Отражение твоей души

Пролог

Я умирала…

Всё вокруг кажется растворённым в дымке. Я лежу на холодном полу, чувствуя, как кровь пропитывает одежду, прилипая к коже. В горле стоит вкус железа. Каждый вдох словно нож в грудь. Мои пальцы едва ощущаются, словно кто-то отключил связь между разумом и телом.

С каждым вдохом, я чувствую, как душа покидает мое тело, как конечности покалывает то ли от холода, то ли от судорог, проходящих через все мое тело.

Мне не было страшно…

Мое внимание полностью было сконцентрировано на пульсации своего сердца.

Я ощущала каждый удар…

Пульсацию своих вен…

Как ускоряется стук сердца, при вдохе и как замедляется, при выдохе.

В этот момент я поняла, что каждый миг считается, и все вокруг стало каким-то особенным, так как я осознавала, что то, что я вижу сейчас: мир, в ярких красках; людей, суетящихся вокруг меня, - все это в последний раз.

За это время, я пыталась вспомнить хоть что-то из моей прошлой жизни, но не могла. Неужели моя жизнь была настолько ужасная или скучна? Неужели не было таких моментов, которые я бы могла рассказать своим детям, если бы могла?

Что я получаю?

Перед глазами мелькает только его испуганно-зловещее лицо, что-то кричащее мне. Из-за шума в голове, не могу разобрать не единого его слова. То и делаю, что пытаюсь, запомнить каждую черту его лица, каждую морщинку на его лице, как оказалось желанном лице.

Как же все отвратительно складывается. Неужели я такая неудачница, что моя вторая помолвка обошлась трагедией для меня самой?

Почему жизнь настолько сложна?

Все расплывается…

Закрываю глаза, чтоб хоть как-то проиграть в голове последнюю сцену, но холодные руки на моем лице не дают побыть со своими мыслями наедине.

- Нет! Не надо! Не смей закрывать глаза, - отчетливо слышу его мольбу, то ли это больше похоже на приказ, - будь со мной. Не смей!

Так и хочется в тон ответить ему, что-то типо: «Не смей со мной так разговаривать», но больше хочется сказать: «Как скажешь», но не могу.

Из моего рта вырывается какое-то тихое, непонятное бульканье. И в этот момент, я понимаю, что мне ужасно больно, невыносимо больно!

Хочу кричать, что есть силы, хочу встать и уйти в безопасное место.

Что это? Время осознанности? Или как это можно назвать, когда ты понимаешь к чему все идет?

В нос ударяет резкий запах крови. Мои глаза мечется по взгляду моего мужчины.

- Макс… - шепчу я, но губы едва шевелятся. Перед глазами возникает его образ. И я не могу вспомнить, любовь это или ненависть. Может, и то, и другое.

Замираю.

Последний удар сердца.

И всё становится тишиной…

Глава 1.1

Макс

- На хрен все это! - вырывает из моих мыслей брат, вставая из-за стола, пока я заношу кулак для очередного удара по морде гандона, из-за которого на нас была произведена сегодня облава.

Кулак с глухим стуком врезается в лицо предателя. Раздаётся хруст, и из носа мудака струится кровь. Олег кривится, наблюдая за тошнотворной картиной, но как всегда стоит за мной, поддерживая мои действия, скрестив руки.

- Говори, - мой голос звучит ровно, будто я требую отчёт у сотрудника. Но он молчит, корчась подо мной.

Костяшки горят, при этом продолжая наносить удары, пока предатель не теряет сознание, но и это не мешает мне выплескивать дальше всю свою агрессию.

- Когда такое было, чтобы немцы так спокойно расхаживали по нашим территориям? Да, я понимаю, это их страна, но у нас заключен договор. Мы не входим на их землю, они на нашу. Но что изменилось? Мы же не позволяем себе лишнего? – Олег недоумевает, разворачивается и начинает расхаживать по кабинету, продолжая меня за что-то допрашивать. Еще и немцы на нас свалились. Не жизнь, а веселье. - Долго ты с ним возиться будешь?! - его голос раздаётся как глухой удар гонга из другого конца кабинета. - Мы время теряем, давай быстрее, решай!

Я бросаю зловещий взгляд в его сторону, давая понять, что я, блять, занят.

Как обычно, разбираюсь с очередным гандоном, который решил, что может спокойно усидеть на двух стульях: работать на нас и доносить всё копам, так еще и немцам докладывал о наших планах.

Все проблемы начались из-за этого предателя. Кому и что он доложил? Не понятно…

Кровь капает с его губ, лицо распухло, но он все продолжает посматривать на меня, как бы посмеиваясь. Похер, что у него в голове, всякую дурь выбью.

Я опускаю кулак ещё раз, целясь прямо в челюсть. Вскоре его лицо превращается в кровавую маску, и только тогда я останавливаюсь, тяжело дыша. Замираю и оглядываюсь в сторону своего брата, который выглядит немного обеспокоенным моей шизанутой реакцией на этого придурка.

- Ты ведь понимаешь, чем это закончится, Макс? Он не заговорит, - резюмирует Олег.

- Однозначно, заговорит, - я вытираю руки о его рубашку и выпрямляюсь, пытаясь привести свои эмоции в порядок.

Помню, как только ко мне в руки перешел бизнес отца. Я был на грани. Мне хотелось завязать, начать жизнь с чистого листа, так сказать. Но мне не удалось этого сделать...

Вся эта власть была мне не нужна.

Все изменилось после того, как один враг моего бати попытался убить меня. После той встречи у меня остались шрамы как на теле, так и в душе. Именно после моего первого опыта я ожесточился, хотя отец с детства испытывал меня на прочность.

Поэтому по истечении времени, стал другим, злым, как мой отец, холодным и расчетливым.

Теперь, кто осмеливался пойти против меня, ощущал на себе всю тяжесть моих ударов. Я не прощаю и всегда довожу начатое до конца.

Олег же, рос в семье противоположной моей. Там царил покой и гармония, поэтому, когда мой друг кого-то убивает, мне не особо привычно видеть его в таком амплуа.

Только преданность заставила его остаться со мной. Сейчас это совершенно другая личность, но как бы там не было, я уверен, что все же, он не настолько отбит на голову, как я.

- Так вот, брат! – продолжает Олег, пока я продолжаю уродовать своего помощника, – нам надо что-то делать! Разговоры не помогают, пора переходить к действиям. Пора, показать на, что мы способны! То, что мы заключили с ними сделку, как я вижу ничего не значит. Пора двигаться. Макс, ты вообще слышишь? Нам надо что-то делать! Слишком много провокаций! Мы не можем стоять в стороне, пока нас унижают, – орет Олег, когда замечает, что его слова до меня не доходят.

Я ему, конечно, благодарен. Если бы он не увеличил рвение к работе, мы бы так и не выяснили, кто же в нашей команде засланный крот и, кто так смело сливает столь важную информацию.

