Отдайся, Ольга!

Пролог

Он: «Ты - моя истинная пара. Никуда не отпускаю, будешь моей. Отдайся, Ольга!»
Она: «Ничего ты не получишь! Мы разного вида оборотни! Я папе всё расскажу!»
Читатель: «Даёшь, хеппи-энд! Любви даёшь! И пусть у них разные звери, люди-то влюбились!»
Автор: «Ну вы, блин, даёте! Как схэппиэндить, когда любовь такая под запретом?»
Муза: «Понеслась!» 

Он – леопард. Она – волчица. Запретная любовь двух оборотней в мире людей. 
Очень откровенно, ХЭ. Произведение можно читать, как самостоятельное. Нецензурная лексика!!! 

*****

  Комендантше студенческого общежития было лет сорок. Сидела за своей высокой стойкой, только макушка крашеная показывалась.
Подняла на меня глаза и обомлела.

Только так я на женщин влиял. Особенно, если чутка колдовства прибавить.

Обаятельный и привлекательный... Кот.

А котиков женщины любят.

Я их тоже, аж скулы ломит, как хочу на вкус попробовать и эту тоже.
Оголодал по женской ласке, измучился. Воздержание мужчине моего темперамента совсем не полезно.
Женщина часто задышала. Губы кривые с розовой помадой разъехались, и показалась не очень приятная улыбка. Но мне всё равно.

Жевал жвачку и улыбнулся во все тридцать два. А когда я улыбаюсь, то сдают знамёна все войска и неприступные крепости падают к моим ногам. И я пользуюсь этим.
Пятернёй откинул свои густые тёмные волосы и заглянул в выцветшие серо-голубые глаза женщины. Комендантша утонула в моих зелёных, пи*дец, каких колдовских очах.
Значит, мне всё можно.
– А вы к кому? – женщина пригладила волосы и растерянно улыбнулась.
Вообще-то я к отцу в медицинскую часть университета, но грех, не заглянуть в женскую общагу. Секса у меня не было полгода, хочу подобрать себе парочку, а лучше четвёрочку сочных девчонок, желательно третий курс.
Сейчас познакомлюсь, потом к отцу.
Ответить я не успел, комендантшу окликнули.
– Я сейчас, – пообещала она и поднялась на ноги.

Вышла из-за стойки и оглядела меня с ног до головы.

Я тоже её осмотрел. Ничего так, разок бы можно было. Но я по девицам специалист. Мне помоложе, и чтобы сочная. Очень люблю пышные формы.
А вообще мне плевать.

Я с голодухи и такую возьму. На лице полный недотрах, в глазах блеск. На руке нет обручального кольца. Такая с меня не соскочит часов десять.
Колдовства всего капля, а такой эффект. Взгляд её залип на мне, она с трудом сглотнула.
Есть на что посмотреть?

Я обычно в спортивном костюме хожу, но сегодня же с отцом встречаюсь, поэтому джинсы, рубаха, и в холодный октябрьский день накинул куртку с мехом. Ни капли одежда не скрыла, что я в ох*ительной форме.
– Сейчас, – не выдерживала моего колдовства женщина.
Убежала.

  Я мигом кинулся к турникету и в один присест перепрыгнул его. Метнулся наверх по лестнице. Шёл и вдыхал запах девичьего быта.
Какие ж они сладкие!
Как пахнут, как дурманят меня и влекут!
Как же я соскучился по человеческому миру!
Здесь царит разврат, растление и полный кайф. Что ещё нужно коту после жестокой голодовки и кровопролитных боёв?
Мимо проходили парни. Я их понимаю, это же мужской рай. На втором этаже бегали сладкие первокурсницы в коротких халатиках. Пахли свежестью и юностью. Мне их хочется, но не так, как второкурсниц и  третьекурсниц. Мелкие стесняются, ломаются, а мне нужно много, сразу и желательно, чтобы в течение месяца меня ублажали.
Вчетвером.
Всё.

Я решил.

