Отталкивающее притяжение любви

Глава 2. Неужели я смогу открыться

Я открываю глаза и вскрикиваю от неожиданной боли. Уже рассвет? Я смогла уснуть?
Голова просто раскалывается. Пытаюсь встать, всё вокруг кружится. Беру таблетку и иду за водой. Потом возвращаюсь в кровать. Всё тело ломит, чувство, будто не спала, а мешки грузила. Лучше бы не спала...
Глаза снова слипаются, и я проваливаюсь в бездну.
По моим ощущениям я просыпаюсь часа через два, а на самом деле прошло всего пятнадцать минут. Голова прошла, и в принципе я чувствую себя отдохнувшей. Поверить не могу, что смогла поспать. Неужели мне нужно было просто поговорить с кем-то?

Я вспоминала, как убежала из кафе, не ответив Свете ни на один вопрос. Истерика на публике — не то, что мне было нужно. Я извинилась перед ней в смс, на что она ответила, что позже поговорим и чтобы я себя берегла. Мне было стыдно, что она это всё увидела. Придется объясняться...

Натягиваю халат и иду вниз по лестнице. Семья в сборе, все кушают. И, о да, мой маленький, мой братик. Родители в унисон кричат «сюрприз», и я налетаю на него, обнимаю и целую.

— Кира, я тоже рад тебя видеть, но ты меня удушишь, — немного картавил и как-то слишком по-взрослому сказал Богдан.

Такой сюрприз мне точно был нужен.

— Боже, хороший мой, я так рада, так рада, я тебя люблю, — не могла сдержать я эмоций. И, потупившись, искала в комнате пронзительный взгляд бабушки, но ее не было. Видимо, она смогла простить моих родителей и доверить нам своего любимого внука.

— И я тебя люблю, Кира, — улыбался малой.

Я прыгала, настроение поднялось. Жизнь налаживается. Мой братец здоров. Я подбежала к родителям, обняла и расцеловала. Я радовалась, как никогда.

— Родная, мы счастливы, что у тебя хорошее настроение, но ты ничего не забыла? — сказала мама.

Что я могла забыть? Какое сегодня число?

— Ой, — быстро вспомнила я и убежала к себе в комнату.

День рождения, день рождения. Как я могла забыть? Подарок уже давно ждёт именинника. Я полезла в шкаф, достала огромную коробку, посмотрелась в зеркало и побежала обратно.

— Ах, что это? Да, это то, что я думаю? Правда-правда? Спасибо, спасибо, спасибо! — прыгал от восторга Богдан.

Я так рада, что он дома. Боже, что может быть лучше? Моему любимому братцу пять.

— Поезд, поезд. Ура, ура, ура! — распаковывал малой.

Я думала, что мне будет тяжело смотреть на него. Но он такой весёлый, такой здоровый, и плохих мыслей как и не бывало. Я его так люблю. Даже поверить не могу, что раньше он меня доставал. Когда я подумала, что он...
Как не хочется сейчас копаться в мыслях, но ничего не могу с этим поделать. Я думала, что мой мир рухнул... Как говорится, не ценишь, что имеешь, пока не потеряешь. Слава богу, не потеряла. Как же было страшно...
Всё, мысли прочь!

— Какие планы на день? — обратилась я к родителям.

— Мы вызвали Богдану клоуна, заказали торт и пригласили детишек из садика, — умилялись родители счастливому ребёнку.

— Прекрасно, надеюсь, ему всё понравится, а я пойду погуляю, ему все равно сегодня не до меня. Приехала Света с соседней улицы, помнишь её? Я вчера с ней была, она скоро уедет, — не отрывала я взгляд от брата.

— Конечно, помню, хорошая девочка, не то, что твоя Настя. Сходи, развейся, — погладила она меня по голове.
Хорошо, что моя мама редко видится со Светой и мало знает о ее жизни, а то она тоже бы попала в лигу плохих моих подруг.

Я, улыбаясь, ускакала на второй этаж, в свою комнату. И впервые за месяц, а может и больше, зашла в социальные сети и написала девчонкам. Я собиралась их познакомить. Света очень хотела. Мы договорились встретиться у нашего кафе через два часа. Увидев брата, я запорхала как бабочка, и мне захотелось ЖИТЬ.

