Пастух для крокодилов

Пролог

    От автора: 

   Считаю нужным пояснить, что роман «Пастух для крокодилов» написан был в конце 90-х, дважды ранее издавался в бумажном формате. Нынешняя версия текста является редакцией 2017-го года. Реалии позапрошлого десятилетия автор менять не стал (из песни слов не выкинешь), но основательно отредактировал слог и стиль изложения, а вдобавок, исправил некоторые «ляпы» технического свойства.

   Выражаю благодарность Михаилу Курочкину, Игорю Никонову, Татьяне Кузнецовой, а также всем остальным, кто помогал мне в процессе редактирования полезными советами и просто своим неравнодушием. СПАСИБО!!!

        События и действующие лица данного  романа  целиком  вымышлены.        

        Государство под названием Сайбан  является  собирательным образом, впитавшим  черты некоторых реально-существующих стран  Юго-Восточной Азии и не только… 

ПРОЛОГ

   Акула  готовилась к атаке. Мощное и грациозное как ракета тело рыбы  описывало круги в прогретой тропическим солнцем  воде, все ближе и ближе.

        -Вон она! Видишь, да? – полнотелый мужичок в гавайских шортах попытался вскочить с кресла, но страховочные ремни подсекли на взлете, заставили сесть обратно.

        -Щас схватит, верное дело!

        Богдан вздохнул и отступил в призрачную тень от рубки катера. Сколько там нынче по Цельсию, если даже океанский бриз кажется парным и удушливым, как воздух теплотрассы!? Как долго в тропиках ни живи, а привыкнуть к ним невозможно – здесь надо родиться. У Богдана последних лет десять отношения с  подобным климатом складывались как у суровой тёщи с нелюбимым зятем - на уровне  вооруженного нейтралитета и взаимного  притерпевания. Гармонии не получалось, хоть убей.

-Ну что же ты, лахудра, давай, ну! – самообладания полнотелому  мужичку недостает, но Богдан вполне мог понять и простить сей тайфун охотничьего азарта. Плавали, знаем, сами такие. Одно дело, скучать на палубе, отслеживая угрозу чужой,  оплаченной жизни и вовсе другое – охотиться самому. Мощное троллинговое удилище, проволочная леска режет волны за бортом, короткий гарпун  под рукой. И она. Тень. Зловещая, по всем стандартам голливудских ужастиков.

-Есть!

   Громадная катушка завертелась как колесо гоночного болида, удилище в кронштейне выгнулось бешеной дугой.

- Знатная поклевка, - произнес Богдан глубокомысленно дабы хоть что-нибудь сказать, ибо особых эмоций зрелище не вызвало. Плавали, опять же… И ездили. И пешком в такие шагали дали … Акулья рыбалка входила в программу любого, угодившего в тропики клиента. Помогала простым новорусским мужикам ощутить полноту жизни. Особо любопытные еще и под воду  лезли -  в таких случаях Богдану тоже приходилось натягивать акваланг и любоваться до тошноты морскими ежиками. Большинству, впрочем, хватало шаткой палубы под ногами и рвущегося из рук удилища.

-А если перекусит?! Дернет и перекусит?! -  больше всего клиент напоминал сейчас типичного дядю Ваню с удочкой над прудом. Дядю Ваню, нацепившего совсем не подходящий ему и давно уж не модный золотой «Роллекс». К реальности возвращал лишь инструктор-африканец, каких на среднерусской равнине редко встретишь. Жестикулировал и орал по-английски, пытаясь одолеть языковой барьер.

-Он говорит – аккуратнее, босс, - вспомнил Богдан о дополнительных своих обязанностях. - Он говорит, что там стальной поводок, акула его не перекусит, поэтому сильно тянуть не надо. Пусть она устанет…

   Особого действия советы не возымели – мужичок вцепился в удилище будто мушкетер в шпагу и упорно тянул. Повторив рекомендации еще пару раз, Богдан счел свою миссию оконченной и взирал теперь на сражение из комфортного шезлонга. Ледяное безалкогольное пиво помогало, с грехом пополам, одолевать жару, тем более, что традиционные среднеазиатские способы, вроде зеленого чая тут бесполезны – климат не тот, господа. Что годится для пустыни, то во влажном морском воздухе окончательно  усугубляет ситуацию. Терпи, казак…  Кожаные ремни под легкой рубашкой врезаются в тело, желудок от качки слегка протестует -  слишком много острых местных блюд за последние сутки, слишком мало сна. Служба такая. Клиент возжелал вспомнить молодость – с местными девочками, по полной программе, вдали от любимой, законно-избранной супруги и обожаемых чад.

