Пантера для миллионера

Пролог

Секс был страстным и продолжительным.

Миссионерская поза, догги-стайл, наездница, ножницы; кровать, кресло, стол – перепробовали все. Волны наслаждения раз за разом рождались между ног и раскатывались по телу, отчего сжимались напряжённо пальцы, приподнимались волосы на голове и мурашками покрывалась кожа.

– Давай! Еще! Еще! Сильнее! – командовала Пантера и изо всех сил ударяла ягодицами по бедрам партнера.

Звонкое чмоканье влажной кожи, прерывистое дыхание мужчины и ее собственный сиплый голос – единственные звуки, раздававшиеся в полной тишине.

– Все! – выдохнул мужчина и перекатился на спину. – Больше не могу!

Его потное от усердия тело распласталось рядом и дышало жаром, опаляя кожу Пантеры. Она недовольно повела плечами, по-кошачьи выгнула спину, оттопырив лоснящиеся ягодицы, и упала на бок.

– Слабак ты, Сеня! – хрипло выдавила из себя.

– Я не слабак. Это ты слишком ненасытная.

«Ненасытная?» – ей удивительно было слышать такие слова. А когда-то муж называл ее фригидной и зажатой. Наверное, поэтому спал где угодно, только не дома.

Нет, в супружеской постели он тоже иногда появлялся, только в качестве мешка с дерьмом после великой пьянки. Она терпеливо убирала за ним, а на утро варила похмельный супчик, чтобы ее Андрюшенька мог свеженьким выйти на работу.

Любила это убожество больше жизни.

А любовь, как известно, зла…

До сих пор простить себе не могла, что сходила с ума по человеку, не стоившему ее слез. Будто околдовал он ее, загипнотизировал, полностью лишил воли. Только на него смотрела и наглядеться не могла, идиотка.

Прошло уже три года, как они расстались, а обида на мужа не уменьшалась, наоборот, росла и ширилась, и перенеслась буйным ветром на все проклятое козлиное племя.

Пантера облизала пересохшие губы.

– Сходи за водичкой.

Мужчина встал. Она с удовольствием окинула взглядом его ладную и крепкую фигуру и хлопнула ладонью по упругой половинке. Тот вздрогнул и повернулся к ненасытной партнерше.

– Ох, Пантера! Дай передохнуть! Слушай, как тебя на самом деле зовут?

– Зовут зовуткой, а величают уткой, – засмеялась она и поправила на лице маску, которую никогда не снимала во время случайного секса. – Иди уже!

– Ну, почему ты такая? Такая…

Он не договорил и неожиданно щелкнул цепочкой ночника. Свет ударил прямо в глаза, и Пантера спрятала лицо в подушку.

– Выключи!

– Да, ладно тебе! Я же должен посмотреть на бабу, которую всю ночь ублажал.

– Обойдешься. Воды принеси.

Парень нехотя выключил свет и ушел в кухню. Там долго гремел дверками холодильника, шкафчиков, двигал стульями.

«Да, я такая», – горько усмехнулась Пантера.

Она прекрасно знала, что ее на работе называют щукой, охотницей за мужиками, стервой, нимфоманкой. И это были самые скромные прозвища. Иногда секретарша Ниночка приносила ей новости о более изысканных обзывках, но ей было все равно: мир для Пантеры существовал только в двух измерениях: работа и секс…

Она горько усмехнулась, закрыла глаза и легла на живот. Почему так случилось? Она и не пыталась уже объяснить себе. Не сложилось. Вот у других жизнь сложилась, а у неё нет. Такова, видимо, задумка Бога. И ничего с этим уже не поделаешь.

Услышав шлепанье босых ног по паркету, она приподняла голову. Сеня показался в дверном проеме и остановился, будто приглашал полюбоваться на него. Свет из кухни падал сзади и рельефно выделял все прелести мужчины.

Красивый самец, ничего не скажешь! Молодой, напористый, горячий, с прекрасным инструментом между ног.

Но не ее.

Сеня подал ей стакан с водой, но она не заметила протянутую руку. Парень пожал плечами, пристроил посудину на тумбочку, хотел сесть на край кровати.

Пантера взвилась и мгновенно выставила вперёд ногу.

– Уходи.

– Куда? – его глаза растерянно сияли в полумраке. – Ночь!

– Без разницы! Убирайся.

– Но, Пантера…

– Вали отсюда! Скачи, козлик, по другим горкам.

Она слышала, как ворчал недовольный любовник, напяливая на себя трусы, как шуршал одеждой, но ни разу больше на него не взглянула. Только когда хлопнула входная дверь, вздрогнула всем телом и открыла глаза. Слезы покатились по щекам и захлюпали в носу. Она уткнулась лицом в подушку и зарыдала, громко, в голос, отчаянно.

Глава 1

Дверь кабинета резко распахнулась и ударилась о косяк. Максим поднял голову: на пороге показался Илья Матвеев, его друг со школьной скамьи.

– Ты ещё не готов? Морозов, черт возьми! Оторви свой зад! Опаздываем!

Максим посмотрел на него уставшими глазами. Сегодня ему совершенно не хотелось куда-то мчаться, что-то делать, тем более ехать на свадьбу Славки, младшего брата.

Свадьба… 

Из-за этого события он не спал ночью. Как только закрывал глаза, сразу видел Кристину с перекошенным от злости лицом, а потом умоляющие глаза брата.

Максим, как маятник, бродил по комнате. Из одного угла в другой, не останавливаясь ни на секунду. И каждый раз его метание заканчивалось на балконе. Он доставал из пачки сигарету, хотя курил редко и только за компанию, глубоко затягивался и смотрел вниз с десятого этажа на огни большого города.

Земля магнитом притягивала к себе. Он даже представлял, как летит, расправив крылья и огибая деревья, столбы и кусты. Желание свободы, избавления от душевных страданий манило, звало за собой, тянуло вниз. Максим с трудом преодолевал искушение, но, закончив очередной круг по квартире, возвращался обратно.  

