Парень подруги. Я не буду твоей

Глава 1

Мы остались вдвоём. Я и… парень моей подруги. За дверью ванной комнаты грохотала музыка, вечеринка шла полным ходом. И где–то там, среди толпы, танцевала Марина – моя подруга, которая даже не догадывалась, что творит ее молодой человек.

– Выпусти меня, – потребовала я, нахмурившись. – Отойди от двери!

Матвей смотрел на меня со смехом. Так, будто я была всего лишь мелкой букашкой в мире, который принадлежал лишь ему. И чем больше меня раздражало его поведение, тем ему становилось веселее.

– Зачем? – притворно удивился он, вскинув брови. Его карие глаза все ещё смеялись, внимательно глядя на меня. – Мы не договорили.

– Чего ты хочешь? – выдохнула я.

– Тебя, – его слегка полноватые губы изогнулись в ухмылке. – И это взаимно, не отрицай.

– Хватит, – прошипела я, не в силах справиться с сердцем, которое вырывалось из груди. – Оставь меня в покое, слышишь?

Он отошёл от двери и шагнул ко мне. Я вдохнула лёгкий аромат его парфюма, почувствовав, как закружилась голова от того, как близко ко мне сейчас Матвей. Он с лёгкостью поднял мой подбородок, удерживая его большим и указательным пальцем.

– Не оставлю, – медленно склоняя голову ко мне, проникновенно сказал он, – поздно останавливаться, малышка. Ты почти проиграла.

Я завороженно замерла, не в силах противостоять ему. Не в силах отвести взгляда от его приоткрытых губ, которые почти касались моих. Я плавилась рядом с ним, будто свеча. В голове – сладкий дым, в ногах – вата. Но вместе с этим я чувствовала себя самым ужасным человеком на земле, потому что влюбилась, как последняя дура, в этого подонка.

***

– Он обалденный, Даша! – голос подруги, доносящийся из динамика телефона, был переполнен радостью и эмоциями. – Красивый, высокий, обаятельный… Но самое главное богатый!

– И сколько ему? – хмыкнула я, остановившись возле пешеходного перехода. – Лет шестьдесят?

– Он на третьем курсе, – вздохнула Маринка. – В нашем универе учится на международных. Матвей Ковалёв.

– Ясно, – я кинула взгляд на светофор и, увидев, что загорелся зелёный, принялась переходить через дорогу.

Марина всегда искала кого побогаче и к этому я уже давно привыкла. Хорошо хоть не с дедом встречается, а почти с ровесником.

– Что тебе ясно? – возмутилась Маринка. – Давай уже, шевели колготками! Сегодня мой день Рождения вообще–то, а у меня ещё ничего не готово! Мне нужна твоя помощь, слышишь?! Матвей должен увидеть меня королевой, а я похожа на какую–то бомжиху в халате!

– Иду–иду, – пробормотала я и резко остановилась, когда передо мной, прямо на пешеходном переходе притормозила чёрная иномарка.

У меня чуть сердце не выпрыгнуло из груди. Зато водитель выглядел вполне невозмутимо. Он что–то листал в телефоне и ему было плевать, что людям приходится обходить его машину по дуге.

Я не придумала ничего лучше, чем запрыгнуть на капот дорогой тачки, пройти прямо по нему и, спрыгнув, со спокойной душой продолжить свой путь. Стоит ли говорить, что на меня уставились почти все люди, которые переходили дорогу вместе со мной?

– Правильно! – крикнул кто–то из толпы. – Так и надо делать. Совсем оборзели эти водятлы!

Я поправила лямку рюкзака и хотела было продолжить разговор с подругой, но в спину донёсся рассерженный, слегка хрипловатый голос.

– В себя поверила, курица?

Я сбросила вызов, обернулась и презрительно вскинула брови, собираясь послать этого урода куда следует, но встретившись с ним взглядом, замерла. Опустив окно машины, он недобро смотрел на меня слегка прищуренными, карими глазами.

Все мысли почему–то выветрились из головы. Странная реакция на человека, который только что назвал меня курицей, но я не могла с собой ничего поделать. Было в этом парне что–то притягательное. То, что заставило меня растеряться.

Несколько секунд мы смотрели друг на друга. А потом я снова вернулась в реальность и взяла себя в руки.

– Что такое пешеходный переход вообще знаешь? – поинтересовалась я. – Или права купил, а на мозги денег не хватило?

– А ты, типа, самая умная? – усмехнувшись, крикнул он. – В следующий раз увижу – ноги оторву!

– Рискни, мажорик, – показав ему средний палец, я широко улыбнулась и, наконец, шагнула на тротуар.

Вот урод! Нашёл, кому угрожать. Меня в этой жизни уже мало что пугает. И какой–то придурок с понтами вместо мозгов уж точно не сможет мне испортить настроение.

Вставив наушник в ухо, я написала подруге, что скоро приду и беспечно направилась по тротуару вдоль многоквартирных домов и аллей. Погода на улице стояла отличная, солнечная – разгар весны. В воздухе витали запахи свежей листвы и цветов. И если бы не день Рождения подруги, я бы точно вытащила на улицу велик и до вечера каталась по городу.

Маринка жила недалеко от моего дома, поэтому добралась я до неё быстро. Поднявшись на пятый этаж, я остановилась возле нужной двери и нажала на звонок.

– Пришла, наконец! – распахнув дверь, воскликнула подруга. На ее голове были разноцветные бигуди, под глазами – гелевые патчи. – Скорее забегай, надо ещё сделать закуски!

Я зашла в квартиру, скинула белые кроссовки. Марина жила одна – родители снимали для неё однушку, пока она учится в универе, поэтому я частенько оставалась ночевать у неё.

– Блин, так хочу, чтобы все прошло хорошо, – шагая на кухню, взволнованно бормотала подруга, – Матвея стремно приглашать сюда.

– Почему? – удивилась я, окинув взглядом светлые стены в просторном коридоре.

– Не знаю, он наверное привык к более крутым вечеринкам, – покусывая ноготь на большом пальце, ответила Марина. Она прислонилась бедром к кухонной тумбе, наблюдая за тем, как я расстёгиваю рюкзак и достаю оттуда небольшую, чёрную коробочку. – А у меня тут тусовка в однокомнатной квартирке. Так себе, конечно.

– Если ты ему действительно нравишься, то ему будет плевать, – пожала плечами я и, улыбнувшись, протянула подруге подарок. – Еще раз с днём рождения!

Глава 2

Своим появлением он привлёк внимание всех присутствующих. Яркий. Дерзкий. С обворожительной улыбкой и уверенным огнём в глазах. Я сразу узнала его – тот самый мажор за рулём дорогой тачки, по капоту которой я сегодня прошлась.

Он был хорош собой. Высокий и подтянутый, с копной темно–шоколадных волос. Скуластое лицо, брови вразлет и четко очерченные губы. Одет с виду обычно: чёрная рубашка, небрежно выправленная наверх и слегка мешковатые джинсы. Но я догадывалась, что его шмотки стоили намного дороже, чем мои собственные.

– Всем привет, – держа в руках пышный букет розовых пионов, поздоровался он, подходя к столу. Голос бархатистый, приятный.

– Матвей! – подскочив со стула, просияла Марина.

– С днюхой, – улыбаясь краем губ, он по–свойски притянул ее к себе за талию и вручил букет.

– Спасибо, – подруга была в восторге от внимания своего нового парня. Повернувшись к нам, она представила его: – Знакомьтесь, это – Матвей! Я вам всем много о нем рассказывала!

– Да, все уши прожужжала, – засмеялась Катька, с интересом поглядывая на Ковалева.

Маринка погрозила ей кулаком и посмотрела на Матвея.

– Так, давай я тебя со всеми познакомлю! – она принялась называть имена парней и девчонок. Назвала и мое, не заметив, как на лице Матвея отразилось недоумение, стоило ему заметить меня. – А это Дашка.

Я, как ни в чем не бывало, наблюдала за его реакцией – чувствовала себя победительницей в этой ситуации, потому что первой увидела Ковалёва.

Он ещё несколько секунд не сводил с меня многозначительного взгляда. От дьявольского огонька, что стремительно разгорался в его глазах, у меня пронеслись мурашки по коже. Даже сердце стало биться чаще. Узнал.

– Очень приятно, – наконец ответил Матвей.

Маринка отнесла цветы на кухню, Матвей сел за стол. Он не был зажат, без проблем общался с гостями и с лёгкостью расположил их к себе. Не стеснялся шутить и высказывать своё мнение. Было в нем что–то притягательное. И меня это раздражало. В отличие от остальных, я не горела желанием разговаривать с Матвеем и старалась вообще не смотреть на него. Ведь знала, какой он на самом деле придурок. Таких я не переваривала. Слишком наглый, слишком нахальный.

Позже заиграла музыка и начались танцы. Мне оставалось лишь наблюдать за происходящим. Впрочем, как и Матвею. Он, как и я, сегодня не пил. Мы сидели за столом вдвоём. Практически друг напротив друга.

Пока парни дурачились, вместе с этим успевая раскуривать кальян, девчонки, смеясь, танцевали. Марина выделялась больше всех. Двигалась плавно и грациозно. И я абсолютно точно знала, что каждое ее движение посвящалось Матвею. Она неотрывно смотрела на него, играла с волосами и улыбалась. А он, усмехаясь, наблюдал за ней.

Когда Маринка попыталась вытащить Матвея из–за стола, он притянул ее к себе и с лёгкостью усадил на колени. А потом поцеловал, никого не стесняясь. Властно, не церемонясь. Подруга охотно отвечала на поцелуй, обвила руками шею Матвея и выгнула спину.

Кто–то присвистнул. Я поморщилась и встала из–за стола. Никогда не любила вечеринки – на них вечно творится не понятно что. Наверное, не мое это. А может быть, я какая–то странная и не умею веселиться.

Перекинувшись парой фраз с ребятами и отказавшись от кальяна, я вышла на балкон, чтобы немного отдохнуть от музыки и подышать свежим воздухом.

Половину балкона занимали какие–то коробки и старые вещи хозяев квартиры. Перешагнув через банку с краской, я открыла окно пошире и положила локти на подоконник. Прикрыв глаза, подставила лицо лёгкому, прохладному ветру, который принёс с собой звуки улицы – гул машин с дороги, чей–то еле слышный смех и стрекотание цикад. Хорошо здесь, но мое уединение не продлилось долго.

Дверь резко открылась, впуская на балкон громкую музыку и тут же отрезая ее. Я обернулась, увидев Матвея. Он невозмутимо встал рядом со мной, достал сигарету из пачки и прикурил.

Я напряглась. Чего он приперся сюда? Так хорошо стояла здесь одна. И, между прочим, дышала свежим воздухом, а не дымом. Но уходить не стану – не дождётся. Я сюда первая пришла.

– Можешь отойти? – не выдержала я, покосившись на него.

– С чего бы? Мне и тут неплохо, – отозвался Матвей, блуждая взглядом по тихому двору.

– Твой дым раздражает, – нахмурилась я.

– Дым? – удивился Ковалёв и всё–таки посмотрел на меня. Сколько же смеха было в его тёмных глазах! Целое море. Особенно, когда прозрачно–серые клубы дыма этот идиот выдохнул прямо в мое лицо. – Ты про этот дым?

Я отшатнулась, поморщившись.

– А бывает какой–то другой? – разозлённо буркнула я. – Дебил!

– Что ты сказала? – вкрадчиво переспросил он, будто не расслышав. Даже брови слегка нахмурил.

– Со слухом, как и с манерой водить, проблемки, – цокнула языком я, вскинув брови. – Беда, Матвей Ковалёв.

Он затянулся, стряхнул пепел с балкона и пронзил меня своим взглядом. К моему удивлению, не сердитым, а слегка удивлённым, задумчивым. Так смотрит кот на мышь, которая посмела залезть в его миску, вместо того, чтобы убегать.

– Язык у тебя паршивый, малышка, – покачал головой Матвей, усмехнувшись. – И характер – дерьмо. Наверное поэтому у тебя нет парня.

– С чего это ты взял? – тут же возмутилась я.

На самом деле, у меня действительно нет парня. В свои восемнадцать я не знаю, что такое отношения. Но это не потому что у меня дерьмовый характер! А потому что… я так и не смогла никого полюбить. А какой смысл в отношениях без чувств?

– Ты же одета, как пацан, – пожал плечами Матвей, скользнув по мне пренебрежительным взглядом. – И с парнями общаться не умеешь.

– С парнями умею, – вздёрнув подборок, заявила я. – А вот с дебилами – нет.

Ковалёв выдохнул дым, хмыкнул и выкинул окурок в окно. А потом, вдруг, притянул меня к себе так, что я врезалась в него. И пока ошарашено смотрела в потемневшие глаза Матвея, его рука медленно, но верно опускалась ниже моей талии.

Глава 3

Из одной вечеринки я вернулась в другую. Более взрослую, пьяную и скандальную. Грохот музыки был слышен уже в подъезде, пока я поднималась по серым ступенькам.

Морально подготовив себя, я открыла дверь, которая была не заперта и шагнула в квартиру. В прихожей стоял запах табака и перегара, на полу валялась обувь. С кухни, сквозь музыку, доносились пьяные голоса и смех.

Это моя реальность. Это моя семья. А семью, как известно, не выбирают. Но пора завязывать с этим дерьмом. Кто, если не я, в очередной раз выгонит всю эту пьянь из дома?

На кухне витали клубы дыма. За столом сидели мама, папа и их общие друзья. Кто–то уже впечатался лицом в столешницу и мирно спал. Родители не замечали меня – были увлечены бессвязными разговорами. И если прямо сейчас не закончить с этой тусовкой, то нашу квартиру либо спалят, либо вынесут что–нибудь.

Вырубив музыку на старом магнитофоне, которому лет больше, чем мне, я всё–таки привлекла к себе внимание. Мама, заметив меня, вздохнула.

