Пир для голодающих

Глава 1.

Я люблю Алтай.
Высокие скалистые горы, покрытые зелено-желтым древесным ковром и яркими огненными всполохами горячего цветочного океана из огоньков. Даже сейчас, сидя в машине и внимая легкое дребезжание радио в допотопной колымаге Макса, я слышу непередаваемый аромат этих оранжевых цветочков.
А воздух здесь невероятно чистый, я бы даже сказала, волшебный, заколдованный, который дурманит своей девственной, неотправленной свежестью. Вдыхая эту сладость, хочется раствориться, слиться с необузданной, суровой, дикой, но не менее прекрасной силой Горного Алтая.
Поддавшись моменту, защекотавшему навострившую ушки душу, я открыла окно и, высунув голову навстречу утреннему прохладному ветру, во всё горло закричала:
- Привеееет, Алтаааай!
- С ума сошла? Хочешь, чтобы местные, не проспавшиеся после очередной попойки аборигены устроили нам райскую жизнь? - громыхнул Макс, хватая меня за плечо и затягивая обратно в душный, пропахший вековой пылью салон старенькой Тойоты.
Зануда!
Всегда им был, есть и будет. Никакого авантюризма. Только строгий тотальный контроль. Причем не только над собой и своими эмоциями, но и над окружающими. Макс - прилежный, настроенный на магистратуру студент. Привык соблюдать общепринятые правила, за что и был назначен старостой нашей группы в универе. Да, он зануда, зубрила и тот еще моралист. Но, как это ни странно, умеет дружить и верен до усрачки. За это его качество и дорожу им. Мирюсь, как говорится, с его весьма правильными и принципиальными тараканами.

Глубоко вздохнув, сбросила тяжелую, мужскую руку с плеча и, закрыв скрипнувшее окно, небрежно пробормотала:

- Твои аборигены последнюю бутылку давят в своем аиле. Им глубоко пофиг на крики раненой чайки, которая решила поприветствовать этих огромных, скалистых гигантов.

Запустив длинные пальцы в пшеничные пружинистые кудряшки, Макс покачал головой и, глянув в зеркало заднего вида, осуждающе пробурчал:

- Шесть утра, Тонь. Многие местные - обычные люди, как и мы с тобой. И им не комильфо слушать твои визги с утра пораньше. Кроме того, - добавил мозгоклюй, поправив очки, вечно сползающие на кончик его заостренного носа, - ты должна прекрасно понимать, что проблемы нам не нужны. Нашей сомнительной компании с одним из таких вот «аборигенов», как ты соизволила выразиться, ползти в горы, так что.. давай-ка, поумерь свой внезапный, боевой пыл и побудь умницей, хотя бы до того момента, как мы доберемся до ущелья, - бросив на меня нахмуренный взгляд, худосочный юноша с гладко выбритым подбородком и россыпью золотистых веснушек на лице примирительно улыбнулся и включил поворотник, направляя свою колымагу в сторону небольшой, покосившейся лачуги.

Ржавая, жестяная вывеска с облупившейся краской и надписью «КАФЕ» так и манила своей мрачностью и обреченностью. Скривив искусанные губы, сморщила курносый нос и, закинув ноги на переднюю панель, брезгливо пробурчала:

- Спасибо, конечно, но я еще пожить хочу.

- Очень смешно.. Сюда Белов должен подъехать вместе с нашим персональным гидом, которого он нашел в местной забегаловке.

- Замечательно, - вздохнула я и, выглянув в окно, увидела, как черный джип Кости неспешно крадется к консервной банке Максимки, - а вот и Белов.

- Вижу, - процедил кудряш и, заглушив рычащий тарантас, вынырнул на улицу, громко хлопнув визгнувшей дверью.

Я знала, что Макс не испытывает особой симпатии к Белову. Они абсолютно разные, и правило «противоположности притягиваются», увы, с ними не сработало.

Если очкарик самый настоящий тихушник, привыкший молча наблюдать, не привлекая ненужного внимания, то Костя..

М-да..

Этот альфач - та еще заноза в заднице.

Там, где появляется Белов, наступает глобальный Армагеддон, под смертоносное влияние которого, попадают все, находящиеся в радиусе километра. Это ищущее приключения на свой упругий, накаченный зад хамло, которому насрать на мнение окружающих. А еще.. еще он чертовски сексуальный и охренительно красивый. Высокий, широкоплечий гигант с черными, как ночь волосами и ясными, голубыми глазами, которые всегда смотрят с насмешливым презрением. Настоящий, породный самец, знающий, чего хочет, а главное.. кого. Абсолютно все девчонки нашего Барнаульского института истекают слюной, когда этот верзила появляется на их горизонте.

