Перевоспитать истинного, или Заноза в сердце Дракона

Глава 1

Дорогие мои. Я приветствую вас. Будет очень жарко. Необычная для меня форма повествования. Героиня настоящая Снежная королева, а Дракон - гад, которых еще поискать. Меду ними искры, пожар, петарды- гарантирую. Подарок для моих читателей в первый день зимы)

- Вы уволены!

Офис напряженно замирает. Я оглядываюсь по сторонам в поисках бедолаги.

Вот уж не повезло. Перед самыми новогодними праздниками.

Но, поймав на себе сочувственные взгляды коллег, поднимаю глаза на Борова, грозно стоящего в проеме нашего офиса. Так мы за глаза зовем нашего шефа рекламного агентства, где я работаю графическим дизайнером.

Это он мне?

В недоумении хлопаю ресницами.

На его лице просвечивает подленькая улыбка.

Ах он гад... Кровь отхлынула от лица, и я для начала бледнею, а потом прихлынула обратно, и я начинаю закипать.

Ищу глазами, чем в него зарядить. Но, сделав пару глубоких вдохов, решаю не устраивать шоу. Мои «любимые» коллеги даже телефоны повытаскивали, наводя на меня камеры.

Гордо задираю подбородок и демонстративно смахиваю в свою сумочку скудные пожитки: блокнот, карандаши и ручку... фирменную... Нет, не буду забирать. Он же презентовал – Боров. Так сказать, за хорошую работу, пока я не дала ему по роже за то, что пытался залезть под юбку.

Оставляю свое рабочее место: небольшой стол и крайне неудобное кресло, от которого пятая точка к концу дня походит на камень.

Сволочь, придурок, ругаю про себя, не забыв вложить каждое слово в свой взгляд, чтобы знал наверняка, а не догадывался, что именно я о нем думаю.

Я ему отказала. Назвала похотливым самцом. Вот он и отомстил... Уволил перед Новым годом, зная, что ситуация у меня крайне тяжелая. Я бы даже сказала, катастрофическая.

Родных нет. Снимаю в общаге комнату. За которую цену дерут, словно это трешка, а не восьмиметровая конура.

А как устроиться на новое место? Да кто же в здравом уме вздумает брать нового сотрудника в канун праздника? На носу годовые отчеты, корпоративы и долгие веселые выходные... это уже после мне предстоят изнурительные походы по собеседованиям.

Пробегаю мимо Борова, мечтая отдавить ему коротенькие ноги.

Ни с кем не прощаюсь.

Пошли они все... лесом.

Хочется напоследок развернуться и показать всем присутствующим язык или еще что-нибудь поинтереснее. Средний палец, например.

Вот только образ холодной, колючей девы и сейчас удерживает меня от безрассудства. Ладно, значит, уйдем по-королевски или по-английски, гордо покачивая... бедрами.

- Расчет получи, Морозова. Ты понимаешь, что о премии ты можешь даже не заикаться? – напоминает Боров, краснея как настоящая свинья.

Снова мысленно посылаю его куда подальше... И схватив искусственную шубку, сапоги, на которые, досадно поджимаю губы, я спустила последние деньги, как раз рассчитывая на треклятую премию, скидываю туфли на непомерно высоком каблуке в пакет.

Вот вам всем!

Посмотрев на свое отражение в зеркале на выходе, выдавливаю из себя холодную улыбку и твердо решаю за расчетом прийти завтра.

До конца рабочего дня еще часов пять. Скажем так, мне повезло. Незапланированный выходной.

Ура, товарищи!

Пока спускаюсь по ступенькам, не желая контактировать с людьми в лифте, все же не выдерживаю и начинаю горько плакать.

Как же обидно.

Вытираю тыльной стороной ладони слезы и достаю голубенький телефончик.

- Сережа... – уже не сдерживая себя, реву в трубку, когда слышу его короткое «да».

- Снежа, я сейчас занят. Ты чего там?

Снежа... сокращенное от Снежаны. Только он может меня так ласково называть, с самого первого дня знакомства.

- Меня уволили, – громко шмыгаю носом.

- Слушай, – небрежно прерывает, – я сейчас занят, перезвоню, – и бесцеремонно скидывает.

Растерянно смотрю на потухший экран. И еще сильнее завожусь, сглатывая нескончаемые рыдания.

Пока развожу сырость, выхожу на заснеженную улицу. Ежусь в тоненькой шубке. На меня с интересом поглядывают прохожие.

Конечно, где еще такое можно увидеть, чтобы Снежная королева слезы лила.

Это я про себя.

Меня даже в школе так называли.

Я довольно высокая, еще и каблуки люблю, поэтому чаще всего ненамеренно возвышаюсь над другими. С длинными пепельными волосами да синими глазами на молочной коже. Еще и характер со льдинкой. Хотя я за собой такого не замечаю. Мне кажется, что внутри я огонь... но никак не лед. Но против внешности не попрешь. Приходится соответствовать.

Вот, оказывается, как случается, что и Снежная королева может расстраиваться. И ей тоже нужны поддержка и сочувствие.

Решительно набираю другой номер.

- Настя, – завожу все ту же шарманку.

- Привет, Снежана. Ты там плачешь, что ли? М-м-м. Мне сейчас не очень удобно разговаривать, давай я вечером тебя наберу и ты мне все расскажешь.

На этот раз скидываю сама.

Подруга, называется.

Они что, сговорились все?

С Сергеем я встречаюсь уже два года. Ну как встречаюсь... Официально мы, конечно, являемся парой. Высокий статный брюнет. На зависть девчонкам, особенно с работы, когда они начинают вылезать из кожи вон, стоит Сергею перейти порог нашего, ой, поправочка, моего бывшего офиса.

Поцелуи и обнимашки. Дальше не заходим. Я не хочу. По старинке мечтая после свадьбы... Но и он пока с предложением не спешит.

С Настей же мы учились вместе в художественном вузе. Так и общаемся с тех пор. Дружим.

Слезы с удвоенной силой застилают глаза.

А больше и позвонить некому.

Прохожу мимо местной кафешки. Я иногда здесь обедаю, когда есть на что. И вроде стоило бы пройти дальше, но что-то останавливает, цепляет в панорамном окне.

Визуалы.

Морозова Снежана Юрьевна.

25 лет. Дизайнер. Художница. Очень колючий характер.

Дракон. Кай Дремор.

Король. Упрямый. Жесткий. Которому очень не хватает, заботливой, но твердой руки нашей попаданки.

Глава 2

В горле застревает ком. Хочу вздохнуть, но из груди вырывается сиплый хрип. Слезы мгновенно высыхают, выжигая в душе дыру.

Предатель.

Недолго думая, залетаю в помещение, где витает необыкновенно вкусный запах ванили и корицы... теперь этот запах навсегда останется в памяти как запах подлости и измены.

- Снежана... а ты как тут? – блеет мой уже бывший молодой человек.

- А ты как тут? – с презрением передразниваю.

Настя же смотрит с вызовом

- Ясно все с вами. Не стыдно?

Сергей молчит. В глаза не смотрит.

Слово берет Настя.

- А ты что хотела, подруга? Чтобы такой видный парень за такой ледышкой, как ты, всю оставшуюся жизнь бегал. Да ты же глыба. Даже не бревно. Бревно нет-нет да и шевелится, проявляя хоть какие-то эмоции.

- Настя, прекрати, – пытается осадить ее Сергей.

- Что прекрати? – обращается к своему «видному мужчине» бывшая подруга. – Ты из кожи вон лез, чтобы растопить ее сердце.

Боже. Сегодня определение «бывшие» просто слово-паразит какое-то. Куда хочешь вставляй и не прогадаешь.

Поджимаю губы.

- А ты, значит, подсуетилась... – подначиваю, хотя понимаю, что наше дальнейшее общение не имеет никакого смысла.

- Представь себе. Сергей отличный парень и достоин лучшего.

- Тебя? – спрашиваю чуть высокомерно.

- А даже если и меня. Мы, кстати, собираемся подавать заявление в ЗАГС.

Дальше я не слушаю... ни Сергея, что порывается меня догнать, когда я разворачиваюсь и ухожу, буквально бегу, перескакивая ступеньки.

Не могу видеть их вместе. И не потому, что невыносимо больно... нет... Они прекрасно смотрятся. Настя невысокая, темноволосая, рядом с ним живая, бойкая... да и Сергей с ней тоже более мужественный, что ли...

Как же тошно.

Особенно от того, что друзей у меня больше нет. Работы тоже. Хоть волком вой на луну от одиночества.

Пока глотаю слезы и мучаю себя, не замечаю, как выхожу в немноголюдный переулок. Иногда захаживаю сюда.

Множество праздничных гирлянд, статуэток Дедов Морозов, наряженных елок делает это место просто волшебным.

Кто-то очень постарался, украшая улицу.

Необыкновенно сказочно.

К Новому году... Мне теперь и новогоднюю ночь встречать не с кем... и подарков не будет.

Продолжаю шмыгать носом и разглядывать яркие переливающиеся витрины.

Да где же она?

Вот.

Останавливаюсь напротив самой красивой.

Чего здесь только нет. Витрина завалена невероятными вещицами. Статуэтки, вазы, шкатулки. Даже живые цветы. Да так профессионально и талантливо, что цепляешься взглядом за каждый предмет. Невозможно пройти мимо.

Я, если честно, все это время мечтала попасть внутрь лавки. Но все как-то не решалась. То повода не было, то, что чаще всего, банально денег.

Сколько у меня там на карте?

Немного. За следующий месяц на квартплату придется у кого-то занимать.

Ай! – мысленно махаю рукой. – Что-нибудь придумаю! А сейчас... сейчас возьму и порадую себя. Устрою сюрприз и куплю подарок для себя любимой.

Уверенно захожу, поражаясь внутреннему убранству.

Как красиво!

Мелодичный «дзынь» дверного колокольчика весело приветствует. А у меня дыхание перехватывает.

Разве такое бывает?

Глаза начинают хаотично бегать, жадно перепрыгивая с одного предмета на другой.

Хочется потрогать все и сразу.

Мамочки!

Пищу от восторга, напрочь позабыв, что минуту назад плакала.

Я в сказке!

- Вам помочь, девушка? – раздается рядом со мной женский голос, и на свет выходит... я даже слов не могу подобрать, какая женщина. Под стать всему, что здесь продается. Просто... просто невероятной красоты. Темные волнистые волосы на зависть густенным водопадом ниспадают чуть ли не до бедер. Тонкая талия, грудь, бедра. Да ее же в фильмах снимать надо. А еще лучше в скульптурах увековечивать. Такое лицо... словно выточено из камня. Ни одного изъяна.

- Что?

- Я говорю, вам помочь? Вы же себе подарок выбираете?

- Откуда вы... о...

Она снисходительно и как-то по-доброму улыбается. Спокойно реагируя на мое изумленное ее внешностью лицо. И даже не смущается от моего взгляда. Возможно, привыкла к пристальному вниманию.

- Да... подарок. Есть что-нибудь... для творчества, например? – блею, не отводя от нее глаз.

- Одну секунду.

Плавно огибает мою застывшую в немом восторге фигуру, с легкостью ориентируясь в многочисленном товаре.

- Может быть, краски? – достает старинный кожаный футляр.

Я счастливо улыбаюсь. Сто лет не рисовала... с тех пор как окончила универ. Подушечки пальцев покалывает от нетерпения.

- Вот, держите.

Осторожно прикасаюсь к произведению искусства... По-другому назвать то, что женщина назвала красками, язык не поворачивается. На шершавой коже выбиты красочные символы, да так искусно, что дух захватывает.

- И сколько они стоят? – дрожу как при температуре.

- Недешево. Вещь эксклюзивная, – смотрит внимательно, словно изучает.

- Пятьдесят две тысячи.

От ее слов все внутри обрывается. Мне и половину не нагрести.

- Спасибо. Тогда в следующий раз... – протягиваю ей краски, не нарочно касаясь пальцами ее кожи. От прикосновения меня прошибает током. Я дергаюсь.

- Ай... – ошарашенно потираю кожу.

- Вам очень понравились эти краски?

Поднимаю глаза на женщину. Она смотрит, заглядывая прямо в сознание.

Я искренне киваю. Да что кривить душой. Конечно, понравились.

- Давайте так. Этот товар и так лежит очень долго. Я вам уступлю... сколько у вас есть?

Неуверенно переступаю с ноги на ногу.

- Три тысячи четыреста девяносто... – выпаливаю и замираю. Жду... Ну да, смешная сумма. Сама спросила. Вот я и ответила.

Глава 3

- Хорошо, – соглашается, улыбаясь, когда я, широко открыв рот, застываю, пребывая в полнейшей растерянности.

Хорошо? Она согласилась?

- Но у меня есть к вам одна просьба. Вы прямо здесь и сейчас продемонстрируете свое мастерство.

Я ошарашенно моргаю.

- Здесь?

- Ну не совсем здесь. У меня своя мастерская. Порисуйте для меня. Очень люблю наблюдать за процессом.

Еще раз бросаю взгляд на футляр.

- Если этими красками, то я согласна.

Она победоносно кивает, сверкая глазами. И еще больше преображается. Куда еще краше? Просто невероятно.

Следую за ней, наклоняюсь, боясь задеть головой низкий дверной проем.

Осматриваюсь.

И правда мастерская.

Посередине находится мольберт со множеством кисточек и других принадлежностей. Все довольно миленькое.

- Шубу можете оставить здесь. А я посижу рядышком. Располагайтесь И не стесняйтесь.

Я благодарно жмурюсь. От пережитого стресса не осталось и следа. Скидываю верхнюю одежду и подхожу к мольберту, касаясь его теплой поверхности.

- А что рисовать?

- Почувствуйте сердцем.

- У меня удачно получаются портреты.

- Ну тогда пусть это будет мужчина... Мне нравятся мужественные лица.

И мне нравятся.

Открываю заветный футляр. Втягиваю воздух. Запах красок просто сказочный. Однозначно самый лучший подарок. И всего лишь нужно порисовать. Мужчину... значит мужчину.

Погружаюсь в некий транс. Всегда так, когда творю. Набрасываю один мазок на другой.

Время для меня останавливается.

Я чувствую вокруг морозный вихрь, словно прямо сейчас нахожусь в лесу. Щеки покалывает, как на сильном морозе. Но мне не холодно. Наоборот. От работы по телу гуляет жар. Руки работают как заведенные. Я не вижу ничего вокруг.

Еще один штрих... и когда наконец выдыхаю, разглядывая свою картину, понимаю, что получилось очень прилично. Я бы даже сказала, талантливо.

Оборачиваюсь. Женщина все так же продолжает сидеть. Только теперь она смотрит на меня зачарованно.

- Я в тебе не ошиблась, Снежана.

- Откуда вы знаете мое имя?

На мой вопрос не отвечает, вместо этого подходит к портрету.

- Идеально.

Я тоже смотрю... и понимаю, что мужчина на холсте... ну очень хорош собой. Пепельные волосы. Волевое лицо. Небрежная щетина, которой непременно хочется касаться.

А взгляд. У меня ноги от него подкашиваются.

- Кай...

- Что? – немного расфокусированно оглядываюсь. Женщина, сложив свои изящные руки, подозрительно морщится.

- Я говорю, что имя этого мужчины – Кай Дремор.

- Интересное имечко. Вот у вас фантазия, – кошусь на нее... от нетерпения аж подпрыгивая. – Ну что, я выполнила ваши условия. Теперь краски мои? – смотрю на них, облизываясь. Еще чуть-чуть, и «моя прелесть» окажется в моих руках.

- Да, конечно, – небрежно говорит, даже не смотря в мою сторону, продолжая всматриваться в портрет.

- Знаешь, я и денег с тебя не возьму. Ты заслужила эти краски. Бери.

Я быстро хватаю футляр, боясь, что она передумает, и, набросив на себя шубку, мчусь к выходу.

Шея немного саднит. Да и ноги не гнутся от долгой работы.

Но счастье распирает грудь. Поэтому не обращаю внимания на такие мелочи. Отдохну. Успею.

- Аккуратно там, на ступеньках, – кричит мне женщина вслед. Но я уже ее не слушаю.

Звон колокольчика. Три ступеньки. Я не иду... я лечу... в прямом смысле этого слова. Скатываюсь по скользким ступенькам вниз и всей тяжестью своего тела падаю на асфальт, ударяясь об острый угол перил головой.

Ну вот и все. Приехала. Вернее прилетела, – ругаю себя, проваливаясь в темноту.

Глава 4

- Что разлеглась-то, девка? Эй, вставай!

Ворчливый женский голос нехотя шевелит мое сознание.

С трудом открываю глаза.

Где я?

В нос лезет неприятный запах сырости и плесени.

- Странная какая. Больная?

Сажусь. Оглядываюсь по сторонам.

Я что, в подвале?

Тусклый свет от расставленных по углам свечей не дает возможности рассмотреть все досконально. Но и этого хватает, чтобы убедиться, что, да, я действительно в месте для хранения разных закаток и закруток. Множество банок, пузатых бочек и ящиков... Интересно, как я сюда попала?

Пытаюсь воспроизвести последние события. В голове больно режет.

Боров, Сережка... лавка и краски.

Опускаю взгляд на земляной пол. Вот они, лежат рядышком родименькие.

Хватаю футляр.

- Немая, что ли?

Ее вопрос подначивает ответить, а не сидеть и растерянно хлопать глазами. Поднимаю голову, осматривая невысокую толстенькую фигурку говорящей женщины. На ней, обтягивая ее внушительные формы, надето чудное платье. В наше время такие можно встретить, пожалуй, лишь в Петербурге, на аниматорах, что фотографируются с тобой рублей так за тыщу. Длинное, до пола, с белым фартучком и чепчик на голове.