– Дашка пришла, – она не часто радовалась моему приходу.

– Пришла, – подтвердила я, открывая форточку, – поэтому вечеринка алкашей закончена. На выход.

– Ну у тебя и дочь, Лёха, – вздохнул грузный мужик с залысиной, – не воспитал ее как надо.

Я закатила глаза, промолчав. Терпеливо ждала, пока все эти люди уберутся отсюда.

– Ты Дашку мою не трогай, – икнул отец. – Нормальная она у нас. – Он обернулся ко мне, пьяно улыбнулся. – Правда ведь, дочка?

Я отвернулась, устремила взгляд в окно. Меня до зубного скрежета раздражали их попойки. Каждый раз одно и то же. Обещания, что это перекрасится, что мы будем жить нормально. Как все. И я верила. Правда верила. Но сейчас стала слишком взрослой для этих сказок. Уже поняла, что ничего не изменится и просто ждала, когда смогу съехать отсюда, чтобы жить спокойно.

– Отходить бы ее ремнём, – пробурчал другой мужик, еле поднимаясь из–за стола.

Я достала из рюкзака шокер, нажала на кнопку. По кухне разнесся треск тока.

– Шевелись, – велела я. – Иначе будет, как в прошлый раз.

Мама опустила голову на руки. Гости потихоньку рассасывались. Правда, одного из них пришлось растолкать, как следует, чтобы проснулся. Когда кухня опустела, я устало вздохнула, убрала со стола грязную посуду и бутылки.

– Дочь, ну не убирай, – протянув руку к полупустой бутылке, слабо проговорил папа.

– Мне надоели ваши пьянки, – буркнула я, выливая содержимое бутылки в раковину. – Идите спать.

Мы давно поменялись ролями. Они будто двое непослушных детей, а я – их строгая мать.

– Ну зачем? – поднимаясь из–за стола, сокрушался отец. – Теперь за новой идти. – Он посмотрел на маму. – Галь, сколько там время? Магазин уже закрыт?

Мама махнула рукой.

– Работает. Но Любка уже в долг не даст.

– Пап, хватит пить, – вмешалась я. – Тебя скоро с работы попрут из–за этого. Ты не понимаешь что ли?

– Не попрут, – отмахнулся он. – Я завтра как огурчик.

Я не стала спорить – бесполезно. Просто ушла к себе в комнату. Это единственное место, где можно чувствовать себя более–менее спокойно. Бросив рюкзак возле письменного стола, я упала на кровать, которая жалобно скрипнула и устремила отрешенный взгляд в потолок. Когда–нибудь все изменится и я буду жить по–другому. А пока мне ничего не остаётся, кроме как смириться с тем, что есть.

Глава 4

Я ненавидела выходные. И если была возможность – проводила время где угодно, только не дома. Но в это воскресенье целый день лил дождь. Поэтому днём я делала домашку по английскому, пользуясь тем, что родители отсыпались после вчерашнего. Ближе к вечеру они проснулись – я слышала их шаги и разговоры на кухне. Обсуждали, где взять денег до зарплаты. Хорошо, что у папы сегодня ночная смена на заводе. Может быть, успеет прийти в себя.

Деньги в нашей семье часто пропивались. Алкоголь порой был важнее, чем продукты и другие необходимые вещи. В школе я ходила в том, что отдадут соседи. Как правило это была старая одежда, совсем мне не по размеру. И среди других детей я из–за этого выделялась. Меня называли Дашка – бродяжка.

Девчонки смеялись, шептались между собой, обсуждая мою одежду, мальчишки обзывались. Однажды мой главный мучитель – Дима Лаврентьев – отрезал мне косичку и приклеил ее скотчем на доску. А потом смеялся, как дурак, вместе с другими мальчишками, потому что знал, что мои родители не придут разбираться, что со мной можно делать все, что угодно. Никакого наказания не последует, ведь за меня было некому заступиться.

И тогда я впервые защитила себя сама. Схватила циркуль и воткнула его в ногу Лаврентьева на глазах у всего класса. Конечно, после этого меня вызвали к директору, долго ругали и грозились исключить. Приезжали и родители одноклассника – от них я тоже услышала немало угроз. Конечно, никто не стал узнавать, в чем дело. Ведь оборванка из неблагополучной семьи не достойна того, чтобы ее услышали. Она просто не имеет права быть защищённой. Она – всегда виновата.

С тех пор я ходила с распущенными волосами – они не собирались даже в хвостик. Зато меня больше никто не трогал. Я стала пустым местом. И меня это устраивало. Я полностью сосредоточилась на учебе. Даже не потому что мечтала окончить школу хорошо, а потому что… это отвлекало. От косых взглядов одноклассников, от пьянок родителей и от моей никчемной жизни.

В одиннадцатом классе я сдала все экзамены, с лёгкостью набрав максимум баллов и смогла поступить на бюджет в университет. А летом устроилась в магазин и работала почти без выходных. Потому что хотела заработать больше денег, чтобы в универ прийти как нормальный человек. Чтобы быть Дарьей Воробьевой, а не Дашкой-бродяжкой. Чтобы не повторилась история со школой.

И у меня получилось. Я накопила денег и впервые в жизни пошла в магазин, чтобы купить себе одежду. Ту, которую я выберу сама, а не которую мне отдадут. Дома я ещё долго перемеряла джинсы и кофты, крутясь перед зеркалом, что висело на дверце старого шифоньера. Не могла поверить, что и у меня теперь есть одежда. Новая, хоть и не слишком модная – я по–прежнему не хотела сильно выделяться, поэтому полюбила мешковатую одежду. Я ещё долго привыкала к тому, что больше не выгляжу так, как прежде. И очень радовалась. Чувствовала себя намного увереннее, чем раньше. Тогда у меня впервые появилась надежда, что я смогу поменять свою жизнь. И стать другой.

– Даша! – от мыслей отвлёк стук в дверь и мамин голос. – Чего запираешься? Открывай!

Пришлось отложить домашку.

– Почему запираюсь? – распахнув дверь, переспросила я. – Привычка после того, как твой собутыльник ввалился ко мне в комнату.

– Мне нужны деньги, – она никогда не слышала меня. Ей попросту плевать. – Я знаю, у тебя остались с лета.

– Кто сказал, что я тебе их дам? – усмехнулась я.

Выглядела она плохо. Волосы взлохмачены, лицо бледное, отёкшее, с тёмными кругами под глазами.

– Отойди, – отпихнув меня, мама прошла в комнату и огляделась. – Где деньги? Где лежат?

– Я не дам тебе никаких денег, – отозвалась я. – Выйди.

– Я тебе не отец, – обернувшись, заявила она. И глаза ее сердито блеснули. – Церемониться с тобой не стану. Пока здесь живешь, будешь делать, что я говорю.

Она действительно всегда относилась ко мне хуже, чем папа. Будто ненавидела меня за то, что я есть. И была особенно злой на трезвую голову.

– Я съеду, не переживай, – с горечью выплюнула я. – Как только закончу учёбу – съеду. И никогда меня больше не увидишь.

– Учебу ты ещё не закончила, – скрестив руки на груди, отметила мама. – Поэтому доставай заначку, мне нужно в магазин.

– Нет, – стояла на своём я.

Мама смерила меня уничтожающим взглядом и, не долго думая, принялась выкидывать вещи из моего шкафа.

– Я сама найду, – ворчала она, опустошая полку за полкой. – Неблагодарная. Надо было тебя в детдом сдать.

– А что же не сдала–то, Галь? – называла я ее исключительно по имени. Она не достойна, чтобы я звала ее мамой вслух. – Боялась пособия потерять?

– Заткнись, – разогнувшись, она оглянулась на кучу моих вещей на полу и, подумав, смела все с моего стола. Тетради, ручка и телефон резко полетели вниз. – Ты наказание, а не дочь.

Я рассмеялась, наблюдая за ней. Давно уже привыкла к ее жалящим словам. Привыкла, что у всех любящие, заботливые мамы. Но не у меня. И если к этому относиться слишком серьезно, то жить станет совсем тягостно.

– Смеёшься? Тебе смешно? – прошипела мама, ринувшись ко мне. Трясущимися руками она схватила меня за ворот толстовки и заглянула в мои глаза. – Мне нужны деньги, слышишь? Дай мне их! У тебя есть!

– Убери свои руки! – крикнула я, пытаясь отцепиться от неё. – Убери руки!

– Девочки, ну вы чего? – донёсся слабый голос отца. Через пару секунд он зашёл в комнату. – Галь, отстань от неё. Все, хватит.

– Она денег для нас пожалела! Для своих родителей! – верещала мама. – Люба в долг больше не даст! А Даша твоя вчера все вылила в раковину! Паршивка!

Папа всё-таки смог оттащить от меня мать и увести ее. Выдохнув, я захлопнула дверь и заперла ее. Прислонившись к ней спиной, плотно закрыла глаза и сосчитала до десяти.

Глава 5

В будни я могла не появляться дома до вечера и жить другой жизнью. Хотя бы на время. И, если не считать бубнеж Маринки о том, какой Матвей распрекрасный, то все было бы очень даже неплохо. Но и к этому я скоро привыкну.

– Он обещал меня сводить в ресторан, – восторженно рассказывала подруга, пока мы шагали по оживленному коридору универа, – в тот самый, прикинь? Который в центре, на самом последнем этаже высотки. – Маринка резко остановилась и округлила глаза: – блин! Надо срочно купить какое–нибудь платье. Чтоб шикарное было. Но недорогое.

– Надень то, чёрное, – пожала плечами я и, заметив, что у меня на кроссовке развязался шнурок, села на корточки, чтобы завязать его.

– Нет, – озадаченно ответила подруга, – я его уже надевала. Надо что–то новое. Поход в ресторан – точно особенный случай.

– Особенный? – удивилась я, возясь со шнурками.

– Ну да, – совершенно серьезно подтвердила Марина. – После ресторана наши отношения перейдут на новый уровень. Понимаешь?

– Чего? – усмехнулась я. – Какой ещё уровень?

– Эх, Дашка, – она постучала кулачком мне по голове, – ничего ты не понимаешь. Надо тебе парня найти.

Маринка часто пыталась меня с кем–нибудь свести. Для неё это идея фикс, которая меня раздражала.

– Он же сбежит от неё, – прямо перед моими глазами появились белоснежные кроссовки от известного бренда. И от надменного голоса их хозяина я тотчас скривилась. – Слишком уж дерзкая у тебя подруга.

Я, наконец, завязала шнурки и выпрямилась, оказавшись лицом к лицу с Матвеем. Темные глаза смотрели насмешливо, с вызовом. И так, будто проникали взглядом в самое сердце.

– Да уж, дерзкая, – сжав губы, согласилась я, – поэтому лучше с ней не связываться в лишний раз и отвалить.

– Привет, милый, – Маринка тут же повисла на шее Матвея и, отстранившись, слегка нахмурила брови. – Что это с вами такое? Мне это определено не нравится, ясно вам?

– Все ок, – хлопнув Марину ниже спины, хмыкнул Ковалёв. – Это любя. – Он перевёл взгляд на меня и подмигнул. – Правда?

Я сверлила его хмурым взглядом.

– Правда.

– Не ссорьтесь, – подруга в шутку погрозила нам пальцем. – Пойдёмте лучше в столовую?

– С ним? – невольно вырвалось у меня.

Я хотела пойти вместе с Мариной. Вдвоём. Как это было раньше. И совсем не горела желанием видеть самодовольную рожу Матвея.

Ковалёв вскинул брови, слегка склонил голову на бок и усмехнулся.

– Так не нравлюсь?

– Не нравишься, – буркнула я и тут же исправилась: – вернее, нравишься. То есть… – я всплеснула руками, резко откинула волосы на спину и вздохнула: – короче, все нормально.

– Ну, тогда идём? – уточнила подруга.

– Нет, – покачала головой я. – У меня… дела.

– Ну какие дела, Даш? – Марина подошла ко мне, взяла под руку. – Мы же всегда после второй пары идём в столовую. Ты останешься голодной.

– Я не хочу есть, – слабо запротестовала я. И, поймав смеющийся взгляд карих глаз, снова раздраженно сжала губы.

– Тогда попьёшь чая, – настаивала подруга. – Скоро звонок. Все, пошли.

И мы пошли. Втроём. Хотя лучше бы я осталась голодной. Но все мои попытки откреститься от Ковалёва выгляди глупо. И он это прекрасно видел.

В столовой собралось много народа – так всегда бывает во время большой перемены. Тут звенели столовые приборы, раздавались голоса студентов и пахло свежей выпечкой. И пока Матвей отошёл поприветствовать свою компашку мажоров, собравшуюся в самом центре за сдвинутыми столами, мы с Мариной заняли очередь в буфет.

– Что на тебя нашло, Даш? – тихо проговорила мне на ухо подруга. – Вы с Матвеем знаете друга друга совсем мало, но уже грызётесь как кошка с собакой.

– На меня? – изумилась я. – Это ты у Ковалёва своего спроси. Он первый начал городить фигню.

– Он просто пошутил, – повела плечом Маринка. – Юмор такой у него. Чего ты так близко к сердцу принимаешь?

Я закатила глаза и отвернулась. Пошутил он. От его «шуток» у меня синяк на бедре остался.

– Даш, – подруга тронула меня за локоть, – Матвей реально важен для меня. Он то – что мне нужно. Мой счастливый билет в безбедную жизнь.

– И что? – не поняла я. – Я ничего против не имею.

– Ты – моя самая лучшая подруга. Настоящая. – Маринка, натянуто улыбнувшись, помахала рукой Оле и продолжила: – а не то, что эти овцы, которые только и умеют, что языками чесать за спиной. Ты единственная, кто не завидует и не соревнуется.

Я недоуменно смотрела на подругу, не понимая, к чему она клонит. Но на душе от ее слов потеплело – мне никогда не говорили ничего подобного. Марина стала мне родной. Она всегда меня поддерживала. Только ей одной было на меня не все равно.

