Осколки прошлого мира

ПРОЛОГ

Осколки прошлого мира

Пролог

Находясь вне времени и пространства, блуждая по этой бескрайней пустыне Вселенной – я пытаюсь отыскать ответы на свой главный вопрос. Но, к сожалению, нахожу больше новых загадок, чем ответов. И один из них, самый главный, который есть в этом мире, который посещал каждого живущего человека на этом свете, как же сильно переплетены наши судьбы. Пусть ты не знаком с кем-то лично, но тот же самый случайный толчок плечом или неловко заданный вопрос могут построить такой перекресток событий, что кольцо вокруг Триумфальной арки покажется детской сказкой на ночь. И эти линии судьбы могут разрушить, начиная с того, что тебе дорого, заканчивая до всего мироздания. Или они могут дальше строить новые перекрестки, открывая новые пути и перспективы.

Я думал, что, попав в программу ЭКЛИПС, смогу найти свое предназначение в жизни. Так оно и было, пока я не оказался здесь, на перекрестке судьбы, пройдя через страдания, боль и потерю хороших людей.

Глядя на каждую дорогу, которая мне здесь открыта, я не могу решить, что мне сейчас делать: или отправиться искать ответы на свои вопросы, или исправить все те события, источником которых стали мои необдуманные действия, наполненные страхом, переживанием и неопытностью.

Не найдя, пока, верного для себя решения, Я вновь падаю в водоворот событий, пронося через себя все те события, которые произошли со мной за последнее время, надеясь найти ответ на одно единственное решение.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Половина седьмого вечера. Люди, наблюдающие за проходящими соревнованиями, сидят, сжав кулаки, после остановки третьего раунда. Судья совещается с коллегами, чтобы совместно принять итог поединка. Оба бойца показали свои лучшие и худшие стороны. Кто-то в стойке, кто-то в партере. Но победитель должен быть только один.

И вот судья вышел на ринг и объявляет итоги совещания, нарушая тишину:

- Дамы и господа болельщики. После совещания судей, мы пришли к выводу, что будет объявлен дополнительный, четвертый раунд, исход которого нам покажет истинного победителя. А пока объявляется десятиминутный перерыв.

Зрители разошлись, оставив пустыми трибуны и зал.

В одной из раздевалок сидели тренер и его подопечный - Иван Калинин. Это был молодой парень, двадцати пяти лет, который сегодня пытался выйти победителем в соревнованиях. Это даже было не состязание между двумя противниками, это было состязание между своей личностью и своими возможностями.

Тренер Ивана, Сергей Владимирович, офицер контрразведки в отставке, сел перед ним. Он поднял голову парня, параллельно обливая его от пота и вытирая кровоподтеки с подбородка.

- На моей памяти, это первый раз, когда тебя так разукрасили.

- Есть возможность посмотреть?

- Конечно. - ответил Сергей, передавая Ивану ведро с водой.

Калинин смахнул челку с лица и смотрел в свои уставшие карие, близко посаженные, глаза. Шрам на лбу, полученный еще в детстве, немного кровоточил на опухшую бровь. Нос, который еще до поединка был прямым, теперь с небольшой горбинкой, был заклеен пластырем. Ссадина на подбородке напоминала ему, то как в детстве он прокатился на велосипеде с горы, а правый глаз был полностью закрыт.

- Хоть на подиум иди. - произнес Иван.

Сергей смотрел на него, и что-то ему не нравилось в его поведении.

- Иван, вид у тебя какой-то странный. Все в порядке?

- Угу, Сергей Владимирович. Просто измотался. Дайте мне пару минут.

- Ну-ка встань.

- Может быть, не стоит? - спросил парень.

- Встань! - уже более настойчиво требовал тренер. Иван встал со стула, выпрямившись во весь свой рост. Сергей осмотрел его сверху вниз, потому что Калинин был выше его на голову, при росте тренера метр шестьдесят. - А теперь пройдись.

Иван с неохотой сделал это. Он шагнул вперед, задев при этом плечом ящик, развернулся вокруг себя и остановился, облокотившись на раковину. Тренер не увидел выражения лица Ивана, парень умело согнулся, закрыв свое отражение широкой спиной.

- Сколько бы в тебе не было мускулатуры и как бы ты не пытался скрыть своей широкой спиной свою физиономию, а проблему с коленом я вижу очень хорошо.

Калинин повернулся вполоборота к тренеру.

