Отец подруги. (не) для меня

Глава 1

— Куда прешь! Глаза огромные, а ничего не видишь! — летит мне вслед, когда я перехожу, как я думала, по разрешенному переходу.

— П-простите, — только отвечаю я, ежусь от злого взгляда таксиста.

— Давай уже монетки свои собирай, я тебя объезжать не буду! — опять орет он так, что я вздрагиваю.

Быстро беру свой чемодан и стараюсь поднять его. Но я слишком маленькая, и он только жалобно скрипит. Одно из колесиков уже сломалось, когда я выходила из метро, и сейчас мне приходится тащить багаж практически на себе. Но мои силы уже иссякли.

Если честно, я уже была готова заплакать, не обращая внимания на таксиста, который все продолжал орать на меня, но тут меня словно кто-то услышал. Мужчина средних лет помог мне перенести чемодан на поребрик.

— Наконец-то, блять! — опять ругается таксист, а потом с ревом трогается с места, оставляя после себя пыль, которую нам приходится глотать.

— С-спасибо, — снова заикаюсь. Выдыхаю, осталось совсем немного, и я буду на месте назначения.

— Ты слишком хрупкая, не пристало тащить такую тяжесть, — хмуро смотрит на меня мужчина.

— Я бы довезла его, он не тяжелый, но колесико сломалось, — беру чемодан за ручку, но даже не могу сдвинуться с места.

Аня, просто знай, что тебе нужна помощь.

— Ну-ну, давай говори, куда нести, — качает головой мужчина, улыбаясь.

Называю адрес, который у меня написан на бумажке.

— А тебе точно туда? — с сомнением спрашивает он.

— Да, а что? — не понимаю, что его смущает.

— Ну, в этом доме живут исключительно богачи нашего города, а ты, мягко говоря, не тянешь на такую, — и он оглядывает меня с ног до головы, так что мне становится некомфортно.

Да, я уже поняла, что для нашей столицы слишком просто выгляжу. Уже не новая куртка, простые джинсы и кроссовки, которые я покупала еще в седьмом классе. Мужчина намекает именно на это.

— Да, мне как раз туда, — отвечаю твердо, закидываю тяжелый рюкзак на плечо. — Спасибо, но дальше я сама.

Хочу уже взяться за чемодан, но незнакомец останавливает меня.

— Да ладно, че, обиделась, что ли? Я же просто так сказал, — уже более по-доброму говорит он. — Может, ты какая-нибудь знаменитая блогерша, которая прикидывается бедной? Я много видел таких!

О каких именно блогершах он говорит, я не знаю.

— Я не блогерша, просто мне нужно дойти именно до этого дома. Меня там подруга ждет. Это далеко отсюда?

— Мне бы такую подругу, — присвистывает мужчина. — Нет, уже близко. Ладно, помогу, че уж. Ты явно это не унесешь.

Тут и правда недалеко. Но я понимаю, что сама бы точно не справилась со сломанным чемоданом.

Дом и правда элитный, ну или мне, мало видевшей таких огромных высоток, так кажется.

Благодарю мужчину. Денег у меня, конечно, нет, да он и сам не просит. Но мне все равно неудобно, что я побеспокоила его, поэтому достаю из рюкзака бабушкины пирожки и отдаю ему. Бабуля напекла их много, думая, что меня будут плохо кормить в поезде, но я совсем не хотела есть. Мужчина принимает и с удовольствием уже кусает один.

Захожу в помещение, тут все слишком чисто и красиво. Я словно в музее или во дворце. Даже есть фонтан в середине холла. Может, мужчина прав и я ошиблась адресом? Но нет, все как сказала лучшая подруга, она у меня никогда не ошибается. На журналиста поступила!

Иду дальше. Тут пропускная система. На входе сидит представительный дядечка пенсионного возраста. В костюме и в очках. Его образ совсем не вяжется с моим представителем об охране или консьерже.

— Добрый день, вы к кому? — спрашивает он меня учтиво, даже косого взгляда не ловлю.

— Мне нужна сто тридцать восьмая квартира, там живет моя подруга…

— Вы Анна? — сразу же произносит он мое имя.

— Да…

— Меня предупредили о вас, пойдемте, — машет он мне рукой. А потом с лёгкостью берет мой чемодан, теперь я больше убеждаюсь, что он охранник.

Мужчина помогает мне дойти до лифта. К слову, их тут три.

— Вам на последний этаж, — сам нажимает кнопку, и створки разъезжаются.

— Спасибо, — кричу ему, когда захожу в кабину.

Пока еду, представляю встречу с Клавой. Мы в последнее время мало виделись, они переехали сюда, но именно она протянула мне руку помощи!

Выхожу в узкое и длинное помещение. Тут четыре двери, и я теряюсь поначалу, но потом нахожу нужную квартиру.

Нажимаю на звонок и жду.

Через некоторое время слышится шуршание, а потом дверь распахивается, являя моему взору не мою подругу, а высокого мужчину, который смотрит на меня зло. На нем только низко посаженные штаны, так что я могу видеть его кубики пресса. Сильные руки с крупными венами. И татуировка, которая оплетает его тело словно змейка, нисколько не портя его. По сравнению с ним я чувствую себя совсем маленькой.

— Ты опоздала! — раздраженно произносит он, смотря на меня своими карими глазами. Вовсе не стесняясь своей наготы. — Не люблю когда шлюхи заставляют ждать.

Глава 2

И как я попала в такую ситуацию? Всего лишь поддалась на предложение подруги переехать к ней. Не отказываться от своей мечты стать врачом. Педиатром. Я мечтала об этой профессии всю жизнь, прилежно училась, окончила школу с золотой медалью, отлично сдала ЕГЭ, и вот, как итог, меня берут в самый престижный вуз столицы на бюджетное место.

Радуйся такому подарку судьбы, но, к сожалению, не все так гладко. Мне сообщили, что мест в общежитии нет. А в приемной комиссии аккуратно намекнули, что за место нужно заплатить. И такую баснословную сумму назвали, что стало даже страшно. Моей обиде не было предела. Конечно, я не показывала свои истинные чувству, не расстраивала родителей. Они не виноваты, что у нас в семье нет таких денег. Да и вообще, я бы сама не дала им столько заплатить. Вариант со съемной квартирой мне тоже не очень подходил: самое дешевое жилье, которое я бы смогла себе позволить, находится примерно в двух часах езды от университета. И это очень долго и тяжело — мотаться так каждый день… Я просто не смогу.

Как банально рушатся наши мечты. Всего лишь проблема с жильем, и...

Проревев у себя в комнате за закрытыми дверьми, я уже хотела отказаться от столичного вуза и поступить куда-нибудь в нашем городе, который, увы, не сильно славился образованием. Но тут меня остановила бабушка:

— Будешь у меня учиться! — строго произнесла она. — Ничего, найдем тебе жилье! И еще лучше этой дорогостоящей общаги.

— Бабуль, там практически нет жилья поблизости, а если и есть, то такое, что я просто не потяну!

Работу я, конечно, найду, но не представляю, как буду ее совмещать с учебой в университете.

— Потянешь! И не раскисай, прорвёмся! — бабуля обнимает меня. А я прижимаюсь к ней. Бабушка у меня мировая, всегда поможет. Поддержит. Только вышла на пенсию, но энергии хоть отбавляй, зарядит и других.

— Еще гордиться тобой будем, в газетах писать будут о моей внучке! — с гордостью произносит она, а мне очень хочется верить ей.

После этого разговора, мне становится легче. Бабушка дает надежду, что все будет хорошо, и я благодарна ей за это. Она обязательно что-нибудь придумает.

Бабушка не придумала, но словно сама судьба услышала меня. Мне позвонила моя давняя подруга Клава. Мы практически выросли с ней вместе, в одном дворе, в одной школе. Когда мы учились в девятом классе, ее семья в спешном порядке переехала в столицу. Что именно случилось, я так и не поняла. Помню только, как долго плакала, когда узнала об этой новости. Мы с Клавой были не разлей вода, но пришлось расстаться. Она уехала.

Конечно же, мы с ней общались, но это было не так часто и все равно не то.

— Бабуль, помнишь мою подругу Клаву? — спрашиваю бабушку в один из дней, просто мне хочется поделиться новостью. — Она еще к нам приходила на мои дни рождения.

С Клавой мы проводили много времени, и бабушка точно должна помнить ее.

— Помню, — кивает она.

— Она в Москве живет и предлагает мне пожить у нее, — наконец-то произношу самую главную новость. До сих пор не могу поверить, что может что-то получиться, в душе я ликую, но одновременно меня терзают и сомнения.

— Вот, я же говорила, вариант найдется! — без сомнения произносит бабушка. — А ты нюни распустила! Нужно быть бойцом!

— Да, ты права, просто все не верится, что получится… — произношу я тихо.

— Все будет хорошо, вот увидишь, — бабушка обнимает меня, давая почувствовать свое тепло.

Клава звонит мне уже на следующий день, и я опять спрашиваю ее о варианте с жильем.

— Привет, будущая студентка-медик Аня, — голос у нее задорный. Ее буйный нрав никуда не делся, и профессия журналиста, которую она выбрала, тому подтверждение. — Уже собираешься?

— Здравствуй, Клав, да, но хочу спросить еще раз, точно будет нормально, что ты приютишь меня у себя? — начинаю я тихо, сжимая телефон до побеления костяшек. Потому что от ее ответа зависит многое.

— Конечно, Ань, с удовольствием, мне как раз не хватает тебя. Помнишь, как мы болтали без умолку всю ночь и твои родители потом нас ругали, так как нам нужно было на следующий день в школу?

Это я помню, было так весело, все же Клава как батарейка, заряжает всех. Мы словно инь и ян, и всегда были лучшими подругами.

— Помню. У меня так и остался твой рисунок.

Той ночью мы решили нарисовать персонажей из популярного тогда мультика. Ночью, под фонариком, понятно, что там получилась клякса.

— Поэтому все нормально, никто не будет против. Я уже поговорила о тебе. Так что жду!

— Спасибо, спасибо огромное! Честное слово, я буду вести себя тише воды ниже травы! Буду помогать, могу даже мыть посуду и убираться, — мне кажется, я вообще сейчас могу пообещать все.

— Ну у нас в квартире есть пылесос и посудомоечная машина, вообще-то. А еще по вторникам приходит прислуга. Но, так уж и быть, с удовольствием воспользуюсь. А то меня тут заставляют что-то делать…

На том и порешили. Через неделю я отправилась к подруге, чтобы обустроиться и подготовиться к учебе.

Но что-то пошло не по плану. И я попала в лапы этого мужчины.

Глава 3

— Я дома, пап!

Клава открывает дверь, заставая нас. Я в шоке, честно, поэтому первые секунды не могу вымолвить ни слова.

— О, Ань, ты тоже тут!

Рука мужчины быстро убирается с моего тела, и он вообще отходит от меня.

— Как же я рада тебя видеть! — она подходит и обнимает меня. Крепко. — Эй, все нормально? — наверное, она понимает, что что-то не так.

— Да, да, все хорошо, — наконец-то прихожу в себя я. — И я очень рада тебя видеть!

— Извини, что не встретила, у нас было собрание перваков, но хорошо, что дома был папа, — она разворачивает меня к мужчине. — Познакомься, это мой отец, Власов Карим Тагирович.

— Мы уже познакомились, не знал, что это твоя подруга, — холодно произносит мужчина, осматривая меня с ног до головы, уже по-другому. Наверное, именно так смотрят на друзей дочери. — Ты могла бы предупредить, что она придет.

Опять краснею. И вообще опускаю взгляд, как стыдно-то.

— А что такого? Хорошо, что ты ее встретил, — подруга даже не подозревает, за кого меня принял ее отец. И словно в подтверждение моих мыслей в дверь опять звонят.

— Ой, а это кто? — не понимает Клава, открывая дверь.

На пороге стоит красивая блондинка в неприлично короткой юбке и с ярко-алыми губами. Теперь я все понимаю и начинаю краснеть еще больше.

— Здравствуйте, я немного опоздала, — говорит она тихим голосом и устремляет взгляд на отца Клавы.

— Это ко мне, — твердо произносит он. — Клава, может, покажешь своей подруге комнату? И потом мы с тобой поговорим, — с нажимом произносит он, смотря на меня своими холодными глазами, так, что хочется спрятаться.

— Пап, а ты не забудь, что мы тут, — тоже с нажимом произносит она и переводит взгляд на девушку, которая стоит в дверях, томно смотря на мужчину. — Пошли, Ань.

Подруга тянет меня дальше по коридору. Но потом видит разбившуюся вазу.

— Ой, блин, это мама ее подарила, надо убрать, — тут мне становится еще и стыдно, потому что разбила ее я. — Хотя папе она никогда не нравилась.

— Угу, — только киваю я, молясь, чтобы мы шли дальше.

Клава показывает мне квартиру. Да, по сравнению с нашим жильем она огромная, все обустроено по последнему слову техники. Много дизайнерских вещей в тон обоям. Мы останавливаемся у одной из дверей.

— А вот и твоя комната, она считается гостевой, но в ней будешь жить ты, — Клава тянет ручку на себя, и дверь открывается.

И да, комната, где я буду жить, просто великолепная. Просторная и светлая, справа расположен вместительный шкаф с зеркалом, напротив большая двуспальная кровать, письменный стол у окна, которое выходит на Москву-реку.

— Вау, это просто… — не могу описать словами все это великолепие. Даже забываю на секунду о сегодняшнем инциденте.

— Нравится? — спрашивает Клава сзади меня.

— Да, очень. Можно? — смотрю на белоснежную, словно воздушное облако, постель.

— Конечно, обязательно нужно попрыгать на ней, как в детстве, — и подруга бодро забирается на кровать.