Он не знал, какие чувства испытывает сейчас: злость, обиду, ненависть, – но они заставляли учащенно биться его сердце, дышать поверхностно и тяжело. 

В какой-то момент брожения по квартире он поймал свое отражение в большом зеркале шкафа-купе и ужаснулся. Перед ним стоял чужой человек: брови сдвинуты, губы сжаты, по щекам гуляют желваки, глаза, как у безумного, стреляют по сторонам.

Он разозлился на себя, на то, что расклеился, как малолетка, на то, что не может совладать с эмоциями и чувствами. Потом налил полный стакан коньяка, опрокинул его в рот и… блаженное тепло разлилось по телу. Он с трудом добрался до дивана и забылся тяжелым сном.

***

Максим потер виски, выныривая из воспоминаний, и нахмурился. Нет, он ни за что не поедет на это мероприятие! Он сжал пальцы в кулаки и уперся ими в стол. Ни за какие коврижки его туда не затащат! Он даже представить не мог, что увидит Кристину в белом платье, идущую рядом с его братом, а не с ним.

– Я не поеду. Славка поймет. Или переживет… Мне все равно, – резко ответил он другу и демонстративно уставился в экран ноутбука.

– Я тебе не поеду! Ты мужик или как? Прекрати сопли ка кулак наматывать! Смотреть противно!

– Так, не смотри. Дверь открыта. Свободен!

Но от рыжего Ильи так просто не отвяжешься. Он умудрялся дружить сразу с обоими братьями и был предан им одинаково.

– Шевелись! Нам ещё за город ехать!

Максим вскочил и кинулся к Илье. Вся злость вылилась в этот резкий бросок. Он хотел схватить друга за шиворот и выкинуть его из кабинета и вдруг… пошатнулся и стал падать. Максим взмахнул руками и из последних сил вцепился пальцами в край стола. Сердце сжалось и заколотилось где-то в горле, дышать стало трудно, лоб покрылся холодным потом, комната поплыла перед глазами.

– Ты чего? – услышал он будто из колодца обеспокоенный голос друга.

– Мне плохо, – едва выдавил из себя Максим и часто задышал.

– Вот беда! – Илья бросился к графину с водой, плеснул ее в стакан, потом открыл ящик стола и достал упаковку таблеток. – Сколько тебе?

– Две.

Илья сунул ему в рот белые кругляши и дал запить, потом взял друга под руку и осторожно посадил на диван. Максим откинул голову на спинку и закрыл глаза.

***

Черт возьми! Когда он стал таким размазней? Еще три месяца назад он был сильным, уверенным в себе мужчиной, полным жизненных планов, а сейчас… Он сам был себе противен. После предательства Кристины казалось, что мир перестал существовать вообще. Максим и сам не ожидал, что так болезненно отреагирует на известие о том, что она с ним расстается.

– Но почему? – воскликнул он, когда впервые услышал от Кристины об этом. – Нас считают идеальной парой.

Это действительно было так. На них поглядывали с завистью. Не каждой паре удавалось создать такой гармоничный союз. Оба высокие, красивые, с похожими интересами и увлечениями, они казались окружающим верхом совершенства. О них говорили и… им завидовали. Кристина не сводила с него влюбленных глаз, понимала с полуслова. Да и для самого Максима другие женщины перестали существовать, так, расплывчатое бесполое пятно вместо человека.

Мысль о том, что все это было ложью, убивала его. Он никак не мог поверить в происходящее.

– Ты не мой мужчина, – заявила Кристина.

– Что за ерунда? Три года был твой, а теперь вдруг не твой?

– Я только сейчас это поняла.

Сначала он не воспринял ее слова всерьез. Засмеялся и решил: это новый способ проверки их отношений на прочность. Но Кристина настаивала, и постепенно правда вдруг стала открываться ему со страшной силой. Он вспомнил, как в последнее время любимая раз за разом переносила их встречи, ссылаясь на занятость, как односложно отвечала на звонки, а когда они общались с друзьями, не сидела рядом, держась за руку, как раньше, а больше проводила время в кухне или болтая с подругами.

Он долго еще цеплялся за любимую, как полный идиот, жаловался Илье и Славке. Первый выслушивал его сочувственно, но молчал, а второй отводил глаза и старался во время разговора спрятаться за выдуманными делами.

Потом Максим попытался понять, почему Кристина вдруг его бросила, и опять цеплялся. Звонил ей, писал смс, проводил вечера под дверью квартиры, приносил подарки и даже сделал предложение. Ничего не помогло.

– Я тебя не люблю, – твердила она и захлопывала перед носом дверь.

Глава 2

 Гроза все усиливалась. Вскоре дождь лил как из ведра. Максим стоял у края помоста, наблюдал за потоками воды, стекающими с покатой крыши шатра, а думал о брате. Славка так ждал эту свадьбу, но, видимо, небесам не очень нравилось происходящее, вот они и оттягивали несправедливый момент.

Максиму хотелось так думать, он добросовестно пытался направить свои мысли в доброжелательное русло, но у него это плохо получалось. А вот злорадство распускалось пышным цветом.

«Ага! Стулья намокли. Где теперь гости сидеть будут? А жених с невестой под зонтиками к алтарю пойдут? Отлично! Такой эта свадьба и должна быть: мокрой и некрасивой! Будете знать, как предавать близких людей!» – думал мелочно Максим и кусал губы.

– Жанна Николаевна, что делать будем? Они на трассе застряли, – услышал он недалеко от себя девичий голос и обернулся: за его спиной стояла организатор торжества и ее помощница.

– Все под контролем Арина, не волнуйся, – ответила медноволосая и куда-то побежала.

Максим проследил за ней взглядом, и его мысли неожиданно потекли в другом направлении. «Интересно, эта девица продумала вариант бракосочетания на случай дождя? Вон, мечется в режиме ошпаренной кошки! Так тебе и надо! Не будешь грубить!»