- Где я? – сдавленно спрашиваю. Голос хрипит. Словно я очень долгое время не разговаривала.

- Точно больная. Забыла, куда пришла? Вот зачем, говорится, претесь к нашему величеству. Ох... девка. Зря пришла. После случившегося на пиру он как белены объелся. Сам не свой и других изводит.

- Кто? – дотрагиваюсь до головы.

Может, я ударилась, когда падала? Помню же сильную боль. Шишки нет. Тогда почему вроде слышу звуки знакомые, а слова не понимаю.

- Давай поднимайся. И лучше уходи подобру-поздорову.

Женщина проворно подхватывает меня под локти. Я поднимаюсь, чуть ли не упираясь головой в потолок. Как же тесно. По телу проносится неприятная дрожь. Не люблю замкнутые пространства. А здесь как в гробу.

- Ничего себе! – пораженная женщина задирает голову. – Какая ты высокая! Ни разу таких не видела.

И правда, рядом со мной женщина кажется совсем крохой. Еле-еле до груди достает.

- Вы выведете меня отсюда? Мне нужно домой.

Она, сотрясая головой, придирчиво окидывает взглядом мой наряд. Да, я в шубе и зимних сапогах. И вся взмокла, изнемогая от жары.

- Какой у тебя наряд странный. Ты с северного континента к нам приперлась? Из Кравеста? Или Миорагос?

- Я из Москвы. Москвичка я.

Отвечаю и осторожно, боясь головой задеть заросший паутиной потолок, следую за женщиной, которая после моих слов растерянно пожимает плечами.

- Никогда не слышала, – и, махнув мне рукой, чтобы я поторопилась, добавляет: – Спреешь вся... У нас в Панрисе жара просто невыносимая. И это перед новогодними праздниками. Я целый день мучаюсь, только к вечеру оживаю.

Послушно иду, а сама прокручиваю у себя в голове ее слова.

Странно все это. Я, конечно, географию в школе проходила. Так, вскользь, не увлекаясь особо. Но что-то такие названия городов и континентов слышу впервые.

Да и язык... Я понимаю и говорю на русском. Но что-то не припоминаю, где так явно использовали иноязычные названия городов. Как она там говорит: Панрис. Это что вообще такое? Если только какая-нибудь богом забытая деревушка. Не город точно.

Обескураженная, полная подозрений и, что самое главное, плохих предчувствий, выхожу в длинный коридор, увешанный старинными картинами. То, что картины старинные, уверена точно.

Ресторация, мой любимый предмет. И глаз на такие вещи наметан еще с вуза.

- Тебе туда. Двигайся на восток, прямиком к выходу. К центральным воротам. Ты же через них пришла... или... – окидывает меня оценивающим взглядом. – Магополитеном (небольшое одноэтажное здание в форме купола, с помощью которого жители города за плату могут перемещаться в пространстве. – Прим. авт.) воспользовалась? На обратную дорогу монеты есть?

Я растерянно качаю головой, окончательно теряя связь с реальностью. Может, я все еще нахожусь в обмороке?

Незаметно щипаю себя за кожу, чуть выше кисти. Больно. Значит, это не сон. Распахиваю шубу. Жарко как.

Женщина, пройдя несколько метров, резко тормозит, заставляя и меня застыть на месте.

- Что у тебя там за наряд такой? Ты очень странная. Кто же во дворец в таком виде ходит? Срам, да и только. Еще и волосы не прибраны.

Смущенно поправляю длинные светлые волосы, приглаживая спутанные пряди. От ее слов почему-то становится стыдно... Хотя я считаю, что одета достаточно прилично. На моей фигуре классическая юбка-карандаш и обычная офисная рубашка смотрятся более чем скромно. Это все из-за моих ног. Я виновата, что они в любой одежде притягивают взгляд? Куда их деть? Да, длинные и стройные. И вообще, они моя гордость.

Снова запахиваю полы шубы. Срам, видите ли. Ладно, буду жариться.

- Все, дальше я не пойду. Мне в другую сторону. Еще два пролета, и выйдешь во двор.

Благодарно киваю и даже немного грущу, провожая взглядом удаляющуюся женщину. Одной как-то сразу становится не по себе.

Дворец. Это дворец?

Господи. Где я вообще? Стена, еще стена. Картины... о... окошко... незастекленное. Узкое. Как смотровое в башне.

Заглядываю внутрь и застываю...

Что? Не может быть. По телу бегают слоноподобные мурашки. Меня начинает трясти.

Там нет даже намека на снег. Повсюду, куда ни глянь, море зелени. Будто сейчас не разгар зимы, а лето...

Где же я оказалась, черт побери? В Крыму? Или в Краснодаре? Но даже там, знаю точно, не раз видела, тепло, да, но не настолько, чтобы на деревьях, как в тропиках, висели плоды, распевали птицы и люди ходили... Еще раз выглядываю... а люди ходили в летней и очень странной одежде, совсем не похожей на нашу.

Голова идет кругом. Я прислоняюсь спиной к стене и закрываю глаза, стараясь отдышаться.

Где у нас территориально сейчас лето? В Австралии? Но как же местный язык? Или это община какая-то русскоговорящая и я... о боже, в секте?

Глава 5

В душе все переворачивается. С пяток до самой макушки обдает огнем.

Какой он красивый!

Сама иду к нему навстречу, да что иду, плыву... настолько поражена нашей встречей.

Светлые длинные волосы. Волевое строгое лицо, и щетина легкая, небрежная придает ему особый шарм. Сама не замечаю, как начинаю улыбаться, ловя его взгляд.

Он замечает меня... и равнодушно окидывает взглядом, полным льдинок. Замораживает. Осаждает.

Торможу и наконец вырываю локоть, делая два шага назад.

- Еще одна человечка, – брезгливо морщится идеальный во всех смыслах мужчина, и с меня слетает все очарование. Или с него, мазок за мазком, исчезает вся его особенность. И вовсе он не идеальный. Лицо, да, красивое, но все портят глаза. Колючие, жесткие... высокомерные.

И только после того, как оглядываюсь назад, замечаю, что я в этом зале не одна.

По центру ровным строем стоят девушки, как тростинки трясясь и... плача?

От чего, интересно?

Меня варварски дергают и ставят с ними в один ряд. На фоне их я очень отличаюсь. Выше на две головы. Да и одежда моя не совсем, так сказать, по сезону.

Мужчина на троне вальяжно поднимается и не торопясь спускается вниз. Девушки вздрагивают, склоняя перед ним свои головы.

А что я?

Хм... Еще чего. Я точно не буду. Своим страхам, помню, лучше смотреть в лицо. Потому еще выше задираю подбородок.

Может, и правда это секта какая-то, любителей Средневековья?

К надвигающемуся на нас мужчине присоединяется другой, смешной, неуклюжий, в мешковатой одежде, точно с чужого плеча. Глаза бегают из стороны в сторону. Неприятный тип. Скользкий, выношу вердикт и неуютно ежусь.

- Выше высочество, всех, кто подходит под ваше описание, доставили.

Надо же, какое самомнение. Ваше высочество, передразниваю слова придворного «шута».

Но его высочество и глазом не ведет, видимо, поощряя такое обращение. А не заигрался ли ты в короля... бездельник? Лучше бы работать пошел, и то полезнее бы было. Точно сынок какого то миллиардера, мажорчик, что на чужие деньги вытворяет всякое. И ведь остальные подыгрывают. А вдруг все тут с ума посходили. Или из психушки сбежали?

Обо всем этом думаю, а сама внимательно слежу за царьком, что медленно, как скот, осматривает девушек.

- Эту вон. Морда больно круглая.

Девушка вспыхивает и тихонько начинает скулить, когда ее хватает один из приспешников самодура.

Вот уж гад. Девушка до невозможности хороша собой. Темные волосы в красивой прическе и круглые щечки с очаровательными ямочками.

Важной походкой продвигается дальше, останавливаясь напротив каждой, давая свои неприятные и совсем неуместные комментарии.

- У этой глаза, как у лягушки, навыкат, а здесь шея слишком длинная.

Все это так грязно выскакивает из его уст, что к моменту, когда очередь доходит до меня, я уже еле сдерживаю себя. Киплю, готовая надавать этому засранцу по его наглой...

Осматривает меня и удивленно приподнимает бровь.

Да, я практически вровень с ним. Ему не нужно сгибаться пополам, чтобы заглянуть в мои глаза. Вкладываю в свой взгляд всю ненависть, на какую только способна. Наблюдаю, как ведет взглядом, рассматривая меня как лошадь на базаре. Еще зубы посмотри, скалюсь, вызывая в нем ответную ухмылку.

- Кто тут у нас?

Черт, и голос как у ангела. Низкий, с хрипотцой. Я на секунду представляю, как он этим голосом не оскорбления произносит, а, напротив, комплименты раздает. По телу проносится вихрь мурашек. Обертка-то хороша, только вот начинка гнилая.

Снова морщит нос.

Ну же, давай, скажи что-нибудь в своей манере.

Его высочество заводит руки за спину, даже отклоняется назад.

- Тоже человечка. Забавная. Поиграть, что ли? – лениво выдает.

Теперь меня ведет, из гортани вырывается... хохот.

- Губу закатай. Придурок. И купи себе собаку, раз не наигрался в детстве.

Ему не нравится мой тон, да и смысл слов доходит быстро. Какие мы нежные. Воздух между нами накаляется, искрит. Когда все напряженно молчат.

Его пальцы больно хватают меня за подбородок. Я дергаюсь, шиплю, метая глазами молнии.

- Строптивая, да? На разок хватит. Привести ее в мои покои. Пусть дожидается ночи.

Вырываю подбородок.

Ну уж нет. С меня хватит. Размахиваюсь, далеко отводя руку назад, и целюсь в его высокомерную щеку, мечтая расцарапать глаза, но ограничиваюсь пощечиной.

Не дает.

Руку перехватывает, сильно сжимая запястья. Мы, как на дуэли, буравим друг друга взглядами.

Его ледяные против моих не менее ледяных. Он зол... Очень зол, не без удовольствия отмечаю, когда вижу, как яростно раздуваются крылья его носа. Зубы стиснуты. А глаза... Его зрачок вытягивается, превращаясь в длинную полоску.

Что? (Мой любимый вопрос на сегодня). Трясу головой. Мне это кажется?

Брезгливо отбрасывает руку.

Я тру кожу, на которой уже выступают следы его пальцев. Болван.

- Я передумал, – рычит, сотрясая воздух. – Отдать ее во двор. Пусть моим солдатам прислуживает. Там ее место.

Его слова проходят сквозь меня... я практически глохну. Но не из-за страха, который он старается на меня нагнать. С моим телом что-то происходит. Меня бросает в жар и одновременно опаляет ледяным холодом. Рука в месте, где он меня коснулся, начинает чесаться, гореть, пронизывая до костей. Я судорожно тру кожу.

Мамочки. До чего же больно.

Руки стражника хватают меня за плечи, тащат. Но это не сравнить с тем, что ощущаю я.

Кто-нибудь, прекратите это делать с моим телом?

Теперь я ВСЯ горю. Под шубой водопадом стекает пот.

Пока меня ведут, не церемонясь, прогоняя по крутым ступенькам, я никак не могу прийти в себя. Волочат. А я как умалишенная рассматриваю свою кисть, на которой, я это точно вижу, появляется клеймо. Как на скотине. Выжженное. С волдырями.

Стражник выбрасывает меня на улицу. Я щурюсь, ослепленная солнцем. Духота невообразимая. Падаю на колени. Ползу не в силах вытерпеть боль.

Глава 6

Поймал... ууу. Ледышка.

- Отпусти, и без тебя тошно, – пищу срывающимся голосом.

Пытаюсь вырваться.

Но куда там.

Держит крепко.

- Со мной пойдешь, – дергает на себя, хватая за то запястье, которое горит огнём.

Высоко задирает мою руку, совершенно не волнуясь, нравится мне это или нет, и с подозрением разглядывает у меня что-то на коже.

Может, глаза ему выцарапать?

А что, ногти у меня длинные. Ненаращенные. Свои, родимые. Как вцеплюсь... мигом красавчиком перестанет быть.

Пока в красках прокручиваю кровожадные картины, где я с превеликим удовольствием кромсаю его на мелкие кусочки, он, отмерев, бесцеремонно закидывает к себе на плечо.

Меня! Как пушинку.

И что самое гадское, по-хозяйски кладет свою огромную лапищу на мою пятую точку.

Пыхчу, раздуваюсь от негодования.

Хорошо, что все самое неприличное бережно прикрыто под слоем шубы. Как знала, когда в магазине выбирала длинную, практически до щиколоток. Не прогадала.

- Помогите, – наконец вспоминаю, что в случае похищения нужно как можно быстрее привлечь к себе внимание прохожих. Но сразу получаю удар чуть ниже бедра. Не больно, но унизительно до жути.

- Замолчи, человечка, и лучше не рыпайся.

Ага... прям бегу и исполняю.

Назло ему начинаю усиленно брыкаться и стучать по его... о боже, но почему все засранцы имеют такое тело. Одна спина чего стоит. Широченная. Провожу незаметно рукой, нащупывая стальные мышцы. И врезаюсь взглядом в... чуть ниже спины. Где все так аппетитно обтягивает. Что слюнки текут.

Так, Снежана. Одёргиваю себя. Неприлично пялиться на мужские филейные части. Ага. А нести меня без моего на то разрешения прилично?

Отлипаю от его... хм. И старательно верчу головой, в поисках неравнодушных горожан. Но никто и не думает спешить на выручку к бедной несчастной девушке. Наоборот, как от огня бегут, обходя нас за километр. На их лицах читается неприкрытый страх. И вообще стараются на нас не смотреть, трусливо опуская глаза в пол.

И что мне делать? Еще раз для проформы брыкаюсь.

Держит. Сволочь сильная.

Он заносит меня во внутренний двор. Передо мной открывается величественный замок. В прошлый раз разглядеть его особо не получилось. С виду, кстати, ничего, красивый.

Задираю голову, до натяжения вытягивая шею. Эх. Не разглядеть. Интересно, архитектура здания выполнена в стиле ренессанс или барокко?

Так. Стоп. Отвлеклась.

Возобновляю попытку слезть с него. Снова брыкаюсь, ужом вертясь в его руках.

Сжимает меня в тисках и как тряханет.

От силы удара из легких вырывается стон. Нет! Мы так не договаривались.

Не хочу!

Не буду!

Стой!

Мой протест жаром проносится по всему телу. Рука со странным ожогом начинает пульсировать, заставляя меня стискивать зубы от боли.

- Мамочки.... – не выдерживаю и ору во все горло. Тело подо мной деревенеет. Но лишь на мгновение, потому что сразу после этого он отскакивает от меня, как ужаленный, стряхивая мое тело на землю. От удара спину саднит, и копчик не сильно радуется не самому мягкому приземлению.

С трудом поднимаюсь, потирая ушибленные места.

Надо бежать, а я как калека бесцельно прихрамываю и кручусь.

Нахал стоит неподалеку и сжимает виски, словно ему пыльным мешком по башке заехали. Рассеянно трясет головой.

Так ему и надо. Интересно. Кто его так? Пока кручусь, не замечаю, как к нам начинает стягиваться стайка зевак. Может, кто-то из них наконец осмелился? Я, сделав лицо кирпичом, словно так и былО, разворачиваюсь и на цыпочках крадусь назад.

Испугано оглядываюсь.

Хм. Царек стоит. За мной не торопится.

Ура! Свобода. Я даже забываю, что секунду назад прихрамывала, и радостно мчусь прочь из замка. Хватает меня, правда, ненадолго. В груди саднит от быстрого бега. От жары дышу громко и часто, вязкой слюной пытаясь смочить пересохшее горло.

Вот попала. И главное, не знаю куда.

Пересекаю площадь. Ноги уже, кажется, стерлись по самые локти. Нужно было чаще на фитнес ходить. А не раз в год и то на бесплатные занятия.

Осматриваюсь.

Вдоль площади, куда ни глянь, повсюду маленькие дома: одноэтажные, двухэтажные.

А это что?

От неожиданности спотыкаюсь, переходя на быстрый шаг, стараясь не обращать внимания на колики в боку.

Среди старинных построек отчётливо выделяется внушительных размеров современная конструкция.

Современная!!!

Как я ее раньше не заметила?

Огромный прозрачный купол. Сверкающий прямоугольный фасад, величественно переливающийся на солнце.

Глава 7

Ну слава Богу.

В груди радостно свербит. А то я ненароком подумала, кому сказать, не поверят, что я попала в другой мир или, начинаю нервно хихикать, на другую планету. Теперь и идти легче. С меня точно упала тонна груза. Чуть-чуть – и взлечу от чувства облегчения.

Это просто самый странный в мире город. Где все, куда ни глянь, актёры или сумасшедшие. Подхожу в конец небольшой очереди. Так. Придется стоять. Чутье подсказывает зайти внутрь. На меня настороженно косятся и не стесняясь шепчутся.

Вообще-то я тут стою, рыкаю на них про себя, грозно сверкая глазами. Мне до капризного хочется сделать «БУ», но я же культурная девушка, поэтому приходится в который раз держать себя в руках.

Фух... невыносимо жарко. Куда стоим? Надеюсь, не за хлебушком. А то меня тут одно целое величество ловит.

Тяну шею, пытаюсь разглядеть, что там впереди.

Эх. Спины загораживают обзор.

Нервно переступаю с ноги на ногу. Думаю, либо вокзал, либо вход в метро. Ну или очень на это уповаю.

Распахиваю шубу. Что же так долго?

