Переполох в школе ведьм

Глава 1

Анисья

Утро выдалось недобрым, и всё потому, что я встала не с той ноги. Ну, бывают у ведьм такие дни. Вот всё, казалось бы, хорошо. Солнце светит в окошко, воробей чирикает на ветке, будто весну почуял посреди осени, а настроения нет.

Я посмотрела на себя в зеркало. Оттуда на меня взирала хмурая ведьма лет так тридцати с хвостиком. Про длину хвостика распространяться не стоило, мало ли у кого что за время жизни отросло.

А вот растрёпанные рыжие волосы с утра мне явно не шли, да и синяки под глазами придавали лицу болезненный вид. Вздохнув, я приложила к тёмным кругам два ватных диска с настойкой целебных трав. Через пять минут круги почти пропали, а вместе с ними и мелкие морщинки. Кожа разгладилась, а глаза цвета горького шоколада теперь не казались такими уставшими.

Расчёсывая спутанные прядки, я подумала, что волосы неплохо было бы освежить, совсем тусклые стали.

Хочешь не хочешь, а надо было одеваться и идти в теплицу. Сейчас адептки прибегут, будем с ними учиться растения слушать. Какая ты ведьма, если не умеешь с зелёным миром общаться? Это потом настойки, зелья, притирания, порошки и прочее, а сначала азы.

Одевшись, я вышла в коридор и принялась закрывать дверь.

– О, Анисья Львовна, – раздался рядом голос директрисы. И когда только она успела выйти, ведь только минуту назад коридор был девственно пуст.

– Доброе утро, Ядвига Радославовна, – слащаво пропела я.

Она смерила меня с ног до головы недовольным взглядом и тут же мило улыбнулась. Если Ядвига осталось довольна увиденным, значит, выгляжу я хуже последней лягушки на болоте.

Испортить директрисе настроение могла бы норковая шуба, которой у меня не было, или ультрамодные сапоги на высоченной шпильке, их я вообще отродясь не носила, боясь переломать ноги. А ещё внезапно появившийся у меня красивый мужчина, что навряд ли, или сброшенные килограмм …надцать, что для меня было из области фантастики.

А вот если бы у меня вскочил большой красный прыщ на подбородке, или внезапно появилась бородавка на носу, Ядвига была бы просто счастлива. Последнее, если честно, было мечтой каждой уважающей себя ведьмы, желающей конкурентке провала на любовном фронте.

– А к нам сегодня нового охранника прислать должны, – сообщила Ядвига Радославовна доверительным тоном. – Говорят боевой маг в отставке.

– Да? – удивилась я, потому что последний наш охранник Афанасий Варлаамович хромал на правую ногу и был глуховат. Про зрение вообще молчу, это была отдельная тема.

– Пришлось просить, – Ядвига поправила рукой безукоризненную причёску, где каждая прядка знала своё место, – иначе ничего путного не пришлют.

– Старый? – поинтересовалась я.

– Кто? – удивлённо вскинула брови директриса, словно уже забыла, про кого мы говорили. – А… Охранник? Нет. Сказали около сорока.

– В женском коллективе могут начаться склоки, если мужчина видный, – задумчиво проговорила я.

– Глупости, – махнула рукой Ядвига. – Я не думаю, что там что-то стоящее. Так… солдафон.

****

Уроки у меня закончились к обеду. На улице по-летнему ярко светило солнце, и я скинула жакет. Несмотря на тепло, в воздухе носились едва уловимые запахи прелой листвы. Благодаря тому, что школа ведьм находилась за городом, территория у неё была достаточно обширной. Один парк с его аллеями и скульптурами чего стоил. Здесь, и правда, требовался толковый охранник, чтобы уследить за всем.

Здание школы делилось на два крыла. Одно было административное с кабинетами и лабораториями для занятий, второе – общежитие для юных ведьм и преподавательского состава.

Я постояла несколько минут, вдыхая полной грудью, а потом собралась пойти в столовую. Однако не успела я сделать несколько шагов, как путь мне перегородила эффектная Екатерина Максимовна.

– Сплетню последнюю слышала? – заговорщически спросила она, вытаращив на меня зелёные глаза.

– Про геморрой у Петровича? – хмыкнув, поинтересовалась я.

– Да нет же! При чём тут Петрович? Ядвига нового охранника ждёт.

– Она что, каждого по отдельности в известность ставила или вас всех вместе собрала?

– А ты что, в курсе? – разочарованно протянула Екатерина Максимовна. – Блин, думала, удивлю.

– Чем?

– Да мужик, говорят, маг боевой… из бывших, – доложила она, понизив голос. – Ядвига всем шепнула, что не стоит за ним ходить, потому что он слегка того…

– Чокнутый? – мои глаза округлились. Я в своей теплице совсем от жизни, похоже, отстала.

– Да нет же! Ты чего, не понимаешь совсем? Того, говорю!

– Чего?

– Да как мужик негодный! – наконец-то разродилась Екатерина Максимовна.

– А он тебе зачем? Седая стала? – усмехнулась я.

– С ума сошла, что ли! Я ещё не того возраста.

– Да ну? – с сомнением взглянула я на неё.

– Только не говори, что видно, – угрожающе прошептала она. – Я, знаешь, какую сумму Симе за новый эликсир отвалила?

– Ты считаешь, что наша целительница заинтересована в конкурентках? Она на каждом углу сейчас галдит, что ей замуж пора.

– Естественно, когда седьмой десяток разменяла, пора уже и о семье подумать. Как ты думаешь, у неё голова уже вся седая? – Екатерина с усмешкой взглянула на меня. – Я так долго ждать не собираюсь. Жаль, что охранник того.

– Да он может и неинтересный совсем, – ухмыльнулась я. – Что раньше времени жалеть-то?

– Ты права. Мне мужик нормальный нужен, – Екатерина прикусила ярко-красную губу, посмотрела задумчиво на меня, а потом выдала: – У тебя там, случаем, никакого на примете нет?

– Только Ладимир и Петрович, – поделилась я информацией.

– Тьфу на тебя, Анисья. Зачем мне кости и проспиртованный лежебока? Посмотри на меня? – Она огладила ладонями высокую грудь и крутые бёдра. – Хороша?

– Хороша, – согласилась я, – да только жениха тебе придётся где-то за пределами школы искать.

– А вдруг этот охранник и ничего? – мечтательно проговорила Екатерина. – А что того – болтовня?

Глава 2

Анисья

Терпеть не могу магов, особенно боевых, особенно связанных со стихиями. Вечно они задирают нос! Этот вон вообще комиссованный, инвалид, небось, а туда же: позорно ему, стало быть, с ведьмами знаться!

Да если б не служба, Иван был бы обычным Евграфовичем, коммунальным магом с уровнем квалификации чуть выше домового.

Обидно, что поначалу я даже обрадовалась, когда он пришёл к нам охранником, а не Завхозом Евграфовичем, как его прозвали девочки.

Обрадовалась, что у нас в коллективе будет нормальный мужчина, а не Ладимир какой-нибудь, которого девочки за глаза именовали Ладой.

Кстати, сантехник Петрович, сам долго обзывал Ладимира Лидочкой, а иногда просто сплёвывал и говорил «тьху, нечисть!»