Я сходила в душ, привела себя в порядок. Погода радовала теплом, поэтому я надела платье. Я поверить глазам своим не могла. Я решила надеть платье. Это нонсенс.
Одно из моих любимых платьев, которое идеально подчеркивало изгибы моей фигуры. За все эти месяца я немало сбросила в весе, хотя была раньше более фигуристой и с пухлыми щеками. Вероятно, это Светино влияние. Хотелось выглядеть ей под стать.
Налюбовавшись собой, я бегала по комнате в поисках туфель.

Пару лет назад туфли на каблуках были неотъемлемой частью меня. Ростом я не вышла и была самой маленькой среди моих подруг-красоток. Но туфли делали меня женственной, изящной, и именно благодаря им я выглядела на свои восемнадцать.

Надев туфли, я осмотрела комнату, скоро уже уезжать учиться, поэтому всё вокруг было особенно милым.

Перед уходом я крайний раз подошла к зеркалу и посмотрела на себя в полный рост. Сначала я взгрустнула от мысли, что это коктейльное игривое платье с открытыми плечами цвета изумруда я надевала на свидание с Русланом, но чтоб не портить настрой и развеять грусть, сосредоточилась на себе.

Фигура от природы у меня была неплохая, не доска, как говорят парни, единственным моим недостатком был рост. Хотя парни всегда говорили, что маленькие девочки им нравятся больше высоких, что я милая и тому подобное. Но мне все равно это не давало это покоя.

Я спустилась, поцеловала родителей и пошла к Богдану.

— Хороший мой, ещё раз с днём рождения тебя, — налетела я на брата с объятиями.

— Спасибо, Кир, поезд крутой, — радовался малыш.

— Я счастлива, что тебе нравится, и безумно рада, что ты дома, я люблю тебя, — зацеловала я брата.

Встряхнув густой копной русых волос с еле мелькающими белыми прядями, я направилась к девочкам. Я чувствовала, что сияла и была полна жизни. Ох, как сильно мне не хватало этого чувства.

Около кафе стояли какие-то ребята, плевались и курили. Я прошла мимо, один что-то сказал обо мне своему приятелю, но я сделала вид, что не обратила внимания. Не люблю такие сборища. У входа в кафе уже стояли Лера и Настя, они никогда почти не расставались друг с другом. Детский сад, школа, один двор, и учатся они вместе. Они обе старше меня на год. Я подлетела, обняла их и расцеловала. Я долгое время игнорировала их, они этого не заслужили.

Глава 1. Откровения

События книги разворачиваются в 2013 г.

Я спрятался за угол здания и искал ее глазами в окнах нашего любимого кафе. Оно не было красивым и не прославилось вкусной кухней. Просто оно было единственным в этом маленьком городке, и мы часто посещали его, когда было холодно. Я наконец-то то нашел ее, она сидела рядом с подругой и не обращала внимания на других сидящих с ней за одним столом людей, которых мне сложно было рассмотреть. Я не мог оторвать глаз от нее и заставить свои ноги уйти. Мне было тяжело от мысли, что я не могу подойти...

— Она улыбается, а большего мне и не надо.

****

Сижу и покачиваюсь на кровати. Жду будильник. Каждое утро одно и то же... Но сегодня я чувствую нотки какого-то странного облегчения. Возможно, скоро придет конец моей бессоннице.

— Кира, ты проснулась? — тихо зашла мать в комнату.

Опять она контролирует мой сон. Разве я сама не хочу уже забыться и уснуть? Но как бы я ни старалась, у меня не выходило...

— Да, мам, — ответила, надвинув улыбку.

Ей и так проблем хватает, поэтому лучший вариант — выдавить улыбку лишний раз, чтоб поберечь её нервы. Да и меня не будет мучить своей гиперопекой.

Я нехотя встаю и смотрю на свое отражение: косметика размазана, волосы растрёпаны — во всей красе. У меня куча свободного времени по ночам, но я не нахожу до сих пор времени для себя. Просто сижу и думаю об одном и том же ежедневно.
Иду в ванную, пытаясь настроить себя на продуктивный день, и гоню мрачные мысли. Они и так всю ночь были в моей голове, день не для этого!
Спускаясь на завтрак, я встречаю папу и прыгаю на него с объятиями, принюхиваясь к его чудесному запаху с нотками пихты и свежести. Жаль, что он менее эмоциональный, чем я, но рада, что он всегда отвечает на мои такие порывы. Мне приходится долго стоять на носочках, ведь несмотря на то, что мои родители высокие, я у них получилась миниатюрная.