Передо мной человек двадцать. Я уже намереваюсь, наплевав на все приличия, подвинуть всех плечом. Потому что спиной ощущаю какое-то неприятное шевеление, словно меня кто-то прожигает яростным взглядом. Да и кисть начинает жечь. Люди в толпе о чем-то переговариваются и испуганно и как-то подозрительно смотрят за мою спину.

Не хочу оборачиваться.

Что-то мне подсказывает, ничего хорошего меня там не ждет.

Ерзаю, кусаю губы, но упрямо смотрю вперёд, ровно до того момента, когда люди рядом со мной не начинают в ужасе срываться и, вытаращив глаза, разбегаться в разные стороны.

Ну это уже слишком.

Не выдерживаю и оборачиваюсь сама.

Лучше я бы этого не делала. Потому что... От увиденного у меня опускается челюсть. Сердце ускоряется, в панике залезая в пятки.

Что это такое? Вернее кто?

Дракон?

Протираю глаза.

Дракон.

Сомнений быть не может. Белый, я бы даже сказала, жемчужный драконище. С красными глазищами и огромными, метров пять в размахе, крыльями.

Летит, сшибая своим телом разноцветную черепицу с домов.

А та ярость, которую излучает эта огромная туша, даже меня пронимает до костей. Меня начинает бить дрожь. Божечки. Возвращаю взгляд назад к зданию. Очереди больше нет. Все разбежались. Только я стою как дура и ничего не предпринимаю.

А этот пресмыкающийся, судя по направлению, двигается прямиком ко мне.

Пока стою, не в силах пошевелиться, он в одно мгновение оказывается напротив меня, как паровоз дыша огромными ноздрями. А... приходит догадка. Он, наверное, голодный, а я в этой шубе похожа на овечку.

Да мне не жалко!

Без резких движений ее снимаю и как кость собаке бросаю.

Подавись!

И не собираясь быть съеденной на обед этой зверюгой, бегу внутрь.

Что тут у нас? Парнишка, серо-зеленый. Смотрит на меня, трясется.

- Что? Страшно?

Неуверенно кивает.

- Это не метро? – спрашиваю, хотя и так понимаю, что нет. Не могу определить, на что это похоже. Небольшой пятачок, окруженный со всех сторон прозрачным экраном. Что-то мимолетно напоминает аэротрубу. Только выше, устремляясь прямо в потолок.

- Мне туда? – зачем-то спрашиваю.

Он кивает, округляя свой рот, и резко вздрагивает, когда помещение, в котором мы оба находимся, начинает шатать в разные стороны.

Не наелся, значит, и перешел в наступление.

Парнишка громко икает. А меня, пока рассматриваю странную конструкцию, озаряет бредовая, невероятная, но самая логичная догадка. Я своими глазами видела, как сюда заходили люди. Но обратно ни один из них не вернулся.

А это может означать лишь одно.

Залезаю в трубу.

Как же здесь все работает?

- Эй, – зову бедолагу, наблюдая за его скованными, шатающимися движениями.

- Давай, нажимай куда-нибудь.

Он, булькая, пыхтит.

- Куда?..

- Что куда?

- Куда отправлять?

А я почем знаю. Я теперь ни в чем не уверена.

- В Москву? – с надеждой предлагаю, но он, нажимая на небольшой клавиатуре разноцветные кнопки, растерянно пожимает плечами.

- Нет такого поселения.

Черт. А я так надеялась.

- Давай куда-нибудь. Только подальше, – в огромную дыру вместо входного проема пролазит белобрысая голова.

Паренек ложится на пол, закрывая голову руками.

- Эй. Не отвлекайся. Потом бояться будешь. После. Не будет меня, и дракон успокоится.

- Да?

- Зуб даю.

Он странно на меня смотрит, но поднимается, уверенно щелкая клавишами.

Глава 8

Лежу.

Вокруг поют птички.

Глаза открывать не хочу.

И не потому что лень, а потому что страшно. Я так еще с детства свой мозг обманываю. Психотренинг. Пока глаза закрыты, вроде и опасности нет... и никакие клыкастые твари рядом не бегают.

Правда, жарко до невозможности. Лицо печет.

Зато жива.

Шевелю ступнями в разные стороны.

Точно жива.

Как приземлилась, не помню. Очнулась буквально пару минут назад.

Интересно, я долго здесь валяюсь?

В голове вихрь мыслей. Пока лежу и никто меня не трогает, нужно пробовать их структурировать.

Что мы имеем?

Мы имеем незнакомый мир с крайне необычными людьми. Перед глазами всплывает образ царька. Красивыми людьми, но с характерными особенностями, и это подводит меня к мысли, что или я очутилась в далеком прошлом, или... в параллельной вселенной, где такие выкрутасы, как хватать малознакомую женщину и тащить ее к себе в берлогу, являются нормой. Ах, забыла, еще и лапать как свою собственность.

Внутри все закипает, стоит мне вспомнить его руку на моем бедре. Выхухоль пупырчатая.

А летающий дракон?

По телу пробегают ледяные мурашки. И это несмотря на жару.

Дракон! Я видела настоящего дракона!

Уму непостижимо.

Так... отвлеклась. Соберись, Морозова.

Нет. Нужно срочно отсюда выбираться. А для этого придется открывать глаза.

Набираю в грудь воздуха, точно собираюсь нырять глубоко под воду, и приоткрываю один глаз.

В голове раздаются миллионы молоточков.

До чего же яркое солнце.

Медленно сажусь. Тело немного ведет. Руки и ноги целы. Значит, жить можно.

Что тут у нас?

Да уж...

Когда я парнишку просила куда-нибудь подальше, я не предполагала, что меня занесет в такую глушь.

Куда ни глянь, везде лес с высокими густыми деревьями. Березы, осины... дубы. Все как у нас.

А вдруг ему удалось отправить меня домой? Ага. И прям в лето. Где твоя голова, Снежа? Дома сейчас декабрьские морозы. Да снега навалило по колено.

Так.

Задираю голову. Солнце прячется за кронами деревьев. А это значит, что скоро наступит ночь. А бродить в темноте... одной.

Спешно поднимаюсь.

Придется идти.

Что там у нас? Тропинка?

Отлично.

На ногах стою не особо твердо. Тело пошатывает. Но я упрямо делаю первый шаг.

Сойдет. Главное, не останавливаться.

Закатав на мокрой от пота рубашке рукава и задрав повыше юбку, радуюсь, что на мне сапоги. Для леса самое то. От колготок осталось одно название. Множество стрелок, дырки – все это довольно вульгарно украшает мои ноги. Кто бы увидел – засмеял. Еще и длинные волосы, мои некогда красивые локоны, висят паклями. Надеюсь, в этом мире есть бальзамы и маски, иначе ничто не способно привести их в божеский вид.

Мрачно вздыхаю.

Вот тебе и отдых на свежем воздухе.

Тропинка бодро уводит меня в глубь леса. Я иду, а сама только и думаю, что все отдала бы за обычный глоток воды... Что? Да! Все... кроме... поглаживаю краски за пазухой. Даже в таком положении я не готова от них отказаться.

Ноги сами несут меня вперед. В густой кроне замечаю крышу дома.

Ура! Если там есть люди, значит, и вода, еда... и кров.

Через минут пять тропинка выводит меня к дому. Бревенчатому, с покатой крышей из красной черепицы.

Такие дома я и раньше видела. Моя бабушка жила в подобном.

Деревянный забор, выкрашенный свежей краской. Множество цветов, повсюду летают бабочки... и калитка не прикрыта, словно манит, уговаривает зайти внутрь.

Странно. Но других домов поблизости нет. И не страшно жить одним в лесу?

Осторожно заглядываю за калитку. Вроде ничего необычного. С опаской верчу головой, но захожу, на всякий случай прикрывая ее за собой.

- Эй... есть кто? – кричу. В ответ тишина. Но это уже не важно, потому что справа, в тени густой яблони я вижу главное... колодец.

Вода. Лечу как мотылек на свет костра. Открываю крышку.

Что тут у нас?

Для меня, исключительно городской девушки (детство не считается, бабушки давно нет, так, обрывки нечетких воспоминаний), конструкция в виде небольшого короба с треугольной крышей крайне непонятна. Но если постараться логически подойти к этому вопросу, то и сложности-то особой нет. Оцинкованное ведро на длинной цепи висит на загнутом в виде крючка гвозде.

Аккуратно, несгибающимися пальцами подхватываю ручку ведра. Бросаю вниз и, услышав негромкий бульк, судорожно думаю, что делать дальше. Организм так обезвожен, что кажется, я сейчас сама вместо ведра кинусь в колодец. От него так маняще веет прохладой. Засовываю голову внутрь. Тяну за цепь.

И как прикажете поднимать, если мои пальцы постоянно соскальзывают?

- Внучка... тебе помочь? – скрипит рядом старческий голос.

От неожиданности вздрагиваю. Больно ударяюсь головой о крышу колодца.

- Ай...

- Осторожно. Давай я сама.

Поворачиваюсь.

Точно. Старушка. Миленькая. Сухонькая. С морщинистой кожей. В опрятном платье до пят, с короткими по погоде рукавами, открывающими ее загорелые руки. Выглаженный передничек да платочек, из-под которого выглядывают редкие седые волосы.

Критично на нее смотрю и качаю головой. Сама... вон ручки-то тоненькие.

- Вы, бабушка, подскажите, что да как. Я справлюсь.

Она не позволяет. Молча подходит и довольно резво для своего возраста и, я бы даже сказала, без каких-либо усилий начинает крутить небольшой рычаг.

Цепь натягивается, звенит. Ведро колыхается в разные стороны. Ее сильные руки проворно поддевают ведро и, достав откуда-то черпалку, погружают ее в воду, чтобы после протянуть ее мне.

Пораженная ее движениями, глотаю густую слюну и медленно подношу черпак к губам. Боже. Вода сладкая, как мед. Прохладная. Обжигающая горло. Выпиваю все до последней капли, и мне сразу становится легче.

- Ну что, красавица? Проходи в дом. Вижу, ты девушка добрая. А за доброту тебе положены пирожки.

Глава 9

Мое тело то дрожит, то сгорает дотла. Выгибается под натиском боли, которая раздирает, кромсает в клочья.

Ни разу такого не чувствовала. И слава богу. И врагу не пожелаешь таких мучений.

Мудрые, выцветшие глаза старушки заглядывают в душу... Она отлучается ненадолго, уходит, и это самые страшные минуты без нее. Я стойко терплю, только мычу, стискивая, кроша зубы. Жду, когда она придет и положит свои ладони на мокрый от испарины лоб и сделает со мной что-то такое, отчего мне станет обязательно легче.

В такие моменты я могу хоть отдышаться. Вот и сейчас, чувствуя ее прикосновения, нахожу в себе силы спросить:

- Что со мной?

Смотрит встревоженно, даже грустно, поглаживая горячую кожу.

- Истинность.

Это слово, блуждая в моей памяти, не находит аналогов.

- Что? Я не понимаю. Вы меня не отравили?

Качает головой.

- Даже и не думала об этом.

- Так что это? – срывающимся голосом хриплю, откидывая голову назад, ощущая, как боль возвращается, поедая меня заживо.

- Тебе нельзя, милая, так далеко и, главное, надолго находиться без него. Тело и душа сопротивляются.

Берет мою дрожащую руку. Разворачивает кверху кисть.

- Все дело в ней.

- В ожоге? – удивленно выдавливаю.

При чем тут ожог? Может, у меня банальное заражение? Рана открытая, с красными, воспаленными краями. Любая инфекция могла залететь.

- В метке. Пока вы снова не будете вместе, ты потихоньку будешь умирать.

Что? Умирать? Нет... я не хочу... Подождите. О чем вообще идет речь?

- Я ничего не понимаю. Объясните. Это можно остановить?

Кивает головой.

- Скоро само пройдет. Он идет за тобой. И как расстояние между вами сократится, тебе будет лучше.

Ее слова усваиваются плохо. Я бы даже предположила, если бы не новый приступ, что она несет полный бред. Или я брежу. Но правда через какое-то время, которое для меня длится вечность, боль затихает, лишь изредка наплывает случайными отголосками, не причиняя больше таких невероятных страданий.

- Поднимайся... давай, давай, – торопит меня старуха. – Он уже близко.

Скриплю как старая телега, но подчиняюсь. Потому что это ее «он близко» пускает по моему телу... нет, не волну боли... а страха. Понятия не имею, о ком она, что за истинность и вообще при чем тут я?

Мы идем в ту дверь, до которой я в прошлый раз так и не успела дойти. Ну как идем, хозяйка меня тащит на себе и, судя по тому, как ловко у нее это получается, особо не напрягается. Может, она в молодости богатыршей была и до преклонного возраста сохранила свою силушку?

Хороший бонус к пенсии. Мне бы так.

Одной рукой держит, другой распахивает дверь, протаскивая мое тело внутрь. И опускает на лавку.

Сижу.

С трудом верчу тяжелой и мутной головой.

Интересно же, где я?

Мозг судорожно ищет подходящее этому месту определение. Купальня... так, по-моему, называется место в деревенском доме, отведенное под ванную комнату.

Только вместо привычных приспособлений в виде туалета, раковины, ванны, в конце концов, все скромно и примитивно – тазики, небольшое корыто.

Снова раздается волшебный щелчок... меня, кстати, это уже практически не шокирует. Ну или не так остро, как случалось раньше. Привыкаю, что ли? Емкости начинают наполняться водой.

Горячей, констатирую факт, наблюдая за клубнями пара, устремляющимися вверх.

Не спрашивая моего разрешения, старушка быстро избавляет меня от одежды.

С грустью смотрю на небольшую кучку, куда она не церемонясь кидает юбку, рубашку – все туда... даже нижнее белье, оставляя меня совершенно голой.

Возразить сил нет. Да и стоит ли? Судя по цвету и запаху, моя одежда после всего, что ей пришлось пережить, пригодна лишь на тряпки. И то я бы несколько раз подумала, а лучше все разом, не жалея, выбросила подальше.

Сижу, прислонившись к стене позади себя, и млею от удовольствия, пока руки старушки намыливают тело душистым то ли мылом, то ли гелем для душа... не знаю, но запах обалденный. Вода бодрит. Силы потихоньку возвращаются. Мне настолько хорошо, что, когда она собирается подступиться к моим волосам, я отрицательно качаю головой.

- Я сама...

Критично на меня смотрит.

- Ожила, девка? Значит, на пороге твой истинный.

Недовольно поджимает губы.

- Нет времени... – снова щелкает пальцами, и мои волосы... это точно магия или волшебство, чистые, сухие, шелковистые, словно я только что вышла из салона красоты. Провожу по ним рукой. Ни одного колтуна или запутавшейся пряди.

- Как вы это делаете? – улыбаясь, интересуюсь.

Но старушка моей радости не разделяет. Озабоченно стоит, прислушиваясь к шуму за дверью.

Я тоже замираю... Чего это она? И мы обе вздрагиваем, когда слышим громкий, нетерпеливый стук во входную дверь.

- Пришел. Быстрый. Так, сиди здесь... пока не позову.

Сообщает и, вставая на носочки, тянется к деревянной, темной от постоянной влажности полке, где берет сложенную стопкой одежду.

- Переоденься, – подает ее обескураженной мне. – И чтобы без шума.

И приложив ухо к двери, строго добавляет, превращаясь из бабульки-одуванчика в бабу-ягу:

- Поняла?

Я вжимаю голову в плечи. Ничего себе, вот это перемена. Хорошо. Посижу. Тем более выходить и знакомиться со своим... истинным, кочерыжка его побери, желания нет.

Старушка уходит, оставляя меня в одиночестве.

Пусть сама разбирается, а я пока оденусь.

В тонкой стопке светлая, с короткими рукавами рубашка, сарафан из тонкой ткани. Так, стоп. А нижнее белье где? Мне что... голопопой щеголять прикажете?

Трясу что есть. Нет белья.

Вытягиваю губы в трубочку и начинаю дуться. Потому что чудесным способом и моя собственная кучка пропала. Вот уж услужила, бабуся.

Ладно. Будем рады тому, что есть.

Тем более рубаха длинная, свободная, а сарафан, сидящий на мне как влитой, вполне себе удобный. Кручусь, пробую в разные стороны. И правда удобный. Эх, еще бы в зеркало посмотреть на себя.

Глава 10

Голова раскалывается от напряжения, а еще от осознания, что бред, в котором я пребываю, потихоньку... затягивает, превращаясь в настоящую реальность. Полог тишины, дракон, истинность, магия в руках старушки – все это настолько невероятно. И главное, что я совсем не знаю, как отсюда выбраться. Как вернуться домой да к серой, но такой родной жизни. В носу начинает свербеть. К глазам подкатывают слезы.

- Знаю, что тебе непросто в нашем мире.

От ее слов еще больше расклеиваюсь. Уже вовсю шмыгаю носом. Ну вот! Она еще и мысли мои читает.

Качает головой.

- Не все, только самые явные.

Поджимаю дрожащие губы:

- Я смогу вернуться домой?

От моих слов женщина печально улыбается. Да я и сама знаю, как звучит мой голос – жалостливо и тоскливо. Особенно после понимания, что я, возможно, больше никогда не смогу вернуться обратно. А здесь... припоминая, сколько всего со мной произошло только за один день, еще громче всхлипываю. Такими темпами мне и неделю не продержаться. Уверена, что если повезет и меня, возможно, не сожрут, то точно посадят под замок, забавляясь как карманной зверушкой.

Старушка с интересом на меня поглядывает. Не жалеет. Ну и правильно, что пришлую жалеть. Мне все равно недолго осталось. Сейчас выйду за дверь, там этот – хвать и понесет бесправной куклой.

