Отпуск с подвохом

Глава 1.

– Как это нет? Совсем-совсем нет? – В полной растерянности я уставилась на турагента.

– Там, где вы хотите – нет. Все забронировано на несколько месяцев вперед еще с мая, – безапелляционно заявила она.

Впрочем, а чего еще я ожидала? Кучу предложений в самый разгар сезона по первому требованию? К сожалению, так не бывает. Что ж, придется довольствоваться тем, что есть. Не проводить же свой долгожданный отпуск дома в четырех стенах с двумя приунывшими детьми. «Это все ради них», – напомнила я себе. И, вдохнув поглубже, с энтузиазмом обреченного, попросила милую улыбчивую девушку подобрать мне хоть что-то отдаленно напоминающее мои пожелания.

– Есть такое место! – с ходу сообщила она. – Небольшой, но уютный домик на базе отдыха прямо на берегу моря. Две комнаты и большая просторная веранда с обеденной зоной, четыре спальных места: две односпальные кровати и одна двуспальная, отдельный санузел с душем, вся необходимая бытовая техника. Также на территории базы есть бассейн, водная горка, детская площадка, баня, парковка и место для барбекю, – отчеканила девушка, подробно описывая все преимущества этого райского местечка.

– И где же находится эта база отдыха? – с опаской спросила я, предчувствуя подвох.

– Бухта Зеркальная, – невозмутимо сказала она и, не видя в моих глазах и тени понимания, добавила: – Кавалеровский район.

Мои глаза непроизвольно округлились. Если мне не изменяла память, это около пятисот километров на север, приблизительно шесть часов езды при условии более-менее сносной дороги. Но скорее всего гораздо-гораздо больше.

– А чего-нибудь поближе нет? – с надеждой спросила я севшим голосом.

– Нет. Но вы зря так расстраиваетесь! Место потрясающее! Уникальные природные объекты, живописные виды, удаленность от больших населенных пунктов…

– Это-то и пугает…

– Дарья Александровна, давайте будем честны? На данный момент – это единственный подходящий вам вариант, – Девушка, на груди которой я наконец заметила бейджик с именем «Надежда» (какая ирония!), сменила тон на более мягкий и доверительный. – Да, далековато, но я уверена, что достоинства этого места смогут компенсировать все недостатки. И вам, и мужу, и тем более детям там обязательно понравится.

– У меня нет мужа, – мрачно заметила я, и Надежда впервые за время нашей беседы потеряла дар речи.

– Простите, – сконфуженно извинилась она и отвернулась к монитору.

Я тяжело вздохнула и на секунду прикрыла глаза:

– Ладно. Давайте сюда ваш домик на краю земли.

Вмиг приободрившись, девушка стала резво клацать по клавиатуре, заполняя все необходимые данные для приобретения путевки, с приклеенной к лицу улыбкой. На меня она старалась не смотреть, тушуясь из-за собственной нетактичности. И к лучшему. Лишнее напоминание о бывшем муже мгновенно всколыхнуло уже приглушенное раздражение, портя и без того не самое радушное настроение. Ведь это именно из-за него мне пришлось отменить бронь на номер в отеле премиум-класса, в котором изначально я и планировала провести свой отпуск в абсолютном одиночестве. Валяться весь день на лежаке у моря, читать, наслаждаться тишиной и ничегонеделанием – таков был мой план. Фролов должен был забрать детей к себе, но срочная и архиважная командировка не позволила ему этого сделать.

– Готово! – воскликнула Надежда, отвлекая меня от мрачных мыслей, и протянула свежераспечатанный лист бумаги. – Ваша путевка. Приятного отдыха и солнечных дней! – с преувеличенным энтузиазмом пожелала она, обрадованная перспективой расставания с капризным клиентом.

***

Дом встретил меня непривычной тишиной и запахом свежей выпечки. Наверняка мамуля постаралась, чтобы угодить внукам. Заглянув на кухню, я увидела идеалистическую картину: двое моих отпрысков за обе щеки уминали пышный манник, запивая компотом.

– Мама! – подскочили они враз.

– Ой-ой, поосторожнее, – всплеснула руками их бабушка. – Разольете же все.

Но дети, уже не слыша предостережений, выскочили из-за стола, облепляя меня с обеих сторон.

– Уже так соскучились? – шутливо поинтересовалась я, прижимая к груди любимые златокудрые макушки. Летнее солнце творило настоящие чудеса с их волосами.

– Ты обещала свозить нас сегодня искупаться, – напомнил Степка, поясняя причину их внезапной любвеобильности.

– Да-да, я уже и купальник приготовила, и маску с ластами, – подтвердила Еська.

Несмотря на то, что мы уже год жили в столице Дальнего Востока, море для детей так и не стало обыденностью, поэтому каждая поездка на ближайший пляж вызывала бурю эмоций. Впрочем, разве могло быть иначе? Даже у меня, родившейся и жившей здесь до семнадцати лет, бескрайние голубые просторы вызывали неминуемый трепет в груди.

– Знаете, у меня есть идея получше. Как вы смотрите на то, чтобы поехать на базу отдыха? Будем жить в домике прямо у моря, и вы сможете купаться, когда вам вздумается, – предложила я детям, невольно подражая тону турагента.

– Правда? Ты правда возьмешь нас с собой?

– Ты не оставишь нас у бабушки с дедушкой?

Дети тут же засыпали меня кучей вопросов. В их глазах словно искры зажглись, а надежда напополам с неверием в голосах заставили сердце сжаться в комок, окончательно убеждая меня в правильности принятого решения.

Глава 2.

Таня сидела у окна, облокотившись на подоконник, рассеянно таращилась вдаль и монотонно щелкала ручкой, чем неимоверно выводила меня из себя. Как бы я ни старался сосредоточиться над отчетом, ничего не выходило.

– Да хватит уже! – рявкнул, не выдержав, отчего подруга невольно подскочила на месте.

– Напугал, дурачок! – воскликнула она в сердцах.

– Не щелкай, пожалуйста. Ты меня нервируешь, – спокойно попросил я и уткнулся обратно в монитор.

Таня хмыкнула и участливо заметила:

– Отдохнуть тебе надо, Димка.

– Я в отпуске с завтрашнего дня, если ты вдруг забыла, – снисходительно напомнил ей, не отрываясь от работы.

– Знаю-знаю, – вздохнула Таня уныло. – Рада за тебя. Но не от всего сердца.

– Не драматизируй, – хмыкнул я. – Через недельку и ты отправишься на отдых. Тебе всего лишь сдвинули сроки, а не отменили его совсем.

– Через две недели, – поправила она. – А домик на базе отдыха я бронировала как раз на это время.

– Ты до сих пор не сняла бронь? – Я удивленно приподнял брови, глянув на Таню поверх очков.

– Ну извините, я до последнего надеялась, что это какая-то злая шутка! – взорвалась она. – Чертова конференция! Кому она вообще нужна в такую жару?

– Твоим практикантам? – предположил я, на что подруга лишь фыркнула.

– Ну… а у тебя какие планы? – словно между прочим поинтересовалась Таня, хотя прекрасно знала какие.

– Даже не думай. Я не стану спасать твою предоплату.

– Какой ты зануда, Якушев, – снова фыркнула она и решила зайти с другой стороны: – Ладно ты. Горы, лес и все дела… Турист-дикарь до мозга и костей. Но как же Зайка? Неужели она не заслужила каникулы с комфортом? Подумай, а? Там есть детская площадка, водная горка и другие дети. А еще нормальный санузел, – голосом профессионального искусителя перечислила она.

– Таня… – хотел возразить я, но, похоже, подруга была настроена решительно.

– Нет-нет, Дима. Это и вправду отличный вариант для вас обоих! Это же Зеркальная! Там куча всяких не облаженных тобой мысов, диких бухт вокруг, в том числе Дубовой, где есть эти… популярные у туристов… ну как их там?

– Кекуры[1].

– Вот, точно! – восторженно воскликнула она, щелкнув пальцами. – Не отказывайся сразу, подумай, – закончила она на мирной ноте, прекрасно видя, что ее слова попали точно в цель. – У тебя есть час на подумать. Позвони мне.

Подхватив сумочку, она грациозно выпорхнула из аудитории, которую я занял, чтобы спокойно дописать годовой отчет, не преминув послать на прощание воздушный поцелуй. Судя по всему, Таня даже не сомневалась в том, какое решение я приму.

Сняв очки, я устало растер лицо ладонями, а затем уперся локтями в стол и положил голову на сцепленные в замок руки, уставившись прямо перед собой.

