Письма израненной души

Глава 1. Письмо

Опять одно и то же. Неужели король не устаёт отправлять каждодневно людей к нему на плаху? Генрих всё равно не сможет уничтожить всех оппозиционеров. Радовались за палача только стражники и, конечно же, завидовали ему: чем больше отрубленных голов, тем больше серебряных монет заработает мужчина.

Фрэнк был главным палачом его Высочества. Он выполнял свою работу безупречно, практически без брызг крови. Многие считали, в том числе его обожаемая сестра, что талант аккуратно срубать головы достался ему от отца — Фрэнка Старшего.

В городе всё его боялись и уважали одновременно. Многим горожанам была интересна жизнь палача: сколько платит король монет? Тяжёлый ли топор? Как спится ему по ночам после совершенной казни? Фрэнку было всё равно на эти глупые вопросы и предрассудки. Не отвечая на них, он ещё больше порождал сплетни. Мысли палача были заняты другим: неужели у Генриха не колет в сердце, не дрожит рука, когда он приговаривает своих подданных к смертной казни? Но не только на короле этот грех, но и на Фрэнке тоже. Мужчина надеялся, что в аду сполна расплатится за свои поступки и мысли.
Сняв чёрные печатки, Фрэнк сел на деревянный табурет и устало потёр переносицу. Тяжело. Сколько он ещё может отправить на тот свет, до того как окончательно сойдёт с ума? Каждый день палач видит эти измученные страхом лица. Скоро у короля совершенно не останется подданных, если не прекратит эти показательные казни каждое утро.

Ещё раз устало вздохнув, Фрэнк встал, прошёлся по своей скромной комнате. Он был не беден, но предпочитал не жить в роскоши, считая себя недостойным этого. Мужчина медленными шагами мерил комнату, его чёрные, как смоль, сапоги неприятно скрипели, но палач не обращал на это внимание. Подбросив в камин дров, он посмотрел на паутину в верхнем углу комнаты. В таком непонятном состоянии Фрэнк всегда прибывал после утренней казни. Кроме смерти, возможно, невинного человека, он размышлял о жителях города, простолюдинах. Они принимали это как данность, даже с удовольствием ходили на такое зрелище.

От этих мыслей палач провёл своей большой ладонью по тёмным жёстким волосам. Генрих советовал Фрэнку отрастить их и бороду, но тот предпочитал короткую стрижку и лёгкую щетину на лице. Его и так трудно было назвать привлекательным: высокий, крупный, уже за тридцать, с большим носом, узкими губами и густыми бровями, нависавшими так, что карих глаз практически не было видно на лице. Покойная матушка всегда говорила, что он очень похож на своего отца.

Фрэнк снова оглядел комнату. Сегодня отослал служанку Марту, которая убиралась у него, готовила еду и отправляла письма с деньгами его горячо любимой сестре. Ей, как считал мужчина, повезло больше: хороший муж, хозяйство, а главное – прекрасные дети. Как же ему хотелось подержать на своих огромных неуклюжих руках маленького ребёнка. Своего ребёнка. Сердце мужчины ещё больше наполнилось безграничной тоской и отчаянием. Нужно срочно принять лекарство, иначе попросту пролежит три дня с мигренью.

Быстрыми шагами Фрэнк пересёк комнату и сел за деревянный стол, на котором лежали только пара книг, кубок с допитым вином, пергамент и перо с чернилами. Его спасением было написание письма принцессе Анне, дочери Генриха. Палач в каждую букву вкладывал всю свою боль, тоску и отчаяние. Конечно, Анна никогда не получала этих писем. Сама мысль, что принцесса прочтёт их, приводила мужчину в ужас.

Фрэнку нужно выговориться. Макнув перо в чернила, он приступил к написанию. Как обычно, начал с приветствия и восхваления красоты принцессы: её белокурых локонов, голубых глаз и обворожительной улыбки. Пора переходить к самой трудной части в письме. Его чувства. Его грех, что тяготит душу. От него не убежать, не спрятаться. Жизнь палача полна отчаяния и боли. Даже ад не сравнится с тем, что проживает он здесь в этом королевстве. Изливая свою душу принцессе, воображал, что на столе воткнут топор с кровью тех несчастных людей, которых лишил жизни. Он водил пером по бумаге так быстро, будто птица на плече подсказывала мужчине, что нужно писать. Но сегодня это не помогало. Всё сильнее он погружался в пучину тоски и уныния. Может, лучше смириться, дожить свой век с этим грехом? Фрэнку, как он считал, не подвластно изменить свою жизнь. Слишком слаб. Морально сломлен и опустошён.

В очередной раз Фрэнк вложил часть своей души в это письмо. Аккуратно завернул, поставил печать, но решил его не убирать в ящик, а оставить на столе. Боль от безысходности сдавливала грудь. Он постучал кулаком в область, где расположено сердце. Не помогает. Может один кубок вина заглушит на время эту ноющую боль? Совсем немного. Палач не хочет спиться, как его покойный дед. Взяв пустой сосуд, он пошёл к погребу. Встретил служанку Марту, опять она что-то забыла. Налив себе немного красной жидкости, вернулся в комнату. Женщины уже не было. Мужчина встал посередине и залпом выпил содержимое кубка. Горло неприятно обожгло. Фрэнк обвёл в очередной раз комнату взглядом и сосредоточил своё внимание на письменном столе. Лицо его резко начало бледнеть, кубок выпал из его руки и звонко ударился об пол. Палач понял, что не увидел на столе письма адресованного Анне. Он быстро подбежал, судорожно открывал ящик. Его нет. Марта. От мысли о женщине в висках застучало. Она забрала его, чтобы отнести принцессе. Анна увидит письмо...

