Отступница

Пролог.

Время пришло...

Поднимаю глаза и смотрю на спящего рядом мужчину. Его лицо так спокойно и умиротворённо, а дыхание еле слышится. Он крепко спит и даже не подозревает, что я задумала.

Осторожно выныриваю из крепких объятий. Убеждаюсь, что руна не стёрлась - мужчина должен спать во время обряда. Наклоняюсь и целую его в тёплые губы.

- Прости меня, - шепчу еле слышно. - Я люблю тебя

Сердце ноет, душа горит, но я уже привыкла к боли, я уже приняла свою участь. Я всё решила!

Он улыбается во сне. А я сбегаю, чтобы не передумать и снова не занырнуть в любимые объятия.

Выхожу на улицу, плотно закрыв за собой дверь. Ночь встречает меня тишиной и покоем. Отмечаю, что до рассвета осталось совсем немного времени, спешу в баню. Омываюсь остывшей водой и надеваю чистую сорочку. Накидываю на плечи накидку, заплетаю волосы в плотную косу. Когда выхожу из бани, замечаю, как небо начинает светлеть на горизонте. Тороплюсь на полянку, где уже всё заранее приготовила для тёмного обряда.

Полная луна участливо освещает путь и, кажется, будто сама Лилита благоволит мне. Но это не так, богини давно отвернулись от меня. А после ритуала так и вовсе стану предательницей в их глазах, и даже мягкосердечная Маргарита не примет меня в своё царство. И скитаться моей душе вечно в небытии.

Откидываю страшные мысли, потому что перед моими глазами вырастает заветная полянка. Пробормотав отзыв, ныряю под рунный купол. Поднимаю голову, с беспокойством оглядывая небо - вот-вот наступит рассвет, нужно спешить. Убеждаюсь, что круги в целости и сохранности, достаю из-за дерева корзинку.

Скидываю накидку, оставаясь в одной тонкой сорочке и торопливо распускаю косу, заставляя волосы разметаться по плечам. Босиком прохожу в круг. Скрестив ноги, сажусь в середину.

На больших медовых свечах вырисовываю краской руны, бормоча слова молитв, и расставляю их полукругом перед собой. Зажигаю фитили огнивом. В чашу кидаю все необходимые травы. Беру в руки клинок и подношу к синеющей венке на запястье....

Внезапно налетевший ветер качает ветви и треплет мои волосы.

“Остановись, Есения!” - слышу в его завываниях голоса сестёр.

- Простите меня, - кричу, пытаясь перекричать ветер. - Я не могу иначе!

Тонкое лезвие скользит по коже. Алая кровь капает в чашу, окропляя травы.

Назад пути нет....

----------------

Добро пожаловать в мою новую книгу! Книга принадлежит циклу "Мир белых вод", события происходят в Беловодье за сотню лет до рождения княжны Агаты. Книга читается отдельно!

Надеюсь, вам понравится эта история! Буду рада вашим откликам!

Глава 1.

- Еська, хватит уже свои книжки читать! Давай-ка помой лучше моркву! - заявляет повариха, качая головой.

Недовольно морщусь. Нет, с “Еськой” я уже свыклась, моё красивое имя Есения мало кто говорит, предпочитая более простое и короткое. А вот от слова “морква” меня до сих пор коробит. Но терпеливо молчу - Ксана необразованная женщина, даже букв не знающая, что с неё взять?! Но отсутствие маломальского образования нисколько не мешает ей учить всех жизни. В том числе и меня.

- Поменьше бы ты, Еська, свои книжки читала, да в облаках летала. Побольше бы по сторонам глядела! Тебе уже скоро восемнадцать годков стукнет, пора о замужестве задумываться, годы как водица. Не успеешь оглянуться, а ты уже не персик, а сморщенный урюк!

Ну начинается! Сейчас примется мне внушать, что я должна взрослеть, серьёзнеть, а между делом подбирать себе мужа. Что мне уже пора детей нянчить, а я всё не сватана. А у нас вон сколько молодых парней ходят свободными, да только я всё нос ворочу. Тут я нисколько не спорю, действительно ворочу. Ну не нравится мне ни наши стражники, ни подмастерье слесаря, ни личный служник князя, который постоянно глазеет на меня. Парни они все хорошие, симпатичные, работящие, но не моё всё это! Не моё!

- Ксана, пирожки ещё не готовы? - на кухню заглядывает пухленькая Фота, единственная моя подруга.

Мысленно благодарю богинь, что послали Фотинию на мою голову. Ксана тут же отвлекается от нравоучений и отходит к большой печке, где румянятся ароматные пирожки.