– Я не хочу разрываться между тобой и Матвеем, понимаешь? – положив руку на мое плечо, доверительно сказала подруга. – Просто подружись с ним. Он хороший, правда. – Она широко и радостно улыбнулась, показав мне банковскую карту. – Вон, карту дал, чтобы мы оплатили заказ. И скоро подарит мне ту самую сумочку! Помнишь ту, бордовую? Я ему намекнула и он, кажется, понял! Круто?

– Любовь к шмоткам тебя погубит, – вздохнула я. – Неужели тебе нужны от Матвея только деньги?

– Он и сам ничего, – заговорщически зашептала Маринка. – Я видела его пресс и даже потрогала. Просто вау! Говорю тебе он – комбо. Богатый, к тому же ещё и красавчик! Идеальная партия для меня. Вот увидишь, скоро все будет совсем по–другому!

– Ты бы хоть узнала его для начала, – пыталась вразумить ее я. – Вдруг он… больной на голову? Или извращенец?

– Сплюнь, Дашка! – подруга хлопнула меня по плечу. – Бурчишь, как бабуля. Некогда мне его узнавать. Пока молодая и красивая – нужно действовать!

Глава 6

Я не заметила, как наступила пятница. Дни пролетели быстро. Больше я в компании Матвея не обедала – удавалось придумывать отмазки. Маринка прекрасно понимала, в чем дело, поэтому не настаивала. И встречалась с Матвеем без меня.

Конечно, было непривычно. И порой скучно. Потому что с другими одногруппниками я не общалась так хорошо, как с Мариной. Она первая, с кем я познакомилась в универе – вместе с ней мы когда–то блуждали по коридорам в поисках кабинета информатики. И со временем сдружились. Несмотря на то, что абсолютно разные.

Я старалась понять подругу. Но не понимала. Ну почему? Почему именно он? Из всех возможных вариантов она выбрала худший. Я переживала за Марину, чувствовала, что Ковалёв ещё принесёт ей проблем. Конечно, он ключ к той жизни, о которой она мечтала… но как бы не пришлось заплатить за все это двойную цену.

Я отвлеклась от невесёлых мыслей и принялась расчёсывать волосы, встав напротив старого зеркала в дверце шифоньера. Совсем скоро мне нужно будет пойти к Марине. Парни обещали подъехать к ее дому и забрать нас. И с каждой минутой настроение портилось все больше. Как представлю, что придётся находиться целую кучу времени под одной крышей с Матвеем, так взвыть охота.

Собрав волосы в небрежный пучок на затылке, я надела темно–серые джинсы, чёрную майку на бретелях и рубашку в клетку. В рюкзак закинула все необходимые вещи и вышла из комнаты, надеясь, что когда вернусь, квартира останется цела. Всё–таки без моего контроля родители могут устроить грандиозную попойку.

Я прошла по коридору и остановилась возле кухни. Прислонилась плечом к дверному косяку, прошлась усталым взглядом по родителям. Папа спал сидя за столом, склонив голову к пустой, прозрачной бутылке, мама спала на диване, отвернувшись к стене. Из года в год картина не меняется. Они всегда найдут то, что им нужно.

Прикусив губу, я отлепилась от двери и пошла обуваться. Был ли смысл будить родителей и предупреждать, что я уйду? Не было. Им все равно. Наверняка даже не заметят моего отсутствия.

На улице потихоньку вечерело. Солнце светило уже не так ярко, его слабые лучи отражались в окнах серых девятиэтажек и скользили по крышам. Я сунула наушник в ухо и направилась по тротуару мимо детской площадки, на которой резвились дети.

Всю дорогу я старалась настроить себя на то, чтобы оставаться спокойной. Не раздражаться из–за Ковалёва, не реагировать на его выпады. Честно говоря, я не знала, чего ожидать от этого парня. У него дьявольские глаза. И то, что творится в его голове – загадка. Я уверена, Матвей тот ещё змей и не такой очаровательно–милый, каким видит его Марина.

Совсем скоро я была у подруги. Она носилась по квартире, как угорелая. Остановившись напротив меня, Маринка сдула прядь волос со лба и приложила к себе вешалку с фисташковым платьем.

– Что надеть, Даша? – верещала она. – Матвей с Киром скоро приедут, а я ещё не готова!

– Это же дача, – развела руками я, – может, надо что–то попроще?

– Куда ещё проще? – возмутилась подруга. – Я же не картошку еду копать, а охмурять Матвея!

– Ещё не охмурила? – усмехнулась я.

– Не смейся, – надула губы она, отшвырнув платье на кровать. – Он ещё не мой. Не влюблён. Я чувствую это.

– Ну, значит надо ждать следующего уровня, – туманно ответила я.

– Задолбалась я ждать! – Марина со вздохом подобрала платье, всё–таки решив надеть его. – В ресторан сводил…

– А дать – не дал, – закончила я. Затем подняла взгляд к потолку и печально вздохнула: – какой правильный. Наверное, сначала захочет жениться.

– Даша! – поправляя платье, подруга сдвинула брови. – Мне не до шуток. Вдруг, он меня скоро бросит?

– Было бы славно, – задумчиво отозвалась я и, спохватившись, продолжила: – если бы не бросил, конечно.

Марина тяжело вздохнула, подошла к зеркалу и провела по пухлым губам матовой помадой.

– Наверное, он меня просто не хочет.

– Вот глупая, – покачала головой я. – Ты же красивая. И всем нравишься. Матвей точно будет неудачником, если тебя упустит.

– Думаешь? – отложив помаду, подруга с надеждой посмотрела на меня через отражение в зеркале.

– Конечно, – уверено ответила я. – Просто он… боится тебя оттолкнуть настойчивостью, поэтому не торопится. Ну, или просто тупой.

Марина в шутку показала мне кулак и принялась накручивать плойкой волосы. Усмехнувшись, я улеглась на кровати поперёк и, прислонив обе ноги к стене, ждала, пока она соберётся.

– Может, тебя тоже накрутим? – предложила подруга, щёлкнув щипцами.

– Ну уж нет, – глядя на неё снизу вверх, отказалась я. – Было бы перед кем красоваться.

– А ты ни перед кем и не красуешься, – осторожно поправляя волнистые волосы, отметила Марина. И выпалила: – А могла бы быть такой красоткой! Тебе бы только глаза подкрасить и губы. И ещё волосы распустить.

– Ну уж нет, – покачала головой я. – К такому у меня готовности пока что нет.

Мое главное правило: не выделяться. Жизнь уже научила меня, что это плохо. И я не хотела повторять своих ошибок.

– Когда–нибудь я уговорю тебя! – для пущей убедительности кивая головой, пообещала подруга. – Ты влюбишься в своё отражение! И полюбишь себя.

Я лишь улыбнулась. Совсем не верила в ее слова, но спорить не стала. Тем более, у Марины зазвонил телефон. И, судя по взволнованной улыбке, звонил ей Матвей.

– Да–да, уже выходим, – прощебетала она. – Минутку!

Подруга сбросила вызов, ещё раз посмотрела в зеркало и повернулась ко мне.

– Ну что, идём?

Глава 7

Мы увидели Матвея и Кира практически сразу. Они стояли возле уже знакомой мне чёрной «Ауди», напротив подъезда. Оба высокие, в модных шмотках. Кирилл что–то листал в телефоне, Ковалёв, сунув руки в карманы, наблюдал за тем, как мы подходим.

Сначала скользнул довольным взглядом по Маринке, оценив ее с голов до ног, затем переключился на меня и едва заметно ухмыльнулся. Его темные глаза пронзали насквозь, но я обещала себе быть спокойной, поэтому мастерски изображала равнодушие. Мне плевать, что я ему не нравлюсь.

– Приве–е–ет! – обняв Ковалёва, радостно протянула Маринка. Он, никого не стесняясь, схватил ее за задницу, прижимая к себе.

Я отвернулась, еле сдержавшись, чтобы не закатить глаза. Это не укрылось от взгляда Кирилла. Усмехнувшись, он поздоровался со мной и открыл дверь машины.

– Запрыгивай. Готова веселиться?

– Конечно, – ответила я, садясь в машину. – Всю неделю ждала.

– По мне скучала? – донёсся насмешливый голос Матвея.

– Вот ещё, – фыркнула я, двигаясь к окну. – Если только в параллельной вселенной.

– Не начинайте, – возмутилась Марина. – Вы портите мне настроение!

Ковалёв снова притянул ее к себе, оставил на ее губах короткий, крепкий поцелуй и подтолкнул к машине.

– Расслабься. Все будет ок.

Подруга, сияя улыбкой, села рядом со мной, закрыв дверь. Вскоре машина плавно сдвинулась с места и мы выехали из двора.

Звёздный находился в другом конце города, поэтому ехать до него предстояло минут двадцать. Воткнув наушник в ухо, я прислонилась виском к окну, наблюдая за тем, как мимо проносятся другие машины, остановки, деревья и дома.

Участвовать в болтовне Маринки и парней не собиралась – есть риск зацепиться с Матвеем. И кто знает, к чему это потом приведёт? Вдруг, этот ненормальный снова меня где–нибудь подловит? Такого мне бы хотелось меньше всего. Надеюсь, сегодня он будет занят своей девушкой и про мое существование не вспомнит.

Когда мы подъехали к двухэтажному дому с арочными окнами, наушник мне пришлось всё–таки вытащить. Вместе с подругой я вышла из машины, пробежалась взглядом по сочно–зелёному газону, бассейну возле дома и беседке из тёмного дерева. Двор просторный, чистый. Мне ещё не доводилась бывать в подобных местах.

– Нравится? – поинтересовался у нас Кирилл, закрывая дверь машины.

– Здесь очень красиво, – кивнула Марина, с интересом осматриваясь.

– Кир покажет дом, – прикуривая сигарету, сказал Матвей. – Марин, ты можешь забить комнату на втором этаже.

– Разве мы не будем спать в одной комнате? – зашептала подруге на ухо я.

– Разберёмся, – улыбнувшись Ковалёву, ответила она.

Мы направились к дому. Внутри было уютно и тихо. Небольшая прихожая с зеркалом в полный рост, просторная гостиная, выполненная в бежевых тонах и светлая кухня с окном во всю стену. О таком можно только мечтать.

– Спальни наверху, – донёсся голос Кирилла, – кидайте вещи, мы с Матвеем будем во дворе.

Мы с Мариной вернулись в гостиную, поднялись по деревянной лестнице на второй этаж.

– Вот это дом, – восхищалась подруга, заходя в одну из комнат. – Шикарный!

– Ты будешь ночевать с Матвеем? – со вздохом спросила я, окинув взглядом небольшую комнату с двухспальной кроватью и встроенным в стену шкафом.

– Ну да. Комнат хватит на всех, – успокоила меня она. – Тут есть ещё две спальни, выбери себе одну из них и не парься.

Мне будет не комфортно тут спать одной. Уже сто раз пожалела о том, что ввязалась во все это.

Я заглянула в следующую комнату с видом на двор и соседние дома. Прошла по салатовому ковру к кровати, заправленной пледом, кинула на неё рюкзак и прикусила губу. Всего одна ночь. Одна. И я уеду в свою старую квартиру со скрипучими полами. Хотя, в ней ненамного спокойнее, чем здесь. Иногда казалось, что у меня нет дома. Я не могу найти себе места, которое стало бы для меня родным.

Я подошла к окну и приоткрыла его, запустив в комнату свежий воздух. Солнце уже почти село. По небу тихо плыли бледно–розовые облака. Опустив взгляд вниз, посмотрела на парней, которые доставали из багажника пакеты с продуктами. Кажется, они собирались жарить шашлык.

– Ну ты идёшь?

Я обернулась и увидела Марину в дверях. Она всё–таки переоделась в более комфортную одежду – укороченный лонгслив и светло–голубые джинсы–клёш, подчёркивающие ее округлые бёдра.

Я кивнула и мы вместе вышли из комнаты.

– Даш, все будет отлично, – подбадривала меня подруга, пока мы спускались вниз. – Вот увидишь, парни клёвые!

– Все нормально, – отозвалась я, шагая к входной двери.

Мы вышли на улицу. Из машины негромко играла музыка, парни возились с мангалом.

– Разберёте пакеты? – Матвей кивнул в сторону беседки. – Они там.

– Конечно, – пообещала Марина, проходя мимо. И, улыбнувшись, добавила: – Надеюсь, шашлык получится вкусным.

– Не сомневайся, – отозвался Ковалёв, провожая ее лукавым взглядом. – Я всегда жарю как следует.

Подруга смущённо рассмеялась. Я с трудом сдержалась, чтобы не поморщиться.

Глава 8

В беседке мы с Маринкой разобрали пакеты, достали овощи, хлеб и зелень. Затем накрыли на стол и вернулись к парням. Воздух постепенно пропитывался запахом сочного мяса, рот наполнялся слюной.

– Может, винца? – предложил Кирилл. – В багажнике лежит пара бутылок.

– Я бы выпила, – согласилась Марина.

– Даш, ты будешь? – обратился ко мне Кир.

Кажется, он не такой отмороженный, как Матвей. По крайней мере сейчас смотрит обычно, без насмешки и лишнего подтекста.

– Нет, спасибо, – ответила я.

– Дофига правильная? – хмыкнул Ковалёв.

– Просто не пью, – одарив его хмурым взглядом, ответила я.

– Хорошее решение, – облокотившись на дверь машины, он скрестил руки на груди. – Ты трезвая–то буйная. Страшно представить, что можешь пьяной натворить.

– Оставь свои представления при себе, – посоветовала ему я. – Лучше за шашлыком следи, мастер по жарке.

Глаза Матвея потемнели. На губах появилась кривая улыбка.

– Ты будешь восхвалять этот шашлык до конца дней, – пообещал мне он.

