Переполох меж Граней. Турнир четырёх академий

Пролог

Шум фрактатного двигателя заполняет кабину летира — небольшого воздушного корабля, который несёт нас над Узким морем. Похожее на мыльницу транспортное средство даёт прекрасную возможность осмотреться, ведь верхняя часть кабины полностью прозрачна. И я занимаюсь именно этим: разглядываю приближающийся континент, Фалиоку.

Делаю всё, лишь бы не сталкиваться взглядом с Риком. При загрузке в летир он попытался сесть рядом, но юркая Ванесса ухватила его за руку и под предлогом страха высоты заставила занять место рядом с ней.

Я остаюсь сидеть в самом хвосте кабины, со мной присаживается Интегра, а чуть дальше Хуч. Здоровяк назначил себя на роль моей няньки и каждый день пытался расшевелить меня. И, подозреваю, обелить Рика.

Искоса наблюдаю за парочкой напротив. Верндари с каменным лицом слушает, что щебечет ему на ушко невеста. Она то и дело, чисто случайно, прижимается грудью к плечу Рика. Я бы хотела сказать, что меня это бесит, но…

Весь полёт я прислушиваюсь к себе, пытаюсь понять, что чувствую. Меня будто выжгло. Внутри, на самой глубине души, уже не пахнет пеплом и горечью. Там пусто и безразлично. А любые тёплые эмоции к сидящему напротив предателю ощущаются забытыми фантомами.

Неделю, что мы собирались в цитадель «Клинков», где будет проходить турнир, я старательно избегала Рика. Хотя мне и не надо было прилагать усилий. Ванесса, которая почему-то осталась в академии и поселилась в одном доме с нами, переключила всё внимание Верндари на себя.

Мелкая стерва очаровывает всех вокруг себя. Мне она напоминает ласковую кошечку, что одним лишь взглядом может провернуть мир вокруг себя. Но воспоминания Дэль, которые теперь в полном моём доступе, красноречиво говорят обратное. Я знаю её истинное лицо, а потому стараюсь держаться от белобрысой гадины подальше.

Это не моя проблема.

У меня есть цель, и ради её выполнения я готова смириться с присутствием Ванессы в моей жизни.

Оглядываю нашу команду. Мы все в парадной форме, только Несси одета в гражданское, излишне вычурное платье со множеством побрякушек. А у меня из украшений только многочисленные нашивки с гербом академии да перевязи с кинжалами, что перед отлётом подарил отец.

Вспоминая рыжего мужчину, Виамира виль Хиларике, я не чувствую ничего, кроме раздражения и немого удивления. Этот помешанный на пространственных разработках учёный в упор не видел, что творила его жена. Как та на пару с Ванессой, буквально выживали Дэль из дома. Рвали одежду, ссорили с немногочисленными друзьями, запирали в комнате и ещё множество мелких, но бьющих по психике подростка пакостей.

Но Дэль оказалась сильнее. И хоть внутренне девушка умирала от чувства одиночества и ненужности, внешне она стойко огрызалась и шла к своей цели: обучение в академии и поступление в аграрное отделение «Пиримских Клинков». Мечтой Дэль была работа в отдалённых районах Нофирема, в тишине и спокойствии.

Но случился ритуал…

В мыслях я уплываю так далеко, что не замечаю, как невидящий взгляд застывает на Арчи. Парень уже почти пришёл в себя, а потому адресует мне неуверенную улыбку. И я впервые отвечаю ему тем же. Мы оба потеряшки, хоть я его горя и не разделяю.

Возвращаюсь к разглядыванию окрестностей. Ни с кем из команды говорить не хочется. Я всё ещё не знаю, кому стоит доверять, а кому нет. И нужно ли мне это.

Бирюзовую гладь под нами сменяют золотистые барханы. В памяти всплывают фрагменты из книг по географии Марфариса. Фалиока по большей части песчаный континент. Столица Кворума Объединённых Государств — Мереникт — находится в его центре, в рукотворном оазисе. Но сейчас мы облетаем её краем, стремясь дальше на юг.

— Перед открытием турнира все команды обязаны посетить руины академии Фалиока. Её разрушили таким же прорывом, который пытались провернуть у нас, — наклонившись ко мне, объясняет Интегра.

Раманюк, как куратор нашей звезды, обязана сопровождать нас на турнире. И это несказанно радует меня. Хотя бы потому, что она единственная, кто не предал меня. И потому, что Интегра может помочь вернуть Фло. После закрытия прорыва я больше не ощущаю присутствия лисы в моей голове. В душе, на том месте, куда я незримо поселила рыжулю, теперь зияет пугающая пустота. И мне до боли в сердце хочется вернуть мелкую плутовку. Вернуть, обнять, а потом тщательно допросить: какого лешего произошло на отборе?!

Но от Фло нет никаких вестей. Я даже успеваю соскучиться по нашим перепалкам. И от этого одиночество становится ещё более тягостным.

