—Мирослава!!! — вытягиваюсь струной от разъяренного вопля отца.
Заталкиваю чемодан с вещами ногой под стол, закидываю туда новые летние вещи, которые валяются на полу.
Задвигаю дверцу старенького шкафа-купе, она как назло застряла, что-то мешается снизу, приходится сделать усилие, чтобы закрыть её, маленькое колёсико сходит с направляющей и высокая дверь падает прямо на меня. Щурюсь, как будто её вес может меня убить.
Нервно запихиваю её обратно в щелку между полками и второй дверцей, больно раню палец.
Дверь с грохотом открывается, встаю так, чтобы чемодан в глаза не бросался.
— Мы кажется договорились с тобой, либо мы покупаем тебе мотоцикл, либо ты едешь на море. Я пошёл на уступки и купил тебе этого железного монстра, почему я узнаю, что ты ходила за билетами? Что за самоуправство? — орёт с пеной у рта мой отец.
Я люблю его всей душой, но у него проблемы с гневом. Всё должно быть по его или никак. От напряжения он краснеет как варёный рак, и у него смешно дергаются ноздри.
Крик моего папы как всегда вводит меня в ступор. Сжимаю за спиной в руках свой билет на поезд.
Мне смешно, волнительно и в тоже время страшно. Я ему ничего не говорила, да и маму просила молчать, неужели она всё выложила ему?
—Я с тобой говорю или с воздухом? Ты не ответишь?
То ли от его крика, то ли от того, что я плохо затолкала дверцу, она летит на пол, пришибая злющего папу по голове.
—Чёрт возьми! Ты сломала…— перед ним предстал полупустой шкаф, — где твои вещи?
Его взгляд метнулся к моим ногам, за которыми прятался чемодан.
—Мирослава? Ты не собираешься ничего объяснять? Уже и вещички собрала. Когда бы я узнал о планах своей дочери?
За его спиной раздаётся голос мамы:
—Олежа, ну не кипятись ты так, она едет не одна, с ней будут друзья.
—Опять какие-нибудь озабоченные парни? Я прекрасно знаю, о чём они думают в этом возрасте! — папа грозит пальцем сотрясая воздух, как будто все эти парни прямо сейчас видят этот угрожающий жест.
Вот знала же, что всё будет именно так, поэтому до последнего молчала, а мама всё выдала ему! Предательница!
—Папа, я еду с Ульяной, её братом Марком и их другом Платоном.
—Марк едет? — он нравится папе, наверное единственный парень, которому бы отец меня доверил, — Даже если ты будешь с ними, я всё равно категорически против!
—Платон со мной на поезде, а Ульяна и Марк нас там встретят, они раньше выезжают, чтобы всё подготовить… мы будем жить у их родни и …
—Мирослава, я сказал - нет, это ясно?
Он одним движением вставляет дверь шкафа-купе в пазы и выходит из моей комнаты.
Мои глаза за секунду наполняются слезами, я оседаю на пол, сжимаю между пальце билет, слезинка падает прямо на место отправления «Севастополь».
—Мама, зачем ты ему сказала? — стону и шмыгаю носом. Вытираю слёзы, жгущие мои щёки и отворачиваюсь.
—Мира, я тоже против этой поездки, ты ещё совсем молоденькая, вокруг полно психов.
—Вот именно, их везде полно, какая разница тогда?
—В любом случае, последнее слово за папой.
Мама уходит, оставляя меня одну.
Беру телефон в руки и звоню Ульяне. Слушаю долгие гудки.
Вдруг они меня не отпустят?
Мне уже восемнадцать, но им не объяснить, что я повзрослела и могу самостоятельно принимать решения.
Они думают, что все мужики мира объявляют за мной охоту, стоит мне выйти за порог нашего дома, КАК ЖЕ ОНИ НЕПРАВЫ!!!
Я совершенно обычная! У меня нет красивых длинных волнистых волос как у Ульяны или выразительных глаз, как у её подружки Насти.
