Отец на замену

Глава 1

- Саша, присмотри за Валей! - крикнула я сыну, сорвала с вешалки пуховик, натянула его на ходу и вылетела на улицу.

Звук, доносящийся со двора, был похож на погоню лесного тролля за своей жертвой через густой бурелом. Но поблизости у нас не было ни бурелома, ни тролля.

Зато был забор, который я с такой заботой и любовью привела в порядок этим летом, и здоровенный джип, водитель которого, видимо, по незнанию заехал в поселок не с той стороны.

И все бы ничего, но машина сорвалась с пригорка в самом неподходящем месте, ее развернуло по диагонали и потащило по наледи задом наперед. Водитель потерял управление, и ему оставалось только ждать, когда она окажется внизу.

Я застыла в ужасе посреди двора. Деревянные колья забора ломались как спички под напором тяжеленной махины, нисколечко ее не притормаживая.

Машина прямиком неслась на курятник!

А у меня ведь там были не только куры, но и гуси, и коза Манька!

- Не-е-ет! - заорала я, будто громкость моего голоса могла что-то изменить и зажмурилась.

Машина с хрустом врезалась в деревянную стену.

Сердце остановилось.

Послышалось истерическое кудахтанье, но его моментально заглушил рев мотора, и последовавший за ним адский скрежет металла о металл, глухой удар, плеск воды и визг тормозов.

Я распахнула не только глаза, но и рот.

Одна стена курятника сильно пострадала, но оставшиеся три устояли. Рядом валялась перевернутая бочка для воды с вмятиной в боку. Из пробитой стены возмущённо гогоча выбежали гуси.

Я перевела взгляд на машину, затормозившую метрах в трёх от меня..

У нее разбилась правая задняя фара, совсем немного помяло нижнюю часть кузова и заднее крыло и поцарапало краску на задней двери от тесного контакта с железной бочкой.

Хозяину машины крупно повезло, что мой курятник не был основательной кирпичной постройкой.

Но у него на этот счёт было другое мнение.

Высокий, статный мужчина лет тридцати с небольшим в коротком кашемировом пальто, изящных кожаных туфлях и с идеально уложенными волосами безмолвно вышел из машины, чиркнул по мне презрительным взглядом и начал осматривать свою травмированную красотку.

Коснулся рукой в тонкой кожаной перчатке разбитой фары, постучал по вмятинам и проверил глубину царапины. А затем вернулся к двери и на полном серьезе собрался уехать!

- Стойте! - охрипшим голосом произнесла я.

Мужчина обернулся, и я увидела привлекательное, чисто выбритое лицо абсолютно уверенного в своих действиях человека.

- Хочешь поблагодарить меня за то, что я снёс эту рухлядь и тебе не придется нанимать бульдозер? - цинично процедил мужчина.

- Какую рухлядь? Это был новый забор, - судорожно сглотнув, начала оправдываться я.

Мужчина зло усмехнулся:

- Ну конечно. Новый. Кто бы сомневался. Привыкла наживаться за чужой счёт? - в его глазах вспыхнул недобрый огонек и он резко шагнул ко мне, заставив в испуге отпрыгнуть.

Домашние тапочки, в которых я выскочила на улицу, предательски заскользили, и я едва удержалась на ногах.

- С утра уже накатила? - скривилось холеное лицо мужчины.

Я закашлялась от такого наглого обвинения, но этого гада было не остановить.

- Ты же молодая ещё. Не страшная, - отвесил он мне сомнительный комплимент. - И если не дура, легко можешь пристроить задницу в городе.

- Мама! Что там?! - прозвучал тревожный окрик сына.

Я обернулась.

Саша в наспех накинутом на голову и плечи пледе и с Валюшкой на руках стоял на крыльце.

- Все-таки дура, - презрительно фыркнул этот эксперт, не оставив моей заднице шанса удачно пристроится. - Наплодят нищету, потом за бутылку, и все вокруг им должны.

Последние слова огрели, как хлесткая пощечина.

Внутри все закипело. Вот ведь гад!

- Вы снесли забор и повредили курятник! За них и должны. Мне лишнего не надо.

- А ты только пьяная такая дерзкая? Или вообще по жизни?

- Это вы по себе и своему окружению судите? Только в таком состоянии правду друг другу говорите?

Лицо хама резко покраснело, будто я задела его за живое, и он яростно выпустил огромное облачко пара из ноздрей.

- Ты бы вместо того чтобы дерзить, за сопляками своими лучше смотрела. Замёрзнут, заболеют, помрут, пособия детского лишишься. На что пить будешь?

Я остолбенела.

Он мог до бесконечности оскорблять меня. Но пророчить смерть моим детям…

Вот же моральный урод! И жмот!

- Да подавитесь вы своими деньгами, - выдохнула я и развернулась, чтобы пойти в дом.

В следующее мгновение я почувствовала жёсткий захват руки и меня развернули на сто восемьдесят градусов.

- Ты головой своей думай, кого посылаешь, - процедил взбешённый гад мне прямо в лицо.

Глава 2

- Мам, мне нужна палка!

- Зачем?

- Не буду же я его руками трогать. А вдруг он уже зомби.

- Саша, заходи домой!

- А как же дядька? - сын удивлённо поднял голову и возмущённо посмотрел на меня.

- Ну если он мертвый, ты ему точно не поможешь. А если зомби, то ты ещё не готов с ним сражаться.

- Так я же только палочкой.

- Домой!

- А ты? - Саша проследил за движением моей руки, потянувшейся за пуховиком.

- А я опытная. Быстро определю, кто он, и решу, что с ним делать.

- Я с тобой!

- Нет, зайди в дом и проверь, не проснулась ли Валя.

- Ну мам!

- Саш, мы же договаривались. Мне очень нужна твоя помощь с сестрёнкой.

- Да что ей сделается?! Она же в доме. А вдруг дядька и правда зомби!

- Тогда тем более. Одна я убегу от него быстрее, - я резко застегнула молнию и, ловко схватив сына за рукав куртки, втянула в сени.

- Зайди в дом и жди меня. Пообещай.

Саша поморщился, но пробубнил:

- Обещаю.

- Где он?

- Я покажу! - сын опять ринулся к двери.

- Нет. Расскажи, - перехватила его я.

Он обиженно надул щёки, но упрямиться не стал:

- На дорожке рядом с курятником.

Господи, этот курятник как будто кто-то проклял! Про себя выругалась я. Ещё раз предупредила сына никуда не выходить. Надела валенки, потому что при такой температуре и таком количестве снега, они были спасением, и вышла в снежную метель.

Два часа назад расчищенное крыльцо уже покрылось пятнадцати сантиметровым слоем снега.

По прогнозу погоды снег должен был идти ещё три дня. К этому я была готова. Спасибо соседке Людмиле, которая ещё прошлой весной, когда мы только сюда приехали, и она, поинтересовавшись, надолго ли, рассказала все детали зимовки.

Дорогу заметало полностью. Ни приехать, ни уехать не представлялось возможным.

И я была бы этому только рада, если бы была одна. С детьми тревога повысилась до небес. Особенно из-за Валюшки. Приходилось рассчитывать только на себя. Но другого выхода просто не было.

Я глубоко вздохнула. Морозный воздух сковал горло и защипал в лёгких.

Из-за накиданных сугробов вдоль расчищенной к курятнику дорожки и плотной пелены снега мне ничего не было видно.

А значит сохранялась надежда, что сыну всё померещилось. Но… зная дотошность Саши, надежда была очень и очень слабой.

А когда я вывернула из-за крутого поворота, который выкопала специально, чтобы повеселить детей дорожкой-лабиринтом, надежда исчезла.

В проходе и правда лежал мужчина, уже изрядно припорошенный снегом.

В коленях появилась противная слабость, а руки заметно задрожали.

В такую погоду в нашей деревеньке никого из чужаков не могло быть по определению. Они просто не смогли бы сюда добраться!

Но факт оставался фактом: у меня во дворе лежал человек. И сейчас мне предстояла очень неприятная процедура.

Я присела и смела с него снег.