Я же постеснялась такое делать, поэтому присела на краешек, смотря на подругу. Меня переполняют эмоции. Неужели все получилось!

— Клав, спасибо тебе большое, без тебя… я бы просто отказалась от места! — искренне произношу я.

— Зная тебя, с уверенностью могу сказать, что так бы и вышло, но нет, мы не отступаем, ты поступила в самый престижный вуз города! Какое отказываться! — наставляет подруга меня на путь истинный.

Я с ней согласна. И очень благодарна, что она это делает. Мы еще немного болтаем, а потом она уходит. А я остаюсь одна. Заношу свои вещи и начинаю разбирать их. В комнате так много места, что даже и половина не заполнена. Но, думаю, в университете мне дадут много книг, и я заставлю все шкафы.

Ближе к вечеру меня зовет на ужин Клава. Оказывается, все готово и ждут только меня. За столом уже находится отец подруги, и при виде него я опять начинаю краснеть. Он одет в черную футболку, которая хорошо подчёркивает его тренированное тело. Темные волосы зачесаны назад, но несколько прядей все равно спадают на его лоб.

Ощущаю его взгляд на себе при каждом движении, пока я иду к столу, словно он ястреб, который следит за своей жертвой. Даже сейчас я чувствую его силу, так что руки начинают немного дорожать.

— Не знала, что ты любишь, поэтому заказала тебе обычный вок с курицей, — говорит мне Клава, когда я сажусь за стол рядом с ней.

— Спасибо.

На столе также есть несколько закусок, слишком много для нас троих.

— На кого вы собираетесь учиться, Анна? — тишину нарушает спокойный голос отца подруги, обращенный ко мне.

Немного теряюсь в первые секунды. Аня, соберись. Он просто спросил тебя о том, где ты будешь учиться, ничего более.

— На врача, я хочу стать педиатром, — немного волнуясь, отвечаю я и встречаюсь с ярко-карими глазами. Смотрящими на меня не отрываясь. Тело опять обдает жаром.

— Хорошая профессия, хотя врачи теперь не так ценятся, — наконец-то отвечает он. — Я слышал, в медицинском тяжело учиться. Вы точно уверены, что потянете, Анна?

Глава 4

Я прислоняюсь к холодной двери. Руки мужчины находятся по обеим сторонам от моей головы, и единственная защита от него — это полотенце в моих руках. Взгляд мужчины темный, так что, кажется, можно утонуть в омуте и не выбраться. Я чувствую его горячее дыхание на моих волосах.

— Слушай меня внимательно, Анна, — наконец начинает он, растягивая мое имя. Его голос вибрирует, и эта вибрация идет по моему телу, словно ток. — То, что было вчера, останется между нами. Моя дочь никогда не должна узнать об этом.

Вчерашний день… когда он перепутал меня с той блондинкой... Опять начинаю краснеть, но сейчас ситуация не лучше. Он опять слишком близко ко мне…

— Ты поняла меня, Анна? — берет меня за подбородок, заставляя смотреть на него. Не отпуская. Кожу от касания с его рукой жжет.

— Да… конечно, — губы пересохли, поэтому машинально облизываю их и вижу, как взгляд отца подруги темнеет еще больше. Наверное, я сделала что-то не так.

Мы молчим. Мужчина так и не отпускает меня. А я чувствую, что мое тело словно горит.

— И больше это никогда не повторится, — хрипло говорит он, а потом наконец-то отпускает меня. Немного отходит, давая мне пространство, чтобы хотя бы вздохнуть. С жадностью делаю это.

Но опять чувствую на себе его взгляд, и только сейчас понимаю, что стою перед ним в одной тоненькой сорочке на бретельках. А он только в полотенце, низко сидящем на бедрах.

— Простите… — даже не знаю, за что извиняюсь, мне и правда становится стыдно и неловко, а еще меня одолевают другие чувства, более мощные, но пока я даже не могу разобраться в них.

— Блять! — рычит он, а потом резко открывает дверь, так что мне приходится быстро прижаться к кафельной плитке.

Мужчина уходит, оставляя меня одну. С грохотом закрывая дверь.

Все так же стою, прижимаясь к стене. Что это сейчас было? Закусываю губу, только со мной могло такое произойти.

Закрываю дверь на защелку и только тогда раздеваюсь. Тело стало чувствительным и покрылось мелкой россыпью мурашек, соски набухли, и только сейчас я понимаю, что они точно выделялись через тонкую ткань, а значит, мужчина видел это...

Захожу в душ, тут есть несколько баночек с шампунем Клавы. И один мужской. Сама не осознаю, что делаю: тянусь именно к нему.

В ноздри сразу же ударяет запах ментола и чего-то пряного. Мне нравится этот запах, отмечаю, что он идеально подходит своему владельцу. Прихожу в чувство, заставляя себя больше не думать об этом. Быстро моюсь и выхожу.

Через полчаса ко мне заходит сонная Клава. Предлагает позавтракать. Опасаюсь, что, возможно, мы будем делать это с ее отцом, но на кухне его нет.

— Какие планы на сегодня? — спрашивает подруга, намазывая на булочку масло.

Пожимаю плечами, особых планов и не было.

— Прогуляюсь недалеко. Возможно, куплю еще немного тетрадей для универа.

— Эх, Анька, скучная ты, — со вздохом произносит она, и мне становится немного обидно. — У тебя такие возможности, ты же теперь живешь в столице!

— И что с того? — немного обиженно произношу я.

Подруга не успевает ответить, так как на пороге появляется ее отец. Мужчина теперь в красивом костюме, который идеально сидит на нем. Несколько татуировок все равно видны под белой рубашкой, расстегнутой на две пуговицы. Массивные дорогие часы украшают его запястье. Теперь он выглядит как бизнесмен с обложки журнала.

— Я на работу. Буду поздно, — бросает он, смотря сначала на дочь, а потом на меня. И, честно, меня словно пронзает током от тяжести его взгляда. Перед глазами проносится то, что сегодня произошло в ванной.

— Хорошо, пап, удачно там всех «проглотить»! — кричит Клава.

Мужчина уходит, оставляя нас одних. А я вопросительно смотрю на нее.

— Мой папа — крупный инвестор, покупает акции прибыльных компаний, приумножая их доходы. И да, я считаю, что это порабощение, потому что после этого они всецело подчиняются ему, — объясняет подруга.

— Ого, — выдыхаю я. До этого мне слишком далеко, но суть я поняла.

— Так вот, я предлагаю не тухнуть тут, а сходить куда-нибудь в центр, посмотреть красивые и знаменитые места. Ты вот была на Красной площади?

— Нет, — отрицательно качаю головой.

— Все, решено! — она хлопает в ладоши. — Сегодня едем туда! Без возражений.

Я и не пытаюсь. Если подруга что-то решила, так тому и быть. После плотного завтрака мы одеваемся и направляемся в центр города. На машине не вариант, поэтому проходимся пешком.

Все же хорошо, что Клава предложила мне сходить именно сюда. Потому что видеть вживую и по телевизору — разные вещи.

— Я, когда приехала сюда первый раз, тоже не могла оторваться от вида.

Мы стоим в самом центре площади, среди оживленных туристов, которые тоже, как и мы, фотографируются.

— А что на самом деле случилось? — наконец-то решаюсь спросить я. Когда подруга резко уехала, забрав все документы из школы, все были в шоке, как и я. Она не рассказывала, что планирует переезжать. — Ты так резко уехала…

— Тогда мою маму позвали сюда на более заманчивую должность. — Знаю, что ее мама работала в одном из филиалов известной торговой марки. — Конечно же, денег на жилье у нас не было. Если продать нашу двушку, то тут даже самую дешевую квартиру не купишь. И тут подсуетился отец. Мама ненавидела его, запрещала мне общаться с ним, хотя я знаю, что он пытался, помогал деньгами...

Она отворачивает голову и смотрит в сторону, на серые тучи.

— Знаешь, я же тоже его ненавидела, думала, он плохой. А сейчас понимаю, что мое рождение было ошибкой этих двоих.

Глава 5

Вспоминаю его слова о том, что больше это никогда не повторится.

Но нет, ничего не происходит. Я слышу, как шаги удаляются от моей комнаты. Еще долго не могу успокоиться, думая одновременно обо всем и ни о чем. Но все же усталость берет свое, и я засыпаю.

За завтраком о ночном происшествии не вспоминаю. Отец Клавы вообще не упоминает об этом, хотя откуда он знает, что я не спала. Сегодня он, наоборот, слишком молчалив и не обращает на нас никакого внимания. Взглядов в мою сторону нет, хотя я сама украдкой бросаю их. Карим Тагирович напряжен, вся его поза свидетельствует об этом. Он что-то читает на планшете, попивая только кофе, хотя на столе много блюд.

Мне приходится болтать с Клавой, которая любит это делать по утрам. В отличие от меня.

Мы решаем сходить сегодня по магазинам. Мне еще нужны кое-какие канцелярские принадлежности, а Клава просто хочет купить обновки к началу учебного года. Поэтому все это совмещаем.

Вечером опять садимся смотреть фильм. На этот раз к нам присоединяется отец подруги. Диван большой, но нам все равно приходится соприкасаться друг с другом. Особенно мне, так как получилось, что я сижу в середине.

— Какой фильм будем смотреть? — спрашивает Клава, включая плазму и уже заходя в специальное приложение.

— Давай «Тихоокеанский рубеж», — слышу я совсем близко от себя. Табун мурашек опять проносится по моему телу.

— Первый фильм? — уточняет Клава.

— Конечно, второй уже неинтересный, — отвечает Карим Тагирович, а потом резко тянется к попкорну, лежащему на тумбочке. При этом ему приходится соприкоснуться с моей ногой, отчего я немного дергаюсь. Клава не видит этого, но мужчина замечает. Но руку не убирает, а спокойно берет то, что ему нужно, при этом не отодвигаясь ни на миллиметр от моей ноги.

Дальше начинается фильм. Я делаю вид, что смотрю, а сама мысленно ругаю себя за такую реакцию моего тела на близость мужчины. Возможно, дело в том, что у меня практически нет опыта в отношениях и я воспринимаю отца подруги как того, кто может дать его. Но нет, лучше бы мое тело выбрало кого-то другого. Хотя бы моего сверстника. Весь фильм я чувствую взгляд отца подруги на себе, или это моя разыгравшаяся больная фантазия? Но факт остается фактом, мне нужно как можно реже соприкасаться с ним. И вообще постараться не думать и не провоцировать…

И вот судьба словно сжалилась надо мной. Карим Тагирович уезжает в командировку, а у меня наконец-то начинается учеба.

Первого сентября я очень волнуюсь. Словно не в университет иду, а в первый класс.

Тщательно подбираю одежду, хотя запас у меня скудный по сравнению с гардеробом Клавы. Она, кстати, тоже собирается с самого утра. Даже раньше меня встала, проведя почти два часа в ванной, так что мне пришлось стучаться, чтобы быстрее сделать свои дела.

Ну все, вот я и готова. На мне простой черный пиджак, еще со школы, и голубой свитер. Конечно, видно, что он старенький, но такой удобный. А еще я верю, что именно он принесет мне удачу.

Клава не зря встала так рано. Она выглядит великолепно. Светло-русые волосы красивой волной лежат на ее плечах. Скромный, но очень удачный макияж. Идеальные стрелки… Кажется, что их сделал профессиональный визажист. Элегантный костюм темно-бордового цвета и остроносые черные лаковые туфли на высокой шпильке завершают образ.

— Первый день! Я должна выглядеть на все сто! — говори она, видя мое восхищение.

— Даже не сомневайся, ты выглядишь на все сто, или даже двести, — уверяю ее я.

Хотя это и праздник для некоторых, но погода решила по-своему. И с самого утра дождь льет как из ведра.

— Подвезти? — спрашивает подруга, когда мы выходим.

Ее уже ждет припаркованная машина. Кстати, права она получила совсем недавно, и машину тоже. Подарок папы, как она сказала.

— Нет, — я сначала отказываюсь, доставая зонт, но, когда его почти ломает сильным ветром, понимаю, что зря и до автобуса нужно еще дойти. — Хотя, может, высадишь меня около метро?

Соображаю, что наши университеты друг от друга слишком далеко и просить Клаву подвезти меня до места будет неудобно.

— Без проблем, — отвечает подруга, открывая переднюю дверь.

Сажусь рядом. Пробки начинаются от самого выезда из придомовой территории. Приходится постоять.

— Удачи, — желает мне подруга, высаживая у входа в метро.

— Спасибо, и тебе! — желаю я и выхожу.

Все же я переоценила свои силы, потому что запутываюсь в ветках и почти опаздываю на торжественную часть, да еще и промокаю.

Народу в университете много. Догадываюсь, что тут не только первый курс, но и старше, поэтому так много людей.

Ректор, мужчина лет пятидесяти, поздравляет нас с началом учебного года. Желает нам успехов и, конечно же, новых открытий. Потом начинается концерт и посвящение в студенты. Все это весело и задорно. А после нас приглашают в аудитории, уже по группам. Свою нахожу в одном из кабинетов.

Всего нас человек двадцать. Некоторые разбились по парочкам и о чем-то переговариваются, смеясь. Мне приходится сесть за последнюю парту, в самый конец.

Глава 6

После этих слов мое настроение скатилось к нулю. Я была так рада поступить сюда, но на деле все оказалось не так радужно. Особенно в группе.

Вику сразу же выбрали старостой. Хотя по факту никто ее не выбирал, она сама решила назначить себе ею. Нам пришлось только принять это, потому что больше этим никто не хотел заниматься. У Вики была ее свита, теперь она не одна, теперь их трое. Регина и Настя — верные подруги. А еще Виктория, конечно же, стала девушкой самого желанного парня университета. Он был богат и красив, и по нему вздыхали многие, как я потом узнала.

