Папе не скажем

Глава 1

ГЛАВА 1

АСЯ АГЕЕВА

— ЧЕРТ, — торможу рывком, но все-таки влетаю в задний бампер впереди стоящей тачки. Секундная паника.

И я включаюсь…

Боже. Боже.

Ну да, я не соблюдала безопасную дистанцию, да и интервал тоже, чего греха таить?

Из черного крузака выходит мужик в костюме и в солнцезащитных очках, потрясенно всматривается в разбитое крыло, а я отстегиваю ремень безопасности и выпрыгиваю из машины.

Ладно, у меня страховка.

— Извините, я все возмещу, — спокойно заявляю, осматривая повреждения.

Мужчина опускает “рейбаны” указательным пальцем, и я врезаюсь взглядом в эти бездонные омуты, которые начинают меня сканировать с ног до головы.

Взгляд цепкий, колкий, пугающе глубокий… Дыхание перекрывается.

— Возместишь, да? Машина из салона, ей три дня, — глубокий баритон моментально рождает рой мурашек по телу.

— И что теперь? Не дышать рядом с ней? Моя тоже из салона, но ей чуть больше трех дней.

Наглый тип передо мной хмыкает, но ведет себя совершенно спокойно. Я не то чтобы боюсь, потому пару приемов знаю. И если он только попробует взбрыкнуть…я пасти задних не буду.

— Явно не врезаться в стоящую на парковке машину, — лениво улыбается, очки снимает, и теперь опаляет меня своим звериным взглядом без преград.

— Руслан Владимирович, вызываю ментов? — какой-то додик выходит со стороны водителя и хмуро смотрит то на меня, то на мужика.

Я примерно представляю, что будет дальше, но мне все равно не по себе. Конечно, если что я позвоню папе. Только он сдуру подумает, что меня тут размозжило, так что лучше попробовать разрулить самой.

— Я не представился, Руслан, — протягивает мне руку, а я возьми да и дай ему свою руку. У него она теплая и большая, а моя ледышка. В его лапищу уместилось бы две мои. Но руки, конечно, у него аккуратные, на левой руке красуются явно не дешевые часы.

— Ася, — пытаюсь сделать абсолютно спокойный вид, но грохочущий пульс меня выдает, конечно.

— Ась, так что, вызываем ментов, или как-то иначе решим? — улыбается шире, и я вижу ямочки, которые мне всегда в парнях нравились. Уф. Ну да, симпатичный мужик. И надо же так познакомиться?! Ужас!

— А как иначе? Тут не прямо ужас какие повреждения. Европротокола не хватит? — томно посматриваю на него, на что Руслан показывает идеальный ряд белых зубов в изящной улыбке, от которой сердце екает.

— Хватит, конечно. Ну мало ли, вдруг у тебя не хватит, — осматривает мой “миникупер”, подаренный отцом. Черт, вот тут обидно, я за свою машинку так воевала, а теперь авария. Батя будет в ярости и точно запретит мне садиться за руль.

И вовсе не из-за поврежденной машины.

— У меня что? Маленькая вмятина, — вздыхаю устало и представляю будущий разговор с батей.

Мне киздец. Пора покупать проездной для общественного транспорта.

— Да, нестрашно. Навскидку укладываемся в страховку, — точечно всматривается в меня практически не моргая.

— Ну все тогда, давайте оформлять европротокол.

Я прикусываю губу, а он не упускает возможности рассмотреть все поближе, делая шаг в мою сторону. Ох. Лицо пылает.

— Оформим. Юра, европротокол неси.

На все про все уходит максимум минут десять, а я за эти десять минут мужик разве что не облизал меня взглядом. Внимание ко мне очевидно, да и я тоже понимаю, что между нами прямо искрит пространство. Но так или иначе он прямо сильно старше меня. Сколько ему? Тридцать? Мне в мои девятнадцать что делать?

Сердце стучит сильно-сильно.

После завершения я возвращаюсь к своей машине, а вот Руслан следует за мной. Солнце слепит ужасно. Поворачиваюсь и мажу своим вниманием по выглаженной белой рубашке на фоне загоревшей кожи. Гладко выбрит, хотя ему бы очень пошла щетина.

— Едем на ужин, и ты загладишь свою вину передо мной и моей разбитой новой машиной, — брюнет снова снимает солнцезащитные очки и ослепляет меня яркими голубыми глазами. — А там посмотрим, получится загладить или нет.

Вот это подкат, конечно. Или намек на секс? Ты за кого меня принимаешь, умник? Внутри взрываются эмоциями протест и злость.

— Да сейчас. Бегу и волосы мои назад летят. Сам себе загладь че ты там хочешь…И вообще ты знаешь, кто мой папа? Он за такие предложения раскатает тебя укладчиком.

— А мы папе не скажем, — криво ухмыляется он, рассматривая меня вязким наглым взглядом с ног до головы. —Да и я не предлагал, а поставил перед фактом.

Бессмертный? Бесстрашный? Или отчачнный?

— Иди к черту, Руслан Владимирович, вместе со своими грязными намеками, понял? — нервно вздыхаю, пуская в мужика огненные стрелы злости своим разъяренным взглядом.

— Малыш, про УТС слышала? — он мягко касается костяшками пальцев моей руки, на что я моментально дергаю рукой.

— Что?

— Утрата товарной стоимости, — играет бровью и снова смотрит на меня как я на торт после шести вечера! — У новой машины после ремонта падает рыночная цена. Это называется утрата товарной стоимости. И это не покрывается страховкой.

— Ты меня запугиваешь, что ли? — возмущенно всматриваюсь в эту холеную морду.

— Нет, просто намекаю на то, что ужин в качестве того, чтобы загладить вину за ремонт тачки от ста штук явно не так много. Так что, характерная? Мне за тобой куда заехать?

Вот это да.

— Я не давала согласие, вообще-то.

— У меня твой номер уже есть, так что наберу вечером, — подмигивает, разворачивается и уходит в сторону своего танка, оставляя меня с разинутым ртом.

ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ, ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ИСТОРИЮ АСИ АГЕЕВОЙ. DADDY`S GIRL НА СВЯЗИ И ГОТОВА РВАТЬ И МЕТАТЬ. КНИГА ЧИТАЕТСЯ ОТДЕЛЬНО БЕЗ ПРОБЛЕМ.

У нас по классике: будут гром и молния, вжарим рок и устроим то еще представление.

ДОБАВЛЯЙТЕ В БИБЛИОТЕКУ, СТАВЬТЕ ЗВЕЗДОЧКУ (ОТМЕТКУ МНЕ НРАВИТСЯ) И МЫ ПОЛЕТЕЛИ)

книга участница литмоба "Настоящий мужична" https://litnet.com/shrt/lSKD

Глава 2

ГЛАВА 2

Как хорошо, что никто из работников офиса отца не было в этот момент на парковке. И как хорошо, что лично отец ничего не видел.

Поднимаюсь к нему, и пытаюсь придать лицу нейтральный вид. Но мой папа слишком хорошо читает меня, чтобы скрывать от него хоть что-то.

— Пап, — стучусь прежде чем зайти. Мне, конечно, это не нужно, да и вообще все в офисе в курсе, кто я такая. Мы с папаней периодически видимся у него на работе, потому что я после универа заскакиваю, если мало пар.

А еще мы пару раз хлестали коллекционный коньяк в тихушку от мамы. Дегустировали.

Потому что я папина дочка, и у меня нет проблем с тем, чтобы проводить время в мужской компании с мужскими интересами.

— О доча, заходи, ты опоздала, — папа машет мне рукой и перекладывает одну кипу бумаг на другую. В кабинете еще трое: один его главбух, второй глава службы безопасности, а третий мне незнаком.

Бизнес отца связан с информационными системами, которые приносят много денег, но и много врагов. Деталей я не знаю, но периодически помогаю отцу с переводом важных бумаг, которые лишним людям показывать нельзя.

Хорошо, что я свой человек, потому что это бесценный опыт для меня, как для будущего переводчика.

— Та ты тут по уши в работе, давай в другой раз? Здравствуйте, дядь Игорь, дядь Саша, — машу им и неловко топчусь у входа.

Незнакомец встает и подается вперед, освобождая мне место на стуле возле стола отца.

— Это Илья, мой новый личный помощник. Илья — это моя дочь, Ася. Смотреть можно, трогать нельзя. Вопросы?

Вопросов ни у кого не возникнет. Илья этот высоченный, мускулистый мужик, который заполняет собой пространство только так. На меня не смотрит, играет желваками, пугающе мускулист.

— Приятно, — хмыкаю и падаю на освободившееся место. Батя бегло осматривает меня и хмурится:

— Все хорошо? Ты бледная, — цедит и хмурится сильнее.

— Бааать, ну че ты как здрасьте! Все нормально со мной, давай говори с чем помочь, и я поехала. У меня дел по горло, — большим пальцем обвожу шею и наигранно смеюсь.

Вообще-то я до чертиков переживаю, что кто-то рассмотрит повреждения моей машины, и мне знатно прилетит.

Новичок в команде отца не моргая всматривается в меня. Да, я красивая. Но ты тоже не пялься же так, как баран на новые ворота, епт.

— Да, держи, до пятницы сделаешь? — сует целый пак, отчего у меня глаза на лоб лезут.

— Батя! Ты в адеквате? Три дня осталось, у меня ж еще универ.

— Дочь, у меня тендер горит, понимаешь? Постарайся, очень прошу. С меня магарыч.

— Ммм, я подумаю, что ты можешь мне предложить, — подскакиваю и бегу целовать папаню в щечку. Он растекается повидлом, а я думаю, где взять дополнительную нервную систему, чтобы все это успеть перевести.

У бати навязчивая идея, что любого другого переводчика можно перекупить, так что доверять никому нельзя.

— Ася, надеюсь, ты сегодня дома? — загадочно изгибает бровь, а я в уме кричу дикой чаечкой.

— Папа! А ничего, что у я устала кататься туда-сюда, мне ночью приезжать, чтобы потом в шесть утра встать и ехать, да?

Официальная версия, почему мне стоит жить отдельно, это, конечно, удобство проживания возле универа и экономии времени. Но по факту: я уже взрослая, и я хочу жить отдельно хотя бы на период обучения, а вот во время каникул, так и быть…, вернусь домой.

Батя тяжело вздыхает и кивает, мол, да ты права, да, я согласен.

— Хорошо.

Но по выражению лица не сказать, что все хорошо.

Конечно, я душечка, папина дочурка, и вообще он уверен, что я его лучший друг. Как мужики любят говорить, “Бро”. Разумеется, это не значит, что остальных детей он не любит, просто я на одной волне с батей по всем вопросам, ун кроме мальчиков, естественно.

