Падчерица (не) для меня

Глава 1

ОТ АВТОРА!

Аннотация к книге "Падчерица (не) для меня"

Я достиг всего чего хотел.
Деньги. Власть. Высокое положение в обществе. Все это для меня теперь стало не интересным. Скучным. Пресным. И я решил расширить свои владения.Вот моя новая цель.
Но что-то пошло не так ... и когда вместо обычной сделки купли/продажи офисного помещения, мой помощник предложил заключить фиктивный брак, я был крайне удивлен. И чуть не прибил этого придурка не месте.
Но случайная встреча в клубе, перевернула мою жизнь вверх дном.
 

— Самрат Рыстамович, я говорю вам все как есть, ничего не утаивая, — чуть ли не стонет мой гребаный помощник, от нытья, которого у меня уже начинает дергаться левый глаз.

Перевожу на него взгляд, и этого достаточно, чтобы кретин понял, в каком я сейчас расположении духа.

— Я… Самрат… Рыстам… — затроил он.

— Валентин, — перебиваю его ледяным тоном, — ты сколько месяцев назад приехал в Россию?

Парень, потупил взгляд, уперев его в столешницу, видимо пытался в уме сосчитать, сколько времени находится в России.

— Пять, — отвечаю ему, — уже гребаных пять месяцев, ты не можешь решить проблему. И ладно, если бы это было что-то из ряда вон. Я же не просил тебя в Кремле снять офис. Нет. Я хотел от тебя только одного: чтобы ты нашел здесь приличное здание под выкуп, желательно в центре, и уже подготовил документы на подписание, а что ты?

— Самрат Рыстамович, ну, вы поймите, тут местная администрация не хочет идти навстречу.

Я опустил взгляд на его руки. Парень явно нервничает. Постоянно теребит и без того помятый край салфетки.

— И как странно получается, Валентин, неправда ли?! — наигранно-озадачено свел я брови к переносице. — Интересно, а навстречу они не идут только мне или как?

— Конечно же, не только вам, Самрат Рыстамович, — тут же с энтузиазмом принялся расписывать помощник, как сейчас в Москве все строго. — …да они даже на рынках все лавочки прикрыли тем, у кого нет гражданства, что уж говорить о крупном бизнесе, — сообщил доверительным полушепотом.

— Эх, Валентин, Валентин…

Зря я не послушал Амара, ведь он предупреждал, что не годится русскому парню вести переговоры со своими же соотечественниками. Путного ничего не выйдет.

— Ну, и что там с местными лавками, рассказывай.

Закинув руки на спинку кресла, я обвел скучающим взглядом полупустой зал ресторана.

— Да, что там с этими лавками сделается. Дал взятку, да и торгуй дальше.

Я глянул на него и удивленно приподнял одну бровь.

— Но я же вам уже сказал, Самрат Рыстамович, в отношении крупного бизнеса такое не прокатит, тем более, открыть мы хотим не просто лавочку, а торговый дом. Другой уровень, соответственно, другие требования.

— Ближе к делу Валентин, у меня всего сутки на решения этой проблемы, — я чуть повернул кисть на себя. Скользнул взглядом по часам от Луи Муане на запястье, давая тем самым понять собеседнику, что время не стоит на месте. — Я надеюсь, что приехал сюда не для того, чтобы услышать всю эту муть?!

— Конечно же, нет.

Смотрю на лицо, которое озаряет довольная ухмылка. Значит, у него все же имеется решение данной проблемки. И это смягчает мое раздражение в адрес помощника.

— Так давай, показывай, что там у тебя, не тяни резину.

Щелчком пальцев подзываю застывшего в паре метров от нас официанта. Как грустно мне здесь и необычайно скучно. Весь этот разговор затянулся.

— …слушаю вас, — послышалось справа от меня.

— Кофе еще принеси. Валентин?

— Нет, нет… мне ничего, — тут же открестился помощник, закопавшись в бумажках.

— Один кофе, — подтвердил я свой заказ и пытливо вперил взгляд в парня напротив.

— Мне в администрации… — не поднимая глаз, проговорил он, — подали неплохую идею, как решить нашу проблему… да где же эта чертова фотография… — сказал уже самому себе, а мне даже интересно стало, что же там за идея такая могла возникнуть, что обязательно нужно было показывать фото.

— Ах, вот она, а вот еще и анкета, — улыбка растянула губы собеседника.

— Что это? — смотрю на фото и анкету, которые Валентин положил передо мной.

— Это ваша фиктивная жена. Будущая.

— Чего? — в недоумении хлопая глазами, вылупился я на него.

— Да, Самрат Рыстамович, я знаю, что это дико звучит, но поверьте, я все уже продумал и просчитал, это самый надежный и лучший вариант, чтобы укрепить свои корни в столице…

— Закрой свой рот, Валя, — не сдерживая гнева, прорычал я парню, от чего его лицо покрылось крупными градинами пота. — Ты в своем уме? Мне… предлагать жениться, на ком? На русской шал… — вовремя спохватился и чуть сбавил тон, — шалаве!

— Нет, нет, — заикаясь, проговорил Валентин, — Анастасия приличная женщина, у нее есть свой бизнес, вполне обеспеченная и самодостаточная барышня…

Глава 2

— Хай Май! — прорвался голос Масуда сквозь нарастающий гул, доносящийся из зала. — Давно не был в таких шумных заведениях!

Легкая полуулыбка застыла на моих губах, и с таким выражением на лице я и шагнул в гудящий зал ночного клуба.

Масуд тут же подцепил какую-то девушку, стоявшую возле полукруглой колонны. Она на пару с подружкой вдыхала белый порошок, насыпанный аккуратной дорожкой на предплечье подружки.

— Ты что, придурок! — взвизгнула та, которую подцепил друг. — Там кокса было почти на десятку, а если бы рассыпал? — она деланно округлила глаза и потерла испачканный в белой пыли нос.

— Масуд, оставь эту дэву, ты видишь, она пришла сюда ради других развлечений!

Парень в недоумении глянул сначала на меня, потом на девушку и снова на меня.

— Извини, красавица! — крикнул ей на ухо, отпустил девушку.

— Ты думаешь, она сюда не развлекаться пришла? — задумчивость друга была настолько наивно-смешной, что пришлось его немного отрезвить.

— Масуд, ты уже считай почти пять лет живешь здесь, неужели не научился различать людские потребности?

Тем временем мы уже пробились через густую толпу, заняв место у барной стойки.

— Что будете заказывать? — словно по мановению волшебной палочки, перед нами возник бармен.

— Две порции виски со льдом, — ответил я ему и повернулся к другу лицом.

— Самрат, брат, ты сегодня особенно напряжен, что-то случилось?

Говорить о том дерьме, в которое меня хотят затащить, именно сейчас не хотелось.

— Ваш заказ, — бармен поставил перед нами два стакана, наполненных алкоголем.