Для меня он был обычным. Да, может быть, модельные скулы, развитая мускулатура, которая явно была не дана ему от рождения. Еще вдобавок и богат... Хотя уточнение: богаты его родители, а не сам он. Поэтому к таким я относилась прохладно. Меня вообще не интересовали мои ровесники.

Виктория словно выбрала меня мишенью для своего самоудовлетворения. То и дело сыпля колкости в мой адрес. Конечно же, я старалась не обращать на это внимания. Но приходилось очень туго. Если внешне я могла держаться, то внутренне — нет. На меня словно вываливали ведро помоев, и становилось очень паршиво. Я не была готова к такому. К «школе» университета. Наш класс был всегда очень дружным. Все друг другу помогали, поэтому и учиться было легко.

Тут такого не было. Была свита Виктории и те, кто не примкнул к ней, такие же одиночки, как и я.

Каждый раз я проглатывала ее выходки, стараясь не обращать внимания. Но каждая колкость все равно портила мне настроение. Я никому не говорила об этом, даже Клаве, которая с упоением рассказывала о своем университете. У них группа была очень сплоченная.

— Прикинь, сегодня к нам приехал очень известный журналист и политик, — рассказывала она в один из дней, когда мы сидели в гостиной. — Он объяснял, как нужно писать так, чтобы нравилось, как подбирать сюжеты!

Я очень рада за подругу. Видно, что она горит этим.

— Короче, это мой новый кумир! Он даже внешне такой красавчик! — с придыханием произнесла подруга, закатывая глаза.

— Ну, теперь тебе есть на кого равняться.

— И, может, даже познакомиться ближе, — она подмигнула.

— С кем познакомиться ближе? — слышу громкий голос, от которого вздрагиваю, а потом опять по всему телу проходит ток.

Карим Тагирович только что вошел в гостиную, облокотившись о дверной косяк, скрестив руки на груди, так что его мышцы начали бугриться, выделяясь через тонкую ткань футболки.

Мужчина смотрит на нас с легким прищуром. Сначала на дочь, а потом его взгляд плавно переходит ко мне. Отчего меня словно жаром обдает.

— Пап, нехорошо подслушивать, — надувает губы его дочь.

— Я не специально, просто проходил мимо, — пожимает он плечами, а потом плавной походкой идет на кухню. — Так что там со знакомством?

Я не могу отвести взгляд от мужчины. Он словно хищник перед прыжком, двигается плавно, но опасно. Тело будто начинает гореть. Понимаю, что мне нужно отвести взгляд, но я просто не в силах это сделать. Так задумываюсь, что пропускаю момент ответа Клавы.

— Аня хочет познакомиться с парнем из старшего потока.

Карим Тагирович поворачивается, и я ловлю его взгляд на себе.

— Познакомиться с парнем старше… — растягивает он слова, и голос его становится более хриплым.

Нет… просто… — смотрю на Клаву, что она вообще несет? Но та только умоляюще смотрит на меня. — Ничего такого, просто нравится…

Вспоминаю парня Вики, но потом картинка меняется на самого мужчину, когда мы встретились в ванной и я видела его натренированные мышцы, которые сейчас скрыты за футболкой. Мысленно даю себе подзатыльник, о чем я вообще думаю!

— А Анна знает, что нужно вести себя осторожно с парнями старше себя?.. — опять медленно произносит он, все это время смотря на меня. Мне кажется, он даже знает, о чем я думаю. О ком…

Сглатываю. В комнате стало слишком душно. Словно она накалилась.

— Ой, пап, ну что ты говоришь… — машет рукой Клава.

— Анна должна быть осторожна, — не слушая дочь, твердо поизносит он, так что его голос вибрирует и отдается где-то внизу живота… — Если не хочет последствий.

Клава закатывает глаза. А я не могу отвести взгляд от ее отца. Как и он, словно сейчас между нами появилась связь… Но она разрывается, когда мужчине звонят.

Он достает телефон из кармана, смотрит на дисплей и быстро уходит.

— Слушаю!

Момент между нами растворяется. И я даже ощущаю какое-то сожаление. Ругаю себя, что не должна такое чувствовать. Но по-другому пока не получается.

— Сорри за это, — слышу тихое Клавы. — Просто я обещала папе, что никаких парней, хотя бы первый курс. Типа только учеба, — делает она пальцами кавычки.

— Теперь я думаю, что он, возможно, прав, — подруга явно впечатлена не только талантом журналиста.

— Ой, не будь тоже занудой, — опять закатывает она глаза, а я только смеюсь.

Дальше мы не вспоминаем эту тему. А потом вообще расходимся. Как и в школе, в университете никто не отменял домашнее задание. А у меня, наоборот, стало его намного больше. Засиживаюсь почти до самой ночи, так что глаза начинают слипаться.

Встаю, немного разминаюсь. Нужно принять душ и ложиться спать, а то завтра к первой паре.

Выхожу из комнаты, в квартире тишина. Скорее всего, все спят. Поэтому быстро на цыпочках иду в ванную. Закрываю дверь и раздеваюсь, заходя в душ. Вода немного расслабляет затекшие мышцы. Опять вспоминаю мужчину. Его мощное тело и голос...

Глава 7

— А теперь иди, Анна, — я слышу четкий приказ.

Не осмеливаюсь ослушаться. Даже мое тело, словно по указу, обходит мужчину. Я все еще чувствую на себя его взгляд. Только когда я скрываюсь за дверью, это ощущение пропадает.

Падаю на кровать. Что это сейчас было?

Кое-как засыпаю, стараясь все же не терзать себя мыслями. С утра мне тяжело встать, но приходится, потому что препод, который ведет пару, не самый добрый. Вернее, он очень строгий и требовательный, и, как говорят старшекурсники, сдать ему экзамен очень тяжело.

Поэтому хочешь не хочешь, но идти приходится. Карима Тагировича нет, он ушел даже еще раньше. Это, наверное, хорошо, хотя от воспоминаний того, что было вчера, все внутри сладко сжимается. А это его хриплое «хорошая девочка»... Качаю головой, мне должно быть стыдно, что я опять вспоминаю о нем, ведь дочь этого мужчины — моя подруга, сидящая рядом.

Клава, похоже, тоже не выспалась. Она сидит над чашкой кофе и что-то листает в телефоне. После мы собираемся, подруга любезно соглашается подвезти меня до метро. Кстати, теперь я не путаюсь в ветках, хотя сначала внимательно смотрю на схему и только потом сажусь в вагон. Выхожу из метро, погода сегодня солнечная. Времени много, поэтому я тихонько прогуливаюсь до университета. Да, я знаю, как надо переходить дорогу. Нужно сначала посмотреть по сторонам, а потом идти. Но сегодня эти правила точно забылись. Потому что, переходя дорогу по зебре, я даже не посмотрела, пропускают ли меня. Поэтому чуть не падаю, когда рядом вижу машину, она останавливается в последний момент, почти касаясь меня.

— Ты смотри, куда прешь, деревенщина! — слышу знакомый голос Виктории. Оборачиваюсь. В машине сидит она, а за рулем — ее парень, который смотрит на меня.

— Все нормально? — почти читаю по его губам.

Нет, не нормально. Еще секунду назад он мог сбить меня. Но пока у меня шок, поэтому я просто киваю.

— Да нормально с ней все, что взять с этой деревенщины! — опять противный голос моей одногруппницы. — Поехали давай, еще опоздать не хватало.

Парень еще с минуту смотрит на меня, а потом кивает, и они еду дальше, заставляя меня глотать едкий запах от машины. Маленькими шагами добираюсь наконец-то до университета. Меня начинает трясти, а еще я четко понимаю, что меня просто могли сбить. Перед глазами встает образ моей семьи. Как же они без меня?! Даже страшно подумать. На глазах наворачиваются слезы. Поэтому понимаю, что на первую пару не смогу пойти. Иду в столовую, чтобы выпить горячий чай.

Сижу там примерно всю пару, стараясь отвлечься, и потихоньку успокаиваюсь. Встаю и иду на следующее занятие. Но в коридоре лоб в лоб встречаюсь с преподавателем, который вел первую пару.

— Аня, почему я вас не видел сегодня? — спрашивает он, хмурясь.

— Здравствуйте, Сергей Николаевич, извините, так получилось, — опускаю взгляд, нервничаю, теребя лямку своего рюкзака.

Сейчас он, наверное, накажет меня, дав дополнительный материал. Так он обычно любит делать.

— В следующий раз, пожалуйста, не пропускайте, — наконец-то произносит он. — Кстати, мне очень понравилась ваша работа на последней практике. Я выделил ее как одну из лучших!

Поднимаю глаза. Он правда сказал это?! Не верю. Меня похвалил самый строгий преподаватель в университете! Улыбка сама собой расплывается на моем лице.

— Спасибо, Сергей Николаевич! — громко произношу я. Меня просто распирают эмоции.

— Ну что ж, — он кашлянул. — Жду вас в следующий раз. Не опаздывайте!

И он уходит, оставляя меня одну, все еще с улыбкой до ушей.

— Слушай, он че, реально тебя похвалил?! — ко мне подходит парень, по-моему курсом старше меня.

— Ну да, наверное, — смущенно отвечаю.

— Класс, слушай, а ты за деньги реферат сделаешь? Я уже третий раз не могу ему сдать, все ему не нравится. Плоско, видите ли. А я заплачу. Сможешь? — и в глазах парня такое отчаяние, что мне приходится согласиться. Возможно, даже денежку хоть какую-то заработаю.

Дальше иду на следующую пару. Вика смотрит на меня с пренебрежением и даже отпускает несколько колкостей. Но я слишком радостная, поэтому они практически не задевают меня.

Домой иду окрыленная. Даже позволяю себе купить несколько круассанов. Думаю, Клава будет только за, ну и Карим Тагирович, если захочет…

Прихожу домой, меня встречает подруга.

— Так! Сегодня мы идем в клуб! — с порога заявляет она.

— Что? — думаю, что ослышалась.

— Говорю, сегодня идем в клуб, — произносит она более четко. — О, ты купила круассаны! Молодец! — она берет их из моих рук.

— Мм… а зачем мы идем в клуб? — если честно, такая перспектива мне не очень нравится, да еще и домашки куча, и коллоквиум на носу.

— Короче, помнишь, я говорила о крутом журналисте? Он будет там! Я должна с ним познакомиться, только в неформальной обстановке уже! Понимаешь?..

— Понимаю, но почему ты уверена, что он будет там? — спрашиваю я.

— Узнала кое-где. Его попросили написать статью об этом клубе, поэтому он будет там, — и подруга мечтательно закатывает глаза.

Глава 8

Карим

— Карим, ты чего так напряжен в последнее время? — интересуется мой лучший друг на работе.

Я перебираю бумаги, изучая предложения наших партнеров, а он просто сидит напротив, копаясь в своем телефоне.

Напряжен? Да я пиздец как напряжен!

— Тебе кажется, — бурчу я, продолжая заниматься своими делами.

— Нет, явно что-то произошло. Может, пойдем на тренировку? Или вызвать девочку? — спрашивает друг и психотерапевт одновременно. Блять, из-за его вызванных девочек у меня в жизни происходит полная хуйня.

— Не нужно. Из-за твоей чрезмерной заботы у меня в жизни началась полная хрень, — смотрю на цифры, но, если честно, ничего не вижу. Голова не варит, и мысли явно не тут.

— О, — друг наконец-то отрывается от телефона, — а с этого места поподробнее…

— Завязывай со своими психологическими штучками и начинай работать! Цивильский ждет наш ответ, — неприятный тип который клюет мне мозг уже два дня.

— Ой, да че тут решать, — морщится Артур. — Пошел он на хуй со своим предложением. Пусть ищет себе еще дурачков.

Я полностью согласен с ним. Но нужно еще и правильно отказать. А вот с этим проблема. Шумно сглатываю.

— Слушай, ну, если не хочешь девочек, позвони Нелли, она тебя точно примет у себя, — усмехается друг.

Нелли — это моя любовница. Можно сказать, постоянная. Умная и ненадоедливая. И за это я ей благодарен вдвойне.

— Подумаю, — отвечаю Артуру.

— Ты подумай, а то от тебя веет неправильной энергией, — говорит друг, словно шарит в этом.

— Ты, блять, завязывай давай со своей Катей, а то скоро жрать мясо перестанешь, — друг начал встречаться с девушкой, которая занимается нутрициологией, ну, короче, говорит, как жрать правильно, ну и всякие энергии и прочая хуйня.

— Уже, и, прикинь, это реально работает!

Смотрю на друга и понимаю, что я явно теряю его.

Артура я знаю с детства. Вместе росли, вместе отслужили и пошли в университет. Построили бизнес, который сейчас процветает.

— Все, проехали, — питание я точно не хочу обсуждать.

Опять пытаюсь погрузиться в бумаги, но перед глазами вновь встает картина манящих губ. Лебединая тонкая шея и грудь, которую хочется увидеть и попробовать на вкус… Блять, член опять встал колом, и в последнее время это его обычное состояние. Мне реально нужно спустить пар, и мне поможет Нелли. Ищу контакт любовницы. Женщина отвечает быстро.

— Я внимательно слушаю тебя, Карим... — с придыханием произносит она, соблазнительно.

У Нелли свой бизнес в сфере красоты, который я подарил ей. Женщина умна и сейчас уже открывает второй филиал, активно развивая свою продукцию.

— Ты нужна мне сегодня вечером, — не говорю, куда и зачем, но она понимает без слов.

— Я буду.

Отлично, сегодня, возможно, я смогу расслабиться и не думать о ней…

Когда же все это началось? Когда я дал согласие дочери на то, что у нас будет жить ее подруга? Или когда я перепутал эту подругу с элитной шлюхой, думая, что она просто притворяется? Лучше бы, блять, она притворялась, чем то, что произошло дальше.

