Отец моей подруги

Пролог

Судорожно рыдаю, пытаясь вырваться из цепких материнских рук.

— Перестань, ты мне делаешь больно! — выкрикиваю и тут же жалею. Кухонное окно открыто, и я с ужасом думаю о том, что все соседи нас слышат. Снова! Снова позоримся! — Что на тебя нашло?!

У нас ведь всё стало налаживаться! После моего позорного возвращения все три прошедшие недели она вела себя отлично! Не пила, исправно ходила на работу и даже… ласково и с заботой ко мне относилась…

Я думала, моя мечта начала воплощаться в реальность.

А сейчас просто невыносимо видеть её злость и ощущать агрессию в свой адрес. Я ведь ничего… ничего плохого не делала…

— На меня что нашло?! На меня?! Это ты приехала сюда, чтобы нагуляша своего мне на шею повесить! Дармоедка! В Москве шаблалась, неизвестно под кого легла, залетела, а теперь – на, мать, принимай! — она бьет ладонью по столу, выражая крайнюю степень недовольства. — Нет! Не позволю! Как миленькая пойдёшь на аборт!

Отшатываюсь от нее, как от адского костра.

Что она говорит? Как так можно?! Мы ведь всё обсудили, и мама приняла мой выбор и желание оставить маленького человечка в живых.

По-другому я не могу просто. Не прощу себя, сойду с ума, если хоть как-то наврежу своему малышу.

— Не пойду! — произношу уверенно. Ни капли сомнения не испытываю. — Я тебе говорила и еще повторю: я ребенка оставлю! Хочешь ты или нет, он родится! Ты, наверное, жалеешь, что меня родила, а я никогда не буду жалеть!

— Ты будешь делать то, что я говорю, — шипит, и ее лицо искривляет неприязненная гримаса. — Живешь в моем доме и, значит, будешь слушаться. А то посмотрите на нее! Мерзавка нашлась.

— Да и пожалуйста! Съеду от тебя, если мне в родном доме нет места. Но, к слову сказать, квартира эта не только твоя, но и моя. Ее отец покупал, а мы с тобой обе его наследницы. Ты, наверное, забыла то время, когда мы были семьей… — не могу сдержать горечи.

Сердце, не вынося боли, начинает бешено тарабанить в груди. Обидно, мне очень обидно. Долгие годы я жила лишь одной мечтой – помочь любимой мамочке выбраться из зависимости. Ради этого была готова на всё. Мне казалось, что жизнь непременно наладится, если мама поправится, и мы заживем обычной человеческой жизнью.

А сейчас берет такая апатия… Будто глаза открываются.

Мама продолжает меня отчитывать, а я будто не слышу ее. Мысленно начинаю собирать вещи, прикидываю, где в городе можно недорого снять жилье. У нас городок курортный, и цены в сезон аховые. Я хоть и работаю, но позволить отдельное жилье не смогу.

Нужно копить. Маленькому столько всего понадобится…

Мама повышает голос, чем привлекает мое внимание.

— Ни черта ты не понимаешь! Не задумываешься. Дети – огромный труд. На что ты жить будешь?! На что дитя своё кормить?! Мы с Владом должны будем на вас горбатиться?!

Господи, ну конечно! Как я сразу не догадалась?

Влад – сожитель моей мамы, и он меня на дух не переваривает.

Промыл ей мозги, пока я была на работе!

Мерзкий и наглый урод!

— Да и правда что! Твой Влад паразитировать привык, а не работать. Принц, не иначе, — не удерживаюсь от сарказма.

— Как ты смеешь?! — взвивается она. — Сама к нему пристаешь, как только я за дверь выхожу. Думаешь пристроить своего выродка?! Совсем совесть потеряла — у собственной матери мужика уводить.

— Рот свой закрой, — рявкаю на нее едва ли не впервые в жизни. — Не смей обзывать моего ребенка.

— Как ты с матерью разговариваешь?

— А ты что несешь? Меня мутит от одной мысли, чтобы посмотреть в сторону твоего обрюзглого алкаша! Посмотри на себя… В кого ты превращаешься?! Красивая, статная… А тратишь себя на какое-то чмо. Портишь свою жизнь и мою заодно, — смахиваю слезы, текущие по щекам. Обида, живущая во мне много лет, рвется наружу. Устала, я дико устала смотреть на то, как она медленно погибает. Идет ко дну, не замечая происходящего. — Не нужен мне твой урод, мне мама нужна… И поддержка.

Дверь на кухню резко распахивается. Всё происходит очень быстро, я не успеваю никак среагировать.

— Кого ты уродом, дрянь, назвала?! — в помещении появляется причина нашей ссоры. Влад собственной персоной. Он оскаливается. Откуда только взялся? Я слышала, как час назад он выходил из квартиры. Неужели вообще на работу не надо? — Воспитывать тебя буду, раз мать не справляется!

Он движется в мою сторону, на ходу тянется к пряжке ремня.

Лупить меня, что ли, собрался?

От него исходит такая агрессия, что я просто столбенею, не в силах пошевелиться.

Перевожу беспомощный взгляд на маму.

— Влад… Владик, не надо, она не хотела тебя обижать. Дурная моя, — мама кидается к нему, хватает за руку, но он тут же её отдергивает.

— Дочка такая же шваль, как и ты! — выплевывает грубо. — Гулящая.

Пока он возится с ремнем, я пытаюсь уйти, но Влад успевает схватить меня за руку.

На секунду воцаряется тишина. Ее рассекают твердые, уверенные и такие знакомые шаги, доносящиеся из коридора…

Глава 1

─ Яся, не упрямься! Открой дверь! Я тебя не обижу, крошка!

От очередного удара дверное полотно идет рябью.

Закрыв уши ладонями, я зажмуриваюсь.

Боже! Когда же Богдан уйдет! Достал! Каждый раз, как напьется, устраивает представление!

В прошлый раз меня из-за него едва ли из общежития не выселили. Пришлось оплачивать замену двери, которую он разнес, а никто якобы этого не заметил. Ни студенты, ни новый комендант.

Крайней осталась я. Моя же дверь дырой обзавелась, значит, и вопросы все ко мне.

─ Ясмина, я знаю, что ты меня слышишь! – голос Богдана становится похож на рычание. – Не будь дурочкой! Давай развлечемся. Уверен, ты останешься довольной.

Как же! Останусь!

Ты один раз дыхнешь на меня перегаром, и я замертво грохнусь!

Терпеть не могу пьющих людей, не переношу их на клеточном уровне, но они, видимо, мое наказание за грехи прошлых жизней.

Подхожу к двери и прислушиваюсь. Вдруг мне повезло, и он сегодня по-быстрому свалит?

─ Что, Дан, снова облом? – раздается ехидный женский голос. Узнаю соседку по этажу. – Ты у нас, конечно, красавчик, но белокурой принцессе папиков подавай. Не дорос ещё.

Её смех удаляется и тут же гаснет в череде громких ударов.

─ Ясмина, я начинаю выходить из себя, живо открывай! – гремит его голос.

─ Проваливай! – отмираю не выдержав. Сколько можно меня изводить?! – Если не уйдешь, я полицию вызову.

На несколько десятков секунд повисает тишина. Когда я начинаю думать о том, что мой навязчивый ухажер ушел, раздается заливистый мужской смех.

— Ты серьезно такая глупая, а? Вызывай! Так даже лучше! Отец тебя ко мне быстренько доставит.

От бессилия хочется плакать. Неужели жизнь действительно так несправедлива? Я знаю, уже донесли, что отец Богдана – какая-то высокопоставленная шишка в правоохранительных органах, но не может же в Москве все так легко решаться деньгами и связями.

Я родилась и выросла в небольшом городке на юге нашей страны. Кроме туристической и строительной сферы в родном городе вообще ничего не развито. Перспектив не было никаких. Стены родительского дома давили так, что жить не хотелось.

Переезжая в столицу, я надеялась вырваться из капкана предрассудков, сплетен и обреченности. Но прошлое меня догнало и здесь.

Бабушка с раннего детства мне говорила, что яркая внешность станет моим наказанием. Так и случилось. Различие лишь в том, что в школьные годы я слышала фразы по типу: «Кто ж ещё у шлюхи родиться может, только ещё одна шлюха», а теперь меня записали в охотницу за богатыми мужиками. Хотя поводов я не давала никогда.

Бесформенная одежда, отсутствие макияжа, волосы, постоянно затянутые в высокий хвост… Разве так выглядят роковые красавицы? Очень сомневаюсь.

Ну не могу я себе ноги укоротить или губы уменьшить! Могла бы, давно изменила внешность!

Стесняться быть красивой? Такое тоже бывает.

Богдан снова орет и долбится в двери.

Мне страшно.

В Москве я совсем одна, и случись что, никто меня защищать не кинется.

«Не льсти себе, дома защитников не больше», — напоминаю себе.

От неприятных эмоций кожа покрывается мурашками. Ноги наливаются свинцом и слабеют. Бреду к дивану. Опустившись на него, подбираю ноги под себя и закрываю лицо ладонями.

Накопившиеся в душе страхи и физическая усталость дают о себе знать. Мгновенно расклеиваюсь, ощущая приступ головной боли и слабости во всем теле.

Ещё в первую неделю после заселения одна из одногруппниц дала мне совет, дескать, Дану проще дать, чем отвязаться. Он якобы часто преследует девушек и сразу после первого секса теряет к ним интерес.

Не знаю, так ли это или нет, но я точно её советом не воспользуюсь! Хватит с меня того клейма, которое в школьные годы повесили из-за разгульного образа жизни матери.

Поблизости звонит телефон. Взяв его в руки, вглядываюсь в экран.

Лилия, она же Лия. Моя подруга, пока что единственная на новом месте.

В столичный вуз я перевелась после второго курса. Не без труда, но старания были вознаграждены сполна. Стипендия, пусть и небольшая, место в общаге… Я о таком и мечтать не могла. Грех жаловаться.

— Да, Лиля, я тебя слушаю.

— Яська, ты чего трубку не берешь? Я уже начала волноваться, — начинает она с легким укором. – Потеряла тебя.

Вот же Богдан гад! Задурил мне голову так, что я звонка не услышала.

— После смены душ принимала. Не слышала, — вру без зазрения совести. Я действительно только недавно вернулась в общагу, но в порядок себя привести не успела. – Ты что-то хотела? Лекции скинуть?

Лиля демонстративно цокает.

Так и вижу, как подруга закатывает глаза.

— Яся, ну какие лекции? – смеется. – Сегодня суббота! Не нуди! Я хотела пригласить тебя на одно очень важное мероприятие.

Глава 2

Большая часть пути до места вечеринки проходит под воодушевленную болтовню Лили. Она пребывает в восторге, как-никак мы обхитрили её охранника, сказав, что собираемся спать.

— Представляешь, у нас получилось! Аскар ни о чем не догадался! Круто! – острый локоток подруги врезается в мои ребра. – Ясь? Расстроилась из-за Дана, что ли? Подумаешь! Он же дурак! Хочешь, я попрошу отца, он быстро решит этот вопрос.

Несколько раз недоуменно моргаю.

Она шутит? Зачем родителя впутывать?

Я и так не уверена, что человек его уровня в восторге от такой новой подружки дочери. Где я, и где Лиля.

— Нет… Нет, не нужно! – шокировано выпаливаю.

Не ожидала, что она так быстро переключит свое внимание на другую тему. Почти полчаса болтала о своей подготовке к сегодняшнему мероприятию.

