Отвергнутая. Симфония для землянки

Глава 1

Я испуганно оторвала взгляд от тарелки и посмотрела на мужа.

— Мне нужна твоя помощь, милая, — с нажимом повторил он, его серые глаза потемнели, как грозовое небо.

Не шутит.

Я много раз слышала эту фразу за последние два непростых года, но сегодня она впервые прозвучала при постороннем.

Демонстративный взгляд на пах не оставил сомнений в том, в чём именно нужна помощь.

— Мне долго ждать, Настя?

Вообще-то, в Поселении Абсолютно Здоровых Людей мне дали имя Ярослава, и муж об этом помнил... в первый год совместной жизни и даже немного во второй.

Вспыхнувшее отвращение быстро подавить не получилось. Я бросила затравленный взгляд на подчинённого мужа и поднялась из-за стола, смотря исключительно в пол. Потому что, пока Настя не превратилась в Настюху или Настюшку, чтобы с оскорблениями рифмовать было удобнее, у меня есть ещё крохотный шанс в очередной раз не узнать, чем отличается Человек от суррогата нового мира.

Как-то мне не хочется упустить единственную возможность побега из-за регенерационной капсулы.

— Алексей Михайлович, я, наверное, пойду. Можно? — раздался сбоку чуть запинающийся голос, когда я опустилась перед мужем на колени и потянулась к ширинке его штанов.

— Не присоединишься? Учти: дважды я никому не предлагаю.

Руки дрогнули, ширинка зажевала ткань трусов, и над ухом раздражённо выдохнули. Я спешно постаралась исправить свою ошибку.

Не сметь думать, как сложилась бы жизнь, если бы на такой же вопрос в прошлом я ответила отказом! Нельзя! Несмотря на постоянные новшества, человечество так и не смогло создать машину времени, а разбитые мечты убивают гораздо быстрее чужих кулаков.

Что ответил подчинённый, я пропустила, занятая своим волнением. Лишь обратила внимание, что муж приказал системе дома закрыть за гостем дверь.

Сосредоточиться на «работе» сегодня не получалось: муж был вялым, а я боялась сделать что-то не так и попасть в регенерационную капсулу. Только не сегодня.

Мразь! Он же даже не хочет. Отдал приказ, чтобы в очередной раз унизить и показать, где моё место. Ненавижу! Далёкие звёзды, как же я его ненавижу!

Вдохнуть, расслабиться, отрешиться — я делала это тысячи раз, смогу и в последний.

Провела ладонью по вялому достоинству, оттянула кожицу, оголив головку, и на глубоком вдохе взяла в рот.

Отрешиться. Не думать, что плоть мужчины, по воле злого рока, ставшего мне мужем, твердеет на моём языке.

Успокоиться.

Не паниковать, потому что муж схватил за волосы, пытаясь проникнуть в горло.

— Что-то ты плохо стараешься, — раздался ненавистный голос над моей головой. — Ну-ка, приподними попку. Сейчас и тебе доставим удовольствие. Я же не зверь какой.

Не зверь. Хуже, намно-ого хуже.

Даже не вздрогнула, когда руки секс-андроида схватили меня за бёдра. И когда он вошёл в меня — тоже. Внизу живота потяжелело, тело задрожало, легко откликаясь на привычные уверенные движения. Головка легко заскользила по горлу. Несколько минут грубого, извращённого секса, и оргазм накрыл нас с мужем одновременно.

Ненавижу его. И собственное приученное тело тоже ненавижу.

Муж поправил достоинство, застегнул штаны и довольно выдохнул:

— Хоть на что-то ещё годишься. Утром буду. Не скучай.

Взгляд от пола я не оторвала даже тогда, когда перестал быть слышен звук чужих шагов. Просто сидела и смотрела в одну точку. Слёз не было. Здесь радоваться нужно, что легко отделалась.

А ведь когда-то было всё иначе: я его боготворила. Да и разве могло быть иначе, если в ПАЗЛе вбивают в головы, что однажды нас купят и начнётся долгая счастливая жизнь.

Меня вот... купили.

Неохотно встала и поплелась в ванную. Спешить было некуда, самое важное уже произошло — муж наигрался и ушёл, а я всё ещё на своих двоих. Ему потребуется около часа, чтобы добраться до космопорта и согласовать вылет, а после ещё столько же, чтобы отлететь от орбиты Земли на безопасное для гиперпрыжка расстояние. Я давно всё рассчитала, осталось только сбежать. Тяжелее всего пришлось с фальшивым удостоверением, но я и с этим справилась. Всё же ПАЗЛ не только растит нас на продажу, но и учит, чтобы перед инопланетными покупателями стыдно не было.

Вода успокаивала. Тёплые струи стекали по моему лицу, шее и телу, смывая усталость от пережитого напряжения и унижения.

Если бы создатели Базы данных здоровых людей знали, чем обернётся их проект, они бы трижды подумали, стоит ли его запускать.

Я не знаю, как всё было на самом деле, но говорят, что всё начиналось во благо. В 2034 году правительство создало огромную базу данных, куда внесли всех здоровых и не очень людей, раздали браслеты, отслеживающие изменения в организме, и подключили искусственный интеллект для мониторинга и оказания помощи. Первые результаты были впечатляющими: улучшилось общее состояние здоровья населения, снизилась смертность, увеличилась рождаемость и даже продолжительность жизни. Но на этом учёные не остановились, а правительство их поддержало. Начались тайные эксперименты по отбору здоровых генов и их улучшению. Вреда от этого не видели. И правда, кто не хочет, чтобы его ребёнок родился здоровым? Для этого нужно было всего лишь обратиться в Базу и воспользоваться предложенным материалом. Сначала были накладки из-за несовершенства родителей, но со временем и от этого избавились. И казалось бы, для человечества началась новая эра — эра здоровья и долголетия, но здесь появились они.

Глава 2

Дорога до миграционного отдела оказалась очень короткой. На самом деле добираться от дома до сектора земных служб больше часа на скоростном айкаре, но я слишком волновалась, чтобы обращать внимание на проносившееся подо мной высотки.

Первая часть моего плана была самой лёгкой: у меня не было запрета на перемещения, в каком-то смысле я была свободным гражданином Земли, — поэтому добраться до нужного места не составило труда. А вот дальше... За попытку пойти против системы карают прямо там, где эту попытку обнаружат.

Я не сомневалась, что, если облажаюсь, от меня останется кучка пепла и дырка в полу после лазерной пушки, а мужу пришлют новый суррогат в качестве извинений за неудобства. Слишком важным ресурсом были жители ПАЗЛа, чтобы позволить им своевольничать. Намного проще стереть их с лица Земли, а потом создать новых — банки с генетическим материалом заполнены на столетия вперёд.

Именно поэтому мой план был максимально прост: используя поддельные документы, притвориться только отпраздновавшей совершеннолетие восторженной дурочкой, рвануть в миграционный отдел и потребовать немедленной отправки к мужчине-мечте. Благо таких дурочек в нашем поселении хватало.

