Острая края любви

1 глава

Леона Кассель
Жизнь – бессмысленный круговорот дней. Утро, вечер, снова утро. Время идёт, а я остаюсь в той же темноте, в которой был всегда. Никогда не верил в сказки о счастливом будущем. Никогда не верил, что в конце тоннеля есть свет.
Я иду по мокрым улицам, чувствуя, как холодный ветер пронизывает насквозь. Люди вокруг куда-то спешат, смеются, разговаривают, как будто у них есть смысл жизни. Как будто у них есть будущее.
А я? Я всего лишь призрак среди них.
Когда-то давно я пытался чувствовать. Думал, что дружба – это не пустой звук. Думал, что любовь может согреть. Но однажды я увидел, как Калеб смотрит на неё. На Эвелин. Моё молчаливое чувство разбилось о реальность – о её взгляд, полный ответа, и о его улыбку, полную уверенности.
С тех пор я понял: если хочешь выжить, не привязывайся.
Я никогда не говорил об этом. Ни с кем. Ни с матерью, которая всегда пыталась спасти меня от отца. Ни с теми, кто пытался приблизиться ко мне. Слишком поздно. Слишком бессмысленно.
Сейчас я просто живу. Работаю, дышу, существую.
Но иногда, в толпе, я чувствую на себе чей-то взгляд. Он тянется ко мне, зовёт меня. Я знаю, кому он принадлежит.
Селеста Марлоу.
Она смотрит на меня так, как когда-то смотрела Эвелин. Словно видит во мне что-то, чего я сам в себе не нахожу. Словно я всё ещё человек, а не тень, которой стал.
Глупая.
Она не понимает, что идёт по лезвию ножа. Я привык к тишине. К пустоте. Жизнь давно потеряла для меня краски. Утро, вечер, бессонные ночи. Одиночество, которое я выбрал сам. Оно стало привычкой, как дыхание.
Я прохожу мимо витрин, где отражается моё лицо — бледное, усталое, безразличное. В глазах пустота. Я уже давно не верю в дружбу, не верю в любовь. Всё это ложь. Иллюзия, которая рушится, стоит тебе лишь моргнуть.
Раньше я думал, что могу доверять. Я был глупым ребёнком, который верил, что дружба навсегда, что первая любовь останется чистой и светлой. Но Калеб и Эвелин доказали мне обратное. Он — мой лучший друг, она — единственная, кого я любил. Они выбрали друг друга. А я остался один.
Это было давно, но боль не утихла. Я похоронил ту часть себя, которая верила. Теперь я — просто оболочка, движущаяся по инерции.
— Леон…
Я знаю этот голос.
Останавливаюсь, хотя мне хочется просто пройти мимо.
Селеста Марлоу.
Она стоит передо мной — высокая, хрупкая, но взгляд твёрдый, решительный. Эти глаза… слишком тёплые. Слишком живые.
— Ты снова избегаешь меня, — говорит она, скрещивая руки на груди.
Я вздыхаю.
— Селеста, у тебя нет более интересных занятий?
Она хмурится, но не отступает. Это её особенность — она не боится меня. Или, возможно, просто не понимает, что я для неё — закрытая дверь.
— Почему ты всегда так холоден? — спрашивает она.
— Потому что это единственное, что я умею, — отвечаю, глядя ей прямо в глаза.
Вижу, как в её взгляде пробегает тень боли, но она не сдаётся.
— Ты думаешь, что если оттолкнёшь всех, то сможешь не чувствовать?
— Я не думаю, я знаю.
Она делает шаг ко мне.
— Это неправда, Леон. Ты живой. Ты не можешь просто стереть всё, что чувствуешь.
Я усмехаюсь, хотя мне не смешно.
— Ты не знаешь меня.
— Я знаю, что ты страдаешь. И знаю, что тебе не всё равно.
Я молчу. Потому что её слова слишком опасны.
Селеста — как пламя, которое медленно пробирается сквозь лёд, которым я себя окружил.
Но я не могу позволить ей приблизиться. Не могу позволить себе снова поверить, что кто-то может остаться рядом. Потому что в конце концов все уходят.
Я смотрю на неё, на её горящий взгляд, на упрямо сжатые губы. Она ждёт ответа, ждёт, что я откроюсь хоть на секунду.
Но я не собираюсь этого делать.
— Тебе не стоит тратить на меня своё время, Селеста, — говорю ровно.
Она вздёргивает подбородок, не скрывая раздражения.
— Ты всегда так говоришь, но продолжаешь меня терпеть.
— Я не терплю. Просто у меня нет сил бороться с твоим упрямством.
Она усмехается, будто я только что доказал её правоту.