Мужчина лежал лицом вниз, на голове был капюшон. Он не был бомжом. На рукаве зимней спортивной крутки красовалась эмблема дорогого зарубежного бренда. Теплые спортивные штаны и шикарные спортивные ботинки дополняли образ.

Руки затряслись сильнее от одной мысли, что он реально может быть мертв.

- Просто сделай это! - подогнала я себя и, ухватившись за плечо, резко перевернула мужчину. - Твою ж!.. - так и осела я попой в снег.

Глава 3

Во всем нужно искать плюсы - напомнила я себе, но сейчас их не было!

Человек, с которым неделю назад у меня вышел конфликт, найден на моем участке мертвым!

- Черт! Это паршиво!

Я стряхнула с себя первую оторопь. Поднялась с задницы и опустилась на колени.

Лицо мужчины не было синюшным. Каких-то внешних повреждений и крови тоже заметно не было.

Я дернула замок молнии куртки, открывая доступ к шее, на секунду прикрыла глаза, опасаясь увидеть там следы удушения. Но логика тут же напомнила, что удушенным он сюда точно бы не дошел. А изрядно припорошенные следы на дорожке принадлежали одному человеку.

- Черт!

Надо сбегать за телефоном и сфотать их, пока снег всё не засыпал. У полиции явно будут вопросы.

Судорожно выдохнув, я открыла глаза.

Шея была в норме: никаких повреждений или синяков.

Я через силу протянула руку, коснулась указательным и средним пальцами полости между дыхательным горлом и большой мышцей шеи.

- Теплый!

Мое дыхание зачастило, я нервно вдавила пальцы в кожу…

Секунда.

Вторая.

Третья.

Кровь толкнулась в подушечки пальцев.

Пульс!

Живой!

Я подскачила, как ужаленная.

Недозомби нужно было срочно переместить в тепло!

Я схватила его за куртку в районе плеч и попробовала потащить по снегу.

Фиг!

- У тебя, блин, не только характер тяжёлый! - фыркнула я и оглянулась в поисках того, что облегчило бы мне труд.

Тяжёлую тачку, стоящую под навесом, я отмела сразу. Такого борова на нее фиг поднимешь!

Взгляд заскользил дальше, и я радостно вскрикнула.

Приучение сына к порядку не прошло даром. Ледянка, на которой он катался с горки в дальней части двора, была очищена и аккуратно прислонена к стене дома рядом с крыльцом.

Я метнулась туда, тотчас вернулась обратно, затянула тело на ярко-красную пластиковую доску и с относительной лёгкостью довезла его до крыльца.

На той же ледянке я заперла его на ступени и через порог, стараясь не сильно трясти, втащила сени.

- Ох… - выдохнула и опять опустилась перед ним на колени, придержала голову одной рукой и слегка пошлепала по щеке второй. - Э-эй. Ты меня слышишь? Ну же! - полностью приложила ладонь к холодной щеке. - Зачем ты опять сюда припёрся?.. И что мне с тобой делать?

На скорую рассчитывать не приходилось. Информационная рассылка ещё вчера сообщила, что из-за обильного снегопада большинство мелких деревень оказались отрезаны от цивилизации. Но если он богат...

Я принялась наскоро обшаривать карманы куртки и штанов в поисках телефона.

Ничего! Вообще! Ни документов, ни даже ключей.

- М-м-м… - голова шевельнулась и отмороженный вполне живо застонал.

- Давай, давай, давай. Приходи в себя. Вспоминай, где твой элитный бульдозер и вали отсюда на фиг!

Озвучив свое пожелание, я зависла.

А как он вообще попал сюда?

В тот же вечер как он появился, я все рассказала соседке Людмиле. Она очень удивилась. Этой зимой в деревне осталось всего шесть жилых домов, и ни у кого из их хозяев не было подобных знакомых.

Единственный вариант, откуда по такой погоде сюда мог кто-то прийти - с трассы. Но нужно было быть сумасшедшим, чтобы переться оттуда по таким заносам.

- Что… слу… чилось… - слабым, охрипшим голосом прошептал отмороженный.

- Не знаю, - честно призналась я. - Ты упал в снег на улице и чуть не замёрз.

И тут меня меня осенило!

Может он просто пьяный?

Я склонилась пониже и принюхалась.

Нет. Никакого постороннего запаха. Наоборот очень приятный мужской аромат.

- Ай! - взвизгнула я от неожиданно жесткого захвата.

Отмороженный незаметно поднял руку и, схватив меня за ворот свитера, притянул к себе.

- Кто ты?! Где я? Кто… я?..

Глава 4

От испуга на секунду потемнело в глазах. Одно дело незнакомец без сознания, и совсем другое неуправляемый, разозленный мужик, которого я сама притащила в дом, где у меня дети!

- Успокойся! - я попыталась придать голосу побольше уверенности и навалилась на отмороженного сверху, поскольку он начал подниматься. - Нужно проверить, что у тебя за повреждения. Почему ты потерял сознание.

- Я потерял сознание?! - гаркнул он, но тут же поморщился и громко застонал.

- Что?! Где-то болит?! - удачно переключилась я.

- Дыа-а-а… - протянул он.

- Где?

- Голова-а-а…

- Тогда тем более не шевелись! Отпусти меня, - я положила свои пальцы на его руку, все ещё удерживающую мой свитер. Рука была ледяной! - Отпусти! - повторила резче, потому что он не среагировал на мою первую просьбу.

- Не ори, - тяжело выдохнул отмороженный.

- Я не буду орать, если ты отпустишь меня и позволишь осмотреть твою голову, - с трудом взяв эмоции под контроль, спокойно пояснила я.

- Что со мной?

- Я не ясновидящая.

- Так раскрой глаза и посмотри.

- Чтобы посмотреть мне нужно сдвинуться с места. Но ты меня не пускаешь! А мне нужно срочно тебя согреть!

- Грей, - побелевшие пальцы разжались.

- Вот так-то лучше.

- Кому? Мне - нет.

Я проигнорировала эгоистичный комментарий. Осторожно передвинулась к голове отмороженного. Просунула руку под его шею, чтобы приподнять голову и снять капюшон.

- Р-р-р… - отмороженный недовольно зарычал. - Хочешь меня окончательно заморозить? - среагировал он на прикосновение моих прохладных пальцев к своей шее.

- Угу. Вот специально тебя в дом затащила для этого.

Я, едва касаясь, провела свободной рукой от его затылка к темечку, настороженно посмотрела на пальцы и выдохнула - крови не было!

- Что там? - нетерпеливо потребовал ответа отмороженный.

- Пока ничего, - фыркнула я и снова завела руку под его затылок, в этот раз уже плотнее касаясь головы.

Мои предположения подтвердились. Ровно посередине уже пройденного мной отрезка, я нащупала здоровенную шишку, обнаружение которой было обозначено смачным ругательством её владельца.

- Эй! Следи за языком!

- Что?.. - он уставился на меня так, будто я потребовала от него прекратить дышать.

- Что слышал, - без вызова подтвердила я свое требование. - У тебя травма головы. Скорее всего сотрясение.

- Вызови скорую!

Угу. Две скорых! Я запихнула свое раздражение подальше и как можно дружелюбнее произнесла:

- В ближайшие дни скорая будет недоступна. Снежная буря замела все вокруг.

- Так пусть пришлют вертолет! - отмороженный отдал приказ так, будто имел в распоряжении собственный авиапарк.

- Боюсь, что не пришлют. Придется ждать, когда расчистят дорогу.

- Они совсем охренели?!

- Не знаю. Зато я знаю, что первые трое суток после сотрясения нужен постельный режим.

- Не нужен! - отмороженный резко дернулся вверх, но почти мгновенно сморщился, застонал и опять опустился на пол. - Чертова башка! Почему я ни черта не помню?!

- Что значит ничего? - аккуратно решила уточнить я.

- Ничего! - зло рявкнул отмороженный.

- Мам, - позади послышался голос Саши. - Он живой?

