Пас Фортуны. Книга первая.

В лесу родилась елочка

Друзья! Я очень рада, что вы здесь и читаете мой роман.

Это здорово!

Пожалуйста, не забывайте ставить звездочки и добавлять подписку и книгу в вашу библиотеку.

Если не понравилось, смело высказываете ваше мнение в комментариях, это очень ценно для автора!

Благодарю!

Авторские права защищены. ISBN 978-0064-8

— Ты думаешь, я не знаю, как ты с акциями мутишь? Знаю все про тебя, бабло гребешь лопатой, а мне ничего не засылаешь.

Коротко стриженный мужчина лет пятидесяти сидел за письменным столом, положив локти на столешницу. В руках он держал красивый золотой портсигар и вертел его, поигрывая. Квадратная блестящая коробочка сверкала в электрическом свете, бликуя и подмигивая маленьким бриллиантовым глазком, вмонтированным в желтый металл. Между пальцами правой кисти он зажимал сигарету.

— Костян, или ты сейчас отдаешь мне акции и деньги, или я из тебя котлету сделаю и контору твою спалю. Закончишь свой земной путь прямо сейчас, жадная гнида. С меня деньги тянешь, а сам тут в роскоши живешь. И про картины твои я тоже знаю, как ты подделки продаешь, за бешеные бабки. Отдавай деньги и акции. В сейфе нет, а где они тогда, куда спрятал?

Перед письменным столом стоял грузный мужчина с большим животом, одетый в дорогой костюм, с галстуком. Он был полностью сед в свои сорок три года, а небольшая белая бородка еще более прибавляла ему возраст. Мужчина был явно очень напуган и имел вид виноватого школьника. Его директорское кресло занимал стриженый мужчина и он чувствовал себя очень неловко. Это был первый раз, когда кто-то, кроме него, занимал его роскошное антикварное кресло, с красивой резной спинкой и подлокотниками.

— Ленька, да ты что? Я же тебе честно все отчеты отправляю, за все деньги, что получаю.

— А кто картинами спекулирует? Ты на аукционе за сколько ту мазню загнал, две недели назад? А внизу у тебя висит что, в предбаннике? Тоже миллионы стоит?

— Лень, да я же не себе, люди попросили.

— Не лепи мне горбатого. Твои люди мне все и рассказали.

— Кто?

— Неважно. В общем, Костик, давай все акции и бабло за картины. И потом посмотрим, кто кому что должен. Я эту твою бодягу спонсирую, я и получать должен. Контору свою ты на мои зеленые открыл, так делись. Если ничего нет в сейфе, скажи, где что лежит и давай, поехали сейчас забирать.

Костик повернулся неуверенно и посмотрел на дверь. Больше всего ему хотелось сейчас убежать. Возможно, он смог бы выскочить на улицу и позвать на помощь. Но дверь его кабинета загораживал здоровенный верзила, по кличке Мотор, давний и преданный телохранитель Лени, готовый убить кого угодно ради хозяина. Пузатый, седой и очень неспортивный Костик не имел никаких шансов выйти в дверь. Он также совершенно не понимал, как попали сюда Леня с телохранителем, ведь там, внизу, на первом этаже, есть пульт охраны, они не должны были никого пропускать без дозволения директора. Он не знал, что внизу никого нет, а позвонить не мог. Тревожная кнопка располагалась под столешницей, за которой сидел Леня. И мобильник у него отобрали. Осознав, что отступать некуда, Костик набрался смелости и произнес:

— А знаешь что, Ленчик? Я теперь один буду работать. Не нужно мне больше твоих денег. Я тебе все засылал, проценты, будем считать, что мы в расчете.

Мужчина за столом сделал очень удивленное лицо и поднялся. Он положил свой золотой портсигар в карман пиджака и подошел вплотную к Костику.