Встряхнувшись, я отгоняю удушливые мысли и перевожу взгляд на Интегру. Куратор понимающе улыбается и сжимает мою руку. Всё это время я провела либо в сборах, либо у неё в кабинете. Пряталась от ребят. И от Верндари, который так и норовил меня подловить и вытащить на разговор.

А я не хотела больше его слушать. Время, когда он мог всё объяснить, безнадёжно упущено. Мазохисткой я никогда не была, и новая порция боли от Его Врунейшества меня совершенно не прельщает.

— Уважаемые гости Республики Атафема и КОГ, — на пороге пилотского отсека появляется сопровождающий нас «Клинок».

Кажется, его зовут Адиллир. Среднего роста, поджарый, с аккуратной бородкой и усами, этот мужчина распространяет вокруг флёр обаяния и привлекательности. На его губах постоянно играет лукавая улыбка. Но в его чёрных глазах я вижу опасность, что обычно исходит от хищника. «Клинок» совершенно точно привык действовать безжалостно.

Глава 1. Аллилуйя

Крики неведомых ночных птиц и далёкое звериное рычание врываются в сознание. Заставляют рывком подняться и осмотреться.

Резкий подъём не проходит бесследно — в глазах пляшут радиоактивные мухи, а в голове срабатывает сирена. Сжимаю виски, чтобы унять боль, и приподнимаю веки.

Сгустившиеся сумерки подсказывают мне, что в отключке я провалялась часа три. По поляне тянет холодом, а воздух наполнен влагой. Где-то здесь есть ручей или озерцо, но оглядевшись, я ничего подобного не нахожу. Вокруг меня высокие узловатые деревья, чем-то похожие на ивы. В свисающих ветвях мне чудятся то ли глаза неведомых существ, то ли безобидные светлячки.

Я на поляне одна, рядом видна просека из поваленных деревьев. Но ни следа Рика или команды я не вижу. Будто бы меня бросило здесь ещё в полёте.

С трудом поднимаюсь на подкашивающиеся ноги. Перед глазами плывёт, я хватаюсь за ствол ближайшей ивы и раз за разом пытаюсь запустить восстанавливающее заклятие. Но тщетно. Магия не отзывается. Что перед лицом смерти, что сейчас — во мне лишь пустота.

Чувствую, как подкатывает новый виток страха, как покрывается холодной испариной спина.

Я понятия не имею, где оказалась и что мне делать. Судорожно пытаюсь воскресить в памяти карту континента. Подобный лес есть только на южной его оконечности. Как раз там, где находятся руины нужной мне академии.

Но проблема не в этом. На Фалиоке много ночных хищников, а судя по темени, скоро у них начнётся страда. И как мне себя защитить, если даже банальный огненный шар сотворить не могу?

Судорожно ощупываю себя, попутно морщась от обнаруженных ушибов и синяков. Благо ничего не сломано. Хоть в чём-то повезло.

В памяти вспыхивает момент возникновения барьера. Рик в последнюю секунду успевает защитить меня. Но я не знаю, защитил ли он себя.

Отмахиваюсь от этой мысли и проверяю перевязи с метательными кинжалами. С левого бедра её сорвало, а вот на правой ноге находятся два уцелевших ножа. Но и их хватает, чтобы хоть немного унять подкатывающую панику.

— Ничего, и не из таких передряг выбиралась, — шепчу себе ободряюще. — Надо просто идти по просеке. Там наверняка остальные. — Цепляясь за деревья, осторожно продвигаюсь к поваленным стволам. — С ними и Адиллир, и Интегра. Они точно не погибли и наверняка ищут меня. Надо просто им помочь.

Болтаю всякую ерунду, лишь бы занять голову. Лишь бы не пустить туда тревожные мысли. Паникой делу не поможешь, а становиться чьим-то ужином в мои планы не входит.

Добравшись до просеки, оглядываюсь в поисках хоть каких-то ориентиров. Но вокруг всё тот же лес, всё те же далёкие звуки зверья и тварей.

Вот последние беспокоят меня особенно сильно. Почему-то с обычными животными, кажется, можно хотя бы попытаться договориться. Монстры Загранья же на переговоры не идут.

— И что мне делать?

Останавливаюсь посреди поваленных деревьев и обхватываю себя руками. Мне становится так одиноко, так горько, что слёзы сами собой наворачиваются на глаза. Я не ревела с того момента, когда Рик оставил меня одну на берегу реки в академии. И видимо, нервная система всё же сдаётся. Ей, как и мне, нужна перезагрузка. И добротная истерика для этого подходит как нельзя лучше.

— Так, стоп, — внезапно для самой себя говорю я.

Резко встряхиваюсь, пристально смотрю в дальний конец просеки.

— Фло бы не ревела. Да она бы меня животворящим кусем вперёд погнала, верно?

Меня не заботит, насколько бредово со стороны звучит мой лепет. Главное, он не даёт мне соскользнуть в истерику.

И это помогает. Отряхнувшись, одёрнув лохмотья формы, я двигаюсь вперёд, туда, куда смотрят кроны упавших стволов.