Почти наверняка я бы ответил отказом на ее предложение, но слова подруги удивительно точно наложились на мои собственные мысли. Я и раньше думал об этом и пришел к выводу, что она была права (как бы прискорбно это ни звучало). Зайке всего пять, а кроме вечного скитания по горам и долам с маленьким рюкзачком за спиной она толком еще ничего и не видела. Нет, я вовсе не считал, что это плохое занятие или что я всерьез в чем-то обделяю свою дочь. Мне казалось, что на данном этапе ее взросления гораздо важнее было заложить любовь к природе и родному краю. А как еще лучше всего это сделать? Конечно же, ходить в походы, ночевать в палатке, готовить еду на костре. Быть ближе к флоре и фауне, как говорится, показывая все на личном примере.

Вот только Зайка подросла. И помимо любви к природе у нее появились так же другие потребности и интересы. Например, острая необходимость социума. Она и так уже грустила, что на пару недель придется расстаться с подружками из садика…

Кстати, о садике. Взглянув на время, я захлопнул крышку ноутбука: еще успею доделать отчет вечером и утром отослать декану, а сейчас пора было забирать мою Зайку домой.

Тане я позвонил по дороге на парковку, а к тому моменту, как мы с дочкой вернулись домой, путевка, заполненная на мое имя, уже была отправлена на мою электронную почту.

Дорога к бухте Зеркальная была неблизкой, а на заключительном участке пути и вовсе не отличалась особым комфортом. Правда, в моем внедорожнике этого совсем не ощущалось. Однако под конец дороги Зайку неожиданно укачало. Взглянув на ее бледное личико, я снабдил дочку ворохом пакетов и прибавил скорости, оставляя за собой клубы дорожной пыли. Впереди нас маячила всего одна машина, которую пришлось обогнать, мысленно попросив прощения у водителя, который обязательно помянет меня недобрым словом.

Однако оно того стоило. Зайке стало значительно лучше, как только мы вышли из машины. Широко распахнув глаза, она с восторгом глазела по сторонам, мигом забыв о своем недомогании. Аккуратные стройные ряды типовых домиков базы, бассейн и детские площадки с резвящейся детворой поразили дочку в самое сердце.

– Папа, мы что, правда будем тут жить? Прямо в доме?

– Да.

– И мне можно будет играть с детьми на площадке?

– Конечно.

Глава 3.

О. Боже. Мой.

Захлопнув за собой дверь, я привалилась к ней спиной и, закрыв глаза, простонала в голос.

Выставила себя настоящей истеричкой! И перед кем? Перед Якушевым, чтоб его!

Решила же, что буду держать холодный нейтралитет, покажу, что я уже далеко не та девчонка, которую он задирал и дразнил в школе. Не ответила на его колкость, промолчала про обгон, но стоило увидеть его конечности, торчащие из-под моей «малышки», и стоп-краны моментально сорвало.

Черт! Надо же было так облажаться в первый же день.

– Мам, все нормально? – обеспокоенно спросил Степа, выглянувший из своей комнаты.

– Да, – невозмутимо соврала я ребенку.

– Тогда идем?

– Ага. Идем, – кивнула на автомате.

Наш план на вечер был прост: прогуляться по территории базы, спуститься к морю, побродить по воде и вернуться обратно в домик. А там уже перекусить, поиграть в настольные игры и спать.

Его мы выполнили на все сто процентов из ста. А утром дети умчались уже самостоятельно осваивать территорию и искать компанию для игр, но, судя по голосам, далеко убежать не успели. Компания нашла их сама и сразу же втянула в спасательную операцию по извлечению сбежавшего мяча из кустов.

Мяча? Что-то это мне напоминало…

Я осторожно выглянула из окна, так, чтобы меня не было видно с улицы и с интересом стала наблюдать за детьми.

Есения держала за руку невысокую девочку лет пяти-шести, не больше, и успокаивала ее обещаниями скорого возращения игрушки. Степка же, как истинный джентльмен, уже по пояс зарылся в густую листву.

– Он все время убегает к вашему домику, – жаловалась между тем девочка, то и дело зачесывая на бок отросшую челку. – Вчера два раза убежал. Один раз я сама его поймала, а второй раз он под машину закатился. Пришлось ждать папу, чтобы достал. Мне-то он не разрешает залезать под машины, – продолжала сетовать девчушка на жизненную несправедливость, невольно подтверждая правдивость слов Якушева и напоминая о моем вчерашнем провале.

– Это потому, что наш домик находится чуть ниже вашего. Вот мячик и бежит вниз, – объяснила Еська своей новой знакомой феномен удирающего мяча.

– Вот, держи. – Степа наконец нашел пропажу и вернул хозяйке.

– Спасибо! – просияла девочка, улыбаясь так искренне, что уголки губ приподнялись сами собой даже у меня.

Ну натуральное солнышко! Белокурая, улыбчивая и вежливая. В розовой футболке с единорогом и джинсовой юбке. И как только у такого отвязного хулигана, как Якушев, мог появиться такой милый чудесный ребенок? Не иначе, как это заслуга ее матери. Интересно, кстати, а где она сама?

Хотя нет. Совсем не интересно. Чем меньше я знаю об этом типе и всем, что его касается, тем лучше. Не хватало еще и им забивать свои мысли.

– Меня Еся зовут, а это Степа, – представилась тем временем дочка.

– Еся? Красивое имя. Не знала, что такое существует, – задумчиво протянул ангелочек.

– Ну а тебя саму-то как зовут? – присоединился к разговору Степка.

– А я Зайка, – гордо сообщила девочка, и мои дети дружно прыснули от смеха.

– Вот такого имени точно не бывает, – со знанием дела заявил сын.

– А вот и бывает! – насупилась девочка, подперев кулачками бока. – Меня все так зовут. И папа, и Таня, и мои подружки, и даже воспитательница в детском саду, – продолжала доказывать Зайка (а ведь ей и вправду очень шло это милое прозвище), но что-то в ее речи меня напрягло. Однако подумать, что именно мне не дал до боли знакомый голос, прозвучавший где-то неподалеку:

– Зайка! Зайка, ты где? – искал дочку Якушев.

При звуке его голоса я инстинктивно ухнула вниз, укрываясь под подоконником. Сердце бешено колотилось в груди, стараясь пробить себе путь на поверхность сквозь ребра.

– Вот. Слышали? – с триумфом поинтересовалась Зайка и неожиданно зычно крикнула в ответ: – Я тут. Уже бегу.

Зайка убежала к своему папе, мои дети ушли сразу следом за ней, а я все так и сидела под окном, стараясь унять взбесившийся пульс и как мантру повторяла, напоминая себе: «Мы уже взрослые, наша вражда позади».

Надеюсь, Якушев думает так же.

***

Воспользовавшись тем, что дети заняты своими делами я тоже занялась своими. Утренний уходовый моцион никто не отменял. Посвятив себе добрых полчаса, я водрузила на переносицу новенькие солнцезащитные очки и с прекрасным настроением выдвинулась на поиски своих сорванцов.

Солнце уже ощутимо припекало плечи – самое время для купания. Дети со мной были абсолютно согласны и с радостным воплем помчались покорять морские глубины, едва не забыв про купальные принадлежности.

Несколько деревянных лежаков у моря скучали в полном одиночестве. Я заняла один из них, самый удобный по расположению, намазала ноги кремом для загара, достала из сумки книгу, натянула на голову широкополую шляпу и, удобно откинувшись на спинку шезлонга, блаженно улыбнулась. Все почти так, как я и мечтала.

Но не успела я как следует погрузиться в сюжет, меня отвлек радостный детский визг. Несколько детей разных возрастов (в том числе и мои), которые до этого были рассредоточены по берегу, собрались вместе и весело носились в воде, наперегонки догоняя надувной мяч, догнав, кидали его снова, и все начиналось по кругу. Среди резвящейся детворы заметно выделялась одна внушительная фигура взрослого, видимо, она же и являлась организатором сей забавы. Якушев (а это был именно он) так же, как и дети, носился за мячом, брызгаясь и нагло подрезая незадачливых конкурентов, вот только, догнав его, не швырял дальше, а уступал это право своей дочке, которая оказалась самой маленькой среди участников собравшейся компании

Глава 4.

Проводив Дашу с детьми взглядом до самого дома, я беспомощно уронил голову на грудь, едва сдерживая стон. В ее глазах и севшем до шепота голосе было столько боли, сколько я не видел никогда, какими бы жестокими ни были мои шутки по отношению к ней в прошлом. Как же я умудрился задеть ее так сильно сейчас, когда вовсе этого не хотел?