И всё потому что Ладимир жутко любит собой любоваться. Но это, как говорится, нестрашный порок. Хуже всего то, что он вечно делает вид, что ужасно занят. Вот что его не попроси, он вечно отказывался, словно и не мужик вовсе. А у нас с мужской силой напряжёнка в школе.

А ведь этот солдафон Евграфович мне сначала даже понравился. Ну а что? Красивый, сильный, складный такой. Фигура такая, что есть на что посмотреть. Тем более мне уже тридцать. И смотреть хочется всё чаще.

Тем более что я насчёт седого волоса у ведьм не особенно фанатичная, знаете ли. Да и потом: седых волос ждать, можно и в девках остаться.

****

Иван появился у нас осенью, в конце октября, и тут же за него начались подковёрные интриги среди преподавательниц. Только Ядвига Радославовна покрикивала на нас, потому что, признаться, побаивалась беспорядков.

Он мне понравился. Даже не внешностью, а внутренней силой, перекатывавшейся, словно мускулы под кожей. Вот в чём была настоящая красота! Но на поверхности плавало нечто невразумительное. Поначалу это несоответствие я всерьёз не восприняла, думала, что новый охранник попросту ваньку валяет, но нет.

Изо дня в день этот пень стоеросовый вёл себя одинаково. Грубиян, педант и недалёкий тип, который за желанием сторожить, наводить чистоту и считать недостачи расходных материалов не видит ни жизни, ни людей.

Покрикивать на ни в чём не повинных девочек только за то, что они ходят по земле, а потом ступают на снег? Ругаться за брошенные там и сям полотенца в душевой, сломанные крючки в раздевалках или потерявшиеся мячи в спортзале? Серьёзно? Когда человеку заняться нечем, он вот такой ерундой и мается. Тем более что горстка бытовых чар моментально справлялась с мелкими неприятностями. Да и с крупными, как в случае с грязью, оставленной болотной нечистью, тоже. Но нет, Иван Евграфович упрямо хватался всякий раз то за лопату, то за веник, то ещё за какой-нибудь инвентарь!

Это тётя Маша могла кидаться на сугробы с лопатой наперевес. Она после пятидесяти совершенно иссякла как ведьма, потому что всегда была невоздержанна на трату магии, да и юность у неё прошла в самых суровых условиях.

Но Иван-то! Боевой маг, чувствовалось, что и стихийник неслабый – один раз дунул, и во дворе чистота. Зачем ему лопата?

Сама не замечая, что мои мысли постоянно вертятся вокруг Ивана, я старательно рыхлила землю под кустиками чернолистника, который требовался нам завтра для очередного занятия по зельеварению.

Работала маленькой тяпкой, а не магией, потому что земля не требует дополнительных магических вливаний. А некоторые растения и вовсе к этому чувствительны, могут приобрести нежелательные свойства.

Подвязала ветки разросшейся кучерявой ведуницы, поправила выбравшиеся из своего ящика плети душистого горошка, набрала для кухни свежей зелени в бумажный пакет.

Здесь в оранжерее было много такого, что нужно не для зелий. В уголочке обильно плодоносили помидорки, в ящиках росли укроп, кинза, петрушка и базилик. Запах чудесный, словно летом.

Кстати, надо попросить Петровича подправить волшебное солнышко – светильник с лета припасённым солнечным светом. Он криво висел, оттого свет не достигал некоторых уголков оранжереи, и оттуда лезла плесень.

Постепенно мои мысли вошли в нужную колею, я почти избавилась от навязчивого образа боевого мага и успокоилась. Всё-таки земля и растения здорово приводят в равновесие.

Захотелось рассказать об этом эффекте юным ведьмам, а то они вечно излишне чувствительные, эмоционально несдержанные, и даже склонны к слишком резким перепадам настроения. Вот пришли бы, поработали в оранжерее часок-другой, глядишь, и успокоились бы.

А что после этого на сапожках или калошах земля – так это не их забота. Есть дворник, вот пусть и убирает, а если это от него требует каких-то усилий, к тому же немагических – его проблема! Вот!

Я вздохнула. Иван опять пролез в мои мысли, и я даже представила его лицо – чуточку мальчишеское. По-военному коротко стриженные волосы, серо-голубые глаза, прямой нос, аккуратные черты лица… По кому я вздыхаю? Пень – он и есть пень. Завхоз Евграфович.

Рассердившись, что не достигла необходимого для меня равновесия, я вышла из оранжереи и захлопнула дверь. Внутри постепенно угасало волшебное солнышко, снаружи стремительно вечерело.

Только в начале декабря такие чудные и одновременно такие угрюмые вечера. Пахнет свежестью и скорыми праздниками. Шестого числа у нас ведьмин день, в этом году совпадает с полнолунием, пора готовиться. Следующая ночь, как раз с пятого на шестое, очень важна для всех ведьм.

Размышляя о том, как бы получше отпраздновать, я сама не заметила, как столкнулась с охранником. Опять! Он шёл куда-то с незажжённым фонарём «летучая мышь». То ещё старьё, между нами.

– А что вы тут делаете, Анисья Львовна?

Я сунула ему под нос пакет с зеленью.

– Ужин скоро, Иван Евграфович.

– Не, я таким не питаюсь, я ж не козёл, – ответил маг.

– Точно? – переспросила я.

Ну бесил он меня, что поделаешь.

– У нас здесь больше козы, – мрачно ответил Иван. – Ладно, следуйте своим маршрутом и не отклоняйтесь. Ужин по расписанию.

Глава 3

Морозов

Закрывая дверь в комнату Ядвиги, я вновь встретился с насмешливо-злым взглядом искристых карих глаз, в которых явственно читалось обещание чего-то. Чтоб тебя леший побрал, пожелал я про себя зеленоволосой ведьме и захлопнул дверь.

Вот что за невезуха? А ведь как всё романтично начиналось, обещая перерасти в нужную для меня плоскость. Так нет, откуда-то это нашествие грызунов. А не приложила ли некая коза к этому свою ручку?

Подозрения терзали меня всю дорогу до сторожки. Общежитие после происшествия словно вымерло, все ведьмочки сидели по комнатам, не желая высовывать носы. Только форточки открыли.

Я, честно говоря, когда вышел на улицу, тоже вдохнул полной грудью. От воспоминания, что кое-кто предположил, что это я являюсь источником неприятного запаха, хотелось этим некоторым свернуть шею. Вот не баба, а настоящая ведьма! Хорошо Ядвига не повелась на её уловки.

Я зашёл к себе в сторожку и включил свет. Внутри прозвенел колокольчик, предупреждающий об опасности. Осмотрелся. Вроде бы всё на месте. Решил, что это расшалившиеся нервы и не стоит обращать внимание. Вытащив из шкафа спортивные штаны и майку, быстро переоделся, убрав снятую одежду. Раз вечер всё равно испорчен, перекушу и отправлюсь осматривать территорию. Мечтая о вечере с Ядвигой, я не попал в столовую, но это не страшно, обойдусь хлебом с сыром и колбасой. За благо у меня в сторожке имелся свой старенький холодильник, который, несмотря на возраст, исправно гудел в углу. Сунув в банку водонагреватель, вознамерился заварить себе чай.

Нарезал хлеб, сыр, колбаску, любовно уложил на хлеб, налил душистого напитка, пахнущего травами. Вот что-что, а ведьмы готовили прекрасные сборы, уселся в кресло немного передохнуть и подумать о завтрашних планах. Но, как назло, в голове всплыл образ Анисьи Львовны с многообещающим взглядом.