Сжимаю от злости кулаки и горько плачу, стараясь не обращать внимания, что у моей внезапно зарядившей истерики, между прочим, есть зритель.

В свое оправдание скажу, что это не моя вина. Нервы-то не железные, а вполне обычные, для обыкновенной меня. Я бы посмотрела на нее, если бы с ней так обращались.

Слезы нескончаемым потоком льются, обжигают, но успешно справляются со своей задачей – освобождают от навалившихся на мои хрупкие плечи проблем и впечатлений. И после где-то пятиминутных слез и стенаний больше страдать и расстраиваться у меня, увы, не выходит. Я, опустошенная, но на удивление обновленная, благодарно приняв из рук старушки носовой платок, киваю, милостиво разрешая той продолжать.

- Вернешься... но чуть позже.

- Да? – смачно высмаркиваюсь и гундося уточняю: – Когда?

- В новогоднюю ночь. Ты не перебивай. Слушай.

Послушно захлопываю рот на замок. Хотя вопросов в голове целый воз и маленькая тележка.

- Ты уже поняла, что без истинного, вдали от него, ты долго не протянешь?

Поняла? Горько усмехаюсь. Показали! Наглядно и очень доходчиво. До сих пор с содроганием вспоминаю ту боль, которую пришлось пережить по чьей-то причине.

- А он? – забываю про обещание не перебивать. – Ой... – виновато отвожу взгляд.

- Он протянет. Живучий. Но недолго.

Значит, только мне так мучиться? Обидненько. Ловлю укоризненный взгляд и поднимаю брови. Ладно, ладно. Я молчу и слушаю дальше.

- Я тебе помогу, – щелкает пальцами. Пространство сужается, растягивается, словно меня выворачивает наизнанку. Опускаю голову вниз. Что?

Дотрагиваюсь до волос. Рыжие?.. Хм.

- Я изменила твою внешность и скрыла метку.

Поднимаю кисть на уровень глаз. И правда нет. А еще кажется, я стала меньше ростом, отчего сарафан чуть ли не по полу волочится.

Женщина невольно кривит свой морщинистый рот. Снова волшебный щелчок. Подол становится короче, до щиколоток.

Ух ты, кручусь, привыкая к новой себе.

- Теперь ты моя внучка.

- А дальше? – забываясь, спрашиваю. Ой. Снова влезла. Виновато смотрю в ее сторону. Но вроде старушка не злится. Всего лишь беззлобно усмехается, заставляя меня краснеть. Ну что за характер, бью мысленно себя по губам, опять бегу впереди паровоза.

Смущенно пожимаю плечами.

- А дальше, девка, ты отправишься с ним.

Морщу лоб. Такими силами возвращенное хорошее настроение сходит на нет.

Представляю себе приключения. Несносный тип, который будет постоянно рычать рядом и надменно указывать, что мне можно, что нельзя делать?

- А без него не могу?

- Забыла, как плохо было?

Обреченно вздыхаю. Не забыла и, кажется, никогда не смогу забыть.

- Если хочешь домой, ты должна привести его в главный храм и воздать честь богине земли Энеи. Такое возможно только в новогоднюю ночь. Там ты должна отказаться от истинного. Трижды, вкрапляя в свои слова веру, что ты действительно жаждешь этого. Богиня услышит, выполнит твою просьбу, и уже тогда ты можешь перенестись куда угодно. Даже к себе домой.

Задумываюсь над ее словами. Отказаться-то несложно. А вот затащить его в этот храм?

- А когда наступит та самая новогодняя ночь?

- Через две недели.

Прикидываю у себя в голове. Ишь ты... как и у нас.

- Идти далеко?

- Разберешься.

- Подождите. А если я трижды откажусь от него, что будет с ним?

И правда, что? Ведь явно не все так просто.

- А тебе это так важно?

- Не то чтобы. Но я не понаслышке знаю, как это больно. Он же не будет мучиться?

- Нет, тихо помрет... – говорит и смотрит на меня. Внимательно. Пристально. А у меня внутри все холодеет. Покрывается тонкой ледяной коркой. Как она может так спокойно рассуждать о чьей-то смерти? А я... я смогу ради своей жизни забрать чужую.

Я не просила меня сюда притаскивать. И истинной быть не просила.

- То-то же, – видя, как меняется мой взгляд, упрекает меня старушка. – Не стоит малодушничать. На все воля богов.

- Что это? – уточняю, когда мир обретает привычное звучание.

- Время вышло. Пошли.

Ну что же... пошли, коль надо.

На пороге, нетерпеливо переступая с ноги на ногу, стоит уже хорошо знакомый мне король. Надо же. Король. И ведь самый что ни на есть взаправдашний.

Мажет меня взглядом. Поверхностно. Лениво.

А я вот позволяю себе больше вольности. Смотрю. Блиннннн. Красив же засранец. Прям как с обложки журнала. Высокий, статный. Его, видимо, дорожный костюм сидит на нем ну просто идеально. А длинные пепельные волосы, небрежно собранные в низкий хвост, невероятно ему идут, добавляя его образу легкий романтический налет.

Глава 11

Царек смотрит строго вперед, не обращая на меня ни малейшего внимания. И я вида не подаю, что нет-нет да подсматриваю за ним. Одним глазком.

Его красивое аристократическое лицо излишне сосредоточено. На чем-то важном. Наверное, на очередной ветке, которую он яростно отодвигает, совсем не переживая, что я иду за ним и ветки, между прочим, больно царапают щеки, шею.

Сво...просто, слов нет кто он. Вот зачем говорится, он мне нужен. Чтобы теперь это все?

Иду пыхчу, кидая гневные взгляды в его спину.

Интересно, куда он так стремительно двигается? И долго ли нам идти?

Поэтому не придумав ничего более разумного, твердо решаю, что с меня хватит.

Хоть это и лес, но жарко невыносимо.

Не предупреждая, отстаю и спокойно сажусь в тенечек, под развесистое дерево.

Пусть идет, а я отдохну.

Из виду теряется мгновенно. Поджимаю губы.

Пускай хоть провалится. А еще лучше сгинет.

Неторопливо откупориваю бутылек с водой, который мне любезно всучила старуха и, сделав пару глотков, понимаю, что мне хорошо.

Птички поют.

Через какое время этот невыносимый гад заметит, что я за ним не следую? Судя по тому как, он стремительно удаляется и не разу не оборачивается, не сразу.

Сижу, рассматриваю природу. Минут тридцать. Или что-то вроде того.

И когда почти засыпаю, облокачиваясь спиной на шершавое дерево, слышу сквозь легкую дремоту, нет, не шевеление, а быстрые шаги.

Ну вот. А так все прекрасно начиналось.

Меня резко дергают, заваливая чуть ли не на грудь и, наверное, в первый раз за все это время смотрят в глаза.

Отвечаю.

Смотрю сонно, но уверена, что бесстрашно.

Для полной картины приподнимаю бровь.

Ох, как его пронимает.

Взгляд, хм, небесно-голубых глаз, темнеет. Он буквально скрипит своими белоснежными зубами, а у меня внутри тепло становится.

Вот тебе... Еще надо?

Медленно отвожу его руку. Поправляю сарафан и снова сажусь.

Надо мной грозно рычат.

- Ты совсем девка страх потеряла? Да ты хоть знаешь кто я?

Распахиваю глаза, специально, про себя, конечно, думая, что он индюк напыщенный, а вслух говорю иное, прикидываясь недалекой провинциалкой.

- Ой, что ты... вы... откуда мне знать такого красивого господина, - и ресничками так, как бабочка порхаю, вызывая у него чуть ли не сердечный приступ.

Ну, а что? Бояться его не вижу смысла. Лебезить тоже. А вот дурочкой, которой понравился городской пижон, вполне пойдет.

Только переигрывает он меня, как же его звать...что там говорила хозяйка волшебной лавки? Кай… а дальше, точно не Метов... ладно. В голове от его непосредственной близости все мысли слипаются, образуя полнейшую кашу.

Поднимает меня, как пушинку, отрывая от земли и бесцеремонно, словно так и надо, ставит рядом, смотря настолько грозно, что сердце прыгает в пятки.

Трясусь себе втихаря, но вида не подаю.

- Или ты идешь со мной, - хлестко чеканит. - Не разговариваешь, не путаешься под ногами. Или остаешься здесь. А вот ночью от твоей аппетитной... фигуры, - плотоядно осматривает снизу вверху, заостряя внимание на груди. Я покрываюсь пятнами, нет не от смущения, а от злости, - лишь кости достанутся. Хотя волки в здешних краях настолько голодные, что совсем ничего не оставят.

Презрительно отворачиваюсь и громко фыркаю.

Не смешно.

Но в подтверждение его слов, как по заявке, я, и правда, слышу вой. Мамочки.

По телу проносится вихрь мурашек. Нечаянно обнажаю свои эмоции. Показываю мужчине что, да-да, прониклась его речью и боюсь.

Одна в лесу. Очень.

Он громко хмыкает и не оборачиваясь уходит. Бегом следую за ним.

Не зная леса, мне не выжить. Но как только окажемся в городе, обязательно придумаю, как ему поднасолить, а пока... пока так и быть, побуду паинькой.

Идем не долго. Выходим на огромных размеров поляну.

Задаюсь вопросом зачем мы здесь. Будем ждать транспорта? На чем в этом мире передвигаются? Представляю себе карету, с белыми лошадьми и красавчиком кучером. Вытирая ладонью пот, наблюдаю за королем.

А он... Нет, это безобразие! Не стесняясь меня... начинает... замираю как кролик пред удавом, или, скорее, как сладкоежка перед бисквитным тортом, начинает скидывать с себя одежду.

Первым летит что-то отдаленно напоминающее куртку, только с укороченным рукавом, обнажая идеальную спину, под которой от его случайных движений перекатываются стальные мышцы.

Ох, вот уж несправедливость. Почему... почему такое тело досталось именно ему?

Дальше он принимается стягивать штаны... заставляя меня, как рыбу на песчаном берегу, открывать и закрывать рот.

Мое негодование достигает пика, а еще больше природное девичье, черт его возьми, смущение не выдерживает, и я громко спрашиваю.

- Что ты делаешь?

Он нехотя разворачивается, сверкая кубиками на прессе и хорошо развитой грудью... я тяжело сглатываю, изо всех сил пытаясь отвести взгляд, но получается из рук вон плохо.

Отрезвляет его громкий хмык.

Знает гад какое впечатление производит на женщин.

- Раздеваюсь. А кто здесь против? - говорит приторно, понижая голос до чувствительной хрипотцы.

- Я! - негодую, - я между прочим девушка. А девушкам до свадьбы нельзя видеть голого мужчину, - выпаливаю, смотря исключительно на подол своего сарафана.

- Так не смотри.

- А ты не раздевайся.

- Отвернись.

- Завернись обратно.

Стою. Дышу. Нет, не дышу. Потому что, сгорая от любопытства, поднимаю голову, наблюдая как этот нахал откидывает в сторону брюки, оставаясь абсолютно голым.

Да чтоб тебя!

На этот раз капитулирую и разворачиваюсь, слушая его смех.

Не буду вестись на провокацию. Хотя всю передёргивает от желания отпустить взгляд вниз... и ...О, Боже, Морозова... в какие дебри ты себя загнала? Ты что никогда голых мужиков не видела? В трусах, правда!

Но таких... с таким телом, словно он сутками из зала не вылезает. И отдельно до идеальности качает каждую мышцу.

Глава 12

- Я? – широко распахиваю глаза, смотря в его золотистые зрачки, которые на одно мгновение, но я успеваю заметить, вертикально вытягиваются. Боже... это правда. Я вижу дракона, спрятанного в человеке.

Как это вообще возможно? Это претит всем законам физики.

Пытаюсь от него отодвинуться, чтобы собраться с мыслями. А еще перевести дыхание и привыкнуть к этой ужасающей, но такой удивительной реальности.

Я в сказке... Страшной и темной, но... Кому сказать – не поверят.

Только вот некому тебе говорить, Морозова. Ты одна, напоминаю себе, наедине с рептилией, которую тебе пророчат в какие-то истинные.

С ума сойти!

И для того чтобы окончательно не свихнуться, уточняю, так, чисто для себя.

- Ты точно дракон?

В груди с невероятной силой бьется сердце. Ну скажи, скажи, что мне это все показалось или я до сих пор сплю. С мольбой всматриваюсь в его каменное лицо.

Король скептически поднимает бровь. Смотрит недоверчиво, сжимая сильную челюсть. Не выдерживаю и касаюсь его обнаженной груди. Кожу бьет током. Отдергиваю руку, потирая обожженные пальцы. Перехватывает мою кисть и с силой сдавливает.

- Хочешь жить?

Фыркаю.

- Да.

В чем подвох?

- Тогда двигайся за мной и не задавай глупых вопросов.

Ах вот как!

Поджимая губы, наблюдаю, закипая внутри, как он разворачивается и, не оборачиваясь, устремляется вперед, давая право выбирать, остаться здесь или идти за ним. Я же, естественно, себе не изменяю и выбираю первое.

Стою, сложив руки на груди.

Жду.

Грозно возвращается обратно, сверкая глазами и своими, хочется сказать, голыми пятками. Но куда там. На пятки даже не смотрю, задерживая взгляд исключительно на обнаженном теле. Вот уж зараза. Даже одеться не удосужился.

- Ты издеваешься?

- А ты? – отвечаю вопросом на вопрос.

Закатывает глаза и тяжело вздыхает. Видимо, считает про себя, чтобы ненароком не прибить меня.

Так тебе.

Нечего рычать.

- Что тебе надо? Говори быстро и пошли, скоро стемнеет, а здесь оставаться, – оглядывается по сторонам, сканируя местность, – небезопасно.

Быстро? Нет, дорогой, быстро не получится.

- Много чего. Листочек с ручкой есть?

Ошарашенно выпучивает глаза. И даже это не делает его смешным. Скорее грозным. Я бы, конечно, впечатлилась, но очень занята обдумыванием, как побольнее задеть зарвавшегося царька.

Стоим сверлим друг друга взглядами.

Уже привычные гляделки.

И тут я понимаю, что пауза затягивается. Он ждет, ждет от меня объяснений. Я совсем забыла, что, возможно, в этом мире принадлежности для письма называют как-то по-другому. И он не совсем меня понимает.

Исправляюсь, переходя к сути.

- Во-первых, то, что ты король, не дает тебе права разгуливать голым.

Хитро ухмыляется. Смотрит горячо, опаляя мою кожу. Я плавлюсь, краснею... но не от злости.

Ох, Морозова, таешь как снежная баба под июльским солнцем.

Ну а что? Если он и взаправду самый красивый мужчина, которого мне довелось видеть в своей жизни .

- Подай одежду, – не просит, а приказывает.

И мне сразу становится легче. Вот умеет он привести в чувство. Одним предложением. Талантище.

- Во-вторых, я к тебе в служанки не нанималась, – парирую, упрямо задирая подбородок.

Удивленно щурится и вдруг начинает громко, заразительно смеяться, становясь еще привлекательнее. Стою любуюсь, давая себе мысленные пощечины. Не помогает. Даже рот приоткрываю от умиления.

- А кем ты думаешь служить во дворце? Или ты мечтаешь особые услуги при дворе оказывать?

О чем это он?

- Так я тебя огорчу. На кости только собаки бросаются.

До меня не сразу, но доходит смысл его слов.

Сжимаю от негодования кулаки.

Значит кости? Оглядываю свою... ну да, по-девичьи плоскую грудь, тонкие пальцы и кисти. Вот знаю, что это все не мое, а все равно обидно. За всю нашу бабскую братию, когда вспоминаю, как именно он относится к женщинам.

- А нормальных девушек не прельщают твои... – презренно обвожу его тело взглядом. Проклятье. Красив как бог, но ему знать об этом необязательно. Поэтому беспощадно вру, делая акцент на самом святом, что есть у любого мужчины, – твои микроскопические прелести.

Да!

Наслаждаюсь его вытянувшейся от шока челюстью. Особенно когда его идеальное лицо мрачнеет и он яростно скрипит зубами.

Не скрываю победоносную улыбку.

Так тебе!

И тихонько посмеиваюсь, наблюдая, как он резко начинает собирать свою одежду, разбросанную по всей поляне, и ожесточенно натягивать ее на себя.

- Ну вот, – оцениваю его старания. В одежде он выглядит более-менее прилично. И я теперь рядом с ним могу спокойно дышать и даже вести задушевные беседы. Он же обиделся, наверное, на меня и не смотрит. Разворачивается и хмуро просит. Что уже хорошо.

- Пойдем уже. Нужно до темноты выйти из леса.

Глава 13

​​​- Волоки ее осторожно. За такую кралю нам Гарк столько золота отвалит, – гудит в моей голове мужской голос.
- Да я стараюсь... тяжелая деваха, – чуть сдавленно отвечает второй, еле-еле протискивая сквозь зубы слова и напрягая свой шепелявый рот.
Я распахиваю глаза и делаю глубокий вздох. В горле першит, в носу нещадно чешется.
Пыль? И вообще, где это я? Почему все тело простреливает острой, внезапной болью. Я морщусь, руками упираюсь в какую-то ткань.
Истерично ерзаю, изо всех сил пытаясь уменьшить давление на спину, от которой, кажется, живого места не осталось.

