Падение Ордена

Пролог

Мужчина похлопал ребенка по плечу, чтобы подбодрить, пока все остальные пожирали их глазами. Уфир знал, что Алекс сильно переживает, но он не мог унять любопытство остальных детей, их никто не предупредил о мальчике.

– Рэйк, поздоровайся, – строго приказал сыну Абигор. – Агалия, ты тоже.

– Здравствуй, – послушно проговорил Рэйк. – Как тебя зовут?

– Алекс.

Уфир ощущал, как ребенок рядом весь сжался в ожидании чего-то страшного, но правда в том, что в этом месте его никто не тронет. Мужчина и его подчиненные наткнулись на Алекса случайно, они хотели проехать мимо, но мальчик показал, что он один из них – нелюдь.

Люди и нелюди не отличались внешне, но вторые могли перейти в измененное состояние, в котором их глаза и вены становились другого цвета. Для каждого нелюдя цвет был индивидуальный. В измененном состоянии нелюди становились быстрее и сильнее обычных людей.

Когда-то давно люди и нелюди жили бок о бок на материке, борьба шла лишь за земли, в ней они сражались как товарищи. После завоевания материка Правитель решил присвоить силу нелюдей и заставил их жить в резервациях, принуждая работать в своих интересах. Года угнетения заставили нелюдей взбунтоваться, и началась война, которая шла не первый год. Обе стороны успели потерять большое количество товарищей, но никто не хотел уступать. Для людей победа стала делом принципа, для нелюдей – выживанием.

Многие считали, что нелюди настоящие монстры, для которых убийства лишь развлечение. Говорили, что страдания других приносят им удовольствие. Уфира очень злила это клевета, но только она помогала Правителю поддерживать боевой дух в своем войске. Пока люди считают, что защищают своих родных от настоящих дьяволов, которые хотят их поработить, они яростно идут в бой. На самом деле Уфир и Абигор, как предводители нелюдей, хотели лишь равноправия с людьми.

Для победы нелюдям требовался высший ранг, наследники этой силы тщательно скрывались ото всех много лет, однако Абигору удалось найти их местоположение. Возможно, в ближайшее время они смогут заручиться поддержкой высшего ранга. Такой нелюдь вовсе не бессмертен, как многие думают. Пока он находиться в измененном состоянии регенерация работает, в остальное время нет. Переломы срастаются, как и у обычных людей, а отрубленная голова или прямое поражение сердца не заживают. И, конечно же, все нелюди могут умереть от старости, хотя болезни им почти не страшны. Чем выше ранг – тем сильнее иммунитет.

– Приятно познакомиться, – сказала Агалия.

Алекс решил, что Агалия и Рэйк родственники, так как они очень похожи: пепельные волосы подстриженные до ушей и карие глаза. Скорее всего, Рэйк и Агалия брат и сестра, хотя девочка выглядела младше.

В комнате находилось еще три ребенка: две девочки и мальчик. Они все с любопытством рассматривали Алекса, но это его нисколько не смущало, он всегда был не из робкого десятка. Чтобы выжить во времена, когда война начала поглощать материк, нужно найти сильных союзников или покровителей, так считала семья Алекса. К сожалению, люди настигли их раньше, чем они успели доехать до сопротивления нелюдей. Мальчик выжил лишь благодаря тому, что один из солдат не смог убить ребенка и позволил Алексу убежать.

– Это мои дочери. Старшая Ваал и Лия, – сказал Уфир.

Мужчина указал на двух девочек. Они казались двойняшками, однако у младшей сестры волосы были чуть светлее. Лия коротко улыбнулась Алексу, в то время как Ваал держалась холодно. Однако голос у старшей сестры оказался мягким:

– Мы рады, что ты теперь будешь жить с нами.

Алекс кивнул и сдержанно ответил:

– Спасибо.