— Все, я упорхала, — посылаю всем присутствующим воздушный поцелуй, а новичок так и пялится на меня. Ну ты даешь, парень…

Мне бросают в ответ сдержанное “до свидания”, и вот я уже бегу по лестнице, игнорируя наличие лифта. Мне позарез надо как можно скорее смотать удочки отсюда и до следующего приезда домой решить что-то с машиной.

Приехав домой, делаю пару качественных фото и рассматриваю все повреждения своей малышки. Черт!

Развесила уши и врезалась, молодца.

Поднимаюсь домой в откровенно хероватом настроении, и вот мой телефон оживает. Номер не определяется, и я даже думаю не отвечать, но потом седьмое чувство подсказывает все-таки принять вызов.

— Думала отвечать или нет? — слышу знакомый бархатный голос, и ловлю странные импульсы в теле от услышанного.
— Ааа Руслан Владимирович, — абсолютно нейтрально кидаю в ответ, хотя внутри сердечко стучит чаще.

Ну мужик он, конечно, огонь. Прямо вызывайте пожарных, потому что пылаю.

— Просто Руслан, Ась, — ощущаю, что он улыбается. В голове прекрасно себе рисую ямочки на мужественном лице.

— А мы на брудершафт не пили.

— Это претензия? Сейчас исправим, — слышу, что он выходит из машины. Звук улицы проникает в мое сознание.

— Аахха ты курсы пикапа прошел, Руслан Владимирович?

— Нет, девушки обычно падают ниц просто так, потому что я классный. Ты же заметила, признавайся.

— Пф, держи карман шире, мистер самоуверенность, — закатываю глаза, а сама кайфую от его напора.

— Нет. Я объективно рассматриваю ситуацию.

— А что вам надо, Руслан Владимирович? Я тут немного занята. Даже не немного.

— Работаешь?

— Нет, с мужем и детьми отдыхаю, — пафосным тоном отвечаю.

— Врешь бездарно.

Раунд!

— Чего это?

— А я все о тебе знаю, Агеева Ася Алановна, выходи, я под твоим домом.

И вот тут он сумел меня удивить. В смысле?

Подлетаю к окну и вижу знакомую машину.

Насколько здраво выходить вечером к малознакомому мужчине, чью машину ты сегодня чесанула как следует?

По шкале от нуля до ста …минус сто?

Глава 3

АСЯ

Конечно, я всегда выгляжу прекрасно, это даже не обсуждается, но сейчас я нарочито медленно собираюсь, рисую стрелки, делаю максимально много для того, чтобы улучшить и без того шикарную внешность.

Зачем?

Просто чтобы повысить баллы. Я могу и в мешке выйти, и тогда все с открытыми ртами стоять будут.
Переодеваюсь в легкое платье (благо погода пока позволяет), и чтобы не смотрелось так, как будто я прихорашивалась для него, натягиваю простые босоножки.

Руслан Владимирович ждет уже двадцать минут, и надо сказать, ни разу не набрал. Я периодически подхожу к окну, чтобы удостовериться в наличии машины.

Машина на месте, Руслан Владимирович, очевидно, тоже, раз габариты включены. Итак, я сотый раз смотрю в зеркало и проверяю свой безукоризненный вид.

Он умрет от своего счастья, увидев меня.

Спускаюсь незамысловато медленно, будто бы смакуя свой выход.

Открываю подъездную дверь и выхожу в свет уличных фонарей. Одновременно с этим водительская дверь знакомой уже мне тачки открывается, и оттуда выходит он. Явно бог секса, потому что он сделал все, чтобы я это заметила.

И вот ему все же удается застать меня врасплох.

Рубашка плотно облегает накаченное тело, пара пуговиц расстегнуты, и мне видно такую же массивную шею, золотую полоску цепочки, что ускользает в вырез рубашки.

Вид уставший и немного потрепанный, а еще он щурит свои глаза и это упрямо вопит о том, что день дерьмо.

— Вечер, Руслан Владимирович, — показательно вежливо улыбаюсь и как бы невзначай стреляю глазками.

На секунду мне даже жаль, что я заставила его ждать, но потом я вспоминаю, что я лучшее, что случилось с ним сегодня…и меня немного отпускает.

— Ася, привет, выглядишь как лучшее, что может быть. И чтобы закрыть вопрос с именем и отчеством, — он поднимает палец вверх и отходит к пассажирской двери, открывает и выуживает оттуда бутылку Dom Pérignon Vintage Brut. Я могу распознать даже в полумраке эту бутылку.

— Так вот, чтобы закрыть вопрос с “ты” и “вы”, я решаю его кардинально, — следом он достает два бокала и решительным шагом идет ко мне. Если бы можно было бы охереть знатнее, я бы точно охерела.

— Да что вы говорите, — я скрещиваю дрожащие ноги, которые неровен час подкосятся, и я благополучно поцелую асфальт.

— Да, а то у тебя пунктик, я обычно по пунктам и иду, танком.

— Не БТР?

— Люблю когда все кардинально, — облизывает нижнюю губу, и в этот момент я близка к потери сознания.

В воздухе повисает нечто вязкое, что ощущается внизу живота приятным томлением.

Два бокала перекочевывают на капот машины, пока мужчина совершенно отточенными движениями открывает шампанское, разливает по двум бокалам.

А я все еще в шоке.

В один он наливает чуть больше, во второй чуть меньше.

Жадно ощупываю взглядом гордый профиль и ловлю странные вибрации у себя внутри. Как будто бы этот мужик чертовски сильно мне нравится…

Тонкая сеточка морщин у глаз намекает на возраст, и я закусываю губу, готовая и на это наплевать.

Но в моей жизни так много но и если, что можно поорать в лесу, чтобы выпустить пар.

Надо было выходить к нему голой! Потому что я вообще не понимаю, что тут еще ждать.

— Так что, можно? Тогда будем на “ты” и по имени?

— А может мне нравится вас величать именно так, да и вообще. Вам сколько лет? — принимаю бокал и прокручиваю содержимое, как будто бы я сомелье.

— Мне уже можно покупать шампанское, ездить на машине и заниматься сексом по обоюдному согласию сторон, — подмигивает и тянет бокал к губам.

Вообще-то сейчас должен был красный флажок промелькнуть перед глазами, но я что делаю? Тоже притягиваю бокал к губам, почему-то почти полностью доверяясь Руслану. В глаза всматриваюсь, пока мы делаем пару глотков на брудершафт.

Руки трясутся.

В голове рассеивается туман.

Боже.

Ненавижу брют, но пью его, только под конец скривившись.

— Не понравилось?

— Честно? Ненавижу брют, эта кислятина…— морщусь, но допиваю все.

Руслан упоительно рассматривает каждое мое движение. Парень поплыл. Ладно, не парень. Мужчина.

И не совсем поплыл, но взгляд явно заинтересованный, да и приехал как и говорил. Честно, я думала, что не явится.

— Едем тогда в ресторан, там закажем то, что ты пьешь, обсудим дела, да и вообще познакомимся.

— Откуда мысли, что я соглашусь? — прищуриваюсь и внимательно рассматриваю самодовольное и уверенное лицо Руслана Владимировича. Меня буквально поджигает изнутри, когда я даже мысленно так к нему обращаюсь.

— Я неплохо читаю людей по мимике и жестам, — тихо шепчет и открывает для меня пассажирскую дверь.

Иногда таких мужчин называют коротко “выжимай трусики”. Все мысли о том, что перед парнями расплываться нельзя, уходят в небытие. Но с виду я, конечно, кремень и скала…

Машина бизнес-класса с полным фаршем, рожа-кожа и все причиндалы, которые только могут быть в такой тачиле. Не то чтобы я сильно завидую, нет, у моего бати тоже тачка крутая, да и у меня могла бы быть крутой, если бы я не уперлась рогом, что первую машину не должно быть сильно жалко.

Ох. Сердечко екает. Дверь открыл, смотрит так внимательно, красив и, очевидно, умен, потому что он точно какой-нибудь гендир, адвокат или может вообще политик?

Надеюсь, не женат?

Я своим снайперским взглядом начинаю рассматривать руки, чтобы выцепить намеки на обручалку. Нет ли следа от загара, а может вмятины? Есть такие мужики, которые в бардачок обручалку бросают, мол, а я что, а я ничего!

Только я в теме шарю, но никаких намеков на женатика не нахожу. Даже в машине все брутально и очень строго. Господи, какой мужик.

От него рожать и рожать, а мне всего ничего. Я по сравнению с ним сопля на ветру.

— Пытаешься понять, не женат ли я? — посмеивается, мягко трогаясь.

— Тоже мне бином Ньютона. Зачем понимать, если можно в лоб спросить? А ты женат, Руслан Владимирович?

Глава 4

Глава 4

АСЯ

— Нестандартная — это что-то типа “отцу виднее, что необходимо его любимой дочери”? — он произносит совершенно серьезно, спокойно совершая поворот в сторону исторического центра города. Огоньки ночного города щекочут своим светом мое лицо.

— Ммм, дочерям и сыновьям. Нас четверо в семье.

— Вау, вот это да. Редкое явление, что ни скажи, — хмыкает он, поворачиваясь ко мне на пару мгновений. Мы тормозим на красный свет светофора, а мое сердце выпрыгивает из груди.

Этот взгляд, эти ямочки.

Я готова уже сказать ему “да”, а потом начинаю думать головой, не как обычно! Дорогая тачка, взрослый, красивый и брутальный, свой водитель, важный, разбирается во всех тонкостях законов. Я надеюсь, он не какой-то там Кристиан Грей со специфическими увлечениями. Но, господи, кажется, я и на эти увлечения готова согласиться, если они не нарушают уголовный кодекс.

— Да, папа просто секс любит, и детей. И если что, это цитата.

На этой фразе Руслан начинает неистово смеяться почти до слез, и клянусь вам, это лучшее, что происходило со мной за этот вечер.

Аааа какой мужик. Что же делать, чтобы голову не потерять? И сделать вид, что он мне вовсе неинтересен… Понятия не имею, что делать, потому что я вообще потерялась, но упорно держу лицо.

Товарный вид держу. Сучий, индифферентный.

— Так что, куда едем?

— В “Никос”. Против греческой кухни ничего не имеешь?

— Нормально…но вообще я по шашлыку. Нормальному такому дачному шашлыку с мангала под красное вино, и чтобы обязательно салат был с фетой. Еще знаешь, грузинский хлебушек на костре можно приготовить, а потом со всем этим счастьем счастливо пожирать и наминать бока.

Сама не замечаю, как ярко рисую себе в голове все это, и рот наполняется слюной.