— Ты что, Костян, рамсы попутал? Спрыгнуть хочешь? Ты мне по гроб жизни должен. Думаешь, я не знаю, как ты меня тогда ментам сдал, когда меня под Новый год повязали? Ты крыса, отдавай все, что у тебя есть. Сейчас поедем к нотариусу и ты на меня все перепишешь, понял, дебил?

Костик опешил и несколько секунд испуганно молчал. Затем повернулся, подбежал к окну и рванул фрамугу, запустив в помещение сноп холодного воздуха.

— Помогите, убивают!!!

Он не успел закончить фразу. На белую седую темень резко опустился очень тяжелый предмет. Костик обмяк и упал на пол. Толстый ковер впитывал капли крови, сочившиеся из раны на голове. Над ним нависал Леня, в правой руке он держал бронзовую статуэтку, которую схватил с полки.

— Тяжелая, блин, не рассчитал. Хотел только оглушить.

— Шеф, надо делать ноги.

— Да, Мотор, надо делать ноги. Но сначала отомстить. Там, в коридоре, у входа, коробка с мишурой, принеси.

*********************************************************************************************************

Есть в середине зимы волшебное время, когда уже отгремели салютами новогодние праздники, выпито шампанское, съедено оливье, из сугробов достали всех застрявших там Дедов Морозов и Снегурочек, но начальство еще не вернулось из Таиланда, поскольку оно не опаздывает, а задерживается.

В такие дни все находится в переходном состоянии от неуемного веселья к обычной, серьезной жизни. Просыпающийся город постепенно перетекал из праздничного забытья в будничную реальность, тихо заползая обратно в лоно прежней, родной цивилизации.

Шла уже третья неделя после новогодних каникул, и все, кто хорошо отпраздновал,постепенно адаптировались к новым трудовым свершениям. Было около шести часов вечера, по улицам разливались синие сумерки, мокрый асфальт под ногами хлюпал слякотью, в воздухе пахло бензином и талым снегом. На тихой улочке, заканчивающейся тупиком, располагалось роскошное современное здание из стекла и бетона, с высоким крыльцом и нарядным козырьком у входа.

Тир любви

Авторские права защищены
— Как красиво, — прошептала Вика, глядя в окно. Черная ночная бездна простиралась за стеклами аэропорта. Самолеты бежали по взлетной полосе и быстро превращались в мерцающие сигаретные огонёчки в далеком небе.

В одном из терминалов аэропорта, в самом тупике открывался шикарный обзор на летное поле. Виктория знала это место и обожала его. Одна из стен зала ожидания проходила параллельно посадочному полю аэродрома.

Можно было сидеть, развалившись в кресле, и смотреть, как приземляются и взлетают элегантные лайнеры международных авиакомпаний, с их красивыми надписями на корпусе и крыльях.

Виктория любила аэропорты и самолеты, и даже всю эту предполетную суету. Многие люди боятся летать, нервничают, наливаются алкоголем в дьютифри, трясутся в поездах четверо суток, лишь бы не лететь. Но для Вики это было место комфорта и покоя.

Поэтому в аэропорт она обычно приезжала часа за три до вылета, чтобы еще раз увидеть эту сказочную картину небесных приветствий и прощаний.
— Может, еще в бар сгоняем? — После пары шотов виски обычно жесткая Мирра превращалась в лояльного и компанейского человечка.
— Я бы шампусика выпила, — поддержала Лина.
— Девчонки, в самолет не пустят, — Виктория сделала строгое лицо. Она очень хотела улететь. Очень-очень. Желание попасть в Венецию побеждало жажду выпить шампанского.
— Тебе-то нужно расслабиться, — улыбнулась Лина, — после такого стресса.
— Да, мое сердце разбито, — Вика взялась за сердце и закатила глаза.
— Сердце с другой стороны, слева, — напомнила Мирра.
— Ах, да. — Виктория положила ладонь на правильную сторону и изобразила на лице скорбь.
— Но, зато, работу новую нашла. С хорошей зарплаткой. — Прокомментировала Мирра. — Как зовут твою компанию?
— Беснов и партнеры.
— Беснов? — Линка вытаращила глаза. — Достоевщина какая-то. -- Лина очень гордилась своим образованием и знатным происхождением, и всегда это подчеркивала. Знатное — это из семьи главного инженера завода. И при любом удобном случае об этом говорила.
Недавно Виктория неожиданно нашла новую работу. Очень удачно, близко от дома, с хорошей зарплатой и по специальности. Прямо удивительно, как повезло. И ничто ее не насторожило. Ну вот ни капельки. Личная жизнь заняла все ее эмоции и отключила мозги.

