Отличница

Пролог

– Сегодня утром Максима Леднева задержали.

- Задержали? – я нервно провела ладонью по волосам, надеясь, что это какая-то неудачная шутка.

- Накрыли всех: от заказчиков до мелкого шакалья. Этот Леднев с утра приехал за деньгами. Не так давно взяли его в разработку… Прости меня, Роза, я не мог ничего тебе сказать, так как эту операцию мы готовили не одну неделю.

- А Леднев… – он коротко вздохнул, – так, их шестерка. Нам нужен был выход на тех, кто крышует весь Октябрьский район. Там целая банда.Торговля оружием. Вооруженные разбои. Есть, где разгуляться… – у меня мурашки по спине побежали от неожиданно холодного жесткого взгляда отчима.

- Дядь Сереж…. Вы что-то путаете? – гулко сглотнула, опасаясь, что меня может стошнить. – Какие еще разбои?! Максим в футбол играет… Он… не мог…

Отчим вглядывался в мое лицо, очевидно, обдумывая, как бы помягче преподнести мне травмирующие известия, но я просто отказывалась ему верить.

- Пойдемте! – я стремительно поднялась, но, сделав пару шагов, почувствовала резкое головокружение – в виски будто вставили раскаленные прутья.

Я начала оседать, цепляясь за спинку стула, чувствуя, как усиливается мандраж.

- Роза… милая… – подскочила ко мне бледная как мел мама, обнимая за плечи. – Ты лучше присядь… – всхлипнув, она крепко меня обняла.

- Нет. Надо ехать… Это какое-то недоразумение… Дядь Сереж, поехали! Нужно скорее во всем разобраться и забрать Максима. У него сегодня важный просмотр. Вы понимаете?! – мысль о том, что этот арест может отразиться на карьере Максима, разрушить ее была просто невыносимой, уничтожая меня.

Все это какое-то нелепое, жуткое недоразумение.

Максим не мог. Просто не мог. И точка.

- Роза… – негромко обратился ко мне отчим, перехватывая за талию, – тебе надо успокоиться, – он смотрел на меня с беспокойством. – Присядь, выпей чаек. А потом мы поговорим. Хорошо? – слишком заискивающе и мягко, будто я пациентка дурдома.

- Выпить чаек? – гортанно хохотнув. – Дядь Сереж… – я попыталась вывернуться из его хватки, вновь почувствовав, что не могу устоять на дрожащих ногах… – Дядь Сереж, поехали к нему… Просто поехали… Пожалуйста… мы должны во всем разобраться… У него карьера рушится… – сквозь гул в ушах. – Вы слышите? Вы меня слышите…

- Роза! Успокойся! – слегка меня тряхнув. – Успокойся и послушай! Сегодня тебя к нему не пустят. Взяли всех, кто так или иначе связан с Октябрьским ОПГ. Это очень резонансное дело…

- ОПГ? – меня пробрал глухой хриплый смех, руки тряслись, – Бред какой-то… Мы во всем разберемся и Максима выпустят…

- Помнишь, я предупреждал тебя насчет Тузовского? – тихо спросил он, помогая мне сесть на стул.

- Д-да… – не в силах выносить сочувственный взгляд мамы.

Она стояла около противоположного края стола, шмыгая носом, и этой своей реакцией провоцировала во мне лишь тупое раздражение.

- Леднев работал на Тузовского. Их там целая компашка. Легких бабок срубить захотелось… – его голос дрогнул и затих. – Сожалею только, что я ничего тебе не сказал. Шестерками занимался майор Ковтун. Я увидел ваши фотографии несколько дней назад, но уже, судя по всему, было поздно… – голос отчима дрогнул и затих.

А меня словно молнией прожгло…

Теплый апрельский день. Наша прогулка до ломбарда. Внезапная встреча с Тузовским. И мой адресованный Максиму вопрос.

- Ты общаешься с Тузом?

И его мгновенный ответ.

- С чего ты взяла?

И все.

И наш хрупкий счастливый мир рухнул, разбившись об его ложь.

- Роза, возможно, тебе придется приехать на допрос… – извиняющимся голосом, оповестил меня отчим.

Я истерично расхохоталась, услышав, как невпопад всхлипнула мама, сверля меня потрясенным взглядом. Судя по тому, как дрожало полотенце у нее в руках, она понимала, насколько глубоко я увязла в этом парне…

***

Дорогие друзья, огромное спасибо за вашу поддержку истории! Кстати, "Прогульщик" вышел на бумаге! К каждому экземпляру открытка в подарок! ;)

Пролог 1

Сообразив, что самостоятельно собраться я не смогу, отчим достал из аптечки какую-то таблетку, заставив меня ее принять, после чего, придерживая за плечи, помог дойти до комнаты.

- У Розы украшение пропало… – где-то фоном услышала я голос матери, почувствовав, как мир внутри задрожал, пытаясь свести меня с ума.

Она ведь не думает, что это Максим мог взять?

Забравшись в кровать, я сама не поняла, как отключилась, проснувшись уже на закате. Не сразу получилось подняться, так как ноги все еще ощущались ватными. Почувствовав, что меня лихорадит, я натянула халат, в полностью разобранном состоянии вываливаясь из спальни.

- Милая, ты проснулась? – мама вышла ко мне из гостиной, окидывая обеспокоенным взглядом.

- Да… Где отчим? Мне надо с ним поговорить…

- Роза, он вернется поздно. Но пообещал, что завтра устроит тебе встречу со своим коллегой. Ты сможешь задать все интересующие вопросы, – приблизившись, она заправила мне за ухо выбившийся локон.

- Завтра… – опустошенно вздохнула я, пожимая плечами.

- Пошли ужинать? Все равно пока ничего сделать нельзя, – приобнимая меня, пробормотала мама.

- Я… не могу, пока он там.

Вернувшись в комнату, я легла, бездумно пялясь в потолок. Отчима не было. Никаких новостей о Максиме не было. И я понятия не имела, что делать.

К ночи, когда, очевидно, закончилось действие «волшебной» таблетки, меня снова накрыло – белугой выла, подозревая, что ничем хорошим для нас с Ледневым это не закончится.

Я крепко зажмурилась, не до конца понимая, сон это или явь.

… Максим притянул меня к себе, и я вдруг оказалась зажатой под его мощным телом и кроватью. Тогда наши рты слились в жадном нетерпеливом поцелуе.

По телу пробежала крупная дрожь, когда его теплый влажный язык заскользил по моему языку, ударяясь об него в унисон с бедрами.

Мы тесно прижимались друг к другу, и его бугрящаяся под джинсами плоть вжималась мне между ног, ошибиться в том, насколько сильно Максим хотел меня – было невозможно. Я едва не застонала, когда крепкая рука Леднева заскользила по моей спине к ягодицам.

- Тебе удобно в этом платье? – горячая пятерня пробралась в разрез, медленно двигаясь от моего бедра к самому чувствительному месту на теле, пальцы замерли на кромке кружевных стрингов.

Я тихо всхлипнула, потому что Максим зажал мое бедро своими ногами, усилив сладкое давление на промежность. Тогда я непроизвольно потерлась об его ногу, ощущая как мокро под трусиками…

… Некоторое время гадалка тасовала таро, нашептывая какие-то бессвязные пугающие слова, а затем, вытащив одну карту из середины колоды, пророческим низким шепотом произнесла.

- Вам выпала роковая любовь…

- Роковая любовь? – дрожащим голосом повторила я.

- Ну, самая нехорошая карта… – Если она выпадает, то значит – отношения обречены. Эта любовь разорвет твое сердце в клочья и закончится трагедией…

Я протяжно всхлипнула, заметавшись по кровати. Не сразу дошло, что это был сон… хаотичные сладко-горькие сновидения.

Где-то в глубине квартиры послышались голоса. Бросив расфокусированный взгляд на часы, я отметила, что уже утро. И отчим был дома.

Поднявшись, я вышла из комнаты, застыв посреди коридора, потому что слова мамы ударили наотмашь.

- Значит, он состоял на учете в полиции?

- Да. Трудный подросток. Таких и вербуют эти ублюдки. Хотя, конкретно у этого парня был шанс выбиться в люди – пробили, что он несколько лет играет за молодежку профессионального футбольного клуба. Сам поставил крест на своей карьере.

- Все так серьезно? – расстроено спросила она.

- Подслушиваешь?! – напрыгнул на меня вылетевший из комнаты заспанный Антошка, и, конечно, родители прервались.

- Роза, ты проснулась? – закудахтала надо мной мама, когда я вошла в кухню.

- Да… И я прямо сейчас поеду к Максиму, – обратилась к отчиму хриплым, будто чужим голосом.

- Хорошо. Мы поедем в отделение. Только с Ледневым вряд ли сегодня получится увидеться. Да и… – он осекся. – Возможно, после этого разговора, тебе вообще не захочется больше общаться с этим парнем.

Я натянуто улыбнулась, глядя на тарелку с румяным омлетом, которую услужливо поставила передо мной мама. Кусок в горло не лез. Все, чего я хотела, это скорее разобраться в ситуации, все еще не сомневаясь – это вопиющее недоразумение.

- Так ты мне ничего не расскажешь? – отчужденно спросила я, когда мы с отчимом оказались в автомобиле один на один.

- Роза, думаю, с этической точки зрения правильнее будет, если ты пообщаешься с моим коллегой, – сухо отрезал дядя Сережа, и я поняла, что спорить бесполезно, да и сил не было.

Дальше все происходило как в тумане. Мы приехали в отдел, и, благополучно миновав рамку металлоискателя, остановились у окна дежурного – отчим назвал мои данные, и нас сразу пропустили, даже не пришлось доставать паспорт.

Затем мы поднялись по лестнице на второй этаж: какое-то время мне пришлось в одиночестве ждать за дверью.

- Роза, заходи, – наконец, велел мне отчим, провожая в небольшой кабинет, где за столом, напротив зарешеченного окна, сидел худощавый мужчина на вид лет за пятьдесят.

- Доброе утро, Розалия. Меня зовут Виктор Анатольевич Борзунов, я старший следователь, – серьезно поздоровался со мной мужчина. – Твой родственник ввел меня в курс дела, – он как-то уныло вздохнул. – Сразу скажу, мы с тобой просто побеседуем. Не для протокола. Вообще подобное против правил, но я давно знаком с Якушевским, и могу войти в его положение… – тусклые глаза мужчины прищурились.

- Мне нужно увидеть Максима, – равнодушно отозвалась я.

- Он на допросе, – отрубил следак. – Все подозреваемые участники организованной преступной группировки задержаны. Им предъявлены обвинения.

Предъявлены обвинения.

Я дрожащими пальцами стиснула лямки на сумке.

Пролог 2

Я прожигала фотографию взглядом, пытаясь найти происходящему на ней разумное объяснение, но ничего не выходило, а мозги, тем временем, плавились, словно маргарин.

Максим целовался в машине с какой-то девушкой.

Хоть фото было не особо четким, я без труда различила профиль Леднева. Наверняка, эта фотография была сделана до того, как мы начали встречаться…

- Под каждым снимком есть дата, – будто прочитав мои мысли, отстраненно произнес следователь, засовывая нос в толстенную папку.

Заметив дату, я сделала глубокий вдох, пытаясь собрать разбредавшиеся из-за накатившего отчаяния и напряжения мысли в кучу.

Там даже точное время стояло. Примерно через час после того, как Леднев покинул мою квартиру в тот самый день, когда мы отмечали его восемнадцатилетие.

Пытаясь справиться с эмоциями, я зажала рот ладошкой.

- Роза, вижу, ты немного начала вникать в суть вопроса, – подавив зевок, обратился ко мне Борзунов. – Сколько я уже работаю… Миллениалы, зумеры-бумеры… – он язвительно рассмеялся. – К сожалению, ничего особо не меняется, схема стара, как мир.

- Виктор Анатольевич, какая еще схема? – подозревая, что окончательно схожу с ума.

Волчий взгляд. Насмешка. Пауза. Неприятная такая. Острая.

От его выразительного молчания у меня по рукам побежали мурашки.

- Такие парни как Леднев и Тузовский умело приседают девушкам на уши. Обычно в разработке у шакалов две-три жертвы…. У особо одаренных – больше. Ну, а дальше дело техники. Начинается все стандартно. Красивые ухаживая, редкие или дорогие подарки. Ощущение, что молодой человек готов вам луну с неба достать…

Он неприятно гоготнул.

