Перо феникса

Глава 1. Вот так я и попала...

«Забежишь в магазин после музея? Купишь Марку жаропонижающего, а мне — успокоительного хмельного?» — читала я смс от бывшего мужа, испепеляя ее праведным гневом. Развелись четыре года назад, а он до сих пор живет с нами и совершает регулярные набеги на наш холодильник, потому что в его — мышь повесилась. Половцы бы изумились его изобретательности и настырности.

Ох, вот и зачем я однажды повелась на его харизму? Теперь каждый день страдаю от того, что хочется по этой харизме хорошенько стукнуть. И как неприятно это признавать, но мама была права. Она еще в первый раз, как его увидела, сказала: «Поздравляю, доченька, ты дура».

— Как вы думаете, что это за красивая девушка? — спросил детей экскурсовод, отвлекая меня от мысли о горе-муже.

— Рапунцель?

— Ну, в некотором роде она, конечно, похожа на Рапунцель. Но нет. Это Золотой Волос. У нее волосы из настоящего золота. И она целыми днями сидит на камне у реки и полощет свою длинную косу.

— Зачем же она это делает? — поинтересовался Ваня.

— Она бы рада сбежать, да только коса настолько тяжелая, что она просто не может этого сделать. Да и Золотой Полоз (ее отец) приковал красавицу к реке, потому что волосы ее волшебные. Девушка должна наполнять реки самородным золотом. Но однажды охотник Айлып обнаружил нашу красавицу с золотыми волосами. Золотой Волос предложила взять ее в жены, но нужно остерегаться ее отца, Золотого Полоза. Три раза Айлып спасал девушку от него. И удалось спрятаться только на маленьком островке в середине озера, — продолжила историю экскурсовод, оглядывая детей проницательными глазами и с печатью усталости на лице.

— Ма-ам, может, мы уже домой поедем? — спросил Олежек, переступая с ноги на ногу. Ну не любит он ходить по музеям. Признаться честно, меня это тоже в тоску ввело. Хэппи энд вышел не очень счастливым, погода хмурая и дождливая, дома ждет еще один больной ребенок и слишком харизматичный бывший муж.

Вообще, обычно я в более благодатном расположении духа, но сегодня все утро не покидает ощущение чего-то неизбежного. Словно вот-вот что-то должно случиться. Я даже периодически нервно оглядывалась по сторонам, ощущая на себе чей-то тяжелый взгляд. Вот и сейчас… Но я отмахнулась от него, как от назойливой мошки.

— Да, конечно. Только заполню приглашение, и поедем, — ответила Олегу.

Я залезла в свой бездонный рюкзак. «Пространственный карман там, что ли?» — мысленно хихикнула я, начитавшись фэнтези. Вечно ничего не найдешь.

— Малыш, а можешь попросить у какой-нибудь тети ручку?

Сын тут же понесся сломя голову, параллельно преодолевая полосу препятствий из рюкзаков, пакетов, чьих-то ног и даже головы, неожиданно опустившейся над своими ботинками. И врезался в женщину, которая приковывала к себе взгляды абсолютно всех присутствующих.

Она была настолько необычно одета, что казалась не из этого времени: широкополая красная шляпа с крупными цветами; пальто длинное — до самых пят; высокая, статная, осанка королевская (сейчас-то все сутулятся, а у нее будто палка вместо спины); лицо вроде морщинистое, но глаза такие ясные, словно неоновые, что даже я с другого конца коридора разглядела их; золотые волосы до поясницы, заплетенные в необычную косу с лентами и камнями.

Очень интересная дама, чувствуется, что когда-то была безумно красивая, хотя и сейчас от нее веет интригующим шармом и какой-то тайной, к которой так и хочется прикоснуться.

— Ой, простите, пожалуйста. Я вас не заметил. А ручки у вас нет? Мама попросила, — протараторил сын.

— Конечно, есть, малыш. Только ручка у меня волшебная. Ты ее береги. Договорились? — произнесла женщина, улыбаясь своей ослепительной улыбкой (а во мне зашевелилась зависть), и протянула Олегу перо.

— Договорились! — радостно ответил Олежек. Схватил ручку и побежал ко мне.

— Мама, мама, мне тетя дала волшебную ручку! Только странная она какая-то, на перышко похожа. А писать она вообще умеет?

Я взяла у него перо. Действительно ручка, только в виде птичьего пера. Стержень явно из золота, оперение местами переливается неярким солнечным светом и даже как будто немного теплое. Удивительной красоты вещь и, наверное, дорогая. Надо будет обязательно вернуть. Хотя после слов «волшебная» сын точно не захочет этого делать. Придется вести переговоры…

Я заполнила приглашение для олимпиады по музеям. Ну ладно, если по-честному, то списала у папы Насти. Он молодец, быстро все ответы нашел.

— Олежек, пойдем поищем ту тетю, у которой ты ручку одолжил?

— Но мама, она сказала мне беречь ее! Что она волшебная! Я не могу ее отдать. Она моя! — начал канючить сын.

— Малыш, я тебя прекрасно понимаю, но мы должны ее вернуть. Она явно дорогая. Пожалуйста, пойдем поищем тетю. Если хочешь, ты можешь у нее спросить, можно ли тебе ее оставить.

— Ну ладно. Пойдем, — сын вздохнул и нахмурил брови, но пошел искать ту женщину.

Мы обошли все залы в музее, заглянули в туалет и в раздевалку. Я даже спросила у оставшихся там людей, но они удивленно хлопали глазами, утверждая, что такую женщину не видели. Хотя я же прекрасно помню, как все ее разглядывали. Что ж, видимо, она и вправду решила подарить сыну эту ручку.

— Ладно, малыш, мы с тобой попытались отыскать тетю, но она, скорее всего, ушла. Так что можешь оставить перо себе. Пойдем одеваться?

— Ура-а! Я же говорил! — подпрыгивая от нетерпения, побежал сын в раздевалку, ну а я поплелась следом за ним.

Пока я одевала ребенка, он бережно держал перо в руках, гладил его оперение и даже понюхал. Надеюсь, хоть лизать не начнет, как мороженку? Знаю я его пристрастие — тянуть в рот все, что плохо лежит.

И спустя несколько минут мы вышли из музея. В лицо ударил холодный ветер, лил дождь. Я пыталась в своем бездонном рюкзаке отыскать зонт. К счастью, в отличие от ручки, тот нашелся быстро. Пока я, борясь с ветром, раскрывала его, сын довольный скакал по лужам. А у меня зазвонил телефон:

Глава 2. Неприятное знакомство.

Вставать мне не хотелось. Голова гудела так, словно мои тараканы били в барабаны, а в глаза насыпали песка. Язык прилип к небу, а в теле была безумная слабость и ломота, что я и пальцем пошевелить боялась.

Может, пока мы валялись в луже, по нам еще и каток проехал? Или машина нас сбила? Ну не бывает настолько хреново от одного лишь падения! Поэтому я просто лежала звездой и пыталась собраться хотя бы с мыслями, которые лихорадочно метались в моей голове, никак не желая собираться в единую картину.

Когда в ушах перестало звенеть, меня смутила тишина — на улице лил дождь, проезжали машины, а тут тихо, сухо и жарко. Невыносимо жарко. Я начала нервно расстегивать молнию на своей куртке, но она никак не поддавалась. Тогда я просто ее разорвала и, наконец, смогла вздохнуть спокойно.

Услышала шебуршание и стоны.

«Наверное, это Олежек», — решила я.

Превозмогая боль, я все-таки открыла один глаз. И закрыла. Затем открыла второй, не поверила ему и распахнула оба. А после к братьям зенкам добавился еще и рот.

— Божечки… — прошептала, разглядывая окружающее меня пространство, совершенно точно не похожее на лужу перед музеем.

Я лежала на полу и пялилась на потолок. Красивый потолок, надо признаться. Его украшали деревянные панно кофейного цвета в обрамлении белоснежных рамок. В самом центральном квадрате висела интересная люстра с двумя-тремя десятками маленьких лампочек, которые свисали вниз, как сосульки, и странно подрагивали. Я даже зажмурила глаза и снова их распахнула. Не показалось. Они действительно немного «парили» в воздухе.

Привстав на локтях, я решила осмотреть все остальное.

Мы находились в небольшом кабинете, который, вероятнее всего, принадлежал мужчине. В нем чувствовалась сильная мужская энергетика, а в воздухе витал крепкий аромат кофе, грозы и дягиля.

Стены покрашены приглушенным темно-синим цветом, а снизу были обшиты каким-то деревом, окрашенным в тон панно на потолке.

Добротная мебель уставлена книгами и странными камнями, а может, кристаллами. Те, в свою очередь, красиво переливались всеми цветами радуги.

У свободной от стеллажей стены расположился кожаный диван со стеклянным кофейным столиком, а у окна расположился массивный стол — вроде деревянный, но столешница как будто из камня. Я чуть подползла и потрогала — холодная. На столе стояла лампа, чем-то напоминающая керосинку, только красивее. Стеклянный плафон больше, да и нет фитиля, впрочем, как и самой лампочки. Основание явно из золота, инкрустированное камнями.

Сам стол был в идеальном порядке, где каждый предмет выложен в определенной последовательности, которая выверена до миллиметра. Казалось, если сдвинуть ручку, то ее владелец сразу это заметит.

«Так, а где сын?» — своевременно посетила меня умная мысль, и я все-таки встала на трясущихся ногах, опираясь руками о крышку стола.

— Олег, ты где??? — сказала я почему-то шепотом.

— Я тут… — также шепотом донесся голос сына откуда-то снизу.

Я опустила глаза, увидела маленькую ножку в голубом сапоге с крокодилом. И зачем он только туда забрался? То-то я сразу его не заметила.

— А ты что там делаешь? — медленно переступая ногами, все также придерживаясь за стол, обходила я препятствие.

— А где мы? — резонный вопрос задал сын.

— Если бы я только знала… Давай отсюда выбираться?

Я отодвинула кресло, которое заперло ребенка под столом, и наклонилась к сыну, но тут я услышала шаги и голоса.