Расставание с Сергеем было для Виктории не просто стрессом, а разрушением всей жизни. Последние три года они жили вместе. Вика не любила слово сожительство, но факт. Эта сладкая ловушка поймала больше глупых девчонок, чем цветок венерина мухоловка, питающийся насекомыми.

Парень навешал кастрюлю лапши на уши, сладко спел о своих боевых заслугах, пожаловался на трудное детство и злых врагов и все, готово дело. Бабочка в ловушке. И вот теперь, оставив позади дымящиеся развалины любви, Вика отбывала в Венецию на карнавал, зализывать душевные раны и познавать красоты Италии. Вместе с двумя подружками, Миррой и Линой.

В кармане розовой курточки зазвучала музыка Чайковского, на котором Вика была повернута. Даже на телефон установила мелодию из Щелкунчика, танец феи Драже и принца Оршада.

Звонил как раз ее бывший принц Оршад. Которого уже разжаловали до шута горохового, и лишили звания придворного. От двора ему было отказано. Совсем. И эполеты все оборвали. И аксельбанты. Ходи теперь неприбранный, изменщик коварный.
— Привет, — и напряглась от этого голоса в трубке, такого знакомого и предательского.
— Как ты?
— Нормально. Что ты хотел?
— Тебя. Еще сердишься? — Знакомый голос звучал нагло и напористо.
— Зачем ты мне звонишь? Что тебе еще нужно? Все закончено. — Лицо Виктории покраснело от гнева. — Мы расстались, катись к своей Ольге. Пусть она тебя кормит. — И, собравшись с духом, наконец, сказала ему то, что давно хотела выкрикнуть в лицо: — Альфонс!!!
На другой стороне линии, видимо, патетики не оценили и оборвали разговор. Вот так бывает, живешь с человеком три года, а потом он становится совершенно чужим. Виктория все время думала, почему это все произошло. И кручинилась она, и печалилась, пока не прослушала лекции семейных психологов, наших и заморских.

И все они, как один, говорили об одном и том же. Что любить надо себя, в первую очередь, и не позволять на себе ездить. И поняла, что причина не в мужчине, а в ней.

Нельзя было так себя вести. Потому что женщина подобным поведением обрекает себя на роль жертвы. А жертву не любят, в нее стреляют. В тир любви требуются живые мишени. Оплата посекундно.

— Лина, где Мирра? Куда она подевалась?

Виктория очнулась от грустных мыслей. Рядом на скамеечке сидела Линка. Мирры не было. Она вообще была независимым человечком и вполне могла куда-нибудь слинять.

— Ты тут пока задремала, — зашептала Лина заговорщически, — Мирра с каким-то летчиком перемигивалась. Потом к нему за столик подсела. И они вместе куда-то ушли.

— Господи, новость какая. Хорошо, что до рейса еще далеко. Придет, никуда не денется.

Ночной аэропорт жил своей жизнью. Встречал и провожал, продавал билеты и принимал багаж. И еще знакомил людей. Тех, кто хочет познакомиться или просто скучает. Аэропорты хранят в себе немало историй и тайн. Знакомств, любви, влюбленности. Встреч и расставаний. Или просто случайного секса. Для тех, кто одинок и не против.