Паранойя. Апокалипсис

1. Начало

Все так смешалось.

Очень сложно

Найти свой путь

Куда-нибудь.

О том, что происходит, объявили только вечером в воскресенье.

В пятницу я ехал домой с работы. Устал ужасно. Еще и голова была мутной – заболел чем-то. Температура поднялась выше тридцати девяти, при этом – ни кашля, ни насморка. После обеда я держался исключительно на таблетках.

Вся неделя была какой-то дикой.

На дорогах народ будто взбесился. Столько пробок и битых машин, как за эти дни, я не видел за весь предыдущий год, даже зимой после снегопада. Вот и сейчас я краем глаза заметил – на съезде с кольца притерлись боками две машины и, похоже, началась драка. Всем было плевать. Поток медленно и безразлично объезжал возникшую пробку. Наконец, проехал, дорога впереди очистилась, я вжал педаль.

И на работе как будто весеннее обострение. Клиенты постоянно звонят, уточняют, не нарушим ли мы сроки. Пользователи истерят по поводу каждой непонятки, а непонятки у них случаются регулярно, причем по собственной глупости. Новые заказчики отказываются платить авансы. Коллеги злые, постоянно ссорятся. Начальство… ну хоть тут без изменений – как были жадными мудаками, так ими и остались.

Подъехал к дому. Какой-то деятель занял мое место на парковке. Я так устал, что даже разбираться с этим не хотелось. Просто поставил машину чуть подальше от подъезда.

Поднялся в квартиру. Открыл железную дверь, зашел внутрь, в коридор, которому давно не помешал бы ремонт. Поморщился от вида дешевых обоев и ковролина на полу.

Квартира съемная. Живем тут уже год.

Я бы сделал ремонт, когда въезжал, но… один раз я так уже поступил. Когда только перебрался в Москву, снял свою первую комнату в Подмосковье у какой-то пожилой тетки. Тетка разговаривала строго, как будто я ей должен по жизни, как будто я бомж безродный, а она мне дворец сдает, а не ободранную комнату. Жить в бардаке мне не хотелось, руки у меня на месте, энергии дохрена, я сразу купил всё нужное и сделал ремонт. А через месяц квартирная хозяйка повысила арендную плату. Ремонт сделан? Сделан. Комната стала дороже. И если кому-то что-то не нравится – чемодан-вокзал-Рязань, а она на эту комнату другого жильца найдет.

Поэтому теперь я не тороплюсь делать ремонт. Повышение аренды я просто не потяну.

* * *

Вика уже дома.

Она выходит в коридор. У меня болит голова, это отвлекает от всего окружающего, и я не сразу понимаю, что вид у нее недобрый.

– Ты трахал Светку! – заявляет она.

Я молча скидываю ботинки.

– Олег, я знаю, ты ее трахал!

– Милая, я заболел, мне плохо.

– Я давно замечала, как вы переглядываетесь и жметесь в углах!

Вика раскраснелась, руками машет, почти кричит.

Мы съехались год назад. Ради этого я и стал снимать эту квартиру, чтобы съехаться с ней. До того я жил один, в Подмосковье, там сильно дешевле. Правда, дорога на работу и обратно выматывала еще больше, чем сейчас.

Познакомились в институте. Мы оба учимся заочно. Я работаю в небольшой АйТи компании, а Вика – в бухгалтерии торговой фирмочки. Учимся, чтобы стать кем-то значимым, а не просто «персоналом».

У нас много общего. Главное – обоим не на кого опереться. Я приехал в Москву и начинал тут с нуля. Она жила с матерью, без отца. Мать ей особой поддержки в жизни оказать не может, да и характер у нее непростой. Может, потому мы и сошлись, и держимся вместе, потому что больше нам надеяться не на кого. А еще мы с Викой хорошо дополняем друг друга. И в постели, и вообще по жизни.

– Милая, я люблю тебя. Не Светку.

– Я знаю! Не спорь! Ты с ней спал! Признайся лучше сам!

Светка – еще одна студентка из нашей группы. Подруга Вики.

У меня в виске отдается острая боль. Я теряю терпение и ору:

– Да, я трахал эту толстожопую Светку! Два раза! Довольна?

* * *

У Вики на глазах появляются слезы.

– Зачем, Олег? Чего тебе не хватало?

– Это было давно, – я выплеснул эмоции и успокаиваюсь. – Еще до того, как мы съехались. Просто любопытно стало, а она не против была.

В дверь звонят. Потом колотят кулаком.

«Соседи, – решаю я. – На крики пришли».

Открываю замок, распахиваю дверь.

Из полутьмы подъезда на меня наваливается высокая массивная фигура. Какой-то мужик хватает меня за горло, валит своим весом на пол. Я только успеваю шею подогнуть, чтобы затылком не удариться, но все равно в глазах после падения на миг темнеет.

Мужик душит меня. Я копошусь под ним, пытаюсь отодрать его руки от шеи.

– Я тебя, гнида, за Светку задушу!! – рычит он.

«Это еще кто??».

Я ничего не могу сделать. Неужели это конец?

Вдруг мужик со всхлипом вдыхает, прогибается назад. Его руки слабеют. Я спихиваю его с себя. Вижу, что из уголка его рта тянется тонкая струйка крови.