- Идёшь сегодня на праздник? - тихо интересуется Фота, подходя ко мне ближе. Осторожно выуживает из кармашка на фартуке красивую кружевную алую ленту и с гордостью демонстрирует мне.

- Откуда такая красота? Только не говори, что стащила! - хмурюсь. Ведь знаю об этой привычке своей подружки, любит она без спроса позаимствовать вещички у княжны Румяны, чьей личной служанкой является. Берёт, абсолютно не боясь, утверждая, что у княжеской семьи не убудет. Вещи, конечно же возвращает, но у меня всё равно остаётся неприятный осадочек.

- Княжна подарила, - фыркает Фота, пряча ленту. - Так ты пойдёшь? Лента длинная, можем напополам разрезать.

- Пойду, вот только лента мне не нужна.

Фотиния пожимает плечами. Несмотря на то, что она моя лучшая и единственная подруга - она меня не понимает. Ей тоже, как и мне, семнадцать, но вот только Фота уже вовсю женихается. И я не удивлюсь, что как только ей стукнет восемнадцать, она выскочит замуж.

- Держи, - к нам подходит Ксана и суёт в руки Фоты блюдо с румяными горячими пирожками. - С яблоками и мёдом, как Румянушка любит.

Фотиния кивает и уносится вместе с пирожками. Нашу младшую княжну Румяну любят все, и я в том числе. Несмотря на то, что ей всего четырнадцать, княжна умна не по годам, ведь вместе с привычными занятиями знатных особ, девушка увлекается различными науками. Именно она четыре года назад обучила меня чтению, за что я ей несказанно благодарна.

- О чём мы с тобой говорили? - напоминает о себе Ксана.

Ставлю перед ней большой таз мытой моркови.

- Я всё сделала! А сейчас извини, обещала Даниле помочь перебрать яблоки! - выдыхаю и торопливо уношу ноги, чтобы Ксана даже не успела опомниться и найти мне ещё какое-нибудь занятие на кухне. Насчёт яблок я совсем не вру, вчера действительно пообещала садовнику перебрать падалицу.

Выхожу из дворца через заднюю дверь и поворачиваю в сторону сарайных построек. Вот только, завидев людей у конюшни, быстро юркаю за широкий куст буддлеи. Сердце отчаянно трепещет в груди, словно пленённая птичка. И вовсе оно не от страха заходится, а от любви.

У конюшен стоят двое молодых мужчин: оба красавцы, высокие да широкоплечие, что я перед ними как цыплёнок перед курицей. Один из них младший конюх Игнат, не парень, а настоящее золото. И нет бы мне его полюбить, но моё глупое сердце выбрало другого, того, кому я совсем не пара. Во все глаза смотрю на второго мужчину: наследный княжич Хакана Чеслав ласково гладит своего коня по морде, поправляя сбрую и о чём-то беседует с Игнатом. Серьёзно кивает, выслушивая конюха, а у меня внутри всё сворачивается тугим узлом от волнения. Какой же он всё-таки... красивый, умный, немного строгий, но добрый... он станет самым замечательным князем Хакана!

Внезапно Чеслав оборачивается и смотрит прямо в мою сторону. Я уверена, что он меня не видит из-за раскидистого куста цветущей буддлеи, но сердце всё равно радостно подпрыгивает и начинает стучать ещё громче и быстрее. Чувствую, как щёки заливает краска, а дышать становится тяжело. Богини милостивые!

За волнением не замечаю, как Чеслав седлает коня и уезжает, а следом и скрывается из виду Игнат. Посидев ещё немного и, дождавшись, пока лицо перестанет полыхать, вылезаю из своего укрытия и короткими перебежками тороплюсь к амбару. Но садовника Данилу там не нахожу. Зато нахожу три огромных ящика опавших яблок. Устроившись поудобнее, начинаю свою работу: гнилые плоды сразу откладываю - их потом отвезут в компостную яму для удобрений, хорошие плоды разделяю на два ящика: животным на скотный двор и на кухню.

- От меня бегаешь, Есения? - слышу над собой насмешливый голос. Вскидываю взор - рядом стоит Игнат, скрестив руки на своей мощной груди. Смотрю на него во все глаза - до чего ж красив. Тёмные густые волосы шапкой обрамляют лицо, а тёмно-серые глаза, словно бездонные колодцы, что утонуть в них не грех. Лёгкая щетина совсем не портит образ, а только придаёт мужественности. Игнат статен, что его легко принять хоть за княжича, хоть за принца. Да только сердце моё не трогает его красота.