— Доброе утро, пап, — снова утыкаюсь носом в его пиджак, словно прячусь от всего мира за его крепкими мужскими плечами.

Он стоял не шевелясь, обнимая меня. Мне его часто не хватало, потому что он редко был дома из-за работы. Только утром я могла его застать, пока он не унесся дальше показывать всем своим клиентам квартиры, искать выгодные предложения и заключать договора. Работа риелтора казалась мне очень тоскливой.

— Доброе утро, милая, — с улыбкой на лице ответил отец.

Давно я не проделывала наш утренний ритуал. Удивительно, но родители впервые за долгое время в хорошем настроении, как и я. Единственное, как всегда, тревожит душу — пустующее место моего брата за столом.

— Ты сегодня отлично выглядишь, — подмигивает мне отец, когда мы садимся завтракать.

Я улыбаюсь и безмолвно благодарю его. На мне красуется купленный на днях мамой бирюзовый джемпер и старенькая, но любимая клетчатая юбка-карандаш бордово-черного оттенка. Русые волосы, на которых еле видны остатки мелирования двухлетней давности, после мытья немного завились и свисают своими волнами на бледное лицо, которое я пыталась освежить тонким слоем макияжа. Последнее время я, как робот, по автомату привожу себя в порядок и не обращаю внимания на детали, главное, чтобы мое внутреннее состояние не отражалось на лице. Но кто близко знает меня, тот обратит внимание на цвет моих глаз, которые от природы ярко-зеленые, но когда я грущу или подавлена, тускнеют и становятся почти серыми, еле излучая зеленый оттенок.

— Как там Богдан? — спрашиваю я и быстро понимаю, что могу испортить этим вопросом воцарившийся мир за столом, и прикусываю губу.

— Твой брат прекрасно чувствует себя, родная. Бабушка отлично с ним справляется, он скоро уже вернется домой. Ты же помнишь о его пятилетии? — отвечает мама.

Я киваю и улыбаюсь родителям, прогоняя ужасную картинку того дня, где всему виной я. Прогнав дурные мысли, я целую родителей, благодаря за завтрак.

Бабушка по папиной стороне, узнав об аварии, можно сказать, отобрала со скандалом у нас моего младшего брата и взяла заботу о нём на себя. Мама с отцом скрепя сердцем не стали возражать, ведь их работа не предполагает такого долгого перерыва, и бабушка нашла лучших врачей, что бесспорно было весомым аргументом. Она живет в тысяче километров от нас, и редкие звонки по скайпу не радуют ни меня, ни родителей. Но ее можно понять, мы это допустили, чуть не угробили ее любимого внука, так похожего на отца в детстве. Я надеюсь, он не забыл меня за эти долгие месяцы реабилитации.

У меня еще полно времени до первого урока, поэтому я не спеша бреду по улицам с музыкой в ушах. Играет что-то о любви, но я не могу сосредоточиться. Я перевожу дух и разглядываю прохожих. У меня какое-то странное предчувствие, оно нагоняет на меня страх. Я присаживаюсь на лавку и любуюсь красивым видом. В этом году весна очень тёплая, даже жаркая. В такую погоду не хочется идти в школу. Было бы неплохо оказаться на пляже с подругами и устроить небольшой пикник, если бы я, конечно, была бы нормальной девчонкой, а не комком боли.

Учебный день прошёл на удивление быстро. В классе у меня нет друзей. В основном я малообщительна и скромна, может, потому что я немного старше одноклассников, ведь мама отдала меня в школу в семь с половиной. Есть только пара людей, с которыми я могу поболтать об учебе на переменах. С одной стороны, я люблю молчать, и когда ни с кем не общаешься, это настраивает на учебу, а с другой стороны, это иногда безумно утомляет. Выпускной класс. Всё равно скоро разлетимся по разным городам, поэтому я не грустила, что не обрела друзей среди одноклассников.

После школы я возвращаюсь домой не спеша, хочется насладиться теплым днём. Стены моей комнаты уже достаточно давили на меня.
Моё сердце очередной раз замирает, когда я прохожу около дома Паши. Боковым зрением ищу его машину, но её нет. Он больше не появлялся с того дня... И правильно, видеть его не хочу! А ведь я считала его другом... Слёзы подступают, и я убегаю домой. Около двери я глубоко вздыхаю и вхожу.

