабинет, а я отправилась к своим. Помимо хоккеиста, за мной было закреплено ещё двое — девушка с вывихом стопы и мужчина со сломанной рукой после неудачного падения с электрического самоката. Вроде взрослый мужик, 37 лет, но решил погонять на самокате, да ещё и будучи пьяным. Эти самокатчики уже давно стали постоянными гостями нашего отделения — их количество трудно сосчитать.

Я зашла в палату, где лежал этот самый самокатчик. Рука уже была зафиксирована, гипс аккуратно наложен, и сейчас я занималась его уходом. Мужчина выглядел немного уставшим, но в целом — спокойным.

— Добрый день, как себя чувствуете? — спросила я, улыбаясь.

— Да вроде ничего, боль немного есть, но терпимо. — посмотрел на меня с легкой усталостью.

Я аккуратно осмотрела руку, убедившись, что гипс держится хорошо и нет признаков смещения.

— Хорошо, что всё прошло быстро. Сейчас я проверю вашу руку и расскажу, как дальше ухаживать за гипсом. Вам нужно избегать намокания и сильных нагрузок на руку. Если появится сильная боль или отек — обязательно сообщите мне или врачу.

Я продолжила уход: аккуратно сняла с него старую повязку с руки, проверила состояние кожи вокруг гипса и убедилась, что всё в порядке. Затем я дала ему рекомендации по уходу за гипсом.

— Если появится сильная боль, онемение или покалывание — сразу обращайтесь к нам. И обязательно приходите на контрольный осмотр через неделю.

— Хорошо. Спасибо вам. — внимательно выслушав меня, кивнул.

— Не за что. Постарайтесь больше не рисковать. — сказала и вышла из палаты.

Следующей на очереди была девушка с вывихом стопы. Быстро обработав её травму, я направилась к Исхакову, которого нужно было сопроводить к Василисе на рентген.

Обычно мы возим пациентов на рентген в коляске, но, как только Исхаков увидел её, сразу же начал протестовать.

— Я не инвалид, сам дойду до вашего рентген-кабинета, — резко отодвинул коляску от себя, — у меня сломаны ребра, а не ноги.

Тяжело вздохнув, я схватила ручки коляски и подкатила её к дивану, на котором сидел этот упрямый хоккеист.

— Давид, не ведите себя как ребенок, это стандартная процедура, чтобы избежать лишних нагрузок, — начала я, разговаривая как с маленьким. — Вы же хотите вернуться на лёд, а не оказаться прикованным к инвалидной коляске? — решила немного его напугать.

— Я.НЕ.СЯДУ.В.ЭТУ.ЧЁРТОВУ.КОЛЯСКУ, — низко прорычал он мне в лицо, вставая и сверкая своими пронзительными черными глазами.

— Давид, прошу вас, сядьте в коляску и позвольте меня отвезти на рентген. Если главный врач увидит, что я позволила вам идти самостоятельно, мне за это влетит, — попыталась я найти другой подход, раз напугать не получилось, может, получится разжалобить.

Взгляд его темных глаз изменился, смягчившись. Буря, которая возникла при виде инвалидной коляски, утихла, но зажегся совершенно другой огонек.