Пищеблок.Жизнь после.

Глава 1.

Игорь.

Краем взгляда посматривал на Валерку. То есть столько жертв и ничего не закончилось? От него не отходила Настя. А может она первая его жертва? Кто ж теперь разберёт. Усталость была неимоверная и казалось конца и края нет этому вампирскому наплыву. Моя жизнь превратилась в какой-то сюрреализм. Я гоняюсь за вампирами … Я убиваю вампиров… Я знаю о них, кажется , больше чем о Ленине.

Валерка не в себе: полное отрешение и прострация, как и многие из бывших сейчас. Не зал что хуже: то, что я убил случайно человека или то, что город вот-вот наполнится вампирами и пойдёт всё по кругу. Что делать с Валеркой? Я совсем не чувствовал сил в себе его убить. Но… Если начнётся всё сначала - это не остановить. Я взялся за голову и хотел одномоментно всё забыть. Может ни к чему этот неуёмный оптимизм в борьбе с вампирами. Теперь я один. Никто не встанет на мою сторону, да я и не посмею никого просить пойти на верную смерть.

Я знаю как с ними бороться, а остальные пусть как хотят. Эта мысль была неплохой. И немного порадовала своей простой. Было ясно, что делать и как дальше жить. Вернуться, заполнить документы и сдать отчёт о практике, а потом искать работу и наконец стать уже полностью самостоятельным: снять квартиру, найти девушку… Я посмотрел на Нику… и сердце заныло. Она опять была при Плоткине. А значит… Так лучше для всех. Я засунул в дальний карман чистосердечное признание и решил начать жизнь заново, без всего этого…

Бодрячком раздал всех детей, стараясь избегать прямых взглядов с Лагуновым, да он к слову и не напрашивался. Мне хотелось забыть этот кошмар. Хотелось вернуться к нормальной жизни : девчонки, музыка, английский, мечты о светлом будущем. Кинув в угол вещи, даже их не разбирая, я пошёл в Университет, там в библиотеке написал отчёт, потом взял почитать книгу по педагогиге. Я старался чтобы ни на одну секунду мой мозг не возвращался к обдумыванию произошедшего. Было и прошло, а потом всё это станет так далеко и неправдоподобно, что можно со спокойной совестью рассказывать лагерные байки.

Сказала мама и привычным движением попробовала лоб.

Я отмахнулся

-Мам, конечно, всё нормально. Ты что не рада, что сын взялся за ум?

Так мрачно сказал я, что вред ли этому мог обрадоваться нормальный родитель.

-Нет, я конечно, рада. Но как правило не бывает дыма без огня. Ты что влюбился?

Она опустилась рядом на табуретку и на её лице просияла какая-то блаженная улыбка.

-Мам! Я не хочу это обсуждать.

-Поняла-поняла.

Подумав, что разгадала тайну, мама перестала ко мне приставать и ушла в ванну стирать.

-Сынок, я что-то не нашла твои джинсы. Где они?

Быстро подбирал правдоподобные версии.

-Украли. Представляешь?

-Да ты что!

Опять выйдя из ванной сказала она.

-А что ж милицию не вызвали? Это ж надо какой беспредел. А ещё и олимпийская смены! Наверняка, кто-то из своих.

И она уже продолжила причитать , не думая о том, услышу я её или нет.

Сколько прошло дней? Кажется , прошло не менее года, но календарь говорит, что всего-то два дня. Это невыносимо! Каждая моя нервная клетка напряжена и, к сожалению, это не страх. Это сознание того, что ничтожество! Я бросил друга! Я бросил подростка наедине со своей бедой! Ему всего-то двенадцать. Разве можно жить со спокойной совестью, когда такое творится?

Бросил обед, потому что сейчас было точно не до еды. Хлопнул дверью, потому что не было времен придерживать. И мчался за контактами лагеря.

