Падший ангел (18+)

Подземное царство всегда славилось бесконечным количеством страха и боли, причиняемых душам мёртвых. Многие называют это место адом. Черные выжженные земли без проблеска солнечного света. Языки кровавого пламени, что ласково касаются небес, но не жертв, попавших в ловушку смерти.

Ад – проклятое место, за которым наблюдал молодой ангел. Из-за его неосмотрительности, был пойман в ловушку и приведён на поклон правителю этой земли – Люсиферусу, также известному, как Тёмный Падший ангел.

Юноша пытался сопротивляться, но чёрные, пропитанные миазмами ада, верёвки крепко сковывали его руки и крылья. Как собаку на поводке, приспешники Тёмной, привели молодого ангела к её трону и насильно поставили на колени.

– Новая игрушка госпожи! – галдели черти, собравшиеся в зале, чтобы поглядеть на пернатого юнца. Они смеялись, воображая, что их повелительница сотворит с пленником. Смех разносился эхом по мраморному залу, отражаясь от стен и искажаясь до неприятного скрипа.

Из глубин дворца послышались шаги. Весь зал затих в ожидании. Вскоре объявилась хозяйка шагов. Она зашла в зал, гордо и твёрдо ступая. Каждый шаг был наполнен высокомерием и мощью. Девушка прошла сквозь весь зал под восхищёнными взглядами приспешников. Откинув шлейф своего ало-чёрного плаща, она уселась на трон. Только после этого удостоила своим взглядом пленника.

Он встретил её взгляд своим, единственным презрительным и колючим в этом зале. Приспешник, стоявший рядом, заметил это и надавил на его голову, вынудив склониться перед хозяйкой ада.

Сама же правительница лишь махнула рукой, чтобы черт отошёл. Когда ангел поднял голову, Люсиферус смерила его оценивающим взглядом.

– Милая пташка, – её голос был надменным.

– Падшая, – вырвалось из него в ответ.

На это заявление Тёмный ангел лишь рассмеялась:

– Я уже давно не слышала этого в свой адрес, – она встала с трона, заинтересованная, и подошла к нему. Каждый шаг отдавался эхом её власти и восторженными вздохами чертей. Приподняв его лицо за подбородок, она заглянула в голубые глаза. Она смотрела сквозь него в этот глубокий небесный цвет, а затем печально усмехнулась, будто что-то вспомнила. После чего её лицо вновь стало безэмоциональным и холодным:

– Наглый маленький ангел.

– Не трогай! – он тряхнул головой, чтобы избавиться от холодных пальцев на своей коже. – Не хочу, чтобы из-за тебя мои крылья тоже стали черными.

Она лишь усмехнулась, убирая руку. Затем начала ходить кругами, рассматривая каждую деталь пленника, каждое пёрышко.

– Мягкие пёрышки, да? – она не ждала ответа. – Я бы многое отдала, чтобы коснуться их и вновь ощутить небесное тепло. Но ты слишком нежен, чтобы их потерять… Не так ли, дорогуша?

– Почему ты просто не убьёшь меня? – злобно бросил юноша.

Она остановилась перед ним, сложив руки за спиной, будто это помогало ей контролировать свои желания. Она медленно покачала головой и с лёгкой ухмылкой ответила:

– Мне просто захотелось иметь в своём королевстве такую красивую пташку, что тут такого?

– Зачем?

Правитель нижнего мира взмахнула рукой, и её приспешники тут же вскочили со своих мест и покинули тронный зал, тихонько шушукаясь между собой. Многие начали делать ставки на судьбу мальчишки. Два ангела остались наедине. Люсиферус присела перед пленником на корточки и склонила голову вбок, будто коршун, следящий за добычей. По телу юноши разлился холод от её взгляда, а от голоса и произнесённых слов он покрылся мурашками.

– Я хочу иметь тебя в своём королевстве, быть в праве называть тебя своей собственностью, понимать, что никто не посмеет прикоснуться к тебе.

– Наш Отец этого так не оставит… – его голос дрожал и сорвался в конце. Он опустил взгляд в пол.

Она громко рассмеялась и эхо её голоса заполнило весь зал. Отражаясь от стен, оно стало напоминать раскаты грома. Холодные пальцы вновь вцепились в его подбородок, вынуждая смотреть прямо в её черные бездонные глаза.

– Наш Отец давно забыл про вас, своих нежных созданий с птичьими пёрышками, голубчик. Ты и сам об этом знаешь.

Он действительно понимал это лучше многих, и все, что ему оставалось, это кусать губы от бессилия.

Хозяйка ада встала, а затем положила руки ему на талию и поставила его на ноги перед собой. Холод её пальцев проник под тонкий шёлк белоснежной туники и растёкся по его коже.

– Не трогай, прошу… – почти шёпотом произнёс юноша.

– Не трогать? – она ухмыльнулась, сильнее сжав руку на его талии, а вторую руку подняла к его лицу и медленно провела пальцами по щеке. – Не сжимать тебя своими сильными пальцами, не ласкать нежную кожу, не утопать в твоих волосах? – её пальцы скользнули к его виску, наматывая золотистый локон. – Ты забываешься, голубчик, ты в моей власти, тебе больше нечего бояться.

– Я не боюсь, я не хочу быть грязный, как ты, – в его глазах читалось нескрываемое презрение и дикий страх.

Его слова продолжали веселить её. Она провела тонким пальцем по его губам:

– Быть грязным не так уж и страшно, голубчик.

Прикосновение её пальцев, словно электрический ток, проходящий сквозь все тело. Их глаза сцепились взглядами, презрение против насмешки. Он пытался сопротивляться ей, но все сильнее чувствовал, как его поглощает тьма её глаз:

– Остальные меня осудят.

Люсиферус поглощала его волю. Она заправила выбившуюся прядь волос почти нежно и с усмешкой ответила:

– Плевать на других, моя милая пташка, плевать на их осуждение!

– Ты одна из старших! По крайней мере в прошлом была… а я из самых младших.

– Верно. Я старшая дочь нашего создателя и одна из сильнейших, – она вновь рассмеялась, и её холодное дыхание обожгло его кожу. Запах сероводорода проник в его лёгкие, вынуждая кашлять. – Так что, пташка, прекрати сопротивляться. Меня ты просто не осилишь.

– Я лучше умру, чем паду в ад, как ты!

– Ты не настолько сильный птенчик, чтобы не пасть ко мне.