- Слышу, - слишком резко, чем мне бы хотелось, отвечаю, отпуская мудака.

Он обмякает, падая вместе со стулом на пол.

После адреналина наступает период ослабления. И сейчас реально хочется от всего отдохнуть, слишком много на меня легло.

Под нас копают все, кому не лень, и мы, конечно, сокращаем свои позиции, но весь этот гребанный контроль лежит на мне. Остальные без моего ведома слова не могу сказать.

Олег единственный человек, который всегда может говорить, что ему заблагорассудиться. Он, бывает, смотрит на ситуацию под другим углом и раскрывает мне глаза, когда мои глаза залиты кровью…

- Так, ты мне ответь тогда. Ты пересекал границу? – не выдерживает моего молчания, Олег хватает, мой рокс, стоящий на столе и выпивает все залпом. Я смотрю на него, добавляя всем видом, что он меня уже напрягает.

- Нет, блин, никто не пересекал границу. Но ты прав, надо привлечь больше людей за контролем, - уже более осознанно отвечаю я.

Подхожу к столу, где стоит бутылка дорогого виски, беру стакан и наливаю содержимое. Резкий запах алкоголя смешивается с тошнотворным запахом крови, но меня это не отворачивает. Опрокидываю виски в рот, вытирая тыльной стороны руки рот.

Глава 1.2

Николета

Просто невероятная красота.

Я прилетела в самый южный регион Испании — Коста-дель-Соль. Здесь, на берегу Средиземного моря, расположен знаменитый курорт, сияющий роскошью и обещающий незабываемый отдых.

Марбелья.

Я смакую название города, представляя себе золотые пляжи, теплое солнце и морской бриз. Казалось бы, идеальное место, чтобы забыться и наслаждаться жизнью. Однако, несмотря на внешнюю свободу, я не могу избавиться от внутренней пустоты. Я здесь не одна — меня сопровождает человек, которого я предпочла бы оставить за пределами моего мира.

В моих осознанных воспоминаний была только боль, и не было времени посещать другие страны.

Я поднимаю лицо к солнцу, стараясь поймать его тепло и представить, что я свободна. Но так ли это? Хотелось бы оказаться здесь по своей воле, без груза обязательств.

Глядя вокруг, я понимаю, что Марбелья — это не просто курорт. Это райское место, где белоснежные стены домов сверкают под ласковыми лучами, а яркие мозаики, как отражение заката, играют всеми цветами Средиземноморья. Здесь время замирает, напоминая, что жизнь бывает прекрасной.

Но мой внутренний голос возвращает меня к реальности: "Нет, ты не свободна."

— Рита, ты долго еще будешь греть свой любопытный носик на солнце? — резкий голос моего жениха вырывает меня из грез.

Нет, моя жизнь прекрасна.

Я проживаю свои самые лучшие года.

Теоретически…

Марк, как всегда, груб. Когда я радуюсь, лишает этого состояния, возвращая в мир ненависти и зла.

Он выходит из машины, раздраженно щурясь от света, и, не дожидаясь моего ответа, хватает меня за локоть. Его хватка оставляет следы, но я привыкла. Он тащит меня к отелю, как безвольную куклу, разрушая любые попытки почувствовать себя счастливой.

"Вдох-выдох," — напоминаю себе.

Когда я переступаю порог отеля, у меня перехватывает дух. Спотыкаясь, я еле успеваю запечатлеть ту красоту, которая сейчас предстала передо мной. Мне наплевать на боль в руке, которую держит Марк. Мне все равно на причину, по которой я здесь.

Я стараюсь запомнить каждую деталь: шелковистые шторы, обрамляющие окна, изысканный ресепшен из натурального дерева, виды на террасу с бассейном, окруженным тропической зеленью. Это место словно создано для королев.

Я попала в рай, по-другому не могу описать место, где сейчас нахожусь.

Марк бросает взгляд на диванчики, находящиеся недалеко от стойки регистрации. Интересно, а что собственно я ожидала? Что он меня оставит наслаждаться отдыхом, а сам будет работать? Конечно, нет. Тем более, у меня тоже есть обязанности.

Боже, но что за прекрасное место. Усевшись на диван, я лучше рассматриваю великолепие.

Однако счастье не задерживается надолго. Марк начинает скандал у стойки регистрации. Его голос, резкий и агрессивный, что-то резко объясняет сотруднику отеля, периодически постукивая по поверхности стойки, говорит, перекрывая все другие звуки:

— Ты вообще понимаешь, кто перед тобой стоит? Где наш номер? Почему до сих пор ничего не готово?

Голос Марка эхом разносится по холлу, пробирая до мурашек. Бедный сотрудник, столкнувшись с его гневом, с трудом пытается выдавить из себя хоть какие-либо слова.

— Простите, сэр, мы... мы скоро все подготовим, — парень заикается, нервно сжимая папку с бумагами.

Я наблюдаю со стороны, надеясь, что это закончится быстро. Но когда Марк неожиданно хватает сотрудника за ворот рубашки, я вынуждена вмешаться.

— Марк, — осторожно подхожу ближе, касаясь его руки, — пожалуйста, успокойся. Ты напугал его.

Его взгляд обрушивается на меня — тяжелый, полный ярости и ненависти. И мгновенная осознанность обрушивается на меня, зря ты – Николета вмешалась.

— Дорогая, — сквозь стиснутые зубы говорит он, отпуская парня, но тут же добавляет с холодной угрозой: — Прогуляйся. Эти двое пойдут с тобой.

Он кивает на охранников, стоящих неподалеку.

Сотрудник благодарно переводит взгляд на меня, но я только вяло улыбаюсь, понимая к чему все идет.

На душе камень: мой жених в очередной раз устроил сцену, а я снова должна притворяться, будто всё в порядке.

— Конечно, милый, — натянуто улыбаюсь, подходя ближе. Чтобы не разжечь еще больший скандал,. Затем, поднимаюсь на цыпочки и целую его в губы. Одновременно нежно провожу рукой по его сжатому кулаку, пытаясь заставить его отпустить бедного парня. И да… Это сработало.

Марк расслабляется и отпускает сотрудника. Но, прежде чем я успеваю отойти, он резко шлепает меня по бедру.

Эхо удара разносится по холлу, и мне кажется, что даже стены замерли от звука, не говоря уже обо мне.

Мое тело замирает. Щеки вспыхивают от стыда. Как он мог?

— Не задерживайся, — произносит он строже, наклоняясь к моему уху. Его горячее дыхание обжигает кожу. И как будто этого недостаточно, он накрывает ладонью место удара, медленно поглаживая.

Глава 1.3

*****

Ноги сами приводят меня к небольшому ресторанчику на воде. Запах свежей выпечки и кофе заставляет забыть обо всем. Я мечтательно смотрю на террасу, усыпанную солнечными лучами.