- И вовсе я от тебя не бегаю, Игнат, чего ты себе там надумал?!

Хмыкает и садится напротив, прямо на землю, скрещивая ноги. Берёт яблоко и задумчиво разглядывает его.

- Ты как это яблочко: снаружи вроде красивое, ровненькое, красненькое, а внутри ещё незрелое, да и косточки зелёные! - философски заявляет он.

- У тебя, что своей работы нет? - обиженно бычусь я. Вроде и комплимент отвесил, а вроде и оскорбил. С чего это я ещё незрелая?! Может ещё и червивая?!

Глава 2.

- Все это глупости! Семью на одной любви не построишь!

Застываю над корытом с мокрой одеждой в руках.

- Как так “не построишь”?! А на чём же ты тогда её строить собралась? Разве ты вчера с парнями целовалась не для того, чтобы любовь свою найти?!

- И что ты думаешь, я за первого встречного замуж пойду, только потому что у меня сердечко ёкнет? Вчера я выбрала трех парней, что милее мне оказались, а сегодня отправлюсь на рынок, людей пораспрашиваю, да и узнаю всё о них: чем занимаются, имеют ли за душой чего, добры или злы о них слухи.

Ну, если задуматься, подход правильный, деловой, но...

- Как же любовь?!

- Любовь появится, - отмахивается Фотиния.

А вот с этим не согласна совсем. Ведь после свадьбы же положено в постель ложиться... а как же без любви? Не ждать же пока она появится?

Фота заливисто смеётся. А я понимаю, что сказала это вслух.

- Наивная ты, Еська, если думаешь, что люди сношаются только по любви. Сходи спроси у нашего кузнеца!

Видимо я и правда наивная, потому что не хочу я так!

Поджимаю губы и начинаю с усердием тереть бельё. Куда же ты смотришь, Маланья?! Почему в мире твоём, где ты велела жить в любви, любовь уже и перестала быть такой важной?

За своими мыслями не замечаю Игната, подошедшего к колодцу. Парень запускает обе ладони в ведро и, набрав в них ледяной воды, прыскает себе на лицо.

- Случилось что? - интересуюсь, оглядывая его бледное лицо.

- Снежка совсем плоха, - тихим бесцветным голосом отвечает мне парень. - До утра не дотянет.

Снежка одна из любимиц Игната, прекрасная белоснежная лошадка, привезённая князем из Ярграда для княжны Румяны. Да только маленькая Румяна очень боялась лошадей и даже Снежка не помогла ей избавиться от страха. Княжна выросла, страх прошёл, отец привёз ей могучего вороного жеребца, а Снежка так и осталась не у дел. Для тяжёлой работы Игнат её не даёт, а постоянного наездника у кобылы нет, так и простаивает она в своём стойле. А тут беда произошла - ожеребилась Снежка мертвым жеребёнком, а после и сама слегла: не пьёт, не ест и на ноги не встаёт. Игнат лекаря привозил из Столицы, но тот ничем не порадовал, сказал, что сдохнет кобыла, как ни лечи её. Но парень не сдался: продолжал отпаивать её настоями, окуривал конюшню травами и медовыми свечами, носил все самые любимые лакомства - вот только не помогло ничего.

Вижу, как Игнат подавлен, но в голове, как назло, не рождается ни единого правильного слова поддержки. Так он и уходит, а я стою, словно замороженная статуя и вымолвить ничего не могу.

А к вечеру меня начинает грызть совесть: Игнат в печали, а я поддержки ему не оказала. Что я друг такой?! Оттого после трапезы направляюсь к конюшням, стянув у Ксаны пару морковок и вчерашний подсохший хлеб для Снежки и пирожки с мясом для Игната, потому что на ужин он не явился. По дороге тщательно обдумываю все слова, что скажу ему. Повторяю несколько раз про себя, дабы не забыть и не ляпнуть какую-то глупость.

Но Игната в конюшнях не нахожу. Уверенная в том, что он не захочет оставлять любимицу одну на ночь, поворачиваю к нужному загону. Снежка лежит на тёплой подстилке, вытянув ноги, и тяжело надрывно дышит.

- Снежечка! - шепчу ласково, а у самой слёзы наворачиваются. - Миленькая моя, ну как же ты так, а?!

Но кобыла не обращает на меня внимания. Её глаза плотно закрыты и лишь длинные белёсые ресницы слегка подрагивают. Подхожу ближе, и присаживаюсь на корточки.

