Пантеон #4

Глава 1

-Эй! Хер ли ты разлегся тут! Мы закрываемся! - кто-то грубо толкнул его в плечо и дыхнул перегаром, - либо плати за ночлег, либо выметайся пока собак не спустил!

Хозяин прокуренной таверны смотрел зло, нервно вытирая прозрачный бокал из под пива грязной вонючей тряпкой. Свет давно погас, гости захолустного злачного места давно разошлись. Один грязный молодой человек в рваной посеревшей от пыли и земли рубахе, пригревшись, задремал прямо на столе, положив голову на скрещенные руки.

-Я кому сказал! - повторно толкнули уже сильней.

Ворон вцепился рукой в край стола, чтобы не упасть с высокого стула на липкий от пива пол. С трудом разлепив глаза, которые защипало от невыветривавшегося дыма, он поднял голову, охнув от боли в затылке.

-Ты выпил десять стаканов пива, приятель, - чуть смягчился полный бородатый мужчина, - было бы разумней заплатить за одну ночь в гостинице на втором этаже, - указал на лестницу, скрывающуюся в тени, - на улице зима. Мороз. А ты в кофточке одной, откуда идешь?

Ворон разлепил пересохшие губы и хрипло задышал, пытаясь понять, что с ним произошло и где находится. Последний раз он едва не окоченел в лесу, там на него напали местные разбойники, попытавшиеся отнять последние две золотые монеты, добытые нелегким путем. А дальше была тьма и вспышки обрывистых воспоминаний. Ворон в оцепенении посмотрел на скрюченные от холода руки, заметив на коже засохшую кровь.

Видимо, тем двоих крупно не повезло.

Парень сунул руку в рваный карман, нащупал там медный пятак и положил на обшарпанный стол. Пальцы немного дрожали.

Мужчина взял деньги.

-Пошли, дам тебе ключи от комнаты. Твой пятак за две ночи. Пойдет?

Ворон кивнул, так и не найдя сил ответить. Горло сковало то ли от начинающейся простуды, то ли от спазма.

-Меня Мирошем звать. Ты немой что ли?

Ворон попытался встать, но ноги подкосились, и если бы не хозяин таверны, то точно упал бы.

-Ох и беда с тобой! Давай помогу!

Сменив гнев на милость, Мирош потащил беднягу на второй этаж. Парнишка оказался невесомым. Комната оказалась крошечной с одной узкой кроватью, но Ворону ничего больше и не нужно было.

Мирош досадливо покачал головой, когда уложил его на кровать. Парень даже не пошевелился, оставшись лежать на спине. Мужчина чуть погодя принес ему таз с горячей водой, комплект теплой одежды и кружку настойки на травах. Постояв немного возле обморочного тела, Мирош вышел, плотно закрыв за собой дверь.

Полежав не двигаясь некоторое время, Ворон осторожно сел, сжимая пальцами виски. Голова обещала разорваться. Ему, не смотря на тепло, все равно было очень холодно. Он трясся, не в силах зачерпнуть воды в ладони. Опустив бесполезные попытки, Ворон просто сел на колени и опустил лицо в кипяток, не почувствовав абсолютно ничего.

Когда тремор прекратился, парень стянул с себя грязную мокрую одежду, обтерев себя теплым, пахнувшим мятой, полотенцем. Большой теплый серый свитер стал драгоценным подарком, шерстяные штаны тоже оказались в тему. Переодевшись, он лег на кровать, укрылся одеялом, набитым овечьей шерстью, и провалился в сон.

Позднее утро встретило шумом с первого этажа, тихими переговорами соседей за стенкой, в точно такой же комнатушке как и у него. Ворон лежал на спине, до подбородка натянув одеяло, и смотрел в потолок, не в силах встать или пошевелиться. Внутри продолжал разрастаться холод, будто он наглотался льда. В комнатку через щель под дверью просачивались аппетитные запахи еды, но они не вызывали только тошноту. Парень повернулся на бок, переведя взгляд на мрачное, затянутое тучами, небо. За ночь снега хорошо так насыпало. Радовало, что выдвигаться только завтра, а не по такой непогоде.

Кто-то постучал. Не дождавшись ответа, вошел хозяин таверны, держа в рукой тарелку с чем-то.

-Ты живой там, эй? Пришел проведать не помер ли. Лежишь, как труп, ей-богу! Завтрак вот за счет заведения. Я добрый сегодня, да и ты выглядишь не очень. Что с тобой произошло, парень?