— Послушай, друг! — обратился я к нему. — Где у вас тут администратор?

— Что-то случилось?! — напряжение проскользнуло в голосе парня.

— Нет, — усмехнувшись, я подтянулся на локтях и, нависнув над отполированной до блеска столешницей, поманил его пальцем.

Бармен поддался вперед.

— Слушай, друг, клуб, насколько я понял, элитный, а есть в вашем заведении VIPы?

Лицо парня тут же просветлело, и губы растянулись в лукавой улыбке.

— Сейчас приглашу администратора.

Он на несколько минут исчез из нашего поля зрения, а потом сзади послышалось учтивое покашливание, и я резко обернулся.

— Добрый вечер, господа, — передо мной стояла молодая женщина.

Короткая стрижка и хищные заостренные черты лица выдавали в ней высококлассную стерву, готовую пройти по головам ради достижения своей цели. В данном случае целью для нее были мы.

— Для кого как, — с ухмылкой ответил я ей.

— Значит, мы постараемся по максимуму сделать его приятным для вас, — белозубая улыбка профессионально застыла на лице женщины, и она жестом пригласила нас следовать за ней.

— О, мой друг. Она прекрасная, как полная луна весенней ночью в Бенаресе, — промычал мне в спину Масуд, и его изречения были услышаны не только мной, но и самой администраторшей.

Она чуть сбилась с шага, но тут же подобралась и, следуя по маршруту, только ей известному, повела нас вверх по винтовой железной лестнице.

Чем выше мы поднимались, тем музыкальные басы становились тише. И теперь можно было уже без особого напряга слышать бормотание Масуда. Правда я не с первого раза понял, о чем там нашептывает мой друг, но когда понял, улыбка расплылась по лицу. Оказывается, он читал стихи влюбленного с первого взгляда осла на хинди. Я чуть замедлил шаг и толкнул его локтем в грудную клетку.

— Масуд, вы меня сегодня решили довести до белого каления?!

Друг в недоумении уставился на меня круглыми глазами.

— Нет, Самрад, о чем ты, брат?!

— О том, что я приехал сюда, чтобы трахнуть одну из местных девочек.

Спустя секунду я понял, что нас услышала и женщина, идущая впереди. Она тут же расправила спину, сделалась очень ровной и прямой.

— Господа, пройдите сюда, — пройдя по короткому коридору, выдержанному в темно-синих тонах, она открыла перед нами вторую дверь и пропустила вперед. — VIP area all inclusive [виайпи все включено], — произнесла чисто, без примеси.

Я прошел вглубь помещения.

— Отлично. Мне нравится, — я бегло глянул за стекло панорамного окна, оценивая вид, который из него открывался. — Достойно, останемся здесь.

Эротичная ненавязчивая мелодия в VIPe полностью перекрывала музыку, бухающую под нашими ногами на первом уровне.

— В по поводу интимных услуг. В нашем клубе все только с обоюдного согласия происходит, — ровным голосом произнесла администратор, застывшая в дверях. — Если вы взглянете на правую зону среднего уровня, это тот, который подсвечивается фиолетовым неоном, то сможете выбрать девочек, которые будут готовы с вами обсудить условия.

— Я хочу ту, — кивнул я совершенно в противоположную сторону от той, в которую указала женщина.

Глава 3

Ульяна.

— Котя, выползай уже на сцену, — протянул Марик нараспев, подавая мне руку и помогая забраться в клетку.

— Ты, маленькая дрянь… — я нехотя вложила подрагивающую ладонь в руку друга-подружки.

— Нет, я, моя котя, очень даже нормальный, никто тебе не виноват, что ты без головы ночи напролет танцуешь в клубах. Я тебе уже говорил, что нужно себя беречь, и это еще скажи спасибо своим молодым ножкам, которые нахуй тебя не посылают, а верно служат изо дня в день.

— Хватит трепаться, Марик, ненавижу, когда ты себя ведешь как баба. Цыц. Замолкни, — шикнула я на парня и, забравшись на высокую эстакаду, окруженную решеткой, начала разминать мышцы.

— А ты меня не затыкай, котя, я вообще-то сейчас имею полное право поболтать.

Я мазнула по парню взглядом и в голос расхохоталась.

— Если не прекратишь ржать, я на тебя обижусь, и домой ты сегодня пойдешь одна, — Марик обиженно поджал накрашенные губы и, взмахнув веером длинных ресниц, отвернулся в другую сторону.

— Марк, ну, прости, я просто сегодня не в духе, совсем не выспалась, — я повисла у парня на плече и смачно чмокнула в щеку. — Прости-и-и-и… больше не буду.

Марика тут же отпустило. Он вообще у меня отходчивый и просто душка, за эту черту характера горячо мной любим. С парнем мы познакомились на одном из фестивалей. Я тогда была на сто процентов уверенна в том, что Марк — девчонка. Откровенничала с ним направо и налево. Болтали на все девчачьи темы, а он, придурок, их поддерживал и молчал. Узнала, что Марика — это парень только тогда, когда он пошел переодеваться в соседнюю комнату, которая была предназначена для мальчиков.

Сейчас, спустя почти год, мы с парнем зашибенные подружки, и меня все устраивает. Лучше пусть в подружках будет парень-трансвестит, чем завистливая стерва-девочка.

— Ну, что, девочки и мальчики, клуб открывается, вы готовы? — в микрофон со сцены, где танцуют стриптиз, спросил управляющий клубом Дмитрий.

— Да-а-а-а! — в один голос ответили все присутствующие.

Клубный персонал, состоящий на пятьдесят процентов из танцовщиц Go-Go и танцовщиц стриптиза, разошелся по своим местам работы, а мы остались там, где уже стояли.

— Ну, что, котя, поехали, — шепнул мне на ушко друг и в одно мгновение из нескладного Марка превратился в чертовски сексапильную Марику, — и пусть святой Витт и сегодня не оставит нас без своего заступничества.

— …Аминь, — проговорила я, и когда первая волна клиентов хлынула в зал, полностью отдалась танцевальному-шоу.

***

Все тело ныло и ломило от перенапряжения мышц. Хотелось уже слезть с этой чертовой эстакады и отправиться домой, в теплую постельку с любимым плюшевым медведем. Его мне папа подарил перед тем, как ушел от матери.

Черт, как некстати эти мысли полезли в голову. Секундный передых, и снова тело извивается под музыку, ощущаю на себе липкие, пьяные, ненасытные взгляды мужчин, что стоят внизу и лапают нас глазами. Даже не хочу представлять, что в такие моменты испытывает Марик. Но вот мне хочется одного — пойти помыться. Конечно, тут же всплывет вопрос, а зачем я это делаю?!

Назло!

Назло матери!