- И что теперь? Объявить о том, что я не буду продолжать бой?! - спросил Иван с напряжением.

- Это самый безопасный исход. Черт с ней с победой. Твое здоровье, вот что важно. А оно тебе ещё по жизни потребуется.

- А по итогу что? Что я этим докажу? Я не буду отказываться.

Сергей подошёл к нему. Глядя на него в отражении в зеркале, Иван думал, что сейчас получил хорошего отцовского леща. Но даже шрам тренера, проходящий от нижнего века до верхней губы, не дрогнул. Он думал, какие ещё слова можно подобрать для убеждения. Но он их не нашёл.

Тишину в раздевалке нарушил скрип двери. Сергей повернулся и увидел вошедшую в раздевалку девушку.

Тренер вновь посмотрел на Ивана, который тоже был в замешательстве, как и он сам.

Оля обратила внимание на то, как тренер хотел что-то сказать или ей, или Ивану, но вместо этого только махнул рукой в сторону парня. Нужных слов он так и не нашёл.

Сергей подошел к шкафчику, в котором висела куртка, и, достав пачку сигарет, подошел к двери.

- Оль, не знаю, как и знать этого не хочу, но может быть, ты, сможешь с ним поговорить? - обратился к девушке Сергей Владимирович, делая акцент на слове поговорить. Но никакого эффекта это не дало. Иван, как стоял, уткнувшись в свое отражение, так и продолжал стоять не пошевельнувшись. Тренер вздохнул, договаривая. - Вы пока вдвоем побудьте, а я проветрю голову.

Она приближалась к Ивану, цокая по кафелю каблучками своих туфелек. Ольга положила свой рюкзачок на скамейку, подошла к парню и приобняла его. Ее мягкие и нежные каштановые локоны опустились на его спину.

Иван украдкой посмотрел на нее - такую простую, но в то же время такую прекрасную. Словно белая роза, которая показала всю свою нежность, красоту, обворожительность. Ее карие глаза, наполненные постоянной добротой, глядя в которые всегда ощущалось тепло и забота, смотрели на Ивана.

- Как ты? - спросила она его, улыбнувшись ему своими тоненькими аккуратными губками. Она всегда улыбалась, ни смотря, ни на что.

- Как ты сюда попала? Я же не говорил тебе, что сегодня у меня будет бой. И не холодно тебе было сюда топать? Какие, блин, кожаные штаны в ноябре месяце. Сверху толстовка и куртка, внизу кожаные штаны. И платформа на туфлях.

- Во-первых, я приехала на автомобиле, а пройти несколько метров от стоянки до спортивного комплекса не затруднит. Во-вторых, не могла же я пропустить бой своего близкого и лучшего друга. Был бы ты мне безразличен, я бы не пришла и не доставала бы Лебедева вопросами. Так что насчёт моего первого вопроса, Вань.

- Серега хочет, чтобы я заканчивал бой. Колено дало о себе знать.

- А я с ним согласна. Ты кому-то пытаешься что-то доказать?

- Нет.

- Ты дальше собираешься продолжать карьеру бойца?

- Нет.

- Да, это бой среди сотрудников специальных подразделений. Здесь можно засветиться и, может быть, кто-нибудь, заинтересуется тобой. А может и нет вовсе. - сказала Оля на эмоциях. - Прости... ты же знаешь, что, если я начинаю переживать, я начинаю нести все что попало.

- Все хорошо. А ты прекрасно знаешь, как я уважаю твое мнение. Мнение одного из... дорогих мне людей. - ответил Иван, поворачиваясь к Оле.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Спустя полгода после операции.

Иван, выйдя из автобуса, забежал за остановку, закрываясь от брызг воды из лужи, поднявший их, проезжавший мимо “инвалид на ракете”. Отойдя от остановки и, отряхивая куртку и джинсы, он достал орущий уже три минуты телефон, но из-за мокрого снега сенсор экрана предательски не слушался, не давая ответить на важный вызов. Подключив в суматохе гарнитуру, Иван успел ответить на звонок:

- Александр Александрович, слушаю Вас! - чуть-ли, не крича в микрофон, затараторил Иван.

- Иван, ты собираешься на сегодняшнее собрание? - задал свой вопрос полковник Кузнецов.

- Да, конечно! Я с остановки иду к управлению.

Полковник хотел что-то продолжить говорить после слов Ивана, но неожиданно его голос пропал, оставив за собой монотонное молчание. Даже его дыхание пропало из трубки.