Стала ли я исключением?

Нет, не стала.

Я, как и многие, тоже попала под губительное, гипнотическое влияние этих небесных глаз. Но, это было давно, еще на первом курсе, когда я была глупой, бесхребетной овцой, заглядывающей в рот этому надменному скоту.

Что же может нас троих связывать?

Таких разных, непохожих друг на друга?

Всё очень просто. Схожие темы диплома и желание, как можно больше собрать информации для написания этого заунывного талмуда.

А вообще, про нас с Максом всё понятно. Мы сами на это подписались, так как действительно хотим самостоятельно справиться с последним пунктом перед получением синенькой корочки, а вот, что касается Костика.. Здесь в голове возникает сразу несколько вопросов: на кой черт этому богатенькому засранцу тащиться в горы вместе с нами, если он может «приобрести» чужие труды за небольшой гонорар? И, наконец, зачем Костя тратит деньги, нанимая местного алкаша, который, кстати, сейчас тяжелым мешком вывалился из Беловского внедорожника?

Глава 2.

Вы когда-нибудь отбивали свою задницу с такой силой, что потом не могли сидеть даже на самой мягкой подушке? Нет? А вот я, да. Да, потому что сейчас сижу в дребезжащем, подскакивающем на каждой колдобине УАЗике и пытаюсь удержаться за пластмассовую ручку, чтобы не раскроить свою черепушку о железную раму этой машины-убийцы. Пропитанная насквозь зловонным, горьким дымом дешевого табака нашего экскурсовода, который всю двухчасовую дорогу не вынимает тлеющей папиросы из щербатого рта, я еле сдерживала рвотные позывы, которые раз за разом подкатывали к сдавленному горлу. Подскочив на особенно высоком ухабе и больно приземлившись на отбитую полупопицу, я зашипела сквозь стиснутые зубы и, прорычав отборное ругательство, зыркнула на рядом сидевшего Макса, который, как ни в чем не бывало, разглядывал мимо проносящийся пейзаж. Будто его костлявый зад совершенно не страдает от столь экстремальной, бешеной езды. И, естественно, я не нашла ничего лучше, как спустить всех своих уставших и от этого еще более озлобленных псов, на этого кудрявого, невозмутимого очкарика.

- Вот скажи мне, белёсая пружина, мужик ты или нет? Ты можешь попросить этого, как там его, Амата ехать чуточку поаккуратнее? Я всю "пятую точку" себе отбила! Ладно Белов, ему всё равно. Вон, развалился на переднем сиденье и в ус не дует, ну а ты? Ты-то можешь разомкнуть свои пельмени и потребовать, чтобы нас везли осторожнее, а не как связку отсыревших дров.

Всё! Высказалась. Даже полегчало, что ли..

Тяжело вздохнув, Макс глянул на меня из-под очков и, качнув головой, тихо пробубнил:

- Странная ты, Тонька. Говорила, что любишь Алтай, горы. Вопила вон во всё глотку, с высотами здоровалась, а как на извилистую тропу попала, так верещишь, словно девица нетронутая, - кривовато усмехнувшись, чего я, кстати, не ожидала от Максимки, парень мазнул по мне понятным только ему взглядом, - дальше будет только тяжелее, подруга. Это ты сейчас на четырехколесном едешь, а через несколько часов на своих двоих потопаешь. И ночевать будешь в палатке, пока мы до ближайшей к озеру деревеньке не доковыляем. И правда, странная ты.

- Ой, всё.. - рыкнула я, опять подпрыгивая на дурацкой кочке, - что ж такое..

- Не волнуйся, лисичка. Как только лагерь разобьём, я лично тебе такой массаж сделаю, что твоя синюшная попка мне только спасибо скажет, - мяукнул Белов, а затем повернулся и, одарив наглой, самодовольной ухмылкой, добавил так, чтобы слышала только я, - а потом может и ты мне массажик заворганешь, м? - приподняв черную бровь, наглец сверкнул холодной бирюзой в ухмыляющихся глазах, - вакуумный.

- Идиот! - выдохнула я под громкий, раскатистый смех зарвавшегося придурка.

- А правда, долго нам еще кишки растрясать, а, легендарный мичман? - отсмеявшись пробормотал Костя, прикуривая очередную сигарету и поглядывая на сосредоточенного алтайца.

