P.S. Ненужное зачеркнуть

глава 1

Объявили прибытие рейса из Москвы. Спустя некоторое время человек, стоявший среди встречающих, мог наблюдать, как высокий, спортивный парень в джинсах и кожаной куртке забрал свой багаж и вместе с остальными направился к выходу из зала. Когда он проходил мимо рамки, человек достал из кармана гаджет и отчитался:

- Прилетел. Да, Дмитрий Александрович, на месте. Выходит.

Выслушал что-то и кивнул:

- Я понял, Дмитрий Александрович.

Тем временем хмурый рослый темноволосый парень уже миновал зал. За стеклянной стеной было видно, как он идет к выходу, небрежно закинув на плечо рюкзак. Человек, наблюдавший за ним, спрятал гаджет в карман и двинулся следом.

***

После того как ему доложили, что пасынок уже в Питере, Дмитрий Ярцев направился в спальню. Время было позднее, половина второго ночи. По всем законам надо уже спать и десятый сон видеть, но женщина, вроде бы дремавшая до того, тут же вскинулась и приподнялась на постели. В серых глазах вопрос.

- Все, Марин, - Дмитрий уселся на край постели, не забыв погладить пока еще плоский животик. – Долетел твой Володька.

Потом добавил, видя, что у нее все равно глаза горят беспокойством:

- Не волнуйся, за ним присмотрят.

- Знаю, - Марина нервно сглотнула, а ему совсем не нравилось выражение ее лица.

- Да перестань ты, он не маленький. Здоровый лоб, почти шесть лет жил один в другой стране и ничего.

- Может, надо было предупредить Дашу? – она потерла глаза.

- Вот нахрена ты сейчас надумываешь? Марина, ты что, совсем ему дать шанс не хочешь? Боишься, что налажает? Успокойся. Если он сунется к Даше и опять дурить начнет, там есть кому вправить ему мозги.

Вот за это Марина переживала больше всего. За Дашу она готова была порвать любого. Но Вовка ее сын. Ее кровь.

- Все будет хорошо, — сказал он, забирая ее в объятия. – Они молодые, сами разберутся.

***

Тем временем в Питере

***

Ночной аэропорт встретил суетой и внутренней пустотой.

Владимир двигался вместе с людским потоком, одиночество в толпе, обособленность, как в коконе – это было хорошо. Под настроение в самый раз. Вещей у него было немного, один рюкзак. Он приехал спонтанно и не хотел ничего планировать наперед. Просто сорвался, потому что стало невмоготу.

Он ведь пытался с этим бороться. И даже потянул руководство фирмой, но в какой-то момент понял, что – все. Проклятое чувство, как будто постоянно не хватает воздуха, маетно, давит, как гранитной плитой, оно стало невыносимым. И это не здоровье, на здоровье он не жаловался точно. Мотор исправно качал кровь, Владимир горы свернуть мог бы.

Но если не в коня корм. Все потеряло смысл, потому что… рядом нет ее.

Выела ему сердце эта девчонка. Выела и бросила.

Сейчас он вышел из здания и направился к стоянке. На улице мелкий дождь, промозгло и свежо, аж до костей пробирал ветерок. Питерская весна, лужи под ногами, сырость, ночную темень разгонял свет прожекторов.

И где-то в этом городе она.

Такси уже ждало, теперь надо было доехать до отеля, где он забронировал номер. Владимир выбрал тот самый отель, перед которым видел ее в прошлый раз с тем мужиком. С Марьиным. Он осознавал, что в этом было что-то мазохистское, извращенное.

Плевать ему было на то, как оно выглядит! На все плевать. На мысли эти ущербные, от которых горело в груди как от яда и стискивалось горло. Имело значение только то, что там недалеко Арт-салон, в котором она работает.

Туда Владимир собирался наведаться утром.

Но до утра, до того как салон откроется, было еще несколько часов. Их надо было как-то убить. Он вытянулся на постели, как был в одежде и закрыл глаза.

***

У Даши сегодня намечался самый обычный день. Ничего неожиданного не предвиделось.