- Александр Александрович? Все… в порядке?

- Да… да, все в порядке… если так можно выразиться. Давай… приходи. - Тяжело ответил полковник.

Конец разговора затронул Ивана. Он смотрел в черный экран смартфона, думая о том, а стоит ли идти. Конечно такую информацию нигде не скрыть, особенно когда соревнования проходили между служащими спецслужб, которые и были ими организаторами. Все прекрасно видели, как все закончилось.

Выкинув все мысли из головы и, вооружившись наушниками, Иван смело шел в сторону управления, обходя лужи, как можно дальше от их эпицентра.

Перешагнув за забор, на крыльце управления стоял и смолил Артур Лебедев, друг Ивана, который в более узком кругу общения был ещё известен, как Фан.

Высокий молодой человек, крепкого и среднего телосложения с явными греческими чертами лица. Ровесник Калинина, учились раньше в одной группе одного университета, а после него прошли службу в армии - общие войска, а затем в разведке.

В прошлом Артур активно занимался околофутбольным движением и всем, что с ним связано. Выезды, "мероприятия" на своей территории, контроль и активное участие во всем, чем он занимался. И сколько бы не бывало разных столкновений, ни в одном, как по волшебству, Артур не падал ни разу и никому не позволял нанести удар в свою сторону. Но это лишь малая часть того, что многим известно. Лишь часть приближенных и дружественный круг лиц знали об ещё одном "увлечении" - подпольные бои без правил, где частенько выясняли отношения ряд лиц. Начиная от этнической принадлежности, заканчивая от статуса в обществе. Многое что было решено в этих местах и многое, для простых обывателей, останется тайной навсегда.

Иван поздоровался с Артуром. Лебедев, погруженный в свои мысли, смотрел куда-то в сторону, не замечая при этом как начинает смолить окурок.

- Артур, ты бы сигарету поменял, а то уже непонятно что эм... куришь.

Лебедев словно вернулся в реальность, выкидывая окурок.

- Что тебя беспокоит?

- Помнишь какой сегодня день? - Задал вопрос Артур Ивану.

Калинин начал вспоминать с чем может быть связан сегодняшний день. И долго вспоминать не пришлось, подсказку дал шарф Артура с наименованием футбольной команды. Этот день сразу всплыл в памяти Ивана - нападение на группу фанатского движения, в котором раньше участвовал Артур. При чем не было известно на то время, кто и зачем произвел дерзкий налёт на ребят. Многие, с кем тесно Артур общался, оказались на больничных койках с множественными переломами. Кто-то даже с огнестрельными ранениями.

Артур, как только узнал об этом инциденте, написал рапорт об увольнении, чтобы незамедлительно вернуться в родной город, повидаться со всеми и что-то предпринять. За все это время, что он провел на гражданке, Лебедев успел устроиться в органы полиции, собрать материал для полноценного расследования и попытаться организовать задержание виновных. Но все попытки блокировались руководством на самых начальных этапах. Никакие письма не помогали в продвижении вопроса, кроме одного, направленного в управление "М". Ответ пришел незамедлительно, но с ним и новые проблемы - отстранение от всех дел, даже самых простецких - блокировка любых контактов.

К тому времени Иван вернулся из разведки, устроился в ряды сотрудников ОМОНа, в котором он выполнял различные работы, вплоть до тех, где могли очень хорошо пригодиться навыки, приобретенные в армии.

На очередном совещании начальство раскидывало текущие задачи, раздав всех, кроме Ивана. Он остался. Командир, не ходив вокруг да около, задал Калинину прямой вопрос относительно трейсеров. Парень ответил, что все это давно в прошлом, может только в качестве консультанта быть для оттачивания первоначальных навыков. Но все оказалось "веселее" и банальнее - консультант не требовался - требовался специалист, которого можно заслать в группу трейсеров, чтобы собрать все данные. Командир объяснил, что им поступил приказ, что кто-то сливает всю информацию одной из группировок трейсеров, которые, как по слухам, расправляются с соперниками, да и не только одного движения, но и других. Последними стали фанаты.

Иван долго упирался, но доверить работу первому попавшемуся дилетанту он не мог.