— Маргарита Юрьевна, — доносится грубый голос одного из охранников. — Вам через двадцать минут нужно быть в отеле.

— Может, успеем здесь немного посидеть? — с надеждой интересуюсь я.

— Нет, - вот и все. Вот тебе резкий ответ на твое желание.

Я вздыхаю, чувствуя, как обыденность снова наваливается на меня, но ускоряю шаг, не давая себе права отвлекаться. В этот момент мир будто замирает, и я ловлю себя на мысли, что в таких мелочах — настоящая свобода. У меня просто нет времени для себя.

Вдруг из-за угла вылетает черный внедорожник, и я едва успеваю отскочить в сторону, когда он проносится в паре сантиметров от меня, едва не сбив с ног.

— Ты что, совсем ослепла?! — раздается грубый крик водителя, и в следующий момент дверь машины распахивается с такой силой, что кажется, она вот-вот вырвется с корнями.

Из машины выходит мужчина. Высокий, с массивными плечами, одет в темное. Его лицо скрыто под темными очками, но я вижу, как его глаза сверкают от ярости. Он идет ко мне с явной целью — наказать за мою беспечность.

Мои ж два охранника, времени не теряют, переходят вперед, чтоб скрыть меня от этого имбицила. Но мне ж наоборот хочется выяснить все лично, поэтому проталкиваюсь и с невозмутимым взглядом оцениваю потрясающе, невероятно, красивого мужчину. И в его манере отвечаю, чувствуя, как в моих венах закипает гнев.:

— Как вы смеете? — его жесткое лицо, как кусок гранита, не вызывает ни малейшего сочувствия. — Я стояла на тротуаре. Это вы — тот, кто не заметил, что тут люди.

Мужчина приближается, и на мгновение мне кажется, что его дыхание почти сливается с моим. Он не просто раздражен, он как вулкан, готовый взорваться в любой момент.

— Люди спешат, — его голос резок, он буквально вонзает слова в воздух. — А ты — не из их числа. Стой там, где тебя не заденет нормальная жизнь.

Я оскаливаю зубы. Этот тип…

Это не просто неуважение.

Это вызов.

— Нормальная жизнь, — я сделала шаг навстречу, чувствуя, как кровь бурлит в жилах, — это когда ты не сбиваешь людей на дороге, как психованный гонщик. Это прогулочная зона, а не твоя личная трасса!

Он быстро сокращает дистанцию между нами, хватает меня за руку с таким напором, что я едва не теряю равновесие.

Я пытаюсь вырваться, но его хватка не слабеет.

— Ты что, смеешь меня учить? — его глаза сверкают, а голос становится угрожающим. — Тебе повезло, что я тебя не переехал.

Я пытаюсь вырвать руку, но он стоит так близко, что его присутствие буквально давит на меня, ощущаю его тепло, кожей чувствую каждый его шаг. Я не боюсь, нет, я разгорячена, мне хочется крикнуть, хочется его уничтожить.

— Ты не перепрыгнешь через свой эгоизм, — говорю я с яростью. — И не тронь меня больше!

— Ты думаешь, что ты такая важная? — его слова звучат как проклятие, и я чувствую, как их сила проникает в меня.

Я отвечаю с холодной решимостью, но что-то внутри меня уже начинает трещать, как слабое стекло на грани разрыва. Какой-то бесталковый разговор!

— Вижу, что ты — не из тех, кто привык уступать, — говорю, еле сдерживая себя. — Но поверь мне, я тоже не та, кто поддастся. Хоть бы извинился, - едва слышно бормочу я. Но этот тип все слышит, выгибает бровь и продолжает:

— Может, ты и не поддашься, но ты еще не знаешь, что будет, если не успокоишься. Это не тот мир, где ты можешь играть в свою игру.

Я ощущаю, как пальцы на его руке чуть ослабевают, и решаю воспользоваться моментом. Резким движением вырываю руку из его хватки и делаю шаг назад. Мои охранники тут же становятся передо мной стеной, но я, откинув их протесты, снова выхожу вперёд.

— Ты, наверное, привык, что все тебе уступают, — мой голос звучит спокойно, но в нём сталь, которая отражается в моём взгляде. — Но мир не крутится вокруг тебя, каким бы крутым ты себя ни считал.

Он прищуривается, а его губы слегка изгибаются в насмешке. Он явно привык, что женщины перед ним трепещут, но я чувствую, как моя решимость только крепнет.

— Тебе не хватит времени, чтобы меня изучить, девочка, — говорит он, сделав ещё один шаг вперёд. Его голос глубокий, бархатный, но пропитанный ядом. — И уж точно не хватит сил, чтобы победить.

— Мне и не нужно тебя побеждать, — отвечаю я, скрещивая руки на груди. — Для чего? – вопросительно, выгибая бровь, - Это не я только что устроила сцену, как капризный ребенок. Может, пора повзрослеть?

Его лицо темнеет, но прежде чем он успевает что-то сказать, я поднимаю ладонь, останавливая его.

— Не утруждайся. Я уже всё поняла. Извинения я вряд ли услышу. Поэтому…

Я бросаю на него последний, полный презрения взгляд, театрально замолкаю, разворачиваюсь и направляюсь к своим охранникам. Те, похоже, не знают, кого сейчас защищать — меня или этого взрывного незнакомца. И правда, зачем они мне нужны?

Глава 2.1

Макс

Смотрю на её удаляющуюся фигуру. Маленькая, хрупкая, но какая же заноза. Эта девчонка вывела меня из себя, как никто другой. И это за пять минут. Как?

Чисто случайно влезла в мою жизнь, а теперь, чёрт возьми, я стою и размышляю о ней, вместо того чтобы идти дальше.

Она даже не испугалась. Ни секунды.

Только усмехнулась, будто знала, что плевать хотела на мои слова.

Протолкнулась сквозь своих громил и начала читать мне мораль, как школьнику, который разбил окно.

"Извинился бы", - сказала так тихо, но с такой наглостью, таким тоном, словно это я ей что-то должен.

Я. Должен.

Ага, мне люди должны. Меня уважают. Меня боятся. Меня проклинают, но не осмеливаются перечить.

Эта наглая ее улыбка маячит перед глазами. Улыбка, будто она меня раскусила, будто видела насквозь.

Глубокий вдох. Пора прийти в себя. Её лицо, волосы, спадающие на плечи, — нужно стереть это из памяти. Ничего. Она просто случайная встречная.

Какого чёрта я замолчал? Почему не поставил её на место? Она же шла, куда глаза глядят, даже не посмотрела, что на дорогу вылезла! И это я должен был просить прощения?

Глупая, самоуверенная...

Рукав дорогой рубашки трещит, когда я сжимаю кулаки. Так и хочется догнать её. Догоню и.… что?

– Макс! – голос выбивает меня из мыслей.

Оглядываюсь и вижу его.

