Останься со мной

Глава 1.

Глава 1.

Осталась последняя неделя, прозвучит последний звонок и он закроет эту страницу, впереди его ждет новая жизнь.

Еще несколько лет назад Юрий определился, что хочет - после школы пойдет служить в спецназ или ВДВ, чтобы стать настоящим мужчиной, а после армии поступит учиться на заочное и будет работать, чтобы зарабатывать на жизнь. От родителей он уже давно ничего не ждал, с двенадцати лет Юрий стал совершенно самостоятельным. Слишком рано пришлось повзрослеть, чтобы выжить в этом бушующем мире жестокой несправедливости.

Шесть последних лет он проучился в этом классе, но ни одного из своих одноклассников не мог назвать не то что другом, но даже приятелем. В отношении него царил холодный нейтралитет. Если поначалу его пытались «продавить», вызывали на «поговорить» во двор школы, то после парочки разбитых носов и фингалов под глазами, порванной одежды его оставили в покое. За ним закрепилась кличка «Волчонок» не столько от его фамилии Волков, сколько от его умения защищаться и выживать, показывая своим врагам зубы. Позднее его одноклассники признали тот факт, что он учится с ними, принимали его силу, отдавали должное его уму и знаниям, но никто не желал сближаться с ним. Он всегда сидел один за последней партой. Его боялись и уважали, прислушивались к его словам и избегали. И слишком редко видели его улыбку, не по годам его лицо было слишком серьезным.

Единственным близким ему человеком в этой жизни был тренер Олег Вениаминович, с которым он познакомился в шестом классе. Тренер стал для него настоящим другом, старшим братом, который заменил родителей, единственный человек, которому судьба мальчишки не была безразлична.

***

Для Юрия детство закончилось, когда ему исполнилось одиннадцать лет. В стране наступали тяжелые времена «обновления и перестройки», плавно переходящие в развал Союза, но отец успел получить от своего завода, где работал мастером участка, квартиру в старом доме, так называемой вторичке. Поэтому семья переехала почти на другой конец города и Юрия перевели в школу, которая находилась рядом с «новым» жильем. До этого они ютились в комнатке коммунальной квартиры барака, построенного еще до революции для рабочих завода, где кроме них проживало еще три семьи. Когда отцу выдали ордер на квартиру родители не знали предела своего счастья. В считанные дни они собрали свои немногочисленные пожитки и переехали в новое жилье.

Когда мальчик услышал, что папе дали новую квартиру, он представлял себе новый дом, красивый двор, где будет играть с новыми друзьями, но действительность оказалась совсем другой. Двухкомнатная квартира находилась на первом этаже старого трехэтажного дома, построенного после войны в окружении построенных лет пять-десять назад многоэтажек. От прежних жильцов, которые оставили эту квартиру, осталась настоящая разруха, ободранные стены, стертые до заноз деревянные полы в комнатах, порванный линолеум в коридоре и кухне. Двор дома представлял собой заваленную какими-то бетонными балками и горами битого кирпича площадку, оставшихся со времен строек соседних домов, где дети играли среди этой разрухи. Но даже это не слишком испортило Юрию настроения, так как теперь не надо будет дожидаться своей очереди в туалет или ванную, спокойно есть на кухне, а не нести свой обед в комнату, чтобы «добрые» соседи не успели кинуть что-нибудь в кастрюлю. И еще — Юре родители выделили свою комнату! Она была крохотной, но своей!

Почти два месяца вся семья занималась тем, что наводила порядок и чистоту в своей квартире. В комиссионных магазинах родители купили кое-какую мебель, мать, которая работала швеей в ателье, нашила красивых занавесок и постельное белье. Отец сам сделал большой стол, который торжественно установили в большой комнате, где жили родители, чтобы мама могла брать работу на дом, застелили его новой красивой вкусно пахнущей клеенкой.