- Живой. Зайди в дом. Я сейчас, - чисто на автомате скомандовала я, потому что меньше всего хотела контакта ребенка со свалившимся нам на голову хамом.

Саша, чуть-чуть помедлив, закрыл дверь.

- Кто это? - моментально поинтересовался отмороженный, изогнувшись в спине в надежде увидеть Сашу.

- Сын.

- Мой?!

В голосе отмороженного прозвучало такое изумление, что я на секунду опешила, затем собралась с облегчением опровергнуть нелепое предположение, но осеклась и принялась судорожно обдумывать неожиданно пришедшую в голову мысль.

Прогноз погоды был неутешительным. Буря могла затянуться на неделю. И все это время в моем доме будет оставаться совершенно незнакомый мужчина!

Крамольную идею, огреть его ещё раз по голове и подкинуть кому-нибудь из соседей я отвергла, как негуманную. Я не могла так поступить с соседями.

А вот обеспечить себе покой хотя бы на несколько часов, фиг его знает, сколько продлится эта потеря памяти, было заманчиво…

- Твой, - произнесла я и отвела глаза. - Это Саша. Твой сын, Пантелей. Ты его не помнишь? - Господи, что я несу?! Какой Пантелей?!

Глава 5

Взгляд Пантелея расфокусировался на несколько секунд.

- Не помню. Тебя тоже, - потерянно произнес он, но почти сразу же вновь взорвался: - Какого хрена я ничего не помню?! Где я был?! Рассказывай!

Вот же влипла!

В отличие от моментально пришедшего на ум имени легенда для моего новоиспеченного мужа не складывалась. Мне нужно было хотя бы немного времени, чтобы придумать более-менее подходящий вариант.

- Успокойся. Уверена, память вернётся если не в ближайшие часы, то в ближайшие дни. Сейчас тебе нужен полный покой, чтобы быстрее восстановиться.

- Не заговаривай мне зубы! - упрямый Пантелей вновь попытался подняться, оттолкнув меня от себя. Попытка частично увенчалась успехом, он оперся локтем об пол и перевернулся на бок.

Его дыхание участилось, он прикрыл глаза, а в следующее мгновение плечи и голова дернулись в характером позыве.

Я резко обернулась назад, в мгновение просканировала окружающее пространство, схватила Валюшкино игрушечное ведёрко и сунула его под нос Пантелею.

Его вывернуло.

Омары или картошка разница была не слишком заметна.

- Вот видишь. Только постельный режим, - придержала я его за плечи и помогла лечь.

- Почему ты сказала сыну вернуться в дом? Почему он сам не вышел посмотреть, что я жив?

- Пантелей. - Ну и имя. - Тебе нужно срочно согреться. Не хватало, чтобы к травме головы ещё добавилось воспаление лёгких. Давай я…

- Я задал вопрос, - перебил он меня и с каким-то зловещим оттенком в голосе потребовал: - Отвечай.

Чёрт!

- Видишь ли…

- Что?

Я, махнув на все рукой, пошла самым лёгким путём.

- Ты уже год не живёшь с нами, - выдохнула я.

- Почему?

- Ушёл.

- Куда?

- Не знаю.

- Не понял.

- Ну к другой. Я не интересовалась, кто она и где.

- Почему?

- Потому что мне и так есть чем заняться! - вспылила я.

- Чем? - Пантелей нагло приподнял бровь, точь в точь как заправский муж, который точно знает, что жена целыми днями бездельничает дома.

- Выживанием, - мрачно выдала я.

- Я не плачу алименты?

- Нет. И я не видела тебя год.

- Ты запретила мне видеться с сыном?

В груди заклокотало от возмущения.

- Прошел год, а ты все такой же, - горько усмехнулась я. - Виноваты все кроме тебя.

- Неправда.

- Да неужели? Тогда полежи спокойно пять минут.

Удивительно, но Пантелей не огрызнулся в ответ.

Я поднялась. Сняла с вешалки свой пуховый платок, скрутила в валик и подложила его ему под голову. Стянула с себя пуховик и накрыла его сверху.

Пантелей сморщил нос.

Да ничего подобного! Чистота и гигиена у меня на первом месте!

Я зашла в дом и плотно прикрыла дверь.

- Саш, иди сюда, - позвала я сына, по дороге включив электрочайник, и встала посреди гостиной, нашей основной комнаты в доме.

- Мам, а кто он? - Саша спрыгнул с подоконника, где вместе с кошкой Муркой рассматривал буйство непогоды за окном. Валюшка играла на ковре.

- Саш, послушай меня внимательно. Это тот самый дядя, который испортил наш забор.

- Он вернулся? - сын выпучил глаза. - Ты выгнала его на улицу?

- Нет.

- Но он же может сломать ещё чего-нибудь!

- Нет. Его кто-то сильно ударил по голове…

- И правильно! Он плохой! - Саша одобрительно меня перебил.

- Подожди. Он потерял память. Ничего не помнит.

- И то как разбил наш курятник?

- Вообще всё. Даже кто он такой.

- Ого! Он и говорить теперь не может?

- Если бы… - фыркнула я. - Саш, я предлагаю сыграть в игру.

- В какую? - непонимающе посмотрел на меня сын.

- Мы сыграем с ним в семью. Как будто он наш папа. - Я сошла с ума!

- Как наш папка? - прищурился сын. - Как будто он вернулся?

Сердце болезненно сжалось.

- Да.

- А если он вспомнит, что не наш папа? - задал закономерный вопрос Саша.

- Я объясню ему, зачем так сказала.

- А зачем?

- У него сотрясение.

- Как у меня? Когда я упал с дерева летом?

- Да, только сильнее. Ему нельзя волноваться. И если он будет думать, что мы - свои, то будет спокойно лежать и выздоравливать.

Глава 6

Пантелей

В голове орудовала бригада строителей с десятком перфораторов. Для большего эффекта темные круги перед глазами сменялись разноцветными звездочками. А завершала эту феерию адская иглотерапия по всему телу.

До волчьего воя хотелось залезть в горячую ванну, но реальность не способствовала.

Да что там не способствовала!

На месте памяти зияла огромная черная дырища.

Мне не за что было цепляться!

Ответы на вопросы ничего не прояснили.

Слова были пустыми оболочками.

Жена?!

Сын?!

Семья?!

Другая?!

Ничего!

Чужое!

Чужое всё!

И как следствие - тупое, гадкое раздражение, дополненное отвратным физическим состоянием.

Попытка подняться закончилась позорным фиаско с рвотой.

Дерьмовее не придумаешь!

И вдруг…

Я замер и с жадностью втянул носом воздух ещё раз.

Голова закружилась, но потрясенный мозг безошибочно просигнализировал, что знает этот запах.

Запах куртки моей жены.

Не сильный. Едва уловимый цветочный аромат. Но я его узнал!

И это год спустя и после травмы головы?

Нормально. Начало положено.

Я ещё раз принюхался.

Никаких отрицательных ощущений.

Теплый, приятный запах спокойствия.

Почему я ее бросил?

Встретил другую?

Ну и что?

Это не повод лишать семью содержания.

Я обвел взглядом тамбур.

Дом был очень-очень старым.

Я нищеброд?! Огрело меня неприятной догадкой.

Это многое бы объяснило.

Или все же…

К горлу подкатил очередной приступ тошноты.

Она сама мне изменила и это её наказание?

Гнев заклубился внутри груди, будто всего остального было недостаточно.

Я прикрыл глаза.

Молодая.

Привлекательная.

Замученная.

Неухоженная.

Любовник бросил сразу же после того, как я ушёл?

Отсюда?

Я открыл глаза и ещё раз обвел взглядом окружающее пространство.

Да ну нафиг!

А сын?

Почему я не забрал его у нее?

Или он не мой?

Мозг задымился от высоковольтного разряда.

Вопросов становилось все больше.

Ответов не было.

При этом меня начало клонить в сон.

Ну уж нет!

Она сейчас мне все расскажет!

Преодолевая чудовищную головную боль и едва чувствуя отмороженные конечности, я поднялся на ноги.

Сделал несколько шагов к двери.