Пабло.

Старик, который стал для меня чем-то вроде отца. Как всегда, улыбается так, будто мир прекрасен.

– Наконец-то ты приехал! – Он широко разводит руки, подходит ближе и обнимает меня. – Я думал, ты никогда не побываешь в моём новом ресторане. Ты же знаешь, сколько раз я тебя звал! Забыл о нас совсем?

– Пабло, давай без сцен. Я здесь, – усмехаюсь, но голос звучит жёстче, чем я хотел, в ответ похлопываю его по спине.

– Ну, наконец-то! А что ты тут стоишь? Это твоя машина?

– Моя. Пришлось остановиться.

Мы идём к ресторану, а я краем глаза снова замечаю её.

Она- незнакомка.

Девчонка, которая выжала из меня всё терпение. Теперь она идёт быстро, почти бегом. Чёрт. Что за манера — оставлять за собой такое впечатление?

– Мы уже расширяемся, – говорит Пабло, словно не замечая, как я ухожу в свои мысли. – Элли говорит, пора открывать новое место.

– Элли всё ещё командует парадом?

– Она всегда будет командовать, – он смеётся и краем глаза я замечаю, как у него начинают трястись руки, которые он всяческие старается от меня скрыть, – знаешь, её блюда уже стали фирменными хитами. Особенно паста с креветками, как ты любишь.

– Помню.

Пабло постарел. Хромота стала заметнее, лицо — осунувшимся. Но глаза всё те же, живые. Этот человек когда-то заменил мне семью, и я никогда этого не забуду.

– Ты должен поговорить с ней, – вдруг говорит он, переходя на серьёзный тон. – Она не слушает меня. Стоит за плитой с утра до ночи. А ей уже пора думать о себе. Я беспокоюсь.

– Пабло, она любит своё дело. Разве это плохо?

– Да, любит, но тело не обманешь. Ты не представляешь, как тяжело ей стоять весь день. Она даже присесть не успевает!

– Может, она так счастлива, – отзываюсь жёстче, чем хотел.

– Знаю я её счастье, – он качает головой. – Ладно, иди, садись. Я скажу Элли, что ты здесь. Но будь с ней мягче. Она скучает по тебе сильнее, чем я.

Он уходит, а я сажусь за столик у окна, где виден весь ресторан. Это место всегда напоминало мне, что такое тепло и уют. Вокруг люди смеются, кто-то спорит, кто-то фотографирует вид на море.

Моё внимание привлекает женщина за соседним столом. Она поправляет волосы мальчику лет шести и что-то шепчет ему, отчего он начинает смеяться. Этот звук — смех ребёнка — кажется, вытягивает из меня всё дерьмо, которое накопилось.

Мир устроен несправедливо. Одним даётся любовь и счастье, другим — выживание.

Мне досталось второе.

Мой отец был ужасным человеком. А лично я, рос в тени своего отца, который, как и я сейчас, был жестоким и безжалостным криминальным авторитетом. Мое детство было усеяно угрозами и насилием со стороны отца.

Мама никак не могла повлиять на мужа. Если же, она пыталась как-то защитить меня, то получала больше.

Отец ее так избивал, что она неделями могла не приходить в себя.

Единственно за что я благодарю свою мать, так это за Элеонору. Она была поваром в моей настоящей семье. И то тепло, которое должна была давать мне мать, давала она, вместе со своим мужем Пабло.

Они знают, кто я, но я не позволяю своей темной натуре проявляться, когда рядом с ними. Хочу для них оставаться тем парнем, которого они подкармливали и лечили, когда была необходимость.

– Макс! Боже мой, как же я рада тебя видеть!

Глава 2.2

Для начала, мне нужно выспаться.

Четвертые сутки без сна. Из-за чего едва могу держать глаза открытыми, а голова будто взорвалась от боли. Всё на тормозах. Дыхание сбивается, мысли спутаные. Мне не нравится, как я себя чувствую.

Это не я.

Это не тот Макс, что всегда хладнокровен и жесток.

Элли с Пабло… Блядь.

Мчусь в номер, сбрасываю с себя все, что мешает. Я не хочу думать о том, как меня отчитывают за какой-то случайный эпизод с незнакомкой. Я босс мафии, я командую. Но это ощущение — невыносимое, и оно не уходит.

Реальность растворяется, когда я, как автомат, захожу в душ. Тело горит, но это не помогает. Мозг слишком перегружен. Я хочу только одного — на хрен, отключиться от всего.

Ложусь на диван. Замечаю тёмный потолок, который начинает качаться перед глазами. Слишком тяжело, слишком.

И тогда мне снова снится она.

Опять она…

Это чертова, Пиявка…

Я не успеваю понять, что происходит.

Это не просто сон.

Я не знаю, что это.

Я ощущаю её даже в том, как воздух становится плотнее. Её фигура изящная, как лепесток цветка, каждый её шаг будто окутан нежной атмосферой, которая заставляет меня не двигаться. Всё вокруг тускнеет, а она — яркая, невидимо притягивающая.

Она стоит передо мной.

Её взгляд ясный, открытый, как небесный горизонт в безоблачный день. И в этот момент я чувствую, как что-то острое, почти болезненное, проникает в мою душу.

Я не могу отвести взгляд. Она как наркотик, который я не хочу пробовать, но который теперь всё равно растекается по венам.

Я не двигаюсь, но её пальцы, такие нежные, такие мягкие, скользят по моей щеке.

Я хочу что-то сказать, сделать, но не могу. Внутри меня что-то разрывается, как будто я забываю, как дышать.

Эти глаза — они проникают глубже, чем любой человек когда-либо мог бы. И я не могу их забыть.

«Макс…» — её шёпот касается моего уха, и это как удар.

Я замераю…

Сердце пропускает несколько ударов.

«Не забывай это, никогда».

Она наклоняется, как будто собирается поцеловать, и в этот момент я теряю остатки контроля. Вижу её лицо так близко, ощущаю её дыхание. Я уже в миллиметре от неё. Но тут она отстраняется, отходит назад, а в её глазах — нечто, чего я не могу понять…

Страх!

Она боится меня. И это ломает меня. Ломает на части.

Смотрю, как она разворачивается, её силуэт исчезает в темноте, и я стою, как истукан, не в силах шевельнуться.

Я понимаю, что хочу её. Хочу её больше всего на свете. Хочу прикоснуться, удержать, заставить быть рядом.

Но это не мой мир.

Она не моя.

Она — его.

И этот осадок. Этот ужасный, мучительный осадок в груди. Я ничего не могу с этим сделать.

Я хочу её остановить, схватить за руку, не дать уйти, не отпустить. Но я не могу. Я остаюсь в этом кошмаре, а её шаги всё удаляются. Я остаюсь в тени. Всё становится туманным и тяжёлым.

В груди буря.