К вечеру я всеми правдами и неправдами, завладел адресом Валерки и твёрдо шёл к его дому. И иногда побаивался что, в ночных сумерках столкнусь с его жаждой крови. Два долбанных дня! Сколько времени я потерял. Сейчас может быть что угодно. Но ждать до утра я не мог. Одев на шею крестик и взяв свою детскую серебряную ложку, которая мне досталась в наследство от бабушки я шёл и не представлял , что меня там ждёт. Возможно , Валера устроил уже из своей квартиры логово и будет только рад новой жертве.

Мне открыла мама. Я внимательно её осмотрел на предмет укусов и вменяемости. Она выглядела обычно, но я был не уверен. Я теперь ловил себя на мысли о том, что всегда и везде всех подозревал.

-Валера, к тебе твой друг.

Я вошёл в комнату, но с объятиями не полез. На кровати сидел, казалось бы обычный ребёнок. Увидев меня, он испугался и как только мама закрыла дверь , он отошёл в другой угол.

-Уходи!

-Нет, теперь не уйду!

-Я не ручаюсь за себя.

-Расскажи что с тобой и я тебе постараюсь помочь. Вместе легче!

-Вы что все сговорились?! Настя твердит тоже. Вы что не понимаете, что мне вместе сложнее. Я хочу вашей крови! Каждого! И твоей. Прямо сейчас! Ты не додумался прийти ещё позже.

-Так,- поняв всю серьёзность ситуации сказал я и присел поближе к двери, - но надо же что-то делать.

-Я вижу только один выход - мне нужно уйти куда-то в лес и жить там как зверю. Так я буду для всех безопасен.

-В целом неплохой вариант. Но это на крайний случай. А как насчёт того , чтобы сдерживать себя?

-Игорь, ты представляешь, первого сентября я буду в месте огромного скопления людей. И будет чудо, если я их не покусаю.

-Так. Значит ты ещё никого…?
Мне было стыдно произносить покусал, это будто я сомневался в его способностях себя сдерживать. Но блин, я реально в этом сомневался!

-Нет.

-Отлично. Как же здорово, что это так . Я бы не простил свою слабость себе и то, что так долго был от тебя вдали. Жажда была?

-Каждую ночь я на порядок больше чувствую жажду и стараюсь незаметной уйти из дома подальше в немноголюдное место.

-Плохо. Но ты друг продержался первые два дня! Я думаю, что ты совершил практически невероятное.

-Я с ужасом жду новолуние. Я помню все её рассказы до мельчайших подробностей.

-Да. Согласен. Но у нас есть почти 3 недели. Мы можем что-нибудь придумать.

Глава 2

Всю дорогу домой я была в жутком состоянии. Совесть не сильно мучала, было не до этого. Кажется, я была на грани отключки. Общее настроение на пароходе - гнетущее раскаяние и недоумение. Словно после вечеринки, на которой все пустились во все тяжкие, а на утро пришлось смотреть в глаза друзьям. Только намного хуже. Несколько раз меня тошнило кровью и я отгоняла от себя возникающие флеши в моём сознании, объясняя себе это состояние общей усталостью и болезнью. Может у меня рак? Я даже искренне поверила в эту мысль. Скажу больше, я очень хотела чтобы это было так. А не всё это….

Плоткин, Корзухин, Хлопов , Лагунов и так далее. Я могла выделить всех причастных, на лице каждого было то же, что и в моей душе: ужас, сожаление, паника и полная беспомощность. Не могла больше этого выносить, легла и закрыла глаза. Но тот же час передо мной возник алый цвет. Опять подкатила тошнота. Вернулась в исходное положение и продолжила своё немое ожидание. Дурацкий галстук! Красный цвет теперь раздражает как никогда, я с каким-то остервенением сорвала его и бросила в воду. Саша окинул неодобрительным взглядом. Кажется он был в норме как всегда, упоённый своим превосходством и на пути к светлому будущему. Тошнит. От него особенно. Игорь за всю дорогу не поднял глаза. Что произошло? Как в тумане . Я совсем не в силах чтобы что-то нащупать. Что произошло в наших отношениях?