— Быстро прячься! — залезла я к нему под стол, задвинула кресло на место и показала жестом молчать и не двигаться.

— У меня сегодня много дел! — почти прорычал мужской голос. — Меня ни для кого нет! Всем так и передайте! Это ясно?

— Как прикажете, мас Энвери. — тихо ответил женский голос.

Дверь отворилась и тут же хлопнула. Мне подумалось, что еще чуть-чуть, и она бы наверняка слетела с петель. Я посильнее обняла сына, зажмурила глаза и дышала через раз. Очень захотелось, чтобы было как в детстве — если ты никого не видишь, то тебя тоже никто не найдет.

И в кабинете стало тихо. О-о-очень тихо. Я открыла глаза, нервно прислушиваясь. «Вышел что ли он, а не зашел?» — чуть не спросила я вслух, вовремя отвесив себе мысленный подзатыльник. Только двигаться не рискнула.

Но тут меня яростно выдернули из-под стола. Я сильно ударилась головой об столешницу, челюсть звучно хлопнула, прикусив язык, а затем меня за горло прижали к стеллажу.

Так больно и страшно мне не было еще никогда. Из глаз брызнули слезы, руками я пыталась отцепить от себя этого монстра, ногами болталась и била обо все, до чего только могла дотянуться, я даже пыталась кусаться. Но остановить медведя было бы проще, чем его.

— Ты-ы кто-о??? — протянул сквозь зубы монстр, прижимая меня еще сильнее.

Да, это точно было настоящее чудовище: волосы его развевались и светились, глаза полыхали ярко-голубым пламенем, и, по-моему, из них вылетали настоящие искры, ногти впивались мне в шею, и казалось, что еще чуть-чуть, и доберутся до артерии, ну либо он просто сломает мне шею.

Ответить? Да легко. Сейчас только перестану хлопать ртом, как рыба на земле.

Когда в глазах уже плясали звездочки, легкие горели изнутри, а сил не осталось на то, чтобы вырваться, я услышала смелый голос моего сына:

— Отпусти! Мою! Маму! — прокричал мой отважный ребенок. И стукнул своим кулаком монстра по руке, что держала меня.

Монстр обернулся, удивился, но руку убрал. Я же, потеряв опору, свалилась, как куль, на пол. И, глядя на него снизу вверх, заметила, что светиться он тоже перестал.

Мужчина посмотрел на серьезного Олега, на испуганную меня и отошел на шаг назад. Я же на чистом упрямстве собрала остатки своих сил и поднялась на ноги. Медленно подошла к ребенку и встала, загородив его спиной.

Горло саднило, что так и хотелось потереть его рукой, но я не собиралась демонстрировать свою слабость, поэтому, гордо вздернув подбородок, смотрела прямо в глаза этому то ли мужчине, то ли монстру.

Глава 3. Неприятный разговор.

Я — любительница фэнтези, не раз читала о других мирах и попаданцах. Даже в истории вроде как есть доказательства случаев, когда кто-то куда-то попал. Но сама мысль, что я могла вот так влипнуть, казалась мне совершенно абсурдной. Хоть я и чувствовала, что говорю как-то не так. Вроде говорю и понимаю, но словно на другом языке. Ну глупость же? Наверное, все же я очень сильно стукнулась головой, а сейчас просто лежу в больнице в коме… А ведь дома меня ждет бывший муж с Марком, родителями и Белкой. Надеюсь, хоть с Олегом все в порядке, что он там на Земле жив и здоров, пока я тут в коме страдаю галлюцинациями…

— А это все перышко! Оно привело нас сюда. — безмятежно добавил сын, вырывая меня из странных раздумий.

Он выудил из кармана своей курточки наше перо-ручку и показал его монстру, даже помахал им, демонстрируя яркое свечение.

«Настоящий мужчина» подошел к мальчику и протянул руку. Но только он попытался прикоснуться к перу, как мир содрогнулся, что-то бахнуло, а затем сверкнуло и шибануло его по пальцам, после чего противно так потянуло запахом подгоревшего мяса. Так его! Я даже обрадовалась, немного удовлетворенная маленькой местью. Пусть и не моей.

Перо засветилось еще ярче, словно показывая, что не надо лапать, раз не твое. По стержню растекались всполохи, как будто сам огонь там плясал. Надо заметить, сына оно не било, что несказанно меня радовало. А вот монстру досталось. Его рука покраснела, пальцы покрылись жуткими волдырями, из которых сочилась сукровица. Мужчина шипел и очень недобро на нас смотрел. Я же, как ни пыталась, не могла скрыть улыбки, заставив его нахмуриться еще сильнее.

Монстр медленно прошел к дивану и сел, закинув ногу на ногу. Здоровую руку он положил на спинку, а больную, которая уже, видимо, как его бровь, чудесным образом исцелилась, положил на колено и забарабанил пальцами.

Мы же с сыном продолжали стоять и хлопать глазами. Но мои глаза, как и руки, перестали слушаться и сами начали разглядывать этого человека, который, несомненно, производил неизгладимое впечатление на нежное девичье сердце. А я тут совершенно ни при чем, честно-честно.

На вид ему было лет 30-35, и он был по-настоящему большой. Нет, огромный! Как Халк, только, к счастью, не зеленый и физиономией поприятней. Плечи широкие, руки сильные (это я успела убедиться, как он одной рукой поднял меня, чуть не сломав шею). А еще всякие бицепсы-трицепсы отчетливо проступали через ткань его одежды.

На диване сидел расслабленно, видимо, понял, что нас бояться глупо. Хотя, учитывая, что разбитую об голову лампу он и не заметил, сомневаюсь, что мы бы могли ему сделать хоть что-то.

Пока о чем-то думал, хмурил кустистые брови и периодически тер волевой квадратный подбородок, говоривший явно об его упрямстве и непростом характере.

Глаза у него необычные — ярко-голубые, словно неоновые. Сразу вспомнила, как он сам весь светился, эдакая новогодняя елка. Интересно, как он это делает?

Волосы у него достаточно длинные для мужчины, ниже плеч и распущены, иссиня-черного цвета, но если приглядеться, местами светятся, напоминая голубые люминесцентные нити. Красиво, однако. Я даже залюбовалась.

Одет в темно-синий (почти черный) деловой костюм, практически не отличающийся от тех, к чему мы привыкли. Только украшали его высокий воротник и манжеты, расшитые серебряными нитями. Орнамент напоминал чем-то вышивку на славянских рубахах. Запонки тоже серебряные с камнями, похожими на сапфиры. А вот белая шелковая рубашка то ли с рюшами, то ли со сложным бантом на шее, как носили у нас в 18 веке. Красивый чертяка. Глядя на него, все мои чувства затрепетали, а тараканы в голове слаженно вздохнули и закапали слюной.

— Это перо феникса, — после недолгого молчания сказал «настоящий мужчина». Он не спрашивал, он утверждал. Да еще и таким хриплым голосом, что невольно по рукам и загривку побежали мурашки. С тараканами они, что ли, сговорились?

Честно, я очень пыталась понять свою нездоровую реакцию на него, но пока не выходило. Раньше со мной такого не случалось, а тут хотелось броситься ему на шею, повиснуть обезьянкой и больше не отпускать. И это несмотря на то, что он еще и пугал до жути.

— Это та огненная птица, которая перерождается из пепла? — почему-то шепотом спросил Олег, нежно глядя на перо.

— Все верно, малец. Когда феникс перерождается, то роняет пылающее перо, наделенное магией света. Именно поэтому оно так светится. В нем течет магия. — монстр встал с дивана и подошел поближе к сыну, чтобы получше рассмотреть перо, но больше не делал попыток забрать его.

— Та тетя так и сказала, что перо волшебное! А мне надо его оберегать. — важно выпятив грудь, произнес Олег.

— Что за тетя? — мужчина настороженно посмотрел на ребенка, словно знал что-то, чего не знали мы.

— Мы с сыном были в музее, когда ему эту ручку дала странная женщина, — решила ответить я, — Она очень сильно отличалась от остальных, но опасной не показалась, скорее наоборот, привлекала. Заявила, что ручка волшебная. Мы хотели вернуть ее, только она уже ушла. — пока я объясняла, чтобы не пялиться на монстра, начала разглядывать кристаллы на стеллаже. Они так и манили меня, как сороку на блестяшку.

— А что это? — спросила я, схватив красивый кристалл, который напомнил мне нашу земную ракушку. И тут же почувствовала себя в фильме «Трудный ребенок», именно в том моменте, когда девушка подошла к двери и нажала на звонок. Прозвучало противное «бззззз», через все мое тело прошел нехилый разряд тока, хотя не прошел, а пронесся, сшибая все на своем пути: мои чувства, эмоции, обоняние, осязание, здравый смысл тоже попал под раздачу. А потом меня резко окунули в воду и заставили дышать.

— Эт-то чт-то сейчас было?! — отстукивая чечетку зубами, спросила я у мужчины, который, судя по довольной улыбке, теперь тоже испытывал некоторое удовлетворение от того, как меня шарахнуло.

— Поздравляю, ты теперь умеешь дышать под водой! — довольно скалясь, сообщил он, — А тебя мама не учила не совать пальцы туда, куда не следует?

Глава 4. Мама, тут так круто!

— Прошу за мной! — отрапортовал мужчина в ливрее. Я немного постояла, разглядывая маленького человечка, который едва ли был со мной одного роста, думая, стоит ли с ним куда-то идти. Затем взяла сына за руку, напоследок взглянув на монстра, стоящего у окна. Энвери даже не обернулся, а я просто не знала, что еще ему сказать. Вздохнула, решив поступить благоразумно, и потянула Олега вслед за шустро убегающим слугой, который явно не был намерен нас ждать.

Дядечка оказался мал, да удал. Бежал так резво, что мы едва поспевали за ним. И куда он только так спешит? Дыхание довольно быстро сбилось, и заколол бок. Сын не выдержал и начал просить бежать помедленнее. Но этот слуга нас даже не слышал, либо просто делал вид, несясь длинными коридорами, сворачивая то в одну сторону, то в другую.

