Открытая книга

Глава 1

Воздух в кальянной был густым и сладким, пахнущим спелым манго и табачной пылью. Сквозь клубы дыма, окрашенные в багрянец светильников, пробивался приглушённый гул голосов и мерный булькающий звук. Я наблюдала, как Маша, откинувшись на бархатные подушки, с лёгкостью опытного капитана прокладывала курс нашему вечеру. Её пальцы с ярким маникюром ловко листали меню, а улыбка, обращённая к молодому кальянщику, была ослепительной и чуть-чуть снисходительной.

Само совершенство.

Я сидела напротив, кутаясь в оверсайз-свитер, и восхищалась подругой, ибо я так не умела. Мой флирт выглядел нелепо и неуклюже. К нашему с Машей огромному сожалению, её попытки обучить меня этому мастерству ни к чему не привели.

— Вы уже определились? — низкий голос кальянщика вернул меня к действительности.

Его взгляд скользнул по мне и моментально прилип к Маше. Я даже не претендовала на внимание парня, растворившись в полумраке.

— Конечно, — подруга томно подпёрла подбородок кулачком. Карие глаза Маши блеснули озорством. — Фруктовая чаша, табак "красный виноград" плюс "роза" и обязательно с молоком в колбе.

— Украсить ягодами? — улыбнулся окончательно покорённый кальянщик.

— Разумеется, — кивнула Маша так величественно, что её каштановые кудри заплясали на плечах.

Парень что-то пробормотал, не отрывая от подруги глаз, отошёл от нашего стола. Маша тут же перевела свой лучезарный взгляд на меня и с искренним восторгом ахнула:

— Боже, Соня, я до сих пор не могу привыкнуть! Цвет — космос! Ты просто огонь!

Я смущённо потянула прядь волос перед лицом. Медная и яркая.

Чужая.

— Сама в шоке, — отшутилась я, снова уткнувшись в меню. — Решилась на отчаянный шаг.

Из зеркала на меня теперь смотрела другая девушка. Незнакомка. Дерзкая и решительная. Когда я после такого рискованного окрашивания заявилась домой, то реакция разнилась: мама сокрушалась, что я всё никак не выйду из переходного возраста, мелкая лишь фыркнула и назвала это "полным кринжем", а вот папе и Эле очень понравилось.

— О Боже! — вдруг вскрикнула Маша.

— Что случилось? — встрепенулась я, поднимая глаза на подругу.

Она смотрела на экран телефона с таким шокированным видом, что я инстинктивно напряглась.

— О БО-ОЖЕ! — повторила Маша куда громче, что несколько пар глаз любопытно обернулись в нашу сторону.

— Маша, да говори уже, не томи! — рассмеялась я из-за комичной мимики подруги.

— Бен приехал! — наконец, выпалила она, и от этого простого односложного имени воздух вокруг меня словно сгустился.

— Что? — спросила я разом охрипшим голосом.

Сердце сделало в груди глухой, тяжёлый удар, отозвавшись пульсацией в висках.

— Бен! — Маша, не замечая моего состояния, с восторгом потрясла телефоном. — Вениамин Зиганшин-Камский! Ёпрст, Соня, очнись! Старший брат Лианы! Неужели не помнишь?!

О, я помнила. Гораздо лучше, чем она могла себе представить. Я помнила его до дрожи в коленях и до кома в горле. До бессонных ночей и тайных вздохов.

— А-а-а, Бе-ен, — выдохнула я, сделав вид, что только что извлекла это имя из самых пыльных архивов памяти.

— Бе-ен, — передразнила меня Маша и снова погрузилась в экран. Её худые пальцы запорхали по клавиатуре. — Надо срочно написать Лиане, узнать, надолго ли он приехал и где они будут тусоваться.

— Увидеться с ним хочешь? — постаралась бесстрастно спросить я.

— Конечно, хочу! — Маша вскинула на меня сияющие глаза. — Это же звезда мирового масштаба! Бож-же, Сонь, ну ты посмотри на него. Просто с ума сойти.

Она сунула мне под нос телефон, и я с наигранным интересом уставилась в экран. Там наша с Машей одноклассница Лиана обнимала своего старшего брата на фоне цветущих сакур. Судя по его лёгкой и неохотной улыбке, Бен совершенно точно не хотел фотографироваться и явно был уговорён сестрой. Но даже это не портило картину. Он был... идеальным.

— Это они в Японии, похоже, — протараторила Маша, снова уткнувшись в телефон. — Я думала, что Лиана только с подругами там была, а, оказывается, ещё с Беном. Вот вчера фотку выложила, а сегодня уже постит, что брат готовит ей завтрак. Отметила, что уже в городе...

Моя рука сама потянулась к сумочке за своим телефоном, но я с силой прижала её к колену.

Нет. Не сейчас. Не здесь.

— Написала Лиане, — Маша отложила телефон и довольно улыбнулась. — Позвала их завтра ко мне на "Манчкин".

Я молча кивнула, вцепившись взглядом в список соков в меню, словно он содержал величайшие тайны мироздания. По средам, а иногда и по субботам, мы нашей компанией традиционно собирались у Маши играть в настольные игры. И в эту самую субботу я как раз дежурила в аптеке.

Словно сама судьба давала мне отсрочку. Потому что я понятия не имела, как я поведу себя, когда увижу его вживую, а не плоское изображение на экране.

Вениамин Зиганшин-Камский.

Бен.

Моя первая любовь.

Он не стремился быть самым популярным парнем в школе, но к девятому классу всё равно им стал. Все старшеклассницы по крохам собирали информацию про самого Бена Зиганшина-Камского, но им мало что удавалось. Мне было известно лишь то, что знали все: Бен ненавидел своё полное имя, был олимпиадником по физике и математике, выпустился со школы с золотой медалью, был равнодушен к футболу, но обожал баскетбол и очень хорошо в него играл.

А ещё я знала, что точек соприкосновения у нас не было.

Я обожала книги и русскую литературу, не любила ни футбол, ни баскетбол, ни вообще какой бы там ни было спорт. И никогда не относилась к тому типа девушек, которые могли бы понравиться Бену Зиганшину-Камскому. Я была вполне себе симпатичной, но не такой, как Маша. Яркой, роскошной и очаровывающей полувзгляда.

