Пепел Феникса

Пролог

Добро пожаловать в мою новиночку, сама люблю читать истории про плохих мальчиков, и как-то играясь в нейросетках, создала образ героя, про которого фантазия сразу вспыхнула с новой историей.

Пролог

Я стою у приоткрытой двери его спальни и слышу, доносящиеся оттуда, громкие стоны и скрип кровати. Горечь обиды и ярости застревает в горле спазмами рвется наружу. Задерживаю дыхание, осторожно разворачиваясь, спускаюсь по лестнице на первый этаж лофта. На барной стойке валяются пустые бутылки от виски и коробки от пиццы, а на диване дрыхнет без задних ног один из его лучших друзей. Тихо подхожу к входной двери, плотно ее закрываю, выходя в фойе. Кажется, я получила убедительный ответ на давно терзающий меня вопрос.

Я так старалась быть сильной и независимой, убеждать себя, что кроме физиологического взаимного влечения к НЕМУ я не чувствую ничего, однако глупо врать самой себе. Я с первого взгляда тогда в его хищные карие глаза влюбилась в этого холодного, бесчувственного и беспощадного человека. А он методично сжигал мое сердце и душу, превращая все внутри в пепел. Феникс…ха.

Уже завтра я получу диплом об окончании универа, целых четыре года так упорно шла к своей цели. Мечтала работать в крупном известном издательстве, была безмерно счастлива, когда подвернулся шанс проходить там преддипломную практику. Из кожи вон лезла, зарабатывая себе репутацию. А он взял и лишил меня почвы под ногами, уничтожил все светлое, что росло и крепло во мне в минуты нашей близости.

Пожалуй, единственное, что мне остается – вычеркнуть этого ублюдка из своей жизни навсегда. И тоже восстать из пепла.

Глава 1. Внезапная встреча.

За десять месяцев до событий пролога…

Последняя неделя августа. Каникулы почти закончились, впереди финальный рубеж – четвертый курс факультета филологии и журналистики престижного Московского ВУЗа. Мы с подругой детства Анжеликой Лапушевой три года назад закончили школу в родном городе Серпухове с красными дипломами и перебрались в столицу. Благодаря содействию и связям одного из папиных старых армейских друзей, нам выделили на двоих комнату квартирного типа на втором этаже в одном из высотных корпусов общежития универа с ванной и туалетом внутри. Я ее обожаю, за три года мы с подругой так прикипели к тому уюту и атмосфере, которую создали себе сами. Вернулась в общагу за две недели до начала учебного года, Лика планировала приехать в среду или четверг, поэтому пока я наслаждаюсь тишиной и покоем. Подругу я любила, но ее гиперэкстравертивный характер иногда утомляет. Мы итак частенько в центре внимания, поскольку состоим в студенческой ассоциации, организуя мероприятия для студентов, иногда волонтерствуем.

Вот, например, сейчас я иду по поручению завхоза Тамары Иосифовны в малый спортзал нашего корпуса прибраться, проверить спортивный инвентарь на пригодность, короче, развлекаюсь, как могу. Вызвалась сама, ведь я, в глазах взрослых, девочка исполнительная и ответственная, особенно, когда есть кому замолвить словечко на сессиях, чтобы получить больше автоматов и меньше париться из-за экзаменов. Меня, как активного общественного деятеля, знают многие преподы университета, а репутация – наше все. Конечно, для всех будет сюрпризом кардинальная смена внешности с психу, после того как я рассталась с одним из популярнейших красавчиков экономического факультета в конце сессии третьего курса, потому что этот козел на вечеринке умудрился переспать сразу с двумя шлюхами, пока я занималась организационными вопросами выпускного для филологов четвертого курса. Как-то так. Теперь моя ранее нежная блондинистая шевелюра стала пепельной с вкраплением розовых прядей, а еще появилась челка. А еще захотелось пирсинг в носу, но мама отчего-то заартачилась, обещая жесткую расправу, если я осмелюсь на этот шаг. Всему свое время. Последний год и я получу свободу – обещанную квартиру в Москве и долгожданную независимость в принятии решений. Да, мне уже двадцать один, однако пока сижу на шее родителей, времени на работу нет из-за учебы и плотной занятости в студ.совете. Иногда, даже есть приходится на перебежках между учебными корпусами и общагой.