- Только довольно быстро карета превращается в тыкву, а у объекта девичьих грез внезапно начинаются проблемы. Ну, а дальше все весьма прозаично… Я думаю, ты слышала истории о том, как влюбленные дурочки влезают в огромные долги, берут кредиты, оформляют на себя ипотеки, – губ мужчины коснулась странная ломаная улыбка.

В кабинете вновь повисла неуютная тишина.

Мое тело будто впало в кому, в летаргический сон, в анабиоз. Я, конечно, понимала, к чему клонит старший следователь Борзунов, но никак не могла сопоставить подобное с нашими отношениями.

Долги? Кредиты? Ипотеки? Я подавила истеричный смешок. Разумеется, я слышала подобные истории, но причем здесь мы с Ледневым?

- Виктор Анатольевич, вы говорите про каких-то легковерных дур… – холодно парировала я, отодвигая от себя фотографии, будто они чем-то замараны…

В глубине души я все еще надеялась, что Леднев мне все объяснит.

- Легковерных дур, говоришь? – что-то в голосе мужчины дрогнуло и надломилось.

Борзунов несколько раз моргнул, после чего достал из ящика стола весьма потрепанную фотографию, протягивая ее мне.

- Сейчас одной вот такой легковерной было бы чуть больше тридцати, – сдавленным голосом произнес мужчина, буравя меня слегка увлажнившимися глазами.

В эту секунду он не казался мне таким уж прожжённым циником.

- Это ваша… родственница? – тихо спросила я.

- Старшая дочь. Вот такая ирония судьбы, не уберег кровинушку… Связалась с местным бандюком, и попала под раздачу. Кремировали их, потому что хоронить было нечего, – Борзунов отвел взгляд. – Хотя не мне тебе рассказывать… – намекая на моего папу.

Какое-то время мы оба молчали, после чего я затараторила.

- Виктор Анатольевич, Леднев не мог. Возможно, он связался с Тузом по незнанию… Мало ли, какой лапши навешал ему Тузовский? Но все эти схемы… – мой голос слегка дрогнул. – Это какой-то бред! Максим вот только квартиру снял! И не просил он у меня… – закончить фразу мне не позволил резко изменившийся, какой-то глумливо-плотоядный взгляд следователя.

- Квартиру, говоришь, снял?

Я гулко сглотнула, осознав, что сболтнула лишнего. По ликующему въедливому выражению лица мужчины вдруг отчетливо это поняла.

Значит, он работал на Туза, чтобы найти деньги на съемное жилье? Не хотелось верить, что Максим из-за этого вляпался в криминал…

- Роза, мне пора идти. Повторюсь, все, что мы с тобой обсуждали, не для протокола. Возможно, мне придется вызвать тебя на допрос, – он вздохнул. – Или ты сама что-то вспомнишь и захочешь со мной поделиться?

Я резко отрицательно покачала головой.

- Максиму может светить реальный срок? – хрипло спросила я.

- А что думаешь, он в сказку попал? – с ледяной усмешкой отозвался следак. – Учитывая, что он уже находился на учете, вырисовывается весьма грустная картина.

- Ему нужен хороший адвокат. Я поговорю с отчимом…

В конце концов, Олейник – один из самых успешных адвокатов города. У него свое агентство. Придется обратиться к отцу Игоря за помощью.

- Хороший стоит немало, – буравя меня откровенно насмешливым взглядом.

- Деньги не проблема, – я пожала плечами, делая вид, что не улавливаю его иронии. – Когда я смогу увидеть Максима? Вы можете устроить нам встречу?

- Возможно, на неделе.

- Пожалуйста, можно завтра? – я молитвенно сложила ладони, поднимаясь.

Решила не делать скоропалительных выводов, пока сама с ним не поговорю, хоть перед глазами все еще стоял тот его поцелуй с другой…

- И Роза, на всякий случай проверь дома украшения и деньги. Мало ли, – внезапно прилетело мне в спину, когда я уже оказалась у двери.

Опустошенно вздохнув, я покинула маленький душный кабинет, вернувшись домой на такси. Пока ехала, пришла к выводу, что буду поддерживать Максима, несмотря ни на что.

Первым делом решила связаться с его друзьями, чтобы разработать план действий. Только приехав домой, я вдруг поняла, что даже не знаю, где Леднев живет.

Вернее, я была в курсе, что он ушел из дома и обитает у своего товарища Алексея, только Леднев ни разу не приглашал меня к себе, и адреса квартиры у меня не было, как и телефона Леши.

Тогда я вспомнила про Галицкого, который однажды подвозил нас с Максимом до кафе.

Пролог 3

Роза Леднева

Еще один день пронесся серым безликим пятном.

Несмотря на отсутствие хоть каких-то ответов, я неплохо продвинулась в искусстве подавления собственных эмоций, почти перестав разводить сырость по поводу и без.

Большую часть дня я в одиночестве предавалась сладким и болезненным воспоминаниям, листая подаренную Максимом книгу «Маленький принц».

«Люди забыли эту истину, но ты не забывай: ты всегда в ответе за тех, кого приручил».

Я в ответе за тебя, Леднев!

Только вопрос, кто из нас кого приручил?

Мрачно усмехнувшись, я дождалась, когда отчим отужинает, и, воспользовавшись тем, что мама ушла в ванную, зашла в их спальню.

- Роза? Как ты? – дядя Сережа выглядел уставшим.

Игнорируя его вопрос, я сразу перешла к сути.

- Есть какие-то новости о Максиме?

Он отрицательно покачал головой, скрещивая руки на груди.

- Можешь хоть что-нибудь мне объяснить?

Вздохнув, отчим указал мне на любимое мамино кресло, и я подчинилась, в надежде вытянуть из нашего мрачного опера хоть что-то.

- Не вдаваясь в подробности, которыми я, разумеется, не могу с тобой поделиться, ситуация выглядит следующим образом. Полагаю ты в курсе, что в начале года часть районной администрации поменялась. Одного из высокопоставленных чиновников, того самого, кто крышевал Октябрьское ОПГ, поймали на взятке, ну, и пошло-поехало… Одним словом, власть неожиданно сменилась.

- Те, кто пришли к «кормушке», решили выслужиться перед вышестоящим руководством – наконец, посадить всю преступную группировку Октябрьского района. Дали нам команду и зеленый свет.

- Им нужно громкое резонансное дело, которое сразу привлечет к себе внимание. Показательная порка, так сказать, чтобы другим неповадно было крышевать бандитов. Поэтому-то я и говорю – ситуация очень серьезная. Вряд ли Ледневу удастся отделаться условкой…

Вряд ли Ледневу удастся отделаться условкой…

- То есть о том, что он выйдет даже речи нет? – гулко хватая воздух, потрясенно спросила я.

- Раз казнь объявлена, должны быть казненные. И чем больше обвинительных приговоров, тем лучше. Приказ сверху, чтобы полетели головы… Остальных припугнуть… Уж больно борзая нынче пошла молодежь, - мужчина поморщился, потирая виски, - Малой твой может огрести и за себя, и за того парня… - он невесело улыбнулся.

Я зажмурилась, отгоняя накатившие идиотские слезы. Нельзя сейчас распускать нюни. Некоторое время я убито глядела в одну точку, после чего глухо спросила.

- Ты ведь можешь что-то сделать? Помочь Максиму? Я уверена, он ни в чем не виноват… И даже если…

- Роза, - кашлянув, резко прервал меня мужчина, - Времени на лирику нет. Давай откровенно?

Я кивнула, и как-то вся подобралась.

- Если я разобьюсь в лепешку, поставив под угрозу свое возможное повышение, и Леднев все-таки выйдет, ты продолжишь с ним встречаться?

Этим простым вопросом он вдруг поставил меня в тупик, ведь мне так отчаянно хотелось верить, что все это, включая поцелуй с другой женщиной и пачку денег, перевязанных моей резинкой, просто кошмарный сон.

От того, как внимательно смотрел на меня отчим, паника внутри только нарастала…

- Мы поговорим и обязательно во всем разберемся, - не слишком уверенно пробормотала я, уловив разочарование в мужском взгляде.

- Сегодня он отказался с тобой встретиться, - тихо напомнил мне дядя Сережа, опускаясь на кровать.

- Да… но… - я так и не смогла найти объяснение данного поступка Максима, упрямо надеясь, что это случится позднее.

- Я тебя понял, Роза. Предлагаю уже ложиться спать.

- Дядь Сережа, если ты мне не поможешь, я завтра же пойду в контору к Олейнику! И сама найму Ледневу лучшего адвоката! Слышишь? – подскакивая, произнесла я в сердцах, - Я его вытащу, чего бы мне это не стоило…

Отчим промолчал, провожая меня нечитаемым взглядом.

Я же демонстративно хлопнула дверью… Вернувшись в свою комнату, я переключилась на тихую вибрацию мобильного телефона на столе.

Звонила Трофима.

- Да, Лен? – с трудом вытолкнула я, забираясь на кровать, подбирая под себя гудящие ноги.

Тело покрылось мурашками, услышав ее протяжный плач.

- Что… что случилось? – я сглотнула шершавый ком.

- Макси-и-м…

- Что с ним? – до боли прикусывая губу.

- Его арестовал-и, представляешь?! – она вновь завыла, - Леднева-а арестовали-и… Роза, ужас-то какой! У него же показы…

- Но … почему? – призрачным эхо донесся мой помертвевший голос.

- Не знаю… Ничего не понятно… Я только что дозвонилась до Галицкого – его товарища-футболиста – с его слов, к Максиму до сих пор не пустили его адвоката… Темное дело… - тяжелый вздох, - Замешаны какие-то «шишки»… Так он сказал… Я ни черта не понимаю… Сама днем пыталась к нему прорваться… Развернули, черти! Еще и поглумились, типа я уже третья, кто к Ледневу на свиданку, - истеричный смех, а потом в слезы.

- Тише, Лен… Тише, - я сложила пальцы замком, стискивая их до побелевших костяшек, - Галицкий еще что-то говорил?

- Ничего конкретного… Вернее… Слишком много умных терминов… Но одно я точно поняла – дело дрянь! Только знаешь, что, Роз?

- Ау? – слизывая соль с губ.

- Я завтра снова к нему пойду. Пошли они все… Я не сдамся!

И я не сдамся.

Мы ведь в ответе за тех, кого приручили…

И еще одна фраза из Экзюпери, которую Максим так любил повторять.

«Твоя роза так дорога тебе, ведь ты отдавал ей всю душу…»

Настало время Розе отплатить своей душой…

Закончив разговор с Трофимовой, я вновь побрела к родительской спальне, слабо постучав в дверь.

- Дядь Сереж, можно тебя на минутку?

- Милая, мы уже легли, - донесся до меня встревоженный голос мамы.

- Это важно, и не займет много времени… Дядь Сереж, пожалуйста. Я жду тебя на кухне.

Глава 1

*Пять дней спустя*

Максим Леднев

Выйдя на залитую июньским солнцем улицу, я потерянно добрался до ближайшей скамейки, и, рухнув на нее, неверными пальцами поспешил оживить отключенный телефон. Моментально посыпались десятки уведомлений о пропущенных звонках и сообщениях.

Неужели этот кошмар закончился?!

На этот раз я пошел ва-банк в своем стремлении достать до дна…

Первым делом я набрал Розе, представляя, как, должно быть все это выглядит со стороны…

Увы, моя девочка не ответила.

Это было ожидаемо, учитывая, что отчим Ледневой работал в органах. Однако я все еще лелеял надежду, что Роза выслушает меня, и нам удастся во всем разобраться. Жаль только, за все эти дни она даже не попыталась со мной увидеться… Бесконечная череда мурашек заставила мое тело содрогнуться.

Что ж…

Сам виноват, связавшись не с тем человеком.

Это ж надо было так влететь?

Усилием воли я заставил себя выровнять дыхание, облизывая сукровицу с разбитой губы. Тело, покрытое гематомами и синяками, ломило, но, учитывая сопутствующие обстоятельства, я не особо обращал на это внимания.

Тихо радовался, что спустя неделю ужаса и неизвестности оказался на свободе. Откровенно говоря, меня продолжало потряхивать. Сплетая пальцы на телефоне, какое-то время я безучастно пялился на потухший экран.