— Грузинский хлебушек мы в “Никосе” вряд ли найдем, а вот в “Гамарджоба генацвале” вполне. Так что меняем курс?

— Ты что, мы там столик не найдем.

— Нам найдут, — коротко отвечает и действительно меняет курс в сторону знакомо мне грузинского ресторана, перед которым я благоговею. Одновременно он делает прозвон и по громкой связи кому-то говорит об отмене столика в “Никосе”.

В нем ни тени расстройств, как будто бы вообще по шарику, главное мое желание.

Итак, Ась, сейчас самое главное не обосраться перед таким офигенным мужиком. Ты можешь, все в курсе.

А можешь вспомнить, что ты принцесса. Несложно, Ась. Несложно.

— А ты типа президент?

— Нет…

— Решала? — включаю нотку юмора, но вообще допускаю такую возможность. Бандит? Господи, да я согласна. Дайте два!

— Что? Нет, конечно, — смеется он, снова показывая ямочку на щеке.

Ух. Внутри все скручивается узлом, а затем я чувствую, как внизу живота что-то томится.

Кто? Бизнесмен? Юрист?

— Ты не хочешь говорить, или не можешь?
— Нус..скажем так, я не кричу об этом на каждом углу, но закон не нарушаю, будь уверена. Я законопослушный гражданин, хотя иногда (да что там иногда), очень часто мне хочется нарушить все статьи…особенно, уголовные.

Вау.

Он точно горячий адвокат, который защищает хрупких (и не только) девушек в суде.

Вот прямо похож!

— Ты адвокат? — выпаливаю догадки, когда мы подъезжаем к грузинскому ресторану. Тут совершенно негде припарковаться, но, увидев машину моего спутника, парковщик моментально освобождает один треугольник.

— Нет, — морщится, словно я глупость сморозила.

— Судья? — бьюсь об заклад, он судья. Стань моим приговором, Рус!

— Нет, и никогда не хотел. Скорее хотел бы быть каким-то конечным приговором, — снова улыбается, а я сижу и обтекаю от желания немедленно узнать, кто он такой.

— Мне в голову ничего умного не приходит, кроме как стриптизер.

— Это ты называешь умным? — паркуется так изящно, что его можно прямо тут изнасиловать в грубой форме и сесть потом за это. И черт с ним! НЕ СУДЬЯ, НЕ АДВОКАТ!

В ответ хочется кинуть что-то типа “а ты себя видел, умник?”, но потом я утекаю в другую плоскость и невинно хлопаю ресницами. Хотя зачем невинно? чем раньше он узнает, в какой ад он вступил, тем проще ему будет потом. Я облизываю нижнюю губу и отвожу взгляд в сторону.

Он не хочет говорить.

— У тебя свой бизнес, потому что есть помощник. У бати моего тоже помощников не пересчитать на пальцах одной руки…— произношу последнее, и ловлю его реакции. реакций нет. Никаких. Просто ноль!

Он только рассматривает меня, лениво улыбаясь.

— В некотором роде…да. Давай оставим игру “Что? Где? Когда?”.

Разумеется, нам находят столик. Естественно!! Самый лучший из всех, что можно было бы только вообразить себе.

Я с чувственным восторгом пытаюсь не сильно засматриваются на мужика, от которого меня объективно ведёт во все стороны.

Он помогает мне сесть, придвигает стул. Затем снимает с себя костюм и вешает его на спинку стула. Успеваю заметить бирку.

Черт, он точно гендир, а я готова напроситься к нему в качестве секретаря.

Рус же совершенно спокойно мною любуется. Поверьте, я в курсе, когда мужики любуются, а когда они просто просматривают с явным интересом. Он любуется.

А я таю.

Если это какой-то новый вид пикапа, то я уже на крючке. Что просто кощунственно, ведь обычно на крючке были у меня!!!

— Так чем ты занимаешься по жизни?

Хочется сказать, что я распиздяй, каких поискать, ведь оно так и есть. Но потом я вспоминаю, что принцесса, и что этот мужик мне сильно нравится, чтобы шутить с порога так, как я привыкла.

Вот и приходится расплываться в улыбке и чутко отвечать:

— Учусь на переводчика, — глазки не строю и взгляд пытаюсь сделать максимально “ровным”.

Пусть и косит в сторону мускулистого тела.

— Вау. И что переводишь?

— Бабушек через дорогу переводят. А я передаю коммуникативную интенцию автора исходного текста языка А средствами языка Б.

Глава 5

Глава 5

АСЯ

БОЖЕ. Боже, боже. Мое сердце делает кульбит в момент, когда Рус касается губами моих губ. Это длится ровно сотые доли секунды. Раз и все.

Но разряд тока прошивает тело так, что я даже после того, как он от меня отстраняется, пульсирую от напряжения.

— Не помню, чтобы давала разрешения на поцелуи, и вообще, знаешь ли, у меня может парень есть. Он у меня нервный, выкрутит тебе фаберже, — строго произношу. Конечно у самой сердце сейчас выпрыгнет из груди.

Незаметно провожу языком по нижней губе и растворяюсь в процессе.

— Нет у тебя никого. Моей будешь.

Сердечко пропускает удар. Это звучит как обещание, которое точно исполнят.

— Пф, держи карман шире, — закатываю глаза и вновь встречаюсь с бокалом вина. Во мне уже много вина, но я пьянею вовсе не от него.

— Обязательно, — хмыкает и с прищуром посматривает на меня.

Мне нужна его фамилия, чтобы понимать, будет ли она сочетаться с моим именем и отчеством. Если нет, я это тоже переживу.

До конца вечера мы болтаем обо всем и ни о чем, ладно, не мы. Болтаю я, а он с интересом слушает, от этого я готова захлебнуться в гордости за саму себя.

Папа однажды говорил, что я могу своим пиздежом довести любого мужика до белого каления.

Он ошибся, впервые в жизни точно.

— Завтра что делаешь? — спрашивает ровно посередине разговора.

— Я занята.

— Приеду, когда освободишься. Не проблема вообще. Я тоже работаю.

— Тогда договорились…— почти беззвучно шепчу, а у самой уже все мечты только о завтрашнем дне и о том, как он пройдет сразу после встречи с ним.

Кошмар! Нельзя же терять голову из–за мужчины.

Домой отправляемся после кофе к десерту. Кофе на ночь — самоубийство для сосудов, но я с упоением выпиваю свою чашечку капучино и без того с бешено колотящимся сердцем. Гори сарай — гори и хата.

Меня ловят в капкан эти глаза цвета безумия. Уже, кажется, моего.

Легким движением руки я поправляю прядь волос и ловлю на себе внимательный взгляд мужчины. Он следит за любым моим движением, что пускает по телу очередную волну трепетного восторга.

— Так что, Ася, понравился я тебе, да? — шепчет не в ухо, когда я прохожу мимо мужчины в открытую им дверь.

— Пфф. Я пока не решила, и вообще я не люблю наглых.

— Я что, наглый? — смеется за моей спиной, и от этого смеха по телу рой мурашек. Не знаю, как вообще может быть иначе.

— Очень. Хоть и пытаешься делать вид, что все не так. Знаешь, в любой другой ситуации я бы уже прописала тебе по фаберже за то, что ты лезешь целоваться при первой же встрече!

— Технически встреча вторая.

Ох.

— Ты понял, о чем я, — нежно улыбаюсь, но в глазах протест. В его искра интереса, которая распыляется в настоящий пожар.

Мы идем так близко друг к другу, что еще чуть-чуть и столкнемся. Мои пальцы периодически касаются его руки. Или это его рука касается моей. Я не знаю, знаю только, что давление от этих прикосновений летит ввысь.

— Завтра днем мой человек подъедет, чтобы ты пару подписей поставила. И сразу после я смогу решать дела с машиной. Твои все еще не в курсе, верно? — плавно переходит к делам, когда открывает пассажирскую дверь машины и упирается локтем в нее.

Я сажусь так изящно, что и сама не верю в происходящее. Нога на ногу… В этой машине подобное провернуть легче простого. А еще в этой машине будет круто заниматься совсем другими вещами, буквально места вагон и маленькая тележка.
Что ты несешь, Агеева? Да черт его разберет…

— Хорошо, а почему не ты?

— У меня дела. Решу их, чтобы вечер с тобой провести.

Замолкаю, а потом выдаю неожиданное:

— Сколько тебе лет?

— Я же сказал, что мне уже можно все.

— А если серьезно? Мне не в кайф с дедом встречаться. Понимаешь ли, на начальном этапе проблем не будет, а вот потом. Мне что, сиделку нанимать со временем? Как-то не хочется, знаешь ли. Так что я тоже должна понимать, с чем имею дела.

— Вау, то есть ты рассматриваешь вариант отношений со мной? — наклоняется чуть ниже ко мне. Почти вплотную к лицу.
— Ты ведешь себя как заинтересованный мужчина, так что да.

— А вдруг я только поматросить и бросить?

— Тогда я тебя бросаю прямо тут. Вези меня домой и аля улю — письма писать не надо, — больше не улыбаюсь, но держу лицо, чтобы не думал, что я там что-то не так подумала.

Поматросить он решил. Совсем ёбу дал?

— Впервые вижу девушку с непроницаемым лицом, когда ей говорят нечто нелицеприятное. Как королева.

— Не как, а королева. Ферштейн?

— Ферштейн, ферштейн, — хрипло смеется, закрывает дверь и быстрым шагом направляется к водительской двери.

Мы очень медленно направляется к моему дому, и всю дорогу слушаем музыку, которую включила я, подключившись к его машине. Что ж, это первое сопряженное устройство вне моей и батиной тачки.

Вижу, как Рус боковым зрением посматривает на экран моего смартфона.

— Ты любишь рок?

— А еще джаз и классику.
— Вау. Я думал, что попсу какую-то.

— Ты за кого меня принимаешь? — бросаю на него обиженный взгляд. Я и попса вещи противоположные. Максимум в клубешнике бока растрясти, но не больше!

— Я вообще смотрю на тебя и немного охереваю, прости, иначе не сказать, — смеется, но на каждом красном рассматривает мой горделивый профиль.
Мы тормозим возле моего дома, и Рус мгновенно тянется ко мне, перехватывая двумя пальцами подбородок. Секунда, и мы целуется до потери сознания, и полного отсутствия кислорода в легких.

Меня прокручивает в мясорубке чувств, и вот я уже сижу на коленях у самого притягательного мужчины в моей реальности.

В реальность возвращает яркий свет фар, отчего я на мгновение отрываюсь от Руса, и бегло осматриваю парковку возле подъезда.

Черт.

Прикусываю губу и думаю, что же делать.