Лиля месяц только платье искала подходящее. Не зря. Выглядит в нем восхитительно, как изящная статуэтка.

— Почему? С его связями приструнить Румянцева не будет проблемой. Ещё и папашку с должности двинет, — Лиля задорно хихикает, будто сказала что-то улетно-веселое.

— За что? – я, наверное, очень устала, не выспалась, и поэтому с трудом улавливаю смысл сказанных ею слов.

Подруга закатывает глаза.

— Ты хотя бы понимаешь, какая там должность? У таких людей всегда есть за что! – она многозначительно приподнимает брови и добавляет шепотом, так, чтобы таксист не услышал. – Хотя бы за то, что покрывает сына отморозка, когда тот девушками бессовестно пользуется направо и налево.

Слово «пользуется» подруга произносит с нескрываемым пренебрежением.

— Ума не приложу, какого черта он прицепился. Три месяца уже прошло, пора бы отстать. Я надеялась, что ему быстро надоест меня преследовать, — нервно сжимаю ладонями край кожаного сиденья такси.

— Глупышка! – она толкает мою ногу коленкой. – Ты себя давно в зеркало видела? Это надолго теперь. Мужики за такими красотками годами таскаются, — выдает излишне уверенно, словно большой специалист в подобных вопросах.

Не хотелось бы… В страшном сне я видела таких ухажеров!

С Румянцевым Богданом мы познакомились в мой первый учебный день в новом вузе.

Ища нужную аудиторию, я немного запуталась в извилистых коридорах, где он меня, собственно, случайно и встретил. Тогда он показался мне обычным, приветливым парнем. Устроил мне небольшую ознакомительную экскурсию. Проводив, попросил оставить номер телефона, я отказалась, и на этом мы разошлись.

Я и подумать не могла, что через пару дней он переселится в общежитие… Поближе ко мне.

Теперь комната Румянцева находится прямо напротив моей. По случаю его появления оттуда даже выселили двух хороших девчонок, с которыми я неплохо общалась.

Начиналось все безобидно. Но после пары отказов у Богдана стало рвать крышу.

Не хватило терпения притворяться хорошим парнем.

Если бы дома была атмосфера получше, я бы, возможно, уже собрала вещи и вернулась обратно…

Хотя кого я обманываю?!

Три месяца, проведенные в Москве, куда приятнее, чем все последние годы жизни с матерью и отчимом. Разными отчимами... Даже при наличии такой проблемы, как Румянцев Богдан.

Узнав о подтверждении перевода, я выдохнула с облегчением.

Учиться мне нравится, к тому же есть Лиля! Дома у меня подруг не осталось после того, как у мамы случилась интрижка с отцом одной моей подруги. Он был женат, и в маленьком городе это почти приговор.

***

Организация праздника на высоте. Одного взгляда становится достаточно для того, чтобы понять: хозяин праздника не поскупился. Всё вокруг просто пестрит роскошью и большими деньгами.

Моя первая реакция – потрясение.

Я никогда не бывала в подобных местах. Разрыв шаблона, кажется, так говорят?

Глядя на огромное количество народа, заполнившее помещение, я немного теряюсь.

— Пойдем. Чего застыла? – Лиля легонько подталкивает меня в спину. – Сейчас познакомлю тебя с кем-нибудь.

— Зачем?

Остановившись, подруга смотрит на меня с удивлением. Хмурится.

Неужели я глупость сморозила?

— Ясь, с тобой точно всё в порядке? Ты какая-то странная сегодня.

Оглядевшись по сторонам, она ищет глазами официанта. Как только находит, просит принести нам шампанского.

Объяснять, дескать, здесь я чувствую себя некомфортно, не имеет никакого смысла. За три месяца плотного общения – именно столько мы с Лилей знакомы – я успела хорошо её узнать.

Она не поймет.

В отличие от меня подругу никто комплексами с детства не обвешивал.

Как объяснить человеку, росшему в здоровой атмосфере, что ты жутко нервничаешь, когда посторонние люди смотрят на твои открытые плечи?

Да никак!

Она, к счастью, не знает, какие бывают последствия у крохотных оплошностей.

Глава 3

Подняв голову, встречаюсь взглядом с незнакомцем, и окружающий мир меркнет. Нет, не сказать, что он меня ослепил, но… Таких я ещё не встречала. Сила его энергетики завораживает.

Конечности наливаются свинцом, и я, как последняя дура, стою и глазею на него, вместо того, чтоб сбежать, пока мой навязчивый «ухажер» всячески пытается оправдаться.

— Она пыталась меня соблазнить, — любитель распускать руки кивает в мою сторону. – Рустам, ты ведь знаешь, какие сейчас девки ушлые. Каждая вторая не против ноги раздвинуть за бабки.

— Это неправда! – вмешиваюсь в их разговор, несмотря на крупную дрожь, пронизывающую тело. – Я Вас даже не видела!

В мою сторону устремляется сразу две пары глаз. Одни смотрят с презрением, другие снисходительно.

Унизительно и очень обидно.

Казалось бы, мне должно быть плевать, мало ли что обо мне подумает незнакомец, однако на подсознательном уровне коробит от одной мысли, что он примет меня за проститутку.

Я никогда в жизни не давала повода считать себя продажной, и подобная несправедливость вызывает прилив раздражения, но он быстро тонет в стеснении и нереальном количестве стыда.

— Дмитрий Андреевич, категоричный отказа этой девушки мог не заметить только слепой, — на лице незнакомца прорисовываются желваки. Кажется, собеседник его, мягко говоря, утомил. – Найди себе другую подружку, а лучше проваливай домой. Карине, насколько я помню, скоро рожать.

К моему удивлению, вид у этого Дмитрия Андреевича становится пристыженный.

Его жена дома ждет? Так получается?

Я в очередной раз испытываю прилив отвращения. Как так можно? Или в мире богатых и сильных принято оскорблять слабый пол, пусть это даже твоя собственная супруга?

Пока я справляюсь с нахлынувшими эмоциями, облапавший меня мужик исчезает с горизонта. И можно было бы выдохнуть, но…

— Пойдем, — стальная хватка фиксирует запястье, и мне ничего не остается, как идти, вернее, почти бежать следом за… Рустамом?

— Простите, пожалуйста… — голос предательски дрожит. – Не могли бы Вы меня отпустить.

Что это за место такое? Я, конечно, никогда не была на торжествах крупных компаний, но разве так они должны проходить?!

— Не мог бы, — получаю спокойный ответ.

Через пару секунд он открывает дверь, которую я и вовсе перед нами не заметила, и заталкивает меня в небольшое, плохо освещенное помещение.

Взгляд врезается в широкий диван, стоящий вдоль одной из стен, и я начинаю догадываться, почему тут включена только подсветка.

— Вы неправильно меня поняли… Я здесь не по работе…

Сама не понимаю, какую глупость несу. Голова отказывается соображать, сознание тонет в панике.

Если мне когда-нибудь посчастливится увидеть Лилю, то я её придушу! Тоже мне корпоратив премиум-класса!

— Расслабься, — мужчина ловко скидывает пиджак и набрасывает его мне на плечи. После чего, словив мой непонимающий взгляд, поясняет. – Ты вся дрожишь. Нужно согреться и успокоиться.

— Спасибо, — шепчу, стягивая пальцами мягкую ткань на груди.

Аромат его парфюма стремительно окутывает, создавая вокруг мягкий душистый кокон. Восточные специи, легкий дымок цветочного кальяна и тонкие нотки ванили. Хочется прикрыть глаза и расслабиться.

— Присаживайся, — усмехнувшись, кивает в сторону дивана. – Налить тебе выпить?

— Если можно воды. Без газа. Я не пью алко… — прикусываю язык, осознав, что несу лишнее. Можно подумать, ему интересно мое отношение к алкоголю и к тем, кто потребляет его как не в себя. – Спасибо.

Мужчина обводит меня с ног до головы нечитаемым взглядом, после чего отворачивается к небольшому бару, расположенному внутри стены.

Опустив голову, разглядываю свои голые коленки.

Платье доходит до середины бедра, но я всё равно ощущаю себя словно голой.

Аккуратное черное платье, ничего вызывающего, разве что плечи излишне открыты. В годовщину открытия кофейни, в которой я работаю, нас обязали прийти во всем черном. В дневном свете оно не казалось мне таким опасным…

— Держи, — мужчина вкладывает мне в руки бокал с холодной водой. – Испугалась?

Поставив свой бокал на небольшой столик, он садится рядом.

Даже не касается, но от простой близости этого мужчины по моему телу начинают бегать мурашки. Замираю от такой неожиданной реакции.

К счастью, он не замечает её. Достает из кармана телефон и набирает кому-то сообщение.

— Немного, — признаюсь, решив, что игнорировать вопрос будет некрасиво. – Я шла на террасу, хотела там подругу подождать, а тут он… Не поняла даже, чего он от меня хочет.

Мои слова вызывают у мужчины интерес.

— Не поняла? – брови сдвигаются к переносице, а серые глаза сужаются. Ещё немного — и он рассмеется.

— Не сразу… Просто… Меня здесь не должно было быть, — передергиваю плечами и тут же снова поправляю пиджак, наглухо грудь прикрывая. Мужчина успевает это заметить. – Подруга попросила составить ей компанию, она к своему мужчине приехала, и я подумала, что, возможно, охрана решила меня выставить. Ну а когда он начал лапать, поняла, конечно.

Глава 4

— У тебя что-то случилось? – интересуется мужчина, снова бросая в мою сторону снисходительный взгляд.

Он хотел сказать: «Ещё что-то случилось…», ведь в его глазах я и так сказочная… неудачница или полная дура.

Кто ещё может прийти на сомнительную вечеринку, ничего не зная о собравшемся контингенте? Мало ли что могло случиться, а я бы и пискнуть не успела, особенно учитывая заторможенность, которая появляется во мне при попадании в нестандартные ситуации.

Ничего не ответив, я снова впиваюсь взглядом в экран телефона.

Насколько я знаю, у Лии ещё никогда не было близости с этим загадочным Титовым. Мужчина, о котором я много слышала, но никогда не видела даже на фотографиях, во всяком случае, не припомню, чтобы подруга мне показывала, как он выглядит в реальной жизни.

Неужели она не боится вот так сразу оставаться с ним наедине? Это ведь неприлично…

— Только сырость не разводи, я не люблю это.

Не сразу понимаю, что мой собеседник имеет в виду, только когда вижу в его руках идеально выглаженный платок, понимаю, что на глазах закипают слезы.

Ох… Как я могла не заметить?

Благодарю его, забрав идеально выглаженный аксессуар.

— Извините… — аккуратно убираю влагу из уголков глаз.

Сама не понимаю, с чего так расклеилась.

Хотя нет, понимаю. Сидеть мне до утра на лавочке перед главным корпусом, потому что комендант посреди ночи точно не впустит.

Я слышала, некоторые студенты, имеющие развитые коммуникативные навыки, и после полуночи запросто попадают к себе, но я точно не тот случай. Под землю скорее провалюсь, чем буду кого-то упрашивать пойти мне на встречу. И дело не в гордости, просто я до чертиков не люблю привлекать к себе внимание, как, впрочем, и просить о чем-либо посторонних людей.

Мы с Лией договорились, что переночуем у нее, а теперь я не представляю, как быть. Идти мне некуда, и портить подруге вечер тоже не хочется…

«Можно поехать на работу, пересидеть в подсобке», — размышляю, представляя, что может случиться со мной на улице. Ночью.

