Папа-Мороз и его мандарины

1. Ильдар

– Ильдар Тимурович! Катастрофа! – влетел в кабинет мой помощник Стас.

– Что? Что случилось? Налоговая? ОБЭП? Пожар на складе? – бросался я в него самым ужасным, что мне в голову пришло.

Я аж из кресла привстал с перепуга. С самого утра проблемы сыпятся на мою голову как из рога изобилия. Надо было улетать сегодня на Мальдивы, и телефон вырубить, чтобы не знать всего этого. Две недели до Нового года, я и без того выжат, как лимон, а тут Стас. Скорее бы этот год уже закончился, господи!

– Да нет, не настолько плохо, – успокоил меня помощник. – Там что-то напутали с поставками... Короче, к нам едут двадцать фур с мандаринами. Вот...

– Какие, к чёрту, двадцать фур? Ты прикалываешься?

– Если бы...

– Верните всё обратно!

– Невозможно. Груз уже прошёл таможню, и по документам он уже наш. Я, конечно, разберусь с отделом поставок...

Я судорожно пытался представить, сколько это в килограммах или хотя бы тоннах, но не смог. Это просто до хрена и ещё одна маленькая тележка.

Как сказал бы внук моей домработницы: до неба. Это весь наш городишко можно завалить.

– Стас, ну, неужели ничего нельзя сделать? – в отчаяние взмолился я.

– Продать.

– Кому? Кому я продам столько мандарин? – взревел я. – Если через час не придумаете, куда мне девать эти сраные мандарины, я вам зарплату ими выдам. Ты понял меня? И премию тоже!

– Да понял, понял. Я могу идти?

– Уйди с глаз моих и без толкового плана не возвращайся!

Стас ушёл, и я тяжело опустился в своё кресло, чувствуя, что у меня всё внутри кипит от гнева. За что мне это? Что я такого сделал?

Грешил, бывало... Но не настолько же, ёксель-моксель?

У меня зазвонил мобильник, и я с раздражением принял видеовызов.

– Пупсик, ты не занят? – замельтешили сиськи Алины на экране, а потом уже появилось её милое личико.

– Занят! – недовольно буркнул я.

– Тогда я быстро. Не могу определиться с купальником. Этот? – Она поднесла к экрану синюю тряпочку. – Или этот? – Показала крсную.

– Бери оба, – пошёл на компромисс.

– Я оба не хочу.

– Красный тогда.

– Но он меня полнит.

– Синий! Синий идеально подходит к твоим глазам!

– Спасибо, пупсик! Что бы я без тебя делала?

В "Шестёрочке" на кассе бы сидела, дура, а не на Мальдивы чемоданы паковала. И проблем с купальником бы просто не возникло.

– Это всё, дорогая? – с надеждой спросил я.

– А ты сегодня заедешь, Ильдар? Я соскучилась.

– Пока не знаю. Не уверен...

– Ладно, не буду отвлекать, тигрёнок! У меня ещё столько дел!

Я отключился и с облегчением отбросил телефон на стол. Перед глазами стояли не аппетитные дыни Алины, а тонны мандарин. У меня было ощущение, что весь мир окрасился в оранжевый цвет.

Я не могу уехать в отпуск, не решив вопрос с этими ошибочными фурами.

Что же делать теперь?

Закрыв лицо руками, я сидел некоторое время, обдумывая ситуацию. Принятие никак не наступало. Может, Стас всё же вернётся и сообщит, что вопрос разрешился сам собой?

В чудеса я никогда не верил, но сейчас зачем-то их ждал.

– Ильдар Тимурович, – заглянул через час Стас, и моё сердце забилось чаще от надежды, что он что-то придумал. – Пойдёмте пообедаем? Заодно обсудим мандариновый коллапс?

Война войной, а обед по расписанию. Я послушно поплёлся вслед за помощником.

Обедали мы обычно в ресторанчике на первом этаже нашего офисного здания. Еле столик свободный нашли, всё битком, час пик, обеденное время. От стресса у меня был такой дикий голод, что я заказ сделал, как не в себя.

– Что с мандаринами делать будем, Стас? – вернулся я к нашим баранам.

– Есть идея, босс. После обеда приедет рекламщица крутая. Быстро отснимем ролик и так распиарим фрукты, что их с руками оторвут.

– Ты сам-то в это веришь? – с сомнением простонал я.

– Вы просто её не знаете. Не баба, а зверь! Она лучшая в рекламном бизнесе! Только есть проблемка – с актёрами напряжёнка нужно где-то найти того, кто снимется в рекламе.

– Сам снимусь, Стасик! – радостно объявил я. – Только пусть приедет поскорее эта тётя!

Я и рожей вышел, и фигура у меня супер. Что я зря в качалку хожу три раза в неделю?