Да что там, я и сама недавно мало чем от них отличалась! Тоже верила, что мы можем для кого-нибудь много значить.

Идейных, искренне верящих, что их главное предназначение — осчастливить какого-нибудь мужчину или женщину, не уничтожали. Для них, наоборот, всегда имелась пара-тройка отложенных запросов от инопланетян. Само собой, делалось это не из жалости. Просто такие суррогаты были самыми полезными. Они, обретя семью, частенько слали восторженные видеосообщения на Землю со словами благодарности. В моём поселении их крутили по субботним вечерам на большом экране. Так сказать, поддерживали моральный дух, мотивировали правильно служить Родине.

Я благодарность слать не собиралась, но всё равно очень надеялась проскочить. Мне-то и нужно всего лишь получить разрешение на вылет с планеты и билет на рейсовый транспортник. Без разрешения в космопорту делать нечего — система отслеживает каждый тепловой контур и анализирует в режиме реального времени. Проще от группы сопровождающих отбиться, чем искусственный интеллект обмануть.

А если не проскочу... всё лучше, чем возвращение к мужу.

Улыбаться начала ещё в айкаре. Когда он приземлился, я выпрыгнула на землю самым счастливым человеком на свете. Восторженно обвела взглядом белоснежное здание и, громко стуча каблуками, ворвалась внутрь. Поначалу всё шло хорошо: считывание удостоверения на входе прошло успешно, мне любезно подсказали, на каком этаже миграционный отдел, и даже выделили сотрудника, чтобы проводил. Я широко улыбалась, наивно хлопала ресницами и громко мечтала о будущем муже.

Надежда на благополучный исход испарилась в мгновение, стоило очутиться перед дверью, судя по табличке, начальника миграционной службы Савинова Е.С. После короткого стука мне не предложили войти — нет, меня втолкнули и активировали замок на двери.

Сглотнув, я медленно осмотрелась. Уже безо всякого восторга. Серьёзно, мрачно, как смертник смотрит на свой последний восход.

Просторный, вытянутый в длину и оформленный в жуткой красно-чёрной цветовой гамме, кабинет внушал угрозу одним своим существованием. Прямо под моими ногами на полу у входа была нарисована огромная мишень, словно насмешливый намёк для глупой землянки. На верхних углах помещения были размещены лазерные пушки. Куда направлен их прицел, даже гадать не нужно!

Да и сам хозяин кабинета внушал откровенный ужас. От человека в нём осталось мало. Практически робот, разве что правая часть лица была ещё «живой», да пальцы левой руки. Отливающая красным цветом металлическая черепушка и хладнокровные, остроугольные черты лица придали этому существу призрачное сходство с олицетворением кошмара.

Моего ожившего кошмара!

— Так-так, и кто это тут у нас? Не говори, сам угадаю. Апрельская Ярослава, женская особь из поселения нашего славного города? Всё верно?

Подсказку, словно кость собаке кинул.

В горле мгновенно пересохло, ладони вспотели, а улыбка на лице задрожала, но я послушно подхватила предложенный диалог, чтобы не провоцировать начальника миграционного отдела. Говорят, перед смертью не надышишься, но мне бы ещё хоть несколько минут, чтобы попрощаться с будущим, в которое так стремилась.

— Не совсем, — я попыталась улыбнуться естественней, но наверняка вышло жалко и фальшиво.

— Декабрьская Ярослава из поселения города Пляхо. Это на юге.

— Да неужели? А я думал, что Пляхо — село, которое лет так четыреста назад опустело.

Под насмешливым взглядом киборга даже сглотнуть, смочить горло не получилось. Я спрятала руки за спину и сцепила их в замок. Это провал. Недооценила, ошиблась в расчётах. Нужно было пробовать пробраться в космопорт.

— Что же ты, деточка, географию так плохо учила? Могла бы догадаться, что такое фальшивое удостоверение сразу распознают.

У меня внутри всё оборвалось. Стоило услышать, что у меня с самого начала не было ни одного шанса против системы, и такой желанный глоток воздуха ворвался в лёгкие.

— А вы, значит, хорошо учили? — зло спросила.

Какая разница, взбесится хозяин кабинета или нет, если итог один: семь секунд под лазером, и от меня останется кучка пепла.

Глава 3

Всё было странно. Меня не покидало ощущение нереальности происходящего. Зачем Человеку, занимающему не последнее место в холодной, золотой машине будущего, помогать простому суррогату?

Вариант «из милосердия» я отбросила сразу. Не было на Земле ни милосердия, ни доброты, ни взаимопомощи. Если бы не увлекалась в детстве сказками, то думала бы, что эти слова пришли к нам от инопланетян.

Разве не опасно вот так просто отпускать меня? Да, Савинов в какой-то мере, как и я, преступник — он опустошил чужие счета, но разве не проще уничтожить свидетеля?

Времени на обдумывание у меня не было. Мунарские врата оказались в соседней комнате, куда мы попали прямо из кабинета начальника миграционного отдела. То есть безопасный путь побега давно отлажен, и это тоже добавляло в копилку странностей.

Могли ли мунарцы пойти в обход правительства и договориться на местах? Что я вообще о них знаю?

Практически ничего.

Если верить нашим исследователям космоса, то мунарцы даже не из соседних галактик. И путешествуют они не через гиперпрыжки, а с помощью своего скрученного пространства-времени — совсем другая ветвь развития технологий. Но при этом они чертовски похожи на людей.

Высшие цивилизации, к которым так стремится причислить себя земное правительство, давно стали чем-то обыденным. Уже никого не удивишь зелёной кожей эврида или перепонками между пальцев глефра, пушистые кошачьи уши лирканцев и вовсе вызывают томные вздохи у подрастающего поколения. На фоне других инопланетных гуманоидов мунарцы были обычными, такими же, как мы. Единственное, что отличало их от людей, - это необычный цвет глаз. И почему-то именно они отказались от тесного сотрудничества с Землёй.

Поэтому сейчас, глядя на врата, я думала о том, не загоняю ли я себя в новую ловушку, откуда будет намного труднее выбраться?

Сами же врата были прекрасны. Очень большие, заполнившие собой практически всю небольшую комнату. Без единого намёка на высокие технологии. Два огромных, под самый потолок, необъятных металлических столба и словно натянутое между ними тонкое полотно бездны.

Мне оставалось сделать только шаг, чтобы оказаться по ту сторону неизвестности, но я медлила. А потом Савинову надоело ждать, и я полетела носом вперёд, растопырив руки и широко распахнув глаза.

Странные, пугающие ощущения, словно разом ослепла и оглохла. Боли не было, только слабые разряды, как от тока, по коже, но и они быстро исчезли. Чьи-то руки схватили за плечи, вздёрнули, помогая удержать равновесие. Над ухом раздалось весёлое:

— Поймал! Землянка. Фиксируй прибытие, — обратился к кому-то, судя по голосу, мужчина.