Кому вообще я могу понравится кроме кавказца из магазина, где я сейчас подрабатываю? Как там его? Аслан или Эмир?
—Мира, привет! Я купила нам надувной матрас, потому что мои родственники не успевают обставить комнаты к нашему заселению, но нам же всё равно где спать? Главное море рядом! Мир? Ты чего? Плачешь?
______________
Добро пожаловать в новую историю, надеюсь Вам понравится, хочу попробовать принять участие в конкурсе на тематику курортного романа. Буду рада вашей активности и поддержке.🫶⭐️❤️
—Папа и мама ни в какую не хотят меня отпускать, представляешь? Пойду сдавать билеты наверное, — хнычу в трубку и вспоминаю, как ездила с Ульяной и Марком на вокзал. Тогда я была уверена, что родители уступят мне.
У их семьи две машины, одна папина, а вторую делят между собой дети.
В день поездки за билетами за рулём был Марк. Мне нравится, как уверенно он водит. Хочу тоже купить себе машину, чтобы также вот гонять, только когда это будет, одному богу известно.
—Скорей бы уже оказаться в Севастополе. Настя присылает фотографии моря каждый день, как будто специально дразнит, — постанывая, развалившись на водительском сидении, говорит Марк.
Он бросает недовольный взгляд на дождь, тарабанящий по лобовому стеклу, как будто это его может остановить и открывает в смартфоне свежее фото.
Поворачивается ко мне на заднее сидение и протягивает телефон вперёд экраном, на фотографии залитый солнечным светом пляж.
—А мне показать? — Ульяна тянет руку брата за рукав к себе и разглядывает фото.
—Ты и так постоянно берешь мой телефон, — недовольно парирует Марк, выдёргивая руку, он блокирует экран, пряча телефон в карман.
—Мы с Мирой возьмём билет на одну дату? — спрашивает Платон, глядя в окно.
—Да, нехорошо, если Мира поедет в такую даль одна, — говорит Марк.
Почему-то мне приятны его слова, хоть он напоминает Платону про наше общее решение.
—Почему вы не хотите с нами? Поменяйте свои билеты, — Платон недоволен таким положением дел, его девушка Оля тоже едет в Севастополь с подругами, но его она с собой почему-то не взяла и наверняка приревнует, что я буду ехать с ним на соседних полках.
Мне Платон нужен чисто для подстраховки, я бы и одна добралась, два дня в поезде не так уж и много, но для родителей это равносильно смертоносному катаклизму.
—Нам нужно будет навестить бабулю перед отдыхом, а в ту степь других билетов не было, мы их заранее брали, —расстроено говорит Ульяна.
Тёмные волосы подруги от влажности мягкими завитками огибают лицо, я любуюсь ею.
—Тогда давайте, как договаривались делать, а то билетов совсем не останется, —недовольно говорит Платон.
—Лера не разозлится на тебя? — спрашивает Ульяна.
—Она не сильно волнуется, что я злюсь на её внезапный отъезд.
—Справедливо, — говорю, чтобы хоть как-то поддержать Платона. На мой взгляд они странная пара и их отношения слишком запутанные, но загонять парня в депрессию я не планирую, мне нужно, чтобы он доставил меня до Севастополя.
Слова подруги меня выдёргивают из воспоминания:
—Мира, моя мама очень хочет, чтобы ты поехала с нами, потому что только ты сможешь меня спасти от бесконечного пьянства. Если я скажу ей, что тебе запрещают ехать с нами, она устроит твоим родителям судный день.
Я и правда очень сильно повлияла на Ульяну, она ведомая и всегда принимает форму того человека, с которым общается, раньше её подруги были из дурной компании, она курила и часто выпивала с ними, возвращалась домой под утро, её родители не могли это исправить и хоть как-то повлиять на ситуацию, можно сказать, что через меня удалось спасти положение.