Он был несказанно рад оказаться в тепле и под защитой могущественных нелюдей. Здесь, в данный, момент ему ничего не угрожало. Конечно, на нелюдей все еще охотились, но пока что можно было дать себе отдохнуть. Война набирала обороты, все больше нелюдей собирались под руководством Уфира и Абигора, чтобы отвоевать право на свободную жизнь. Сила была на их стороне, но численность людей давала им огромное преимущество. Это все, что успели объяснить родители Алексу до того, как их убили. Мальчик видел это и понимал – так быть не должно. Его семья никому не делала зла, их всю жизнь использовали, пока не представился шанс сбежать. Бунт вспыхивал по всему материку, нелюди начали бороться за свою свободу.

– Где папа?

В разговор вклинился единственный ребенок, которого еще не представили. Он выглядел старше всех остальных детей, однако был невысок и худощав. Светлые кудрявые волосы и темно-синие глаза придавали ему благородства. То, как он обращался к взрослым, говорило о том, что отец его был кем-то важным среди нелюдей.

– Аарон, – обратился к ребенку Уфир. – Мне жаль, но твой отец не вернется.

Добавлять ничего не требовалось, все и так поняли, что это означает. Смерть. Алекс часто с ней встречался в последнее время. Он и сам мог умереть от голода, мальчику редко удавалось отыскать еду самостоятельно. Его каштановые волосы стали выпадать, тело осунулось, а под серыми глазами появились большие синяки из-за проблем со сном. Теперь это все позади, Алекс теперь в безопасности. Но не стоило расслабляться, раз даже могущественные нелюди продолжали умирать, люди все еще преследуют их.

Алекс ожидал бурной реакции от Аарона, думал, что тот будет шокирован и подавлен, но мальчик воспринял новость о смерти отца куда спокойнее.

Интермедия

Агавва проснулась какое-то время назад, но не хотела размыкать глаза. Приятное ощущение тепла, которое дарило одеяло, обволакивало ее, удерживая в своих объятиях. Девушка давно не могла позволить себе так хорошо отдохнуть, потому что сын, который родился несколько месяцев назад, редко позволял выспаться. Агавва никогда не злилась на него за это, даже когда от усталости и детского плача болела голова, ведь Том стал для нее всем. Его смех казался ей прекрасными, и девушка была готова отдать все на свете, чтобы мальчик всю свою жизнь так искренне улыбался. Том был продолжением ее самой и человека, которого Агавва очень любила.

Их роман с Кимом начался чуть больше года назад, когда он прибыл по долгу службы в ее деревню. Точнее в деревню, где Агавва остановилась. Она много путешествовала, редко задерживаясь на одном месте на долгое время, стараясь избегать войны с нелюдями насколько могла, как много лет назад наставляла ей мама после смерти отца. Ким воевал на стороне людей, и, не смотря на юный возраст, в его подчинение оказалось довольно много людей, как позже выяснила Агавва. Едва завидев его, она поняла, что должна задержаться в деревне подольше.

Ким редко выбирался к гражданским, предпочитая общество своих солдат, из-за чего их с Агаввой общение долго не двигалось с мертвой точки. Девушке пришлось приложить немало усилий, чтобы заинтересовать Кима. Вскоре он все же обратил на нее внимание и стал регулярно навещать по вечерам, никогда не оставаясь ночевать. Этого было мало, Агавве хотелось проводить больше времени вместе, но Ким говорил, что война важнее любви, и девушка принимала его точку зрения. В конце концов, у их любви нет будущего, если нелюди победят, убеждала она себя.

Агавва с замиранием сердца ждала заката, чтобы вновь оказаться наедине с любимым, чтобы вновь ощутить, что он выбрал именно ее. Хоть Ким и не умел проявлять заботу и любовь, на других женщин тот не смотрел, а это уже о многом говорило. Со временем ежедневные свидания принесли чудную новость - Агавва забеременела. Ким радовался ребенку, хоть и не показывал этого. Девушка была в этом уверена, он просто должен был держать лицо перед своими подчиненными. Юноша продолжил навещать Агавву по вечерам, регулярно справляясь о ее здоровье.