Глава 6

Глава 6

АСЯ

Я мгновенно спрыгиваю с ног Аполлона на пассажирское сиденье. В голове ядерный взрыв не только от поцелуев, но и от того,как бы мне незаметно умыкнуть из машины, которая припаркована так близко к отцовской.

Батя жмет на кнопку домофона, и ему, естественно, никто не отвечает!

Блин блинский! Я же говорила ему, что буду дома. А тут попадос.

Такие поездки ко мне неслучайны. Он бдит, и я бдю.

— А что плохого в том, что я с ним познакомлюсь?

У меня в голове только одна фраза…”ты ебу дал, что ли?”, но потом я вспоминаю, что я леди, и просто закатываю глаза. Сердце шарахает как ненормальное.
Нет, к таким потрясением Рус не готов пока что. Мне надо бы принять удар на себя, потому что я любимая доча и от меня отрикошетит. Главное, чтобы не в этого шикарного мужика.

— Я тебе уже сказала, все… пока-пока, веди себя прилично, — посылаю ему воздушный поцелуй и осторожно выпрыгиваю из машины, когда отец заходит в подъезд. Кто-то все же открыл ему дверь, наверное, консьерж.

Мчу на максимальной скорости вперед, не особо задумываясь даже, как это все смотрелось со стороны. Да и плевать!

Он от меня и так в восторге, а уж я и подавно.

Уповаю лишь на то, что от меня не несет мужским парфюмом.

Забегаю в подъезд и натыкаюсь на отца, который с кем-то трындит по телефону. Увидев меня, он тут же расплывается в улыбке, да и я тоже, но она скорее подозрительно-натянутая.
Рус точно не пошел за мной? Эта мысль приходит только сейчас…

— Пап, привет! А ты что тут?

Разговор по телефону заканчивается мгновенно.

— Доча, а что за вопросы, я не понял? Мне к собственной дочери зайти нельзя? Ты там что, не одна? — взгляд мигом меняется, он превращается в звериный, от которого по телу мурашки ужаса гуляют.

Так. Не делаем лишних телодвижений, ага?

— Как я могу быть одна, бать? Я ж с тобой, ну что за вопросы, — с широченной улыбкой на лице беру его под руку и радостно тяну к лифтам.

Мое волнение срабатывает как горящая шапка на воре.

— Ну я так и подумал. Что там документы, кстати? — папа целует меня в висок и обнимает одной рукой.

— Ну ты даешь, конечно. Думаешь, что у меня в голове суперкомпьютер? Как бы не так, папенька, как бы не так. Мне надо чуть больше времени на твои талмуды.

Если бы я не была на свидании…приходит мне в уме, то наверное, смогла бы и успеть. Но я была занята одними ярко очерченными губами, что плотно прижались к моим.

— Я просто верю в тебя очень сильно.

— Еще бы ты не верил, — прижимаясь головой к груди отца, слежу за сменяющимися цифрами на табло.

Сердце Стучит как молот о наковальню. Бам-бам-бам. Надеюсь, я не потеряю сознание.

Конечно, отец подозрительно рассматривает мою квартиру, когда входит. Принюхивается и засматривается на все косо лежащие предметы. Я не очень-то аккуратна, если быть до конца честной.

Но так или иначе у меня нет мужских вещей.

Пока что нет.

И это “пока что” заставляет сердце биться еще чаще, как будто есть куда.

— Ладно, хоть кофе приготовь отцу. И вообще. Ты что-то тут засиделась. Тебе показан свежий воздух, посмотри, какая бледная…только губы и выделяются на общем фоне, — отец недовольно хмурится и садится за столик в моей небольшой студии.

Идеальное решение для одного человека, как по мне.

Я за эту квартиру билась не на жизнь,а на смерть.

— Пап, я на выходных у вас была. Это буквально как пару дней. Я просто не могла приобрести оттенок мертвой кошки за это время, ага? — свожу все в шутку, но сама понимаю, почему он закидывает удочку

— Я волнуюсь. Это нормально. Ты у меня красивая девочка, видная, умная, а как тут не волноваться вообще? Надо быть просто слепым, чтобы не понимать масштабы проблемы, — он устало вздыхает, всматривается в меня не моргая, пока я пытаюсь приготовить кофе, но пальцы словно деревянные.

— Бать, ну ты загоняешься уже, конечно. Такое ощущение, что ты совсем не хочешь внуков…

— В смысле?

— В коромысле, бать. Сам подумай. Если я буду сидеть у тебя возле штанины и у мамы под юбкой, то внуки у тебя не появятся. Может быть, будут сниться в твоих коротких сновидениях, но не более. Для внуков я, как минимум, с кем-то познакомиться для этого должна, — жму кнопку “пуск” на кофемашине, и одновременно запускаю совсем другую машину, которая почти разрывается у меня в квартире от взрыва.

— А к чему этот разговор? — он протирает раскрасневшееся лицо и почти не дышит. — Есть кандидат для создания внуков, что ли?

Я смеюсь так сильно, что почти сгибаюсь в три погибели. Ух как же невесело мне! Как невесело…

— Пап, я вообще говорю, что как бы…нелогично, не находишь? — оборачиваюсь и шире улыбаюсь, наблюдая, как бледность лица у отца сходит на “нет”. Ну слава богу!

— Молодая ты у меня еще, вот и все. Ладно, жду кофе…— взгляд отводит в сторону и такой прямо хороший-хороший.

— Кофе готов.

Но внутри у меня все ухает вниз.

Ладно, не будем спешить. Не будет забывать, что у Даньки в свое время был перелом челюсти в двух местах. А он был в девятом классе и просто поцеловал меня под родительским домом. В щеку. Дважды.

Вот и перелом в двух местах. Логично? Логично!

Подхожу к окну и вроде как просто смотрю в него, но на деле ищу глазами только одну машину. Он все еще тут, и я со стоном вздыхаю. Интересно, увидит меня?

Не будет же он окна мониторить, Ася?

Но фары моргают…мне.

А потом машина плавно трогается с места, оставляя меня с бешено колотящимся сердцем.

Глава 7

Глава 7

АСЯ

С утра я сплошной комок нервов, потому что мою машину забирают люди Руса, а мне приходится пилякать на остановку общественного транспорта, ведь вызвать такси в такое время ты хер сможешь.

Матерюсь как сапожник в уме, а с виду, естественно, леди-падай-к-моим-ногам-сейчас же.

Если раньше я в универ могла надеть абы что, то сейчас я знатно напряглась перед выходом, чем себя удивила.

Надо было бы намекнуть Русу, что меня отвезти надо, да?

Надо было ртом изъясняться, а не растекаться повидлом у его ног. Спустя вечность и форменное безобразие в метро, я врываюсь в корпус, как ураган, оставляя за собой шлейф из собственного недосыпа, холодного кофе и “что, опять?” на лице охранника.

Опаздываю, естественно. Волосы вьются в какую-то барочную инсталляцию, на плече сумка-мешок, внутри которого ноют несчастные тетрадки: “Зачем ты нас таскаешь, если все равно не открываешь?”

На ходу пытаюсь натянуть хоть какой-то вид умной студентки: очки на нос, уверенная походка, и полное отсутствие подготовки к сегодняшней паре. Препод по философии на горизонте — я резко сворачиваю за угол, будто меня там срочно ждет Лао-Цзы, а не просто пыльный кулер с водой.

Он просто очень меня “любит”, и когда видит, напоминает о контрольной, которую я обещала сдать когда? А я не помню, когда-то.

Заскакиваю в аудиторию, ловлю на себе пару осуждающих взглядов, два понимающих, и один “ты чё, опять?” от старосты. Она кивает в сторону преподавателя, которая уже разминается, чтобы метнуть в кого-нибудь метафизикой.

Опаздывать сюда нельзя. И по взгляду мегеры все понятно, конечно.

— Ася, — шепчет он, пока я выгружаюсь на заднюю парту с видом, будто я тут с первого звонка сижу, просто в режиме невидимки. — Надо скинуться. На сессию. Иначе эту долбанную культурологию мы не сдадим, даже если на коленях вползем. У мегеры какой-то личный квест: убить всех студентов морально.

— Скинуться? — переспрашиваю, чуть не захлебываясь воздухом.

План гениален, а Ясмин золото, конечно. Она все идеально чувствует: и когда надо купить, и когда лучше прийти на пару, а когда полезнее будет не приходить от греха подальше.

— Согласна. У меня на культурологию времени нет, — тихо шепчу, и поправляю волосы, аля я не болтаю тут.

Я между поцелуями и приступами паники балансирую, как канатоходец без страховки. И сейчас провалюсь, да и черт с ним!

Она смеется, а я продолжаю с пафосом:

—А вообще может попробовать? Чего нет? Я умная, что пиздец. Я вчера за пять минут до папы скакала в подъезд, как герой боевика, а сегодня сражалась с системой общественного транспорта на рассвете. И всё это ради того, чтобы послушать, как преподаватель рассказывает про символизм в “Илиаде”.

Староста уже вытаскивает телефон, кидает мне QR-код для перевода.

— Сегодня не эта тема, — шипит дикой кошкой.

Да? А какая? Черт бы побрал эту культурологию!

— Короче, Аська, просто скинь сотку. Это будет самый выгодный вклад в твое образование на сегодня.

— Без базара, — отвечаю и мгновенно открываю приложение банка. — Скажи только, чтобы она потом в ведомость вписала, что я самая гениальная студентка в ее жизни. Это будет греть мне душу. Правда.

Ясмин смеется, а я достаю тетрадь, чтобы сделать вид, что пишу, а на деле просто рисую маленького Аполлона в углу странички. С крылышками и подписью: “Тот, кто был на волосок от разоблачения, но остался в тени”.

Культурология — культурологией, а жизнь у нас тут — триллер, мелодрама и ситком в одном лице.

Я почти растворилась в своей небрежно-творческой позе: одна нога на ногу, тетрадь раскрыта на абсолютно пустой странице, ручка в зубах для антуража. Казалось бы, всё идеально для полного погружения в псевдоинтеллектуальный образ. Но нет же — судьба такая вредная подруга.

Преподавательница — та самая мегера с глазами, прожигающими дырки в душах — внезапно взмывает над аудиторией своим голосом:

— Так, кто у нас сегодня хочет рассказать о культурных кодах Франции?

Молчание. Пронзительное, гробовое. Люди замирают, как манекены, и я чувствую, как медленно, с умыслом, ее палец указывает в мою сторону.

— Ася. Вы у нас что-то слишком улыбающаяся сегодня. Просветите аудиторию.

Я ловлю пару шепотов позади:
“Всё, гг.”
“Светлая ей память.”