Перед глазами поскакали картинку моего обнажённого торса и я весь такой горячий самец на оранжевом фоне. Огнище же? Будут этакие секси мандарины, – размечтался я. Домохозяйки одинокие по два мешка накупят, отвечаю!

– Ильдар Тимурович, сейчас культ семьи и всё такое, – прервал мои эротические фантазии Стас. – Мама, папа и ребёнок нужны, а лучше парочка спиногрызов – люди такое любят. Все мечтают о семье из рекламы майонеза.

– И где я, по-твоему, ребёнка возьму?

У меня был один знакомый пацан – внук домработницы. А псевдожену рекламную где? Алинку можно напрячь. Да она уписается, если её по телеку покажут, и меня потом в отпуске будет по три раза в день благодарить.

Осталось тётку эту пиарщицу дождаться и с ней перетереть идею. Я был готов вложиться по полной, так что в том, что рекламе быть, сомнений не было никаких.

Уф... Аж аппетит появился. Я закинул в рот вилку гарнира и огляделся. За соседним столиком одиноко сидела девочка, на вид лет пять-шесть, плюс-минус, я в детях не разбираюсь. Она что-то старательно рисовала карандашами на листке бумаги. От напряжения даже кончик языка высунула, видать важное что-то изображает.

Сам не знаю, чего я к ней прицепился, но заинтересовала она меня чем-то. Миленькая такая, симпатичная.

– Как тебе спиногрызка вон та? – глазами показал Стасу на девочку.

– Хорошая. Фактурная, – одобрил он.

Я отбросил вилку, поднялся из-за стола и пересел за стол к девочке. Мне так сильно нужна была эта реклама, что последствия приставания к маленькой девочке – последнее, о чём я думал.

– Привет, девочка! – поздоровался я с ней.

Она подняла голову и рассеянно уставилась на меня. Симпатичная, глаза необычного цвета серо-голубого, как у меня, и черты лица какие-то знакомые, что ли...

2. Ильдар

Инстинктивно отпустив детскую ручонку, я поднял голову и обомлел. Рядом со мной стояла разъярённая девица, готовая вот-вот наброситься на меня и разорвать в клочки. Высокая брюнетка с высокомерным взглядом. Она была в пальто, поэтому её габариты я оценить не мог.

Откуда она знает мою фамилию? Мы что, знакомы?

– Какого чёрта, Ильдар? – продолжила шипеть дамочка. – Катя, сколько раз я тебе говорила, чтобы ты не разговаривала с незнакомыми людьми, особенно мужчинами?

– Я, по-вашему, на педофила похож? – тоже рассердился я.

– Мама, кто такой педофил? – тут же подхватила девочка.

– О, господи! – закатила глаза наседка-мамаша.

И тут я как вспомнил! Это же Олька, одноклассница моя бывшая. Моя первая любовь...

Только она умеет так красиво глаза закатывать, словно актриса из ретро кино.

– Оля? Некрасова? – каким-то не своим голосом проговорил я. – Обалдеть! Вот это встреча!

– Прости, Тагаев, мне некогда с тобой лясы точить, – строгим голосом произнесла она и показала мне рукой, чтобы я освободил ей место за столом.

Я нехотя поднялся, но уходить не спешил. Смотрел, как Оля снимает пальто и идёт к вешалке, прикрученной к стене. Начал неосознанно рассматривать её. Она стала фигуристой, округлилась в нужных местах, но талия была тоненькой. В школе Олька тощей была, как палка, но это не мешало нам с ней влюбляться, потому что и я был дрищём, пока в качалку не начал ходить.

Модная стрижка и макияж преобразили Олю до неузнаваемости. Больше не угловатая девчонка – женщина. Красивая, надо признать. Хотя лет ей столько же, сколько мне двадцать семь. На таких на улице мужики оборачиваются. Я бы тоже шею свернул. Да что там говорить, я и сейчас залип на неё.

Воспоминания о былом нахлынули, ни в какую не желая меня отпускать. Любил её безумно, думал будем вместе навсегда. Жениться только на ней планировал. А потом уехал из нашего посёлка в большой город, и завертело меня в этом водовороте. Оля тоже собиралась приехать, но осталась почему-то в посёлке, так наши пути и разошлись.

Долго я её забыть не мог. До сих пор нет-нет, да вспомню. Первая любовь она ведь не забывается?

Да и не любил я больше никого. Я, наверное, поэтому и не женился.

Официант принёс Оле заказ, а она, присев за столик, делала вид, что меня здесь нет. Что за сраный игнор? Обиделась на меня? Но за что? В чём я провинился?

А вот Катя, наоборот, смотрела на меня во все глаза, видать я её заинтересовал своим предложением.

– Мам, Ильдар Тимурович хочет меня по телевизору показывать, – сообщила матери девочка.