- А я тебе морковку принесла да хлебушек, будешь? - подношу лакомства ближе к морде, но Снежка совсем не реагирует. Не в силах больше сдерживаться, принимаюсь реветь. - Снежечка, милая, не умирай! Ты ещё совсем молоденькая, тебе жить да жить. А детки... будут у тебя ещё детки. И Игнат... он ведь будет очень тосковать, а он хороший, я не хочу, чтобы ему было больно.

Снежка тихо фырчит, но глаз не открывает. Ложусь под её бок, укладывая голову на плечо кобылы, пальцами зарываясь в густую гриву. Раньше она была такая мягкая, струящаяся, а сейчас сбилась в колтуны и стала грубой. Как бы Игнат ни старался ухаживать за лошадью, хворь давала о себе знать.

- У меня тоже нет никого, - сама не знаю зачем, начинаю говорить. - Отца я не знала, мама никогда про него не говорила, лишь то, что любила его сильно. Маленькой я думала, что он умер, выдумывала, что мой отец герой, но как оказалось - он простой гуляка. Будучи женатым, гулял с другими, совершенно не стесняясь. Он у короля на службе состоял, много по княжествам ездил, так и встретил мою маму, а она наивная влюбилась. Ждала его, думала, что семьёй станут, а у него таких “семей” ни одна оказалась. Мама моя как прознала всё, сразу же запретила ему на своём пороге появляться, пригрозив, что всё расскажет законной жене и королю. И знала она тогда уже, что мной беременна, да только гордой была, поэтому мой папашка так обо мне ничего и не узнал. И даже перед встречей с Маргаритой матушка моя так имя его и не назвала. А мне и не надо! Не отец он мне! Как думаешь, права я?!

Снежка тихо фырчит в ответ.

- Тяжко, конечно, мне было, но я справилась. И ты справишься! Только держись, хорошо?! Осень и зима пройдут, а там и весна придёт, тепло принесёт и новую надежду. Знаешь, я даже научусь верхом ездить, чтобы мы с тобой могли на прогулки выезжать, обещаю. Ты же мне поможешь?!

Но Снежка молчит, словно понимает, что не быть ей помощницей.

Утыкаюсь носом в тёплый бок и начинаю тихо петь свою любимую колыбельную, что пела мне мама. Пальцами перебираю жёсткие волоски, заплетая из них косичку.

И сама не замечаю, как засыпаю.

Снится мне лето. Небольшая лесная полянка, залитая ярким полуденным солнцем. В ветвях деревьев, окружающих полянку плотной стеной, весело щебечут птицы. Где-то вдали воет волк, но как-то дружелюбно что ли, и мне совсем не страшно. В моих руках небольшая плетённая из лозы корзинка, немного потрёпанная, но оттого не менее любимая и дорогая сердцу. Приседаю, осторожно наклоняю сочную листву земляники, выискивая ягодки. Вот они: крупные, ярко-красные, ароматные. Осторожно собираю их, чтобы не помять.

Глава 3.

- Еська, что-то ты сегодня какая-то хмурная! - удивляется Ксана.

- Что, мне и хмурой побыть нельзя?! - недовольно бурчу.

С силой бросаю очищенную картошину в чан с водой. Брызги разлетаются весёлым дождиком.

Ксана качает головой:

- А всё потому...

- Что у меня парня нет! - заключаю я. - Знаю-знаю!

- Потому что книжки читать по ночам меньше надо, - парирует кухарка. - Тогда и высыпаться станешь. Хотя, я в твои годы... - мечтательно вздыхает Ксана. - Все ночи напролёт гуляла. Собирались мы с подружками да дружками и гуляли по деревне. Песни пели до самого утра!

Женщина смахивает налетевшую слезу и кивает в сторону большой кастрюли, стоящей у печки.

- Последи-ка за взваром. Как только закипит, сразу выключай, да смотри, чтобы не сбежал! - командует кухарка и покидает кухню.

Убедившись, что вода с сушёными фруктами ещё и не думает кипеть, возвращаюсь к чистке картофеля. Может права Ксана? Может стоит вернуться с небес на землю и перестать мечтать?! Напроситься с Фотой погулять, авось и приглянется какой-нибудь деревенский паренек. Главное ведь, чтобы добрый был, заботливый да работящий, а там может и полюбится он мне.

В раздумьях кидаю в чан с водой одну картошину. Вторую. Третью. Пока за спиной не слышу недовольное шипение, словно наш кот Васька пробрался на кухню. Но это не Васька вовсе!

Ойкаю, быстро подбегаю к кипящей кастрюле, хватаю крышку.

- Ай! Мамочки! - воплю что есть мочи, тряся обожженной рукой.