Глава 3. Родные

Сегодня я впервые с момента аварии уснула без слёз и от усталости. Но, вероятно, мой мозг отвык жить без боли...

Тот день, та же улица. Я оглядываюсь и зову брата, но снова не успеваю... И только звуки трения шин об дорогу... «Нет!» — надрывисто кричу я и кидаюсь на землю к брату. «Он не дышит, не дышит!» Я смотрю на людей, скопившихся вокруг нас, прося помощи, а потом ловлю взгляд моего когда-то близкого друга Паши. Его взгляд холоден и безразличен, и я слышу только: «Сама виновата, не уследила!» И он уезжает. «Нет! Нет!» — отчаянно кричу я. Но нас будто никто не слышит и не видит. Все вокруг шушукаются, а я сижу с ребенком на руках и визжу из последних сил, надеясь на помощь.

Картинка переключается, и я оказываюсь в странной комнате, стены которой выкрашены в грязный голубой цвет. Вокруг нет абсолютно ничего. Я стою в центре помещения и реву. Смотрю на руки, на них кровь. Осознаю, что рядом нет брата, и от ужаса бегу к маленькой решетке. Я зову на помощь. За решеткой стоят подруги и знакомые, они презрительно машут головами и уходят...

Я выскакиваю из этого сна вся в холодном поту. Бешеный ритм сердца наводит еще большую панику.

— Боже, опять этот сон. Когда меня оставит в покое эта ситуация?

Я корчусь. Голова так же болит, как и вчера, но на это теперь есть причина. Я беру стакан с растворенной таблеткой, выпиваю и ложусь, проклиная коктейли. Заснуть не выходит, потому что слишком страшно снова переживать эти эмоции.
Этот сон. Он снился мне ежедневно на протяжении месяца, когда мне удавалась хоть на сколько-то задремать. Каждая его деталь и пережитые эмоции были знакомы настолько сильно, что я уже и забыла, что бывают другие сны. После работы с психологом и по истечению времени этот сон покинул меня, да и вообще сон полностью покинул меня. Мой мозг, видимо, не хотел переживать это снова и снова.
К сожалению, последние события и воспоминания вновь вытащили его на поверхность.

Я решила отвлечь себя и перемотать в голове эпизоды предыдущих двух дней и пришла к выводу, что я отвратительная сестра.

Брат наконец-то вернулся домой, а я нет чтоб с ним время провести, повела себя ужасно некрасиво, когда ушла гулять, да еще и выпила к тому же. Было решено наверстывать упущенное. Сегодня же поведу его в кино или кафе, и, может, Свету пригласим с нами время провести, ведь она скоро уезжает. От этого становилось грустно. С ней я чувствую себя по-иному. Мне не хотелось вновь возвращаться к той мрачной себе.
Пока в моей голове кружились разные мысли, усталость взяла вверх, и я снова провалилась в сон.

Я пробуждаюсь от шороха и, протирая глаза, пытаюсь понять, в чём дело. В мою комнату обычно никто не входит, тем более когда я сплю. Я сфокусировала взгляд и растаяла в умилении. Всё вокруг моей кровати было заставлено и завешано детскими рисунками, а из-под пуфика торчали глаза моего брата.

— Проказник, ты решил разбудить свою соню-сестру?

— Кира, прости, это сюрприз, поспи еще, пожалуйста.

— Хорошо, — засмеялась я и залезла с головой под одеяло.

Он еще минут пять чем-то шуршал и, крикнув:

— Всё, просыпайся! — убежал.

Я медленно спустила с лица одеяло и восторженно разглядывала его «сюрприз». Моя комната теперь напоминала музей детских рисунков, а я на них была главной звездой, нарисованной во всех позах и в разные моменты жизни. Приятно, когда тебя так сильно любят.

Все рисунки были подписаны, чтобы понимать, что за момент на нем изображен. На одном из рисунков Богдан нарисовал всю нашу семью. Еще пару рисунков он посвятил себе, изобразив себя на каталке со сломанной ногой, показывающего «класс» и улыбающегося во весь рот. Мне было сложно оторвать от рисунка глаз. Богдан, прятавшийся за углом, медленно подошел ко мне.