— Вот придут они мне навстречу и найдут всю такую боевую и не сломленную Дэль, верно?

Продолжаю нести чушь, одновременно замечая, как успокаиваюсь. Действительно начинаю воспринимать случившееся лишь досадной помехой на пути домой. О пропавшем Рике стараюсь не вспоминать. Такой изворотливый гад совершенно точно выжил. Хотя бы для того, чтобы я самолично его придушила.

Минут через двадцать, а может, и целый час моего упрямого движения вперёд, я улавливаю странный звук. Шелестящий и сначала незаметный, он всё усиливается и постепенно нагоняет меня.

Чтобы проверить догадку, останавливаюсь и прислушиваюсь. Звуки стихают, уступая место привычной ночной симфонии. Делаю шаг вперёд — и преследователи снова шелестят позади. Причём не по просеке, а по бокам, явно не желая заползать на деревья.

Выхватываю оставшиеся клинки и оборачиваюсь. На первый взгляд картинка передо мной та же, что и была: высоченные ивы по бокам, трасса из сваленных деревьев под ногами. На секунду редкие облака освобождают одну из лун, и в её неясном свете я вижу колеблющиеся силуэты по краям просеки.

От ужаса у меня на загривке волосы встают дыбом. С десяток змееподобных тварей застыли в ожидании моих действий. Их раздутые капюшоны делают монстров ещё больше и страшнее, а переливающиеся фиолетовым цветом глаза неотрывно следят за мной.

— Ну и где вы все, когда так мне нужны? — шепчу я, обращаясь к Фло и Рику.

Но никто из них не отзывается на мой призыв. А потому я перехватываю кинжалы поудобнее, готовясь подороже продать свою жизнь.

Глава 2. Вскрытие без анестезии

— Я не невеста, — цежу сквозь зубы.

Настроение, секундой ранее реанимированное чудесным спасением, рвануло вниз со скоростью пикирующего самолёта.

— Да?

Лилу то ли наигранно, то ли искренне распахивает невинные глазки. Принимается обходить меня.

— Рыженькая, боевая, хмурая. Ты же Адель виле Хиларике?

— Ну да, — бурчу в ответ.

А сама то и дело поглядываю наверх — туда, откуда доносятся приближающиеся шаги Дейрика.

— Значит, это ты, — довольно констатирует девушка.

— Да не я! — взрываюсь в ответ. — Ванесса у нас невеста. Я… — запинаюсь, не зная, что хочу сказать. — Я сама по себе.

— Белобрысая крыса?! — Бровки Лилу выгибаются дугой, а Шрук издаёт непонятный звук, похожий на ехидный смешок. — Мы так не думаем, — уверенно заявляет брюнетка. — Несси слишком многое о себе возомнила. Хотя при этом ни хрена не знает!

«Да так же, как и я!»

Не успеваю огрызнуться — на нас падает тень подошедшего Дейрика.

— Аллилуйя, что за выражения? — отчитывает её Рик и переводит встревоженный взгляд на меня.

Я физически ощущаю, как он сканирует меня на предмет повреждений. И лишь убедившись, что я вроде бы цела, светлеет лицом.

— Пойдёмте, пока тут не собрались все хищники окружающих гнёзд, — проговаривает он, оглядываясь по сторонам.

Рик протягивает мне руку, но, получив насмешливый взгляд и фырканье, помогает подняться сестре.

Я же выбираюсь из ямы самостоятельно. Мне даже в такой мелочи не нужна его помощь. И уже проходя мимо Рика, замечаю, как он устало закатывает глаза.

А чего ты хотел? Бросился меня спасать — и всё, я простила и полюбила?

— Объясни, пожалуйста, почему твоя… э-э-э, сестра, — я оборачиваюсь на Верндари и получаю кивок, — считает меня твоей невестой?

Мимо, тяжело ступая, проходит Шрук, и я на автомате втягиваю голову в плечи, это вызывает у зверюги очередной смешок. Не могу я привыкнуть к его внешнему виду. Все пиримы до этого были вполне милыми зверушками. Даже носорог Брана!

Мы обходим иву, в корнях которой я нашла временное убежище, и двигаемся вслед за ушедшей вперёд Лилу. Её местоположение выдаёт громкое пение и переговоры с пиримом. А тот даже что-то ей отвечает! Нечленораздельно, но отвечает!

— Потому что она терпеть не может твою сестру, — спокойным голосом отвечает Рик, двигаясь рядом. — И потому что Несси недолго остаётся ходить в этом статусе.

Волна гнева захлёстывает меня совершенно внезапно. Я с трудом удерживаюсь от того, чтобы не заорать на Рика. Опять он со своими недомолвками!

— И ты, конечно, ничего мне не объяснишь? — с радиоактивной ядовитостью в голосе спрашиваю я.

— Почему же? — усмехается Дейрик. — Найдём более безопасное место — и я отвечу на все твои вопросы.

— Так-то на все? — Меня несёт, язвительность выплёскивается из меня неконтролируемой волной.