А потом меня как будто током пробило. Сердце затрепыхалось в груди, и я несмотря на быструю ритмичную музыку замедлила движения. Повернулась вокруг своей оси в поисках того, кто в этот самый момент прожигал меня своим взглядом. Толпа для меня превратилась в серую массу, и краски померкли, я не видела перед собой никого и ничего. Был только этот пронзительный взгляд, который я пока не смогла отыскать в толпе.

«Ну, где же, где же ты?» — дурея от страха, шепчу про себя.

Во мне поселилась паника. Я не могу трезво соображать, меня настигает, казалось бы, прошедшая мания преследования. Он нашел меня. Я лихорадочно заозиралась по сторонам.

Я должна найти… понять… кто на меня смотрит.

…его я увидела на втором ярусе в VIPаx.

Невероятно красивый мужчина стоял без движения и не сводил с меня глаз. Гипнотизировал и с жадностью следил за каждым моим движением. Меня будто волной цунами обдало облегчение. Это был не он.

Улыбка растянула губы, и мужчина улыбнулся мне в ответ. Хищно. Порочно.

Я прикусила губу от осознания того, что мне нравится, как этот мужчина смотрит на меня. Схлестнувшись с ним взглядами, я поняла, что он поймал меня на крючок. Его взгляд не отпускал, притягивал к себе, словно магнит. Бурлящий в венах адреналин осадком осел в крови после того, как паника отступила, затуманил разум безрассудством, которому срочно нужно было найти выход. Распутный блеск в его глазах я видела даже со своего места, он подстегивал меня на безумные действия. Ну, что ж, красавчик. Ты сам этого захотел. Значит, начнем.

Плавные движения бедер из стороны в сторону. В такт музыке, да уже плевать, можно и не в такт.

«Этот танец я посвящаю тебе», — говорит мое тело тому, кто сейчас смотрит на меня, не сводя черных глаз.

«Он, видимо, еще не в курсе, что на меня можно только смотреть», — хмыкаю про себя, и движения тела становятся все более откровенными. Чем дальше я захожу, тем ненасытней становится его взгляд. В сердце зародилась тревога, когда я поняла, что такой взгляд уже видела однажды. Завораживающий. Гипнотизирующий. Пробирающий тело до дрожи. Так на меня смотрел только он.

Глава 4

Стоя вплотную к стеклу, разделяющему меня с этой сочной штучкой, я смотрел на нее, не отпуская взгляд. А затем в мое поле зрения попал он. Безобразный мужик, который тянул к моей крошке (на сегодняшний вечер) свои грязные руки. В кровь бахнул заряд адреналина и побежал по венам, будоража мои эмоции. Беглым взглядом я окинул всю картину происходящего внизу с высоты и, больше не задерживаясь ни на секунду, вылетел из комнаты в считанные мгновения, не предупреждая ни о чем Масуда. Да тот даже и рта не успел открыть, как меня не оказалось в поле его зрения. Перед моими глазами маячили лишь грязные лапы, которые пытались коснуться совершенного тела моей малышки. Я почувствовал, как задрожали руки, когда сжимал пальцы в кулаки. Как этот мудак смог с ней заговорить? Ведь администраторша сказала, что красный сектор неприкосновенен, а этот засранец с рожей пропитого алкоголика, одетый в потрепанный дешевый костюм, не просто заговорил… он ее полез трогать.

Пробираясь сквозь толпу, я выглядывал этого мудилу и увидел, как он схватил ее за шею и прижал к железной решетке. Урод. Убью. Девочка пыталась вывернуться от него. А я в этот момент работал локтями настолько активно, насколько позволяла плотная толпа танцующих людей, столпившихся возле сцены, где крутятся полуголые девки, и уже предчувствуя, как будут ломаться кости его верхних конечностей, толкал всех подряд, не обращая внимания на грубости, летевшие мне в спину.

«Вот так… решил, что обойдусь без охраны, но, видимо, зря не нанял ребят», — проскользнула запоздалая мысль в голове.

Я видел, как девочка пыталась отойти от него, но эта тварь крепко держала. У меня кровь вскипела до предела, и пальцы до хруста вжались в ладони. Ну, все, этому ублюдку конец.

— Отпусти, — хриплый голос девочки прорвался сквозь яростную пелену, застилающую мозг.

И в груди запылала ярость, когда я увидел, что эта пьянь девочку мою облизывает своим поганым языком. Я ненавидел в эту минуту всех этих людей, которые отделяют меня от гребаной клетки. Я все с каждым шагом, с каждой секундой к ней ближе, но это чмо стоит уже возле нее и сжимает тонкую шею своей лапищей. У девочки на лице застыл страх. Она оглядывается в поисках помощи, но никого рядом нет.

«Еще немного крошка потерпи, — пульсирует в голове, — только не сдавайся».

Еще несколько шагов, и я хватаю ублюдка за плечо.

— Девушку отпусти, — процедил сквозь стиснутые зубы.

Девочка подняла на меня глаза, и сердце в груди, сделав гулкий удар, пустилось в дикий галоп уже в горле. Блядь, вблизи ее глаза невообразимого фиалкового цвета затягивали, лишая воли. Меня аж прошибло током от их бездонной глубины. Ее полные красивые губы непроизвольно шевелились, но я не мог разобрать, что она говорит.

— Тебе чего надо? — возмущенно пропыхтел мудак, поворачивая ко мне свою сальную рожу, при этом не отпуская шею крошки, от чего той пришлось прогнуться еще сильней, еще ниже прижаться к полу.

Я уже не стал себя останавливать. Сжатый еще вначале пути кулак со свистом прилетел в морду сраному куску дерьма.

— Ты за это ответишь, паскуда! — взвизгнул мудак, и когда он, отпустив девушку, прижал свои грязные ладони к своему фейсу, я ударил его кулаком.

Он согнулся, но устоял на ногах, не упал. Я занес кулак для очередного удара, чтобы добить падаль, но поймав ее взгляд, опустил руку. Столько ужаса плескалась на дне ее глаз, что самому стало противно от того, что испачкался об это дерьмо. Еще ко мне то и дело пытался подступиться какой-то тощий урод, но мне достаточно было только взглянуть на него, и эта трусливая крыса отступала.

— Что тут происходит? — послышалось из-за спины.

Недопустимый промах — оставлять спину незащищенной. Мне понадобился всего лишь миг, чтобы тот, кто стоял сзади, теперь оказался спиной ко мне.

— Ты че делаешь? — с негодованием прогрохотал парень, а я наконец сквозь пелену ярости, застилающую взгляд, разглядел форму охранника.

— Леша! — неожиданно воскликнула крошка, а у меня от ее голоса в штанах мгновенно член напрягся.

Голос оказался именно таким, как я и думал. В голове тут же проскользнула шальная мысль о том, как эта куколка будет стонать подо мной.

— Извини, я думал, ты один из этих… — я кивнул в сторону обидчиков моей крошки.

— Думать надо головой, мужик, а не жопой, — не стесняясь в выражениях, проговорил охранник.