— Рассказывай, — мужчина ко мне поворачивается всем корпусом. – На тебе лица нет. Учитывая, что ты и до этого в передрягу едва не попала и всё равно держалась, то сейчас что случилось? Подружка кинула?

Откуда он знает?

Глаза сами распахиваются от такой прозорливости.

— Ей срочно уехать пришлось, — прикладываю ладонь к своему пылающему лицу.

Мужчина усмехается, дескать, я не удивлен.

Вроде бы чужой человек, но мне жутко не нравится выглядеть в его глазах такой недалекой курицей, коей я в жизни, похоже, и являюсь! Угораздило же!

А завтра ещё и на работу идти…

Он смотрит на меня насмешливым взглядом.

Закусив нижнюю губу, рассматриваю его мужественное лицо. Таких в обычной жизни не встретить. Яркая, я бы даже сказала, агрессивная внешность. Холодный, безмерно цепкий взгляд.

В его присутствии ощущаю себя очень странно. Смешанные чувства. С одной стороны, хочется рассказать ему всё как на духу, ничего не утаивая, а с другой… Язык прилипает к небу от страха.

Похвастаться опытом в общении с противоположным полом я не могу. Из взрослых мужчин, с которыми мне приходилось общаться дольше десяти минут, я никого не могу припомнить кроме преподавателей и отчимов.

Последних в моей жизни было немало.

А ещё есть хозяин кофейни, в которой я работаю вот уже два с половиной месяца, но работодатель относится ко мне скорее по-отечески.

Иначе как объяснить причину, по которой он принял меня в штат? По ночам я не работаю, первые половины дня заняты парами…

Одним словом, график у меня о-о-очень гибкий.

— Поехали.

Вздрагиваю, когда мужчина неожиданно поднимается.

— Куда?

Он всё-таки решил, что я продажная девица и меня можно снять?

— Отвезу тебя домой, или куда там тебе нужно.

— Я могу добраться сама, — выдаю уверенно.

К счастью и великому облегчению, телефон у меня с собой, и не надо переживать, что не хватит денег на такси. Только вчера получила аванс.

Не так, правда, собиралась его потратить… Но ничего не поделать. Зато знаю теперь, как коротают досуг обеспеченные и влиятельные люди, которым всё можно.

— Я уже понял, как ты сама, — явно меня передразнивает. – Не прощу себе, если с тобой что-то случится. Понятно уже, какая ты везучая.

Его безапелляционный тон заставляет меня подняться на ноги и идти следом.

Умом понимаю, что не стоит принимать подобные предложения, но если бы он хотел что-то сделать нехорошее, то мог бы начать приставать в этой випке, ведь так?

Каждый шаг зарождает во мне всё больше сомнений. Сняв блокировку с экрана, захожу в приложение для вызова такси и морщусь, увидев, сколько придется заплатить за путь до кофейни.

Глава 5

«Если хочешь, можем поехать ко мне…», — раз за разом прокручиваю в голове фразу, брошенную невзначай загадочным мужчиной.

Никак не могу отделаться от мыслей о нем. Злюсь на себя, ругаю за глупость и всё равно не могу.

Умом понимаю, что нужно работать, но вместо того, чтобы сконцентрироваться на заказе, я вспоминаю Рустама. Вспоминаю и заливаюсь краской. Снова и снова.

Чертовщина какая-то!

Несмотря на нашу разницу в возрасте, которая явно бросается в глаза с первого же взгляда, я могу признаться: он идеален.

Внешне, конечно.

Глядя на него, у меня дух захватывало.

До сих пор мысли путаются, превращаясь в липкую сладкую вату. Голова идет кругом.

Возможно, это просто первый эффект от знакомства с сильными мира сего.

До этого дня, к счастью, мне не случалось бывать в подобном обществе. В университете полно представительных и успешных мужчин, но типаж у них не такой… Более мягкий, что ли, добродушный.

А в кофейне… Скорее его секретарь прибежит, торопясь выполнить поручение босса.

К сожалению, за время, проведенное в Москве, я ещё не успела броней обрасти. Теперь мучаюсь.

Отдав парню заказ, перевожу взгляд на следующего полуночника и приветливо улыбаюсь.

Номер машины Рустама я, конечно же, не сфотографировала. Постеснялась. Человек мне помочь решил, и записывать его едва ли не в маньяки было бы по меньшей мере некрасиво.

Честно признаться, я сама не поняла, как оказалась в салоне его авто. Раз, и само собой так случилось. Даже запротестовать не успела. Надо ли говорить, что весь путь до кофейни я сидела тихонечко, как говорится, ни жива ни мертва.

Боялась пошевелиться.

Говорить адрес общаги не стала, побоялась провести всю ночь на улице. Лучше уж на работе побыть, чем в потемках на холодной лавке сидеть.

Он несколько раз уточнил, точно ли мне нужно сюда, и предложил поехать к нему. Просто переночевать.

Странное предложение, не правда ли?

На счастье, настаивать не стал.

«Записал тебя всё-таки в ряды падших женщин», — подсказывает внутренний голос.

Неприятно, но я ведь сама этому поспособствовала! Как ни крути, а голову нужно включать!

Эмоции спали, но мне до сих пор хочется высказать Лиле всё, что я о ней думаю!

— Яся, солнце мое, как ты вовремя заглянула сегодня! – произносит хозяин нашей круглосуточной кофейни, когда мы остаемся вдвоем. – Артем не вышел на смену, и я уже думал, самому придется становиться за прилавок. Как ты тут оказалась? Ночами ведь отказываешься работать.

— Почувствовала, наверное, — отвечаю легко. – Планы на вечер немного изменились… А в общежитие идти уже поздно. Ничего лучше не придумала, как приехать сюда.

— Судя по цене того «Роллс-Ройса», на котором приехала, планы на вечер у тебя грандиозные были, — посмеивается Альберт Адамович, встав у меня за спиной. – Ой, да не смущайся ты так. Аж уши порозовели.

Ему хорошенько за пятьдесят, и, возможно, для него подобные разговоры действительно, пустяк, но я напрягаюсь всем телом. Каждая мышца буквально цепенеет, а в позвоночник медленно вгоняют металлический штырь.

— Вы всё неправильно поняли… — зачем-то оправдываюсь, густо краснея до кончиков волос.

Дурная! Дурная привычка!

Увы, отделаться от нее очень трудно. Формировалась годами.

­— Дело молодое, — отмахивается босс. — Тем более для таких, как ты, девочек.

Шумно сглотнув, я нахмуриваюсь. Стараюсь понять, какой именно смысл он вкладывает во фразу: «Таких, как ты».

Закусив губу, я стараюсь прогнать неприятные мысли, которые ведут меня привычной дорогой прямиком в самокопание.

Так бы и продолжила гадать, уточнять у него или нет, но дверь кофейни распахивается, и в помещение вваливается большая компания подростков. Парней семь, немного младше меня.

Они галдят и по несколько раз меняют состав заказов. Даже при всём желании расспросить Альберта Адамовича, мысли о нем со скоростью пули вылетают из головы.

***

В воскресенье в обед я с трудом разлепляю глаза. С непривычки ноги гудят, а зрение отказывается фокусироваться.

В общагу я попала в восемь утра, наспех приняла душ и завалилась в нерасплавленную постель.

После смерти отца мама долго пребывала в депрессии, а после, спустя год, нашла утешение в объятьях женатого мужчины. У него было много вредных привычек, которые мама быстро переняла. Отношения с ним продлились недолго, но свято место пусто не бывает, и жить вместе с нами стал другой её кавалер.

За восемь лет их было много, и каждый следующий был хуже предыдущего.

Лет с тринадцати я упорно старалась бывать дома пореже. Не хотелось видеть, как деградирует мама, да и неприятно было ловить на себе сальные взгляды нетрезвых мужиков, которые через одного просили называть их «папочками».

Глава 6

— Неужели ты перевела ей деньги? – во вздохе Лили столько удивления, будто бы я сказала, что умею летать, или резко уши выросли как у слона. – Совсем с ума сошла? Это ведь она должна тебе помогать, а не наоборот!

Усмехаюсь. Кто бы говорил! Бросила меня в субботу!

— Нет, не переводила, — после облегчения, отразившегося на её лице, добавляю. – Сама зашла в приложение и оплатила. У меня в телефоне оно осталось.

Лет с семнадцати счета за коммунальные услуги стала оплачивать я. Началось всё с того, что нам свет отключили… Не особо люблю вспоминать то время.

Неудивительно, что мама забыла про них. Раньше тоже не придавала значения таким мелочам.

— Яся, ты…— она долго подбирает слова, раздувая щеки, словно хомяк. – Недотепа, если говорить мягко. Она ведь тобой пользуется.

— Она моя мама.

Для меня этим всё сказано. Самый родной человек, что тут добавлять?! Пусть мы с ней давно не в ладах, но никто другой мне её не заменит.

Если я ей не нужна, то другим – и подавно. Хочется верить, что когда-нибудь она возьмется за ум, и жизнь станет лучше.

— Мама, которая прицепилась к тебе словно пиявка.

Резко остановившись посреди университетского коридора, я оборачиваюсь и смотрю на подругу в упор. Остро и недовольно.

— Не надо о ней так говорить, — заявляю таким тоном, что Лия не решается спорить.

— Окей, как скажешь. Но я не понимаю, что ты теперь делать будешь? Постоянно платить за нее?

Мы наверняка не поймем друг друга. Я очень рада, что Лиля никогда не сталкивалась с подобными проблемами. Объяснять человеку, выросшему в здоровой семейной атмосфере, что такое мать, много лет имеющая зависимость, очень трудно.

— Она работает, — отзываюсь, снова ускоряя шаг.

Мы немного опаздываем на пару.

Лиля как ни в чем не бывало заявилась ко мне сегодня утром. Птичкой щебетала о том, как чудесно прошли её выходные. На полном серьезе даже не поняла, сколько хлопот мне доставила. А я не стала ничего объяснять. Взяла вещи и пошла в главный корпус. На пары.

Не думаю, что моя отповедь в силах что-либо объяснить.

— И что? Она и до этого работала, а деньги из тебя тянула, — уверенно следует за мной по пятам.

Зачем я ей вообще рассказала? Будет мне мозг взрывать целый день.

Мысленно ругаю себя за глупость. Захотелось поделиться с кем-то своей проблемой, и в итоге настроение рухнуло на минус трехсотый уровень. Не первый раз оказываю себе такую «медвежью» услугу.

Мне всегда казалось, что одиночество для меня вполне комфортно, но на деле оказалось, что нет. Иногда так приятно, когда тебя выслушают и… поймут.

С последним пунктом мне нечасто везет. Пора заканчивать изливать душу.

— Может, лучше ты мне расскажешь, как провела выходные? – насмешливо улыбаюсь, стрельнув в Лилю взглядом.

Она, преисполнившись блаженством, закатывает глаза. Судя по улыбке, сияющей на её губах, программа вечера ей «зашла». А может, и не только вечера.

— Ясь, он такой классный! Мы все выходные провели вместе, — сладко щебечет, на что я только глаза могу закатить. – Ну что ты! Я ведь серьезно!

— Верю, верю, — смягчаюсь, после чего открываю перед подругой увесистую дверь в аудиторию.

— Ты на меня, наверное, обиделась? Стас, когда мы приехали к нему, отругал меня за то, что я про тебя сразу не сказала ему. Его водитель мог бы тебя отвезти, — остановившись, она оглядывает аудиторию, прикидывая, куда бы лучше сесть. – Пошли наверх? Я всё тебе расскажу. Домой приехала только вчера вечером. Мама прикрыла меня перед отцом.