— Ты точно не сможешь поменяться сменами в аптеки? — сдвинув брови домиком, вдруг спросила подруга с надеждой.

— Нет, Маш, — покачала я головой. Голос прозвучал хрипло, но твёрдо. — Никак.

Глава 2

Дверь распахнулась, впустив меня в пахнущую корицей и уютом квартиру сестры.

— Привет, Сонька, — Костя, парень Эли, встретил меня на пороге с добродушной ухмылкой.

В его растрёпанных волосах застряла древесная стружка, а на ладони красовался пластырь. Я усмехнулась. Вечные свидетельства борьбы Костика с непокорной мебелью или гипсокартоном.

— У меня руки в муке! — донёсся с кухни звонкий голос Эли. — Раздевайся и проходи.

Я послушно сбросила куртку и кеды и направилась в ванную.

Конечно, здравый смысл подсказывал, что перед утренней сменой нужно выспаться, а не мчаться через полгорода. Но оставаться одной в четырёх стенах своей тихой квартиры наедине с внезапно нахлынувшим прошлым, которое звенело в ушах одним-единственным именем, было выше моих сил. Мне нужен был островок спокойствия.

Мне нужна была сестра.

Ужин прошёл за неспешной беседой.

Втроём мы быстро умяли воздушные сырники Эли с вишнёвым вареньем, и я почти физически почувствовала, как сладкое тепло разлилось по всему телу. Костя с напускной суровостью что-то проворчал про "женские тайны и заговоры" и, в итоге, благоразумно ретировался в гостиную, оставив нас с сестрой на кухне за чашками травяного чая с мятой.

Тёплый свет абажура мягко освещал лицо Эли. Она отодвинула пустую кружку и пристально посмотрела на меня. В её глазах читалась та самая материнская забота, которую она переняла от мамы.

— Ты какая-то... выцветшая, — наконец, произнесла сестра. — Что случилось?

— Да ничего особенно. С Машей немного в кальянной посидели, — я отхлебнула чай, избегая пронзительного взгляда сестры.

Эля недовольно вплеснула руками.

— Соня, опять?! Как можно...

— ...там табачным дымом почти не пахнет... — смущённо попыталась вставить я.

— ...постоянно туда таскаться? Зачем тебе это?

— Ну... Маше нравится. А мне в принципе всё равно, где сидеть, — соврала я, выводя пальцем замысловатый узор на столешнице.

Конечно, мне было не всё равно, и Эля это знала.

— Ясно. А пришибленная ты чего такая? — резко перешла сестра в лобовую атаку.

Я, глубоко вздохнув, сжала кружку в ладонях, чувствуя, как тепло проникает в холодные пальцы.

— Бен приехал, — произнесла я на одном дыхании.

Эля резко подалась вперёд. Её глаза расширились от неподдельного интереса.

— Серьёзно?! Бен Зиганшин-Камский? Ничего себе! Сто лет его не видела. Надолго он сюда?

— Понятия не имею, — пожала я плечами, переведя взгляд на тёмное окно, за которым медленно гасла вечерняя заря, уступая россыпи огней ночного города.

— А ты? — лицо Эли расплылось в лукавой усмешке. — Ну, давай, рассказывай. Сердечко трепыхается? Бабочки в животе? Или что там в твоих романах происходит?

Я тоже невольно растянула губы в улыбке.

— Трепыхается, — тем не менее, тихо призналась я. — На всякий случай спешу напомнить, что никто об этом, кроме тебя, не знает.

"И не узнает", — мысленно добавила я.

— Да, но Бену ты вполне себе могла намекнуть, — философски заметила Эля, поднимаясь, чтобы долить в заварочный чайник горячей воды.

— Скажешь тоже, — искренне рассмеялась я из-за сказанной сестрой глупости. — Зачем? За ним и так целая толпа таких же влюблённых дурочек ходила. Одной больше, одной меньше.

Едва я произнесла это, Эля сразу же открыла рот, чтобы явно опротестовать мои слова, поэтому я решила резко сменить тему.

— Нет уж, — я замотала головой. — Лучше расскажи, когда ты уже перестанешь прятать Костю от мамы и поведёшь его знакомить официально?

Сестра, прищурившись, уставилась на меня, явно разгадав мой манёвр. После чего, устало вздохнув, уселась обратно на стул.

— Это будет долгий вечер. Но Костик, говорит, что морально готов, — Эля произнесла это с такой тёплой и светлой улыбкой, что у меня сжалось сердце от нежности к ней.

— Надо будет выдать Костику памятку, как выжить при знакомстве с нашей мамой, — хихикнула я.

Эля, не переставая улыбаться, вдруг покачала головой. Её взгляд стал серьёзным.

— Что? — удивилась я.

— Вообще думаю, что всё не так уж и страшно.

— Ты о чём? — действительно не поняла я.

— Ну, расспросит она Костика обо всём на свете...

— Как будто она от тебя уже всё про него не знает! — фыркнула я.

— И чем это плохо? — мягко сказала сестра. — Мама просто... она так о нас заботится. По-своему любит.

— Эля, она заботится о том, чтобы её картиночка идеальной семьи не распалась! — не сдержалась я. Мой голос прозвучал резче, чем хотелось. Я шумно выдохнула, пытаясь успокоиться, и продолжила: — У тёти Жени дочь замуж вышла, у Лёли с первого подъезда уже внук на руках, а её дочери вот такие вот бездарные, незамужние и бездетные. Ладно, ты хоть на путь истинный встала, с Костиком живёшь, а я...

Эля вдруг положила свою руку поверх моей, которой я вцепилась в край стола до белых костяшек. Её прикосновение было тёплым и успокаивающим. Я сразу же замолчала и отвернулась. Уже не раз я ловила себя на мысли, что Эля не до конца меня понимала, хоть всеми силами и старалась это сделать.