Доплыли - преодолён первый барьер, второй раздать детей родителям и свобода. А нет, третий избавиться и от женишка и сделать глубокий вдох воздуха. Саша не отлипал, на мои вялые намёки, не реагировал. Играл в примерного семьянина. Он никак не хотел принимать то, что я не согласна быть его женой. Игорь увидев нас вместе, уехал. Это к лучшему, выдерживать разборки я сейчас не в силах.

Детей разобрали и мои планы поменяли - сразу в больницу, не могу, я не вынесу больше этой пытки. У меня будто поменяли положение всем мои внутренние органы. Может у меня всё таки рак ? Надеюсь, у меня какая-то неизлечимая болезнь. Всё что угодно, только не блевотный красный цвет, который возникал перед глазами каждый раз, как только я их закрывала.

Саша отказался вызывать скорую, сказав что это неразумная трата государственных средств. Возможно. Может и на моё лечение им лучше не тратить деньги? Но я не так идеалогична как Плоткин, я эгоистка, я хочу за счёт государства приобрести себе спокойствие, а потом и возможно потратить их деньги на лечение. А есть ли цена моей жизни? Сейчас я чётко сознавала, что я вредитель, от которого бы неплохо было избавиться. Но инстинкт самосохранения меня толкал вверх, несмотря ни на что. Как росток, который пробивается сквозь асфальт. Да, я несмотря ни на что хочу жить! Путь и не долго! Единственное я хочу жить со спокойной совестью. И пока есть надежда, я буду стремиться к этому.

Плохо помню как попала в приёмное отделение. Капельницы, прочистка кишечника , клизмы и прочее,- совсем не улучшали моё состояние. Отнюдь. Мне хотелось чтобы меня оставили в покое. Но с каким-то ненормальным энтузиазмом врачи придумывали всё новые и новые процедуры. В конце концов мой организм не выдержал этих издевательств и вырубился.

Темно и так тесно . Как будто я в набитом людьми автобусе и меня сжимают со всех сторон, не давая полноценно вдыхать. Воздух холодный, но совсем не свежий. Смрад, вдохнув который, хочется перестать дышать вовсе. Вдох, ещё вдох и я отказываюсь наполнять свои лёгкие этой смердятиной. Я в панике, не знаю что делать. Едь если не дышать, то смерть! Бьюсь в этой жуткой темноте как птица в клетке, которая и понятия не имеет, что ей уже не вырваться. Но она пытается и думает, что всё ещё что-то может изменить, что от неё что-то зависит. Несмотря на все мои истерики, я всё же дышу и едкий запах заполняет меня до отказа.

Начинается следущий этап - стоны. Над самым ухом, рядом, прямо передо мной - мучительные, протяжные, жалобные и истеричные. Кажется я не могу их выдерживать и поддавшись стадному инстинкту начинаю вести себя как они. И уже не так страшно и тяжело. Поддавшись общему настроению я воняю как они, я стону как они. Это какой-то ад! Эта мысль растеклась по моему вялому сознанию и пока я цеплялась за неё, стало светать. И вроде бы мимолётное облегчение, настигшее меня сразу же сменилось очередной паникой. Вокруг стали появляться безобразные лица, тела, вурдалаки и прочая нечисть. А я стояла посреди всего этого голая. Хоть я уже и воняла как все и орала не переставая, всё же была слишком красивой на фоне всего уродства и безобразия. Но вот нога начала чернеть и покрываться язвами. Эта чернота стала распространяться по моему телу, как заразная болезнь. Не быстро, медленно, так что казалось что мне всё это кажется. Ад! Я точно в аду. Что делать? Я умерла? Но мне совсем не спокойно ! Я не хочу тут остаться навечно. Я хочу жить! Я смогу жить!