Нет, конечно, я и не надеялся, что после пары фраз мы станем вдруг друзьями не разлей вода, но и то, что я еще больше настрою ее против себя, тоже не ожидал. Похоже, что рядом с Дашей мои навыки коммуникабельности сильно сдали назад. Откатившись к настройкам «по умолчанию» на уровень пятнадцатилетнего подростка, для которого едкие подколки были привычным стилем общения.

И все же я узнал нечто очень важное…

– Папочка, может, тоже пойдем домой. Я уже кушать хочу. – Обмотавшись полотенцем с головой, дочка запрыгнула мне на колени. И, театрально вздохнув, попросила: – Унесешь меня на ручках? Я так устала, сама не дойду…

– Карета подана, принцесса, – подыграл я, поднявшись со своим бесценным грузом на ноги и направившись в сторону домика.

Забота о дочке – единственное, что могло отвлечь меня от чего угодно. Однако когда все бытовые вопросы были решены – Зайка умылась, поела и теперь сладко спала с любимым мягким зайцем подмышкой, – мысли снова вернулись к Кораблевой. Может, стоило отправить ей цветы с извинениями? Но где их взять в этой глуши? Собрать полевой букет собственноручно. Только вот я не уверен, что Даша оценит такой презент. Хм… Тогда, может, фрукты? Я бы и сам сейчас не отказался от холодненького сочного арбуза. Он-то уж точно не оставит равнодушным никого не свете. Решено! Как только Зайка проснется, съездим с ней до ближайшего населенного пункта.

Однако моим планам помещало неожиданное препятствие из четырех бодрых бабулек в ярких платьях всех цветов радуги и одинаковых широкополых соломенных шляпах, которые буквально перегородили дорогу, когда я вышел из дома, чтобы завести машину.

– Здравствуйте! – поздоровалась, очевидно, самая бойкая из квартета, сканируя меня рентгеновским взглядом с головы до ног и обратно.

– Здравствуйте, – настороженно ответил я.

– А мы к вам! – подключилась к разговору еще одна, сообщая мне радостную весть.

– По какому поводу? – осторожно поинтересовался я, прикидывая в уме, где успел согрешить.

– За вашей мужской силой, – тут же охотно ответила первая, заставляя меня поперхнуться воздухом.

– За чем, простите? – прокашлявшись переспросил я, недоуменно уставившись на бабулек. Неужели только мне эта фраза показалась двусмысленной?

– Люся, ну что ты такое говоришь! – пристыдила ее третья. – Нам всего лишь нужна небольшая помощь, – пояснила она, обращаясь уже ко мне. – У нас в домике есть несколько не критичных, но очень неприятных неудобств, с которыми справиться может только мужчина. Мы, конечно же, сообщили о них управляющему, но он лишь рукой махнул… – Бабуля скорбно вздохнула.

Странно, Сергей Михайлович показался мне очень ответственным и отзывчивым человеком. К тому же неизвестно, сколько времени может занять ликвидация этих самых «неудобств» и какого они вообще могут быть масштаба.

– Да нам бы только кондисьянер подкрутить и кровать от окна отодвинуть, – заметив мои сомнения, объяснила четвертая бабусечка.

– Что ж, если недолго… – Я задумчиво потер пятерней затылок.

– Вот спасибо! – обрадовались они. – Не зря нам Дашенька вас так советовала.

– Дашенька? – Взгляд сам собой метнулся к дому напротив и успел уловить шмыгнувшую в укрытие соседку с шкодливо-мстительной ухмылкой на лице.

Вот, значит, как? Уже в состоянии строить мне козни? Похоже, что задел я ее не так сильно, как мне казалось вначале. Не может же по-настоящему расстроенный человек так виртуозно замышлять пакости на ровном месте! Ну или Кораблева умеет просто мастерски брать себя в руки.

– Кажется, вы поняли, о ком мы, – загадочно просияла вторая старушка, а я поймал себя на том, что улыбаюсь.

Кожу приятно покалывало от азарта и предвкушения. До боли знакомое чувство, словно отбросившее меня на пару десятков лет назад. Не знаю, на какую реакцию рассчитывала Даша, но теперь я точно доведу дело до конца.

– Тогда идем? Я только дочку возьму с собой.

– У вас еще и дочка? – дружно умилились старушки. – А жена?

– Мы только вдвоем, – сказал я и ушел за Зайкой, оставив моих новых знакомых один на один с этой информацией.

***

Бабули ожидаемо облепили Зайку со всех сторон, стоило ей только показаться на пороге. «Ой, какая хорошенькая!», «А как на папу-то похожа! Счастливая, значит будет!», «А сколько тебе лет?», «А в садик ходишь?» – звучало со всех сторон. Обычно я избегал такого навязчивого интереса от посторонних, тем более в адрес ребенка, но не в этот раз.

К сожалению, своих бабушек и дедушек у Зайки не было, поэтому сейчас она просто млела от свалившегося на нее внимания и даже не думала расстраиваться по поводу отложенной поездки. Наоборот, обрадовалась возможности сходить в гости.

Дом, в котором жили наши новые знакомые, находился на противоположном конце базы отдыха, поэтому я сразу взял с собой большой ящик с инструментами. Неизвестно, что может пригодиться, а бегать туда-сюда из-за какой-то мелочи совсем не хотелось.

Глава 5.

Не ожидала, что глупая шутка Якушева так сильно заденет меня. Однако он сумел застать врасплох, проехался по больному.

Так странно, не думала об этом весь год, а сейчас мысли нахлынули на меня с новой силой, заставляя раз за разом прокручивать в голове: «Ну ты и зануда. Как только муж тебя терпит?» А все потому, что они были правдивы. Ведь я и была занудой. От той дерзкой веселой девчонки, какой я была в школе, не осталось и следа…

Но разве не у всех так? Взрослая жизнь диктует свои правила и нормы поведения. Мы не можем делать только то, что хочется. Быть всегда веселыми и легкими на подъем. Жить одним днем и не задумываться о последствиях. В конце концов, я отвечаю не только за себя, но и за детей. А ответственность всегда предполагает ограничения.

Чтобы отвлечься от очередного сеанса самокопания, я решила сходить разузнать у управляющего насчет экскурсий по местным природным достопримечательностям, о которых всю дорогу твердили дети. Но Сергею Михайловичу было немного не до меня – его атаковали разъяренные пенсионерки, требуя немедленно выделить им помощника по хозяйству, раз он сам не может оперативно реагировать на просьбы постояльцев. Бедный мужчина отбивался как мог, но на старушек не действовали никакие аргументы. Ни то, что он только утром был у них и исправил все недочеты, как это было вчера, и позавчера, и позапозавчера… Ни то, что это все не входит в его обязанности, ни то, что персонал базы отдыха ограничен. Старушки продолжали гнуть свою линию и наперебой вещать о насущных проблемах:

– Заклинило шторки! Ни туды – ни сюды!

– Да как же нормально, когда мне высоко? И Натке вон высоко, и Люське тоже, Ирке только не высоко, но она у нас дылда.

– Эй! Я же все слышу, – возмутилась та самая Ирка. Ростом она и правда заметно выделялась среди подруг.

– Да что ты там слышишь? Тебе по возрасту уже не положено.

– А ты не завидуй.

– И крючки в ванной тоже надо перевесить пониже, – прервала их перепалку то ли Натка, то ли Люська.

– Так. Все! – не выдержал наконец управляющий. Очевидно, крючки стали для него последней каплей. – Про окно я понял – сделаю, как только управлюсь тут. И веревку тоже перетяну. Но остальное – уж извините, это перебор! – отрезал он и развернувшись ушел.

– Ну ты погляди, а? И что мы теперь делать будем? – расстроилась старушка, ратующая за крючки.

– Эх, измельчали нынче мужики… – философски заметила высокая Ирка.

– Ну почему же? Вовсе нет, – неожиданно для самой себя вмещалась в разговор я…

***

Утро следующего дня было еще более солнечным и жарким, чем предыдущее. Мы с детьми решили не терять времени даром и оперативно собрались на пляж.

– Дашенька! Доброе утро! Как я рада, что застала тебя! – вдруг окликнула меня вчерашняя знакомая, как только мы вышли из дома.

– Здравствуйте, Людмила, – поздоровалась я, повернувшись к ней лицом и непроизвольно зацепила взглядом дом напротив.