— Я понимаю твою обиду и злость, но прошу тебя повременить с казнью.

Спокойствие, с которым общается со мной Рик, бесит меня ещё больше. Почему я должна полыхать от злобы и гнева, а он при этом холоден, как льды местного северного океана?!

Разворачиваюсь на месте и с вызовом гляжу на этого гада. Лунный свет выхватывает его бледное лицо и тонкую струйку крови, что течёт из носа. Предательская жалость на пару с желанием позаботиться моментально гасят полыхающий пожар ярости.

— Что с тобой? — Тяну руку к нему, стирая кровь с губы.

— Небольшое сотрясение, — бормочет в ответ Рик, суетливо размазывая кровь по лицу и делая ещё хуже.

— Ты что, не накрыл себя барьером?! — осеняет меня пугающая догадка.

Меня-то он накрыть успел, но на себя сил могло не хватить!

— Накрыл, но он сработал не до конца, — нехотя признаёт Дейрик. — Неважно, найдём наших — меня вылечат. Пойдём.

— Нет, постой! — одёргиваю я его, повелительно усаживаю на корень ближайшей ивы и кричу в ту сторону, где должна находиться его сестричка: — Лилу, нам нужна пауза!

— Да без проблем! Я пока лагерь разобью! — прилетает её беззаботный ответ.

— Вы бы не орали так, — морщится Рик. — Мало ли какие твари могут прибежать.

— Ой, молчи уже! — отмахиваюсь я от него.

Я не хочу быть ему должной. А потому делаю попытку его подлечить. Что, если магия отзовётся на эту необходимость? Кладу руки на его виски в надежде, что навыки, отработанные на парах по поддерживающим заклятиям, пробудят мои силы. Даже закрываю глаза для большей концентрации. Но не ощущаю ничего. Ни привычного покалывания в руках, ни охлаждающей волны, что несёт с собой лечебная магия.

— Что-то не так? — спустя минуту молчания спрашивает Рик.

Я открываю глаза и наталкиваюсь на потемневший взгляд Верндари. В нём смешивается и тревога за меня, и — внезапно — боль. Я не хочу углубляться в его эмоции, не хочу вновь обманываться. А потому отступаю и спрашиваю хриплым голосом:

Глава 3. Благословение Сестёр

Пламя от фрактатного генератора распространяет тепло по округлой полянке, где Лилу и Шрук разбили небольшой лагерь. Скорее, даже привал, чем полноценное укрытие. Судя по количеству вещей и двум спальникам, Лилу не рассчитывала на большую компанию.

Я наблюдаю за братом и сестрой, которые суетятся у импровизированного столика. Отблески пламени искажают их фигуры, и они оба кажутся какими-то резными, состоящими из огня и тьмы.

Я встряхиваюсь, прогоняя это инфернальное сравнение из головы. Хотя лучше такой бред, чем пытаться уложить в голове всё то, что сегодня на меня вылили.

Я честно пытаюсь понять Рика, понять его мотивы. И это успешно получается ровно до того момента, как в истории появляюсь я. Дальше логика теряется, и в голове проносится фраза моего любимого преподавателя по высшей математике: «Пылаева, у вас напрочь отсутствует понятие логики. Вы умудрились сломать задачу о двух вёдрах!»

Так вот, Пётр Михайлович, это вы ещё с Дейриком виль Верндари не знакомы. Он вашу теорию вероятности на детородном органе провернул, это если выражаться словами Марго.

— О, ты наконец-то улыбаешься!

Я настолько погружаюсь в размышления, что даже не замечаю, как рядом возникает Лилу.

Девушка добродушно улыбается мне и протягивает тарелку с куском мяса и порцией овощей.

— Я часто улыбаюсь, когда есть повод, — отвечаю ей, принимая еду.

— А он есть? Я могу обнадёжить брата? — Невинно вскинув бровки, Лилу присаживается рядом и с удовольствием принимается за уничтожение мяса.

— Я улыбалась воспоминаниям. И Рику в них нет места. — Пожав плечами, я вяло ковыряюсь в странном куске, из которого торчат три крыла. — Что это?

— Крылатка, — с набитым ртом мычит Лилу, с усилием проглатывает еду и продолжает: — Шрук поймал, перед тем как вернулся в межгранье.

— А-а-а, — тяну я, на самом деле не особо желая продолжать разговор.

Какое-то время мы молчим. Лилу слишком занята ужином, а я наблюдаю за Дейриком. От еды он отказался и, устроившись под раскидистой ивой, оглядывает периметр лагеря. Его взгляд то и дело касается меня, и заметив, что я смотрю на него, Рик вопросительно вскидывает брови. Даже делает попытку подняться, явно намереваясь подойти к нам, но я останавливаю его качанием головы. Хватит мне на сегодня его болтовни.

— Почему Аллилуйя? — переведя взгляд на огонь, интересуюсь я.

— Что почему?

Лилу даже есть перестаёт, откладывает тарелку и поворачивается ко мне.

— Имя у тебя необычное.