Казалось, что жизнь налаживается, несмотря на пронесшуюся по стране перестройку, развал когда-то огромной страны, лихорадку в экономике, брожение в умах граждан, родители работали, радуясь новой жизни. Только Юрку встретили в новой школе, куда он пошел в шестой класс, настороженно. Он тогда и не знал, что даже среди школ есть какие-то «элитные» и «все остальные». До этого он учился в обычной школе, где никому из одноклассников не было дела до того, где работают родители и сколько они получают. В новой школе его встретили с поджатыми от брезгливости губами и обидным прозвищем «нищеброд». В первый же день Юрка подрался со своими обидчиками, которые смеялись над его одеждой. Бился со слезами на глазах, с обидой в душе. Его детское сердечко не понимало, что он сделал им всем, почему они воротят от него нос и смеются над его одеждой. Ну и что, что она простенькая, но чистая. Драки случались с одноклассниками чуть ли не каждый день. Он приходил домой с синяками, но отец смотрел на него, поворачивал его голову из стороны в сторону, рассматривая его избитое лицо и усмехался: «Боец растет. Правильно, сын, давай всем сдачи». Матери он не жаловался. Она только ругала его, когда сын приходил домой в порванной в очередной раз форме.

Через полгода завод закрылся и отец потерял работу. По всей стране закрывались предприятия, росло число безработных, царила неразбериха и непонимание, что ожидать от правительства. Началась эпоха карточек, по которым продавали абсолютно все — продукты, одежду, хозяйственные товары. По всем углам слышались голоса осуждения, но пока все сидели по своим квартирам, не рискуя выйти на улицу, по которым теперь бродили маргинальные личности, желающие заработать обычным грабежом. Частенько по утрам находили уже остывшие трупы бедолаг, которым не посчастливилось встретиться на улице с очередной бандой. Все чаще ночью слышались громкие крики женщин, зовущих на помощь.

Глава 2.

Глава 2.

Однажды, когда Юрке уже исполнилось четырнадцать, он пришел из школы домой и обнаружил в своей комнате пьяного мужика, который развалился на его постели. Что может сделать мальчишка против здоровенного мужика? Юрка попытался разбудить его, но мужик совершенно не реагировал, а потом поднялся и ударил Юрку так сильно, что тот отлетел к стене, после чего снова завалился спать на кровать. Отец и мать тоже валялись пьяными в своей комнате. Кроме них еще два пьяных тела храпели на полу. Снова в квартире не было ни горбушки хлеба, только какие-то объедки и пустые бутылки из-под спиртного валялись на полу в комнате и кухне.

Юрка вышел из квартиры, сел на скамейку во дворе. Слезы обиды текли из глаз. Он вытирал их рукавами своей спортивной куртки, которую ему когда-то дал Олег.

- Юр, Юра, - послышался голос.

Мальчишка быстро вытер остатки слез, чтобы никому не показывать их и повернул голову на голос, увидел пожилого мужчину, который шел в его сторону. Он знал, что этот мужчина какой-то главный в доме, его еще называли «председателем».

- Чего надо, - довольно грубо ответил ему мальчишка и всхлипнул.

- Юр, я поговорить хочу, - председатель совершенно не обиделся на грубость.

Мужчина подошел к нему, присел рядом на скамейку, утирая пот со лба, несмотря на довольно прохладную погоду.

- Я ни в чем не виноват, - буркнул Юрка.

- Не виноват, я знаю, - горько усмехнулся мужчина. - Я помочь тебе хочу. Вот, держи, - мужчина протянул на раскрытой ладони какой-то ключ. - Это от подвала. Там один деляга пытался сделать сауну. Ты его не знаешь, этого мужика убили за пару недель до вашего заселения.

- А зачем Вы мне это рассказываете?

Юрка непонятливо посмотрел на мужчину, имя которого он так и не спросил. Брать ключ он не спешил, даже убрал свою руку за спину. Мужчина вздохнул, сжал ключ в кулаке.

- Лучше пойдем, я тебе покажу.