- Еська?! - удивлённо восклицает заглянувший Савва, один из дворовых, видимо прибежавший на мой крик. - Чего стряслось?!

- Взвар! Убери, пожалуйста, взвар с плиты! - прошу его через всхлипывания.

Савва хватает рушник и быстренько переставляет кипящую кастрюлю подальше от печи. А потом тут же оказывается рядом со мной.

- Обожглась, да?! - сочувственно произносит парень.

Настойчиво усаживает меня на лавку и мельком смотрит на руку, которую я нянчу, словно дитя.

- Ого, сильно, волдырь может быть! - он осматривается по сторонам. - Обожди. Я сейчас ледяной воды из колодца принесу!

Савва уносится, а я продолжаю хныкать. Волдыря мне только не хватает! Как же я работать буду?! Завтра ведь гости приедут со всех княжеств и даже король с королевой и наследным принцем. Работы будет непочатый край! Да Ксана меня проклянёт!

Реву, не сдерживая слёз. Как же больно! Словно... Запинаюсь, удивлённо переводя взгляд на больную руку. Не больно вовсе, будто и не случилось ничего. А кожа на пальцах ровная и розоватая.

- Как так? - раздаётся надо мной ошарашенный голос.

Савва стоит с большой кружкой воды и смотрит на руку. Растерянно переводит взгляд на кружку, потом снова на мою руку, потом на кастрюлю.

- Я же видел ожог!

- Да ерунда! Слабенький оказался, просто ошпарилась немного. Я... маслом топлённым помазала, - брякаю первую попавшуюся мысль, хотя прекрасно помню, что так делать нельзя. Но Савва паренёк необразованный, авось поверит.

- Маслом?! - повторяет он словно эхо. - А я тут... воду принёс... холодную... прямо из колодца...

Поднимаюсь на ноги и забираю кружку из его рук. Залпом осушаю её, вытираю ладонью губы, а затем тянусь и целую парня в щеку.

- Спасибо большое, Савва! Ты меня спас!

Парень смущенно улыбается.

- Правда не болит?!

- Правда!

- Ну ты тогда зови, если что...

- Обязательно позову! - заверяю его. - А пока иди, если Ксана увидит тебя на кухне, отругает.

Савва кивает и поспешно уносит ноги. Все при дворе знают, что у Ксаны под ногами лучше не путаться, особливо в дни напряжённой работы. А я наконец могу разглядеть свою пострадавшую руку...

Я могу обмануть наивного Савву, но разве я могу обмануть себя? Я же видела покрасневшую кожу, я чувствовала боль, пробирающуюся до самой кости. Мне это не могло почудиться. И не мог такой болезненный ожог пройти за считанные мгновения!

Что со мной происходит? Сначала выздоровление Снежки, а затем и моё собственное. Теперь в том, что в княжеском дворе Хакана побывала ворожея - я не сомневалась! Лишь они способны творить чудеса. Да только... оглядываю кухню (на всякий случай) - я здесь совсем одна. И если одна из дочерей богинь вдруг посетила конюшню, то она давно уже ушла. Тогда как излечился мой ожог?!

Испугано ойкаю, прижимая ладони к губам. Неужели я забрала себе частичку дара ворожеи? Возможно, когда она лечила Снежку, а я спала под боком у кобылы, я впитала силу богинь. С изумлением оглядываю свои руки - они вполне обычные, не светятся, не блестят (хотя я даже не представляю, как выглядят руки ворожей!). Касаюсь сушёного яблока, мысленно приказывая превратиться в спелое и сочное, но сухофрукт даже не думает меня слушаться!

Но оставить всё это так, я не могу, поэтому, наплевав, что у меня много работы, мчусь в свою комнату, где под подушкой лежит тоненькая книжечка про ворожей, что дала мне Румяна.

Первые страницы с молитвами я безропотно пролистываю - призывать сейчас богинь я не хочу. Что, если я и правда воровка, и только божественного гнева мне сейчас не хватает!

Следом идут рецепты настоев. Пробегаю по ним беглым взглядом. Они кажутся мне смутно знакомыми, будто бы я знаю все их. Но этим меня не удивишь - наша княгиня обожает травяные чаи, и я частенько завариваю различные травки, ягоды и листья, мешая между собой, создавая ароматную композицию.

Но больше всего меня интересуют именно руны. Выбираю среди рисунков самый простой на мой взгляд и берусь за обрезки пряжи, которые успела стянуть у швеи. Выбираю самые прочные и красивые нитки и начинаю плести. Но у меня ничего не выходит: нити путаются и рвутся, а рисунок получается совсем не такой, как на картинке в книжке. Но вместо того, чтобы расстроиться - я испытываю удовлетворение. Нет в моих руках силы, ничего я не крала у ворожей и могу быть честна перед богинями.