— Она уже вернулась? – уточняю.

Меня немного шокирует тот факт, что Лия делится с мамой подробностями свой личной жизни. Вроде бы ничего такого, но мне кажется, я была бы не в восторге, если бы моя юная дочь осталась ночевать у взрослого мужчины.

Мы быстро преодолеваем высокие ступени и забираемся в центр одного из верхних рядов.

— Да, на днях, но это неважно. Встречусь с ней сегодня вечером, если Стас не придумает ничего интереснее, — поигрывает бровями.

Я подаюсь к ней и над самым ухом уточняю.

— У вас что, была близость?

Наверное, я слишком наивная, но мне казалось, что она не будет так торопиться. Ведь воспитание у подруги весьма жесткое. По её же словам, отец – человек строгий.

Лиля качает головой и демонстративно прикрывает ладонью глаза.

— Неудивительно, что Дан за тобой носится, словно его стая петухов или этих, как их там… гусей за задницу клюнули. Где он ещё такую в Москве найдет.

От слова «такая» меня в самом деле воротить начинает.

— Что ты имеешь в виду?

Устраиваюсь поудобнее на деревянной лавке. Достаю из сумки тетрадь и канцелярские принадлежности.

— Иногда складывается впечатление, что тебя ничего не в силах испортить.

— Понятнее не стало, — отзываюсь.

Глава 7

— Ты задалась целью свести меня с ума? – шиплю на Лилю, бегущую следом за мной. – Неужели не могла промолчать? Кто тебя просил втягивать Диму в наши с Богданом разборки?! Он ведь совсем ни при чем!

Я плачу редко, но сейчас именно тот случай, когда слезы трудно сдержать.

На Карпова тоже злюсь, но значительно меньше. У нас ведь возраст такой, когда положено творить глупости?! Да! И ещё раз да!

Подруга предложила, а он не смог отказать, чтобы не ударить в грязь лицом! Как тут откажешь, когда вызов бросили на глазах у скучающей толпы зевак? Никак, действительно никак, к сожалению…

Лиля снова в ударе!

Мы с ней быстро сошлись. Буквально с первого разговора, с первых дней… Лиля очень легкая в общении девушка, общительная, смелая, раскованная.

Совсем не такая, как я.

Мне с ней интересно, словно параллельный мир познаю, узнаю для себя много нового. Но её выходки, совершенные в последние дни… Раздражают!

Ну правда!

Она знает, как я не люблю к себе внимание привлекать, делилась с ней множество раз о своих давних страхах. Я действительно чувствую себя некомфортно, становясь объектом внимания большого количества людей. До трясучки в коленях!

Лет с пятнадцати я выработала для себя оптимальную тактику поведения. Единственное, что мешало – моя внешность, которая то и дело доставляет мне массу проблем. А теперь и подруга…

— Ты нравишься Карпову, вот пусть и проявит себя! В чем проблема? – свергает шикарной улыбкой на алых, как артериальная кровь, губах. Вызывающе, но ей очень идет и, что удивительно, не кажется вызывающим.

Она действительно не понимает или притворяется?!

Наши с ней системы координат диаметрально противоположны. Лиля умеет воспринимать жизнь проще, чем я. В разы проще. Понравился мужчина? Вперед! Появилась проблема? Решай её дерзко!

Я так не могу, поэтому у меня волосы на голове дыбом встают, когда я думаю о том, как сейчас Димка ударит Богдана, а после сядет на несколько лет.

Станется ли с отца нашего мажора создать проблем обидчикам сына?

Я себя никогда не прощу, если из-за меня у Димы будут проблемы. Никогда не прощу…

Оказывается, я так и осталась трусихой!

— У тебя так всё просто! – бросаю с претензией.

Сбежав по ступенькам в небольшой холл, толкаю увесистую дверь и буквально вываливаюсь на улицу. Оглядываюсь по сторонам. Ни Димы, ни Богдана не видно.

Пока мы с Лилей отпросились с пары, парни уже исчезли. Провалились как сквозь землю!

— Нет их тут, Яська. Забей! Пошли в буфет? Я позавтракать не успела. Всё равно возвращаться на лекцию будет глупо.

В то время, пока у меня сердечный ритм зашкаливает, а ладони потеют от ужаса, ей весело, и она есть собирается! Поверить не могу!

— Лиль, ты правда не понимаешь, какие проблемы будут у Димы? – спрашиваю опешив.

Как там говорят, простота хуже воровства? По мне, мы находимся где-то рядом.

— А тебе что с того? Он уже большой мальчик. Если даже подерутся, твоей вины не будет.

— Ты подстрекала его! А это уголовно наказуемо!

Склонив голову набок, подруга смотрит на меня как на умалишенную. Отвечает не сразу.

Выпустив весь воздух из легких, растираю ладонями лицо.

Воображение очень услужливо подкидывает мне такие варианты развития событий, что кровь в венах леденеет, а я сама покрываюсь волнами противных, колючих мурашек.

С раннего детства за меня некому было заступаться, и все конфликты, коих было немало, приходилось решать мне самой. Не могу назвать себя одуванчиком: и выяснять отношения приходилось, и даже драться, однако я быстро осознала, что конфликтов лучше избегать, потому что самой с ними крайне трудно справляться.

Я всегда мечтала о сестре. Думала, что, если бы она была у меня, жизнь стала бы намного слаще. И вот у меня есть подруга, но, судя по последним дням, от нее проблем только больше становится.

— Яся, ты красивая девушка, тебе нужно принять этот факт и, более того, извлекать из него пользу. Подумаешь, морды друг другу начистят… Разве это плохо? Глядишь, и Дан отвалит, ну или Димка будет таскаться везде за тобой следом. Не вижу проблемы... — возвращает меня в действительность Лиля, подхватив под руку. – Пошли хотя бы по чашечке кофе выпьем?

С Лилей я ожидаемо никуда не иду.

Немного поколебавшись, застегиваю наглухо накинутую на плечи толстовку и направляюсь обходить территорию по дорожкам. Подруга нагоняет меня спустя десять минут, когда, не найдя парней, настроение мое становится паршивее некуда.

Вот тебе и Москва! Вот тебе и новая жизнь.

Я думала, здесь я перестану бояться всего и вся, но на деле проблемы мои просто сменили формат. Если в городе, где численность населения не превышает пары сотен тысяч человек, тебя угнетают морально, то в большом… Прилететь и физически может.

— Как ты вообще до такого додумалась! – произношу с досадой, услышав у себя за спиной знакомое цоканье каблучков.

Глава 8

— Точно не хочешь приехать ко мне? Мы могли бы вместе подготовиться к завтрашней аттестационной работе. Если передумала, скажи, я отправлю Аскара, — заботливо предлагает Лиля.

— Бедный твой водитель! Ты на часы смотрела! Скоро десять часов! – придерживая плечом телефон, собираю на завтра сумку.

К слову сказать, к парам я уже подготовилась. Спать пора.

— Детское время. Ты как бабулька, — слышу её тяжелый вздох. Ну что поделать, мы разные. – У него ненормированный рабочий день. За это доплачивают.

— Как и за обучение тебя вождению?

Пару дней назад Лиля рассказывала о своем желании научиться водить. В тот же вечер Аскар приступил к делу. Следующим утром, хохоча, подруга делилась впечатлениями, рассказывая о том, как несчастный мужчина едва ли не поседел, когда она, не рассчитав, вылетела с загородной трассы и поцарапала дорогущую машину.

Всё обошлось, но было принято решение пока повременить с новым навыком.

— Хочешь, он и тебя научит? – смеется она, явно вспоминая их приключения.

— Нет, воздержусь, — ловлю от нее позитив. – Не хотелось бы попадать в вечное рабство к семье Каримовых.

Если душой не кривить, мне привычнее передвигаться на общественном транспорте. Я выросла в маленьком городе, который нетрудно весь пешком обойти. Возможности, как и смысла, тратиться на такси не было.

У некоторых из маминых ухажеров авто были, только вот, учитывая их перманентно-опьяненное состояние, было бы глупо доверять им свою жизнь.

Частенько у нас из-за этого возникали споры. Мама считает, что я не желаю ей счастья, но на самом деле дела обстоят совершенно иначе.

Она у меня очень красивая, даже сейчас, несмотря на затянувшуюся депрессию и последствия, вызванные ею.

Беру со стола свой кошелек и открываю его, встречаясь взглядом с небесно-голубыми глазами мамы. Всегда и везде ношу с собой её снимок. Мое первое сентября… На нем она беззаботная, легкая и такая счастливая.

Надеюсь ещё когда-нибудь увидеть её такой.

Люблю её очень.

Да и кого мне любить, если не маму?

Мы ещё немного болтаем с Лилей о всякой ерунде, но когда слышится первый стук в дверь, я быстро прощаюсь и сбрасываю вызов.

— Ясенька, я пришел, — почти нараспев тянет Богдан.

Вот же псих неуёмный!

Плевать ему на все мои отказы, как и на то, что пропустил удар по лицу от Димы.

С ним мы, кстати, поговорили, он сказал, что Дан обещал подумать над своим поведением! Но куда там! Разве можно ему верить вообще?!

Безнаказанность и вседозволенность творят с людьми ужасные вещи.

— Открывай, я тебе говорю! – глухие удары обрушиваются на дверь. Она в который раз начинает ходить ходуном.

Собираю все силы и остатки терпения и выкрикиваю;

— Проваливай!

Голос не дрожит, но чего мне это стоит, кто бы только знал.

— Ясенька, милая, открывай, — меняет тактику, начиная буквально скрестись в дверь. Обычно нежности в нем едва на минуту хватает. – Я сделаю тебе хорошо. Обещаю… Ты ведь хочешь попробовать?! Я знаю, все вы, сучки, хотите.

По-видимому, ударяет по двери плашмя расправленной ладонью, издавая хлопок.

Неужели его отцу всё равно на то, что сын деградирует? Будь у меня такие ресурсы, я бы дано маму вылечила. А тут… Деньгами закрывает все проблемы сына, совсем не думая о том, во что это вылиться может!

Как же так?

— Яся, открывай! Не заставляй меня ждать! – громко и настойчиво.

Его бы настойчивость, да в мирное русло…

Удары становятся ещё яростнее, словно он собирается вообще выбить дверь с петель.

Страх, смешанный с шумом, просачивается под кожу и заполняет внутренности, до последней капельки поглощая надежду на спокойный вечер.

Иногда спрашиваю себя, зачем нужна жизнь, наполненная страхами и страданиями. Нет, я не задумываюсь ни о чем дурном, просто не понимаю, почему события складываются именно так?

Так бывает обычно по вечерам. С заходом солнца одиночество ощущается в разы острее.

Всем хочется заботы, поддержки, понимания, и я не исключение.

К утру попускает. Появляются более позитивные мысли. Например, что, если это всего лишь путь к счастью? И его нужно пройти, чтобы научиться ценить то добро, что с нами случается?

В момент, когда ещё один удар гремит по ту сторону двери, я понимаю, что он меня дико достал. Не могу больше сидеть и ничего не делать.

Поднявшись, иду к зоне кухни, состоящей из плиты и четырех небольших шкафчиков. Достаю сковороду, – к слову сказать, мамин подарок – хотя отлично понимаю: ударить ею человека не смогу.

Дверь я открываю, наверное, с очень воинственным видом, потому что Богдан немного отшатывается, хотя и быстро берет себя в руки.