А я — ничего. У меня внутри пробуждается какая-то наглая, абсолютно безответственная часть мозга, и я выстреливаю:

— Франция? Легко! Страна, где культурный код — это багет в подмышке, винцо в руке и философия в голове. Где даже бомж в метро читает Камю и осуждающе смотрит, если ты берешь круассан без миндаля.

Пауза. Преподавательница моргает. Остальные не дышат.

Чисто пизжу как дышу, потому что я там три раза была, и мне трындеть по теме нехер делать, как батя говорит.

— Французы — это вообще отдельный вид искусства. У них есть культура споров, где главное не быть правым, а быть красивым в аргументе. Всё, от архитектуры до десертов, кричит: “Смотри, любуйся и не трогай руками!”

Я уже разошлась и не могу остановиться:

— Их культурный код — это аромат парфюма в музее, где ты смотришь на “Мону Лизу”, а рядом мужчина в берете говорит, что настоящая Джоконда — это его бывшая. Я, кстати, в Париже была. Могу подтвердить — всё правда. Только береты сейчас редко кто носит, а вот пассивно-агрессивные взгляды и саркастичные официанты — до сих пор на месте.

Преподавательница слегка приподнимает бровь.

— То есть вы хотите сказать, что культурный код Франции — это... багет и пассивная агрессия?

— И, конечно, интеллектуальная лень, замаскированная под экзистенциализм, — добиваю её с улыбкой.

И вот тут... она улыбается. Настояще. У неё даже ресницы подрагивают от сдерживаемого смеха.

Вот это я выдала, вот это да. Дайте мне премию, только не Дарвина.

Глава 8

ГЛАВА 8

АСЯ

“Вопрос с машиной считай закрытым. Завтра вечером идем покорять армянскую кухню. Форма одежды: свободная”.

Так стоп. Стоп. Стоп. Не в ресторан, а куда?
Как будто тебе на самом деле есть дело, к кому идти, да? Хоть к черту рогатому, в самом деле…

Я перечитываю сообщение еще раз. Потом еще. Снова.
Пальцы будто зависают над экраном — отвечать? Не отвечать? Что вообще значит «покорять армянскую кухню»?
Это он в шутку или мы реально едем в какой-то ресторанчик на окраине, где пахнет лавашом, кинзой и судьбоносными решениями?

— Форма одежды: свободная… — бормочу себе под нос. — Это он намекает, что в кроссах и худи можно? Или наоборот, соблазнительное “свободная” в его представлении — это платье, под которым ничего нет?

И снова вспоминаю, как он выглядел вчера. Как смотрел. Как целовал.
Как молчаливо обещал еще. И вот это “еще” вьется вокруг меня, как густой туман.

Отвечаю просто:

“Свободная – это без нижнего белья или без душевных травм? Хочу уточнить, чтобы правильно подготовиться.”

Он прочитал. Через секунду:

“Ты безбашенная. Мне это нравится. До завтра, принцесса. Надень то, в чём чувствуешь себя опасной.”

Опасной.
Мужик, ты играешь с огнем. И я сама в роли бензина.
Что ж, я надену то, в чем чувствую себя как… на минном поле. Где каждый шаг — на грани, но кайфует каждая клетка тела.

“Все же. Свободная форма — это почти как свободные отношения?”.

Проходит ровно минута, прежде, чем он отвечает:

“Я против свободных отношений, так что можешь одеться так, как будто мы с тобой скалолазы”.

“Ты спереди или сзади?” строчу парализованными пальцами. Меня изнутри подрывает.

“Я сверху. Всегда сверху, принцесса” читаю быстрее, чем успеваю осознать.

Боже. Что он делает со мной? Прикасаюсь к кипящим щекам и пытаюсь не потерять сознание от происходящего. Если он даже и гендир, то уровень шуток плавно переходит в разряд пошлых, но я не сопротивляюсь, хотя должна.

Утро начинается с того, что я стою у зеркала, как у алтаря.
Передо мной три платья. Черное — эффект вау. Красное — эффект я-дьявол-в-теле-феи. И еще одно, серое — скромное, но обтягивает фигуру так, что ни одна бабушка не благословит.

Потом вспоминаю, что вроде как свободная форма для скалолазанья, и выуживаю из шкафа простую черную футболку, где на груди есть изящное изображение красного вечернего платья.

Вот это я понимаю…завернула как следует. Дальше обтягивающие джинсы и кеды.
Пусть поймет, что с этим надо осторожно.
Я — как фугас. На вид игрушка. А как рванет — сносит все к чертям.

Я почему-то так волнуюсь, что завтрак проходит мимо меня, остается лишь кофе с тревожным сердцебиением.
Уже в универе веду себя как ни в чем не бывало. Хотя внутри — фестиваль тревожных бабочек и дикий марафон “а что, если”.

Вечером — звонок.
— Я подъехал.
Голос спокойный. Бархатный. Привычно уже обволакивает.

Я выхожу. И снова он заставляет меня млеть при одном лишь взгляде. Что ж, теперь я врубаю суку, которая вообще им не заинтересована.

Но я все вижу…И что на этот раз — в джинсах и темной футболке, поверх кожанка, но даже она не мешает читать каждую деталь мускулистого тела. Уверенный взгляд у него, губы в полуулыбке.

Он медленно осматривает меня с ног до головы и тормозит на груди, после чего улыбка становится шире.
— Привет, красное платье.
— Привет, повышенное давление, — отвечаю, усаживаясь в машину.

Секунда, и мужественное лицо оказывается предательски близко к моему. Еще мгновение: и я уже целуюсь с ним как в последний раз, теряя остатки разума в безумных прикосновениях и ласках на грани.

Секунда. Вечность. Что-то среднее между ударом тока и плавлением изнутри.
Я не знаю, как так вышло, но его губы — это то, от чего невозможно отказаться. И вот он целует. Глубоко. Осознанно. Так, будто уже имел право.
Как будто уже имел меня.
Я не знаю, где заканчивается я и начинается он.
Рука в волосах. Вторая — на моей талии, прижимает ближе, сильнее.
Чуть-чуть еще — и моя душа останется в бардачке его машины.

Но нет!
Я резко отстраняюсь и прижимаю пальцы к его губам, перебивая следующий поцелуй.
— Стоп. Мы же вроде... покорять армянскую кухню собирались, а не меня.

Он усмехается. Преступно медленно облизывает нижнюю губу, как будто вкус мой запоминает, а не блюда армянские.
— Я просто размял аппетит, — спокойно говорит. — А покорять будем по плану. На сытый желудок — всё по правилам. Ну или почти.

Я нервно смеюсь.
— Ты каждый раз такой, или только со мной?

— Я? — он делает вид, будто удивлен. — Это ты со мной такая. Остальные обычно молчат, кивают и надеются, что я первый поцелуй отложу на третий ужин. А ты — коктейль Молотова в миниатюре.

— Ласково, — хмыкаю, но внутри горжусь. Да, я такая. И знаешь, что, Руслан Владимирович? Попробуй удержи.

Путь занимает минут пятнадцать. Он не включает музыку. Просто едем в тишине. Но не той — гробовой. А... хищной. Напряжённой.
Я чувствую его взгляд боковым зрением.
Он не говорит, но раздевает мысленно, медленно, вдумчиво.

Подъезжаем.

Это не ресторан. Не кафе.
Это двор.
Закрытая территория. Небольшой дом с террасой, на которой в лампочках-свечах горит мягкий свет.
Стол накрыт. Реально — лаваш, зелень, шашлык, соусы в глиняных пиалах. И вино.
Я аж забываю, как дышать.

— Это что? Ты что, готовил?

— Я что, похож на повара? — он смеется. — Нет. У меня есть один… знакомый. Он в армянской кухне шарит, как твой папа по айтишным делам. Так что да, угощение настоящее. Для настоящей.

Он подает руку. И я в эту секунду понимаю: я влюбляюсь.
Быстро. Слишком быстро. Опасно быстро.
Но, черт, я ничего не могу с этим поделать.

Глава 9

Глава 9

Ася

Когда мы оказываемся на территории загородного дома, нас встречают не сразу. Тут очень много мужчин у мангала, и наше появление не стало феерией, ведь машина осталась за воротами.

Скорее нас не заметили. А я вот всех заметила сразу. И еще то, что девушек тут, вероятно, нет.

Рус перехватывает мою ладошку и мягко сжимает. А мой взгляд, конечно, тормозит на этих огромных шкафах, которые попивают пиво и громко смеются. Один из них крутит шампура, с важным видом рассматривая гору лавашей с сулугуни, которые явно будут готовиться после.

Очуметь.

Бородатые взрослые и очень привлекательные мужчины. А я одна тут девушка. Интересное кино.

Легкую панику я глушу почти в момент все благодаря нежному прикосновению к моей пояснице. Рус умело считывает настроение:

— Это мои друзья. Половина из них армяне, юмор специфический, но абсолютно безвредный. Бояться тоже нечего, ты ведь со мной, малыш, — он шепчет мне в ухо, продолжая выводить невидимые узоры на пояснице. Даже сквозь ткань футболки и вязаной кофты ощущения запредельно приятные, кучкующие узел внизу живота.

С явным придыханием произношу:

— Я тут одна девушка? Смотрится не очень…высоко-морально, знаешь ли, — улыбка натянутая, конечно, трогает мои губы. Я поворачиваюсь и впритык к Русу и поднимаю пытливый взгляд.

— Боишься изнасилования? — криво улыбается.

— Ага, держи своего баклажана в штанах, Амиго. Или что там у тебя? Ты что, в себя поверил? Шутить так? — обиженно дую губы и складываю руки замком на груди. Пусть не думает, что со мной так можно.

Рус морщится и шире улыбается.

— Баклажан буду воспринимать, как комплимент. А вообще я просто пошутил, ты тут в полнейшей безопасности. Не знаю места, где ты была в большей безопасности, если быть точнее.

Приподнимает мое лицо за подбородок и касается носом моего. Боже мой, как не потерять сознание во всем этом безобразии? Узнай отец, что я отправилась в загородный дом с незнакомым мужиком, а там еще куча здоровенных бородатых и мускулистых мужиков жарят шашлык, его бы инфаркт хватил.

— У тебя в глазах бесы пляшут, Ась, — произносит он мне практически в губы, а я совершенно не отстраняюсь. Мне так хорошо…

И Как же здорово, что я не настолько папина дочка, чтобы рассказать ему все.

Еще чуть-чуть, и он меня поцелует снова, и снова сердце будет стучат в висках, выпрыгивать и глушить меня. И снова в мыслях будет кавардак, как и всегда. когда он меня целует.

— О ну вы только посмотрите, сладкая парочка, и нет чтобы подойти к нам, они тут любуются друг другом. Друг, ты хоть бы познакомил сначала, прежде чем в берлогу везти, — слышится мужской низкий баритон за спиной.