Привалился к стене.

Продышал подступившую тошноту.

Упёрся взглядом в свои спортивные ботинки.

Обрадовался.

Для нищеброда они слишком хороши.

И в чуть более приподнятом настроении, открыл дверь и ввалился в очень теплый дом, пахнущий свежеиспеченным хлебом.

- Мам, а мы можем его просто выгнать?

А вот и ответ, почему я не забрал маленького говнюка к себе!

Ну я вам сейчас покажу, кто в доме хозяин!

Ирина

- Пантелей, ну куда ты! - я сорвалась с места и едва успела подхватить под руку, начавшего крениться вбок фиктивного мужа.

- Что, должен знать свое место в твоём доме? Хочешь оставить меня в тамбуре? - с неожиданным презрением процедил он, с моей помощью доковылял до дивана и тяжело на него осел.

- Хотела бы, поселила бы тебя в курятнике, - поддела его я. - Но на твое счастье на нашем семейном совете было принято единогласное решение оставить тебя в доме.

- Я слышал. Сын особенно настаивал на этом, - поделился обидой Пантелей.

Отлично, значит, начало нашей беседы он не застал.

- Если бы не сын, ты бы уже превратился в ледяную статую.

- Ему на радость?

- Ты серьезно злишься на пятилетнего ребенка? - я склонилась к лицу Пантелея. - Поверь мне, ему есть за что тебя не любить.

- За что? - серые глаза прожгли меня насквозь.

- Помнишь пословицу, кто старое помянет, тому глаз вон? Ты не в том состоянии, чтобы лишиться ещё и глаза. Я тоже рада наличию обоих. Поэтому давай на этом и закончим. - Я аккуратно стянула с Пантелея куртку. - Ложись. - Поправила подушку и придержала его за спину. Быстро сняла ботинки. Накрыла электроодеялом. - Сейчас приготовлю травяной чай и дам лекарство.

- Ты врач?

- Нет.

- Тогда о каком лекарстве речь? - с запредельной подозрительностью прохрипел Пантелей.

- Я мать. В наших реалиях, считай, врач. У Саши было сотрясение. Я все подробно изучила.

- Что, малой? За дело получил?

Вот гад!

Я замерла, ожидая реакции Саши.

Сын посмотрел на меня, потом на Пантелея. Подошёл, остановившись в паре шагов от дивана.

- Нет, пап, случайно. Там котик залез на дерево и я его спасал. Ветка сломалась, и я упал. А ты? За дело?

Пантелей ничего не ответил, но запыхтел, как паровоз, а через мгновение его глаза поползли наверх.

Валюшка, которую ему не было видно из-за стула с наброшенным на него покрывалом, вышла из своего укрытия, обнаружила гостя и, опустившись на коленки, поползла к дивану.

Достигнув цели, она поднялась, улыбнулась, демонстрируя все свои восемь зубок, и в упор уставилась на Пантелея.

Я на секунду отвлеклась, чтобы налить в кружку теплый, ароматный чай, но традиционно хамский вопрос достал меня и здесь.

- А где её отец?

- Так тут, - в том же тоне ответила ему я, подошла к травмированному, сунула ему в руки кружку, с удовольствием наблюдая весь спектр эмоций на холеном, заносчивом лице.

Глава 7

- Живёт здесь? - тормоз Пантелей сделал небольшой глоток чая. Подержал его во рту так, словно анализировал на наличие яда, но в итоге проглотил, даже не поморщившись. Ещё бы! Всё своё или лесное! - И кто он? Твой любовник? - Пантелей задержал взгляд на Валюшке с ее светлыми кудряшками и вновь перевел его на меня. Взгляд был полон осуждения и укора. - Где он сейчас? - продолжил следователь-любитель. - Ты же сказала, что деревня отрезана от цивилизации. Он позволяет тебе оставаться вот так одной с детьми?

- Ну как видишь, позволяет, - закатила глаза я, подошла к дивану, приподняла одеяло и положила в ноги отмороженному бутылку теплой воды. - Как ты себя чувствуешь?

- Ты же видишь. Похоже, что хорошо?

Я бы проигнорировала его ответ, но нам предстояло прожить вместе какое-то время, и я, наученная горьким опытом, предпочла обговорить все сразу.

- Пантелей. Раз уж так получилось, давай не будем портить друг другу жизнь.

- Я только за.

- Отлично. Я спрашиваю, не для того, чтобы унизить тебя беспомощностью, - пояснила я свой вопрос. И тут же получила молниеносную вспышку задетого самолюбия. - Мне нужно трезво представлять твоё состояние.

- А что толку? Если здесь не доступны экстренные службы.

- Чтобы потом рассказать полицейским, в чем причина твоей смерти, - не выдержала я и, не позволив Пантелею огрызнуться, продолжила: - Мне нужно знать твое физическое состояние, чтобы решить, как действовать дальше.

Он сделал ещё один долгий глоток. Затем прикрыл глаза и… Ничего.

С каждой секундой мне все больше казалось, что он просто издевается.

Дети молча и с явным любопытством смотрели на этот сеанс медитации.

Я повернулась к Саше, он тотчас изобразил удар по голове кулаком и покрутил пальцем у виска.

Я неодобрительно покачала головой.

- Удовлетворительно, - наконец-то выдал Пантелей. - Если чёртову потерю памяти можно под это подвести.

- А подробнее?

- Если станет хуже, я скажу.

- Как знаешь, - не стала настаивать я.

- Здесь есть ванна?

- Нет. Только баня, но она отдельно от дома, и ее нужно специально топить. Я…

- Горячая вода в доме? - перебил меня Пантелей, пожелавший незамедлительно узнать о всех доступных удобствах.

- Ну… В чайнике.

- Здесь же есть электричество!

- Ну! У нас электрочайник.

- О чем думает твой мужик?! - не слабо завелся он.

- Это ты про отца Валюши?

- А у тебя есть ещё кто-то?

Вот гад!

- Нет. Больше никого нет.

Я подошла к дивану вплотную, подхватила дочь под ручки, присела на краешек, усадив ее на колени.

Панетелей с подозрением на меня покосился.

- Наверное, не самое лучшее время, но раз так вышло. Это Валя. Ей одиннадцать месяцев. Ты ушел год назад. Как у тебя сейчас с математикой?

- Я ушел от тебя, узнав, что ты изменяла мне, и ребенок не мой?

Я на секунду забыла, что все это неправда, и мои щеки покраснели от обиды.

- Нет, Пантелей, ты ушел, бросив меня на девятом месяце, наплевав на семью и своего ещё нерожденного ребенка. Так что знакомься. Валя, скажи привет.

Дочь радостно улыбнулась и помахала нерадивому папаше ручкой. А потом, застеснявшись, закрыла личико ладошками и прижалась ко мне.

- Так что понятия не имею, о чем ты думал, оставляя нас в таком положении.

- Значит, были причины, - мгновенно отмазался Пантелей.

- Ну, конечно, кому-то горячая вода была нужнее. Туалет, кстати, на улице.

- Что?! - не поверил он своим ушам.

Глава 8

Манера Пантелея быть правым по определению жутко бесила! Даже потеря памяти на лишила его этого качества. А лучше бы как раз лишила! И ладно бы у него были на это основания. Перед глазами вмиг всплыло воспоминание, как он угрожал мне обвинением в том, в чем был виноват сам!

Гад!

- У тебя с головой все в порядке? Как можно жить с детьми в этом хлеву без элементарных удобств? - Не смотря на явную головную боль, Пантелея опять понесло. - Не помню, что произошло между нами и почему я не дал содержание на детей. Но ты здоровая и молодая. Рожая, ты должна была думать, что в случае чего обязана будешь кормить их сама.

Я зависла, офигев от новой порции предъявленных мне обвинений. Вообще-то про воду и туалет я ляпнула сгоряча. Это первое, с чем я разобралась, переехав сюда. До слов Пантелея о моей безответственности, я собиралась ему об этом сказать, но сейчас резко передумала.