Первый крик Тома девушка запомнила на всю жизнь, таким долгожданным был этот ребенок. Наконец она могла посвятить всю себя этому малышу, встречи с которым ждала много месяцев. Агавва целыми днями хлопотала над ним, позволяя себе отдохнуть вечером, когда Ким возвращался. Даже рядом с ребенком он оставался спокоен и сдержан, соответствуя своему статусу в обществе. Девушка не могла перестать восхищаться юношей и его выдержкой.

Их отношения становились все больше похожи на семью, ведь теперь у них появился сын. Агавва родила Киму наследника, это важно каждому мужчине на материке. Девушка знала, что нужно подождать, пока ее возлюбленный не будет готов полностью отдать свое сердце ей. Юноша был малообщителен, что осложняло ему сближение с другими людьми. Но Агавва все видела, все понимала и была готова ждать. И это не было напрасным, долгожданный день наступил, Ким остался ночевать с ней. Она обнимала его со спины, не веря своему счастью. От юноши всегда пахло чем-то древесным, и, ощущая хорошо знакомый и любимый запах, девушка уснула крепким сном.

Утром не хотелось открывать глаза, чтобы растянуть момент блаженства, когда позволялось лежать в кровати, а не бежать к малышу. Сначала Агавва ощущала себя невероятно счастливой, она потянулась и неспешно разомкнула веки. Лёгкое прикосновение страха девушка ощутила, когда увидела, что комната пуста. Тревогу пришлось тушить мыслями о том, что Ким, вероятно, пошел прогуляться с их сыном на руках. Дабы не отставать от них и разделить время с любимыми, Агавва поспешно оделась, ей очень хотелось выйти в люди всей семьей, чтобы все увидели, как Ким любит ее и Тома.

Когда Агавва вышла на улицу, она не увидела Кима и сына. Не увидела они их и после того, как прошлась по всей деревне. Девушка вернулась в свою комнату в надежде, что она с ними разминулась. Так как Агавва их так и не нашла, ей пришлось отправится к солдатам. Они не слишком дружелюбно отнеслись к девушке из деревни, но все же согласились выслушать, так как признали в ней женщину Кима. Никто не хотел отвечать на вопросы о том, куда подевался ее возлюбленный и их ребенок. В конце концов, не выдержав женских слез, какой-то паренек отвел Агавву в сторону и сказал:

– Не положено нам об этом говорить, вы поймите! Уехал Ким и ребенка с собой забрал, только все боятся рассказывать вам, так как прилететь за это может. Вы только держите при себе, что я все-таки проболтался.

– Как уехал? – вскрикнула Агавва. – Куда он увез моего мальчика?

Солдат раскинул руки в сторону.

– Это я не знаю, извиняйте. Материк большой, сложно сказать, куда они путь держат. Нам о таком не докладывают.

– А в какую сторону уехали, видели? – Агавва схватила солдата за рукав. – Мне нельзя медлить!

– Не знаю я ничего, – поспешно сказал солдат, оттолкнув от себя Агавву. – Я вам помогаю, а вы так внимание привлекаете, хоть я вам и объяснил ситуацию. Уходите, Богов ради, у меня и так уже будут серьезные проблемы.

Агавва хотела возразить, но решила не тревожить человека, который ради нее, незнакомки, рисковал. Тревога еще не затмила остатки разума, и девушка отступила. Она вернулась домой, взяла одеяльце с кровати сына, чтобы вновь ощутить родной запах. Все лошади принадлежали военным, пешком догнать Кима у нее не было ни единого шанса.

Глава 1

Они все сбежали в поместье знакомого Абигора, после чего заставили хозяина завещать все отцу Рэйка. Спустя пару месяцев внезапная кончина владельца поместья от неизвестной болезни поразила всю прислугу. Постепенно, лишь за серьезные проступки, Абигор менял слуг. Со временем в поместье не осталось ни одного человека, прислуживать стали нелюди. Так это место стало новым оплотом для сопротивления. Хоть отголоски войны еще долго не утихали, а бунтующие нелюди продолжали восстание, они все затаились в поместье.