— Послушай меня, — процедил я ему на ухо, так и не отпуская руку, — за языком своим следи, а иначе не только работы лишишься, но и своего помела. Доходчиво объяснил?

Охранник в моих руках напрягся всем телом. Я почувствовал, как от него исходит волнами негодование, но если у этого молокососа хоть чуточку развит инстинкт самосохранения, он должен почувствовать, что ему со мной не тягаться, что, если я того пожелаю, он сдохнет прямо здесь и сейчас, сию минуту.

— Да, — нехотя прохрипел он.

— Вон твой контингент, — я чуть подтолкнул его в ту сторону, где до сих пор в немом ожидании переминались с ноги на ногу эти два ублюдка.

— Он избил меня, — пискнула толстая тварь и, тряся обвислыми щеками, запрыгала на месте.

— Так, — получив, наконец, свободу, охранник расправил плечи, бросил короткий взгляд через плечо на меня и направился к недоумкам напротив, — за мной, на выход, — скомандовал он.

Глава 5

— Котя, ты пялишься на этого мужика так, будто готова не отходя от кассы отдать ему свою девственность, — шипит мне на ушко Марк и с неприсущей ему скоростью дикой лани утаскивает меня все дальше от смуглого красавчика.

— Марк, заткнись. Вот ей-Богу, ты меня сегодня доведешь до греха, и девственность свою я отдам тебе. Соблазню и трахну тебя, понял?! — зло щипаю его за окорочок.

— Сумасшедшая, что ты делаешь? — вскрикивает парень, потирая больное местечко.

— Пытаюсь заткнуть тебя, — поджимаю губы и прохожу вперед парня, когда тот, останавливаясь возле гримерки, пропускает меня.

— Котя, ну, я же забочусь о тебе, не злись, малышка, — он подходит ко мне сзади и кладет руки на плечи, чуть сдавливая их.

— Ну, что заботишься, что? Я же не малолетняя дурочка, которая готова ноги раздвинуть перед первым встречным. Я что, совсем ку-ку? — я сложила руки на груди и, сбросив с себя ладони парня, плюхнулась на близстоящее кресло.

— Не дура, но выглядела именно так, — констатировал факт Марк.

— Да пошел ты, придурок, я на тебя обиделась. Сегодня можешь больше не подходить ко мне, понял? — беру мицеллярную воду и щедро смачиваю ей ватный тампон, прохожусь по тем участкам лица, где обильно посыпано блесками.

— Да как скажешь, Котя, вот только правду-то не скроешь. И чем тебе так приглянулся этот араб? Вот представь, дашь ему, а он как возьмет да увезет тебя отсюда далеко в Дубай, например, что будешь делать, а? Ты о матери своей подумала? Да ладно о матери, обо мне ты подумала? Что со мной будет?

— У него есть друг, — ехидно подмигнула я парню, за что тут же прилетела подача в спину в виде скомканных легинсов.

— Ульяна, а вот это не смешно, поняла? — обиженные нотки послышались в голосе парня.

— А че так, а? Значит шутить над моей невинностью можно, а над твоей ориентацией нельзя?

— Так ты же прекрасно знаешь, что я натурал. И все равно продолжаешь подкалывать. Ну люблю я потанцевать в женских вещичках, но это моя слабость, что с этого, а?

— Ничего, а моя слабость — это девственность, так что насчет этого тоже не нужно шутить, — пафосно бросила я ему в лицо слова негодования.

— Так, так, так… — послышался за спиной голос администраторши Ольги Николаевны.

Она оглядела нас с Мариком надменным, хотя нет, высокомерным взглядом, как будто мы грязь из-под ногтей кого-то бомжа.

— Подружки ругаются? И с чего бы это? Не поделите клиента?

У Марка от возмущения аж пятна красные по лицу пошли.

— Ольга Николаевна, а не пошли бы вы… — он выразительно замолчал и кивнул головой на дверь.

— Марк, а вот за такие слова и работы можно лишиться…

— …на выход, Ольга Николаевна, — перебил администраторшу парень, — а вы о чем подумали, а?

— Марк, не вынуждай грубить тебе. Так вот, девочки, расклад такой. Твоя смена, Марика, еще не закончилась, — поворачиваясь к парню, проговорила администраторша. — Дмитрий сказал, что сегодня тебе придется подменить Ли́су, так что будь добра, переоденься и на выход, а ты… — она вскользь оглядела меня невидящим взглядом, — …можешь идти домой. Твоя смена закончилась.

— Но черт, это несправедливо… — заныл Марк.

— Несправедливость, мой мальчик, это часть нашей жизни. Все, прекращай вопить, девчонка, собралась и на выход, — грубо оборвала она парня и, громко хлопнув тонким дверным полотном, вышла вон.

— Сучка, она издевается?! Терпеть ее не могу, — в заключении к сказанному выше проговорил парень.

— И правда, стервозная сучка, у нее этого не отнять, — подтвердила я его слова.

— Ладно, Котя, миры? — Марк подошел ко мне с протянутым мизинцем. — Больше не ссоримся, океюшки?!

— Океюшки, — протягиваю ему свой мизинец, и мы их скрещиваем в знак примирения.

— Все, крошка, до завтра! Если, конечно, останусь в живых после сегодняшней ночи.

— Давай-давай, как проснешься, набери мне.

Парень выпорхнул из гримерки, оставив после себя неопределенное послевкусие. Что сейчас все это значило? Странно все получается. Ольга раньше к нам в гримерку не заходила. Если от нас что-то требовалось, то с кем-нибудь передавала распоряжение, отчего же сегодня решила прийти?

Глядя в зеркало, я повертела головой, проверяя, весь ли грим с лица снялся. Глаза и губы трогать не стала. Пусть мать видит, что я гульбанила всю ночь. Я никогда не смывала до конца макияж, всегда оставляя накрашенными глаза и губы. Специально, чтобы мать нервничала. Да и позлить ее тем, что веду фривольный образ жизни.

Эх! Надо было не уезжать от отца. Ведь мне у него понравилось. Жаль вот только, что у него семья есть, а так мы могли бы жить с ним вдвоем. Было бы здорово.

Встав с кресла, я размялась немного. Шустро переодевшись в штаны-хаки и натянув такого же цвета майку, накинула сверху косуху. Волосы забрала в высокий хвост, и чтобы не светить ими, большую часть спрятала под куртку на спине.

Выход с черного хода охранял сегодня Миша. Хороший парень. Доброжелательный.

Глава 6

Твою мать!

Я чувствовал, как мой член распирает, и кажется, что вот-вот его разорвет от того напряжения, в котором он находится с тех пор, как я увидел Котю. Я смотрю в ее фиалковые глаза, радужку которых почти полностью затопило черным цветом, и в них вижу только одно.

Желание.

Девочка хочет меня, в чем я даже не сомневаюсь. Это дикое притяжение… больное притяжение чувствую не только я один.