- Во-первых, мой дом - не хлев. К тому же мы почти пять лет прожили здесь, - включилось в работу мое оскорбленнное самолюбие. - И ты что-то не спешил его благоустраивать.

Пантелей побледнел, насколько это было возможно с его и так не слишком румяным, аристократическим лицом.

- Ты хочешь сказать, что я жил в доме без удобств пять сраных лет?

- Да. Вот только сдерживался от ругательств при ребенке.

Взгляд Пантелея метнулся к Саше, сидящему на кресле и внимательно следящим за нашей беседой.

- Во-вторых, - продолжила я, - с моими детьми все в порядке. И хоть рожала я их по нашему совместному желанию и представляла наше будущее иначе. И прокормить, и воспитать, и выучить я смогу их сама.

Пантелей медленно повернулся ко мне, его глаза излучали презрение.

- Ясно. “Мои дети”. “Я смогу”. Ты из тех мамаш, что на раз вычеркивают отцов из жизни детей. Не способна разрешить конфликт по-взрослому и сливаешь на детей свои проблемы.

Пантелей даже фыркнул для того, чтобы показать насколько ему это мерзко.

Я посмотрела в сторону кухни, где на столе лежала большая чугунная сковорода. Память-то исчезла, а какой-то дурной, нездоровый опыт остался. Вот его точно не помешало бы выбить!

- Предлагаю на сегодня закончить. Мне примерно понятно в какую сторону тебе стрясло мозг. Отдыхай. Саш… - я поднялась с Валей на руках и повернулась к сыну, чтобы попросить его на время перенести игрушки в спальню и оставить нашего нежданного гостя вариться в своем адском котле мыслей.

- Стой! - Пантелей попытался схватить меня за кофту, даже коснулся ее пальцами, но в последний момент скривился и с бессильным шипением опустился назад на подушку.

- Покой и сон, - голосом доктора из тв-шоу наставительно проговорила я. - А то кроме памяти ещё что-нибудь пропадет.

Пантелей смерил меня ненавистным взглядом. Шумно сцедил воздух сквозь стиснутые зубы и спросил:

- Как тебя зовут?

Я помедлила. Это была последняя грань, переступив за которую, возврата не было.

Ну и ладно! Пусть попробует найти во мне то, за что меня можно бросить - озвучила я свою боль, которая иногда всё ещё мучила по ночам.

- Ирина.

- Странное имя, - хмыкнул Пантелей.

- Кто бы говорил, - закатила глаза я.

- А почему меня так зовут?

- Отдыхай, - поспешно отбрила я его, не имея ни малейшего представления, что на это ответить. А ведь он ещё не спрашивал о своей семье!

- Ира… - Сердце в груди забилось быстрее, среагировав на тембр голоса и знакомое сочетание букв. - А еда у вас здесь хоть есть?

Где моя сковородка?!

- Смотря что ты называешь едой.

- А что вы едите?

- Тебе меню озвучить?

- Хотелось бы.

- Ты знаешь… Нет.

- Что значит нет?

- Не озвучу.

- Тебе жалко для меня еды?

Желание иметь сковородку в руке троекратно возрасло.

- Конечно, жалко. У нас рассчитано все до грамма.

- Это как?

- На всю непогоду.

- И зачем ты тогда меня спасла, если собираешься уморить голодом?

Захотелось пошутить по-черному про нужность Пантелея в условиях ограниченности питания, но я не стала. Он реально занервничал, а осложнения его сотрясения не входили в мои планы.

- Всё хватит болтать. Лежи и отдыхай. А лучше поспи. Если будет тошнить, я поставлю вот здесь миску.

- Чем тошнить? У меня желудок прилип в позвоночнику!

- Пантелей, успокойся. Посмотрим, как тебе будет вечером, и если всё хорошо, то я тебя покормлю.

- А если не хорошо?

- Тогда поголодаешь до утра.

- А если…

- Пантелей, отставить паранойю! - Мое терпение лопнуло. - Поверь, ты нужен мне живым и относительно здоровым.

- Да?

Что?! В глазах Пантелея я с ужасом заметила настоящий мужской интерес!

- Да. Чтобы дать тебе пинка под зад, как только очистят дорогу.

Интерес погас.

Фух!

- Ты можешь выпроводить отсюда детей?

- Куда?

- В другую комнату. Мне нужно поговорить с тобой без них.

- Нет, не могу, - с опаской ответила я.

- Хочешь, чтобы сын слышал твой рассказ, почему мы расстались.

- Пантелей, сегодня никакого рассказа не будет. Твой мозг уже не справляется. Закрывай глаза. Спи. Саш, собирай игрушки и неси их в спальню. Валюш, помогай брату, - я спустила дочь с рук и отправилась на кухню.

Нужно было обеспечить травмированного правильным питьем, чем я и занялась. И через пять минут, когда я вернулась с подносом, он уже спал.

Отлично!

А мне предстояло заняться тем, чем я зарабатывала весь последний год.

Быстро перенастроила древнюю, ещё Сашкину видеоняню на спальню. С умилением посмотрела на играющих вместе деток. Шмыгнула носом и пошла в свой секретный чулан, обитый старыми, мягкими одеялами.

Ещё полгода, я разделаюсь с долгом, который оставил мне муж. И буду свободной!

Глава 9

Спустя четыре часа, пару небольших перерывов на то, чтобы накормить детей обедом, уложить дочь спать, обсудить с сыном, чем он хочет позаниматься, включить ему обучающую программу на планшете и две отшитых за это время нормы, я выключила швейную машинку, быстро-быстро поморгала, сбрасывая накопившееся напряжение, вытянула руки вверх, растягивая затекшую спину и…

- Чем ты тут занимаешься? - прозвучал требовательный вопрос из-за спины, и я чуть не свалилась со стула.

Это как нужно было заработаться, чтобы забыть, что в доме кроме детей есть ещё кто-то.

Да как-как?!

Как и каждый день с мыслью, что ещё двести комплектов детского нижнего белья отшиты, и это уже на двести комплектов ближе к моей цели!

- Зачем ты встал? - я учла предыдущие столкновения с Пантелеем, поэтому сразу пошла в наступление.

- Захотел и встал, - и глазом не моргнув, пояснил он нарушение постельного режима, оперся плечом на дверной косяк и стал внимательно осматривать помещение.

- Как голова? Кружится? Болит? Тебя не тошнит?

- Что ты шьешь? - Пантелей принципиально проигнорировал мои вопросы и вновь задал свой.

- Одежду. - Я встала со стула, попытавшись вытеснить любопытного наглеца из своей рабочей зоны, но неожиданно обнаружила, что он здоровый!

Нет, всё ещё больной, но здоровенный!

В первую нашу встречу у меня было столько адреналина в крови, что я даже не приняла во внимание его параметры.

Когда тащила его на ледянке он был просто тяжёлой тушкой.

Разложенный на диване, Пантелей так же не произвел на меня особого впечатления.

А вот сейчас занимая весь проход и стопроцентно перекрывая мне возможность к побегу, он реально меня напугал.

- Какую одежду? Кому?

- Пантелей, ты понимаешь, что постельный режим после сотрясения прописывают не просто так.

- Почему так много ткани и пакетов? - не унимался он, а потом, мягко толкнув меня назад, шагнул внутрь и закрыл за собой дверь.

- Ч-что ты делаешь? - голос подвёл, колени вмиг ослабели, а в чулане стало очень тесно и будто бы душно.

- Отличное место. Я лежал уже почти час без сна и не слышал ее работы, - Пантелей кивнул на мой рабочий инструмент.

- Я много работаю. Сын привычный. А вот дочь в первые месяцы реагировала на любой звук, пришлось искать решение.

- А если ты громко закричишь, тебя услышат в доме? - Пантелей пристально посмотрел мне в глаза, я судорожно сглотнула и плюхнулась на стул. Сердце отчаянно заколотилось, а мозг застопорился, не находя выхода из сложившейся ситуации. - Ира, ты дура, - очень спокойно, а оттого пугающе вдвойне произнес этот маньяк. - А если с тобой здесь что-то случится, ты даже не сможешь позвать на помощь, - Пантелей осуждающе навис надо мной.