От мыслей стал чесаться затылок. Вот что за язва! Неожиданно зуд перебрался на руку. Не придавая значения, я поскрёб по ней ногтями, затем взялось беспокоить предплечье, потом второе, следом стали зудеть голень и уши… А когда у меня принялась гореть спина, я понял, что что-то не так.

Чай и бутерброд сиротливо остались лежать на столике, а я выполнял танцы с бубнами, стремясь дотянуться до особо беспокоящего сзади места.

Вскоре у меня загорелась кое-что пониже спины, и я понял, что ждать больше нельзя. А то перейдёт на другие стратегические места, а это вообще не порядок. Тем более что из зеркала на меня смотрел малознакомый мужик с узкими глазами, распухшими губами и красным лицом.

Накинув куртку, я бросился в лазарет, куда меня в нормальном состоянии фиг заманишь. А всё потому, что заведовала там штатная ведьма-целительница Сима Фёдоровна. Она отчего-то решила, что я вполне подхожу ей в спутники жизни, потому что в семьдесят пять жизнь только начинается и седых волос полная голова.

Может, конечно, она за всеми мужчинами приударяла, но пока на территории школы, по её словам, мужиком выглядел только я.

****

– Сима Фёдоровна! – я галопом доскакал до интересующего меня здания, почёсываясь на ходу, и забарабанил в дверь.

– О… Иван Евграфович? Каким ветром? Никак случилось что? – женщина распахнула дверь, и я упёрся глазами в глубокое декольте на белом халате. Если не смотреть на её лицо, то по фигуре ни за что не подумаешь, что кое-кому далеко за…

Проживала Сима Фёдоровна на территории школы в той же небольшой амбулатории, где и принимала страждущих. Хорошо, что вход здесь был отдельный, и никто меня не видел. А то вместо Завхоза Евграфовича переименуют в какого-нибудь Почесуя Евграфовича, с них станется.

– Да тут такое дело, – выпалил я, отрываясь от округлостей, – что-то я весь исчесался!..

– Беспорядочные половые связи? – строго уставилась на меня поверх очков целительница.

– Какие связи, Фёдоровна? Ты в своём уме? Я же на работе с утра до вечера. Ты на моё лицо посмотри.

– Да… с таким, пожалуй, не пойдёшь, – философски изрекла ведьма. Остальное-то, надеюсь, функционирует. Да ты не стой в дверях-то, Иван Евграфович. Проходи в кабинет. Я сейчас тебя осмотрю.

Если бы это «осмотрю» прозвучало в другой момент, то я бы бежал отсюда без оглядки, но непрекращающийся зуд заставил меня вздохнуть и направиться в процедурную.

– Придётся раздеться, – закрывая дверь, проворковала Сима Фёдоровна. – Осмотр – дело тонкое. Что зажался, касатик, я же не есть тебя собралась! – ярко-красные губы изогнулись в многообещающей усмешке, словно именно это она и собиралась сделать. – Вон, зайди за ширмочку, коли стесняешься.

– А раздеваться обязательно? – попробовал избежать экзекуции, но ведьма не сводила с меня глаз, только что не облизывалась. – По рукам не определим?

– Ты что! Я же должна осмотреть и ощупать места поражения, – ведьма уставилась на меня огромными накрашенными глазами.

Мне на миг показалось, что Симе Фёдоровне из-за туши трудно держать их открытыми, и поэтому она периодически хлопает ресницами.

Деваться мне было некуда: пришлось идти за ширму.

– Сима Фёдоровна, а вы уверены, что щупать обязательно?! – прокряхтел я, снимая брюки.

– Да, мой хороший, – она прошла следом и теперь не сводила с меня хищного взгляда, – зуд дело такое. Ведь эта может быть инфекция, и тогда тебя придётся поместить ко мне в изолятор, – она подошла ближе.

Мне от перспективы уединения захотелось выпрыгнуть в ближайшее окно. Хмыкнув, Сима Фёдоровна, плавно покачивая бёдрами, которые обтягивал до неприличия узкий халатик, прошла к столу. Я последовал за ней.

– А может, всё же…

– Рот открой! – я послушно исполнил приказ.

Ведьма обхватила моё лицо руками и прижалась ко мне грудью, стараясь заглянуть как можно глубже, словно источник неприятностей находился за гландами. А может, и ещё за чем-то?

Ох, мужики, держите меня семеро. Тёплые, упругие полушария немного отвлекли меня от происходящего. Но стоило вспомнить, сколько обольстительнице лет, и гормоны сразу успокоились. Не хватало мне ещё с бабушкой шуры-муры заводить. Представил Ядвигу, и даже дыхание выровнялось.

Глава 4

Анисья

Где-то я слышала, что настоящей ведьме никогда не бывает стыдно за то, что она сотворила, особенно если это от души. Но я вчера от души нагадила ближним и испытывала муки совести. Правда, небольшие.

В самом деле, что это меня так понесло! Устроила переполох на свою зеленоволосую голову.

Кстати, такой она у меня стала совсем недавно. И всё потому, что я решила приобрести краску, которую расхваливали другие преподавательницы. И волосы, говорили, от неё шелковистые, и цвет невероятный. А главное, не смывается и держится долго. В общем, не краска, а мечта любой ведьмы.

Мечта пришла по почте в красивой блестящей упаковке с подробной инструкцией. Девица на упаковке была обладательницей необыкновенных золотисто-каштановых волос. Мне очень хотелось изменить немного оттенок. Придать вот такой золотистости. Травами и зельями не получалось.

Я, естественно, вечером и опробовала. И вот результат. Вместо красивого золотисто-каштанового цвета получила зелень весеннюю.

Правда, волосы, как и обещали, стали шелковистыми и блестящими, и даже слегка золотистыми, когда на них солнце попадало. Но не каштановыми. Перекрасить эту гадость оказалось невозможно. Ни одно моё средство не брало. Пришлось делать вид, что я именно так и хотела.

****

Совесть за пакость ближнему мучила меня недолго. Ровно до момента моего покидания комнаты.

Стоило мне выползти, как стыд и сожаление за содеянное растворились без следа. Серьёзно? В ведьмин день? Взять и увешать всё общежитие... Ого, и двор тоже... И даже все учебные здания... Всё вокруг увешать антимагическими сетками? У кого-то запор, что ли?

– Ядвига Радославовна! – в гневе ворвалась я в кабинет директрисы.

– Что-то случилось? – приподняла Ядвига свои идеально выщипанные брови,

– Случилось! Ведьмин день случился! А там сетки! А у нас праздник! Шутки, гадания, забавы! Как мы оставим девочек без праздника?

– Иван Евграфович посоветовал во избежание диверсий и усиления безопасности создать дополнительную завесу, – ответила директриса официальным тоном. – А вы, Анисья Львовна, чем бегать туда-сюда, начали бы заниматься подготовкой к Новому году! Меньше месяца осталось, а воз и поныне там!

И она развела руками. От меня не укрылось, что уже с утра у Ядвиги был новый маникюр. Довольно хищный: заострённые, словно когти, ноготки были покрыты кроваво-красным лаком, будто она собралась вцепиться в кое-кого и не отпускать.