Он вздохнул полной грудью наполненный свежестью воздух и вдруг понял, что раздражение и недовольство своей жизнью улетучилось.

– Ты как? – спросил подбежавший к нему Илья.  

– Почему не начинают?   

– Еще не приехали представители загса. Они застряли где-то на трассе. Пробка. Организатор за ними отправилась сама.

– Понятно. Слушай, я показался людям, могу я теперь свалить?

– А брат? С ним не хочешь поздороваться?

Максим посмотрел на Илью и вздохнул:

– Я должен через это пройти?

– Да. Не забивай себе голову! Не ты один в этом мире потерпел крах в отношениях! – прикрикнул на него Илья. – Молодые будут жить отдельно от родителей. Ты с ними можешь годами не встречаться, если захочешь.

– Да, ты прав. Где Славка?

– В трейлере жениха.

– А она? Там?

– Нет. У невесты своя комната. Она с родителями и подругами.

Максим облегченно вздохнул. Они, прикрывая головы ладонями и подпрыгивая на мокрой траве, как зайцы, чтобы не замочить брюки, обежали шатер и оказались у трейлера. Илья широко распахнул дверь и первый поднялся по ступенькам.

– Слав, смотри, кого я тебе привел! – радостно крикнул он, отряхиваясь.

Брат, сидевший в кресле перед зеркалом, повернулся и грустно улыбнулся. Он был сегодня невероятно красив. Яркие глаза, опушенные длинными ресницами, такие же синие, как у брата, задорно сияли. По щекам разливался легкий румянец. Немного вьющиеся волосы были зачесаны назад и влажно блестели, будто Славка только что вышел из ванны.

Если бы не нелепая ситуация, в которой они все находились в последние три месяца, Максим бы сейчас разделил радость с братом.

– Привет, Макс! Как дела?

Этот вопрос прозвучал тихо и как-то неуверенно. Максим растерялся и не нашелся с ответом. Он невольно метнулся к выходу, но Илья сжал его локоть так сильно, что он вскрикнул от боли и пришел в себя.

– Как видишь, все хорошо. Вот… приехал…

Казалось, братьям, которые были так близки еще три месяца назад, теперь и сказать друг другу нечего.

– Илья говорил, что у тебя был недавно приступ, – Славка замолчал, повернулся к зеркалу и уже оттуда посмотрел на Максима. Он закусил нижнюю губу и наконец выдавил из себя: – Прости меня, братуха. Если сможешь…

Столько боли и горечи было в его словах, что Максим почувствовал укол совести прямо в сердце. Он бросился к Славке, присел перед ним и положил голову на его колени. А потом обнял брата вместе с креслом, замер на секунду, чтобы унять бешеное сердцебиение, и прошептал:

– Все хорошо! Это я последняя скотина! Будь счастлив!

К ним подошел Илья, наклонился, раскинул в разные стороны руки и обхватил ими, как крыльями, своих друзей.

Промокод на книгу Ирки Шайлиной «Научи меня ненавидеть» a2rnCRAo

– Парни, смотрите, кажется, дождь закончился.

Братья подняли головы и поглядели в окно. Действительно, сквозь мрачные тучи уже пробились лучи солнца. Они осветили лужайку и заставили заиграть всеми цветами радуги росу на траве.

– Ох, как красиво!

– Да. Мир радуется вместе с тобой, друг! – веселился Илья.

– А это что?

– Где?

– Вот там, смотрите? – Славкин палец показывал куда-то вдаль.

Максим пригляделся и застыл, завороженный открывшимся зрелищем. По дорожке, которая пряталась в высокой траве, ехала черная машина. Ее блестящая на солнце крыша то ныряла в зелень, то появлялась снова. Казалось, будто грациозная пантера играет с солнечными зайчиками, то выпрыгивая из ромашек, то прячась в них. Вверх – вниз, вверх – вниз.

Вот водитель вырулил на прямую дорогу, проехал еще несколько метров и остановил Ауди. Из кабины показалась та самая грубиянка, которая занималась организацией торжества. Вместе с ней прибыли представители загса.

Очарование пропало.

– Нам пора? – Слава поднял глаза на брата, а в них светилась не только радость, но и боль.

– Да, пора. Иди ко мне, малец.

– Нашел мальца! Я только на два года тебя моложе.

Максим наклонился и… взял брата на руки. Илья схватил кресло, привычным движением сложил его и распахнул дверь. Он расправил кресло уже на земле, потом помог спуститься Максиму. Они вдвоем посадили Славку, поставили неживые ноги на ступеньку и накрыли их пледом, а сами встали по краям, положив ладони на рукоятки.

Глава 3

Мама на руках Максима пошевелилась и тихо застонала. Он обрадованно наклонился к ней. Она открыла глаза, обвела все мутным взглядом, явно не понимая, где находится и что с ней.

– Мама, я здесь. Посмотри на меня.

Но она опять закрыла глаза, словно его не услышала. Максим лихорадочно огляделся. Где помощь? Почему так долго нет спасателей? Надо позвать? Но как? Он видел, что вокруг еще были люди. Они плакали, матерились, звали на помощь. Кто-то истерично разговаривал по телефону, будто прощался с родными.

– Друзья, помощь уже едет, успокойтесь и начинайте по одному выбираться, – крикнул он, в полумраке плохо различая, к кому обращается.

– Куда? Здесь сплошная свалка из столов и стульев, – спросил кто-то. – Может, лучше не дергаться?

– Конструкция не очень устойчивая, вдруг обвалится, – сказал Максим тихо и тут же пожалел о своих словах: осознание близкой опасности заставит людей суетиться и паниковать, что еще хуже.

К счастью, его не расслышали.

– Парень, что ты сказал? – крикнул тот же голос. 