Запихав книжечку и нитки под подушку, со спокойным сердцем возвращаюсь на кухню. Соврав Ксане, что у меня сильно прихватил живот и я бегала в нужник, продолжаю работу, больше не возвращаясь мыслями ни к плетёнке в волосах кобылы, ни к ожогу.

Глава 4.

Сегодня ночью мне ничего не снилось. Я так ждала, что мне приснится ОН, но сны вообще не пожелали приходить ко мне в гости. Однако это не помешало проснуться в прекрасном настроении. Я сразу же сбегала в умывальню, чтобы вымыть волосы. Мне хотелось быть особенно красивой, надеясь на случайную встречу с княжичем. Поэтому я и выбрала самое красивое платье, а волосы собрала в хитроумную косу.

- Ты бы лучше так на праздники наряжалась! - сразу же отметила мой наряд Фотиния. - Ты же знаешь, что нас не допустят до приёма?

- Знаю, я и не для этого одевалась, а просто так! Захотелось! - дёргаю плечами.

Фота кивает, но кажется, не верит моим словам.

- Сегодня приезжает королевская чета, да только поговаривают, что принц приболел, и остался в Ярграде.

- Пусть милостивые богини обратят на него свой взор, да уберегут от болезни, - отзываюсь.

Фотиния согласно качает головой.

Принц Дарий единственный наследник Беловодья, хотя раньше был третьим сыном в королевской семье. Но страшный мор, поразивший все княжества, унёс жизни его старших братьев, и Дарию, который даже не готовился к правлению, пришлось разом повзрослеть. Ему всего семнадцать, как и мне, а на парне лежит огромная ответственность. К тому же, после смерти старших принцев, король серьёзно заболел и неровен час, как предстанет перед Маргаритой. Народ встревожился: многие говорили, что Дарий не готов стать королём, что он слабоволен, молод и не похож на своего отца, короля Горияна, что Беловодье ждёт упадок - оттого в Ярграде то и дело вспыхивали мелкие бунты. Гориян старался чаще выводить сына в свет, несмотря на болезнь, не отказывался от любых поездок и брал наследника с собой, но народ не утихал, хотя я и не понимала их страх. Как по мне, Дарий добр и умён, а мягкосердечность — это вовсе и не плохое качество. А что молодость... не каждый поживший мудрец.

И вот принц не приедет на свадьбу - лишний повод для пересудов, народ может решить, что принц не достоин править ими. Не то, чтобы я увлекалась всей этой политикой, но расколов и переворотов своей стране не желаю. Я уважаю Горияна и уверена, что сына он воспитал достойно. Но разве простой крестьянке что-то решать?!

Волей-неволей вспоминаю Чеслава - он точно был бы прекрасным королём. Вот только тогда бы мне не было места рядом с ним.

А сейчас разве есть?! Я всё ещё дворовая девка, а он наследный княжич. Но воспоминания о вчерашнем вечере не оставляют меня и греют надеждой мою душу. Правда насладиться своими мечтами мне не даёт Ксана - сегодня вечером готовится торжественный приём по случаю свадьбы, а завтра и сама церемония, поэтому работать нам предстоит всю ночь и утро. Мы даже забываем пообедать, занятые приготовлениями. А уже после заката, когда Ксана отправляет меня забрать виноград у винодела, вспоминаю о Чеславе. Мы с ним так и не встретились, хотя я даже напросилась накрывать столы для ужина, надеясь увидеть своего любимого.

Спустившись по лестнице, иду в сторону конюшен, где должен был остановиться винодел. Но его телеги не обнаруживаю, зато сталкиваюсь носом к носу с Игнатом.

- Есения, - парень вздрагивает и неловко улыбается. - Как хорошо, что я тебя встретил. Хотел найти тебя на кухне, да боюсь Ксане на глаза попадаться, когда она в работе.

- Здравствуй, Игнат, - как можно суше отзываюсь, заглядывая ему за плечо, надеясь увидеть винодела. Но он, как назло, опаздывает.

- Прекрасно выглядишь.

- Спасибо.

Слышу в голосе парня вину. Не хочу на него злиться, но глупое внутреннее упрямство не позволяет смягчиться. Игнат это понимает и тяжко вздыхает.

- Ты прости меня за вчерашние слова. Я не хотел тебя обидеть.