В какой-то момент мужчина резко остановился, что мы едва не сбили его с ног. Но он ловко успел отпрыгнуть, пробормотав себе под нос что-то об испорченном настроении. «А вот нечего было так бежать, как будто кто-то укусил тебя за зад», — хотела было сказать я, но вовремя прикусила язык. Не стоит ссориться с тем, кого ты совсем не знаешь.

Натянув на лицо улыбку, он распахнул перед нами огромные деревянные двери, не меньше трех метров в высоту. Слуга жестом пропустил нас вперед и позволил осмотреться.

Это были поистине королевские покои. Ну, мне так показалось. Я никогда не была в королевских покоях, но представляла себе их именно так: высокие потолки со сложной лепниной в виде цветов и завитков, освещенные люстрой с такими же плавающими огоньками, как в кабинете Энвери; на стенах — шелковые обои пастельного голубого цвета с неброским рисунком, который становился заметен только под определенным углом; большие стрельчатые окна, похожие на готические, с красивыми разноцветными витражами; два мягких дивана с кучей подушек; парочка уютных кресел и пушистый белоснежный ковер. «Вот у них явно нет детей», — сразу подумала я, оглядывая все слишком красивое, белое и бьющееся.

В углу расположился небольшой круглый стол со стульями. Стол, кстати, уже был накрыт, а потрясающие ароматы сводили голодными спазмами желудок. И когда только они успели его накрыть, ведь буквально 5 минут назад мы еще были в кабинете у монстра?

Напротив одного из диванов согревал комнату зажженный камин. Поленья приятно потрескивали, создавая атмосферу тепла и уюта. Эта комната, видимо, была гостиной, из которой, в свою очередь, шли еще две двери.

— Вас всё устраивает, элла? — без малейших эмоций поинтересовался дядечка.

— Да, спасибо. Меня Светлана зовут, а сына — Олег. А вас как зовут? — спросила я.

— Сирадж, элла Светлана. Если что-то будет нужно, позвоните вот в этот колокольчик, — мужчина пальцем указал на стену за дверью, где на полочке стоял небольшой золотой колокольчик. И как он услышит его? Только я собралась это спросить, как мажордом уже исчез, улепетывая от нас со спринтерской скоростью. «Странный он, всё тут странное!» — подумала я и потерла виски, чувствуя, как голова начинает раскалываться на части, а остатки сил постепенно истощаются.

— Ну что, малыш, ты хочешь кушать или сначала посмотрим, что тут еще интересного? — устало спросила я.

— Конечно, посмотрим! — радостно пропищал Олег, глядя на меня блестящими от восторга глазами.

Олег стал носиться по нашей гостиной, снося всё на своем пути. Зайчик-энерджайзер удавился бы от зависти, видя это. Переделав кучу важных дел (попрыгал на диване, раскидал подушки, проверил шторы на прочность, съел что-то со стола), унесся к одной из дверей. А я, еле передвигая ноги, поплелась следом за ним.

Там оказалась спальня в приятных голубых тонах, явно стимулирующих выработку мелатонина. Я даже зевнула, разглядывая большую белую кровать с балдахином и мягкой стеганой спинкой, которая стояла практически посередине комнаты. По обеим сторонам от нее были белые прикроватные тумбочки на темно-синих ножках. За изголовьем кровати разместилась стена из стеклянных блоков, которые переливались мягким голубым светом, напоминая чем-то воду в бассейне.

Одну стену украшало аналогичное стрельчатое окно с витражами. Я подошла к нему и распахнула тяжелые золотистые шторы, чтобы посмотреть, что там за окном, но в ночной темноте почти ничего не было видно. Только дорожки-тропинки, освещенные парой фонарей, несколько деревьев и кустов. Негусто.

Я отвернулась от окна и увидела большой двухстворчатый шкаф. Такой же основательный и добротный, как и вся мебель тут. А Олег, попрыгав еще и на этой кровати, побежал к очередной двери, спрятавшейся за стеклянной стеной.

Зайдя в помещение, я очутилась в не менее роскошной ванной, в углу которой, стоя на золотом пьедестале, впечатляла своими размерами мраморная чаша для купания. Там могли бы спокойно разместиться несколько взрослых человек, а сын бы устроил заплыв от стенки до стенки.

На стенах положена голубая мозаика и белая лепнина, а еще много зеркал. О-очень много зеркал.

Даже потолок был полностью зеркальный, в котором были небольшие углубления, также выложенные зеркальными осколками и освещенные световыми шариками. Они отбрасывали на стены удивительные узоры, которые менялись с каждым плавным движением этих светлячков.

В другом углу притулился унитаз, в принципе похожий на наш, только такой же золотой, как пьедестал ванны. Белоснежная раковина лежала на мраморной столешнице с множеством спрятанных под ней ящиков.

Пока я разглядывала, открыв рот, всё это богатство, к которому было страшно даже прикоснуться, сын уже верещал где-то в другой комнате. Я испуганно вздрогнула и побежала к нему, думая о том, что, если он что-нибудь тут разобьет, то мне точно пожизненно придется работать, чтобы расплатиться за причиненный ущерб.

Во вторую комнату, из которой доносились непонятные улюлюканья, всхлипы и поросячий визг, вела дверь также из гостиной. Там оказалась детская комната.

— Ну надо же! — прошептала я, не веря своим глазам.

Глава 5. Ты же не хочешь повторения 5000-летней давности?!

Мас Энвери

— Прошу за мной! — сказал Сирадж и увел Лану и Олега.

Я же стоял и смотрел в никуда. Мне было о чем подумать.

Перо феникса появилось спустя сколько? 5000 лет? И у кого? У малолетнего мальчишки, для которого это только лишь игрушка. Признаться, меня это сильно разозлило. Это точно какая-то глупая шутка Богов, и чем быстрее мы с этим разберемся, тем лучше!

Я подошел к своему столу и невольно вздохнул полной грудью. Тут все еще витал запах этой девчонки с большими и пронзительными глазами. А в голове промелькнули картинки, как я схватил ее за горло, как ощущал пальцами тепло нежной кожи, а в ее глазах плескался неподдельный ужас, словно я — монстр, вышедший из-за грани.

Она пыталась ослабить мой захват, била ногами, даже пробовала укусить. Если бы малец меня не остановил, я бы мог навредить ей.

Я всегда сначала бью и только потом интересуюсь, кому и зачем понадобилось забраться ко мне в кабинет. Если, конечно, было у кого поинтересоваться. И от этой мысли мне стало противно, что заставило меня поморщиться.

Но этот запах снова и снова возвращал мыслями к ней — сочный, свежий, искристый. Апельсин и пачули — необычное сочетание, но так ей подходящее.

Мне неожиданно понравилось, что она не из робкого десятка, такая хрупкая и такая отважная. Не побоялась разбить лампу об мою голову. Любого другого я бы за такое убил, а ей я восхитился. Откуда ж ты такая свалилась мне на голову? — подумал я, садясь в свое кресло, не замечая, как снова потираю подбородок. Глупая привычка, но так крепко въевшаяся в меня.

Я чувствовал, что с появлением этих двух жизнь непременно изменится. Но в какую сторону? Перебирал в голове все возможные факты и воспоминания из истории, но не мог найти ничего о попаданцах.

Правильнее всего было бы от них избавиться, поскольку с пером феникса они несли серьезную угрозу всему нашему миру. Но что, если они действительно были посланы Богами? Только вот тогда с какой целью?

Я пытался анализировать и нашу внутреннюю политическую ситуацию, и отношения с Оскуро, и отношения в народе, вроде ничего неожиданного нет, что требовало бы незамедлительного вмешательства. Сейчас как никогда все можно назвать спокойным. Сведения, добытые разведкой, только радуют.

Что же тогда явилось толчком для божественного вмешательства и появлению пера? На этот вопрос я не находил ответа, как ни старался. Уриэль и Урия так давно перестали отвечать на наш зов, что уже казались вымыслом. Но сегодня я своими глазами видел перо феникса. Оно было таким, как на страницах наших книг и учебников, от него веяло настоящей первозданной силой, с которой даже я бы в одиночку ни за что не справился, если бы они захотели ей воспользоваться.

Решив, что без свежего взгляда Лиана мне не обойтись, я сжал белый камень на саллире, мысленно представляя Эльмаса. Камень засветился, моргнул и погас.

— Эн? Всё в порядке? — взволнованно ответил Лукиллиан, вглядываясь в мое лицо. Видимо, на котором эмоции отображались как в раскрытой книге.

— Нет! Нам срочно надо встретиться! — практически прорычал я, нервно перебирая камни на руке. Не знаю почему, но что-то не давало мне покоя. А бояться я не любил.

— Хорошо. Жду тебя.

Я же, ни с кем не попрощавшись, сразу выбежал из своего замка. Запрыгнул в волар, дал мысленную команду и взлетел. Летел я быстрее, чем обычно, ничего не замечая вокруг, поэтому добрался до дворца за считанные минуты. Выпрыгнул из волара, бросил ключи лакею и унесся в кабинет к Лукиллиану.

«Что же меня так накрыло-то?» — всю дорогу думал я.

Я никогда не позволял себе терять самообладание. Только рациональность, контроль, упорядоченность и никаких эмоций. А тут эмоции накрывают одна за другой. А еще все время перед глазами всплывало нежное лицо Ланы, и появилось странное желание защитить ее. Я кожей чувствовал, что возникновение пера феникса втянет ее в большие неприятности.

Остановившись перед дверью в кабинет, перевел дыхание и попытался успокоиться. Хотя хреново у меня это получалось. Постучал в дверь. Друг тут же ее распахнул, впуская меня. И еле заметным жестом активировал защиту от прослушивания.

— Что за срочность привела тебя в такой час? — без лишних слов перешел сразу к делу Лукиллиан.

— Нашлось перо феникса! Оно у меня в замке.