Мужчина поднялся и пошел к торцу дома, пробираясь через кучи строительного мусора. Юрка поднялся пошел следом за ним, не понимая, что этому председателю от него надо. Мужчина привел его к входу в подвал, который находился с торца дома, прямо под квартирой Юрки, с трудом открыл ключом металлическую дверь, расчистив перед ней ногой мусор, чтобы можно было протиснуться в образовавшийся проход.

- Заходи, - сказал мужчина, проходя в подвал и включая свет.

Юрка протиснулся следом за председателем и к своему удивлению увидел небольшое квадратное помещение примерно три на три метра, отделанное деревом, похожее на какой-то коридор-прихожую. Здесь стояло пару стульев и небольшой столик.

- Этот Михаил, ну которого убили, хотел сделать здесь сауну, вот даже отделку сделал, кое-какую мебель завез, осталось совсем немного — бассейн сделать и саму сауну установить. Но не успел, пристрелили его за нашим домом, я труп его нашел. Я тогда прикрыл это помещение, ключи себе забрал. Никто об этом месте не знает. Здесь есть комната отдыха, даже душевая. Идем, посмотришь сам.

Из коридора-прихожей они повернули в длинный коридор, также отделанный деревянными панелями, и Юрка увидел несколько комнат. В комнате, справа по ходу, в которой явно предполагалось проводить время с удовольствием, стоял удобный диван, тумба, журнальный столик. Напротив этой комнаты находилась небольшая комната-кухня, здесь даже была электрическая плита, кухонный гарнитур. Далее коридор вел к основному помещению, где по замыслу Михаила должен был быть бассейн и сама сауна, но чаша так и осталась в проекте. Зато слева от входа были устроены две душевые кабины. Справа от места, где планировался бассейн, были установлены перегородки, где должна быть сауна. Но сейчас там было пусто.

- Вода и свет здесь есть, я не стал их отключать. Как знал, что это может кому-нибудь пригодиться. Прости, что я вот так. Но я вижу, что тебе просто невозможно жить в квартире с родителями. Живи здесь. Держи ключ.

Мужчина взял руку Юрия и вложил ему в ладонь ключ.

- Спасибо, - сказал ошарашенный Юрка. - Но у меня нет денег, я не смогу платить Вам за это.

- Да ты что? - удивился мужчина и махнул рукой. - Какой платить. Ты просто живи здесь. И если хочешь, могу предложить работу, если, конечно, не побрезгуешь.

- Работу? - снова удивился Юрка.

- Подъезды убирать. Деньги небольшие, но все же деньги. Раз в три-четыре дня, ну и по обстоятельствам, когда грязь на улице будет.

- Спасибо, - Юрка снова, как и два года назад с Олегом, еле сдерживал слезы, чтобы не расплакаться. Через какое-то время, когда ком в горле позволил говорить, спросил: - Извините меня, но как Вас зовут?

- Павел Викторович, - мужчина улыбнулся. - Приходи завтра в нашу контору. Только, Юра, я оформлю на работу другого человека, сам понимаешь, тебя из-за возраста не могу. Но все деньги ты будешь получать сам.

***

В этот же день Юрий вернулся домой, собрал свои вещи, которые отец еще не успел унести из дома, и ушел в подвал. Он не стал убирать завалы перед входной дверью, чтобы не привлекать внимания любопытных. Он снова обошел новое жилище. Пусть здесь не было окон, но воздух оказался на удивлением довольно свежим, запаха плесени не было. Пахло деревом и каким-то банно-хвойным запахом. Было пыльно, но это ерунда, тряпка и швабра в помощь.

Глава 3.

Глава 3.

Лана сразу же вызвала среди парней ажиотаж, возле нее постоянно кто-то увивался, приглашая погулять, в кино, кафе, парк. Девчонки сначала объявили ей бойкот, но через неделю некоторые из них уже ходили свитой за Ланой, копируя ее прикиды и поведение. Юрке было совершенно безразлично, что вытворяет новенькая, ни разу не подошел к ней, чтобы пообщаться. Зато она постоянно задевала его, стараясь оскорбить словом или каким-то действием, придумывала ему различные обидные прозвища, скидывала его тетради на пол, наступая на них ногой. Но он смотрел на все ее выходки молча, не отвечая на откровенные подначки.

