Пепел первой жизни: между любовь и местью

Пролог

Я умираю.

Эти слова звучат в голове так ясно, будто я произношу их вслух. Смерть стоит рядом, я ощущаю её холодное дыхание на своей коже. Но страшно ли мне? Нет. Куда страшнее всегда было другое — остаться одной. В одиночестве я жила последние годы, и по сравнению с ним смерть действительно кажется благословением.

Если бы кто-то задал мне этот вопрос три года назад, я бы рассмеялась. Мой ответ был бы совершенно иным. Тогда у меня был дом, семья, будущее, любовь. Всё, что наполняло жизнь смыслом и надеждой. Но три года — и мой мир исчез, превратился в прах, растворился в темноте, которая теперь окутывает меня, не оставляя ни капли света.

Когда всё изменилось? В какой миг я сделала шаг, что привёл меня сюда, на холодный мраморный пол, в лужу собственной крови? Был ли это день, когда моей мамы не стало? Или тот час, когда мне показалось, что я держу счастье в руках? А может, момент, когда я решила бороться за то, что считала своим по праву? Я ищу ответ, но его нет. Есть только итог: моё сердце изранено, а тело умирает.

Я родилась в семье, где меня ждали. Где мой смех был радостью, а слёзы — бедой, что бросались утешить. Мой отец, моя мать, мой брат — всё это было основой моей жизни. Но первый удар судьбы настиг нас, когда мне было всего четыре года. Мама погибла, и её отсутствие разорвало нас. Отец замкнулся в своём горе, брат стал моим единственным утешением, а я научилась прятать себя настоящую за маской. Красивое лицо скрывало холод и расчёт, потому что иначе было невозможно выжить.

С ранних лет моя жизнь была предрешена. Я стала невестой наследника, и, как любая девочка, я поверила в сказку. Его взгляд, его слова — всё это казалось мне вечным. Я жила надеждой, что впереди ждёт только счастье. Но в семнадцать лет сказка закончилась. В мой мир вошла другая, и за считанные мгновения она разрушила всё: мою помолвку, мои мечты, мою веру.

Я боролась. Я пыталась вернуть то, что у меня отняли. Но мир жесток: мою семью обвинили в предательстве. Их убили, а я осталась одна. Это было не просто наказание — это было предупреждение. И вот я — последняя из тех, кто когда-то называл себя счастливой.

Сейчас я лежу на холодном мраморе, белизна которого окрасилась моей кровью. С каждым вдохом воздуха становится меньше, грудь сжимает боль. Перед глазами — тот, кого я любила всем сердцем. Его руки и лицо залиты моей кровью. В его взгляде нет сожаления. Только холод. Когда-то я видела в нём надежду. Теперь — лишь предательство и смерть.

Он что-то говорит, его губы шевелятся, на лице играет ухмылка. Но я не слышу. Шум в голове заглушает слова. И, может быть, это милость богов: его голос — последнее, чего я хотела бы слышать перед смертью.

Рядом — тело того, кто не должен был быть моим союзником. Человек, преданный Империи до фанатизма, вдруг протянул мне руку помощи. Почему — я уже никогда не узнаю. Но даже его сила оказалась ничтожной перед кровавыми руками нового императора. Его сердце остановилось. Моё — скоро замрёт следом.

Я закрываю глаза. Тьма подступает. И всё же в душе вспыхивает огонь. Желание, яростное и отчаянное. Если бы мне только дали второй шанс… Я бы никогда не повторила тех же ошибок. Я бы переписала свою судьбу.

И с последним вздохом я шепчу:

— Я никогда не прощу тебя…

Глава 1

Темнота… Долгий сон без звёзд и света.

И вдруг — слабый свет начинает пробиваться сквозь мрак.

Резко открываю глаза. Яркий свет бьёт прямо в лицо, и мне приходится тут же прикрыть их слабыми руками.

Я умерла? Но почему так ярко?..

Когда зрение привыкает, я осторожно опускаю руки и упираюсь непонимающим взглядом в знакомый потолок. Звёзды… Те самые нарисованные звёзды, что смотрели на меня каждую ночь в детстве, когда я не могла уснуть. Их ещё до моего рождения нарисовала мама, и под их свет она рассказывала мне сказки — красочные истории, где всегда побеждала надежда.

Почему я здесь? Это сон? Или мой личный ад?

Но почему всё вокруг такое живое, настоящее…

Резко сажусь на кровати и осматриваю комнату. Бархатная тумба с фарфоровыми куклами — их стеклянные глаза холодно блестят в солнечных лучах, будто наблюдают за мной. Зеркало во весь рост отражает комнату и рассеивает свет золотыми бликами по стенам. В воздухе стоит запах воска и старых тканей, знакомый с детства, и он бьёт в голову, как память. У двери — проход в гардеробную. Всё… слишком реально и до боли знакомо.

