Песнь льда и пламени

Часть 1. Ледяная Клетка

Глава 1. Цена мира

Ветер выл на заснеженных зубцах замка Серебряных Вершин, завывая песню тоски, которая отзывалась эхом в душе Элиры. Она стояла у ажурного окна, высеченного в ледяной стене ее покоев, и смотрела, как внизу копошатся слуги, готовя караван к ее отъезду. Вдали, за пределами защитного купола из вечной метели, лежали земли, где не было знакомого хруста снега под ногами, а царили чуждые, яркие краски и душное пекло.

«Принцесса. Вас ждут в Зале Предков».

Элира не обернулась, лишь кивнула. Ее пальцы сжали ледяной подоконник, и там, где они касались камня, тут же расцветали новые, причудливые узоры из инея. Магия стужи была ее частью, дыханием, которое она не могла удержать. Сейчас она рвалась наружу от волнения, и Элире пришлось сделать усилие, чтобы не покрыть весь зал ледяной коркой.

Зал Предков был величественным и безмолвным. Сводчатый потолок был скрыт в дымке магического холода, а вдоль стен стояли ледяные изваяния — фигуры прошлых правителей, их звериные облики навеки застыли в кристально чистом льде. Здесь царила вечная зима, хранящая память и честь клана Ирбисов.

Ее отец, Король Ярн, стоял у центрального монумента — статуи основателя их рода. Его лицо, обычно строгое, сейчас казалось высеченным из того же льда, что и стены.

«Дочь моя», — его голос был низким и глухим, словно подземный гул. «Сегодня ты покидаешь наши священные горы. Не как беглянка, но как орудие нашего выживания. Этот брак… это не союз сердец. Это щит, который ты должна воздвигнуть между нашими народами и войной».

«Я понимаю, отец», — голос Элиры прозвучал ровно и холодно, как она и хотела. Внутри все сжималось в ледяной ком.

К ней подошла мать, Леди Фрейя, и положила руку ей на плечо. Ее прикосновение, обычно нежное, сейчас было таким же холодным, как и все вокруг.

«Они — пантеры, Элира. Горячие, импульсивные, живут инстинктами. Их магия огня может обжечь. Не показывай им свой страх. Не показывай им ничего. Твой лед — твоя крепость. Пусть они увидят только его. Пусть думают, что у тебя нет сердца, что бьется под грудью. Для них ты отныне — Элира Ледяное Сердце. Запомни это».

Элира встретила взгляд матери. В ее синих, как горное озеро, глазах стояла непролитая слеза, уже замерзающая на ресницах.

«Я — лед, и я не растаю», — прошептала Элира, больше для себя, чем для них.

Перед выходом она на мгновение задержалась у своей младшей сестры, Лианны. Девочка плакала, и ее слезы замерзали на щеках крошечными бриллиантами.

«Не плачь, сестренка», — Элира присела перед ней, и, не в силах сдержаться, коснулась ее щеки. Влага от слез тут же превратилась в узор из мельчайших ледяных цветов. Это было неконтролируемое проявление нежности и боли. Лианна смотрела на нее с благоговейным ужасом.

Когда тяжелые ворота замка с глухим стуком захлопнулись за ее спиной, Элира не оглянулась. Она сидела в резных санях, запряженных мощными белыми волками, и смотрела только вперед, на тающий вдали горизонт. Ее руки, сжатые в кулаки на коленях, были белыми от напряжения, а тонкий слой инея покрывал мех ее мантии. Она везла с собой не только приданое, но и молчаливый, холодный ужас, который был единственным, что могло скрыть бьющееся в панике сердце.

Цена мира — это я, — подумала она, и от этой мысли стало так холодно, что даже ее собственная магия не могла согреть.

Глава 2: Во Владения Врага

Воздух изменился, едва они пересекли незримую границу. Резкий, влажный жар обрушился на Элиру, словно мокрая простыня. Он обжигал легкие, пах гниющими цветами, спелыми плодами и чем-то диким, звериным. Ее собственная магия инстинктивно сжалась внутри, пытаясь создать кокон прохлады, но тщетно. Ледяные узоры на ее одежде начали медленно таять.

Вместо белоснежных равнин их теперь окружали гигантские деревья с темной, почти черной листвой, сплетающиеся кронами в непроницаемый для солнца полог. Крики невиданных птиц и стрекот насекомых оглушали после благоговейной тишины ее гор.

И наконец, он показался. Черный Замок. Он не парил в облаках, как Серебряные Вершины, а тяжело, подобно спящему зверю, взгромоздился на скалистый утес. Казалось, его выковали из самой ночи — черный базальт, острые, несимметричные шпили, вместо окон — узкие бойницы. От него веяло угрозой и подавляющей силой.

Караван Элиры встретили у ворот. Воины пантер стояли стеной — высокие, мускулистые, в черных доспехах. Их золотые и зеленые глаза с холодным любопытством разглядывали ее, белоснежную и хрупкую, словно призрака, забредшего в их владения. В их взглядах не было ни капли гостеприимства, только оценка, подозрение и откровенная враждебность. Элира выпрямила спину, подняв подбородок. Ледяное Сердце, — напомнила она себе.

И тут ее обоняние уловило это.

Сначала это был просто запах — дым от далекого костра, выделанная кожа и что-то горькое, вроде полыни. Но затем он ударил в нее волной, заставив кровь бежать быстрее. Это был не просто запах. Это была магия. Грубая, дикая, пахнущая пеплом, раскаленным камнем и необузданной силой. Он пьянил, вызывал головокружение и... странное, предательское возбуждение. Ее зверь, дремавший внутри, встревоженно зашевелился, учуяв не врага, а что-то иное, куда более опасное.

Из тени арочного проема вышел он.

Каэлан.

Он был еще крупнее, чем она представляла. Широкие плечи, лицо с резкими, волевыми чертами, испещренное парой тонких шрамов. Иссиня-черные волосы были собраны у затылка. Но главное — его глаза. Золотые, как расплавленное солнце, они пылали холодным огнем, впиваясь в нее с такой интенсивностью, что ей показалось, будто он видит не ее ледяную маску, а ту дрожь, что она скрывала.

Он медленно приблизился к ее саням. Его запах теперь был осязаем, он окружал ее, проникал внутрь, смешиваясь с ее собственной магией стужи, и от этого контраста в висках застучало.

«Принцесса Элира», — его голос был низким, с хрипотцой, и он обжег ее, как глоток крепкого виски. Он не протянул руку, чтобы помочь ей выйти. Он просто ждал, оценивая, как она справится сама.