— А если я не уйду?
— Ты глупая.
— А ты трус.
Я сжимаю челюсть. Её слова попадают в цель, хотя я бы не признал этого ни за что.
— Думаешь, если спрячешься за холодностью, боль исчезнет? — продолжает она. — Думаешь, если будешь держать всех на расстоянии, никто не сможет тебя ранить?
Я не отвечаю.
Потому что именно так я и думаю.
Она делает ещё шаг ко мне, слишком близко, слишком тепло.
— Ты всё ещё жив, Леон.
Я не двигаюсь, не отстраняюсь, не делаю ничего. Просто смотрю на неё.
Почему она не боится? Почему не уходит?
Ведь я не тот, кто может кого-то согреть. Я — тот, кто отталкивает.
— Зря ты стараешься, — говорю наконец. — Меня уже не спасти.
Она качает головой.
— Ты сам так решил.
Тишина между нами тянется долго. Я знаю, что она не сдастся. Но я не позволю ей разрушить мой ледяной панцирь.
— Прощай, Селеста, — говорю, разворачиваясь и уходя прочь.
Потому что если я останусь, я могу начать верить. А это — самая опасная иллюзия из всех. Я посмотрев в окно увидел что погода пасмурная, через часа 2 пошёл дождь. Да уж даже небеса заплакали от того что мне плоха.
Дождь.Я всегда любил дождь. В нём есть что-то утоляющее боль — он смывает всё, что разъедает изнутри.
Вода стекает по коже, одежда промокает насквозь, но мне плевать. Я просто иду вперёд, не разбирая дороги.
Селеста…
Зачем она так настойчиво пытается достучаться до меня? Что ей нужно? Я ведь не могу дать ей то, чего она хочет.
Любовь?
Смешно. Да мне смешно от того что меня полюбила какая-то дура, а не того кто был с ним вместе.
Любовь — это слабость. Она делает тебя уязвимым. Она заставляет верить, что тебя могут понять. Но в конечном итоге всё заканчивается одинаково — предательством и все оставляет тебя в одиночестве.
Я прошёл через это. У меня был друг. Калеб я с ним дружыл потому что мы были соседями. Было чувство — к Эвелин после того как увидела её 1 классе с первого взгляда. После увиделась с ними когда училась 9 классе, родникам сказал что пойду гулять с друзьями, а потом из за долгих прогулок я проголодался. Да уж проголодался Калеба и Эвелин оставил наедине а сам купил им чипсов и газировки в банках. Выхожу из магазина не заметно, а они как тут признавались в чувствах а том что они любят друг друга а потом обнимаются а я стоял. Я стоял не зная что мне делат в таких ситуациях. Когда они начали смотреть на друг на друга Виктор снял с себя алимпику она присоединилась с ним вместе я подумал что они сного обнимаются но нет они целуются. Целуются ? Серезно почему ? Почему не я ? Почему это должен быт именно мой лучший друг с Эвелиной ? Я стоял на месте прикрывая лицо руками присела на колени.
Я был зол. Потому что был зол на них. А том что они оба скрывали своих чувств друг другу пока я был рядом а потом как вдруг я отошёл они решили что могут целоваться друг другом. Да вы издеваетесь.
Я реско встала и бегом подошёл к ним открыл их лица и со всех силой ударил Виктора в лицо. Эвилин стоял шокировано. Виктор упал. Упал так силно что у него рука хрустнула. Он сломал руку. Но притворился сделав вид что ему не больно. Он смотрел на меня. Смотрел как у меня кулак покраснел и кровоточит толка не от моего крови. Его кровь попал мне в руки когда я его ударил. Эвелин прибежала как тот начал кашлять кровью.
—У тебя все нормально. —Сказала она придерживая голову Виктора протирая кровь из рта. Потом она посморткла на меня.—Что ты наделал Леон вы же друзья.
—Были друзьями до того как вы обо признавались друг другу в любви и целовались. А теперь больше не попадались мне в глаза. Следующая встреча закончится смертью. Обещаю. А теперь прощайте.Сказав это я вышел из себя и ушёл от туда.