Блять, я чуть не трахнул ее. Да и кому мне врать. Я и сейчас хочу ее трахнуть. Просто вспоминая об этих пухлых губах, об этой тонкой, немного влажной сорочке... С просвечивающими сосками. Я знаю, что за ее мешковатой одеждой скрываются очень красивые формы. Я сам ощупывал их, когда девочка сопротивлялась. Представляю, как задираю ее сорочку, разворачиваю спиной, заставляю выпятить попку для меня... Пристраиваю член к входу. Разворачиваю ее голову к себе, чтобы коснуться манящих губ. Жадно терзаю, словно голодный зверь. Глотаю ее сладкий стон, когда вхожу, начиная вколачиваться в податливое тело. Мну грудь, покручивая соски, опять слыша ее стоны, доводя их до крика. Сам кайфую от этого.

Блять, член опять становится колом. И да, все это мои фантазии, не имеющие никакой реальности. Она всего лишь подруга моей дочери, ее ровесница. Я должен относиться к ней так же, но, блять, когда смотрю на нее, то мысли всегда уплывают не в сторону отцовских чувств. Ей нужен парень ее возраста. Наверное, он уже есть, кто-то уже понял, что ему досталось. Попробовал эти губы и это тело. И да, я готов признать это, я начинаю просто звереть, когда понимаю, что кто-то может прикасаться к девочке. В сознании так и повторяется: «Моя! Моя! Моя!!!» Но нет, она ни хуя не моя, и хочется разрывать себя в клочья от осознания этого.

Все, мне нужен свежий воздух. Работа никак не остужает мои мысли, и я завожу себя еще больше.

— Я пошел. Придумай, как отказать Цивильскому. Он еще нам понадобится, — кидаю я другу, вставая. Беру с подлокотника пиджак, хотя знаю, что не надену его. Сейчас мне нужен холодный воздух, чтобы остудиться.

— Эй, ты че, бросаешь меня? — ноет, как девка, Артур.

— Не маленький, — бросаю в ответ. — И давай уже включайся в процесс работы, а не смотри голые фотки Кати. Зарплату тоже получаешь, и ты че там, вроде бэху хотел новую купить? Так поработай давай на нее.

— Ой, мы разве все эти годы не пахали ради того, чтобы сейчас смотреть голые фотки и все равно получать бэхи?

В каком-то смысле друг прав. Бизнес уже давно работает на нас. Мы только контролируем процесс. Но иногда бывают ситуации, когда нужны именно мы.

— С Цивильским, — стучу по папке, а потом выхожу.

Спускаюсь на первый этаж. Все работники сразу же поворачиваются ко мне. Кто-то смотрит с восхищением, а кто-то боится и отводит взгляд. Я не тиран, но, если работник не может сделать то, что мне надо, я без сожалений его увольняю. И неважно, кто он.

Выхожу. Прикуриваю сигарету. Осень, настоящая осень скоро, она уже витает в воздухе запахом опавших листьев. Спускаюсь по лестнице и сажусь в машину. Сегодня я отпустил водителя, захотелось поездить самому за рулем. Газую, оставляя следы на асфальте.

К любовнице приезжаю ближе к вечеру. До этого скидываю СМС дочери, чтобы она не ждала меня. Возможно, Клаве плевать на это, ведь она давно большая девочка, но я всегда предупреждаю ее. Усмехаюсь. Как же изменилась моя жизнь за эти три года. Да, дочь живет у меня совсем недавно. Когда ее сука-мать решила начать строить карьеру, намекнув, что я это сделать смог, а она нет, мне хотелось только рассмеяться этой женщине в лицо. Ведь она сама запорола себе ее, когда решила, что беременность привяжет меня к ней. Но она сильно просчиталась.

Глава 9

Карим

— Где ты? — спрашиваю я, уже начиная одеваться.

— Клуб «Sex and Рleasure», — всхлипывая, произносит она. — Я не знаю, где Клава… Мы приехали вместе, но она ушла… Пожалуйста, помогите мне…

От ее отчаяния меня просто накрывает злость. На себя, на Клаву. В том, что это идея дочери, я не сомневаюсь.

— Все хорошо, Анна, я уже еду, — говорю как можно спокойнее. — Держи телефон при себе. Будь хорошей девочкой.

Она ничего не говорит, но я знаю, что кивает. Опять грохот и отборный мат. Блять, я просто убью этого смертника.

— Я ненадолго отключусь, мне нужно позвонить, чтобы меня пропустили внутрь, — знаю, что бросать ее в таком состоянии плохо, но мне и правда нужно позвонить, знакомому, который владеет всеми этими пресловутыми клубами.

— Х-хорошо, — она явно дрожит, опять всхлипывая. А я сжимаю кулаки, и волна гнева проносится по моему телу.

— Карим, ты куда? — только сейчас вспоминаю о Нелли, которая удивленно смотрит на меня. А я уже оделся.

— Мне нужно срочно ехать, созвонимся позже, — бросаю ей и, даже не смотря на нее, выхожу.

Сажусь в свое авто и набираю номер. Наверное, я нарушаю все правила дорожного движения, но в клуб приезжаю максимально быстро. Девочка не берет трубку. Блять, если там с ней что-то сделали, я просто камня на камне не оставлю от этого заведения.

Охранников уже предупредили, так что они быстро расходятся под моим взглядом, пропуская внутрь. Обычное заведение, где полно малолетней пьяни с дурью. Хоть упаковка красивая, но суть одна. Но сейчас мне похер на все, что происходит, мне нужно найти девочку. Толкаю народ, который встает у меня на пути. Слишком много людей на один квадратный метр, они явно дали взятку местной пожарной инспекции. Уже составляю план того, как закрою это заведение.

Добираюсь до узкого коридора. И слышу отборный мат.

— Ну че, попалась, шлюшка!

А потом девичий крик. И все, меня просто накрывает. Быстро иду туда и вижу картинку, как один из смертников нависает над хрупкой девочкой. Вижу кровь на ее руке. И красная пелена просто завладевает мной. Дальше мозг отключается. Работают только руки, и жажда наказать того, кто посмел тронуть мое. Запах крови и хруст костей заполняют темное помещение. Парень уже скулит, но это не останавливает меня, наношу ему очередной удар.

Только когда я вижу перед собой заплаканное лицо девочки и чувствую ее холодную руку на моем плече, прихожу в себя.

— Пожалуйста, — почти шёпотом произносит она. Подавляя очередной всхлип, кусая губу.

Снимаю пиджак и накидываю на ее дрожащие плечи. А потом сам ловлю ее руку, не отпуская. Не упускаю возможности еще раз пнуть мразь, которая и так скулит как побитая собака, хотя так и есть. Второй, толстый, в шоке смотрит на нас. Но когда ловит мой взгляд, быстро поднимает руки, сдаваясь.

— Я ни при чем, мужик! Просто мимо проходил.

Адреналин еще бурлит в моей крови, но Анна и так многое сегодня перенесла, не хочется подвергать ее психику еще одной травме.

Мы выходим, опять пробираясь через толпу. Не отпускаю девочку ни на минуту. Сажаю на переднее сидение авто.

— Мне нужно найти Клаву, — вижу, что она все еще дрожит, и мне хочется вернуться и добить мразь.

— Да… конечно… — мысленно она все понимает, но физически все еще цепляется за меня, не отпуская.

— Я постараюсь найти ее максимально быстро, Анна, — говорю со всем спокойствием, на какое только способен в данный момент. — Ты можешь заблокировать двери и открыть их, когда увидишь нас.

Показываю, как это делать, и она отпускает меня. Только просит возвращаться поскорее, ей все равно страшно. Киваю и снова направляюсь в клуб.

Мне везет. Дочь нахожу быстро. Около какого-то пижона. Клава строит ему глазки, а он смотрит на нее, и я вижу в его глазах интерес и похоть. Не церемонясь, разворачиваю дочь к себе, обозначая свое присутствие.

— Папа?! — она в шоке смотрит на меня. А потом ее взгляд начинает метаться от пижона ко мне. — А что ты тут делаешь?

— Мы уходим! — говорю я ей, тяну ее за руку.

— Но я не договорила! — возмущается она. И мне впервые хочется дать ей ремня. В ее детстве я этого не мог, а когда мы стали жить вместе, она была уже большая. Но сейчас понимаю, что как раз самый раз.

— Живо! — рявкаю я, дочь пугается, но уже не сопротивляется, опускает глаза.

Пижон никак не комментирует, только с любопытством смотрит, чем уже бесит меня. Хотя плевать. Мы опять идем сквозь толпу. В голове полный гул, виски болят. И во мне все так же кипит злость.

Анна сидит в машине. Как только мы выходим, она разблокирует двери. Ее взгляд прикован ко мне, а потом к подруге, но потом опять возвращается на меня.

— В машину, — киваю дочери, садясь за руль.

— Пап… — Клава хочет что-то сказать, но я обрываю ее:

— Домой!

Анна

Сейчас комок страха немного распутывается, и на его место приходит усталость, а еще боль в руке. Кутаюсь в пиджак мужчины, вдыхая его запах. Тут все пропитано им.

Глава 10

Мужчина отпускает меня. Я иду в свою комнату. Мне нужно все смыть с себя, это, как по мне, тяжелый день. Слишком многое произошло. Вода помогает. Как только я касаюсь подушки, сразу же проваливаюсь в сон.

Сплю я долго и без сновидений. Хорошо, что сегодня ко второй паре.

Клава уже сидит за кухонным столом. Как только я захожу, ее взгляд сразу же обращается ко мне. Думала, что подруга будет злиться на меня за то, что я рассказала все ее отцу, хотя это была вынужденная мера, но нет, Клава сама быстро подходит ко мне.

— Прости меня, пожалуйста, Ань! — в ее голосе я слышу раскаяние. — Я правда очень плохо поступила с тобой, бросила тебя в этом клубе… Ведь ты даже не была никогда там. А это парень… хотя сложно его так назвать… Хорошо, что отец взял трубку.

— Я прощаю тебя, Клав, но больше на твои авантюры не поддамся, — не хочу долго обижаться на нее.

— Больше ничего такого, — качает она головой. — Я хорошо усвоила урок. И еще раз прости.

Мы крепко обнимаемся. Так что у нас не остается недомолвок.

— Кстати, я приготовила завтрак, ну, вдруг ты не простишь меня, — улыбаясь, произносит Клава.

— Ах ты хитрая!

На столе и правда уже стоит горячий чай, тосты с джемом. И яичница с беконом, которую, скорее всего, подруга сделала сама. Замечаю, что бока немного пригорели. Но теперь понимаю, что Клава точно раскаивается, если даже за плиту встала. Хотя она сразу сказала, что это не ее. Хорошо позавтракав, мы отправляемся по университетам. Клава даже подвозит меня к входу, и мне не приходится идти пешком.

Весь день проходит относительно спокойно. Я начинаю немного отходить от сложившейся ситуации. Конечно же, день не проходит без колкостей Виктории. Потому что я, по ее мнению, опять позволила себе сумничать, выставить ее дурой. Но я просто ответила на вопрос, на который она ответить не смогла. Нам сразу сказали: если мы будем активны на парах, экзамен пройдет для нас легко.

Еще я все же сделала реферат для того парня. Он сам напомнил о себе, подойдя ко мне в один из дней. Реферат был несложный, и я сделала его почти за день.

— О, спасибо! — радостно произносит он, когда я его отдаю ему. — Моя благодарность.

Он дарит мне конфеты. Не очень люблю такие, но все же. Парень все смотрит и еще раз благодарит меня, и говорит, что уже рассказал обо мне своим друзьям. Ничего не подозревая, я иду на пару.

И уже вечером понимаю, что внутри коробки лежит крупная купюра. И конфеты — это просто как бонус. На следующий день ко мне подходит еще один парень и девушка, у них проблемы с курсовыми, и они очень рады будут меня отблагодарить. Берусь за это, лишние деньги мне не помешают, и не надо искать работу, пока.

Вика, похоже, видит то, что я делаю, или просто кто-то говорит ей об этом. В один из дней она кидает фразу:

— Подрабатываешь, Нюточка?

Мое имя теперь она произносит только так, намекая на кличку коровы. Хотя я не жила в деревне, но, видимо, у Вики с географией тоже туго. Иногда так и хочется купить ей карту и показать, где находится мой город, а где деревни, и в чем отличие. Но Вика у нас коренная москвичка, и, возможно, ей и неинтересно это знать.

— Не понимаю, о чем ты, — спокойно произношу я, аккуратно раскладывая на парте все, что мне нужно.

— Ну да, ну да, о твоих нескромных талантах уже весь старший курс трубит. Будь осторожна, не дай бог ректор узнает, чем ты промышляешь… Поверь, это делается быстро, пух — и ты вылетишь как пробка из университета, — и она демонстрирует, как это может быть.

Ей явно нужно было в актрисы, а не в мед.

— Я не понимаю, о чем ты, Вика, — начинаю спокойно, я уже давно привыкла к ее колким замечаниям. — Если у тебя есть прямые доказательства, то я тебя слушаю, а какие-то сплетни… Я не занимаюсь их собиранием и тебе не советую.

Тут нужно было демонстративно развернуться, но, увы, разворачиваться некуда, да и она сама подошла к моей парте.

— Поверь, доказательства будут и скоро ты, деревенщина, отсюда вылетишь, — это все она сказала шепотом, склонившись ко мне. В ее глазах я видела злость, а еще бессилие, что не может ничего доказать.

Вика уходит, и наконец-то я могу выдохнуть.

В выходные я ничего не планировала, думала, мы просто погуляем с Клавой где-нибудь, но у нее были свои планы. Вернее, у ее семьи.