Я резко оборачиваюсь и вижу высокого накаченного темноволосого мужчину в обтягивающей футболке и флисовой кофте нараспашку.

— Здравствуйте.

— Привет, ара, — Рус здоровается, и снова перехватывает мою ладонь, чтобы прижать к губам и оставить там до невозможности нежный поцелуй.

— Привет, Тушка. Знакомь с дамой, а то я себя чувствую не в своей тарелке.

Мы подходим к нему, все так же держась за руки, а потом вместе к мангалу.

Пара шагов, мгновения, но на меня переключается ВСЕ внимание.

— Всем привет, — начинает мой мужчина.

Мой мужчина? Да…

— Тушка, ты опоздал. Такое впервые, но теперь мы понимаем хотя бы почему, — кто-то присвистывает, кто-то улюлюкает.

— Это Ася, моя девушка, прошу любить и жаловать, и поменьше смотреть.

— То есть, ты предлагаешь нам ослепнуть? Ара, имей совесть, — этот шкаф обращается к Русу со снисходительной улыбкой.

— Намекаю, что этот вариант очень неплох, — смеется Рус, а затем приобнимает меня. ВСЕ мужчины в количестве трех человек на нас смотрят.

Один подозрительно похож на этого “ару”, а второй не похож ни на кого, но внушает мне больше всего страха, потому что точечно и с прищуром рассматривает меня, словно пытается в душу пробраться. Не по себе.

— День добрый, — с едва заметным акцентом обращается он ко мне, а затем спустя пару мгновений, переводя внимание на моего спутника, произносит: — а нас представишь? Или нам самим?

— Представлю. Ася, этот вечно злобный гоблин — Ибрагим, эти два шалопая — братья: Рафаэль, но не Санти, а этот Ашот. А где-то тут есть жены этих двоих, но они предпочитают держаться от них подальше, чтобы немного отдохнуть. Ибрагим у нас пока свободен, так что можешь наблюдать за этой недовольной физиономией.

Я вежливо киваю, испытывая некоторые подозрения. Он не назвал кто они по специальности, и я сомневаюсь, что два брата-акробата у нас шашлычники, но судя по дорогим часа на руках у всех троих, есть подозрения, что они по меньшей мере их коллеги.

— С этой сметаной мы выросли в одном дворе, такие дела. Если бы не мы, то его лупил бы каждый пацан на районе, — “шашлычник” выдает первую порцию информации о моем спутнике, который ничего о себе не рассказал!

— Да что вы говорите.

— Ой давай только не выкать. Мне не пятьдесят, а пока что тридцать, так что вполне можно на “ты”, да и мы тут собираемся кушать шашлык и выпивать. С выканьем не выйдет.

Ага, значит, они все одного возраста. Я поворачиваюсь к Русу и нежно улыбаюсь, а сама пытаюсь догадаться, сколько ему лет. Тридцать или чуть больше. Если чуть больше, то сколько это “чуть”?

— Договорились. Очень приятно с вами познакомиться. И я обожаю шашлык, так что пришла, как я погляжу, по адресу.

— О да, мой батя держит армянский ресторан, и я по молодости был у него су-шефом, но на самом деле отвечал исключительно за мангал. Люля-кебаб, шашлык, овощи-гриль. Картофель с курдюком, грибы с сырной шапочкой. В целом, я готовлю все и даже больше. Но сначала дама должна это оценить, — он указывает на огромный поднос за мангалом, и моя челюсть мягко приземляется на пол, ведь там даже накрученные лаваши с сулугуни.

Глава 10

Глава 10

АСЯ

Меня встречают тепло и радушно. Даже слишком, что весьма подозрительно.

— Привет! Супер! Наконец-то новая кровь! — блондинка с шикарной шевелюрой широко улыбается, бросает ложку и вилку, которыми что-то ожесточенно перемешивала, и бежит к нам с Русом.

Брюнетка с каре ведет себя скромнее, но тоже полностью переключается, заинтересованно рассматривает меня.

— Девочки, это Ася. Ась — это Варя и Ира, Варя жена Рафа, Ира — Ашота. Можешь им посочувствовать и поболтать. Я пока продукты выгружу, — улыбается мне нежно-нежно, отчего я растекаюсь повидлом. Ну какой же он ох.

Он за ручку отводит меня к барному стулу, усаживает и целует в макушку. Пока на моем лице расползается ничем не стираемая улыбка.

Наверное, на моем лице именно это и написано, потому что девочки начинают довольно громко умиляться и хлопать в ладоши.

Да-да-да. Это я.

— Рус, мы уже грешным делом начали думать, что ты это…ну не это, короче, а тут привел наконец-то. Нам осталось только Ибрашку пристроить.

— Варь, ну ты подсуетись и пристрой, в твоем случае найти ему пару проще.

Девчонки хихикают, и когда Рус выходит, налетают на меня.

— Итак, ты наконец-то появилась! Наш план по захвату мира близок к исполнению. Рассказывай. ВСЕ. Веришь, нет? Мы НИКОГДА не видели его с девушкой, а мы в этой веселой компании сильных мужчин очень долго, — Варя перехватывает меня за руку и лепечет-лепечет.

Начинаю понимать, что значит папино негодование, когда я начинаю языком молоть без остановки, но на фоне Вари я, конечно, немая.

— Да я влетела в его тачку, и вот она я, здравствуйте, — совершаю воображаемый реверанс, на что девочки больше не улыбаются. Только рассматривают меня как диво-дивное и чудо-чудное.

— В его новую машину, которой от силы парочка дней? Ты в.. н-ее вле-тела, да? — Ира даже запинается, когда выговаривает это.

— Ну да, вот буквально недавно, — неловко улыбаюсь, уже и натянуто, потому что не очень понимаю, почему они такие перепуганные. Он же ровно отреагировал!

— Охереть, это же куча денег на колесах. А он что?

— Пригласил на свидание, и потом на еще одно и вот.

Снова улыбаюсь, и внутри так тепло становится, что даже не верится. Никогда подобного со мной не было. Хочется самой себе оплеух надавать, что ятак растеклась перед мужиком, и что это все не входит в мою парадигму жизни и те правила, что были выгравированы у меня в башке отцом.

“Ты всегда №1”.

“Никакой мужик не стоит и сотой доли твоего мизинца”.

“Запомни: сначала ты, потом я, потом какой-то там левый чел”.

“Мужа выбирать тебе буду я, потому что я в курсе, о чем думают парни, но это не сейчас, а попозже”.

“Запомни: все мужики козлы, а я хороший. Так что хорошего буду искать сам, знаю по какому образу и подобию искать”.

Да и собственно, у кого еще татуха “daddy`s girl” набита? Не уверена, что многие могли бы похвастаться этим, а я могу.

— Очуметь, просто очуметь. Рассказывай о себе, мы должны понимать, кого в коллектив принимаем, сразу говорим: мы немного припизднутые, ну я уж точно, — Варя не унимается.

Нет, мне и так было ясно, кто тут более спокойный, а кто ураган.

— Я в универе учусь, ничего особенного. Самая обычная семья. А вы?
— А мы…ну я, к примеру, домохозяйка, а в прошлом массажист-реабилитолог, так что если у тебя болит спина — обращайся, — Ира берет стаканы и разливает лимонад.

Вручает один мне, второй Варе.

— Ну а я атомная война, то есть, препод в универе. А с мужем познакомилась, когда меня задержали. Приятного мало, конечно, я оказалась не виновата, но услуги Рафа пригодились. А там и он весь пригодился, — подмигивает мне и смеется заливисто.

— А я со своим познакомилась, когда его скрутило в букву зю, и меня к нему привезли домой. Голенький лежал и вопил от боли. Вот видишь, бегает…— поправляет воображаемую корону.

Смеемся все вместе. Как-то неожиданно я поняла, что с девочками находить общий язык вообще могу. Что странно! Мне всегда проще было именно с мужчинами.

— Девочки. Такой вопрос будет. Странный. Я у Руса допытывалась, а он не говорит, кем работает. Это странно, он что тоже адвокат?

Варя и Ира синхронно перестают улыбаться и переводят на меня уже другой взгляд, пугающе серьезный.

— Нет, Ась, никакой он не адвокат.

Глава 11

Глава 11

АСЯ

Так. Откуда такая реакция?
— Господи, да скажите уже, кто он? Криминальный авторитет? Депутат? Консул? — голос меняется у меня моментально, потому что все это начинает бесить. Что за скрытность, в конце концов?!

Я начинаю думать, что он вообще с законом на “вы”, если не на “ваше высочество”.

— Так, девочки, оплачу вам СПА в “Нефертити”, если вы мне все расскажете, — складываю руки в боки. Вообще-то такого рода манипуляция обязана сработать на ком-угодно, это ведь “Нефертити”. туда попасть почти невозможно, только если ты не любовница депутата.

Девочки кусают губы, прячут взгляд, и молчат. Они молчат?! Серьезно?

— Слушай, Ась, ты прикольная девчонка, но если он тебе сам не сказал, мы влезать не будем. Уж что мы точно поняли о Тушке, что не надо лезть через его голову, да и порой лучше помалкивать, понимаешь? — Варя произносит это каким-то загробным голосом.

— К тому же, мы друзья, как бы там ни было. Так что давай ты с ним сама все решишь, ладно?

Моя злость сейчас выльется наружу, но я упорно держусь, прикусывая внутреннюю поверхность щеки. Ах так? Не скажут, да? Интересно получается.

Показывать свои эмоции им сейчас — глупо и недальновидно. К тому же, в какой-то степени я могу их понять. Друзей сдавать дело последнее, а я выходит новый человек, пусть уже и вмазался в Тушку.
— Что за кличка вообще такая? Тушка? Звучит не очень.

Напряжение от моего вопроса медленно сдувается.

— А твой в детстве был не то чтобы худеньким. Мы видели фотки, вот отсюда и Тушка. Сначала его бесило это, теперь норм, — Ира достает несложные закуски-бутерброды из холодильника.

А я прикидываю в уме, мог ли этот Бог когда-то быть пухлым? Нет, не мог, кажется, рифленое тело у него с рождения.
Такие не бывают жирными!

Сердце опять стучит слишком быстро.

Мы раскладываем закуски, дорезаем салат и уже общаемся на отвлеченные темы.
Но меня греет лишь фраза, брошенная Варей:

“Ты первая, кого он привел”.

Первая. А я первая, первая. Я всегда была номер один, но сейчас это первенство в таком вопросе ощутить вообще запредельно приятно.

— Ты пьешь? — Ира достает вино белое и красное, дает мне выбрать.