Я не могу смириться с тем, что она не моя. Всё внутри кричит, что я должен её вернуть, что я должен её забрать. Она не может быть с ним. Она должна быть со мной.

Я не могу шевелится. Меня будто приклеили к этому месту.

Я хочу помочь ей, хочу спасти от того страха, который был в ее глазах, хочу вернуть тот огонек, который был ранее, но что я вижу, только ее убегающий силуэт.

Мои мысли рвутся. И тут же боль разрывает меня на части.

Я вырываюсь из сна, как будто не могу выжить в этом кошмаре. Мои руки сжимаются в кулаки. Я так сильно, так жёстко сжимаю, что болят пальцы.

Тело снова горит.

Всё ещё помню её взгляд — такой пронзительный и нежный, такой живой. Она... не оставляет меня. Я не могу забыть её. И это разрушает меня.

- Твою ж мать! — вырывается из меня, и я вскакиваю.

Мою голову снова терзает этот образ — нежный, хрупкий, красивый, как ангел, но в её глазах страх. Страх передо мной. Это невыносимо. Я чувствую, как греет злоба, как холодное отчаяние проникает в каждую клетку.

Я рву с себя одеяло, подрываюсь на ноги и снова иду в душ. Хочу вымыть себя от этой боли, этого кошмара, который всё равно не уйдёт.

Это проклятие — её образ, голос, взгляд.

К черту всё. Решено, мне, однозначно, нужно напиться.

Глава 3.1

Николета

Охрана сообщила мне номер комнаты, и я несусь к отелю, словно кто-то поджёг землю под ногами.

Только бы не ухудшить и без того паршивое настроение Марка. Если этот день начался так, то закончится он явно чем-то хуже.

Господи, как же я устала!

Лёгкие будто набиты песком, ноги еле слушаются, но я не останавливаюсь. У меня всего полчаса, чтобы добраться до номера. Полчаса, которые превращаются в гонку на выживание.

Позади двое охранников, которые запыхавшись, бежат за мной. Спортсмены, мать их. Кто первый, кого отчитают, если я опоздаю? Конечно же, их.

Регистрацию я пролетаю пулей. Боковым зрением успеваю заметить, как менеджер отеля, с которым Марк ругался утром, торопливо убирает бумаги в сторону.

Секундное движение — и наши взгляды пересекаются. Его глаза... Доброжелательные, но сейчас наполненные сдержанным упрёком, почти болью. Словно он видит меня насквозь.

Может, мне показалось?

Я опускаю взгляд и ускоряю шаги, пытаясь отмахнуться от его взгляда. Какая мне разница, что он обо мне подумал? У меня и так проблем выше крыши.

Мы поднимаемся на наш этаж. Чем ближе к номеру, тем сильнее сжимается в груди кольцо страха. Кажется, что вокруг воздух становится вязким, как патока. В горле пересохло, губы трескаются, а озноб прокатывается волнами от шеи до самых пяток.

В теле ощущается ужасное чувство напряжение. Мышцы напрягаются, готовые к мгновенному действию или бегству.

Ага, бегству, ахах, точно.

От самой себя…

Время замедляется, каждая секунда кажется вечностью. Мысли переплетаются в беспорядок, что невозможно сосредоточиться на чем-то.

Перед номером охрана что-то начинает бубнить — оправдываются, пытаются наставлять, как вести себя внутри.

— Маргарита Юрьевна, — нерешительно начинает один из них. — Если что-то пойдёт не так, мы рядом. Но... с Марком... нужно быть аккуратнее. Не...

— Тише, — резко обрываю я его. Мой голос режет воздух, как лезвие. — Не ваше дело. Вы сделали свою работу, доставили меня. На этом всё. Если бы вам так не нравились его методы, вы бы давно ушли.

Мужчина отводит глаза, и я поворачиваюсь к двери.

— А теперь ни слова. Вы будете стоять здесь и молчать, как и положено охране. Уяснили?

Они кивают, но я чувствую их напряжение. Всё равно. Их эмоции — последнее, что сейчас волнует меня.

Стою перед дверью, вжимая ладони в прохладную древесину. Тело напряжено, как струна. Я знаю, что за этим порогом. Знаю, что там меня ждёт его тяжёлый взгляд, этот хищный блеск в глазах. Он будет говорить, трогать меня до боли в костях, мять...

В голове проносится тысяча мыслей. Я дышу глубже, медленнее.

— Только спокойно. Только без паники, — шепчу я себе.

На автопилоте отрываю ладонь от двери и толкаю её.

Дышать становится ещё сложнее, но выбора нет.

Внутри меня уже ждёт моё собственное заточение.

Как только я переступаю порог комнаты, двери за мной захлопываются, словно ловушка, и я остаюсь наедине с этим иродом, который разрушает жизнь не только мне, но и всем, кто оказывается на его пути.

Испания.

Она могла бы быть местом для отдыха, сближения, хотя о каком сближении может идти речь? Вы, что!

Мы здесь ради сделки.

Ради очередного грязного договора Марка.

Это его шанс вырваться в "лигу повыше" — новый, убийственный вид героина, который, по слухам, никто из конкурентов еще не видел.

Пять дней назад он впервые рассказал мне об этом за ужином.

— Ты поедешь со мной, Ри, — приказал, а не попросил, как всегда.

— Почему? Я не участвую в твоих переговорах, — тогда я попыталась протестовать, хотя прекрасно знала, что это бесполезно.

— Это важно для имиджа. Понимаешь? Им нужно видеть, что у меня есть всё: сила, власть и… — он сделал паузу, наклоняя голову, чтобы посмотреть мне в глаза, — красавица-невеста. — Его холодные пальцы сжали мою руку на столе, а я подавила желание выдернуть ее.

Он был прав. Это не просто сделка, это демонстрация силы. А я — всего лишь декорация в этом спектакле.

Сейчас я смотрю на него. На его самодовольное выражение, будто всё, что он делает, — это шедевр.

«Сколько подростков погибнет из-за этого порошка?» — мысль пронзает сознание, вызывая злость.

Флэшбэк вспыхивает в памяти.

Первая встреча с людьми, которые убили мою семью. Это были люди отца Марка. Так же, одеты в дорогие костюмы, с ледяными глазами и бездушными улыбками.

Тогда, много лет назад, я поклялась найти того, кто был за всем этим, и уничтожить его. Этот путь привел меня сюда, в Испанию и в эту злосчастную комнату.

Три дня назад в самолете он рассказывал о своих планах.

Глава 3.2

Но в следующую секунду резкий стук в дверь вырвал меня из этих болезненных воспоминаний. Сердце забилось быстрее, словно я очнулась ото сна, где не могла найти выхода.

Я выдохнула, хотя и пыталась скрыть своё облегчение. Всё, что я могла сделать в этот момент, — просто вцепиться в себя и сдержать свои эмоции. Он отступил, но это не значит, что я победила. Просто мне повезло.