– Увидим, – фыркнув, отозвалась я.

– Все, перестаньте, – вмешалась Марина. – Иначе я вас сейчас обоих шампуром побью!

Мы с Матвеем ещё несколько секунд сверлили друг друга взглядами, прежде чем отвернуться. Вечер действительно портить не хотелось.

Когда шашлык был готов, мы переместились в беседку. На улице уже почти стемнело, в небе появились первые звёзды. Под навесной крышей загорелись миниатюрные фонарики, освещая нежно–жёлтым светом деревянный стол и блюда с шашлыком, зеленью и овощами.

– Пробуйте, – скомандовал Матвей, развалившись на лавке. – У меня чёрный пояс по шашлыкам.

– И по самоуверенности тоже, видимо, – пробурчала я.

– Мисс Длинный Язык что–то сказала? – вскинул он тёмную бровь.

– Тебе послышалось, – натянуто улыбнулась ему я.

– Ешь, пока не остыло, – любезно посоветовал Ковалёв. – Может, добрее станешь.

– Я и так добрая, – взглянув на него исподлобья, ответила я.

Он не получил ещё раз между ног только благодаря моей великой доброте. Но скоро доиграется и пожалеет. Крендель мажористый.

– Чего ты к ней прицепился, Матюх? – с усмешкой на губах спросил Кирилл. – Реально как кошка с собакой.

– Да уж, – кивнула Марина, хрустя свежим огурцом.

– Так я любя, – расплылся в улыбке Ковалёв. – Это по–дружески. Уверен, Даша не обижается.

– Как я и говорила, мне плевать, – развела руками я. – А шашлык вкусный.

– Благодарю, – довольно отозвался Матвей.

– …был бы, – продолжила я, печально вздохнув, – Если бы ты его прожарил чуть дольше. Внутри сыроват.

Ковалёв пару секунд пронзал меня мрачным взглядом. А я стойко выдерживала его, даже не сразу заметив, как ухмыляюсь. До чего нравился его разозленный вид!

– Тогда жуй траву, – хмыкнув, предложил он. – Приятного аппетита.

– А по–моему, получилось вкусно, – улыбнулась Марина. И, потянувшись к Матвею, поцеловала его в щеку. – Ты молодец.

– Видишь, а подруге твоей нравится, – с победными нотками в голосе сказал мне Ковалёв.

Ей и ты нравишься, но это не значит, что у неё все в порядке со вкусом. Вслух я конечно этого не сказала, лишь повела плечом и, скрестив руки на груди, облокотилась на спинку лавки.

– На кухне есть сок и пачка чипсов, – разрезая мясо ножом, сообщил мне Кирилл. – Если хочешь, возьми. Не стесняйся.

– Спасибо, – подумав, ответила я и поднялась из–за стола.

– Я провожу, – Ковалёв тоже встал с лавки, улыбнулся одной из самых милейших своих улыбок, – Вдруг, не найдёшь.

– Меня не нужно провожать, – подняв на него взгляд, твёрдо сказала я.

– Это дружеский жест, малышка, – похлопал меня по плечу он. Однако глаза его испепеляли. По коже поползли мурашки. – Расслабься.

Я сцепила зубы вместе. Мне категорически не хотелось оставаться с ним наедине.

– Даш, идите уже, – махнула рукой Маринка. – Матвей хочет помочь, не будь врединой.

Я тяжело вздохнула, проклиная этот вечер, затем всё–таки вышла из беседки и быстрым шагом направилась к дому. Остановившись возле крыльца, я обернулась. Матвей не спеша прошёл мимо меня и с почтительным видом открыл дверь.

– Один сходи, – я осталась стоять на месте.

– Боишься? – угол его губ изогнулся.

– У тебя взгляд маньяка, – поведала я.

Ковалёв наклонился ко мне, проникновенно заглянул в глаза.

– Даже будь я маньяком, тебя бы точно не захотел. Ты не в моем вкусе, Капитанша.

– Как ты меня назвал? – изумилась я.

– Капитан Джек Воробей, знаешь? – отстранившись, поинтересовался он. – Твоя фамилия идеально подходит для этого прозвища.

– А ты мастер не только по жарке, но и по прозвищам? – хмыкнула я.

– Хватит болтать, заходи давай, – Ковалёв схватил меня за локоть, затащил в дом и захлопнул дверь. Затем прижал меня к ней, поставив ладони по обе стороны от меня. – Говоришь, у меня взгляд маньяка? – Глаза его откровенно смеялись. – Если так, то у тебя сейчас взгляд испуганного зайца.

– Отойди, – велела я. – Мне не интересно слушать твой бред.

– Ты раздражаешь меня с первой встречи, – сообщил Матвей.

– Взаимно, Ковалёв, – не растерялась я. – Если это все, то отойди. Твой парфюм… уж больно противный.

Я соврала. От него вкусно пахло. Как и тогда, на балконе. Но знать об этом Матвею не обязательно.

– Что? – удивлённо усмехнулся он. – Это Кристиан Диор, чтоб ты знала.

– Плевать, – глядя прямо в его глаза, ответила я. – А теперь отцепись. Иначе то, что у тебя между ног, снова пострадает.

Ковалёв невесело усмехнулся. Опустив взгляд, коснулся моей щеки костяшками пальцев.

– Я превращу твою жизнь в Ад, – склонившись к моему уху, пообещал он. – Очень зря не следишь за языком. Ты здорово меня разозлила.

Я прикрыла глаза, испытывая страх и злость одновременно. А ещё я терялась от присутствия Матвея. Он смущал меня.

– Я и так в Аду, – тихо ответила я. – Оставь свои жалкие угрозы.

Ковалёв молчал. Он не отстранялся ещё некоторое время. Я чувствовала его учащенное дыхание.

– Ты будешь умолять, чтобы я прекратил, – наконец выпустив меня из своей ловушки, сказал мне Матвей. Оцепенение спало. Я облегченно вздохнула. – Чипсы в шкафу возле холодильника. Сама найдёшь.

Он вышел из дома. Я затянула пучок на затылке потуже, убрала выбившуюся прядь от лица и постаралась успокоиться. Щеки все ещё пылали, сердце бешено стучало. Я из–за этого полудурка скоро поседею. Умеет он, конечно, эффектно городить всякую чушь. Впечатление производит. Но ненадолго.

Я прошла на кухню, достала пачку чипсов, взяла сок и вышла на улицу. Лёгкий ветер охладил лицо и мне стало легче. На улице было хорошо. Тёплый вечер, негромкая музыка. Я бы с удовольствием посидела в этом дворе одна, наедине с собой. Но это лишь мечты.

– Чего так долго, Даш? – глотнув вина, надула губы Марина. Судя по весёлому блеску в ее глазах, она немного опьянела. – А мы тут заскучали.

– Я телефон ставила на зарядку, – буркнула я, садясь за стол.

– Ты точно не будешь шашлык? – уточнила подруга. – Чипсами ведь не наешься. И это вредно для фигуры.

– Я скрою ее за толстовкой, – открывая чипсы, пожала плечами я. – Как и всегда.

– И в чем прикол свободных вещей? – поинтересовался Кир.

Я ждала, что вмешается Матвей и скажет какую–нибудь гадость. Но он молчал, мрачно сверля меня своим взглядом.

– В комфорте, – закинув в рот оранжевую чипсину, ответила я. – Я не стремлюсь нравиться всем подряд. И не хочу выделяться. Все просто.

– А платья ты когда–нибудь вообще надеваешь? – спросил Кирилл.

Я отрицательно покачала головой.

– Они же не удобные. Вечно задираются или сползают.

– В этом вся Дашка, – развела руками Марина. – Ее не заставить быть женственной. Но она все равно хорошая. – Подруга стрельнула взглядом в мою сторону и весело улыбнулась: – Да?

– Да, – скопировав ее тон, отозвалась я.

Терпеть не могу, когда кто–то напивается в моем присутствии. Меня просто наизнанку выворачивает. Неважно кто – родители, малознакомые люди или Марина. Я ничего не могла с собой поделать и с трудом сдерживалась, чтобы не съязвить.

– Мне… спать хочется, – через некоторое время сообщила всем я. – Спокойной ночи.

– Всего десять вечера! – запротестовала подруга. – Не уходи!

– Веселитесь, – улыбнулась я, прежде чем уйти.

Наконец–то. Ещё немного и я окажусь одна. Чуть позже лягу спать, а там и утро наступит.

Я поднялась на второй этаж, умылась и, переодевшись в длинную футболку, щёлкнула выключателем. В комнате все равно было достаточно светло – по окну скользил свет от Луны и блики уличных фонарей.

Я подошла к окну, чтобы задернуть шторы. Марины и Кирилла видно не было, они сидели в беседке. Я слышала звонкий смех подруги и отголоски разговоров. Матвей стоял возле беседки и курил – в темноте мерцал ярко–оранжевый огонёк сигареты. Я скользнула по Ковалеву задумчивым взглядом. Красив, высок, широкоплеч. Такие, как он, всегда пользуются вниманием у девушек. Жаль, многие из них не знают, какой этот Матвей на самом деле. Даже моей подруге умудрился запудрить мозги.

Я резко задёрнула шторы и улеглась на кровать. Некоторое время смотрела в потолок, затем попыталась уснуть. Но сон не шел. Видимо, из–за того, что сегодня ночую не дома. Непривычно. Не знаю, сколько времени прошло, пока я переворачивалась с одного бока на другой.

Судя по тому, что в доме было тихо, ребята все ещё находились во дворе. Они вообще спать собираются? Хотя, мне то какое дело. Марина все равно переночует в одной комнате с Ковалевым. Я наивно надеялась, что мы будем спать вместе с ней в одной комнате. Проболтаем полночи, посмеёмся. Раньше, когда я оставалась у неё, так и было. Но сегодня она будет спать в одной комнате с Матвеем. Он ее парень, это логично. Но я никак не привыкну, что теперь все уже все не так, как прежде.

Стук в дверь прервал мои раздумья. Я подорвалась с кровати, решив что пришла подруга. Скинув с себя одеяло, торопливо подошла к двери и, не раздумывая, открыла ее, с удивлением увидев Ковалёва.

Глава 9

Слабый свет Луны падал на его лицо, заостряя черты. Глаза в полутьме казались ещё темнее, чем обычно.

– Что тебе надо? – резко спросила я.

Уж Матвея точно не ждала. И его появление не на шутку настораживало.

– Разбудил? – спросил он, привалившись плечом к дверному косяку.

– Как будто тебя это волнует, – фыркнула я. – Говори, что тебе надо и уходи.

Он отпихнул меня плечом и зашёл в комнату. Я даже рот приоткрыла от такой наглости.

– Обалдел, Ковалёв? – спустя пару секунд возмутилась я.

Он развернулся и включил ночник, что стоял на тумбочке. Комнату мягко осветил тёплый, золотистый свет.

– Выйди, – требовательно велела я, открыв дверь шире.

В ответ на это Матвей лишь усмехнулся и уселся на кровать, оперевшись на неё сзади обеими руками. Вскинул подбородок, устремив спокойный, смеющийся взгляд на меня.

– Я поговорить хочу.

– А я не хочу, – тут же ответила я. – Выйди.

– Для твоей подруги важно, чтобы мы перестали собачиться, – сказал он, не сводя с меня своих нахальных глаз. – Я пришёл с миром.

– Да ты что, – недоверчиво хмыкнула я, скрестив руки на груди.

Он опустил взгляд ниже, остановил его на моих ногах. Задумчиво цокнул языком.

– Так вот что ты прячешь за своими шароварами.

Я резким движением одернула футболку, чувствуя, как начинают полыхать щеки.

– Садись рядом, – миролюбиво предложил Матвей, снова глядя в мои глаза. – Заодно прикроешься одеялом.

– Я не верю ни одному твоему слову, – предупредила его я и, раздраженно вздохнув, всё–таки села на кровать, спрятав ноги под одеялом.

– Я не так плох, – Ковалёв подвинулся к стене и, облокотившись на неё спиной, согнул одну ногу в колене. – Просто мы не с того начали. Я могу даже извиниться за то, что перегородил дорогу.

– Так извинись, – с вызовом глядя на него, потребовала я.

Матвей пожал плечами, широко и вполне дружелюбно улыбнулся. Так, будто никогда и не был придурком.

– Извини.

Я задумчиво сканировала его взглядом некоторое время. Затем кивнула.

– Принято.

– Я рад, что между нами больше нет напряжения, – облегченно сказал Ковалёв.

– Ты обещал превратить мою жизнь в Ад, – напомнила ему я.

Матвей рассмеялся, запрокинув голову.

– И ты восприняла всерьёз? – приподнял он брови. – Я просто был зол. Нес фигню. Но недавно подумал и решил, что нечего нам ссориться. Да и Марина беспокоится, а я не хочу ее расстраивать. Думаю, ты тоже. Верно?

– Верно, – кивнула я.

– И давно вы… дружите? – поинтересовался Матвей.

– С первого курса, – ответила я. Поведение Ковалёва меня очень удивляло. Я не могла расслабиться.

– Она классная, – с мечтательной улыбкой сообщил мне он. – Красивая, весёлая, умная. По–моему мне реально повезло.

– Это точно, – осторожно согласилась я. – Ты ведь… не обидишь ее?

– Не смогу, даже если захочу, – вздохнул Матвей. – Она слишком мила. Наверное, я влюбился.

– А ведёшь себя с ней, как с какой–то куклой, – буркнула я.

– Я работаю над этим, – признался Ковалёв. Он прикусил губу, доверительно посмотрел на меня и развёл руками: – Просто Марина не такая, как другие девушки, понимаешь? С ней надо по–другому. Я научусь, обещаю.

– Надеюсь, – я не сводила с него напряжённого взгляда. – Но ты не обязан передо мной отчитываться.