Было решено, что детям пора обучаться использовать способности нелюдей, которые становятся доступными в измененном состоянии. Чтобы иметь возможность в него перейти, обладатель крови нелюдей должен был убить.

Обычно церемония перехода совершалась в более позднем возрасте, но на данном этапе почти проигранной войны, никого не волновало, что дети еще слишком малы. Даже Агалию, которой было шесть, забрали с остальными и отвели к оврагу. Там каждый из них должен был столкнуть одного пленного вниз на камни. Алекс был в ужасе от одной мысли, чтобы отнять жизнь у кого-то на ровном месте. Он был готов воевать, защищать себя и других, но убийство связанного человека совершенно другое. Однако так как все остальные, хоть и со страхом в глазах, но выполнили то, чего от них ждали родители, Алексу пришлось поступить также. Когда мальчик подошел и коснулся своими пальцами груди пленного, он ощутил дрожь. Была ли она его собственной или боялся человек, Алекс не понял. Когда мужчина, жизнь которого он обменял на свою силу, падал вниз, смотреть на это мальчик не смог. Он зажмурил глаза с надеждой, что этого никто не заметит.

Страшно было всем, это, хорошо стало видно со стороны. Один лишь Рэйк выглядел спокойным, с мужеством выполняя указ отца. Мальчик не был бесчувственным или жестоким, он просто хорошо научился слушаться приказам. Показывать ужас, который охватил его в тот момент, когда их привели к тому обрыву, было непозволительно. Рэйк моментально понял, что родители решили произвести переход, и ему стало страшно за сестру.

Агалия, казалось, не до конца понимала происходящее из-за своего возраста. Рэйк знал, что это обманчивое впечатление, сестра в полной мере могла осознать последствия своих действий. Она знала, что убивает. Вряд ли ей хотелось это делать, как и всем остальным, но строгому приказу отца девочка бы не осмелилась перечить. Уфир и его жена Танакия сомневались, стоило ли совершать переход Агалии, все-таки она младше всех остальных, поэтому ей завязали глаза, за руку подвели к пленному и закрыли уши. Девочка лишь толкнула его вперед. Она не видела лица человека, не смотрела, как он падает вниз к трупам умерших товарищей. Она не слышала звук, с которым череп пленного раздробился о камни, не слышала хруста его сломанных костей, когда тело приземлилось в лужу крови других людей.

Агалия не смотрела и не слушала, но остальным пришлось. Рэйк пытался мыслями убежать далеко от происходящего, чтобы не терять хладнокровия, но не мог. Тогда в ход пошло самоубеждение – убийства были необходимы. Без них им не обрести силу, не стать достаточно сильными, чтобы защитить нелюдей. Свобода и будущее зависели от того, сумеет ли поколение Рэйка закончить дело родителей.

Взрослые всерьез взялись за подготовку детей. Абигор очень строго занимался со своим сыном, предоставив Агалию самой себе. Она часто присоединялась к Алексу, Аарону, Лии и Ваал, когда их обучал Уфир, однако стрельба из лука, девочке нравилась больше. Она училась самостоятельно и с Танакией, посвящая этому все свободное время. Танакия, мама Лии и Ваал, жена Уфира, оказалась хорошим разведчиком. Ей иногда приходилось покидать поместье, чтобы раздобыть нужны сведения. Ее нелюди были завербованы повсюду.

Взрослые редко посвящали детей в свои дела, но Рэйк везде ходил с отцом. Когда в очередной раз Абигор позвал его для какого-то важного дела, Алекс недовольно хмыкнул, а Аарон нахмурился.

– Мы должны доверять друг другу, а не злиться, так? – сказал Рэйк, надеясь, что отец не отругает его за задержку.