С утра обширная программа. Заехать в колледж, занести кое-какие недостающие документы. Ее ведь направили сюда переводом, и диплом предстояло получать здесь. Конечно, протекция Покровского сыграла решающую роль, но Даша не хотела наглеть и садиться на шею. На нее и так тут косились, поэтому бегала по всем инстанциям она сама.

Еще надо было обязательно увидеться с дипломным руководителем, договаривались с утра до начала лекций. Но этот преподаватель, Геннадий Арустамов, как-то сразу невзлюбил ее и воспринял в штыки. Да, он взялся вести ее (еще бы не взялся, когда на него надавили на самом верхнем уровне), но не скрывал своего пренебрежительного отношения к «блатным». Хотя и делал это так, что невозможно было придраться. В общем, с руководителем были определенные сложности, но Даша собиралась доказать, что чего-то стоит сама.

И потом забежать на подготовительный, куда ее тоже устроил Покровский. Но это уже вечером, после шести. И вот там… Там можно было рисовать. Много, с натуры, композиция. Это была настоящая отдушина.

глава 2

Каково это, когда ты пролетаешь и ничего не можешь сделать? Владимир стоял перед этой стеклянной стеной, отделявшей его, словно прокаженного. Сжимал кулаки, а горло стискивалось. Потом резко развернулся и пошел прочь. Дождь припустил сильнее, капли шлепались на голову, скапливались на кончиках волос и стекали по лицу, плевать ему было.

- Эй, парень! – окрик. – Глаза разуй, смотри, куда прешь!

Владимир обнаружил себя на пешеходном переходе. На него орал, высунувшись из окна, какой-то водитель. Горел красный.

Мгновенно пронеслось в памяти как точно так же, как и он сейчас, Даша поперлась на красный тогда, и ее сбила машина. Ярко встал перед глазами весь этот эпизод из его мрачной в последнее время жизни.

- Отойдем, — ему необходимо было, изнутри жгло. - На два слова.

Но она молчала и не смотрела на него. А еще там отирался Никита, это злило его еще больше.

- Дарья Алексеевна, все в порядке? — рядом с ней немедленно нарисовался охранник.

Сгорели предохранители. Он оскалился:

- К вам теперь только на вы, Дарья Алексеевна? – а внутри все кричало: «Посмотри на меня!».

Ему же это необходимо, иначе – жесточайшая ломка. Она посмотрела на него и обронила безразлично:

- Вас никто не заставляет со мной общаться.

Ляяя… Как его заело…

- Ну что вы, Дарья Алексеевна! — выплюнул он, понимая, что все, сейчас его просто на части разорвет, хотелось, чтобы и ей было так же больно. – Я просто хочу знать, с кем ты теперь спишь?!

Ее взгляд огненный.

Значило ли это, что… Что тебе НЕ безразлично, Даша? Хаааа. Как это огнем под ребрами прошлось.

Хочешь по-другому? Так, как между нами еще не было?

Хорошо.

- Оглох, придурок?! – водитель отчаянно сигналил и надсаживал глотку.

- Нах*** пошел, — процедил Вова, пригнув голову, и качнулся в его сторону.

Водитель, цедя под нос что-то про упоротых, объехал его и скрылся. Остальные тоже объезжали его, сигналили. А он так и стоял на переходе под дождем, пока не сменился зеленый.

***

К тому моменту, когда Даша выбралась из подсобки, все уже было закончено. Даже кровь на полу затерли и успели убрать коробки. Неудобно было дико, она чувствовала себя бесполезной. Хотела незаметно проскользнуть в свой уголок к компьютеру, но ее остановил Марьин.

- Даша, постой.

Колючие мурашки, как будто за шиворот насыпали ледяных иголок. Она становилась и постаралась улыбнуться:

- Да.

Мужчина подошел ближе, встал рядом и произнес хмурясь:

- Ты не против, что я его так жестко?

- Нет, - пробормотала, понимая, что краснеет.