— Шутишь? Если да, то неудачно! — скептически взглянул на меня Лиан, жестом приглашая сесть в кресло. А сам прошел к стене, нажал на скрытые кнопки, открывая нашему взору барную стойку, на которой красовались всевозможные напитки, от алкогольных до безалкогольных.

— Кофе или чего покрепче? — выгнув бровь, спросил он.

— Давай кофе, мне еще обратно лететь.

Лукиллиан кивнул и привычным движением сделал два кофе, в один же плеснул жидкость янтарного цвета, который и протянул мне. Благодарно хмыкнув, я принял кружку и продолжил разговор:

— Да какие уж тут шутки, Лиан?! Сегодня у меня в кабинете непонятным образом очутилась девушка с ребенком и пером феникса в руках. В кабинете, на который я сам лично накладывал несколько слоев защиты, а еще не один артефакт. Несла какую-то околесицу про музей, ручку, мужа и сына. Просила вернуть домой, даже предложила стукнуть ее по голове. Честно, никакой логики в этом я не видел, но оно и понятно, ведь если бы я сумел постичь мысли женщин, мне бы уже давно воздвигли памятник. Но ее сын держал перо феникса, и что это оно, у меня не было никаких сомнений. Я попытался его забрать, да меня так шибануло, что рука волдырями покрылась! — на одном дыхании проговорил я.

Во взгляде Лукиллиана сначала пронеслось непонимание, затем злость, а после — удивление.

— Так, давай теперь спокойно и по порядку: у тебя в защищенном кабинете появилась девушка с ребенком?

— Да! — нервно ответил я.

— А защиту она как прошла?

— В том-то и дело, что контур не был разорван, артефакты не сработали. Она словно просто появилась там. — объяснил я.

Глава 6. Мы не вернемся домой?

На этот раз я залезла в ванну, полностью раздевшись, и вода водопадом начала наполнять ее горячей водой, красиво спускаясь откуда-то со стены, искрясь и разбрызгивая теплые капли.

От нервов у меня уже стучали зубы и безумно хотелось согреться. Хотя, как оказалось, тут есть и душ. Просто он так ловко спрятан, что я сразу его не заметила.

Перенюхала содержимое всех флакончиков на полочке, налила какой-то пены из розового бутылечка. Она приятно пахла луговыми цветами. И окунулась в это розовое облачко, исходящее белым паром. Почему оно розовое, даже думать не стала.

Я лежала, пытаясь переварить полученную информацию, и гадала, что же во всем этом меня напрягает больше всего.

Итак, что мы имеем?

1) Если я все-таки лежу в коме и это дурацкий сон, то нужно просто плыть по течению, когда-нибудь я проснусь.

2) Если я сошла с ума, то надеюсь, что меня спасут люди в белых халатах, напичкают волшебными пилюлями, и я чудесным образом исцелюсь.

3) А если я все-таки попала в другой мир? Каждый уважающий себя попаданец знает: раз попал, то смирись и прими.

Почему-то считать себя сумасшедшей мне не нравилось, легче смириться с попаданством.

Я задержала дыхание и ушла под воду с головой, бездумно разглядывая, как мои волосы плавают на поверхности, то закрывая обзор, то открывая его.

Мне хотелось плакать и кричать, снова плакать и кричать… Я ничего не знаю об этом мире, об этих людях. А людях ли? Судя по тому, как этот «настоящий мужчина» светился, не очень-то он и человек. А самое главное, если мы с Олегом тут, то там остался Марк, и получается, я бросила своего ребенка.

Когда в глазах уже плясали мушки, а в ушах начало звенеть, я вспомнила, что теперь должна уметь дышать под водой, если, конечно, верить словам Энвери. Мне стало настолько любопытно, что на миг забыла обо всех переживаниях.

Лежала до тех пор, пока легкие не начали нещадно гореть, но я не понимала, как убедиться в правдивости его слов. Если вздохну ртом, то нахлебаюсь воды и просто утону, меня даже спасти не успеют. А как понять принцип действия нового дыхания под водой, никто не объяснил.

Но неожиданно, когда я уже была готова сдаться и вынырнуть, на моей шее что-то зачесалось, затем задвигалось, и я, сама того не понимая, открыла рот, втянула воду и сделала первый вдох под водой. Шокированно и абсолютно не веря в происходящее, я потянулась рукой к шее и пальцами нащупала что-то похожее на жаберные щели, они были подвижные, узкие и часто располагались по всей длине трахеи.

Вынырнула из воды и снова сделала вдох, на этот раз почувствовала, как жабры на моей шее постепенно исчезают, и я начинаю дышать полной грудью.

Обалдевшая уткнулась лбом в свои колени, думая о том, какие странности вокруг меня творятся.

Как бы мне сейчас хотелось уснуть и проснуться у себя дома с детьми и даже бывшим мужем. Хоть мы и развелись, но остались хорошими друзьями. Он бы точно посмеялся над моей поехавшей кукуней, которая еще и помахала адекватности на прощание. Сказал бы что-то вроде: «Лан, да твои тараканы, покручивая у висков лапками, давно ушли плакать в сторонке», или это: «Мда-а… Вроде брюнетка, но мозг достался от блондинки». И вот сейчас мне было бы совсем не обидно, потому что это оказалось бы правдой. А на правду не обижаются.

Поплакав, мне немного полегчало. И я приняла решение, что хватит распускать нюни. Даже в самые тяжелые периоды своей жизни я не позволяла себе отчаиваться и всегда шла дальше с гордо поднятой головой. И сейчас поступлю точно так же. Если я завтра проснусь здесь же, а не дома, тогда приму, что мы попали в другой мир. И найду способ вернуться с Олегом к Марку. Пусть он окажется невозможным и самым нереальным, но я это сделаю.

Полная решимости, я наконец вымыла голову, воспользовавшись очередным бутыльком с полочки, и вылезла из уже остывшей воды и лопнувшей розовой пены. Вытерлась пушистым полотенцем и накинула на себя халат за неимением другой одежды, а грязную мне одевать не хотелось.

Я пооткрывала ящики под раковиной, нашла что-то похожее на пасту и щетку, почистила зубы. И, осознав, что прошло много времени, побежала к Олегу, но предварительно посмотрев на наши огромные двери, приперла их стулом. Не нравилось мне, что я не знала, чего ожидать от этого мира. Может, у них тут принято по ночам в гости ходить или еще чего похуже. А чего хуже, я даже представлять не стала, чтобы не накручивать себя еще больше.

— Ты еще не спишь? — удивилась я, войдя в комнату к Олегу.

— Неа, пока не хочется. — ну точно, ведь у нас на Земле было еще утро, а значит сейчас день или вечер. — Тут столько игрушек. Ты только посмотри на эту лошадь. Она какая-то не такая. Светится так же, как тот дядя, что сделал тебе больно.

Я легла к Олегу в кровать. Взяла в руки игрушку, покрутила ее. Красивая. У нее длинная мягкая грива, которая переливается такими же яркими неоновыми нитями, что в волосах у Энвери. Настолько реалистично сделана, что того и гляди сейчас сорвется и унесется галопом. Отдала сыну лошадку и повернулась на бок лицом к нему.

— Поговорим?

— Тебе не нравится здесь? — осторожно спросил Олег.

— Понимаешь, малыш, мне страшно здесь, — решила честно признаться. — Может так получиться, что мы тут застрянем, и тогда…

— Мы не вернемся домой?

— И тогда мы можем долго не увидеться с Марком, и папой, и бабушкой с дедушкой… Но я постараюсь сделать всё, чтобы поскорее вернуться к ним. Обещаю! — я поскорее обняла сына, чувствуя, как подступают слезы.

— Мам, тебе больно?

— Нет, малыш, все в порядке.

— Знаешь, а мне тот дядя не кажется плохим, хоть он обидел тебя. Я думаю, он ошибся. — немного подумав, выдал сын.

— Надеюсь, ты прав, Олеж.

— Ну а если что-то случится, мы с перышком тебя защитим!

— Я знаю, малыш, знаю, — тихо проговорила я, засыпая крепким сном без сновидений.

Глава 7. Я безумно одинок…

Мас Энвери

С Лианом мы провозились до глубокой ночи. Поэтому домой я вернулся, когда весь замок крепко спал, погрузившись в тишину и темноту. И только тусклый свет у парадного входа выдавал присутствие здесь людей. Распахнув широкие двустворчатые двери, я окунулся в такую привычную атмосферу роскоши и… одиночества.

Смешно, да? Я — Мас Брайтонского грефа, главного региона нашего мира. Я богат и могу себе позволить всё, что захочу. Я — лучший друг самого правителя. Я пользуюсь популярностью у самых красивых женщин. Но я безумно одинок. Пустота в моем сердце высасывает все силы, оставляя после себя только холод… Пронизывающий, замораживающий все эмоции, чувства и желания.

Я поёжился, ощущая, как холод въедается всё глубже, и без лишнего шума поднялся на второй этаж, направляясь в свои покои, но что-то меня словно тянуло остановиться раньше. Посмотрев на двери, которые ведут к Лане и Олегу, решил не страдать ерундой и пойти дальше. Но не смог сделать и шага.

Меня неимоверно тянуло туда. А моя вечная спутница — пустота — даже на время опустила голову. Оставив только любопытство и желание переступить порог этих покоев.

Тогда я, доверившись новым для себя чувствам, попробовал их открыть, но они не поддавались, что неожиданно вызвало у меня улыбку. А девчонка не промах, попробовала закрыться. Но не существовало такого замка, который бы я не смог открыть. Одним мимолетным движением я отодвинул преграду и вошёл в покои, где меня снова охватил будоражащий запах апельсинов и пачули.

Сбросив наваждение, стремительным, но абсолютно беззвучным шагом я направился туда, куда меня тянуло сильнее всего. Распахнув двери детской, оценил картину, от которой у меня проснулось давно забытое чувство щемящей нежности. Как же давно я такого не видел…

Лана спала в обнимку с сыном. Мальчишка улыбался во сне, а девушка казалась настолько спокойной, что даже черты её лица изменились: лицо разгладилось, ушла складка между бровями, которую я сегодня лицезрел не один раз, морщинки в уголках глаз и губ.