Знала бы она, сколько мне понадобилось сил, когда я стянул с нее штаны и увидел, что под ними нет трусиков, чтобы не нагнуть ее раком и не оттрахать так, как оно есть.

— Ну, что ж, — хриплый голос царапает горло, — видимо, это судьба, Котя, — ухмыляюсь и подталкиваю девушку к ванне, в которой вода уже набралась до нужного уровня.

— А можно я помоюсь сама?

— Ты продолжаешь испытывать мое терпение, малышка? — я чуть приподнял брови и мягко хлопнул девочку по попке. — Не советую этого делать, так как оно не безгранично, и в какой-то момент ты пожалеешь об этом.

— Я все поняла, — девчонка быстро шмыгнула под воду, пряча в пене (нахера я ее налил?) все свои прелести.

— Хм, снова игра, а я не уверен, что уже смогу так долго терпеть, малышка, хотя… — о, да, моя бурная фантазия подкинула мне потрясающую картинку, чем можно заняться прямо здесь и сейчас, пока Котя будет мыться. Может, после минета меня чуть попустит, и я смогу более-менее спокойно смотреть на нее.

Я достал махровое белоснежное полотенце из шкафа и подошел к девочке. Та попыталась встать из ванны, подумала, что несу полотенце для нее. Улыбка растянула губы. Конечно, для нее, вот только рановато она встала. Я надавил ей на плечи, и она снова села обратно в воду.

— А зачем полотенце? — в ее глазах застыл немой вопрос.

— Малышка моя, ты хорошо играешь, — склоняюсь к ее лицу и смачно целую в губы, девочка тут же расслабляется.

Сворачиваю полотенце в несколько раз и кладу малышке под голову и шею. И стягивая штаны, представляю, как мой каменный член вдалбливаться в мокрый ротик Коти. Мне нравится ее псевдоимя, оно такое мягкое и необычное, и очень ей подходит.

— Что ты собираешься делать? — девочка округлила глаза, уставившись на мой член, выскочивший из-под резинки штанов.

— Играть, малышка, — не преставая улыбаться, отвечаю ей.

Девочка растерянно хлопает глазами, и я вижу, как в глубине ее зрачков зарождается понимание, когда обхватываю ее лицо и распускаю волосы, которые тут ж водопадом проливаются к моим ступням. Фиксирую ее голову так, чтобы было удобно трахать ее рот.

— Господи, — выдыхает она, когда головка члена касается ее губ.

— Нет, Котя, это всего лишь мой член, а теперь будь хорошей девочкой, отсоси мне так, как любят богатые дядьки с большими кошельками. Сделай одному из них хорошо, — сам говорю и сам же готов язык себе откусить, в конце концов осознал, что ревную девочку, но скорее всего, от того что не я первым отодрал ее невинную киску. С напором толкаю член в ее плотно сомкнутые губы.

— Самрат, прошу только не это, — сквозь стиснутые зубы говорит она, но я уже распален до предела.

— Крошка ты переигрываешь, — шиплю сквозь зубы и не сразу замечаю, что девочку начало трясти, и в глазах плещется дикая паника.

Что за блядство?

— Эй, ты чего, Котя?!

Но девочка молчит, а ее тело сотрясает крупная дрожь.

— Что не так? Вода уже остыла, или ты минет ни разу не делала? — ехидно делаю замечание.

Но она как будто не слышит, и эта чертова дрожь всего ее тела озадачила или, скорее, напрягла меня. Я вытаскиваю ее из ванны и закутываю в полотенце. Девочка смотрит на меня, будто дикая.

— Все, что угодно, только не это… — выталкивает она с силой каждое слово.

— Ну, малыш, ты же знаешь правила, кто платит, тот и заказывает музыку. Так?

— Да, согласна, — она пытается высвободиться из моих рук, но я хер ее куда отпущу, сегодня она моя и точка.

— Самрат… пусти, — трепыхается она, и мне приходится сдавить ее плечи сильнее, чтобы остудить ее пыл.

— Котя, ты, видимо, путаешь берега, — с нажимом проговариваю каждое слово. — У нас с тобой договоренность — это раз, про свое терпение я тебе говорил? Говорил, оно не безгранично — это два, и три — я на тебя уже и так не одну сотню баксов потратил. Ты, детка, для обычной шлюхи слишком дорого мне обходишься.

Вижу по лицу крошки, что с каждым произнесенным мной словом ее глаза все больше и больше округляются, вызывая в ней потрясение, но одновременно с этим в ней что-то меняется, что-то, что не могу уловить.

— Самрат…

Осипший голос малышки как электроразряд в яйца. Член мгновенно отзывается на ее голос. Нахуй этот минет. Перебрасываю девчонку через плечо…

— Ох! — вырывается из ее рта, когда пальцами сжимаю ее ягодицы.

— Я думаю, сегодня разговоров было предостаточно.

Мне понадобилось всего минуты, чтобы дойти до спальни, и стоило только положить крошку на белые простони, сорвать с нее полотенце, как взгляд тут же уперся в ее бритый лобок с тонкой черной полосочкой. Я осознал, что хочу попробовать ее на вкус сам.

Глава 7

Я трахал Ульяну всю ночь… или она трахала меня, я пока не до конца это понял, но то, что у нас была сумасшедшая ночь — это факт.

Я лежал на сбившихся простынях и, пропуская через пальцы шелковистые локоны крошки, устроившейся у меня на груди, думал о том, что же мне делать дальше.

С одной стороны, что в этом такого — отымел девственницу, сделал девочке приятное, и можно послать ее на четыре стороны. Заплатить, и пусть валит туда, откуда я ее забрал, но в чем вся загвоздка — я не хотел ее отпускать. Не хотел, чтобы эта крошка, которая оказалась неразвернутой конфеткой, виляла своим упругим задом перед другими мужиками.

«О, огненное чрево порока!» — я провел по лицу сжатыми в кулак волосами крошки, шумно втягивая их запах. Как такое могло произойти со мной? Просто не могло. Увлечься малолеткой всего за одну ночь?! Это невероятно.

Я не мог больше лежать на кровати рядом с крошкой и мыслить рационально. Все мои мысли сбивались, и стоило только вспомнить, как ее тугая глубина между ножек обхватывала мой член, тут же все мысли выветривались, а это плохо! Очень плохо!

Осторожно, чтобы не разбудить малышку, перекладываю ее на прохладную поверхность матраса и сверху набрасываю простынь. Девочка что-то забормотала во сне, и следом ее губы тронула обворожительная улыбка. Твою мать, как же она юна. Совсем еще девчонка. Перекатываюсь на край кровати и, обмотав бедра полотенцем, в которое ранее была завернута Ульяна, выхожу из спальни. В зоне, где располагался мини бар, так же находилась кофе-машина. Кофе с утра я пью очень редко, но видимо, сейчас это тот самый случай.