Я сразу решила наведаться к ведьме, которая у нас учит любовной магии и наведению красоты. Мастер она великолепный, а уж какая женщина душевная! Заодно мы с нею и сценарий обсудим. А, может, и ещё кого…

Но сначала посещу оранжерею, поговорю с растениями. А то нервишки расшалились, как бы меня ещё куда не потянуло. Не мешало бы успокоиться.

– Давайте попробуем договориться с Иваном Евграфовичем без дополнительных мер, Ядвига Радославовна, – перешла я на холодный официальный тон. Я тоже так умею. – Ладно, праздник, но такая завеса ставит под вопрос весь учебный процесс. Вы же не хуже моего понимаете, что этими ячейками дробится магия.

В конце концов, я убедила Ядвигу. Она обещала позвать нашего всеми любимого охранника, чтобы он ослабил защиту. Но праздновать было рано. Едва я добралась до оранжереи, меня ждало новое потрясение.

Защита исказила все мои настройки, которые уберегали теплицу от морозов. Я не полагалась на электричество и паровое отопление: у нас здесь постоянно всякие перебои. Нечисть словно на сладкое стягивается туда, где учатся молодые ведьмы. Всё потому, что много дармовой энергии выбрасывается.

В общем, половина оранжереи покрылась инеем, листья растений потемнели и скукожились. Зато вторая половина разрослась так, что едва не пробивала стеклянный потолок.

Местами под напором тропической зелени даже металлические рамы прогнулись. Особенно там, где за ночь из брошенной кем-то шишки вымахала ёлка. Вчера я ещё глядела на эту шишку и думала, что ей здесь не место.

Ругаясь, я выскочила из оранжереи и побежала бегом, снимая чужую магию. Та липла, словно паутина, и плохо поддавалась влиянию – спасало только то, что она свежая и её ещё можно как-то убрать.

Однако не успела я и круга сделать, как налетела на выставленный вперёд палец. Реакция у меня что надо: через мгновение я тоже ощетинилась указующим жестом.

После чего мы с охранником застыли друг напротив друга.

– Ты!

– Нет, ты!

Выпалили почти одновременно.

– Какого нечистого ты лезешь, куда не просят?! – первым разродился Иван. – Думала, не догадаюсь, чьи это были проделки? Зелья-снадобья, чесотка, грызуны?

– А какого лешего ты испортил мне оранжерею своими сетками? Считаешь, у нас своей защиты нет?

– Видимо, её недостаточно, раз девушки пропадают!

– И много за ночь пропало? – подбоченилась я.

– Это превентивные меры!

– Привинти их к себе!

Его палец всё ещё давил мне в грудь, чуть повыше любимой многими ложбинки. И, переведя дыхание для новых обвинений, я вдруг осознала этот факт. Я медленно опустила глаза на мужскую руку, охранник проследил за моим взглядом и неспешно убрал её за спину.

– Извини...те, – буркнул Евграфович одновременно сердито и виновато. – Знаете, Анисья Львовна, ваши лютики-цветочки я не портил и мороза в оранжерею не напускал. Защитные чары обычно не взаимодействуют с другими... Так что ваши обвинения не по адресу.

– Но они конфликтуют! Сам посмотри, – снова разозлилась я и обвела рукой ту часть оранжереи, что была поблизости.

Изнутри к стеклу льнули ветви и огромные листья, казалось, ещё минута, и они вырвутся на волю.

– Защитная магия, говоришь, – усмехнулся вдруг Иван. – А это кто? Похоже, нечистик в вашей оранжерее, Анисья Львовна.

– Нет, – покачала я головой, вглядываясь в зелень, – не может быть.

Только этой пакости мне не хватало!

– Да вон же он, на ветке качается. Вот нечисть точно может настройки испортить. Пошли поймаем.

Глава 5

Морозов

Для меня проклятая Ведьмина ночь началась неудачно. Собственно, это было предсказуемо. У ведьм какой-то пунктик насчёт интима в эту ночь, вот прямо-таки ни-ни-ни, потому что расходовать ценную ведьминскую энергию на мужчин в это время – плохо, пагубно и ещё как-то там. Если честно, я не запомнил, потому что считал это полным бредом.

От этой ночи у меня осталось лишь сожаление, что опять с Ядвигой не срослось, а ещё понимание, что её заигрывания, раз от разу ничем толковым не заканчивающиеся, скоро доведут меня до белого каления.

Ну как можно видеть этакую красотку, постоянно маячащую перед глазами, и не реагировать? А эти её ужимки ведьминские: то бочком потрётся, то губы под поцелуй подставит... И после этого – не получать ничего, кроме обещаний? Да любой мужик уже бы взорвался к собачьим радостям!

Хорошо, что у меня было проверенное средство: хорошая физическая нагрузка на свежем воздухе. Снег в этом году сыпал почти не переставая, свежего воздуха тоже было навалом, так что приблизительно в полночь я взял лопату и пошёл чистить дорожки. А что ещё делать, когда есть чем, но не с кем?

Всё-таки удачным решением оказалось совмещать деятельность охранника и дворника. Разгребай себе завалы, спускай пар – а заодно поглядывай, нет ли где злоумышленника, намеревающегося похитить очередную юную красотку из числа учениц.

Так что я приналёг на уборку снега, раз уж ничего более приятного не предвиделось. Воображение вообще подкидывало слегка не те картинки, что способствуют обретению равновесия. Ещё эти сугробы! Смотрю на них и вижу совсем другие округлости.

Чтобы хоть как-то спасти свой разгорячённый разум, стал представлять крадущиеся мимо фигуры, высматривать притаившихся за деревом или зданием неизвестных чужаков, и пару раз даже пустил снежную пыль, дабы обнаружить мага-невидимку.

Однако было тихо. Только в корпусе общежития местами горел свет да слышались радостные визги и поистине ведьминский смех. Ведьмина ночь у кого-то шла весело и бурно.

В отличие от меня. У меня пока только мышцы от работы напрягались. Но это, как ни странно, не приносило облегчения. И как здесь не злиться?

Эти ведьмы владеют магией, ничтожной по сравнению с тем потенциалом, который есть у боевиков.

Если нужно драться или прорываться куда-то с боем, где будет ведьма? Да смоется. Драка – не самая сильная сторона ведьмы! Хотя бывали исключения. Вот нам про нашего бывшего подполковника рассказывали – подал в отставку, устроился в относительно спокойное место, в сыскное бюро какое-то. И напоролся там на старую злобную ведьму. А сам к тому времени практически лишился магии – так выехал только за счёт кулаков. При нём была какая-то пигалица из мелких ведьм, да только толку от неё никакого. Старуха-то непростая была. Вот взял бы напарником толкового боевого мага, и враз бы с ней расправились.

В общем, я сердился, пыхтел, грёб снег и перестал наблюдать за окрестностями.

И в какой-то миг утратил бдительность, а когда обрёл – было уже поздно. Проклятые ведьмы окружили меня. Повыскакивали из-за накиданных мной куч снега и принялись швыряться снежками.

Окружённому, мне больше ничего не оставалось, как отбиваться, и я поднял небольшую метель.

С водной стихией дружу с детства, а снег – та же вода. Можно бы было этих негодниц дождём полить, но пожалел: промокнут, простудятся!

Под напором моих снежных вихрей девчонки отступили за сугробы, залегли там и принялись строить планы, пока я методично закидывал их снегом, лопата за лопатой. Вскоре их крики «Иван Евграфович, мы сдаёмся!» дали мне понять, что бой окончен.