Карим Тагирович после того случая больше не подходил ко мне. Вообще, мне казалось, что он даже избегал меня, или у него было много работы, потому что он уходил раньше нас и приходил почти за полночь. Мне бы радоваться, что больше таких ситуаций не будет, но каждый раз, украдкой взглянув на него, я ловила его взгляд. С собой я устала бороться, просто надеялась, что это пройдет и я переболею. Жаль, что, учась на врача, я не знаю, когда это пройдет и пройдет ли вообще.

— Ань, нас приглашают наши родственники, ну, мои дядя и тетя, в свой загородный дом, — объявляет мне Клава.

— О, классно, надолго? — спрашиваю я.

— На все выходные, — Клава явно рада этой новости. С тех пор как ее отец наказал ее, она не выходит из комнаты и мало с кем гуляет, скорее всего, теперь направляя все силы на учебу. Но, зная подругу, уверена: ей не хватает свободы. Этого глотка воздуха. И сейчас такая представилась возможность...

Глава 11

Хозяева приглашают нас к столу. А у меня, если честно, ком в горле. Все не могу оторваться от этой парочки. От того, как она сжимает его плечи и тянется, чтобы что-то сказать.

Аня! Быстро собралась. Хватит мечтать о Кариме Тагировиче. Не для тебя он! Ему нужна такая: статная, модель, словно сошедшая с обложки журнала. У нее есть вкус. А еще становится понятно, что они вместе уже давно.

Мы проходим в дом. Стараюсь больше не смотреть на них. Мне вообще нужно забыть обо всем этом. С такими мыслями и захожу.

Нам даже отводятся отдельные комнаты, так как дом очень большой. Кладу на кровать свои немногочисленные вещи, смотрю в окно, которое выходит в лес.

— А тут мы наконец-то сделали балкончик… — доносится до меня голос хозяйки дома. Потом я вижу ее саму с Клавой. — Ты, наверное, не видела. Ой, Ань, ты как раз вовремя!

Подхожу, с любопытством смотря на них, не понимая, для чего вовремя.

— Я показываю дом Клаве, — словно читает мои мысли женщина.

— А она не видела? — не понимаю я.

— Да, она видела, только со старым ремонтом, мы тут все переделали, практически все построили заново, — объясняет она. — Надеюсь, теперь мы тут будем чаще встречаться.

Женщина улыбается нам. И да, от нее веет теплом. И это сразу же располагает к дружескому общению.

— Ну что ж, пошлите, нас, наверное, все ждут.

Спускаемся в гостиную. Она огромная, но уютная, пахнет деревом и, кажется, хвоей. Тут оборудован большой камин, в котором сейчас тихо потрескивают дрова. Рядом раскинута овечья шкура. Посередине расположен большой кожаный диван, на котором поместится, наверное, человек двадцать. Напротив стол, где уже стоят разные закуски.

Хозяин дома, как и его брат, уже сидят, о чем-то тихо переговариваясь. И, конечно же, рядом с Каримом Тагировичем сидит его любовница, попивая вино из бокала. Она делает это элегантно, словно сейчас ее сфотографируют и она должна быть великолепна.

«Не обращай внимания, Аня!» — повторяю я себе еще раз. Отвожу взгляд.

— А вот и мы!

— Как тебе дом, Клава?

— Отлично, дядя Давид, вы очень хорошо постарались, почти все заново построили! — Клава садится на диван напротив своего отца, и я рядом с ней. Чувствую на себе взгляд Карима Тагировича, но стараюсь с ним не пересекаться.

— Да, ну, твой отец, кстати, помог, финансово, разумеется, он у нас белоручка, — усмехается мужчина.

— Не нужно принижать меня этим, у пеня и правда не было времени помочь тебе с ремонтом. А вообще, я предлагал нанять рабочих, — спокойно отвечает Карим Тагирович.

— Все нужно делать своими руками! Особенно такую важную часть, как дом! — не разделяет идею брата Давид.

Отец Клавы больше не спорит. Только закатывает глаза, мол, ну что тут сказать, выводы делайте сами.

— А ты как считаешь, Аня? Правильно я говорю? — мужчина переключается теперь на меня.

— У вас очень красиво! Уютно и тепло. Чувствуется, вы сделали все тут с любовью, — искренне произношу я.

Мужчины только еще больше улыбаются. Как и жена хозяина дома.

— Клава говорила, что ты в медицинском университете учишься… — спрашивает она. Кстати, ее зовут Нина.

— Да, на первом курсе…

— Но она уже делает большие успехи! — тут же вмешивается Клава, смущая меня.

— Нет, еще рано говорить…

— Оу, но все равно, даже поступить туда стоит огромного труда, — восхищенно проговаривает Нина. Чем вгоняет меня в краску еще больше.

— Анечка, слушай, меня, кстати, сейчас очень часто одолевает резкая, а иногда ноющая боль в колене. Как думаешь, что это может быть?

— Давид, — тут же смотрит на брата Карим Тагирович. — Анна только поступила, я думаю, это неправильно — спрашивать ее о диагнозе…

— Да, Карим Тагирович прав, — впервые решаюсь перебить мужчину. — Я учусь только на первом курсе, но, думаю, это может быть по нескольким причинам. Если боль в коленном суставе острая и возникает вне травмы (например, ушиба или растяжения), то это может быть обострение хронической патологии, инфекционное воспаление или развитие острой ревматической лихорадки. По-научному — ревматизм.

Если боль хроническая, то есть то усиливается, то ослабевает в течение долгого времени, это может быть от перенапряжения мышц и связок, как раз у вас была нагрузка при стройке дома. Также возможно повреждение хрящевой ткани, остеоартрит, воспаление сухожилий (тендинопатия) или нарушение биомеханики движений. Как бы там ни было, лучше обратиться к врачу незамедлительно.

Я говорю это все на одном выдохе и сразу же начинаю чувствовать себя уверенно. А еще мне хочется показать Кариму Тагировичу, что я чего-то стою. И, возможно, отличаюсь от своих одногруппников.

— Оу, да, Аня, ты права, запишусь-ка я на следующей неделе к врачу, надо заняться этим делом.

Дальше разговор проходит более расслабленно. Стараюсь не смотреть на отца подруги, хотя чувствую на себе его взгляд. Его любовница, которая все это время молчала или что-то шептала ему на ушко, активизировалась, когда поднялась тема красоты. Тут она, конечно, была мастером. Оказывается, у нее есть свои салоны, которые сейчас сильно популярны. И она очень благодарна Кариму Тагировичу, что поверил в нее. Она то и дело прикасается к нему, и чем чаще она это делает, тем больше мне хочется уйти.

Глава 12

— Хочу посмотреть, как ты кончаешь в моих руках… — и его пальцы тянут лямку моей сорочки вниз, оголяя плечо.

Мурашки бегут по коже, но не от холода. Жар опять поднимается по моему телу. Мне нужно оттолкнуть его, сказать, что я не хочу, что это неправильно. Но все меркнет, когда его губы обрушиваются на мои. Когда-то в одном фильме я услышала фразу «взрослый поцелуй», тогда это сочетание показалось мне полным бредом. Как поцелуй может быть взрослым, если это обычные механические движения? И да, иногда это даже может быть опасно, влечет за собой болезни.

Но сейчас, когда я ощущаю то, что делает со мной отец подруги, понимаю, что это как раз правильно. Его губы не нежные, они словно пожирают мой рот, язык хозяйничает внутри, не давая ни малейшего шанса на сопротивление. Я задыхаюсь. Я дышу им.

Тем временем руки мужчины задирают ткань сорочки, хватаюсь за стальные мышцы, чтобы остановить его, но это слабые попытки.

Ладонь на моей ягодице, сжимает, оставляя свои следы. Как тогда, в постели с любовницей. Мысль о Нелли сразу же приводит меня в себя. Она может быть где-то рядом и, если увидит, все поймет. Но, возможно, это даже хорошо.

— Слишком много мыслей, Анна, — хриплый шепот мужчины.

— Она… она может войти… — кое-как произношу я.

— Она не войдет! — его тон становится ледяным, а внутри меня все трепещет от того, как он это сказал, каким тоном.

Теперь его руки касаются меня там, где уже все пульсирует. Ни один мужчина не трогал меня там, из меня вырывается стон, и я пугаюсь и закусываю губу почти до крови.

— Ты знаешь, что уже вся влажная, Анна? — мужчине нравится то, что он делает, с его губ не сходит усмешка. — Твои трусики промокли.

Он начинает ритмично надавливать на пульсирующую вершинку, находя такие точки, что мне приходится сжимать колени, чтобы унять эту сладкую боль. Руки обвивают его шею, немного царапая. Его вторая рука добирается до моей груди, сжимая. Соски уже давно набухли и сейчас хорошо выделяются через тонкую ткань.

— У тебя очень красивая грудь, — слышу я его комментарий. — Идеально ложится в мою ладонь.

Его губы опять на моих. Жадно. Горячо и первобытно. Руки мучают, оттягивая ткань трусиков так, что она врезается в промежность. Это, с одной стороны, больно, но создает дополнительное трение. Сейчас мне кажется, что я словно оголенный нерв, практически на пределе. Уже неважно, что в нескольких метрах от нас находится его любовница, моя подруга и его дочь. А еще хозяева дома. Мне все равно. Сейчас я словно первобытная самка, отдаюсь более сильному самцу. Этому мужчине.

Его движения напористые и откровенные, и я позволяю ему делать это, сама же стону, не сдерживаясь. Нас бы обязательно услышали, и я благодарна ему за то, что он глотает мои стоны.

Огромная волна обрушивается на меня, проходит сквозь тело. Теперь я понимаю: то, что я чувствовала, когда смотрела на них, не сравнится с тем, что я испытываю сейчас. По венам льется чистый эндорфин, тело словно невесомое. Воздуха не хватает, я забываю обо всем. Я получаю свой первый оргазм. Ошеломительный, сметающий все на своем пути.

Не знаю, сколько продолжается это безумие. Но мужчина рядом все так же глотает мои стоны, я чувствую на себе его жадный взгляд, его тело прижимается к моему. Он тоже на пределе. Я прикасаюсь к его груди, там, где бешено бьется сердце. Мы отрываемся друг от друга, тяжело дыша. Жизнь опять начинает течь своим чередом, и реальность быстро обрушивается на нас.

— Ты очень красивая в момент оргазма, — хрипло произносит Карим. — Спасибо, что дала попробовать. Но на этом все. — Его слова словно гром среди ясного неба. — Ты должна держаться от меня подальше, Анна. Будь хорошей девочкой.

Сейчас это «девочка» словно издевка. Я же вижу, что он на пределе, что хочет меня. Готова ли я зайти дальше, сейчас да, и да, я не пожалею. Но мужчина не дает это сделать. Он отходит от меня, все еще смотря своим горячим взглядом, кивает, словно что-то решил для себя, и уходит, оставляя меня одну. Так что я вижу только его спину, вот и все.

Становится холодно. Меня начинает трясти, словно у меня высокая температура. Но это не от холода, это хуже, лучше бы я замерзла. Становится обидно, до слез. Закусываю уже и так искусанные губы, чтобы не зареветь в голос. В голове, словно молоточки, стучат его слова: «Держись от меня подальше».

Я должна держаться подальше. Все, что произошло между нами, ничего не значит. Просто выкинуть. Но я знаю, что у меня не получится. Не получится стереть эту ночь и этот момент.

Когда меня начинает трясти уже от холода, я отмираю. Понимая, что еще немного, и я попросту заболею.

Вхожу в дом, озираясь. Теперь тут предельно тихо. Стараюсь быстро пройти мимо комнаты Карима Тагировича. Хорошо, что она закрыта. Сразу иду в душ, мне нужно согреться и подумать обо всем. Но думать совершенно не хочется. Поэтому я просто встаю под упругие горячие струи, касаясь своего еще возбужденного тела. Когда с водными процедурами покончено, я так же тихо иду к себе в комнату.

Вопреки тому что произошло, я засыпаю очень быстро. Мне опять снится мужчина, его горячий взгляд и сильные руки, он опять вытворяет со мной такое… и мне это нравится. Конец не такой яркий, как было в реальности, но мне все равно приятно. А потом я опять слышу эти слова. Хриплым шепотом: «Ты должна держаться от меня подальше, хорошая девочка…»

глава 13

Мы возвращаемся домой ближе к обеду. Голодные и довольные.

— О! А вот и девочки! — слышу голос брата Карима Тагировича. Значит, они уже дома и отец подруги тоже тут.

Так, Аня, ты будешь вести себя естественно с ним. Ничего не произошло, ты должна забыть все. Или хотя бы и правда держаться от него подальше.

Мы идем мыть руки. Оттягиваю момент встречи. Слишком долго стою в ванной, крутя в руках мыло. Но понимаю, что все равно избежать встречи не получится. В конце концов, мы вместе живем.

Выхожу. Нина уже крутится вокруг стола, нарезая хлеб. В центре стоит кастрюля с наваристым борщом. Удивляюсь, как эта миниатюрная женщина все успевает. За столом уже все собрались, только я одна осталась, поэтому, как только вхожу, все сразу же обращают внимание на меня.

— А вот и человек, который собрал больше всех грибов! — хвалит меня Нина.

Ну да, по сравнению с Клавой и Нелли я много нашла. Они, кстати, поход не оценили, ну Нелли так точно. Кидаю взгляд на нее, она сидит рядом с Каримом Тагировичем, прижимаясь, что-то говоря ему на ухо. А он… он смотрит на меня. Не могу понять его эмоции, но все равно отвожу взгляд, потому что перед глазами встает вчерашняя сцена.

— Ничего такого, просто в этот раз мне повезло, — пожимаю плечами я, садясь рядом с Клавой, которая уже с аппетитом смотрит на борщ.