— А, точно, ты ж не помнишь! — Она хлопает себя по лбу и широко улыбается. — Это старинная семейная легенда. Мой прадед с маминой стороны любил охотиться в фамильных угодьях. И вот однажды на него из самой чащобы вылетела какая-то сумасшедшая. Вся всклокоченная, в порванной одежде, она кинулась на деда и чуть в объятиях не задушила. При этом она всё время повторяла одну и ту же фразу. — Лилу хмурит лоб, будто пытается в точности вспомнить, что говорила незнакомка. — Аллилуйя, иять! — вроде бы так.

Я не выдерживаю и захожусь в приступе смеха. Смеюсь так долго, что чувствую, как просто скатываюсь в истерику. По щекам текут слёзы, я стираю их и снова хохочу. От души и словно выпуская всё напряжение. Не знаю, кем была эта моя землячка, но спасибо ей за такую весточку сквозь года. Почему-то у меня не возникает сомнений в том, что лесная сумасшедшая была именно попаданкой из моего мира.

— С тобой всё в порядке? — обеспокоенно хмурится Лилу, заглядывая мне в лицо и поглаживая по спине.

— Да-да. — Трясу головой, как китайский болванчик, и пытаюсь унять смех. — Просто это так забавно выглядит, если представить.

— Не без этого. — Лилу отсаживается на своё место и, кивком успокоив брата, продолжает: — Деду, на самом деле, не так весело было. Он сначала принял бабушку Лилу за подселенку, хотел пристрелить. Но потом разглядел её и всё, сказал, что пропал. У нас в поместье висит их свадебный портрет, она и впрямь была красавицей. Вот с тех пор первых дочерей в мамином роду называют Алиллуйями, в честь бабушки.

— То есть её и впрямь так звали? — не удерживаюсь и удивлённо приподнимаю брови.

— Ну да, она же так и сказала, когда на деда вылетела. — Лилу разводит руками, будто бы говоря: «А что тут непонятного?»

— Логично, — отвечаю я, утыкаясь в тарелку и пряча очередную улыбку.

А потом вспоминаю ещё один вопрос, который не даёт мне покоя.

— Лилу, а как ты тут вообще оказалась?

Вместо ответа, она поднимается и идёт к столу. Но не успеваю я насупиться, как девушка возвращается с двумя стаканами, над которыми поднимается пар.

— А где мне ещё быть? — улыбаясь, произносит Лилу.

Всовывает мне стакан в руки и присоединяется к созерцанию огня.

— Я в археологическом корпусе «Гарды» работаю.

— Гарды? — всё же хмурю лоб и бросаю непонимающий взгляд на Рика.

Верндари явно борется со сном, очень медленно моргает и вообще всячески пытается бодриться.

— Иди на мой спальник, горе-часовой. — Лилу тоже замечает потуги брата и машет ему в сторону лежанок. — Я сегодня, так и быть, первая дежурю.

Глава 4. Искры Гитрис

Свет от трёх лун заливает обширную площадку, отданную под Обитель. Воздух звенит от ночной прохлады и свежести. Мы идём вдоль множества аккуратных домиков, у каждого из которых разбит небольшой сад. Верховная сестра Марика, а встречающей была именно она, ведёт нас к той самой скале, что виднелась ещё у барьера.

Несмотря на позднее время, то тут, то там нам встречаются сестры. Они спешат мимо, низко опустив голову и пряча лицо за капюшонами накидок.

Здесь красиво и уютно, а главное, очень спокойно. Настолько, что у меня мелькает грешная мысль задержаться тут подольше. Но взглянув на моих попутчиков, я встряхиваюсь и напоминаю себе о цели.

Лилу осматривается с поистине детской непосредственностью. Кажется, дай ей волю — она начнёт приставать к местным обитателям с разными научными вопросами. Рик, которого осмотрели и привели в чувство, идёт чуть позади нас, инстинктивно прикрывая меня и сестру. Едва пришёл в себя, а уже строит из себя великого воина. Шрука попросили удалиться, потому что пиримам нет места в Обители.

— Вы не сможете остаться здесь на ночь, — говорит Верховная сестра, подводя нас к подножью скалы.

Она склоняет голову, приглашая пройти в широкий рукотворный тоннель, конец которого теряется в неровном сиянии магических огней.

— Но нам некуда идти, — возражает Лилу. — Неужели вы оставите без крова ту, что носит в себе искру Гитрис?

Марика, не дождавшись наших действий, первой проходит внутрь, и нам не остаётся ничего другого, как следовать за ней. Да и конвой из двух сестёр порядка не предполагает выбора.

Пройдя совсем немного вглубь скалы и миновав несколько ответвлений, Верховная останавливается и оборачивается. За время, что она провела с нами, я ни разу не видела какого-то недовольства на её лице. Марика кажется сосредоточением добродетели и нежности.

— Ваши друзья уже на подходе, — отвечает она. — Сюда же вас привела Милость. И только с одной целью.

— С какой? — тут же реагирую я на второе за ночь упоминание этого странного имени.