Вся тяжесть положения Фрэнка громом обрушилась на него так, что мужчина не удержался на ногах и упал рядом с кроватью. Глаза палача заволокла белая пелена. Прежде чем погрузиться в небытие, он надеялся, что это смерть наконец-то пришла за ним. Наступит долгожданное освобождение.

Глава 2. Воля

Палач медленно открыл глаза. Глубокий вдох. Почему он лежит на полу? Сколько времени был без сознания? Фрэнк попытался вспомнить, но лучше бы он этого не делал. Марта. Забрала. Письмо. Нужно бежать за ней! Догнать! Вырвать его из рук женщины и порвать на мелкие кусочки, сжечь их. Но сейчас это делать бессмысленно. Неизвестно сколько он пролежал в таком положении, если бы не его трусость и страх, сковавший тело, палач смог догнать Марту и предотвратить скорое крушение его мира.

Что сейчас будет? Возможно, стража уже на пути к нему в дом, ведь послать письмо такого содержания, да ещё и принцессе - это огромный шаг навстречу своей кончине. Послание порочит короля, оскорбляет Анну. Кто он такой, чтобы писать ей?

Фрэнк осторожно поднялся с пола и сел на жёсткую кровать. Разве не этого палач хотел? Освобождения? Да. Но когда смерть дышит тебе в затылок, то начинаешь осознавать каждого момента. Что ж, решение есть - бегство. Его уберут с должности, как он и хотел, но ценой собственной жизни. Больше не будет так, как раньше.

Мужчина резко встал с кровати и начал собирать необходимые вещи в тряпичную сумку, которая лежала под столом. Деньги, хлеб, вода. Что ещё нужно беглому путнику?

Фрэнк вытащил из ящика остальные письма принцессе Анне, которые хранил. Быстро пересёк комнату и один движением руки бросил их в огонь. Языки пламени расправились с бумагой и сургучной печатью. Палач сжёг нити связывающие, как он считал, с принцессой. Хотя последняя нитка осталась. Именно она принесёт ему погибель.

Мужчина вышел из своего дома. Движения, шаги его были резкими и нервными. В глубине души он не хотел покидать это место. Скорее всего, причиной служила Анна. От мысли о ней у Фрэнка заболело в области груди. Он больше не увидит её светлое прекрасное личико? Это невыносимо. Безумно тяжело. Палач уже пожалел,что оставил то письмо на столе. Будь он осторожней, то его хрупкий мир не рушился у него на глазах.

Неужели мужчина к концу своей жизни сойдёт с ума? Как тот торговец шляпами. Поговаривали, что пять лет назад он ушёл в лес и больше не вернулся. Такова и судьба Фрэнка?

Мужчина уже подошёл к воротам, как его окликнули два стражника.

— Палач Фрэнк, вас зовёт к себе принцесса! - воскликнул мужчина, с любопытством поглядывая на него. Им оставалось только догадываться, зачем Её  Величество позвала главного палача на аудиенцию. Может, хочет, чтобы он выполнил грузную работу? Лишил жизни того, кто неугоден Анне? Никто бы не удивился такому приказу, яблоко от яблони далеко не упадёт. Так считали всё, кроме Фрэнка. Он видел в ней не только благородную внешность, но и добрую непорочную душу.

— Хорошо. Идём, – неожиданно для себя спокойным голосом ответил палач стражникам. Значит, такова судьба. Она презрительно обругает его, расскажет всё королю, а тот просто - «голову с плеч».

Через несколько минут его сердце будет окончательно разбито. Даже после смерти родителей ему не было так уныло и тоскливо, как сейчас. Возможно, казнь и вправду будет его освобождением. Видеть брезгливое, полное ненависти лицо возлюбленной Фрэнк не хотел. Но эта рабская покорность, что была у простого народа с рождения, не давала ему взбунтоваться, сбежать от стражников и уехать из королевства.

Палачу казалось, что они до зала для аудиенции шли вечность. Но на удивление рыцари не направили его в зал, а в другое крыло замка. Здесь располагались личные покои королевской семьи. Что ж, видимо, принцесса даже не даст ему объясниться.

—Почему именно сюда вы ведёте меня? – грустным голосом произнёс палач, смотря на портреты королевских особ на стене.

— Такова воля принцессы, – ответит ему Джон, один из стражников. – Скажи, она поручила тебе убить кого-нибудь?

От такого вопроса Фрэнка бросило в жар. Как он смеет так думать об Анне? Дочь короля Франции совершенно непохожа на своего отца!

— Что ты такое говоришь? Ума лишился? Наша принцесса чистейшей души человек! - гневно воскликнул палач и от злости и опустошения, занёс руку для удара. Его остановил второй стражник.

— Сейчас не время для этого. Вас ждёт принцесса, – начал успокаивать палача мужчина. Роланд был прав. Если его казнь отсрочат, он ещё поквитается с Джоном.  – Заходи.

От этой фразы сердце болезненно сжалось, в глазах потемнело. Аудиенция с Анной страшнее, чем отрубать людям головы. Он переступил порог и оказался в её салоне. Всё было так, как палач и представлял: очень тепло и уютно, на стенах висели гобелены, посередине были диванчики, возле окна стояло трюмо, где и сидела принцесса.

— Ваше Высочество, – с трудом вымолвил палач, опуская глаза. Он сейчас не выдержит этой муки.

— Фрэнк, здравствуй. Нужно поговорить, – решительно произнесла Анна. Поднявшись со своего места, она взяла письмо в руки. – Я прочла твоё послание...

Кажется, вот и долгожданный конец его жизни.