— Что тебе нужно, Рязанцев? – рявкаю под гулкие удары собственного сердца. Я неплохо умею притворяться, но недолго. Пара минут, и волнение берет верх. – Ты достал уже всех!

Глава 9

— Зря ты отказалась полететь со мной, — прослушиваю голосовое сообщение от Лили. – Тут офигенно, не то, что в Москве! Солнышко обжигает, и коктейли просто отпад! А ещё… — она делает томную паузу. – Толпы мужиков с мощными торсами.

Перед тем как аудиозапись заканчивается, я слышу, как она здоровается с кем-то на английском.

Не могу усмешку сдержать. Вот егоза! Таких ещё поискать надо.

Отец отправил её в Италию на пару дней, чтобы она развеялась и «отдохнула от серой и промозглой столицы» (цитата подруги). Несмотря на свою неземную любовь к Титову, собралась подруга очень быстро, за пару часов. Хотя откуда мне знать, быть может, мужчина составит ей компанию.

— У меня загранника нет и никогда не было, — бодрым голосом записываю ей в ответ, просовывая ноги в темные кеды.

На улице, если верить прогнозу, скоро начнется дождь. Морщусь и издаю жалобный стон.

Вот бы успеть на работу до начала буйства природы. К смене климата мне привыкнуть тяжелее всего. Большую часть года в родном городе было тепло. Сильный ветер – самая большая проблема. Ну и дожди заряжают частенько, но на юге, в солнечном городе, они воспринимаются в разы проще, чем здесь.

Перепроверив в сумке наличие зонта, выхожу в коридор и принимаюсь дверь запирать. Возможно, из-за постоянных нападков Богдана замок не хочет проворачиваться. Приходится с силой прижаться бедром к полотну и посильнее надавить.

— Тебе помочь? – раздается за спиной, и я готова простонать в голос. Час ранний, и я надеялась избежать встречи со своим навязчивым ухажером.

— Спасибо, Богдан, я справлюсь.

Лягаю её посильней. Только с третьей попытки слышится характерный щелчок замка.

Наконец-то! Ура!

— Я могу тебя подвезти, если торопишься, – не оставляет попыток завязать со мной разговор. Идет следом.

Его настойчивости можно только позавидовать. Я не шучу. Сейчас не так много людей, способных идти к цели, несмотря на неудачи. Только вот есть проблема. Как отличить настойчивость от навязчивости?! Я говорю «нет», а он, словно насмотревшись популярных нынче видео, воспринимает мои слова как «продолжай стараться, парень, мне это нравится».

— Мне на работу пора. Хорошего тебе выходного, Богдан, — ускоряю шаг, поправляя ремешок сумочки на плече. Опаздывать мне никак нельзя. Из-за частых опозданий коллег Альберт Адамович ввел систему штрафов. – Лучше к понедельнику подготовься.

— Я успею, мне никуда сегодня не надо, — по звуку понимаю, что он достает из кармана связку ключей.

Да что ты с ним делать будешь!

Мы ведь вроде как нормально поговорили! Он пообещал перестать меня донимать и пугать! Решил меня не в пьяном виде ночами атаковать, а перейти в дневной режим?! От этого легче не становится.

— Богдан, пожалуйста, — остановившись, я оборачиваюсь к нему. Парень едва не влетает в меня, успев остановиться только в последний момент. – Я ведь тебя попросила.

— Ты думаешь слишком долго.

Я ему пообещала подумать насчет свидания. Прошло уже много дней, а я всё ещё «думаю». Якобы думаю. На самом деле совершенно точно уверена, что мне не интересны встречи с парнем, в постели которого половина девушек вуза перебывала.

Мне не понять прелести быть «одной из»….

— Ты меня в тот день напугал очень сильно. Я нервничала и просто хотела, чтобы ты ушел. Изначально не собиралась идти с тобой на свидание. Поэтому… — передергиваю плечами, признаваясь.

Он прищуривается. В глазах мелькает опасный блеск, который я видела множество раз. Закусив губу, он продолжает пялиться.

— Отшить меня, значит, хотела, — резюмирует.

— Что-то вроде того. А сейчас извини, мне правда нужно торопиться.

Если хочу купить новую обувь, то прямо со всех ног нужно бежать.

Я так долго ждала, когда же стану самостоятельной. Смогу покупать вещи такие, какие нравятся мне самой… Но взрослая жизнь оказалась сложнее.

Выскочив на улицу, понимаю, что зря надеялась на благосклонность небес. Крупные холодные капли обрушиваются на волосы и лицо. Невольно вздрагиваю, ощущая, как они быстро попадают за шиворот и скатываются по теплой коже. Температурный контраст вызывает мурашки.

Дойдя до пешеходной дорожки, я ускоряю шаг в надежде успеть добраться до остановки, не став насквозь промокшей, но случайно нога соскальзывает с бордюра, попадая в небольшую свежевырытую яму.

Остановившись, прикрываю глаза.

Интересно, мне когда-нибудь повезет? Так, чтобы весь день сложился отлично?!

Вздохнув, лезу в сумочку и нащупываю зонт.

В такие моменты меня успокаивает лишь то, что у меня есть цель, к которой я планомерно иду, и значит, всё получится. Закончить учебу, устроиться на работу, накопить денег и вылечить маму. Всё просто и в то же время нереально тяжело.

Главная сложность – заставить её саму захотеть измениться.

Я по привычке вспоминаю то время, когда она была жизнерадостная и счастливая. Быть может, и она помнит то время?!

Глава 10

— Ты хочешь, чтобы я посадил в салон какую-то левую тетку, да ещё и грязную, судя по всему? – насмешливый взгляд Богдана прилипает к моему лицу. – Ты классная. Нравишься мне.

— Останови машину, — требую у него, несмотря на сомнения, что с каждой минутой начинают меня одолевать всё сильнее. Если на работу опоздаю – мне крышка! Второго места с таким гибким графиком я не найду, но и женщину бросить посреди дороги не выйдет. – Если не хочешь тратить время, я сама разберусь.

— Твою мать! И как с тобой спорить? — всё-таки подается обочины.

— Спасибо! Та машина, что тебя подрезала, кажется, задела её… — высказываю свое предположение. Отстегиваю ремень безопасности.

— Псих какой-то, — так недовольно бурчит, словно сам водит примерно. – Поэтому так и гнал. Скрыться хотел успеть.

Он включает аварийку и идет за мной следом.

Пострадавшей оказывается женщина лет шестидесяти. Сидя на асфальте, она держится за лодыжку. Болезненно морщится.

— Как Вы себя чувствуете? – опускаюсь на корточки рядом с ней. – Вас сбила машина, которая только что здесь проезжала?

Женщина поднимает голову, и я замечаю в её глазах застывшие слезы.

— Я переходила дорогу на разрешенный сигнал, а этот мерзавец меня не пропустил. Только и успела отпрыгнуть. Неудачно… Ногу подвернула, — она тяжело вздыхает. – Что теперь делать, не знаю.

Смотрю на Богдана.

В ответ он скрещивает ладони, дескать, на меня не рассчитывай.

На что я, в самом деле, рассчитывала? Глупая! Он точно не рыцарь.

— Если Вы неподалеку живете, я могу Вас проводить, — снова возвращаю внимание к пострадавшей. Подаю ей руку, помогая встать. Не дело сидеть на дороге, не ровен час, ещё больших неприятностей дождаться. – Можете держаться за меня.

— Я к подруге приехала за отростками фиалок. Домой час добираться…

С трудом сдерживаю тяжкий вздох. И бросить её сейчас не могу, и на работу надо торопиться. Хоть разорвись!

— Давайте я скорую вызову. Нужно исключить перелом, — предлагаю ей.

— Ты на работу торопилась, — напоминает мне Богдан. Он стоит за моей спиной, не вижу его, но по голосу слышу, как он усмехается.

Я для него, наверное, по типу зверька неизвестного. Диковинка. Уверена, что девушки из его окружения подобным не занимаются. Ещё чего не хватало, портить свои наманикюренные ноготки.

— Может, ты поедешь в общагу? Поспишь, покушаешь, в общем займешься своими важными делами, – невозмутимо отбиваю его подкол.

— Ребята, если вам нужно ехать…

— Всё в порядке, я подожду с Вами, — перебиваю её, чтобы исключить неловкость ненужную.

На Богдана смотрю выразительно, чтобы снова не ляпнул ненужной фигни. Он выглядит абсолютно расслабленным, придурковатая улыбка играет на губах. Теперь я понимаю, что значит выражение: «Как с гуся вода».

В очередной раз убеждаюсь, что нам с ним не по пути.

В ожидании скорой помощи слушаю рассказы женщины о домашних растениях, она подробно делится со мной накопленными за долгую жизнь знаниями. Объясняет тонкости вроде бы живенько, но как только пытается пошевелить ногой, вздрагивает и с болезненным выражением лица поджимает губы.

Не удивлюсь, если у нее с ногой что-то серьезное. Судя по темным кругам под глазами, сухой коже и нескольким поломанным ногтям, возможен дефицит кальция и витамина Д. В таком случае при легком воздействии кости могут травмироваться.

Богдан в привычной для себя манере бросил машину черте как, напрочь перегородив проезд по одной из полос. Устав слушать раздражающее звуки клаксонов, он, сжалившись над остальными водителями, идет машину переставлять.

Услышав шаги за спиной, я решаю, что это он вернулся, и, не глядя, спрашиваю у него.

— А изначально ты не мог припарковаться по-человечески?

Сама не понимаю, чем именно он так сильно меня раздражает. Равнодушием? Излишней самоуверенностью? А может, дело вовсе не в нем, а в том, что я на работу опаздываю и злюсь из-за этого?

— Я сегодня с водителем, — ошпаривает меня знакомым голосом. – Но могу заверить, ни он, ни я давненько ничего не нарушали, — заявляет с едва уловимой насмешкой. – Если хочешь, могу показать личный кабинет на «Госуслугах».

Нет, он точно надо мной издевается!

Резко подскакиваю на ноги, чем, похоже, пугаю и без того несчастную женщину. Она смотрит с сомнением и никак не комментирует.

Сердце сжимается от осознания, кто стоит за моей спиной… Ну как же так?! Почему я постоянно позорюсь при каждом его появлении?!

Обернувшись, я крепко сжимаю ладони, до боли врезаясь короткими ногтями в кожу.

Боже… Какой же он красивый в дневном свете…

Я самым натуральным образом подвисаю, любясь его мужественной внешностью.

До этого момента я была уверена, что таких на улице вот так запросто не встретить, а сейчас…

На какое-то время вокруг воцаряется тишина, возможно, и нет, но пока я внушаю себе, что не сплю, ничего вокруг не замечаю. Страшно представить, как глупо сейчас выгляжу со стороны, однако ничего поделать с собой не могу.

Глава 11

Темп следующих дней поражает своей интенсивностью, порой в прямом смысле валюсь от усталости с ног. Приходя в общагу, меня хватает только на то, чтобы наспех принять душ и завалиться в постель. Учеба, работа, дополнительные занятия… Голова идет кругом.

Так, наверное, даже лучше, иначе я бы себя сожрала себя, прокручивая глупые мысли.

При встрече с Рустамом повела себя по-дурацки, и это не дает мне покоя. Рязанцев потащил меня к машине, а я, растерявшись, не сообразила, что делать, и пошла за ним. Успела только попрощаться в последний момент.

Жалею ли я из-за своей нерешительности? Очень и очень сильно!

Взять бы себе капельку решительности Лили, и встреча могла бы совсем иначе закончиться…

Хотя кого я обманываю?