Я взяла в руки другой рисунок, где были изображены мы с ним, обнявшись, и было подписано: «Я скучал». Наверняка бабушка помогала писать. Это было настолько приятно и трогательно, что слёзы невольно покатились из глаз.

— Кира, ты плачешь? — прервал тишину звонкий детский голос.

— Это я от счастья, — обняла я брата. — Люблю тебя, мой хороший.

— И я люблю тебя, — показал свои ямочки на щечках брат, широко улыбнувшись.

Он долго мне показывал свои творения и рассказывал про каждый из них. Там даже был рисунок, где он был на руках у мамы в момент его рождения. Его я очень долго разглядывала.

— Кир, смотри, видишь? Бабушка сказала, что я в рубашке родился, вот я и нарисовал, — поправил свою свисающую прядь каштановых волос Богдан.

Я засмеялась, а он не понимал причину моего смеха.

— Прости, Богдаш, ты очень красиво рисуешь, у тебя талант, — погладила я мальчонку по голове.

Я смотрела на них и понимала, что след в его жизни эта авария оставила, но он воспринимал это как игру, приключение и думал, что герой. Хорошо, что он мало что помнит, иначе, возможно, была бы травма на всю жизнь. А вот я помню...

— Кир, я хочу рассказать тебе секрет, — ловил он мой зрительный контакт. — Я у бабушки дома подслушал её разговор с мамой, она говорила, что тебе плохо, что ты сама не своя после того, как я ударился, — почёсывал он свой маленький носик.

— Богдан, чужие разговоры же нельзя подслушивать, — слишком мягко для нравоучения сказала я.

— Кир, я больше не буду, — опустил голову мальчик.

— Что больше не будешь? — приподняла я его голову за подбородок и поймала его взгляд.

— Подслушивать и убегать от тебя, — тихо выпалил тот.

Я обняла брата, и с большей силой слёзы хлынули из глаз. Я поняла, что он подразумевал под словом «убегать», и от этого сердце забилось с бешеной скоростью. Разве есть его вина в случившемся? Он ребенок... Все дети непослушные, и им хочется бегать и играть. Детство для этого и существует, чтобы не жить по взрослым правилам и противостоять всем нельзя. Во взрослой жизни такой роскоши уже не будет.

— Кир, не плачь, пожалуйста, — погладил он меня по волосам.

Глава 4. Странный день

— Вставай, Кира, — протяжно трясет дочь женщина.

— Мам, ну ещё пять минуточек.

— Это невозможно! — яростно выдохнула мама.

— Ладно, встаю.

Знала бы она, сколько мне не удавалось дней так крепко поспать, может, и не так бы зверствовала.

Я побрела с закрытыми глазами в ванную. Естественно, пару раз ударилась, что и помогло прийти в чувства.

После завтрака я торопила Богдана и, спустя сотни вопросов мамы, точно ли он хочет идти, я повела его в сад, который находился около моей школы. Он всю дорогу задавал уйму порой нелепых вопросов, чем очень нервировал меня, ведь я опаздывала.
Опоздать нельзя, ведь там химия, учитель строгий, поставит пару за опоздание. Быстро вручив брата воспитателю, я понеслась со всех ног из садика.
Когда залетела в класс, я споткнулась и упала в дверях. Звонок уже прозвенел, одноклассники сидели за партами и звонко смеялись надо мной. Детский сад! Я покраснела и ждала вердикта от учителя. Учителем была женщина в возрасте, которой уже давно пора на пенсию. С успеваемостью у меня было неплохо, но она ждала от меня лучшего, поэтому часто придиралась.

— Встань! — крикнула она.

Я встала и виновато сжалась.

— Так, все успокоились! А ты сядь на место! — строго приказала учительница.

Фух, пронесло. Я послушно села и молчала как мышка, пока не заиграл телефон. Я с ужасом достала чужой телефон из кармана и выключила его. Когда я упала, он, похоже, как-то включился, а ещё я раздавила экран, на нем была трещина. О чем я только думала, кладя его в карман?
Я думала, как бы не опоздать, и хватала всё, что видела.

— Аксёнова, к директору! — рыкнула женщина.

Ну вот тебе и начало недели, ну вот тебе и конец года. Я послушно поплелась к директору. В школе меня почти все учителя любили, а у директора я ещё не была, хотя она меня знала, так как вела пару предметов, поэтому всё обошлось. К счастью, она не посчитала это серьезным проступком, и мы договорились, что маме об этом она сообщать не будет.