Единственное, чего я сейчас хотел – это услышать ее голос.

Только воспоминания о ней и помогли удержаться на плаву.

А мусора конкретно ведь жестили – когда поняли, что я буду держать язык за зубами, не собираясь вестись на их тупые угрозы, учинили беспредел. Больные проф. деформированные ублюдки.

Я крепко зажмурился, пытаясь выжечь из гудящей башки воспоминание о том, как, валяясь на полу, прикрывал голову руками, защищаясь от зверья в погонах.

И, чем больше они выходили из себя, тем интенсивнее я измывался над ними, высмеивая однотипные вопросы…

Хорошенько меня попинали. Знали, суки, куда целиться. Порой казалось, что я выплюну на хрен свои органы, а голова до сих пор гудела при каждом шаге…

Мрачно усмехнувшись, я подставил разбитое лицо солнечным лучам, какое-то время шумно вдыхая прогретый загазованный воздух – в камере все время казалось, что его не хватает.

От калейдоскопа мыслей в башке пробрало диким ознобом, но я постарался взять себя в руки. Вдох-выдох. Мне необходимо было увидеть Розу, и убедиться, что все в порядке. Объяснить ей, почему все случилось так, как случилось.

Я вздрогнул, когда телефон завибрировал в ладони. До моего измученного сознания не сразу дошло – звонит матушка.

Конвульсивно втянув воздух, я с деланным спокойствием ответил.

- Алло, мам.

- Максим? – с недоверием? Тебя… выпустили?

- Да. Все нормально. Я скоро заеду…

Пауза. Некомфортная и чересчур длинная.

Только слышно было, как неровно она дышала на том конце.

Мать приходила один раз, но лучше бы вообще без этой встречи. Посидели. Помолчали. Потом она стала театрально заламывать руки, умываясь слезами.

Актриса, что еще с нее взять?

- Я сама к тебе как-нибудь заеду… – процедила она раздраженно.

И снова между нами установилась давящая тишина.

- Не надо. Не приезжай, – выдал я равнодушно. – Я уже привык.

- Еще и огрызаешься, паскуда? – внезапно повысив голос. – Уродился же такой… позор семьи, – она сквозь зубы добавила «недоразумение». – С криминалом связался! – матушка зашмыгала носом. – Родную мать чуть до инфаркта не довел…

Судорожно сглотнув, я сбросил вызов.

Плечи ходуном пошли, тело сковал озноб, пополам согнувшись на лавке, я пытался продышать весь этот накативший темный морок. Внутри все горело, плавилось… На душе было холодно и тошно. Мои стальные нервы лопались один за одним.

Вот и поддержала родная матушка.

Тайная опора? Защита? Стена?

Я глухо хохотнул. Как бы ни так. Глупое желание стать для нее любимым и нужным окончательно рассыпалось в прах.

Прости, что не стал для тебя идеальным сыном.

Глуша адскую обиду, я сжал виски большими пальцами. Как там говорят? Клин клином? Чтобы заглушить боль внутреннюю… Как же зае… все.

Мой взгляд зацепился за серебряную розу на моем запястье.

Ни разу не снимал этот браслет со дня своего рождения. Подарок моей Ледневой. Самой удивительной и пахучей. Сладкой Розы. Готов был волком выть у нее под окнами, лишь бы скорее ее увидеть. Зажать в своих лапах. И унестись в райский сад.

Немного успокоившись после разговора со старшей родственницей, я снова набрал своей девушке, но ответа так и не последовало.

- Здорово, брат!

Я вздрогнул, когда Ромка хлопнул меня по плечу, падая рядом на лавке.

- Спасибо, – шумно выдохнув, я порывисто протянул ему ладонь – друг ответил мне крепким рукопожатием. – Я теперь обязан тебе до конца жизни… Ром, я догадываюсь, сколько стоит этот адвокат. Верну все до копейки, – часто моргая.

- Дай угадаю? Чтобы вернуть снова влезешь в какую-нибудь херню? – беззлобно улыбнулся. – Ты ведь, Леднев, не ищешь легких путей. Надо обязательно через задницу. Кстати, твой белобрысый «подельник» вышел перед тобой. Васильев сказал, вы с ним прямо двое из ларца – оба разукрашенные по самое не хочу.

В этот миг я особенно остро прочувствовал, что значит выражение «друг познается в беде». Я был в курсе, что Ромка с Лехой всех на уши поставили, лишь бы скорее вытянуть меня из изолятора.

- Что еще говорил твой Васильев? – напряженно поинтересовался я, всматриваясь в серьезное лицо Галицкого.

Друг поморщился, задерживаясь на моих кровоточащих губах.

- Тебя отмазали по всем пунктам. Даже если бы тебе грозил реальный срок, Васильев бы вывернул все так, чтобы тебя провели по упрощенке. Максимум отделался бы штрафом. Но, к счастью, – Галицкий хмыкнул, – а в твоем случае, к несчастью, ты реально попал мусорам под горячую руку. У них с организаторами этой ОПГ «давняя любовь». Если вкратце, верхушку уже не раз пытались взять, но, похоже, кто-то крышевал их «сверху».

Глава 2

Большая часть дня прошла, будто на автопилоте.

Ромка не шутил, когда сказал, что не пустит на самотек всю эту ситуацию с моим арестом и последующим неправомерным избиением. Это я понял, когда бригада медиков самым доскональным образом фиксировала мои побои, полученные в результате задержания.

Его адвокат оказался истинной акулой правосудия, пообещав мне поставить этих ублюдков на место и разнести весь отдел.

Освободились мы лишь ближе к вечеру. Все бы ничего, жизнь потихоньку налаживалась, если бы не одно, но – Леднева мне так и не перезвонила.

- Что-то не нравится мне твой внешний вид… Может, у меня пока перекантуешься? – поинтересовался Галицкий, вливаясь в поток машин. – Семейный врач тебя осмотрит.

Я отрицательно качнул головой.

- Спасибо, Ром. Но единственное, о чем я мечтаю – это принять душ, – желательно с Ледневой – добавил мысленно. – И завалиться спать. А завтра с утра уже посмотрю по своему состоянию.

- Тренироваться тебе пока однозначно нельзя, – резюмировал он.

- Разберемся, – я натянуто улыбнулся. – Кстати, как прошли смотры?

- В «Торпедо» пригласили, – Ромка виновато пожал плечами. – А Леху в «Крылья советов» – через неделю он в Самару улетает. Контракт на год. Я свой еще не подписал. Хоть и вышка, но команда в шаге от вылета в первую лигу. Да и мать лютует – по новой начала меня прессовать. Хочет, чтобы я ушел из спорта… Ей, видите ли, нужен наследник, а не футболер… – Галицкий раздраженно ощерился.

- Все равно круто… Поздравляю! – несколько заторможено отозвался я, убито опуская голову.

Оба моих лучших друга получили приглашения в клубы премьер-лиги, пока я страдал херней в изоляторе. Счастливчик по жизни, что ж.

- Макс, у тебя еще не все потеряно… – не слишком уверенно подбодрил Галицкий.

- Ой, Ром, не начинай. Давай просто признаем, что я в очередной раз похерил свой шанс? Чемпионат России стартует в июле, так что я остался за бортом. С чем себя и поздравляю, – мрачно рассмеялся, ощущая, как сердце каменеет, превращаясь в глыбу льда.

- С таким настроем ты так и будешь всю жизнь бултыхаться за бортом, – сухо парировал Галицкий. – Можешь показать значительный прогресс к следующему сезону, и тогда…

Я выставил ладонь вперед, вынуждая его замолчать. Не сейчас. Башка трещала – единственное, о чем я мечтал, это объясниться с Ледневой. Ну, а дальше уже можно было предаваться самобичеванию.

К моему новому жилищу мы приехали быстро.

Галицкий вновь попытался играть в доброго Самаритянина, повторно пригласив меня к себе, но, еще раз поблагодарив друга за помощь, я поспешил откланяться, вскоре переступив порог своего крошечного унылого жилья.

Ишачил днями и ночами, рискуя всем, чтобы снять для нас эту халупу, романтик хренов.

Только от тишины, звенящей в ушах, теперь хотелось сдохнуть. Самое смешное, что, учитывая нынешнее положение вещей, через пару месяцев, с большой вероятностью, мне будет нечем за нее платить…

Приняв душ и переодевшись в чистые шмотки, я опустился на кровать, так как кроме нее в малогабаритной однушке ни черта больше не было, с остервенением пытаясь дозвониться до Ледневой.

Один пропущенный гудок.

Второй.

Третий…

Они ударами ножа между ребер отдавались в груди.

Соскучился по своей Снежной Королеве до трясучки, особенно, вспоминая подробности нашей последней ночи, проведенной в этом клоповнике.

Не думать. Не думать.

Не получалось у меня не думать.

В моем бесноватом сознании плотно пустил корни ее ведьмовской образ.

Пялился на все еще смятые после той нашей ночи простыни, зацепившись взглядом за небольшой бледно-розовый след. Щелчок. Мощнейшая вспышка перед глазами. Я судорожно вздохнул. Будто ножом полоснули за грудиной, блокируя мне и без того слабый доступ кислорода, пробуждая голодных демонов. Командуя им: «Фас».

Сознание прорезали фантомные слишком откровенные звуки и запахи…

Такое черное разъедающее желание, сродни одержимости, я испытывал к своей Ледневой, что мозги отключились, активируя химическую реакцию ядреного гормонального коктейля под названием: «Наш первый истинный полет».

Все эти ночи на неудобной жесткой койке я жадно упивался, захлебываясь образом своей обнаженной Королевы. Податливой и смелой. Максимально раскрытой. Ненасытной. Подо мной. Попеременно испытывая то жар, то озноб, гребанное электричество, прошивающее тело до самой последней клетки, к херам разрывая капилляры.

От ее прикосновений внизу живота полыхала обжигающая магма.

Сто тысяч ампер наичистейшего удовольствия.

Где-то на грани. Между адом и раем. Вразрез с жизнью.

И мне пиздец. Накрыло тогда не по-детски.

Ночь без сна. Кровать. Душ. Кровать.

У меня перерыв был больше полугода. Дорвался. Терзал свою Королеву и ублажал. Снова и снова. Подыхая от колдовских чар моей пахучей Розочки.

На инстинктах я снова набрал ее номер.

Гудки. Один. Второй. Третий.

- Максим? – вдруг еле слышно отозвалась Леднева потухшим безжизненным голосом.

Шоковая терапия. Разряд. Электрические токи конских доз. И мой ей ответ.

- Здравствуй, Роза, – относительно спокойно, будто беснующиеся голодные монстры у меня внутри не устроили капитальное мракобесие, ведь ее нежный голос – мед для моих измученных демонов, и какой-то адовый триггер для распаленного неуместными воспоминаниями тела.

- Привет, – все также безучастно.

- Ты где? Я сейчас приеду, – на автопилоте прикладывая ладонь к груди, чтобы утихомирить взбесившееся сердце.

- Не надо приезжать, – безжалостно и, на удивление, хладнокровно.

- Роз, не говори ерунду, – тушуясь, и, черт возьми, начиная паниковать. – Для начала выслушай меня, пожалуйста?

Ее пугающе глухой смех.

- Хочешь сказать, ты не работал на ТУЗа? Это не правда?

Убито прикрыв глаза, я сделал глубокий вдох.

- Работал. Но я могу все тебе объяснить, – ощущая, что сердце пашет на износ. – Это не то, что ты думаешь… Туз не такой уж бандюган, каким его выставляют.

Глава 3

- Я ведь тебе доверяла, Максим. Абсолютно и безоговорочно, - ее тонкий голосок ухнул на последнем слове.

Я ощутил, как грудную клетку стягивает чувством тревоги и вины.

- Роза, послушай! – неразбавленный адреналин подгонял кровь в венах.

- Неужели ты не понимаешь, во что ввязался? – с горьким упреком, - Что за это могло быть? – спертый воздух в моей халупе сгущался, становясь вязким и тягучим, - А если бы во время задержания мы были вместе?

Я поморщился, вспоминая, как всю нашу «честную компанию», в том числе и нескольких девчонок, повязали в гаражах, и сердце провалилось куда-то в желудок.