Мозг работает как надо, поэтому мне быстро становится очевидно, особенно после небольшого исследования места моего заточения, что меня волокут по земле... в каком-то ну очень пыльном мешке. И каждый камушек, каждая кочка оставляют на моей спине ссадины и раны.
Последнее, что я помню... Это... Ах да. Я пошла в кустики, так сказать, по нужде... потом все... темнота.
Ну что за напасть? Каждый раз какая-то новая жо... очень интересная ситуация.
А ведь у меня только-только получилось успокоиться и прийти в некое равновесие со своими нервами после знакомства с настоящим драконом, неожиданным стриптизом и вообще появлением меня в этом прекрасном в кавычках мире. И снова приключения на мою, ой, морщусь, пройдясь по неровной поверхности тем самым местом, которое все никак не успокоится. Я же смирилась и даже пошла за королем. Не бубнила всю дорогу, стойко терпела. Хотя он, гад, просто насиловал мое терпение.

Измывался надо мной, заставляя скакать по лесу. И когда я уже готова была ползти за ним и умолять остановиться, он, старательно не смотря в мою сторону, мирно объявил привал.
Я изнеможенно привалилась там, где стояла, возле дерева, вытягивая усталые, ноющие даже в таких местах, о которых я и не догадывалась, ноги. Но не тут-то было. Этот... приличных слов в его адрес не подобрать, дракон недовольно зыркнул на меня и приказал таскать хворост... Сначала думала заарканиться. По привычке. Но, видя, как он ломает еловые ветки, соображая что-то вроде шалаша, застыдилась.

Да, я тоже могу испытывать эти скупые, совершенно излишние эмоции. Человек... ой, то есть дракон, старается, а я тут валяюсь как барыня. Хотя барыней быть неплохо. Морозова я или нет?
Но пришлось вставать и идти помогать. Благо веток и другой сухой ерунды здесь оказалось предостаточно. Хорошо, что в этом мире нет снега. Не представляю себя в лесу, по горло в сугробах. Да замерзла бы сразу, и никакая шуба не спасла.
Когда набрала достаточно палок и коряг, чтобы разжечь костер, он скептически сложил руки, приподнимая точеную бровь, и чего-то стал ждать.
Что? Я сама должна его разжечь? Ага. Когда ни спичек, ни опыта. Разбежался.

Я тоже демонстративно сложила руки и ответила взглядом, в подробностях рисуя, куда он должен и как надолго отправиться. Впечатлился. Сверкнул глазами. Не грозно хмыкнул и ушел, оставляя меня в одиночестве. Я помаялась пару минут. И тут же переключилась на свой организм, который уже давно сигнализирует или мечтает о заветных кустиках... зеленых таких, развесистых. Пока нет королька, можно не стесняться и дать себе волю расслабиться. На секунду представила, как я посиживаю на корточках, а он, прячась за дерево, высовывает свой идеальный нос...
Смешно. Хотя не думаю, что он будет таким заниматься. Но лучше успеть все это провернуть до него.
Кустики нашлись неподалеку. Уже приготовилась делать свои мокрые дела, как тут мне и прилетело. Прямо по голове. Чем-то увесистым.
Так, надо выбираться.

Изо всех сил брыкаюсь.

- Какая резвая лошадка. Надеюсь, господин, после того как надоест, даст попробовать сладкий пирожочек.
Замираю. Мне категорически не нравится направление, в котором плывут их мысли.

Вот где, говорится, этот дракон, который так необходим в этот момент? Нет же, ушел, бросил.
Становится страшно. Так, чуть-чуть, буквально на пару мурашек, в панике носящихся по спине. Я, видимо, с этими потрясениями разучилась бояться по-настоящему.
Тащат долго. Я все бока отбила.
И когда меня, наконец, оставляют в покое, я даже радуюсь.
Но недолго.
Вокруг ощущается какое-то движение. И голоса. Преимущественно мужские. Ох. Вот попала так попала. Надеюсь, женщины здесь тоже есть. И их холят и лелеют. Хотя, судя по тому, как меня сюда принесли, вряд ли с ними обращаются лучше, чем со скотом.
Я храбро готовлюсь сражаться, биться, царапаться... если будет нужно.
Но ничего из перечисленного не успеваю. Меня бесцеремонно тянут за волосы и вытаскивают на свет. Я щурюсь, шиплю как кошка, обхватывая

руками корни волос, чтобы уменьшить болезненное давление. Еще немного, и мне скальп снимут.
- Отпусти. Придурок, – извиваюсь. Толчок в спину, и я падаю на колени, рассаживая и их. Но главное, что волосы отпускают, и становится легче.
Поднимаю голову.
Мужчин много. Окружают... улюлюкают, высовывают языки, не сдерживаясь в выражениях и жестах, откровенно говорят, что планируют со мной сделать.
По телу проносится озноб, как представлю, что будет, если они решатся на активные действия. Против такой оравы не устоять. Не мне с моей-то комплекцией.

Хмуро верчу головой.

Так здесь никто не устоит. И мужик вряд ли... вон какие огромные, накачанные. Викинги, а не мужчины.
- Отпустите меня... – уверенно требую. Не собираясь так быстро сдаваться.
- Так мы тебя не держим. Иди, птаха, к кому-нибудь из нас на ручки. Подержим, укачаем.
Громкий гогот режет слух. И, наконец , мне становится страшно.
Поправляю задравшийся сарафан. Прячу голые колени. Но все равно чувствую, как облизывают меня глазами, как обсасывают мои косточки, скалясь на каждый сантиметр моего тела.
- Расступись... – гаркает кто-то в толпе.

Голос грубый и бескомпромиссный.
А вот и старший пожаловал. Плохо... очень плохо. Трясусь как осиновый лист на ветру. Но лицо держу, высоко задрав подбородок.
Толпа мужчин нехотя расступается. На их лицах читается разочарование.
Я замираю, потому что, загораживая яркое солнце, на меня надвигается просто невероятных размеров мужчина. Высокий. Точно больше двух метров ростом. Одни плечи чего стоят. Метра полтора в ширину. Косматый, бородатый... страшный... А шрам на пол-лица делает его еще более свирепым и оталкивающим.
Мамочки.

Глава 14

Хижина или... не знаю, как это сооружение называется, встречает меня отвратительным ароматом. Запахом немытого мужского тела, просто сшибающим с ног.

Ох... Стараюсь дышать через рот. И то нечасто.

Вот попала так попала.

Что мы имеем? А ничего особенного. Настоящая мужская берлога. На полу необъятных размеров матрас, и думать не хочу, для чего ему такой размерчик. А какая там копошится антисанитария, даже представить страшно.

Садиться или, не дай боже, ложиться точно не буду.

Нужно срочно придумать, как отсюда сбежать.

На входе предусмотрительно дежурят двое. Нет, через них не пройду, нужно искать другой вариант.

Материал, из которого сделано что-то типа палатки, плотный, то ли из кожи или... нет, отметаю гениальную идею, очень плотный. Пальцем не проткнуть. Необходим нож или любой другой острый предмет.

Я все осматриваю. Все что здесь есть. И внушительного размера сундук, крышку которого и приподнять не получается. Обломав все ногти, злясь, что от моих усилий плакал мой новенький маникюр, я обследую валяющиеся в разных углах баулы. Но, кроме хлама и ненужного отрепья, ничего не нахожу.

Проклятье.

Остается только спальное место. Его оставляю на потом, уж больно противно прикасаться к тому, где, возможно, лежал и, думаю, не только лежал голый человек.

Проглотив брезгливый ком в горле, присаживаюсь на колени.

Так... двумя пальцами перекладываю подушки, засовываю руки под матрас.

- Я смотрю, ты уже и позу правильную приняла, – оглушает мужской голос. Я резко вскакиваю на ноги, поправляя сарафан.

Хозяин бунгало стоит и смотрит, кося оба глаза. Боже, да он пьян. С таким, еще и во хмеле, мне не справиться.

- Не подходи... – угрожаю, вкладывая в голос всю свою ярость. Может, удастся его напугать?

- А то что? – нагло приподнимает бровь и делает шаг мне навстречу.

Я озираюсь по сторонам. Ищу хоть что-нибудь, что может мне помочь избежать не самой завидной участи.

- А то, – делаю паузу, – тебя покарает дракон.

- Кто? – громкий раскатистый смех сотрясает это на вид очень прочное сооружение.

Не верит, зараза.

- Да, мой личный дракон, – продолжаю отчаянно врать.

- Драконы это хорошо, – смачно плюет, словно у него в зубе что-то застряло, – только мясо у них жестковато.

По спине стекает пот. Я начинаю дрожать, хотя и стараюсь не поддаваться панике.

Я обязательно что-нибудь придумаю, это не может происходить со мной. Нет... не может... или...

Громила в одно мгновение сокращает между нами дистанцию. Жестко прижимает к себе, обдавая мое лицо просто отвратительным зловонием. Его ладонь ложится на мою грудь. Больно сжимает, отчего я начинаю извиваться всем телом.

- Ох, задиристая кобылка... порадуешь дядю... дай поцелую, – вытягивает свои огромные губы.

Я еще сильнее вырываюсь, морщась от отвращения. Но становится только хуже. Его рука бесцеремонно лезет под подол, стремясь раздвинуть мои сжатые колени. Держусь как могу, но силы явно не равны.

От бессилия на глазах выступают слезы. Выхода нет. Я не смогу долго сдерживать натиск и насилие надо мной, это вопрос времени. Очень короткого времени.

- Так что там не так с мясом дракона? – раздается позади нас до боли знакомый голос. Кай... Никогда не думала, что буду настолько рада его слышать.

Громила нехотя меня отпускает, натягивая на себя свирепую маску. Я отскакиваю от него метра на три, размахивая руками, радостно приветствуя царька... Родного такого.

- А ты кто такой? – рычит хозяин это недодома.

- Да так, – беспечно отвечает мой спаситель, – дракон.

Громила хмыкает, складывая руки на мощной груди.

- Че-то мелковат.

- Да приболел немного, – отвечает и с упреком смотрит в мою сторону.

А я что... Я радуюсь как дура, поэтому совсем не понимаю, о чем это он.

- Врешь. Драконов испокон веков любая хворь обходит стороной. Ведь под защитой богини ходят.

Кай недовольно морщит лицо, словно лимона дольку съел.

- Да вот... нашлась одна, которая заразу разносит.

Я?

Ошарашенно вытаращиваю глаза.

Это он обо мне, что ли?

- Так оставь, че пришел-то.

- Не могу, – качает головой, не сводя с меня ледяного взгляда. Меня бросает в дрожь. Терпеть не могу, когда говорят загадками. И похоже, только я ни черта не понимаю. А эти двое прекрасно друг с другом ладят. – Дал слово за нее.

Надо же, какие мы благородные. Неужели зарвавшиеся царьки знают, что такое честь? Ну, значит, не совсем все потеряно в датском королевстве.

- Как дал, так и заберешь обратно.

И снова дракон всматривается в мои глаза, ища в них что-то...

Что?

Недовольно выпучиваю глаза.

Почему он на меня так странно смотрит?

- Не заберу. Пусть барышня скажет, с кем хочет остаться.

- Еще я бабу забыл спросить, что мне делать, – гаркает громила.

А я покрываюсь липким потом, боясь, что меня возьмут здесь и бросят.

- А я, пожалуй, спрошу... – сверкают его глаза. Я замираю, боясь даже на миллиметр пошевелиться.

Что он задумал и почему так подозрительно дружелюбен?

- Ну. Здесь останешься или со мной пойдешь?

Ответ очевиден, я вообще не понимаю, зачем меня спрашивать. Но раз просит.

- Конечно, с тобой пойду.

- Не слышу... – издевается гад, потешаясь над моим положением.

Скриплю зубами и набираю в грудь побольше воздуха.

- С тобой... – кричу что есть мочи. И кажется, мы оба забываем, что в этом зловонном помещении мы не одни.

- Никуда она не пойдет. Здесь останется. А ты можешь возвращаться восвояси, – говорит и выдвигается на дракона. Тот резко уходит в сторону, как кузнечик, да что кузнечик, как Брюс Ли, перепрыгивая детину... и, делая скрутку, бьет его в спину, заставляя тушку встать на колени.

- Давай, – требует этот местный ниндзя и еще раз бьет, но уже ребром ладони по бычьей шее неудавшегося насильника.

Глава 15

Все вокруг меня сжимается и разжимается обратно. Сверху, больно ударяя по голове, спине, хаотично летают обломки разлетевшейся в хлам хижины. Сильный вихрь подхватывает мое тело, и я лечу... парю... в небе.

Дыхание замирает. Внутри словно большой ком. Закрываю глаза от страха.

Меня несет дракон?

Приоткрываю один глаз.

Лучше бы я этого не делала. Там, внизу, с высоты метров сто все кажется таким маленьким. Не шевелюсь. Боюсь страшно.

Хватаюсь за что-то теплое, понимая, что держусь то ли за лапы, то ли за когти дракона.

А если он их разожмет? То я с такой высоты... Нет, успокаиваю себя, об этом думать не стоит. И представлять тем более. Главное, что мы вырвались, а я... я могу управлять белобрысым королем.

Вот это способность!

Пока лечу, придумываю, как именно мне использовать в быту такой полезный бонус. Но, кроме как играть на нервах царька, пусть и смелого и красивого, на ум ничего дельного не приходит. Вспоминаю, как он ловко разделался с тем бугаем. Да и за пределами моего заточения, мельком отметила, что все участники издевательства надо мной не совсем живы и здоровы, а когда дракон сделал несколько кругов над их лагерем, уж больно они медленно уворачивались от дракона, хромая и ползая по земле. Ай да красавчик. Но гад все равно, предусмотрительно себе напоминаю. Без него вообще со мной бы ничего этого не случилось.

Летим по ощущениям минут тридцать. Кстати, дракон держит бережно, отчего мне совершенно не холодно. Его огромное тело согревает, как батарея, и прекрасно защищает от ветра. Даже успеваю насладиться природой.

Красиво тут.

Высокие деревья, просторные поля. Любуясь красотами, и сама не замечаю, как мы начинаем снижаться. Только когда макушки деревьев больно цепляют длинные волосы, соображаю, что мы готовимся приземляться.

На полянку дракон кладет меня аккуратно, я бы даже сказала, с заботой, что никак не вяжется с его человеческой ипостасью. Возможно, делаю выводы, дракон и король это не одно целое, а две разные личности. Если это так, то с драконом дружить я согласна.

Вскакиваю на ноги, отряхиваю сарафан, который к этому времени изрядно помялся и испачкался. Эх, а запасного у меня нет. Ладно, разберемся. Так, дракон. Поднимаю голову и замираю, наблюдая за прекрасным... прекраснейшим созданием. Как можно его бояться, ума не приложу. Да он же...

Под влиянием момента, не боясь, подхожу. Дракон гарцует, красуется, раскрывая свои широкие крылья.

Сам король белый, а дракон у него жемчужиный с розовым отливом, блестящий, с небольшими наростами, разбросанными по всему мощному телу. Зверь смотрит открыто, игриво, а я настороженно. Боюсь до жути, но любопытство берет свое и я медленно кладу свою ладонь на его огромную морду.

Синие, как блюдца, глаза смотрят дружелюбно. А я никак не могу поверить, что трогаю дракона. Я Снежана Морозова? Москвичка, у которой из волшебства за пазухой был только волшебный пендель, которым я себя периодически награждала, чтобы достичь мало-мальски нормальной жизни. И все.

А тут целый дракон. Практически ручной. Потому что ластится к моей ладони как самая настоящая кошка.

Кожа или... что там у драконов... чешуя? На ощупь мягкая и горячая, обжигающая. Провожу пальцами по переносице, опускаюсь к вытянутой скуле.

Боже. Он прекрасен.

Открыто улыбаюсь, чувствуя, как кожа на руке начинает зудеть.

Ой! Нет!Только не метка. Не сейчас.

Одергиваю руку.

Дракон разочарованно вздыхает.

Нет, дружок, не могу. А то ты узнаешь мой маленький секрет. А мне это совсем не нужно. Все это я думаю про себя, но дракон точно понимает меня. Кивает и делает два шага назад.

- Зачем мы здесь? – оглядываюсь по сторонам, обхватывая себя за плечи. – Мы снова пойдем пешком?

Странно, что Кай не показывается. Хотя и славу богу. Мне и в тот раз хватило его обнаженного тела.

За горизонтом укладывается на покой солнце. Скоро наступит ночь. По спине пробегает холодок. Не хотелось бы ночью идти по лесу. Я и так ничего не вижу, а еще в незнакомом лесу да с такой компанией.

Дракон же никуда идти не собирается. Покрутившись вокруг себя, тяжело ложится, разметав под собой комья земли и травы. Сворачивается в клубок, но точно кошка, и, выглянув из-за своих лап, призывно смотрит на меня.

Что? Я должна с ним лечь рядом?

А в лесу стремительно темнеет. Еще минуту назад я с легкостью могла различить кроны деревьев и небо за ними. А теперь...

Бегом приближаюсь к дракону и смело ложусь рядом.

Он лучшая защита от любых тварей.

Неловко ерзаю, пытаясь поудобнее устроиться. Все-таки впервые придется ночевать с драконом.

Хвост совсем нестрашного чудища обматывает мое тело. Становится мегамягко. Я как на перине лежу, тепло и сухо.

Широко зеваю, блаженно закрывая глаза. И убаюканная его горячим спокойным дыханием засыпаю.

Просыпаюсь от вихря.

Я снова в небе.

Мы в небе.

Солнце уже высоко. Вот это я спать. Видимо, бурные события дали о себе знать и я просто спала как убитая.

Куда мы летим на этот раз?

Ответов нет, главное, что недолго. И через какое-то непродолжительное время приземляемся у городских ворот. Он выполнил обещание и привез меня в свой дворец.

Ладно.