– И в чем доверие, если тебе можно ходить везде со взрослыми, а нам нельзя? – обижено сказал Алекс. – Это разве справедливо?

– Но я делаю это не по собственной воле, – оправдывался Рэйк. – Мне не позволяют самому решать, что кому разрешено.

– Мы понимаем, – спокойно ответил Аарон. – Ты мог бы рассказывать нам в общих чертах, какие решения принимают ваши родители. Благодаря этому я бы ощутил себя гораздо спокойнее, неизвестность нервирует.

– Отцу вряд ли это понравилось бы, – с сомнением ответил Рэйк.

– Мы умеем держать язык за зубами, – сказал Алекс.

– Мы должны доверять друг другу, – произнес Аарон. – Если у нас будут недомолвки и ругань, это помешает нам действовать в интересах нелюдей.

– Я это понимаю, – ответил Рэйк.

– Почему ты такой принципиальный и никому ничего не рассказываешь? – возмутился Алекс.

– Почему это? – сказал Рэйк. – Агалия знает все то, что знаю я сам.

– Ей рассказываешь, а нам нет? – удивился Алекс. – Это, по-твоему, честно?

– Он ведь моя семья, – ответил Рэйк.

– Мы тоже твоя семья, – заявил Аарон. – С раннего возраста мы растем бок о бок, для меня вы все родные, даже к этому привык уже.

Аарон указал на Алекса.

– Эй! – возмутился Алекс.

– Я тоже считаю вас очень близкими мне людьми, но отец называет семьей лишь нас с Агалией, – сказал Рэйк.

Глава 2

Вард успел освоиться в деревне Сукори, но жизнь под прикрытием была ему не по вкусу. Множество раз он притворяла кем-то иным ради победы в войне, но никогда не приходилось ему так долго находиться в роли. Время, которое придется провести среди людей, неизвестно. Недели, или, вероятно, месяцы. Года? Сколько дней, часов, минут придется скрывать себя настоящего. Нельзя выдавать в себе нелюдя, а это сильно злило. От свободы, за которую он боролся, ничего не осталось, однако план Абигора был вполне ясен. Высший ранг необходим для победы, а дискомфорт можно и потерпеть.

Война еще не закончилась, но люди стали заметно спокойнее. Они знали, что победа достанется им. Вард лишь злился на это, и все же, глядя на жизнь простых людей из деревни, он понимал, что им тоже тяжело пришлось во время войны. Только их никто не ограничивал, не считал ошибкой природы. Нелюди защищались, не нападали, как это пытались навязать прихвостни Правителя.

Вард под видом раненого солдата прибыл в Сукори, якобы его списали из-за хромоты, которую, к слову, постоянно приходилось симулировать. На вопросы о семье он отвечал, что они его родители погибли от неизвестной болезни много лет назад, сам Вард по легенде вырос в детском приюте Дистара. Не самое приятное место для ребенка из-за дождливой погоды, но там действительно заботились о сиротах. Вард бывал там однажды, поэтому вполне мог подкрепить выдуманную историю детства парочкой деталей. Если мешать ложь с правдой, будет проще сбить людей с толка. Про жену и детей вопросов не задавали, Варду был всего двадцать один год и часть своей жизни, согласно его легенде, он провел на войне.

Деревня Сукори была небольшой, многие дома пустовали, часть людей бежала от войны на север. В основном остались женщины, чьи сыновья, братья и мужья ушли убивать нелюдей. Кроме Варда в Сукори было всего два мужчины: староста Савва. Первый был слишком стар, и в солдаты его не забрали, а второй серьезно заболел, когда собирали мужчин на войну. Савва долго лечился, и хоть сейчас его самочувствие было нормальным, врач запретил ему нести серьезные нагрузки из-за остаточных проблем с дыханием. Вард этих самых проблем со стороны не наблюдал, но он знал, что у Саввы есть подлинный документ от врача из столицы.