Однако, сейчас моя задача была хоть немного ее успокоить несмотря ни на что.

- Я же тебе говорю, Туз не бандит, и то, чем мы занимались, не связано с криминалом… Слышишь? – тишина, повисшая меду нами, едва не звенела, - Роза, - я судорожно втянул воздух, - Тузовского демонизируют все, кому не лень. Он нормальный парень, правда, со своими тараканами, но…

- По вине отца этого «нормального парня» не стало моего папы, - Леднева еле слышно всхлипнула, - Тузовский-старший был лидером преступной группировки, заправлявшей в начале нулевых. В то время у них была серьезная крыша – отпускали всех под фанфары. Бандиты-солидные дядьки, которых трогать чревато… А мой отец отказался играть по установленным правилам, - она убито вздохнула.

Я до отчетливой боли стиснул пальцы, ощущая какое-то тупое опустошение. Теперь понятно, почему Роза так остро реагировала. Хотя, подобные откровения лишь сильнее все запутывали…

- Папу подстрелили во время пьяной потасовки с участием людей Тузовского, - и еще один надсадный вздох, - Мелкая шестерка. Их курьер. Он плотно сидел на наркоте, поэтому воспринял шутку про оборону слишком буквально…

Роза замолчала, и эта тишина оказалась такой звенящей, что мне захотелось оглохнуть.

- Поэтому я и не хотела, чтобы ты общался с Тузом. По вине людей его отца, не стало моего, - она усмехнулась сквозь слезы, - Конечно, я понимаю, что Глеб не виноват, но… Знаешь, Максим, у него же на лице все написано. Взгляд такой жуткий, тяжелый. Как у зверя. Они из одного теста. Страшные люди. И ты связался с ними… Не криминал, говоришь… - истеричный смех, - Мой папа много лет работал в органах. Они все… все… - понизив голос, - Так, сперва, говорят, чтобы усыпить твою бдительность… Ты, вот, на съемную квартиру уже заработал. Убедил себя, все в рамках закона… Неужели не понимаешь, что все это лишь прикормка? А когда ты окончательно клюнешь, потянут за удочку… И все… Уже никто не поможет…- она снова всхлипнула.

Слабо кивнул, не в силах унять дрожь, так отчетливо слышалось в речи любимой девушки разочарование. Разочарование во мне.

Ее отец был героем, положившим жизнь на алтарь справедливости, а я, ни-то ни-се. Шпана, связавшаяся с какой-то около бандитской швалью.

От запоздало накатившего чувства вины, я издал неуместный гортанный смешок.

- Роза, мне жаль, что все так вышло, - предельно искреннее.

- Будешь защищать Тузовского? Может, и работать на него продолжишь? –металл в ее тихом голосе лишь усилил мою тревогу.

- Разумеется, я завяжу со всеми мутными делами, - болезненно жмурясь, - Только давай увидимся и спокойно все обсудим? Я адски по тебе соскучился… - прикрывая воспаленные веки.

- Максим… - как-то неуверенно начала Роза, - Ты не знаешь, где мой медальон в виде цветка?

- Что? – переспросил на автопилоте, пытаясь вникнуть в смысл вопроса.

- Ну помнишь, я показывала тебе свой медальон?

- Допустим, - с трудом откашливаясь.

- Может, ты случайно его взял и… - Леднева осеклась.

А я… даже не знаю, что я?

Вроде бы такой примитивный вопрос, но, когда до меня дошел его смысл, это было сродни удару под дых одного из шакалов в погонах. Только жестче. Кратно жестче. Так, чтобы разом вытрясло все иллюзии.

- Нет, я не брал твой медальон, - процедил, задерживая дыхание и прикусывая губу.

Я ведь тебе доверяла, Максим. Абсолютно и безоговорочно.

Значит, больше не доверяет, раз задает такие вопросы…

- Созвонимся на днях. Ладно? – я неотрывно смотрел на серебряный браслет на своем запястье, все еще не желая его снимать, - Мне нужно решить кое-какие вопросы…

Ничего не ответив, Роза отключилась.

Я не стал перезванивать. В конце концов, мне надо было успокоиться и взять себя в руки, смирившись с тем, что единственная девушка, которой я открыл свое сердце, видит во мне полное уебище. Неудачника-вора.

Бьет по глазам адреналин. Переживем… Ну, и черт с ним.

Зажмурившись, я почувствовал, как голова, раскалываясь, в прямом смысле идет кругом. В ушах нарастал неприятный звон. Не хватало только откинуться в этой Богом забытой конуре. Собаке – собачья смерть? Кажется, так говорят…

Я дернулся от трели мобильного, в глубине души надеясь, что это Леднева. Но звонили с незнакомого номера.

- Да? – коротко бросил, потирая виски.

- Здорово, товарищ! – донесся до меня неунывающий голос Туза, - Как твое ничего? – заржал этот мудила.

- Тамбовский волк тебе товарищ, - зло бросил я.

- Да не серчай ты, Макс. Я же тебе говорил, мы законы чтим, конечно. И порядок соблюдаем. И права нам все известны. Конституцию мы знаем, - откровенно потешался этот урод.

- Тебе чего?

- Дельце одно подвернулось. Можно хорошо поднять. Клянусь, тебе ничего не грозит, - спокойно добавил Тузовский.

- Глеб, а не пойти бы тебе на хер? – в его же лениво-высокомерной манере обрезал я «подельника», сбрасывая вызов и в ту же секунду занося его номер в блок, искренне жалея, что тем зимним вечером по собственной тупости принял его помощь, оказавшись теперь в полной заднице.

С трудом поднимаясь с кровати, я достал из холодильника бутылку воды, удивившись, что он до отказа забит продуктами – Галицкий постарался. Каким бы социопатом ни был Ромка, другом он был отменным.

Глава 4

- Максим, что они с тобой сделали? – запричитала Трофимова.

- Шел. Поскользнулся. Упал. Ни гипса. Ни бриллиантов. Ни мобильника, – не особо смешно сострил я, демонстративно уворачиваясь от ее объятий. – Лен, тебе чего? – морщась от распирающей боли в висках.

- Как чего? Я переживала. Несколько ночей не спала! Захотела убедиться, что с тобой все в порядке, и вот… – блондинка всхлипнула, красноречиво всматриваясь в мое изувеченное лицо.

- А адрес как узнала? – вопросительно вскидывая бровь.

- Рома сказал… – смущенно промямлила Трофимова. – Мне показалось, он просто не знал, как от меня отделаться, – блондинка усмехнулась, промокая глаза кончиками пальцев. – И хорошо, что сказал, – окидывая меня с ног до головы пристальным взглядом, – у тебя такой вид, будто собрался помирать. Думаю, дружеская поддержка точно не будет лишней?

- Ну, если только дружеская? – без тени флирта, отчетливо давая понять, что ее женские чары на меня не действуют.

- Да-да, – закивала она, совершенно серьезно, что даже как-то не вязалось с обычной манерой общения Трофимовой.

- Тогда прогуляешься до ближайшей аптеки? – трезво оценив свои возможности, тихо попросил ее я.

- Конечно! Только скажи, что купить? – засуетилась Лена.

- Я тебе сообщение отправлю. И деньги сразу переведу.

- Максим, ну, какие деньги?

- Лен, – чуть дрожащей ладонью прикрывая глаза.

- Ладно-ладно. Только переведешь после того, как я чек пришлю, – не дожидаясь моего ответа, Трофимова выскочила из квартиры.

***

Закинувшись обезболом, я так и не смог выпроводить незваную гостью, которая, воспользовавшись моим практически невменяемым состоянием, упорхала хозяйничать на кухню. Судя по доносящимся оттуда запахам, Трофимова решила приготовить ужин.

- Лен, домой иди! Я тебе такси вызову… – произнес я в полудреме.

- А плов кто за меня приготовит, Александр Сергеевич Пушкин, что ли? – легкомысленный смешок.

- Трофимова, я сейчас вырублюсь. Давай уже на выход, – теряя терпение вместе с остатками гостеприимства. – Спасибо, что сходила за лекарствами, но пора и честь знать…

- Расслабься, Леднев, – в проеме появилась Ленкина голова. – Я и так уже опоздала на последнюю маршрутку. Чего теперь торопиться? Зато ты два дня не будешь думать о пропитании. Попробуешь мой плов, еще будешь умолять меня за тебя замуж выйти! – подмигнув, она скрылась в кухне.

Кажется, я говорил ей что-то еще на повышенных тонах, намереваясь подняться и выпроводить восвояси, однако все мои мысли как-то разом померкли, стоило отяжелевшим векам опуститься…

… Я ощутил веяние ее запаха. И прикосновения горячих жаждущих губ по моей коже. Будоражащее ощущение. Оно подогревалось взглядом Розы. Острым как бритва. И моей ладонью у нее в трусиках. Большой палец был плотно прижат к ее клитору, утопая во влаге.

- Если ты не уверена, – разрываемый желанием, я громко сглотнул.

- Я раньше никогда не была такой…

Мокрой.

Ее смелая томная улыбка, подстегивала меня увеличить скорость и амплитуду своих пальцев на подрагивающих лепестках.

Скулы сводило от желания. Низ живота окаменел. Болезненно разбухшему члену уже не терпелось, потому что поплывший мозг лихорадочно генерировал все новые и новые способы любить и ублажать мою Королеву.

Я готов был кому угодно продать свою душу, лишь бы скорее стать с ней одним целом…

- Сними их, Максим, – я ошалело смотрел в ее ведьмовские глаза, темнеющие с каждой секундой, запоздало осознавая, что ее пальчики легли на мою ладонь сквозь тонкую влажную ткань.

И тогда я потянул ее трусики вниз, обнажая блестящую розовую плоть.

- Чего изволите, ваше высочество? – надломленным шепотом, прижимаясь к ее промежности пахом, окончательно дурея от того, как ее бархатистая кожа соприкасается с тканью моих боксеров.

- Я мечтаю попробовать с тобой то, что еще никогда не делала… – хрипло.

- Чтобы с первого раза все получилось, ты должна быть очень сильно возбуждена… – обводя ее складки по часовой стрелке, слегка раздвигая их.

- Я от одних твоих прикосновений уже… – такой безумный алчный блеск в глазах.

Чувственный ротик Розы приоткрылся, жадно хватая воздух.

- Что уже? М? – интенсивнее ласкал клитор, почувствовав эхо ее подступающего наслаждения.

- Мокрая, – роза со свистом втянула воздух, – из-за тебя, Леднев.

Еще один ее неровный вздох. И еще.

Член распирало в ожидании разрядки. У меня не было девственниц, поэтому все было так ответственно - я едва ли мог справиться с реакциями собственного тела, с трудом удерживая себя на цепи.

Не привык, чтобы как с хрустальной вазой, буквально молиться на нее был готов… Так зацепила Розочка. В душу своими шипами вошла.

- Мне нравится делать тебя такой неприлично влажной… – наблюдая за движениями своих пальцев у девчонки между ног, я аккуратно подцепил подушечкой подрагивающий клитор. – Кусачка… - сильнее надавил, вынуждая ее шире развести ножки.

Роза томно улыбнулась, обнажая брекеты.

– Я хочу, чтобы ты кончила…

А мысленно: «Я буду трахать тебя, пока ты не забудешь свое имя… И нашу фамилию. Ха!»

- Максим… Макс-и-и-м…

Откровенное прикосновение к паху. Движения ладоней по моим бедрам заставили довольно быстро избавиться от оков сна… Но где-то на задворках взбудораженного сознания я учуял подвох. Потому что запах был не тот.

Резко открыв глаза, я увидел Лену. Она сидела у меня в ногах в одном белье. Хотя эти три нитки даже бельем-то язык не поворачивался назвать…

Глава 5

- Лен, ты че творишь? – максимально грубо.

- Ноги девушки говорят о многом… Если они у тебя на коленях, значит ты ей нравишься, – сдувая с лица белокурую прядку, промурлыкала Трофимова.

- Зато ты мне не нравишься, – я почти оскалился на нее, отодвигаясь и накидывая на себя одеяло.

- Мне показалось, очень даже нравлюсь, – она многозначительно покосилась на мой все еще вздыбленный пах, очевидно, даже не допуская мысли, что он такой по вине совершенно другой девушки.

- Домой собирайся, – ледяным тоном, из последних сил стопоря себя, чтобы не перейти на мат.