— Оставайся сегодня, а? — предложила она с той самой старше-сестринской нежностью. Она подпёрла подбородок кулаком точно так же, как это делал папа. — Уже поздно. Костик на диван ляжет, а мы с тобой ещё поболтаем, как в старые добрые.

— Не могу, — я покачала головой и с неохотой поднялась со стула. — Завтра на восемь. Нужно хоть немного поспать и собраться с мыслями.

— Ладно, — Эля не стала настаивать. Она тоже встала и крепко обняла меня, и на секунду я утонула в запахе её духов и домашнего уюта. — Люблю тебя, дурочку упрямую.

— И я тебя, — прошептала я в ответ, пряча лицо в её плече.

Когда-то мы даже могли драться из-за последней шоколадной конфеты, но в этот момент, в тёплом свете кухни, я знала, что "семья" это не просто слово в словаре, а настоящая поддержка и опора.

Глава 3

Утро субботы встретило меня резким звонком будильника и тяжёлой свинцовой мукой в висках.

Ночью я почти не сомкнула глаз.

Аптека встретила меня знакомым запахом, который обычно настраивал меня на рабочий лад, но сегодня он казался чужим и назойливым. Я машинально переоделась в халат, и белоснежная ткань, всегда дававшая ощущение компетентности и защищённости, висела на мне сегодня, словно саван.

Я честно пыталась сосредоточиться на работе, но не слушались даже пальцы, ставшие ватными и неуклюжими. Я дважды чуть не уронила коробку с дорогими витаминами, а одна женщина была вынуждена повторить название привычного лекарства трижды, потому что я не могла понять, что она говорит.

Ибо мыслями я была там, в уютной гостиной Машиной квартиры.

С болезненной, почти мазохистской точностью я выстраивала картинку: вот все ребята собрались, шумные и весёлые. Денис, красноречиво жестикулируя, как всегда что-то громко рассказывал, Рита, закатывая глаза, тем не менее, невольно смеялась с его шуток, Захар, вечно прикованный к экрану смартфона, тоже изредка поднимал голову и улыбался, Глеб с Агатой, отстранённые и немного мрачные, скорее всего, безрадостно смотрели на новые лица в их компании.

И Бен.

Наверняка, он, как всегда молчаливый и непостижимый, откинулся на спинку дивана, слушал общий гул, кивал в ответ на реплики, а его оценивающий взгляд скользил по собравшимся. Задерживался ли он на Маше? Находил ли её смех самым мелодичным, а рассказы — самыми занимательными?

"Конечно, да", — ехидным шёпотом отозвалось в голове.

Воображение, разыгравшееся не на шутку, тут же услужливо дорисовало новые штрихи: как их пальцы случайно соприкоснулись, когда тянулись за картами для игры. Как их взгляды встретились на секунду дольше положенного. Как между ними проскочила та самая, почти осязаемая искра, которая всегда возникала между красивыми и яркими людьми, предназначенными друг для друга.

От этих мыслей у меня свело желудок. Я отвернулась к стеллажам с травяными сборами, сделав вид, что что-то ищу, и глубоко вдохнула аромат ромашки и мяты, пытаясь унять подкатившую к горлу тошноту.

"Соберись, Соня, — строго одёрнула я себя. — Это просто парень, в конце-то концов. Школьная влюблённость. Хватит вести себя, как героиня дешёвого романа".

Двенадцатичасовая смена растянулась в вечность. Когда часы, наконец, отсчитали положенное, я вышла на улицу, где уже сгустились синие майские сумерки и зажглись первые фонари. Свежий и прохладный воздух, к сожалению, облегчения не принёс.

Молчание в нашем общем чате было красноречивее любых восторженных сообщений. Они всё ещё были там. Знакомились. Веселились. Флиртовали.

Дома я, обессиленная физически и морально, рухнула на кровать.

Тревожные мысли не отпускали.

В отчаянной попытке их заглушить, я схватила свой потрёпанный блокнот.

Мой приют для мыслей и идей для книжного блога.

Он лежал на столе с немым укором: последняя запись была сделана три дня назад. Я открыла ноутбук, и мягкий свет экрана озарил комнату. Блог был моим спасением, тихой гаванью, где всё было логично, понятно и подконтрольно. Где можно было спрятаться за чужими сюжетами и героями.

Я уткнулась в экран, пытаясь поймать привычный ритм, описывая мотивацию героини последнего прочитанного мной романа. Слова шли туго, а фразы ложились коряво и неубедительно.

Внезапно телефон на столе вдруг ожил, нарушив тишину вибрацией.

Маша.

Сердце ёкнуло, упало куда-то в пятки, а затем снова рванулось вверх.

Я схватила трубку.

— Алло, — сипло ответила я.

— Ты не спишь? — голос Маши прозвучал возбуждённо и чуть виновато.

На заднем плане послышались весёлые голоса, смех и приглушённая музыка.

— Нет, но уже в кровати, — соврала я, закутываясь в плед потуже.

— Эх, — протянула она. — Мы тут спонтанно в Шершни собрались.

— На озеро? — удивилась я. — Май на дворе, вода ледяная.

— Так мы же не купаться! — заливисто рассмеялась Маша. — Поехали с нами? Развеемся, воздухом свежим подышим.

Предложение повисло в воздухе сладким и ядовитым соблазном.

— Тут все наши, — мягко продолжила говорить Маша, потому что я молчала. — Денис с Ритой, Лиана с парнем. Милашка он такой, кстати. Глеб с Агатой. Бен. И я, — голос подруги дрогнул от едва сдерживаемого восторга.

Я сразу же почувствовала острый и болезненный укол реальности.

— А Захар? — автоматически спросила я.

— Нет, он уехал через минут пятнадцать. Ему отец позвонил.

Я зажмурилась.

Мозаика складывалась в идеальную картину. Денис с Маргаритой. Лиана с парнем. Глеб с Агатой.

Бен с Машей.

План подруги был кристально чист и очевиден. И я её прекрасно понимала. Кто устоит перед Беном? Да и кто устоит перед Машей?

В этой безупречно выстроенной композиции я буду пятым, даже девятым, колесом. Я почти физически ощутила колючий и насмешливый взгляд Агаты, когда ей тоже придёт это в голову.