«Он ещё не закончил. Но сейчас он отвлёкся», — продолжала прокручивать в голове, пытаясь успокоить пульс, который ещё не вернулся к норме

Марк повернулся к двери, его взгляд всё ещё горел яростью, но уже не на мне. Он схватил ручку и резко открыл её, крича что-то в ответ:

— Что ещё?

— Босс, нам нужно выезжать, — слышится голос из-за двери. — Место встречи в часе езды.

Мне кажется, это раздражение даже не к охране. Это его способ снять стресс. Он злится не из-за ситуации, а потому что он не может контролировать всё.

А меня? Да, меня он контролирует. И это снова ярко проявляется в его реакции. Он не может меня оставить в покое даже на минуту.

Я слышала его разговор с подчинёнными. Громкие фразы, сдерживаемые приказы. Но мне было неинтересно.

В этот момент я была поглощена своими мыслями, мысленно прокручивая информацию, которую уже успела собрать о Марке.

Всё это время я как будто играла роль — но теперь всё становилось не таким уж абстрактным. Я была тут не только для того, чтобы быть его девушкой.

Я должна передать всю эту информацию. Иначе эта поездка, эта жизнь, ничего не будут значить.

Задача была ясна: Марк был связан с крупной сделкой, но его методы... они не оставляли мне выбора.

Я должна была сдать его, его план, его связи.

Это был момент, когда я могла закончить свою роль и убежать. Но не сейчас. Я должна подождать.

Подождать того момента, когда окажусь в нужной позиции, а информация, которую я собрала, окажется в руках тех, кто на самом деле сможет навести порядок.

Как только я вернулась в реальность, увидела, что Марк снова стоит передо мной, излучая ненависть и доминирование. Я едва успела выпрямиться, когда его глаза, полные ярости, вновь скользнули по мне.

— Малышка, ты меня убиваешь, — его голос теперь звучал мягче, но в нем всё ещё ощущалась угроза. Он отпустил меня, но продолжал внимательно следить за каждым моим движением. — Ты меня боишься? Или в чём причина? — его взгляд был изучающий, но в этот раз на лице не было агрессии, как в те моменты, когда он терял контроль.

Он подходит ко мне, и я делаю шаг навстречу, сокращая дистанцию.

Я беру его холодные, словно лёд, руки в свои и начинаю медленно целовать его пальцы. В этот момент всё внутри меня напрягается, но я не могу показать этого.

Надо быть ближе к нему. Иначе ничего не получится.

— Больше никогда меня так не обижай, — произношу я, сдерживая дрожь в голосе, не позволяя ему услышать, как я стараюсь не расплакаться. Каждое слово я произношу как акт, как театральную игру. — За что мне тебя бояться? Ты мой герой. Ты меня оберегаешь, защищаешь от всех бед...

Мои слова теперь сливаются с мыслью, которая звучала в моей голове: «Интересно, а кто защитит меня от него, когда в его голове снова что-то перемкнет?!»

— Так вот, я благодарю судьбу, что мы вместе, — заканчиваю, стараясь придать голосу уверенности. Но сама ощущаю, как в голове смешиваются мысли: «Ты не знаешь, что будет с тобой завтра».

Марк смотрит на меня, его лицо теперь мягче, и он, кажется, верит в мои слова. Но я знаю, что стоит мне сделать хоть шаг назад, и вся эта игра может закончиться.

— Это так, — соглашается Марк, и я понимаю, что другого ответа он не мог бы дать.

Конечно, эгоистичный, самовлюбленный урод!

Марк целует меня в макушку, и я чувствую, как его губы на мгновение делают меня беззащитной.

Он отходит от меня, и я, немного встревоженная, наблюдаю за его действиями, когда он подходит к шкафу и достаёт из него новое платье, для сегодняшнего вечера.

Моё сердце пропускает удар, когда я вижу...

Это платье…

Оно короткое, чересчур.

Я не могу поверить своим глазам. Оно так мало, что едва, будет прикрывать мои бедра, и, вероятно, не будет скрывать, если я сделаю хотя бы один шаг. У него был только один шанс: он выбирал это специально.

— Это что, твоё представление о "вечере"? — спрашиваю я, пытаясь скрыть замешательство. Вопрос звучит тише, чем мне хотелось бы, и я не могу скрыть трепет в голосе.

Марк медленно оборачивается и смотрит на меня с лёгкой усмешкой, словно понимая, что его манипуляции начинают работать.

— Ты хочешь, чтобы я в тебя поверил, малышка? — его голос звучит спокойно, но в нём скрыта угроза, от которой я замираю. — Ты будешь носить это. И если хочешь, чтобы наш вечер прошёл по моим правилам, ты сделаешь это с улыбкой.

— Я… — начинаю, чувствуя, как этот взгляд всё глубже проникает в меня, заставляя задрожать. Он не даст мне выбрать. И на этот раз я не могу сказать «нет». Я знаю, что за этим платьем стоит гораздо больше, чем просто одежда. Это ещё одна часть игры.

Глава 3.3

Закрыв дверь ванной, я медленно сползаю на пол.

Сначала тихо.

Только глухие удары сердца отдаются в ушах.

Пытаюсь дышать ровно, но воздух словно прилипает к горлу, не давая заполнить лёгкие.

И тут меня накрывает.

Паника врывается волной — горячей, душащей, неотступной.

Я хватаюсь за платье, которое держала в руках, и резко прикладываю его к груди, как будто оно способно остановить эту бурю. Оно хрустит под пальцами.

Это, должно быть, Марк специально купил мне "это". Такое короткое, вызывающее.

Мой взгляд мутнеет, и воспоминания накрывают меня с новой силой, будто тьма вдруг решила взять меня за руку, а время сейчас хочет поиздеваться надо мной.

Семья…

…Мы гуляем в парке. Папа держит брата за руку, мама смеётся, а сестра обгоняет нас, неся воздушный шар.

Тёплый день, ветер слегка треплет волосы, а вокруг пахнет сладкой ватой и карамелью. Все как всегда…

Всё обрывается.

Тьма заполняет всё вокруг.

Смех сменяется оглушающей тишиной, которая давит на уши. Я чувствую, как тело накрывает дрожь, руки не слушаются, ногти непроизвольно начинают царапать кафельный пол.

- Только не сейчас… — шепчу себе, качаясь со стороны в сторону, но паника захлёстывает с новой силой.

…Голос отца. Громкий, резкий, полный ужаса. Он зовёт меня, но я не могу двинуться. Ноги словно приклеены к земле, а горло перехвачено…

Слёзы текут по лицу горячими потоками, и я зажимаю рот ладонью, чтобы не издать ни звука.

Только тихо.

Только не дай ему узнать, что со мной происходит. Но сдержать себя становиться всё сложнее.

Колени не выдерживают и я падаю на плиточный пол ванной.