Сегодня мне нужно возвращаться обратно, в Мумбай. Работу никто не отменял. Деловая встреча, запланированная на вечер, должна пройти только в моем присутствии. Конечно, в большинстве случаев меня заменяют помощники или директора дочерних компаний. Но в этот раз у меня была важная встреча с будущим инвестором из Австралии, и доверить это дело кому-то я был не готов.

Взяв горячий кофе, я прошел к барной стойке, что располагалась возле панорамного окна, вид из которого открывался на предрассветную столицу.

Москва. В мыслях промелькнуло, что это хоть и лакомый кусочек, но столько мороки с этими документами предстоит, что даже ввязываться не хочется в это все дерьмище. Как там Валентин сказал, все зависит от голоса руководящих заседающих в Администрации?!

В груди шевельнулась какая-то тревога. Плохой предвестник тому плану, который назревал в воспаленном от возбуждения мозгу. Я глотнул свежесваренного, пусть и машиной, кофе, и мысли, будто почуяв дозу кофеина, замерли неподвижно.

Сделав еще глоток, швырнул стакан с недопитым кофе в рядом стоящий контейнер. Голос разума сейчас во мне выл волком, призывая заморозить то, что с каждой проведенной рядом с крошкой секундой разрасталось во мне, пуская корни в том месте, откуда вырвать их будет не так-то просто.

Член понял, что сейчас «речь» о нем, начал наливать тяжестью. Это уже не «гуд», как выразилась бы крошка. Я головой понимал, что девочке надо дать отдохнуть, иначе… она меня не простит за то, что ей придется весь предстоящий день ходить в раскоряку. Шальная улыбка тронула губы от той картинки, что предстала перед моим внутреннем взором. Нет… я хоть и мудак, конечно, и мне плевать на чувства и состояние других, но вот только мою крошку хотелось бы видеть полной сил и цветения. И чтобы это все было для меня. Я хочу крошку… и хочу, чтобы эта крошка была только для меня. Не хочу ее отпускать ни на минуту. Я забежал в душ и после того, как вытерся, начал готовиться покинуть апартаменты, которые стали началом моей новой жизни. Взъерошил волосы пятерней. Фу, пафосный идиот, что ты морозишь?! Заржал в голове в голос. Это надо было такое ляпнуть. Продолжая давить лыбу, надел костюм. Когда рука потянулась за галстуком, то вместо ткани я ощутил тонкие прохладные пальчики. Резко обернулся…

— Привет! — припухшие губы растянула улыбка.

Девочка, завернувшись в огромную простынь, стояла ко мне вплотную и казалась совсем крошкой.

— Доброе утро, Котя, — хмыкнул я и, притянув к себе вожделенное тело, впился в горячие, пахнущие сексом губы.

— М-м-м-м, — вырвался порочный стон из горла крошки, но я выпил его до последнего звука.

Крошка, расслабившись в моих крепких руках, овила мою шею, отпуская края простыни. Зашуршав, та упала к ее ногам.

— Твое тело, Ульяна, услада для моих глаза, — гортанно прохрипел я, отрываясь от ее губ.

— Прекрати, ты меня смущаешь, Самрат, — девочка попыталась отстраниться от меня, но куда там. Мой член болезненно отозвался, упираясь в тугую ширинку брюк.

— Посмотри, что ты со мной делаешь, Ульяна, — взяв ее ладонь, я опустил ее на плотный бугор.

— Ого, — она распахнула глаза так широко, что ее ярко-фиалковая радужка была видна полностью, — но мы ведь всю ночь… — она замолчала и чувственно прикусила нижнюю губку, когда я сдавил ее ладонь своей, и ее пальчики впились в возбужденную плоть.

— Это ничего не значит, крошка, для меня, а ты, если не хочешь, чтобы я тебя трахнул в рот, быстро пошла в душ. Жду тебя через пять… нет, десять минут уже полностью одетой.

— Что? Куда? Самрат, время всего только… — она покрутила головой.

— Уже пятнадцать минут седьмого, Котя, а наш самолет улетает в десять ноль-ноль, — приторно-сладко прошептал я ей на ушко и прошелся языком по шее. — Ты чертовски вкусна по утрам, Уля.

Глава 8

Кубарем скатившись по лестницы и пулей выскочив в огромный вестибюль, я на миг замерла на месте. Обвела ошалелым взглядом собравшихся кучками людей в разных уголках огромного холла. Все смотрели на меня с интересом и любопытством в глазах, и даже собачонка, сидящая на руках у тетки, топтавшейся возле ресепшена, открыв маленькую пасть, трясясь всем телом, уставилась на меня круглыми глазами.

— Здрасьте, — промямлила я и, не теряя ни минуты, ну, и не дожидаясь того, пока девочки-администраторы вызовут охрану, сорвалась с места и что было мочи метнулась к выходу.

Ох, ну, теперь весь день языки чесать будут. А мне плевать. Главное — успеть смыться отсюда подальше до того, пока красавчик не понял, что я сбежала. Надеюсь, его рубашка, которую я позаимствовала вместо своей, порванной, стоит меньше, чем десять тысяч евро.

Со скоростью ветра я пробежала мимо швейцара, на лице которого застыло нелепое выражение, вылетела на улицу и, не обращая внимания на оклики, доносившиеся мне в спину, побежала через стоянку к шлагбауму, который как раз открывался в этот момент, чтобы пропустить ждущую за решетчатыми воротами машину.

— Эй, придурошная! — крикнул мне дядька-охранник, когда этот самый шлагбаум чуть не раскроил мне пол-лица.

Благо реакция у меня отменная, и я, ловко пригнувшись, избежав столкновения, помчалась дальше. Задыхаясь и ловя жадно воздух ртом, я наконец-то заприметила машину нужного мне цвета. Затормозив возле такси, рывком открыла дверь и, запрыгнув в салон, легла на сиденье вниз лицом.

— Трубная тридцать один, — хриплю водителю адрес.

— Эй, ты че?! — наконец-то очнулся мужик. — Ну-ка вылезай, я заказ жду.

— Заплачу в два раза больше, только поехали, шеф, а?

— Да ты попутала машины, девка! — голос у мужика противный до тошноты, так и хотелось ему в рожу заехать, но вместо этого я подтянула рюкзак и достала оттуда полторы тысячи рублей, протягивая ему.

— Хватит? — косым взглядом замечаю, как он кривит свою рожу, и достаю еще пятихатку. — Так достаточно?

— Ну… — тянет он, явно собираясь набить себе цену.

— Слушай, мужик, — теряю контроль, — вот спустя несколько минут…

Приподнимаюсь с сиденья и воровато оглядываюсь по сторонам. Выдох облегчения. Погони нет, значит, можно и постоять за себя.