Нужно дружную четвёрочку, и желательно с четвёрочкой, чтобы в мою ладонь только соски помещались. И зады чтобы сочные.
  Мимо прошла девица на мой вкус, повернулась, чтобы лучше рассмотреть. Глазки бл*дские, рот похотливый. Да, кошка, я за тем и пришёл.
Девчонки мелкие суетились, тоже заглядывались. Ротики так и просят леденца. Хихикали, краснели. Я им подмигнул и подарил улыбку. Пусть крошки обретут сексуальную мечту и, лаская себя по ночам, представляют меня. Меня, кайфного и обалденного. Мне никакого удовольствия, зато моральное удовлетворение.
Р-р-р! Всех беру!
– Ты чей такой? – услышал я развратный голос с хрипотцой.
Присмотрелся. Красавица. Грудь полная, как раз мне подходит. Бёдра широкие. До занятий ещё час, а она уже накрашена. Кудри тёмные, брови соболиные и губы. Мать её, откуда только такие губы берутся?

Хищником на неё сверху посмотрел.
– Номерок возьмёшь? – поинтересовалась девица, разглядывая мою фигуру.
Я уже собирался ей ласково ответить, что именно за этим и пришёл, как меня выбило почти из сознания.
Я пошатнулся и рукой нащупал стену.
– Ты в порядке? – обеспокоенно спросила губастая, трогая меня.
– Руки убери, – прохрипел я,  расстёгивая пуговицы на рубахе, чтобы освободить шею.
Задыхаться стал.

В глазах на время помутнело.

Я принялся дышать ртом, потому что носом было невыносимо.

Аромат самки!

Этот запах, что пробивался сквозь девичий быт, одурманил, с ума свёл.  И я даже не мог понять, чем конкретно пахло.
Запах пробивался в нос, но мозг не мог распознать, что это. Зато выдал ассоциации.

Это аромат воли, полной свободы. Хотелось нестись по полю со всех ног. И спариваться с нежной девицей в невысокой траве под чистым, голубым небосклоном.
Сил столько появилось, что мне казалось, я горы могу свернуть. Кровь бежала, сердце отчитывало такты.

Глава 1 Ничего ты не получишь!

  Протёрла глаза, потом ладони стала опускать, проводя пальцами по лицу.

Вскрикнула от отчаяния.

Столько информации за ночь, что у меня произошло настоящие несварение. Нужно было отдохнуть. Сделать перезагрузку. А уже утро.

На кой спрашивается идти на медицинский?

Не могла я что ли стать филологом, или как вон, Лариска,  юристом?

Не могла. 

Там, где мне придётся жить всю оставшуюся жизнь, юристы и филологи не особо нужны, а вот врачи нарасхват. Сама хотела быть нарасхват, всегда востребованной. Будоражили мечты о своей клинике, как я путешествую по миру оборотней и помогаю всем нуждающимся.  

Только вот учиться пришлось не в Лесу, хотя там скоро будет построен университет и, возможно,  я пригожусь среди своих, но пока только среди людей на врача выучиться можно. 

Оборотню среди людей очень опасно жить, вероятность себя чем-нибудь выдать велика. Меня подготавливали, и жила я в человеческом мире с подросткового возраста. Должна справиться. И с учёбой в том числе. 

Как говорил мой любимый папа: «Собралась на сей Канкан, задирай же юбку».  

 К тому же у меня способности с детства развивались сверхъестественные. Но людям вокруг лучше об этом не знать. Особенно тем, с кем я живу рядом.

Допустим, Лариске и Лизке. Моим подругам нельзя знать, что я - оборотень. Я, итак, их шокирую постоянно: трупов не боюсь, ем, как четверо мужиков, могу прыгнуть далеко, швырнуть кого надо с силой, не свойственной девушкам. 

Скромнее надо быть, а иногда не получается.

   Валяется юристочка Лариса на соседней кровати с похмелья. Чулок один порван, помада размазана по щеке. Волосы хрен знает в чём. Поверх розовой кофточки чёрный лифчик натянут. Всю ночь бухала, а я всю ночь учила.

Вопиющая несправедливость.

Я усмехнулась. Не смогла бы я как Лариса гулять. Ей муж нужен срочно и желательно богатый, а мне не нужен. Совсем не нужен! Хочу стать великим лекарем, лечить людей, животных и оборотней обязательно. Колдовать научиться по-нормальному. 