Слёзы текут не останавливаясь, руки сжимаются в кулаки, будто пытаются вернуть контроль.

Но очередной удар по памяти: сестра. Она бежит ко мне, держит на руках брата. Его лицо в крови.

Всё вокруг сжимается, будто время вот-вот остановится.

- Нет! Нет! — шепчу я, но голос совсем слабый, хриплый, - только не это, прошу.

Тьма полностью захватывает меня, вжимая в землю.

Я задыхаюсь.

Горячие солёные слёзы не дают видеть ничего.

- Это всё моя вина… Всё моя вина…

Я сжимаю платье до боли в пальцах, пытаясь хоть за что-то зацепиться. Но паника сильнее.

И тут…

Тёмные глаза. Жёсткие, холодные, пронизывающие насквозь.

Тот самый мужчина, который сегодня чуть не сбил меня своей машиной. Его лицо, ярость и чувство озлобленности на весь мир.

- Ты, что совсем ослепла! — грубо бросил он мне тогда, выходя из машины. Его английский акцент был жёстким, но врезался в память.

Я помню, как кричала в ответ, срывалась, но теперь всё, что осталось — этот взгляд.

Этот незнакомец. Его глаза проникают в меня снова, вытягивая из бездны, которая готова меня поглотить.

Глубокий вдох.

Ещё один… и ещё…

Дрожь постепенно утихает. Я снова могу видеть.

Дыхание начинает выравниваться. Я больше не вижу сестру. Не слышу крик отца. Только этот взгляд. Этот акцент.

Медленно прихожу в себя.

Затуманенный взгляд постепенно фокусируется на деталях ванной комнаты. Сначала плитка под руками кажется ледяной, почти обжигающей, потом приходит ощущение жесткости пола под коленями. Дыхание сбивается, но уже не от неконтролируемого страха, а от осознания, что паника начинает отпускать.

Я осторожно выпрямляюсь, опираясь на край раковины, и встречаюсь взглядом с зеркалом.

Зрачки расширены, глаза красные и опухшие. На щеках — мокрые дорожки от слёз, волосы спутаны, словно я пережила бурю.

Мой внутренний голос, который всегда был со мной в трудные моменты, начинает звучать отчетливее: «Ты не можешь позволить себе сломаться сейчас. Ты нужна себе. Никто другой тебя не спасёт».

Перед моим мысленным взором снова возникают агрессивные тёмные глаза незнакомца. Эти глаза будто кричат о силе, хотя и пугают своей дикостью.

Но именно это воспоминание заставили меня почувствовать связь с реальностью. Он был зол, но его английский акцент... такой неправильный, грубый, но странно тёплый. Чёрт, как это вообще может меня сейчас успокоить?

Я делаю ещё один глубокий вдох, пытаясь удержаться на этой тонкой грани между разумом и хаосом. Образ незнакомца отступает, оставляя чувство странного тепла. Этого оказывается достаточно, чтобы я начала выбираться из своего затуманенного состояния.

Я медленно раздеваюсь, открываю воду и становлюсь под душ, позволяя ледяным струям смыть остатки паники. Руки всё ещё дрожат, но с каждым мгновением они становятся крепче, как и моя решимость. «Посмотришь, как ты справишься, когда я дойду до конца!», - только и могу думать я, желая поскорее закончить дело.

Глава 4.1

Вернувшись в комнату, где я оставила Марка, я не нахожу его. Похоже, он не выдержал. Почему-то я не чувствую облегчения от того, что он уехал. Просто пустота.

Это не удивляет.

Он сам не смог справиться с моими реакциями, с этим напряжением. И вот теперь он оставил меня. Наверное, решил поехать без меня.

Не знаю, что теперь чувствую. Легче? Или наоборот, в душе образуется ещё большая яма. Трудно сказать. Но всё это я чувствую.

Замечаю, как на улице заметно потемнело и недоумеваю, неужели я так долго была в отключке? В своих мыслях?

— Маргарита Юрьевна, — голос охранника заставляет меня вздрогнуть.

Я поворачиваюсь, а он, как всегда, стоит на своем посту у двери, следя за мной. Не знаю, как ему удается так молчаливо следить за каждым моим движением, но его взгляд всегда кажется мне таким чрезмерно настойчивым.

— Марк Всеволодович вас будет ожидать в баре. И попросил передать это, — он протягивает коробку.

Я на секунду задумалась, что же там внутри, но сразу понимаю: колье. Ещё один подарок от Марка. Я открываю коробку, и передо мной появляется изысканное украшение, как будто оно создано для другого мира.

Не для меня.

— Босс попросил, чтобы вы надели это, — добавляет охранник, и его взгляд на моё тело снова не даёт мне покоя. Этот взгляд, полный оценки, словно я — часть его работы, а не человек. Я ощущаю, как сжимаются кулаки, но сохраняю нейтральное лицо.

Проклятый взгляд.

Я не даю ему этого понять, но в какой-то момент хочется всё разбить. Но нет, я молчу, беру колье и надеваю его.

Молчание — лучший способ с ним справиться. Надеюсь, что с этим жестом, с этим колье я просто пройду через все, без лишних слов.

— Хорошо, — говорю, хотя слова почти лишены эмоций.

Вскоре наш автомобиль подруливает к входу в бар, и я чувствую, как напряжение внутри меня всё же растёт.

Я стараюсь не смотреть в окно, но не могу не заметить, как яркие огни заведения заливают всё вокруг, словно призывая в свою ловушку. Улицы города в вечерней тишине выглядят совсем иначе. Чем дальше я уезжаю от своей привычной зоны комфорта, тем более чуждым мне становится этот мир.

«Не думай об этом», — повторяю себе, но напряжение не уходит.

Я не люблю такие места, и никогда не понимала, как можно наслаждаться такой показной роскошью. Мне всегда казалось, что чем дешевле и проще место, тем оно приятнее. Здесь всё словно для кого-то другого — для тех, кто хочет выделяться, продемонстрировать, что у них есть деньги.

У меня таких целей нет, но вот Марк… он любит всё яркое, громкое, дорогое. И теперь, с этим колье на шее и в этом платье, я чувствую себя в его мире чужой, словно подставная фигура для того, чтобы все заметили, насколько он «успешен».

Автомобиль тормозит у входа, и кажется, я перестала двигаться, но вскоре открываю дверь и выхожу, делая шаг, который я могу назвать своим.

Платье, которое сковывает движения, цепляется за каждое прикосновение, но я не могу позволить себе остановиться, не могу позволить себе выглядеть неуверенно.

«Только не это», — мысленно говорю себе.

Каждый шаг даётся тяжело. Я чувствую, как ткань натягивается, ограничивая движения, и как мои ноги будто бы запутались в своих же шагах.

Я иду, стараясь не оборачиваться и не встречать чужие взгляды, хотя они всё равно преследуют меня.