Вот теперь я запаниковала: слух вернулся, зрение — нет, а я — беспомощная, непонятно где и в чужих руках.

— Состояние? — прозвучал вопрос откуда-то сбоку. Не поняла, кто спросил. Голос звонкий, больше подходящий подростку, чем мужчине или женщине.

Кажется, меня закрутили, как куклу, бесцеремонно ощупали со всех сторон.

— Нормально. Экстренная помощь не требуется. Временная слепота, но это она глаза не закрыла. Можно ставить переводчик и удалять отслеживающий чип.

Я дёрнулась, чужая хватка мгновенно усилилась.

— Не дёргайся, земляночка. Самое страшное уже позади. Ты же меня понимаешь? Мой переводчик работает без сбоя? Сейчас мы тебя немного разрежем — больно не будет и...

Что ещё хотел сказать мужчина, осталось загадкой. Паника усилилась, а нервы окончательно сдали.

Я не для того рисковала собственной жизнью, чтобы меня потом инопланетяне резали!

Сильно дёрнулась, вырываясь из плена. Закрутилась вокруг себя, размахивая руками. Молча, зло. Куда-то даже попала. Хотя, если верить ощущениям и чужому шипению, то вернее будет не куда-то, а в кого-то.

— Вот же бешеная! — воскликнул мужчина. — Джей, изолируй её. Кто там у нас на очереди? Пусть сами с ней разбираются.

Я остановилась, дыша как загнанный зверь, но руки не опустила, продолжая контролировать хотя бы небольшое расстояние вокруг себя. На сопротивление ушли последние силы. Сдулась, как шарик, после тяжёлого дня. Жаль, что расслабляться пока нельзя.

— Церры, но они уже подали заявку на якорь. Ждут подтверждения. Следующие Кимфи, а затем Яшины.

— Посылай за Церрами, пусть сами её адаптируют.

— Но заявка...

— Отзовут. У членов совета земляне в приоритете.

— Как скажете, господин принимающий, — буркнул, наверное, всё-таки мальчишка.

Пока мунарцы переговаривались, я пыталась понять, куда попала и что со мной. Если слова о временной слепоте ещё приносили хоть какое-то облегчение, то место попадания — нет. Похоже, «изолируй» означало «посади землянку под колпак», потому что стоило сделать шаг, как руками я наткнулась на прохладную преграду и сколько бы её ни ощупывала, окончания у неё не было.

— Я думал, вы с Церрами друзья, — задумчиво оборонил мальчишка.

Кажется, он всё время, что я пыталась найти выход из ловушки, меня рассматривал. Как зверюшку за стеклом! И видимо, неизвестных церров, которым предстоит возиться со мной, мальчишке было искренне жаль.

Глава 4

— Подожди немного, не открывай глаза, — мягко попросил неизвестный муранец, когда закапал в оба глаза. — Минут пять, вряд ли понадобится больше. Хорошо?

Медленно кивнула.

Хотя почему неизвестный? Скорее всего, какой-то церр. Только мне казалось, муранцев, к которым меня определили, должно быть больше одного. Мальчишка же точно сказал: «Они подали заявку», а не «он подал». Непривычное для Земли семейное устройство, но среди инопланетян всякое бывает.

Вселенная! Я сбежала от одного извращенца, который спал со мной на пару с андроидом, чтобы наткнуться на других! И вот разбери теперь: это я такая неправильная или просто родилась под несчастливой звездой? Знать бы ещё, что «церр» обозначает. Больше похоже на кличку собаки, хотя другие «прозвища» претендентов всё-таки на фамилии смахивали.

И почему муранец от меня не отходит?! Стоит вплотную, так что я отчётливо ощущаю его дыхание в своих волосах и слышу быстрый стук чужого сердца.

— Вроде должно уже подействовать. Мне проверить твоё зрение аппаратом или ты попробуешь приоткрыть глаза? — снова заговорил муранец.

Какой у него голос мягкий, так и хочется закутаться в него, как в одеяло. Встреться мы на пару лет раньше, согласилась бы на аппарат, лишь бы привлечь к себе дополнительное внимание, а сейчас... Мне ли не знать, как внешность может быть обманчива? Голос — тем более.

Глаза распахнула резко, не желая растягивать неприятные ощущения, но боли с резью не было. С минуту промаргивалась, прогоняя чёрные мушки перед глазами, а потом, наконец, мысленно подобралась и осмотрелась.

Не знаю, как назвать это помещение. Лаборатория? Кабинет? Медицинский центр? Очень большое и слишком светлое помещение со стеклянной стеной, за которой тянулся густой лес. Внутри кабинета было напичкано самыми разнообразными штучками: незнакомые инопланетные приборы, современное оборудование для медицинской помощи и совсем уж загадочные механизмы, указывающие на высокий технологический уровень этого места. Такое ощущение, что здесь аппаратура найдётся на все случаи жизни. Над головой среди многочисленных лампочек крепилась широкая стеклянная труба. Похоже, именно ей ограничивали моё передвижение. За спиной такого же размера, как и на Земле, врата, только наполнение между столбами другое — словно водная гладь, в которой можно разглядеть своё отражение.

Этим я и воспользовалась, оттягивая до последнего знакомство с муранцами. Поправила немного растрепавшуюся причёску, одёрнула легкомысленное платье (я девочка, мне можно), но так и не придумала, что сказать. Это пока ничего не видела, храбрилась — сработал защитный механизм, а сейчас, видя, что никто нападать не спешит, как-то растерялась. Что делать? Просить о помощи? Требовать приютить? Смешно. У меня и на Земле никаких прав не было, а здесь чужая планета.

Не так я себе новую жизнь представляла! Хотела же затеряться на какой-нибудь планете, слиться с местным обществом и уж точно не попадать под прицел инопланетных служб.

Так ничего и не решив, обернулась, открыто и в упор рассматривая муранца, который почему-то в помещении оказался один. Темноволосый и короткостриженый, примерно одного возраста с моим мужем — лет двадцать пять-двадцать семь, — с чуть нахмуренными густыми бровями, прямым носом и яркими, звериными жёлтыми глазами. И одет совсем просто: в белую футболку с джинсами.

Мужчина не шевелился, просто смотрел в ответ, но почему-то от этого пристального, непривычного цвета взгляда, у меня холодная капля скатилась по позвоночнику.

Муранец нахмурился сильнее, отступил на шаг.

Стало легче. Всего один маленький шаг, но я вдохнула полной грудью, будто поймала поток свежего воздуха.

— А где... — замялась, взглядом поискала мальчишку. Нехорошо я все же с ним поступила.

— Вышли, чтобы не мешать. Они больше не нужны. Я полностью принял за тебя ответственность, оставил свой гено-код под всеми необходимыми документами. Можешь немного расслабиться — что бы в дальнейшем ни случилось, отвечать будем мы с братом.