– Что? – недоверчиво сморщилась Оля и наконец-то посмотрела на меня. – Не слушай его, доченька, этот дядя любит лапшу на уши вешать глупым девочкам. Ешь давай, а не то будешь голодная весь день!

Я так расстроился, что вернулся обратно к Стасу и своему остывшему обеду. Аппетит пропал, а вот интерес к Оле разрастался с каждой минутой всё сильнее.

– Плохая была идея, – шёпотом произнёс Стас, косясь на Олю. – Я бы тоже закипел, если бы к моей дочке подсел незнакомый мужик и начал с ней разговаривать.

– Мы, вообще-то, знакомы! – заметил я, но легче от этого не стало.

Оля с дочкой обедали, а я продолжил на них пялиться. Мне хотелось расспросить Олю о том, как она поживает, где работает, но в то же время навязываться не хотел.

Может, пригласить её на ужин? Интересно, мужик у неё есть? Кольца обручального не вижу, но ребёнка же ей кто-то сделал?

Девчушка могла бы быть моей, если была бы старше на пару лет...

Сам не понимал, что со мной. Что я так впечатлился встречей с бывшей? Нервы, наверное?

Обеденный перерыв закончился, и ресторанчик начал пустеть. Оля с дочкой тоже ушли, а теперь жалел, что не взял у неё хотя бы номер телефона. Зачем? Сам не знаю. Всё в моей душе перевернулось от этой случайной встречи.

Надо забыть о ней. Мало проблем у меня? Дала же понять, что не рада меня видеть, так чего я так разошёлся?

– Ильдар Тимурович, – окликнул меня Стас, выводя из задумчивости. – Там рекламщица уже приехала. Нехорошо заставлять её ждать.

– Ладно, пойдём, – обречённо встал я из-за стола, с удивлением обнаружив, что к еде почти не притронулся.

Мы с помощником поднялись на наш этаж и направились к моему кабинету. Я остолбенел, увидев в приёмной Олю с Катей. Передумала? Всё же хочет в рекламе дочку снять? Но как она нашла мой офис?

Чудеса, да и только!

– Оля? – удивлённо произнёс я.

– Ильдар? – повторила она эхом.

– Ольга Николаевна? – оказался самым догадливым Стас. – Это с вами мы созванивались насчёт рекламы?

– Да, – подтвердила Оля. – Так это твои мандарины, Тагаев?

– Мои.

– Простите, но нет... – засуетилась она, хватая Катю за руку. – Ничего не выйдет. Я передумала.

Она ринулась к двери, но я преградил ей дорогу. Мне нужно было продать эти чёртовы фрукты, и я был готов пойти на всё, чтобы Оля мне помогла. Даже удерживать её силой.

– А, ну, стоять, Некрасова! Никуда не выпущу, пока не объяснишь мне, в чём дело!

3. Оля

В страшном сне не могла такое представить. Чтобы вот так глупо и нелепо свела нас с Ильдаром судьба.

Думала, забыла, простила...

А как увидела его сегодня, да ещё и рядом с Катюшкой, сердце оборвалось. Я так разволновалась, что бежать хотелось куда глаза глядят, чтобы не разреветься, но Тагаев, гад, был не только наглым, но и сильным.

– Оля, нам нужно поговорить, – Ильдар заслонил собой не только путь к бегству, но и весь белый свет.

– О чём? Пропусти немедленно!

Ломилась в дверь, как сумасшедшая.

– Мам, ты мне руку сейчас оторвёшь! – запищала Катя, и это заставило меня взять себя в руки.

Секретарь и тот мужчина, с которым обедал Ильдар, сейчас смотрели на меня, как на больную, а Тагаев...

На него я даже взглянуть боялась.

– Оля! – рявкнул на меня Ильдар, приведя в чувство.

– Ладно, хорошо, давай поговорим, – сдалась я. – Наедине, – добавила, косясь на перепуганную Катюшку. – Солнышко, подождёшь меня здесь на диванчике? – показала я на довольно комфортное место ожидания в приёмной. – Мне нужно обсудить кое-что с Ильдаром Тимуровичем.

– Мои съёмки для телевизора? – с надеждой проговорила дочь.

В её глазах было столько надежды, что я разозлилась на Ильдара. Вот зачем он ей голову задурил, идиотина? Катя теперь с меня не слезет, а когда я объясню ей, что всё не так, как она представила, она расстроится.

– Да, малышка! – продолжал меня выбешивать Тагаев. – Именно съёмки. Нам с твоей мамой нужно решить некоторые вопросы.

– Ура! – подпрыгнула на месте дочь, а потом обняла меня за талию. – Ты самая лучшая мамочка в мире!

У меня окончательно сжалось сердце. Я не представляла, как буду потом успокаивать безутешного ребёнка. А всё этот придурок!