- Долго, - сказал, как отрезал Амат, прищуривая зоркие, карие глаза, которые то и дело зыркали на меня в зеркало заднего вида.

Брр.. неприятный тип. Странный, жутковатый и загадочный, вот только с плохой точки зрения. От него так и веет какой-то опасностью и неприкрытой угрозой. Была б моя воля, прикрепила бы ему табличку на лоб с нарисованной желтой молнией и огромными, красными буквами: НЕ ВЛЕЗАЙ - УБЬЁТ!

Уж не знаю, почему, может мой сон виноват, от которого до сих пор бросает в холодный, липкий пот, а может просто взгляд у него тяжелый, злой, но у меня не вызывает доверия этот провожатый. Такое ощущение, что он только и ждёт, чтобы завести нас подальше в лес, горы и, изрубив на мелкие кусочки, сожрать, не прибегая к термической обработке.

Ужас. Ну и мысли у тебя, Антонина. Ты должна думать о материале, который соберешь и о дипломе. А не о гиде-людоеде, заманивающем в ловушку своих потенциальных жертв.

Спустя пару голодных, наполненных ужасающей тряской и болью часов, наша колымага, наконец, остановилась у небольшого, покосившегося дома, из которого вышел пузатый, бородатый дядька, чьи длинные, черные волосы комично поднимались дыбом с помощью шаловливого ветра.

- Ну? Что сидите? Выходите и вещи свои разбирайте. Дальше пешком пойдем, - выплюнул Амат и, заглушив урчащий двигатель УАЗика, вышел на улицу, жестко впечатывая натужно всхлипнувшую дверь.

- Прикольный чувак, да? - бросил Белов и, толкнув ногой железную преграду, выскользнул на воздух, громко зевая и растягивая онемевшие мышцы.

Вздохнув, выглянула в окно и, поняв, что деваться мне некуда, выбросила своё уставшее тело на скукоженную, рыжую, сентябрьскую траву.

- Прохладно, - проговорила я, натягивая на медную макушку капюшон и ненароком бросая зачарованный взгляд на Костю, который, запрокинув голову, обнажил мощную, бычью шею с размеренно бьющейся жилкой.

Так.. харэ, а, Тонь!

Давай-ка, отвлекись от этого амбала. Подумаешь, красивое тело, смазливая голубоглазая мордашка и модная, брюнетистая стрижка. Тоже мне, эталон. Он - обыкновенный кусок мяса. И плевать, что самого дорогого, мраморного. Мне нет до него дела. И вообще, я вегетарианка. Этот сочный стейк мне противен. Глядя на него, в животе поднимается ураган, тормоша отвратительную дурноту.

- А ты так и просишь, да? Лисичка?

Вздрогнув от теплого касания мужских губ к моему оголившемуся уху, чертов капюшон предательски сполз, я попыталась отодвинуться от крепкого тела Белова, которое слишком тесно прижалось сзади.

Глава 3.

Пробираясь сквозь очередную порцию колючих кустов, чьи длинные, острые шипы настырно впивались во все оголенные участки на моем теле, я поправила вечно сползающую лямку походного рюкзака и, смахнув соленую влагу с прохладного лба, остановилась, чтобы отдышаться. Наша разношерстная четверка шла уже седьмой час. Амат шагал впереди всех и, как я поняла, не собирался останавливаться на «перекур». За ним маршировал сосредоточенный Макс, все время высматривающий что-то по сторонам, потом плелась я, вот уже битый час воюющая с этой дебильной лямкой старенького нейлонового мешка. Ну, а замыкал наш своеобразный «караван» неспешно шаркающий Белов, чей аквамариновый хищный взгляд не отлипал от моей задницы.

Хитрый лис.

- Устала, золотце? - мурлыкнул синеглазый бес, больно щипая меня за отбитую в УАЗике полупопицу, - могу тебя понести вот на этих самых ручках, - согнув мускулистые отростки, Белов продемонстрировал раздувшиеся бицепсы и, наклонившись к моему раскрасневшемуся от свежего воздуха лицу, хрипло прошептал, - за отдельную плату, естественно.

Ну, конечно. Отдельную плату. Знаю я тебя, озабоченный придурок.

Закатив глаза, оттолкнула издевательски хохотнувшего Костю и, не собираясь ему отвечать, принялась догонять Макса, который забрался на массивный округлый валун.