На открытой части веранды, прислонившись плечом к опорному брусу, стоял сосед и рассеянно смотрел куда-то вдаль, не обращая на нас никакого внимания. В руках у него была кружка с вьющимся над ней дымком, из которой он время от времени что-то отхлебывал. При этом вид у Якушева был до тошноты умиротворенный. И чему он так радовался с самого утра? Неужели пожилые дамы не оправдали вчера моих надежд?

– Хотела поблагодарить тебя за помощь и вот, – продолжила тем временем Людмила, а для подруг просто Люська, ныряя рукой в свою пляжную сумку, – Принесла тебе вкусненького, – сообщила она и гордо продемонстрировала банку с моим самым жутким гастрономическим кошмаром. – Дима по секрету сказал, что ты ее очень любишь, – хихикнула старушка, перейдя на шепот.

Ах вот кого надо благодарить!

Острый злой прищур мгновенно был направлен в сторону советчика.

Якушев же больше не смотрел вдаль, вместо этого он с самодовольной ухмылкой наблюдал за нами, а когда наши взгляды пресеклись, он улыбнулся еще шире и отсалютовал кружкой. Вот же гад!

Первый порыв – схватить эту злосчастную банку и запустить через дорогу, прямо в лоб «доброжелателю»! Но мы ведь взрослые люди. Надо действовать тоньше. Поэтому собрав остатки своего самообладания, я приняла презент Людмилы и прижала его к груди с самым счастливым на свете выражением лица:

– Вот спасибо! – воскликнула я. – Обожаю кабачковую икру!

Клянусь, если бы я знала, что челюсть Якушева может упасть еще ниже, то рискнула бы даже попробовать эту гадость на вкус! От злорадного самодовольства не осталось и следа. Правда, длилось это зрелище всего несколько секунда, а затем он снова взял себя в руки и, хмыкнув каким-то своим мыслям, скрылся в доме.

Людмила, удовлетворенная моей реакцией, тоже поспешила к подругам, а я, развернувшись на сто восемьдесят градусов, под ошарашенные взгляды детей помчалась обратно к себе, по-прежнему прижимая ценный груз к груди.

– Мам, с тобой все хорошо? – осторожно поинтересовался Степка, нагнав меня на кухне. – Ты ведь это не ешь.

Моя нелюбовь к этой жиже была известным фактом, о котором домашние, конечно же, знали. И нет, я ни разу не пробовала ее. Просто сам вид внушал отвращение. Ну какое там пробовать?

Глава 6.

– Ну как? – Зайку распирало от гордости и нетерпения, пока я, выкручивая голову назад, пытался рассмотреть в зеркале ее шедевр. Теперь стали понятны странные смешливые взгляды отдыхающих на пляже. – Папочка, тебе нравится?

– Нравится. Очень нравится, – скептически покосившись на отражение в зеркале, все же ответил я.

Ну не ругать же ребенка за творческий порыв? Тем более сам виноват. Угораздило же уснуть и оставить дочку одну без присмотра у самого моря! Россыпь кривых цветочков-отпечатков, украшающих теперь мою спину, не самая страшная плата за беспечность.

– Красиво получилось, правда?

– Правда-правда, – продолжал я крутиться перед зеркалом.

Как теперь только ликвидировать эту красоту? По идее, нескольких сеансов приема солнечных ванн должно быть достаточно для того, чтобы загар сровнялся. Только вот плечи и так безбожно жгло, а значит, о следующем разе на ближайшие дни можно было забыть.

– Мы очень старались! – Дочка все продолжала делиться впечатлениями.

– Мы? – переспросил я на автомате, продолжая размышлять о том, как бы убрать с себя эти солнечные тату.

– Да, мы! Я, Еся и ее мама.

Так. Минуточку…

– Мама Еси тебе помогала?

– Да!

– Зайка, а кто вообще придумал рисовать на папиной спине? – подозрительно прищурившись, спросил я, уже заранее зная ответ.

– Ну вообще, это была идея Есиной мамы. Но рисовать именно цветочки – придумала я! – с готовность сообщила Зайка.

Вот же… А ведь я повелся и даже слегка расстроился, что мой финт с икрой не удался. Но оказалось, он пришел точно по адресу! Просто Кораблева за эти годы отлично прокачала свои актерские навыки. Представляю, как она бесилась после! Цветочки на моей спине – яркое тому подтверждение.

Кулаки сжались сами собой. Теперь мой ход.

***

Однако вынашивание достойного плана мести пришлось отложить на потом. Обгоревшие плечи требовали повышенного внимания и заботы, каждый раз напоминая о себе неприятной саднящей болью. Недостаточно было просто намазать их средством от ожогов. Вместе с этим хотелось завалиться на кровать и не двигаться пару-тройку часов, пока не пройдет. Но дочка, пропустив дневной сон и пребывая не в самом радушном настроении, настойчиво требовала «хлеба и зрелищ», то есть обещанного похода на местную сопку. С термосом и печенюшками, конечно же.

Отыскав в багажнике небольшой рюкзак, я сложил в него туристический коврик и пока еще пустой термос, примеряя их на себя. Но тут же зашипел от боли.

– Обгорел? – участливо поинтересовался Степа, неожиданно материализовавшийся у меня за спиной.

– Ага.

– Это ты в поход собираешь?

– Да какой там поход, – усмехнулся я. – Так, прогулка с пикником.

– Все равно здорово, – вздохнул он.

– Присоединиться к нам не надумали? – напомнил я ему о нашем сегодняшнем разговоре во время купания.

– Я бы пошел, но мама не хочет, – с досадой ответил парень.

Что неудивительно. Но за парня вдруг стало обидно. Не думал, что его так зацепят мои рассказы о местных достопримечательностях и природных объектах, которыми я делился с дочкой, а обзавелся еще одним заинтересованным слушателем. Степа и сам на удивление много знал о месте, в котором был впервые. Делился интересными фактами, почерпнутыми из интернета, и задавал немало вопросов, на которые не смог найти ответа в сети. Такая любознательность для детей в наши дни была настоящей редкостью.

Совершенно естественно, что ему хотелось не только послушать чужие рассказы, но и увидеть все собственными глазами.

Поколебавшись минуту и взвесив все за и против, я решительно направился в сторону соседского дома, не оставляя себе и шанса на передумать.

– Идем! – не оборачиваясь, позвал за собой Степку, застывшего в недоумении.

– Ты? – удивилась Кораблева, открыв дверь.

– Я пришел с миром, – быстро выпалил я, поднимая раскрытые ладони вверх.

– Ну да, – усмехнулась в ответ Дашка, скрещивая руки на груди и даже не думая мне верить.

– Это насчет Степы.

– Что с ним? – тут же всполошилась она, а надменная усмешка вмиг сменилась неподдельной тревогой. Но, увидев позади меня живого и здорового ребенка, вопросительно нахмурилась.

– Степ, дай нам с мамой минуту, а?

Парень кивнул и под пристальным взглядом матери скрылся в доме.

– Что ты задумал? – тут же набросилась на меня Даша, как только мы остались одни.

– Ничего, клянусь, – попятился я назад, не ожидая от нее подобного напора. – Я тут только из-за твоего сына.

– Да не тяни ты уже!

– Разреши ему прогуляться сегодня с нами, раз сама не хочешь?

– Нет, – не задумавшись ни на секундочку, выпалила она.

– Почему?

– Ты еще спрашиваешь? Отпустить ребенка не пойми с кем, не пойми куда…

Глава 7.

Не думала, что из этой прогулки выйдет что-то путное, но пока все шло на удивление нормально.

И все же, если бы не надувшиеся мордашки Степки с Еськой, встретившие меня у дверей, то я бы ни за что не решилась на эту авантюру.

Правда, причина их обид мне до сих пор была не особо ясна…

– А куда ты ходила? – спросила Еська, глядя на меня из-под нахмуренных бровей и растрепавшейся во сне челки.

– К Сергею Михайловичу, отнесла ему баночку с икрой, – вздохнула я, расстроенная результатом своего визита к управляющему. Как оказалось, никаких гидов здесь нет, а экскурсии если и проводятся, то только группам туристов, приехавшим в эти края с собственными проводниками.

– Икру ему унесла? – вдруг округлил глаза Степка и стал хватать ртом воздух, словно хотел еще что-то сказать, но никак не мог подобрать слова. – Но он же… Он же старый! – выпалил он наконец.

Старый? А это-то тут еще при чем? Переживает за возможное расстройство пищеварения что ли?

– Степа, да все нормально. Он, может, и в годах, но вполне еще крепкий мужчина. Вон как резво по базе бегает с постояльцами, – попыталась я успокоить ребенка.