Размеренно спускаюсь по лестнице, вооружившись тряпкой, ведром и шваброй из подсобки, подмышкой зажат блокнот в твердой обложке и ручка. Для пыльной работы надела немного потрепанные жизнью джинсовые шортики и легкую майку, все равно нет таких же идиотов, как я, кто возвращается в общагу аж за две недели до начала занятий. А я просто сбежала от маминой гиперопеки. Шаг влево, шаг вправо – расстрел. До сих пор удивляюсь, как ей выдержки хватило отпустить меня в Москву одну.

Глубоко погруженная в свои мысли, толкаю тяжелую дверь задницей, вваливаясь со всем барахлом в руках и застываю, выронив половину хоз. товаров из рук. Не потому, что я криворукая, а потому что перед глазами в помещении спортзала на турнике висит обнаженный по пояс крепкий блондин в спортивных штанах и белых кроссовках, красивый рельефный торс и массивные плечи украшают броские татуировки, лицо тоже дьявольски красивое, правда из носа торчат две серьги, в ушах тоже дырок достаточно. Весь его образ – дерзкий и опасный. Я даже дар речи теряю на пару секунд, пока не сталкиваюсь в процессе бесцеремонного разглядывания с хищным пытливым взглядом карих глаз. Незнакомец щурится, сканируя меня с ног до головы, задержавшись на моих таких же карих очах, и спрыгивает с перекладины, вопросительно вскинув идеальную густую бровь.

Глава 2. Вечеринка от бога.

Мобильный активно трезвонит, когда я, приняв прохладный душ, выпархиваю в банном полотенце обратно в свою комнату. На экране высвечивается имя второй заместительницы главы студ.совета Сабины Меметовой.

- Слушаю тебя, подруга дней моих суровых, - ласково отвечаю, улыбаясь. Успела соскучиться по этой веселой и заводной татарочке.

- Мон ами, только посмей назвать дряхлой старушкой, сдеру с тебя скальп при встрече, - добродушно угрожает голос на том конце трубки. – Я вообще к тебе по делу.

- Я вся – внимание. – Присаживаюсь на банкетку у своего туалетного столика, заваленного косметическим барахлом, выискиваю лак для ногтей, настроившись освежить педикюр.

- Короче, ты же уже в общаге, да? Сегодня у одного крутого перца в Южном Бутово в районе метро «Скобелевская улица» будет какая-то чумовая туса, желаешь ко мне присоединиться? Оторвемся последние деньки, а то скоро навалится опять вагон забот. – Взахлеб тараторит Сабина. Соблазнительно предложение. Целых полтора месяца в родных пенатах у меня особо не было возможности куда-то выбраться и потусить, поэтому долго уговаривать не надо.

- Естественно. Во сколько встретимся? – Подруга живет в районе Царицынского парка, поэтому нам проще пересечься у выхода из метро. – Давай, часов в семь. Адрес скину в телегу.

Глава 3. Жаркая ответочка.

- Не ожидал, что наша встреча произойдет так скоро, - щелчок замка, низкий хриплый тембр, пробирающий до мурашек, распахиваю веки, ошарашенно глядя через зеркало на Даниила Кардаева. Обхватываю пальцами холодные края раковины, чтобы не свалиться позорно на пол, потому что колени вдруг подкашиваются от его пылающего демонического взгляда.

- Вообще-то здесь занято. Невежливо вламываться вот так, мало ли, чем я тут занимаюсь, - охрипшим от волнения и волны возрастающего возбуждения голосом цежу я, напряженно ловлю каждое его ленивое движение. Он неспешно сокращает расстояние между нами.

- В моем доме для меня открыты все двери, Мальвина.

Дьявол говорит полушепотом, и мой пульс просто зашкаливает, когда одним ловким движением, Кардаев смахивает мои распущенные волосы со спины, перекидывая через плечо, и, не отрывая дерзкого похотливого взгляда от моего в отражении зеркала, нежно касается губами за ухом, прикусывая его краешек зубами. О, боже, это улет! Вздрагиваю, дернувшись вперед, но оказываюсь прижата к его торсу намертво. Пальцами одной руки этот псих обхватывает мою шею, второй – низ живота, а задницей я чувствую его каменный член, бесцеремонно трущийся о мои ягодицы.