   Местные девочки в сочетании с местными-же акулами позволяют солидному семьянину ощутить себя точной копией Данди-«крокодила» из старого кино. Богдан мнение свое  на сей счет держал при себе и сохранял невозмутимость большую часть времени. Даже когда клиент  шумно опорожнял желудок прямо в ресторанном зале. Или песни распевал со сцены на манер героев «Бриллиантовой руки». Или суетился, как сейчас, со спиннингом, совершая массу лишних и резких движений. Работодатель всегда прав.

- К борту надо подводить осторожнее, иначе может рвануть в глубину. Вот та-ак …

   Большая рыба прекратила вдруг сопротивление и устремилась к катеру с раскрытой пастью, пытаясь «выплюнуть» крючок, но бестолку. В отличие от щуки или лосося, выдвижные акульи челюсти хватают добычу намертво, вместе с любым спрятанным в ней подвохом и сразу отправляют в желудок – обратной дороги нет. Древний крошечный мозжечок морского убийцы устроен куда примитивней, чем у прудового линя – вот почему эстеты и ценители такую рыбалку не жалуют, оставляя ее жадным до экзотики туристам. Скучно.  Акулу не нужно соблазнять изысканными приманками и особой техникой блеснения – надо лишь суметь вытянуть чудище из воды.

Часть I. Глава 1

                                                           ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

                                                      ГЛАЗАМИ ОХОТНИКА.

                                                            Глава первая

                           Повествующая о некоторых особенностях

                       русской национальной охоты в далеких странах.

   В офисе работал кондиционер. С точки зрения Богдана Богуславского, сей факт уже сам по себе мог свидетельствовать о многом – в плане отношения руководства к посетителям и персоналу.

   На правах человека, потрепанного жарким климатом, Богдан привык оценивать солидность отечественных фирм и фирмочек в летний жару именно  по наличию охладительных устройств. Самые недоразвитые (или напротив – экологически-продвинутые) предпочитали устраивать в офисах естественный кондишн, посредством «сквозняка». Вентиляторы были уделом середнячков, а вот сплиты порождали ощущение качества и уюта.

- А летальные случаи в вашей практике были?

- К сожалению, да. Один раз, на сафари, в Западной Африке.

- Зверь?

- Нет, змея. Черная мамба, опаснейшая тварь. Обычно, змеи первыми не нападают, но с мамбой это случается. Вам нужны подробности?

- Обойдемся, пожалуй. Вы могли предотвратить эту смерть?

Вопрос был глуповатым и Богдан позволил себе усмехнуться. Чуть, чуть, самым уголком рта.

- Если бы мог – предотвратил бы.

- К сожалению, наши сотрудники обучены противодействовать прежде всего традиционным опасностям, - вмешался в беседу Леня Вассерман. - Физическое нападение, попытка захвата в заложники… Традиционные опасности в нетрадиционных условиях. Змеи и прочие местные факторы в нашу компетенцию не входят, для этого есть специалисты-проводники.

   Профессией самого Лени было убалтывание потенциальных клиентов, к чему  он имел врожденный талант. Рыжие волосы и «рязанская», не соответствующая фамилии физиономия позволяли Вассерману завоевать доверие с легкостью, приводящей Богдана в трепет. До самого сегодняшнего дня позволяли. До ЭТИХ визитеров.

- Если желаете, у нас есть отличные охотники-профи…

- Благодарю не нуждаемся, - голос мужчины звучал холодно и властно. ЧЕРЕСЧУР властно для гостя,

-В той стране, куда я лечу, условия очень своеобразны, там нужен будет местный специалист. Для охоты. Что-же касается традиционных опасностей… как знать .

«Почему он сказал: «Я лечу»?  «Я», а не «мы»? – мысль мелькнула в голове и исчезла по причине полной своей  никчемности. Поживем – увидим.