Максим хотел ответить, но внезапно приступ тревоги накатил на него с такой силой, что он испугался: еще секунда и он сам потеряет сознание. Голова закружилась, во рту пересохло. Он попытался крикнуть, но из сведенного спазмом горла вылетел только сиплый писк. 

Таблетки. Надо взять их в рот. Максим осторожно сместил маму, чтобы залезть в карман, но на полпути рука повисла в воздухе: он вспомнил, что упаковку забрал Илья. Что делать? И тут озарение накрыло с головой и отогнало на минуту тревогу. Телефон. Как он, идиот, забыл о мобильнике?

Максим с трудом добрался до кармана пиджака и достал трубку. Друг ответил сразу, будто стоял с телефоном в руках и ждал звонка.

– Илья, где спасатели? Я нашел маму, но она без сознания. Я один не смогу ее вытащить, нужны носилки. И потом, здесь есть еще люди.

– Спасатели прибыли. Бегу, – коротко ответил Илья и отключился.

Странно, но приступ прошел. Голова снова стала ясной. Максим стянул со стола скатерть, осторожно положил на нее маму, сам встал на четвереньки, взял в руки углы ткани и потащил свой груз к выходу. Двигался он медленно. Приходилось освобождать путь: мешали упавшие стулья и столы, осколки посуды, люди.  Он себе он не думал. Несколько раз порезался острым стеклом, порвал брюки, зацепился полой пиджака за сломанную ножку стола и оторвал подкладку. Увидев, его, зашевелились и остальные. То справа, то слева показывались головы, мелькали мимо и исчезали у края шатра.

Илья добрался до него, когда он уже почти выбрался из-под тента. Теперь дело пошло быстрее: Максим тянул, а друг подталкивал сзади. Наконец они оказались на краю помоста, и здесь их уже ждали носилки. Максим помог положить маму и пошел рядом с медиками к скорой помощи.

– Кто поедет с раненой?

– Я.

Максим оглянулся. Отец сидел на дорожке новобрачных, и ему перевязывали руку. Он морщился каждый раз, как фельдшер делал тур бинта. Его лоб влажно блестел, в седых волосах застряли крошки упавшей со столов еды.

– Пап, ты как? – Максим кинулся к отцу, сел рядом сочувственно, заглядывая в глаза.

Сердце разрывалось от боли за родных людей, оказавшихся в такой передряге. А еще появилось чувство вины за то, что он не пострадал.

– Вывих плечевого сустава, – ответил за него медик, молодой парень в синей униформе. – Вправлять здесь не стали, повезем в травму. Пока так зафиксируем.

– Хорошо. Пап, а где Славка?

– Их с Кристиной уже увезли.

– Они же были в порядке.

– Не совсем. У Кристины открылось кровотечение. Она очень испугалась, просто была в шоке, когда Илья их вытащил наружу.

– Какое кровотечение? – глупо спросил Максим и замолчал: в висках запульсировала боль, и он потер их пальцами.

– Максим, ты разберись здесь со всем. Хорошо?

– Да, не переживай. Все будет нормально.

Он помог отцу сесть в машину и только потом посмотрел на то, во что превратилось еще недавно пышное торжество. Перекошенный шатер держался на двух столбах, но людей уже всех вытащили наружу. Те, кто находился со стороны сохранившихся опор, отделались испугом. Гости, сидевшие в глубине, пострадали больше, но погибших не было.

Услышав эту новость от Ильи, Максим вздохнул облегченно. Какая-то странная мысль билась сейчас в его голове. Он гнал ее, но она упрямо возвращалась. Он почему-то подумал, что это наказание небес за предательство. Конечно, это предположение было полной ерундой, но почему так случилось, что только он не пострадал?

Вокруг шатра собрались приехавшие спасатели и еще какие-то люди, с которыми ругалась девушка-администратор. Она стояла с красным лицом, размахивала руками и кричала на плотного мужчину в комбинезоне, надетом поверх красной рубашки в клеточку.

В груди вдруг зажглось адское пламя. Максим рванулся к ней. Он подбежал, схватил девушку за локоть и дернул на себя. Она не ожидала нападения, потому уткнулась носом ему в плечо и, видимо, больно ударилась: на глаза навернулись слезы.

Максим и сам не думал, что так получится. Он резко отпустил Жанну. Та схватилась рукой за нос и закричала:

– Ты что делаешь, урод?

– Кто? Я урод? Я тебе покажу, кто урод! – вся долго сдерживаемая злость вылилась в эти слова. Ему хотелось ударить эту поганку изо всех сил, но он только схватил девушку за плечи и встряхнул ее так, что услышал, как она лязгнула зубами. – Смотри! Нет ты хорошенько посмотри, что наделала твоя безалаберность! Я тебе говорил, столб шатается. А ты? Смотри хорошенько!

Жанна перестала вырываться и затихла. По ее напряженному лицу Максим видел, что она потрясена не меньше его. Но ему уже было все равно, ему хотелось раздавить сейчас организатора свадьбы, во время которой пострадали люди, как букашку.

Глава 4

Наконец уборка была закончена, мебель и детали шатра они загрузили в фургоны, проверили территорию, не забыли ли чего, и расселись по машинам. За рулем трейлера сидела Арина, а Жанна осталась в рабочем прицепе фирмы. В нем все было устроено удобно: у стен стояли диваны, между ними – длинный и низкий стол для экстренных совещаний, выделен был даже уголок для маленькой кухни.

Жанна устало сварила себе чашку кофе, вытащила из шкафчика упаковку печенья (за день она даже не перекусила), и села к окну. Думать ни о чем не хотелось, мысли разбежались, как тараканы, по норам. Сегодняшний день стал не только крахом чужой свадьбы. Она чувствовала, что, если она не найдет выход из положения, этот день станет и крахом ее карьеры. 

Она выпила чашку кофе, легла на диван и задремала. Проснулась уже в городе. В салоне было темно, лишь свет мелькающих фонарей проникал внутрь. Пока они разбирали завал, Жанна и не заметила, что наступил вечер. Трейлер начал тормозить. Она приподнялась с дивана и выглянула в окно. Машина въезжала на стоянку перед офисом их фирмы.