Мы познакомились на вступительных экзаменах в медицинский колледж, я помогла ей с биологией, ей попался ужасный билет, я как раз на него сделала шпору и поделилась с ней, с тех пор мы неразлучны.
Ульяна и я так подружились, что стали проводить всё свободное время в компании друг друга, поскольку я не пью и не курю, подруга тоже перестала.
—План отличный, Уль, твоя мама говорить хорошо умеет, но только есть нюанс один, папу не сможет убедить даже сам президент.
—Просто поверь мне. Всё будет в лучшем виде. Без тебя я никуда не поеду , — уверенность в её голосе придает мне сил, заканчиваю всхлипывать, мне становится тепло и радостно на душе, кажется моя поездка и правда состоится.
Выхожу из дома воодушевлённая неимоверно, потому что всё неплохо складывается.
Родители ушли на работу, поэтому мне не приходится смотреть им в глаза, чувствую себя мошенницей из-за манипуляции мотоциклом, но я же не беру деньги на поездку из семейного бюджета, вот если бы попросила оплатить и байк и море - это выглядело бы ужасно.
Иду в магазинчик, где подрабатываю промоутером и кассиром.
Устроилась туда специально, чтобы подкопить денег на свои хотелки во время отдыха.
У Ульяны кошелёк всегда полон, они с Марком часто угощают меня всяким, но я не хочу, чтобы за меня платили, из-за этого я всё время чувствую себя обязанной, это меня огорчает.
Чтобы пройти к месту моей работы, нужно пересечь два двора, но в последнее время я хожу обходными путями из-за моего навязчивого поклонника.
Темноволосый мулат кавказец преследует меня, в этом магазине он работает на мясе, рубит его.
Само сочетание в одном предложении его описания и должности должно пугать всех, кто узнает об этом, но я никому не говорю, поэтому никто и не волнуется.
—Мира! — с присущим кавказским акцентом, произносит Аслан.
—Аслан, привет! Я же говорила, что меня не нужно встречать и провожать, это смущает меня.
—Это тебе, — он как будто не слышит или не понимает меня, всё дело в языковом барьере? Протягивает мне большую красную розу и маленький сникерс.
—Аслан, пожалуйста, не надо мне ничего покупать.
—Ми работаем, чтобы пёкюпять, — улыбается мне своими белыми зубами и стреляет в меня шоколадными глазами.
Он симпатичный парень, даже очень, но не для меня. Я толерантна и всё в этом духе, но отношения заводить с кавказцем даже под дулом пистолета не стану. У них другие традиции и менталитет, всё это мне не подходит.
—Подари маме цветы, а шоколадку сам съешь, мне ничего не нужно от тебя.
Ухожу, не жду ответа от него, возможно он вообще смысл сказанного не понял.
Идёт рядом со мной, надеюсь только потому, что нам в одну сторону.
—Мира, ты такая хорошая дэвюшка.
Морщусь от его слов, ну за что мне это всё?
—Аслан, давай без комплиментов, хорошо?
—А просто мёжно общьяться?
—Чисто по дружески? Можно.
Аслан радуется и снова тянет мне цветок. Вот блин, он похоже опять меня неправильно понял.
Аслан идёт за мной как привязанный, я старательно игнорирую его, при входе стоит высокий седовласый охранник, он машет мне рукой и приветливо улыбается, затягиваясь сигаретой.
—Мира, как спалось?
—По мне видно, что я не выспалась?
—Да нет, нормально ты выглядишь! Запишись в журнал, а то часы не оплатят, Потом хрен докажешь.
—Точно, спасибо, вы дадите мне ручку?
Аслан стоит над душой, он тоже хочет записаться. Его напор меня пугает и выводит из себя, но я не хочу закатывать сцену.
Как только парень наклоняется к журналу, я ретируюсь за листовками в кабинет директора.
—Здравствуйте, Нина Романовна!