- Специально для меня устроила зажигательное представление, да? – Шипит в ухо, сильнее сдавливая шею. – Мне понравилось, хочу теперь приватный танец твоей киски на моем хуе.

Его рука с живота медленно ползет к подолу юбки, пробираясь к самому сокровенному месту, а дурное тело уже готово с распростертыми объятьями принять такое «щедрое» предложение. В то время, как мозг где-то на задворках плывущего сознания пульсирует от негодования за его грубые слова. Шершавый горячий средний палец, слегка сдвинув препятствие в виде легких кружевных трусиков, задевает клитор. Снова дергаюсь, прищурив глаза учащенно дышу, сглатывая вязкую слюну. Нет смысла врать самой себе, я уже в прошлый раз представляла, как он возьмет меня еще в спортзале. Да, я безумно хочу этого подонка, мурашки проносятся по телу, заставляя соски твердеть, болезненно упираться в ткань лифчика. Опускаю взгляд, наблюдая его крепкую лапу между моих ног, чувствую дразнящие движения пальца на влажных складочках, и хочется выть от разрывающего желания. Тем временем, Даня прикусывает кожу шеи, усиливая напор внизу, кажется, я прямо сейчас позорно кончу, не выдержав и пары минут его настойчивых издевательских ласк.

- Хочешь получить удовольствие, Мальвина? – Снова фокусирую взгляд на его черных глазах, олицетворяющих воплощение порока, и молча киваю, а он снова сильно сдавливает пальцами шею, надменно усмехаясь, - скажи это вслух.

- Ты же сам видишь, что хочу, - сиплю, прищурившись, усиленно глотаю ртом воздух.

- Быстро же получилось сбить с тебя спесь, - довольно улыбается, продолжая активничать пальцем, наконец, подводя меня к критической точке, спуская руку с шеи под грудь. Обмякаю в его хватке со сладким стоном, ловлю небывалый оргазм.

Даниил, не дожидаясь, пока меня отпустит, хватает за руку и тащить прочь из ванной, открывая соседнюю дверь, толкает меня туда. Краем глаза успеваю заметить знакомую фигуру. Кажется, Лизка забеспокоилась, что меня долго нет, но теперь явно вопросы отпали – почему.

Глава 4. Делает он, а стыдно мне.

Натянув маску непринужденности, спускаюсь по лестнице обратно в зал. Танцующих заметно поубавилось, как и людей в целом, видимо многие уже дошли до кондиции и самоустранились. У барной стойки по-прежнему болтают Гриня и Соня, а еще рядом сидит Лиза с отрешенным взглядом, будто в ее мозговой системе сейчас перезагрузка. Пока уверенно цокаю каблуками по ступенькам, краем глаза замечаю, что белобрысый ублюдок снова занял свое кресло, и следит за мной. Заворачиваю к ребятам, излучая спокойствие и непоколебимость. Да, меня расстроил и выбесил поступок Кардаева, но я сама хотела секса с ним, да и он мне никто, чтобы мотать себе нервы лишний раз.

- Ты…вы…да ну на… - бессвязно бормочет Лиза, когда я сажусь рядом с ней на стул, настороженно качаю головой, заставляя замолчать.

- Где ты пропадала, Мари? – Сабина взволнованно смотрит, а Гриня ухмыляется, заново наполняя мой бокал. Он-то наверняка сложил уже два плюс два.

- Где была, там уже нет, - загадочно улыбаюсь. – Не парься, у меня все отлично, чил аут.

- Во, даешь, конечно! Действительно…бомба, - выдыхает Лиза, смотрит на меня горящими глазами. – Я вообще до сих пор в шоке.

- Да о чем вы, девочки, что такое случи… - Меметова не успевает договорить, потому что меня вдруг резко и больно хватают за локоть, стягивая со стула, хорошо, коктейль не успела взять. Оборачиваюсь и встречаюсь с бешенными осоловелыми глазами Антона.