На переулке по пути жилого комплекса я повернулся налево потому что это самый короткий путь домой. Рядом жылом комплексе был парк большой я суда приходил на каждый день а на празниках тут было концерты маленькие магазинчики сахорной ватой. Все играли разные виды спорта даже животными. Однажды тут было цырк. Очень болшой токой все говарили что они издеваются над животными но я не понимал смысл этих слов потому что был мелким. А тепер как вырос я разочаровался в жизни. Ветерь дождь и все в один день я плакал вместе дождём. Потом через минут 15 пришёл себя и решила оставить прошлое пока не прошёл по узкой дороге. Увидел в темноте холодную дождливый вечер людей это было Старший класс из соседнего школы от трёх кварталов от нашего школы. Их было 4 они избивали одного а над девушкой решили поиздеваться по взрослому. Я подошёл к ним.
—Не хорошо если меня увидят родаки ну раз так вышло девушка опасности. —Все развернулись ко мне. А я побил побил каждого кто приблизился ко мне. Первый высоки парень брюнет. Чёрный спортивка из бренда адидас, а сам дешёвый пусть и красивый. Он бы сломал миллион девушок зачастую Эвелин если смог бы к ней приблизиться сломал бы ему все и не оставил бы ни чего от его человеческого тела. Кулаком ударил в лицо что он улител от меня приземлишься нокаут. Осталные были в шоке. Но как не тут я решил выпустить все злость на них.
Второй тоже такой же что и первый но во внешности не очень темный волосы выглядит на лет 16 а не 18 пусть и так из а роста. Внешность не очень тоже спортивка без олимпийке серый футболка с английском надписью а первод то он не знал. ”я т***** твою с****" и тогда ли. Пнул его живот а он отлител как будто был лёгким пёрышком.
Третий и четвёртый он оба были одеты в джинсах. Кто был красном а кто был темно синим с пейзажем видеигры гта. Одного ударила сильно кулаком верх а другому пнул так силно на жывот что он присел на комочек.
Там между деревьями лежал парень полу дохлый ну или как сказать везде побита сам в костюме. Пострадал от старшего класса. Тоже мне лазер.
—Если не умеешь драться почему не побежали от них не понимаю вас ребята. — Девушка посмотрела на меня когда я сел на колени что бы поднять парня. — Что? —Спросил я. Она посмотрела на землю потом посмотрел на меня заплаканными красными глазами.
—Спасибо за помощь. —Девушка встала из земли и направилась комне поднял одну руку парня и решил мне помочь. Такой холодный погода она была одета легко белый рубашка ещё длинный юбка фиг разберёшь кауого цвета юбка толи розовая толи чёрная. Но рубашка все промокла на сувоз чтт выдно даже ниждие белё девушки.
—Не за что. Не зачем было гулять по парку токую вечер. Погода сегодня обещал что будет тепло солнечно но без дождя. Плхоже синоптики ошиблись. Подняв парня из обе стораны мы пошли дальше за топчевая побитых пациентов. Направились в сторону больниц.
—Ещё бы чут чут и вы бы опоздали спасением пациента вы друзья или родственники. По схожем 2 вариант не подходит. Врач начала что то писать своём блокноте на нет и да.
—Нет я мимо проходил и попути встретил их. Над ними издевали. Лодна я пошёл домой а то мама будет переживать за меня шитая что я плохой сын.
—У вас точно все порядке у вас одежда и рука в крови ?
—Да здоров я за них переживайте. Начала разворачивать в сторону выхода как не тут тот девушка подошла ко мне.
—Постой. Прежде чем уйдёшь скажи мне своё имя пожалуйста. Что бы следующий встречи я смогла тебя хот как то отблогодарит за помощь.
—Не нода я пошёл. —Сказав это вышло из больницы. Пришёл домой отправила грязную одежду стираться а сам в душ после спал кпк младенец не хотел думать об этих голубков. А теперь это все в прошлом тогда мне было 15 лет а сейчас мне 25. Всё это давно сгорело. Я похоронил ту часть себя, которая могла чувствовать.
Но Селеста…
Она выводит меня из равновесия.
Её упрямый взгляд. Её голос, полный решимости. Её проклятое желание проникнуть за стены, которые я выстроил.
Я резко останавливаюсь. Сжимаю руки в кулаки.
Мне надо выбить её из головы.
Сквозь шум дождя я слышу шаги. Кто-то идёт за мной.
Я не оборачиваюсь, но знаю — это Виктор.
Он всегда где-то рядом. Всегда наблюдает.
— Почему ты здесь? — бросаю через плечо.