Абигор говорил не выделяться, и Вард старательно этому следовал. Ему нужно было произвести впечатления человека, который только вернулся с войны и пытается привыкнуть к мирной жизни. Притворять не приходилось, ведь Вард именно с поля боя и пришел. Да, он не шел в атаку со своими товарищами плечом к плечу против армии людей, но множество людей умерло от его руки или благодаря его содействию Абигору, Уфиру и Танакии.

Из-за мнимой хромоты Варду пришлось сложнее с поиском денег. У него, конечно, была заначка с деньгами от Абигора, но для виду требовалось найти способ зарабатывать. Жена мясника с радостью предложила ему работу по разделке дичи, которую из леса приносил ей на продажу Савва. Тот факт, что Савва мог охотиться, еще раз подтверждал сомнения Варда по поводу реальности осложнений с дыханием. Тем не менее, харчевня, которая кормила большую часть жителей деревни, нуждалась в свежем мясе. Может, в Сукори и было мало людей, но от приезжих отбою не было из-за того, что столица находилась всего в нескольких часах езды.

Вард постепенно привыкал к рутине, которая сопровождала его дни. Чтобы оставаться в форме он занимался дома, но лишь под покровом ночи, когда все спали. Ему отчаянно хотелось устроить себе пробежку или поупражняться с мечом, но это было под запретом. Скука постепенно охватывала нелюдя, он не привык к такой размеренной жизни. Но долг превыше всего, он не поставил бы свое задание под угрозу.

Мира в жизни Варда почти не было. Сколько юноша себя помнил, шла война. Мама умерла, когда он был маленьким, поэтому даже причина ее кончины не отпечаталась в памяти. С отцом и братьями они бок о бок шли в бой, когда Вард был еще мальчишкой, теряя товарищей каждый день. Постепенно их семья редела, пока юноша не остался совсем один. Абигор тогда нашел его разбитым и озлобленным. С того момента Вард отдавал всего себя ради победы.

Теперь, когда юноша оказался среди людей, он испытывал противоречивые чувства. Обычно к незнакомцам в деревне относились с сомнением, но бывшего солдата приняли тепло, в благодарность за защиту от выродков. Их ненависть к нелюдям вызывала внутри Варда сильную злость, но при этом они относились к нему с такой добротой, что не хотелось срываться на них. Это не были те люди, которые убивали его родных и друзей, это те, кого запугали рассказами об убийцах с цветными глазами. Проникнуться любовью к врагу невозможно, ведь как понять того, из-за кого погибают твои родные.

Вард понимал, что и он сам не всегда справедлив к людям, осуждая их поступки. Война разделила стороны и развела так далеко, что сложно представить единение. Теперь, сидя в тылу врага, нужно отыскать того, кто сможет привести нелюдей к победе.

– Здравствуй.

Голос Саввы вырвал Варда из размышлений, в которые его погрузила стирка. Так как жены у нелюдя не было, все хозяйственные дела легли на его плечи. Ему пришлось погрузить одежду в таз, чтобы развернуться и посмотреть на собеседника. Так как обычаи требовали вежливо поздороваться, Вард встал, вытер руки об штаны и пожал Савве руку.

Охотник, судя по луку за спиной, только вернулся за спиной. Пруд, в котором все брали воду для стирки, как раз находился по пути в деревню. Варда раздражало, что ему приходилось так далеко ходить к этому месту, потому что симулировать хромоту оказалось довольно раздражающе. К тому же, скорость шага заметно снизилась. Сложив все это, Вард решил, что стирать можно пореже.

Интермедия

Зарт за вечер успел заполнить множество бумаг, которые от него ждало начальство. У высоких должностей были свои минусы, но это ничто в сравнении с шансом отомстить нелюдям за все зверства, что они учинили на материке.