- Ты – шлюха! – Кричит в лицо, начиная трясти за плечи. – Как ты могла раздвинуть ноги перед ним? Я думал, у нас все будет ок? Перебесишься и вернешься!

- Ты совсем долбанулся? – С силой отрывая руки Волгина от себя, едко шиплю, стиснув зубы от злости.

- Э, Тоха. Не перегибай, - встревает Сомов, обходя стойку, подходит вплотную ко мне, и угрожающе смотрит на взбешенного придурка, ноздри которого раздуваются, как у быка.

- А хули она на моих глазах с Кардаевым в спальню поперлась? – Продолжает орать Антон, привлекая к нам все больше ненужного внимания, я закатываю глаза, скрещивая руки на груди. Боже, за что мне такое счастье?

- Во-первых, если ты не забыл, мы с тобой расстались из-за того, что ты без зазрения совести ебался аж с двумя, пока меня не было рядом, и совсем недавно терся хером об какую-то второкурсницу, совсем не заботясь о том, что я сижу напротив, во-вторых, я свободная и могу делать, что хочу! – Выпаливаю на одном дыхании, зарядив ему смачную пощечину. – Так что шлюхой как раз можно назвать тебя!

Антон с рыком кидается вперед, но Гриша загораживает меня спиной, отталкивая пьяного придурка назад. В толпе начинается бурное обсуждение нашего зрелищного выяснения отношений. А мне хочется сквозь землю провалиться. Вот этот товарищ в данном случае унизил меня сильнее, чем тот же Даня, с которым был приватный офигенный секс по обоюдному желанию. Кидаю раздраженный взгляд в сторону того самого кресла, Кардаев напряженно сжал челюсть, вперив злобный взгляд на Антона.

- Чувак, ты пьян, тебе пора на выход, - холодно цедит Сомов, все еще прикрывая меня собой.

- Конечно, Гриня, защищай своих шлюх и дальше! – Ухмыляется Волгин, нервно одергивая рубашку, тыкает ему пальцев в грудь. – Но и сам будь на чеку.

- Кажется, твой ебальник соскучился по пиздюлям, а? – Словно из воздуха материализуется Даниил, в его хриплом бархатном голосе звучат такие стальные нотки, что я невольно ежусь, радуясь, что Гринина спина сейчас скрывает меня от посторонних глаз.

- О, главный ебырь Москвы не может не вставить свои пять копеек? – Антон начинает злорадно ржать. – Чего, решил встать на защиту своего очередного трофея? Очароват…

Не успевает Волгин договорить, как молниеносным четким движением кулака получает смачный удар в лицо. Кажется, я даже слышу хруст кости. Кровь фонтаном хлещет из носа Антона на его кремовую рубашку, парень охает, отшатываясь и зажимая травмированную часть лица рукой.

- Нахуй отсюда пошел, чтоб больше я тебя не видел! – Рявкает Даня, желваки играют на скулах, в глазах плещется яростное безумство. Лофт накрывает абсолютная тишина, несколько десятков пар ошарашенных глаз следят за тем, как Волгин кряхтит и нетвердой походкой бредет к выходу. – Остальные тоже валите, вечеринка окончена!

- Ты в порядке? – Гриня поворачивается ко мне, осторожно касаясь плеча, резко отмираю, перевожу недоуменный взгляд на главу, неуверенно кивая. Вокруг суета, все спешат собрать свои манатки и убраться из дома разъяренного Кардаева. – Ладно, подождите немного, я вас с девчонками на такси посажу сам.

Сомов самоотверженно хватает Даню за предплечье и тащит на второй этаж. А я переживаю, как бы гнев дьявола не стоил Грише тоже какой-нибудь разбитой части лица. Слышу, как дверь в ванную громко хлопает и вздрагиваю.

- Это определенно самая запоминающаяся пати, на которой я была, - взбудораженно выдает Лиза, с громким гулом выдыхая.

- Мари, этот мажор что, принудил тебя переспать с ним? – Шокированно лепечет Саби, перевожу на нее взгляд и прямо ощущаю, как ее нежная фантазия рисует ужасающие сцены.