Здесь, надеюсь, у меня появится возможность все хорошенько обдумать и придумать план, как затащить хозяина этих земель и лугов... Маркиза Барабаса... в храм богини. Но для начала нужно срочно разузнать, когда у них новогодняя ночь. А то без часов я совсем потерялась во времени. И кажется, со дня моего попадания сюда прошла вечность.

Меня и дракона замечают. Сбегается стража, вытягиваясь напротив нас по струнке. Угрюмые сосредоточенные лица солдат ничего не выражают, а вот глаза испуганно бегают, ошарашенно оглядывая дракона и меня рядом с ним. Да, живой и невредимый.

Тело дракона покрывается дымкой. И вот уже подле меня, как всегда, обнаженный стоит Кай, сверкая своим взглядом.

Глава 16

Несколько дней, часов, лет... я не знаю, сколько сижу тут – в самой настоящей темнице. Ну такой, средневековой, с маленьким прямоугольным окошком в мелкую решетку без стекла. Толку от него ноль. Высоко. Я лишь нос могу высунуть. И то для того, чтобы чуть заглотнуть свежего воздуха. Вот оказывается, как пахнет свобода. Не думала, что буду ценить такие простые вещи.

От нечего делать первые сутки много сплю. Сплю и радуюсь. На работе был предновогодний чес, и я нет-нет да и поскуливала, что жутко устала.

Вот, Морозова, отдыхай, высыпайся себе на здоровье.

Только усталость быстро проходит. А на смену ей приходит другое. Скука.

Начинаешь обращать внимание на все подряд. Например, что на тонком, набитом слежавшейся соломой матрасе лежать твердо и неудобно. Бока затекают. Да и кожа чешется. Ткань у тюфяка потрепанная, а солома острая, то и дело норовит засесть под моей кожей.

Счесав кожу в кровь, стойко терплю. Правда не сдерживаюсь в выражениях и ругаюсь. Громко. Смачно. Чтобы охранники услышали наверняка и обязательно передали царьку, который, сморчок недоделанный, отправил меня сюда.

От громкого ора горло першит. Я немного охрипла, но попыток докричаться не оставила. Немного посижу и снова начну. А если надо, и песни петь буду. А делаю это ой как фальшиво. Пусть наслаждаются сволочи.

Судя по солнцу прошло три дня. Одинокие лучики иногда заглядывают в это покинутое светом место, я так понимаю, ближе к вечеру, когда день плавно переходит в ночь. Но по ощущениям – вечность. Вот и сейчас я как кошка щурюсь, подставляя под длинный, яркий, в мелкую пыль лучик свое лицо.

Скоро будет темно. И вернется страх.

Нет, ко мне никто не приходит... из людей. А вот ужаснейшие создания, которые, видимо, живут во всех параллельных вселенных, – крысы навестят обязательно.

Бр!

Терпеть их не могла до этого, а сейчас с каждым писком кровь так и стынет в жилах, заставляя дрожать и покрываться потом. Хотя иногда меня посещают мысли, что, если я еще чуток посижу в тесном соседстве с этими тварями, я в конце концов привыкну к их присутствию. Возможно, даже подружусь, достигнув наивысшего пика одиночества, и окончательно сойду с ума.

Прислоняюсь к влажной от липкого, да и плевать, конденсата стене.

Все.

Солнце ушло.

Еще не темно, но уже серо.

Освещением, понятное дело, меня никто здесь не обеспечил. Кормят один раз в сутки, и то хорошо. Не умру с голоду.

Прижимаю колени к груди, подпирая их подбородком.

Интересно, долго мне тут сидеть? А главное, что будет после? Белобрысого не понять. Назвал, значит, ведьмой. Запер в темнице. И сиди тут в неведении. Жди своей участи... А вдруг у них тут с ведьмами поступают так же, как некогда делали мои земные предки.

Сжигают!

Внутри холодеет от такой догадки. Внутренности стягиваются в тугую пружину, вот-вот и рванет. Закрываю глаза. Дышу рвано.

Так. Не буду думать об этом. Не буду.

Но не могли меня сюда затащить, чтобы взять и сжечь!

Да ну. Нет.

Делать в четырех стенах нечего совершенно. Вот и приходит на ум всякое.

И как назло, к третьей ночи моего заточения я наконец-то выспалась. Совсем.

Чем бы заняться? Эх! Мне бы краски... я бы творила.

Краски. Боже. Я их потеряла.

Отчаянно бьюсь затылком об стену. Лучше бы не вспоминала. Обидно очень. Ведь из-за них я и попала в эту кутерьму.

Как вдруг меня отвлекает какой-то звук.

Резко вздрагиваю и замираю, прислушиваясь к напряженной тишине.

- Кто здесь? – в ответ ни звука.

Вжимаюсь в стену. И снова непонятный "хрясь", словно что-то стучит об решетки.

Да что же это? Нет... не пойду смотреть. Не хочу быть одной из героинь тех самых ужастиков, которые как ненормальные лезут на рожон. Буду ждать утра. Потом посмотрю. А лучше с охранником, который в обед принесет еду.

Звук, как назло, нарастает. Усиливается, еще сильнее накручивая мою разбушевавшуюся фантазию. Мне чудятся тени, скользящие к моим ногам. Длинные щупальца, полизывающие мне пятки.

Мамочки.

Впиваюсь ногтями в ладонь.

Нет... это невозможно.

Зажимаю уши. Сижу так несколько секунд и не выдерживаю.

Ай... пусть. Ну не могу я сидеть и не знать, что там происходит.

Встаю на карачки. Брезгливо касаясь руками грязного пола. Ползу крайне медленно. Страшно и больно. В коленки впиваются мелкие камни. Кусаю от всего происходящего губы.

Снежана, ты дура!

Знаю. Но лучше так, чем оставаться в тихом неведении.

И когда подлезаю к решетке, не раздумывая шарю между прутьев, ища на ощупь причину этого противного звука. И нахожу... Что это? Что-то теплое... небольшое. Хватаю в руки, подношу к лицу.

НЕ МОЖЕТ БЫТЬ! Футляр с красками. Здесь!

Чудо? Не думаю... Волшебство. Хотя чему я удивляюсь. Я живого дракона видела. Так что краски, которые случайным образом попали мне в руки, стоило мне о них подумать, так, мелочь.

А вдруг я волшебница? Нужно проверить. Закрываю глаза и искренне прошу: хочу гамбургер с хрустящей картошкой. А что, есть очень хочется. Вдруг сработает? Пару минут жду...

Эх! Ничего. Жаль.

Расстроенно ползу назад, жадно прижимая к себе краски.

Хорошо, что их вернула обратно.

Под утро удалось ненадолго уснуть. Крысы мешали всю ночь, пищали и даже, отчего я думала, что описаюсь от страха, бегали по ногам, норовя куснуть за что-нибудь мягкое. Первые лучи солнца прогнали их в свои норы, и я вырубилась. Меня разбудил стражник, специально, зараза, гремя плошками.

Еда. Фу. Похлебку есть невыносимо противно. Склизкая жижа, воняющая старым мясом. И несколько овощей непонятного происхождения. Не картошка точно. И другого описания не подобрать. Но голод не тетка... и даже не дядька, а лютый, беспощадный зверь, которому все равно, что лежит в чашке.

Придется есть.

Хмуро поднимаюсь, не обращая внимания на сальные взгляды немолодого мужчины. Поправляю задравшийся сарафан.

Глава 17

Дыхание сперло.

От свежего морозного воздуха внутри в момент все обледенело. Я пячусь назад, утопая в рыхлом, пушистом снеге.

Божечки мои.

Я не перестаю удивляться миру, в котором оказалась.

Как такое возможно? Я же всего лишь рисовала. Красками, черт возьми. Масляными, дорогими. Но красками.

Оборачиваюсь назад.

Моя темница никуда не делась. Она словно за прозрачной аркой, темнеет неподалеку.

С облегчением выдыхаю, щурясь от яркого солнца.

Значит, я могу вернуться назад. Туда, где более-менее тепло и сытно.

А здесь...

Обнимаю себя за плечи.

Здесь я попросту замерзну.

Но хоть буду знать, где в любой момент можно взять и прекратить свои страдания.

Быстро.

И эффективно.

Набрав в подол сарафана побольше снега, бегу назад. Голые ноги настолько замёрзли, что я их совсем не чувствую.

Оказавшись в низенькой, узкой, словно картонная коробка, комнате, своей темнице, с подозрением кошусь на стену, где до сих пор виднеется заснеженный пейзаж.

Исчезать он, я так понимаю, не собирается. Ладно.

Правда слегка морозит, заставляя ежиться от холода. Какая ирония судьбы. В моем душном «пятизвездочном номере» появился собственный кондиционер. Потеть я перестаю, а вот мерзнуть нет.

Разминая свои одеревенелые, покрасневшие пальцы, собираю принесенный снег в кружку.

Мне нужна вода. Для очень важного дела. И если моя догадка верна, то я, можно сказать, спасена.

Терпеливо жду, согревая теплым дыханием руки, пока снег немного растает. И взяв краски, начинаю рисовать. Уже на каменном, не совсем чистом полу. Пыль лезет в ворс кисточки. Мне приходится часто ее мочить. Но дело идет. Потихоньку.

От нетерпения высовываю кончик язык и как можно старательнее вывожу линии.

И снова погружаюсь в некий транс.

Через минут пятнадцать на круглой, совсем как у меня дома, тарелке появляется самый настоящий гамбургер. Мною нарисованный. Желудок завывавает жалостливую песню. Я сглатываю обильную слюну, с любопытством рассматривая свое произведение искусства.

Пахнет умопомрачительно.

Как настоящий.

Да он даже горячий.

Эх, была не была.

И закрыв для надежности глаза, делаю первый укус, жуя сочный хрустящий кусочек.

Ммм... выдыхаю громко и жадно кусаю еще.

Вкусно. Очень. Никогда не ела ничего подобного.

Доев все до последней крошки, жду. А вдруг еда отравлена. Хотя уже поздно переживать. Еда во мне, и я ни за какие коврижки не хочу вновь ощущать сумасводящий голод.

Жудко неприятное чувство.

По моим подсчетам, проходит минут тридцать, и все, что я чувствую, это лишь приятная тяжесть в желудке.

- Получилось, – радостно пританцовываю. – Ай да краски! – прижимаю сокровище к себе и думаю, что еще бы нарисовать.

Это же надо! Такая вещь в моих руках!

Придирчиво смотрю на небольшие лотки в футляре. Краска медленно, но расходуется. Значит, придётся тратить с умом.

Для начала рисую себе теплую одежду, посматривая на заманчивую, никуда не девшуюся заснеженную даль на стене.

Отлично.

После сытного обеда можно и пройтись.

Надевая шубку, валенки, их проще всего было нарисовать, и меховую шапку, смело вхожу в свою картину. От нечего делать просто валяюсь, делая снежных ангелов. Может, снеговика?

Но сразу отметаю эту идею, разочарованно отмечая, что снова ощущаю знакомую боль в теле.

Проклятая метка не дает насладиться моментом, сигнализируя, что и так загулялась. Пора бы и вернуться. Недовольно бурча себе под нос ругательства, захожу обратно.

Спать совершенно не хочется. А значит, нужно еще что-нибудь натворить.

И всю ночь напролет я рисую, обустраивая свою клетку. Создаю удобную кровать. Душ, в котором не меньше часа стою, грея свои косточки. И уже после я с удовольствием надеваю чистую одежду, готовясь валяться на мягком матрасе, почитывая легкую книжку.

Круто? Да!

Жаль, что телевизор не получается наколдовать. Ну, вернее, вон он стоит на резной тумбочке, а толку от него ноль. Электричество даже магией не обойти.

Под конец ночи все же засыпаю, счастливо улыбаясь.

Чтобы когда проснуться, похолодеть от ужаса.

Стражник!

Черт, черт.

Как взвинченная, вскакиваю.

Что мне делать? Вот балда.

Сотворить сотворила, а про то, что ко мне обязательно кто-то заявится и увидит все это богатство, не подумала.

Морозова, ты совсем ку-ку.

Бегаю из стороны в сторону.

Может, бросить все в снег? Ага. Кровать не пролезет. А шаги все ближе.

Сжимаю от бессилия кулаки, кусая до крови губы.

Думай... думай... ай.

Зажмуриваю до рези глаза, обреченно понимая, что... приехали. Сейчас охранник увидит слегка измененный интерьер и точно подумает, что я ведьма. Непременно побежит жаловаться белобрысому – и все...

Я, конечно, сбегу, нарисовав себе выход. Но куда я пойду, по рукам и ногам связанная со своим истинным.

А ведь только поверила, что моя жизнь налаживается. Мне в любом случае нужно начать диалог с царьком, чтобы затащить его в храм.

Ну пожалуйста. Пусть все исчезнет. Пусть все исчезнет.

- Велено тебя к королю привести. Вставай, ведьма... – грубо окрикивает меня мой надзиратель.

Озадаченно открываю глаза, приподнимая одну бровь.

Чудо?

Ничего нет.

Все вернулось на место!

Ура, ликую про себя. И незаметно, пока этот мужлан ищет нужный ключ в своей внушительной связке, прячу за пазуху футляр с красками. Они мой шанс. И если все получится, я воспользуюсь ими. Главное – узнать, как этот храм выглядит.

Молча иду, чувствуя, как в груди размеренно стучит мое сердце. Сытый желудок вернул силы. Я выспалась и готова сражаться дальше. Поэтому, задрав подбородок повыше, плыву.

Я унижена, но не сломлена. А значит, еще успею показать некоторым зарвавшимся белобрысым, где раки зимуют.

Идем долго. Гляжу во все глаза. Вкус у Кая отсутствует вовсе. Все серое и блеклое. Я бы много чего здесь изменила. Цветочки, занавесочки. Только картины красивые... и то висят как попало.

Глава 18

Ну что, дорогие мои. Мы с вами переносимся ровно на год назад до действующих событий.

Пришло время узнать, кем же является наш король и как дожил до такого)))

Пир.

Я немного затуманенным взглядом окидываю огромный величественный зал. Расслабленно тянусь к высокому кубку.

Сегодня я буду пьян.

Я это знаю и не сопротивляюсь, подставляя пустой сосуд разносчице, чтобы она наполнила его до краев.

Не часто правители четырех континентов мира Эйсинкор собираются вместе. Раз в год. И то если нет распрей или очередных выматывающих походов. Сегодня на небе сошлись все звезды. И мы здесь, на праздновании дня великих божеств. Чтобы отдать дань их величию. Поблагодарить за честь править этим миром и, конечно, хорошенько напиться, позволяя себе потискать хорошеньких служанок.

Хватаю одну из них. Сажаю ее себе на колени. Добрая деваха. Грудь что надо.

Бесцеремонно шарю по ее выпуклостям. Она, вытаращив глаза, покорно сидит. И даже слова против не скажет. Конечно, кто сопротивляется королю? И это до скрежета зубов надоедает. И, увы, никак не помогает моему возбуждению. Зло сплевываю на пол и сталкиваю ее прочь.

- Ну что, Кай, праздник так себе? Или настроение говно? Судя по твоему лицу, и то и другое...

Ко мне подсаживается Райхан Ашкаар, правитель Крелнарда и мой ближайший сосед по территориям. Единственный, с кем есть желание говорить и пить, не страшась получить удар в спину. Высокий, грозный. С кривым шрамом на лице. Девки пищат от восторга, стоит ему зайти на их территорию.

- Сойдет, – хмуро отвечаю, придирчиво оглядывая симпатичных служанок. И чисто для поддержания разговора интересуюсь, зная, что моему другу направятся забитые и тихие девахи. – Где они берут этих пугливых зайцев? Неужели нет девок позабористее. Скучно.

Громкий раскатистый смех разносится по всему залу. Райхан смеется и бьет по столу, привлекая к себе внимание остальных. Мы снова поднимаем кубки. Громко кричим, опустошая хмельную жидкость.

Веселье в полном разгаре.

- А мне нравится. Да, красавица?

Равнодушно наблюдаю, как он сажает пробегающую мимо служанку к себе на колени. И не обращая внимания на ее испуганный взгляд, от которого у меня во рту разливается горечь и брезгливость, тянет ее за подбородок и впивается в губы жестким поцелуем. Служанка вяло отвечает, положив свои руки на могучую грудь друга. И когда он, наконец насытившись, отстраняется от нее, хватая своей пятерней ее за пятую точку, она, потупив взгляд, просто сидит, ожидая очередного приказа или действия.

- По-моему, самое то. Что главное в бабах? – подмигивая ей, спрашивает у меня Райхан.

- Что? – конечно, подыгрываю, хотя и без этого знаю ответ.

- Покорность, брат.

В зал приглашают наложниц. Повсюду льется громкий смех, пьяные голоса и музыка, под которую качаются полуобнаженные женские тела. Их танец завораживает, радует глаз, но не более того. Тяжело вздохнув, продолжаю пить, надеясь поскорее дойти до той кондиции, когда мне будет все равно, где и с кем. Сегодня здесь будет жарко. И я не пропущу все веселье из-за каких-то своих невесть откуда взявшихся настроений.

Где-то на другом конце оглушает грохот. Музыка замолкает. Танцовщицы трусливо забиваются в дальний угол, жмутся друг к другу.

И понятно почему.

Грозно возвышаясь над всеми, поднимается король - Джералоф третий — король северной империи Миорагос. Его широкая, медвежеподобная фигура, раскатистый низкий голос страшат не только хрупких барышень, пугливо косящихся на него весь вечер, но и храбрых воинов, которых он одной левой разит на поле боя.

- Братья... – приветствует каждого за столом, высоко поднимая свой кубок. – На нас всех лежит большая ответственность. Мы отвечаем за души людей, за земли, храмы, доверенные нам богами.