– Вот то-то же, – наставительно сказал я, – думайте следующий раз, на кого нападаете!

И, положив лопату на плечо, весь залепленный снегом, отправился к себе.

По пути мне попалась ещё одна стайка учениц. Взявшись за руки, они водили хоровод вокруг снежного истукана, и тут я уже всерьёз психанул. Они вообще в своём уме? И где их старшие?

Прямо посреди аллеи эти дурёхи устроили почитание Карачуна. И это в ведьмину ночь, когда даже их сил хватит оживить истукана!

А ну как дух Карачуна в него действительно войдёт? А это древнее божество известно своим коварством и любовью замораживать людей ночью.

Пришлось завалить истукана, нарушив круг девчонок.

– Ай, ай, Завхоз Евграфович, не надо, мы пошутили! – завопили ученицы.

И, смеясь, окружили меня. Я был уже по брови в снегу – снежки и метель залепили меня, а здесь ещё и от истукана поднялся небольшой смерч. Видно успели ведьмы вложить в него немало своей дурной сырой магии!

– Вы чего творите! – рявкнул я. – Совсем ничего не понимаете? Враз директору на вас пожалуюсь – исключат с треском!

– Это всё потому, что вы никого не любите, – засмеялась одна из девушек постарше. – В сердце у вас мороз! Пока не полюбите по-настоящему – не разморозитесь!

– Что? – оторопел я от такой наглости. – Вы что несёте? Вот я вас! – я топнул ногой. – А ну, расступитесь!

Но девчонки только хохотали и скакали вокруг меня, словно дикие козы, называя Дедом Морозом и всячески доставая. Не сдержался и шлёпнул лопатой по паре мягких мест, когда вырвался из хоровода. После чего пошёл разозлённый домой.

– Не серчайте, Мороз Евграфович! – кричали мне вслед эти вертихвостки. – Такая уж ночь! Ведьмина!

Тьфу ты на них, на ведьм этих. Вот надо было мне во всё это ввязаться! Чувствую, что постепенно становлюсь не боевым магом в отставке, а старым пердуном на пенсии.

А все бабы вокруг становятся настоящими ведьмами. Особенно Анисья с её зелёными волосами. Сидит, небось, у себя в тёплой комнате и посмеивается, что учениц на меня натравила. А они способные оказались, завели меня по первое число. А Ядвига тоже та ещё ведьма, сколько можно меня за нос водить! Надо уже поставить вопрос ребром: или мы вместе, или разбегаемся. А то меня от этих обжиманий скоро инсульт хватит.

А молодые ведьмы всё хохочут за спиной. Смешно им! А вот мне не очень. Как вот в таком состоянии за безопасностью следить? Кто-то же девчонок здесь баламутит. Пропажу одной замяли до поры до времени. Родителей, чтобы не шум не поднимали, присмирили, здешним девчатам, как выяснилось, воспоминания подправили, а я должен виновника найти. И предотвратить пропажу новых учениц, а она, судя по последним событиям, готовилась.

Глава 6

Анисья

Ерунда какая-то! Да нет, не может быть, я же видела их вчера. Если бы тёмная энергия вокруг них зашкаливала, я бы заметила. Может, это сетки так переломили энергетику ведьм?

– Ложись, – неожиданно заорали сзади, и мне на спину прыгнул один полоумный охранник, буквально втыкая меня носом в недавно вскопанную мной грядку.

– Тьфу… – выплюнула я изо рта землю, стараясь приподняться, но это оказалось не так просто сделать. Стокилограммовое тело, видать, неплохо так устроилось на мне. А что, по всей видимости, ему там было мягко и тепло. А вот мне не очень! Я заелозила, пытаясь скинуть с себя эту наглую тушу. – Иван! Да чтоб тебя горшком пришибло! Ты что творишь? Слезь с меня, немедленно!

– Тихо! – грозно скомандовал Евграфович, однако, послушался и скатился с моей многострадальной спины. – Молчи!

– Не командуй! – возмутилась я. Нашёлся тут начальник! Только я ему хотела рассказать, в каком месте я видела таких умников, как мне на голову прилетел вязкий сгусток. Я только услышала: хлюп, – и масса наделась на мою макушку и расползлась. Я решила потрогать её и прилипла. – Что это? – прошептала я, стараясь отодрать руку.

– Не узнаёшь? – Кажется, кто-то давился от смеха. – Тебе очень идёт шапочка!

Хлюп… раздалось рядом, я повернулась и от увиденного снова воткнулась головой в землю, стараясь не рассмеяться в голос. Кому-то сильно одарённому заклеили зелёной массой из пережёванных листьев рот.

Эх, жаль бороду! Такой бы Дед Мороз получился! Даже приклеивать ничего бы не пришлось.

Успокоившись, осторожно приподнялась, всматриваясь в листву оставшихся растений. Где-то здесь точно сидел жрун – мелкая нечисть третьего порядка, питающаяся зелёной массой.

Мало того что он, не останавливаясь ни на минуту, пережёвывал зелёные части растений, так он ещё всё, что не нравилось, уничтожал без зазрения совести. Небольшой зелёный шар с шестью лапками обладал недюжинной силой, вырывая, перемалывая челюстями и раскидывая всё, что ему не годилось в пищу.

Особой прелестью от него были клейкие пережёванные подарки, от которых потом было сложно избавиться.

Обезвредить такого гостя было крайне проблематично, так же как и заметить среди листвы, под которую он здорово маскировался. Вот попробуй его увидь!

Жрун, со своей тонкой шершавой кожей, полностью сливался с растением, и разглядеть его можно было, только если он пошевелится.

А потом надо постараться ещё его и обездвижить. Зелёный паразит неплохо скакал по веткам, отплёвываясь от врага.

Вот если бы удалось припечатать его заклинанием, тогда можно было бы посадить его в антимагическую клетку и поместить в виварий.

Я скосила глаза на Ивана. Похоже, он тоже пытался рассмотреть место нахождения нечисти, потому что, не отрываясь, вглядывался в оставшиеся ещё заросли.

Кому-то из нас надо было встать, чтобы спровоцировать жруна, иначе мы так и будем здесь лежать, постепенно покрываясь клейкими оплеухами. Во мне боролись два чувства: гордость ведьмы и прагматизм. Иван был мужчиной, и справиться с зелёной напастью ему было легче. Но и я никому не привыкла уступать.

Однако так можно было вечность пролежать, и ладно, если бы это был пляж, но я находилась в развороченной теплице, да и девочки скоро могли подойти. И я решилась. Резко вскочила и получила хлюп себе в правый глаз. Иван резко выкинул руку вперёд, мгновение, и всё справа от нас покрыл лёд.

– Ты что наделал?! – моему негодованию не было предела. Мой левый глаз метал громы и молнии. Мужчина встал и теперь задумчиво рассматривал свою руку, не обращая никакого внимания на мои вопли. – Ты зачем мне всё заморозил? Теперь всё погибнет!

– Мммэ…му-муу-муэ…мааээ… – Наконец, соизволил ответить он, отчаянно жестикулируя руками.

– Мэ-мэ-мэ-мэ-мэ-мэ-мэ, – передразнила я его. – Да ну тебя! – отмахнулась от нечленораздельно мычащего Евграфовича и попыталась оторвать руку от головы.