– Лёлик, – пьянющим голосом позвала меня соседка по комнате.

– Двадцать минут, – ответила я.

С Ларисой у меня нормальные отношения, даром что ли три года вместе в общаге живём. Спелись мы отлично. Я щедрая. Она готова услужить, податливая и не стерва вовсе. И терпеливая. Какие нежности при её бедности? 

 Наша комната в общежитии чётко разделена на две половины и линия проведена. Моя часть – минимализм в ярком его проявлении: кровать, стол. Светлый линолеум, светлая стена. 

У Ларисы: пол тёмный, стены зелёные, стол, тумбочка, этажерка, дополнительный шкаф. На окне бордовая портьера с золотыми кисточками.

Контраст. 

Общая часть у нас без ремонта. У входной двери кухонька. Вешалка ломилась от верхней и нижней одежды, насколько я помню не вся наша, кто-то из других комнат вечно оставляет у нас одежду и она свисает гроздями, скользит по белой глади фасадов моего любимого холодильника.

Холодильник в общежитии – это не только способ сохранить продукты в целости, собственно, продукты долго не хранятся, их съедают. Холодильник – способ подружиться с соседями. У нас с Лариской всегда есть что поесть и полочку для чужих колбасок мы сдаём. Иногда за бесплатно иногда канцелярскими товарами берём или косметикой.  Холодильник в комнате мой, потому что я покушать сама не своя.

Я – оборотница волчьего племени. Хищница. Была бы оленихой, прославилась бы как веган, а так все меня знают, как мясоедку. Никогда не куплю пирожок, если в нём нет мяса. И я разбираюсь в продуктах питания. Поэтому колбасы в моём холодильнике относительно натуральные.

На  обеденный стол рядом со входной дверью прилетела крупная купюра.

– Долг возвращаю, – сказала, появившаяся в дверном проёме Лиза. Прошла в комнату, взглянула на храпящую Ларису. Рассмеялась развязно, запрокинув голову.  – Ты бы видела, что она вчера вытворяла. На стойке пьяная зажигала. Говорила ей, не ходи в «Баракуду», там девкам в коктейли наркоту подсыпают.

– Не удивлюсь, если ей понравилось и на следующие выходные опять пойдёт, – усмехнулась я.

Лиза прошла на мою сторону комнаты и бесцеремонно упала на кровать, которая жалобно скрипнула. 

Лиза - девушка объёмная. Первая заподозрила, что я – ведьма, потому что ем и не толстею. Лизок у нас  красивая. Повела пушистой бровью, глазами голубыми сверкнула. Кудри тёмные ненатуральные за плечо откинула.

Завидую белой завистью её почти четвёртому размеру груди. 

– Ну, как тебе припадочный?  – лукавый голосок с хрипотцой. 

Я криво усмехнулась.

До сих пор в носу щекочет запах какао, которым пах незнакомец. Не думала, не гадала, что настигнет меня истинная пара в университете человеческого мира. Я настолько растерялась, что не знала, куда себя девать. Учёба совсем не шла, усталость наваливалась. И в голове кавардак. Фраза «Замуж не хочу, вовсе!» теряла свои части и превратилась в что-то вроде: «Муж, хочу во все…» 

А всё запах!

  У оборотней пары определяет запах. Своего истинного не пропустишь, аромат влечёт, завораживает и делает настоящим рабом. Никуда не денешься, если своего партнёра почувствуешь. Он с тобой будет навсегда, единым целым. И бегать в принципе от партнёра бесполезно. 

И я бы сейчас верещала от радости, что никого краше не видела в жизни, если бы не одно «но». Припадочный не пах волком. Шкуркой пах, но не моего племени точно. Оборотни с разными зверями вместе быть не должны, у них родятся уроды-мутанты, которых называют Демонами. 

Если он – медведь или олень, то нам вместе не быть никогда. А ещё хуже, если он, как наш Лев Борисович, патологоанатом  - кот. Злой и неадекватный. 

Я отвернулась от Лизы, потому что почувствовала, как наливаются краской щёки.

Как мне припадочный? 

Глаза у него зелёные, поскудные, слова похабные,  не волчья пасть однозначно, мне не нравится. И тело под одеждой твёрдое… Я успела пощупать.