Кивнула и мышью скользнула мимо него. И вообще, после того эксцесса вздрагивала каждый раз, когда открывалась дверь и кто-то входил в Арт-салон. Но время шло, ничего больше не нарушало работу салона, она наконец успокоилась.

Досидела почти до обеда. А после обеда, к двум часам ей нужно было попасть на консультацию к Арустамову. Пропустить нельзя, он и так против нее настроен.

Даша отпросилась и поехала в колледж.

***

Дождь, как заладил с утра, так и шел весь день, то усиливался, то ослабевал. А после обеда, как назло, усилился. Потому дорога заняла больше времени, чем обычно. Да еще на перекрестке две машины бамперами потерлись, Даше пришлось объезжать.

По времени она успевала впритык. Но надо было еще искать место на парковке, а близко ничего не было. Она оставила машину чуть ли не за квартал, оттуда уже пришлось добираться пешком. Дождь, естественно, полил сильнее, как будто только того и ждал. А она без зонта.

Но не только это смущало Дашу. Ей все время казалось, что она чувствует на себе взгляд. И невольно озиралась, опасаясь увидеть Вову Зарубина.

Разве она не понимала, что избегать его и совать как страус голову в песок бессмысленно. Понимала. В конце концов, надо один раз выслушать, что он так упорно хочет ей сказать, а потом сказать ему то, что он хочет услышать. Просто не могла пересилить себя. К тому же, каждый раз он начинал говорить такое, что ей хотелось развернуться и бежать от него так далеко, чтобы он никогда не смог до нее добраться.

От того интересного парня, с которым она познакомилась в парке, эрудированного, сыпавшего шутками, недосягаемо шикарного, в нем ведь не осталось почти ничего. Сейчас она понимала, что того парня просто придумала, а на самом деле, он гнилой мажор. Но и это оказалось ложью. Теперь он казался ей раненым монстром, и этот монстр преследовал ее.

Память снова подбрасывала ей картины, как он выкрикивал ей в лицо гадости и смотрел так, будто обвинял, что это она его таким сделала. А потом, когда ее сбила машина, бежал как сумасшедший с ней на руках.

глава 3

Выглядело так дико. Дождь, холодно, а он в одной влажной, прилипшей к телу футболке.

- Ты чего? Простудишься же.

- Не простужусь.

Совсем спятил, что он делает? Даше хотелось покрутить у виска или согреть его как-то, потому что заболеет же. Что с того, что он здоровенный, мускулистый качок, воспаление легких еще никто не отменял.

Но Вова уже успел поднять куртку над головой и позвал ее:

- Иди сюда, так меньше промокнем.

Раздражало, что он командует и опять принуждает ее. Но налетел порыв ветра, ее в плаще пробрало до костей, а этот тип в одной футболке. Она нырнула ему под руку.

На какое-то мгновение вернулись ощущения. Те, прежние, когда еще не были врагами. Разом всплыл в памяти день, когда они познакомились. Снежный парк. Декабрь месяц. Чуть больше недели до Нового года.

В следующий миг он уже проорал у самого ее уха, перекрикивая дождь и ветер:

- Где твоя машина?

А дальше они побежали по лужам.

Это был тот еще квест. Вроде бы ставила машину за квартал, но сейчас казалось, что это где-то бесконечно далеко. Пока добежали, мокрым было все.

В машине Даша сразу включила отопитель на полную мощность. Сначала, пока чуть не прогрелся, он гнал только прохладный ветерок. Но уже через минуту пошло приятное тепло. Теперь можно было скинуть мокрый плащ на заднее сидение, немного расслабиться и перестать стучать зубами.

- Куда тебя отвезти? – спросила Даша.

- Помнишь тот отель, где вы останавливались с мамой? – проговорил Владимир, глядя перед собой. – Туда.

Она кивнула:

- Поняла.

Странно так, нереально. Они с Вовой Зарубиным разговаривают почти как нормальные люди, как будто ничего и не было. Самой не верилось. Неужели только потому, что он назвался ее братом? Но ведь, если так посмотреть, он действительно ей сводный брат.