Ничего не вышло. Вот зараза! Придётся идти к Ядвиге, сама я одной рукой вряд ли справлюсь.

– Ты со мной? – поинтересовалась у Ивана.

Если честно, то очень уж хотелось показать его такого красивого директрисе. Вон как хорошо кляп смотрится! Растёкся зеленью по белой бороде, намертво склеив чей-то болтливый рот.

А главное, мужчина-то какой замечательный стал. Ни слова тебе в ответ, только мычит что-то, но на это можно внимания не обращать. Эх, и что мне так не везёт! Всё лучшее вечно другим достаётся.

Мы быстро шли по двору, местами переходя на бег, чтобы юные ведьмы нас не увидели. Но пока везде было тихо, девочки после бурной ночи, видно, ещё не пришли в себя. Мы почти достигли корпуса, когда снег под ногами неожиданно пришёл в движение. Я не удержалась и шлёпнулась на пятую точку, рядом с колоритным мычанием завалился Иван.

– Что за ерунда? – я осмотрелась. Волны снега, только утром счищенные с дорожек, стекались к нам и налезали одна на другую. Вскоре мы оказались в снежной воронке. Я посмотрела на Евграфовича. Снег припорошил его одежду. Белая борода, там, где она не была склеена, распушилась и словно покрылась инеем. – Ты что-нибудь понимаешь?

Завхоз нагло проигнорировал мой вопрос, поднялся и топнул ногой. Снег, будто испугавшись, волнами потёк в разные стороны. Через две минуты всё вокруг было чисто. По-моему, мои глаза стали круглыми, как у совы. Он что, управляет снежным покровом? Какого лешего он тогда бегал с лопатой?

До Ядвиги мы шли притихшие. Она осмотрела нашу парочку, на мгновение дольше положенного, задержав взгляд на Морозове.

– Вы что, репетировали Новый год? – хмыкнув, наконец, выдала она.

– Ты считаешь, это смешно? – разозлилась я. – Мою теплицу практически сожрал жрун, а вот он, – кивнула на завхоза, – добил.

– Мэ мэ-мэ-мэм! – заявил Евграфович. – Мэ мэ-мэ-мэ мэ-мэ-мэ-ма!

– Всё понятно, – расхохоталась Ядвига, – минутку.

Вскоре мне удалось опустить руку вниз, а кое-кому раскрыть свой рот.

Глава 7

Морозов

Стоило Анисьи скрыться за дверью, Ядвига протянула руку и потрогала мою бороду.

– Хм, откуда такая?

– А кто захотел, чтобы я примерил на себя новую роль? – я многозначительно подмигнул.

– Ну, дорогой… – капризно протянула она, пряча руки за спину, – я не ожидала, что ты откликнешься с такой… готовностью.

– Для тебя я всегда готов на всё, – снова намекнул я.

– Иван, ты сбрей пока эту бороду, – посоветовала она. – А то девочкам сюрприза не получится. Да и жрун тебе её слегка подпортил.

Я хотел рассказать, что девочки ночью сами за нас всё сделали, но решил, что как-то не по-мужски на молодёжь всё сваливать. Я пока ещё сам не разобрался, что происходит. Ядвига сослалась на занятость, и я ушёл.

К себе я двигался быстрым шагом. Во-первых, надо было привести себя в порядок, во-вторых, проанализировать, что же произошло ночью.

И здесь до меня дошло, что эта язва, зеленоволосая, пожалуй, права. В первую очередь Жруна надо перенести из теплицы в виварий, и как можно скорей. Там же тепло! Оттает всё и снова эту нечисть ловить придётся. Я остановился, развернулся и бросился к любимому детищу зеленоволосой ведьмы. Заскочил и облегчённо выдохнул. Заморозил я здесь всё основательно! До сих пор стоит не тает. И как это у меня получилось? Посмотрел на свои руки, вроде ничего не изменилось. Но я же водник. Я струёй бью всегда, а здесь вода неожиданно заледенела.

Жруна пришлось выпиливать. Только собрался выходить, как в теплицу зашли юные ведьмы, что всю ночь напролёт скакали по двору.

– Ой, Мороз Евграфович, здравствуйте! А вы что, сюда позавтракать приходили? – прыснули девчонки.

– С чего вы взяли?! – удивился я. – Я здесь по делам.

– Как с чего? – рыжеволосая хохотушка, достав из кармана круглое зеркальце, сунула мне его в руки. – Вот, сами посмотрите, у вас вся борода до сих пор в завтраке.

И залились смехом. Я схватил зеркальце и взглянул на себя. Оттуда на меня смотрел незнакомый мужик с белыми бровями, пышными усами и когда-то белой бородой. Сейчас вокруг рта у меня было грязно-зелёное пятно, словно я, подобно корове, недавно жевал траву и весь перепачкался. Итить-колотить! Это я что, с таким лицом хожу? Ещё и к Ядвиге попёрся! А эта ведьма, зеленоволосая, ничего даже не сказала! Вот зараза!

Сунув зеркало назад хохочущим барышням, я бросился домой. Чтобы жрун не растаял, засунул его в сугроб возле порога и зашёл к себе. Скинув одежду, первым делом бросился в ванную комнату. Срочно в душ и сбрить всё безобразие.

Через полчаса я привёл себя в порядок и облегчённо выдохнул. Смущало меня только то, что мои брови, только вчера бывшие чёрными, теперь белые и кустистые. Пришлось их слегка подстричь. Что за ерунда! Да и глаза синевой отливать начали. Но такого же не может быть?

Решил, что сейчас пойду, налью горячего чая, посижу десять минут и подумаю. Поставил чайник, через пять минут уселся в кресло. Напиток был обжигающе горячим, я машинально подул в кружку, собрался глотнуть, и зубы стукнулись о кусок льда.

Что это? Перевернул чашку и потряс. Чай стал льдом. От нереальности происходящего потряс головой. Что, леший дери, происходит! Я теперь что, и чай попить не могу! Взял вторую кружку, налил и, стараясь не дышать, сделал глоток. Горячая жидкость обожгла глотку. Фух, получилось!

Никаких мыслей в голове не было. От всего происходящего там поселилась пустота. Поэтому я решил заняться делом. Оделся и собираясь выходить, взглянул на себя в зеркало, что висело у меня на входе. И оторопел. Только что тщательно сбритые борода и усы уже проявились щетиной на щеках и над губой. Как такое возможно? Я сбросил куртку и побежал в ванну. Снова тщательно всё сбрил. Однако через полчаса щетина была на месте. С такой скоростью к обеду я опять буду с бородой и усами.

И что делать? Может, сходить к Симе Фёдоровне? О нет, только не это! Пусть лучше борода с усами будут. А к Ядвиге в таком виде пока не пойду. Ладно, буду всем говорить, что вживаюсь в роль. А там видно будет. Сейчас первым делом надо жруна отнести.

Через полчаса я вышел из вивария, пристроив там нечисть за надёжные прутья.

На улице пошёл снег. Хлопья валили крупные, пушистые. Ветра не было, и снег, словно ластясь ко мне, обсыпал меня пригоршнями и медленно закручивался вокруг, как будто танцуя.

Опять сугробы навалит, чистить придётся. Здесь в голове что-то щёлкнуло, я остановился и поднял руку. Снег сразу стал виться вокруг ладони, словно приглашая собой полюбоваться.