Ответа не последовало сразу. Виктор любит паузы. Любит держать момент на грани.
— Тебе не кажется, что ты слишком груб с Селестой? — наконец произносит он.
Я усмехаюсь, не поворачиваясь.
— Тебе какое дело?
— Она не заслуживает такого отношения.
— И что?
Виктор замолкает. Я чувствую, как его взгляд впивается мне в спину.Я знаю, что он её хочет.И знаю, что ненавидит меня. Пусть ненавидит.
— Ты играешь с огнём, Кассель, — наконец говорит он.Я отворачиваюсь и ухожу, не дав ему ответа. Виктор думает, что я играю. Но я давно вышел из этой игры.Я не играю.Я давно забыл, что значит чувствовать.
Но Селеста…
Она мешает мне оставаться тем, кем я стал. Она давит, рвёт мой ледяной покой. А Виктор… Он просто ждёт момента, чтобы загнать нож мне в спину.Он думает, что я глупец? Что я не вижу, как он смотрит на неё? Как одержимо следит за каждым её движением?
Поздний вечер.
Я возвращаюсь в свою квартиру, скидываю промокшую куртку. Иду в гостинной и вижу в окнах дождь барабанит по окнам. Комната наполнена полумраком — единственный источник света исходит от настольной лампы, которую я давно забыл выключить. Я сижу в потертом кожаном кресле, слегка откинувшись назад, и медленно верчу в руках запечатанную бутылку виски.
Снаружи доносится редкий звук проезжающих машин. Город не спит, но в моей квартире — тишина. То что нужно для расслабления.
Я не замечаю, как засыпаю.Но не тут то и было. Она давит, но она же и спасает.Я закрываю глаза.Воспоминания — мой проклятый ад.
— Ты когда-нибудь почувствуешь, каково это — быть ненужным?
Голос отца. Холодный, полный презрения. Я тогда был ребёнком.Я верил, что могу заслужить его любовь.Ошибся.Я стискиваю зубы и открываю глаза.Детство осталось в прошлом.Оно умерло вместе с тем, кем я был.Я не замечаю, как засыпаю в кресле.Стук в дверь выводит меня из забытья.Я напрягаюсь.Никто не приходит ко мне. Многие годы а сейчас кто-то пришёл по издеваться.Снова стук.
Я встаю, иду к двери, открываю её. Селеста.Вся промокшая, но всё равно упрямая.
— Ты… — она переводит дыхание. — Ты правда думаешь, что сможешь просто… избавиться от меня?
Я молчу, изучая её лицо.
— Впусти меня, Леон, — говорит она. — Или скажи, что я тебе безразлична.Она бросает вызов.Но я не приму его.Потому что если я позволю ей войти…Я могу сломаться. Также как это было прошлом.
—Так найди же ключ ко мне в сердце Селеста. —Положила руку а руку и держала руку скрестив руки на уровне груди. И смотрела на неё сверху вниз.
**
Где-то вдалеке…
Виктор Хэйс стоял, прислонившись к чёрному автомобилю. В руке он держал зажжённую сигарету, а в другой — зонт, под которым прятался от моросящего дождя. Он не торопился уходить.
Его взгляд был прикован к одному человеку. Селеста. Она снова бежала к нему.
К Леону.
Виктор глубоко затянулся, выпуская струю дыма, которая смешалась с холодным воздухом ночного города. Губы тронула усмешка — тёмная, опасная.
— Ты снова играешь с огнём, Селеста, — пробормотал он себе под нос, едва слышно. Он мог бы остановить её.
Он мог бы выйти из машины, схватить её за запястье, напомнить ей, что он всегда был рядом, что он — её настоящий выбор. Но Виктор не спешил. Пусть. Пусть идёт к нему. Леон не умеет держать рядом тех, кто его любит. А значит, Виктору нужно лишь ждать.
**
Дверь Леона
Селеста сделала шаг вперёд, прокладывая путь внутрь квартиры. Леон не двигался. Он не впускал её, но и не гнал.
— Скажи мне, что ты меня ненавидишь, — её голос звучал тихо, но в нём сквозило упрямство. Леон медленно поднял взгляд.
— Уходи, Селеста. Мне нечего сказать тебе. Но она не сдвинулась.
— Нет, — её рука легла на его запястье, и он почувствовал тепло её кожи, несмотря на промокшую одежду. — Ты можешь говорить, что тебе плевать. Можешь отталкивать меня. Но я знаю, что внутри ты…
— Ты не знаешь ничего, — его голос стал холодным, отрывистым. Но она улыбнулась. Она чувствовала его боль. И именно это давало ей власть над ним.