В баре — шум, разговоры, смех. Люди в дорогих костюмах и вечерних платьях будто случайно оказались на съёмочной площадке, создавая вокруг себя ауру богатства и статусности.

И вот, среди всего этого грохота и хаоса, до меня доносится моё имя. Оно звучит в какой-то невероятной тишине среди всего шума. Я оборачиваюсь, стараясь понять, кто же меня зовёт.

И вот — я вижу его.

Марк пробивается через толпу, его лицо слегка расплывается в улыбке, как всегда, немного властной, будто мир вокруг него перестал существовать, как только я вошла в этот бар. Он улыбается, и эта улыбка кажется настолько искренней, что я почти верю в её теплоту.

Почти.

Он идёт ко мне, и я чувствую, как напряжение внутри меня растёт.

С каждой секундой, когда он всё ближе, я понимаю, что на каком-то уровне мне всё равно, что будет дальше. Я знаю, что мне нужно сохранить лицо, не показывать, что мне неуютно в этом платье, не показывать, как мои мысли разрываются на части от того, что я всё ещё не могу понять, что происходит между нами.

И вот он передо мной.

Я не знаю, что именно скрывает его улыбка, и не знаю, почему, но я не могу остановиться. Всё, что я могу сделать — это встретиться с ним взглядом и позволить себе хоть какое-то спокойствие.

Но внутри — хаос.

Он встречает меня с такой искренней радостью, что я на мгновение забываю обо всем, что происходит вокруг. Его привычная уверенность в себе заменяется легким облегчением, и я чувствую, как его руки обвивают меня, а его губы оказываются на моей шее.

— Рита, ты просто великолепна сегодня, — его голос нежный, с оттенком счастья. — Я так рад, что ты со мной.

Глава 5.1

"Сейчас или никогда, Николета!" – эта мысль грохочет в голове, пока я старательно сохраняю выражение абсолютного спокойствия. Сердце колотится, но руки движутся уверенно.

Всё должно выглядеть естественно.

Я достаю телефон, выключаю запись и фиксирую его внутри сумочки. Руки тянутся к боковому карману, где спрятан маленький контейнер. Крошечный пакетик со снотворным.

Ловкое движение — и порошок оказывается в моих пальцах.

Я поднимаюсь, якобы дотягиваясь до приборов, и в этот момент высыпаю содержимое в бокал Марка.

Секунда — и я снова сижу, как ни в чём не бывало.

Теперь только оставалось дождаться, чтобы он выпил.

"Надеюсь сработает".

Через пару минут они возвращаются.

Марк шагает первым, но уже по его походке видно, что он не в порядке. Его движения медленные, неуклюжие, будто он тащит на себе невидимую тяжесть.

За ним следуют Егор и Роман, весело что-то обсуждая.

— Детка, — громко зовёт меня Марк, его голос звучит грубовато и как-то напряжённо. — А вот и мы!

Я замечаю, как он садится, хватая свой бокал. Даже не глядя, он делает большой глоток.

Зрачки Марка начинают расширяться, взгляд становится блуждающим. Сначала он оглядывается вокруг, словно пытается понять, где находится, но потом его глаза начинают бессмысленно скользить по мне, по моему лицу, платью. Его губы приоткрыты, дыхание неровное. Красные пятна появляются на шее и щеках, словно кто-то нарочно размазал краску.

Он тянется ко мне, хватает за руку, притягивая к себе. Я чувствую, как он резко наклоняется вперёд, и вдруг я оказываюсь, сидя у него на коленях.

— Ты такая... красивая, — бормочет он, голос слабый и невнятный. Его тело обмякло, но пальцы всё ещё вцеплены в мою руку.

Смешок Романа нарушает тишину:

— Ну что, Марк, твоя новая игрушка так быстро работает? Слушай, ты, кажется, перебрал.

Егор подхватывает, не скрывая ухмылки:

— А может, дело не в товаре? Может, тебя просто её декольте сразило? — Он бросает на меня насмешливый взгляд.

Роман фыркает:

— Это даже хорошо. Такой эффект — это успех! Если твоя доза убивает даже такого здоровяка, значит, клиентов найдётся куча.

Я перевожу взгляд на них, пытаясь не показать своей тревоги. Уверенная улыбка, чуть склонённая голова — как будто я поддерживаю их лёгкость.

— И что, Роман, ты правда думаешь, что это будет хитом? — шутливо спрашиваю, пытаясь отвлечь внимание.

Он насмешливо поднимает бокал:

— Уверен, милая. Такие вещи идут нарасхват. Марк бы подтвердил, если бы мог.

Марк снова пытается поднять голову, его взгляд фокусируется на мне, но он почти бессилен.

— Ребята, — внезапно серьёзно произносит Егор, — а если у нас будут проблемы? Новая поставка — это не шутки.

Роман отмахивается:

— Всё под контролем. Германия, доставка через проверенные каналы. Главное — качество. Ты сам видел, это чудо-товар.

Егор качает головой:

— Ладно, но только без форс-мажоров.

Они продолжают обсуждать детали: маршрут поставки, суммы, клиентов. Каждый их разговор — как драгоценный фрагмент пазла для моего плана.

Наконец Роман поднимает бокал и, глядя на меня, произносит с ухмылкой:

— А что, Маргарита, может, всё же, ты тоже попробуешь? — Егор улыбается, его голос будто капает ядом, растягивая слова так, что от каждого у меня по коже пробегает холод.

Я сохраняю спокойствие, хотя внутри всё сжимается в узел. Я опускаю взгляд, стараясь казаться отстранённой.

— Не думаю, что мне это нужно, — голос звучит твёрдо, хотя внутри я дрожу.

Роман хохочет, перекидываясь взглядом с Егором.

— Ты не понимаешь, Маргарита. Это откроет тебе новые горизонты. Удовольствие, которое нельзя описать словами, — он подается ближе, опираясь на стол локтями. — Мы ведь только хотим, чтобы ты расслабилась.

Егор, потягивая свой бокал, добавляя:

— Ты ведь в надёжной компании. Никто тебя здесь не обидит.

Егор с Романом начинают смеяться. Затем, Роман откидывается назад, но его улыбка никуда не исчезает:

— Марк, дружище, ты уверен, что хочешь вот так упускать шанс? Её стоит немного раскрепостить.

Марк тяжело дышит, его пальцы сжимаются на моих бедрах. Он пытается ответить, но слова будто застревают в горле. Вместо этого он рывком притягивает меня ближе, его губы касаются моего уха:

— Не слушай их. Ты моя. Только моя.

Его дыхание горячее, неровное, а хватка на талии становится болезненной. Я пытаюсь слегка отодвинуться, но он крепче прижимает меня к себе, как будто боится отпустить.

— Да расслабься ты, — вмешивается Егор, его голос резкий, но в нём скользит ехидство. — Сколько можно держать её под колпаком? Пусть повеселится, жизнь ведь коротка.