— Маш, спасибо, но я пас, — я сделала невероятное усилие, чтобы мой голос прозвучал ровно, тепло и без дрожи. — Я сегодня как выжатый лимон, честно. Совсем без сил.

— Трудяга ты наша, — тяжело вздохнула подруга. — Ладно, отдыхай. Если передумаешь — пиши. Минут пятнадцать ещё есть на сборы.

Отключившись, я опустила телефон на колени и уставилась в непроглядную темноту за окном.

Пятнадцать минут.

Пятнадцать минут, в течение которых во мне боролись две силы: отчаянное желание броситься в этот омут, просто чтобы побыть рядом с ним, и холодный здравый смысл.

Когда время истекло, я закрыла крышку ноутбка и улеглась на кровать, уткнувшись лицом в подушку. На её хлопковой наволочке расплылось предательское пятно от слезы.

Но вместе с ней пришло странное и горькое, но облегчение.

Я сделала правильный выбор.

Глава 4

В ту ночь сны были беспокойными, обрывочными, сотканными из воспоминаний.

Мне снился конец мая. Школьная линейка, пронизанная предвкушением каникул и палящим солнцем. Асфальт плавился под ногами, а воздух трепетал от жары и всеобщего возбуждения.

Наш девятый "химико-биологический" класс выстроился ровно напротив его одиннадцатого "физмата". Они казались небожителями: два десятка уверенных в себе парней и пара девушек с умными и насмешливыми глазами. Они стояли не строем, а живой и шумной гурьбой, и учителя смотрели на них не с укором, а с гордостью и лёгкой завистью. Их будущее было яркой, сияющей точкой на карте, и все это знали.

И среди них он. Бен.

Он не был самым громким, но был тем, на ком невольно останавливался взгляд. Он стоял чуть в стороне, прислонившись к стене школы, и тихо говорил о чём-то с одноклассником. И он улыбался. Нечасто, не во всю ширину рта, а каким-то сдержанным внутренним смехом, от которого лучиками расходились едва заметные морщинки у глаз. Для него, всегда такого скупого на эмоции, это было неестественно много.

Я смотрела на Бена, затаив дыхание, чувствуя, как сердце заколотилось где-то в горле. Вдруг он поднял голову, и его взгляд скользнул по нашему ряду. Неожиданно он остановился на мне...

Конечно, мы были знакомы. Маша раз десять вытягивала меня на подготовку школьных концертов, где Бен тоже оказывался задействован, но за всё это время мы едва ли перекинулись с ним парочкой слов.

В ту секунду на школьной линейке мир замер, и оглушительный гул отступил куда-то далеко-далеко...

А потом Лиана, стоявшая слева от меня, вдруг подпрыгнула и, заливисто засмеявшись, замахала рукой. Бен ещё шире улыбнулся, поднял свою руку и несколько секунд подержал её в воздухе. С огромным трудом я отвела глаза, почти сгорая от стыда. Конечно, он смотрел не на меня. Он искал сестру. Это было так очевидно, что даже больно.

Я резко проснулась.

Утро той наступившей среды было серым и прохладным, совсем не таким, как в том сне. День, как и все предыдущие, проходил в попытках не думать и не вспоминать. Я отчаянно цеплялась за рутину: раскладывала лекарства, консультировала покупателей, писала заметки для блога, но Маша то и дело присылала сообщения с восторженными и смазанными восклицательными знаками рассказами о субботнем вечере. Я читала эти радостные всплески текста, со стоическим терпением ожидая, когда же этот поток, наконец, иссякнет.

А вечером меня поставили перед фактом.

Телефон завибрировал сообщением ровно в семь сорок пять.

Маша.

"Ты же до восьми?"

Я с удивлением уставилась на нашу переписку. Насколько я помнила, мы сегодня не договаривались встретиться, потому работала я сегодня до самого вечера.

"Да, а что?" — спустя несколько секунд напечатала я в ответ.

"Отлично. Мы за за тобой заедем!"

Теперь я всмотрелась в сообщение в полном шоке.

"Мы???"

Моё сообщение на этот раз осталось без ответа.

Сердце принялось глухо и часто стучать где-то под рёбрами.

Я замерла с телефоном в руке, пытаясь осмыслить это лаконичное "мы". Конечно, я знала, о ком речь, но на деле не могла себе это представить.

Ровно в восемь я дрожащими руками выключила свет в аптеке и, казалось, целую вечность возилась с ключом, запирая дверь.

Рядом стоящая серая заведённая машина явно была здесь не просто так. Когда я, наконец, развернулась, мой взгляд упал на знак машины.

Volvo.

Я даже немного развеселилась. И Маша до сих ещё не провела параллель? Серьёзно? Парень на сером Volvo. Ничего не напомнило?

Сидящая внутри на пассажирском сиденье Маша энергично замахала мне рукой. Я ещё раз глубоко вздохнула и, открыв заднюю дверцу, скользнула на сиденье, стараясь не смотреть на водительское кресло.

— Привет, — прозвучало почти одновременно.

Его голос был низким, спокойным, без единой нотки вопроса. Мой собственный же голос сорвался в хрипоту.

Я подняла глаза. Бен сидел, слегка повернувшись через плечо. Не улыбался и уж, тем более, не смеялся. Просто смотрел.

— Я Соня, — выдавила я, почувствовав, как загорелось лицо.

Глупость. Совершеннейшая глупость.

— Знаю, — последовал ровный и обезоруживающе простой ответ.

— Поехали? — Маша резко повернулась ко мне и растянула губы в счастливой улыбке. — Боже, всё никак не привыкну. Ну как хороша. Посмотри на неё, Бен. Ей так идёт рыжий, правда?

Он коротко, почти незаметно кивнул, и, не оборачиваясь, тронулся с места. Я вжалась в кресло, пытаясь перевести дух. Кажется, первое испытание было пройдено. Я не расплакалась, не споткнулась и не выпалила ничего излишне дурацкого.

Пока Маша без умолку щебетала всю дорогу, я украдкой изучала парня. Со времени той последней фотографии из Японии его причёска изменилась. Волосы стали короче, а чёлка была аккуратно уложена, открыв высокий лоб. На нём была тёмно-синия футболка без логотипов, которую я тоже видела впервые.