Раздается громкий клич. Я морщусь от оглушающего звука. И досадливо подмечаю, что недостаточно пьян. Нужно еще. Чтобы в унисон с остальными беззаботно веселиться.

- Давайте поднимем кубки за тех, кто выбрал нас. Вверил этот мир, доверяя нам управлять своими государствами.

- За Заралиса, бога огня и пламени.

Голоса гудят, разносятся по залу.

- За Оврантея, без которого нет дыхания и жизни.

- За Тресмонта, чтобы и дальше пить нам свежее пиво, вино и воду.

Гул нарастает. Все пьяно поздравляют друг друга.

- За Энею, богиню земли и любви.

- Зачем за бабу пить?

Громкий хохот и похабные шутки.

- Да. Пусть лучше присаживается на мой детородный орган. Не дело за бабу. Ее предназначение – резво скакать на мне и точка.

Нас всех заражает безумство. Каждый из нас поддается вакханалии, накидывая все больше и больше неприличных фраз. Даже я не сдерживаюсь и кричу, наконец поймав волну, которая дотла выжигает во мне тоску и скуку.

- Бабья доля – мыть ноги своему мужчине.

И снова гогот разрывает зал. Вино льется рекой.

Я да и остальные не сразу замечаем, как в пространстве что-то меняется. Словно выключили весь звук, а небо упало нам на плечи. Я даже с места сдвинуться не могу, так невыносимо тяжел груз. Огромные двери, ведущие в зал, распахиваются, и в него входит женская фигура, покрытая с головы до ног темным плащом. Звук каблуков стремительно приближающейся незнакомки отдается в моей голове, неприятно звеня и оглушая. Первым в себя приходит Джералоф. Он, грозно нахмурив брови, порывается встать. Но ноги его не слушаются, и ему ничего не остается, как вновь завалиться на скамью и громко спросить, сжимая огромные кулачища:

- Кто такая?

Глава 19

Незнакомка медленно убирает с лица глубокий темный капюшон, открываясь нам. И у меня перед глазами начинает рябить. Точно я сотню кубков за раз в себя запрокинул. Зал двоится, шатаясь в разные стороны. Но не от хмеля, бурлящего во мне. Мне кажется, я в одно мгновение протрезвел. Скорее от осознания, кого мы накликали на свою голову.

Богиня.

Собственной персоной.

Стискиваю зубы. Не понимаю, что чувствую. И чего ожидать от ее визита. Но, судя по обстановке, явно ничего хорошего.

Особенно когда вокруг все наполняется гнетущей, напряженной тишиной.

Пролети сейчас какая-нибудь букашка, я с легкостью смогу определить ее местонахождение. И прихлопнуть.

Взгляд богини гневно перемещается на меня. Пригвождает. Удерживает. Не давая шелохнуться.

Я веду головой.

Да уж. В присутствии богини лучше думать только о цветочках да о божественных тварях, в которых они милостиво вдохнула жизнь.

Мысленно даю себе подзатыльник, пряча рвущийся наружу неуместный во всех смыслах смех.

И сразу осекаюсь, когда понимаю, что, куда бы я ни поворачивал свою голову, меня то и дело преследует этот жуткий и одновременно завораживающий взгляд богини Энеи.

Что за?..

Неужели каждый из присутствующих чувствует то же самое?

Ее лицо на секунду озаряет скупая ухмылка, превращая ее в самую невероятную женщину, когда-либо встречающуюся мне на своем пути. А я повидал и даже пощупал многих.

Но, видимо, еще ни разу так близко не стоял рядом с богами. Не купался в их свете, величии и гневе... Да. Своими мыслями еще больше злю богиню.

Но глаза отвести не могу. Это не статуя в храме, не невидимая сила, которую слегка ощущаешь, когда обращаешься к богам.

Ее фарфоровое лицо с идеальными чертами наполнено божественным сиянием. Она словно вся соткана из света. Строгие горящие глаза проникают глубоко в тебя. Ковыряются там, вытаскивая на поверхность абсолютно все. Страхи. Грехи. Мысли и мечты.

Проклятье. Не могу сопротивляться. Или скорее тягаться. Не с ней.

Знаю же, что должен просто сидеть и уповать на ее милость, а не думать всякие пошлости и глупости, что еще больше гневят великую Энею.

Ее взгляд меняется. Она, наконец, принимает решение, и я весь сжимаюсь внутри.

- Кай... – ее голос выхолаживает на несколько градусов вокруг меня воздух.

По моему телу пробегает рой мурашек. И так некстати во мне ворочается Архан, дракон, которому приказано сидеть смирно.

- Придурок.

- Замолкни.

Привычно огрызаемся. У моего дракона характер мне под стать. Такой же тяжелый и непредсказуемый.

Он высовывает наружу свой раздвоенный длинный язык, облизывая им свою морду. И хищно скалится.

- Только сон поймал, где хорошенькая самка вертит передо мной своим сочным задом. А тут.

- Уймись, – мысленно обращаюсь к Архану.

- Зачем разбудил? – недовольно ударяет тяжелым хвостом и опускает голову, навострив свои короткие уши.

- Это не я. Сейчас оба получил по загривку, что мало не покажется.

- Не ругайтесь, мальчики.

Голос богини, наконец, заставляет угомониться моего дракона, а меня – досадливо поморщиться. Она нас слышит.

- Ну ты же не глупый юнец и должен понимать, на что я способна?

Глубоко вздыхаю, прикрывая глаза. От стыда не горю, но ощущаю невесть откуда взявшуюся слегка царапающую грудную клетку совесть.

- Да. А еще я одна из самых милостивых богинь. Но даже моему терпению приходит конец.

Хочу возразить и, наконец, хоть что-то сказать в свое оправдание, но язык прилип к пересохшему небу и попросту отказывается подчиняться. А богиня, бессовестно продолжая читать мои мысли, грозно останавливает меня.

- Не надо. Твои слова ничем не помогут... ни тебе, ни твоим друзьям. Вы давно мотаете мне нервы.

От ее голоса тело деревенеет. А от осознания, что, возможно, она права и теперь с ее появлением моя жизнь перестанет быть привычной, во мне закипает, нет, не желание пасть ниц лицом и попросить прощение, как это требует мое положение. А наоборот, еще больше усугубляя плачевную ситуацию, растет инстинктивный протест.

Он огнем выжигает все благоговение. И только дракон, поняв, что запахло жареным, ощетинивается, пиная меня хвостом, и умоляюще шипит:

- Угомонись, человек.

Я из последних сил прикусываю свой язык. И просто жду. Жду, когда она закончит, обрушивая на меня вполне заслуженную божественную кару.

- Молодец, – подбадривает Архан, – потом с тобой поскулим и что-нибудь обязательно придумаем. Ну если, конечно, сейчас не пойдем на корм, – и понизив голос до шепота, продолжает: – Я слышал, что богини очень падки на драконьи яйца. И не только драконьи...

- Да тихо ты... она нас слышит, – обрываю его болтовню. И так много чего сказали лишнего.

Дракон, вытаращив свои, как блюдца, глаза, трусливо поджимает хвост.

А я снова сосредотачиваюсь на лице богини. Ее ухмылка становится шире, а взгляд, как сталь, разрезает не жалея.

- Наговорились?

Хмуро киваю.

- Тогда продолжим. Когда ты и твои подданные последний раз приходили в мой храм?

Давно. Очень. Это женский храм. Знаю, что упустил из своей памяти момент, когда перестал отдавать распоряжения на сбор подношений для храма богини Энеи, предпочитая одаривать другие, более богатые и щедрые со стороны богов святилища.

- Ты забыл, что правит этим миром?

В голове вихрем пролетает война... сила... власть.

Она закатывает глаза, потешаясь надо мной.

- Нет, – и сложив на груди руки, недовольно фыркает. – Когда же вы успели потерять в себе веру в самое главное? Забыть, на чем держится вселенная.

Я удивлено поднимаю брови, не совсем понимая, к чему она клонит.

- Зарвались, мальчики. Все до одного. И я, как ваша мать, одарившая вас второй душой, как бы больно мне ни было, как бы отчаянно ни переживала за каждого, просто обязана принять меры.

Внутри меня сжимается сердце. Хватаюсь за грудь, слушая учащенные удары.

Глава 20

Мой дракон со мной не разговаривает.

Уже несколько дней я живу без его хриплого, нашпигованного сарказмом и пошлыми шутками трепа.

Не то что я особо переживаю. Просто настолько привык к его существованию, что неожиданно для себя скучаю. Да. Оказывается, и я способен чувствовать что-то подобное. Никогда бы не подумал.

Иногда, правда, дракон высовывается наружу и выдает типа такого:

- Придурок. Профукал нашу истинную.

Или еще:

- Где наша самка, идиот?

И все в таком духе.

Я на него не обижаюсь.

Сам знаю, что упустил. Не сумел с самого начала распознать.

А теперь хоть вой.

Тошно и противно.

От себя. Что все это чувствую. И прекратить не могу.

Меня словно сунули в приторный сироп, где я как муха бултыхаюсь, упиваясь влиянием истинности. Но с каждой минутой утопаю все глубже.

Еще чуть-чуть – и захлебнусь, размякну, превращаясь не в жесткого правителя, а в сопливую девку, не способную здраво и адекватно мыслить.

Когда год назад после тех слов богини, камнем упавших на наши головы, мы, оглушенные ее проклятьем, продолжили жить, то не сразу пришли к пониманию, что же на самом деле произошло.

Изменилось все.

Каждый мой день начинался с невыносимого желания найти ее.

Посадить рядом. Присвоить. И наконец, унять этот зуд где-то в районе груди.

И ничего не может перебить это томление: ни вкусная еда, ни любимая охота, ни женщины... другие, агыр (Страшный зверь, рогатый, смутно напоминающий нашего носорога. – Прим. автора).

Я умирал от тоски по той, которую в глаза не видел.

Мои люди с ног сбились в надежде отыскать ее. Сколько я пересмотрел женщин?

Множество. Молодых и красивых. Даже старых и безобразных.

Весь Эйсинкор объехал, отчаявшись настолько, что уже ни на что не хватало ни сил, ни внимания.

Последнюю партию девушек привезли как раз в тот самый день, когда вся моя жизнь перевернулась с ног на голову.

Никогда не думал и не гадал, что всего один лишь взгляд на нее прошибет настолько, что я потеряю себя.

Моя истинная.

При мысли о ней мой дракон недовольно рычит.

Чертова истинность.

Она же шла. Тогда. Прямо в мои руки.

Идеальная.

Высокая.

С этими волосами, белыми, как снег в горах Кравестах.

А глаза... В ее глазах не было и намека на смирение и раболепство. Только вызов. Да такой, что внутренности стягивало в тугой канат. Резало похуже любого ножа, заставляя смотреть как на равную.

И когда я понял, кто она, когда на моем теле появилась метка, а между нами незримая связь, по которой шел за ней вместе со своим драконом. Да, мы как послушные псы преследовали ее, не сходя с ее следа. Я предвкушал... как интересно будет с ней... как интересно будет ломать ее, подстраивать под себя, день за днем делать ее своей.

И тут такой облом.

- Потому что ты лопух, – прерывает мой мысленный поток Архан.

- Ты все не успокоишься?

Недовольно смотрю на себя в зеркало.

Сегодня к вечеру решу вопрос с внучкой этой ведьмы и отправлюсь на поиски истинной.

Вот только... ловлю себя на мысли, в принципе, из-за чего именно мы и повздорили с драконом, что у меня раздвоение личности.

Проклятье.

С одной стороны, я не могу не думать о воссоединении с истинной. А с другой... эта мелкая ведьма, что долго сидит в темнице, под моим надзором, никак не выходит из моей головы.

Девка на внешность так, ни о чем. Не люблю таких. Мелкая.

Смуглая... с темными волосами, торчащими в разные стороны.

Да еще рот как помойка. Не заткнуть и не остановить.

Но что-то не дает мне покоя. Закрываю глаза и передо мной... да... обе.

Дожил.

То ни одна не затрагивала мое нутро... то обе цепанули, да так, что сил больше нет.

Если бы я изначально не видел светловолосую истинную и не чувствовал эту незримую связь. Сюда добавить еще метку, которая появилась сразу, как только истинная пропала, то я бы мог предположить, что эта малявка и есть истинная.

Не понимаю.

Зарываюсь в длинные волосы.

Я запутался.

- Потому что кобель, – фыркает дракон, без стеснения слушая мой внутренний диалог с самим собой.

Ничего.

Сегодня выдам ведьмину внучку замуж, и все наваждение как рукой снимет.

Поправляю сюртук и белый ворот рубашки.

Подхожу к окну, сосредоточенно вглядываясь в задний двор.

По всему моему государству идет рьяная подготовка к празднику.

Жаль, что климат здесь особенный, не располагающий к зимним забавам. Всегда любил снег. Особенно когда с отцом посещал северные земли.

Ничего.

Разберусь с истинной. По-быстренькому обрюхачу ее и отправлюсь на север. Тем более там ждут моего участия. Темная магия не дремлет. И так уже несколько десятков магов повержены ею. И только пламя дракона может искоренить, изничтожить эту дрянь... вот и подсоблю. В скором времени.

Нервно сглатываю.

Как же все не вовремя.

Позади меня раздаются стремительные шаги.

Улыбка сама по себе искривляет мои губы.

- Говорю же, кобель, – бдит мою, нашу верность Архан, не забывая вставлять свои пять золотых.

Да, девка с характером. Ее приближение я ощущаю кожей, и даже сомнения нет, кто это. Никто не смеет заходить ко мне в кабинет с такой наглостью.

Ну ничего. Скоро она перестанет быть моей проблемой, моим наваждением. Забота о ней ляжет исключительно на ее мужа.

Резко оборачиваюсь.

Стоит.

Вытаращив свои глазищи.

Что-то в них такое читается. Все никак понять не могу, о чем она думает.

Дракон тоже тянет к ней свою морду. Принюхивается и разочарованно трясет головой.

Да, брат, это не она. Тогда какого агра я все это чувствую? И почему мое тело живет отдельно от меня, реагируя на мелкую проблему очень ярко и характерно. Да что тело. Душа. У меня буквально дух захватывает, глядя на нее.

- Размазня... – снова ворчит дракон.

Глава 21

Громкий звук разбивающейся на мелкие черепушки вазы приводит меня в полный восторг. Давно я не так не веселилась. А еще не воодушевлялась, позволяя выплеснуть накопившиеся в этом мире эмоции.

Почему я раньше не знала о таком действенном способе психоэмоциональной разгрузки?

И никакие психологи не нужны. Напряжение как рукой снимает.

Да, я громлю комнату, в которой меня заперли. Сразу после того, как этот... ох... Ну не придумали еще таких слов, которые этот гад заслужил. Но ничего. Я стараюсь. И скрупулезно вытаскиваю из недр своей памяти довольно интересные, я бы даже сказала, самобытные выражения. Любители такого жаргона мной бы гордились.

И все потому что довел. До крайней точки кипения.

Удумал он. Выдать меня замуж.

Злорадствуя, хмыкаю и беру очередную вазу. Далеко отвожу руку и резко выбрасываю вперед, целясь в дверь.

В яблочко.

Опытным путем выявлено, что звук от удара по дереву громче, урон больше, а звон стоит – не нарадуюсь.

Победоносно прыгаю, хлопая в ладоши. Но вспоминаю нашу последнюю встречу и снова хмурю брови.

Он даже слушать меня не стал. Просто сплавил в руки страже.

Ну ничего. Я одного так лягнула, что он надолго меня запомнит. Особенно если в ближайшее время решит приударить за какой-нибудь девицей. Фиаско ему гарантировано. Нисколько не стыдно. Вот ни капельки. Душа требует мести. Жаль, что слюна у меня не ядовитая. Ох и разошлась бы тогда. Плевалась бы в разные стороны. Чтобы наверняка.

Ко мне пытались пропихнуть служанок. Я их послала к той самой бабушке. И они, испуганно тараща на меня глаза, послушно убежали. Видимо, знакомы с ней и дорогу знают.

А я с наслаждением принялась за комнату, разбирая ее по кусочкам.

Оказывается, стул сломать, обычный деревянный, не простая задача. Но если подойти к этому не скучному процессу с умом и, например, попрыгать на нем, то он с легкостью разлетается на детали. А уж их ломать – одно удовольствие.

Единственный минус – по истечении времени крушить остается нечего. Но я не сдаюсь и перехожу на подушки, превращая комнату в снежное царство.

От пуха свербит в носу.

Похоже, у меня аллергия на пух. Громко чихаю и замираю, когда за дверью слышится знакомый тембр.

Ну наконец-то.

- Вы что, не можете справится с какой-то девчонкой?

Ха.

Да они отродясь не видели столько прыти. Да еще от кого? От женщины. Судя по местным девицам, они не то что ругаться, они слова боятся высказать супротив.

Ненадолго откладываю свое занятие. Прислушиваюсь, но не успеваю даже отдышаться, как дверь с грохотом распахивается и ко мне влетает разъяренный, батюшки мои, какие мы грозные, царек.

Увидев, что я натворила с его, между прочим, имуществом, он в ступоре замирает. Хотя я успеваю заметить в его взгляде недоумение и шок.

Так тебе.

Показательно берусь за последнюю подушку. И без труда, приноровилась уже, разрываю ее, чтобы с триумфом, внимательно следя за его реакцией, разбросать подле себя пух.

Красота.

- Что ты творишь? – шипит дракон сквозь стиснутые зубы.

- А ты что, сам не видишь? – отвечаю вопросом на вопрос и поднимаю с пола горсть пуха, чтобы запулить в него. Он, конечно, не долетает. Слишком легкий. Но зато как красиво опускается на пол.