- Подзорную трубу одолжить? - скривив губы поддела очкарика, который, нахмурив брови, нервно покусывал свою тонкую нижнюю губу.

- А у тебя есть? - на полном серьёзе брякнул кудряш, бросая на меня пристальный взгляд.

- Угу, сейчас треуголку с гарпуном в сторону отложу.. Ты в уме, Максимушка? И, что ты высматриваешь всё время?

Обернувшись, начала смотреть туда, откуда не сводил своего взора неисправимый зануда. Но, кроме облаков, цепляющихся за горные, скалистые вершины, больше ничего не увидела.

- Облака видишь? - негромко проговорил Макс и, дождавшись моего безразличного кивка, тяжело вздохнул, - слишком низко висят.

- И? Что это значит? У нас появится новый провожатый или Белов, наконец, сгинет, забрав с собой свои сальные шуточки?!

- Это значит, что туман будет. Видимость плохая, Лисичка. А мы, как ты уже поняла, в горы поднимаемся. Придется раньше задуманного лагерь разбивать, - лениво проговорил Белов, незаметно подошедший ко мне со спины.

- Не знал, что ты в теме, - удивленно пробормотал Максим, спрыгивая с камня и, бросив последний взгляд на облака, деловито продолжил, - надо нашего путеводителя догнать. Похоже палатки надо здесь ставить. Сегодня выше подниматься нет смысла.

Забравшись на небольшое плато и обнаружив Амата, глядевшего на те же самые облака, поняли, что и он такого же мнения, что и Макс. Молча указав нам на огромные, плоские камни, лежащие друг на друге и напоминающие исполинскую пирамиду, которую выстроили могучие великаны, алтаец дал понять, чтобы мы разбивали лагерь подле них, а потом развернулся и пошел в сторону густого сосняка.

- Странный он. Я бы даже сказала.. пугающий. До усрачки, пугающий, - прошептала стоящему рядом Максу, который, как и я, смотрел в след уходящему гиду.

- Есть такое. И чего он с голыми руками туда пошел? Веток собрать для костра? Сомневаюсь. Ему пофигу на наше удобство и комфорт. Да и костер разводить он не нанимался. Да.. странно всё это.

- Дайте посрать человеку нормально, а? Мужик может личинку пошел отложить, а вы его уже в маньяки записали. Дебилы, блядь, - громыхнул Белов, сбрасывая на жухлую, сентябрьскую траву свою спортивную сумку.

Да уж, умеет он спустить с небес на землю. Да и, похоже, прав он оказался, потому что спустя пять минут из-за вековых деревьев вышел Амат. Вот только в его руках были вовсе не ветки, которыми можно было бы развести костер и разогреть еду, которой был забит рюкзак Макса, а початая бутылка дешевого пойла.

Зашибись..

Странный, маньяческого типа чувак, который не сводил с меня своих каре-желтых глаз в том чертовом УАЗе и снился мне в самом страшном, жутком кошмаре, оказался обыкновенным алконавтом, который просто ненавидит студентов и, судя по всему, молоденьких девушек. Похоже от постоянного употребления зловонной шмурдятины, плескающейся на дне прозрачного бутыля, все его интересы сгустились около просевшей койки в кишащей клопами общаге и очередной, туристической халявы, которая позволит ему купить очередную спиртовую дозу. Покачав головой, мысленно послала на хрен гребанного поводыря и принялась разбирать палатку.

Ровно через полчаса я укладывала на дно своего одноместного жилища просторный спальный мешок, который будет греть мою уставшую тушку всю сегодняшнюю ночь.

Максим расположился в нескольких шагах от меня, явно не собираясь оставлять одну даже, когда речь заходит о палаточной ночлежке. Что ж, спасибо ему за это. Потому что ночевать одной в горах посреди мрачного каменистого плато, да еще и в такой компании, как Белов, с этим отключившимся прямо на траве синеботом - то еще удовольствие. Кстати о Белове. Взгляд то и дело гулял в сторону развалившегося на земле придурка. Швырнув на остывшую почву свой спальный куль, амбал растянулся на нем во весь свой двухметровый рост и, закинув руки за голову, преспокойно выдыхал сизый горьковатый дым в стремительно сереющее небо. Либо этот идиот забыл палатку, хотя прекрасно знал, куда идет и что спать нам придется не в фешенебельных отелях, либо.. либо он обыкновенный дурачок, который решил всю ночь торговать своим лицом перед местной, разнообразной фауной.