Влившись в группу, в которой, по совпадению, был и Артур, парни кое-как обнаружили доказательства, чем занимаются трейсеры, кто их прикрывает и снабжает информацией. По завершению операции, Артура восстановили, но одновременно с этим ему поступило предложение перевестись в управление "М", где он сейчас и служит по сей день. А вот Ивану, на то время, еще хотелось приключений. Правда теперь он пытается пробиться в более спокойную среду обитания.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

- Товарищ майор, заранее извиняюсь за свое речь, НО, какого хуя в этой папке лежит приказ о том, чтобы меня отстранить от работы в группе, перевести меня в комиссию и, малого того, назначить куратором первого водного занятия без допуска к работе с оружием и приемам рукопашного боя?! Мое негодование не знает предела, если серьезно! Я только что прошел двухнедельный курс физиотерапии, а меня уже отстраняют, да еще и куратора назначают!

- Иван, - начал отвечать майор Гусев спокойно, но с легкими нотками раздражения. - Про твои заслуги никто не забыл. Я все прекрасно помню, как много ты сделал для отряда, чтобы он развивался, что под твоим руководством совместные операции с полицией принесли очень хороший результат, одна из которых помогла тебе добиться офицерского звания, сделав для тебя исключение, НО БУДЬ так ДОБР, разговаривать с начальником так, КАК ТОГО ТРЕБУЮТ ПРАВИЛА! - не пытаясь сдерживать в себе, Гусев вывалил все на Ивана.

- Есть, товарищ майор. - Иван сел за стол напротив начальника. Если майор был зол, это можно было определить по его вздыбившимся усам, только по ним. Густые брови не всегда передавали выражение его лица. - Что теперь будет со мной?

Гусев скрестил руки, вздохнул глубоко перед ответом.

- Конкретно - ничего. Ты остаешься в звании, все твои заслуги никто не отберет, только лично я могу принимать такие решения, но никак вшивая комиссия.

Услышав эти слова, Иван будто бы ожил - появились новые силы, новые мысли о том, что еще не все потеряно. Но это были только первые слова облегчения. Глубокая тишина, словно ты оказался в центре заброшенного здания в какой-то глухомани, со стороны майора убрала на «нет» воодушевление.

- Они требуют, чтобы ты был отстранен от службы. Фактически, что здесь написано можно приравнять к тому, что ты станешь...

- Безработным гражданским человеком. Три месяца вновь краснеть перед комиссией или сразу с вещами на выход?

Гусев только кивнул в ответ. Он продолжал молчать.

Иван взял листок бумаги, не произнеся ни единого слова, составил рапорт, встал из-за стола и задал всего лишь один вопрос:

- Разрешите идти?

- Иван, ты свободен. Сделаем все по-быстрому.

Иван подошел к двери, повернул ручку и вышел из кабинета. Он двигался по центру узкого пустынного коридора. Здесь был только он один, но это ему только казалось - парень не видел и не замечал ни сотрудников гвардии, ни своих сослуживцев. Кто-то даже попытался, что-то ему сказать, окликнуть, но все было тщетно - Иван был ошеломлен этой новостью от Гусева, что она напрочь выбила его из состояния покоя. Кто-то столкнулся с Иваном, но даже это не вывело его из озабоченного состояния. Он только чуть-чуть отошел в сторону, продолжая смотреть на пол, не замечая никого. Любые адресованные ему слова доносились тихим эхом.

Пройдя весь коридор, Иван остановился. Он начал резко и нервно дышать, заглатывая воздух. Повернувшись, парень увидел, как в коридоре девушка, видимо он толкнул плечом, вновь формирует стопку документов. Остальные смотрят на него с желанием или отойти подальше, или высказать все что о нем думают.

Иван выбежал из управления, избегая всех неудобных вопросов.

***

Морально истощенный, Иван дошел до стадиона, что находится у реки, сел на лавочку. В одной руке все также он держал приказ, переданный майором, в другой - телефон. Дрожащие пальцы хотели набрать всего лишь один номер телефона, но в то же время Калинин отказывался от этой затеи, успокаивая себя тем, что не может вот так все случиться. Быстрее прилетит астероид или время остановится, чем его сократят. Но реальность стала для него большим разочарованием, что Солнце вращается вокруг центра галактики, но ни как вокруг него. Жизнь периодически предоставляла для него испытания, но, чтобы такое, которое выбьет любое желание искать пути выхода из ситуации, думать свежей головой - это было впервые.

Иван ещё раз выглянул на приказ, взял его обеими руками и, приготовившись его разорвать в клочья, остановился. Его сбили с толку двое людей в штатском: один стоял наверху около проезжей части, второй тусовался внизу на самом стадионе. Иван редко повернулся назад на скрипучий звук досок и отчётливый щелчок подошвы об поверхность. Человек в деловом костюме - а если точнее, тот самый, кто сидел на комиссии в темном углу.