– Жанна Николаевна, – раздался голос Арины. – Мы приехали.

– Иду.

Жанна потерла глаза, проморгалась, выпила несколько глотков воды и вышла.

– Вы домой? 

– Еще не знаю.  

Жанна поднялась на крылечко родного офиса. Ее фирма арендовала помещение в многоквартирном жилом доме. Весь первый этаж занимали различные мелкие организации. Каждая из них имела отдельный вход, поэтому они не мешали друг другу.

Она открыла дверь своим ключом, включила свет и прошла в свой кабинет. Сотрудники уже разошлись по домам. Печальная новость об обвалившемся шатре расстроила всех. Это значило, что теперь не дождаться процентов от хорошей сделки.

Жанна могла предсказать мысли каждого работника, начиная от секретарши Ниночки и заканчивая слесарем дядей Ваней.

У нее и самой появилась неуверенность в завтрашнем дне. В их кругу такие новости разносятся моментально. Пострадала репутация фирмы – не будет новых предложений и заказов. Еще неизвестно, сумеет ли она сохранить свою маленькую компанию на плаву. Кажется, синеглазик-адвокат не шутил.

Следом за ней прибежала и Арина.

– Мне вам помочь?

– В чем?

– Вы же хотите, наверное, прикинуть убытки?

– Не хочу. Бухгалтер придет и посчитает.

– Я тогда побегу?

– Да, иди.

Жанна следила глазами за Ариной. Вот девушка пересекла ее кабинет и уже открыла дверь, но на пороге остановилась, печально помахала ладошкой.

– Погоди, – выкрикнула Жанна. – В клуб сходить не хочешь? Я плачу, если что.

– Сейчас?

Арина вытаращила удивленные глаза, а Жанна усмехнулась: естественно, все в офисе знали о сексуальных похождениях начальницы, но еще ни разу она не предлагала ее сопровождать, а всегда ходила одна.

– Нет. Прости. Иди, отдыхай, – сказала Жанна, преодолев порыв.

Почему-то после такого безумного дня она не хотела оставаться одна.

А сегодня был ее вечер, вечер Пантеры.

Она с нетерпением ждала каждую третью субботу месяца – единственный вечер и ночь, когда позволяла себе расслабиться, оторваться по полной, забыть о проблемах и трудностях и погрузиться в атмосферу праздника и счастья.

И особенно хотелось отдохнуть и переключить голову после вот таких, форс-мажорных ситуаций, как сегодня.

Готовилась она тщательно. Всегда заранее продумывала наряд, обязательно клала в сумочку кружевную маску и, преодолевая волнение и страх, отправлялась в ночной клуб, каждый раз новый. Старалась не повторяться. Не хотела, чтобы ее узнавали, хотя встретить второй раз случайного партнера в огромной Москве – дело невероятное.

Сегодня она выбрала «Колизей». Нашла это место заранее по рекламному объявлению. Пантера приехала на такси и вышла за квартал, желая осмотреться.

Знакомые и незнакомые, тесные и широкие улицы столицы, наполненные спешащими в офисы сотрудниками, ароматами кофе, свежего хлеба и молодой зелени, деловая суета и постоянное напряжение – все это ежедневно заходит и прячется вместе с лучистым солнцем за горизонт. И город, как по щелчку, обретает совсем другое лицо. Суета сменяется размеренным движением в ритме танцевальной музыки, усталость и напряжение уходят в процессе предвкушения праздника.

Жанна неторопливо брела по улице, вдыхала полной грудью прохладный, наполненный свежестью после дневного дождя воздух, и настроение понемногу поднималось. Усилием воли она отогнала подальше мысли о свадебной катастрофе и настроилась на охоту.

Именно в этот день Пантера выбирала себе кавалера на ночь.

После пятого ноября того проклятого года она дала себе зарок: никакой любви, никаких постоянных отношений. Только непринуждённый секс без взаимных обид, а потом – Прощай, мой бэби, прощай!

«Колизей» находился в тупичке на пересечении двух улиц. Публика туда направлялась достаточно приличная, но в основном это была молодежь. Это было Пантере на руку. Знакомство без обязательств – то, что надо после тяжелого трудового дня.

Она зашла в клуб как обычная посетительница и сразу направилась к туалету. В тесной кабинке переоделась в короткую кожаную юбку и открытый блестящий топ, на ноги натянула такие же блестящие колготки. Вся эта красота была непроницаемого черного цвета: назвалась Пантерой, соответствуй. На голову напялила черный парик – каре с короткой прямой челкой удивительно шло ей и дополняло придуманный образ.

Серьги-кольца в ушах сочетались с широким браслетом. Маленькие черные и серые камни были переплетены кожаными ремешками и хорошо скрывали от посторонних глаз татушку. Хотя цифры прятались на запястье и не бросались в глаза, но Жанна все же боялась, что  партнер по постельным утехам начнет задавать ненужные вопросы, а то и вовсе узнает ее при случайной встрече.

Глава 5

Максим наблюдал за слаженной командой свадебного агентства недолго. Приехала полиция, стала проводить дознание. Строгий следователь с залысинами на лбу по очереди опрашивал очевидцев события. Постепенно поляна очистилась от людей: уехали машины скорой помощи, а те, кто не пострадал, сочувственно подходили к Максиму, хлопали его по плечу, садились в свои роскошные автомобили и пропадали в облаке ромашек и зелени.

Вскоре остались только установщики шатров, организатор со своей бригадой и полиция. Максим рассказал все, не скрывая. Когда опрашивали Жанну, она кидала на него ненавидящие взгляды, он выдержал их, с вызовом вздернув подбородок.

– Ты точно решил оставить разбирательство в руках полиции? – спросил его Илья. – Не хочешь договориться по-мирному?