То есть я не ошиблась. Хорошо хоть, что с братом, а не с братьями.

Ай да кому я вру? Нет здесь ничего хорошего. Их же совершенно не интересует моё мнение. Могли хотя бы ради протокола... в смысле, ради приличия имя спросить и как я здесь оказалась. Нет, понятно, что я не первая землянка, но как-то всё неправильно, буднично.

Печальные мысли стрелой промчались в голове и улетучились. Если бы я только и делала, что отчаивалась, давно бы руки на себя наложила. Раз не получилось глотнуть свободы и самостоятельности, буду «работать» с тем, что есть.

— Я могу отказаться? — спросила прямо. — Я взрослый, дееспособный человек и могу сама нести за себя ответственность.

— Можешь. От нас с братом. Через месяц разрешено подать заявку на смену единицы, если мы не подойдём друг другу по каким-то причинам.

— На смену? — зацепилась за важное.

— Да. Тебе просто предоставят других мужчин, — муранец качнулся с носка на пятку и неожиданно запустил руку в волосы, взлохматил причёску. — Извини, наверное, я не с того начал. Ты у меня первая, волнуюсь немного. Начнём сначала? — и улыбнулся.

Чуть не улыбнулась в ответ: так обаятельно просто у него вышло, словно давнюю подругу встретил.

— Меня зовут Себастьян Церр, с этого момента я твой защитник и наставник, твоя поддержка и опора во всём, — серьёзно сказал мужчина, протягивая мне руку.

Глава 5

Как заставить себя не чувствовать? Ответ на удивление прост: никак. Эмоции не выключишь, как бы тебе этого не хотелось.

Признание Себастьяна обескуражило и заставило запаниковать. Пожалуй, так унизительно мне не было даже в ПАЗЛе, когда на последней проверке нас заставили раздеться перед комиссией, чтобы они убедились в отсутствии изъянов. Это потом мы узнали, что искали далеко не физические дефекты, а тогда мы стыдились, плакали, злились, возмущались. К слову, тех, кто позволил себе возмутиться вслух, я больше никогда не видела.

Вот и сейчас я снова почувствовала себе голой под прицелом множества глаз, с той лишь разницей, что теперь я знаю, чем может всё закончиться, если сделать неправильный выбор.

— Это... интересно, — наконец выдавила из себя хоть какую-то реакцию, чтобы обозначить позицию.

— Ты так не думаешь, — мягко отозвался муранец.

Пусть я не видела лица, стоящего за моей спиной мужчины, но почему-то показалось, что он улыбнулся.

— Ну почему же, — хмыкнула, потихоньку успокаиваясь. Сейчас бы побыть в одиночестве, распихать по полкам всё, что со мной произошло, а не вести светские беседы, но, увы, кажется, я слишком многого хочу, — очень даже думаю. Это действительно интересно. Если муранцы такие хорошие мозголомы, то как вы живёте в социуме? Это же жутко неудобно, когда про тебя всем всё известно. Уже придумали защиту от чужих способностей или всё ещё на стадии разработки?

— Почему ты решила, что у нас есть защита? — заинтересованно спросил Себастьян, разворачивая меня к себе и показывая свою добычу — маленький, круглый чип.

Я бы долго возилась, вынимая его самостоятельно.

— Просто, — пожала плечами. — Не можете же вы всей планетой жить, как одна большая семья.

— Ну-у... Мои предки так жили. Правда, предпочитали селиться на больших расстояниях друг от друга. В целом ты права: защита имеется, но её запрещено использовать на детях и в... кругу семьи.

— Ты хотел сказать что-то другое.

— Да. В ячейке. Но это почти то же самое, что ваши семьи.

— То есть вы тоже покупаете себе партнёра, лишаете всех прав и заставляете рожать до самой старости? — невинно уточнила, слегка сгустив краски. Но лишь слегка, потому что иногда встречались и такие требования от человеческих киборгов.

Себастьян, только собиравшийся испортить скальпелем чип, резко застыл. Постоял так немного и, не оборачиваясь, напряжённо спросил:

— У тебя остались на Земле дети?

— А если да, то что? Отправите меня обратно? Суррогат, уже выполнивший свой гражданский долг, вам не нужен?

— Нужен, но нам с братом не подходит. Ты будешь постоянно думать о детях, грустить, сожалеть о побеге. Когда я сказал, что можно оставить всё за спиной, то, видимо, немного поспешил с выводами.

Муранец был искренне раздосадован, а мне... снова стало горько. Вроде бы чужая планета, другая раса, дети вообще выдуманные, а чувства те же. Одного не устраивала бездетная, другого — с детьми. Красивые слова в очередной раз оказались ложью — сама по себе я никому не нужна.

Наконец, Себастьян подобрался, словно что-то для себя решил, забрал неуничтоженный чип со стола и сжал его в ладони.

— Так, мне всё это очень не нравится. Поэтому чип пока уничтожать не будем. Лучше возьму его с собой. Может, про твой побег не знают, и получится проскочить, не обозначая свой визит. Побудешь пока с принимающим, расспросишь о чём-нибудь. Мне нужно знать, где ты жила. Скажи... хотя нет, покажи на карте, я на Земле никогда не был. И маршрут, как до дома добраться, тоже нужен.

Муранец метнулся в сторону каких-то непонятных электронных панелей, что-то там понажимал и бросил удовлетворённый взгляд на заработавшие врата. На меня же напал какой-то странный ступор — ни вдохнуть, ни пошевелиться. Всё? Новая жизнь отменяется? Слова о защитнике остались лишь словами? Пнут во врата, как котёнка под зад?

— Ярослава? — недоумённо позвал Себастьян. — Мне долго ждать?

— Что... ждать? — с трудом просипела, чувствуя, как горло сжимает спазмом.

Он же не думает, что я добровольно шагну во врата? Ни за что!

— Адрес. Мы должны забрать твоих детей. Сколько их у тебя? Один, два? Вряд ли больше.

Я моргнула раз, другой. Зажмурилась, слушая, как отчаянно бившееся сердце начинает успокаиваться.

Это всё страх. Проклятый, неконтролируемый страх! Я так боюсь снова оказаться ненужной, отвергнутой, не найти своё место в жизни, что практически лишаюсь способности думать. Стоило на секунду представить, что меня вернут на Землю, как я перестала слышать, нафантазировав самого страшного.

С губ сорвался первый, тихий, истеричный смешок, за ним ещё один, а потом я согнулась от хохота, отпуская напряжение последних месяцев.

Я смеялась и плакала одновременно, пугая муранца истерикой. А может, это мои эмоции били эмпата по голове, потому что Себастьян побледнел и часто задышал.

Очень медленно, каким-то неуверенным шагом, он подошёл ко мне, заставил распрямиться и... обнял. Просто обнял, положив обе руки мне на талию и позволяя подвывать в голос, уткнувшись в его футболку.