…А сперва все казалось таким простым! Визитеры, нагрянувшие с самого утра, внешностью и манерами напоминали многих и многих других, озабоченных поиском специальных услуг. Мужчина, вошедший первым, высок, плечист, уверен в себе до крайности и держался соответственно. Своеобразная бородка и подкрученные усы придавали ему сходство с легендарным русским премьером Столыпиным – тем самым, что предпочитал Великую Россию великим потрясениям. Светлый льняной костюм и пара перстней на холеных руках вполне соответствовали общему стилю. Спутница «премьера», напротив, являла собой образец современных модных стандартов: нечто длинноногое, узкобедрое с белоснежной голливудской улыбкой и дерзким взглядом. Фотомодель, бизнес-леди или просто, на худой конец, эмансипированная стервочка.

- Здравствуйте! – провозгласил мужчина, останавливаясь в дверях и разглядывая, без интереса, стандартную офисную обстановку. Богдан, «застрявший» нынче в конторе почти случайно,  энтузиазма при виде гостей не выразил – чужая  смена, чужой заказ.

- Это охранное предприятие «Бастион», если не ошибаюсь? Стало быть, вы и есть один из этих, знаменитых? – цепкий взгляд «премьера» остановился на Богдановой физиономии, крученые усы дернулись, изображая улыбку.  - И что в Вас такого, экзотического?

Ну, во-от, опять! Похоже, чувство юмора всем этим господам рисовали по единому трафарету с обязательным набором обязательных козырных шуток. Кстати, в рекламном объявлении прозвище «экзотические телохранители» вообще не используется, знать его могут только те, кто уже имел дело с фирмой. Отсюда вывод…

Часть I. Глава 2

                                                                      Глава вторая

                               Повествующая о стратегии охраны и специфике

                                                  сайбанских прапорщиков.

   С высоты нескольких тысяч метров государство Сайбан напоминало, как это ни банально, штормящее море. Горные хребты в сплошной пелене джунглей выглядели коварными рифами, а тень самолета порхала меж них будто гонимый ураганом парусник.

«Площадь – 650 тысяч кв.км.; государственные языки – английский и сайбо; государственное устройство – федеративная республика; организация власти – военный режим; столица – г. Кухьяб (500 тыс. человек); крупные города ….; этнический состав населения … средняя плотность…   денежная единица … религия… климат… флора и фауна…». Сухая, но обильная информация, добытая из недр компьютера Федей Казанцевым, аналитиком фирмы.

- Стратегия  охраны – наука точная, - озвучил Федя вчера вечером излюбленную свою премудрость, пуская файлы на распечатку. - Девяносто процентов успеха зависит от исходной информации о стране пребывания.

   Перед Богданом мог бы не умничать. Богдан бы и больше девяноста дал. Наличие, к примеру, в стране военного режима гарантирует определенный уровень дисциплины,  но повышает вероятность произвола со стороны властей, арабские государства кишат агрессивными исламистами, в Латинской Америке высока уличная преступность, а в Азии полным-полно разнообразнейших мрачных сект. Мясо африканской обезьяны употреблять в пищу не рекомендуется, потому как зверюшки эти – природные носители ВИЧ, лихорадки Эбола и прочих вирусов. А в реках помимо крокодилов, обитает такая живность!.. А в пустыне… А в горах … И так далее, и тому подобное. Богдан, за несколько лет работы в «Бастионе» вполне успел оценить важность исходной информации, а потому уходить от Казанцева не торопился.

- Нарисуй-ка мне, дядя Федор, пару-тройку карт. Желательно, детальных, по каждой области, или что у них там есть.

- Мечтать не вредно друг мой, - откликнулся аналитик безмятежно. - Сайбан – страна дюже независимая и очень не любит иностранных картографов с теодолитами. Все что мы имеем – данные импортной спутниковой съемки. Кстати, предупреждаю, уровень шпиономании там – почти как у нас лет эдак шестьдесят назад. Не советую везти с собой детальные карты, а тем более – попадаться с ними   властям.

   Как бы то ни было, а пару карт Богдан получил – плюс план города Кухьяб – аккуратно распечатанных на цветном принтере. Богуславский подозревал, что при надобности, в Федином компе отыщется даже схема марсианских каналов и лунные кратеры в разрезе, буде очередной клиент решит туда слетать – мудрый глава фирмы предпочитал не экономить  на аналитиках.

   …«Внимание, дамы и господа! Наш самолет заходит на посадку в аэропорту города Кухьяб. Просим пристегнуть ремни» - бархатно-сексапильный голосок стюардессы, промурлыкав последнее англоязычное слово, повторил то же самое на  французской и немецкой мове. Богдан шевельнулся в кресле, зевнул (бессонная ночь над картами), покосился туда-сюда. Дмитрий Константинович Суханов все в том же костюме и при галстуке восседает рядом, у иллюминатора, глядит безмятежно:

- Все в порядке?