– Конечно! Я предупреждал эту девицу, но она мне нахамила и наплевала на ответственность.

– Это же не она собирала конструкцию шатра. Разве можно было предположить, что опора обрушится. Здесь все сыграло свою роль: ветер, ливень. А может, это молния ударила в столб?

– Не смеши мои тапки! Какая молния? Ты ее видел?

– Я нет, но может…

– Вот полиция пусть и разбирается.   

– Максим, а мне кажется, что ты сейчас зло на Кристину выплескиваешь на совершенно незнакомую девушку.

– Да? Ты уверен, психолог доморощенный?

Максим рассердился. Он чувствовал, что Илья отчасти прав. А еще его съедало беспокойство за родных. Он гнал от себя эти мысли, но сердце ныло и болело, будто это он пострадал в завале. Он позвонил Славке, уточнил, в какой больнице все находятся, и узнал, что родные в одном стационаре, только в разных отделениях. О Кристине спрашивать не стал: если брат захочет, расскажет все сам, но тот промолчал.

Наконец на поляне дела были закончены, Илья посадил друга в машину, и они отправились в больницу, куда увезли всех родных.

В стационаре их ждала радостная весть: папе вправили плечо, и он находится возле мамы, которой диагностировали сотрясение мозга, но она уже пришла в себя. Максим сразу побежал в отделение травматологии. Он влетел в вип-палату, задыхаясь от волнения. Только сейчас он понял, как сильно испугался за родителей.

– Мама, как ты? – наклонился он над кроватью и поцеловал ее в щеку.

– Все хорошо, сынок, не волнуйся, – слабым голосом ответила она. – Как там дела?

– Где? На поляне? Приехали бригады установщиков, работали у завала. Организатор свадьбы занимается всем остальным. Я вызвал полицию. Пусть разбираются сами.

– Сынок, все закончилось благополучно, отделались в основном страхом, и Кристина малыша не потеряла, – заплакала мама. – Полежит недельку в гинекологии и домой вернется.

– Все равно! – запальчиво воскликнул Максим. – Нельзя это дело спускать на тормозах. Я хочу со свадебного агентства взыскать по полной: и за материальный, и за моральный ущерб.

Родители переглянулись, но промолчали. Максим видел, что они устали от переживаний, поэтому попрощался. Он за них не волновался: они рядом, а вместе всегда легче переносить проблемы.

А он был в ярости. Глухое раздражение клокотало в груди, туманило мозг и требовало выхода. Хотелось сокрушить все вокруг, что-то ударить, пнуть, на кого-то наорать в конце концов, но он вынужден был сдерживаться.

Максим вытащил пачку сигарет и вышел на улицу. Свежий воздух немного привел его в чувство. Он затянулся, закашлялся, посмотрел на окурок и… приложил его горящей стороной к запястью.

– Ты что делаешь? – кинулся к нему Илья. – Совсем крыша поехала?

Он вырвал окурок из рук Максима и выбросил в урну. Потом отобрал пачку сигарет и сунул к себе в карман.

– Мне больно.

– Конечно, больно! Дурья башка!

– В груди больно, Илюха. Выть хочется. Такое впечатление, что удача от меня отвернулась, – Максим смотрел на место ожога и потряс рукой.

Он и сам не понял, зачем так сделал. Хотел, наверное, боль душевную заглушить физической. Не получилось.

– У всех бывают полосы черные и белые. Не один ты такой. Откуда знаешь, может небеса тебе уже сюрприз за страдания приготовили.

– Скажешь тоже, – улыбнулся уголками губ Максим. – Слушай, надо пластырь найти. И мазь. Жжет, зараза!

Они зашли в здание стационара, где еще работала аптека, купили все необходимое и обработали руку Максима. Он почувствовал себя немного легче. Ожог разболелся и выполнил свою задачу: отвлек хозяина на себя.

– К Славке пойдешь?

– Куда?

– Он сидит у Кристины.

– Его надо отвезти домой?

– Наверное.

Брата они нашли, сидящим в коридоре и ругающимся с медсестрой, которая пыталась выпроводить его из гинекологии, а он сопротивлялся. Из палаты его выставили почти сразу, но из отделения не могли: стыдно гнать инвалида, убитого горем.

– Не пускают, – пожаловался он Максиму. – Что делать?

– Домой поехать. Это женское отделение. Естественно, что тебе не позволят остаться.

– Но у Кристины вип-палата. Она одна лежит, сейчас спит. Кто ей поможет, когда она проснется.

– Все: медсестры, санитарки, врачи. Это их работа. А тебе тоже нужно отдохнуть. Поехали, мы тебя отвезем домой.

– Я к себе не хочу. Возьмешь меня с собой?

– Куда я денусь, женишок. Вернее, муж теперь.

Максим хотел спросить о состоянии Кристины и ребенка, но не смог выдавить из себя эти слова, поэтому просто взялся за ручки кресла и покатил брата к лифту. Он чувствовал за него ответственность. Вина за причиненное брату горе до сих пор лежала на Максиме. Та авария, три года назад, навсегда изменила их жизни.

Глава 6

Жанна вызвала лифт, затащила Максима в кабинку и теперь уже сама припала к его губам. Она даже предположить не могла, что его твердый рот, изрыгавший гадости в ее адрес на свадьбе, окажется таким сладким, а дыхание теплым и приятным. Сразу мелькнула мысль о хорошем, дорогом дантисте, но тут же пропала: не до нее было, между ног пробежал огонь возбуждения.

Лифт остановился на нужном этаже, они буквально вывалились из кабинки еще несколько секунд не могли оторваться друг от друга, стоя перед дверью квартиры. Наконец Жанна оттолкнула кавалера, посмотрела в его синие, подернутые туманом, глаза и полезла в сумочку за ключом.