Надоело, что все вокруг говорят загадками и недомолвками. Чувствую себя идиоткой среди тех, кто всё знает. А меня, как всегда, просветить забыли.

— Это мы должны узнать в церемониальном зале. — Марика широким взмахом руки предлагает идти дальше. — Милость явилась мне во сне и попросила показать путь её детям. Я ждала вас почти два месяца.

«Почти столько же, сколько я нахожусь в этом мире!» — проносится в голове.

Значит ли это, что неизвестная Милость говорила именно обо мне? Но о каких детях она говорила?

Мы переглядываемся с Риком, и я вижу тревогу в его глазах. Чем дальше мы уходим в тоннели, тем более тревожно мне становится. А не рано ли мы доверились этим служительницам? Рик, судя по его настороженному виду, мало что знает об особенностях их культа. Я — тем более. Единственным гарантом спокойствия выступает Лилу, которая воспринимает сестёр довольно дружелюбно.

— Простите, Верховная, не могли бы вы рассказать о Милости подробнее? — осторожно прошу я и замечаю, как закатывает глаза Аллилуйя.

— Конечно, — великодушно кивает Марика. — Я частенько забываю, что народ Нофирема не признаёт Милость и поклоняется лишь Всевидящему. Но наша религия не велит осуждать слепцов.

Она движется дальше, а мне достаются фырканья и недовольные гримасы со стороны Лилу.

— Могла бы и у меня потом расспросить, — доносится до меня шёпот, когда я прохожу мимо неё.

И в этот раз я не выдерживаю и показываю ей язык. Язвительностью сестра Рика может сравниться, а то и превзойти мою Фло. А я даже со своим пиримом-то еле себя в руках держала.

— Всё потом. — Рик подталкивает нас. — Давайте выслушаем, что нам хотят сказать, и пойдём искать наших.

Мы устремляемся следом за Марикой, её силуэт становится ярче от света, падающего откуда-то снаружи. Подойдя ближе, замечаю впереди большую круглую площадку, залитую лунным светом. Она выдолблена прямо в центре скалы, и весь её пол испещрён странными символами и концентрическими окружностями. И очевидно, что этот зал — наша конечная цель. Но Марика резко меняет направление, сворачивая в небольшое ответвление.

Буквально через несколько шагов мы останавливаемся у небольшого алтаря перед изящной фреской. Изображение на ней повергает меня в шок. Красивая темноволосая девушка, чьи карамельные глаза слегка прикрыты, прижимает к груди Флоренс! Нет, это, конечно, могла быть любая другая лиса, но почему-то именно в этом экземпляре я вижу свою неугомонную рыжулю. Язву и маленькую ехидну, ту, без которой мне так тоскливо в этом мире.

— Милость — вторая из дочерей Всевидящего, — видя мой ошарашенный вид, объясняет Марика. — Старшая его дочь — Благость.

Верховная проходит дальше, ко второй фреске, что расположена по диагонали от первой.

На ней в ореоле фиолетового пламени изображена не менее красивая девушка с пепельными волосами. И если от образа Милости веет теплом и благодушием, то Благость, несмотря на её имя, кажется сгустком злобы. Всё в её глазах кричит о ненависти и желании уничтожать.

— Благость невзлюбила Милость, считая, что отец их больше любит именно младшую из дочерей. Много раз Благость пакостничала, выставляя свои проделки попытками позаботиться о сестре. То льда принесёт, когда Милость лежит в лихорадке. То на прогулку вывезет, хотя сестра не умела ездить верхом. Благость всё оправдывала добрыми намерениями. — Марика подходит к новой фреске, где в окружении двух девушек на троне восседает мужчина с тремя глазами. — Устал Всевидящий от ссор детей и решил занять их другими делами. И создал он Гитрис, отдал его Милости. Создал он Загранье, подарил его Благости. Повелел заботиться о них, показывать своим примером, как нужно жить.

Глава 5. Рыжуля, честная воровка и игра в поддавки

— Здесь мы вынуждены расстаться, — голос Марики вновь полон нежности.

Она поглаживает спящую на моих руках Фло. А та, даже во сне, улыбается. Иначе это умильное выражение на её мордашке и не назвать.

Рыжуля свалилась без сознания сразу после того, как отыгралась на Рике и повыдёргивала пару перьев из Когтя. Это мне поведала Верховная, как только я пришла в себя. Рик вынес меня из Обители на руках и предлагал нести и дальше, но я взбрыкнула. Прижала Флоренс к груди и двинулась к внешней арке на своих двоих.

Не вижу смысла подавать Дейрику какие-то ложные надежды на возвращение наших отношений. Теперь между нами должна соблюдаться рабочая дистанция. Максимум мы станем друзьями.

Именно эту мантру я твержу себе, двигаясь по утоптанной дорожке.