- Да, вроде бы, - Богуславский обернулся в другую сторону и встретился взглядом с Кирой. Обладательница древнеперсидского имени напоминала сейчас млеющую на солнце кошку – красивую и породистую, но с отнюдь не тупыми коготками в бархатных лапках. Увидев ее нынче в аэропорту, Богдан утратил дар речи – настолько несовместимым казалось дитя асфальта с предстоящей лесной авантюрой. Чайная роза на льду, знаете ли, монашка в борделе, бомж в люксовом номере отеля «Хилтон»… Подобных ярких антонимов Богуславский мог выдумать массу, но суть дела от этого не менялась – Кира была там.

- Ну что уставился, милый? – поинтересовалась сварливо, будто классическая западная феминюшка перед недобитым сторонником мужского шовинизма. - Нравлюсь?

- Очень, - признался Богдан со всей возможной откровенностью. - У тебя красивая кожа. Надеюсь, она такой же и останется, когда вернемся обратно.

   Он мог бы добавить, что помимо москитов и мошкары в джунглях водятся разнообразнейшие клещи, черви и пиявки, от одного вида которых самая боевитая дама утратит покой и сон. Мог бы, но не добавил. Пожалел коллегу.

Часть I. Глава 3.

Глава третья.

В которой речь идет о давней истории и

древнейших профессиях.

   Золото притягивает умы. Всегда притягивало, несмотря на старания наивных идеалистов. Умы, рабочие руки, зоркие глаза, кинжалы, мечи, а также танки и вертолеты. Именно золото, в прямой или косвенной форме было и остается причиной всех войн, покушений, заговоров. Банально, но факт.

   На территории нынешнего Сайбана пресловутый желтый металл находили еще в эпоху Египетских фараонов. Племена, обитавшие здесь в ту пору, слыхом не слыхивали ни о фараонах, ни о цивилизации как таковой, а потому жили себе первобытно-общинным укладом и в ус не дули. Живность тут, по причине теплого климата, обитала в изрядных количествах, копья и стрелы у людей не переводились, а все прочее было делом наживным. До поры до времени. Лет за тысячу до Рождества Христова иные изыски великих цивилизаций достигли, наконец, Юго-Восточной Азии, породив в людских умах жажду наживы. Люди научились ценить золото. Научились его добывать и обрабатывать. Научились делать монеты, презрев всякие там раковинки и кусочки звериных шкур. Не будем, впрочем, углубляться, потому как описанный процесс известен каждому еще со школьных уроков истории.

   Шли годы, сменялись века, а жадность и корыстолюбие человечества возрастали в геометрической прогрессии. Лет за двести все до того же Рождества в джунглях появились новые люди – низкорослые, жилистые и воинственные племена сайбо, вооруженные бронзовыми мечами. Исход столкновения был предрешен логикой исторического развития – деревянные копья не могли противостоять тяжелым клинкам пришельцев. Многочисленные как муравьи сайбо взялись активно расчищать джунгли, и золото, обнаруженное здесь, послужило племенному вождю приятным сюрпризом. А время все шло. Раннефеодальное государство Шаккья разгромлено было, спустя четыреста лет, немытыми парнями Чингисхана, а уж этот народ имел особый нюх на золото. Дальнейшая история Сайбана во многом схожа с биографиями прочих стран Азии: сплошная череда войн и оккупаций. Монголов сменили китайцы. Потом – англичане.  Цивилизованная Британская империя привыкла мыслить широко, а потому, кроме золота, принялась активно добывать уголь, рубины и прочие ценности. Сто с лишним лет подобной разработки весьма истощили лесные месторождения, а век двадцатый породил в умах бурную жажду свободы. Вскоре после Второй  Мировой колония Сайбан превратилась в независимую республику, абсолютно не ведая, что за этим последует. Первое и единственное всенародно избранное правительство попыталось направить страну курсом рыночных реформ, а потому продержалось недолго. Как показывает историческая практика, демократы-рыночники, абсолютно не умеют защищать ни страну, ни даже себя, любимых – слишком увлекаются процессом накопления капитала. Уже в середине шестидесятых власть в стране надежно прибрала к рукам некая Народно-Революционная Партия во главе с товарищем Джуй Вэном, провозгласив, при поддержке СССР, «Сайбанский путь к социализму». Оригинальностью названный путь не отличался, представляя собой нечто среднее между китайской «Культурной революцией» и Советской коллективизацией, с добавлением  кровожадности в духе Пол Пота. Крестьяне, не желавшие отдавать своих быков и свиней в общую собственность, нещадно прессовались методом помещения в яму, либо прямого усекновения головы с плеч. За двадцать лет такого правления численность сайбанцев сократилась весьма значительно – почти на треть. Так бы оно и дальше шло, не начнись в восьмидесятые «оттепель по Сайбански»  - пришли опять к власти люди, настроенные куда либеральнее. Быков и свиней, ошарашенным крестьянам стали помаленьку возвращать, репрессии, за ненадобностью, отменили и завели даже разговоры, ни много ни мало, о  ревизии всей деятельности НРП. Покойный товарищ Джуй Вэн многим оказался вовсе не  товарищем, линию его признали ошибочной… Много чего сделали, в общем. Завершился процесс  «оттепели» и слякоти вполне закономерно, и опять же, по азиатски – военным переворотом генерала Пхай Гонга. С демократией в государстве Сайбан покончено было раз и навсегда, как, впрочем, и с социализмом…