Я осторожно подошёл к кровати, перешагивая через разбросанные игрушки, и убрал локон, упавший на лицо девушки, заставив её тихо вздохнуть и поморщиться.

Зная, что Олег, как и любой ребёнок, вскочит ни свет ни заря, взял Лану на руки и понес к ней в спальню. Пусть выспится хорошенько.

Она доверчиво положила голову мне на плечо, а я тихо млел от такого невинного прикосновения, что вызвало желание прижать её сильнее и больше не отпускать.

Положив девушку на кровать и укрыв одеялом, я постоял какое-то время, думая о том, что же в ней меня настолько зацепило? Что я в один миг потерял покой и разрушил стены, выстроенные не за одну сотню лет. Что мне захотелось узнать девушку получше, разгадать все её мысли и желания.

Все наши женщины отличались абсолютной покорностью и зависимостью от мужчины, а Лана скорее своевольная и самодостаточная. Она как дикая кошка, готовая в любой момент вцепиться когтями, защищая того, кто ей дорог. Дерзкая, но наивная. Я не понимал, как в одном человеке может поселиться маленький ребенок и отважный воин.

А еще меня впечатлило, что она, по сути, оказалась неизвестно где, но не впала в отчаянье и истерику. Любая наша девушка тут же бы потеряла сознание, очнувшись, потеряла его снова, а потом вынесла бы весь мозг причитаниями, слезами и мыслями, что теперь ее жизнь закончена и не имеет смысла.

Лана растерялась? Да, а кто бы на ее месте не растерялся? Но она старалась спокойно рассуждать, с любопытством всё изучить, я до сих пор ощущаю ее взгляд, который ходил по мне, пока она думала, что я не замечаю. Она со всей отважностью пыталась защитить себя и ребенка и даже не побоялась указать мне на мое место.

А еще она очень привлекательная женщина, нежная и хрупкая, едва достающая мне до плеча. Маленький, немного вздернутый нос, пухлые губы, красивые скулы и острый подбородок, а ее кожа кажется такой нежной, что так и манит прикоснуться к ней.

Неожиданно я вздрогнул, заметив, что мои мысли начинают скатываться не в том направлении. Обругав себя, тихо вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Я был еще не готов никого к себе подпустить, пусть и мысленно.

Глава 8. Неприятное утро…

Проснулась я оттого, что солнечный лучик щекотал нос и слепил глаза. Странно, маска, что ли, слетела? Ну да ладно, поваляюсь еще чуть-чуть. Сегодня ведь воскресенье, а значит, детей в садик вести не надо. Но только я расслабилась, как неожиданно подскочила от шальной мысли, ворвавшейся в мою голову, и медленно открыла глаза.

— Твою мать, — по спине растекался ужас, грозящий перейти в истерику. Это все-таки не сон, и я не дома.

Ничего лучше не придумала, как спрятаться под одеяло.

— Я сплю, сплю, сплю, — повторяла это как мантру, снова и снова.

За свои 30 лет я перечитала сотни книг, и, что греха таить, я любила истории про попаданцев. Ну классно же ведь очутиться в прекрасном мире, где тебя холят и лелеют, с принцем или драконом. Только вот одно дело — предполагать это совершенно абстрактно, и совсем другое — когда это касается тебя лично. Да и драконопринца я пока не увидела…

— Так, соберись, тряпка! — проговорила я сама себе. — Жалеть себя мы будем потом, а сейчас надо найти способ выбраться отсюда и вернуться к Марку.

Я вылезла из-под одеяла, окинула свежим взглядом свою комнату. И тут меня осенило, что уснула-то я с Олегом! Лунатизмом раньше не страдала, поэтому вывод только один — меня кто-то перенес. Но разбираться еще и с этим у меня желания просто не было. Поэтому решила направиться в комнату к сыну, но его там не оказалось.

— Олег, ты где? Захотел поиграть со мной в прятки? — хрипло спросила и для убедительности залезла в шкаф, под кровать, посмотрела в бассейне с мячиками. Сына не было.

Моя на время уснувшая паника снова подняла голову. Я начала метаться по комнате, затем вылетела в гостиную, заметила нетронутый завтрак на столе, разбросанные подушки, оторванную штору и тишину. Пугающую, давящую тишину. В которой стук моего сердца отдавал эхом по комнате.

Вы знаете, как женщина легко из мухи делает слона? Так вот сейчас мой мозг отказывался мыслить рационально и только подкидывал картинки по убийству Олега. Одна изощреннее другой.

Ужас за сына не давал мне вымолвить ни слова. На негнущихся ногах я пошла в сторону двери, ведущей в коридор. Но тут в комнату ворвался вихрь под названием Олег. А за ним «настоящий мужчина» под именем Энвери.

Мое сердце пропустило удар, а глаза закрыла пелена ярости. Честно, мне даже показалось, что изнутри поднимается обжигающая волна, которая устремляется к кончикам пальцев и растекается мелкими разрядами тока. Так хотелось то ли ударить кого-то, то ли что-то разбить.

— Сво-олочь, — прошипела я, подходя всё ближе и ближе к Энвери. — Да как ты посмел? — ткнула пальцем ему в грудь, хотя нет — в живот. У этой двухметровой стены грудь выше. Задрала подбородок, чтобы заглянуть в его хитрые глаза. — Я же тут чуть с ума не сошла!!!

Энвери вот нисколько не растерялся и тем более не испугался маленькой меня, брюзжащей у него под мышкой. Положил руки мне на плечи, немного сжал и засветился глазами. Вот прям включил два таких ярко-голубых и красивых фонарика. Мне тут же захотелось ему все простить, да еще и в ноги поклониться.

— Успокойся, Лана, — шепча, произнес он, чуть поглаживая большими пальцами. А мне подумалось, что именно так себя чувствует жертва во время «танца смерти». Ну когда куница или лисица гипнотизирует (а может, очаровывает) свою жертву, чтобы подобраться к ней поближе и внезапно напасть. Вот эти два фонарика явно не просто так светились. Я тряхнула головой, чтобы сбросить с себя это ощущение, и разозлилась еще сильнее.

— А вот не надо мне тут зубы заговаривать и глазами светиться! Ресурс у лампочек не вечен! — я скинула с себя его руки, и в глазах этой глыбы (которые уже и не светились) промелькнуло удивление. — Что ты делал с моим сыном?!

— Да ничего я с ним не делал, — отмахнулся Энвери, обходя меня по дуге. — Олег рано проснулся, шумел. Я решил его забрать, чтобы ты могла поспать подольше.

Я быстро развернулась к ребенку, ощупала его руки/ноги, потрогала голову, даже заглянула в рот.

— Мам, перестань! Да перестань же ты, — хохоча, отбивался от меня Олег и, вырвавшись, побежал к столу с едой.

— Он ничего тебе не сделал? — спросила я, подходя к ребенку. — Где ты был? И чем вы занимались?

— Не мучай мальца. Все с ним в порядке! Пусть сначала поест, а после мы поговорим, — Энвери усадил меня за стол, а сам сел рядом. «Он что, собирается завтракать с нами?» — пробежала мысль в моей голове. Я уже решила встать, но тут мой живот очень отчаянно запротестовал, издавая не самые приятные звуки, поэтому я быстро начала накладывать еду в тарелку, при этом подкладывая ее еще и сыну.

Ели мы практически молча, все разговоры сводились только к «подай это, подай то». Я украдкой поглядывала на мужчину, который сегодня не казался мне таким пугающим, даже наоборот, было в нем что-то цепляющее. И я сейчас не о внешности.

От него веяло надежностью и спокойствием. Я искренне не понимала, как могу чувствовать себя защищенной в незнакомом месте и с незнакомым мужчиной. Но это факт. Никакому разумному объяснению это не поддавалось, может, здесь несколько иначе работала интуиция, все-таки мир магический, а может, просто лично он вызвал некое доверие во мне.

Также я периодически ловила на себе его загадочный взгляд. И подразумеваю, что он также пытался анализировать ситуацию, в которой мы все дружно очутились. Не знаю, что он думал обо мне, но надеюсь, что убить больше не захочет. Почему-то эта мысль меня не пугала, а, наоборот, позабавила. Ведь я знаю себя, а значит, еще не раз в нем вспыхнет желание меня придушить.

— Почему ты так на меня смотришь? — не выдержав его пристальный взгляд, спросила я.

Глава 9. Ты начинаешь меня пугать, женщина!

— Почему ты так на меня смотришь? — не выдержав его пристальный взгляд, спросила я.

— Пытаюсь понять, за какие такие прегрешения ты свалилась на мою голову. — выдал он, а я обалдела. Захотелось тут же послать его в пешее эротическое, ну или по-детски показать средний палец. Но я была бы не я, если бы не задумала пакость. Поэтому я расплылась в ехидной улыбке и гаденько захихикала, предвкушая, как буду долго и монотонно выедать его мозг чайной ложечкой.

— Эй, ты начинаешь меня пугать, женщина! — дернулся Эн, явно чувствуя, что совсем скоро я ему наглядно продемонстрирую все его прегрешения и добавлю новых.

— Энвери, а ты не дракон случайно? — неожиданно даже для себя спросила я мужчину, от чего он подавился своим чаем.

— С чего ты так решила? — он как-то весь подобрался, даже создалось ощущение, что раздался вширь. Хотя куда уж больше?

— Ну ты такой большой, серьезный, с юмором у тебя не очень… А я всегда мечтала увидеть дракона. И раз мы так неожиданно оказались в магическом мире, то я подумала, может, тут у вас и драконы есть. — не скрывая надежды, посмотрела я на него.

— И откуда только у тебя такие мысли в голове? Драконы — это сказки для малых деток. — фыркнул он, ну совсем как дракон, разве что пар не пошел из ноздрей.