Перед глазами начинают всплывать образы. Сердце сжимается. Я — сломанная кукла на холодном мраморе, залитом моей кровью. Чёрт побери, моей собственной кровью! Я машинально кладу руку на живот. Ни боли, ни разорванной плоти — НИ-ЧЕ-ГО. Как будто всё случившееся было лишь кошмаром.

Но я помню. Слишком ясно, слишком отчётливо.

Пятеро гвардейцев, ворвавшихся в храм. Рыцарь рядом со мной — его голова уже была опущена, руки безжизненно лежали на полу. Он умер, хотя несколько часов назад обещал спасти.

Один из солдат схватил меня за волосы и швырнул к ногам нового Императора. Другой остановился у тела рыцаря и добил его. Кровь потекла алым ручьём к моим ногам. Я хотела закричать, но сильная рука грубо сжала мой подбородок, заставив смотреть в глаза того, кого я ненавидела всей душой.

— Ты правда думала, что сможешь уйти от меня? — произнёс кровавый Император с ухмылкой.

А потом меч вошёл в моё тело. Боль разорвала меня на части. Я упала на пол, слыша его смех, отдающийся эхом в сводах храма.

…И вот я снова здесь.

Скидываю одеяло, встаю. Ноги дрожат, холод пробирает, но я делаю несколько шагов к зеркалу. На меня смотрит моё отражение – но моложе, лет на десять. Сердце болезненно замирает. Я хватаюсь за резную деревянную раму и всматриваюсь внимательнее. Длинные каштановые волосы спадают на плечи. Лицо свежее, кожа светлая, здоровая. Ни синяков, ни ссадин. Никаких следов той израненной и сумасшедшей аристократки, какой я была совсем недавно.

Что это?.. Последняя иллюзия? Галлюцинация перед смертью?

И вдруг — стук в дверь. Я вздрагиваю, сердце уходит в пятки.

— Леди Рия, я вхожу.

Рия… Последний раз так меня называл отец… в тот миг, умирая у меня на руках.

Воспоминания пронзают голову болью. Я хватаюсь за ближайший комод. В глазах темнеет. Слеза предательски скатывается по щеке.

Говорили, что богиня Фэт, вершительница судеб, иногда дарует второй шанс тем, чья жизнь оборвалась слишком несправедливо. Но это были лишь легенды, сказки. Никто не верил. Даже я не верила.

Тогда что же происходит со мной?

Дверь мягко скрипнула, и в комнату вошла девушка с лёгкой улыбкой.

— Сегодня редкий солнечный день для зимы, Химс, видимо, сжалился над нами. Думаю, будет хорошей идеей прогуляться… Что с вами, леди?

Я застыла, не веря своим глазам.

Это она. Моя Элен.

Худенькая, высокая для своего возраста, со светлыми волосами, туго стянутыми в строгий пучок. Этот нелепый пучок всегда казался мне смешным — как будто она пыталась казаться взрослее, чем была. В её глазах светилась привычная забота, а на губах играла лёгкая улыбка. Даже то самое простое платье, которое раздражало меня в детстве, было на ней.

Моя верная тень детства.

— Элен… — прошептала я.

Моя служанка растерянно посмотрела на меня, словно не понимая, что происходит.

— Леди, вы в порядке? Вам приснился плохой сон? Я ведь говорила, что нужно ложиться спать пораньше…

Я не могла оторвать от неё взгляд. Но ведь… она умерла. Я видела её смерть своими глазами.

Если я вижу её… значит и они тут?

Схватив юбки, я резко обогнула Элен и выскользнула в коридор. Я должна убедиться, что всё это не иллюзия. Мчусь по коридорам босиком, в одной ночной рубашке.

Коридор встретил меня холодом каменного пола, от которого обжигало босые ступни. На стенах висели старинные портреты предков рода — их строгие, суровые глаза будто оживали и следили за каждым моим движением. Между ними тянулись тяжёлые гобелены с гербами, мерно колыхавшиеся от лёгкого сквозняка. В воздухе витал запах хвои и смолы — в каминах горели свежие дрова, согревая дом.

Я бежала, сердце колотилось так, будто готово вырваться наружу. Каждый угол, каждая ваза на своих местах — всё было именно так, как в моём детстве. Я почти чувствовала себя снова ребёнком, босиком бегущим по тем же коридорам, где стены знали все мои тайны.

Я остановилась только у больших дверей, ведущих в гостиную. Деревянные створки возвышались надо мной, украшенные резьбой в виде цветов и виноградных лоз. Сколько раз я проходила через них? Тысячи? Но сейчас они казались чужими и пугающе огромными.

И вдруг — смех.

Лёгкий, звонкий, такой знакомый. Смех моего брата.

Мир словно ударил меня в грудь. Когда-то этот звук наполнял наш дом радостью, прогонял ночные страхи и напоминал, что я не одна. А потом он исчез. Оборвался в один миг вместе с его жизнью.

И вот теперь — он снова здесь. Такой живой, тёплый, будто никакого прошлого не было. Но для меня этот смех был не только радостью, а и болью: он резал душу, как нож, потому что я знала, чем он закончится.