- Что мы видели, это еще цветочки, - заявил Суханов, расположившись с телохранителями в салоне задрипанного такси. Судя по дребезжанию и обводам кузова, изготовлена машинешка была годах в шестидесятых, чудом сумела не сгнить дотла  в здешнем климате.

- Всего-навсего вояки, да еще и вежливые. Гораздо хуже бывает привлечь внимание людей из «Дабл Е».

- Откуда?

- «Двойное Е» или просто «Е энд Е». В переводе означает «глаза и уши»[1]. Официальное наименование  здешней тайной полиции, хотя сами сайбанцы предпочитают местную кличку: «катуны», или «невидимки».

- Звучит интригующе.

- Только не для того, кто попадет к ним в разработку. Слышал что нибудь про  гаитянских  тонтон-макутов?

- Краем уха.

- Так вот, методы примерно те-же. Пыточные подвалы, всеобщая засекреченность и смутные намеки на черную магию. Местному населению этого более чем достаточно. Здесь считается, что катуны могут узнать даже твои мысли, буде решишь ты непочтительно подумать про генерала Пхай Гонга. За неуважительные о нем слова к тебе могут прийти среди ночи и  вырезать язык, без суда и следствия.

-Бр-р, ужас какой! - вздрогнула хладнокровная обычно Кира и плечами даже повела зябковато. - Как они терпят!?

Часть I. Глава 4

                                                                      Глава четвертая

                      Посвященная лесным бродягам и традициям местного рэкета

   Дорога оказалась извилистой и неровной – без всяких признаков асфальта, разумеется. Обычная лесная дорога, каких пруд пруди даже в Средней полосе России, не говоря уж о Сибири – матушке. Толстые древесные корни пересекают «проезжую часть» вдоль и поперек, словно тела уснувших змей, заставляя грузовик подпрыгивать и дребезжать всем корпусом.

- Ну, если это романтика!.. - фразу Богдан прочитал по губам Киры – движок глушил все посторонние звуки начисто. Прочитал, усмехнулся ободряюще и показал напарнице-коллеге большой палец. Это еще цветочки, мол.

   …А начался день вполне цивилизованно – по меркам маленькой азиатской страны. Пробудившись, ни свет ни заря в кондиционированном номере, Богдан повалялся еще минут десять,  помечтал, посибаритствовал. Удивился, в который раз уже,  самому себе - как можно с эдакой любовью к комфорту заниматься подобным бизнесом?! Пару слов произнес непечатных – в качестве общего комментария. Нехитрый ритуал служил чем-то вроде медитации, помогающей организму и мышлению настроиться на совершенно иную жизнь. Последним этапом релаксации стал контрастный душ – не столько для бодрости, сколько из желания ощутить на теле ЧИСТУЮ ГОРЯЧУЮ ВОДУ, и запомнить  ощущение подольше. Всё. Растираемся полотенцем, цивильную одежду укладываем в чемодан – останется в камере хранения отеля. Рабочая униформа, привезенная из России, являла собой тактический комбинезон "vietnam jungle" с карманами и клапанами в самых неожиданных местах. Ботинки армейские, с кучей хитрых мелочей, вроде отвертки и шила, выточенных из гвоздя и упрятанных в толстой подошве - случаи всякие бывают. Носки с антигрибковой пропиткой и качественное бельё, чтоб швами не натирало при ходьбе. Разгрузочный пояс с множеством причиндалов в "кошельках". Пара ножей - спецназовский "Бобр-1" и "Катран"с чернёным клинком. Кобуру "беретты" закрепить на бедре, "вальтер" - на лодыжке, под штаниной, с доступом через шовный карман, запасные магазины - на другой лодыжке. Прочие мелочи, позволяющие сделать жизнь в джунглях более-менее сносной, вместил десантный рюкзак.