Вот тебе и поели плова… Что у нее в башке? Чтобы вот так запросто прыгнуть к парню в постель, пока он отключился из-за ударной дозы обезбола… Прямо романтика на максималках.

Ленка упрямо покачала головой, продолжая выгибаться передо мной в самых откровенных позах, однако на смену моему довольно быстро испарившемуся желанию пришли негодование и злость.

- Вали домой! – прорычал я сквозь зубы.

- Подумай хорошо, Максим. Представляешь, утром я буду готовить завтрак в одном фартуке. Упс, у тебя же нет фартука… Тогда… – хлопая ресницами, Трофимова потянулась к застежке бюстгальтера.

- Я, блять, че тебе сказал? – перекатываясь по кровати, я схватил с тумбочки телефон, на ходу открывая приложение для заказа такси, после чего сунул мобильник Трофимовой.

- Адрес пиши, и на выход!

- Максим, ну, мы же с тобой друзья… – протянула девица с нескрываемой обидой, нехотя, поднимаясь с кровати.

- Охереть, друзья, – мрачно усмехнулся я, кидая ей ее тряпки.

- Я бы помогла тебе расслабиться… – блондинка сделала пошлый жест языком.

- А после товарищеского минета можно и потрахаться по-дружески, да?

- Что здесь такого? Я все понимаю. Предложения руки и сердца не жду… – пробормотала Трофимова, медленно натягивая джинсы.

- Ты не заслуживаешь подобного потребительского отношения… – на краткий миг, прикрывая воспаленные глаза ладонью.

- Может, я сама решу? У тебя ведь с той блогершей… Как ее? Элина… – Трофимова аж скривилась при упоминании Корчагиной. – Тоже была этакая своеобразная дружба… Чем я хуже? – игриво стискивая свои буфера.

Ну, пиздец.

- Лен, я люблю другую.

Пауза. Оглушительная и какая-то тяжелая. Могильная. Ох, не понравилось мне ее выражение лица…

- И кто она? – таким ледяным тоном, что мне стало не по себе.

- Изобрази уже сквозняк, – откровенно жалея, что впустил ее, еще и поведав о личном.

Граблезависимость. Неизлечимая болезнь.

- Порчу на нее наведу… - зло усмехнувшись.

А у Трофимовой, похоже, не все дома, она просто не понимает по-человечески…

- Значит, любишь, – хрипло вытолкнула, натягивая, наконец, футболку.

- Ага. И дорожу этим человеком, – я поднялся, за локоть выпроваживая незваную гостью, после чего доковылял до кухни: взяв кастрюлю с пловом, я всучил его Трофимовой.

- Тогда, где она? – шмыгая носом, пробормотала Ленка.

- Что?

- Где эта твоя супердевушка, которую ты любишь всей душой и которой так дорожишь? Почему она не ухаживает за тобой, не готовит тебе, не греет постель, пока ты тут подыхаешь в одиночестве? – не дожидаясь моего ответа, Трофимова вместе с многострадальным пловом выскочила за дверь.

***

Следующие несколько дней прошли как в тумане.

К сожалению, Галицкий оказался прав, и мне потребовалась медицинская помощь.

Столь неутешительный вывод сделал их семейный врач, которого без моего согласия привез Ромка. Эскулап настаивал, чтобы я хотя бы на несколько дней лег в больницу, однако я сразу отмел данное предложение, выбрав лечиться дома.

Следуя всем медицинским предписаниям, я почувствовал улучшения только дня через три. Все это время Роза не выходила со мной на связь. На звонки не отвечала, не перезванивала.

Не находя себе места и сходя с ума от неизвестности, я решил поехать к ней домой, чтобы откровенно поговорить. Я кипел с того самого момента, как ушла Трофимова. Отчего-то в голове стояли ее слова…

Почему она не ухаживает за тобой, не готовит тебе, не греет постель, пока ты тут подыхаешь в одиночестве?

Я мог понять обиду Розы, я все мог понять…

Но сейчас, черт возьми, она была мне нужна.

В предвкушении встречи с Розой я чувствовал самый настоящий зуд в кончиках пальцев. Меня прямо-таки подбрасывало от странного неконтролируемого волнения. Я устал от неизвестности, тотального одиночества и ебучего чувства вины. Душа была разодрана в клочья.

Как же я от всего этого устал…

Дождавшись, когда из подъезда Ледневой выйдут люди, я прошмыгнул внутрь, довольно быстро, учитывая все еще гудящую башку, поднявшись по лестнице.

Около двери в ее квартиру меня начало конкретно потряхивать. Утыкаясь лбом в холодную стену, потребовалось с минуту, чтобы вернуть себе хоть крохи самообладания.

Как бы сильно не колотилось мое сердце, я выжал кнопку звонка, довольно быстро услышав приближающиеся шаги.

- Вам кого? – из-за двери донесся до меня обеспокоенный женский голос.

- Я к Розе. Можете ее позвать? – выдал относительно спокойно, что совершенно не соответствовало моему взбудораженному душевному состоянию.

Пауза. Секундная заминка.

Правда, вскоре я услышал характерный щелчок – дверь отворилась, и ко мне на лестничную площадку вышла симпатичная ухоженная брюнетка лет под сорок. Мать Ледневой – я сразу узнал ее по ярким карим глазам-бусинам.

- Здравствуйте. Могу я увидеть Розу, – выдавливая максимально дружелюбную улыбку из всех возможных.

- Добрый день. А дочка уехала. Разве она тебе не сказала? – с фальшивым удивлением в голосе.

- Уехала? Что-то случилось?! – обескураженно переспросил я.

- Она уехала на отдых, – мать Ледневой смущенно потупила взгляд. – Роза очень устала за этот год. Она поступила в университет и теперь захотела немного передохнуть.

Она устала. На отдых…

Глава 6

*Два месяца спустя*

Роза

Я мрачно рассмеялась, разглядывая полумертвые розы в красном горшке на подоконнике. Подарок Леднева. Видимо, за время моего отсутствия мама и не думала их поливать, хотя этот сорт цветов был достаточно неприхотлив.

Испытывая укол жалости, я набрала ковш с прохладной водой, все-таки выливая ее в растрескавшуюся сухую землю, после чего продолжила заниматься перестановкой в комнате.

Школа осталась позади.

Через пару недель начинался совершенно новый жизненный этап – студенчество. Я решила разхламить шкафы и полки, отправив все ненужное на помойку, в глубине души все еще надеясь отыскать свой потерянный медальон.

К сожалению, пока эта затея не увенчалась успехом, однако я не утратила надежды.

В далеком детстве моя бабушка, которой не стало несколько лет назад, когда что-то теряла, приговаривала: «Черт-черт, пошутил и отдай!». Я не особо верила в действенность данного метода, однако, отчаявшись, пробормотала.

- Черт-черт, пошутил и отдай…

- Милая, пошли обедать? – мама заглянула в мою спальню. – Я так по тебе соскучилась… Мы ведь толком не поговорили после аэропорта, – она неловко пожала плечами. – Столько всего хочется обсудить. Все-таки первое лето, которое мы провели порознь…

- Да, я сейчас подойду! – я улыбнулась: изобразить мнимую радость вышло как-то неожиданно легко.

Наверное, потому что внутри уже ничего не было, все осталось там – на неудобной койке вожатской лагеря «Солнышко», где я проработала все лето: днем старательно давя из себя жизнерадостного куратора, а ночами, закусывая губы, чтобы не разбудить других вожатых, лила слезы отчаяния, обиды и боли в подушку.

Поднявшись, я подошла к книжному шкафу, вытаскивая оттуда многострадального «Маленького принца» Экзюпери. Монотонно перелистнув страницы, я наткнулась на фразу.

«Твоя роза была так дорога тебе…»

Как бы ни так…

Зажмурившись, я мысленно перенеслась на несколько месяцев назад, воспроизведя в памяти тот наш разговор с отчимом на кухне.

***

- Что мне сделать, чтобы ты помог Максиму?

Взгляд дяди Сережи задержался на моем заплаканном лице, глядя в него с неожиданным спокойствием. Минута, две… Однако, он упорно продолжал молчать.

- Ты ведь, наверняка, попросишь меня больше никогда с ним не общаться? – сухо предположила я, не выдержав первой.

Отчим кривовато усмехнулся.

- Ну, я же не монстр какой, чтобы насильно заставить тебя вычеркнуть кого-то из своей жизни, да и нереально это в наше время информационных технологий.

- Тогда что? – смачивая пересохшее горло слюной.

- Роза, давай поговорим как взрослые люди?

На мой нервный кивок, собеседник как-то безрадостно вздохнул.

- Я воспитывал тебя как свою родную дочь и, откровенно говоря, не в восторге от этого парня. Твоя мама, кстати, тоже. Я навел о нем справки: не успели Леднева снять с профилактического учета, как он вновь угодил в КПЗ. Прямо талант!

Я поморщилась от его насмешливого взгляда.

- Опустим лирику про первую влюбленность и ошибки молодости. Я прожил поболее твоего, и кое-что понимаю… – устало глядя мне в глаза. – Сейчас ты не можешь адекватно воспринимать и анализировать информацию. Но время и расстояние всегда расставляет все по своим местам.

Время и расстояние. Ну, конечно…

- Полагаю, если убрать налет трагизма - то, что твоему молодому человеку грозит реальный тюремный срок - то ты и сама уже в нем не уверена. Ведь так?

Опустив голову, я нехотя вспомнила тот его поцелуй с другой женщиной, пачку денег, обмотанных моей резинкой для волос, участие в мутных делах Туза, да и медальон, увы, так и не нашелся…

Я безнадежно верила Максиму, пытаясь найти всему этому хоть какое-то оправдание, но мою измученную душу покусывал неприятный червячок сомнения.

Уж слишком много странных, пугающих совпадений. Голова шла кругом. Было страшно ошибиться…

- Не стоит отвечать, Роза, я неплохо читаю по лицам. Мы с твоей мамой хотим, чтобы ты уехала на время. Хотя бы на пару месяцев. До конца лета. Помнится, всех призеров олимпиады «Импульс» приглашали на летнюю подработку кураторами в лагерь «Солнышко» на Черноморском побережье.

Сердце отчего-то болезненно замерло и опять пустилось в галоп.

- Вы предлагаете мне уехать? До конца лета? И тогда Максим выйдет на свободу? Дядь Сереж, вы меня не обманываете? Вы, правда, сдержите свое слово? А как же улики против него? Против этого ОПГ? Я что-то не понимаю… - пробормотала я, дрожащими губами.

Отчим кивнул.

- Я постараюсь помочь твоему Ледневу, но и ты должна пообещать мне, что, правда, возьмешь паузу, и не будешь искать с ним встречи. Полагаю, если у молодого человека серьезные чувства и намерения, то он тебя дождется? Разве два месяца – это срок для настоящей любви?

- А что потом? Когда я вернусь… – прошептала, переполненная таким бешеным коктейлем разных чувств, что он едва не выплескивался из меня наружу.

- Тогда я окончательно избавлюсь от всех улик, – кулак на столе мужчина сжался и разжался. – Но только если ты выполнишь условия нашей сделки. Думаю, к этому моменту время расставит все по своим местам. Говорят, препятствия и запреты лишь усиливают романтические чувства, поэтому я всего лишь прошу тебя взять паузу, – философски закончил дядя Сережа.

Несколько недель в разлуке, ради того, чтобы Леднев оказался на свободе и ему ничего не угрожало, казались мне чем-то настолько незначительным, что я выпалила, не задумываясь, лишь бы только родственник не передумал мне помогать.

- Я согласна. Пообещай, что после моего возращения в Москву, ты не будешь вставлять нам палки в колеса и уничтожишь все, что можно хоть как-то использовать против Максима? Дядь Сереж, пообещай!

- Обещаю, - вялая улыбка, - А теперь пойдем спать?

- Его ведь завтра выпустят? Правда?! Он не должен там больше оставаться…

Глава 7

Следующие часы прошли в привычной рутине.

Какое-то время мы провели в цветочном магазине, где мама, с пеной у рта, делилась со мной последними новостями, показывая новшества, которые произошли в мое отсутствие.