— Магия в моем мире тоже считается вымыслом, а сейчас я сижу за столом с человеком, который явно ею обладает. — ответила я и продолжила усердно работать вилкой. — Тогда, может, ты демон? Хотя рожек и хвоста не видно… Или ты его спрятал в штанах? — подозрительно окинула взглядом сидящего рядом мужчину, чьи глаза уж слишком откровенно пялились на меня. — Нет? Тогда эльф? — попыталась разглядеть его уши. — Может, откинешь волосы? Мне ушей не видно.

Эн натурально зарычал, отдернув мою руку, которая уже активно лапала его уши.

— Р-рычишь, — задумчиво протянула я, — Тогда ты, наверное, оборотень? На кошака ты не похож, может, медведь? Вон какой огромный… и взгляд не очень добрый. — еще немного подумав, я добавила: — Ой, только бы не наг, я до икоты боюсь змей.

— Человек я, человек! Может, уже хватит меня трогать? Нет у меня того, что ты там пытаешься нащупать, — во взгляде Эна бушевало такое количество эмоций, что мне стало неловко, а щеки обдало жаром. Я одернула руку, заметив, как продолжаю искать хвост.

— Прости, — немного смутившись, сказала я. — А что тогда ты умеешь?

Мужчина нервно вздохнул, прикрыл глаза и, немного расслабившись, ответил на мой вопрос:

— Я — созидатель, работаю с энергетическими потоками. Могу черпать энергию из всего, что тебя окружает, и преобразовать ее в то, что мне нужно, — тут он уловил мой непонимающий взгляд и дополнил: — Ну, например, я могу перемещать предметы, могу из апельсина сделать яблоко или даже создать то, чего здесь нет. — И он щелкнул пальцами, а передо мной возник букет цветов, в который так и захотелось сунуть свой нос. В чем я себе и не отказала.

— Удивительно! — восхищенно пропищала я, вдыхая чудесный аромат.

Когда с завтраком было покончено и мы почти допили чай, Энвери произнес:

— Сейчас нам надо будет съездить к моему хорошему другу. У него самая большая библиотека во всей Альме. Скорее всего, именно там мы сумеем найти ответы на практически все наши вопросы.

— И как вернуть нас домой? — перебила я.

— И как вернуть вас домой, — вздыхая, ответил Энвери. — Хотя буду откровенен, я не знаю ни единого случая, когда кто-то отправлялся в другой мир…

— Но у вас и не было других попаданцев?

— Не было, по крайней мере мне о них ничего не известно.

— Значит, раз мы как-то сюда попали, то можно сделать то же самое, чтобы вернуть нас назад? — с надеждой спросила я.

— Я не буду исключать такой возможности, но и обещать ничего не могу. Поэтому я и хочу познакомить вас с Лукиллианом. Если кто-то что-то и знает, то только он.

Я кивнула головой и окинула взглядом себя, а затем сына. Я всё также в халате, а он во вчерашней одежде.

— Прежде чем нам куда-то ехать, надо подобающе одеться.

— А ты в шкаф заглядывала? — почему-то с усмешкой спросил Энвери.

— Да, когда искала Олега. — совершенно не поняла я его намеков.

— Ну и что там?

— Сына я не нашла…

Хмыкнув, Энвери вальяжной походкой двинулся к шкафу в моей спальне. Па-ба-ба-бам (барабанная дробь тут же промелькнула в моей голове), и он распахнул дверцы. А та-а-ам рай для любой девушки.

Это оказался совсем не шкаф. Ну, то есть, конечно, шкаф, но он размером с целую гардеробную. Я обошла его, заглянула за него, потрогала его гладкий бок и аккуратно зашла вовнутрь. Мне даже захотелось пищать от восторга, но я быстро взяла себя в руки и сделала самое серьезное лицо. Подумаешь, волшебный шкаф пять на пять метров.

Там были десятки полок, ящичков и вешалок. Одежда всех возможных цветов и расцветок. А когда я дошла взглядом до обуви, то решила умереть прямо тут — в самом идеальном месте на всем свете (и во всех мирах). Обувь с детства была моей слабостью. Еще дома на Земле у меня было 73 пары обуви (да, я их пересчитывала и крепко любила). А тут их не меньше сотни.

— Лана, ты давай одевайся побыстрее, а я пойду помогу выбрать одежду Олегу, — оторвал меня от созерцания Энвери, что-то прошептав про нас, девушек. Но мне было абсолютно все равно. Я махнула им рукой и пошла щупать мою прелесть, даже не заметив, как Энвери взял Олега за руку и увел его из гардеробной, аккуратно закрыв за собой дверь.

Тут оказалось много платьев, к счастью, не с корсетами и юбками на кольцах, а вполне себе «земных». Но таких, которые я бы надела только на праздник, уж очень они были красивые и нарядные. А сейчас мне хотелось чего-то простого и удобного.

Я провела рукой по стройным рядам вешалок и выбрала узкие темно-синие брюки и кремовую блузку с неглубоким вырезом и рукавом три четверти. На ноги обула туфли на небольшом каблучке (к слову, туфель на шпильках тут не было совсем). И что интересно, туфли были мне впору, и это при условии, что у меня 36 размер ноги. Среднестатистически он у всех больше.

Глава 10. Первый полет.

В гостиной меня уже ждали красиво одетые мужчины (ну, то есть сын и монстр). Олежек вприпрыжку подбежал ко мне и сказал:

— Мам, ты стала такой красивой! — я даже немного смутилась.

— Спасибо, малыш. Ты тоже очень красивый! Какой у тебя костюм, и даже галстук-бабочку надел. Сам завязал или мас Энвери помог? — глядя в лучистые глаза ребенка, я и сама не сдержала счастливой улыбки.

— Дядя Энвери помог. Он сказал, что настоящий мужчина должен носить костюм! — совсем по-взрослому взглянул на меня ребенок, и какая-то догадка настойчиво царапала край моего сознания, но никак не желала сформироваться в нужную мысль.

— Вот как? А что еще должен «настоящий мужчина»? — не скрывая ухмылки, спросила я Олега, но посмотрела на Энвери. Его глаза потемнели, выдавая настоящую бурю эмоций, но быстро взяв себя в руки.

— Мы тебе обязательно всё расскажем. Но сейчас время поджимает, ты слишком долго собиралась! — разглядывая меня, сказал Эн. — Олег, ты взял перо феникса? — и бросил взгляд на ребенка.

— Да, оно всегда со мной. — сын покрутил перо в руках.

— Отлично. Спрячь только его и без моего разрешения никому не показывай, — сделал небольшую паузу и добавил: — Пожалуйста.

Энвери дождался кивка от Олега, развернулся на пятках и быстро направился к гигантским деревянным дверям, ведущим из наших покоев. Открыл их так, будто они не весят ничего. Я напоследок окинула взглядом сына, взяла его за руку и направилась вслед за «настоящим мужчиной».

Энвери решил взять пример с Сираджа и также быстро нестись по коридорам. Их вместе что ли этому учили? Я понимаю, что мы можем опаздывать на встречу с таинственным другом, но каждый раз нестись, как стая бешеных белок, желания нет.

— Энвери, постой! Не несись же ты так! Мы не успеваем! — запыхавшись, прокричала я, практически теряя из виду этого очень странного мужчину.

Энвери сбавил шаг. И у меня наконец появилась возможность поразглядывать окружающую обстановку.

Коридор, по которому мы почти летели, напоминал музей или картинную галерею. Везде висели портреты, пейзажи и даже натюрморты. «Может, он сам их рисует?» — про себя хихикнула я.

Через каждые 5-10 метров стояли колонны, парили в воздухе необычные светильники, а еще украшали стены необычные растения синеватого цвета. Они оплетали собой выступы на стенах, залезали на картины и даже на светильники. Периодически галерею освещал яркий свет из стрельчатых окон, а на полу и стенах плясали разноцветные солнечные зайчики.

Из коридора мы вышли в просторный и светлый лестничный холл со вторым светом. Помещение украшала широкая лестница, ведущая на первый этаж, и огромные окна высотой не менее пяти метров, которые поражали сложностью витражей и разнообразием красок. Создавалось ощущение, что картины сейчас оживут, и мы окунемся в их удивительный мир. Свод декорировали сложные нервюры и множество ярких светлячков.

Мы медленно спустились по лестнице на первый этаж прямиком к дверям, которые были еще огромнее, чем те, что вели в наши покои. По всей видимости, это и есть выход на улицу.

Там нас встретила теплая летняя погода и яркое солнышко. Что меня несказанно порадовало, ведь у нас была холодная осень. Мы прошли еще пару ступеней и спустились на дорожку, выложенную блестящим камнем. Из любопытства я обернулась назад, чтобы рассмотреть дом, из которого мы вышли.

А это оказался целый замок, такой мрачный и готический. Стрельчатые окна, прямоугольные башни, сложный декор на фасаде. Гаргулий только не хватает. Или дракона. Вот не дают они мне покоя.

Перед глазами так и возникла картинка, как с разъярённым ревом на нас летит настоящий зверь, от которого веет необузданностью и мощью. Его чёрная чешуя мерцает красными искрами, а крылья вселяют одновременно и ужас, и восторг. Морда впечатляет костяными наростами и загнутыми назад рогами, а из пасти он выпускает облако дыма и пепла. Глаза пылают настоящим огнём, а зрачки по-хищному вытягиваются в тонкую полоску.

Слышен глухой стук от взмаха его огромных перепончатых крыльев, воздух собирается вихрями, и он мягко приземляется на одну из башен. Оглашая своё прибытие громким рёвом, от которого стёкла в окнах начинают дребезжать, а по земле проносится дрожь.

Пока я предавалась эстетическому наслаждению и мыслям о драконе, к нам подъехала (или правильнее будет сказать, подлетела) практически прозрачная машина, похожая на каплю. Нижняя часть салона была затемнена и приглушена. А вот верх — полностью прозрачный.

— Вот это тачка! — восторженно прокричал Олег, подбегая к ней и аккуратно трогая своими ручками.

— Какая тачка? — не понял Энвери. — Это волар. На нём мы намного быстрее доберёмся до Лукиллиана, чем на родаре.