"Хотя откуда я могла её видеть, если Бен за столько лет после окончания школы не выложил ни одной своей фотографии в социальные сети", — хмыкнула я мысленно.

Устав от внутреннего напряжения, я прикрыла глаза и повернулась к окну, опустив стекло. Тёплый майский ветер, пахнущий городской пылью, вечерней прохладой и скошенной травой, ворвался в салон. Он тут же растрепал мои уложенные волосы, но это того стоило. Я жадно вдохнула воздух полной грудью, глядя, как солнце, огромное и багровое, медленно скатывалось за линию горизонта, заливая небо прощальными красками. Это было так прекрасно, что на мгновение перехватило дыхание.

Машина плавно остановилась на светофоре.

— Может, мы окна закроем и кондёр включим? — вдруг вклинился в моё умиротворение Машин звонкий голос.

Я замерла, почувствовав, как меня сковало мгновенное разочарование.

Подруга полностью развернулась в мою сторону, явно адресовав вопрос мне. Я подняла глаза и вздрогнула, встретившись со взглядом Бена в зеркале заднего вида.

Глава 5

— Мы пришли, — звонкий и полный радости голос Маши прокатился по уютной прихожей, едва мы переступили порог её квартиры.

— Наконец-то, — сразу же раздался сладковатый и колкий голосок.

Я сжала зубы и, сделав вид, что не услышала намёка, наклонилась, чтобы развязать шнурки на кедах.

Агата.

Эта короткая фраза была не чем иным, как элегантно завуалированным уколом. Мол, вся компания уже давным-давно могла собраться, но эта Соня со своим "плавающим графиком" вечно заставляла всех ждать.

Агата влилась в нашу компанию лишь несколько месяцев назад, и с её появлением воздух будто наэлектризовался. Сначала я даже пыталась понять её поведение — новая компания, да ещё и с бывшей девушкой парня под боком. Ситуация не из приятных. Я всеми силами пыталась донести до Агаты, что ей не за что переживать. С Глебом у нас давно всё было в прошлом, да и в университете-то последний год встречались больше по привычке, а после выпуска и вовсе разошлись без скандалов, сохранив шаткий, но мир. Пару раз, набравшись жидкого мужества из бокала с вином, он пытался завести разговор о "втором шансе", но я списывала это на алкогольную откровенность.

Но Агата возненавидела меня, кажется, с первого же взгляда. Без причин и объяснений. Иррационально и беспощадно. А я, в свою очередь, выбрала тактику глухого игнорирования. Всё равно поделать я с этим ничего не могла, ведь Глеб был двоюродным братом Маши. Где-то в глубине души я, конечно, лелеяла надежду, что они с Агатой в какой момент просто исчезнут из нашей компании, но даже мысленно я не могла заставить Машу сделать такой выбор.

Вообще, когда-то нас было всего четверо: Маша, Глеб, Денис и я.

Мы с Машей и Денисом прошли бок о бок всю школу, отсидели за одной партой в универе и даже отстрадали преддипломную практику в одной аптеке. За пару недель до выпуска Денис, всегда такой весёлый и бесшабашный, внезапно заявил, что вся аптека — совсем не его призвание. Он получил диплом и ринулся на поиски себя. В этих скитаниях он и познакомился с Захаром, парнем из хорошей и обеспеченной семьи, добрым и немного простодушным, который быстро, легко и непринуждённо влился в нашу компанию. Спустя полгода Денис начал встречаться с Маргаритой, а затем она познакомила Глеба со своей подругой Агатой.

Вот тут и началась не самая приятная жизнь.

С Маргаритой мне удавалось сохранять вежливый нейтралитет, хотя я прекрасно понимала, какие разговоры вела с ней Агата за моей спиной. Маше я ничего не рассказывала, потому что не хотела расстраивать её и раскачивать лодку. Да и Агата никогда не нападала открыто, предпочитая точечные и ядовитые уколы исподтишка.

Я так углубилась в свои невесёлые мысли, что задержалась с шнурками дольше, чем следовало. Когда я, наконец, выпрямилась, то столкнулась с пристальным взглядом Бена. Он уже снял куртку и стоял в дверном проёме, наблюдая за мной.

— Что? — вырвалось у меня с внезапной резкостью, о которой я тут же пожалела.

Он не ответил. Не моргнул, не улыбнулся, не сделал ни единого движения. Его лицо осталось абсолютно невозмутимым полотном, но в глубине его глаз, таких тёмных и внимательных, плескалось что-то незнакомое.

Сердце ёкнуло.

Я нахмурилась, почувствовав, как по спине пробежал лёгкий холодок.

Конечно, в глубине души я хотела его заинтересовать, пусть и понимала, что против Маши у меня не было ни шанса.. Но это не был интерес. Это было больше похоже... на осуждение?

Я с трудом заставила себя отвернуться и направилась в ванную.

Когда я зашла в гостиную, там уже царило оживление. Пахло пиццей, свежим попкорном и дорогим парфюмом Агаты. Я замялась у края дивана, вдруг почувствовав себя лишней. Моё привычное место, уютное гнёздышко возле торшера, занял Бен, что означало, что мне пришлось бы попросить Глеба, рассевшегося на два места, подвинуться и получить за это взгляд закатанных глаз от его ревнивой половинки. Я уже собралась с духом и повернулась к Глебу, как Бен вдруг молча поднялся. Без единого слова, без намёка на объяснение. Он сделал два шага в сторону Глеба, и его молчаливая и уверенная поза сказала сама за себя. Глеб, неохотно хмыкнув, отодвинулся, освободив место.

Я застыла, глядя на его широкую спину.

Просто невероятно. Как он смог за один вечер просечь всю сложную паутину наших отношений и все эти неозвученные напряжения?

Сгорая от смущения и странной благодарности, я быстро опустилась на освободившееся место.

— Наконец, Соня, сто лет тебя не видел, — улыбнулся мне Денис, передавая мне полный стакан с чем-то шипучим. — Всё трудишься?