— Тогда докажи, — её пальцы сжали его руку чуть крепче. — Если ты действительно ничего не чувствуешь… поцелуй меня. Он стиснул зубы. Она манипулирует им. И он это понимает. Но почему же он не отталкивает её?
Ночь. Дождь. Чужие шаги в темноте.
Леон чувствовал напряжение в воздухе, будто кто-то невидимый дергал за нити его судьбы. Проклятая Селеста.
Она стояла перед ним — вся промокшая, с безумной решимостью в глазах. Её пальцы всё ещё касались его запястья, а губы тронула едва заметная усмешка.
— Ну же, Леон, докажи, что тебе плевать, — её голос был низким, почти игривым.
Он смотрел на неё сверху вниз, в глазах холод и пустота.
— Добрый вечер Леон— вдруг раздался новый голос из тени. Леон медленно поднял взгляд и встретился с ледяным, насмешливым взглядом Виктора Хэйса. Этот ублюдок. Виктор закрыл зонт, лениво встряхнул с него капли дождя и усмехнулся.
— Ну что, опять разыгрываете свой спектакль? Селеста, тебе не надоело?
Она резко повернулась к нему, но Леон видел, как её пальцы дрогнули на его запястье.
— Это не твоё дело, Виктор.
— Всё, что связано с тобой, моё дело, детка, — он вытащил сигарету, не спеша закурил и выпустил дым, пристально глядя на Леона. — Особенно, если ты продолжаешь бегать за этим холодным чучелом. Леон чуть прищурился, едва заметно склонив голову.
— Ты хочешь сказать что-то по делу, или пришёл размахивать своим больным эго?
Виктор ухмыльнулся, глядя на него с откровенной насмешкой.
— По делу? Ну, разве что хочу напомнить, что ты — пустое место. А Селеста просто жалеет тебя. —Он резко схватил её за подбородок и притянул ближе, вынуждая смотреть в глаза.
— Не так ли, малышка?
Леон не шелохнулся. Он просто смотрел.
Внутри него не было ничего. Ни гнева. Ни ревности. Ни злости. Именно этого Виктор и хотел. Проверить, способен ли он на эмоции. Но Леон разочарует его. Как и всегда.
Леон лениво провёл пальцами по запястью, будто стирая прикосновение Селесты. Затем посмотрел на Виктора, ухмыльнулся и, отвернувшись, бросил через плечо:
— Ладно, голубки, чувствую аромат тёмных романов, так что… до встречи. Хотя нет, пока.
Он развернулся, не дожидаясь ответа, и неспешно пошёл к своему квартиру. Виктор что-то буркнул, но Леон уже не слушал.
Поднявшись по лестнице, он отомкнул дверь и вошёл внутрь. Щелчок замка — и тишина накрыла его, будто глухая стена.
Здесь было холодно и пусто.
Он скинул куртку на кресло, прошёл вглубь квартиры и, не включая свет, подошёл к окну. Внизу, под уличными фонарями, Селеста всё ещё стояла, что-то горячо доказывая Виктору.Глупая.
Леон провёл рукой по лицу и устало выдохнул.Ему не нужна была эта драма. Не нужны были чувства. Но почему-то именно её голос продолжал звенеть у него в голове.
Леон лениво потёр виски, вглядываясь в ночную улицу. Селеста и Виктор всё ещё что-то выясняли внизу, но он уже потерял к этому интерес.
Вдруг тишину квартиры разорвал глухой вибрирующий звонок телефона.
Отец.
Леон смотрел на экран, не торопясь отвечать. Он прекрасно знал, что разговор не принесёт ничего хорошего. Но сбрасывать звонок было бесполезно — если он не возьмёт трубку сейчас, отец найдёт способ достучаться до него позже.
Вдох. Выдох.
— Да?
— Завтра в девять утра собрание директоров отделов, — голос был холодным, жёстким, без малейшего намёка на приветствие. — Не опаздывай.
Леон закатил глаза.
— Ты знаешь, что я никогда не опаздываю.
— Тем лучше. И ещё… — отец сделал короткую паузу, будто смакуя следующий удар. — Через неделю ты отправляешься в командировку.
— Куда?
— Париж. На две недели. Нужно подписать контракт и проконтролировать сделку.
Леон крепче сжал телефон в руке.
Конечно. Как всегда.
Отец никогда не спрашивал, хочет ли он этого. Просто ставил перед фактом.
— Всё ясно, — коротко ответил он.
— Отлично. Жду завтра, — безэмоционально бросил отец и отключился.
Леон медленно опустил телефон на стол, устало прикрыв глаза.
Париж, значит?
На две недели.
Он вдруг усмехнулся.
Как будто что-то в его жизни изменится