Остальная часть дня также шла наперекосяк, всё валилось из рук. В столовой я облилась чаем, потом пару раз упала. В общем, настроения не было. Одно сплошное раздражение. У меня иногда случаются такие дни, словно жизнь мне говорит не расслабляться. Я уже мечтала сбежать и запереться в своей комнате.

Когда шла домой, я услышала бег сзади. Но настолько было паршиво, что я и не обернулась.

— Кира! — кричали явно мне.

Я хотела послать, но подумала, что это слишком невежливо, и решила остановиться. Окружающие же не виноваты в моем раздражении.
И это оказался Гриша. Не часто ли мы стали пересекаться? Он меня преследует? Ох, как достал меня этот парень. Лучше бы ты не появлялся сегодня перед моими глазами.

— Кир, привет, может, пройдемся? — сверкал он белоснежными зубами в полуулыбке.

О боги, что делать с этим парнем?

— Привет, ладно, только у меня нет настроения, — фыркнула я. Ну, он же не отстанет.

— Хорошо. Хочешь, подниму? Пойдём, покатаемся? — глубоко всматриваясь в мои глаза, сказал парень и вальяжно поправил прядь своей чёлки, которая свалилась ему на глаза.

Он был одет так же, как и в первую встречу. Весь в потёртой широкой джинсе, с изношенной цепью на поясе и нелепым черепом на спине. Я невольно поморщилась от его вида. Но сегодня он, по крайней мере, не такой грязный, как вчера.

— Гриш, давай начистоту, ты мне не нравишься! — отрезала я.

А ещё ты переспал с моей подругой, что для меня табу, но это вслух я не осмелилась сказать.

— Я это понял, обычно девушки на меня не так реагируют, — сначала замолчал, а потом снова немного хитро улыбнулся он.

Я думала, что сейчас многие девушки ведутся на дорогие машины и, соответственно, другой внешний вид. Неужели у него табун девчонок, которые очарованы чертами его лица?
Или он только перед моими глазами появляется непонятно в чём и ведёт себя странно.

— Всё когда-то происходит в первый раз, — равнодушно сказала я.

— Это да, но знаешь, я ничего и не предлагал. Мы можем дружить, — разводил парень руками.

Гриша в секунду разозлился не себя. Краля какая!

— Дружить? Ты в это веришь? Я, конечно, против дружбы ничего не имею, но я не люблю такие компании, как твоя. Сигареты, мотоциклы и общение ваше не для меня, — не с того не с сего сорвалась я на крик.

— Ты типа правильная девочка, а мы недостойные, да? — разозлился Гриша.

Его брови больше не порхали игриво над карими глазами, лицо стало напряжённым, и выступили крепкие скулы.

— Я не это имела в виду, — утихомирила немного я свой пыл.

— Если хочешь, я лезть больше не буду, но и ты знай, мы неплохие ребята, ты слишком предвзята, — с толикой ярости и обиды произнёс Гриша.

Он решил, что больше к ней не подойдёт, иначе перестанет себя уважать. Если он ей всё-таки понравился, она сама пойдёт навстречу.

— Возможно, ты прав. Но сейчас избавь меня, пожалуйста, от своего общества.

Это было выше моих сил.

— Без проблем, — бросил напоследок тот.

Ух, какой же он заносчивый, невыносимый. Как с таким характером живут? Я не хотела обидеть его или как-то оскорбить. Поганое настроение. Когда я пришла домой и всё анализировала, мне стало стыдно за свое поведение.
Я провалялась без движения практически час, не понимаю, почему он меня так раздражает. Может, он и в правду неплохой. Ну, не как парень, а как друг, возможно. Но Настя. Я это вырвать из памяти не могу. Воспользовался ей и всё. Но, может, я чего-то не знаю. О чем я вообще думаю! Он же отстал, а большего мне и не надо. Но всё равно как-то не по себе. Надо позвонить Светке.

— Алло, привет, как ты? Как добралась? — не свойственно себе затараторила я в трубку.

— Привет, Кир, всё хорошо. Опять эта школа, жду не дождусь, когда уеду отсюда, — на выдохе произносила подруга.

— Да, школа. А у меня сегодня просто ужасный день. А ещё я нагрубила твоему брату, — крутила я в руках брелок от домашних ключей.