Что-то в душе восставало против этого. Ворочалось.

От тепла в салоне теперь витал запах сырого белья. С его кожаной куртки текло, он бросил ее на пол себе под ноги. А сам так и сидел в мокрых джинсах и футболке. Даша искоса взглянула на него и сказала:

- Тебе нужно переодеться в сухое.

- Так обсохнет, — угрюмо бросил он, потом вдруг повернулся к ней всем корпусом и сказал с жаром: - Я хотел извиниться и все объяснить.

Даша молча кивнула, стискивая руль. Ей не хотелось ничего этого касаться, тем более копаться в прошлом. Но, похоже, это нужно было ему. Потому что он возвращался к этому снова и снова. Просто все всегда выливалось в то, что из него начинали сыпаться самые нелепые обвинения.

- Я, — он мотнул головой, кулаки стиснулись. – Никогда не собирался «подкладывать тебя под кого-то». Это глупость, которую выдумала Вика.

- Разве ты не считал, что Вика классная?

Владимир выругался и отвернулся, закусив губу, думала, так и будет молчать, но он все же сказал:

- Я тогда многого не знал.

- Чего не знал, что Вика увела мужа у твоей мамы? Или что они с твоим отцом обобрали маму и вышвырнули?

- Да. Да. Да. – он стиснул зубы. – Да. И я в этом участвовал. Я, бл***! И теперь не знаю, как все исправить.

Как исправить? Не поздно ли? И стал бы он вообще стараться что-то исправить, если бы мама не вышла замуж за Дмитрия Ярцева? Даша просто пожала плечами.

А его, похоже, здорово задело ее равнодушие. Потому что он отвернулся к окну, но эмоции сейчас хлестали из него так сильно, что их можно было ощутить физически. И да, он казался ей необъяснимым и странным. Самовлюбленный и эгоистичный до мозга костей мажор. А теперь его прежняя личность трескалась, и он застрял в половине трансформации. Эти слова, нелогичные, какие-то отчаянные поступки. Или это всегда в нем было?

Она решила перевести тему. Спросила:

- Ты сейчас работаешь в той вашей фирме?

- Да, — глухо проговорил Владимир и тала разглаживать сырую штанину джинсов. – Пока что так.

- А что намерен делать дальше?

Вова ссутулился и подался вперед.

- Я выписал генеральную доверенность на маму. Фирма их с отцом детище, ей решать, что с этим делать.

Даша даже не нашлась что сказать. Бизнес, дележка наследства — для нее это были очень далекие темы. Как будто они из разных миров.

Некоторое время так и висело молчание. И вдруг он произнес, пристально глядя на нее исподлобья:

- А ты? Почему этот богатый хлыщ из салона опекает тебя? Кто он тебе, этот Марьин? И этот препод. Он не нравится мне.

В салоне как будто запахло грозой.

Опять? Ненадолго же хватило его человечности. Даша повернулась к нему, чувствуя, как разливается в душе горечь.

- Тебе не кажется, что у тебя нет права задавать мне подобные вопросы?

глава 4

К счастью, сегодня погода была получше, чем вчера. Пасмурно, но хотя бы без дождя. Пробки, естественно, были, пришлось постоять, однако Даша успела приехать на целых двадцать минут до времени, назначенного Арустамовым.

Конечно, то, что она приехала заранее, было хорошо. Но двадцать минут еще где-то предстояло убить. Даша прослонялась немного по вестибюлю учебного корпуса, потом пошла в коридор перед нужной аудиторией, пристроилась со своим рюкзачком на подоконнике и стала ждать.

Если честно, то ни малейшей надежды, что куратор не завернет и сегодня ее эскизы, у нее не было. Она повернулась к окну и смотрела во двор, разглядывала внутренний фасад корпуса напротив. Здание недавно ремонтировали, но не целиком, а как-то заплатками.

И вдруг услышала шаги за спиной и голос:

- Колесова, Дарья?

Она сразу обернулась, в дверях аудитории стоял Арустамов. Даша не слышала, как он появился, и сейчас смутилась от неожиданности.