Ворон прикрыл глаза, решив, что если притвориться спящим, то он него отстанут. Но Мирошу было на все плевать. В один шаг преодолев расстояние между ними, положил ладонь на лоб и тут же одернул руку.

-Да у тебя жар! Позову Миладу, она у нас в травах вроде как разбирается. Приготовит что-нибудь. А ты поешь пока.

Парню пришлось приложить немало усилий, чтобы сесть и взять ложку в дрожащие руки, пальцы не сгибались, в мясо разбитые костяшки противно ныли, стягивая покрасневшую от мороза кожу. Память напрочь отшибло со вчерашнего дня. Он так долго скитался по городам, что уже стал забывать где начинался день, а где заканчивался. Неужели убил кого-то?

Наваристая похлебка обволокла язык, согревая наконец внутренности. Опять начало клонить в сон.

Не успел Ворон прийти в себя и насладиться одиночеством, как в комнату вошла пышная женщина с кружкой, от которой пахло сушеными травами и ягодами, тряпками промоченными в чем-то зеленом и колбочками с разноцветными жидкостями.

Ворон молча наблюдая за тем, как она приближается, запоздало поднял руку в попытке остановить. Та только хмыкнула его на жалкие попытки восстановить личное пространство. Сев на кровать, она отдала ему пойло.

-До дна. Лучше не смаковать, а то вытошнит. Оно снимет жар.

Ворон не стал уточнять из чего оно приготовлено, сделав так, как велено. На вкус отвар оказался ужасным, но он стойко проглотил подкатывающий в горлу ком и попытался выдохнуть. Милада тем временем подняла его свитер, едва ли не сняв целиком, и обмотала тряпками, пахнущими чертополохом. Парень никогда не думал что чертополох используется в лЕкарстве. Так же были открыты и колбочки. Женщина нанесла мазь на лоб, виски и шею, после чего велела лежать.

Милада почти не разговаривала, обходясь короткими приказами, видимо, решив, что Ворон немой. Парень лег, почти сразу уснув.

Проснулся уже, когда стемнело, а за окном выла вьюга. От сильного ветра трещали стекла, ходя ходуном. Ворон смахнул мокрые волосы со лба, узрев новый таз с горячей водой. Ополоснувшись, он почувствовал себя намного лучше, поэтому спустился на первый этаж в таверну, ярко освещенную лампадками. Сегодня посетителей почти не было, что не удивительно в такую-то погоду. Мирош, завидев его, указал на стул.

Глава 2

Ворон стоял возле временного жилища по колено в снегу и пил обжигающе-горячий кофе из большой глиняной кружки. Вся почва здесь-сплошная глина, поэтому местные делали из нее все: тарелки, кружки, вазы для цветов, украшения... Обжигали в печи. В его стране такого и в помине не имелось. Он сделал ещё глоток, наблюдая за тем, как люди в ночи выходит из своих домов и смотрят на горы. Те самые, где, по их мнению, находились Боги.

Ворон не верил во все это. Пламенные речи Владлены не возымели результата.

А вот община каждое утро и ночь выходили, садились на колени и пели. И все им нипочём: ни пурга, ни снег, ни метель. Казалось, в моменты молитв (или что они делали непонятно) они ничего не чувствуют.

Ворон находился здесь уже пять дней, но в безопасности себя не ощущал. Первые три дня, провалявшись в бреду, он не думал о странностях живущих здесь людей.

Отдельные общины не нравились ему, таили они в себе всегда что-то жуткое и опасное. Ворон усмехнулся, вспомнив, кто он сам такой. Скорей им всем надо беспокоиться о том, кого приютили. Особенно Владлене. Парень сделал ещё глоток, стараясь не думать о прошлом. Главное не сорваться и не начать здесь бойню.

Он поднес кружку ко рту, пытаясь разобрать слова в песне, но так и не смог. Влады с ними не оказалось, что тоже показалось подозрительным.

Вокруг все стихло. Ворон покрутил головой, удостоверившись, что полный штиль не плод его больного воображения. И впрямь ничего не колыхалось, замерло, будто отдавало дань уважения молящемся людям. Хотя на молитвы песни, которые он слышал, похожи не были совсем. Скорее они пели о том, какие они несчастные, когда к ним не спускаются те, кто может даровать покой и смирение.

Ворон, наблюдая за ними, не заметил, как допил кофе. Не смотря на безобидность сие действия, парень решил убраться отсюда как можно быстрей. И плевать, что на родных землях за ним будут охотиться, чтобы либо вернуть в Церковь, куда он, естественно, возвращаться не желал, либо в суд и в темницу. А там и до виселицы недалеко.