– Марина о тебе много рассказывала, – закинув локоть на колено, поведал Матвей. – Говорила, что вы очень близки. Поэтому я здесь. Хочу, чтобы ты была спокойна и не парилась. Ведь Марина для тебя многое значит.

– Она мне как сестра, – тут же ответила я. И, нахмурив брови, добавила: – и если ты ее обидишь, если ты поведёшь себя с ней…

– Все–все, успокойся, – Ковалёв поднял обе руки вверх, будто сдаётся. – Я хороший, правда.

– Это ещё проверить надо, – я не спешила ему верить.

– Да, я бывал с тобой груб, – признал Матвей, – вёл себя как кретин. Но это защитная реакция. Так что прости, Даш. Я был не прав. – Он протянул мне ладонь и улыбнулся. – Мир?

Поколебавшись, я обхватила пальцами его ладонь, ощутив тепло. Осторожно заглянула в глаза, пытаясь отыскать в них подсказку такого поведения. И не успела опомниться, как Ковалёв вдруг дёрнул меня на себя так, что я тотчас оказалась лицом к лицу с ним. А в следующую секунду он накрыл мои губы своими, прижимая меня к себе мертвой хваткой.

Я не сразу поняла, что происходит. Просто замерла в его руках, забыв, как дышать. По телу пронеслись мурашки, сердце забарабанило с бешеной силой. Глаза сами собой закрылись, непроизвольно. Все произошло внезапно. Слишком неожиданно. И мозг на несколько секунд отключился.

А потом нас обоих озарила яркая вспышка. Я открыла глаза, когда Матвей отстранился и, сияя широкой, довольной улыбкой, разглядывал что–то в телефоне.

– Вау, – хмыкнул он. – Получилось отлично.

– Ты что сделал? – округлив глаза, тихо спросила я. А потом, окончательно придя в себя, попыталась выхватить его телефон. – Ты что сделал?! Отдай сюда!

Ковалёв со смехом поднялся с кровати, ловко увернувшись от моих рук.

– Не сейчас, малышка, – убрав телефон в задний карман джинс, развел руками он. И, усмехнувшись, добавил: – Ты очень ненасытная!

– Я тебя убью! – грозно пообещала я, рванув к нему. – Слышишь? Я тебя прикончу! Козел! Урод!

– Ты всегда ведёшь себя как дерево во время поцелуев? – задумчиво поинтересовался он, пропустив мои слова мимо ушей. Широкая улыбка так и сверкала на его лице. Он просто светился самодовольством. – Могла бы и ответить.

Я подлетела к нему и, не контролируя себя, принялась лупить руками по его груди. Матвей лишь смеялся. А потом поймал меня за руки и, с силой удерживая их, наклонился ко мне, заглядывая в глаза:

– Я же говорил, не зли меня, – прошептал он, криво улыбаясь. – Я обещал превратить твою жизнь в Ад. И обещания свои всегда выполняю.

– Что ты будешь делать с этим фото? – прошипела я, пронзая его гневным взглядом. Я ещё никогда не была такой злой, как сейчас. – Покажешь Марине? Рассоришь нас?

Глава 10

Всю ночь я не могла уснуть. Из–за тревожности, злости и сотни мыслей в голове. И сколько бы я не пыталась себя успокоить – не получалось. Я не могла придумать ничего дельного, не знала, как удалить дурацкое фото. Наверняка Матвей успел перекинуть его ещё куда–нибудь, помимо телефона. Каким бы придурком он не был, он далеко не глуп.

Больше всего меня пугало то, что Марина все узнает. Что увидит эту дурацкую фотку поцелуя и навсегда вычеркнет меня из своей жизни. Не поверит мне, возненавидит. Я не могу этого допустить. Она – мой самый близкий человек. Я дорожу ей, ее теплотой и поддержкой. Ни разу в жизни ко мне никто так хорошо не относился, как Марина. И теперь Ковалёв по щелчку пальцев может разрушить нашу с ней дружбу. Ведь для него это пустяк.

Громкий стук в дверь заставил меня распахнуть воспалённые глаза. Не успела я даже с кровати подняться, как в комнату влетела Марина. Она вся светилась. Довольная и радостная, с широкой улыбкой на лице.

– Ну сколько можно спать? – плюхнувшись рядом со мной на кровать, деланно возмутилась она. – Ушла вчера раньше всех, так ещё и дрыхнешь до обеда!

– Что такое? – поднявшись на локтях, хрипло спросила я. – Уже пора собираться?

– Нет, – махнула рукой подруга. – Матвей тоже ещё спит. – Снова улыбнувшись, она тихо прошептала: – у нас все было! Представляешь?

– Было? – нахмурилась я. А потом покраснела, сразу все поняв.

– Да, – часто закивала Маринка. – Набросился на меня, как зверь. Я даже пикнуть не успела!

– Меня сейчас стошнит, – вздохнула я. – Ничего больше не говори, прошу.

– Вот, противная, – беззлобно пробурчала подруга. И задумчиво добавила: – Конечно, я думала у нас все будет более романтично и нежно, а не так… безумно. Но мне все равно очень понравилось. Наверное, это и есть настоящая страсть.

Я не знала, что ей на это ответить. Как вообще переварить такую информацию? Ведь этот подонок сначала так нагло поцеловал меня, а потом переспал с моей подругой. И все это за одну ночь.

– Идём завтракать? – предложила Маринка. – Наверняка в этом шикарном доме найдётся какая–нибудь еда или хотя бы банка кофе.

– Ты иди, а я приду чуть позже, – пообещала я, – надо умыться.

– Хорошо, – кивнула подруга. И подозрительно на меня посмотрела: – с тобой все в порядке? Ты какая–то странная. Не заболела?

– Спала плохо на новом месте, – ответила я. – Дома высплюсь. Наверное.

– Ну ладно, – пожала плечами Марина. Смерив меня ещё раз внимательным взглядом, она встала с кровати. – Тогда жду тебя на кухне.

Я проследила за тем, как подруга вышла из комнаты и, обхватив лицо ладонями, закрыла глаза. Вот бы никого не видеть. Исчезнуть прямо сейчас. Избавиться раз и навсегда от того переплёта, в который я попала…

Глубоко вздохнув, я всё–таки встала с кровати, переоделась и поплелась в ванную. Там несколько раз умыла лицо холодной водой, почистила зубы и, собрав волосы в высокий хвост, посмотрела на себя в зеркало.

– Ты справишься, – упрямо глядя на своё отражение, сказала я, – не знаю как, но… справишься.

Я должна решить эту проблему. Поговорить с Матвеем. Попросить прощения, если надо. Я готова и на это. Лишь бы он удалил фото, лишь бы Марина не узнала.

Я вышла из ванной и практически сразу столкнулась с Ковалевым. Заспанным, лохматым и… полуголым. На нем были одни лишь штаны, свободно сидящие на бёдрах. Я тут же отвела взгляд от его поджарого тела и, собравшись с мыслями, посмотрела в слегка прищуренные глаза.

– Матвей, – стараясь выглядеть как можно увереннее, начала я. – Нам надо поговорить.

– И о чем же? – изобразив любопытство, поинтересовался он. – Что–то случилось?

– Перестань, – сквозь зубы велела я.

Ковалёв усмехнулся, похлопал меня ладонью по щеке.

– Не в твоих правилах сейчас командовать.

Я едва сдержалась, чтобы не двинуть ему как следует. Во мне все клокотало. Злость горячей лавой растекалась по венам.

– Хорошо, – выдохнула я и развела руками. – Просто выслушай меня. Прошу.

– Ну ок, – пожал плечами Ковалев. – Только побыстрее. Не люблю нудные разговоры.

– Я знаю, ты хотел меня проучить, – терпеливо сказала я. – Я поняла, что с тобой не стоит шутить. Извини меня, если я тебя чем–то обидела.

– Дальше, – зевнул он.

Я прожгла его ненавистным взглядом и продолжила:

– Марина – моя лучшая подруга, я не хочу ее терять. Ведь и ты и я знаем, что поцелуй ненастоящий. Что ты это все подстроил. Поэтому удали фото.

– А повежливее? – карие глаза смотрели с интересом и любопытством. – Например, со словом «пожалуйста».

– Матвей, удали пожалуйста фото, – терпеливо попросила я.

Ковалёв цокнул языком, устремил задумчивый взгляд к потолку и снова посмотрел на меня.

– Ладно, звучит убедительно.

– Удалишь? – оживилась я. Даже сердце забилось чаще.

– Я бы с радостью, но не могу, – печально вздохнул он.

– Почему? – не теряя надежды, тут же спросила я.

Ковалёв улыбнулся – я уже успела выучить его эту улыбку. Дерзкую, лукавую. И самодовольную.

– Потому что не хочу, – сообщил мне он. И, перестав улыбаться, отодвинул меня. – А теперь отойди, Капитанша. Мне надо принять душ.

Я сердито посмотрела ему вслед и, тихо ругнувшись, спустилась вниз. Да, будет не так просто сделать так, чтобы Ковалёв удалил фото. Он ещё вдоволь поиздевается надо мной, прежде чем ему наскучит эта дурацкая игра. Мне оставалось только надеяться, что Марина ничего не узнает.

Я зашла на кухню. Подруга разливала кипяток по чашкам, напевая какую–то песню. Носа коснулся аромат кофе.

– Ты долго, – отметила она, пододвигая ко мне чашку. – Ещё остался шашлык. Может, будешь?

– Нет, – отказалась я, сев за стол. – Попью кофе. Скоро мы домой?

– Не знаю, – пожала плечами Маринка. – Наверное, как парни позавтракают.

– Я вызову такси, – сообщила я, глотнув кофе. – Уеду раньше.

Мне срочно нужно уехать отсюда, чтобы привести мысли в порядок и как следует подумать. Я не могу оставаться в этом доме.

– Что за бред? – вскинула брови подруга, недоуменно взглянув на меня. – Поедем все вместе. Зачем тратиться?

– Я хочу домой, – эти слова прозвучали резче, чем я планировала.

– Что–то случилось? – недоумевала она. – Не пойму, что с тобой такое.

– Ничего, – сделав ещё один глоток кофе, как можно спокойнее ответила я.

Воспоминание о поцелуе с Матвеем выбило меня из колеи. И одновременно вызвало мурашки по коже. Он украл мой первый поцелуй. И это тоже причиняло боль. Я даже представить не могла, что первый поцелуй будет именно таким.

– Даш, ты меня пугаешь, – вздохнула Марина.

– Доброе утро, девчонки, – донёсся бодрый голос Матвея.

Через пару мгновений он появился возле нас. Его влажные волосы слегла завились после душа, падая тёмными прядями на лоб. На лице сияла довольная улыбка. На этот раз Ковалёв был одет полностью и не светил своим прессом.

– Доброе утро, – подруга расцвела в улыбке, обвив шею Матвея руками.

– Что у вас случилось? – поинтересовался он, оставив на губах Марины лёгкий поцелуй.

– Даша хочет ехать домой на такси, – тут же пожаловалась она. – Никак не могу ее уговорить поехать с нами. Она упрямая, ужас!

– Такси отсюда будет стоить дороговато, – сообщил мне Ковалёв. – Уверена, что готова выкинуть такие бабки, вместо того, чтобы подождать нас?

– Уверена, – мечтая его прикончить, ответила я. – Надо будет – пешком пойду.

– Даш, ну ты чего? – всплеснула руками Марина. – Сейчас парни попьют кофе и поедем.

Я ни секунды не могу оставаться рядом с Ковалевым. Казалось, ещё немного и я взорвусь.

– Твоя подруга права, – сказал он, прекрасно замечая мои эмоции. И прекрасно зная причину моего состояния. – Просто подожди.

– Я не стану ждать, – резко встав из–за стола, я пронзила Ковалёва своим взглядом. – Всем пока.

Я вышла из кухни, быстрым шагом прошла мимо Кирилла, попавшегося мне навстречу и, забрав из комнаты рюкзак, вышла на улицу.

На свежем воздухе стало немного легче. Я направилась к воротам, сминая подошвами кроссовок мокрую траву и мечтая оказаться как можно скорее дома. Но когда уже собиралась открыть калитку, чья–то рука схватила меня за локоть.

– Отцепись! – резко развернувшись, я грозно посмотрела на Ковалёва и дернула рукой. – Что тебе надо, а? Оставь меня в покое, урод!

Матвей рассмеялся. Но не отпустил меня.

– А я начинаю привыкать к твоей дерзости, – сообщил мне он. И уже более серьезно добавил: – ты поедешь с нами.

– Я не хочу! – выкрикнула я. – Ясно тебе? Я даже стоять рядом с тобой не хочу, не то, что ехать в одной машине!

Ковалёв некоторое время смотрел на меня. Казалось, он даже растерялся. Но только лишь на секунду.

– С этого момента ты делаешь все, что я захочу.

– А не пойти бы тебе? – прошипела я.

– Полгече, – он начинал злиться. Я видела, как на его лице заходили желваки. – Помни, что фото все ещё у меня. И я могу с ним сделать все, что угодно.

– Ты просто… гад, – выплюнула я. – Как тебе не стыдно, Ковалёв? Неужели не боишься потерять Марину? Это низко по отношению к ней!

Матвей криво усмехнулся, покачав головой.

– Ты думаешь я совсем дурак? – поинтересовался он, изогнув бровь. – Твоя подружка – очередная телка, которая решила позариться на бабло. Знаешь что я с такими делаю?

Я ошарашено смотрела на него. Даже дышать перестала.

– Трахаю и бросаю. Я даю им то, что они хотят. И беру своё.

– Ты… бросишь ее? – сглотнув, спросила я.

– Изначально так и планировалось, – на губах Матвея заиграла ухмылка. – Но потом появилась ты. И все стало намного интереснее.

– Какая же ты мразь, – выдохнула я, не сводя с него поражённого взгляда.

– А я никогда и не строил из себя хорошего, – ответил он. – И Марине твоей ничего не обещал. А тебе лучше прикусить свой язык, малышка и принять то, что теперь все будет по моим правилам.