2. День второй

Проснулся я поздно. Проснулся от того, что мой член попал в мягкие теплые губы.

Над моим пахом склонилась голова Вики.

Скоро члену стало тесно во рту. Она подняла лицо, хитро улыбнулась.

– Нравится такое пробуждение?

– Ага, – выдохнул я.

– А если так?

Она наклонила голову, неторопливо накручиваясь губами на член. Глубоко. Совсем глубоко. Пока моя головка не почувствовала впереди препятствие, ее гланды. После короткой задержки Вика отпрянула. Она улыбалась.

– Мне сложно. Нужна практика. Я давно хотела попробовать, но стыдно было.

Девушка села верхом на мое бедро, потерлась о него промежностью. Она уже была влажной.

Потом перебралась на член. Села, покачалась на нем недолго. Слезла, улыбнулась шкодливо, глядя на мое лицо взяла член в рот. Облизала головку. Всосала глубоко. Опять села на него верхом.

Так она развлекалась еще несколько раз, пока не стала терять контроль над собой. А потом отбросила все игры и стала мощно двигать задом, прижимаясь ко мне своим гладким лобком.

– Давай! – резко задергалась она, когда у нее приблизился оргазм.

Через несколько движений я выплеснулся в нее.

– Феерично! – выдохнула она мне в шею, когда дыхание успокоилось. – Я теперь буду делать всё, что ты захочешь. Всегда. Чего бы ты хотел?

– Есть одно желание, которые ты можешь исполнить прямо сейчас.

– Да? – заинтересовалась подруга.

– Встань, иди голой на кухню, и приготовь мне омлет.

Вика улыбнулась и вышла из спальни, виляя попкой. Скоро по квартире расплылся запах жареных сосисок, которые она нарубила на сковородку. Я не выдержал, встал, не дожидаясь, пока она меня позовет.

* * *

Вика выглядела вполне здоровой. Поглядывала на меня исподлобья, игриво улыбалась, но при этом не забывала наворачивать омлет и бутерброды, так активно, что ее щеки торчали, как у хомяка.

– Как ты?

Улыбнулась:

– Неплохо. Чувствую себя удовлетворенной и довольной жизнью.

– А вчерашнее?

Пожала плечами:

– Будем смотреть, что из этого получится. Пока никто нас арестовывать не пришел.

Я задумался. Ее слова зацепили какую-то мысль.

– Знаешь, я вчера «скорую» пытался вызвать, сначала долго ждал ответа, потом сказали, что машин свободных нет, и до утра никто не приедет. Странно это.

– Вообще что-то странное происходит всю неделю. Люди как с цепи сорвались.

– И болезни наши так некстати…

– У нас таблетки кончились, надо купить. Вдруг вечером снова температура поднимется?

Я кивнул, схожу, мол сейчас.

Доел, оделся, пошел.

* * *

Перед тем как открыть дверь, посмотрел в глазок. Вспомнилось, как вчера неожиданно на меня налетел буйный будущий покойник, испугался – вдруг опять дверь открою, а там…

Лестничная площадка пустовала.

Я поцеловал всё еще голую Вику и вышел. За моей спиной громыхнула дверь, щелкнул замок.

Я остановился перед лифтом, нажал кнопку. Почему-то шума лебедки слышно не было. Я прислушался – из шахты лифта раздавались размеренные звуки. Глухие удары. Кто-то застрял?

За моей спиной загремел замок соседей. Дверь приоткрылась. В узкую цель выглянула женщина, круглощекая, лет сорока.

«Это та самая Света, жена соседа, которого мы…» – догадался я.

– Молодой человек, – негромко позвала она.

Я повернулся. Я был смущен. Вдруг она догадается, что это мы ее мужа завалили?

– Молодой человек, вы меня изнасиловать хотите?

– Что? –впал я в ступор.

– Вы меня изнасиловать хотите. Я знаю. А я сейчас совсем одна, представляете?

Пока она говорила, дверь ее квартиры медленно открывалась. Женщина стояла за ней совершенно голой. В одних тапочках.

– Муж куда-то ушел, некому меня защитить…

Большие груди лежали на выпирающем животе. Растянутые складки кожи на боках гармонично сочетались с целлюлитом на толстых бедрах. В центре всего этого великолепия чернел лохматыми волосами лобок. Я почувствовал тошноту.

– Нет, что вы! – замотал я головой.

– Не обманывайте. Я видела, как вы отводили взгляд, когда мы ехали в лифте. Вы давно хотите меня изнасиловать!

Мое отрицание застряло в горле. Дверь открылась полностью, и я увидел, что в руке женщины разделочный топорик для мяса. Цельнометаллический, продолговатый такой, тяжелый.

– Вы не так поняли… – голос у меня вдруг сел, я почти шипел.

– Я вам не верю, не надейтесь меня обмануть.

Женщина сделала шаг ко мне. Я, не отводя взгляда от ее безумно спокойных глаз, отодвинулся спиной вперед в сторону лестницы. Она опять шагнула, а я опять отошел. Я боялся сделать резкое движение, я боялся развернуться, чтобы не спровоцировать эту сумасшедшую.