2 глава

Селеста

Я никогда не была одна.

С первого дня жизни рядом со мной был Виктор. Наши родители дружили с университета, а потом вместе переехали в этот город. Они всегда говорили, что у них было две мечты: успешная карьера и дети, которые станут такой же неразлучной парой, как они сами.

Иронично, правда?

Виктор был рядом всегда. Мы вместе засыпали в детстве, держась за руки, вместе ходили в садик, вместе играли. Он был моим лучшим другом, моим братом — человеком, с которым я могла поделиться чем угодно.

Но всё изменилось в пятом классе.

Леон Кассель.

Новый ученик, с которым я никогда не разговаривала, но который привлекал меня так, как никто другой.

Он был… другим.

Он всегда сидел один. Никогда не играл с нами на переменах. Его не интересовали дурацкие школьные шуточки, соревнования, сплетни. Он просто молчал, смотрел в окно, писал что-то в тетради или выполнял задания раньше всех.

Это был первый человек, которого я не могла понять.

И поэтому он стал для меня самым интересным.

Я не могла перестать смотреть на него. На его холодный взгляд, на то, как он сжимал карандаш в руке, словно пытался удержать свои мысли под контролем.

И чем больше я наблюдала, тем сильнее понимала — я хочу быть рядом.

День, который я не забуду

14 февраля.

Школа пестрила красными и розовыми цветами, в воздухе витал запах конфет и шоколада. В коридоре девочки передавали друг другу записки, мальчишки дурачились, даря друг другу валентинки в шутку.

Я никогда не получала валентинку.

И, честно говоря, никогда не ждала.

Но в тот день, когда я подошла к своему шкафчику, я увидела её.

Одинокая роза.

Тёмно-алая, с длинным стеблем, но с жуткими шипами, на которых виднелись следы крови.

Я замерла.

Дверца шкафчика тоже была запачкана каплями крови. Совсем немного, но достаточно, чтобы сердце сжалось в груди.

Я быстро оглянулась по сторонам. Никого.

Схватив салфетку, я дрожащими пальцами начала стирать следы, пока их не заметили.

Когда прозвенел звонок, я вошла в класс и увидела его.

Леон сидел за своей партой, как всегда один.

Но теперь я заметила, что его руки были в бинтах.