– Засунь эти правила себе в задницу, – я всё–таки выдернула локоть из его пальцев. – Я все расскажу ей! Прямо сейчас!

Ковалёв рассмеялся. Так, будто только что услышал самый смешной анекдот в жизни.

– Давай, иди, – он махнул рукой в сторону дома. – Интересно, как отреагирует твоя недалекая подружка, когда узнает, что ты сделала за ее спиной?

– Она поверит мне, – упрямо заявила я. Меня начинало трясти от гнева и волнения. – Поверит, слышишь? И мы уедем отсюда вместе! А ты навсегда исчезнешь из ее жизни!

– Уверена? – вкрадчиво поинтересовался Ковалев. – Ведь я могу преподнести все иначе. И ей будет больно. Очень больно. Вряд ли Марина простит тебе тот поцелуй. А если и простит, то такой крепкой дружбы уже не будет.

– Будет, – стояла на своём я. – Она поймёт, какой ты козел.

– А ведь Марина много о тебе рассказывала, – задумчиво продолжал он и, коснувшись выбившейся пряди из моего хвоста, пропустил ее сквозь пальцы. – Говорила, что ты ее самая близкая подруга. И никогда ее не предашь. Вот она увидится, когда увидит фото, на котором ты целуешься с ее парнем.

Каждое его слово было ударом под дых. Голову заполонили тревожные мысли.

– Но меня поцеловал ты, – напомнила ему я. – Причём насильно.

– Да? – хмыкнул Матвей. И, наклонившись ко мне, тихо спросил: – а что же ты тогда сразу не оттолкнула меня?

Я молчала. Меня переполняли эмоции. Злость, паника, волнение. Голова закружилась, во рту пересохло.

– На фото не видно, кто кого поцеловал. Зато сам поцелуй видно во всей красе. – Не отстраняясь, сказал он. Его взгляд стал пытливым, глаза потемнели. – Мне нечего терять. А тебе?

Я судорожно вздохнула и, сцепив зубы, отвесила ему звонку пощёчину. Такую, что на щеке Матвея почти сразу появился красный след от моей ладони. Ковалёв хмыкнул, опустил взгляд вниз и схватился за щеку.

– Сегодня я спишу это на стресс, – он снова посмотрел на меня. Глаза его метали молнии. – Но в следующий раз все будет по–другому.

– Следующего раза не будет, – часто дыша, ответила я. – Я… не собираюсь больше с тобой разговорить. Даже рядом стоять не буду!

– Будешь, – абсолютно серьезно заявил Матвей. – Более того: ты сделаешь все, что скажу. И будешь рядом, когда скажу. Иначе все кончится очень плохо.

– И зачем? – подняла брови я. – Зачем тебе это? Ведь ты меня ненавидишь!

– И чем больше ненавижу, тем охотнее хочется тебя проучить, – теперь на губах Ковалёва появилась самодовольная улыбка. – Такие, как ты, всегда раздражали. Ты обычная дворовая девка в дешевых шмотках, а возомнила себя самой крутой.

Я хотела ему ответить. Сказать, что он мажор, который без денег отца – никто. Обозвать, снова ударить. Все, что угодно, лишь бы хоть как–нибудь сделать ему больно. Но на крыльцо вышла Марина и мне пришлось замолчать.

– Вы чего там застряли? – крикнула она. – Даш, ты всё–таки передумала?

– Милая, она поедет с нами, – приподняв меня за плечо, с добродушной улыбкой отозвался Матвей. – Я уговорил ее!

– Ура! – обрадовалась подруга. – Тогда ждём, пока Кирилл допьёт кофе и едем!

Я дернула плечом, скосив взгляд на Ковалёва.

– Ненавижу.

– Зато твоя подруга меня обожает, – подмигнул мне Матвей, накидывая на голову капюшон так, чтобы скрыть след от пощёчины.

Похлопав меня по плечу, он первый направился к дому. Мне ничего не оставалось, кроме как идти следом за ним, проклиная его не чем свет стоит.

Глава 11

Впервые за все время я не хотела идти в универ. Потому что я прекрасно понимала, что там будет Он. А ещё меня пугала неизвестность. Я совершенно не знала, чего ждать от Матвея. Что он выкинет на этот раз? От мыслей о нем даже сердце начинало биться чаще. Я скоро с ума сойду!

Надев серый свитшот и джинсы–трубы, я расчесала волосы и, оставив их рассыпанными по плечам, вышла из комнаты. И тут же остановилась, услышав разговор из маминой спальни. Обычно я не подслушаю, но в этот раз голос Гали был каким–то слишком уж нервным.

– Не смей сюда приезжать, – тихо, но сердито говорила она. – слышишь? Все нормально у нас. Ты сама не общалась с ним все эти годы, а тут решила объявиться? Да кто ты такая?

Я нахмурилась, не решаясь сдвинуться с места. Мне было не понятно, с кем она может разговаривать. Подруг у мамы не было, родителей давно не стало.

– Не звони сюда больше. Он знать тебя не хочет.

В квартире воцарилась тишина. Я задумчиво покосилась в сторону спальни, но и шагу сделать не успела, как дверь открылась и в коридор вышла мама. Окинув меня недовольным взглядом, она остановилась.

– Что смотришь, Наказание? – спросила Галя. И угрожающе сощурилась: – подслушиваешь?

– Делать больше нечего, – фыркнула я. И, поправив рюкзак на плече, пошла в прихожую.

– Давай–давай, вали в свой универ, – донеслось вслед. – Может, хоть какой–то толк от тебя будет.

Я лишь закатила глаза. Затем обулась и вышла из квартиры.

На улице во всю светило солнце, зависнув высоко в нежно–голубом небе. Пение птиц смешивалось с шелестом листвы. Я окинула взглядом пустующий, сонный двор и направилась в универ. Хорошая погода принесла надежду, что все ещё может быть не так плохо, как я предполагаю.

Совсем скоро я была возле здания универа. Маринку увидела почти сразу – она стояла с девчонками неподалёку от крыльца, активно жестикулируя и что-то рассказывая.

– А вот и моя Дашка идёт! – заметив меня, сообщила им подруга. – Ну ладно, увидимся ещё. Всех целую!

Сегодня на Марине была укороченная блузка с прозрачно–белыми рукавами и бежевая юбка с небольшим разрезом на бедре. Ловя на себе заинтересованные взгляды парней из параллельной группы, подруга шагала ко мне, довольно улыбаясь.

– Приве–е–ет! – обняв меня, она воодушевлённо сообщила: – все девки просто помирают от зависти! Показала им новую сумочку и рассказала, что тусила с Матвеем на даче! Видела бы ты лицо Пономаревой! Скривилась вся, я еле сдержалась, чтобы не заржать. – Подруга махнула рукой и продолжила: – Ну, конечно, ее то Матвей почти сразу бросил, а со мной он точно надолго!

– И тебе привет, – вздохнула я, убрав прядь волос от лица.

– Ну что опять не так, Даша? – возмутилась Марина. – В последнее время ты вообще какая–то не такая. Ты не рада за меня?

– Просто… – помявшись, начала я. – Может быть, ты найдёшь кого–то лучше, чем Матвей?

– Что? – усмехнулась подруга. – Ну кто может быть лучше, чем он? Ты же сама его видела! Он и есть лучшее, что случалось в моей жизни.

– Мне не нравится, как он к тебе относится, – выпалила я.

– И как же он ко мне относится? – выгнула бровь Марина. Лицо ее стало напряжённым. – Вообще–то он заботится обо мне. Уделяет внимание, дарит подарки!

– Он относится к тебе совсем не так, как относился бы любящий парень, – осторожно сказала я. – Я уверена, он тот ещё…

– Так, Даша, – идеально прокрашенные брови подруги сдвинулись на переносице, – мне не нравится то, что ты говоришь, ясно? Перестань наговаривать на Матвея. Я буду с ним, нравится тебе это или нет.

– Просто не спеши ему доверять, – уговаривала ее я. – Прошу, узнай его, как следует. Ты могла бы найти парня гораздо достойнее, чем он. Поверь.

Марина смерила меня разочарованным взглядом, покачала головой.

– А ведь он приходил к тебе мириться. Он рассказывал, что вы говорили по душам. Он пытался с тобой подружиться ради меня.

– Что? – изумилась я.

– Ты отметаешь все его попытки. Я вообще не понимаю, что с тобой. – Подруга скрестила руки на груди и, поджав губы, добавила: – у меня впервые в жизни появился реально классный парень. Заботливый, щедрый, добрый. А ты вместо того, чтобы радоваться, только и делаешь, что все портишь. – Она посмотрела мне прямо в глаза и тихо спросила: – а может быть, ты тоже как они? Может, теперь тоже завидуешь мне?

Я даже не знала, что ей на это ответить. Как Марина вообще может такое подумать про меня? Я боролась со семью злости и обиды. Тяжело было услышать такое от лучшей подруги.

– Да я просто переживаю за тебя, – сердито ответила я. – Ты надела на себя розовые очки и не хочешь замечать очевидного!

– Нет никаких розовых очков, – Марина была непреклонна. – Просто мне наконец–то повезло. И я не хочу больше слушать про Матвея гадости.

Я отвела взгляд, борясь с нахлынувшими эмоциями и одновременно понимая: Ковалёв успел здорово ей навешать лапши на уши. Как же ловко у него это получается! Марина даже слушать меня не хочет. Зато его, кажется, она слушает с удовольствием.

– Скоро пара начнётся, – донёсся до меня ее голос. Непривычно холодный и отстранённый. – Ты идёшь?

Я молча кивнула. Мы направились к дверям универа, не сказав друг другу больше ни слова.

На паре также сидели молча. Я делала вид, что слушаю лекцию, Марина что–то листала в телефоне. Мне было совсем непривычно видеть ее такой отстранённой, внутри остался осадок от нашего разговора. Я чувствовала себя виноватой. Во всем. И в том, что вовремя не оттолкнула Матвея и в том, что обидела подругу своими словами. Видимо, действовать через неё бесполезно – она только отдалится от меня ещё больше.

Мозг кипел. Всю пару я просидела, как на иголках, в своих размышлениях. Поэтому когда прозвенел звонок вздрогнула от неожиданности.

– Даш, ну хватит уже хмуриться, – примирительно сказала Марина, закидывая ручку и тетрадь в свою сумку. – Пойдём лучше кофе пить.

Я слабо улыбнулась, поднимаясь со стула.

– Пойдём.

Подруга не умела долго держать обиду. И злиться долго тоже не умела. Но мне все равно было не по себе от ее холодности.

Маринка щебетала, как ни в чем не бывало. Всю дорогу до автомата с кофе она делилась сплетнями о наших общих знакомых, рассказывала про новую коллекцию шмоток какого–то бренда и о том, что нынешний мастер маникюра сделал ей ногти слишком квадратными. Ни слова о Матвее. Она специально не упоминала больше о нем и меня это радовало. Пока Ковалёв собственной персоной не появился в коридоре.

Наблюдая за тем, как он расслабленно шагает в нашу сторону, я пыталась держать лицо невозмутимым. Сколько же восхищенных взглядов собирал Ковалёв – девчонки едва головы не сворачивали, глядя ему вслед. И он это прекрасно замечал. Наверняка уже избалован женским вниманием.

Кинув на меня короткий, цепкий взгляд, он посмотрел на Марину. Пренебрежительно и холодно. Точно так же, как и на всех остальных. Ни о какой влюбленности и речи быть не может.

– Ну привет, – Ковалёв по–свойски обнял Марину, прижимая к себе за талию. Но когда она потянулась к нему за поцелуем, умело сделал вид, что не заметил этого.

– Привет, милый, – на лице подруги расцвела улыбка, – а мы за кофе идём. Пойдёшь с нами?

– Если Даша не будет против, – карие глаза смотрели на меня с вызовом и насмешкой. И только я знала, что кроется за этой показной вежливостью. – Не хочу смущать ее.

– Даш? – Марина окинула меня вопросительным взглядом.

– Не против, – выдавила я. Прекрасно ведь понимаю, что если откажусь, подруга снова обидится.

– Как у Кирилла дела? – поинтересовалась Марина, горделиво шагая рядом с Матвеем.

Я шла чуть в стороне от них и, опустив глаза, безучастно разглядывала собственные кроссовки.

– Отсыпается дома, – ответил Ковалёв. – Тусили до утра. Но я уехал пораньше.

– Что? – удивлённый голос подруги заставил меня посмотреть на неё. – И с кем же?

– С общими знакомыми, – туманно отозвался Матвей.

– Так вот почему ты не приехал ко мне вчера, – печально вздохнула Марина. – А я ждала тебя.

– Не злись, – он приобнял ее за плечо, не забыв скользнуть по мне мимолетным взглядом. – Не мог отказать Киру.

– Ты… даже не предупредил, – подруга опустила голову, расстроившись.

Она не видела лица Ковалёва. Не видела, как на нем отразилась скука и усталость. Зато это заметила я.

– Ненавижу когда мне выносят мозг, – склонившись к Марине, обманчиво–мягко сообщил он. – Кончай с этим. Я приеду сегодня, если захочешь.

Подруга молчала. Я напряглась. А потом едва заметно изогнула край губ, с победным видом заглянув Матвею прямо в глаза. Скоро Марина поймёт, какой он гад. Ковалёв на миг вскинул брови, а затем медленно улыбнулся, обнажая белоснежные зубы. Улыбка хищника, не иначе.

Остановившись, Матвей приподнял подбородок Марины и, наклонившись к ее уху, что–то зашептал, пронзая меня многообещающим взглядом. Хмурясь, я кипела от злости. Потому что не могла ничего сделать. А так хотелось прямо сейчас оттолкнуть Ковалёва от подруги и увести ее куда–нибудь подальше.

– Согласна? – отстранившись, Матвей выжидающе посмотрел на Марину.