— Конечно, Денис, надо же кому-то в аптеке работать, — хихикнула я в ответ, после чего взволнованно спросила: — Как Маргарита?

— Почти выздоровела. Но ещё сопливая, лежит дома в обнимку с ноутом и сериалами, — пожал плечами Денис, после чего отвлёкся какой-то вопрос Глеба.

Я перевела взгляд на Машу. Подруга, засияв, как новогодняя ёлка, с торжествующим видом вытащила из-под журнального столика яркую коробку.

— Что скажете, народ? — она потрясла ею в воздухе. — "Манчкин"?

Я довольно кивнула, мысленно прогоняя прочь воспоминание о странном изучающем взгляде в прихожей, и постаралась сосредоточиться на игре.

— Опять? — фыркнула Агата.

Глеб, потирая руки, злорадно ухмыльнулся:

— Погнали.

Глава 6

Воздух в гостиной сгустился от напряжения, смешавшись с запахом пепперони и кока-колы. Глеб, восседая на 9-м уровне, как злобный король на троне, с наслаждением раздавал "Проклятия" направо и налево. Каждая его карта сопровождалась едкой усмешкой в сторону Маши и Дениса, которые уже который ход тщетно пытались создать хоть какой-то альянс.

Я разглядывала свои карты, чувствуя на себе волны почти физического раздражения, исходящие от Агаты. Она сидела, сжавшись в комочек, и мрачно перебирала свою колоду, явно не придумая стратегии и просто копя карты в надежде на чудо. Глеб, поглощённый собственным триумфом, и не думал прийти на помощь своей даме.

Я украдкой подняла глаза на Бена. Он откинулся на спинку дивана, наблюдая за разворачивающимся хаосом с едва заметной усмешкой в уголках губ. Неожиданно его взгляд скользнул в мою сторону, опустился на карты в моих руках и так же мгновенно, без всякого выражения, вернулся к общему столу.

Я вдруг почувствовала, как по щекам разлилась горячая краска.

Серьёзно? Мол, я со своим 7-м уровнем не заслужила внимания? Быть может, у меня был гениальный план?

Внутреннее возмущение придало мне решимости.

— Иду драться с монстром! — вдруг выпалила Агата и с видом великой победительницы шлёпнула на стол карту "Слизняка-переростка".

Я тут же посмотрела на Глеба и не ошиблась в предчувствии: на его лице расцвела самодовольная ухмылка, и он тут же выбросил карту, усиливающую монстра.

— Глеб, убери это немедленно! — завизжала Агата.

Но парень лишь чуть виновато пожал плечами.

— Обмен монстрами, — тихо, но чётко сказала я, выкладывая "Платоновского дракона".

Брови Глеба взметнулись вверх.

Я натянула на губы лёгкую улыбку и едва заметно склонила голову набок. Судя по мгновенно сжавшимся губам, Глебу это не понравилось.

Я повернулась к Бену.

Теперь его внимание было теперь приковано ко мне.

— Если я сейчас разыграю "Щедрость", ты не станешь мешать? — спросила я, и к собственному удивлению, голос не подвёл, прозвучав уверенно и даже немного вызывающе.

Бен пару секунд изучал моё лицо, после чего легко кивнул. Я протянула ему карту "Волшебная палочка". Не отрывая от меня взгляда, парень потянулся и аккуратно взял карту из моих рук.

Внешне сохраняя ледяное спокойствие, я опустила глаза на свои карты, чувствуя, как сердце колотится где-то в горле.

— Иду один на один против "Гигантского кролика". С "Безумным бонусом", — уверенно заявила я. После чего я в шоке проследила за тем, как моя рука, не дрожа, выложила карту на стол.

— Удачи, — фыркнул Глеб и швырнул на стол очередное проклятие.

— Глебушка, успокойся, — Денис с театральным вздохом выложил "Антимагию", нейтрализуя его пакость.

— Твою мать, Дэн! — раздражённо повернулся к нему Глеб. — Агата, что у тебя есть?

— Вот... это, — неуверенно пролепетала Агата и скинула карту.

Все склонились над столом, чтобы разглядеть её.

В наступившей тишине первой рассмеялась Маша.

— "Помощь за золото"! Соня, плюс два! — довольно подмигнула мне подруга.

— Агата! — неожиданно рявкнул Глеб.

— Чего ты орёшь на меня?! — мгновенно взвизгнула Агата в ответ, швырнув карты на стол.

— Ты правила читала вообще?! — окончательно вызверился парень.

— Читала! Что мне сделать, если эта настолка тупая! — Агата вскочила с дивана.

— Это ты тупая! — в сердцах крикнул парень.

Денис и Бен снихронно подались вперёд.

— Глеб, — предупреждающе позвал Денис друга.

— Я.., — Глеб нервно одёрнул ворот рубашки-поло. — Я не это имел в виду.

— Да пошли вы к чёрту с этой игрой! — крикнула Агата. Выбравшись из-за стола, она направилась в сторону балкона и с размахом прикрыла за собой дверь.

За столом повисла тяжёлая тишина.

Я сжала карты в руках, понятия не имея, как поступить дальше.

— Ну что сидите? Играем дальше, — пробурчал Глеб, после чего повернулся ко мне: — Соня, твой ход, не тормози.

Я перевела растерянный взгляд на Машу. Та взволнованно смотрела в сторону балкона. Когда она заметила, что я смотрела на неё, то ответно лишь пожала плечами.

С преувеличенной аккуратностью я продолжила выкладывать карты, стараясь не смотреть в сторону балкона.

— "Меч судьбы", плюс четыре, "Зелье ярости", плюс три... — озвучила Маша, загибая пальцы.

Подруга подняла на меня глаза и довольно улыбнулась.

Я невольно скосила глаза на Бена. Молча, не меняя выражения лица, он сбросил одну свою карту прямо передо мной. Я посмотрела на неё и едва сдержала удивлённый вздох.

— Плюс один, — сквозь стиснутые зубы выдавил Глеб. — Зачем? Она уже и так победила.