Затихла я резко. Истерика исчезла, словно питание отключили от сети. И тут же почувствовала, что Себастьян обнимает не двумя руками, а одной. Вторую же руку он запустил в мои волосы и сейчас мягко массировал затылок.

Глава 6

В себя приходила неохотно. Сначала почувствовала слабую вибрацию под собой и мерный гул двигателя, потом послышалось совсем тихое шуршание, и в лицо хлынул поток прохладного воздуха. Вкусный, свежий запах листвы после дождя неожиданно взбодрил и заставил губы растянуться в улыбке.

Я любила нетронутые застройками места, которых на Земле почти не осталось, любила ощущение прохладной травы под босыми ногами. Около дома был только один заповедник, куда мы ездили с мужем в первый год после свадьбы. Он считал это глупой блажью, но честно «выгуливал» меня один раз в три недели. Я же наивно считала это свиданиями, а не показательной прогулкой, чтобы отчитаться в ПАЗЛ о соблюдении моих микроскопических прав.

Не то чтобы правительство щепетильно относилось к тому, каким воздухом дышат суррогаты, просто иногда проверяло, что свободу передвижения нам не ограничивают.

Улыбка завяла. Я нехотя открыла глаза.

Вокруг меня обстановка снова изменилась, быстрее, чем я успела к ней привыкнуть. Мы с муранцем куда-то летели. Небольшой двухместный айкар мчался над густым тёмным лесом с открытыми окнами. Впрочем, я поспешила, назвав машину небольшой. Она была ну о-очень маленькая. Уже через секунду я обнаружила, что в ней настолько тесно, что даже сидения не раскладывались. Себастьяну пришлось положить мои ноги к себе на колени, чтобы удобно меня расположить. Впрочем, мужчина не жаловался — на его губах то и дело появлялась мимолётная улыбка. Пользуясь тем, что он закрыл глаза, я беззастенчиво его разглядывала.

На мгновение моя уверенность пошатнулась. Захотелось расшифровать, что скрывается за видимым спокойствием, понять инопланетного мужчину и, может быть... Тряхнула головой, прогоняя шальные мысли. Никаких «может быть» и быть не может. Я всего лишь снова попала в петлю, и чтобы она не затянулась на шее, нужно играть по чужим правилам. А значит, придётся принять тот факт, что я снова принадлежу мужчине.

Мужчинам...

— У тебя снова портится настроение, — пробормотал муранец, не открывая глаз. — О чём ты задумалась?

— О твоём брате.

— А чем тебе Эван не угодил? Ты его даже не видела.

«Своим наличием», — подумала мрачно, не собираясь говорить это вслух. Откровенность тянет за собой другую откровенность, а я не горю желанием рассказывать, как мне унизительно было содрогаться в оргазме от действий секс-андроида. В поселении нам запрещали пользоваться игрушками, настаивая, что удовольствие мы имеем право получать только от действий хозяина. В жизни оказалось... иначе.

Вместо ответа осторожно убрала ноги с чужих колен и выпрямилась, ожидая допроса. Но снова ошиблась.

— Наверное, я зря рассчитывал, что ты успокоишься, когда немного отдохнёшь? — тоже выпрямляясь и открывая глаза, сменил муранец тему.

Я так удивилась тому, что он не стал настаивать, хотя слова про брата его явно задели, что не сдержала удивления. Бровь насмешливо поползла вверх, а изо рта вылетел хмык.

— Ладно, ты успокоишься, а я отдохну, — неожиданно поправил себя муранец, смущённо отводя взгляд.

Губы сами собой сложились трубочкой и протянули длинное «о».

— Не страшно было просчитаться? Я могла очнуться и закатить куда большую истерику. Бросится драться, попытаться выпрыгнуть из айкара... — начала перечислять возможные варианты, но запнулась.

А может, правда, броситься вниз? Выживу — хорошо. Избавлюсь от навязанного муранца, изменю цвет глаз, чтобы затеряться среди чужих, и как-нибудь, наконец, обрету самостоятельность. А не выживу... ну, значит, не повезло.

Себастьян прищурился и... закрыл окна.

— Из флая — мы так его называем. А что касается твоей возможной истерики... Нет, просчитаться не боялся. Все попавшие к нам земляне демонстрировали отсутствие самоуважения и удивительную покладистость. Тебе понадобится некоторое время, прежде чем ты адаптируешься к новым обстоятельствам и начнёшь ценить себя. Единственное, что меня напрягает, это твоя реакция на меня, как на мужчину. Не могу понять: я тебе нравлюсь или отвратителен.

Вот же мозголом инопланетный! Ему никто не говорил, что препарировать чужие эмоции как минимум неприлично?

— Это имеет значение?

— Конечно. Нам же жить вместе. Я бы хотел, чтобы ты испытывала положительные эмоции, когда мы начнём тебя соблазнять.

От такой удивительной наглости я широко раскрыла рот, а Себастьян, словно ему мало моей ошалевшей пантомимы, невозмутимо продолжил:

— Я хочу обнимать свою жену, целовать, дарить откровенные ласки. Хочу расположиться между её прекрасных ножек и не чувствовать себя слизнем, карабкающимся к самому сокровенному. Ты же сейчас что-то вроде этого представила?

— Я... не...

— Может, не слизня, но явно что-то очень похожее. Твои эмоции горькие, кислые и очень острые. У тебя разгон до негатива меньше секунды. Так что да, мне важно, чтобы я не был тебе отвратителен.

Звёзды! Это у меня разгон? Да он за пару минут знакомства до женитьбы с сексом дошёл! Пожить месяц и отказаться — не равно снова выйти замуж! А может, я уже замужем? Какие он там бумаги за меня подписал?

— Я сказал что-то ужасное? — Себастьян выразительно изогнул бровь, чуть поддавшись ко мне.

Глава 7

Посадка вышла более чем жёсткой. Нас несколько раз жутко отшвыривало от деревьев, прежде чем флай смог упасть на ровный участок земли. Кажется, если бы Себастьян не успел активировать воздушную подушку, то нас проткнуло бы первым же исполином, а так только отшвырнуло, как мячик, на соседнее дерево. А потом снова и снова. Страха добавляло ещё то, что ремни безопасности срабатывали автоматически и были рассчитаны на одного пассажира, а так как моё кресло уничтожила непонятная тень... Но Себастьян держал крепко, не позволяя даже подпрыгнуть с его колен, да и я вцепилась так, что потом никак не могла расцепить руки.

— Ты как? — хрипло спросил муранец после нескольких бесполезных попыток меня от себя оторвать.

Видимо, даже он не смог прочитать, что твориться у меня внутри. Эмоций не было. На меня обрушился самый настоящий ступор, превратив буйный океан в безжизненную пустыню. Осознание, что всё закончилось, робко пробивалось наружу несмелыми шагами.