Например, она покрасила одну из дальних стен серым цветом, сделав из нее фотозону, на фоне которой выигрышно смотрелись яркие букеты. А также декораторы уже начали украшать фасад магазина кашпо с характерными дарами осени. Атмосферно. Стильно. Впрочем, все, как всегда.

Пока мама отвлеклась на постоянную клиентку, я прошмыгнула в подсобное помещение, обнаружив там Лилю, находящуюся в явно подавленном состоянии.

- Роза, привет… – вымученно улыбнулась продавец-консультант, промокая уголки глаз влажной салфеткой. – С возвращением.

- Привет. Что случилось? – тихо спросила я.

- Да так… – неопределённо отмахнулась рыжая лисичка.

- Что-то серьезное? – я прямо-таки улавливала исходящие от девушки тревожные вибрации, так схожие с теми, что я испытывала на протяжении последних недель.

- Роз, не стоит тебе забивать голову моими проблемами… – девушка мрачно усмехнулась.

- Возможно, так я смогу хоть ненадолго абстрагироваться от своих? – отзеркалила я ее глухой смешок.

- Глеба снова арестовали, – пожав плечами, Лиля подняла на меня взгляд прозрачных зеленых глаз. – Утром загребли. Прямо из постели, – закусывая дрожащую губу. – Знала бы ты, Роз, как меня это достало. Он ведь обещал завязать со всем этим дерьмом… И снова неизвестность и страх.

Удрученно падая на скамью рядом с ней, я не нашлась, что сказать. Вместо лишней демагогии, лишь порывисто ее обняла, гладя по длинным блестящим волосам цвета огненного солнца.

- Глеб сказал, это как-то связано с его отцом. Вроде бы правоохранители действуют по беспределу, и скоро его вынуждены будут отпустить. Он всегда такой самоуверенный, прямо белый и пушистый! А мне хочется на себе волосы рвать от нервов… – робкий всхлип. – Роз, у меня задержка уже неделю…

Задержка уже неделю…

У меня буквально выбили воздух из легких.

Насколько я знала, Лиля находилась в довольно непростой жизненной ситуации, хоть и не любила распространяться на эту тему. Похоже, Тузовский забрал девушку к себе из неблагополучной семьи, и вот такой печальный итог…

- Лиль? – пробормотала я, косясь на дверь, чтобы нас не услышали.

- Да, знаю я. Можешь ничего не говорить. «Мама, я полюбила бандита и залетела от него…» – горькая улыбка.

Проглотив целые мириады нотаций, включающие в себя мое со всех сторон негативное отношение к Тузу, я негромко спросила.

- Чем тебе помочь? Деньги нужны?!

- Спасибо тебе, Роз. Ты и так уже помогла – я выговорилась, и стало легче, – улыбаясь сквозь слезы.

- Милая, я уже заканчиваю, ты где? – донесся до нас жизнерадостный голос мамы.

- Иду… – я выпрямилась. – Лиль, если что, звони, не стесняйся! Хорошо?

Она робко кивнула, вновь потянувшись к платочкам.

***

- Мам, куда мы едем? – напряженно поинтересовалась я, когда автоледи за рулем свернула в сторону загородной трассы, и я почувствовала неладное.

- А вот и обещанный сюрприз! – мама улыбнулась. – Наташа устраивает что-то вроде девичника, и пригласила нас. Она недавно стала амбассадором косметического бренда, вот и организовала вечеринку на даче. Увлеклась сетевым маркетингом. Попьем коктейли, опробуем новые масочки...

- Тетя Наташа Олейник пригласила меня в гости? – удивленно вскидывая бровь. – Помнится, она не желала обо мне слышать после нашего расставания с Игорем…

- Ой, Роза, сколько времени уже прошло? – мама отмахнулась от меня, лихо перестраиваясь. – Насколько я знаю, Игорь начал встречаться с той девушкой… Ланой… – несколько разочарованно, – и Олейников ее кандидатура вполне устраивает. Ну, а так как ваши отношения с Игорем не успели выйти за пределы первой юношеской влюбленности, – она откашлялась. – Не думаю, что кого-то смутит твой приезд.

- Мам, я не хочу пересекаться с Игорем… – я скептически покачала головой.

Она перевела на меня удивленный взгляд, ее карие глаза буквально сканировали меня.

- Милая, мы ведь столько лет дружим, каждый год закрывая сезон у Олейников на даче. Разумеется, я догадывалась о твоей реакции, поэтому заранее выяснила, что Игоря не будет, и его девушки, конечно, тоже, – поспешила успокоить она меня.

- Вообще-то о таких вещах надо предупреждать заранее! – фыркнула я, убито отмечая, как мы стремительно удаляемся от залитого черничными сумерками города. – Может, высадишь меня где-нибудь на остановке? Я сама доберусь до дома…

Только одного взгляда на маму хватило, чтобы понять – она никогда не согласится оставить меня посреди пригородной трассы.

Боже, ну, что за невезуха? Дача Олейников была последним местом, где я сейчас хотела находиться…

***

Однако, очутившись на празднике, я вынуждена была признать, что мама оказалась права, и до меня, по большому счету, никому не было дела.

Вечеринка уже была в самом разгаре. На лужайке перед внушительным кирпичным домом стояли столики с закусками и напитками, вокруг которых сновали гости.

Тетя Наташа, дружелюбно нас поприветствовав, улетела продолжать презентацию той самой вышеупомянутой косметики, опробовать которую собралось с десяток ее подруг и еще несколько соседок по участкам.

Мама быстро влилась в их тусовку, я же, воспользовавшись суматохой, скрылась на заднем дворе, заняв удобное кресло-гамак.

Пусть интернет за городом немного тормозил, не удержавшись, как истинная мазохиста, я открыла группу фанклуба Леднева, с болью в сердце обнаружив там целую папку с новыми фотографиями.

Когда же большая часть снимков прогрузилась, из меня вырвался беззвучный вопль…

Фотосессия Максима и Лены.

Очевидно для какого-то магазина спортивной одежды, потому что они позировали на футбольном поле. Красивые. Расслабленные. Стильные. Ленка в образе этакой современной хиппи, с блестками на лице и двумя дерзкими высокими хвостами. Леднев…

Глава 8

Отбив атаку дежурных вопросов, я воспользовалась тем, что про меня благополучно забыли, решив прогуляться до реки, раз уж все равно придется остаться здесь «в заложниках».

Дача Олейников располагалась в живописном кооперативе на берегу небольшой речушки – я всегда сомневалась, что в ней можно купаться, однако, когда это останавливало разгоряченную летним зноем молодежь?

Вот и сегодняшним душным вечером на берегу было многолюдно: многочисленные компании купались, жарили шашлыки и пели песни под гитару, провожая уходящее лето.

Я присела около берега на большом пологом камне, и, набрав пригоршню камешков, принялась безучастно метать их вводу.

- Роза?

Почувствовав мурашки вдоль позвоночника, я обернулась на знакомый голос бывшего парня.

- Игорь? – глубокий вздох. – Ты здесь? – глупый вопрос, учитывая, что дача их семьи находилась всего в трех минутах ходьбы.

Я смерила Олейника внимательным взглядом, отмечая произошедшие с ним за лето изменения. Первое, что бросалось в глаза – он состриг свои кудри, и выглядел теперь гораздо взрослее. Я бы даже сказала мужественнее.

Белая футболка. Синие джинсы. Коричневые лоферы. На запястье небрежно болтались часы люксовой марки. Стильно, с претензией на новоявленного студента юридического факультета.

Конечно же, Олейники поспешили поделиться со мной главной новостью – Игорь поступил на бюджетное отделение юрфака, планируя пойти по стопам своего именитого отца.

Насколько я поняла, парень был настроен весьма серьезно, подрабатывая в адвокатской конторе Олейника-старшего все лето.

- Ага. Неожиданно даже, – Игорь пожал плечами. – Вообще не планировал заезжать на дачу, – кивнув куда-то мне за голову.

Оглянувшись, я заметила неподалеку у костра компанию смеющейся молодежи, там были парни и девушки.

- У моего приятеля Арсена сегодня день рождения. Мы весь вечер отмечали в баре на Патриках, а потом как-то внезапно сорвались сюда. Решили продолжить веселье на лоне природы, так сказать, – доброжелательно улыбаясь. – У его родителей тоже здесь дача, – он присел на соседний валун.

Проведя ладонями вверх-вниз по своим рукам, я вновь посмотрела в сторону костра, вокруг которого кучковалась компания Олейника, подозревая, что его девушке не понравится наше уединенное рандеву, да только я не увидела среди них Ланы Латыповой.

- И я оказалась здесь совершенно случайно, – раздраженно вздохнула. – Мама решила устроить мне сюрприз, и привезла на вечеринку к твоей маме! Если бы я знала, то, разумеется, не поехала бы… – сразу расставляя точки над всевозможными буквами, лишь бы только не вводить Олейника в заблуждение.

- Почему? – сосредотачивая на мне серьёзный взгляд.

- Ну, у нас не сложилось… У тебя новая девушка. Полагаю, все это не совсем уместно… – отводя усталый взгляд.

- Игорех, ни че ты быстрый! – донеслось до нас вместе с залпами пьяного смеха. – Познакомишь? – нахальный мужской голос.

- Эй, присоединяйтесь к нам… – вторил ему женский.

Олейник сделал жест рукой, призывая ребят замолчать.

- Роза, я как раз об этом и хотел поговорить, – он нахмурился, сверля меня глазами, в которых мелькнула тень тоски. – Это ж надо было так все испоганить, чтобы ты теперь даже на семейные посиделки приезжала, как на каторгу! Умеем… Опыт, стаж, квалификация, – раздосадованный смешок.

Я только озадаченно пожала плечами, пытаясь побороть смущение.

Через несколько секунд Игорь продолжил.

- Мне искренне жаль. Ты первая девчонка, которая меня бортанула. Ну, вот меня и понесло не в ту степь, – Олейник усмехнулся, пробегаясь взглядом по моему напряженному лицу. – С Ланой связался, лишь бы тебя позлить, только после выпускного понял, что эти недоотношения мне на фиг не нужны. Ты права – у нас не сложилось. Надо было принять это по-мужски, а не вести себя как обиженный придурок, – серьезно закончил он.

- О-о… – я не ожидала подобных признаний, удивленно моргая. – Хорошо, что ты хотя бы сейчас это осознал… – осторожно добавила я.

- Понимаю, что к нормальному общению теперь трудно вырулить, просто хотел сказать, что я больше не тусуюсь с родней. Можешь спокойно приезжать и на дачу, и в гости. Мама тебя обожает. Она только рада будет, – негромко произнес он.

Я равнодушно кивнула, находясь в каком-то оцепенении. Говоря откровенно, мне было все равно на признания и позднее раскаяние моего бывшего парня.

Вновь водить дружбу с Игорем, ровно, как и участвовать в посиделках с Олейниками я больше не собиралась. Завтра же планировала уведомить об этом маму, чтобы впредь избежать подобной самодеятельности.

- Дядя Сережа как-то заезжал к нам в офис. Говорил, что ты решила работать в Сочи до конца лета. Понравилось?

Решила я. Ага.

Прикрыв глаза, я сделала над собой усилие, достаточно спокойно вытолкнув.

- Как может не понравиться? Море, солнце и зарплата более чем достойная.

- А я у бати батрачил. К слову, у него не забалуешь… – ровным тоном отозвался Игорь, задерживая взгляд на моем запястье.

Парень с задумчивым видом разглядывал мой браслет. Точно такой же я подарила Ледневу на его день рождения. Парные. От чего-то я так и не смогла его снять.

- Красивый браслет, – Игорь сосредоточенно смотрел мне в глаза.

- Ага. Случайно увидела в одном ломбарде…

- Серьезно? Я думал в ломбардах всякое никому не нужное старье продают, – с искренним негодованием.

Я коротко усмехнулась, зная, что семья Олейников привыкла отовариваться в бутиках типа «ЦУМа».

- На самом деле, там много всего. По весне я познакомилась с хозяином одного пристанища коллекционеров, и до сих пор получаю от него новостную рассылку, – лишь бы поддержать не особо клеящийся разговор.

В этот момент ребята из компании Олейника вновь достаточно энергично напомнили нам о своем присутствии.