— …мне уже ни хера не нужна конспирация, усек?! И если тебе полторашки недостаточно, то аля-улю… — засовываю купюры в карман штанов и уже берусь за ручку, чтобы выйти, когда…

— Ладно, че ты сразу на нервы выводишься, поехали…

Он заводит мотор, и мы трогаемся с места, но я сильно не высовываюсь и все еще с опаской оглядываюсь по сторонам. В фильмах вон сколько раз видела, как любовники догонят своих любовниц даже несмотря на то, что они отъехали на несколько сотен метров от места встречи, а на лице Самрата я точно видела это предупреждение. Перед тем, как зашел в душ, так и прочитала в его взгляде, который он кинул напоследок, фразочку «любое неподчинение карается страшным наказанием».

Я шумно сглотнула. Сильнее вжалась спиной в сиденье.

«Господи Божечки! Что же ты натворила, дуреха, — качает головой рассудок, — что теперь Марку скажешь?»

Вот об этом я и не подумала, когда раздвигала перед красавчиком ножки. Хотя, а что это я перед Марком отчет должна держать?! Кто он мне?! Хороший друг и на этом все.

Я достала из рюкзака телефон. Сдох, зараза. Хотя кому звонить-то?! «Спящей красавице», который вряд ли проснется, даже если рядом с его ухом пушечный выстрел прогремит?

Я вставила в гнездо провод внешнего аккумулятора. Не люблю находиться такое долгое время без связи. Тем более, мать, наверное, обзвонилась вся, бедная. Ночью дома не ночевала! Это в нашей семье нонсенс. Правда, если напрячь извилины, пару раз у меня такое было, но я всегда ее предупреждала, что не приду домой. А тут телефон отключен, да еще и ночевать не пришла.

Через час я уже стояла возле подъезда многоэтажного дома. Но зайти пока не решалась, набиралась смелости. Я вообще какая-то странная. С одной стороны, мне плевать на мнение окружающих, живу в свое удовольствие. Обслуживаю сама себя, зарабатываю бабосы сама. И как бы на общество мне плевать, как и на мать. Но вот только одно во мне не изменилось и никак не хотело выветриваться — я не любила слушать претензии со стороны родительницы в свой адрес.

Ее нытье будило в моей душе те чувства, которые я душила и не выпускала наружу. Я эти чувства называю «псевдолюбовь». Просто, скорее всего, мне, как и каждому ребенку, нужна мама, поэтому та «я», которая еще жива в моем сердце и которую я пытаюсь тщательно запирать на кучу замков, иногда вырывается наружу, находя всевозможные лазейки… и эта рохля заставляет меня чувствовать себя немного виноватой. Мне надо было все же написать ей или хотя бы сделать короткий звонок, сказать, что со мной все в порядке и что не приду домой. Но дикое… (мои щеки вспыхнули жаром) нет, животное лишение меня девственности выбило все мысли из моей головы. Да я не то что о матери, я о себе забыла.

И вот… я стою возле подъезда, смотрю на окна квартиры, в которой живу. Света нет. И это значит только одно — мать свалила на работу. Облегченный выдох, и я, расслабив «булки», захожу в подъезд.

Глава 9

Авто остановилось перед главным входом московского загса.

Пока водитель обходил машину, чтобы открыть заднюю дверь с моей стороны, я без энтузиазма разглядывал обшарпанное здание. М-да, ну, что сказать, Валентин — он и в Африке, как говорится, Валентин. Даже здесь умудрился облажаться.

Щелчок замка, и передо мной распахнулась дверь.

— Машина с охраной прибудет через две минуты, Самрат Рыстамович, — парень практически полностью загораживал своей фигурой проем задней двери.

— Ждать не будем, у меня времени не так много. На данный момент мне достаточного одного тебя, — водитель сдвинулся в сторону, пропуская меня вперед.

Как оказалось, внутри здание выглядело не так плачевно, как снаружи, но сейчас меня волновал совсем другой вопрос. И единственное, чего желало в данный момент мое терпение, так это поскорее разобраться с этим делом и перейти к другому, более важному. Поиски Ульяны я пометил в своей голове первостепенной задачей. И только потом все остальное. Эта девчонка не давала мне покоя ни на собрании с инвесторами, ни даже во время короткого сна в самолете. Блядь, у меня до сих пор после пробуждения член каменный, потому что все мысли были только о ней. Рассудок бурлил фантазиями о том, как я буду до потери сознания ебать эту маленькую сучку, вдалбливаться членом по самую мошонку в ее мокрую тугую дырочку…

— Самрат Рыстамович, — вклинился в мои мысли приветливый голос Валентина.

Я сфокусировал взгляд на нем и следом скользнул по тонкой стройной фигурке, затянутой в черную юбку карандаш и бледно-голубую шелковую блузку. Мазнул взглядом по лицу и задержался на пару секунд, глядя этой мадам в глаза. Насыщенно синие, они мне тут же напомнили глаза моей Коти.

«Хм, какое совпадение».

Я отметил это совпадение как знак того, что крошку свою я сегодня найду, хоть из-под земли, но достану.

— Доброе утро, Самрат, — протянула мне женщина руку, но я, проигнорировав ее жест, встал полубоком к ней так, чтобы даже боковым зрением не касаться ее силуэта.

— Ты сказал, что все будет готово к моему приезду?!

— Да-да, все готово, а это Анастасия.

Увидев промелькнувшее замешательство на его лице, скорее всего, касавшееся того, что я не поздоровался с женщиной, он попытался как-то сгладить это недоразумение, но его попытка была тут же пресечена моим жестким взглядом, от которого кадык помощника дернулся, и он тут же изменился в лице.

— Самрат Рыстамович, Анастасия Павловна, — выглянуло непонятно что из-за двери, — проходите, вас ожидают.

— Это займет всего несколько минут, — открывая передо мной дверь, доверительно шепнул Валя.

— Я на большее и не рассчитывал, — оборвал я его.

За дверью оказалась небольшая светлая зала. Уютно и спокойно тут было. Где-то совсем глухо играл свадебный марш, и меня от этой музыки аж передернуло.

— Сюда проходите, пожалуйста, — проворковала женщина в сером, и я подошел к стойке-трибуне, за которой она стояла.

— Какая красивая пара, — заулыбалась женщина, но мгновенно осеклась, увидев, как мое лицо почернело, а оно именно изменило цвет, и я это почувствовал сам.

— Людмила Прокофьевна, давайте сразу к заключительной части. Жених торопится, — звонкий, как ручей, и холодный, как лед, послышался за моей спиной голос Анастасии.

— Да-да, простите, это по привычке, — смутилась женщина и протянула мне первому позолоченную ручку.

«Блядь. Сколько пафоса…»

— Поставьте подпись здесь, — ткнула пальцем регистраторша в пустую строку.

Мы оба расписались.

— Целоваться не будем, — как будто между прочим проговорила Анастасия, и я все-таки был вынужден обратить на нее свой взгляд.

— А я смотрю, вы вообще без принципов, барышня?!