Как-то уже зимой на большой перемене Юрка зашел в столовую, купил себе стакан чая, подошел к окну, присел на подоконник, чтобы не занимать место за столом. В столовую в сопровождении своей свиты пришла Лана. Они громко переговаривались и смеялись, потом подошли к очереди, которая выстроилась перед буфетом, отодвинули стоящих в ней школьников, накупили себе булочек, сока, чая и пошли к столикам. Один из парней поспешил вперед, чтобы согнать со своих мест младших, остальные шли неспешно к столику, проходя мимо Юрки, который еще не успел допить свой горячий чай.

- Тебе денег на булку не хватило? - засмеялась Лана, глядя на парня и останавливаясь перед ним. В одной руке у нее была чашка с чаем, в другой две булочки.

Юрий ничего ей не ответил, молча пил чай и только со спокойным выражением лица смотрел на девушку.

- Я сегодня очень добрая, сегодня день щедрости. Вот я и решила помочь голодающим.

Под смех своей свиты, она передала чашку Инге, взяла одну булку и положила ее рядом с Юрием на подоконник.

- Ешь и благодари меня.

Она стояла и с вызовом смотрела на парня. Юрий снова ничего не ответил ей, просто поставил свой стакан с недопитым чаем на подоконник, взял булку, открыл окно, раскрошил ее на внешний подоконник. Тут же на крошки слетелись вездесущие воробьи, которые стали с шумом драться из-за кусочков булки. Потом он молча взял свой стакан, одним глотком допил чай и под удивленные взгляды Ланы и ее свиты ушел. Отвечать или ругаться с девчонкой ему не хотелось.

После этого случая нападки с ее стороны усилились, словно она пыталась ему за что-то отомстить. Как-то он рассказал об этом Олегу, тот только покачал головой и невесело усмехнулся.

- Знаешь, Юрка, мне кажется, что твоей Лане плохо, вот и пытается сделать тебе больно, чтобы тебе было хуже, чем ей. Не знаю, но скорее всего у нее не все так хорошо в жизни, как она хочет всем показать.

После этого Юрий стал замечать, что действительно своим смехом она словно прикрывает слезы, словно что-то гложет ее, все действия на грани накатывающей на нее истерики. Он решил напрямую спросить девушку, нужна ли ей помощь. Иногда бывает достаточно просто поговорить и человеку станет легче. Когда на очередной перемене она снова стала задирать его, он просто спросил:

- Лана, скажи, чем я могу тебе помочь?

- Ты? Мне? Помочь? - она сначала опешила от его вопроса, а потом наигранно рассеялась, запрокидывая голову назад.

Ей стала вторить свита. Но Юрий видел, что его слова задели девушку, что за смехом она старается спрятать слезы и придумывает, что бы такого ответить ему. Он мог бы сказать, что если она хочет, то он может выслушать ее, поговорить, даст возможность выговориться, возможно и поможет чем сможет. Но ее свита смотрела на парня презрительными взглядами, словно разглядывали какого-то червяка.

- Не нужна мне никакая помощь, ты себе лучше помоги, а еще лучше оденься нормально, чтобы не стыдно было, - наконец проговорила она, когда закончила делать вид, что смеется.

- Мне стыдиться не за что, - совершенно спокойно сказал Юрий. - Вещи я не украл, мне их никто не дарил, я сам заработал на них. И если они выглядят не так, как тебе нравится, так это не мои проблемы, а твои. Не нравится не смотри. И знаешь, не одежда делает человека человеком.

- А что? - она с каким-то злобным вызовом смотрела на него, одетая в модную фирменную джинсовую куртку, короткую юбку, кроссовки «Адидас».