— Ой, поверьте, это мастерство, — отрицает Нина. — Ну или везение. Ты раньше ходила за грибами?

— Да, с родителями, но в последнее время мы не ходим, — такое пристальное внимание немного напрягает, хотя Нина очень располагает к себе, как и ее муж.

— Ой, отлично, предлагаю в ближайшее время тоже собраться, уже всем вместе сходить, — смотрит она на нас.

Все одобрительно закивали, кроме Нелли. Которая только поморщилась.

— Нет, без меня, все эти походы не очень мне интересны, — она сказала это с улыбкой, но было видно, что ей и правда неинтересно.

— Кхм, Аня, я, кстати, записался к врачу, — тут же разряжает обстановку и переводит тему муж Нины. — Как ты и советовала. Кстати, какой диагноз ты ставишь? — Затем он поворачивается к брату: — Надеюсь, ты сейчас не будешь противиться, чтобы Аня сказала мне диагноз?

Я опять чувствую на себе взгляд мужчины. Он обжигает, словно раскаленная лава. Стараюсь не обращать внимания, но не могу, начинаю краснеть, и, наверное, это видят все.

— Нет, не буду, — холодно отвечает Карим Тагирович. — Анна может делать что хочет.

«Держись от меня подальше», — опять проносится в моем сознании. Злюсь на саму себя, спокойно отвечаю его брату. И даже перечисляю, какие рекомендации в этом случае я дала бы.

— Отлично, а то клиники любят разводить народ, а в государственных не лечат, — качает головой мужчина.

Дальше мы приступаем к обеду. Понимаю, что я, оказывается, очень даже проголодалась. А Нина готовит отменно, как всегда. Дальше разговор переходит на домашние темы. Вспоминают родственников и знакомых. Я практически не участвую, но мое внимание то и дело привлекает Карим Тагирович. Нелли то и дело льнет к нему, что-то шепчет на ухо. Но он только кивает и иногда ловит мои взгляды, так что я сразу же начинаю краснеть и отводить глаза, словно поймала парочку на чем-то постыдном.

Под вечер мы опять идем гулять, уже все вместе. Вместе кормим уточек. Вернее, кормим мы с Клавой, остальные просто смотрят, как мы это делаем. Дальше мы собираемся. Мы пробыли тут всего лишь два дня, а мне кажется, что больше. Потому что тут я испытала самое восхитительное чувство и одновременно разочарование.

— Приезжайте еще, — говорит мне Нина, когда мы стоим у машины Клавы. — И я очень рада с тобой познакомиться, Аня.

— И я с вами! — искренне отвечаю я.

— Обязательно приезжай еще, будем рады видеть, — она обнимает меня, и я тоже. Все же они очень хорошие люди.

Мы уже садимся в машину, когда я замечаю, как Карим Тагирович целует Нелли. Вернее, она сама тянется к нему в машине. Дыхание перехватывает, потому что мы опять встречаемся взглядами. И да, я видела этот взгляд ночью, когда наблюдала за ними. Такой же порочный и темный.

Губы начинает жечь. Словно он целует меня. Но нет, это не поцелуй, это что-то дикое и первобытное. Карим Тагирович не нежен, даже сейчас, со своей любовницей. Внизу живота опять начинает тянуть, а в голове крутятся воспоминания того, что было ночью, как будто картина из фильма с пометкой «восемнадцать плюс».

— Фу, постеснялись бы! — от этого порочного круга меня отвлекает Клава, садящаяся в машину. — Кстати, тетя Нина нам пирожки дала, есть что покушать на завтрак.

Она показывает пакет и кладет его на заднее сидение.

— Да, у нее они отменные, — вспоминаю я вкус именно мясных.

— Уф, перестали сосаться, а то моя детская психика не выдержит, и вообще, обидно, что папе можно, а мне нет, — дует губы, как маленькая, Клава.

— Ну, возможно, потому что у него есть девушка, и это, наверное, нормально, — говорю какую-то ерунду, дабы подруга не поняла, что я тоже видела этот процесс, и ничего не заподозрила.

— Девушка… скорее, женщина, ты видела, что она старая на самом-то деле, этот весь ботокс… прям даже неестественно, — она заводит машину, и мы выруливаем на дорогу.

Глава 14

— Привет.

Передо мной стоит Никита, парень Вики. Тот, который чуть не сбил меня тогда у перехода.

Не понимаю, что он хочет от меня. И даже оборачиваюсь, чтобы посмотреть, не сказал ли он это кому-нибудь другому. Но нет, сзади меня никого нет. И парень явно сейчас обращается ко мне.

— Да, это я тебе, — видит мой немой вопрос он.

— Привет, — конечно, это звучит немного грубо. Но я правда нахожусь в каком-то диссонансе. Оттого, что он ко мне подошел.

— Как дела? — продолжает он, и видно по его лицу, что ему тоже явно неуютно от этого разговора. Тогда зачем он завел его?

— Нормально, — отвечаю, все равно не понимая, зачем он подошел. Спрашивать «Как у тебя дела?» слишком странно, ведь эта ситуация сама по себе выглядит нелепо.

— Слушай, я понимаю, что это все выглядит странно, — он чешет голову. — Просто меня реально мучит совесть, что я тогда даже не подошел, не убедился, что с тобой все в порядке. По факту же ведь я виноват в этой ситуации. А я повел себя как мудак.

Теперь я начинаю смотреть на него по-другому. Не как прежде. Викин парень, который тоже считает меня деревенщиной, как и она. Но, возможно, это иллюзия, и мне пока нужно быть начеку. В школе я никогда не подвергалась травле, но тут… все по-другому. Нет сплоченности коллектива, и это убивает больше всего.

— Ничего страшного, все нормально, я в порядке, — спокойно отвечаю, но потом добавляю: — В порядке и сейчас, и тогда.

— Ну и отлично, это хорошо!

Опять эта неловкая пауза, которая слишком тяготит. И тут я обращаю внимание на его часы. У меня же через несколько минут пара!

— Извини, если ты не против, мне нужно бежать, у пеня пара… — первая нарушаю наше молчание.

— А, да-да, конечно, — парень быстро отходит от прохода, давая мне пройти. — Еще увидимся! — бросает он мне вслед, когда я начинаю подниматься.

— Ага, — только отвечаю я. И как можно скорее убегаю, подальше от его глаз.

На пару прихожу не последняя, но и не первая. Наша королева Виктория уже тут. Смотрит на меня подозрительно или даже с какой-то злобой. Возможно, она знает о нашем разговоре с Никитой. Хотя, может, и нет. Но даже если это так, то какая разница. Мы обменялись парой фраз, и все. Понять, что сподвигло ее парня на такой поступок, я не могу. Взыграла совесть? Или он просто не хочет, чтобы я пошла в полицию? Но я и не собиралась это делать.

Мои мысли по этому поводу сразу же улетучиваются, когда в аудиторию заходит преподаватель. Полностью сосредотачиваюсь на занятии.

День проходит относительно спокойно. Только, конечно, взгляд Вики не очень радует, сегодня она слишком притихла, но не отрывает от меня глаз, что очень нервирует. Ну я стараюсь не обращать на это внимания. Может, мне просто кажется или еще что…

К вечеру погода меняется, город окутывают серые облака, словно грязное одеяло, вот-вот пойдет дождь. Смотрю на свои старенькие потертые кроссовки и молюсь, чтобы дождь не настиг меня в пути, потому что тогда мои ноги точно станут мокрыми. Делаю пару шагов к переходу, как вдруг передо мной останавливается машина. Красивая, спортивная и смутно знакомая. Переднее стекло опускается, и на меня смотрят глаза Никиты.

— Садись в машину, Ань, отвезу, — говорит он с улыбкой на лице.

Нет, все же день очень странный. Такое активное внимание к моей персоне совершенно мне не нравится. Если я опять посмотрю назад, чтобы точно убедиться, нет ли еще рядом Ань, то он посчитает меня чокнутой.

— Спасибо, но я пешком, а потом на метро, — говорю я, поправляя сумку с книгами. Кстати, сегодня их особенно тяжело нести.

Парень немного удивляется. Ну да, возможно, ему ни одна девушка не отказывала, судя по слухам… Хотя какие слухи, об этом знают все, даже я, человек, который практически не участвует в жизни университета и сфокусирован на учебе.

— Ты уверена? Сейчас просто дождь начнется, не думаю, что ты успеешь добежать, — он смотрит на тучи.

— Нет-нет, все нормально, добегу, — говорю я, и тут, словно по закону подлости, начинает капать дождь. Сначала несильно, но с каждой минутой все больше, грозясь перерасти в ливень. Студенты, вышедшие со мной, бегут кто куда, главное, туда, где можно укрыться. А я так и стою под дождем.

— Может, ты передумаешь? — улыбается парень, все так же стоя передо мной.

Конечно, можно сказать, что я все равно добегу до метро. Но понимаю, что попросту вся измочусь и, скорее всего, заболею. Чувствую, как по телу проходит дрожь от поднимающегося ветра и, как я и предполагала, мои кроссовки уже становятся мокрыми.

— Хорошо, спасибо, — говорю я, и иду к его машине. Аккуратно сажусь на переднее сидение, чувствую, как меня окутывает тепло и приятный запах одеколона парня. Машина у него очень комфортная, хотя в глазах стоит другая, с другим водителем…

Нет, все! Мне сказали держаться подальше, и, по-моему, у меня это хорошо получается. Никита аккуратно выруливает на дорогу и движется в правильную сторону.

— Мой адрес… — хочу сообщить ему, куда ехать или хотя бы где можно меня высадить, чтобы я дошла пешком, но Никита меня останавливает.

Глава 15

До вечера не выхожу, занимаюсь своими делами. Но делаю это все на автомате. В этот момент прокручиваю в голове все, что произошло: неожиданное предложение Никиты и взгляд Карима Тагировича. Его мощное тело и энергия, которая передавалась мне, каждое слово... В памяти это обязательно отложится. К вечеру приезжает Клава, у нее сегодня пары закончились очень поздно.

— Кабзец я устала… — тянет она, с грохотом падая на стул у барной стойки. — Очень хочу жрать. Надеюсь, есть что-нибудь вкусное! — она поворачивается к плите.

Да, я взяла на себя смелость кое-что приготовить. Накатило вдохновение, аж на три блюда. И я решила не перебивать его, а, наоборот, реализовать. Даже не страшно было, что на кухню может зайти Карим Тагирович и мы начнем все заново или, скорее, продолжим. Хотя мужчина так и не появился. Даже после того, как я приготовила, не повелся на умопомрачительный запах.

— Что хочешь? Есть куриный плов, жаркое, тыквенный пирог… — начинаю перечислять я.

Клава с интересом посматривает на все, но при виде пирога морщится.

— Фу, не люблю тыкву, давай плов.

Наполняю наши тарелки. Только садимся, как на кухню заходит Карим Тагирович, все мое внимание переключается сразу же на него.

Мужчина одет в деловой костюм, который идеально ему подходит, подчеркивая атлетическую фигуру. Волосы зачесаны назад, но две пряди все равно падают на лоб, делая его еще сексуальнее.

Так, Аня, ты не должна на него смотреть вот так. Не после того, что было. Мужчина сдержан и холоден и в мою сторону практически не смотрит.

— Приятного аппетита, — говорит он, подходя к графину и наливая холодную воду в стакан. — Сегодня вечером меня не ждите.

В голове сразу же возникает миллион вопросов, но я знаю, задавать их я просто не имею права. Но вот Клава имеет, и сейчас ее вопрос в самую точку:

— Опять у своей Нелли будешь? — в ее тоне язвительность.

— Нет, другие планы, — холодно произносит мужчина, даже не смотря на дочь. От его ответа мне становится легче, но потом тяжелый груз опять ложится на плечи. Тогда с кем он будет встречаться в такое позднее время?

— Это хорошо, а то как мачеха она мне не очень нравится, и сразу же скажу: я не благословляю вас!

Тут мужчина наконец-то разворачивается. Смотря на дочь почти ледяным взглядом.

— Если я захочу жениться на Нелли, твое слово не будет иметь веса, Клава. И прошу тебя закрыть эту тему раз и навсегда.

Он скользит непроницаемым взглядом по мне, а потом быстро уходит.

— Ну вот и все, ну вот и все, — дует губы Клава. — Похоже, папа не в настроении, кто-то завел…

Да, и почему мне кажется, что это не от моего поступка? Просто он добил окончательно. Или нет?..

— Интересно, кто? Он ничего не говорил? — сощурившись, смотрит она на меня. Словно я знаю, но что-то скрываю. Да, я скрываю, но если скажу, будет еще хуже.

— Нет, нет, при мне ничего, — пожимаю плечами я, делая вид, что мне это не сильно интересно.

Клава еще с минуту смотрит на меня, а потом вздыхает.

— Ладно, остынет, надеюсь, — уже нормально произносит она. — Даже будет хорошо, если он сегодня пойдет к Нелли. Она хоть успокоит его своими методами. А то злой папа — это очень плохо, еще узнает, что я задумала…

— А что ты задумала? — тут же реагирую я.

Она немного молчит. Скорее всего, просто выдерживает паузу для лучшего эффекта, а потом сразу же выдает:

— Короче, я узнала, где будет мой Дмитрий завтра!

Опять эта идея с журналистом. Подруга явно не хочет отступать. И, похоже, если она чего-то захочет, то точно этого добьется.

— Клава, чем в тот раз это закончилось?! — напоминаю ей я тот случай в клубе.

— Так там был клуб! А тут библиотека, днем! — заявляет она.

— Что твой журналист будет делать в библиотеке? — не понимаю я.

— Приезжает какой-то известный писатель, и он будет брать у него интервью. Короче, мы идем! — не унимается Клава.