- На Вашем месте, я бы не стал портить такой чудный приказ. - заговорил незнакомец первым. Он улыбался, или из чувства вежливости или стараясь произвести доверие.

- Но, Вы, не на моем месте, прошу заметить. Вы, собственно, кто такой?

- Кирилл Жданов. Капитан службы разведки и безопасности, отдел боевых разработок.

Иван посмотрел на вытянутую руку представившегося офицера, сразу спрятал свои руки в карманы. Так называемый капитан спокойно отреагировал на подобный жест. Он не стал настаивать на своем, лишь подошел чуть поближе, взяв из кармана свое удостоверение и протягивая его парню:

- Я могу с Вами поговорить?

- Мне мама и папа говорили, чтобы я не разговаривал с незнакомыми людьми. Прошу меня извинить, но поговорить, Вы, со мной, увы, не сможете.

Жданов кашлянул.

Вздыхая, Иван закатил глаза и пошел дальше, но перед ним встал человек, что гулял вдоль проезжей части, а второй караулил внизу. Калинин тут же остановился. Из-за спины зазвучал голос капитана:

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

Спустя пару месяцев.

- Лейтенант Калинин стрельбу закончил!

- Оружие к осмотру! - раздался звонкий голос старшего офицера. - Осмотрено! Оружие на стол!

Иван положил пистолет на стол, как от него потребовал руководитель стрельб. Мамонов, полковник в отставке, посмотрел в бинокль, взял ручку и что-то написал в зачетном листе Ивана. Передавая бланк, старший офицер задал вопрос:

- Лейтенант, это конечно не мое дело, но зачем сдавать периодику, если ты предыдущую сдавал месяц назад? Не припомню что бы появлялись новые требования. Может подскажешь?

- Всего лишь для общего развития.

Полковник, прищурившись, посмотрел на Ивана:

- Ты можешь не отвечать на вопрос, но мне все равно интересно.

- На самом деле, просто надоело. Меня переводят обучать салаг, а это не для меня. Собираюсь покинуть СОБР.

Мамонов недоверчиво покачал головой.

- Не верю - такая причина могла быть у кого угодно, но только не у тебя. Ты вырос на моих глазах: от сержанта до лейтенанта. - сказал он, - Но, это твое личное дело.

Иван взял бланк и быстро пробежал глазами по строчкам - там было написано: "Выучил и сдал на "отлично".

- Вот и все. Что еще скажешь - усмехнулся Калинин.

Полковник задумался. Ему хотелось сказать Ивану, что его решение возможно ошибочно, что он должен продолжать делать то, что у него лучше всего получается - обучать, наставлять, защищать. Но он не мог этого сделать. Ведь Иван сам принял решение, и никто не в праве был ему указывать. В конце концов Мамонов не нашел правильных слов.

- Ну, тогда удачи тебе, - произнес Мамонов.

- Спасибо. - кивнул Иван.

Иван поднялся, пожал руку полковнику и вышел из кабинета. Не успел он выйти в коридор, как к нему подошел сержант.

- Товарищ лейтенант, разрешите обратиться!

- Оставь всю эту официальщину, сержант. Тебя как зовут?

- Тов... Дмитрий.

- Что случилось?

- Тов… зовет Гусев. Сказал, что это очень срочно.

- Ладно, веди.

Гусев стоял у окна, наблюдая за происходящим: бойцы СОБРа сдавали рукопашный бой с инструкторами. В руках он держал бумагу, которую перечитывал раз пятый, как он думал. А может уже и десятый. Каждая новость была "лучше" другой - полковник Мамонов уходит на пенсию по собственному желанию, оставляя Гусева вместо себя пока в качестве и.о., а кого там кого пришлет Москва - неизвестно, и Калинин, не сообщив о том, что собирается уходить, никого не предупредив.

Раздался стук в дверь. Майор, не отворачиваясь от окна, произнес:

- Слушаю Вас!

- Товарищ майор, лейтенант Калинин по Вашему приказу прибыл. Разрешите войти?

- Проходи, Иван! Присаживайся. - его голос был напряженным. Майор встал вполоборота. - Ты знаешь зачем я за тобой послал?

- Да. Хотя более правильно было бы сказать, что точнее предполагаю. - ответил Калинин.