- Поступки. Ты просто дома подумай над этим, ответь сама себе. Представь, что ты осталась без всех своих вещей, нет больше возможности их покупать. Это значит, что ты перестала быть человеком? - он немного помолчал. Молчала Лана и ее свита, уставившись на Юрия. Потом он продолжил. - И я очень прошу тебя, не задирай меня больше. Я не знаю, чего ты добиваешься, но у тебя ничего не получится. Не трать свое время на меня. Но если захочешь, чтобы я тебе чем-то помог, просто скажи, мы поговорим.

Юрий снова ушел от компании Ланы и вернулся в кабинет почти со звонком. Лана уже была на своем месте. Когда он проходил мимо ее парты, просто проводила его непонятным настороженным взглядом. После этого она перестала цепляться к нему. Да вообще она стала вести себя как-то спокойнее, все чаще погружаясь в какие-то свои мысли.

Наконец закончились последние экзамены, осталось только получить аттестаты. Олег пришел вместе с Юркой в школу, чтобы поддержать его.

Тренер давно гордился своим воспитанником, который стал ему почти родным, младшим братом, за которого он взял на себя ответственность. Даже во время учебы в школе Олег приходил на все родительские собрания, называясь его братом. Он радовался, когда мальчишку хвалили, ставили в пример. Олег воспитал в нем настоящего мужчину, отличного борца. Через два года тренировок он включил мальчишку в команду и стал брать его на соревнования. Постепенно Юрий начал занимать призовые места, в позапрошлом году он выиграл соревнования республиканского уровня, получил звание КМС. Ему даже предлагали перейти в молодежную сборную команду России, но парень отказался, оставался верен Олегу и его маленькому спортзалу, который стал для него вторым домом, хотя для секции борьбы наступали не очень хорошие времена, финансирование с каждым разом становилось все меньше, все чаще команда выезжала на соревнования за свой счет. Пока Олегу удавалось находить спонсоров, но последнее время и они перестали интересоваться спортом.

Глава 4.

Глава 4.

На следующее утро он собрался и пошел в квартиру к матери. Она сидела на своем диване, безучастно глядя куда-то в стену.

- Мама, пора прекращать пить. Давай мы сегодня уберем квартиру, приведем тебя в порядок. Я тут поговорил со своими знакомыми, обещали помочь с работой.

Вчера после похорон он встретился с Павлом Викторовичем, переговорил с ним, чтобы тот взял на работу мать. Председатель ЖКХ согласился.

- Хорошо, - мать согласно кивнула головой. - Юра, как я буду жить без Вани?

Она расплакалась и завалилась на грязную подушку, уткнувшись в нее лицом. Парень стоял и смотрел на сломленную женщину. Было жалко ее и обидно. Теперь ему придется взять на себя ответственность за мать. Сначала приведет ее в порядок, уберут вместе в квартире, заставит мать пойти работать.

- Не волнуйся, мама, все будет хорошо. А пока поднимайся, у нас много дел.

- Не хочу, - не отрывая лицо от подушки проревела мама. - Не хочу жить. Оставь меня, уходи.

Юрий подошел к маме, резким движением поднял ее, посадил перед собой, с силой тряхнул за плечи.

- Мама, прекрати. Посмотри, во что ты превратилась. Ты сейчас поднимешься, приведешь себя в порядок, потом мы с тобой будем убирать квартиру.

Не взирая на крики и истерику мамы, он заставил ее подняться и умыться. Потом заставил убирать квартиру. На помойку выбрасывалось все, что попадалось ему в руки. Через час в квартире осталась только мебель. Мать ободранным веником подметала полы, глотая слезы. Юрка сходил в кафе, взял у Софико горячий обед, вернулся в квартиру, заставил маму поесть. Она сидела на кособоком табурете за кухонным столом и с жадностью глотала горячий суп. Юра смотрел на нее и слезы душили его.