- Ты прям-таки рейнджер, - оценил внешний вид Богдана господин Суханов, определенно пересмотревший вчера боевиков. – С таким телохранителем хоть в жерло вулкана!

   Сам Дмитрий Константинович,  вряд ли когда имевший отношение к армии, сумел выразить свою индивидуальность даже здесь -  стандартный натовский "tropentarn" в сочетании с поясом-патронташем смотрелся на нем как изысканный охотничий костюм британского джентльмена. Шляпы, разве что, не хватало. Что касается Киры, то тут Богдан и удивляться не стал – отлично знал, как могут выглядеть  в военной форме красивые женщины. Если захотят.

   Дорога до аэропорта заняла полчаса, а самолет, ожидавший их там, был куда проще вчерашнего «Боинга». Биплан – один из тех, ярко размалеванных, нанятый господином Сухановым на один рейс.

- Это административная область Судайпхан, на юго-востоке страны, - разъяснял босс уже на борту, перекрикивая гул двигателей. - Дороги там никакие, так что иначе не доберешься! Вообще, тот район считается нехорошим - мало селений, много хищников, частые случаи людоедства.

- Вы там бывали?! – крикнул Богдан в ответ. - Знакомые там есть?!

- Разумеется! Нас должен встретить профессиональный охотник из местных, у меня с ним договорено! Обычно он сам занимается отстрелом людоедов, этим зарабатывает на жизнь, но…

- Познакомившись с вами он открыл другие виды заработка, так?! Драть семь шкур не с тигров, а с иностранных туристов, желающих быть съеденными! Хороший бизнес!

   Больше за весь полет не было сказано ни слова, хотя кое-что Богуславский не против был узнать. Каким, например, макаром видный российский бизнесмен познакомился с неведомым браконьером из сайбанской глубинки? На презентации что-ли? Или у костра, за кружкой кефира? Не нравились Богдану такие вот странные связи, настроение они ему портили и мешали сосредоточиться. Нестыковочки, нелогичности, несуразности… Клиент, обманывающий своего охранника, врет, в итоге, самому себе – эту истину Богуславский даже озвучивать не стал. На месте решил разобраться, по обстоятельствам.

   Административная область Судайпхан не внушила доверия даже с воздуха – с километровой высоты выглядела сплошным болотом, усеянным шишками островов. Дальше к востоку, почти у горизонта, острова исчезают вовсе, а к северо-западу, напротив, переходят в поросшую джунглями возвышенность.

- Срамные места, - пробормотал Богдан, вспоминая, где еще доводилось видеть подобное. В Индии, пожалуй, в тот год, когда… впрочем, не важно.

- Мангровые болота, если не ошибаюсь?!

Часть I. Глава 5

                                                                Глава пятая

           В которой смерть впервые проходит рядом, и герои видят ее следы.

   Женщина плакала – очень страшно, на одной затянувшейся высокой ноте. Непривычно плакала, не по-русски.

«Ерунда какая в башку лезет, - поморщился Богдан. - По-русски, не по-русски! Ужас и горе у всех одинаковы.»

   Плачущие женщины, особенно пожилые, неизменно вызывали у Богуславского чувство вины. О матери напоминали, наверное. Стыдно становилось, почему-то, хотелось спрятать глаза и отвернуться.

- Сегодня у нее погибла дочь, я уже говорил… - Стивен Хоксли определенно демонстрировал окружающим свою британскую невозмутимость, но трубка в руках чуть-чуть да подрагивала. Куда больше, чем там, на дороге. «Как он может быть охотником, если без курева полчаса не терпит?! От него же дымом несет за километр!» Как любой недавно «завязавший», Богдан отчаянно тосковал по табаку и питал черную зависть к курильщикам. Особенно в такие вот моменты.