— А я смотрю, у вас в стране не учат элементарной вежливости, господин Кейяров?! Что очень странно, как на мой взгляд, — тут же парировала она.

— А на мой взгляд, кое-кому нужно закрыть своей рот и держать язык за зубами…

— А вот угрожать мне не стоит, Самрат Рыстамович, — процедила она сквозь зубы, и во мне начал пробиваться росток уважения к ней.

Вот это я понимаю, отчаянная женщина, поперла моська на слона. То ли страха совсем нет, то ли мозгов (последнее, конечно, маловероятно).

— У нас в России между мужчинами и женщинами равноправие…

— Мне не интересно, что вы думаете, госпожа Анастасия, — перебил я ее. — У нас с вами, как я понимаю, схожая была цель, только различие в том, что вы своей добились, а у меня все впереди.

— Вот и славненько, — словно из-под земли прямо перед моим носом возник Валентин, — теперь остались юридические формальности. Анастасия Павловна, Самрат Рыстамович…

Он открыл передо мной дверь, но эта наглая бабенка юрко выскочила вперед и, виляя тощей задницей (хотя, я как-то немного скептически все же отнесся к ее пятой точке, она у нее далеко была не тощей), направилась к черному авто, возле которого стояли, покуривая, три охранника.

Глава 10

Я с силой вжимала ладонь в пылающую от удара щеку. Слезы обиды раздирали горло, но плакать я не могла, потому что моя промежность полыхала огнем, отвлекая от таких мелочей, как разборки с матерью. В душе полный раздрай. Я даже забыла, о чем мне сказал Самрат.

Выскочив из ресторана, я просто шла… шла вперед и полыхала бесстыдством от того, что только что произошло, с одной стороны, и праведным гневом от поступка матери — с другой. И эти чувства затмевали рассудок. Даже когда меня кто-то схватил за плечо и повернул к себе лицом, я не сразу поняла, что происходит. А когда увидела перед собой двухметрового необъятного парня, который меня попытался подтолкнуть в сторону черного «бегемота», припаркованного в нескольких метрах от нас на обочине, уже было открыла рот, чтобы заорать. Но амбал на ухо мне шепнул знакомое:

— Самрат Рыстамович приказал присмотреть за тобой.

Я так и замерла на месте не в состоянии сойти с него. Все в мгновение ока встало на свои места. Мне на голову как будто ведро ледяной воды вылили, вот так на меня подействовало это имя. Паника вмиг отступила и охватило какое-то спокойствие.

— Пойдем, — снова толчок в спину, и я без сопротивления следую к припаркованной возле обочины машине.

Передо мной распахнулась дверь, как только мы приблизились к авто. Я скользнула на задние сиденье. И только хотела погрузиться в мысли о предстоящей встрече с Самратом, как в крохотном рюкзаке за спиной раздалась телефонная трель.

Мелодия звонка указывала на того, кто звонил.

— Господи Боже, Котя, как эту хрень-то пьют вообще… — стоило только поднять трубку, и вместо приветствия я услышала протяжный великомученический стон Марка.

— Ну, в том и отличие, дружочек мой, — хмыкнула я в ответ и потерла до сих пор поднывающую щеку, — люди пьют, а мы нажрались с тобой вчера, как свиноты.

— Эх, Уличка, как говорится, уста младенца… и-и-и-ик-к… истину глаголят, — в трубке послышался смачный зевок, а поперхнувшись его словами, я закашлялась в ответ. — Будь здорова, милая. Так, как там сама-то? На работу собираешься? Или мать припрягла в своем зоопарке длинноногих антилоп?

— Припрягла, только… — и тут же рот захлопнулся, потому как я боковым зрением уловила движение возле входа в ресторан.

Глянула в том направлении, и тут же коленки судорогой свело. Я сжала их вместе.

— …твою мать, — прошептала на выдохе.

— Что такое, Уль? — насторожился Марк.

— Да, ничего, — от волнения голос получился грубый, гортанный, — я тебя позже позвоню, — отключаю вызов, — …наверное.

Самрат, будто смерч, налетел на машину, и мне показалось, что воздух завибрировал от его появления даже в салоне, хотя дверь он еще не открыл. Одновременно с тем, как щелкнул замок, я вжалась в противоположную дверь, стараясь увеличить расстояние между нами. Я пока не готова была подчиниться его власти. Мне нужно было немного воздуха, немного пространства, иначе я не выдержу этого натиска. Самрата было слишком сейчас много, да еще эта нелепость с матерью, свидетелем, хоть и косвенным, которой он стал.

— Ульяна, — он протянул ко мне свою руку, но я дернулась всем телом, как будто сбрасывая несостоявшееся его прикосновение.

— Не смей жалеть меня, ясно? — во рту мгновенно пересохло, эта мощная волна сексуальности, исходящая от него, поглощала с головой, и я боялась утонуть в ней, потерять себя.

— У тебя есть десять минут на то, чтобы успокоиться, — ледяным голосом бросил Самрат, и я почувствовала скрытую угрозу в его холодности.

Если бы мой мозг умел поставлять нужные импульсы в нужные места, то я бы сейчас с радостью упала в обморок или отключила все чувства, которые кипели в моей груди, вызывая во мне дикий ужас перед Самратом и одновременно с этим глубочайшее желание еще раз оказаться на острие высшего пика эйфории, когда его огромный член вдалбливается в меня безостановочно.

Бли-и-и-и-ин. Щеки вспыхнули, и я прижала к ним две ладони, отвернулась к окну. Закусила губу и, рвано вдохнув, покосилась на мужчину. За-а-а-ачем я это сделала… дура…

Мой взгляд тут же попал в плен его черных омутов. И теперь я вообще не могла дышать. Я только пылала и плавилась под тем, что читалось в его взгляде. Сверкающие, будто ониксы, затопленные черными зрачками радужки пожирали меня необузданной похотью, и мне не нужно было чувствовать его прикосновения, чтобы понять, насколько я сильно хочу ощутить его каменный член внутри себя.

Я прикусила губу сильнее и почувствовала на языке соленый привкус собственной крови, а внизу, между бедер, я была мокрой настолько, что трусики можно выжимать.

Самрат протянул ко мне руку, и в этот раз я даже не шелохнулась, потому что с места не смогла сдвинуться, как под гипнозом находилась. Рваный стон сорвался с губ в тот момент, когда его ладонь ловко скользнула под мою попу, и его палец безошибочно нашел пульсирующий желанием бугорок.

— Блядь, — с чувством выдохнул он и, стиснув сразу две половинки в ладони, прижал меня вплотную к своему бедру, — Сергей, если ты продолжишь вести, машину так же, как это делаешь сейчас, то сделаешь только себе хуже. Нужно было лимузин брать… — его свободная рука скользнула по моей скуле, и пальцы сжались на затылке. — …хочу тебя, крошка, дико…