- Нет, конечно, это было обоюдное желание. Он впечатлился нашим с Лизой танцем, а я была только «за», это всего лишь выгодная разовая акция. – Пожимаю плечами, наконец, получив возможность спокойно допить свой мохито. Я действительно так считаю. Что плохого в том, чтобы удовлетворить свое желание хотя бы разок. Я итак почти всю жизнь стараюсь для всех быть идеальной, полезной и удобной. Это не он меня поимел, а я его, потому что хотела. Вот так.

Глава 5. История так себе.

Даниил Кардаев

Входя в самолет аэропорта Нью-йорка, который, спустя два долгих и тяжелых года вдали от родины, доставит меня обратно в Москву, испытываю что-то похожее на радость. Хотя меня там особо никто не ждет. Разве только пара близких друзей – Гриша Сомов и Жека Трубачов, с самого детства и до моего отъезда в штаты они были моей опорой и поддержкой в этом ебаном мире. Та страшная авария перевернула всю мою беззаботную жизнь с ног на голову. Только вот я ее пережил, восстал из пепла, в отличие от моей матери, у которой случился инфаркт, когда ей позвонили из больницы, сказав, что моя жизнь висит на волоске, потому что после очередной бурной тусовки я решил, что вполне себе трезв, чтобы ехать на своей бэхе самостоятельно.

И так, два года назад моей матери не стало, а я в итоге отделался травмой позвоночника, лишившись возможности ходить. Отец был в ярости. Сначала он вообще хотел просто вышвырнуть меня из дома, как щенка, ведь мне как раз исполнилось восемнадцать. Но мамина сестра, моя крестная, которая испытывала ко мне нежные чувства, смогла вдолбить этому мудаку, что я – единственный наследник его книжной империи, да-да, он владелец крупного издательского дома в столице. Полгода я проходил реабилитацию в одной из лучших частных клиник в Москве, но тамошние врачи и оборудование не дотягивали до отцовских завышенных требований. Так я оказался в Нью-йорке. Уж не знаю, что там нейрохирурги творили с моим спинным мозгом, но за год благодаря какой-то операции и усердной изнуряющей программы реабилитации, к нижней части моего тела начала возвращаться чувствительность, а еще спустя год я ходил, бегал, прыгал как будто и вовсе не было травмы.

Параллельно с реабилитацией, меня заставляли учиться в крутой бизнес-школе, наняли превосходную девочку-репетитора по английскому, с которой мы не только расширяли мои познания языка, но и зачетно кувыркались в постели. Ну, точнее она хорошо старалась, пока я был немощным, конечно, в долгу не остался, как только стал на ноги, вернул ей все с лихвой.

Спустя год после смерти матери отец снова женился на какой-то ушлой редакторше своего издательства. Пару раз она прилетала с ним ко мне в Нью-йорк, строила мне глазки за спиной отца, шлюха продажная, однако старик был слеп к моим намекам, что его баба – грязная сука. Тогда меня и понесло. Как-то Натали потащила меня на одну из пафосных вечеринок золотой молодежи Америки, где я познакомился с очень крутым профессиональным тату-пирсинг-мастером Ронни, он набил мне моего феникса, а также знатно продырявил рожу. Я знал, что папочка оценит «позитивно» мой новый имидж. Орал по видео-связи, как нервнобольной, а я лишь довольно скалился. Снова сыпал угрозами, что лишит меня денег и наследства, лучше пожертвует все на благотворительность, но по итогу устроил в магистратуру факультета «Управление персоналом», купил шикарный дуплекс и новую бэху, лишь бы я не отсвечивал на рублевке в их с Владленой гнездышке. Вполне выгодный расклад. Лучше не придумаешь.

Америку я покидал без сожалений. Натали, к которой я успел привязаться, даже испытывал какие-то светлые и нежные, блядь, чувства оказалась всего-навсего элитной эскортницей, которой мой отец платил нехуевые гонорары, чтоб держала меня в узде и докладывала ему, чем занимаюсь. Но из-за того, как я «изуродовал» свое тело была уволена. Так я и узнал нелицеприятную правду, зарекшись больше не позволять ни одной бабе влезть в мою душу.