– Может быть, – насупился сын, скрещивая руки на груди, – Но Дима все равно покрепче будет. Он не только по базе, но и по горам скакать может. А ты не хочешь с ним идти!

Степка сменил тему так неожиданно резко, перескакивая с одного на другое, что я даже растерялась, никак не улавливая логику размышлений сына. А он, так и не дождавшись от меня реакции, выскочил на улицу.

– Степа просто очень хотел пойти в поход, – дипломатично объяснила дочка и посмотрела на меня то ли с укором, то ли с сочувствием.

Это-то я как раз прекрасно понимала. Понимала и то, что Степке хотелось пойти в поход именно с Якушевым, знающим эти места и их историю. Но пересилить себя и договориться с соседом о совместной прогулке было для меня уже чересчур.

Однако он пришел сам. Отчитал меня, как нерадивую школьницу, предложил перемирие и поставил перед фактом – прогулке быть.

Причин для отказа просто не оставалось. Не буду же я топать ногами и, как капризный ребенок, дуя губы кричать: «Не хочу с тобой гулять».

Облачившись в свой спортивный наряд – не зря все-таки обновила его перед поездкой, – я покрутилась у зеркала. Сидел он на мне просто идеально. Но Якушеву все равно не понравился.

Впрочем, я пообещала себе не обращать внимания на его подколы. Хотя бы сегодня, всего один вечер. Надеюсь, он собирается выполнить свое обещание о перемирии.

А во время подъема я вообще забыла о нем на некоторое время. Свежий, чуть солоноватый воздух заполнял легкие до отказа. Глаза слепило от обилия света и цвета. Грудь так и распирало от избытка эмоций. А при взгляде на счастливые улыбки детей кончики губ сами собой стремились вверх.

Степка первым добрался до вершины холма, победоносно вскинув руки вверх, а рюкзак вниз. Зайка, хоть и была самой маленькой в нашей компании, но от Степки отстала ненамного. Однако все равно стояла насупившись, досадуя о первенстве старшего товарища. Есю же совершенно не волновала слава покорителя гор, она спокойно плелась позади всех, то и дело зависая над цветочками-жучечками и напевая что-то себе под нос, точно диснеевская принцесса.

В очередной раз обернувшись на дочку, я поймала на себе рассеянно-задумчивый взгляд Якушева.

– Мам, смотри какие? – позвала меня Еся, отвлекая, и продемонстрировала свой улов в виде букета полевых цветов. – Можно из них веночек сплести?

– Почему бы и нет? – согласилась я. – Поднимемся и сплетем.

Но все вышло не совсем так. Первым делом Степка помчался искать останки береговой батареи, о которой ему рассказывал Дима, и, пока с восхищением не облазил весь оружейный дворик со всеми нишами, не успокоился. Зайка не отставала от него ни на шаг.

Только потом мы отправились на поиски подходящего места для пикника, которое на крутом склоне было найти не так уж и просто.

– Ну вот, – довольно хлопнул в ладоши Якушев, разложив коврик на ровном пятачке. – Только, чур, сильно не егозить. – строго пригрозил он пальцем детям и достал из рюкзака термос с печеньем. Я же вытащила из своего фрукты и горячие бутерброды, глядя на которые Дима неопределенно хмыкнул и умыкнул себе первый ломтик. Следом на них набросились и оголодавшие дети, сметая все подчистую.

– А теперь веночек, мам, – напомнила Еся, когда мы уже допивали чай.

– Веночек? – заинтересовалась Зайка. – А ты умеешь?

– Умею, – подтвердила я, выуживая из охапки несколько длинных стеблей.

– А мне сделаешь? Я тоже хочу.

– Конечно, – снова согласилась я и покосилась на Якушева, чувствуя на себе его пристальный взгляд сквозь опушенные ресницы. Захотелось тут же спрятаться, прикрыть лицо и неведомо откуда взявшийся румянец. Да что с ним сегодня такое?

– Пф-ф, девчонки! – фыркнул сын, махнув в нашу сторону рукой, чем невольно разрядил обстановку.

Якушев тоже усмехнулся, но все же остался верен мужской солидарности и в знак поддержки продолжил рассказывать Степе о батарее. Венки тем временем были уже сплетены и надеты на головы счастливых владелиц. Но Есе показалось этого мало, и она украсила остатками цветов еще и косу.

Глава 8

Растяжение связок голеностопа – достаточно частая травма, одна из самых распространенных у спортсменов, в том числе у туристов. Сталкивался с этим уже не раз – алгоритм действий оказания первой медицинской помощи отточен до автоматизма. И все же, увидев разбитые коленки Кораблевой, я слегка замешкался. Пока ее болезненное шипение не привело меня в чувство.

Даша привычно язвила и бросалась колкостями в мой адрес, но злиться на нее все равно не получалось. Насупившаяся и сердитая, она храбрилась изо всех сил – это было заметно даже невооруженным взглядом, – и выглядела при этом до жути мило.

А вот нести ее на руках через всю базу отдыха было откровенно ужасной идеей. Тяжести в Кораблевой было немного – не больше, чем в моем походном рюкзаке, который я обычно брал с собой на сплав[1], – но положение для транспортировки было до ужаса неудобным. Впрочем, говорить об этом вслух я все равно не собирался.

Пока Дашка старательно воротила от меня свой очаровательный вздернутый носик, показывая всем своим видом, как ей претит наш вынужденный тесный контакт, я смог без опаски разглядеть ее вблизи.

Полные, сочные губы были слегка поджаты, на переносице и кончике носа раскинулась легкая россыпь еле заметных веснушек, – не у одного меня на теле остался «солнечный привет», – густая копна непослушных каштановых волос, которые, выбившись из прически, так и норовили пощекотать мне лицо, и ровная гладкая кожа с нежным румянцем на щеках. Всем двадцатилеткам на зависть, не то что ровесницам.

Некстати вспомнилась собственная седина на висках – всего пара волосков, едва незаметных для окружающих, но все же. Хотя, пожалуй, неудачный пример. Конкретно моя седина с возрастом совершенно никак связана не была, и «благодарить» за нее я должен Зайкину маму – она постаралась.

Вереницу безрадостных мыслей остановило неожиданное препятствие в виде двух блондинок на подъездной дорожке к моему домику. Кажется, именно их я видел рядом с Кораблевой на пляже, когда изображал из себя аква-аниматора и устраивал с детьми водные баталии.

Уверен, Даша снова что-то затеяла, хоть и не созналась в этом честно при прямом вопросе и выглядела крайне недовольно. Но кто бы на ее месте поступил иначе?

Возиться с блондинками мне сейчас хотелось меньше всего на свете, но еще меньше мне хотелось возиться с ними поздним вечером. Поэтому, пообещав им вскоре вернуться, я направился в домик Кораблевой и, усадив ее там на кровать, наконец освобождая руки, почувствовал странную смесь неловкости и разочарования.

– Спасибо, – тихо поблагодарила Даша, потупившись в пол, а я не нашел ничего оригинальнее, чем просто кивнуть в ответ.

– А где у вас тут холодильник? – спросил я, вспомнив о важном, и Есения тут же отвела меня в нужном направлении. Через пару минут я уже вернулся обратно с пакетом льда, завернутым в полотенце, чтобы приложить его к поврежденному голеностопу Кораблевой. – Ну вот, минут десять-пятнадцать, и можно будет накладывать эластичный бинт.

– Хорошо, – буркнула Даша, а затем растерянно встрепенулась: – Но у меня его нет.

– У меня есть, в машине лежит. Сейчас принесу. – пообещал я и, убедившись, что Зайка находится под присмотром, вышел за дверь.

– Дмитрий! Вы уже освободились? – сразу же с двух сторон атаковали меня блондинки.

Черт. А я уже успел о них забыть.

– Еще нет, – вежливо ответил я и поспешил к машине. – Скоро вернусь, – пообещал снова на обратном пути и спрятался за дверью.

***

– Ну вот, – покрутил я в руке добытый сверток. – Теперь давай уберем лед.

Даша внимательно следила за всеми моими манипуляциями, но, что удивительно, не проронила ни слова.

– Не туго? – бросил на нее короткий обеспокоенный взгляд.

– Нормально. Но давай уже побыстрее, – тоже нахмурилась она, отводя глаза в сторону. – Тебя ведь там ждут.

– Это не страшно. Если я им так сильно нужен, то подождут еще, – усмехнулся, подмигивая Даше. В ответ она лишь фыркнула.

Еся хлопотала рядом помогая, за стенкой о чем-то рьяно спорили Зайка со Степкой, и эта атмосфера казалась такой по-домашнему уютной, что уходить отсюда никуда не хотелось. Сдались же Дашке эти блондинки!