Промолчала. На миг показалось, что здесь и сейчас я словно родилась заново, перешагнула черту, чтобы снова научиться чувствовать. Где, кстати, это здесь?

— Напомни, как твоя планета называется? — попросила хрипло, сумев отцепить одну из рук.

— Мунар-Арна, — настороженно отозвался муранец. — А что?

— Да ничего. Своеобразно она у вас встречает новых жителей. Ошеломительно, я бы сказала.

— Извини. Мне не стоило...

Что именно муранцу не стоило, слушать не стала — отцепила, наконец, вторую руку и ладошкой прикрыла ему рот. Буднично так, бесстрашно.

Сомневаюсь, что после сегодняшнего падения вообще смогу Себастьяна бояться. Он мог легко от меня избавиться — достаточно было не держать меня, — а потом развести руками, мол, так получилось и вернуться к своему якорю. Но раз спас, значит, угробить в ближайшее время, точно не собирается. Может, и не врёт, что с этого момента он мой защитник, наставник и дальше по списку.

— Нам прямо сейчас нужно куда-то идти или можно немного размяться у флая? Не уверена, что собственные ноги меня сейчас удержат, — тихо хмыкнула, резко меняя тему.

— Желательно сейчас, — вздохнул муранец. — Я же через врата пришёл, мой флай остался у клиники. Ждать, когда прилетит заказной, не хотелось. Ты слишком напугала стажёра допросом, он так и фонил паникой, а мне от тебя уже досталось. В общем, я подумал, что если мы ненадолго позаимствуем флай принимающего, а потом вернём его на автопилоте, кхм...

Я тихо, мягко рассмеялась. Вот уж не повезло господину принимающему: сначала от меня получил, потом от Себастьяна. Не удивлюсь, если следующую землянку он сразу в колбу засунет и так отконвоирует из своего центра.

— Ты точно в порядке? — нахмурился муранец, которому мой смех совсем не понравился.

Резко успокоилась и сжалась. Эх ты, Ярослава, у мужчины проблемы, а ты смеёшься! Так и на наказание нарваться можно.

— В полном, — поспешила заверить и попыталась соскочить с колен мужчины.

Ноги прошило иголочками. Я охнула, а потом ещё раз, потому что муранец не стал ждать, когда я с него сползу, и вышел из флая со мной на руках. Да так и пошёл, не ставя меня на землю. Причём шагал удивительно легко, словно я вообще ничего не весила.

Невольно напряглась сильнее. Что, если не только люди усовершенствуют себя металлом? Тогда есть большая вероятность, что у меня будут те же самые проблемы. Может, они именно поэтому в ячейки объединяются?

— О чём задумалась? — ворвался напряжённый голос в мои панические мысли.

Ответ выдала не задумываясь. Слишком привыкла скрывать настоящее.

— Об аварии. Тебе сильно достанется?

Себастьян внезапно остановился — рывком, будто на стену налетел, тяжело вздохнул и неожиданно поставил меня на ноги. Не успела я ощутить всю прелесть вертикального положения, как мир крутанулся, и перед глазами замаячила чужая задница. Упругая и довольно аппетитная на вид, стоит признать.

— Ты что де... — начала я, едва шок отпустил. Ну не хочет больше на руках нести, не надо! Но зачем через плечо перекидывать?

Договорить мне не позволил смачный шлепок. Ягодицы обожгло, лёгкие тоже, но уже от возмущения.

— Профилактика вранья, — хмуро прокомментировал свои действия муранец. Продолжил он куда более миролюбиво: — А на вопрос я всё-таки отвечу, хоть он тебе, моя милая землянка, на самом деле неинтересен: нет, мне достанется несильно. Если повезёт и сможем разминуться с Рэвеном, так как сигнал крушения он уже получил и наверняка летит к флаю, то ограничусь возмещением ущерба. Если не повезёт, то ещё и на мозги покапать успеет.

И он пошёл дальше. Точно так же легко и быстро, как и до этого, словно я не повисла, перекинутая через его плечо!

Я несколько раз хватанула ртом воздух, возмущённо смотря на чужую задницу. Рука сама потянулась похлопать предложенное. Видят звёзды, еле сдержалась! В итоге всё, на что меня хватило, это едва слышно пробурчать:

— Вообще-то, у меня имя есть.

— Я помню его и учту, что ты не любишь упоминание своей расы. Только и ты запомни, Ярослава: я не люблю ложь, у неё отвратительный вкус. Если не хочешь на что-то отвечать, то просто промолчи. Никто не будет тянуть из тебя слова силой.

Глава 8

На глаза господину принимающему мы всё-таки попались. Слишком долго стояли, пытаясь отдышаться. Когда вдалеке показалась гравиаплатформа, Себастьян напрягся, но прятаться в здании не стал, только меня обнял покрепче, чтобы не сбежала.

А хотелось....

Не ожидала от себя, что способна ещё на какие-то эмоции во время близости, кроме негативных.

Но ожидаемого мной скандала не случилось. Рэвен, если я правильно запомнила его имя, просто завис в метре над землёй, снял с руки уже знакомую пиявку-муши и молча смотрел на нас. И вот под этим пристальным взглядом мой муранец медленно бледнел, пока в какой-то момент у него не пошла кровь из носа. Именно это словно заставило господина принимающего опомниться. Он резко втянул ртом воздух, нацепил муши обратно на руку и сухо бросил:

— Счёт пришлю.

— Угу, — прогундосил Себастьян, запрокидывая голову и зажимая пальцами нос.

Исчез принимающий так же быстро, как и появился. И пока Себастьян приходил в себя, я всё пыталась понять, что сейчас произошло. На ум приходило только одно.

— Он тоже эмпат? — спросила тихо.

А что я ещё должна была подумать, когда Себастьяну поплохело даже больше, чем от моей истерики?

— Кто? А... принимающий. Нет, он психокинектик, работает с воздухом.

— То есть он... пытался задушить тебя? — я сглотнула.

Может, зря я боюсь муранцев с ментальными способностями? Вон с психокинетическими вообще монстры, оказывается. Ни слова не сказал, даже пальцем не пошевелил, а противника чуть на тот свет не отправил.

— Не совсем. Он специализируется на изменении давления. Скорее, он решил напомнить, что может расколоть мою голову как орех.

— Ну и жуть.

— Да нет, я легко мог направить его злость против него самого, но в этой ситуации он прав: не стоило гробить его любимый флай. Хм... зря сказал про то, что мог остановить, да? — уловил муранец разворот моих эмоций.

Промолчала, позволяя самостоятельно делать выводы, потому что сама ещё не определилась, как ко всему этому относиться. Получается, что они не только могут изнутри разобрать на запчасти, но и прибить, не используя лазеры.

Ещё и муши эти их... они же полностью с телом сливаются! Не просто же так принимающий снял пиявку. Кстати, об этом...

— А как так получается, что ты улавливаешь мои эмоции с муши, а принимающему пришлось снять его, чтобы тебя атаковать?