У этой «тачки», как выразился сын, двери поднялись наверх (вот всегда мечтала прокатиться на ламборгини), и оттуда вылез человек в синей ливрее, похожей на ту, что была у Сираджа. Он отдал Энвери какой-то камень и отошёл в сторону.

По бегающим глазкам и нервному притоптыванию Олега я поняла, что ему уже не терпится залезть в эту машину и задать свой миллион вопросов. Энвери любезно открыл для нас заднюю дверь и подождал, пока мы удобно устроимся.

— А где тут ремень безопасности? — спросила я, оглядываясь по сторонам. Салон впечатлял абсолютно всем. Начиная от полностью прозрачных изнутри стен, потолка и даже пола, заканчивая разнообразием светящихся кнопочек и белыми сиденьями, которые чем-то напоминали кожу, но были такими шелковистыми и мягкими, что наталкивали на мысль о плюшевой игрушке.

— Не знаю, о чем ты, но могу догадаться. — Энвери просунул руку куда-то за спину Олега и вытащил оттуда светящийся пояс, который он застегнул в районе живота. Аналогично тем, что у нас в самолетах. Только этот еще интересно раскрылся, как броня, тем самым закрывая Олега от самого подбородка до ног. Я пощупала сие устройство. Необычное, вроде мягкое, нигде не давит, как сообщил мне сын. Будем надеяться, что защищает.

Глава 11 Дурак ты, и шутки у тебя дурацкие…

— Лана, медленно убери руки и больше не трогай то, что сейчас ты трогаешь, — я вздрогнула, посмотрела на руку, сразу не заметив, как, задумавшись, я начала пальцами поглаживать какой-то рычажок на двери машины. Взглянула на Эна, который выглядел напуганным, и испугалась сама. — Убери руку, или мы упадем.

Я резко одернула руку, зацепив, конечно, тот самый рычаг, что-то хлопнуло, а я завизжала, хватая Олега и мысленно прощаясь с жизнью.

— Ты меня так задуш-шишь, ма-ма, отпусти! Я больше не мо-огу, — хрипя, сказал сын, а я распахнула глаза, окинула всех взглядом и заметила ехидную улыбочку на лице Эна.

И тут до меня дошло, что это была просто глупая шутка. Разозлившись, схватила свою сумку, набитую всяким барахлом, и кинула ее в довольную рожу Энвери. Машина дрогнула, подпрыгнула, и мы начали стремительно падать. Сердце подкатило к горлу, вызывая приступ тошноты, появилось ощущение невесомости, от очередного ужаса я уже не могла даже завизжать.

Когда перед моим взглядом начали мелькать кадры из прошедшей жизни, волар перестал падать, выровняв свою траекторию, и неожиданно салон автомобиля разразился заливистым смехом.

— Видела бы ты себя, ах-ха-ха, — чуть ли не складываясь пополам, ржал Эн. А мне стало так обидно, что я только и смогла прошептать:

— Дурак ты, и шутки у тебя дурацкие… — я запыхтела, как сотня недовольных ежей, и отвернулась к окну, больше не желая даже смотреть на него.

— Ну прости, Лана. Ты просто сидела такая задумчивая и серьезная, что мне захотелось тебя расшевелить. — я молчала, — Согласен, шутка была глупая, но ничего другого я придумать не смог. Ты же сама сказала, что с юмором у меня проблемы… — я только отмахнулась от его попыток объясниться, продолжая делать вид, что ничего не слышу, и пялясь в окно.

Мы пролетали странные синие леса, где кроны деревьев были всех оттенков синего: от светло-голубого до почти черного. Попадались реки и водоемы (ну, я так решила, что это они), вода в которых светилась, как в бассейне в Турции. Убедилась, что это действительно водоемы, когда мы пролетали огромный водопад, с которого шумно падала искрящаяся вода, я даже рот открыла от удивления.

— У вас такого нет, Лана? — неожиданно спросил меня Энвери, видимо, все также поглядывающий на меня в зеркало.

— Светящегося водопада? Нет. У нас вообще вода не светится. А почему тут она такая? — не отрываясь от созерцания, спросила я.

— Потому что энергия воды – одна из самых мощных. Чем ее поток сильнее, тем ярче свет. Это можно заметить, сравнив стоячую воду, реку или вот этот водопад. — объяснил он.

— Да, я вчера обратила внимание, что, пока лилась в ванну вода, она немного мерцала. А в наполненной – этого уже не было видно. Кстати, надо было объяснить, как она у вас включается. Мы всю голову сломали, пока не догадались, что надо просто залезть в ванну.

— Не больно было? — вскинув брови, произнес Эн.

— Что не больно? — спросила я, чувствуя, что все-таки языковой барьер у нас имеется.

— Ну голову ломать? — хитро посмотрел на меня Энвери.

Он что, издевается? Да, точно издевается. Вон как лукавые искорки пляшут в его глазах. Я недовольно фыркнула:

— Нет! Это выражение такое. А как вы настраиваете температуру воды? — сменила я тему.

— Да просто подумать надо, какую температуру ты хочешь. — отвернувшись от меня, ответил он.

Вот сейчас понятнее не стало. Эй, водица-водица, ты дашь мне напиться, ты дашь мне умыться – так что ли теперь придется?

— А чем вы все-таки занимались с Олегом, пока я спала? — подозрительно сощурив глаза, задала я не менее волнующий меня вопрос.

— Мы погуляли по саду, — ответил сын. — Там столько всего интересного! Тебе обязательно надо будет это увидеть.

— Заинтриговал… — протянула я и только собиралась задать еще вопрос, как меня прервали.

— Мы почти прилетели, сейчас будем снижаться. — сказал Энвери.

Я снова прилипла к окну и восхищенно замирала буквально всю оставшуюся дорогу. Мы уже довольно медленно пролетали над каким-то городом, что позволило вдоволь насладиться видами.

Город не был похож на средневековую Европу, а, наоборот, впечатлял архитектурой “будущего”. Много стекла, камня и светящегося. Основные здания не были высокими, а примерно пяти-, семиэтажные, но кое-где в небо взвивались длинные шпили башен, то закрученных вокруг своей оси, то врезающихся в небо фонтаном. Некоторые здания отличались футуристическими формами, тягучими линиями, вытекающими друг из друга.

Тут и там город разрезали широкие, а где-то и многоуровневые проспекты и аллеи, по которым люди спешили по своим делам, проносились родары и пролетали волары.

Особенно впечатлили летные коридоры для воларов, они представляли собой такую светящуюся трассу, не имеющую никакого покрытия, но четко отмеченную специальной подсветкой, которая с помощью определенных цветов демонстрировала направление движения, а также возможное перекрытие транспортных узлов.

Застройка напоминала прямоугольную, хотя местами словно случайно появлялись лучи с растительностью и водоемами, которые пересекали весь город насквозь.

Деревья такие же синие, как в лесах, что я уже видела, трава, кстати, тоже. Вообще я начинаю замечать, что у них преобладают холодные и синие оттенки. Посмотрела на небо, оно хоть выглядит как наше, родное. А вот солнце горит серебром.

Затем я снова услышала шум падающей воды. И мне открылся парящий остров. Участок земли, который летал над материком, да еще и, внимание, с водопадом, который течет вверх с материка на этот парящий остров. Понимать происходящее я отказывалась.

Да, я слышала, что и у нас существуют обратные водопады, но это явление очень редкое, а главное – временное. Такое происходит из-за взаимодействия нескольких природных феноменов. Если хоть один из них перестает действовать, то каскад возвращается в свою привычную форму. Может, и тут так? Надо будет потом обязательно разузнать.

Глава 12. А что это за место?

Занятно, однако. Мы оказались словно внутри огромного стеклянного шара. Ну, знаете, на Новый год еще такие продают, где внутри водичка и снег из блесток?

Перед замком или дворцом раскинулась нереальной красоты дворцовая площадь. Почему нереальной? Да потому, что как такое вообще возможно сотворить?

Площадь в плане явно имела сложную геометрическую форму, будто два треугольника врезались друг в друга. Благодаря чему все постройки были соединены анфиладами (как закрытыми, так и открытыми). Все сооружения представляют единый ансамбль: столпом всего великолепия явно был фантастический дворец, похожий на скопление голубых кристаллов, по бокам от него – здания-кристаллы пониже, завершала все это странная арка-мост.

Все было словно изо льда. Даже мост, который, к слову, явно не меньше километра в длину. Он уходил и спускался куда-то на материк. Холодно не было, лед не таял, поэтому смею предположить, что это все-таки стекло.

Еще здесь был удивительный водный лабиринт, в который втекал тот самый водопад “вверх тормашками”. Водные бассейны ступенями уходили к водопаду, перетекая один в другой, а местами врезаясь в застройку.

Все светилось и переливалось. Бегущая вода мерцала синими искрами, здания – белыми и серебристыми.

Озеленение площади, а точнее будет сказать – осининение, представляло собой островки и аллеи с деревьями, кустами и цветочками, а также встречались висячие сады, разросшиеся на анфиладах. Если все растения – синих оттенков, то цветы – привычные нам (стебель, конечно, синий, а вот бутоны встречаются розовые, красные, белые и даже желтые), хотя и в тех разгораются всполохи неожиданных красок.

— Здесь живет Снежная Королева? — поинтересовался Олег, восторженно охая.

— Нет, малец, королева самая обычная, да и король тоже, — видимо, не понял юмора Энвери, — Идем, нас уже ждут.

— А что это за место? — полюбопытствовала я.

— Это Манар, что означает “Маяк света”. Здесь живет Эльмас с семьей (в моем взгляде явно читалось непонимание). Это правитель всего нашего материка Кларо. — начал объяснять Энвери, пока мы шли ко входу во дворец.

— А почему этот остров парит? Он сам это делает или это ваша удивительная разработка по типу воларов?

— Наш правитель – самый могущественный маг во всей Альме. Он сам удерживает остров в воздухе. Чтобы все знали, что Кларо под надежной защитой. Пока остров парит – будет мир на Кларо. — важно пояснил Эн.

— Боюсь представить, что случится, если он все-таки упадет… — и тут же почувствовала, как сердце пустилось вскачь.