Майор подошел к нему и положил на стол бумаги, которые он все это время держал в руках. Иван взял их в руки и начал читать. Заканчивая знакомиться с каждым документом, он складывал их чистой стороной вверх, но один положил прямо перед собой.

- Это - приказ о твоем переводе. «На новую должность», - сказал майор.

Иван не отвечал. Он просто сидел и смотрел на бумагу.

- Иван, ты меня слышишь? - спросил майор, заглядывая ему в глаза. Калинин кивнул.
- И что ты думаешь по этому поводу?

- Что я думаю? - переспросил Иван. — Это все, конечно, очень неожиданно… и… я удивлен. Неожиданный «подарок». - он поднял взгляд на майора. – Но зачем?

- Чего бы я тебе не наговорил тогда, но не дам какому-то оленю смешивать с грязью своих подчиненных. Ты увольняешься, ничего не теряя. Все твои льготы и выплаты остаются, плюсом ты переходишь на должность начальника безопасности научно-исследовательского института «СинтезПРО».

- Но... - Иван растерялся.

- Да, ты не знаешь, что это такое. Но это то, чего ты хотел, не правда ли? Работать в службе безопасности, относительно в более спокойной обстановке.

Иван не ответил, опустив голову. Майор положил руку ему на плечо.

- Не смотри так, Ваня. Я тебе обещаю, все будет хорошо. Но, если ты, вдруг, захочешь вернуться в подразделение, я найду для тебя место. Ты будешь работать в команде, которую мы создадим сами. На мой взгляд, это лучшее, что можно было придумать.

- Да, вы правы товарищ майор.

Мамонов улыбнулся.

- Ну что же, удачи тебе во всем, что тебя ждет впереди Иван. Надеюсь, ты найдешь то, что ищешь. – протянул руку майор. Иван крепко пожал ее в ответ.

Они попрощались, и Иван пошел к выходу из кабинета. Уже у самой двери он обернулся и сказал:

- Спасибо Вам за все, товарищ майор. - сказал Иван, улыбнувшись, и вышел из кабинета, закрыв за собой дверь.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Месяц спустя

Дело о произошедшем «СинтезПРО» заиграло новыми красками. Как стало известно, на следующий день, после неудавшегося покушения на Ивана, директор - Екатерина Андреевна - была найдена мертвой в своей квартире. Первая версия - самоубийство. Однако, данная версия несколько раз менялась - одно время на убийство и в другое время возвращалось на самоубийство. И с каждым разом свидетелей становилось все больше и больше. Через какое-то время дело дошло до суда.

Иван пару раз присутствовал на заседаниях: в качестве свидетеля, рассказав о своих рабочих отношениях с Екатериной, а другой раз в качестве потерпевшего. Он детально рассказал и объяснил, что и как происходило все это время. Но ни разу не упомянув про случай в лаборатории. Ни слова о Староверова, странных незнакомцах и пробирке с веществом. Считал, что произошедшее ещё когда-нибудь откликнется. И в этот момент нужно быть или рядом, или держаться подальше. Все будет зависеть от обстоятельств.

По итогу всех разбирательств, Калинин получил солидную компенсацию и ему было предложено уйти с поста начальника безопасности и занять другую должность - внештатного консультанта. Он с радостью принял такое предложение, тем более теперь не надо быть привязанным к конкретным местам и людям.

Инцидент с Екатериной Андреевной дал тоже свои плоды - руководство стало более осторожным и внимательным к безопасности. На объектах установили дополнительные камеры видеонаблюдения, а персонал прошел обязательное обучение по правилам безопасности. Иван был доволен тем, что его работа и случай косвенно привели к конкретным результатам.

Со временем, дело о об аварии затихло и перестало быть главной темой разговоров, предоставив место главной новости - полностью новый формат. Эти новости могли заинтриговать кого угодно, но только не его. Иван выполнил свою задачу здесь и собирался уходить, чтобы работа в этом месте навсегда осталась в прошлом. Но руководство попросило провести еще раз все «НА БИС».

Все, подготовив и удостоверившись, что все «дыры», которые могли быть устранены, Иван сидел на дальних рядах конференц-зала, с опущенной шапкой на глаза. Кто проходил рядом бухтел что-то себе под нос, услышав его храп. Но Иван не предавал этому никакого значения, не обращал на это внимание, он просто был уставшим. Однако, внезапно, услышав знакомый голос, Калинин поднял голову и увидел перед собой Андрея Ростовцева. Тот улыбнулся ему и сказал:

- Здоров! Смотрю, ты не ожидал меня тут увидеть.