Любуюсь.

- Хорошо, – сжимает и разжимает кулаки. Какой молодец. Сдерживает себя. – Зачем ты это делаешь?

Упираю руки в боки.

Ну что же. Теперь можно и поговорить.

- Я не буду ни за кого выходить замуж.

Он раздраженно глядит на меня, серьезно так, не сводя своих ледяных глаз.

Что задумал?

- Пойдешь как миленькая. Я не буду с тобой возиться.

Ищу глазами, что в него запустить, и разочарованно соплю. Тяжелые, режущие и острые предметы закончились. Ну, очень жаль.

Тогда, не придумав ничего более оригинального, просто упрямо топаю ногой, настаивая на своем.

- Если ты меня не слышишь, тогда, будь так добр, читай по губам – НИ ЗА ЧТО!

Устремляется ко мне.

Я не успеваю даже вскрикнуть или отойти в сторону, как он с силой хватает меня за плечи и начинает трясти. Голова на шее болтается в разные стороны. Меня начинает мутить.

- Пойдешь, – рычит прямо в лицо. – Если надо, свяжу тебя по рукам и ногам и в таком виде доставлю в храм. А дальше не моя проблема. Пусть муж с тобой такой разбирается.

И вдруг мне от его слов так обидно становится. Прям очень. Что-то внутри переворачивается. И, удивляясь сама себе, начинаю не злиться, а трезво и расчетливо размышлять, делая определенные выводы.

Меня сюда отправили как его суженую.

Так? Так.

А значит, для него я вся такая идеальная и распрекрасная?

Пусть тогда обломится, горилла белобрысая.

Спокойно убираю его руки со своих плеч. Он, ожидая от меня подвоха, нехотя, но поддается, с подозрением разглядывая мое лицо.

Отхожу медленно назад. Расправляю плечи, хмурясь, что он, не изменяя своим желаниям, таращится на мою грудь, и выдаю:

- Хорошо. Будь по-твоему. Но потом не говори, что я тебя не предупреждала.

Глава 22

Возможно... Хотя почему возможно, уже наверняка, что я тронулась умом. Я, у которой чувства всегда были на самом последнем месте, а разум работал четко и без перебоев. А здесь, получается, совсем сбрендила и согласилась выйти замуж.

Ну а что? Достал. Вот честно. Поэтому сейчас, прилагая все свои умения и таланты, я рисую самое необыкновенное подвенечное платье.

Мечту.

Моими волшебными красками.

Чтобы утереть царьку нос. Красивый, с небольшой горбинкой. Но нос, который он сует, куда ему не следует.

В конце концов в этом мире я ненадолго. А значит, на земле мое замужество останется в прошлом как незначительное недоразумение. А возможно, и развлечение.

Ну а что... Вдруг мой жених мне возьмет и понравится.

Краски ложатся ровно. А платье получается просто загляденье. Оно не будет белым. Это не мой цвет. В нем я как бледная моль. Серая и невзрачная. Поэтому, нарушая традиции, делаю его небесно-голубым. Переливающимся. В форме русалки, со шлейфом и изысканными кружевами.

Через час кропотливой работы у меня появилось оно. Боже. Никогда не видела ничего более прекрасного.

Веду по тонкой материи пальчиком. Жаль, что похвастаться некому. Подруг у меня было немного. Одна, и как оказалось, не подруга и вовсе. А здесь, в этом мире...

От грустных мыслей меня отвлекает стук в дверь.

Я быстро прячу свой наряд. И послушно, опустив глаза в пол, сажусь на кровать. Вернее на то, что от нее осталось.

Устроенный мною беспорядок спешно убрали, пока я, пыхтящая от негодования, приходила в себя после встречи с драконом. Но сломанную мебель заменить не успели. Даже стулья не принесли. Только огромное зеркало.

На их месте я бы хорошенько подумала, прежде решилась его принести. Желание крушить немного ослабло. Но кто его знает, что будет дальше. Во мне еще бурлит гнев и желание мстить.

Дверь распахивается, и в нее входят две молчаливые служанки, неся с собой платье. Белое. Подвенечное.

Значит, все-таки решил приукрасить невесту.

Гад, да и только.

- Платье оставьте там и можете быть свободны, – говорю четко и бескомпромиссно.

- Но, – возражает одна из них, – нам велено собрать невесту. До церемонии осталось два часа. Вы не справитесь сами.

- Справлюсь.

Стоим глядим друг на друга. Она, видимо вспомнив, что я буквально за несколько часов сотворила с этой комнатой, идти на открытое противостояние не решается.

Молча, поджав свои тонкие губы, они все же кладут платье на кровать и уходят.

Итак, что тут у нас? Платье никакое.

Недовольно морщусь. Прикладываю его к себе. Даже в этом облике оно мне ужасно не идет. Слишком пышное и короткое.

Ууу. Жмот.

Значит, я все правильно сделала. Буду облачаться в свое.

Бережно достаю обнову. Сбрасываю старый наряд.

Платье садится идеально. Лишь слегка длинновато.

Почему оно получилось моего родного размера и длины – неизвестно.

Темные волосы красиво ниспадают на открытые плечи. Кстати, как девушка я ничего. Миниатюрная брюнетка, с огромными карими глазами, россыпью веснушек. И если бы не мой природный колючий взгляд, я бы могла назвать себя по-кукольному милой. Все портит взгляд.

Фыркаю.

Ну ничего поделать с собой не могу.

Делаю круг.

Идеально.

Мягкая сборка округляет и без того пышные бедра. Длинные перчатки в комплекте отлично подчеркивают покатые плечи и изящество рук. А спина... думаю, блондинистый гад должен оценить, с выступающими лопатками приковывает взгляд и как минимум будоражит фантазию, а как максимум заставит его подавиться своим длинным языком.

Замираю в предвкушении.

А обувь?

Задираю подол платья. Они думали, что я пойду в старых, повидавших виды ботинках?

Придется рисовать... и рисую. На высоченном каблуке.

С размером справляюсь на ура. Ножка смотрится офигенно. Да еще нигде не жмут. Ай да краски... ай да молодцы.

Вся такая нарядная сижу жду. Но с каждой минутой меня все больше одолевают мучительные сомнения. А вдруг я зря все это затеяла? Но вспомнив лицо Кая... отгоняю плохие мысли прочь.

Он заслуживает и большего. Ничего, прорвемся.

И когда, измученная до предела, я уже желаю одного, все бросить и сбежать куда глаза глядят, за мной приходят...

Глава 23

Я настороженно слежу за открывающейся дверью, ожидая кого угодно, но только не хмурую низенькую женщину, которая с порога, увидев меня, начинает еще больше хмуриться и с раздражением поджимать губы. Что, не нравлюсь?

Медленно поднимаюсь с кровати и, задрав повыше голову, бросаю вопросительный взгляд типа: и что надобно?

Взгляд мой оценивают, и наряд тоже... Ее лицо покрывается пятнами, я же для пущей выразительности еще и делаю поворот вокруг себя, демонстрируя и открытую спину, и покатые плечи... и туфли... ну, короче, злю ее еще сильнее.

- В таком в храм нельзя... – говорит приглушенно. А у самой из ушей только что пар не валит. Отлично. Познакомились. Теперь переходим к сближению.

Делаю шаг к ней навстречу, а она два назад.

Приторно улыбаюсь.

- А что не так? По-моему, самое то. Уверена, ваше величество оценит.

- Четвертует, – шипит себе под нос, но я прекрасно слышу ее слова.

- Ой. Да ладно. Вот увидите, ничего он вам не сделает.

Она показательно закатывает глаза.

- Да я не за себя переживаю.

Отвечаю удивленным взглядом.

Даже так?

- За меня точно не стоит беспокоиться, – игриво улыбаюсь, чувствуя, как атмосфера между нами меняется. Нет больше злости, скорее искреннее участие. Немного опешив от такой перемены, спрятав все свои колючки обратно, поправляю распущенные волосы, пока женщина понимающе улыбается и как нерадивому ребенку говорит.

- Пойдем, что ли, замуж тебя отдадим.

Послушно следую за незнакомкой и все гадаю... интересно, кто она такая? Наряд у возрастной барышни простой, но новый. А спину держит так, словно сама королева передо мной. Ладно. И здесь разберемся.

Мои каблуки звонко стучат по каменному полу. Идти не то что сложно, привыкла щеголять на такой высоте, но долго по такой неровности идти точно не смогу. Никакой цивилизации и элементарных человеческих удобств. А все командовать лезет. Варвар. Лучше бы навел порядок в своем государстве.

К счастью, возле выхода из моей тюрьмы, ну а как еще мне назвать здание, в котором меня держат взаперти, нас ожидает экипаж. Закрытый. Темно-синего цвета. С гербом в виде дракона. Королевский, небось? Вот только лошадей не видно. Неужели здесь есть бензин или все работает от магии, что вернее всего. Неуверенно поднимаюсь по небольшой лесенке и сажусь на мягкую скамейку. Жадно смотрю в небольшое окошко... Страшно. А если что-то пойдет не так и какую скорость развивает данный аппарат?

Напротив устраивается та самая женщина. И прилежно сложив руки, начинает внимательно рассматривать меня. Как эксклюзивный экспонат. От вредности хочется высунуть язык, но я держу себя в руках. Не нужно сразу показывать темную сторону своего характера. Пусть немного попривыкнет.

Экипаж плавно трогается и так же аккуратно начинает движение. Я немного отпускаю напряжение и отвечаю на заинтересованный взгляд своей соседки, приподняв одну бровь.

- Значит так... – начинает. – В храме вести себя спокойно.

Громко хмыкаю. Ну это как получится. Но, заметив строгий взгляд, примирительно поднимаю руки.

Хорошо, буду паинькой.

Теперь она фыркает, не совсем веря в мою покорность.

- Глаза лишний раз не поднимать. Жених у тебя...

Вот здесь замираю я. Уж больно интересно, за кого собрался меня отдать чешуйчатый.

- Мягко говоря, не слишком дружелюбный. И при нем лучше подсобрать свои ноготки, – продолжает женщина.

По телу проносится предательская дрожь, которую я сразу же выжигаю с корнями. Ничего. У меня есть краски. Их я спрятала под платье, надежно прикрепив к ноге. Если что удумает мой женишок – сбегу. Пусть сами со своей истинностью разбираются. Или женятся друг на друге. Представив длинную прозрачную фату на голове дракона, давлюсь от смеха.

Совет им да любовь. А я сама узнаю способ попасть домой. Другой. Обязательно.

- И зря ты надела это странное платье.

Поглаживаю ладонями переливающуюся ткань и немного обиженно пожимаю плечами.

Ну вот что прицепилась?

- Почему? – стараюсь говорить спокойно. Мне и правда интересно почему. Почему все здесь пытаются угодить мужикам, забывая о себе.

- Ты другая, даже пахнешь иначе.

В ее глазах загорается странный огонек. Ноздри широко расширяются, словно она и правда меня нюхает. Она не человек? Хотя меня уже ничего не удивляет.

- А платье только подчеркивает твою необычность, – подытоживает свои мысли женщина и, как оказывается, вовремя. Экипаж останавливается.

Ну что же. Пора!

Я самостоятельно распахиваю дверь и, прежде чем решительно выйти, отвечаю:

- На то и рассчитано – произвести самое необычное впечатление.

Глава 24

Ловко спускаюсь, приземляясь с подножки на мощенную камнем дорожку.

Вдыхаю полной грудью, впуская в себя теплый, ласковый воздух.

И замираю, с ужасом созерцая просто огромное количество народу.

Боже.

Такое скопление здесь, в этом мире, я вижу впервые.

Люди, как мухи, облепляют парадный двор. Да и жужжат так же.

- Кто все эти люди?

Женщина с задержкой выходит из транспорта и, поправив накрахмаленный чепчик, становится рядом. Ее взгляд недовольно проходится по толпе.

- Зеваки. Не часто, на моем веку ни разу, король делает такие одолжения. Чтобы лично вести невесту к алтарю. Вот и пришли поглазеть.

Ни разу. Честь-то какая.

Внутри неприятно шевелится злость. Не нужно было болтать своим длинным языком, а взять и провернуть эту свадьбу без лишней шумихи.

Но куда там.

Нарцисс недоделанный.

Даже здесь не упускает возможность покрасоваться.

Чувствую кожей любопытные взгляды.

Неприятное ощущение.

Я словно на витрине, вся такая с бантиком на боку. И каждый норовит рассмотреть меня поближе. Еще и двигаются в мою сторону, сужая и без того узкую дорожку, ведущую к величественному и очень красивому зданию.

Видимо, это и есть храм, где мне предстоит обручиться с неведомой зверюшкой... ой, я хотела сказать, женихом.

На толпу напускают стражников. Грозных и сосредоточенных. Беспощадно потеющих от натуги или палящего солнца.

Не нравится мне все это, ох как не нравится. Но куда деваться с подводной лодки. Придется идти до конца.

- Нам нужно туда? – интересуюсь у женщины, кивая в сторону храма.

- Да. И идти придется быстро.

- Вот еще, – вредничаю. – Специально пойду медленно.

Женщина удивленно поднимает брови, и мне приходится пояснить.

- От голодной своры собак не убежишь. Наоборот, нужно двигаться медленно и аккуратно. Пусть рассмотрят со всех сторон и успокоятся. Не жалко. Им нужна пища для сплетен? Ну так не оставлять же их голодными?

Женщина заговорщически ухмыляется и неожиданно хватает меня за ладонь.

- Откажись от венчания.

Теперь настает моя пора удивляться.

- Почему это?

- Сама знаешь, – загадочно отвечает, сверкая не совсем человеческими глазами. Интересно, кто она такая?

- Нет, – решительно отметаю ее предложение. – Я пойду до конца.

И натянув на лицо самую очаровательную в своем арсенале улыбку, делаю первый шаг.

А дальше все идет как по накатанной.

От вида моего платья у зевак отваливается челюсть. Я иду как королева, стараясь не смотреть по сторонам, и, конечно, вовсю виляю бедрами, куда без этого. И вроде все более-менее ничего. Ровно до того момента, пока не натыкаюсь на ледяной взгляд стоящего на входе мужчины.

Дракон.

Спотыкаюсь и... Крепкие руки ловят, прижимают к своему твердому телу.

Позволяю себе вдохнуть его запах. Впустить его в свои легкие и мурлыкать как кошка. Пахнет гад восхитительно. Что-то морозное, с кедровыми нотками.

Блаженно закрываю глаза.

Так, Морозова... ты, между прочим, немножко здесь замуж собираешься... за другого.

Настойчиво освобождаюсь. И наградив дракона надменным взглядом, отстраняюсь.

Ну его. Еще и оделся в такой прикид, что глаз не отвести ни мне, ни тем барышням, что глазеют и слюни пускают.

Прости... Господи.

Его же льдинки сканируют меня с головы до ног. Без осмотра не остается ни один миллиметр моего тела. И с каждой секундой в его взгляде нарастает пожар, опаляя не хуже настоящего. Покрываюсь алыми пятнами, краснея как школьница. Пока Кай, сужая глаза, трещит скулами. Так сильно он стискивает свою челюсть.

Ох как его шибануло. Небось не нравится, что нарушила его распоряжение вырядиться в то бесформенное платье. Да, милый, улыбаюсь барракудой, сверкая своими зубами. Я в этом выйду замуж за твоего протеже, и ничего ты мне не сделаешь.

Хватает за руку, чуть повыше локтя, и вжимает в свой бок. Не дернуться и не отстраниться.

- Мне больно, – шиплю.

- Потерпишь, – огрызается и волочит меня к входу.

За спиной с грохотом захлопываются тяжелые двери.

Меня наконец отпускают и милостиво позволяют привыкнуть к перемене света.

Как красиво.

Я задираю голову, осматривая высокие потолки. Повсюду горят свечи или огни... чем-то напоминающие наши современные светодиоды. Они, как живые организмы, мерцают, превращая это огромное помещение в сказку.

Зал длинный, со множеством скамеечек с бархатной темно-зеленой обивкой. Посередине что-то вроде алтаря с зеркальными стенами. А вокруг него молча, повернув в нашу сторону головы, стоят люди. Двое мужчин. Один из них который, судя по наряду, – жених. С облегчением выдыхаю, когда замечаю, что у него довольно приятная наружность. Я, честно говоря, боялась, что на его месте окажется какой-нибудь жуткий старикашка.

Но нет. На вид ему около тридцати. Невысокий, но коренастый.

Отмечаю еще какую-то женщину, стоящую неподалеку. Но не придаю ей никакого значения. Это ничего не значащие для меня люди... или не люди. Мне все равно. Я с ними дружбу заводить или детей там крестить не собираюсь.

Лицо жениха видно плохо. Делаю шаг навстречу, намереваясь как можно скорее покончить со всем этим цирком. Но снова стальная ладонь останавливает меня.

- Не так быстро. Мы должны дождаться приглашения богов, – с полной серьезностью шепчет мне на ухо дракон.

Ох уж этот мир. К встрече богов я совсем не готова... была.

Ой, да ладно тебе, Снежка. Ты настоящего дракона видела. От вида бога явно в обморок не грохнешься. Наверное...

Стоим. Ждем. Я в напряжении. Царек, из-под полуопущенных ресниц слежу за его мимикой, тоже не шибко радуется, что замуж меня отдает.

И что, говорится, не нравится? Все же делаю, как он хочет.

Внезапно зал озаряет яркий свет. Я щурюсь.

- Вот теперь пора.

Ну наконец-то.

Идем при полной тишине.

Все-таки у нас на земле, в частности в России, на свадебной церемонии намного веселее. Марш там играет Мендельсона... а здесь как на убой ведут.