– Ну вот. А теперь ложись и отдыхай, – подытожил я, заканчивая накладывать бинт. – Ребята у тебя уже взрослые, так что вполне могут справиться сами.

– А Зайка? – спросила вдруг Даша. – Ее куда? С собой возьмешь?

– Ну да, а что?

– Да ничего. Зачем таскать с собой ребенка неизвестно куда? – раздраженно заметила Кораблева, а затем удивила неожиданным предложением: – Пусть пока побудет у нас, поиграет с Степкой.

– Но у тебя же нога…

– Ты сам сказал, что у меня взрослые и самостоятельные дети. Так что скакать не придется, – с деланым равнодушием напомнила она.

Прикусил нижнюю губу и свел брови вместе, обдумывая. Хотя здесь и думать-то было не о чем.

– Хорошо. Скоро ее заберу, – сдался я наконец и нехотя поплелся обуваться.

По пути к выходу заглянул в комнату к детям, где Степка с Зайкой уже не спорили, но все еще громко что-то обсуждали. Как оказалось, какую-то заумную головоломку. Они по очереди крутили ее в руках и пытались решить.

Глава 9.

Еся хлопотала вокруг меня словно заботливая квочка, невольно вызывая щемящий прилив нежности в груди. Моя маленькая девочка, которая была не по годам самостоятельной, ответственной и мудрой.

– Дима хороший, – коротко стрельнув глазами в мою сторону, неожиданно произнесла она и села рядом со мной на край кровати.

– Да, неплохой, – вынуждена была согласиться я, откинув голову назад на подушку, которую чуть ранее дочка любовно подпихнула мне под спину.

Якушев и в самом деле больше не казался мне таким уж исчадием ада, каким я привыкла его считать. Наверное, я просто все еще не примирилась с мыслью о том, что он вырос и стал совершенно другим человеком. А может быть, он и всегда был таким? Где-то очень-очень глубоко в душе, конечно же.

И все же осознание данного факта давалось нелегко.

– Мамочка, ты будешь спать? – вырывая меня из мыслей, спросила Еся с какой-то потаенной надеждой в голосе. Я коротко кивнула:

– Да, полежу немного. – После прогулки на свежем воздухе так и тянуло прикрыть глаза. Особенно теперь, когда нога перестала ныть, а все впечатления дня осели на плечи вселенской усталостью.

– Хорошо, – приободрилась она с чувством выполненного долга. – Тогда я пойду к детям?

– Конечно, иди, – улыбнулась я и проследила взглядом за тем, как довольная дочка исчезла за дверью. А затем сползла по кровати ниже, принимая полностью лежачее положение, и блаженно прикрыла глаза.

Мысли невольно так и крутились вокруг Якушева.

Интересно, что же такого понадобилось от него этим блондинкам? Да еще и вечером. А вдруг в этом и на самом деле есть моя вина? Ведь это я посоветовала Диму старушкам, а уже они могли невольно порекомендовать его кому-то еще, просто рассказывая о его подвигах… Или здесь было что-то другое?

Память услужливо подкинула смутные образы дам из пляжного фан-клуба Якушева. Тех самых, что сидели на шезлонгах недалеко от меня и беззастенчиво пожирали его взглядом… И все удивительным образом встало на свои места. Только вот облегчения это совсем не принесло. Напротив, идентификация блондинок вызвала острый приступ раздражения и добавила еще один важный вопрос на повестку дня: а узнал ли их Якушев? Или он просто, по первой же просьбе незнакомок, помчался не пойми с кем и не пойми куда?

Почему-то меня одинаково не устраивали оба варианта ответа.

Раздраженно выдохнув, я открыла глаза и снова села. Лежать вот так, наедине со своим мыслями, было совершенно невозможно. Голова шла кругом от всех этих вопросов, которые еще вчера совершенно меня не волновали (ну, может, только совсем чуть-чуть). Необходимо было чем-то занять себя, чтобы отвлечься, а, лежа на кровати, сделать это было затруднительно.

Я осторожно пошевелила пострадавшей ногой, но боли не почувствовала – эластичный бинт надежно фиксировал голеностоп, – а затем аккуратно поднялась на ноги и, опираясь на стены, добралась до двери в комнату детей, за которой стояла странная тишина. Помедлив пару секунд, прислушиваясь, я заглянула внутрь.

Дети сидели на одной из кроватей и, склонив головы, в центр импровизированного круга, о чем-то шептались. Но, услышав звук открывающейся двери, вскинули головы и резко затихли.

– Чем занимаетесь? – настороженно прищурилась я.

– Ничем, – подозрительно быстро ответили они в голос и переглянулись.

Хм. Интересно.

– Есть хотите? – Я специально не стала заострять внимание на их странном поведении.

– Да! – раньше всех воскликнула Зайка, но тут же смутилась за свой энтузиазм.

– Мама, а как же твоя нога? – встрепенулась Еся, наконец отойдя от первоначального шока от моего вторжения, и резко вскочила со своего места.

– Все в порядке. Я аккуратно. Хочу постряпать блинчики, не зря же мы везли сюда муку, – подмигнула ей я.

Пусть это было и слегка наивно, но мне хотелось хоть как-то реабилитироваться перед детьми за все те воскресные завтраки, что я пропустила из-за работы. Поэтому с собой у нас был внушительный запас продуктов, из которых я планировала ежедневно готовить разнообразные блюда. Всенепременно вкусные и полезные. Но, к сожалению, пока в этом не преуспела, отдавая предпочтения простым и быстрым в приготовлении.

– Я тебе помогу, – поставила меня в известность Еся и первой отправилась на кухню.

– А можно я тоже помогу? – загорелась идеей Зайка.

Готовка с детьми – аттракцион не для слабонервных. Зато на дурацкие глупые мысли точно не будет и минутки.

– Конечно. Идем, – подмигнула ей я и поковыляла на кухню следом за дочкой.

***

Все оказалось не так уж и плохо. Вернее, очень даже хорошо.

Девочки строго следовали указаниям и быстро замесили тесто. Мне оставалось только поджарить его на сковороде, превращая в пышные блинчики.

– Это точно блины? – скептически поинтересовалась Зайка, увидев первую партию моих панкейков. – Никогда не видела такие толстые.

– Блинчики бывают разными, – пожала я плечами, заправляя следующую партию.

– А я люблю такие, – вмешался Степка, пытаясь в это время умыкнуть один из них с тарелки. – Бабушка умеет только тонкие. Они тоже вкусные, но другие, – поделился он, невольно щекоча мое чувство вины.

Глава 10.

– Угощайся, папа! – первой среагировала Зайка, смещаясь в сторону вместе со стулом, а тарелку с пышными блинчиками пододвигая на освободившееся место за столом. Рот непроизвольно наполнился слюной.

Сногсшибательный аромат встретил меня еще на подходе к дому. А потом я услышал беззаботную детскую болтовню, разбавленную смешками и редкими возмущенными выкриками. В голове ярким кадром возникла картинка большой дружной семьи… Она казалась такой живой и реалистичной, что, проигнорировав стук в дверь, – да, об этом я соврал, – я бесшумно просочился внутрь, желая убедиться, что все это лишь игра моего воображения.

Но вместо этого убедился лишь в обратном. Под ребрами тревожно заныло. Слишком уж идеальной вышла картинка. Словно кто-то пробрался в закрома моих тайных желаний и собрал из них чертово бинго.

Особенно сильно это ощущалось на контрасте с блондинками, от которых я еле унес ноги так до конца и не разобравшись, чем именно являлась их просьба: самым нелепым подкатом в моей жизни или искренним незамутненным желанием получить бесплатную няньку на время отпуска. Да это и не важно – оба варианта откровенно были так себе. Страшно подумать, что творилось в голове у этих дам… Даже в самой дикой своей фантазии не могу представить, чтобы еще хоть кто-то из моих знакомых до такого додумался. Дашка бы вот точно никогда.

Хотя, чтобы провести время с ее детьми меня и просить не надо...

– Не бойся, не отравлены. – по-своему расценила мою заминку Даша, опуская на стол новую кружку с чаем. Для меня.

– Ну, пробуй уже, папа! – нетерпеливо поддержала ее Зайка.

– М-м-м, вкусно! – вынес я свой вердикт спустя мгновение после дегустации под прицелом любопытных детских глаз.

– Правда? – все равно уточнила Зайка.