- Если под этими словами ты подразумеваешь, готов ли я был встретить бледную седую тощую подругу с косой, то ты глубоко ошибаешься. - ответил Иван, протирая сонные глаза. - Хотя слава Богу у тебя косы нет. А остальному всему соответствуешь, металлист недоделанный!

Андрей улыбнулся и сел рядом с ним.

- Чем тебе не нравится мой стиль?

- Да много чем: во-первых - ты или брей свою бороду, либо ухаживай за ней, а то таким видом ты больше похож на пупса. Щеки спрячь. Во-вторых - веник свой сбрей, ничего кроме торчащего носа не видно. Или ухаживай, как я в свое время, пока не надоест. В-третьих - ты дрищ. И в-четвертых - хватит патоваться на своем мотоцикле, у которого глушитель весь в дырках. Заметь, не в отверстиях, а в дырках.

- Хорош бубнить. - смеясь ответил ему Андрей. - Так, а теперь серьезно - как твои дела? Чего нового?

- Да ничего особенного, не считая того, что произошло месяц назад. Ты, я полагаю в курсе всего и вся. - ответил Иван. Андрей кивнул головой в знак согласия. - Сейчас просто работаю, живу своей жизнью. Ты чего как?

- У меня вроде как все спокойно. После того, как выписали, перешел работать в новую лабораторию.

- Да я вижу, - вставил свое слово Иван, глядя на забинтованную руку Ростовцева. - Работаешь не покладая рук.

- Ну, надо же как-то кормить железного коня. Так вот, недавно проект закончил, частично связанный с тем, что делали здесь. - Андрей посмотрел на Ивана, возможно ожидая его реакция, но ни один мускул не дрогнул об упоминании исследований. - Вроде как верном направлении работаем, но все равно чего-то не хватает. Это уже считай новая разработка.

- Как скажешь. - ответил Иван. - Смотри-ка, вроде начинается.

На сцену вышел генеральный директор НИИ. Он встал за трибуну, постучал в микрофон для проверки и приступил к чтению своей речи.

- Добрый день, уважаемые гости! Сегодняшняя конференция знаменует новую главу НИИ «СинтезПРО». Вы все прекрасно знаете, что за последний месяц институт столкнулся с рядом серьезных проблем и испытаний, но готов заверить Вас, что все это осталось в прошлом. С начала этой конференции хочу Вам сообщить о том, что самый главный проект - продление срока жизни человека, попытка увеличить его умственные и физические способности, вновь запущен в разработку, - зачитывал директор свою речь и останавливаться на этом не думал. Он продолжил. - Мы уверены, что наши исследования приведут к революционным изменениям в медицине и науке, и мы готовы продолжать работу над этим проектом с полной отдачей и энтузиазмом. Кроме того, мы также работаем над разработкой новых материалов и технологий, которые помогут улучшить качество жизни людей и защитят окружающую среду.

- Профессор Самохвалов, меня зовут Марина Волкова я представляю независимое журналистское агентство «ИнфоКрафт», - встала девушка, подняв руку. - Тут несколько раз проскакивали новости относительно того, что на территории НИИ произошла авария и что эти последствия каким-то образом связаны с кончиной исполнительного директора Петровой Екатерины Андреевны. Как Вы можете прокомментировать данные новости?

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Спустя несколько дней, после того взбудораженного вечера, Иван и Ольга решили серьёзно поговорить о том, что происходит между ними. Калинин продолжал рассказывать, что Гельцер ему не нравится, что он специально так всё подстраивает, чтобы найти больше возможностей привлечь внимание девушки. Оля, в ответ, говорила ему, что это всё его выдумки. Что работа есть работа. Когда ему приходилось задерживаться на службе, она старалась вести более сдержанно. А сейчас Иван ведёт себя так, словно она его собственность. Она прекрасно понимала его опасения, но всему есть пределы.

- Послушай, - начал он мягче, с трудом подбирая слова, пытаясь выразить свою тревогу, не переходя грань - Я ценю то, что ты делаешь ради работы. Но неужели ты не замечаешь, как Гельцер к тебе относится? Это же не просто коллегиальность.

Девушка вздохнула, ощущая в его словах зародившуюся обиду.