Бабушка. Цеплялась за воспоминания, как за что-то спасительное. Бабушка всегда хотела одеть на меня крестик! А отец как заядлый коммунист срывал и говорил, что всё это бред! Вера - опиум для народа. На что бабушка смиренно грустно смотрела на него, но меня учила тайком читать молитвы и рассказывала про Бога. Это было в глубоком детстве. Я выросла и поняла, что отец был прав - технологии , космос, прогресс, - всё говорило о том, что человек может сам со всем справится, Бог ему только помеха. Но теперь! Я не была так однозначно настроена. Слишком много всего произошло в «Буревеснике» . Есть дьявол я это точно знала, но значит должен быть и Бог!

Кажется прошла целая вечность! Мне бы прочить молитву, но я не помню. И мой мозг отказывается мне подчиняться. Он и так переработал. Я перестала делать усилия и всё только усугубилось: вонь, крик, теперь я знала это голоса из преисподней. Я становлюсь потихоньку её частью. Одна моя нога уже была также безобразна как всё вокруг. Нет, так ещё хуже. Так меня поглощает тьма. «Господи помоги!» Вырвался крик о помощи откуда-то из груди. Я не помню ни одной молитвы, хотя я их кажется и знала всего две. И только два слова, которые я могла соединить в своём больном и частично атрофированном сознании. Повторила их кажется сотню раз, это было лучше, чем истошно орать. От этих слов исходил свет. Мне так казалось. Но тем не менее, толка никакого не было. Я так устала.

Глава 3

Вероника

Клиническая смерть, три недели в больнице и стопроцентная уверенность в том, что мне срочно нужно в церковь.

Саша был внимателен как обычно. Вытряс всю душу из врачей, не стесняясь пользоваться своим положением. Если бы он только мог понять, что они не виноваты. Мне помочь они не в силах, это выходит далеко за их компетенцию. Но ему, идейному коммунисту я даже боялась заикнуться об этом. План был таков - как-то не умереть в больнице и хотя бы в стабильно удовлетворительном состоянии вернуться домой.

Я вернулась в свою квартиру. И казалась, та беззаботная жизнь бунтующей девушки , вообще была не про меня. Теперь бы выжить, не до саботажей. Но всё же дома теплее, уютнее и легче. Первой, у кого я решилась попросить помощи в странном вопросе была мама, отец был рядом. Но я его не боялась, не стеснялась, я просто торопилась не умереть.

- Мама, ты не знаешь где есть поблизости церковь? Действующая.

Мама, не поняла. Быстро переглянулась с отцом и спросила:

-А тебе зачем?

-Хочу крестик освященный приобрести.

-Ника, ты что?

-А что?

Включила я свою дерзость, которая служила мне верным щитом от осуждения.

-Давай, мы сделаем вид, что этого разговора не было. Вера - опиум для народа! Ты разве не слышала?

Как зомбированная произнесла мама. Папа неодобрительно молчал.

В принципе было утопией ждать от них понимания. Я даже не стала вступать в спор, мне нужно сберечь свои силы.

В первый же день без снотворных, мне приснился кошмар. Одна из кровавых ночей. Ничего особенного - я пью кровь людей… Получаю от этого невероятное удовольствие, пожалуй, это даже лучше чем секс с любимым. Моим жертвам этот процесс тоже невероятно приятен. И в той реальности это всё выглядит вполне нормально. Но не сейчас. В моём нынешнем сознании это дикий ужас, который охватывает каждую клеточку моего тела. Я боюсь себя, я не верю, что это я и даже боюсь на секунду поверить в то, что это была реальность. Бьюсь в припадке и истерике, которую не сдержать и вновь закрыть глаза я отказываюсь. Не сплю день, не сплю второй, кофе пять раз в сутки. Но всё это не выход, потому что чудовища и вампиры сидят в каждом углу моей квартиры даже во время бодрствования. В конце концов заканчивается тем, что я лежу и просто смотрю в потолок и по прежнему боюсь сомкнуть глаза. Саша не выдерживает, по блату достаёт какие-то «больничные» таблетки и выдаёт мне дозу. Я сплю почти двое суток.