Ворон усмехнулся. Какая ирония! Его однажды уже пытались сжечь. Одно разнообразие.

-Наше поклонение не для посторонних глаз, - раздалось позади, Ворон чуть не выронил кружку из рук, - странно, что тебя не заметили. Зайди в дом, иначе будет скандал.

Хмурясь, он повиновался. Лишь потому, что не хотел неприятностей, здесь с ним могли сделать все что угодно.

Владлена на цыпочках прошла в комнату, где возле камина лежал большой махровый ковер. В воздухе пахло чем-то сладким и цветочным. Ворон не сразу понял, что Владлена решила натереть себя лепестками роз. Девушка села на плед, на ее лице прыгали светлые пятна от яркого света, шедшего от камина. Похлопала ладонью по ковру, приглашая сесть.

Ворон помедлил, но потом все-таки сел.

-Я здесь твой временный наставник, - Владлена улыбнулась, - ты не хочешь что-нибудь спросить?

Парень глянул на ее яркие волосы.

-Это твои или…

-Волосы? Ох, каждым вопросом ты ставишь меня в тупик! - усмехнулась, - нет, крашу конечно, чтобы быть ярче. У вас не так?

-Мы ценители естественной красоты. Все это… Маскарад да и только!

-Ну что ты такое говоришь?! Не маскарад это, а самовыражение. Я думала, ты спросишь что-нибудь о нас. Вот стоял смотрел, а это таинство только между своими.

-Что там такого уникального? Я… - Ворон вовремя прикусил язык, прижав руку к груди.

-Могу посмотреть? - Владлена резко наклонилась вперед, ловко ухватив его за рубаху, - золотой?

-Не трогай! - Ворон вскочил на ноги, отпихнув ее в сторону, - не трогай меня!

Крест обжег кожу на груди, вскрикнув парень вытащил его наружу. Металл засветился, больно резанув по глазам. Влада потерла ушибленное плечо и посмотрела завороженно на крест. Ее нисколько не смутило странное поведение Ворона.

Ворон шумно выдохнул, утробно рыкнув. Нельзя, нельзя злиться.

-Он реагирует на тебя, - Владлена расширила глаза, - вы с ним связаны. Ты Священник? Верно?

-Я не Священник, - крест пришлось поспешно спрятать.

-Но так рьяно защищаешь свою реликвию.

-Просто не лезь ко мне, хорошо? Я не хочу…

-Сделать мне больно, - закончила девушка, - да, понимаю. Просто он так переливался, что мне стало интересно посмотреть. Тебе неприятны прикосновения. Я тоже не люблю, когда меня касаются и...все такое, - смутилась, - не знаю, что на меня нашло.

-То есть, хочешь сказать, мой крест поманил тебя? Что ты почувствовала?

-Желание, - она на мгновение прикрыла рот рукой, - желание дотронуться до него. Мне показалось, будто если я коснусь его, то взлечу в самые небеса.

Ворон приподнял бровь, скептически окинув ее взглядом.

-Не думаю, что вашим, кхм, Богам понравится, что ты решила вот так резко поменять веру.

-О, о чем ты? - Влада расширила глаза и отодвинулась подальше, вдруг ощутив себя загнанной в угол, - нет, нет! Я верна только своей вере.

Ворон и тут спорить не стал. Он старался исследовать здесь все осторожно. Даже крупицы нужной информации было достаточно.

-Хотелось бы посмотреть на них.

-Не переживай, - отмахнулась девушка, - они обязательно придут.

***

Чем дольше Ворон находился в общине, тем больше ему становилось неуютно. Его до сих пор все сторонились, никто не разговаривал. Каждое утро начиналось с одного и того же. Ровно по восходу солнца все подрывались и выходили на утренние песнопения. Молитвой назвать это никак язык не поворачивался. Потом все расходились по домам. Вечерние пения тоже имелись, только не такие большие по численности.

Ворон здесь был лишним. В принципе, как и везде.

Поначалу он пытался понять их веру, потом усомнился и в ней, и в людях. Как могут быть Богами люди? Обычные смертные? Даже если и имели они силу какую, все равно они не могут быть Богами. Боги это что-то потустороннее, сильное и не пристрастное. А это все - ложное и порочное.

Он стоял ранним утром возле временного пристанища и пил чай на каких-то непонятных травах, которые горчили и портили весь вкус. Выбирать особо не приходилось. Владлена приносила еду, не допуская его к кухне.