- Ну, ладно, – я поднялась, отмечая, что к этому моменту окончательно стемнело. – Мне пора возвращаться. Да и тебе пора к своей компании…

Глава 9

Только сейчас я отметила, что он гораздо выше и здоровее моего спутника, а еще явно под чем-то… Не было ни тени разума на его перекошенном ненавистью и презрением лице.

Нервно моргая, я перехватила испуганный взгляд Игоря, отмечая, как он побледнел, и вот здесь мне реально стало жутко.

Где-то на подкорке сознания пронеслось – Олейник не умеет драться. Он из тех, кто привык решать конфликты дипломатическим путем, а не кулаками. Игорь открыл рот, но из него не вырвалось ни звука.

Секунда… две…

Они тянулись непростительно медленно… страшно.

У меня вся жизнь пронеслась перед глазами пока этот уголовник с остекленевшим, одурманенным взглядом, выбрав себе жертву, двинулся на меня…

Мамочка…

Она ведь не переживет еще одной потери…

- У-у… какая… – он гадко усмехнулся, поправляя брюки на причинном месте.

По подбородку маргинала стекала дорожка прозрачной слюны. Это зрелище заставило меня внутренне содрогнуться. Я попыталась заорать, однако голосовые связки не сработали – из горла вырвался лишь жалкий надсадный хрип.

- Иди-ка сюда… сладенькая… – прохрипел он, пожелтевшими зубами.

По телу неслись потоки губительной дрожи, меня выворачивало наизнанку от животного страха, парализующего все мое существо. Я ног своих не чувствовала, пока он приближался…

- По-жа-лу… – перед глазами плыло.

Я не уловила момент, когда Игорь, оттолкнув меня, вылетел вперед. Не удержав равновесие, на неверных ногах, я угодила на землю, резко поворачивая голову…

И взвыла… ультразвуком взвыла, уловив тот самый миг, когда маргинал замахнулся на Игоря ножом. Олейник попытался перехватить инициативу, но не успел…

Это был точный боксерский удар куда-то в подреберье. Я на инстинктивном уровне уловила запах крови, завыв еще отчаяннее, в надежде, что нас услышат…

- А я ведь по-хорошему просил, – дребезжащий смех. – Жлобье малолетнее… двести рублей дядьке зажали… – он забрался на Олейника, полностью его обездвиживая.

Игорь тихо заматерился, предпринимая новую попытку перехватить инициативу, тогда мужик наотмашь ударил его по лицу. Он застонал, очевидно, теряя сознание. Белоснежная футболка на глазах приобретала красный оттенок…

В воздухе уже распространялся металлический кислый запах. Меня подбрасывало от конвульсий, прошивающих застывшее посреди дороги тело.

Словно в замедленной съемке я наблюдала, как окровавленная рука с ножом замахивается еще раз…

«Господи, да он же его так до смерти забьет!» – вспыхнуло под оглушающий рев крови в ушах. Из-за меня. И за моей тупой вылазки до реки. Прогуляться захотела… Ду-ра!

Я с отчаянной силой дернулась вперед, впиваясь в руку мужика своими ногтями. Не ожидал. Секундное преимущество…

Где-то далеко позади послышались голоса, или… это у меня в голове уже размножился целый оркестр?

Я выбила нож из окровавленной руки монстра, карабкаясь на него сверху, царапаясь и лягаясь. Ужас всего происходящего ослеплял, заставляя сердце отчаянно биться о ноющие ребра. Только бы Игорь сделал хоть что-нибудь… Главное, не сдаваться… Не прощу себе, если с ним… из-за меня…

Понимала, что долго не продержусь, и надежда была слишком призрачной, слишком эфемерной.

Я не ошиблась.

Уже в следующую секунду меня отшвырнуло в сторону, а голову пронзила такая острая боль, что я чудом не потеряла сознание. И снова эти голоса… Голоса, переходящие в крики… Какое-то мельтешение. Лай собак?

Дрожа в ожидании нового удара, я закрыла голову руками, борясь с накатывающими волнами ужаса, страха за жизнь Игоря и тошноты. Потому что перед мутнеющими глазами стояла кровь. Много крови. И его затухающие стоны отдавались набатом в сердце. Дышать становилось нечем.

Господи, только не это… Нет. Нет. Нет.

Сюрприз.

Эхом насмешки рассыпался в голове мамин голос.

- Девушка… девушка! – кто-то тряс меня, словно тряпичную куклу, а я не чувствовала ничего, кроме гула крови в висках.

- Парня надо срочно в больницу…

Пространство вокруг опасно вращалось, мчалось, будто ракета – я не понимала, как это остановить. Дурацкая гравитация засасывала меня в черную дыру…

***

- Роза…

- Доченька моя… Милая… – срывающийся мамин голос. – Доченька, ты меня слышишь?

- Ма-ма… – шептала я, силясь открыть глаза. – Мама, где Игорь? Что с ним?! – пересохшими губами, леденея от ужаса.

- С ним… все будет нормально… Сережа оказал ему первую помощь. Они с Вовой и Наташей сами повезли его в больницу. Главное не потерять драгоценное время. Скорая скоро приедет… Милая… Только не делай резких движений… Погоди…

- Мам, со мной все в порядке… – пытаясь присесть, и, наконец, замечая собравшихся вокруг нас людей. – Зачем мне скорая?

Протянув руку, мама аккуратно прошлась кончиками пальцев по моей голове, которую моментально прострелила острая боль.

- Надо в больницу, – отрезала она, всхлипывая. – Роза, ужас-то какой… Я с улицы услышала твой крик… Пока сообразили, куда бежать… Нашли вас… – мама снова зашмыгала носом. – Спасибо ребятам, что спугнули этого ублюдка… – она кивнула в сторону двух парней, которые стояли в нескольких метрах от нас, озадаченно переглядываясь.

- Его уже поймали… на пляже скрутили… – невпопад информировали меня ребята. – Наш местный синяк, совсем, похоже, из ума выжил. Обдолбался чем-то.

- Спасибо, – я порывисто кивнула, подавляя подступающую истерику.

- Дочка, прости меня…

- За что? – игнорируя ее руки, я попыталась медленно выпрямиться – отчего-то не могла сидеть на месте.

- Как ты не хотела сегодня ехать… А я настояла… – молитвенно сложив дрожащие ладони. – Прости меня, Роз…

- Ну, так сюрприз, – я зажмурилась, ослепленная светом фар. – Да я сама виновата… Ночью куда-то поперлась. Главное, чтобы с Игорем все было в порядке… – я тяжело вздохнула, морщась от головной боли.

- Скорая… Прямо быстро. Вова с Сергеем всех на уши поставили.

Глава 10

*Шесть дней спустя*

POVИгорь Олейник

- Как ты себя чувствуешь? – отправил Розе сообщение.

Ответ пришел менее чем через минуту.

- Голова сегодня вообще не болела. Надеюсь, завтра выпишут. Кстати…

Следом Роза отправила мне фотографию пластикового контейнера с печеньем.

- Мама напекла на целую больницу. Занести тебе?

- Не откажусь. У меня тоже для тебя кое-что есть.😉 Батя привез мне ужин из ресторана. На две персоны. Забегай?

- Буду минут через пять!

Откладывая телефон на тумбочку, я вспомнил жуткие, налитые кровью глаза местного алкаша, а потом увидел дорожку слюны, которая бежала у него изо рта, как у того пса из моего детства, внезапно оставив попытки сопротивления.

Меня будто выбросило из тела. Порвало в клочья.

Вскоре паралитическое чувство страха вытиснилось чернотой. Все вокруг провалилось в абсолютную бездну… Последнее, о чем я успел подумать, проваливаясь в небытие: «Неужели карма настигла?».

Правда, вскоре я очухался, вдруг осознав, что произошедшее с нами – не что иное, как масштабная помощь Вселенной.

Кто же знал, что Роза в этот день приедет на дачу? Пойдет на пляж? А потом на нас нападет этот перебуханный шизофреник, который теперь до конца своих дней будет гнить в психушке. Мы с батей уж об этом позаботимся.

Так вот, когда я пришел в себя, узнав от врачей, что рана оказалась не глубокой, и моей жизни ничего не угрожает, то понял – это настоящий подарок.

Когда ты на своем месте, мир будто начинает тебе помогать, такое происходит, потому что ты идешь своим истинным путем. Во всей этой истории мне вообще с самого начала невероятно везло.

Кто бы мог подумать?

Мои мысли галопом устремились на много лет назад.

Мне было шесть, когда это произошло.

Устав дожидаться маму из магазина, я зашел в незнакомый двор, где на меня напала крупная собака с большими желтыми глазами. До сих пор в кошмарах мне иногда снился ее оскал. И ручьи слюны, стекающие из пасти.

Собака намертво вцепилась мне в ногу, повалив на землю. Мое тело безвольно моталось по окровавленному тротуару, пока случайный прохожий не огрел эту бездомную суку палкой, и она не разжала челюсти.

От испуга и шока я начал заикаться. Однажды во время прогулки в саду я увидел около забора нескольких бродячих псов, и у меня случилась истерика, во время которой впервые произошел конфуз.

Невротический энурез – такой диагноз поставил мой лечащий врач.

К счастью, подобные конфузы случались только во время ярко-выраженных потрясений. Например, я мог сильно разволноваться… Ожидаемо, что дети начали меня дразнить. Дома я рыдал, убеждая родителей сменить детский сад.

Но мой отец был непреклонен.

Вместо того чтобы сдаться, он отвел меня в «Детский мир», позволив выбрать любые игрушки, а на следующий день принести их в сад. Те, кто еще недавно дразнили меня, начали заискивать, лишь бы только поиграть с моими машинками и танчиками.

Через несколько дней отец пришел за мной раньше, как раз во время прогулки, продемонстрировав новенький велосипед. Конечно же, большинство ребят из моей группы изъявило желание на нем покататься.

Папа договорился с воспитателем, и мой велик оставили на площадке. О, на следующий день я прямо-таки почувствовал себя королем. Другие дети из кожи вон лезли, лишь бы получить право на нем прокатиться, как только меня не умасливая.

К семи годам я почти справился с заиканием и конфузы случались со мной гораздо реже, однако на семейном совете было решено, что я пойду в школу на год позже.

Я не расстроился, потому что узнал, что тогда буду учиться с Розой в одном классе – она была немного младше меня, и собиралась в школу только в следующем году.

Я же за эти месяцы окончательно решил все свои проблемы, четко уяснив, как много в нашем мире значат деньги и власть. Это окрыляло. Я испытал кайф, подсаживаясь на это чувство, как на иглу.

Отец с детства внушал мне, как легко можно манипулировать людьми. Внутренние инстинкты помогали мне приспособиться, где это необходимо, и идти дальше к намеченной цели.

В школе я привык чувствовать себя королем. Лидером.

Потому что большинство моих одноклассников были доверчивыми, глупыми и наивными. Только Роза была не из их числа. Идеальная. Красивая. Умная. Добрая. Справедливая.

Истинная королева.

Наше расставание не стало для меня ударом. Я догадывался, что Роза пока просто не готова переходить на новый уровень отношений, поэтому, в общем-то, был не против расстаться на время, переключившись на интрижку с Ланой.

Латыпова могла дать мне то, в чем всегда отказывала Леднева. Как говорится, грех не брать, когда дают. Разумеется, я не относился к Лане серьезно, собираясь вскоре вернуть свою возлюбленную.

Откровенно говоря, я планировал сыграть на Розиной ревности. Полагал, Леднева не переживёт потерю королевского титула в стенах школы, и вскоре сама прибежит ко мне с повинной.

А вот зрелище жарких объятий Розы с Максимом Ледневым в оранжерее стало для меня ударом ниже пояса.

Я так увлекся своими делами и подготовкой к экзаменам, что мне даже в голову не пришло проверить, появился ли у Розы кто-то. Я привык думать, что она по праву рождения принадлежит мне. Тот факт, что у моей Розы есть ухажер – выбил меня из колеи.

С того для все мои мысли были об этом уроде.

Я был уверен, что у них ничего не получится. А если даже завяжутся отношения, я сумею обставить все так, что вскоре Роза сама его бросит. Мне еще не встречался ни один человек, которым бы я так или иначе не смог манипулировать.

Какое-то время я просто выжидал, попросив одного из прикормленных отцовских псов немного «походить» за Ледневым, чтобы выяснить, реально ли парочка вместе и как часто они видятся?