- Я и не обижаюсь, - отвечаю, хотя сама не верю своим словам. И Игнат не верит, от этого становится ещё печальнее.

- Есения, я...

- Есения?! - звучит за спиной долгожданный голос.

Вздрагиваю и торопливо оборачиваюсь, успев заметить удивление, промелькнувшее на лице Игната. Он даже забывает, что княжича подобает приветствовать. Я же присаживаюсь в поклоне.

- Ваша светлость.

- Ты же обещала не гулять одна тёмными вечерами?! - улыбается Чеслав, подходя ко мне ближе. Бросает быстрый взгляд на Игната, стоящего за моей спиной. - Хотя, я вижу, что ты не одна...

- Я отправилась забрать виноград к завтрашнему пиршеству, по дороге вот встретила Игната, - поспешно сообщаю, чтобы княжич не успел чего надумать.

Он кивает и снова переводит взгляд на младшего конюха:

- Как добрались? Все лошади целы?

- Да, Ваша светлость, все лошади в полном порядке.

- Прекрасно. Проверь кобылу княжны далматской Мирославы, говорят она хромала в дороге.

Игнат склоняет голову, вот только уходить не торопится. Кидает на меня быстрый встревоженный взгляд.

- Иди, Игнат! - настойчиво требует княжич. - Есении я помогу сам.

Конюх снова кланяется и, развернувшись, уходит, оставляя меня наедине с Чеславом.

- Ты же не против моей помощи?

- Нет, Ваша светлость, но Вам разве не нужно быть на празднике?! - лепечу, радуясь, что на улице темно и он не видит моих пунцовых щек.

Чеслав оборачивается на дворец и усмехается.

- Что я там не видел? Притворные улыбки, блеск украшений и аляповатые наряды княжон? Уж лучше я побуду в компании прекрасной девушки... ты же точно не против моего общества? Или предпочла бы остаться с конюхом?

- Нет, Ваша светлость! - поспешно отвечаю. - Мне очень приятно Ваше общество.

- Ты так говоришь, потому что я княжич.

- Вовсе нет!

- Тогда докажи!

У меня даже дыхание перехватывает.

- Как я могу Вам доказать? - шепчу, вскидывая глаза на Чеслава.

Он едва улыбается:

- Назови меня по имени...

Завидев мои округлившиеся глаза, начинает хохотать. Весело и задорно, что я невольно улыбаюсь в ответ. Отсмеявшись, Чеслав вскидывает руку и осторожно проводит пальцами по моей щеке. От этого лёгкого прикосновения меня молнией пронзает.

Глава 5.

Всю ночь и утро мы трудимся, готовя угощения для свадебного стола. А после обряда, который мы успеваем глянуть одним глазком через окошко в столовой, Ксана отпускает нас всех, оставляя лишь двух дежурных девушек. Устало плетусь в свою комнату, падаю на кровать, не расстилая покрывала, и забываюсь сном.

Просыпаюсь от осторожного стука. Подскакиваю на кровати, сонно озираясь. Видимо мне это почудилось. Но стук повторяется. Подрываюсь и кидаюсь к окну - именно оттуда раздаётся звук. Открываю фрамугу и вздрагиваю от неожиданно открывшейся картины. Под моим окном стоит княжич Чеслав с небольшим букетиком садовых ромашек в руках.

- Вот я дурак, разбудил тебя! - виновато улыбается он.

А я лишь ошалело моргаю в ответ. Мне снится это? Чеслав в парадном костюме, весь такой нарядный и красивый стоит под окнами служанки.

Мне точно снится это!

Зажмуриваю глаза и открываю их вновь.

- Я тебе не снюсь, Есения! - тихо смеётся Чеслав.

Осторожно замахивается и кидает мне букетик.

Ловлю его, автоматически прижимая к груди.

- Ваша светлость, что вы здесь делаете? Там же свадьба!

- Свадьба закончилась и начался скучный вечер высокого общества. Я продержался, сколько мог, а потом, знаешь, так уныло и тошно стало. Вот я и решил пригласить тебя прогуляться, да совсем забыл, что в отличии от нас бездельников, ты всю ночь работала. Прости, что разбудил.

- Я сейчас переоденусь, подождёте меня? - выпаливаю на одном дыхании, молясь, чтобы он не передумал совершать подобную глупость.

- Столько, сколько потребуется! - улыбается в ответ.

Закрываю окно и начинаю носиться по комнате взад-вперёд. Чеслав пригласил меня на свидание... нет, конечно же не на свидание. Просто прогуляться, потому что... ему стало скучно на светском вечере. Но он же мог пригласить кого угодно, хотя бы одну из тех красавиц княжон, что я видела в саду во время церемонии. Мог пригласить свою младшую сестру Румяну, уверена, что она тоже утомилась от праздника. Но почему я?