Корила и ругала себя очень долго. Пыталась понять, почему именно этот мужчина производит на меня настолько неизгладимое впечатление. Ответа так и не нашла.

Стыдно признаться, но мой опыт настолько ничтожен, что я даже целовалась в жизни всего лишь раз. В девятом классе. Это было ужасно и поцелуем сложно назвать. Мы с одноклассником едва ли зубы передние друг другу не выбили.

Каждый раз, когда меня кто-то зовет на свидание, я вспоминаю тот опыт и боюсь его повторения.

Только со мной, неудачницей, могло такое произойти.

Если бы где-то можно было обменять красоту на капельку везения, я бы бежала быстрее всех. Только пятки бы сверкали.

Телефон, лежащий под подушкой, вибрирует. Я нащупываю его, но сил вытащить и принять звонок нет.

Я снова брала ночную смену… После дневной.

С непривычки длительное отсутствие сна отдается болью в висках. Голова тяжелая, как и веки.

— Да, — с огромным трудом принимаю вызов, не разлепляя глаз.

— Ты спишь, что ли, Белова? – от подруги можно батарейки подзаряжать. – На тебя непохоже, я думала, ты уже по десятому разу учебники штудируешь!

Под её смех сажусь на постели и растираю ладонью лицо.

Лиля права, нужно вставать и за учебу садиться.

— Я тебя потеряла, — отзываюсь, оставляя её вопрос без ответа. – Ты решила не возвращаться в Москву? Вроде как на пару дней улетала, а тебя уже неделю нет.

Честно признаться, несмотря на то что Лилька меня в последнее время частенько подставляет, скучаю по ней очень сильно. Совсем не с кем общаться. Дима уехал на сборы. С остальными одногруппниками общения тесного у нас не сложилось, а первой идти на контакт я попросту стесняюсь.

— Ты как мой папа! Нудишь и нудишь! – хохочет она, и я слышу, как фоном у нее вода льется. – Мама обещала меня прикрыть, а в итоге сдала! Представляешь! Подстава! Я ему сказала, что уже прилетела, просто другим рейсом, не думала, что он в гости заглянет. У него сейчас крупный проект на стадии подписания, — тараторит она так быстро, что мне приходится напрячься, чтобы суть улавливать. – Обычно он вообще из офиса не вылазит в такие моменты, лично контролирует весь процесс, а тут проверить решил с чего-то вдруг.

По её горестному, тяжелому вздоху понимаю, что подруге влетело за ложь.

— Отругал? – сочувствующе уточняю.

— Ещё как! Я же тебе говорила! У него замашки тирана, всё контролирует и указывает мне, как жить! Подумаешь, пропустила пару дней, что тут такого? Сказал, что прикроет меня в универе на этот раз, но если не прилечу домой в ближайшие дни, заблокирует карты. Прикинь?

Я не сразу понимаю, что от меня ждут ответа, и тишина повисает на несколько мгновений.

Первая мысль: «Если бы мой ребенок мне врал и прогуливал занятия, мне бы тоже это не понравилось». Я знаю, я зануда. Но с этим ничего не поделаешь.

— Зато у тебя папа есть, — отчего-то слезы на глазах появляются, не проливаются, конечно, но я невольно задумываюсь, как бы сложилась моя жизнь, если бы у меня папа был. – Он любит тебя и переживает.

— Да это понятно… — бурчит она. – Но когда веселиться, если не сейчас? Я и сама не думала, что мое маленькое путешествие так затянется.

— Так ты не собираешься возвращаться? Не боишься, что он психанет и реально перекроет тебе кислород, заблокировав доступ к счетам?

Она медлит с ответом, явно раздумывая, говорить мне или нет, но в итоге сдается.

Даю ей возможность созреть и, поднявшись с кровати, направляюсь в свою маленькую ванную комнату.

Включив громкую связь, оставляю телефон на стеклянной полочке и принимаюсь за гигиену полости рта, да так и замираю с щеткой в зубах, услышав её признание.

— Тут дело такое… Короче, ночью ко мне Тит прилетел… Сказал, что на день всего, но я хочу задержаться немного. Сама понимаешь, что тут проще проводить время вместе, чем в Москве.

— Ты не боишься? – неосознанно понижаю голос, словно боюсь, будто нас могут услышать.

— Папа обещал позвонить ректору, они знакомы…

— Я не об этом, — перебиваю её. – Что будет, если твой папа узнает, что ты с его конкурентом…

— У тебя паранойя, трусиха! Если ты ему не скажешь, он не узнает. Не скажешь ведь? – спрашивает строго.

Глава 12

Божечки…

С колотящимся где-то в горле сердцем подпираю спиной дверь в одной из аудиторий. Быстро справиться с нахлынувшими эмоциями не выходит.

«Извините, я занята…», — это единственное, на что меня хватило.

Если у мужчины ещё были надежды на мою адекватность, то сегодня они явно рассеялись. Каждый раз я сбегаю от него как от огня.

Хотя почему «как»? Меня в самом деле при одном взгляде на него обдает горячей волной жара, которая мгновенно прокатывается по коже мурашками.

Он невероятный, во всяком случае, я таких не встречала. И интуиция мне подсказывает, что с него не стоит начинать мой скудный опыт каких бы то ни было отношений.

«От греха подальше…» — так любила говорить моя бабушка.

Рустам – тот самый грех.

Со стороны мое поведение выглядит странным, но любой, кто также ведет скромную, обычную жизнь, понимает, что связываться с такими мужчинами, как Рустам, опасно для жизни. Мало ли что может случиться, а помощи ждать неоткуда.

Провожу в аудитории минут десять. Сначала стараюсь успокоиться и привести себя в порядок. Наведя на себя фронтальную камеру телефона, вглядываюсь в экран.

Выгляжу настолько взъерошенной, будто от стаи собак убегала.

«Это вот такой он меня увидел?! И поужинать пригласил?!» — с ужасом задаюсь вопросом.

Странно, очень странно. Будь он помладше, я бы решила, что у него интерес спортивный, по типу Богдана, когда интерес вызывает не девушка, а факт её безразличия и, как следствие, отказа.

Не думаю, что Рязанцев стал бы так упорно таскаться за мной, согласись я с ним переспать.

Поморщившись, встряхиваю головой. Даже в теории не хочется думать о таком варианте событий. Он в последнее время изменился, но я готова поспорить, причина кроется исключительно в смене тактики. Не смог взять измором, значит, необходимо втереться в доверие.

«Просто держись от них всех подальше!» — хотя бы одна умная мысль приходит в голову.

Путь до кафедры преодолеваю с небывалой скоростью. Боюсь снова столкнуться с Рустамом, хотя умом понимаю, что произойти этого не может. Не настолько же я невезучая.

— Ты первая пришла, — раздается голос куратора за моей спиной.

— Здравствуйте, Михаил Александрович! Остальные, наверно, в пути.

Задумавшись, я упустила тот момент, когда он подошел.

— Думаешь, они составят нам компанию? – он хитро прищуривается.

Передергиваю плечами, дескать, почему бы и нет.

На самом деле вероятность того, что кто-то захочет тратить свое свободное время на университетские дела, стремится к нулю. Если бы он пообещал автоматом поставить зачет по своему предмету – другое дело, а так…

— Ладно, в случае чего мне и тебя одной будет достаточно. Можем начинать.

Он подходит к своему рабочему столу и достает небольшой ноутбук из выдвижного ящика. Спрашивает меня, работала ли я когда-нибудь в программе для создания различных макетов, и, получив утвердительный ответ, награждает меня улыбкой.

— Отлично! Тогда садись здесь, — указывает на свое офисное кресло. – Сделай несколько на свой вкус, а после мы выберем вместе. Я не силен в этом совсем, — для понимания открывает мне примеры брошюр прошлых лет. — А я пока ваши работы по эконометрике проверю.

Наш универ живет слишком насыщенной социальной жизнью, как мне кажется. Каждый из преподавателей раз в год обязан организовать для студентов мероприятие. Кто-то организует коллективные поездки за город, кто-то творческие вечера, а Михаил Александрович на бал замахнулся.

Никак не комментирую его идею с проведением вечеринки под звездами «Чудеса ледяного леса». Мне достаточно одного взгляда на адрес её проведения, чтобы понять – присутствовать на ней я не буду.

Проходить она будет за городом.

Ночь, лес, чудеса – явно не моя тема.

Проходит минут сорок. Из коридора начинают доноситься крики и всхлипы. Я вздрагиваю и поднимаю испуганный взгляд на Михаила Александровича.

— Не переживай, Ясмина. Я сейчас проверю. Ты пока окно открой.

Не так давно по второму этажу один из студентов распылил перцовый баллончик. Не хотел идти на пары и, ничего лучше не придумав, решил сорвать весь учебный процесс.

План сработал — нас всех домой распустили. Но его оштрафовали на внушительную сумму, и мне казалось, что на такое больше никто не подпишется.

После ухода куратора не проходит и минуты, как из-под двери, клубясь, начинает валить черный дым.

Уверена, мое лицо в этот момент искажает неописуемый ужас.

Впав в ступор, ощущаю, как кабинет наполняется гарью. Глаза слезятся.

Закрываю рот и нос рукавом толстовки.

Из коридора доносится громкий треск, но я все равно тороплюсь к двери.

Как раз в этот момент из-за нее доносится чей-то голос.

Паника не позволяет слов разобрать, но как только выбираюсь в коридор, меня кто-то хватает в объятья и тащит в сторону выхода.

Глава 13

Рустам

День с самого утра не задался.

Партнеры решили схитрить, а если душой не кривить, то думали, что смогут на*бать. Пришлось свернуть подписание сделки, несмотря на долгие месяцы подготовки.

Такие моменты постоянно всплывают и неизменно вызывают лютое раздражение. Возможно, мы бы решили мирно вопрос, если бы я не был на взводе в тот момент.

Виной тому дочка. Все последние дни я стараюсь понять, где и когда мы её упустили. В голову лезут охренеть какие неприятные мысли.

Единственный человек в моей жизни (не считая родителей), ради счастья которого я готов на всё, решил держать меня в дураках и нагло врать.

Бывшая жена заверила, что поговорит с Лилей, но надежд на нее слишком мало. Как можно ругать ребенка за то, чем сам частенько промышляешь?

Уверен, именно с матери дочка ушлости понахваталась.

Много лет назад идея отобрать дочь у матери казалась мне чем-то диким, несмотря на то что в наших кругах частенько практикуют такое.

Когда я созрел и забрал дочку к себе, стало поздно. Пожив пару лет со мной, Лилия захотела свободы.

Любовь порой застилает глаза и лишает возможности быть объективным – я яркий тому пример. Умом понимаю, что жести она мне не простит, пустит в ход манипуляции, которыми отменно владеет, но всё равно хочется немного с нее спесь сбить.

Обещала же, что будет хорошо учиться и возьмется за ум.

Рука сама собой тянется к телефону, но я останавливаю себя. Это ведь моя маленькая девочка, как её обидеть можно?

На работе сконцентрироваться не удается. Большую часть проведенного в офисе времени провожу за мелкими совещаниями. Вслушиваюсь в отчеты подчиненных, стараясь сменить вектор своего внимания. Получается туго.

Отвлекаюсь на телефонный звонок.

— Рустам Адамович, Вам тут звонит ректор университета, в котором учится Лиля… Соединить? – щебечет в трубку мой новый секретарь.

В очередной раз напоминаю себе, что нанимать сотрудников по протекции родных – плохая идея. Маму не покидает желание найти мне достойную партию.