Я с облегчением выдохнула и изо всех сил постаралась скрыть зачастившее дыхание.

- Не переживай. Мне здесь некуда падать кроме как назад. А значит, я по любому задену дверь головой, и она откроется. Саша знает, как действовать, если со мной что-то случится, - мой голос опять дрогнул.

- Ты слышишь себя? Что может сделать ребёнок? Я, взрослый мужик, сейчас вышел в туалет, и меня чуть не снесло. Куда в такую погоду пойдет сын?! - возмутился Пантелей.

- Куда ты вышел в туалет? - уточнила я.

- На улицу.

- И как ты до него дошёл?

- Ногами, - огрызнулся он.

Мы одновременно посмотрели на ноги Пантелея. Его ботинки действительно были мокрыми.

А вот штаны нет.

То есть он вовсе не пробирался через сугробы в дальнюю часть сада, а ограничился выходом на улицу и живописным жёлтым росчерком на снегу.

- Тебе не надо никуда выходить.

- Я не буду справлять нужду в бутылку! - гаркнул Пантелей.

- Я дам тебе ведро.

Его лицо скривило так, что я подумала о приступе головной боли, но как оказалось - это была реакция на мое предложение.

- А придется, - добавила я. - Ты слишком тяжёлый, чтобы таскать тебя каждый раз с улицы.

- Ну раз уж ты была настолько глупа, что не озаботилась об элементарных удобствах в доме - придется таскать!

- Слушай, Пантелей! - я резко поднялась, чтобы высказать ему все в лицо, а через мгновение была сграбастана в объятия.

- Я тебя слушаю, Ир, - прошептал он мне на ухо. - Очень внимательно слушаю. Что… между нами… произошло…

А потом он...

Меня.

Поцеловал.

Глава 10

Это не был поцелуй в губы.

Скорее просто прикосновение, но бессовестный Пантелей на пару секунд прижался ко мне плотнее, как дикий зверь, шумно втянул носом мой запах и опалил шею раскаленным выдохом.

- Отпусти! - взвизгнула я, моментально представив, что будет, если он не остановится. Максимально отогнулась назад, вырвала руку из капкана его объятий, размахнулась и уже почти влепила ему пощечину, но остановилась буквально в сантиметре от его лица.

- Ну и что затормозила? - в тоне Пантелея не было ни угрозы, но ярости, только искреннее любопытство.

- У меня тяжёлая рука! - зло фыркнула, на взлетевшем до небес адреналине. - Вот так ударю, стрясу тебе всё окончательно, корми тебя потом из ложки и утку выноси.

- А ты бы стала?

- Нет, конечно! Выпнула бы тебя за порог и сказала бы, что так и было! Отпусти! - я трепыхнулась, но ничего не изменилось. Железная хватка Пантелея была крепка, как оковы.

- Не дергайся. Голова от тебя заболела.

- Это от меня-то? А не от того, кто тебя огрел по башке?

- Так может ты и огрела!

- Да пошел ты! - сорвалась я, максимально от него отвернувшись, чтобы не видеть самодовольное, ухмыляющееся лицо.

- Не хами мне.

Я поперхнулась от лицемерия гада.

- А ты сам-то что делаешь?!

- Жду твоего ответа. А ты увиливаешь и увиливаешь.

- Я тебе все рассказала.

- Нет.

Пришлось смириться с упрямством этого барана.

- Что ты хочешь знать?

- Почему я оставил тебя в этом дерьме. У меня же есть деньги.

Обман грозил зайти ещё дальше, но сейчас уже не было пути назад.

- Есть. Но не твои.

- Это как?

- Ты жиголо.

- Что?!

- Ну это когда мужчина живёт и обслуживает женщину за день…

- Я помню, что это значит! - прервал меня Пантелей, видимо, не желающий мириться с подобной действительностью. - Какого хрена мне это нужно?!

- Ну ты всегда считал, что достоин большего. И вот удача тебе улыбнулась.

- Подожди. Но если я ушел из-за денег, это ж заработок, - Пантелей поморщился. - Почему я не даю деньги на детей? Или ты слишком гордая и не берешь? - нахмурился он, а следом сжал челюсти и шумно задышал.

- Тебе нужно лечь!

- Отвечай!

Я медлила, перебирая в голове подходящее объяснение. Тем более на первых порах занималась этим регулярно.

- Ты сорвал джекпот. Страсть и новая роскошная жизнь. А мы. Здесь. Выбор был очевиден.

- Для кого очевиден?! Это я тебе сказал сам?

- Не сказал, - облегчила себе задачу я. - Пришел, забрал вещи и ушел.

- Какие вещи?

- Все твои.

- Зачем мне в новой жизни старье?

- Ну не все, - спохватилась я. - То, что тебе было нужно. Все “старье” я выкинула через месяц.

- Ты была настолько уверена, что я не вернусь? - лицо Пантелея вытянулось.

- Да. Ровно столько мне понадобилось, чтобы понять, что я не приму тебя назад.

- Почему?

- Потому ты бросил меня в тот момент, когда твоя помощь нужна была больше всего.

- Мне не нравится твой рассказ. В нем что-то не сходится.

- А я тебе скажу что. Ты себе в нем и не нравишься! А не сходится у тебя в нем нынешнее, вылезшее из подсознания представление о порядочном человеке, с тем, кем ты был. Всё, иди ложись! Пантелей, тебя шатает!

- Нет, не это. Зачем ты рассказываешь мне о том, каким подонком я был, если можно…

- Нельзя, Пантелей! - истерично хохотнула я. - Из тебя же даже сейчас, когда ты без памяти, лезут замашки той роскошной жизни.

- Неправда.

- Тогда отпусти меня и иди ложись. Мне нужно поднять дочь, иначе она будет долго засыпать вечером, и готовить ужин. Для тебя в том числе, - бросила я ему заманчивый “сахарок”.

“Сахарок” сработал, но только наполовину.

Пантелей выпустил меня из рук. Открыл дверь, слегка пошатываясь вышел из чулана.

Я вылетела вслед за ним, обогнала и поспешила в спальню к детям.

- Я тебе не верю, - прилетело мне в спину. - Скорее всего ты просто не знаешь настоящей причины.

Я не обернулась. Ну хоть не обвинил, что специально!

На секунду мне опять стало стыдно, но уже по привычке воскресила в памяти самоуверенную хамскую улыбку Пантелея рядом с разбитым курятником и стыд отступил.

Валюшка ни в какую не хотела просыпаться. Со всем этим спасением отмороженного ее режим сбился, но вечером его непременно нужно было скорректировать. Поэтому с разрывающимся сердцем я подняла хныкающую дочь, взяла ее на руки и отправилась на кухню.

На кухне меня ждал сюрприз.

Комната была небольшая. Если не сказать, маленькая. В её дальнем углу, рядом со шкафом стояло старое кресло. Я пользовалась им для ночных кормлений дочери до семи месяцев, а потом успокаивала ее ночью же, когда резались зубки. Сейчас у нас был относительно спокойный период и кресло было занято кастрюлями и пластиковыми контейнерами.

Было.

- Я посижу здесь, - сообщил мне его величество “плевал я на рекомендации врачей”, поудобнее пристроил свой зад в кресле и вытянул ноги, слегка задев пирамиду выстроенную из того, что он снял с кресла.

Пирамида качнулась, но устояла.

Хренов архитектор!

Меня нервировала идея такого присмотра. Но сил на противостояние уже не было. Поэтому я без слов обошла стол и принялась раскладывать продукты для готовки.

Все ещё полусонная Валюшка у меня на плече недовольно засопела, а потом и заплакала.

- Сейчас, сейчас, доченька. Твоя кашка уже почти готова, - приговаривала я несмотря на висящего на мне ребенка и ловко орудовала кастрюлькой и банкой.

Но настроение дочери не спешило исправляться, из-за чего я глупо прозевала ее пинок ногой, и банка с остатками свежего молока со звоном упала на пол.

Я выдохнула.

Ничего страшного.