— Не угадала, — повеселел Себастьян. Кажется, в отличие от мужа, муранцу даже нравится моя любознательность, что странно.

Тем не менее ответил он не сразу. Сначала достал из кармана пиликнувший планшет, что-то в нём прочитал, нахмурился и... практически бегом затащил меня в здание. Не дав толком ничего рассмотреть в коридоре, подтолкнул к ближайшей двери, за которой оказалась комната с активированными вратами. И только тогда ответил:

— Ты не внимательно меня слушала. Муши — это защита от чужого ментального воздействия. Никак иначе она не работает. Глупо лишать себя способностей даже на время. Так что никак остановить недовольство принимающего муши не мог. Рэвен снял его, чтобы продемонстрировать отсутствие желания убивать. Идём? — кивнул на врата.

— А...

— Потом, ладно?

— Что-то не так?

— Вот перейдём и узнаем. Я уже давно здесь, а аннулирование запроса на якорь так и не пришло. Да и брат пишет, чтобы мы поторопились в клинику.

— Не домой? Я думала, ты хотел...

— Хотел. И если бы чей-то Лу нас не подбил, то отвёз бы. Видимо, не только у нас что-то пошло не так.

Интересно, что могло у братьев пойти не так? У меня-то понятно, сегодня с самого утра всё «не так». Сначала муж... бывший — нужно уже приучать себя думать о нём, как о прошлом, — унизил при постороннем, потом оказалось, что тщательно спланированный план побега не более чем удавка для взбрыкнувших суррогатов, дальше и вовсе перенос к муранцам с их страшными способностями и непонятными пияками-муши. Не удивлюсь, если окажется, что начальника миграционной службы обработал кто-то из муранцев. Вот не верится мне, что Человек по своей воле помог суррогату.

А может, поспешил Себастьян, назвавшись защитником, наставником и дальше по списку, раз ему заявку на якорь не аннулировали? Вдруг сейчас пройдём врата, а там жена заякорённая....

Почему-то от последней мысли стало неприятно.

Вроде муранцев мне чуть ли не ультимативно навязали, а терять Себастьяна уже не хочется.

Тряхнула головой и посмотрела на терпеливо ожидающего меня мужчину. Ни слова ведь не сказал, не поторопил, позволяя ковыряться в себе, хотя его вроде как ждут. Ну и меня, наверное, немножечко тоже.

— Идём, — наконец дала согласие на переход.

Эти врата были крошечной копией тех, что стояли на Земле. Совсем тоненькие металлические столбы с натянутой между ними «плёнкой». И переход через них был каким-то никаким, как будто перешагнула через порог комнаты. Зато функционировали отлично. На этот раз я шагала правильно — с закрытыми глазами, так что обошлось без неприятных последствий.

Глава 9

К моему огромному сожалению, у каждого разумного существа, кроме практически бесправных земных суррогатов, есть мама, вот и муранцев это исключение не коснулось. Судя по реакции мужчины, меня ждёт скорое и неприятное знакомство.

На миг перед глазами встала роскошная модифицированная блондинка — мама моего бывшего мужа, и меня натурально перекосило.

Первый опыт знакомства со свекровью у меня был... Хм, будем считать, что он просто был, не вспоминая детали. Каждое появление свекрови в нашем доме заканчивалось истерикой и поркой. И если первое относилось не ко мне, то второе я ощущала на себе в полном объёме.

Не удивительно, что от знакомого слова я запаниковала, прикусила до боли щеку с внутренней стороны... и получила отрезвляющее сжатие браслета.

— Что у тебя? — услышав писк контролирующего прибора, глухо спросил Себастьян. Бросил быстрый взгляд на мою руку и извинился, неловко отводя взгляд: — Прости, про эту отравляющую жизнь дрянь я забыл. Сначала несуществующие дети, потом твои обрушившиеся эмоции, и как-то вылетело из головы. Разберёмся с ним уже дома, хорошо?

Я неопределённо угукнула. Не сказала бы, что браслет сильно мешает, скорее частенько приводит в чувства. Вот и сейчас вместо того, чтобы страдать и накручивать себя, уже спокойно переспросила.

— Ты сказал: мама. Где она?

— Там... где-то. Я её не вижу, только чувствую, но она точно рядом с братом.

И что-то такое было в голосе муранца, что даже я, закалённая частыми визитами бывшей свекрови — а она ни много ни мало считала себя высшей ветвью эволюции человечества и к суррогатам относилась, как к мухам, случайно залетевшим в дом, — рискнула предложить:

— Сбежим?

— Не получится. Отец у нас с Эваном психокинетик, а вот мама ментал и сейчас я очень... очень сильно хочу к ней подойти. Она первая меня почувствовала и потянула. Ещё и муши у нас с тобой нет, — Себастьян поморщился. — В общем, единственный вариант «не пойти» — это меня вырубить, что я не советую тебе делать. За нападение на члена совета вне зависимости от причины дают от пяти лет тюрьмы.

Не то чтобы я когда-нибудь собиралась, но...

— А если член совета сам напросился? Нарушил что-нибудь? — не сдержала любопытства.

— Докажи сначала, что нарушил, — хмыкнул муранец, делая шаг вперёд, но тут же, скривившись, отступил. — Ты не думай, леди Динора м-м... адекватная и не посмеет тебе физически навредить, просто...

Та-а-ак... Пока Себастьян пытался подобрать слова, чтобы охарактеризовать свою маму, я сделала маленький шаг назад. Совсем крохотный — всего лишь обозначила свои намерения.

Тело обдало сначала волной жара, а потом и холода. Я больше не вслушивалась в слова муранца, морально пытавшегося подготовить меня к встрече.

Ага, как же, порядочная леди, очень любящая своих кровинок, лично подготовившая для деточек будущую жену, совершенно точно не прикончит глупую землянку, случайно порушившую тщательно выстроенные планы.

Только морально раздавит, не пошевелив и пальцем.

Стоит ли говорить, что физическую боль я боюсь гораздо меньше унижений?

— Ярослава...

— Что? — настороженно отозвалась, отступая спиной и готовясь дать дёру. Осталось только выбрать сторону, в какую бежать. Не рванёт же за мной Себастьян? Он, судя по хмурому виду, сам едва стоит на месте, чтобы не отправиться на встречу к родственнице.

Наверное, оно и к лучшему. Сама как-нибудь выживу. Может, даже когда-нибудь стану чьим-нибудь якорем, раз у них здесь землянок ценят и суррогатом не считают. Или не стану. Я так-то неприхотливая, могу и за еду работать, мне деньги, как и покровители, не очень-то нужны.

Звёзды, да я готова даже под мостом где-нибудь жить, лишь бы ноги об меня не вытирали.

— Ты идёшь прямо в руки извращенца, — спокойно озвучил муранец, вместо того чтобы ловить меня и вести в пасть зве... кхм, в смысле вести знакомить с мамой.