Нас не торопят покинуть территорию Обители, но всё в движениях сестёр и в словах Верховной намекает на то, что наше время тут подошло к концу. Уже у самого каменного забора к нам присоединяется Лилу, и её горящие глаза сразу наводят меня на подозрения. Уж больно счастливой она выглядит. Да ещё то и дело поправляет застёжку на заметно топорщащемся кармане рюкзака.

Как только покидаем пределы Обители, на нас обрушиваются звуки ночного леса. Будто мы вернулись в свою реальность из какого-то межмирного пузыря, где царила умиротворяющая тишина.

— Милость сочла нужным исцелить тебя, дитя, — Верховная обращается к Рику. — Не предавай её доверия.

— Я постараюсь. — Дейрик кивает с благодарной улыбкой на губах.

Даже сейчас обходится обтекаемой формулировкой, ничего не обещая. Почему я раньше не замечала эту его способность юлить? Или замечала, но не видела?

— Тебе же достался главный дар. — Марика снова с трепетом поглаживает Фло. — Уже очень давно среди хранителей не встречалось посланников Милости. Слушайся её советов и береги малышку. Ей нужна твоя защита.

— Да-да, всё так, — бормочет Фло, прикидываясь спящей, но я-то её уловки знаю.

Рыжая-бесстыжая давно не спит и вовсю подслушивает!

— Я обещаю, — с улыбкой отвечаю Марике, чуть сильнее, чем надо, сжимая в объятиях рыжую засранку.

Та придушенно шипит и мягко бьёт меня лапкой, будто говоря, что всё осознала и больше так не будет.

— А мне подарков не надо!

Лилу влезает в разговор, отчаянно семафоря глазами в направлении леса.

— Дитя, не стоит так переживать. — Марика поворачивается к ней, отчего Аллилуйя инстинктивно прячется за спину Рика. — Из Обители ничего нельзя вынести без благословения на то Милости. Ступайте с миром, дети.

И прежде чем мы с Риком успеваем переспросить, Верховная разворачивается к охране, и они вместе пропадают за защитным маревом.

Пелена в арке в этот раз становится практически непроницаемой. Я даже очертания скалы с трудом вижу.

— Всё, закрылись! Теперь точно не отберут, — выдыхает Лилу и тут же с триумфальной улыбкой лезет в карман. — Смотрите!

На её ладони, занимая всю её площадь и сверкая фиолетовыми гранями, лежит крупный порткам. Наверное, даже больше того, что недавно принадлежал семье Хиларике.

— Это… — Я неверяще тяну к нему руку, на что артефакт принимается пульсировать лиловыми всполохами.

— Ага, пока вы там своими ритуалами баловались, мамочка Лилу работала во все лопатки. Упёрла из их хранилища. — Она бьёт меня по руке и заботливо заматывает добычу в плотную ткань. — Всё-таки прав был магистр Дювак, у этих фанатиков полно порткамов. Просто они их надёжно прячут.

— Надёжно ли? — Я с сомнением гляжу на Лилу, подразумевая слишком лёгкую кражу.

— Ну, ты сама слышала. — Лицо Аллилуйи приобретает одухотворённый вид, и девушка тянет заунывным голосом: — Всё в руках Милости нашей. Берите, что даётся, и будьте счастливы.

— Ой, зараза. — Я еле сдерживаю смех и тут же прошу помощи у Рика: — Ну хоть ты-то ей скажи! Твоя ж сестра — воровка!

— Не воровка, а искатель сокровищ и приключений! — поправляет меня Лилу.

— Высококлассный специалист по добыче редкостей, — кивает Рик с мягкой улыбкой.

— А ну это всё меняет, конечно, — закатываю я глаза. — Не авантюрист, а честный профессионал.

— Именно, — соглашается Дейрик, одновременно оглядываясь и прислушиваясь к окружающему миру. — Но вообще-то, это я попросил Лилу раздобыть местный порткам. Если бы он тут действительно был, то планировал либо выкупить, либо выпросить…

— Но лучше украсть, так интереснее, — перебивает его Лилу.

— Этого пункта я не одобрял, — парирует Рик. — И хорошо, что у сестёр на случившееся своё мнение.

Он хмурится и тут же призывает боевой лук.

— Отойдите мне за спину.

Всё благодушное настроение, что витало между нами, исчезает без следа. Теперь и до меня доносится чья-то тяжёлая поступь, что крушит кустарники в лесу. Я тревожно переглядываюсь с Лилу, но та лишь пожимает плечами.

— Вот сейчас прям, — фыркает она и призывает призрачные клинки, вставая в один ряд с братом.

Глава 6. Ненужные дары

Птичья трель проникает в сон, заставляя подскочить на кровати. Несколько секунд я оглядываю незнакомую комнату. Вчера, когда мы прямиком из портала выскочили в приёмном холле цитадели «Клинков», нам не дали времени, чтобы осмотреться.

Столица к моменту нашего прибытия уже глубоко спала, а потому Адиллир провёл нас по тёмным коридорам до студенческого корпуса. Сектор, выделенный под проживание участников турнира, представлял собой комплекс из четырёх зданий. Они касались друг друга углами, образовывая закрытый внутренний дворик. Я не успела как следует разглядеть его убранство, лишь отметила наличие нескольких тренировочных площадок и укрытых деревьями беседок.