Дело-то житейское.

Подняла глаза и столкнулась с прищуренным и, кажется, осуждающим взглядом Пантелея.

Да какого черта?!

Обошла стол со стороны, не заляпанной растекшимся молоком, подошла к нему и под его увеличившиеся глаза посадила Валюшку к нему на колени, примостив ее щёчку у него на груди.

Глава 11

Времени, чтобы наблюдать за реакцией блудного папаши у меня не было. Я метнулась обратно к столу, быстро наполнила бутылочку дочери приготовленной кашей и…

- Мам, а почему он её держит?! - огрел меня полным негодования вопросом сын.

Я закрутила бутылочку и, не оборачиваясь, ответила сыну:

- Потому что мне нужна помощь. Твоя, кстати, тоже, Саш. Принеси, пожалуйста, веник из туалета.

Сын недовольно засопел, но протестовать не стал, отправившись выполнять мою просьбу. Я же вернулась к Пантелею и вручила Валюше её бутылочку.

Дочь крутанулась, сменив положение, вытянула ножки поверх коленей Пантелея, откинула на него голову, сжала бутылочку двумя руками и довольно зачмокала.

- Просто не шевелись, и она ничего тебе не сделает, - поддела я Пантелея.

- Слушай, Ира. Да что ж ты за мать такая?!

- Нормальная, - вскинулась я, отреагировав на очередное, ещё не выдвинутое обвинение. - А что?

- Нормальная?! Ты видела погоду на улице?!

- Пантелей, - я с опаской посмотрела на в край возмущённого мужчину. - Тебе, наверное, лучше прилечь. Такое бывает на фоне повышения внутричерепного давления, - я протянула руки к дочери, но он одним движением подхватил Валюшку под руку и животик, отгораживая ее от меня локтем.

- Нет, ну если ты проворачиваешь такое регулярно…

- Какое такое?! - не выдержала я.

- Посылаешь ребенка одного на мороз!

- Я?!

- Или это у тебя хобби такое? Спасать замёрзших?

- Пантелей, я не понимаю, что ты несёшь?!

Валюшке совсем не понравился наш разговор на повышенных тонах. Она занервничала, выпустила бутылочку изо рта и от души выплюнула набранную кашу. Белая вязкая масса плюхнулась не только на ее бодик, но и на брендовую кофту Пантелея.

Валя покосилась на испачканную одежду, расстроилась, сморщилась и заревела во весь голос.

- Мам, вот! - в дверях появился Саша с веником.

Пантелей молниеносно посмотрел на него и неожиданно выдал:

- Ты же сказала, что в доме нет туалета.

Да что ж ты такой внимательный!

- А при чем тут туалет?

- При том, что он в дальней части двора, и к нему не протоптана дорога. Он бы не успел туда сбегать, - Пантелей еще раз подозрительно взглянул на Сашу. - Значит, туалет есть в доме!

- Есть, - не стала отпираться я. - Дай мне дочь, - протянула я руки к плачущей Вале.

- И почему ты его от меня скрыла? - и не думал возвращать мне ребенка Пантелей.

- Чтобы не мыть его после тебя, конечно! - прошипела я.

- Ну что-то такое я и подозревал.

- Да неужели?

- Саша, иди сюда, - Пантелей неожиданно повернул голову в сторону сына. - Сейчас ты мне все расскажешь!

Пантелей

В голове по-прежнему дул сквозняк тревожным, завывающим гулом.

Мне нужно было зацепиться хоть за что-то, чтобы понять куда двигаться дальше.

Но кроме знакомого аромата Ирины, не было больше ничего.

И вот наконец-то промелькнул новый момент узнавания.

Саша на мое требование подойти нахмурился, смерил презрительным взглядом и остался стоять на месте.

Могу поклясться, я видел этот взгляд раньше! Он был мне знаком!

А значит, я и раньше вызывал у пацана такие же эмоции.

Но почему?!

Ирина не спешила делиться подробностями. Да она вообще не хотела делиться! Ни туалетом, о котором умолчала, ни дочерью, пытаясь выхватить ее прямо из моих рук!

- Пантелей, ты же понимаешь, что у нас не получится спокойного разговора, если ты продолжишь в том же духе.

- Так перестань нервировать детей! - подсказал я ей дельный совет .

- Я их нервирую?!

- Ну не я же.

Пришлось перехватить дочь, разрывая ее зрительный контакт с матерью.

- Ой ё!

Живописные пятна от каши заляпали не только её, но и меня!

И это было единственное, что нас объединяло.

Я не узнавал дочь.

Вообще.

Никак.

Что было логично. Я, по словам ее матери, никогда ее не видел.

Но должен же я был чувствовать хоть что-то к своему собственному ребёнку?

Рой вопросов метался в башке, требуя четких ответов, но Ирина не торопилась с ответами, и это здорово напрягало. Будто у нее было, что от меня скрывать.

- Не реви. Сейчас мать тебя переоденет и меня заодно, - я поудобнее усадил девочку на руке.

- Во что? У меня нет твоей одежды, - тут же отреагировала Ирина.

- Что-нибудь придумай. Ты же швея.

- Я дизайнер-модельер, - процедила она.

- Тем более. Саш, - я опять переключился на сына. - Подойди.

Он не сдвинулся с места.

- А не хочешь воспользоваться волшебным словом? - опять вклинилась в нашу беседу Ирина.

- Это каким?

- Ой, всё! Саш, ответь ему, а то такими темпами мы останемся без ужина.

Она все-таки изловчилась, выхватила у меня дочь поспешно вышла из кухни.

Саша, хоть и с опаской, подошёл ближе.

- Расскажи мне про всё, что у вас есть в доме.

- Про что?

- Про всё.

- У нас есть курятник, и ты его разбил, - максимально эффектно начал сын.

- Как разбил?

- Врезался в него на машине.

- Когда это…

- Так, Саш, быстро присмотри за сестренкой, - Ирина, как ураган, ворвалась на кухню.

- Мы не договорили! - запротестовал я.

- Потом договорите. Из-за твоего появления у нас сбился весь режим.

- Нет, мы поговорим сейчас. Когда и почему я разбил курятник?

- Давно. Был пьяный.

- Я ещё и алкаш?!

- Ну…

Глава 12

- Что ну? Да или нет? - Пантелей сверлил меня взглядом так, словно мой ответ сейчас решал его судьбу.

- Нет. Не алкаш. Но иногда…

- Не продолжай! - взвился он, резко поднялся из кресла и тут же покачнулся, схватившись за голову.

- Пантелей, тебе нужно… - я опять попыталась воззвать к здравому смыслу, но он меня перебил.

- Какая причина у этого “иногда”? Быстро! Хочу услышать твою версию.

- Пантелей, да откуда ж мне знать? - я попробовала соскочить с навязанного разговора.

- Ты жила со мной пять лет и не знаешь причин? Ха… - разочарованно скривился он. - И я ещё удивился, что ты за мать. Теперь вижу, какая ты жена. Ну что ж, исчерпывающе, - голос Пантелея вновь заискрил интонацией презрения и моей абсолютной виновностью. Вот как у него так ловко получается?!

Мне до одури захотелось выплеснуть на него обиду рвущую душу. Но я сдержалась. Ужин не готов, дети и живность не кормлены, коза не доена, и у меня впереди ещё целый вечер и полночи шитья. Позволить себе сейчас скандал было роскошью,.

И я не позволила.

К тому же Пантелей всего лишь самоуверенный болван, которому не повезло два раза подряд: сначала попасть к нам на машине, а потом и приковылять пешком.

- Я рада, что ты всё про меня понял, - растянула я губы в притворной улыбке. - А как вернётся память вспомнишь и все остальное. Ты же не хочешь провести свою жизнь с черной дырой в голове? - Пантелей поморщился от точности моего образа. - Не хочешь. Молодец. Тогда прекращай дурить и дай своему организму, наконец-то, начать восстанавливаться.

- Зачем ты это делаешь?

- Что?

- Прикидываешься, что тебя заботит мое здоровье.