Я просыпаюсь, я разбита, на меня косятся родители. Я поспала, это безусловно плюс, но чувствую на этих таблетках долго не протянуть. И опять одна мысль в голове - мне срочно нужен батюшка, нужна церковь. Я не знаю точно зачем, но уверена он мне поможет. Моя уверенность в этом крепка и безапелляционна. Но долбанные коммунисты взорвали все церкви в Москве. Теперь я кажется понимаю зачем. Чтобы плодить всякую нечисть безнаказанно. Главное не высказать своё предположение родным и особенно Плоткину.

И всё же я бодрюсь и показываю, что я не так уж и плохо себя чувствую. Только не снотворное и только не очередная адская ночь.

- Мама, я пойду пройдусь.

- Ника, подожди сейчас Саша придёт. Вместе сходите.

- Нет, мне нужно …

Я выхожу на улицу. Сумерки. Уже долбанная ночь! И тут я понимаю , что я очень боюсь ночи и просто не смогу никуда идти. Я сажусь на лавочке и начинаю плакать от безысходности.

Игорь! Где ты? Только ты меня поймёшь, только ты мне можешь помочь. Почему он меня бросил? Почему его нет рядом? Или это всё было не серьёзно? Я люблю, но не любима. Все мечты разрушены. От этого пусто и так больно!

Пришёл Саша и я так рада его видеть! Вот кому я нужна! Вот кто по настоящему любит! И теперь мне не так страшно.

Кинулась его обнимать, не могла остановиться и плакала, выплёскивая на него всё своё горе.

-Ника, всё будет хорошо. Всё пройдёт.

Вытирая слёзы безнадёжности, я решила ему открыться. Ну он же человек! Он способен понять простую просьбу.

-Саша, я могу тебя попросить об одной важной вещи. Для меня это очень важно.

-Конечно, любимая. Всё что скажешь.

-Мне нужно попасть в церковь, к батюшке.

Молчание. Я внимательно вглядываюсь в его глаза и пытаюсь понять его мысли.

-Зачем?

Коротко спрашивает он.

-Мне нужен крест. Освещенный.

-А серпа и молота тебе уже не достаточно?

Начал было раздражаться Плоткин, но я его остановила.

-Саша , ну я же просила! Ты же хочешь, чтобы мне стало легче? В лагере произошло что-то такое, что губит мою душу, я не справляюсь без помощи. Ты не помнишь ничего странного?

-Нет. Если только твоё неуместное поведение с Корзухиным.

-Нет. Я не об этом.

И я затихла , не зная какие ещё привести доводы. Я искренна, я жалка, я еле держусь за эту жизнь , меня болтает из стороны в сторону, я правда очень хочу жить.

-Прости. Я понял. Но мне нужно обдумать. Где найти церковь? Это не близко. Может где-то в деревне и осталась….

-Саша, спасибо! Спасибо, что ты так внимателен, спасибо за то, что ты рядом!

-Конечно, для тебя любимая. Всё что угодно. Я тебе смотри что принёс.

И он достал из портфеля пластинку Леонтьева.

-Дельтаплан послушай. Тебе понравится.

-Я слышала, мне нравится. Спасибо.

И я его обняла.

-Мы просидели много часов на улице и как и прежде говорили обо всём. Теперь была рада, что нет рядом Игоря. Хоть в чём-то стало всё прозрачно и понятно.

Неделя на страшнейших снотворных, которые прописывают только тяжелобольным и ни слово о моей просьбе.

-Саша, а что с моей просьбой?

-Всё как раз готово. Завтра мне дадут служебную машину и поедем.

-Правда?

-Конечно!

Готовилась с вечера: скромная рубашка , с рукавом по локоть, юбка ниже колен и платочек, - мне казалось всё важным в этом деле. Второго шанса не будет. Каждый день я делала по одному крестику из веточек, когда ходила на прогулку. Я освещу их впрок, на случай если потеряю или какой-то испортится. Ежедневно неустанно читала две молитвы и просила о помощи всевышнего. Вспомнила все притчи и рассказы любимой бабушки и днём мне было гораздо лучше. А ещё песня «Дельтаплан», чтобы чувствовать Сашу рядом, когда его не было. Но приходила ночь и вся нечисть карабкалась ко мне из углов, а если я на мгновение закрывала глаза, то повторялись воспоминания о последнем дне в лагере. Растерзанный Валентин Сергеевич и море крови.