Я слегка махнул кистью, и снежинки, подхватив игру, взвились вокруг руки. Ввзмахнул сильнее и почувствовал, как холодный порыв ветра ударил в лицо, взметая снег и швыряя его охапками в разные стороны.

Опустил руку, и метель улеглась, словно послушная кошка на коврик, как будто её и не было. Топнул ногой, и дорожка передо мной моментально расчистилась. Ух ты! Не знаю, что происходит, но управлять снегом, мне определённо нравилось! И здесь я случайно взглянул на себя и оторопел. На моей груди лежала длинная пушистая борода, я потрогал лицо и нащупал усы. Да что это такое?! Кто-нибудь объяснит мне?

Наверняка злобная фурия, по недоразумению являющая преподавателем, Анисья на меня очередную порчу навела. И вот как у этой пигалицы получается, что я о ней каждые минут десять регулярно думаю? А надо бы о Ядвиге. А ещё лучше о деле. Но нет же!

Только вот в стройную теорию помешательства одной взятой ведьмы моя магия никак не вписывалась.

В любом случае надо начать с разговора. А ещё лучше – подмазаться, чтобы Анисья стала ласковой белочкой, а не злобным барсом. Что я к какой-то ведьме подхода не найду? Они же все простые как пятачок. Пара комплиментов, букет и моя харизма – вот секрет успеха у таких глупышек.

Но мои планы были нарушены весьма выдающейся фигурой Амелии Олеговны. Преподавательница любовных чар, женщина в самом соку и с приятными глазу округлостями. Но портило всё даже не её специализация, а розовые костюмчики и мечтательные вздохи с прижатыми к внушительной груди руками.

Глава 8

Анисья

Ох и не люблю я эти внезапные собрания. Да ещё Ядвига смотрит на нас взглядом, намекающим на повышенную ответственность и геморрой.

– Итак, девочки, – ласковым тоном начала директриса. Половина преподавательского коллектива смутилась и зарделась, а вторая возмутилась, но исключительно про себя, – есть установка достойно встретить комиссию и провести хороший Новогодний вечер. Ведь довольный проверяющий – это залог будущих финансовых вливаний, расширения грантов и достойных мест для наших выпускниц. Лучшего Деда Мороза я вам обеспечила, теперь осталось решить, кто будет Снегурочкой. Хотя Амелия Олеговна предлагала, чтобы никому не было обидно, пригласить актрису, но я решила, что Снегурочку на стороне брать не будем. Пусть нас и называют коллектив бабок Ёжек, но воспитать одну приличную девушку, думаю, мы и сами сумеем. Да и смета у нас ограничена.

Я не удержалась и бросила взгляд на Ивана. Да он настолько вжился в образ, что с бородой не расстаётся, что ли?

Но вот то, как он на меня ответно сверкнул глазами, мне совсем не понравилось. Но даже это мне не помешало заметить, что уж больно они у него красивые стали. Неужели линзы нацепил?

– Выдвигаем кандидатуры, – Ядвига мягко улыбнулась, призывая добровольцев шагнуть в пасть к голодному барсу.

– Я готова! – подскочила на месте, любовно оглаживая свои формы Сима Фёдоровна. – Причём всегда!

С толикой уважения я покосилась на эту ведьму старой закалки. Начальник сказал: надо – она со своей неестественной для возраста грудью всегда впереди. Наверно, поэтому у неё такая отличная фигура для её возраста, ведь девиз её поколения «взял повышенные обязательства – выполняй. И чтобы ни одного не осчастливленного не осталось».

Иван вздрогнул и сжал пальцами ворот клетчатой рубашки, словно опасаясь, что одежду с него прямо сейчас начнут срывать

– Напоминаю, Снегурочка – внучка, – пробормотал он, пряча глаза.

– Да полно вам, – расхохоталась Сима, – неужели не слышали про макияж? Я хоть ту же Анисью старухой сделаю, хоть себя омоложу.

– Минуточку, – возмутилась я, внезапно оказавшись участницей препирательств, – чего это меня старухой делать?

– Вот именно! – радостно хлопнул в ладоши Иван, чувствую в скором времени житель туалета. – Зачем всё усложнять. Пускай Анисья и будет Снегурочкой.

– А? – я удивлённо похлопала ресницами, пытаясь понять, как умудрилась оказаться в очень неприличной позе.

– Я не против, – величественно кивнула Ядвига. – Если других кандидатур нет…

– Как это нет, – всплеснула я руками. – Вон их сколько!

Преподавательницы дружно отводили глаза, разглядывали свой маникюр или вообще внимательно изучали стены. В общем, желания не проявил никто, кроме скуксившейся Симы Фёдоровны.

– Но… но… – я судорожно искала предлог отказаться. У меня теплица, ведьмочки шебутные, да и нечистик теперь имеется. Хотелось ещё сказать, про то, что старость нужно уважать, поэтому я уступаю место врачу, но жить хотелось больше.

– Раз возражений никто не имеет, то назначаем Анисью на роль Снегурочки, – Ядвига бросила полный сожаления взгляд на Ивана. Вот сама бы и скакала на сцене, раз за своего полюбовника переживает.

– А почему вы не хотите? – храбро спросила я. Терять-то уже нечего. Но, как и любая ведьма, я умею подсластить отраву. – Из вас вышла бы отличная Снегурочка. Да и с завхозом нашим вы бы отлично смотрелись.

– Увы, – поджала директриса губы. – На мне проверяющий. И вся наша школа в целом. Кстати, надо назначить ответственного за украшения…

Я тяжело откинула на спинку кресла. Дальнейшее собрание уже не так интересно. Два раза на один и тот же кактус не сядешь. Зато у меня есть масса времени, чтобы придумать поистине великую пакость для завхоза, который охранник, дворник, сантехник и прочее. Если бы он не вспомнил обо мне, то и жила бы я себе спокойно.

– … назначим Анисью, – раздалось неожиданное голосом Ядвиги.

– Ась? – я снова, как дурочка, захлопала глазами.

– За новогоднее меню отвечает Анисья, – с укором в голосе повторила Ядвига.

И всё-таки кактус коварно напал на меня из-за угла. Задание только на первый взгляд выглядит простым. Повариха у нас тётя Валя характер имеет чисто ведьмовский, хотя никакими силами, кроме удара поварёшкой, не обладает. Да и склочная она баба. А может, водичкой с хлебушком обойдёмся?

– Мужской взгляд на меню тоже нужен, – мурлыкнул Иван. Аж захотелось встать и слюни ему подтереть его же штанами. А директрисе посоветовать одежду поскромнее носить. А то ненароком кто поскользнётся на луже. – Раз уж мы с ней напарники на сцене, помогу и в этом сложном деле.

– Вы такой ответственный и мужественный, – с придыханием в голосе протянула Ядвига. Вот что с дамами мечта о замужестве делает! – Это сразу видно. Вон как вы в образ вошли. Но всё же я бы попросила снять бороду. Как уже говорилось – сюрприза для ведьмочек не получится.

Иван рассеянно поскрёб подбородок под упомянутой растительностью и почему-то посмотрел на меня.

– А не снимается она, – со вздохом признался завхоз.

– Тогда сбрейте, – с особым намёком приказала директриса.

– Уже, – мне снова достался нехороший взгляд. – Результат, как говорится, налицо.