Пальцы зачесались в предвкушении ощутить в себе гладкую деревянную поверхность ручки чугунной сковороды.

Я смело шагнула к Пантелею, подняла голову, чтобы посмотреть ему прямо в глаза.

Он замер, превратившись в каменного истукана.

- Меня очень заботит твое здоровье, - прошептала я, приподнявшись на носочки. - Чем быстрее ты восстановишься, тем скорее уйдешь отсюда.

- Ясно, - процедил Пантелей, развернулся и вышел из кухни.

- Вот и славно, - выдохнула я скопившееся напряжение и приступила к готовке, куда наш незваный гость внёс некоторые изменения.

Мне было, чем его накормить. Семейная жизнь научила меня трезво подходить к бюджету и тратам самостоятельной жизни. К тому же диетический план питания при сотрясении был как нельзя кстати.

Я открыла холодильник, достала замороженный куриный бульон, который наварила ещё неделю назад, быстренько его разогрела. Половина пошла на суп для нас с детьми, вторая отправилась в миску для Пантелея.

Я водрузила ее на поднос и выверенной поступью профессиональной официантки пошла доставлять заказ.

На улицу уже спустились густые сумерки и поэтому света в дом попадало совсем мало. Я подошла к дивану и осторожно дотронулась до Пантелея, накрывшегося одеялом с головой.

Вот так бы с самого начала, и нервы целее были бы!

- Пантелей, - произнесла я негромко и надавила на его плечо немного сильнее. Ткань одеяла продавилась под моими пальцами слишком сильно.

- Панетелей! - я повысила голос, оглядываясь по сторонам, опустила поднос на диван и бросилась в спальню. - Саша?! - тяжело дыша, распахнула дверь.

- Что, мам? Кушать?

Дети возились на ковре перед кроватью.

Пантелея здесь не было.

От души отлегло, и я, шумно выдохнув, уточнила:

- Через десять минут.

- Хорошо, - кивнул сын, а Варя показала мне свою чашку и ложку из игрушечного набора посуды.

- Да, милая, скоро ням-ням.

Я развернулась, прикрыла за собой дверь.

- Ну и куда тебя унесли черти?! - громким шепотом выругалась я, метнулась в сторону ванной и в потёмках после яркого света спальни врезалась в крепкое, влажное… тело.

- Меня никуда. Не надейся. - Пантелей удержал меня за плечи, когда я хотела отступить. - Я тут подумал…

- Да неужели? - съязвила я.

Он проигнорировал мою шпильку.

- Если после первого ребенка я заделал тебе второго, ты не безнадежна. Но пока мне не нравится то, что я вижу. Понаблюдаю за тобой. Если не увижу сдвига, заберу детей к себе.

- Ч-что?.. Пантелей, ты охренел?! - я дернулась, сбросив его руки с моих плеч, оттолкнула от себя, подскочила к выключателю, нажала на него, чтобы посмотреть этому козлу в его бесстыжие глаза и замерла.

На Пантелее не было ничего. Вообще!

Глава 13

Я ошалело осмотрела Пантелея с ног до головы, задержавшись взглядом дольше, чем следовало, чуть ниже его талии.

Но опомнившись, сразу же хлопнула по выключателю.

В зале вновь воцарилась темнота.

- Ты в своем уме?!

- Не знаю. А что?

- Что-что?! Считаешь, разгуливать по дому голым нормально?

- А почему нет? Боишься, что не сможешь передо мной устоять?

- Я?! Да чего я там у тебя не видела?

- Мне показалось много чего. Ты явно была впечатлена.

- Ну да, конечно! Я думала, что скажу детям, если они увидят тебя в таком виде.

- Что так их отец выглядит без одежды. - Пантелей сбавил громкость и направился в мою сторону. - Включи свет, - раздался его голос совсем рядом.

- Зачем?

- Мне нужно одеться.

Секунду я сомневалась. Но просьба была логичной, я щёлкнула выключателем и быстро развернулась, чтобы сбежать на кухню.

Но не тут тот было. Пальцы Пантелея обхватили мое плечо.

- Что? - нервно дернулась я, задрав голову, чтобы смотреть только в его лицо.

- Мы прожили с тобой пять лет. Почему я тебя смущаю?

- Ничего не смущаешь! - слишком резко ответила я, но тут же собралась и выдала спокойнее: - Но мы не нудисты, поэтому не расхаживаем по дому голышом.

- Нет, у тебя был такой взгляд, как будто я извращенец-эксгибицонист, и ты видишь меня в таком виде впервые.

Я громко фыркнула, хотя он совершенно верно расшифровал мой взгляд, в котором было и возмущение, и испуг, и удивление, и… интерес.

Тело у Пантелея было… любимое. То, которое холят и лелеят, то, о котором заботятся изо дня в день, тренируют, питают. Одним словом, любят.

Когда дела шли хорошо, и занятие индивидуальным пошивом было моей основной работой, я видела много тел. И мужских, и женских. Но какого совершенного - никогда.

Идеальный перевернутый треугольник сверху с красиво прокаченными дельтовидными мышцами и четко очерченными бицепсами. Идеально уравновешенный низ с пропорционально правильной длинной и формой ног.

Я подтерла воображаемую слюну, и наспех выдала очередное объяснение своей подозрительной реакции.

- Ты уже не мой мужчина. Поэтому ты не можешь вести себя в моем доме так, как… родной, - выбранное слово щарапнуло слишком личным значением, но я не успела придумать что-то более нейтральное. И Пантелей тотчас на него среагировал.

- Детям я все ещё родной!

- Чтобы общаться с детьми, тебе не нужно раздеваться, - выпалила я, с размаху попав ловушку, расставленную Пантелеем.

- Ну раз уж так получилось, может пообщаемся с тобой?

Взгляд Пантелея стал мягким и теплым.

Ого! Как он оказывается умеет.

И сейчас, в отличие от животной вспышки желания в его глазах в чулане, он реально соблазнял.

Пальцы, удерживающие мое плечо, ослабили захват, спустились к локтю, нежно его сжали, видимо, задев какую-то точку, что по всему тему побежали мурашки.

- Нет, - сдержав судорожный вздох, отрезала я, аккуратно высвободила локоть, но посчитала нужным оправдаться за свою первую реакцию: - Твой уход пошел тебе только на пользу, Пантелей. Со мной у тебя не было таких мышц, - я подняла руку и ткнула пальцем в его упругий бицепс. - Боюсь, теперь я просто не смогу себе тебя позволить.

- Почему? - недоумение застыло в его глазах.

- Откуда я возьму тебе столько белка, чтобы поддерживать такое богатство?! Так что и не надейся!

Я крутанулась на сто восемьдесят градусов, оставив Пантелея обдумывать сказанное, и только когда вошла на кухню, вспомнила, что оставила бульон на подносе на диване.

Только б не разлил! Я метнулась обратно, но в дверях наткнулась на сына.

- Мам, Валюшка обкакалась, - с детской непосредственностью сообщил мне он и тут же с восхищением добавил: - А ты видела, какие у него мышцы?!

Почему-то перед глазами моментально возникла голая задница Пантелея. Мышцы на ней тоже были зачётные.

- Он что до сих пор не оделся?! - возмущённо отреагировала я.

- Ну на половину. Он в штанах, а руки вот такие! - Саша поднял руки в стороны как заслуженный бодибилдер и повертелся туда-сюда.

- Ясно, - с облегчением выдохнула я. - Саш, иди мой руки и садись за стол, - дала указание и отправилась за дочкой, которую застала в зале сидящей на ковре перед диваном и наблюдающей за Пантелеем, уже, к счастью, одетым еще и в футболку, пьющим бульон и по ходу дела строящим ей смешные рожицы.

Дочка была в восторге.

- Ира, - Пантелей среагировал на мое появление. - Спасибо, бульон очень наваристый и вкусный, - неожиданно поблагодарил меня он. - Но что-то не то с запахом. Может это из-за сотрясения?

- Может, - покладисто согласилась я. - А может и из-за внешних воздействий. - Я прошла к дивану, наклонилась и подхватила Валюшку.