— Мне что-то не нравится эта идея… А еще твой отец запретил тебе…

— Ань, это библиотека, день… и вообще, папе скажу, что иду на интервью этого автора, я его фанат. Он меня точно отпустит.

— А если нет?

— Отпустит. Ну, я хотела сегодня у него спросить… но ты видела его настроение? Надеюсь, Нелли там хорошо поработает, себе еще на одну пластику.

От слов Клавы начинаю краснеть. А еще становится обидно за женщину. Все же не все родились с золотой ложкой, как подруга. И у каждого свои методы хорошо устроиться. Нелли просто нашла себе кого-то.

— Я пойду с тобой, но если ты отпросишься лично у Карима Тагировича, он должен знать, где мы будем, — ставлю подруге условие.

Поход в библиотеку меня не так страшит, как поход в клуб.

— Ладно, ладно, завтра спрошу.

На том и решаем.

Отец подруги так и не появился вечером, хотя я прислушивалась к каждому шороху. В конечном счете я просто уснула.

Глава 16

Мужчина ведет ее к престижному автомобилю, который припаркован рядом. Это не его авто, на переднем сидении сидит водитель. Карим Тагирович открывает дверь, девушка улыбается ему, благодарит, кивая. А потом встает на цыпочки, так что ее тонкое шелковое платье развевается на ветру, и касается его щеки, что-то шепчет, а потом быстро отстраняется.

Карим Тагирович сначала напрягается, а потом усмехается. Одаривая обладательницу красивых локонов своей улыбкой. Никогда не видела, как он улыбается, так просто, улыбка сразу же молодит его и придает лёгкость.

В груди расползается неприятная горечь. Я знаю, что никогда не увижу этого в свою сторону. Кто она? Просто бизнес-партнер? Или его новая любовница, с которой он провел ночь? Почему бы и нет? Она подходит ему, ему подходят все дорогие и ухоженные женщины. И я никогда не войду в их число. Отворачиваюсь, чтобы больше не видеть этого, во рту горький привкус, на глаза уже хотят навернуться слезы. Я не должна так реагировать на эту ситуацию. Должна держаться подальше от отца подруги. Потому что это неправильно. Запретно. Запретный плод, который хочется испробовать.

Не знаю, сколько стою тут. Но мероприятие потихоньку заканчивается, судя по тому, как помещение освобождается. Хотя все просто столпились у стола писателя, чтобы получить автограф и фотографию с автором.

Через пятнадцать минут ко мне подходит Клава.

— Это тебе, — протягивает она мне увесистый томик.

— Что это? — сначала не могу понять, но беру в руки книгу.

— Ну, ты же хотела почитать, что пишет автор. Вот я и купила, нужно же было показать, что мне интересно. — Потом она склоняется ближе, смотря по сторонам, чтобы нас не услышали: — Ну не говорить же, что я пришла сюда ради Димы, а на автора мне просто плевать с высокой колокольни.

— На кого вам плевать? — тут же резко слышу голос справа.

— На нас смотрит тучная женщина в очках, немного полноватая, и явная фанатка этого писателя: на футболке изображен его портрет и надпись: «Я безумно люблю тебя!».

— На того, кто говорит, что его новинка — полная чушь, — тут же отвечает Клава, соображая, что лучше не спорить, особенно когда ты явно проигрываешь в весовой категории.

— И кто такое сказал?! Они вообще читали книгу?! — тут же отзывается женщина.

— Мне кажется, нет, поэтому я и говорю, что не стала спорить и выкинула этого человека из друзей. Зачем мне друг, который не разделяет моего мнения! Особенно об этом писателе! — вздыхает Клава, закатывая глаза. А я отмечаю про себя, что она бы запросто поступила на актерское.

— Правильно, нечего! Особенно если не читали, — энергично кивает женщина. — Может, вас сфотографировать? Вы уже получили автограф? — она кивает на меня, вернее, на книгу в моей руке.

— Уже да, классная была встреча, но мы с подругой, к сожалению, уходим, у нас еще пары… — Клава тянет меня к выходу.

— Пары в воскресенье? — выгибает бровь женщина.

Подруга затыкается, и тут в разговор вступаю я:

— Не пары, а дополнительные курсы, подруга немного перепутала, — улыбаюсь. — Удачи вам!

Мы быстро выходим. И только отойдя на безопасное расстояние, переводим дух и начинаем смеяться как ненормальные.

— Вот так и ходи по всяким встречам — нарвешься на безумных фанаток. Ты видела ее лицо? Если бы я призналась, что мне плевать на ее кумира, она бы сделала из меня отбивную!

— Мясной рулетик, и да, потом бы она разделила его между такими же фанатками.

— А ты кровожадная, — подозрительно смотрит на меня подруга.

— Но я бы все равно тебя спасла, — уверенно произношу я. — И давай больше не будем ходить за твоим Димой, из-за него мы каждый раз вляпываемся в какую-нибудь историю.

— Этого точно не могу пообещать, — качает она головой. — У нас только начало все налаживаться! Он даже теперь помнит мое имя! И мы даже перекинулись парой фраз! А ты бы видела его костюм! Он просто шикарный…

Я видела сегодня костюм, но совершенно другого человека... От воспоминаний мое настроение опять падает вниз.

— Слушай, предлагаю сейчас пройтись по торговому центру. Как думаешь? Посмотреть новое поступление.

— Почему бы и нет, — пожимаю плечами я. Уж лучше, чем сидеть дома и опять предаваться всяким мыслям.

Так и делаем. Едем в ближайший крупный торговый центр. Сначала обедаем, ведь уже почти два часа. А потом с новыми силами начинаем ходить по магазинам.

Я не планировала себе что-либо брать. Но меня привлекло простое трикотажное платье, облегающее, почти до колен. Вроде бы ничего такого, но к нему прилагается жилет из множества ремешков. Который делает его более дерзким.

— Бери! — говорит мне Клава. — Фигура у тебя в нем – отпад. И задница опупенная!

Ну да, оно облегает меня как вторая кожа.

Сначала сомневаюсь. Цена… И куда я буду его носить?.. Но потом я опять вспоминаю спутницу Карима Тагировича и понимаю, что я не хуже нее в этом платье. Это, наверное, и дает толчок к тому, что я все же раскошеливаюсь и покупаю наряд. Дальше все идет как по маслу. Половину бюджета я точно оставляю в магазине, но зато мы возвращаемся домой довольные и счастливые.

Глава 17

— Не нужно так строго, Герман Валерьянович, — говорит Олег Станиславович, глядя на меня. — Студентка Анна очень одаренная, у нее знаний как у старших курсов. Вы понимаете…

— И поэтому она помогает им, чтобы они стали недоученными врачами, которые потом будут не лечить, а калечить людей?!

— Ну зачем так утрировать, — все так же спокойно произносит мой куратор. — Вы знаете, что такие просто сами собой отсеются, и это нормально, и то, что она помогала, еще ничего не значит.

И теперь я начинаю потихоньку все понимать. Но от осознания того, что на самом деле происходит, дыхание перехватывает, а ноги начинают дрожать. Что будет дальше?..

— Знаю, что это за помощь! — ректор опять хмуро смотрит на меня, так что мне хочется сжаться в комочек, спрятаться от этого взгляда.

— Я, конечно, не хотела говорить об этом, но да, такое происходит в нашем университете, — кивает Вика, еле сдерживая улыбку.

— Ну, слова двух студентов — это все равно не доказательство, — теперь голос Олега Станиславовича становится выше.

— А работа?! — Вика скрещивает руки на груди.

— Может, он сам написал, — пожимает плечами куратор. — Анна, пожалуйста, проясните ситуацию.

И теперь все три пары глаз смотрят на меня. И лишь одни по-доброму и с поддержкой. Во всех остальных я вижу только приговор.

— Я… я просто помогла одному из студентов, он… он попросил меня, — начинаю мямлить я. Почему, когда мне нужно почувствовать себя уверенной, моя уверенность куда-то улетучивается?

— И брали за это деньги? — ректор непоколебим, его, походу, мое заявление не убедило.

— Нет…

— Да, брала, я видела, могу даже расценки сказать, — не моргая заявляет Вика.

А это уже вранье чистой воды. Хочу сказать, что это все бред, но первым говорит мой куратор.

— Не нужно, — потом он поворачивается к ректору. — Герман Валерьянович, пожалуйста, подумайте, это лучшая студентка нашей группы и, не побоюсь этого слова, всей кафедры!

В другой раз я бы обязательно порадовалась таким словам, но сейчас они словно спасательный круг. Зачем я только взялась за это! Ведь я не хотела всего этого, просто помогала, они сами благодарили меня.

— Не знаю, после того, что я тут услышал… — качает он сокрушенно головой.

— Герман Валерьянович, честно, я не хотела, меня просто попросили помочь, — наконец-то говорю я.

— Это мы еще посмотрим и разберёмся, помочь или заработать. В моем учебном заведении такое неприемлемо!

— Ну, вообще-то, оно не ваше, оно государственное, — тихо поправляет Олег Станиславович.

— Мое! И такого я устраивать не дам, — ректор бесится еще больше.

Олег Станиславович только разводит руками, словно сдается.

— Все, давайте прекращать это, а насчет вас я подумаю, — мужчина грозно смотрит на меня. На глаза уже наворачиваются слезы, но я сдерживаю их из последних сил, впиваясь ногтями в подушечки пальцев, чтобы физическая боль превысила душевную.

Больше Герман Валерьянович не говорит со мной. Он разворачивается и уходит в сторону своего кабинета. Вика идет за ним, победно хмыкая, глядя на меня, не переставая стучать своими шпильками. Мы с Олегом Станиславовичем остаемся одни.

– Что… что будет дальше? — меня начинает трясти, неприятные мурашки расползаются по телу, словно маленькие пауки. И не хватает воздуха, будто весь кислород выкачали.

— Думаю, он немножко побузит и успокоится, — отвечает мне мой куратор.

– Он… он не исключит меня? — самое ужасное, что может быть. Мне даже страшно это произносить, потому что мои мечты сразу же рухнут.

— Нет, ну что вы, Анна, не переживайте, такого точно не будет, — он похлопывает меня по плечу, чтобы поддержать, но это ни капли не успокаивает меня. — Анна, вы очень сильно побледнели, не нужно так переживать. Скажу по секрету, что все студенты, которые учатся тут ради «корочки», тоже покупают работы. Так было всегда, и будет. Герман Валерьянович старой закалки и не хочет смотреть правде в глаза, решив, что вы само зло. Но я так не считаю, если бы не вы, то это сделали бы другие, и он бы даже не узнал. Просто в следующий раз делайте это более аккуратно.

О каком следующем разе он говорит? Больше я вообще помогать не буду. Нет, хватит, я хочу тут учиться, а не позорно вылететь из университета. О боже, а вдруг он все же решит меня исключить? На глазах все же выступают слезы, я в шаге от того, чтобы не провалиться в истерику, и даже плевать, что это будет посередине коридора, где тут и там ходят студенты.

— Так, Аня, пойдемте, вам нужно успокоиться, — куратор мягко проталкивает меня за собой, но я уже ничего не вижу.

Через несколько шагов я слышу голос Никиты:

— Аня, что случилось? — он тут же подходит к нам.

— О, прекрасно, Королев, у меня как раз у ваших пара. Но я вас сегодня освобождаю, взамен успокойте, пожалуйста, студентку побудьте с ней рядом.

– Конечно, Олег Станиславович, а что случилось? — голос парня очень близко.

— Вот и узнаете, а я пошел.

Глава 18

— Нет, это просто…

Ресничка в глаз попала, Ань? Серьезно?

— Просто то, что у тебя красные глаза и опухли веки? — мужчина не отпускает, а его рука давит, нас разделяет только тонкая ткань моего свитера, но, мне кажется, он словно прикасается к моей коже, которая начинает гореть.

— Да, — сама не понимаю, что отвечаю.

— Я слушаю, Анна, — требовательно и четко. Карим Тагирович настроен решительно и не отпустит. С одной стороны, мне приятны его волнения, а с другой... Нужно признать, что он не мой мужчина и никогда им не станет.

Я все же рассказываю все, что произошло сегодня. И меня опять накрывает истерика. Опять поселяется страх, что я обратила в крах свою мечту, самолично. Как я буду смотреть в глаза родителей? Они так гордятся тем, что их дочь поступила! Бабушке? Которая верила в меня с самого начала. А я просто все разрушила.

— Успокойся, Анна, — Карим Тагирович ведет меня на кухню, сажая за барный стол. — Они не сделаю этого, можешь не переживать. Возможно, будет какое-нибудь предупреждение, выговор или штраф, что тоже маловероятно. Но в остальном… просто нет такого закона.

— Вы просто не видели нашего ректора, — вспоминаю его взгляд, и меня опять кидает в дрожь. От него я не жду ничего хорошего, мне страшно.

— Мне плевать, как он выглядит, и сейчас ты успокоишься, потому что все это ерунда, — строго произносит Карим Тагирович. От него веет уверенностью. Хочется верить его словам.

— Для вас это ерунда, но не для меня. Я слишком сильно хотела туда попасть и, когда появилась возможность… — не могу продолжить, горечь разъедает мои внутренности.

— И ты попала туда. Знаешь, если честно, ты меня восхищаешь. Девушка из глубинки, которая смогла поступить на бюджет в самый престижный вуз, дорого стоит.

Вскидываю голову. Потому что не верю. Не верю, что слышу от него похвалу, искреннюю. Но да, по его лицу я понимаю, что он не врет. Он говорит правду. От его слов вся моя горечь быстро улетучивается и по всему телу расползается приятное тепло.

— Спасибо… спасибо вам, — тихо произношу я.