Они выглядели свежими. Будто он порезался совсем недавно.

Будто он сорвал шипы с розы голыми руками.

Я резко повернула голову к Виктору.

Он улыбался.

Это была странная, чуть кривоватая улыбка — не радостная, а скорее… знающая.

Я не понимала, что между ними произошло, но вдруг почувствовала, что мой мир никогда не будет прежним.

Потому что я знала одно:

Леон Кассель всегда будет моим будущим.

Глава 3 — Вопросы без ответов

Кабинет опустел.

Все разошлись кто куда — кто-то в столовую, кто-то на улицу, кто-то просто слонялся по коридорам, убивая время перед следующим уроком.

Но мы остались.

Я, Леон и Виктор.

Леон сидел за своей партой, чуть сгорбившись, уткнувшись взглядом в пустой лист перед собой. Его руки, всё ещё забинтованные, лежали на столе.

Я не могла больше молчать.

Подойдя ближе, я осторожно произнесла:

— Привет. Прости за странный вопрос, но… ты можешь сказать, почему у тебя руки в бинтах и крови?

Он даже не взглянул на меня.

— Не подходи ко мне. И не разговаривай со мной.

Голос был холодным, как лед. В нём не было ни капли эмоций, только отстранённость.

Но прежде чем я успела что-то сказать, Виктор оказался рядом.

Я почувствовала, как его рука мягко легла мне на плечо.

— Это я заставил его, — лениво протянул он, как будто речь шла о какой-то мелочи. — Обманом. Принести одну красивую розу для одной красивой девочки.

Я резко обернулась к нему.

— Да что ты вообще знаешь о любви, дурак?

Леон резко встал, стул громко скрипнул по полу.

— Ещё одно слово, и я разобью тебе лицо.

Он посмотрел на Виктора с таким холодным презрением, что даже мне стало не по себе.

Но Виктор лишь усмехнулся.

Леон вышел из класса, не оглядываясь.

И в этот момент Виктор сделал то, чего я никак не ожидала.

Он взял мои руки в свои, крепко сжал, не давая вырваться, а затем мягко закрыл мои глаза одной рукой.

— Не смотри, — прошептал он.

Я почувствовала его губы на своём лбу.

Тёплые. Жёсткие.

И мне вдруг стало страшно.
Глава 4 — Испорченные планы

Вечерний воздух был прохладным. Я вышла из подъезда, закутавшись в тонкую куртку, и подняла голову, глядя на окна.

Где-то там, на верхних этажах, был Леон.

Но он даже не подошёл к окну.

Не посмотрел вниз.

Не увидел меня.

Может, даже и не думал обо мне.

— Знаешь, ты выглядишь разочарованной, — усмехнулся Виктор, засовывая руки в карманы. — Разве не этого ты хотела? Выглянуть в окно, увидеть, как он тоже на тебя смотрит, поймать этот глупый, но такой сладкий момент?

Я сжала губы, стараясь не реагировать на его слова.

— О чём ты вообще говоришь?

— О том, что твой милый план соблазнить Леона только что рухнул.

Я резко обернулась к нему.

— Виктор…

— Что? Разве не так? — Он чуть наклонился вперёд, заставляя меня встретиться с его взглядом. В его глазах было что-то хищное, тёмное, тревожное. — Ты так старалась. Прическа, одежда, голос, взгляды… Всё ради него. Но ему плевать, Селеста. Как и всегда.

Я почувствовала, как внутри всё сжалось.

— Ты не понимаешь…

— Это ты не понимаешь, — перебил он, его голос стал ниже, тише. — Леон никогда тебя не полюбит.

Он медленно вытащил из кармана пачку сигарет, прикурил, не сводя с меня глаз.

Я сжала кулаки.

— Зачем ты здесь, Виктор?

Он затянулся, выпуская дым в сторону ночного неба.

— Я здесь, чтобы напомнить тебе, что я всегда рядом. В отличие от него.

Глава 5 — Звонок, который меняет всё

Виктор медленно выдохнул дым, продолжая смотреть на меня. Но внезапный звонок разорвал тишину.

Он достал телефон из кармана, взглянул на экран, и его выражение лица изменилось.