- Здравствуйте, — выдохнула и застыла, глядя на него исподлобья.

По лицу куратора невозможно было понять, в каком он настроении, и примет ли ее вообще. А он смерил ее взглядом и проговорил:

- Что же стоите. Идите в аудиторию.

Ух, она уже не верила, что ее все-таки примут.

- Да, сейчас.

Даша кивнула, пряча глаза, и собиралась аккуратно просочиться мимо него, потому что он занимал своей высокой фигурой половину прохода. Однако в последний момент куратор посторонился, позволяя ей пройти. А сам задержался на несколько секунд, пока она доставала из рюкзачка планшет. Потом закрыл дверь аудитории и медленно направился к ней.

Ощущение было, что она оказалась в клетке с хищником. Даша постаралась стряхнуть с себя странное наваждение.

- Подготовились? – спросил мужчина.

- Да, — она кивнула.

- Показывайте.

Это был уже третий вариант, и тут она добавила кое-что новое в эскиз дизайна. Даша не была уверена, что куратор станет вникать, ведь первые два он отмел не глядя. Сейчас Арустамов внимательно просмотрел все, потом сказал:

- Где ваши прежние наработки?

- Здесь, — она полезла открывать папки. – Одну минуту... Вот и вот.

Некоторое время он просматривал все прищурившись. Она молчала, не решаясь мешать дипломному руководителю. Сейчас он выглядел иначе. И даже казался…

В этот момент он перевел на нее взгляд.

- Попробуйте совместить вот это и это, — указал на отдельные моменты в первых двух вариантах. – А это нужно доработать.

И указал ей на несколько ошибок. Даша слушала и не верила своим ушам. Куратор не завернул ее эскизы, а даже нашел рациональное зерно?! Ооо.

Наконец, просмотрев все, Арустамов сказал:

- Придете через два дня в это же время.

- Да, я поняла! – выпалила она, складывая все в рюкзачок.

На подъеме вылетела из аудитории и обернулась, чтобы сказать:

- До свидания, Геннадий Асланович.

Тот сдержанно кивнул и вдруг застыл, глядя ей за спину. Взгляд сделался цепким, а лицо заострилось.

***

С утра надо было проводить Никиту. Как бы Владимир ни рычал и ни злился, Никита все равно оставался его другом. Немного непутевым и не сказать, чтобы удачливым. Более того, под внешним пофигизмом избалованного мажора у Никитки Ярцева всегда скрывалась неуверенность. Он видел своего жесткого волевого отца и, может быть, хотел бы быть таким. Но у него не получалось.

Наверное, потому, как только Вова Зарубин появился в их доме, Никита тут же сдружился с ним. Видимо, так компенсировал собственное отсутствие твердости. А Вове сначала это просто льстило, а потом он прикипел к этому парню. Привык. А теперь они и вовсе сводные братья. И все так переплелось.

Хотя, конечно, братец Никита бесил его страшно тем, что вообще заговаривал о Даше. Все просто взвивалось в нем ревностью.

Когда-то они случайно познакомились в парке. Милая простенькая девчонка, приятное общение, возможность показать эрудицию, поиграть мышцами. Ее восторженный взгляд доставлял реально. Он даже не был настроен серьезно, и да, он согласился познакомить с ней друга. Пригласил ее к ним в дом на Новый год. Дурак.

Кто ж знал, что так все обернется. Эта милая девочка внезапно станет недоступной для него. А его на ней перемкнет.

Теперь он не готов был пустить Никиту даже во френдзону. Поэтому не отходил от него и не успокоился, пока не посадил в самолет и не отправил обратно. После этого вернулся в гостиницу. Надо было привести себя в порядок, помыться, почистить перышки. Одеться, наконец, нормально.

А потом, он прекрасно помнил, как вчера этот препод назначил Даше консультацию в два. К этому времени Владимир собирался в колледж, встретить Дашу там. И если куратор снова вздумает третировать ее, намерен был показать ему, что девочка не беспризорная.