— Поэтому не стоит расстраиваться по пустякам, — он касается моего плеча, его улыбка сейчас очень искренняя, и я не могу не смотреть на нее. Это первый раз, первый раз, когда он улыбается именно мне. В уголках его глаз собираются морщинки, но это нисколько не портит его.

— Что тут происходит?! — слышу я вдруг и инстинктивно сама отодвигаюсь от Карима Тагировича. Он тоже быстро убирает руку. Мы ведем себя так, словно мы делали что-то преступное, хотя такого нет. — Пап, почему Аня плачет?! Ты обидел?!

Клава воинственно стоит напротив нас. Весь ее вид показывает, что она вот-вот набросится даже на родного отца за честь подруги. Конечно, это очень радует, но в данной ситуации нет. Не хочу, чтобы отношения дочери и отца испортились, поэтому быстро встаю.

— Нет, Клава, ты все не так поняла! Карим Тагирович, наоборот, успокаивал меня!

Начинаю рассказывать все по порядку, но уже без лишних эмоций. Все это время отец подруги внимательно слушает меня, словно не слышал эту историю некоторое время назад.

— Вот же старый козел. Ань, если он тебя выкинет, то я такой скандал им устрою! На уши поставлю все их заведение, — грозится подруга после моего рассказа. Еще один человек, который хочет меня защитить. — Они еще пожалеют, что наехали на тебя, точно лицензию отнимут, а этого старого пня попрут.

— Не нужно, просто надеюсь, что все обойдется, — успокаиваю подругу, зная ее силы. Ведь если она реально что-то захочет...

— Тоже так думаю, но все же… И вообще, они должны выдать тебе моральную компенсацию. Ты плакала, у тебя из-за них был стресс…

Клава начинает перечислять все, что со мной сегодня произошло. Но после очередной причины ее перебивает отец.

— Мне нужно идти, — он выходит из-за барного стола. — Позаботься об Анне, Клава. А ты, Анна, больше не плачь, — он строго смотрит на меня, и да, я не хочу ослушаться его.

— Да, конечно, и спасибо еще раз… — говорю это более тихо. Вспоминая то, что он сказал, когда мы были наедине. Мне кажется, эти слова врежутся в мой мозг, чтобы каждый раз напоминать мне об этом моменте.

Мужчина кивает и уходит, оставляя нас одних.

Весь вечер Клава отвлекает меня, чтобы я не думала о грустном. Я и не думаю. Словно все и правда будет хорошо. Вечером мы устраиваемся поудобнее и начинаем смотреть фильм. Комедию, которая только вышла на экраны. У Карима Тагировичка есть умное ТВ, где, конечно же, есть и платные каналы, которые транслируют даже новинки.

Утро встречает меня ясным солнышком. Но на душе у меня неспокойно. Сегодня ректор вынесет свой вердикт, но вдруг он будет самый ужасный.

Практически ничего не ем на завтрак. Из-за нервов мне ничего не лезет. Начинает сразу тошнить. Поэтому наливаю себе простую горячую воду, чтобы хотя бы разбудить организм.

На кухню входит Карим Тагирович. В деловом костюме. Я немного зависаю, любуясь, но даю себе мысленный подзатыльник. Потому что так долго смотреть на отца подруги нельзя. Слишком это подозрительно, особенно когда рядом сидит Клава.

— Ты готова, Анна? — спрашивает мужчина, смотря только на меня.

Глава 19

Но он сразу же отводит взгляд.

— Да, да, — заискивающе произносит ректор. — Анечка, вы можете идти вместе с Никитой, вчерашнее происшествие было недоразумением… простите.

Ошарашенно смотрю на мужчину. Просто не могу поверить, что он это произнес.

— Ничего страшного, — только отвечаю я.

Ректор уходит. Я опять перевожу взгляд на Карима Тагировича, но тот всем своим видом показывает, что хочет уйти. Я все же киваю и одними губами произношу единственное слово: «Спасибо». Отец подруги все понимает, тоже кивает. А потом опять смотрит на Никиту, стоящего рядом со мной. Больше он ничего не говорит и просто уходит, оставляя только свой запах.

— Ты объяснишь, что это было? — через несколько секунд я слышу голос парня. — Кто этот мужик?

— Он отец моей подруги, — наконец-то оборачиваюсь к нему.

— И что, отец подруги ходит разбираться с ректором насчет студентки? — скрещивает тот руки на груди, я вижу, как на его лице появляется несколько морщин, когда он хмурится.

— Что ты хочешь этим сказать? — я правда не понимаю, о чем он.

— Ну, мне кажется, что он испытывает к тебе не только родственные чувства, — качает он головой.

— Мы не родственники, поэтому ты прав. И ничего он не испытывает, — не хочу разговаривать о мужчине с Ником, это мое личное. — И давай закроем тему.

— Хорошо, — парень отступает. — У тебя сейчас пара?

Дальше он провожает меня до самой аудитории. Под убийственным взглядом Вики на нас. Мне даже хочется показать ей язык, потому что ее план просто провалился, с треском. И да, она явно рассчитывала, что меня отчислят.

— Слушай, может, сходим куда-нибудь в выходные? В парк, кино?.. — не отпускает меня Никита.

Смотрю на парня, он симпатичный, и даже очень. Открытый взгляд. И мне кажется, что я ему нравлюсь. Но он мне… Нет того, что я испытываю при виде отца подруги, это совершенно другое. Когда твое дыхание становится рваным просто от его взгляда, сердце бьется, словно я пробежала стометровку... При виде Никиты такого нет, даже приблизительно.

— Извини, но в эти выходные я не смогу.

Безбожно вру, но у нас и правда ничего не получится. Потому что я воспринимаю его только как друга.

— Хорошо, тогда обязательно в следующий раз, — он улыбается, никак не выдавая, что он разочарован или обижен. Хотя, возможно, он совсем не обижен. — Еще увидимся.

Парень уходит, и я прохожу в аудиторию на лекцию. Именно на учебе я абстрагируюсь от внешних проблем.

Домой все равно иду радостная. Весь мир теперь кажется красочным. Все хорошо складывается, меня не отчислили, и даже ректор извинился за данный инцидент. Мне очень интересно, что же отец подруги такого сказал. Возможно, я даже смогу спросить.

Дома меня встречает Клава. Ее сегодня отпустили пораньше с пар.

— Ну что? Как там мой папа? Всем накостылял? — с гордостью спрашивает она.

— О да, ректор даже лично извинился передо мной, — смеюсь, вспоминаю этого напыщенного мужика и то, как он сдулся при виде Карима Тагировича.

— Я даже не сомневалась в папе, — с гордостью произносит его дочь.

— Ну, я тоже, мне просто интересно, что же он такое сказал, что ректор начал блеять перед ним…

— Спросишь, когда он вернётся, — потом подруга подходит ближе. — Слушай, у меня тоже есть новость…

— Внимательно тебя слушаю, — киваю.

— Короче, — она выдерживает паузу, — я еду на первую практику!

— Ого! — удивлённо произношу я. Я даже не знаю, когда у меня будет практика.

— Это будет на следующей неделе, мы поедем в какой-то маленький город, но, блин, это так интересно!

— Согласна, и да, я очень рада за тебя, — и да, это искренне. Думаю, подруга обязательно напишет что-нибудь интересное.

Дальше мы ужинаем. Карим Тагирович возвращается поздно вечером. По его взгляду понимаю, что он устал. И с лишними вопросами не подхожу. Но все равно хочу его отблагодарить. Поэтому решаю утром сделать для него вкусный завтрак.

Встаю раньше обычного. Чтобы успеть все приготовить и в университет собраться. Решаю сделать блинчики по фирменному бабушкиному рецепту, на дрожжах. Делается это долго, поэтому параллельно готовлю вкусные бутерброды и, конечно же, кофе, но не в кофемашине, а настоящий, в турке, которую я тоже нашла.

Все готово к тому моменту, когда мужчина заходит на кухню. Клаве сегодня ко второй паре, поэтому она еще нежится в кроватке.

— Доброе утро, — голос Карима Тагировича выводит меня из транса. На мужчине только низко посаженные штаны, волосы мокрые, и несколько капель падает на его грудь. Он опять был в спортзале, а потом принимал душ. Немного зависаю от вида этого эротического зрелища. Но мужчина выводит меня из этого состояния.

— У нас сегодня какой-то праздник? — он кивает на свежеиспеченные блинчики.

— Да, то есть нет… — опять говорю всякую ерунду. — Вернее, я хотела бы поблагодарить вас за вчерашнее…

— Из-за этого ты встала ни свет ни заря, чтобы приготовить все это? — он берет один из блинчиков, и я скрещиваю пальцы, чтобы ему понравилось.

Глава 20

— Я согласна… я согласна пойти с тобой гулять в эти выходные!

Никита с удивлением смотрит на меня.

— Ого, ты говорила, что не можешь…

— Планы изменились, — и тут я останавливаюсь. — Или ты уже тоже не можешь?

— Нет, могу, просто ты так неожиданно это сказала. Так как, я заеду в семь? — сразу же спрашивает он.

Рядом с нами проходит Вика. Опять сканируя меня ненавидящим взглядом.

— Да, хорошо, куда мы пойдем? — решаю спросить, чтобы понять, как выглядеть.

— Ну, думаю, в кино для начала в самый раз, — улыбается он мне. — Согласна?

— Да, с удовольствием, давно не была там, — и это истинная правда. Помню, в последний раз мы ходили на что-то приключенческое вместе со всем классом.

— Ну все, тогда договорились.

После пар, дома, я все рассказываю Клаве. Она с восторгом пищит, попутно спрашивает, кто он и чем занимается, где мы познакомились. Приходится все рассказывать, потому что знаю подругу, она не отступит. Клава уезжает в выходные вечером, но она успеет меня собрать. Что она и делает.

— Ну, в кино все равно нужно выглядеть бомбезно, платье я твое одобряю, а вот макияж и прическа за мной! — и, вооружившись расческой, она сажает меня напротив зеркала, скептически рассматривая.

— Только давай ничего такого, это все же просто поход в кино, — прошу я.

— Ну, это не просто поход в кино! Это свидание все ж, и нужно выглядеть бомбезно, — не унимается подруга, начиная расчесывать мне волосы.

— Ну, я имею в виду, ничего яркого, — объясняю.

— Разберёмся, — не слушает она меня. Продолжая творить, потому что по-другому я не могу это назвать.

И да, хотя Клава и не признает, но она учла мои пожелания. Легкий макияж, ничего такого, но, с другой стороны, очень хорошо подчеркивает мои глаза и губы. Прическа тоже простая. Подруга немного выпрямила верх, потому что он иногда кудрявится у меня, особенно когда влажно на улице, и завила концы в крупные локоны. Все это очень красиво легло на мои плечи.

— Бли-ин, красиво, — восхищенно говорю я, глядя на себя в зеркало. — Знаешь, как будто из салона красоты, или даже лучше!

— Я же говорила, что я профессионал своего дела, помнишь, я тебе красивые косички сделала в пятом классе?

Помню, и даже очень. Я с ними еще два дня ходила. Не хотела портить красоту. У самой так не получалось, а вот Клава как-то быстро научилась делать красиво и себе, и мне.

— Да, помню. Почему ты не пошла на визажиста или парикмахера? — понимаю, что подруге это интересно, вижу ее взгляд.

— Ну, для этого можно пройти курсы, главное — талант, а вот для журналистики нет, да и всегда хотела попробовать себя в этом.

Дальше подруга отпускает меня к себе. Чтобы я переоделась в то платье, которое купила в последний раз, когда мы были в магазине. Хорошо, что оно трикотажное и теплое, потому что на улице уже заметно похолодало. К сожалению, уже далеко не май месяц.

Аккуратно надеваю его на себя и смотрюсь в зеркало. Как по мне, я выгляжу хорошо, и даже очень. В голову опять приходят мысли, понравлюсь ли я отцу подруги. Но я быстро отметаю их. Мужчина ясно дал понять, что ему это неважно. Главное, чтобы я понравилась Никите. Смотрю на время. Кстати, он должен скоро приехать.

Прохожу в гостиную, где уже сидит все семейство. Клава и ее отец разместились на диване, перед красивым дизайнерским камином.

— А вот и она! — восклицает Клава. — Ну все, Никитос будет сражен наповал!

Сразу же чувствую на себе взгляд мужчины, он, в отличие от дочери, молчит, а на лице появилось больше складок. Неужели ему не нравится?

— Спасибо, — смущенно отвечаю я. — Оно мне тоже понравилось. И спасибо за красивую прическу еще раз.

— Да не вопрос, — машет подруга рукой. — Напишешь или позвонишь потом, как че.

Клава уезжает через час. Их будет забирать автобус.

— Хорошо, Ник должен уже приехать, — смотрю на время и встречаюсь со взглядом отца подруги. Он не проронил ни слова, но его взгляд очень красноречив. Я одновременно боюсь и жду этого. Огонь распространяется по всему телу.

— Ты должна быть дома уже в десять, Анна, — наконец-то слышу его голос, словно гром среди ясного неба.

— Пап, что за старомодные штучки, нам давно не пятнадцать! — тут же комментирует Клава. — Аня может даже вообще не приходить, если все хорошо пойдет…

И тут я вижу, как руки мужчины сжимаются в кулаки. Хорошо, что этого не видит Клава, она бы точно все не так поняла…

— Мне похуй, — его рык вибрацией проносится по моему телу. — Я сказал, что в десять я должен видеть ее дома.

«Будь хорошей девочкой», — опять проносится в моем сознании.

Больше мужчина ничего не говорит, через секунду мы уже видим его удаляющуюся спину.

Клава быстро подходит ко мне.

— Не слушай его, — шепотом произносит она. — Можешь прийти, когда захочешь, но если что — напиши мне, и не забудь про защиту.