Глава 11

Глава

Роза

- Роза, милая, возьми еще кусочек пиццы! – щебетала у меня над ухом тетя Наташа. – Сегодня она особенно удалась – пухлые краешки и поджарая сердцевина!

- Спасибо, очень вкусно, – я поспешно кивнула.

- А брускетты ты пробовала? – не унималась хозяйка дома, передавая моей маме тарелку с мясной нарезкой.

- Наташ, тебе уже пора свой ресторан открывать! – вставила она свои копейки.

- Да, очень вкусные. Особенно с лососем… – заторможенно похвалила я закуски.

- Мам, отстань от Розы, – Игорь многозначительно посмотрел на свою мать. – Может, она вообще не голодна? Захочет – сама попробует, не маленькая, – он мне подмигнул, и я ощутила прилив благодарности, так как спорить с ней - та еще задача…

Олейники пригласили нас в свою городскую квартиру, так сказать, отметить нашу выписку и окончание всей этой больничной эпопеи.

Несмотря на то, что нас с Игорем выписали в один день, Олейник еще около недели долечивался дома – его рану, которая, к счастью, оказалась не глубокой, приходила обрабатывать медсестра.

Сегодня была последняя суббота перед началом учебного года.

Еще и день рождения Трофимовой, как назло. Лена на неделе прислала мне приглашение, а я так до сих пор ей не ответила, прямо подруга года…

- Кстати, я впервые сделала паштет из фермерской утки. Давно хотела попробовать. Надеюсь, съедобно?

- Наташ, а где вы покупаете уток? – заинтересованно подхватила моя мама. – Я в последнее время опасаюсь брать курицу. Говорят, там сплошные антибиотики… – закатывая глаза.

Мы с Игорем обменялись кислыми взглядами, стараясь откровенно не зевать. Можно было представить, насколько нам была интересна столь «животрепещущая» тема.

Телефон, лежащий около моего локтя, тихо завибрировал.

- Роза, так тебя ждать? Совсем куда-то пропала. Не звонишь, не пишешь… Ты же уже вернулась в Москву?

P.S. на случай, если ты все-таки надумаешь прийти, выше адрес коттеджа. Можешь остаться у меня с ночевкой. Комнат много, дом арендован до завтрашнего обеда.

С ночевкой…

Интересно, будет ли там Леднев?

Я сглотнула застрявший в горле комок, потому что следом пришло еще одно сообщение.

- Добрый день. На украшение нашелся покупатель. Вы надумали или мне заключать сделку с другим?

Эти несколько слов вытравили из души последние остатки надежды. Меня душило столько разных чувств, но я попыталась овладеть собой, поднимаясь из-за стола.

- Прошу прощения. Я сейчас вернусь, – натянуто улыбнулась, удаляясь в просторную, как и все в шикарных апартаментах Олейников уборную.

Закрыв дверь, я прислонилась к ней спиной, на несколько секунд крепко зажмурившись. В последние пару дней в моей голове будто стучал невидимый молоточек. Я сделала глубокий вздох.

На днях в чате ломбарда прошла очередная рассылка «новинок».

Бегло пробежав фотографии глазами, я уже хотела закрыть чат, но, прикусив язык до крови, обнаружила среди новинок мой потерянный медальон.

Сердце моментально замерло, а потом понеслось в бешеном ритме, норовя проломить грудину. На глаза навернулись слезы…

Я ведь до последнего не хотела верить, что он мог так поступить со мной, проигрывая в голове даже самые невероятные сценарии пропажи. Грешила на своих родственников: брата, маму, отчима…

Но все оказалось так пугающе прямолинейно, что у меня просто не находилось подходящих слов.

Выждав лишь пару месяцев, он не потрудился даже найти другой ломбард?

В голове не укладывалось…

В тот же день я понеслась к Алексею Семеновичу, в надежде прояснить ситуацию. Увы, выяснить мне ничего толком не удалось.

Хозяин скупки сказал, что медальон поступил к нему недавно, но продавец пожелал остаться инкогнито, что было достаточно распространенным явлением среди коллекционеров.

Со слов мужчины, он сам не знал ни имени, ни реальных контактов того, кому принадлежало украшение, сперва, отдав его на экспертизу.

При ближайшем рассмотрении сомнений не осталось – это был тот самый медальон в форме цветка, подаренный мне папой незадолго до его смерти.

Самый дорогой и ценный мой подарок.

Его ценность для меня, разумеется, заключалась не в стоимости, а в памяти – ведь внутри кулона находилась миниатюра нашей с ним фотографии. К сожалению, сейчас ее не было на месте…

«Похититель» вытащил снимок, а сам серебряный медальон, инкрустированный рубинами, был отдан на скупку.

Когда хозяин ломбарда озвучил мне его новую стоимость, я, сперва, опешила, вытаращив глаза, будто мое тело пронзил мощный разряд тока.

Меня в прямом смысле всю трясло, потому что озвученная сумма оказалась неподъемной. У меня не было таких денег, однако, я не могла допустить, чтобы памятная вещица досталась кому-то другому. Нужно было срочно что-то придумать…

Договорившись ненадолго отложить для меня медальон, тем же вечером, я приняла решение встретиться с Ледневым, и, наконец, все выяснить. Только нужно было грамотно составить разговор, чтобы у него не было возможности отвертеться.

Тем более, срок моей сделки с отчимом подошел к концу – я сдержала свое обещание, и могла снова возобновить общение с Ледневым.

Я планировала докопаться до истины, надеясь, что Максиму хватит мужества и сил открыть мне правду. Даже в случае самого негативного сценария, я вдруг осознала, что не смогу никому его сдать, какой бы сильной не была моя обида.

Возможно, он, правда, оказался в сложной жизненной ситуации, и я чего-то не знала… Вдруг парень все мне объяснит? Или же у нас просто разные жизненные ценности.

Тогда будет мне уроком на всю жизнь…

Изучив на странице фан-клуба расписание его игр, я выяснила, что футболист сегодня вернулся в Москву.

Интуиция подсказывала, он точно отметится на дне рождении Трофимовой – вот тебе и возможность поговорить с глазу на глаз, не откладывая в долгий ящик.

Глава 12

Современный ЖК Олейников с панорамными окнами не шел ни в какое сравнение с нашим домом, резко отличаясь от домов во всей округе.

- Роза, пойдем! – Игорь усмехнулся.

Я поплелась за ним на подземную парковку, засматриваясь на ухоженные клумбы и кусты, сама не заметив, как мы оказались у серебристых дверей гаража.

Брелок прожужжал. Дверь поднялась. Игорь кивком головы указал мне на незнакомый черный внедорожник марки Ренж Ровер, поспешив открыть дверцу.

- Ого… – только и смогла вытолкнуть я, озадаченно переводя взгляд с этой махины на парня.

Олейник рассмеялся.

- Батя недавно обновил наш автопарк. Весной он выиграл пару резонансных дел, и клиенты оказались отзывчивыми… – Игорь подмигнул, и я с трудом выдержала его пристальный взгляд, отвечая натянутой улыбкой.

Вспомнила, как мама иногда в шутку называла дядю Вову Олейника адвокатом дьявола.

За последние несколько лет он не проиграл ни одного процесса, с каждым разом берясь за все более сложные и рискованные дела, в основном, связанные с экономическими преступлениями.

Однажды я стала свидетелем их с отчимом спора.

Прилично выпив, мужчины спорили насчет понятий закона и морали.

Так вот отец Игоря, выдержав довольно продолжительную паузу, признался, что ради победы не гнушается ничем. Он хотел только выигрывать в суде, доказывая моему отчиму, что такова миссия настоящего адвоката…

Тем временем, Игорь помог мне устроиться на пассажирском сидении спереди, вскоре заняв водительское место.

- Можешь меня подбросить? Вроде не очень далеко отсюда… – я передала ему телефон с геолокацией, сложив руки на груди.

Олейник скользнул глазами по строчкам, после чего, кивнув, одарил меня понимающей улыбкой.

- Сперва, наверное, нужно в магазин за подарком?

- Было бы неплохо. Если честно, я только сейчас решила, что заеду к Лене на вечеринку. Все-таки столько лет дружили… – я вздохнула, стараясь игнорировать усиливающееся волнение. – Давай тогда сначала в наш цветочный, а потом туда? – принимая телефон обратно, и косясь на время – праздник Трофимовой начался уже больше двух часов назад.

- Не вопрос, – Игорь плавно тронулся с места. – Я так понимаю, родителей не посвящаем в курс дела? – сосредоточенно глядя перед собой, он выехал с подземного паркинга.

- Лучше не стоит, – процедила я себе под нос. – Меньше знаешь, крепче спишь, как говорится. Мама до сих пор сама не своя из-за всей этой ситуации. Если я скажу им, что собралась на вечеринку в коттедж, где полно алкоголя и молодежи, это только выкрутит ее тревожность на максимум…

- Понимаю. Наши матери – кармические сестры, – он хохотнул. – Кстати, я тоже получил от Трофимовой приглашение. Похоже, она позвала весь наш класс.

Вот же ж… Лена пригласила и моего бывшего? Неожиданно.

- И что ты решил? – спросила я осторожно, догадываясь, что появиться там вместе с Олейником не лучшая идея.

- Я не пойду, – не задумываясь, озвучил он. – Что я там буду делать? Мы с Трофимовой никогда не были особо близки, – Игорь говорил что-то еще, но я его уже не слушала, пытаясь мысленно настроиться на разговор с Максимом – перспектива нашей скорой встречи почему-то пугала…

***

- Хочешь, я тебя заберу?

Осведомился Игорь, когда я уже потянулась к ручке, собираясь покинуть автомобиль, предусмотрительно попросив Олейника притормозить, немного не доезжая до нужного коттеджа, так, на всякий случай.

- Спасибо, но не стоит. Поздравлю Лену, поболтаю с ней немного, и вскоре вызову такси… – приклеивая на лицо улыбку.

- Смотри сама, – несколько разочарованно. – Серьезно, если что, сразу звони, – даже интонацией напоминая мою маму.

Отмахнувшись, я спрыгнула на землю, поспешив к нужному дому.

Солнце уже клонилось к закату, медленно уползая за горизонт. Судя по доносящимся со двора битам, вечеринка была в самом разгаре. Какое-то время я безуспешно пыталась дозвониться, ощущая себя весьма глупо.

Правда, спустя несколько минут, железная дверь все-таки распахнулась. Я увидела улыбающегося Андрея Дронова с пластиковым стаканом в руках.

- Роза, привет!

- Здравствуй, Андрей… – с опаской проходя на не особо ухоженную территорию коттеджа.

- А все уже зажигают! – кивая в сторону парадного входа. – Поэтому, наверное, не слышали… – будто оправдываясь.

- Ничего страшного, – крепче прижимая к себе букет. – Кстати, Максим здесь?

- Да.

Сердце екнуло.

Андрей распахнул передо мной дверь, пропуская меня вперед. Миновав предбанник, мы оказались в просторной гостиной, заполненной людьми.

Я обвела глазами помещение с несколькими десятками гостей, отмечая, что многих из них вижу впервые. Кажется, этим летом Лена времени зря не теряла, обзаведясь большим количеством новых знакомств.

Кроме наших бывших одноклассников и ее коллег по работе в салоне красоты, похоже, тут были и футболисты из клуба Леднева – я видела некоторых парней на фотографиях в его группе.

Продолжая изучать присутствующих, я смущенно подметила, что большинство девушек в стильных коктейльных платьях. Я же пришла не при параде – в джинсах и черном худи, еще и не накрашенная.

- Лена там… – услышала я около уха глухой голос Дронова, про которого я уже успела благополучно забыть.

Молниеносно проследив за его взглядом, я заметила силуэт подруги около дальнего окна. Из-за танцующих видимость открывалась не полной, складывалось впечатление, что она с кем-то болтает. Ну, хоть ее нашла…

- Пойду поздравлю, – зачем-то информировала я Андрея, протискиваясь между разгоряченными парочками.

Один медляк сменился другим медляком.

Я почти преодолела расстояние до Трофимовой, в тот момент, когда она, развернувшись, одарила нежной улыбкой своего спутника, лениво протягивающего ей руку.

Лена смотрела на него с таким благоговением, в упор меня не замечая, что я по инерции тоже сосредоточила на нем свой взгляд.