- Ночью они запираются в своих домах и боятся даже выглянуть, но после рассвета считают себя в безопасности. Считали. Сегодня утром скот в краале[1] начал шуметь, и девушка вышла с ружьем.

- А что, мужчин у них для этого дела не нашлось?

- Увы. Мать с дочерью жили вдвоем, - охотник покосился на плачущую и кивнул в направлении деревни. - Идемте, джентльмены и Вы, леди, я покажу вам, где все произошло.

   По колхозно-советским понятиям назвать это деревней было сложно – деревушка, скорее. Всего-то десятка три хижин – бамбуковых, на высоких сваях, окруженных дворовыми постройками. Посреди улочки бродят крупные куры, чуть в стороне деловито роет дерн серая от пыли свинья.

- Прям, родным повеяло, - хмыкнул Богдан, тщетно пытаясь углядеть хоть какую-нибудь опасность в окружающем пейзаже. Не было ее. Солнце, вышедшее в зенит, палит нестерпимо, воздух источает ароматы пряной зелени и навоза, скотина в хлевах мычит, хрюкает и бьет копытами. Бурое пятно на светлой земле выглядит совсем даже  не страшным – пройдешь и не заметишь.

- Здесь он прятался, - сказал Хоксли, поднимая с земли большой кусок мешковины. - Я прикрыл след, чтобы вы могли взглянуть. Когда девушка спустилась, зверь обошел крааль и прыгнул ей на спину, примерно с пятнадцати футов. Потом унес в джунгли. Она не успела даже вскрикнуть…

   Глубокая, неправильной формы вмятина с четырьмя ямками поменьше. Классический кошачий след.

- Если хотите, можем дойти до того места, где он ее разорвал. Это недалеко.

   Джунгли начались в нескольких десятках метров от крайней хижины – тоже классические. То самое, что вездесущие англичане как раз и окрестили этим словом в недалекой отсюда Индии. Высокая, в рост человека, желтая трава с листьями, похожими на клинки сабель. Редкие деревья неизвестной породы вытарчивают тут и там, сменяясь еще дальше темным пологом леса.

- Тут, наверное, змеи есть! - поежилась Кира, нащупывая зачем-то кобуру. - Наступишь и не увидишь!

- Зато они нас услышат, - усмехнулся Богдан, пропуская Хоксли вперед. - Четыре человека в тяжелых башмаках топают как стадо слонов. Змеям тоже жить охота!

   Так и пошли гуськом, по узкой, свежевытоптанной тропке. Бурые потеки и брызги на траве отчетливо указывали путь того, кто крался здесь нынешней ночью, волоча в зубах, как пушинку, человеческое тело. Шел,  раздвигая стебли и не сломав ни единой травинки. Люди так ходить не умели, а потому запинались через каждые пару метров и помогали себе тесаками – коридор образовался вполне приличный.

- Вот тут все закончилось, - буркнул Хоксли, выходя на утоптанное пространство. - Он был голоден, не стал  уносить далеко…

   Богдан постарался сохранить хладнокровие, борясь с подкатившим к горлу тошнотным комком, сделал шаг в сторону, отвернулся. Кира, за спиной издала утробный звук – что-то среднее между всхлипыванием и кашлем. Дмитрий Константинович Суханов сочно выматерился, позабыв про свой имидж джентльмена.

- Да как же это…

   Больше всего тут поражал запах – липкий, чуть сладковатый букет крови и разложения. Крупные зеленые мухи обильно ползают по обрывкам одежды, среди которых видны несколько неровно обглоданных костей – берцовых, еще каких-то. Много мух, взлетают и вновь садятся, наполняя воздух монотонным  гулом.

- Здесь еще была голова, - сказал Хоксли тихо, будто извиняясь, и Богдан порадовался, что Кира не знает английского. -Родственники ее забрали. Я разрешил. Ради одной головы не стоит строить махан, зверь к ней не вернется.

- Что строить?

- Махан. Так это называют в Индии, - охотник вынул привычным жестом трубку, но сейчас Богуславский был ему за это благодарен. Аромат голландского табака даст шанс избавиться от тошноты.

Часть I. Глава 6

                                                                 Глава шестая

                        Посвященная непосредственной демократии

                                     и женской непосредственности

   Собрание прошло, как и было обещано, наискучнейшим образом. Местный «актовый зал» представлял собой очередную  бамбуковую хижину, душную и грязную, куда, набилось, помимо охотников, с десяток разновозрастных местных мужиков. Одеты были, как на подбор, в новехонькие джинсы, майки и кроссовки, напоминая таким единообразием солдат неведомого войска.