«Достойная» в её представлении — понятие очень размытое, я бы это назвал просто – способная с легкостью родить.

Они с отцом метают обзавестись ещё хотя бы парочкой внуков. И чем старше становятся, тем сильнее их одержимость этой идеей.

— Соедини, — произношу грубее, чем следует.

Сначала, когда старый знакомый предлагает встретиться, без энтузиазма воспринимаю его идею. Знаю, что будет растекаться мыслью по древу, давить на сострадание и любовь к детям, всячески намекая на спонсорскую поддержку своего драгоценного детища. А потом, сам не понимаю, зачем, но соглашаюсь к нему заглянуть.

«Не зря», — такая мысль посещает меня, когда, обернувшись после толчка в спину, встречаюсь с парой перепуганных глаз.

Ясмина…

Надо же. Череда случайных встреч подталкивает меня к весьма неприятным мыслям. Не думаю, что девчонке под силу следить за мной, но случаи на моей памяти разные были. И не на такое шли девушки, чтобы добиться желаемого.

И всё же ей удается не только убедить меня в своей честности, да что там, я впадаю в легкое недоумение, когда девушка после предложения о совместном ужине начинает бледнеть и пятиться спиной к лестнице.

— Извините, — единственное, что выходит разобрать из её слов, потому что потом она срывается на бег, хотя и бурчит ещё что-то.

Признаться, у меня диссонанс.

Обычно девушки, даже с менее незаурядными внешними данными, ведут себя уверенно и раскрепощено. Не то чтобы я был от этого в восторге, но факт остается фактом – красивую обертку в наше время легко продать дорого, даже заморачиваться не придется. А тут…

Нестандартное поведение не хило цепляет. Я подвисаю, глядя ей вслед.

Её поведение с легкостью крушит мою уверенность в том, что я уже видел всё, что только можно.

Встреча с ректором Вуза занимает от силы полчаса. Нас прерывает противный писк пожарной сигнализации.

— Рустам, извини. Снова кто-то из студентов решил пошутить. Руки бы им пообрывать, — начинает он весело, но, набрав своего секретаря, хмурится.

Становится ясно, что дело нешуточное.

— На первом этаже кто-то поджог информационные стенды. Сейчас всё решим, но нашу встречу лучше перенести. Ты не против?

Пытается говорить бодро, но отклика его настроение во мне не находит.

— Какие у тебя факультеты на этом этаже? – уточняю, параллельно пытаясь припомнить, говорила ли Ясмина, на кого учится. Как назло, вспомнить не выходит. Не думал, что встречу её ещё раз, и значения не придал, хотя сложно соврать – впечатление на меня она произвела сразу и весомое.

Попрощавшись с товарищем, вместо того, чтобы спуститься по запасной лестнице прямо на парковку, иду на первый этаж. Ноги сами несут. Видел, как девчонка скрылась именно там за дверьми.

В едком дыму мало что выходит разобрать. Кто-то кричит, кто-то бежит, не разбирая дороги. Суматоха и паника.

Глава 14

Прихожу в себя и в первую секунду не могу понять, где нахожусь. Глаза ощутимо печет, они чешутся, и из-за этого полноценно оглядеться удается не сразу.

Опустив голову, пытаюсь проморгаться и увлажнить таким образом пересохшую слизистую оболочку глаз. Обычно хотя бы раз в день я закапываю капли, чтобы снизить дискомфорт от синдрома сухого глаза. Сейчас же они воспалились из-за едкого дыма.

Спустя пару мгновений мне удается восстановить привычную четкость картинки.

Я в своей комнате, но, хоть убейте, не помню, как тут оказалась.

Мне показалось, что, выбежав в коридор, я попала в руки к Рустаму.

Почудится же с перепугу!

В стрессовой ситуации мозг выдал желаемое за действительное. Наверное, не только глаза пострадали, но и голова.

В мнимых воспоминаниях Рустам сказал мне задержать дыхание и, подхватив на руки, понес на улицу. Я, начав задыхаться, неконтролируемо его ослушалась и сделала глубокий вдох, после этого картинка пропала.

«Скорее всего, дуреха, ты отключилась ещё в кабинете, а все, что после случилось, банальные глюки», — подшучиваю над собой, поднимаясь на ноги.

Размечталась, однако!

Иду к письменному столу, чтобы капли достать.

— Нужно будет обязательно узнать, и отблагодарить своего спасителя, — произношу вслух. Мало кто знает – распространяться стыдно, ещё подумают, что я сумасшедшая, но я частенько общаюсь сама с собой. В моем случае, когда друзей почти нет, это, можно сказать, неизбежность. Так или иначе, но начинаешь общаться с единственным умным человеком в «компании».

— Можешь начинать, — раздается поблизости уже знакомый голос, и я от неожиданности подпрыгиваю на месте. – Благодарить.

Резко обернувшись, замечаю в дверях Рустама.

Значит, не показалось.

В голове такой поворот событий не укладывается. Он ведь на маньяка не похож…

Что тогда ему может быть от меня нужно?!

— Спасибо, — выдавливаю тихо.

Рустам настолько не вписывается в наш простой, очень бюджетный интерьер, что даже смешно. Брендовыми вещами от тяжелых люксов я не интересуюсь, но внешне он выглядит так, будто одни его ботинки стоят дороже, чем ремонт этажа, а часы – как всё общежитие в целом.

Мне даже неловко становится из-за своего внешнего вида. Растрепанная и с красными, воспалившимися глазами.

Какова вероятность того, что он ходит за мной забавы ради?

Нет, у взрослого, явно состоявшегося мужчины наверняка есть дела поважнее.

— Это тебе, — подойдя ближе, он протягивает мне пакет из аптеки. Мельком взглянув, понимаю, что теперь я его должница не только из-за спасения… Одни купленные им капли для глаз стоят столько, что впору поплакать. Я их никогда не покупаю по причине высокой цены. – Врач сказал, что госпитализация необязательна, его рекомендации тоже в пакете. Но если ты чувствуешь себя плохо, я отвезу тебя в частную клинику.

— Не стоит, — выпаливаю с таким запалом, что он усмехается. Чтобы не казаться в его глазах совсем уж чудной, добавляю: – Вы и так сделали для меня слишком много. Не знаю даже, как Вас благодарить…

— Твоего «спасибо» было достаточно, — он едва уловимо улыбается, глаза при этом остаются серьезными.

Отчего-то именно сейчас вспоминаю, как бабушка мне говорила, что я умею улыбаться одними глазами. Никогда не могла понять, как это.

— Не знаю, как такое могло приключиться. От кафедры до выхода всего ничего… — произношу рассеянно.

— Выбегая в коридор, ты выглядела перепуганной. Шок мог сказаться.

Он со мной общается запросто, будто в этом нет ничего необычного. Я же переминаюсь с ноги на ногу, не зная, куда себя деть. Очень неловко.

Впрочем, чему я удивляюсь? Каждой нашей встрече сопутствуют странные обстоятельства.

Часто моргая, вглядываюсь в его серьезные глаза.

Интересно, это вообще нормально так нелепо реагировать на присутствие незнакомого человека? У меня даже кончики пальцев покалывает, так хочется к нему прикоснуться.

— А как Вы там оказались? Рядом с кафедрой? Администрация университета располагается на пятом этаже.

— Спустился проверить, выбралась ли ты, — произносит спокойно, будто бы это самый очевидный ответ.

— Вы меня преследуете? – произношу раньше, чем успеваю подумать.

Пять балов, Белова! Ты просто сверхразум! Не умеешь с нормальными людьми общаться, лучше молчи!

— Почему нет? – отвечает невозмутимо.

Растерянно хлопаю ресницами.

Не такого ответа ждала я.

— Я три раза уже Вам отказывала… — упорно продолжаю молоть чепуху, жутко при этом краснея.

Слышала бы меня сейчас Лиля, покрутила бы пальцем у виска и сказала, что так никто не флиртует, мол, так топорно тренироваться можно только на помидорах. Они беззащитны и не смогут сбежать в любом случае.

Рустам усмехается.

Глава 15

Следующие два дня проходят в режиме ожидания.

Ловлю себя на мысли, что ни о чем другом не могу думать. Только о встрече с ним. Во время пар, на работе, в общественном транспорте – каждую свободную минуту я пытаюсь представить себе, как пройдет наша встреча.

«Свидание», — поправляю себя, и по коже прокатывается теплая волна дрожи.

Можно себя убеждать, что всё дело в неопытности, но сердцем я чувствую – он особенный. От этого ещё волнительнее становится.

Одно дело встретиться с человеком, забыв на следующий день, и совсем другое – запрещать себе строить планы на него в будущем.

Со мной такое впервые. Это очень пугает.

Схожие впечатления я испытывала, когда впервые приехала в Москву в начале учебного года. Насмотреться не могла, как и поверить, что это всё происходит взаправду. Самым крупным городом, который я посещала до того момента, был Краснодар. И он ни в какое сравнение не идет со столицей.

Еще на железнодорожном вокзале меня масштаб поразил. Ехала в общежитие с мыслью: «Вот это да!».

Глядя на Рустама, я испытываю нечто подобное. Он из параллельной вселенной, в которую простым смертным не попасть. Разве что во сне.

Окошки в графиках у нас с ним совпали только через несколько дней. Можно, конечно, было на работе и подмениться, только как бы я выглядела в его глазах? Точно так, как он и сказал! Дескать, бегала и встречи искала. Поэтому не стала лукавить.

Он сказал, что заедет вечером…

Когда до конца смены остается чуть менее получаса, достаю из большого кармана на фартуке свой телефон.

Оказывается, не зря проверяю.

Вверху экрана висит уведомление о новом сообщении.

«Планы не изменились?», — вглядываюсь в буквы, ощущая, как ладони резко становятся влажными.

Мы обменялись номерами, но списываемся впервые. Я постеснялась первой идти на контакт, а Рустам, наверное, не посчитал нужным.

Его контакт у меня никак не подписан. Всё потому, что я номер запомнила. К тому же на долгий период знакомства совсем не рассчитываю.

Быстрым движением языка прохожусь по губам, нервно закусываю нижнюю. Несколько раз набираю текст, а после стираю.

Моё «Здравствуйте, конечно, всё в силе», выглядят более чем глупо. А по-другому мысли в предложения совершенно не складываются.

С ужасом остается гадать, как же сильно я буду тупить, оказавшись с ним наедине…

«Конечно, буду Вас ждать», — отправляю, смирившись со своим волнением.

Проверить, прочел он мое сообщение или нет, уже не выходит. В кофейне случается наплыв посетителей. Казалось бы, я должна радоваться, но я злюсь. Стоит мне отвернуться и стать к парням спиной, как они дружно начинают обсуждать мою задницу.

Гипнотизирую кофемашину взглядом и мысленно прошу работать чуточку быстрее. Не люблю такие моменты. С самого начала прекрасно понимала, почему владелец кофейни попросил носить джинсы. Для меня не секрет, что в них моя пятая точка всегда выглядит привлекательно, но всё же это неприятно ударяет по самооценке. Частые чаевые ситуации не меняют.

Осадочек всегда остается. Ты словно куском мяса себя чувствуешь.

Умом понимаю, что это всего лишь в моей голове, но изо дня в день ничего не меняется. Я не люблю и очень расстраиваюсь, когда кто-то акцентирует внимание на моей внешности, тем более так откровенно и пошло, как эти парни.

«Выбора у тебя всё равно нет», — напоминаю себе, стараясь побыстрее отдать заказ.