Она никак не могла открыть квартиру: Максим стоял сзади, прижимая ее к своему твердому телу, а она ничего не соображала, чуть не теряя сознание от нахлынувшей страсти. Ключ скользил в вспотевших от внутреннего жара пальцах и не попадал в замочную скважину. Теплое дыхание адвоката за спиной мешало сосредоточиться, выбивало из привычной колеи., а его руки, терзавшие ее грудь сквозь одежду, отключали разум.

Наконец дверь распахнулась, и теперь уже Максим прижал ее к стене прихожей.

Она рванулась прочь от его рук: привыкла быть хозяйкой положения. Она Пантера, хищница, охотница, все мужчины должны валяться у ее ног. Но не этот. Этому хотелось подчиняться. «Что это? Почему?» – прилетела шальная мысль и спряталась в уголке сознания.

– Максим…

Его имя вырвалось изо рта непроизвольно, а шепот походил больше на тихую мольбу, чем на протест. И тут же волной поднялся откуда-то из пяток страх: он не называл свое имя. Жанна очнулась: чуть, дура, не попалась. Нельзя думать только передом.

Но адвокат не обратил на ее слова внимания, лишь слегка улыбнулся уголками губ и… снял с ее головы парик.

– Ты что делаешь? – теперь она растерялась.

– Хочу вдохнуть запах твоих волос, – хрипло сказал он и уткнулся носом в ее затылок.

Пальцы Максима коснулись шеи, приподняли волосы. У Жанны перехватило дыхание. Появилось желание забыться, отдать себя в руки этого мужчины, насладиться процессом. Оно росло, как айсберг, выплывающий из тумана, и постепенно захватывало сознание. Но…

Нельзя отключаться! Нельзя! У нее есть цель.

Она решила взять ситуацию в свои руки и стала расстегивать пуговицы на его рубашке. Он ответил на игру. Сначала распахнул полы ее блузки, посмотрел пристально прямо в глаза и побежал ладонью от шеи к ложбинке между грудей. Хитро усмехнувшись, щелкнул тоненькой резинкой эластичного кружева, обвел полушария, покачал каждое в ладонях, а потом вытащил одну половинку из бюстгальтера, наклонился и лизнул напрягшийся сосок.

Это был запрещенный прием. Жанна выгнула спину. Длинными ногтями она непроизвольно впилась в его кожу, потом, осознав, что делает ему больно, отдернула пальцы. В ответ на ее движение, Максим сжал ее тонкую талию, расстегнул замок юбки, и она с шуршанием проехала по ногам и легла на полу скинутой змеиной кожей. Но адвокат на этом не остановился. Он притянул ее бедра к своим, дал Жанне в полной мере ощутить силу его желания.

– Ты такая, Пантера, такая… соблазнительная, – горячо зашептали его губы прямо в ее распахнутый от шумного дыхания рот.

Все. Он покорил ее тело. Теперь Жанна была готова отдаться этому человеку прямо здесь, у входной двери. Она выгнулась, вытащила его рубашку из брюк, провела руками по гладкой коже, по кубикам живота и вернулась к ремню. Пальцы наощупь нашли застежку, дернули…

И тут голос разума завопил в голове: «Опомнись! Ты его соблазняешь, а не наоборот!»

Жанна, вынырнув из тумана страсти, мягко отстранилась, взяла его за руку и потащила в спальню. Максим последовал за ней. Она видела, что каждый шаг дается ему с трудом: тело требовало быстрой разрядки.

«Ок! Сейчас мы тебе ее устроим!»

Она толкнула Максима к кровати и, глядя прямо в его расширившиеся зрачки, села сверху, не дав раздеться. Ее упругие бедра повели свою игру. Жанна освободила грудь от бюстгальтера, но не сняла его. Вздернутые кверху, ее шарики полновесного второго размера выглядели более аппетитно. Это Максим и подтвердил. Он сразу прихватил губами один сосок, а второй сжал в пальцах.

Жанна начала раскачиваться: вперед–назад, вперед-назад. Ее спина то выгибалась навстречу губам Максима, то вырывала сосок из его рта. Он прихватил его зубами, желая контролировать ситуацию, попытался приподнять ее за бедра, но она не позволила это сделать.

«Нет, – мстительно думала Жанна. – Ты у меня кончишь прямо так, в штаны! Будешь знать, как связываться со мной!»

Ее бедра заработали с удвоенной силой. Она запрокинула голову Максима и смотрела прямо в его глаза, контролируя каждую смену выражения. Но он, кажется, был уже во власти желания настолько, что ничего не соображал. Неожиданно он стал помогать ей в задуманном. Его ягодицы стремились навстречу ее бедрам, и все ускоряли движение.

Протяжный стон вырвался из возбуждённого горла, тело вздрогнуло. Максим упал на спину поперек кровати, закрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул. Жанна удовлетворенно улыбнулась: «Попался, голубчик!»

Но тут произошло непредвиденное.

Максим очнулся, приподнялся на локте, а потом схватил ее за талию и бросил на кровать. Не успела она опомниться, как он скинул брюки и плавки, одним движением сорвал с нее колготки и трусики, раздвинул бедра и с громким всхлипом вошел в разгоряченную плоть.

– Ты что делаешь? Защита…

Жанна взвилась, пытаясь вырваться из захвата, но сделала только хуже. Его орган проник глубоко в ее тело и начал свое проклятое действо. Несколько фрикций, и адвокат удовлетворенно выгнулся, застонал. Тело последний раз вздрогнуло, отдавая семя, и обмякло.

Жанна лежала молча. Что это сейчас было? Кто кого использовал? Нет, так дело не пойдет! Она чувствовала себя плохо. Теперь в ее точке «джи» заныло, засвербело от неудовлетворенного сексуального желания. Ее собственная игра обернулась против нее. В уголках глаз показались слезы разочарования.

Глава 7

Принимая душ в ванной у Пантеры, Максим насвистывал бодрый мотивчик. Настроение неожиданно поднялось, несмотря на неприятности, пережитые днем. С чего бы это? Ответ был на поверхности: хороший секс вернул ему бодрость духа и доброе расположение чувств. Он получил отличную разрядку. Казалось, накопившийся за три месяца негатив, покинул его сознание.