Своих подчиненных Зарт держал в строгости, дисциплину он считал основой всего. Это относилось и к нему самому, поэтому мужчина отодвинул от себя бумаги. Пора было ложиться спать, если он хотел отправиться на утреннюю тренировку доверенных ему людей. Зарт устало потер глаза, в нем боролось желание нормально выспаться и сдать документы в срок. Здоровье всегда важнее, так он учил свои подопечных, но отлынивать от работы было не в его характере. Когда Зарт уныло взглянул на документы, прямо за ним скрипнул пол.

– Страдания других доставляют тебе удовольствие или ты как-то оправдываешь свою жестокость?

Голос раздался у самого уха, заставив Зарта замереть. Когда оцепенение спало, мужчина вскочил и развернулся. Комната была пуста. И даже в темных углах, до которых не могли добраться свечи со стола своим светом, никого не было.

Зарт выхватил нож, который всегда носил у себя на бедре. Сжав рукоять, мужчина почувствовал себя спокойнее. Кто бы ни надумал шутить над ним, он сильно пожалеет об этом.

– Если ты настолько труслив, что прячешься в тени, с чего бы мне тебя бояться? – крикнул в пустоту Зарт. – Только лишь жалкое зрелище.

– А меня не нужно бояться. – Голос за спиной на этот раз ощущался дальше, по-видимому, из-за стола.

Свечи погасли, погрузив комнату в полный мрак. Зарт быстро обернулся, но вновь не застал никого, кому мог бы принадлежать грубый мужской голос.

– Твои фокусы не сработают. – Зарт поспешно прижался спиной к стене, чтобы не быть пойманным врасплох снова. – Если ты готов нападать на врага лишь сзади, то у тебя нет чести.

– У меня ее никогда и не было, – сказал нелюдь с горящими красными глазами, приближаясь к Зарту из темноты. – Я ведь выродок, правда? Прирождённый убийца, которым по ночам пугают детей. Откуда бы у меня взяться чести?

– Я убивал многих нелюдей, – с раздражением ответил Зарт. – Мне ты не страшен.

Нелюдь с красными глазами ухмыльнулся, отчего мужчина крепче сжал рукоять ножа.

– Бойся смерти, она не будет к тебе милосердна. – Красные глаза приблизились ещё на шаг. – Легкого конца ты не заслужил. Все пытки, все издевательства, которые ты проводил над нелюдями, ты будешь вспоминать в агонии. И горько пожалеешь, что лишил себя возможности упокоиться мирно.

Зарт редко испытывал страх в своей жизни, но в этот момент его руки предательски задрожали. Красные глаза становились все ближе, в них, как на секунду показалось мужчине, бурлила кровь.

Глава 3

Рэйк зашел к отцу. Тот был занят большую часть времени, поэтому было проще прийти к нему самому. Мальчик хотел поговорить, для него это было важно, хоть он и понимал, что отец будет раздражен, что его отвлекают от дел.

Абигор склонился над столом спиной к двери, его волосы были туго стянуты в хвост. Чтобы оповестить о своем приходе, Рэйк поздоровался:

– Отец.

Абигор не ответил, лишь издал усталый вздох и потер лоб ладонью. Мальчик не решался ступать дальше и ждал у входа. Он выучил, что лучше переждать, пока отец сам не обратится к тебе, чем рискнуть его разозлить. Абигор рассматривал карты и явно планировал какое-то задание для свои подчиненных. Хоть война и была проиграна, мелкие вылазки не прекращались.

Без высшего ранга победы над людьми не одержать, это стало понятно еще во время войны, когда численное преимущество позволило человечеству задавить восстание. Многие нелюди просто попрятались среди людских городов, не желая воевать за свою свободу. Только ранг “А” мог бы пробудить в них решительность, ведь все слышали легенды об удивительных способностях самых сильных из нелюдей.

Рэйку было любопытно стать ближе к делам отца, все же в будущем ему придется заниматься этим самостоятельно, когда Абигор уйдет к предкам. Но страх заговорить первым был сильнее, поэтому мальчик прижался спиной к стене и молча ждал.