—Здравствуй, Мирослава! Ты сегодня рано пришла, листовки ещё не привезли, на кассе Лена сидит. Народу мало. Может поработаешь за меня? Нужно заводить накладные.
—Конечно! Как скажете!
Я готова работать ради мечты. Представляю, как буду купаться в море, боже, что за счастье? Неужели всё получится?
Нина Романовна даёт четкие указания, я стараюсь их выполнять максимально точно.
Аслан заходит в кабинет и садится рядом на стул, где лежит разноцветная бумага для ценников.
—Чего сел? уже устал? Иди мясо руби, — строго говорит Нина Романовна.
—Йа пёрюбиль уше.
—Ну тогда за прилавок вставай, люди захотят мясо взвесить, а ты свалил.
—Тхам брят всталь.
В магазине работает ещё один кавказец, но он больше смахивает на русского, чем Аслан.
—А что Аминат уже выставил химию?
—Выхставиль дявно.
—Аслан, не порти девочку нашу, — Нина Романовна бросает на меня взгляд, а потом смотрит в окно, за подъехавшей машиной, — привезли молочку, Аслан, пойдём принимать, поможешь мне.
Я игнорирую его взгляды, мне они неприятны. Хочется спрятаться, но мне нужно получить листовки, чтобы был предлог уйти из магазина.
Время за работой проходит незаметно, я целый день забиваю старые накладные, из-за частых ошибок и несостыковок, мне приходится переделывать по несколько раз одно и тоже, глаза жжет уже от старого монитора.
—Все потихоньку домой собираются, ты идёшь? — говорит Роза, это заместитель директора магазина, она очень странно выглядит, ей тридцать лет, но стрижка под горшок, а волосы прямо высветлены до бела. Она сразу постучалась ко мне в друзья в социальных сетях, меня передёрнуло от её громкого статуса: «Знай, что я притворялась, когда под тобой стонала.» Видимо у неё были непростые отношения , но её откровенность произвела на меня такое впечатление, что я как вижу её, вспоминаю эту фразу и ловлю лютый кринж.
—Иду, Аслан где там?
—Он мясо убирает, хочешь через парикмахерскую пройти? Если они конечно ещё не закрыли дверь.
—Мне нужно отметиться в журнале.
—Тогда скорее давай.
Роза общается и с Асланом и с Аминатом, ей даже они нравятся, особенно Аминат, поэтому я как-то не особо доверяю ей.
В этот раз мне удаётся сбежать.
Дома я всех упрямо игнорирую, родители злятся и пытаются начать диалог, но я ещё не забыла про их попытку запороть мою поездку.
К сожалению или к счастью наступили выходные, поэтому я была обречена столкнуться с неминуемым диалогом.
—Мирослава, ты так и будешь делать вид, что чужая для нас? — строго произносит отец, — не забывай, что ты живёшь не сама по себе, у тебя есть родители, вложившие в тебя свои силы и деньги.
—Олег, пожалуйста, давайте не будем ругаться. Мы сейчас всё обсудим и придём к компромиссу.
—Мира, прекрати нас игнорировать и ешь завтрак!— папа начинает краснеть, его пузо дёргается от крика.
Я шумно долго выдыхаю, прячусь за дверью ванной комнаты, умылась, почистила зубы и хотела ретироваться к себе, но мама преградила мне дорогу.
—Потом спрячешься, для начала поешь! — мама указала на остывающую манку в моей любимой тарелке, по центру плавился кусочек масла, превращающийся в прозрачно-желтую лужицу на фоне белой массы.
Запахи завтрака заставляют меня подчиниться, но говорить с ними я всё равно не буду!
—Мира, ты разбиваешь нам сердце. Мы запрещаем, не потому что нам жалко денег, или мы завидуем твоей поездке, просто пойми, что родители боятся за тебя. В мире много злых людей. Кто-то может обидеть тебя.
Вздыхаю, пихаю кашу за обе щеки, чтобы поскорее разделаться с ней.
— Мирослава! — отец ударяет по столу, от грохота я подпрыгиваю на месте.