– Конечно, зачем мне врать? – совершенно искренне подтвердил я, принимаясь за второй блинчик, еще совсем теплый и нереально аппетитный. Кораблева демонстративно фыркнула и отвернулась к кухонным шкафчикам, но я все равно успел заметить, как кончики ее губ устремились вверх.

– А я тоже помогала тесто заводить. – с гордостью сообщила дочка. – Сыпала муку и вилкой мешала. И Еся тоже, она даже яйца разбила сама.

– Какие вы… молодцы. – я даже жевать перестал, оглушенный этим простым фактом.

Не то чтобы я считал готовку с детьми чем-то сверхъестественным… Хотя нет, именно таким и считал. Но дело было не только в этом.

Под ребрами уже не ныло, а нестерпимо жгло, распирая грудную клетку изнутри щемящей до боли тоской по давно забытому, но такому родному и понятному – ощущению дома. Правильному, теплому и уютному. Никак не привязанному к месту, а скорее к атмосфере, настроению и людям.

Тем неожиданнее было это осознавать.

– Якушев, ты что-то подвисаешь через раз. Голову напекло на прогулке или новые знакомые так постарались? – съязвила Дарья, пощелкав пальцами возле моего лица. А затем, едва заметно поморщившись, села напротив.

– Как твоя нога? – проигнорировал я ее колкость.

– Как видишь – лучше.

– Тебе бы поменьше ее напрягать. – нахмурился я. – Хотя бы сегодня.

– Как скажешь, док. – дурашливо согласилась она.

– Я серьезно. – злость нахлынула неожиданно. – Ближайшая нормальная больница находится черт знает где…

– Не выражайся! – строго осекла меня Даша, покосившись на притихших детей.

– Извините. Просто не люблю, когда кто-то легкомысленно относится к своему здоровью. – проворчал я.

Даша иронично приподняла бровь, но промолчала. В ее взгляде и так, без всяких слов, отчетливо читалось: «И ты еще меня называешь занудой?

– Папочка, ты волнуешься за Дашу? – вклинилась в нашу перепалку Зайка, уточняя.

– Именно! – с чувством ответил я. Хоть кто-то меня понимает.

Дети заметно расслабились, а Даша, наоборот, посерьезнела и посмотрела на меня как-то странно.

– Наверное, мне и правда нужно отдохнуть. – наконец проговорила она.

Намек был более чем прозрачен.

– Конечно. Нам тоже пора на боковую. Правда, Зайка?

– Ну па-а-ап. – тут же заканючила дочка, сообразив к чему идет дело, хотя обычно никаких проблем с отбоем у нее не наблюдалось. Просто ей не хотелось покидать приятную компанию.

И я ее прекрасно понимал.

– Мы там еще в игру не доиграли... – попытался вмешаться Стёпка, но сам в этот момент сладко зевнул.

– Нет, ребят. – усмехнулся я. – Доиграете уже завтра.

В том, что завтра эта банда соберется снова я даже не сомневался. И когда только успели так спеться?

– Ну пока. – обреченно вздохнула Зайка, нехотя выползая из-за стола и с такой же рекордной медлительностью двинулась в сторону выхода.

Однако на полпути вдруг остановилась и резко дернулась обратно, чтобы заключить в тесные объятия… Кораблеву.

***

Зайка давно уже сладко посапывала в кровати пуская слюни на подушку.

Я бы тоже так хотел, но вместо этого пялился в потолок. День вышел слишком насыщенным, слишком богатым на события и эмоции. Неожиданные, сбивающие с толку и бередящие душу.

И, как и в старые добрые времена, виной всему была Кораблева.

Зайка тянулась к ней. Это было трудно не заметить. Венок, косички, блинчики, цветочное творчество – обыденное девчачье, на которое большинство даже и внимания не обратило бы. И которого Зайке так отчаянно не хватало. Я, как ни старайся, не мог дать ей того же.

А Даша могла.

На грани парадоксального, но при всем своем дерзком характере она была настоящим воплощением женственности, от кончиков волос до кончиков пальцев на ногах. (Это я точно знаю – видел на пляже.) Красивая, утонченная, нежная, заботливая и внимательная к нуждам детей. У Зайки не было и шанса не проникнуться этим.

Как и у меня.

Не в силах больше спокойно лежать, я подскочил с кровати.

Привычка задирать и подначивать Дашку так сильно срослась со мной, что я оказался совершенно не готов к иному сценарию событий. Мысли не поспевали за желаниями и в центре солнечного сплетения нестерпимо зудело от этого несоответствия. Непреодолимая потребность поблагодарить Кораблеву за ее отношение к Зайке, несмотря на явные шероховатости общения со мной, росла в геометрической прогрессии. И чем дольше я об этом думал, тем сильнее пекло в груди, и тем сильнее хотелось это сделать прямо сейчас, не дожидаясь утра.

Глава 11.

Якушев застал меня врасплох. Второй раз за последние пять минут.

Вторжение в мое личное пространство случилось так дерзко и неожиданно, что я буквально оцепенела на месте, едва не вывалившись в окно. Если бы не опора в виде мягких теплых губ и всего Якушева в целом.

Приободренный моим бездействием, он запустил пальцы в волосы, сжал их в кулак и притянул к себе еще ближе, стараясь углубить поцелуй. Кончик его языка коснулся моей нижней губы, уверено прокладывая себе путь и заставляя напрочь забыть обо всем.

Нужно было тут же оттолкнуть нахала, возмутиться бесцеремонной оккупацией моего рта, но в голове так приятно шумело, а по телу разливалось щекочущее тепло, что я невольно разомкнула губы, неосознанно отвечая на ласку. Якушев судорожно вздохнул и тут же переместил руку с моего затылка ниже – на спину. Аккуратно, но настойчиво надавил между лопаток, словно наш тесный контакт был все еще недостаточно тесен, и он старался исправить этот досадный момент. Мои ладони инстинктивно сжались на его плечах еще крепче. Как и когда они там оказались оставалось для меня загадкой, я этого совершенно не помнила, но сжимать и гладить упругие твердые мышцы было до невозможного приятно.

В какой-то момент Якушев отстранился от моего лица буквально на пару сантиметров, окинул мутным взглядом, словно хотел убедиться, что это действительно я, и уже подался вперед, чтобы вжаться меня с новой силой… Однако этой секундной заминки мне с лихвой хватило, чтобы опомниться.

– Поставь… меня… пожалуйста… на место. – прерывисто прошептала я сквозь сбитое дыхание Якушеву прямо в губы.

Он повторно отстранился, нехотя и лениво. Растерянно заморгал, а затем взметнул вверх свои широкие ровные брови и помог мне наконец-то вернуться в вертикальное положение.

Я отряхнулась, поправила задравшийся край пижамы, делая это нарочно медленно, чтобы дать себе время собраться с мыслями. Однако это все равно не помогло.

Якушев торжествующе улыбался и сиял ярче начищенного медного таза. Всем своим видом вызывая одно лишь единственное желание этим самым тазом ему и двинуть. Если бы он был у меня под рукой, конечно же.

– Дурак! – выпалила я совсем по-детски и задернула шторы.

За окном раздался веселый смешок, но больше никакого ответа не последовало.

Еще пару минут я так и стояла неподвижно у задёрнутых шторами окна, пытаясь обуздать хаотичные мысли и взбесившийся сердечный пульс.

Мама дорогая. Что это такое сейчас было?

Якушев решил так изощренно отомстить за свою поруганную цветочками спину? Не слишком ли кардинальное решение?

В любом случае, теперь от него так просто не отделаешься, о моей минутной слабости он будет припоминать еще не раз. А начнет это прямо завтра с утра. Не даром же вид у него был, как у обожравшегося сметаной кота…

Полночи я ворочалась в кровати, то с ужасом воображая куда еще может завести Якушева его ущемленное самолюбие, то прикусывала все еще припухшие губы, стыдливо припоминая, какими тягучими и сладкими на вкус оказались его поцелуи, и как сильно на самом деле мне понравились.

Утром проснулась помятая и разбитая, будто и вовсе не ложилась. Однако полчаса у зеркала сделали свое дело. И пусть сегодня Якушев вынет из меня душу своими подначками, но выглядеть при этом я буду достойно.

Однако, в противовес всем моим ожиданиям, день прошел спокойно. С Якушевым мы пересекались удивительно редко, а когда это все же случалось, то вел он себя непривычно молчаливо и сдержано. Без единого намека на произошедшее вчера, словно ничего и не было.

Это было так странно и совершенно на него не похоже, что против логики и здравого смысла, вместо облегчения я испытала иррациональное разочарование.

***

К вечеру на побережье обрушился внезапный ливень, все отдыхающие разбежались по своим домикам и стало как-то особенно тоскливо.