Глава 4

Игорь

Передо мной стояла плачущая Анастасийка, которая рвалась к Валерке и её было не удержать. Смотрел на неё и не понимал, в какой момент эта девочка так выросла? Кажется с того момента как она спалила Валерку за то, что он выходил без спроса за территорию прошло всего месяц.

-Настя, нельзя. Пока рано. Он сам не знает чего от себя ждать. Но я ему помогу и возможно уже через месяц можно будет продолжить нормальную жизнь. Если это так можно назвать.

Девочка недоверчиво смотрела.

-Я понимаю. Но я так себя виню за всё. Из-за меня с ним это приключилось. Мне кажется, произошло что-то непоправимое.

Подошёл обнял её.

- Ты не виновата. Это его осознанный выбор. Значит для него по другому было нельзя.

Меня умиляла эта парочка юных Ромео и Джульетты. И невольно вспомнил Веронику. Искренне надеялся, что ей без меня лучше. Что она теперь в безопастности и может строить свою жизнь. А я выбрал странный и опасный путь - жизнь, в которой не место девушкам.

Утром дождавшись когда уйдут родители Валерки я пришёл к нему. Он будто знал об этом и явно меня ждал.

-Чай, кофе?

-Серьёзно, есть кофе?

-Нет, конечно. Только чай со слоном. Но так лучше звучит. Есть иллюзия выбора. Но выбора нет…

Начал он за здравие и закончил за упокой.

-Так , давай оставим эти упаднические настроения. Что-то есть новенькое?

Днём Валерка был расслаблен и уверен, что меня не тронет. Это радовало. Мой взгляд зацепился за значок, который пылал у него на груди. Он сейчас для меня выглядел как-то адски и совершенно в другом свете. А что если вожди намерено выбрали такой символ?Чтобы убить двух зайцев? Но даже обладая всей информацией мне было сложно поверить в это сюрреалистичный мир.

-Да. Я хотел тебе рассказать, что мой брат был тоже вампиром. Он таким стал в «Буревестнике».

-И его вскоре настигла неожиданная смерть… Интересно…. Но он-то был не стратилат! Ты то круче! И власти у тебя больше и свободы выбора!

Пытался как мог приободрить Валерку.

-И отвественности, и силы, которой сложно противостоять.

-Брат не оставил никакие записи? Наблюдения, может что-то говорил?

-Давай посмотрим. Его вещи до сих пор в нашей комнате. Никто не решается их выбросить.

-Слушай, это не нормально. Уже год прошёл,- округлил я глаза, - с другой стороны, может оно и лучше. Зато есть где поискать разгадки.

В двойном дне прикроватной тумбочки нами был найден дневник. Там были схемы и взаимодействия между пиявцами, тушками и стратилатом. Похоже Денис старался что-то выяснить. Что? Нам теперь уже никогда не узнать. Валерка завис над записями брата, хоть ничего нового она нам и не сообщали, баба Нюра нам всё подробно рассказала ещё в лагере, но видимо для парня этот дневник был как память.

- Я не верю, что такое могло с ним случиться. Он не такой! Что ему пообещал Серп? Даже не представляю на что он мог повестись!

Тяжело вздохнул .

-Кто знает. Кто знает. Но хочу заметить, что из тебя он не сделал жертву и из родителей тоже. Значит можно бороться с природой зверя?

-А может и делал. Просто мы ничего не помним.

-Вот правда , тушки помнят, что они были донорами?

-Это у них надо спросить. Но как об этом спросишь теперь? Да и не актуальна эта проблема, теперь совсем другие вопросы надо решать.

И Валерка взялся руками за голову, как бы решая самую сложную проблему на свете.