—Олег! Перестань!
—Лиза, разве ты не видишь? Она совсем не уважает своих родителей! Мы растили тебя и обеспечивали необходимым! Почему ты такая неблагодарная?
Мне хочется наговорить гадостей им в ответ, но я беру свою тарелку, открыв кран с горячей водой, мою её и заодно кастрюлю из под каши, стоящую в раковине.
У мамы звонит телефон. Она отключает его от зарядного устройства и удивлено смотрит на экран.
—Это мама Ульяны. Зачем она звонит? — мама скрывается с телефоном в спальне, я вытираю руки о полотенце и бегу подслушивать.
—Надя? Здравствуй...Нет я не занята... Мы? Нет, мы Мирославу ни за что не отпустим, это опасно…Она у нас одна…Что? — дальше я ничего не слышу, наши мамы неразборчиво что-то обсуждают.
Спустя полчаса слышу приближающиеся шаги. Бегу прятаться, врезаюсь в отца. Он закатывает глаза и даёт мне сбежать.
Потом я слышу, как мама с папой что-то обсуждают, голоса становятся громче, они идут в мою комнату.
—Мира, — говорит мама, открыв дверь.
—Платон поедет вместе с тобой на поезде, а Ульяна и Марк встретят там. Вы будете жить у их родственников в частном доме, ты никуда одна не будешь ходить.
—На этих условиях мы готовы тебя отпустить, — добавляет папа.
Я не могу поверить своим ушам. Это вообще мои родители? Неужели они и правда сейчас всё это сказали мне? Ка-а-ак она их убедила?? Я же говорила им всё это, но они и слушать не желали! У мамы Ульяны настоящий дар убеждения, не иначе.
—Спасибо! — бегу обнимать своих родителей, они выглядят растерянными, как будто сказали те слова под давлением.
Я ПОЕДУ НА МОРЕ!
После выходных я снова собираюсь на работу, наспех накрасившись и причесав свои прямые волосы, спешу выйти, мне очень нужны деньги для отпуска, поэтому я хочу попросить себе больше часов. Усталость меня не пугает т.к. очень скоро я буду много отдыхать!
Из окон подъезда я вижу Аслана, он несёт в руках лилию, приближается к моему дому.
Парень точно не знает, где я живу, потому что я путаю свои следы и постоянно хожу домой разными путями.
За неделю преследований он понял, что я живу в каком-то из этих домов и хочет меня обнаружить.
Если буду долго ждать, то у меня не получится получить больше денег за сегодня.
Спускаюсь по последнему пролёту и открываю дверь парадной.
Пока Аслан не видит, я ныряю в кусты и обхожу свой дом с другой стороны, прохожу через арку. Нужно быть шустрее, иначе этот час мне не оплатят. Бегу мимо своей школы, находящейся поблизости, стараюсь не останавливаться, перехожу через дорогу и опять бегу, торможу, когда вижу курящего на крыльце продуктового магазина охранника.
—Мирослава? Ты сегодня рано!
—Доброе утро!
—Доброе! Ты бежала?
—Летела буквально.
—У тебя крылья выросли?
—Конечно, только никому не рассказывайте, это тайна!
Александр Константинович смеётся, в уголках голубых глаз морщинки сжимаются, а изо рта в такт смеху вылетает сигаретный дым.
Это вызывает у меня улыбку.
—Записывайся скорее в журнал.
Спохватившись, бегу к стойке и записываю время под своей фамилией.
—Ты знаешь, что у тебя зарплата больше начисляется за час, чем у кассира?
Без приветствия начинает Нина Романовна.
—Здравствуйте! Я…— она грубо перебивает, не давая договорить.
—Ты получаешь в два раза больше за ту же работу, понимаешь?
—Но вы… — пытаюсь сказать, что она сама привлекает меня для другой работы, а я подчиняюсь ей, как своей начальнице, но мне не дают вставить и слова.