Дверь неожиданно открылась, что заставило Рэйка отшатнуться. Вард влетел в комнату без стука, что показалось явным неуважением. Отец ни за что не позволил бы кому-то так пренебрегать вежливостью в его сторону. Рэйк ожидал бурной реакции и считал наказание неминуемым и заслуженным, но когда он взглянул на Варда, ему стало его жаль. Тот выглядел очень уставшим и сонным, а на его руке виднелся кровоточащий порез, который наскоро перевязали какой-то тряпкой.

– Извините. – Вард глубоко поклонился. – Это было непозволительно с моей стороны заходить без спроса, но я боялся, что меня заметят.

– Ты хорошо подгадал момент, когда Танакия и Уфир ушли тренировать детей. – Абигор сложил бумаги на угол стола. – Твою бестактность на этот раз я прощу, но не испытывай мое терпение и говори быстро и по существу.

Вард украдкой кинул взгляд на Рэйка. Мальчик сделал вывод, что информация очень ценная, раз его отец скрывает ее от остальных предводителей нелюдей. Плюс обычно новости доставляли через посыльных, которых Абигор периодически посылал к своим нелюдям, или же с помощью птиц, но тут Вард лично приехал. Это необычно. Очень необычно. И все же Рэйк ничем не выдал своей заинтересованности, когда встретился взглядом с нелюдем своего отца.

– Я нашел его. – Вард отвернулся от мальчика. – Кажется, это точно он.

– Откуда такая уверенность? – требовательно спросил Абигор. – Если ли хоть какие-то доказательства?

– Немного смуглая кожа, черные волос и серые глаза, это ведь как у предыдущего носителя.

– Это ничего не доказывает, – отмахнулся Абигор. – Дети иногда сильно отличаются от родителей.

– Ваши дети весьма на вас похожи.

Такое замечание было лишним, как подумалось Рэйку. Перечить отцу глупая затея, а упоминать детей и вовсе грубая ошибка. Хоть обе ребенка были практически идентичными, Абигор не любил, когда упоминали, как Ваал на него похожа. Низкий ранг – низкое уважение, так твердил отец. Когда-то оно так и было, но времена изменились, однако сложно донести что-то, если ты сильно младше собеседника.

Абигор никак не ответил на реплику Варда и продолжал ждать ответа на свой вопрос.

– У него нет никаких проблем со здоровьем, но на фронт он не пошел, договорился с врачом о ложном диагнозе.

– Может, он просто трус? – спросил Абигор.

– Я бы так не сказал, – пробормотал себе под нос Вард.

– Что-то еще?

Вард сжал челюсти, никому не нравилось, когда их отчитывали, даже если это и не происходило открыто.

– Он никогда не убивал, мы говорили об этом.

– Это еще не значит, что он избегает пробуждения силы нелюдя.

Рэйк старался собрать информацию в единое целое, чтобы понять, о ком же идет тут речь. Единственная догадка казалась невозможной, разве высший ранг еще где-то здесь? Некоторые полагали, что дети последнего носителя ранга “А” уплыли на другой материк, чтобы убеждать от своей судьбы. Именно высший ранг всегда вел нелюдей за собой, обязуясь взять на себя тяжелую ношу знаний многих поколений. Как они их передавали, Рэйк не знал, но это явно не было чем-то приятным, раз многие именовали это бременем.

Последний известный носитель высшего ранга отказался от своего предназначения и предпочел скрыться, чтобы его детей никто не узнал и не отыскал. С того момента минуло много десятилетий, а сильнейшие нелюди все еще продолжали скрываться среди людей, если не вымерли до настоящего момента. Рэйк задавался вопросом, мог ли Вард вправду найти одного из них. Или единственного.

– Какие доказательства мне нужно вам предоставить?

Вард не стал и дальше ходить кругами, зная, что Абигор настроен категорично. Верное решение с точки зрения Рэйка, он поступил бы схожим образом.

– Пока не увидишь его глаз или не получишь прямое признание, не приходи больше. Ты лишь раздражаешь своими догадками.