Пельмень с сюрпризом, или Убийство в стиле канкан

Глава 1. Пельмень, изменивший всё

Если бы мне кто-то сказал утром, что к вечеру я буду рассматривать труп известного ресторатора, держа в одной руке сумку с диетическими сырниками, а в другой — поводок взволнованного мопса, я бы рассмеялась ему в лицо. И поправила бы свою шляпку. Ах да, шляпки на мне не было. Была только одна мысль: «Господи, лишь бы Клеопатра не стащила ничего ценного с места преступления».

Всё началось с сырников. Вернее, с их доставки. Мой бутик правильного питания «Стройный ангел» процветал, как на дрожжах из безглютеновой муки. И вот я, Светлана Бельмесова, лично везла пробную партию «Сырников радости» своему новому потенциальному партнёру — самому Аркадию Лютикову. Чудовищно богатому, безумно талантливому и до невозможности противному человеку.

Его особняк напоминал торт «Наполеон» — такой же вычурный и слоёный. Я потянула за ручку звоночка, мелодично прозвеневшего где-то в глубине. Дверь открыл сам Лютиков. Лицо его, обычно выражавшее вселенскую скуку, исказилось в гримасе раздражения.

— А, Бельмесова! — проворчал он, не предлагая войти. — Опять со своим картоном?

— Аркадий Петрович, это инновационный продукт на основе тофу и овсяных хлопьев! — защебетала я, стараясь сохранить деловую улыбку. — Ни грамма сахара, сплошная польза!

— Полезную пищу едят кролики, Светлана Витальевна. А мои гости — люди со вкусовыми рецепторами, — фыркнул он и взял у меня из рук коробку. — Ладно, оставлю. Как раз на корм кошке.

У меня закипело внутри. Кошке! Мои «Сырники радости», над которыми я билась три недели!

— А вы попробуйте сами! — не сдержалась я. — Ваш знаменитый соус «Прованс» по сравнению с ними — просто размазанный по тарелке майонез!

Глаза Лютикова сузились до щелочек.
—Вон! — прошипел он. — И чтобы я вас больше не видел! Ваш «Стройный ангел» скоро превратится в «Толстого беса»!

Хлопнув дверью перед моим носом, он оставил меня на пороге с тремя сотнями невысказанных оскорблений и повизгивающим мопсом. Я была в ярости. А когда я в ярости, мне нужно сладкое. Срочно.

— Всё, Клеопатра, едем домой, — сказала я, садясь в свой мини-купер цвета «фуксия». — Будем есть торт «Прага» и смотреть сериалы. Забудем этого грубияна, как страшный сон.

Но забыть его судьба мне не дала. Уже через два часа раздался звонок. Трубку взяла я, разморённая тортом и голосом Бреда Питта с экрана.

— Светлана Витальевна Бельмесова? — раздался официальный мужской баритон. — Это следователь Волков. Прошу вас немедленно прибыть в особняк по адресу Улица Ярких Рос, 15. Речь идёт об убийстве Аркадия Лютикова.

У меня отвисла челюсть. Торт «Прага» застрял в горле.

— К-каком убийстве? — просипела я.

— Том самом, при котором присутствует труп и отсутствует совесть, — сухо ответил следователь. — И, по предварительным данным, вы были последней, кто видел его живым. И, что ещё интереснее, с кем он ссорился.

Мой мир перевернулся. Я, Светлана Бельмесова, бывшая прима балета «Русские сезоны» (ну, почти), подозреваемая в убийстве? Это даже не смешно. Это кошмар в розовых тонах!

Примчавшись на место преступления, я с трудом протолкалась сквозь толпу зевак и журналистов. В кабинете Лютикова царил хаос. И пахло дорогим парфюмом с нотками… варёного мяса?

И вот я его увидела. Аркадий Лютиков лежал ничком на персидском ковре. На его затылке красовалась роскошная фарфоровая супница с ручной росписью. А в его раскрытой ладони лежал один-единственный, идеально слепленный пельмень.

Я невольно ахнула. И в этот момент почувствовала на себе колючий взгляд. У окна стоял высокий мужчина в строгом костюме. Следователь Волков. Взгляд у него был умный, насмешливый и до смерти уставший. От таких мужчин я всегда терялась.

— Светлана Витальевна? — он сделал несколько шагов в мою сторону. — Иван Сергеевич Волков. Рад знакомству, хоть обстоятельства, мягко говоря, так себе.

— Я ничего не знаю! — выпалила я, чувствуя, как краснею. — Мы действительно поссорились, но я же не маньяк!

Волков усмехнулся.
—Маньяки редко носят розовые перчатки от Диор, — он указал взглядом на небольшой предмет, лежащий в прозрачном пакетике на столе. На мою любимую перчатку, которую я недосчиталась после утренней ссоры.

У меня подкосились ноги.
—Это… это не моя! — слабо попыталась я соврать.

— Интересно, — Волков подошёл ко мне вплотную и внимательно посмотрел на мою правую руку, на которой красовалась вторая перчатка — точная копия вещдока. — А это — не ваша?

В кармане моей куртки запищал мопс. Я совсем забыла, что взяла Клеопатру с собой для моральной поддержки. Из кармана показался её взволнованный нос.

— И собачку взяли на дело? — поднял бровь Волков. — Для запугивания свидетелей?

— Она у меня для души! — огрызнулась я, доставая Клеопатру. Та, оказавшись на свободе, радостно тявкнула и потянулась к ноге следователя.

Волков отступил на шаг.
—Ладно, — вздохнул он. — Протокол допроса составим в участке. А пока… — он обвёл взглядом комнату, — …пока скажите, вам ничего не кажется странным? Кроме, разумеется, мёртвого тела с супницей на голове и пельменем в руке.

Я растерялась. Что он хочет услышать? Что я заметила потайную дверь или окровавленный нож? Я посмотрела на пельмень. И вдруг меня осенило.

— Пельмень… — прошептала я.
—Браво, Шерлок, — не сдержался Волков.
—Нет! — ткнула я пальцем в злополучный полуфабрикат. — Он… он идеальный! Слишком идеальный. Такие в магазине не продаются. Его лепил профессионал.

Волков снова усмехнулся, но на этот раз в его глазах мелькнул какой-то новый огонёк. Интерес?
—Ну что ж, — сказал он, делая пометку в блокноте. — Поехали, мадам Бельмесова. Вам есть что рассказать. И, пожалуйста, уберите собаку. У неё слишком умные глаза. Напоминают мою начальницу.

Я взяла Клеопатру на руки и поплелась за следователем, чувствуя себя героиней дешёвого детектива. Только вот в дешёвых детективах героини не оказывались главными подозреваемыми. И уж точно их карьера и свобода не висели на волоске из-за одного-единственного, чересчур идеального пельменя.