А я вспоминаю то шампанс

— Нет, я не фанат выпивки, — отвечаю с улыбкой на лице. А сама оборачиваюсь и пытливо осматриваюсь по сторонам.

Интересно, кому принадлежит этот дом?

— Девочки, а вы тут что? — Ашот внезапно появляется на летней кухне, подходит к жене и нежно-нежно обнимает ее, целует в макушку.

А следом входит и Рус, что моментально запускает в теле необратимые процессы.

— Мальчиков обсуждаем, — подначиваю ребят.

Всех присутствующих. Губы Руса мягко касаются моих волос, и сейчас самое время потерять голову от этих нежных прикосновений.

— Все готово, идем за стол, — произносит он, обвивая мою талию одной рукой.

Господи, он так часто ко мне прикасается, что я начинаю к этому привыкать.

А еще я привыкаю к тому, как легко рядом с ним дышится. Без году недели …нет даже, как мы знакомы, а я уже не представляю, как дальше без него?
Кошмар какой.

Мое тело покрывается колючими мурашками, и вдруг все здравые мысли слетают в кювет моей неспособности включить мозги.

Рус переплетает наши пальцы, ведет к столу. Вокруг одно веселье. Варя включает музыку, Ира помогает разложить сулугуни. но все мое внимание сосредоточено на переплетенных пальцах, на запахе, что так плотно захватывает легкие.

На темном взгляде, в котором я непременно теряюсь.

— Почему не ешь? Давай.

— Да-да, Ася, не обижаем повара, кушаем!

— Кушаю, кушаю.

— Берем грузинский хлебушек, отламываем, берем кусочек мяса, сверху кладем, дальше у нас аджика домашняя, следом. Вот огурчик, вот помидорчик. А еще куда ж без самого главного…— Рафаэль раздает указания

— И что же это главное?

— Сулугуни в лаваше с грибами, шпинатом и помидорами. Это все одновременно кушать. И красное вино. Можно виски, можно коньяк, вариации возможны, — Добавляет Ашот, и мой желудок начинает жалобно шкварчать.

Хотеть все и больше…

Я наедаюсь от пуза, до состояния невозможности сделать и вдох. Счастливая улыбка не сходит с лица, но на дворе уже глубокая ночь, и маловероятно, что я вернусь домой.
Мои взгляды на Руса становятся все раскованнее, но я совершенно точно не дам ему на первом свидании. Или на втором.

И даже на третьем.

Я усрусь, но не покорюсь так быстро. И все же хорошо, что он не умеет читать мои мысли, хоть мне и кажется, что мой лоб — это бегущая строка о моих мыслях.

— Ася, а как вы познакомились? — внезапно задает прямой вопрос Ибрагим, и тут я приседаю в лужу. Одно дело поделиться с девочками, другое — заявить и мальчикам.

По эго ударяет, знаете ли.

Посматриваю на Руса, тот неоднозначно ведет бровью вверх. Я делаю рваный вздох, и это не проходит незамеченным.

— Я случайно задел ее машину, и она задела мое сердце в ответ.

Черт.

Кажется, у меня сейчас случится сердечный приступ.

— Да, все так и было,

— Тушка, серьезно? Новая тачка…— Ашот недоверчиво вскидывает бровь.

— Вот тебе и новая, а я въехал в ее машину, потому что отказали тормоза.

— У тебя мозг отказал при виде неземной красоты, — лучезарно улыбаюсь и склоняю голову ему на плечо.

— Ну или так, да.

Он целует меня в макушку, а я больше не я.

Я вязкая субстанция.

Глава 12

Глава 12

Ася

Наевшись от пуза, мы переходим в маленькую беседку, где Ибрагим берет гитару и играет до боли знакомые композиции. Тепло, уютно и максимально комфортно сидеть в такой компании и ни о чем не думать.

Только ловить томление в теле от того, что Рус обнимает меня со спины, плотно держит руки в области груди. Это нарушение моего личного пространства, на что я закрываю глаза с самой счастливой улыбкой на лице.

— Хочешь, я тебе, хочешь, я тебе спою?

Излечу тебя, излечу тебя от скуки

Хочешь, песню, хочешь, песню подарю

О любви, о любви и о разлуке?

Так кружится, так кружится голова

По весне, по весне у малолетки

Я придумаю, я придумаю слова

Запишу их, запишу их на салфетке

…

Подпеваем все вместе, в какой-то момент кажется, что в глаз попала ностальгия, и у меня наворачиваются слезы.

— Я подарю тебе семь нот, — в ухо пропевает Рус.

— В них день и ночь, огонь и лёд!! — улыбаюсь ему и бегло целую в щёчку.

Меня ударяет током от этого просто действия. Вообще хотелось бы в губы, но я пусть и смелая, но не отчаянная!

Пусть сам проявляет инициативу…

Кажется, он сверх инициативен, Ась. Сверх!

И до глубокой ночи мы поем песни, все парочками в обнимку, кроме Ибрагима. Вероятно, это не очень красиво со стороны, но отлипнуть от Руса я попросту не могу. Ну хотя бы потому что он меня греет своим большим сильным телом.

При одном взгляде на которое в норме становится жарко.

—Так, ребят, я уже засыпаю, — Варя едва держит глаза открытыми, щипает мужа за ногу, и он подрывается с места.

— Да, поздно уже, мы спать, — Ира тоже встаёт, и их мужья синхронно кивают.

— Я ещё посижу, — произносит Ибрагим, уперевшись затылком в подголовник кресла.

В небо всматривается и тяжело вздыхает.

—И мы пойдем. Спокойной ночи…— Рус встаёт и подаёт мне руку. Теперь меня трясет от предвкушения. Мы же будем сейчас спать, да? А почему мне никто не сказал, что мероприятие планируется с ночёвкой?

Злость и радость в одном флаконе.

— Я такси вызову, ребят, спасибо большое за вечер!! Было безумно вкусно! — встаю я сама без помощи посторонних, что не остаётся незамеченным.

Вообще меня по щелчку зажгла злость. Какого, простите, черта лысого? Он меня за кого принимает?

Тот факт, что я потекла от него, совсем не значит,, что ему удастся этим воспользоваться.

— Ась, ты чего? У нас есть место для сна, не переживай, — Варя непонимающе рассматривает меня с прищуром.

А я сейчас расскажу да покажу, только Русу и лично.

— Да, Рус, будет же где-то спать! — Раф ржет как конь педальный, и я стреляю в него недовольный взгляд. Они ещё не в курсе моего характера…

— Пойдем, все решим, — смеётся Рус и отводит меня за руку в сторону. Только я сейчас настроена на то, чтобы высказать ему пару ласковых словечек.

— Я вызову такси.

— Ась, сюда таксисты и днём не охотно едут, ночью и подавно проблематично вызвать, — он берет меня за руку, а я вырываю руку из цепкого захвата.

Ах вот он, какой план был, да? Вскидываю голову и недовольно прищуриваюсь.

— Давай ты будешь говорить прямо. Мы что, спать в одной кровати будем? Ты это специально продумал, да? — без прикрас бросаю ему, на что ловлю ещё более широкую улыбку.

— Малыш, чтобы тебя соблазнить, совершенно необязательно придумывать какие-то схемы. Мне достаточно просто захотеть тебя соблазнить.

Чтооо? Что ты несёшь сейчас, друг мой сердечный?

— Ты в себя поверил, да? Ну так разуверься, потому что и близко все не так, как ты говоришь!

— А чего тогда ты так боишься остаться со мной наедине? Наверное, потому что в себе не уверена? Что сорвешься в мои объятия и у нас случится секс на первом свидании? — игривое выражение лица вызывает во сне острый приступ злости. Ух, ему повезло, что он охуенный мужик, иначе расцарапала бы ему рожу!

Но сказанное прямо заставляет испытывать смущение. Да!

Именно этого и боюсь.

Не хочу на первом свидании ничего подобного, но и вообще-то даже на втором не считаю нормой.

Хотя отдалась бы ему сразу же…

— Не по-пацански не предупреждать, что я приглашена с ночёвкой, и не по-пацански ставить перед фактом, что должна тут остаться.

Лучшая защита — это нападение, что я успешно и совершаю.

— Ты ничего и никому не должна, малыш. Я найду способ, чтобы добраться домой. Просто вариант с такси не вариант, но да, мне было бы приятно, если бы ты осталась тут. Я выпил, и сесть за руль не смогу. А отпускать тебя ночью с кем-то считаю вариантом не пацанским, как ты сказала. Но я в своем слегка нетрезвом виде, конечно, буду тебя сопровождать в любом варианте, который организую. А затем вернусь сюда, чтобы завтра быть на колесах. Ребята мне машину не пригонят. А работу никто не откладывал. Но повторюсь, я безумно хочу тебя обнимать сегодня ночью. И дело не в сексе, хотя одна мысль об этом заставляет мужское достоинство вставать. Обещаю не трогать никак иначе, кроме как в варианте объятий.

Он складывает руки в карманы джинсов и выглядят при этом как Хатико, который верно ждёт хозяйку. Вернее, ответа от меня…

Что да делать?

Кусаю губы и оглядываюсь по сторонам. Все разошлись, даже Ибрагим, который хотел ещё посидеть…с неба виднеются звёзды, гуляет полная луна. Она и слабый Огонек из веранды освещает наши лица.

— Я виноват, что сразу не сказал. Во-первых, не думал, что задержимся надолго, во-вторых, не рассчитывал, что выпью. Потерял голову с тобой. Ты мне ее снесла…

Как на него злиться? Ещё и долго?

Обнимаю и целую эту наглую рожу. Прямо в губы, что хотела сделать изначально.

Фейерверк перед глазами загорается особенно ярко. Рус подхватывает меня за ягодицы и прижимает к себе, а я впиваюсь в его волосы и оттягиваю волосы так, чтобы целоваться по-взрослому мне было максимально удобно.

Глава 13

Глава 13

АСЯ

Целуясь с ним, я впервые понимаю, что это все слишком не похоже на то, что было "до". Ощущение, стоя вовсе не целовалась никогда ни с кем, словно это глоток чистого воздуха в душной комнате, заваленной всяким хламом. Не к месту вспоминается якобы первая любовь, которая только сейчас кажется мне полнейшей глупостью.

Полная глупость, если сравнить все эти чувства, что взрывают меня изнутри рядом с Русом.

В какой-то безумный момент я, вконец охамев, тянусь к нему на носочках, но оказываюсь на его руках, плотно прижата к мускулистому телу. Млею и таю, но продолжаю целовать. Легкий аромат алкоголя смешивается со сладостным томлением и желанием продолжать.

Мою здравомыслящую голову отключает от приборов, я больше не реагирую на попытки мозга притянуть меня к реальности. Зато плотнее притягиваюсь к Русу и растворяюсь в ощущении тепла, ведь он обнимает меня также крепко, как и я его.