Подруга смущённо улыбнулась.

– Согласна.

– Вот и отлично, – он провёл указательным пальцем по ее подбородку и кивнул в сторону холла. – Идём, угощу тебя и твою подругу кофе.

– Я сама куплю, – отказалась я.

– Даш, – укоризненно посмотрела на меня Марина.

– Все ок, – вмешался Ковалёв. – Я уже привык, что твоя подруга… с чудинкой.

– Сам ты с чудинкой, – пробурчала я, скосив на него сердитый взгляд. – Я нормальная. Просто в состоянии и сама за себя заплатить.

– Как скажешь, – ласково отозвался Матвей. – Я не хочу ругаться. Ради Марины буду терпеть твой характер.

Подруга радостно улыбнулась, обхватив его локоть рукой и положив голову ему на плечо.

Я прожгла Ковалева гневным взглядом, набрав в лёгкие побольше воздуха, чтобы не сказать ему что–то грубое. Темные глаза бессовестно смеялись. Их хозяин чувствовал себя победителем. И пока что так оно и было.

Мы сели на лавочку в холле. Марина воодушевлённо рассказывала о турецком сериале, который недавно закончила смотреть, Матвей, сдвинув брови на переносице, задумчиво наблюдал за толпами галдящих студентов, а я пила кофе, мечтая, чтобы эта перемена скорее закончилась.

– Во-о-от, – закончила подруга, накручивая прядь шелковистых волос на палец, – я не ожидала конечно, что ребёнок у неё будет не от главного героя. Такая коза! Как она могла изменить своему мужу? Такой красивый актёр!

Ковалёв отвёл взгляд от толпы, посмотрел на Марину и, вскинув брови, усмехнулся.

– Реально, – согласился он.

– Ну хотя бы ты понимаешь меня, – улыбнулась подруга, погладив его по плечу. – Дашка вот не любит турецкие сериалы. Она ужастики только смотрит. А я их не могу смотреть, мне страшно.

– Ужастики? – Матвей стрельнул удивлённым взглядом на меня.

– Да, – пожала плечами я.

Что люди находят в этих комедиях или сериалах про любовь? Ужасы – вот что держит в напряжении и заставляет сердце биться чаще.

– И что, не страшно? – поинтересовался Ковалёв.

– Чего бояться? – глотнув кофе, пожала плечами я. – Это же просто фильмы.

– Да она может со спокойным лицом осмотреть на то, как бешеный мужик носится по дому с бензопилой и пытается всех прикончить, – вещала Марина. – А когда был момент с расчлененкой, Даша пила чай с печеньками и даже не шелохнулась!

– Я же говорю – чудная, – на губах Матвея заиграла усмешка. – Не удивлюсь, если она состоит в какой–нибудь секте.

Подруга рассмеялась.

– Да, состою, – любезно сообщила ему я. – Мы там водим хороводы вокруг безмозглых мажоров с манией величия. Приходи – будешь гвоздем программы.

– Да ты что, – изогнул бровь Ковалёв. А потом с сожалением развёл руками: – к сожалению, не хожу по таким местам. Но ты можешь прислать фото, я потом гляну.

Я переменилась в лице, сжала стаканчик с кофе так, что он жалобно треснул.

– Марин, а ты любишь фотографии? – с интересом посмотрел на подругу Матвей.

– Фотографии? – удивлённо переспросила она. – Фотографии чего?

– Поцелуев, – Ковалёв провёл по ее щеке ладонью, игриво заглянул в глаза. – Поцелуй – это ведь тоже искусство.

Я сцепила зубы от негодования. Затем допила кофе залпом и швырнула стаканчик в урну, что стояла рядом.

– Что–то не так? – скосил на меня смеющийся взгляд Матвей.

– Я… не хочу вам мешать, – натянуто улыбнулась я и встала с лавки. – Вы общайтесь. А я пойду.

– Даш, я скоро приду, – крикнула мне вслед подруга. – Ты в аудитории будешь?

Я обернулась, кивнула и продолжила свой путь, обходя попадающихся мне навстречу студентов. Вот же…сволочь! Снова сумел вывести меня из себя! И даже без особых усилий. Я шагала быстро, стараясь как можно скорее уйти подальше от холла. И смеющихся, тёмных глаз, которые будто видели меня насквозь.

Я надеялась сегодня больше не видеться с Ковалевым, надеялась, что после пар приду домой, запрусь в своей комнате и буду слушать музыку, раскрашивая раскраску по номерам и отвлекаясь. Но даже не догадывалась, что сегодняшний вечер окончательно выбьет меня из колеи.

Глава 12

После пар Марина пригласила меня к себе. И, честно говоря, я была этому рада. Давно мы не устраивали дружеских посиделок с чипсами, фильмами и разговорами. Да, в этот раз мы не будем всю ночь смеяться, обсуждая всякие глупости – ведь ближе к вечеру к подруге приедет Матвей и мне прийдется уйти. Потому что от него нужно держаться как можно дальше. Ради сохранения моей нервной системы.

– Будем смотреть комедию! – объявила Марина, открывая пузатый пакет с чипсами. Погрозив мне пальцем, она предупредила: – и никаких ужастиков, даже не проси!

– Ладно, – со вздохом согласилась я. – Включай свою комедию.

Подруга с важным видом кивнула и нажала на кнопку пульта. Фильм оказался не так плох, как я думала. По крайней мере, Марина то и дело весело хохотала. Мы комментировали забавные моменты и воровали друг у друга чипсы. Время летело незаметно. Казалось, будто все было так, как прежде. Пока не раздался звонок в дверь.

Марина торопливо отряхнула ладони от чипсов, закинула в рот жвачку и побежала к зеркалу.

– Блин, это Матвей наверное приехал, – выпалила она и, быстро расчесав волосы, обернулась, – ты же не против, что он побудет с нами?

Я не успела ответить. Подруга стремительно вышла из комнаты. Мне оставалось только раздраженно вздохнуть. Я не собиралась здесь больше оставаться.

В прихожей послышались шаги и приглушённые голоса. А потом в комнате появились Матвей и Марина. Я встретилась взглядом с Ковалевым и поднялась с дивана.

– Мне пора, – сообщила я, не забыв изобразить беспечную улыбку, – а вам хорошо провести время.

– Ну куда ты? – надула губы подруга. – Оставайся, посмотрим ещё что–нибудь втроём!

– Да, оставайся, – снимая джинсовку, подхватил Матвей. – Тем более, там дождь начинается. Ты же не хочешь промокнуть.

– Ничего страшного, – стояла на своём я. – Дойду как–нибудь.

– Я думаю, ты все же хочешь остаться, – нахально заявил Ковалёв. И задумчиво добавил: – Чтобы не огорчать любимую подругу.

– Пусть идёт, – вздохнула Марина.

Взгляд Матвея был устремлён на меня. Многозначительный, потяжелевший. И предупреждающий.

– Хорошо, я останусь, – снова плюхнувшись на диван, я скрестила руки на груди.

– Ура! – обрадовалась подруга, садясь рядом со мной. Подняв глаза на Ковалёва, она весело улыбнулась: – иди к нам! Сегодня ты в малине!

Матвей усмехнулся, уселся на диван, расслабленно вытянув одну ногу вперёд, а другую согнув в колене.

– Включим что–то другое? – вопросительно посмотрела на меня подруга. И, не дождавшись ответа, повернулась к Матвею: – милый, что ты хочешь посмотреть?

– Ужасы, – ответил он. – Раз сегодня речь шла о них.

– Ужасы? Серьезно? – хлопнула ресницами Марина.

– Так страшно? – хмыкнув, поинтересовался Ковалёв.

– Обычно да, – она прижалась к его плечу, будто маленькая девочка. – Но сегодня ведь ты рядом.

Если бы мои глаза могли закатиться к затылку, они бы непременно это сделали. Терпеть не могу эти сопли. А по милости Матвея придётся сидеть здесь и вариться в этой розовой ванильной каше. Его, в отличие от меня, все это явно забавляло. По крайней мере я то и дело ловила на себе смеющийся взгляд Ковалёва, пока Марина прижималась к нему и закрывала глаза на страшных моментах. Я не могла сосредоточиться на фильме. Чувствовала себя не в своей тарелке и ждала, когда он закончится.

Телефон Марины зазвонил слишком неожиданно, в самый напряжённый момент фильма. Подруга нажала на кнопку паузы, потянулась к телефону.

– Блин, мама звонит, – пробормотала она. – Совсем забыла ей перезвонить. Я сейчас.

Приоткрыв рот, я проводила ее спину обречённым взглядом. Марина вышла, оставив меня наедине с этим чудовищем. Я наткнулась на его нахальный взгляд и, закатив глаза, отвернулась.

– Вижу, ты очень по мне скучала, – в голосе Матвея так и плясали нотки смеха.

– Минуты считала до твоего появления, – глядя не на него, а в сторону окна, за которым шумел дождь, пробурчала я.

– Почему не смотришь на меня? – поинтересовался Ковалёв.

– Ослепляешь своей красотой, – съязвила я.

Ответом мне был смех. Хрипловатый и… весёлый. Я даже скосила взгляд на Матвея, чтобы проверить, не глюки ли у меня. Но нет, Ковалёв действительно смеялся. По–настоящему и даже как–то искренне. Оказывается, он умеет не только ухмыляться и подкалывать.

– А с тобой… интересно, – сообщил мне Матвей. – Жаль, ты не в моем вкусе. Может, я бы даже дал тебе шанс.

– Шанс? – нахмурила брови я. – Какой ещё шанс?

– Быть моей, – абсолютно серьезно заявил Ковалёв, изучая меня своими наглыми глазами. Порой от его проницательного взгляда я смущалась.

– Оставь этот шанс себе, – скривилась я. – Ты тоже не в моем вкусе.

– Я? Не в твоём вкусе? – он изумлённо усмехнулся. – И это говоришь мне ты?

– А что не так? – вскинула подбородок я. – Ты раздражаешь меня до зубного скрежета, Ковалёв. Я до сих пор терплю твоё присутствие только из–за шантажа, ясно?

– Но я провёл тебя, признай, – на губах Матвея заиграла довольная улыбка. Он развалился на диване, раскинул руки на спинке и повернул голову ко мне. – Ты попалась, Капитанша. И теперь я буду делать с тобой все, что захочу.

– Чего ты хочешь? – тут же спросила я, пронзая его напряжённым взглядом. – Когда это все закончится? Долго будешь издеваться?

– Я только начал, – его улыбка стала шире, – не порть все своими вопросами.

– Ты можешь издеваться надо мной сколько угодно, – я почувствовала его ладонь на своём плече и, скинув ее, продолжила: – но Марина тут причём? Не мучай ее, она ведь ничего тебе не сделала!

– Она заслужила это, – Ковалёв перестал улыбаться, задумчиво цокнул языком. – У нас все взаимовыгодно. Она использует меня – я ее. Чем плохо?

– Но это… подло, – выдохнула я.

– А люди вообще все подлые, – пожал плечами Матвей. – Кто–то больше, кто–то меньше. Просто смирись – ты теперь в моих руках.

– Я найду способ закончить этот шантаж, – гневно пообещала ему я. – Так и знай. И тогда ты исчезнешь.

Глава 13

До машины мы шли быстрым шагом – на улице лило как из ведра. Небо темно–серое, тяжёлое. Но зато воздух свежий.

Мне не верилось, что прямо сейчас я поеду вместе с Матвеем к моему дому. Не верилось, что теперь действительно придётся делать так, как он скажет. И это очень злило. А еще больше злило то – что я так и не придумала, как быть.

– О чем задумалась? – донёсся бархатистый голос, когда машина тронулась с места. – Составляешь в голове коварный план?

Я покосилась на Ковалёва. Чуть нахмурив ломаные брови, он смотрел на дорогу, расслабленно удерживая руль одной рукой.

– Воплощение коварства – это ты, – устало ответила я, отвернувшись к окну. Среди стремительно летящих капель дождя мелькали фары встречных машин. – Так что не путай меня с собой.

– Считаешь себя хорошей? – хмыкнул Ковалёв. И тут же добавил: – но хорошие девочки не ходят по капоту чужих машин.

– Плевать, – повела плечом я. – Из нас двоих главный злодей – это ты. Ты отравляешь мне жизнь.

Матвей усмехнулся. Я кинула на него короткий взгляд, состроила недовольное лицо и снова посмотрела в окно.

– Ты сама напросилась, – отозвался Ковалёв. – Если бы не твой дрянной характер, ничего бы не было. Теперь учись себя вести со мной вежливо.

Я изумлённо вскинула брови, снова взглянув на него.

– А не пойти бы тебе? Ты не достоин моей вежливости, ясно?!

Матвей не удостоил меня взглядом. Все так же смотрел на дорогу. Задумчиво, молча.

– Я могу сегодня кинуть Марину, – через несколько минут сказал он, – пропасть на всю ночь, затусить где–нибудь. – Губы его изогнулись в лёгкой полуулыбке. – Она будет ждать, звонить, нервничать. И все это только благодаря тебе.

– Ей плевать на тебя, – ответила я. – Только быстрее поймёт, какой ты на самом деле.

– Той ночью она звонила мне тридцать восемь раз, – Ковалёв сбавил скорость, достал телефон и, разблокировав его одной рукой, показал мне журнал вызовов: – она настойчивая. И похоже, не спала до утра.

Я сцепила зубы, увидев количество пропущенных от Марины. Она действительно звонила ему. Неужели у неё проснулись чувства к этому мажору?

– Ты просто задел ее самолюбие, – стараясь говорить как можно равнодушнее, ответила я. – Просто она не привыкла к такому отношению.

– Твоя подруга почти попалась в ловушку, которую сама и подстроила, – убирая телефон, ухмыльнулся Ковалёв. – Она влюбляется. И это делает игру ещё интереснее.