- Слушай, Вань, мы с тобой взрослые люди. Мои чувства к тебе не изменились, но я должна оставаться профессионалом, даже если кто-то пытается быть более личным, чем надо. Я уверена в тебе и в нас, но твоя ревность начинает угнетать меня, - ответила она, стараясь донести до него свою позицию, чтобы не усугубить ситуацию.

Парень на мгновение потерял дар речи, ощущая, как расстояние между ними увеличивается с каждым его словом.

- Ты знаешь, что это не так, - начал снова Иван, пытаясь поймать Олин взгляд, - Но мне трудно отделаться от мыслей, что я… что я могу потерять тебя.

Она сделала глубокий вдох, стараясь сохранить спокойствие, несмотря на внутреннее раздражение, которое росло с каждой минутой от этого тяжелого разговора.

- Вань, работа - это одно, а наша личная жизнь - совсем другое. Не путай это, пожалуйста, - мягко, но твердо произнесла она.

Напряжение висело в воздухе, похожее на грозовые тучи перед бурей.

- Оль, я... - Калинин сделал паузу, пытаясь собрать мысли в кучку, - Я действительно работаю над собой. Мне не хочется давить на тебя.

Девушка помедлила, прежде чем ответить. Её взгляд был серьёзным, словно она взвешивала каждое слово.

- Я ценю твои усилия. Но каждый раз, когда ты начинаешь так разговаривать, мне кажется, что мы возвращаемся на круги своя. Это изнуряет.

Иван нервно перебирал пальцами, чувствуя, что растерянность и тревога заставляют его говорить всё больше и больше.

- Знаю и понимаю, что ты заслуживаешь лучшего. Просто... просто не знаю, как исправить всё сразу, - признался он, смотря ей прямо в глаза, пытаясь прочесть её реакцию на его слова.

- Может быть, нам стоит взять перерыв, - неохотно произнесла Оля, вдруг осознав, что они крутятся в водовороте одних и тех же проблем.

Оба чувствовали, как их отношения пошатнулись под тяжестью неуверенности, но ни один из них не хотел делать резких шагов. Они стояли, потерянные в лабиринте своих страхов и сомнений, не зная, каким будет следующий ход в игре, которая стала столь опасно реальной.

В воздухе повисло молчание, насыщенное тяжелым предчувствием, пока Иван и Ольга пытались понять, каков следующий шаг.

Калинин сжал кулаки, словно пытаясь удержать бурю внутри себя.

- Хорошо, допустим, только допустим, я согласен на перерыв, - сказал он сдавленно, - Но подумай хорошенько, стоит ли оно того... стоит ли игра свеч. Потому что я не уверен, чем это завершится для нас обоих.

Оля отшатнулась, словно его слова были ударом, хотя её лицо сохраняло непроницаемое выражение.

- Ты хочешь меня испытать, Иван? Посмотреть, насколько я крепка? - её голос звучал резко и холодно, - Но помни, что играть можно вдвоем.

Напряжение между ними достигло апогея, словно каждый стоял на своем боевом посту, готовый к действию, но не спеша сделать решающий шаг.

- Не игра мне нужна, Оля, а уверенность, - отрывисто бросил Иван, показывая свою уязвимость под маской гнева.

-Уверенность?! - девушка откинула его слова, как отплевываясь от горькой пилюли, - А моя уверенность, Вань?! Куда она уходит, когда ты сомневаешься в каждом моем слове?!

Раздражение и разочарование пробились сквозь защиту Ольги, и её глаза загорелись вызовом. Иван понял, что она на грани того, чтобы разорвать все узы, что связывали их в прошлом.

- Может статься, что после этого перерыва не найдется того, что было, между нами, - сурово предупредил он, но глубоко в душе боялся подтверждения своих слов.

В пространстве между ними витало нерешенное напряжение, каждое их слово нагружено весом прежних ошибок и невысказанными надеждами на исцеление.

- Мы точно в каком-то безумном ситкоме, - пробормотал Иван, его улыбка имела оттенок горечи. - Ты не собираешься, случаем, переехать с кем-то в Париж, не так ли?

Ольга подняла глаза к потолку, в её взгляде смешались ирония и легкий упрёк.

- Я надеюсь, что мы сможем разобраться раньше, чем мне придётся задумываться о Париже, - отметила она.

- Так давай определимся, - серьезно сказал он. - Без "перерывов" и путешествий в другие страны. Может быть, нам нужно просто больше... быть вместе. Постоянно разговаривать, делиться... Может, тогда мы и поймём, что нам делать дальше. Вдвоём.