-Я всё больше думаю о том, что самый правильный вариант для всех, если меня не станет.

-Ты что с ума сошёл? Ты представь только что будет с родителями и Настей? Они явно считают по другому.

-Они просто не знают какое зло я могу причинить!

-Так я больше не хочу тратить время на это нытьё , ещё вчера мы построили план и надо его придерживаться. Не переживай, если что-то пойдёт не так, я знаю как тебя укокошить. А сейчас к делу!

Достал план, который составил дома для того чтобы обсудить его с Лагуновым. Он парень толковый и точно можно расчитывать на его здравый смысл.

- Живая курица? Ты серьёзно.

- Я вполне серьёзно. У неё такая же кровь. Может тебе сойдёт кровь животных и птиц?

Валерка сморщился.

-Это ты сейчас морщишься, я посмотрю на тебя в новолуние. Мне нужно подстраховаться. Другое дело, что даже мёртвую курицу в Москве сложно достать, а живую так только в зоопарке.

Я засмеялся.

-Может в деревне?

-Может. В общем проще достать донорской крови, чем животной.

-Это кстати, хорошая идея. Есть контакты?

-Контакты есть, но я прям не сильно горю ими пользоваться, не то настроение. Только в крайних случаях.

Валерка деловито кивал.

- Значит всё согласовали, после завтра в путь. У моего деда есть дача, там рядом его рыбачий домик, он мне его подарил на семнадцать лет.

- Там наверное многолюдно?

- Не многолюднее Москвы. Посмотрим. Если что отойдём дальше в лес, но надёжная база нам безусловно не помешает.

Глава 5

Вероника

Вероника

Мне было сложно собраться к восьми. Снотворные не отпускали, но всё же усилием воли я собралась к назначенному времени и ждала Сашу. Он был как всегда пунктуален. Войдя, он окинул меня странноватым взглядом, но ничего не сказал. Доброжелательно улыбнулся и проводил ко входу.

Утренний город был свеж после дождя и воздух приятно бодрил, благодарно отдавая ароматы зелени. Села в машину и мы поехали… Мне казалось мы ехали кругами, но по сути я даже не спросила адрес места назначения. Не хотелось разрушать волшебство этого утра, которое сулило окончание мучений. Сознание было немного спутано, но я не сомневалась что справлюсь.

То место, куда нас привёз водитель, мне было незнакомо, я даже не могла сказать сколько времени мы туда ехали. Но это всё ещё была Москва. Неужели разрешили оставить церковь в столице? Добротный забор совсем сбил с толку. Я встрепенулась, почувствовав неладное. Смотрела на Сашу в поисках ответа, но на его лице была блаженная, доброжелательная маска, говорящая: «Милая, для тебя так будет лучше». Пока я гадала, что для меня будет лучше мы подошли к воротам, где работала пропускная система и я прочитала название этой богодельни : «Московская психиатрическая больница № 3 имени В. А. Гиляровского».

Меня охватила злость и паника! Я побежала куда глаза глядят, но ноги были ватные и поэтому ожидавшие нас санитары быстро меня настигли и в лучших традициях , завернув мне руки за спину медленно повели к парадному входу. Я всё ещё билась и пыталась вырываться, хотя уже понимала это бесполезно. Саша, сказал стандартную фразу:

-Ника, тебе так будет лучше.

-Я тебе сказала как мне будет лучше.

Истеричным , обиженным голосом закричала я.

-Ой, только вот не надо нести этот бред.

Дальше продолжать разговор у меня не было желания. Всё ясно. Я отпустила ситуацию и решила для своей борьбы выбрать более удобный случай.

Иван Васильевич выглядел вполне обычно, по больничному. Под пятьдесят , усталый и серьёзный взгляд , узкие иссыхающие старческие губы, медицинский колпак и белый халат. В кабинете сидела медсестра Зоя. Женщина примерно того же возраста, типичная медсестра. Привычная мне за месяц больничная обстановка даже как-то успокаивала. Несмотря на заведение мне казалось, что ничего плохого со мной тут не случится.