Испуганно замерла и, чуть повернув голову, скосила взгляд. До незнакомого муранца, застывшего под аркой, осталось не больше десяти шагов.

— Откуда знаешь? — усомнилась я.

Вроде обычный мужчина. Ну как обычный? Я усмехнулась. Всего ничего на Мунар-Арна, а уже муранцев воспринимаю как что-то вполне естественное, привычное глазу. Да и не было ничего отторгающего в незнакомце. Высокий, светловолосый, лет тридцати — тридцати пяти на вид, одет совсем просто: в свободные тёмно-синие штаны и голубую рубашку. Взгляд у него не агрессивный, скорее отсутствующий, словно сквозь меня смотрит.

— Ты не туда смотришь, — понял моё недоумение Себастьян и пояснил: — У него ограничитель на шее. Их надевают только тем, кто сорвался, почти ушёл в своё подсознание и в реальности находятся постольку, поскольку. Но пока хоть немного реагируют, самостоятельно справляются с естественными нуждами, доки пытаются их вернуть.

— А потом? — сипло поторопила продолжить.

Незнакомца было искренне жаль.

— По ситуации. Если получится в таком состоянии образовать единицу или подобрать якорь, то вернётся к нормальной жизни, если нет, то на усмотрение родственников — могут забрать домой, поселить в каком-нибудь отдалённом поместье или оставить на попечении государства. Королевская семья лично такие случаи курирует.

Глава 10

Наверное, в сотах было сделано всё для удобства посетителей.

Наверное...

Я даже не успела толком оценить это удобство — лишь мельком заметила два дивана и кресло, расставленные полукругом, и живые цветы в вазе на низком стеклянном столике. Двух женщин в деловых костюмах светло-бежевой гаммы, расположившихся на одном диване, словно две грациозные статуи, вылепленные из куска мрамора. Муранки были даже чем-то похожи между собой.

Старшая из них, с лёгкой сединой в волосах, излучала аристократическое спокойствие. Её проницательные глаза, оттенка тёмного янтаря, словно могли заглянуть в самую душу, а потом вывернуть её, окатив презрением с ног до головы. Рядом с «мамой» сидела, видимо, её избранница — мунарка лет двадцати с яркими, выразительными глазами. Настолько выразительными, что без слов понятно, кому из присутствующих в соте нужно выйти и убиться, чтобы не рушила намеченные планы.

И если сначала я испытала что-то вроде настороженного любопытства, рассматривая женщин, то потом... меня как будто по голове стукнули, и такое в ней возникло, что самой от себя стало противно. Даже не сразу вспомнила, что Себастьян про свою мать говорил.

Похоже, Леди Динора управляла способностями в разы лучше Себастьяна. Ну или муранец меня щадил, когда воздействовал мягко, едва заметно.

Такого мгновенно обрушившегося отвращения я не испытывала даже тогда, когда содрогалась от оргазма под андроидом. Я чувствовала себя рядом с Динорой даже не мухой, увязшей в меду, а бабочкой, распятой за стеклом, в которую продолжают втыкать иголки. Но хуже всего было то, что наряду с отвращением, ощущением себя полным ничтожеством, на меня накатывали мысли-воспоминания. Я не могла их остановить. Понимала, что Эван читает их все, и ничего не могла с этим поделать.

Боль...

Бессилие...

Злоба на собственную беспомощность...

Ничтожество. Не Человек. Недостойный лучшей жизни суррогат.

— Динора, хватит! — раздалось резкое над ухом, и я почувствовала, что Эван пытается усадить меня на диван.

Именно что пытается — сейчас я едва имела хоть каплю власти над телом.

Муранское гостеприимство второй раз за сутки показало себя во всей красе.

— О чём ты, сын? Разве я не могу уделить минуту своего времени на знакомство с вашим так называемым якорем? — невозмутимый голос Диноры с трудом пробился к моему сознанию.

Минуту? Мне показалось, что прошла целая вечность.

— Если бы ты просто знакомилась, Себастьян сейчас бы не кашлял кровью, частично перехватив твой удар. Сними муши.

— Что?

Что? Я тоже задалась тем же самым вопросом. Что за вселенская задница вместо чёрной дыры здесь творится?! Я ведь даже «здрасте» сказать не успела...

Попыталась сфокусировать взгляд, но получалось с трудом. Всколыхнувшиеся против воли эмоции до сих пор жалили грудь и будили болезненные воспоминания. Самое гадкое из жизни на Земле так и стояло перед глазами. И мне требовалось ещё хоть немного времени, чтобы пережить это снова. Так что я скорее понимала, где сейчас находится мой муранец, чем видела его. Странные ощущения, пожалуй, жители Мунар-Арна пострашнее лазерных пушек будут.

— Я запрещаю тебе приближаться к нашей невесте. Поэтому либо ты снимаешь муши и я устанавливаю запрет, либо завтра же получишь предписание явиться в отдел наказаний. Напомнить тебе, кем мы стали твоими стараниями? Меня устроит любой вариант, где ты оставляешь нас в покое.

— Ты не посмеешь! Я всё для вас сделала. Если бы не я...

— Мы бы давно жили своей ячейкой и радовали отца внуками. Думаю, суд учтёт твои заслуги перед Мунар-Арна и смягчит наказание.

— Эван, ты... Ты не можешь так со мной поступить. Я ваша мать!

Над ухом раздался смешок, и почему-то дышать стало легче. Воспоминания, наконец, померкли. На смену душевной боли пришла боль физическая — браслет, видимо, сжался и раскалился до предела. Ан-нет. От браслета меня уже избавили, наверно, Эван сориентировался, и мои ощущения всего лишь последствия сильного ожога.

— Сомнительное утверждение, — хмыкнул мужчина, почему-то ни капли не уважающий собственную мать.

Мне бы очень хотелось сейчас увидеть выражения на лицах братьев, чтобы убедиться, что всё происходит на самом деле. За меня действительно заступились, и я не брежу, находясь в отключке. Но всё, что я сейчас видела, была обтянутая джинсами пятая точка и длинные ноги муранца, загородившего меня ото всех.

— Эван, милый, не горячись. Я же не знала, что Себастьян явится без муши. Это как минимум безответственно, а я всегда учила вас...

— Хватит, Динора. Ты перешла черту. Ты напала на мою единицу, попыталась разрушить ещё даже не оформившуюся ячейку. К твоему сожалению, твои мысли давно для меня не секрет. То, что получилось с нашим отцом, повторить со мной не получится.

— Ты... — голос женщины почему-то осип.

— Я знаю. Всё знаю. И причина, почему правду не знают брат с отцом в том, что эта правда ничего не изменит. Отец не сможет с тобой развестись, а Себастьян — избавиться от привязанности. Но клянусь, если ты сейчас не снимешь муши, чтобы я установил запрет, ты отправишься отсюда прямо в тюрьму, причём не только за нападение на члена совета, но и за убийство.