Нас же провели прямиком в северное здание, которое оказалось так же оснащено ещё одним внутренним двориком. В него выходили двери семи комнат. Парни без лишних указаний бросились в предложенные апартаменты, даже не попрощавшись напоследок.

И я их понимала. Сама устала хуже собаки, а потому лишь кивнула Рику и Интегре. Куда запихают Несси, мне было абсолютно плевать. В тот момент сфера моих интересов ограничивалась поиском мягкой кровати в безопасном месте.

И вот сейчас я пожинала плоды лени. Не удосужившись даже помыться, я чувствовала себя грязнющей настолько, что буквально ощущала падающую с меня грязь.

— Боже, пускай ванные комнаты тут будут личными.

Поднявшись с такой заманчивой сейчас кровати, я наконец-то осматриваюсь.

Комната весьма приличных размеров кажется вырубленной в каменном массиве. Неровные стены с множеством разнокалиберных окон покрыты мхом и неизвестными светящимися растениями. Стена, которая выходит на дворик нашего общежития, и вовсе представляет собой разноцветный витраж.

— Интере-е-есно, — присвистываю я, пытаясь понять, мне тут нравится или нет.

Помимо кровати, которая уже успела испытать моё варварское нападение, в комнате находятся: встроенный в стену шкаф, большой рабочий стол с россыпью планшеток по разным предметам, диван и даже симуль-стол! Устройство, которое Рик выторговывал у нашего академического завхоза, в цитадели стоит в спальне рядового студента!

— Кучеряво живут эти «Клинки», — поджав губу и уважительно кивая самой себе, говорю я. — А теперь ванна!

Я распахиваю дверь, что находится справа от входной, и издаю ликующий вопль. Да! Ванные комнаты тут у каждого свои! Да ещё какие! С огромной каменной лоханью, что запросто сойдёт за маленький бассейн.

Споро разобравшись с настройками этого чуда, я сбрасываю остатки униформы и ныряю в тёплую, пахнущую дикими цветами воду.

— Да-а-а, — с наслаждением выдыхаю, ощущая, как расслабляются мышцы. — Боже, да-а-а-а.

— Ты опять забываешься! — ехидный голосок Фло, раздавшийся прямо над ухом, заставляет меня чуть ли не выпрыгнуть из ванны. — Надо говорить не «Боже», а «Всевидящий».

Я оборачиваюсь и нахожу лисицу сидящей на банкетке. Причём сидит рыжая, кокетливо болтая ножкой, и с таким видом, будто мы на светском рауте.

— Ты могла бы как-то по-другому извещать о своём присутствии? — недовольно бурчу я, погружаясь обратно в пену. — Я чуть инфаркт не схлопотала.

— Без проблем. — Рыжуля спрыгивает на пол, встаёт на задние лапки. — Как у вас это говорится? Буду делать цыганочку с выходом!

Она принимается ходить, выпятив грудь колесом и совершая характерные движения. Разве что не приговаривает «Ай нанэ, нанэ».

Меня настолько умиляет эта картина, что всё недовольство от испуга вмиг улетучивается.

— Фло, как же мне тебя не хватало, — говорю я, глядя в глаза подошедшей к бортику лисы.

— Мне тоже. — Она утыкается лбом мне в лоб и закрывает глаза.

Внутри почти больно от той нежной теплоты, что наполняет сердце. Меня накрывает таким умиротворением, чувством единения, что я сама этого пугаюсь. Как бы я ни любила рыжую засранку, в свой мир я её забрать не смогу. И эта привязанность может принести нам много горя.

— Фло. — Я отстраняюсь от неё, украдкой вытираю увлажнившиеся глаза. — Здесь достаточно безопасно для обстоятельного разговора?

Флоренс, надо отдать ей должное, в момент перестаёт дурачиться и кивает с самым серьёзным видом.

— Итак, ты тварь Загранья. Это мы выяснили. А теперь объясни всё, что произошло во время отбора.

— Я должна была помочь организовать прорыв, — с обречённым выдохом произносит рыжая.

И хоть я это подсознательно понимала, но всё равно застываю с открытым ртом.

— Зачем?

— А зачем твари рвутся сюда? — Флоренс хмурится, я вижу, что эта тема болезненная. — Жить хотят. В этом мире, — лиса разводит лапками, — особая энергетика, тут твари живут без необходимости пожирать друг друга.

— Зато пожирают местных жителей, — горько ухмыляюсь я.

— Да что за бред?! — взрывается лиса. — Нападают только те твари, что совсем недавно вышли из прорыва. Они голодные! — Флоренс принимается ходить вдоль бортика бассейна, в её шёрстке я вижу всполохи фиолетовых разрядов. — Твари, что попадают в этот мир и не оказываются уничтоженными, спокойно живут. Как флора, понимаешь? Они просто хотят жить! И нападают только в случае агрессии.