– Хм, – нахмурила бровки домиком Ядвига. – Неужели кто-то из девочек пошутил так? Но, с другой стороны, натуралистичности образа больше. А то вдруг начнём снимать проклятие и какие-нибудь побочные эффекты вылезут. А зачем нам Дед Мороз с перекошенным лицом или с огромной бородавкой на носу? Ведьмовские проклятия часто с сюрпризами в комплекте бывают.

– А как же? – что-то тихо спросил у Ядвиги охрипшим голосом Иван.

– Сейчас мне всё равно некогда, – отмахнулась от него начальница. Но быстро спохватилась и добавила: – Разбираться с шалостями. Вот уедет проверка и уж тогда мы…

Иван нервно дёрнул кадыком.

Чтобы и третий раз меня не настиг кактус, я сбежала из зала при первой же возможности. По пятам меня, судя по жадному блеску глаз, преследовал маньяк. И это был не Иван.

Глава 9

Морозов

Вот что за баба?! Только глазюками своими бесстыжими сверкает, и всё. Не сознаётся в содеянном. Но у меня всё равно без вариантов. Пойдём к Аскольдовичу. Может, он меня хоть от этой язвы отцепит. А то не хватало ещё вот так с ней до конца зимы ходить. Что-то подсказывало мне, что если ничего не предпринять, буду ходить с ней за ручку, пока снег лежит.

Такая перспектива не особо радовала, а если учесть, что мне здесь ещё надо было расследование вести, то, как говорится…

Естественно, дойти до интересующего нас кабинета просто так не получилось. Закон подлости в действии.

Стоило нам выбраться из сугроба, а это было весьма проблематично, учитывая, что некая язва никак не хотела принимать от меня помощь и наши руки были сцеплены, и вдобавок ко всему мы пару раз завалились с ней в снег.

Возились, пока она не смирилась с тем, что действовать надо сообща. Так вот, едва мы приняли вертикальное положение, в сторону теплицы по каким-то делам отправилась Ядвига. Надо думать, что её сразу заинтересовало, какие такие непотребства происходят на вверенной ей территории.

– Вы что, с ума сошли! – воскликнула она за моей спиной, стоило мне, наконец, принять вертикальное положение. – Здесь же дети! А вы занимаетесь неизвестно чем в дневное время.

– Ой, Ядвига Радославовна! – расплылась в улыбке Анисья. – Вы всё не так поняли! Мы здесь всего лишь репетировали.

– Это что вы тут репетировали?! Сцены лёжа? Ты, – ткнула она пальцем в мою грудь, – немедленно в мой кабинет. Один!

– Ядвига, – я постарался успокоить её, – я не могу один.

– Что значит, не могу?

– Понимаешь, произошло что-то из ряда вон выходящее, мы походу склеились, – я поднял наши крепко переплетённые руки.

– Что? – грозно взглянула на меня отрада моей души.

Её красивые глаза метали молнии, ноздри тонкого носа хищно раздувались. Казалось, ещё немного и меня превратят в какую-нибудь жабу.

– Ядвига, – влезла Анисья, – ты, главное, не нервничай, мы сейчас всё исправим. Ты так не переживай. Мы, правда, не специально.

– А ты вообще молчи! А ты, – перевела она на меня злой взгляд, – как с этой расклеишься, срочно на приём к Симе Фёдоровне, и без справки о состоянии здоровья в мой кабинет не заходи.

– Только в кабинет? – переспросил я, думая, что если эта цена, чтобы избежать осмотра, то я готов её заплатить.

– Нет, вообще никуда не заходи. И к работе не допущу! – пригрозила она. – Развели тут, непонятно что! Уже склеиваться во время работы стали!

И пошла, чеканя шаг. Коротенькая шубка не скрывала узкую юбку, аппетитно обтягивающую стройные бёдра и точёные ножки. Я вздохнул.

– Ну что, допрыгался! – услышал я довольный голос Анисьи. – А я предупреждала, чтобы руки не распускал!

– А когда это я их распускал?!

– А кто мою рукавичку стянул, а? Вот то-то же. Так тебе и надо! Пошли искать Аскольдовича, а то у меня ещё дел полно.

Я ей даже ничего отвечать не стал, потому что в голове у меня сейчас крутились невесёлые мысли о кабинете целительницы.

Если честно, я бы даже плюнул на всё и уволился, как только с меня снимут это заклятие, лишь бы туда не идти. Но странные исчезновения юных девушек ещё никто не раскрыл, а приближался Новый год, время, когда они пропадали, а у меня ещё практически ничего не было и надо было спешить.

****

Сколько было лет Аполлинарию Аскольдовичу, история умалчивала. Я, смотря на него, всегда думал, что столько не живут.

Однако он опровергал все мои теории и даже умудрялся преподавать юным ведьмам.

Про него ходили слухи, что он здорово рассказывает про разные миры, нюхает, когда никто не видит, какие-то травы, растёртые в порошок, и запросто даёт списывать на контрольных работах, потому что мирно дремлет за столом.

Правда, потом каким-то непостижимым образом всегда про это узнавал и оценку на балл занижал. В силу своего возраста Аскольдович почти никогда не ходил на собрания, поэтому, когда мы, держась за руки, словно первоклашки, пожаловали к нему в кабинет, удивлённо приподнял брови.

– Кхе, кхе, – кашлянув в кулак, спросил у нас довольно молодым голосом, – это что, новые правила? Теперь все так разгуливают или вы первопроходцы?

– Первопроходцы, – буркнул я ему здороваясь. – Вот склеились с сослуживицей, может, что посоветуете?

– Не склеились, а смёрзлись, – посмеиваясь, проговорил Аскольдович. Он, кряхтя, поднялся со стула и подошёл к нам. Посмотрел на руки, ощупал пальцами и покачал головой. – Не хочу тебя пугать, Иван Евграфович, но кто-то подселил в тебя частицу духа Карачуна.

– И что теперь? – если честно, то мне стало слегка не по себе.

Кто подселил? Да ведьмы в Ведьмину ночь! Кто же ещё его призывал!

– Ну, или ждать тепла, тогда, возможно, она исчезнет сама.

– А если не исчезнет?

– Ну, тогда только ты сам сможешь растопить её.

– Как? – я даже вперёд подался.

– Горячим сердцем, – сказал старик, развернулся и пошаркал к своему стулу. – Только горячее сердце способно победить Карачуна.

– Как это? – не понял я. – Заболеть гриппом, что ли, надо?

– Ну ты и бестолочь, Иван Евграфович! – рассмеялась Анисья. – По виду взрослый, а ничего не понимаешь. Ну вот честно, словно ребёнок малый, а не мужик.

– А вот как поймёт, – хмыкнул Аскольдович, – так от напасти и избавится.

– Вы тут что, сговорились! – разозлился я. – Лучше скажите, как нам друг от друга избавиться! Мне до вашей напасти пока дела нету!

– «Как… как», – передразнил меня он, – руки суньте под горячую воду, и вся ваша напасть растает!

Я поблагодарил и быстрым шагом направился к служебному туалету, таща за собой вредную ведьму. Она почему-то не сопротивлялась. Наверное, ей самой хотелось поскорее от меня отклеиться. А здесь, как назло, навстречу нам выплыла несравненная Амелия Олеговна. Увидев наши переплетённые пальцы, она сложила ручки, прижав их груди.