Причем самое удивительное, что Пантера не походила на профессионалку, которая своими изощренными ласками могла довести мужчину до безумия. Она была нежной и ранимой, пыталась доминировать, но тут же сдавалась, как только он начинал свою игру.

Единственное, что она отчаянно защищала, это черную маску. Как Максим не подбирался к ней, но так и не сумел ее снять. Можно было бы, конечно, сделать это насильно. В конце концов, какое ему дело до дамочки, прикидывавшейся Пантерой! Но в этом и заключалась прелесть игры. Тайна манила к себе, притягивала, будила воображение.

Максим был готов продолжать исследование личности Пантеры, почувствовав вдруг власть над ней, но она вызвала такси и выставила его вон, не задумываясь.

Максим постоял немного в коридоре, глядя на дверь, за которую его только что выпроводили, пожал плечами и стал спускаться по ступенькам. Хотелось немного пройтись и обдумать сегодняшний безумный день.

Чего только с утра не случилось!

Даже не верилось, что еще в обед он неторопливо работал над документами по новому делу. А потом понеслось: явился Илья, потащил его на свадьбу к брату, там обвалился шатер прямо на голову людям, пострадали все его родные. Один Славка отделался душевным потрясением, а мама, папа и… Кристина лежат в больнице.

Вспомнил бывшую девушку и вдруг сообразил, что думает о ней отстраненно, как о постороннем человеке. Максим даже остановился и прислушался к себе: точно, дыхание ровное, сердце не заходится в сумасшедшем ритме. Образ Кристины отодвинулся в глубину сознания.

Неужели и это заслуга Пантеры? Удивительно! Магия какая-то!

Максим вышел из подъезда, спустился с крыльца и сел на скамеечку, на которых днем обычно бабульки собирают новости и сплетни по дворам. Такси еще не приехало. Он сунул руку в карман, мечтая о ночной сигарете и сделал новое открытие: пачка исчезла.

«Да, точно! – вспомнил он. – Илья забрал ее».

Максим он тронул пальцем место ожога, сморщился от слабой боли и поискал глазами какой-нибудь ночной магазинчик или киоск, но ничего поблизости не обнаружил, зато взгляд наткнулся на название улицы и номер дома.

Пантера привезла его в обычный спальный район. Дом был многоэтажный, построенный из красного кирпича. Ухоженный дворик заканчивался детской площадкой. Глаза невольно подмечали детали. Максим и сам не знал, зачем ему это нужно, но на всякий случай даже сфотографировал фасад, потом повернулся и несколько раз нажал на кнопку фото и запечатлел все, что окружало дом.

В такси он вернулся мыслями в спальню Пантеры. Он еще пока не мог понять, какие чувства вызывает у него встреча с этой девушкой. Что-то казалось в ней знакомым, где-то в уголках памяти сидело гвоздем знание о ней, но, как он ни напрягал мозг, не мог вытащить это знание на поверхность. В голове один за другим вспыхивали вопросы. Почему девушка в маске? Она просто не хочет раскрывать свою личность или они знакомы в реальной жизни?

«Так, надо включить дедуктивные способности», – решил он. Когда-то вместе с братом они увлекались детективами и развивали наблюдательность.

Что он знает о Пантере?

Она невысокого роста и даже на каблуках едва касается до его виска. Он попытался вспомнить знакомых женщин и разочарованно вздохнул: они все были намного ниже его. При росте в метр восемьдесят пять сантиметров ни одна женщина не была выше.

Нет, рост не показатель. Что еще? Пантера стройная. У нее тонкая талия, красивые бедра и гладкая кожа.

Максим закрыл глаза, вызывая в памяти образ девушки. Точно! На шее у нее есть родинка, величиной со спичечную головку. Поможет ли она узнать Пантеру, если он встретит ее в обычном виде? Должна. Это уже зацепка.

Так, поехали дальше?

Волосы цвета спелого граната закрывают лопатки. Черт! Где-то сегодня он уже видел такие волосы! Максим напрягся, но вспомнить не получилось. Вот незадача! Нужная информация всплывет внезапно, в самый неподходящий момент, но до той поры он будет мучительно пытаться вспомнить.

И еще!

Пантера красиво и завораживающе двигается, чувствуется, что занималась танцами профессионально. Ну, в Москве огромное количество танцевальных студий и школ. Эти сведения никак ему не помогут вычислить ее личность.

У нее были серьги кольцами, как у цыганки…

Ну, и что? Это ни о чем не говорит. Серьги она могла надеть, чтобы дополнить созданный образ. Других украшений он не заметил, да и, если честно признаться, не до того было. Эта незнакомка вызвала такую бурю чувств, что он, обычно сдержанный в интиме, совсем потерял голову от страсти.

Она закрыл глаза, и перед глазами сразу появилась аппетитная грудь с розовыми сосками. Она приятной тяжестью лежала на ладони. Он сразу вспомнил большие и мягкие полушария Кристины и вздрогнул: неужели он будет теперь сравнивать девушку, которую любил, с незнакомкой, с которой один раз переспал? Нет, это никуда не годится!

Стоп!

Розовые соски могут быть только у женщины, никогда не кормившей грудью ребенка. Погоди-ка. значит, у нее нет детей? И она вряд ли замужем. В квартире он не заметил признаков мужчины.

Максим неожиданно почувствовал радость и тут же рассердился на себя.

И зачем ему нужно это знание? Нет, и нет. Он же не собирается жениться на первой встречной красотке, да еще и на такой, которая прячет лицо. О! А вдруг у нее там шрам на полщеки!

Хотя… над этой идеей можно было бы подумать.

Максим сразу представил вытянутое лицо Кристины, узнавшей о его скорой женитьбе, и даже испытал некоторое удовлетворение.