А что, если Игнат прав, и я могу быть только игрушкой в руках знатного княжича?! Что, если он пригласил меня просто поразвлечься?! С княжнами так нельзя, а с дворовыми девками можно.

Нет! Как бы я ни была влюблена в Чеслава, терять свою честь вот так вот я не готова. Н и не пойти уже не могу, раз пообещала. Поэтому натягиваю плотное нижнее платье, а сверху закрытое верхнее, да потуже затягиваю поясок. А потом решаю, что не мешало бы ещё подстраховаться.

По дороге во двор заглядываю на кухню. На моё счастье, девушек работниц там не оказывается, поэтому без труда стягиваю небольшой мешочек с чёрным перцем и запихиваю его за поясок. Эта мелочь придаёт мне уверенности. Навредить не наврежу, но отвлеку так точно.

Выхожу через заднее крыльцо на улицу. Чеслав прохаживается взад-вперёд, ожидая меня. А когда видит - широко улыбается, что я не сдерживаю ответной улыбки, вмиг позабыв все свои опасения.

- Думал, что ты не придёшь. Ты прости меня, я наверняка озадачил тебя таким внезапным приглашением. Но богини мне свидетельницы, я никоем образом не опорочу твою честь! – складывает руки на груди и кланяется мне.

И я ему верю. Княжич подает руку, и я без раздумий вкладываю ладошку. Тянет за собой.

Огибаем здание и идём по княжескому саду прочь от дворца. Музыка становится всё тише и тише, а потом и вовсе смолкает, уступая место природным звукам. Перед нами вырастает огромный куст шиповника. Отступаю, боясь зацепиться и порвать платье, но Чеслав настойчиво тянет вперёд. Ныряем в зеленую гущу и оказываемся на небольшой полянке, окруженной зарослями.

- В детстве я частенько сбегал от учителей и прятался здесь! – подмигивает мне Чеслав и садится прямо на траву, скрещивая ноги, совсем не по-княжески. Присаживаюсь тоже, чуть в стороне от княжича.

- И Вас не находили?

- Тебя… если можно. Знаю, что это неправильно, но не люблю я этот церемонность, тем более с такой прекрасной девушкой.

Киваю, чувствуя, как снова полыхают щеки. Хорошо, хоть на улице темно и Чеслав не видит моего красного лица.

- Нет, не находили, - Чеслав ложится на спину, вглядываясь в звёздное небо. - Хотя, сейчас понимаю, что, если бы хотели, обязательно бы нашли. А так… думаю, мне позволяли побыть одному, приучая к ответственности и самостоятельности. А ты, расскажи мне о себе?

Тоже откидываюсь на спину, опускаясь на мягкую траву.

- Меня к самостоятельности приучила жизнь, мама умерла, когда я была ещё ребёнком. Я всю жизнь тружусь при дворе Ваше... твоего батюшки.

- Мне жаль. Ты, верно, скучаешь по маме?!

- Скучаю, но верю, что её душа в царстве Маргариты всегда следит за мной.

- Конечно. Звёзды это и есть души, которые наблюдают за нами. Ты же веришь в это?

- Верю.

- Твоя мама следит за тобой и оберегает. Только знай, что и в миру есть люди, которые ни за что не позволят, чтобы тебя обидели! - Чеслав поднимается и разворачивается ко мне.

Даже дышать забываю как. Он нависает надо мной, лежащей на земле, далеко от дворца в полнейшей темноте, совершенно беззащитной. Но мне не страшно. Мне хочется, чтобы он наклонился и поцеловал меня, а потом... богини милостивые, почему внизу живота становится так тяжело и горячо?!

- Ты такая… удивительная. Не такая как все. Мне кажется, что я в тебя влюбился.... Прости. Я никогда не влюблялся, и не знаю, каково это. Но мои чувства к тебе, что это, если не любовь?

Богини милостивые, что он сказал?!

Сердце печёт, воздуха не хватает. Я открываю рот, но слышу от себя совершенно не те слова, что просятся из моей души.

- Ваша светлость, я простая дворовая девка…

Чеслав хмурится.

- Нет, Есения, прошу тебя не надо. Мы все равны перед богинями. Разве не так?

- Так, но, - сажусь, вглядываясь в глаза Чеслава, настолько, насколько позволяет свет звёзд. - Что скажет Ваш батюшка если узнает, что Вы здесь…