   «Это у них, наверное, вместо смокингов, по особо торжественным случаям», -  подумал Богдан и с трудом подавил улыбку. Слишком уж серьезное выражение лиц было у приглашающей стороны.

   Отдадим должное старосте – словоблудий тот разводить не стал, сходу взял быка за рога:

- Наши мужчины храбры и хорошо умеют стрелять, но слишком бедны, чтобы купить себе хорошее оружие и выйти против тигра. Никогда раньше мы не решились бы сами выслеживать столь хитрого и коварного зверя, но сейчас наше терпение иссякло. Трое из сидящих здесь уже потеряли своих родственников и готовы к решительным действиям.

- Вы хотите убить тигра сами? -  спросил Суханов невинно, приведя старосту в некоторое замешательство.

- Любой из нас был бы  рад сделать это, - нашелся, наконец, семидесятилетний «парень», окинув соплеменников отеческим взглядом. - Но вы, как почетные гости, обладаете преимущественным правом развлечь себя охотой на столь великолепную дичь. Все что мы просим, так это разрешения помочь вам по мере наших возможностей…

   «Ай да сукин сын, выкрутился! – Богдан даже зааплодировал мысленно старикашке. - Мы-то выходит, и не избавители, а просто скучающие гости, приглашенные на сафари. Глядишь, еще и денег потребуют. За то, что лишили гордых мужчин их законного и неотъемлемого права».

- Наши предки всегда устраивали облавы на людоедов с тем, чтобы зверь сам вышел к охотнику. Вы, господа, можете рассчитывать на всех, кого видите здесь, если возникнет такая необходимость.

   «А излагает-то как красиво! Если согласимся – будем в долгу перед ними за помощь. Откажемся – все возможные будущие жертвы на нас и повиснут. Ну-ка Дмитрий Константиныч, дай наш ответ Чемберлену!». Богуславский глянул на клиента с некоторым даже любопытством – потягайся, мол, акула капитализма, с деревенской дипломатией. Тут тебе ни один телохранитель не поможет. Пару минут в хижине стояла тишина. Хоксли прекрасно просчитавший ситуацию, решил не высовываться и лишних обещаний не давать. Кира, та вообще на языковом барьере застопорилась, молчала как рыба-кефаль.

- Я благодарен вам за предложение, но принять его не могу, - произнес, наконец, Суханов, обведя сидящих тяжелым взглядом и уперев его в выцветшие узкие глазки старосты. - Кодекс чести мужчины в моей стране предписывает единоборство со зверем, если зверь достоин того. Мне приходилось убивать медведей и кабанов, но сейчас я узнал, что жители вашей деревни попали в беду – мой друг Стивен позвал меня на помощь. Мы не станем злоупотреблять вашим гостеприимством и намерены рисковать только своими жизнями, совершенно бескорыстно.

   На этот раз Богдан не удержался, улыбка его вышла широкой и вполне победной. Сам Богуславский особым красноречием от природы не обладал, но вполне мог оценить чужие красивые финты. Есть, конечно, некоторый перебор – насчет «кодекса чести» того же. Весь расчет на возможную наивность старосты, который вряд ли бывал в России-матушке и наверняка не в курсе тамошних традиций.

   На этой ноте собрание и завершилось. Еще немного пустословия, комплиментов и благодарностей, плюс взаимные заверения в готовности помочь. Никто, правда, не озвучил очевидную и печальную истину: для единоборства со зверем, нужно зверя этого найти, а еще лучше – подманить. Наживка нужна. Следующая жертва.

- Скоро уже и стемнеет, - зябко поежилась Кира, когда господа охотники вернулись за стол. Не ужинать вернулись, так посидеть – в душную «гостевую» хижину никого не тянуло.

- Стемнеет, и он вернется.

   Посидели, помолчали чуток.

- Есть предложение, - заявил Богдан конструктивным тоном, дабы разогнать созерцательный настрой. - Как я понимаю, ночевать нам всем придется в одной комнате, причем не шибко большой и комфортной. Тесновато будет, господа.

- Вы предлагаете разделиться? - вскинул брови потомок эмигрантов.

- Предлагаю себя в качестве часового, мистер Хоксли. Говоря проще, посижу на улице, подышу воздухом. Может, увижу чего.