Я была абсолютно уверена, что Бен не ответит. Так и случилось. Он лишь уставился на Глеба своим непроницаемым взглядом, после чего снова опустил глаза в свои карты.

Как там Эля говорила? Сердечко затрепетало.

В следующем кругу я, уже без всякой интриги, выложила "Беспроигрышную сдачу". В прошлом ходу я получила девятый уровень, а значит, в этом я победила.

— Поздравляю, — процедил Глеб, после чего, отшвырнув свои карты, направился в сторону балкона.

— Ну сколько можно, Соня, — с комичным вздохом пробурчал Денис.

— Ладно, я пойду чай сделаю. Включай "Друзей", — Маша показала мне два больших пальца вверх и направилась на кухню.

Я принялась аккуратно собирать разбросанные по столу карты, снова почувствовав на себе тяжёлый неотрывный взгляд. Подняла глаза.

Я ожидала хоть чего-то. Сухого поздравления, лёгкой ухмылки или простого кивка. Может, даже намёка на уважение в глазах.

Но ничего из этого не последовало.

Бен смотрел на меня своим нечитаемым взглядом, после чего отвёл глаза, поднялся и направился в сторону балкона, оставив меня наедине с громкой тишиной и вихрем непонятных чувств.

Глава 7

"Друзей", по итогу, кроме меня, никто не смотрел. Вечно фанатеющих по сериалу Захара и Маргариты сегодня не было, да и атмосфера в квартире была далека от беззаботной ситкомовой.

Из спальни доносилась приглушённая, но яростная перепалка Агаты и Глеба. Маша, выглядывая с кухни, то и дело бросала тревожные взгляды на закрытую дверь. Бен ушёл на балкон и не спешил возвращаться. К нему вскоре присоединился и Денис, после чего оттуда начал доноситься едва уловимый запах табака.

"Тоже курит", — сделала я очевидный вывод, но это почему-то не вызвало отторжения.

Подобрав под себя ноги, я сидела на диване, уткнувшись в экран, и в который раз следила за вечным "перерывом" Рэйчел и Росса.

— WE WERE ON A BREAK! — кричал Росс вслед Рэйчел с искажённой гримасой самооправдания.

Вот же подлец.

Каждый раз, будто первый, я была полностью на стороне Рэйчел. Расстались они или нет, переспать с другой девушкой в первую же ночью после расставания — недопустимо и непростительно. А, если уже это и случилось, то такое неуклюжее и убогое враньё со стороны Росса ещё больше усугубило ситуацию. Разве с таким человеком можно строить жизнь? О каком доверии тут могла идти речь?

Я фыркнула с таким презрением, что сама себя удивила. Краем глаза я заметила подошедшую Машу. Она не отрывала взволнованного взгляда от закрытой двери спальни.

— Пойду к ним, хорошо? — тихо прошептала подруга.

Моего ответа или одобрения девушке явно не требовалось.

Засвистел чайник.

Я поставила сериал на паузу, заморозив на экране страдальческое лицо Росса, и направилась на кухню. Залила кипяток в заварочный чайник, что-то замурлыкав себе под нос.

Внезапно сзади послышались шаги.

— Снова чай? — рядом оказался Глеб.

Его голос звучал устало и раздражённо.

Я обернулась и смерила его изучающим взглядом. Он стоял, ссутулившись, засунув руки в карманы джинс и смотрел куда-то в пол.

— Где Агата? — тихо спросила я.

— С Машей, — коротко бросил он, избегая моего взгляда.

Я тяжело вздохнула, в очередной раз почувствовав, как на меня давил груз этой бесконечной драмы.

— А почему ты здесь? — снова поинтересовалась я, накрывая заварочный чайник крышкой.

— На кухне? — насмешливо поинтересовался Глеб.

Я повернулась к нему, сложив руки на груди.

— Глеб, неужели ты не понимаешь? — мой голос прозвучал спокойно и твёрдо. — Не видишь, что это всё тревожит Агату?

— Или ей просто нужно перестать быть истеричкой, — устало отмахнулся парень. Он, встав рядом со мной, облокотился боком о столешницу, отзеркалив мою позу.

— Насколько я знаю, она так не ведёт, как меня здесь нет. Или когда ты ведёшь себя...

— И что ты предлагаешь? — резко перебил Глеб. — Вообще не собираться? Или собираться в разное время?

— Я предлагаю тебе поговорить с Агатой. По-взрослому. Объяснить ей, что у неё нет и не может быть причин для беспокойства. Дать ей уверенность.

Глеб фыркнул, словно я предложила нечто невероятное.

— Или да... — продолжила я.

— Что "или да"?

— Не думаю, что меня хватит надолго. Эта пассивная агрессия меня убивает, — с горьковатой усмешкой сказала я.

Глеб неожиданно сделал резкий шаг вперёд, сократив расстояние между нами.

— Ты намекаешь на то, что ты не будешь собираться с нами?! — неожиданно взволнованно спросил парень.

— Нет, — я покачала головой. — Но... я и не исключаю такого варианта. Я наивно думала, что Агата со временем привыкнет, когда поймёт, что между нами ничего нет. Но, видимо, я ошиблась.

— Ты не можешь перестать встречаться со... с нашей компанией! — Глеб неожиданно схватил меня за запястье. Не больно, но вполне крепко.

— Глеб! — я резко дёрнула руку на себя.

Парень мгновенно разжал пальцы.

В этот момент послышался скрип открывающейся балконной двери. Я дёрнулась и резко обернулась.

— Чего вы тут в темноте тусуетесь? — раздался весёлый голос Дениса, который ступил на кухню из балкона.

За его спиной маячила другая высокая и молчаливая фигура.

Балкон в Машиной квартире был поводом для хвастовства и гордости. Широкий, прямо-таки огромный, соединяющий гостиную и кухню. Я об этом, конечно же, знала, но именно сегодня забыла, и к тому же понятия не имела, были ли парни свидетелями странной сцены с Глебом.

Денис щёлкнул выключателем. Яркий свет люстры залил кухню, заставив меня зажмуриться. Я поспешно отступила на шаг назад, почувствовав, как загорелось лицо.