– Присмотрите за девочкой, Алла Геннадьевна, – бросил Ильдар секретарю, взял меня за локоть и потащил в свой кабинет.

Я даже оглядеться не успела по сторонам, потому что стоило нам остаться наедине, Ильдар схватил меня в охапку и прижал к себе.

– Ты что делаешь? – зашипела я, пытаясь его отпихнуть.

Мне не удалось это сделать, потому что Тагаев из тощего мальчишки превратился в здоровенного мужика, конечно, он был сильнее. Я задохнулась от возмущения и его дорогого парфюма. Воспоминания так не вовремя накатили на меня снова, что я готова была разрыдаться, не справляясь с эмоциями.

– Я очень рад тебя видеть, Олька! – тихо сказал Ильдар. – Я скучал по тебе.

Так скучал, что бросил меня с пузом, козлина! Я всё думала, чем он так занят, что в посёлок носа не показывает, а он мандаринчиками торгует?

Наконец, я перестала трепыхаться, и он меня отпустил.

Кабинет был просто шикарным. И секретарь у него есть, и помощник. Выглядит Ильдар тоже дорого. Видать делишки хорошо идут.

Фрукты крутятся, ловешка мутится?

– Успокоилась? – обеспокоенно спросил Ильдар.

– Да, прости, что-то нервы шалят. Работы много, зашиваюсь.

Это было правдой. Крутилась, как белка в колесе, с тех пор как стала матерью. Если бы не вкалывала, как проклятая, у меня бы не было своего рекламного агентства. У меня тоже имелся штат сотрудников, но на крупные и нестандартные заказы я предпочитала ездить лично.

Знала бы, что тут за заказчик, агента бы прислала, честное слово.

Как назло, школу закрыли на карантин, и няня Кати заболела. Второй день таскала с собой дочку. Хорошо, что она уже достаточно взрослая и может спокойно подождать меня во время рабочих моментов. Я понимала, что для неё это утомительно, но девать её было некуда.

Раньше было хуже, когда я не могла себе позволить няню, а Катя скакала кузнечиком и рот у неё не закрывался.

– Так ты возьмёшься за мой заказ? – с надеждой спросил Ильдар. – Давай присядем? – указал на диван у окна. – Может, кофе хочешь или чай?

– Только что пила, спасибо, – напомнила я. – Ильдар, пойми меня правильно. У меня не получится взять твой заказ. Появились непредвиденные обстоятельства.

– Какие? Ты за этим в офис ко мне приехала, чтобы об этом сообщить? Что-то ты темнишь? Так и скажи, что работать со мной не хочешь.

– А если и так? – с вызовом ответила я.

– Оль, мне сильно надо! Ну, хочешь, я на колени перед тобой встану? Хочешь, гонорар подниму в два раза? Хочешь, рабом твоим стану? Только не бросай в беде! Мы же не чужие люди? Ради того, что было между нами, смилуйся!

Тагаев так убедительно меня упрашивал, что я почти согласилась. Рабы мне без надобности, а вот от денег отказаться было тяжело.

– У меня есть наброски слоганов, Ильдар Тимурович, с актёрами беда.

– Катя хочет сняться. Жалко тебе, что ли? Я тоже готов. Типа я её папаня, мать найду, клянусь. Чёрт, Оля, я на всё готов, ты разве ещё не поняла?

Когда он сказал "типа" папаня, моё сердце пропустило удар. Если бы он только знал...

В принципе, Тагаев фотогеничен. Он всегда был красавчиком и всем нравился. На экране он будет смотреться органично. У меня глаз намётан.

Моего отца удар хватит, когда он увидит рожу Ильдара рядом с внучкой. С другой стороны, пусть Катюшку покажут в рекламе. Она будет счастлива.

Отснимем ролик, получу гонорар, и на этом мы распрощаемся с Ильдаром.

Снова.

– Завтра в десять будь по этому адресу, – протянула ему визитку съёмочной студии. – И актрису не забудь привести. Её гонорар и Кати из твоего кармана.

– Богиня! – Ильдар забрал визитку, потом схватил меня за руки и расцеловал их. – Ты просто лучшая! Я так тебе благодарен, Олька!

– Пока не за что. Вот слоганы, – достала из сумочки файлик с текстами. – Выбери до завтра, что понравился больше. Продаваемые, я подчеркнула жёлтым.

После этого Тагаев не глядя подписал договор, что я ему всучила, умножив сумму своего вознаграждения в два раза, из чего я сделала вывод, что у мужика реально проблемы, и он готов на всё.

Судорожно засунула в сумку свой экземпляр договора, чтобы поскорее уйти. Главное – договор, с остальным завтра разберёмся, когда в себя приду и успокоюсь.