Общественный транспорт меня немного подводит. До общежития добираюсь всего за двадцать минут до нашей с Рустамом встречи.

Тут и начинается самое интересное. Агония.

Понимаю, что я так и не выбрала, в чем мне пойти.

Вариантов не так и много. Первый – пойти в привычной для себя одежде. Например, в рубашке, джинсах и утепленных кедах, которые я всё-таки себе заказала, хоть и с горем пополам. Второй – светлое вязаное платье с жакетом.

Приняв душ, остаток времени провожу перед зеркалом, останавливаясь в итоге на втором варианте. Я покупала его для университета, всё очень прилично. Закрыто от шеи до середины икр, сдержанно, но, как мне кажется – мило и женственно.

Надо ведь предстать девочкой-девочкой?

Уже выхожу из своей комнаты и спешно пытаюсь закрыть её на ключ, когда меня кто-то окликает.

Вернее, известно кто!

С досадой начинаю думать о том, что Рязанцев следит за мной… Предчувствие посещает неприятное. Не к добру, а я так надеялась, что он взялся за ум и теперь сбавит градус накала нашего общения.

— Собралась куда-то, Белова? – припадает спиной к стене, наблюдая за тем, как я в очередной раз мучаюсь с замком. По его вине!

— Угадал, — специально пытаюсь говорить односложно, иначе боюсь, что не выдержу и всё ему выскажу.

— Надеюсь, со мной? – усмехается.

— Не угадал.

— А куда?

— По делам.

Глава 16

Рустам

— А почему мы здесь одни? – Ясмина обводит взглядом пространство вокруг, а после снова переключает внимание на панорамный вид за окном, открывающийся с девяностого этажа башни Федерация.

Я смотрю на нее с не меньшим восхищением, чем она на вечернюю Москву. Признаться честно, сам себя не узнаю.

Давно так не подвисал. Пожалуй, со школьных времен, но та пора не в счет. Двадцать лет назад всё иначе было, и все.

Девчонка излучает столько ярких и неподдельных эмоций, что я невольно подсел, как на допинг. На раз-два.

Искренних сейчас немного, скорее, актрисы. Однако о ней так думать не хочется.

Если играет, то мастерски.

— Это не ресторан, Ясмина. Ивент-площадка. Её можно арендовать под любое мероприятие.

Она мгновенно меняется в лице, восхищение резко сменяется растерянностью и даже грустью.

Что-то не так?

Быстро окидываю помещение взглядом, оценивая, что именно могло её смутить. Интерьер выдержан в стиле минимализм: холодные тона, эргономичный дизайн, неяркий свет. Всё располагает к приватной обстановке. И главное – не отвлекает от захватывающего вида на Москву.

Последний пункт она оценила точно.

— Вы забронировали весь этаж для нашей встречи? – хоть и не охает, но выглядит пораженной.

Да, Каримов, походу, ты реально творишь какую-то лютую дичь.

Вот даже девушка в шоке. Впрочем, как и я сам.

Романтиком меня трудно назвать, обычно нет ни времени, ни желания розовые сопли разводить. С ней как-то само собой получилось.

Вспомнил перепуганные глазища, когда на вечеринке у Титова едва ли чувств не лишилась, и решил не рисковать. И дураку было бы понятно: нервничает, чувствует себя некомфортно, что неудивительно, учитывая количество злобных гиен на один квадратный метр.

Им почувствовать кровь, а в данной ситуации – слабость и неуверенность в себе – как нечего делать.

Сомнений в том, что она обратит на себя внимание в любом ресторане приличного уровня, нет. У мужиков при виде таких девушек просыпается долбанный инстинкт охотника, а бабы, почуяв достойную конкуренцию, принимаются ядом плескать. Поставить на место, что первых, что вторых, — не проблемы, но отчего-то возни совершенно не хочется.

Публичным человеком меня трудно назвать. С каждым новым нулем на банковском счете отсеивается десяток-другой друзей-товарищей, и уединение начинаешь острее ценить.

— Тебя что-то смущает?

Замечаю, как Ясмина нервничает, но ей удается держать себя в руках, пусть и с трудом. Ровная спина и расправленные плечи, прямой взгляд без какого-либо заискивания. Одно это дорогого стоит, ведь в моем обществе многие взрослые мужики начинают мешкать и теряться, стоит лишь раз осадить их тяжелым взглядом.

— Нет, здесь очень красиво… — снова робко оглядывается. — Но я не думала, что мы будем с Вами наедине.

— Здесь ещё повар и официант, — не скрываю усмешки.

Она охренительно краснеет. Невольно залипаю. Просто фантастика. Сам не понимаю, в чем кроется секрет. Пронзительный, чистый взгляд? Яркая внешность, которую упорно пытается скрыть? Ответа не нахожу, но откровенно наслаждаюсь, наблюдая за ней.

Откровенно говоря, мои дела плохи. И это пугает немного, казалось бы, на ровном месте.

Да ты гонишь, Рустам!

— Ах, ну раз так, то мне не стоит волноваться, — решает разрядить обстановку и немного себя отпустить. Откидываясь на высокую спинку мягкого кресла, расслабляется, отзеркаливая мою позу. Маленькие зубки, но есть. – А я уже начала волноваться.

«Поверь, маленькая, если бы я хотел, мы бы были не здесь», — мысленно отвечаю.

Вся проблема в том, что не хочу – происходящее доставляет мне удовольствие, приятно наблюдать за тем, как она раскрывается.

И проблема эта, скорее, моя.

— Не стоит. Если меня покормить, то я не кусаюсь.

Детский сад, честное слово…

Не могу поверить в то, что только что произнес.

Не думал, что в преддверии сорокалетия мозг внезапно отказывать начинает.

Благо она этого не замечает, занятая изучением меню.

Когда к нам подходит официант, Ясмина смотрит на меня в замешательстве. Взглядом просит сделать заказ за нее. Если это очередная уловка, то она срабатывает как надо.

— А то, что Вы заказали, это что? – уточняет она, когда мы остаемся вдвоем.

— Начнем с главного, — сажусь ровнее. – Не «вы», а «ты». Я себя старым не ощущаю. Мы не у меня в офисе. Поэтому не вижу смысла так официально ко мне обращаться.

Она распахивает глаза, будто бы собираясь мне возразить, но в следующую секунду её лицо проясняется. На губы ложится мягкая улыбка.

— Как скажешь, Рустам. Я буду стараться, — в её светлых глазах впихивают ярко-синие блики, привлекая мое и без того сосредоточенное на ней внимание. – Но сразу предупреждаю, трудности могут возникнуть.

Глава 17

Сказать правду или соврать?

Глядя на Рустама, я впервые задаюсь этим вопросом и не знаю, как поступить.

Мои мечты совершенно далеки, да и в целом несовместимы с той реальностью, в которой мне приходится жить. С этим ничего не поделать. Я не одна такая «счастливица» и давно приняла правила игры.

Мамы я никогда не стеснялась и не пыталась выставить свою жизнь в более выгодном свете. Неприятно и больно, когда тебя с ранних лет обижают и стараются задеть, ткнуть носом в проблемы семьи. Но другого родного человека у меня попросту нет. Она – больной человек, которому помочь могу только я. А вот желающих осудить всегда целая вереница. Хочу ли я к ним присоединиться? Нет, точно нет.

— Я с мамой жила. Папа давно погиб, — решаю не тратить время на ложь. Для чего? Чтобы после долго-долго оправдываться? При желании Рустам с легкостью может узнать обо мне всё. Не хотелось бы выглядеть в его глазах врушкой.

То, что происходит сейчас, скорее фантастика: роскошное, очень дорогое место. Здесь так красиво, что дух захватывает. Едва удерживаюсь от того, чтобы подойти поближе к панорамному окну и получше рассмотреть вечерний город.

Даже мечтать не могла, что наша встреча пройдет в такой романтичной и незабываемой обстановке.

— Мне жаль, — произносит он спокойно, но в голосе слышна искренность.

Никакого тебе напускного сочувствия, с которым мне множество раз приходилось сталкиваться. Сначала жалеют, а после распускают сплетни. Самыми жестокими обычно были мамины псевдоподруги. Узнавали все новости, уточняя малейшие детали, а после виртуозно наполняли их различными гнусностями и разносили по всему городу.

Каких историй до меня только не доходило. Ближе к старшим классам я стала частенько мелькать в этих пересудах не как страдающее дитя, а как полноценный участник непристойных событий.

— На зимних каникулах домой полетишь?

У меня почти вырывается признание о том, что на самолете я никогда не летала. В самый последний момент успеваю губу закусить.

— Собиралась, но, скорее всего, останусь в Москве. В учебное время у меня не так много свободного времени… На новогодних праздниках смогу получше город рассмотреть.

И поработать.

Альберт Адамович пообещал премии тем, кто пожертвует своим временем в горячие деньки. Для меня это прекрасный вариант заработать. Дома меня всё равно, судя по всему, не очень ждут.

Признаться, состояние мамы меня стало пугать. Ещё пару лет назад она не пила столько. Да и мужчины, находящиеся рядом с ней, были пусть и не высоко нравственными, но не такими отбитыми как Влад.

Закон подлости во всей своей красе — именно он вознамерился задержаться подольше.

— Отрыв с подругами? – его губы трогает легкая усмешка, которая ему очень идет.

Глядя на него, испытываю не меньшее удовольствие, чем от умопомрачительного вида, открывающегося с девяностого этажа.

Мы непринужденно общаемся, но что-то в этом мужчине не дает мне расслабиться. Он точно не добродушный романтик, решивший меня очаровать. Скорее просто хорошо относится ко мне, что само по себе уже немало.

Мне становятся интересны его мотивы.

В голове зреет пока ещё маленький, но многообещающий диссонанс.

Его мягкость направлена только на меня. С официантом и девушкой-администратором он общался иначе. Холодно, с небольшой капелькой снисходительности.

Не думаю, что мужчине так уж хочется затащить меня в койку, что он готов тратить сумасшедшие деньги в стремлении произвести должный эффект.

Насколько пугает неизвестность, настолько и манит.

— У меня не так много друзей. Лучшая подруга, с которой мы познакомились в первые дни после моего зачисления, скорее всего, улетит куда-нибудь на горнолыжный курорт, — смотрю прямо Рустаму в глаза и отчетливо вижу в них немой вопрос. Тут же на него отвечаю. – А я не умею кататься. Да и тут у меня столько всего неизведанного. В Мавзолей вот собираюсь сходить. Там, говорят, очереди большие…

Рустам смеется.

— Мавзолей? Ты уверена?

— С ЦУМом не перепутала, — поджимаю подбородок, чтобы он не дрожал от нахлынувшего приступа веселья. Слегка его вздергиваю, выражая решимость.

Подавив последний смешок в кулаке, он откидывается на спинку кресла. Смотрит на меня так, что в горле образуется ком. Снова начинает потряхивать, как в тот момент, когда мы случайно на улице встретились.

— Скажи заранее, когда запланируешь дату. Избавлю тебя от необходимости стоять в очереди. Зима, как-никак, холод.

От неожиданности вскидываю на него удивленный взгляд.

Он думает, что мы до нового года будем общаться?

Против воли заливаюсь краской. Вот дуреха! Подумаешь, обыкновенный флирт или вовсе поддержание разговора, а я тут уже уши развесила!

Что со мной вообще происходит? Почему я так остро реагирую на каждое его слово? Каждый случайно брошенный взгляд?

Ответ напрашивается только один, и пугает он меня посильнее, чем Рустам.