Три дня они с мамой занимались уборкой. Юрка даже на какой-то свалке нашел обычную деревянную дверь, которые устанавливали в новых домах перед тем, как будущие хозяева поменяют ее на металлическую. Он установил ее сам, купил и вставил новый замок. Вызвал сантехника ЖКХ, который поставил им смеситель в ванной. Юра заставил маму вымыться. Она долго не выходила из ванны. Юрий даже подходил к двери, прислушивался. Но слышал только всхлипы мамы и плеск воды. Еще на рынке в секонд-хенде он купил маме кое-какую одежду, которую ему продали за сущие копейки.

Через неделю квартира стала чистой, мать выглядела лучше, из глаз ушел пьяный морок. Юрий решил поговорить с ней. Она сидела на диване, застеленном чистым постельным бельем, которое Юрий заставил мать постирать, сел перед ней на корточки, глядя ей в лицо. Она выглядела уже лучше, ушла синева из-под глаз, немного округлились щеки, так как каждый день Юрий приносил ей горячий обед из кафе Софико.

- Мама, я договорился с Павлом Викторовичем, он возьмет тебя на работу. Будешь убирать подъезды. Всего пару часов в день, потом свободна, можешь заниматься своими делами.

- Убирать? - губы мамы скривились в пренебрежительной гримасе. - Я не хочу убирать.

- Придется, мама. Ты должна хоть что-то делать, зарабатывать деньги. И убирать это не стыдно. Я же убирал и ничего, не умер.

- Ты? - она смотрела на сына с каким-то интересом, но потом спросила совсем не то, что ожидал парень. - Ты получал деньги и не давал их мне? Какой же ты сын после этого?

- Мать, ты совсем не в своем уме? - Юрке стало обидно, что вот уже последние пять лет родители вообще не занимались им, не кормили, не одевали.

- Да! - она с требовательным вызовом посмотрела на сына. - Мы с отцом каждый день думали, где найти хоть один рубль, а ты получал день и не хотел дать их родителям.

- Послушай меня, - очень медленно и с таким злым выражением лица проговорил Юрий, что мать с испугом отпрянула от него. - Я с шестого класса сам зарабатывал себе на еду и одежду в то время как вы с отцом пропивали все, что было в квартире. Ничего, кроме пьянок я не видел. Ты когда последний раз получила хоть один рубль за свою работу? Молчишь? - он смотрел на мать, которая сжималась в комок еще больше под тяжелыми словами сына. - Вам было наплевать на меня, что мне жрать нечего. Ты хоть помнишь, когда ты последний раз отрезала мне кусок хлеба? И напомни, когда ты мне покупала последний раз хоть какую-нибудь шмотку? И ты после этого будешь упрекать меня? Опять молчишь? Водка заменила вам сына и семью.

Юра поднялся и отошел к окну. Его била злая дрожь, так хотелось встряхнуть с силой мать, чтобы ее мозги встали на место. Она сидела на своем диване и молчала. Парень медленно повернулся лицом к матери.

- Значит такт. Сегодня мы идем к Павлу Викторовичу и он оформит тебя на работу. И будешь работать честно, на совесть.

- А ты чем будешь заниматься? - спросила мама с каким-то злым вызовом.

- У меня много своих дел. Учти, что халтурить я тебе не дам и не дам снова устроить в квартире притон. Завтра мы с тобой идем в жилкомитет, оформим квартиру в собственность.

- Зачем? - мать непонимающе подняла на него взгляд.

- Затем! Ты хочешь, чтобы тебя выгнали отсюда?

- Нет, - она замотала головой.

***

Юрию пришлось самому мотаться по всем инстанциям, стоять в очередях, убеждать, просить, умолять, но наконец ему удалось оформить право собственности на квартиру на свое имя. Все документы он сразу же унес в свой бункер, чтобы мать не смогла ничего сделать с квартирой. О своем бункере он маме не говорил, на ее расспросы, где он ночует, отвечал, что у друга снимает комнату.