Эти губы похожи на выкованное наслаждение в чистом виде.

Они мое явное безумие, потому что я не понимаю, почему я так дурею от него.

Не понимаю…

Я же обещала себе, что не влюблюсь так сильно, что потеряю голову.

Так что случилось? Оторвись от него! Покажи характер!

Со стоном отрываюсь, хотя внутри бурлит совсем другой коктейль, и тело настраивается на исключительно одного мужчину, что так легко и просто удерживает меня на весу.

— Я не буду с тобой спать. Даже не надейся, — отворачиваюсь и пытаюсь сползти с его рук. Но…Но…он не дает, удерживает и смеется мне в лицо.

— Отпусти! — вырываюсь, как королева, а не как подчиняющаяся его требованиям.

Во-первых, мне сложно это сделать сразу по нескольким причинам, во-вторых, я не сильно и хочу отсюда уходить, только гордость шепчет обратное.

НАДО.

— Хорошо, малыш, договорились, — подмигивает, а я показательно дую губы. Я мастер манипуляции, в этом меня хер кто обойдет.

Я поправляю волосы и даже не смотрю на Руса, в то время как он, не моргая, всматривается в меня.

Охмелевший Рус слегка отличается от трезвого. Этот более тактильный, окучивает меня активнее.

— Пошли посмотрим, где я буду спать.

— А я?

— А ты на полу, или на улице в беседке. Варианты возможны, — хмыкаю, облизывая губы. Все внимание мужчины приковано к моему лицу.

— Давай лучше на звезды посмотрим вдвоем?

— А у тебя харя от счастья и наглости не лопнет?

— Я буду твои словечки записывать.

— Пиши, пока я позволяю, Рус. Пиши, но вообще у меня к тебе очень серьезный разговор. Почему ты лезешь своим языком ко мне в рот, но не говоришь, где работаешь? И вообще справка о здоровье где? От венеролога, уролога. Надо быть уверенной, что ты здоров.

Он с прищуром рассматривает меня, лениво улыбается, делает шаг в мою сторону,а едва от него. Нет, у нас серьезный разговор.

И только сердце шарахает в висках, но он об этом не узнает. Пусть не думает, что мой пульс скачет в небеса только по факту наличия его такого чудесного-расчудесного.

— Если я тебе скажу, тебе придется молчать об этом. Моя работа в какой-то степени опасна, Ася. И она обязывает. Есть как плюсы, так и минусы.

Разговор резко меняет тональность. Я сжимаю руки в кулаки и упорно рассматриваю его вмиг изменившееся лицо.

— Ну если у тебя серьезные намерения, то надо бы говорить правду. Ты обо мне знаешь все и даже больше, все документы у тебя, и скорее всего, пробил обо мне все, а я о тебе не знаю ничего. Ты скрываешься. Зато тянешь меня ночевать вместе. Ты случайно не охреневший бабкин внук?

— Что, прости? — смеется он, да так, что за живот хватается. Настолько открыто и громко ржет как конь педальный, что я сама думаю, а чего такого я сказала?

— Охреневший бабкин внук! Говори, где ты работаешь. Даже если бандюк, я смирюсь.

Часто и много дышу, отчего чувствую гипервентиляцию. Мне надо проветриться от его запаха, коим я пропахла насквозь.

Он складывает руки перед собой в замок, поднимает на меня вязкий взгляд, мажущий по лицу и ниже к груди, что так грузно двигается вверх-вниз.

Да кто ты, блять?!

Молчание растягивает мою реальность в резинку. Чем дальше тянет, тем больнее будет, когда отпустит.

— Ася, я прокурор по особо важным делам, следственный комитет при прокуратуре. Я веду резонансные дела, на меня покушались несколько раз. Серьезно думаешь, что у меня нет повода скрывать свое место работы? Вообще по-нормальному, ты должна бежать на все четыре стороны от меня, потому что отношения со мной в некотором роде опасный аттракцион от момента, пока я опять не засажу какого-то ублюдка, которого это не устроит.

Бам-бам-бам. В голове стучит от напряжения.

— И все?

— А ты надеялась, что я президент?

— Вовсе не женатый маменькин сынок?

— Нет.

— Все ясно, иди сюда, — тянусь к нему и целую сама, с языком и развязно, отчего голова снова мутится.

Всего лишь прокурор по особо важным.

Пф.

Херня!

Рус явно не ждал этого.

Я тоже.

Глава 14

Глава 14

АСЯ

Я ложусь на кровати, а он на полу и до утра я точно не сплю. А вот Рус…Рус, свернувшись калачиком, спит до самого утра сном младенца. Что дает мне шикарную возможность оценить кубики пресса, скрывающиеся за толстым пледом. Да, он ворочается и даже разговаривает во сне. Черты лица разглаживаются, что приводит в меня в истинное умиление. Какой же он. Ну какой…

Ааааа.

Он запрокидывает руку и укладывает на нее голову, от этого мышцы перекатываются и рисуют запредельно сводящие с ума узоры на коже.

Я близка к истерике и к тому, что сейчас скачусь с этой кровати и лягу рядом. Потом, конечно, сделаю вид, что я совершила это сонная, но, черт возьми, законно вообще быть таким охеренным мужиком? Да простит меня папа!

Кстати, я легла спать в одежде, только лифчик расстегнула и наконец-то вздохнула с облегчением.

А утром меня везут домой в целости и сохранности. Меня, сонную и разбитую, отвозит домой мужик моей мечты, который спал на полу и выглядит при этом в десятки раз лучше, чем я!

Рус хоть и помят слегонца, но такой обаяшка. Легкая щетина придает образу бандитский шарм.

Мой бандитский прокурор…
— Ась, у нас как-то все быстро закручивается. Я бы хотел тебе сказать одну вещь, — серьезным тоном вводит меня в некий ступор.

То что быстро закручивается, я и сама вижу.

Мне от этого космически хорошо.

Клянусь!

— Что? — стреляю в него глазками, полными щенячьего восторга.

Это надо вырубать!

Пусть я для него буду снежной королевой. Больше ценить будет!

Рус плавно съезжает на обочину и поворачивается ко мне всем телом.

Я правда очень стараюсь не залипнуть на его фигуре, там есть на что смотреть, но глаза так и скатываются вниз. Ох.

— Я никогда так себя не вел. И уж точно не рассказывал на второй встрече, где работаю. С друзьями тоже не знакомил, как ты можешь догадаться. Так что у тебя так много преференций, и сразу понятно, что все движется к серьезному, и мне бы не хотелось разочароваться. Первое: ты не должна никому говорить, кем я работаю и чем вообще занимаюсь.

Движемся к серьезному…мы несемся на скорости двести. Я еле сдерживаюсь, чтобы не отдаться тебе в этой машине, Рус…как фамилия и отчество?

— Понятно, ты вмазался в меня, потому что иначе быть не могло. Я — лучшее, что случилось с тобой и случится еще.

Изображаю сучью натуру всем своим видом, чтобы он вдруг не подумал, что я на самом деле растаявшее мороженное перед ним.

— Именно потому я в тебе и вмазался, судя по всему, — с прищуром произносит, на меня смотрит уже теплее.
Смотри на меня вот так и будет тебе счастье, пока мой папа о нас не узнает. А когда узнает, то я даже не знаю, в какую страну нам бежать. Он резко против неравных браков, а мы явно неравны. Где я и где какой-то там прокурор по резонансным делам.

Губы дрожат от желания сказать еще что-то дерзкое.

Так всегда, когда я чувствую свою уязвимость. Ничего поделать с этим не получается, да и зачем, в самом деле?

Ох.

— Да не скажу я никому. А с папой моим ты как знакомиться собрался?
Он не меняется в лице, все такой же загадочный и как будто бы индифферентный к моему вопросу. А жаль! Ты понятия не имеешь, с кем связываешься. Твои резонансные дела покажутся тебе детским лепетом на лужайке по сравнению с моим отцом.

Рус водит пальцами по моей коленке, невесомо и почти незаметно, но не для меня. Не для моей бешеной реакции даже на то, как он моргает своими вениками, которые вместо ресниц. Зачем мужику такие ресницы? Раньше я могла бы похвастаться, что это у меня такие длинные и длиннее не найти.

А сейчас…

У наших детей будет классная внешность.

— Звони сейчас, — он тянется к моей сумке, а я резко подскакиваю и сумку прячу за спину.

— Да щас, тогда ты на работу свою не успеешь, и все вместе мы окажемся в обезьяннике.

Мое сердце сейчас остановится. Он готов знакомиться с батей?

— Сто раз там был, как и в следственном изоляторе. Так что не ясно, чем ты меня запугать пытаешься, — снова ленивая улыбка растягивается на лице.

— Какая у тебя фамилия?

— Ты так быстро скачешь с темы на тему. Зачем тебе? — облизывает нижнюю губу, и я, ественно, теряю связь с реальностью.

— Хочу понять, есть ли смысл тебя скрывать от отца.

— Как это связано?

— Если твоя фамилия будет идеально сочетаться с моим именем и отчеством, то можно еще побороться. Если нет, то нафиг оно надо? — нервный смешок вырываетися из меня и одновременно из Руса.

— Титова Асия Алановна звучит достаточно круто? А отчество у меня Владимирович. Можешь загуглить, но не верь всему тому, что там написано.

Вау. Я подвисаю, потому что и правда круто звучит. Настолько, что мы можем прямо сейчас документы менять…

— Я подумаю, поехали, извозчик. У меня дел невпроворот.

Дрожащими руками сжимаю сумку и делаю пару глубоких вдохов, стоит мне только рассмотреть пульсирующую жилку у него на шее.

Очень. Горячо. ОЧЕНЬ.

— Едем, — снова смеется, а затем отворачивается и выруливает на трассу.

Я же не моргая наблюда. за каждым уверенным движением этого мужчины.

Сдуреть.

Я уже сдурела.

Меня привозят под дом ни свет ни заря. Я тянусь к Титову целомудренно поцеловать его в щеку, но он резким движениями блокирует эту попытку и вонзается в мои губы, снова ввергая меня в геенну огненную. Моя паничка в панике.

Эти поцелуи опасны тем, что я отдамся ему прямо там, где он будет так меня целовать.

Какой универ вообще? Вот какой? Если в моей голове каша под названием Титов Руслан Владимирович, и я до позднего вечера мониторю все новости о нем. Тут есть пара кадров, где он по форме и в суде.

И, кажется, я уже готова играть в ролевые игры.

— Как мне срочно выйти за него замуж? Ммм?

А поздним вечером в мою дверь кто-то настойчиво звонит.