– Это не правда, – чувствуя, как снова начинаю нервничать, покачала головой я. – Ты слишком в себя поверил.

– Хочешь проверим, сколько раз она позвонит сегодня? – карие глаза азартно сверкнули.

Я промолчала. Не знала, как лучше. С одной стороны, Марина будет страдать от его поведения. С другой – поскорее поймёт, что нужно расстаться с Ковалевым. Или не поймёт и продолжит завоевывать его внимание… учитывая, как она на нем виснет и как горят ее глаза рядом с ним, дело не только в деньгах. Матвей ей очень нравится. И этот факт ещё больше усугубляет ситуацию…

За своими мыслями я не сразу заметила, что мы едем совсем не в направлении моего дома. «Ауди» мчалась в сторону центра города. Я ошарашено посмотрела на Матвея.

– Ты куда меня везёшь? – округлила глаза я. – Я тебе говорила другой адрес! Мой дом находится совсем в другой стороне!

– Да? – изобразил удивление Ковалёв, кинув на меня короткий взгляд. – Видимо, перепутал.

Я прожгла его профиль гневным взглядом.

– Ты что вытворяешь, а? Быстро отвези меня домой!

– Что–то не хочется, – вздохнул Матвей. – Может, позже.

– Да ты издеваешься! – возмутилась я. – Сейчас же останови машину!

– Ух, раскомандовалась, – глаза Ковалёва бессовестно смеялись. Он не воспринимал ни одно мое слово всерьёз.

– Матвей, – на секунду прикрыв глаза, чтобы успокоиться, твердо сказала я, – отвези меня пожалуйста домой.

Ковалёв умиленно посмотрел на меня, весело улыбнулся.

– Можешь же быть вежливой, когда захочешь. Продолжай в том же духе, малышка.

– Как же ты меня раздражаешь! – выкрикнула я. – Ты просто…

– Не визжи, – он остановил машину возле какого–то здания с широкими окнами и положил ладонь на мое колено. – Все будет ок, мы приехали.

Я обескураженно зависла, ощущая, как по ноге разливается тепло от его пальцев, что обхватили мою ногу. Сердце учащенно забилось, мысли выветрились из головы. Медленно повернувшись к Матвею, я встретилась взглядом с его глазами. Наглыми, внимательно изучающими меня. А потом замахнулась, собираясь влепить ему пощёчину. Да такую, чтобы у него мозги на место встали.

Но не успела. Ковалёв ловко перехватил мою руку. Сжав пальцами запястье, он дёрнул меня на себя так, что я оказалась с ним лицом к лицу. Так близко, что смогла разглядеть золотистые вкрапления во тьме его глаз.

– Не зли, – хрипло предупредил он, все ещё удерживая меня.

– Не смей распускать свои руки, – сквозь зубы велела я.

Матвей гипнотизировал своим взглядом. Глаза его потемнели, стали почти черными. Это пугало и… притягивало одновременно. Я будто не видела ничего, кроме них. И кажется, даже не дышала.

Он отпустил меня так же резко, как и притянул к себе. Я облегченно выдохнула, приходя в себя. Ковалёв тем временем вышел из машины. Я напряжённо проследила взглядом за тем, как он подошёл к двери с моей стороны и открыл ее.

– На выход, леди.

– Отвези меня домой, – скрестив руки на груди, я посмотрела на него исподлобья.

– Выходи уже, – терпеливо велел Матвей, нависнув надо мной грозовой тучей.

– Не выйду, – с вызовом глядя в его нехорошо прищуренные глаза, процедила я. – Что ты задумал, Ковалёв?!

– Закопать тебя под ближайшим кустом, – ласково сообщил мне Матвей. Вскинув брови, он склонил голову на бок: – ты же этого от меня ждёшь?

– Ничего я от тебя не жду! Я хочу домой!

– Какая же ты упрямая, – закатил глаза Ковалёв. – Выйди уже из тачки, я всего лишь заехал выпить кофе.

Глава 14. Матвей

Я смотрел, как убегает Даша и не знал, какую эмоцию юзануть. То ли смеяться, то ли загнаться. После поцелуя со мной девушки ещё не сбегали, но эта чокнутая рванула так, что пятки сверкали.

Я усмехнулся, проследил как она подбегает к подъезду и дал по газам. Капитанша здорово успела завести меня и нужно было срочно сбросить напряжение. Вроде обычный поцелуй, да ещё и с девкой, которую порой прибить охота, а башню сорвало конкретно.

И ничего в этой Даше особенного нет. Таких тысячи. Плюс она далеко не в моем вкусе. Но чем–то всё–таки эта пацанка цепляет. Внешка у неё нормальная, и глаза красивые – чисто–голубые, большие. Смотрят, правда, почти всегда с ненавистью. Но сегодня стало ясно, что не так уж сильно она меня и ненавидит.

Кир давно уже говорил, чтобы я завязывал с шантажом, но я не хочу. Хотя изначально не планировал слишком долго изводить Капитаншу – хотел просто приструнить, чтобы место своё знала. К тому же так долго встречаться с Мариной вообще не входило в мои планы. А после того, как я уложил ее на даче, она больше меня не интересовала, порой даже раздражала своей болтовней.

Но теперь… все стало намного интереснее. Эта игра мне неожиданно понравилась. И хотя Даше я уже утёр нос, меня не отпускало. Мне хотелось задеть ее, разозлить. Хотелось, чтобы обратила на меня внимание. Сам не знаю почему Капитанша не даёт мне покоя. Рядом с ней все не так, совсем не так, как с остальными. Хотелось одновременно придушить ее и целовать до боли в губах.

Интересно, какого хрена я ей не нравлюсь? Может она по девочкам? Нет, бред какой–то. Она целовалась как обезумевшая, хотела меня не меньше, чем я ее. Никогда не думал, что меня может так завести такая, как Даша. Интересно, что у неё там прячется под кофтой? Ноги я уже видел, но на фигуру и грудь тоже не прочь глянуть.

От таких мыслей в штанах стало совсем горячо. Нужна разрядка. Марину я сегодня всё–таки обрадую. Она как раз названивала весь вечер, хорошо что заранее на беззвучный поставил, иначе Капитанша снова бы разоралась.

Притормозив возле дома Марины, я вышел из тачки и направился к подъезду. Спустя пару минут уже нажимал на кнопку звонка. Марина будто возле двери сидела – открыла почти сразу.

– Матвей! Ты где был? Тебя столько времени…

Не желая слушать этот бред, сразу притянул ее к себе и впился в ее губы. Жестко и уверенно, не позволяя ей отстраниться. Впрочем, Марина и не собиралась – сразу обхватила мою шею руками и прижалась теснее. Шагнув в квартиру, захлопнул дверь и, припечатав Марину к стене, продолжил поцелуй.

Но искр не было. Мозг не отключался. Я прекрасно осознавал, что делаю. И мне совсем не нравилось, что с Дашей все было по–другому. Это даже пугало, если честно. Потому что я не хочу, чтобы она мне нравилась, не хочу думать о ней. Она бесит и притягивает одновременно. Это сводит с ума и злит. И даже сейчас, когда я с другой, все равно думаю об этой чертовой Капитанше, чтоб ее. Меня наверное кто–то проклял.

Резко прервав поцелуй, я одним движением развернул Марину к себе спиной и прижал к стене. Задрал юбку платья, стянул вниз ее белые стринги. Она выгнула спину, расставив ноги пошире. Походу, ей было плевать, как я отношусь к ней. Согласна на все, лишь бы осыпал баблом и дарил подарки. Продажных телок сейчас как грязи. Только вот Дашу эту бабками не купишь. Ей вообще на них плевать. Либо она только корчит из себя гордячку.

Я плотно закрыл глаза и сделал глубокий вздох. Снова она. В моей башке.

– Все нормально? – послышался голос Марины.

– Нормально, – отозвался я, сунув руку в задний карман джинсов. – Резинку искал.

– Может, без неё? – она попыталась развернуться, но я не позволил – припечатал ее к стене ещё теснее.

Марина реально дура, если думает, что я позволю ей залететь от меня. А дальше, типа, свадьба по залёту и семейная жизнь. Все ее схемы я знаю наперёд.

Я резко вошёл в неё, удерживая ее одной рукой за бёдра, другой оперевшись о стену. С каждым моим движением дыхание Марины учащалось. Постанывая, она пыталась обернуться, чтобы встретиться со мной губами, но это лишнее.

– Матвей, – выдохнула она, – нежнее…

– С нежностью не ко мне, – сбивчиво отозвался я и, схватив ее за волосы, натянул их на себя.

Стоны Марины стали громче, чувственнее. Сцепив зубы, я грубо вбивался в ее тело, ощущая, как вокруг члена сжались ее мышцы. Внутри неё было горячо и тесно. Прикрыв глаза, начал двигаться ещё сильнее, ещё жёстче. Схватив ее за бёдра обеими руками, я ускорил темп, с каждым толчком приближая разрядку. Марина притихла, выгнувшись ещё больше. Я почувствовал, как она напряглась и задрожала в моих руках. Ещё пара мощных рывков и по моему телу разлилось приятное тепло. Тяжело дыша, я опустил голову к плечу Марины, продолжая толкаться внутри нее до тех пор, пока удовольствие не угаснет.

– Ты же останешься? – прошептала она.

– Нет, – ответил я, чувствуя наконец–то облегчение. Может, хотя бы после этого Капитанша выветрится из башки. – Мне ехать надо.

Марина полностью повернулась ко мне, с надеждой заглянула в глаза.

– Останься, прошу. Хочешь, примем душ вместе?

– Нет, душ я приму один, – ухмыльнулся я, подтянув штаны. – Но потом уеду. Важное дело.

– Какое? – приподняла брови она.

– Я же сказал – важное, – щёлкнув ее по носу, я ушёл в душ.

А потом уехал, несмотря на то, что Марина просила остаться. Интересно, она со временем сама кинет меня или будет до последнего терпеть мое отношение к ней? Бабки важнее гордости? Или появились чувства? Хотя неважно. Главное, что меня отпустило и мысли о Даше пока не появляются. Но надолго ли?

Глава 15

На утро я не передумала. Я долго составляла в голове диалог, пыталась хорошенько подготовить себя к разговору с подругой, но не могла собрать мысли воедино. Особенно, когда в голове всплывал момент поцелуя с Матвеем. Кожа сразу покрывалась мурашками, щеки горели. Приходилось каждый раз одергивать себя.

Но хуже всего было признаться себе в том, что целоваться с Ковалевым мне понравилось… я ещё никогда не испытывала ничего подобного, не ощущала таких эмоций, притяжения. Тем более к человеку, которого знать не хочу. Почему именно он? Почему я не смогла испытать все это с кем–то другим? Разве это справедливо?

В любом случае я должна забыть этот поцелуй. И Матвея – тоже. Скоро все закончится. И шантаж и… дружба, которой я так дорожила. Но ничего не поделать. Поступать так низко с Мариной я не могу, пусть она знает правду. О ее реакции остаётся только гадать.

Ощущая как тревожность сковывает тело, я шагала в универ. Сегодня было солнечно и тепло, но я не могла наслаждаться погодой. Я будто ничего не замечала, даже дорогу начала переходить, не заметив, что на светофоре горит красный – меня привели в чувства громкие сигналы машин.

Да, день начался не очень хорошо. Но страшнее было узнать, чем он закончится. Что будет со мной, с Мариной… как мы дальше будем общаться? Она начнёт меня презирать или станет холодна? На сколько больно ей будет после моего признания?

Зато Матвей наверняка даже не догадывается о моем решении. Хотелось бы видеть его лицо, когда Марина все узнает. Я обломаю ему игру, не дам использовать подругу. Пусть катится к черту. Даже если наша дружба разрушится, я буду знать, что Марину больше никто не обманывает. Она освободится от этих лживых отношений. И это самое главное.

Эта мысль меня успокоила, немного придала уверенности в том, что я все делаю правильно. Поэтому, оказавшись в универе, я направилась искать подругу. Поднявшись по лестнице на второй этаж, я окинула взглядом шумный коридор, по которому туда–сюда сновали студенты и, заметив Марину возле дверей одной из аудиторий, пошла к ней.

Шаг. Ещё шаг. Сердце гулко билось в груди. Ещё никогда мне не приходилось сталкиваться с такой ситуацией. Говорить правду всегда тяжело. Намного тяжелее, чем молчать.

Подруга обернулась, увидела меня и весело помахала мне рукой. На ее кукольном лице как всегда сияла улыбка. Я редко видела Марину в плохом настроении. Но похоже теперь я стану причиной ее грусти.

– Привет! – она как обычно обняла меня, обдав сладковатыми духами. – Я сегодня пораньше! Говорят, Федорова не в духе, так что я решила не опаздывать сегодня. – Подруга отстранилась, смерила меня недоуменным взглядом. – Что у тебя с лицом? Ты заболела? Бледная, как поганка.

– Нам надо поговорить, – выдавила из себя я. В горле пересохло.

– Поговорить? – вскинула брови Марина. – Ну, говори.

– Не здесь, – увернувшись от локтя проходящего мимо парня, сказала я. – Идём.

– Ты меня пугаешь, Даша, – покачала головой подруга. И, пожав плечами, кивнула в сторону соседней аудитории. – Там свободно.

– Хорошо, – выдохнула я.

Мы зашли в светлую, просторную аудиторию. Тут было относительно тихо. Марина села на одну из крайних парт и внимательно посмотрела на меня.

– Ну, говори же, – поторопила меня она. – Скоро звонок уже.

Я встала напротив неё. Посмотрела вниз, ощущая, как кружится голова. Затем подняла взгляд на обеспокоенную подругу и выпалила:

– Я целовалась с Матвеем.

Марина, округлив глаза, ошарашено уставилась на меня. Она будто не поняла, что я сейчас ей сказала. И тогда мне пришлось обречённо повторить:

– Я. Целовалась. С Матвеем.