— Такое исключено. Кроме колоссальной силы Эльмаса, есть Водопад Манар. Остров, кстати, получил свое название в честь него. Как я тебе уже рассказывал, энергия воды – одна из самых мощных. А каскад Манара течет с материка наверх, таким образом, он насыщает энергией всего материка один маленький остров. Эльмасу достаточно поддерживать эту энергию и управлять ей, чтобы, например, остров не уплыл никуда, — тут Энвери даже улыбнулся мне, как неразумному ребенку. А вот сейчас было немного обидно. Я вообще-то из другого мира. И то, что для него очевидно, для меня в новинку.

За разговором мы подошли к красивым резным воротам дворца. Там нас встретила парочка лакеев, которые поклонились Энвери, на нас же они глядели с осторожным любопытством. Впрочем, как и я на них.

Лакеи были все в тех же ливреях, что и в замке Энвери, только уже белого цвета. Ну правильно, в таком стеклянном дворце что-то цветастое слишком выбивается. Один был блондин, другой – брюнет. В волосах мерцали люминесцентные нити синего цвета. А у Сираджа их вроде не было, неожиданно задумалась я.

Лакеи отличались явно хорошей физической подготовкой, которую не могла скрыть их одежда, поэтому вполне возможно, что это была стража. Взгляд их был цепким, быстро отмечающим даже самые незначительные детали, показным добродушием и улыбками обманываться было глупо. От них чувствовалось, что в случае опасности они мгновенно превратятся в машины по защите, и если надо, то убийству.

Нас проводили вовнутрь дворца. Так как у меня свербело, я решила тихо спросить:

— А что это у вас за светящиеся нити в волосах? У тебя, этих лакеев, и почему у Сираджа их нет?

— Яркость, как ты выразилась, светящихся нитей зависит от силы нашей магии. Чем сильнее маг, тем ярче свет. Но мы можем сияние прятать, если не хотим демонстрировать свои способности. Эти лакеи сейчас на посту, они стража, поэтому всегда должны быть начеку, вот и не скрывают свою магию. А Сираджу это не нужно.

— У тебя еще глаза светились… ну, когда ты… меня схватил.

— Да, потому что тогда я использовал свою магию. Кстати, приношу свои извинения, за тот случай. — бросил он.

Я недовольно фыркнула. Извинился он, а чего раньше не сделал этого? Я вроде уже не обижалась, но чисто по-женски было неприятно.

Энвери продолжил, пока нас куда-то вели по таким же ледяным коридорам:

— Вы неожиданно оказались в моем кабинете, на котором стоит мощная защита, состоящая из нескольких плетений, неразрывно связанных друг с другом, и редких артефактов. Без моего разрешения туда ни единая душа попасть не может. А раз вы смогли, то я решил, что ты сильный маг и можешь быть опасна. Если бы Олег меня не остановил, я бы мог тебя убить. — не моргнув глазом признался он, эмоции выдавали только его напряженные плечи.

— А почему тогда ты меня отпустил? Почему послушал Олега? — спросила я, разглядывая такого непонятного мне мужчину. Почему-то мне казалось, что ему неприятно говорить об этом, но не спросить я не могла.

— Ох, сколько же еще ты не знаешь… Дети у нас священны, потому что их очень мало. Если бы я навредил ребенку, меня бы самого казнили, — шепотом объяснил Энвери.

Вот вопросов стало появляться еще больше, чем ответов. Но задать я их не успела. Нас привели к мерцающим дверям. Я начинаю думать, что это мерцание – своего рода магия или защита какая-то. Раз это дворец, то должна быть сильная защита. Очень надеюсь, что нас привели не к их королю. Я же книксен в жизни не сделаю…

Глава 13. Эльмас

Когда перед нами распахнули двери, мы попали в довольно просторный зал, похожий на комнату для переговоров. В центре стоял длиннющий стол (наверное, не менее чем на 50 мест), над ним парили лампочки-огоньки. Но никого не было. Я даже покрутила головой, не пришел еще, что ли, тот самый хороший друг Энвери?

Но тут с другого конца послышался приятный мужской голос:

— Проходите сюда, тут нам будет удобнее.

Мы дружным гуськом двинулись в сторону голоса. Там оказался укромный уголок с двумя диванами, креслом, небольшим кофейным столиком и большими распашными дверьми, ведущими, по всей видимости, на террасу.

На одном из диванов сидел мужчина, который поднялся, когда мы к нему подошли. Он был чуть ниже Энвери, но такой же широкоплечий. С длинными светлыми волосами, собранными то ли в хвост, то ли в косу (отсюда непонятно). В волосах мерцали еще более яркие нити, чем у Энвери. Они переливались от белого до ярко-синего. Что интересно, это не смотрелось гирляндой на голове. Нити были тонкие, как волоски, но красиво светились: то гасли, то загорались в другом месте.

Лицо приятное с такими правильными чертами, что тут же захотелось написать с него портрет. Слышали когда-нибудь про золотое сечение? Это когда ширина лица от крайних точек должна составлять длину одного глаза, умноженную на пять. А вот высота лба должна равняться длине носа и расстоянию от основания носа до подбородка. А еще лицо у него уж очень симметричное, что даже брови он хмурит симметрично. Удивительно. Глаза светло-голубые, отдают легким свечением откуда-то изнутри, а у меня появилось непреодолимое желание стоять и смотреть в них бесконечно.

Одет он был в белоснежный деловой костюм с жилетом и рубашкой. В вороте рубашки было приколото необычное украшение в виде треугольников, врезанных друг в друга (похоже, с него и делался план дворцовой площади). Само изделие было словно живым, оно растекалось всполохами белого и голубого цвета.

— Добро пожаловать, элла Лана и Олег! — начал человек в белом костюме, — Позвольте представиться? Меня зовут Эльмас Лукиллиан. Энвери уже немного успел ввести меня в курс дела, но все же мне бы хотелось услышать все из ваших уст.

Тут мой глаз задергался, руки начали трястись. Эльмас, Эльмас… Как рассказывал Энвери: здесь живет Эльмас с семьей. Это правитель всего материка Кларо. Значит, он король! Матерь Божья. Ну я и попала. Что же теперь делать?!

— Не надо так пугаться! — взял меня за руки Эльмас и потянул к дивану, — Вы аж вся побледнели. Вы в безопасности, здесь вам ничего не грозит, можете поверить мне? — я прищурилась, ну да как же, первому встречному в незнакомом мире просто взять и поверить, пусть он и король. Короли вообще люди (или нелюди) странные, у них политика, дела важные. Вряд ли он будет так переживать за одну меня.

— Простите меня, Эльмас Лукиллиан. Просто, когда Энвери сказал, что мы поедем к его хорошему другу, я никак не ожидала, что он, ну то есть вы окажетесь правителем…

— А разве правитель не может быть хорошим другом? — тепло улыбнулся Лукиллиан и прошел к дивану напротив меня. Энвери усадил Олега в кресло, а сам сел рядом со мной.

— Может, наверное… — когда первый ужас схлынул, я поняла, что от этого мужчины не чувствуется какого-то негатива, наоборот, он кажется вполне дружелюбным.

— Может быть, мы сначала выпьем вкусного чая с чем-нибудь сладким? — хлопнув себя по коленям, предложил Лукиллиан.

Олег тут же поддержал эту затею радостным воплем, Энвери неожиданно взял меня за руку и сжал ее, словно хотел поддержать. И мне стало так приятно от этого жеста, что я искренне улыбнулась ему и попыталась расслабиться. Все-таки пока мне никто ничего плохого не сделал.

Лукиллиан, также как это делал Энвери, сжал небольшой камешек на своем запястье, посветил глазами и откинулся на спинку дивана.

— Вот давно хотела спросить, а что у вас за камешки такие? — я даже пальцем показала на браслет Энвери и Лукиллиана, — Я видела, как Энвери и вы сейчас их сжимали, светились глазами, и ничего не происходило.

Мужчины дружно рассмеялись, мы с Олегом посмотрели то на одного, то на другого, комизма данной ситуации не уловили.

Решил ответить Энвери:

— Это саллира. Браслет – это артефакт, а камни в нем – специальные ключи, которые помогают нам совершить то или иное действие. А еще он контролирует потоки, концентрирует энергию, позволяет гармонично ее распределять и даже накапливать.

— Например, этот зеленый, что я сейчас сжимал, — продолжил уже Лукиллиан, — Помогает мне обратиться к слугам. Я им отдаю мысленный приказ. Сейчас я попросил принести нам чай с десертом.

— А почему мысленный? И как вы понимаете, к кому именно вы обратились? — я даже подалась ближе, разглядывая браслет на руке Эна.

— По саллире можно не только мысленно обращаться, но еще и используя голограмму говорящего. Но сейчас я сделал это мысленно, чтобы не смущать вас. За дверьми всегда кто-то дежурит, и я могу поговорить с ними, посылая энергетические волны со своими требованиями. — оценивая мой ступор, Лиан добавил, — Понимаю, что для неподготовленного человека это сложно, поэтому давай я сначала немного расскажу об устройстве нашего мира?

Я только кивнула головой. К нам уже пришли слуги, которые расставили чашки с ароматным чаем, чайник и небольшие пирожные. Сын уже начал облизываться, чуть ли не капая слюной. “Какой же он сладкоежка у меня”, — подумала я, улыбнувшись.

Когда слуги ушли, Энвери протянул мне чашку с чаем, а Лукиллиан дал пирожное Олегу. И как только догадался, что сыну чай не нужен, только пирожное успевай подавать?

Чай оказался потрясающим. Вкуснее я еще не пробовала. Сбор из каких-то трав, цветов и ягод – ароматный, насыщенный, не приторный, а, наоборот, с легкой кислинкой.

— М-м-м, очень вкусный чай, спасибо, Эльмас Лукиллиан, — поблагодарила я.

— Можно просто Лиан, — ответил Эльмас. Признаться, я очень удивилась такому дружескому отношению. Уверена, что далеко не каждому позволено называть его по имени, да еще и сокращенно.