— На улице уже вообще потеплело, — весело сказал Денис, не заметив напряжённой атмосферы, и кивнул на заварочный чайник: — Сегодня ещё чаёк, а в следующий раз переходим на освежающие коктейли.

Я мягко улыбнулась Денису, не смея перевести взгляд на его предыдущего собеседника. Но я была готова руку дать на отсечение, что Бен смотрел сейчас именно на меня. Его взгляд я чувствовала кожей.

Глеб, окончательно смутившись, замялся и, пробормотав что-то невнятное, сделал шаг к выходу из кухни.

— Сонь, помочь с чем? — уточнил Денис, открывая холодильник в поисках чего-нибудь вкусного.

— Возьми, пожалуйста, печенье. И кружки, — я кивнула в сторону подвесных полок. После чего мне пришлось повернуться в сторону Бена. Он, неподвижный, как статуя, как раз стоял возле органайзера с сухофруктами и орехами. — И ещё контейнер с орехами в глазури.

Краем глаза я увидела, как рука парня потянулась и взяла указанный прозрачный контейнер.

Что ж, по крайней мере, он меня слышал.

Я глубоко вздохнула, собралась с духом и подняла на него глаза, готовая встретить его взгляд. Если уж смотреть, то смотреть открыто.

Да, конечно же, он смотрел на меня.

Выражение его лица было невозмутимым, но в глубине тёмных глаз плескалось что-то мне непонятное. Осуждение? Любопытство? Аналитический интерес?

Денис уже почти вышел их кухни, поэтому объяснения, почему Бен остался стоять с орехами на месте, не было. Я открыла рот, чтобы что-нибудь спросить, чтобы развеять мучительную тишину, но мгновенно передумала. Задавать этот вопрос в пустоту мне не хотелось.

Глава 8

Субботнее утро в аптеке началось с привычной суеты. Запах лекарственных трав, стерильной чистоты и едва уловимой нотки чьих-то духов — таков был мой мир, мой островок спокойного хаоса. Я только что закончила консультировать пожилую женщину по поводу мази для суставов, когда телефон на столе вибрировал, подсвечиваясь уведомлениями из общего чата.

Это Маша сбросила новость о том, что открылась наша любимая летняя терраса возе озера.

Идея провести там вечер была встречена всеобщим энтузиазмом. Я как раз работала в первую смену и в перерыве между посетителями мысленно соображала, на каком транспорте я могла бы туда доехать.

Отложив телефон, я углубилась в работу. Посетителей в выходной день было ожидаемо много.

Я любила то, что я делала. Да, это выматывало и требовало постоянной собранности и выдержки, но в такой работе была особая глубина. Нравилось чувствовать, что мои знания и спокойствие могут облегчить чью-то боль, физическую или душевную. Маша когда-то работала здесь со мной, но её неуёмная энергия вскоре нашла применение в офисе, куда её и повысили.

Когда на перерыве я снова открыла чат, то пришлось листать некоторое время, чтобы прочитать всё написанное.

"18:00 или 19:00?", — Захар.

"Забронировала на восемь человек на 18:00", — Маша.

"Почему восемь? Я, Денис, Захар, Маша, Соня, Глеб, Агата. Кто ещё?" — Маргарита.

"Ещё Бен будет. Помнишь, они с Лианой были в прошлую субботу?" — Маша.

"Кстати, можно ещё Лиану с парнем позвать", — снова Маша.

"Нам тогда стола не хватит нормального на такое количество человек", — Агата.

"Да и чего он вообще с нами едет? Он даже с нами не разговаривает", — опять Агата.

Я невольно усмехнулась. Его молчаливая и отстранённая манера поведения резала глаз даже Агате.

"Мне сказал, что будет", — заявила Маша с тремя смеющимися смайликами.

Я глубоко вздохнула.

Конечно. Кто устоит перед Машиным натиском? Если подруга поставила себе какую-то цель, то так оно и будет.

"Ага, только мы час с ним на балконе говорили. То, что он с тобой не говорит, Васнецова, не значит, что он не говорит совсем", — Денис.

"Видимо, целый час копил", — ответила на этот подкол Агата.

Далее следовало бесчисленное количество сообщений, мол, брать ли куртки, кто и как будет добираться, заставит ли Глеб в этот раз нюхать всех свой коктейль и есть ли там скидка на крафтовое пиво. Я уже собиралась закрыть чат, решив, что ничего другого я тут больше не увижу, как вдруг неожиданно взгляд упал на уведомление:

"Маша добавил(а) пользователя Бена"

У меня перехватило дыхание.

Он теперь был в нашем чате? Бен настолько влился в нашу компанию, что стал её цифровым участником? Интересно, надолго ли он задержится в городе...

Неожиданно задрожавшими пальцами я уже куда внимательнее принялась листать общую переписку и наткнулась на прямое обращение от Маши:

"Соня, ты успеешь к 17:15 на вокзал? Там как раз автобус в Шершни отправляется".

Я разочарованно вздохнула и принялась печатать. Если бы меня заведующая не попросила подработать два часа, то я вполне себе успела бы.

"Нет, я из аптеки где-то только в 17.30 выйду. Немного задержусь. Ничего страшного, начинайте без меня".

Моё сообщение тут же собрало несколько "лайков", мол, поняли-приняли.

И вдруг... внизу экрана появилась надпись:

"Бен печатает..."

Мои глаза едва не вылезли на лоб от изумления. Я замерла, уставившись на три мигающие точки.

Затем его сообщение, короткое и ясное, возникло в общем чате, заставив моё сердце остановиться, а потом забиться с бешеной скоростью:

"Буду проезжать рядом в это время. Могу подбросить".

Почти не слушающимися пальцами я набрала "Спасибо, будет здорово!" и отшвырнула телефон, словно он стал раскалённым углём.

Перерыв закончился, но я не могла прийти в себя. Ко мне подошла коллега, чтобы что-то спросить, а я смотрела на неё, не понимая ни слова. Весь мой мир сузился до одного ослепительного, пугающего и невероятного факта.

Бен предложил меня подвезти. И я согласилась.

Это значило, что мы поедем вместе. В его машине.

Вдвоём.

О Боже.