Я была совсем не готова к разговору с психиатром, готовилась к исповеди. Времени и сил придумывать альтернативные варианты диалога не было, поэтому я как на духу рассказала, что меня тревожит. У доктора Козина был ровный голос, совершенно не показывающий удивления, напротив вполне оптимистичный и вдохновляющий на новые откровения. Он всё внимательно записывал и вполне серьёзно задавал уточняющие вопросы. Мне было приятно поговорить с человеком, который серьёзно отнёсся к моей проблеме.

- Вероника Генриховна, я понял вас. Будем решать.

Уверенным голосом произнёс он.

-Надеюсь на сотрудничество с вашей стороны. Чем быстрее мы пройдём курс , тем быстрее вы вернётесь домой. Я не вижу ничего страшного в вашей ситуации.

-А мне обязательно здесь находиться? Может я дома попью лекарства?

-Нет, такие препараты нужно пить только под наблюдением врачей. Поверьте вам здесь будет спокойнее и комфортнее. Здесь вас всегда поймут и помогут.

И он уже на меня сильно не обращая внимание, стал давать указания медсестре.

-Зоя, определи её в палату номер шесть, там спокойная пациентка, уже пошла на поправку. Веронике нужен позитивный пример. Да и не буйная она, разумная девочка, не вижу смысла поселять её в одиночную палату.

-Правда, Вероника? Ты же будешь хорошо себя вести?

-Я никого не буду обижать, но ночью мне снятся кошмары, бывает веду себя шумно. Я же рассказывала вам.

-Какая социальная ответственность! Ника, милая девочка, всё будет хорошо. Не переживайте , мы вам поможем.

Он улыбнулся по отечески от умиления. А мне было приятно, что меня не считаю монстром. Однако палата номер шесть мне совсем не нравилась, Чехов всё испортил своим романом и теперь было страшно туда идти, вдруг засосёт. Ведь если подумать, мне уже здесь приятнее, чем дома.

Только отрыв дверь я увидела сидевшую у окна девушка. Она задумчиво изучала уличный пейзаж. Как только я вошла в палату, девушка занервничала. Стала часто дышать и бледнеть на глазах, она отодвинулась от меня в самый дальний угол и казалось сейчас может настолько вдавиться в стену, что проломит её. Взгляд был озлоблен и дик. Она с опаской смотрел на меня, будто я представляю для неё угрозу. От такой картины я сама занервничала и не могла прийти в себя. Зоя сразу же меня вывела и отправила санитарку за доктором. Учащенно дышала и даже не знала что думать. Что происходит? Иван Васильевич прибежал очень быстро и был встревожен.

-Так Вероника Генриховна, интересно-интересно…

Приговаривая, он осматривал меня с ног до головы. Убедившись , что во мне всё как и полчаса назад он быстро вошёл в палату. Мы же сели в коридоре дожидаться вердикта. Мне совсем не было слышно разговора, а так хотелось понять в чём дело.

Козин вышел и я нетерпеливо вскочив, спросила:

- Ну как? Всё нормально? Что с ней? Я её напугала? Может она меня узнала?

- Да-да-да….

Как-то сумбурно забубнил доктор, будто обдумывая какое-то важное дело.

-Зоя, в одиннадцатую палату, к Аннушке.

Дал распоряжение Козин.

-Так она же буйная!

Впервые возмутилась медсестра и сразу же получила осудительный взгляд главного.

-Ничего, Ника, справится. Ей и не такое приходилось делать. Правда, милая?

Я не понимающе смотрела на доктора, а его глаза горели злыми огоньками. Его же приторно вежливым голос вселял ещё больший ужас.

-Не-ет! Я не хочу к буйной! Я хочу в одиночную!

-Ну где ж набраться всем одиночных?! Ну ты подумай, милая? Сколько сумасшедших нуждаются в лечении. Ты знаешь, у нас очередь между прочим. Все хотят вправить мозги своим родственникам!