Дети, уютно устроившись у себя в комнате, читали книги. Я же от безделья нажарила целую гору драников, наварила компот из свежих фруктов, которые мы брали с собой и теперь похрамывая ходила из угла в угол, не находя себе места, пока Стёпка чуть не снес меня наскоку вылетая из комнаты.

– Мам, мам, можно нам к Зайке с Димой пойти?

При упоминании Якушева сердце тут же сделало кульбит и застучало быстро-быстро.

– К-когда? Сейчас? – я покосилась в окно, по которому стекали водопады дождевой воды.

– Ага. Дима написал, зовет играть в настолки. Можно, а? Все равно же заняться нечем.

– Когда это вы успели обменяться с ним телефонами?

– Да вчера еще. – нетерпеливо отмахнулся сын, ожидая ответа.

– Ну хорошо. – сдалась я. – Зонтик только не забудьте, без него никуда не пущу. – выкрикнула уже вдогонку.

Стёпка остановился и развернулся ко мне:

– А ты разве не с нами? Дима нас всех вообще-то звал.

Что было само собой логично, но почему-то о себе я даже не подумала. Щеки предательски запекло, и я машинально приложила к ним холодные ладони.

Еся удивленно выглянула из-за брата:

– Мам, ну как мы без тебя? – и покосилась на Стёпку ища поддержки.

– Угу. – кивнул тот и добавил с умным видом: – Детям вообще не стоит ходить в гости одним, вдруг мы там что-нибудь натворим?

На такие железобетонные аргументы возразить было нечего. Поэтому через каких-то десять минут мы уже стояли на веранде домика Якушевых с бутылкой компота и контейнером драников в руках.

Ну не с пустыми же руками в гости идти.

***

Дверь открылась практически мгновенно, словно Якушев уже стоял у порога и ждал.

– Привет. Проходите. – он обвел нас всех взглядом, чуть дольше задержав его на мне, и отступил в сторону, уступая дорогу.

Стёпка с Есей тут же просочились сквозь дверной проем и умчались к своей младшей подружке, оставляя нас с гостеприимным хозяином один на один.

– Вот. Это к ужину. – ткнула я контейнером в Якушева и тоже вошла внутрь.

– Спасибо. – на автомате подхватил он гостинец и только потом растерянно поинтересовался: – А что это?

Глава 12.

Даша вздрогнула от неожиданности, но согласно кивнула и вышла вместе со мной из комнаты, чтобы вернуться на кухню. А там остановилась у окна, вглядываясь в струйки дождевой воды, извивающиеся на стекле.

– Как твоя нога? – решил начать с нейтрального вопроса.

Даша повернулась вполоборота, едва заметно вскинув брови.

– Нормально. – односложно ответила она и развернулась ко мне уже полностью. – Ты об этом хотел поговорить? – усмехнулась, с вызовом уставившись на меня. Дерзко и самоуверенно.

– Нет. – не стал спорить, завороженный сердитым блеском ее глаз. – Я хотел извиниться.

– Извиниться? – переспросила Даша, дернув плечом.

На щеках вновь появился румянец и мнимое спокойствие, так убедительно разыгрываемое передо мной еще пару секунд назад треснуло по швам. Кто бы мог подумать, что Кораблёва умеет так смущаться? Я мог бы вечность смотреть на то, как краснеют ее щеки, как подрагивают густые ресницы, как вздымается от волнения ее грудь…

– Да, извиниться. – сдавленно проговорил я, не узнавая собственный голос. – Я правда не хотел за тобой подсматривать. Это вышло случайно.

Даша сердито свела брови вместе и недоверчиво прищурила глаза:

– А больше ты ни за что не хотел извиниться?

А вот и привычная мне Кораблева. Разгон от «трепетной лани» до «дерзкой валькирии» за доли секунды – в этом вся она. И черт знает почему, но мне это дико нравится. Цепляет за живое, не оставляя и шанса чтоб промолчать.

– Если ты имеешь в виду наш поцелуй, то нет. – специально сделал упор на слове «наш», напоминая, что поцелуй был обоюдным, очень даже взаимным. При одном только воспоминании об этом кончики губ сами собой поползли вверх.

– На что это ты намекаешь? – возмутилась Даша, опасно сверкая глазами.

– Это разве намек? – ухмыльнулся я. – Я же прямо все говорю. Да, я поцеловал тебя первым, но ты ответила, а значит…

– Хам! – окончательно вскипела Даша. – Самоуверенный болван! Да как ты только мог такое подумать? – тыча своим изящным указательным пальчиком мне в грудь разорялась она. – Ты просто напыщенный индюк!

– Подожди-подожди. – перехватил я атакующую меня руку за запястье, и вторую для верности тоже, невольно подтягивая Дашу ближе к себе. Злую и разгоряченную. Пышущую гневом и жаждой справедливости. – Не торопись. – голос совсем осип, но мне было уже откровенно все равно. – Выдашь все свои ругательства чуть позже. Оптом. – выдохнул шепотом и накрыл ее губы своими.

Даша удивленно вскинула брови, вздрогнув всем телом и замерла так на долгую минуту.

Клянусь, я хотел отстраниться, ведь пообещал же сам себе, не пугать ее больше. Не напирать… Но она была так близко, ее глаза полыхали огнем и этот чёртов румянец… Неужели я ошибся и все придумал себе сам?

Как утопающий, что жадно хватает воздух перед самой кончиной, я отчаянно пытался урвать последние мгновения нашей близости, лихорадочно запуская пальцы в ее потрясающие волосы. Мягкие и гладкие, словно шелковые. Их так и хотелось касаться. Гладить или просто пропускать сквозь пальцы, как песок...

В какой-то момент Даша вдруг обмякла в моих руках, как спущенный воздушный шарик, словно сдаваясь. А обе ее ладони оказались у меня на груди, мягко поглаживая подушечками пальцев футболку и запуская этим незатейливым невинным действием волну жара, оседающую прямо в паху.

Перед глазами все плыло, тысяча маленьких фейерверков взрывалась в голове и по всему телу, заставляя забыть кто я и где нахожусь.

Однако реальность услужливо напомнила о себе топотом маленьких ножек по коридору.

Мы отскочили друг от друга словно ошпаренные. Надсадно дыша и старательно не пересекаясь взглядами.

– Папа, а компотик еще остался? – ворвался на кухню маленький ураган.

– Да! Остался. Сейчас налью, – с неестественным энтузиазмом вызвалась Даша и ринулась к столу, прикрывая ладонью припухшие губы.

Зайка с подозрительным прищуром проследила за ней, затем перевела свое внимание на меня и загадочно улыбнулась:

– Вы что-то натворили, – громким шепотом поделилась она своими выводами, а затем добила: – И я знаю, что!

Я настороженно покосился на Дашу, которая застыла на месте с наполненным стаканом в руке.

– И что же? – прочистив горло уточнил я.

– Ели без нас конфеты! – с торжеством в голосе и укором во взгляде объявила дочка. – Я знаю, что ты прячешь их от меня в железной банке на второй полке в шкафу.

Даша нервно прыснула в кулак и опустила наконец стакан на стол. Словами не передать какой груз только что свалился с моих плеч. Такого бы она мне точно ни за что не простила. А дочка… Какой же я безответственный идиот!

– Зайка… – выдохнул я обреченно. – Ты меня раскусила.

– Значит, поделишься? – с надеждой поинтересовалась она.

Я подошёл к шкафчику, достал заветную банку и вытащил из нее горсть шоколадных конфет.

– Но только сегодня. Хорошо? – строго напомнил о наших правилах. Лечить зубы впечатлительным пятилеткам то еще удовольствие. Знаем – проходили. И теперь всеми силами стараемся не допустить повторения этого эпичного события.

– Хорошо. – печально вздохнула Зайка.

– Отлично. Теперь пей компот и беги, поделись сладостями со Степой и Есей. Им же можно? – запоздало уточнил я у Даши, на что та согласно кивнула.

Зайка выпила приготовленный для нее компот и уже развернулась, чтобы вернуться к просмотру мультфильма, но остановилась и сложив бровки домиком робко обратилась к Даше:

– Даша, а ты побудешь с нами?

– Конечно, – тут же согласилась Даша и дочка радостно схватила ее за руку, увлекая за собой.

– Черт, – выругался я вслух, оставшись один.

***

Задерживаться на кухне я не стал – оставаться в одиночестве совсем не хотелось. Иначе мысли рисковали взорвать мозг. И, как не прискорбно было это признавать, Таня оказалась права. Снова.