Пламенница для вампира

Глава 1. Вадим

Дождь яростно стучал по крыше, будто пытался пробить себе путь внутрь. Но древние балки, трижды зачарованные разными магами, держались стойко. Впрочем, если бы дождь все-таки прорвался, был бы разочарован, ведь внутри было не менее мрачно, чем снаружи.

Вадим Бессонов, глава клана вампиров и по совместительству несчастный обладатель счетов за отопление этого двухэтажного кирпичного гроба, сидел за массивным дубовым столом. Перед ним громоздилась стопка бумаг: квитанции за электричество, воду, вывоз мусора. Последнее было особенно обидно, ведь вампиры почти не мусорили.

— Сколько-сколько я должен за отопление? — пробормотал он с негодованием. — Мы же не люди! Зачем нам вообще такое мощное отопление?!

На спинке кресла сидел Игорь. Вернее, не совсем Игорь, а воробей, в которого когда-то превратили вампира Игоря. Маги, конечно, знали толк в изощренных наказаниях — вот уже тридцать лет он обитал в теле птицы, без крови, без отражения в лужах, зато с вечными насмешками от других вампиров — и городских голубей. Вдобавок вместо чириканья он говорил хриплым басом:

— Чирик.

— Игорь, я тебя умоляю, не сейчас, — вздохнул Вадим, откладывая очередную квитанцию. — Я и так на грани того, чтобы продать люстру и перейти на свечи.

— Чирик.

— Нет, мы не будем есть голубей. Да, это экономно, но негигиенично.

— Чирик! — возмутился Игорь и злобно клюнул воздух, представляя, как разрывает клювом ненавистную птицу.

Вадим потер переносицу. Когда два с половиной века назад ему предложили вампирскую вечность, никто не предупредил, что в нее входят еще и коммунальные платежи.

Внезапно его пальцы замерли над бумагами. Что-то было не так.

Дело было не в дожде за окном, не в скрипе паркета, даже не в ворчании Игоря — это было что-то другое. Древние инстинкты, дремавшие десятилетиями, вдруг засигналили, что вот-вот что-то произойдет.

— Чирик? — настороженно спросил Игорь.

— Тише, — сказал Вадим.

Он медленно поднялся, отодвинув стул. В воздухе запахло тревогой.

Он направился в прихожую, готовый встретить кого угодно — охотника на вампиров, магического инспектора, даже продавца эзотерических свечей.

Дверь распахнулась, и древние петли взвыли, как души проклятых. В проеме, залитая дождем, стояла Лера — вампирша, чья красота могла бы остановить сердце у смертного, если бы не тот факт, что она в данный момент тащила за шиворот полуживого Дениса, шипя, как разъяренная кошка.

— Что за чертовщина?! — спросил Вадим, когда Лера втащила Дениса внутрь и тот осел на пол бледной дрожащей массой вампирской плоти.

Денис был самым молодым вампиром клана. Вадиму его буквально подкинули, как котенка в коробке с запиской "Пожалуйста, приютите". Никто не знал, кто его обратил, и Вадим думал, что, скорее всего, это вышло случайно. Безответственный вампир скрылся, оставив новообращенного наедине с жаждой и непониманием, что происходит и как дальше жить.

Сейчас Денис выглядел так, будто его не просто превратили в вампира, но вдобавок ко всему забыли в стиральной машине на режиме "Отжим кровососа на тысяче оборотов". Он лежал, раскинув руки, и его кожа отливала мертвенно-серым. Глаза закатывались, рот был драматично приоткрыт, и из него доносились душераздирающие стоны.

— Он умирает? — спросил Вадим, хотя ответ был очевиден.

— Нет, он просто решил полежать и поразмышлять о жизни! — огрызнулась Лера, сбрасывая с себя мокрый плащ. — Конечно, он умирает, Вадим! Посмотри на него!

Вадим вцепился Денису в подбородок, повернул его голову влево, вправо, потом еще раз влево.

— Он что, поужинал бешеной собакой?!

— Нет! — Лера, казалось, вот-вот сама рухнет. — Он выпил крови у человека. Обычного! Без магии, без артефактов! Но после этого ему стало плохо!

— Чирик… — Игорь приземлился на плечо Вадима и наклонился к Денису, будто собирался его клюнуть.

— Игорь, уйди! — отмахнулся Вадим.

Денис зашевелился. Его веки дернулись, губы скривились, и он прохрипел:

— Горит… Все горит…

В прихожей повисло молчание.

— Ну, это плохо, — констатировал Вадим.

— Ты думаешь?! — Лера фыркнула. — Я не знала! Мне казалось, что "все горит" — это нормальная стадия пищеварения у вампиров!

— Нет. Нет, это не нормально.

— Может, у него анафилактический шок? — хрипло спросил Игорь.

Было странно слышать слова "анафилактический шок" из клюва воробья. Вполне вероятно, Игорь не до конца понимал, что это значит.

— Как реакция на что?! — спросил Вадим.

— Может, человек чем-то болел? — предположила Лера.

— Или просто плохо помыл шею!

— Игорь, ради всего святого, заткнись.

Клановый дом погрузился в хаос, достойный скорой помощи в пятничную ночь. Вадим и Лера тащили Дениса в кабинет, снося на своем пути антиквариат конца восемнадцатого века, а Игорь, забыв о своей птичьей природе, матерился человеческими словами, цепляясь когтями за портьеры.

— Черт возьми, Лера, ты можешь вспомнить, что ты — вампир, и быть поаккуратнее?! — Вадим, одной рукой удерживая Дениса подмышками, другой ловко поймал летящую на пол вазу.

— Я думала, ты глава клана, а не музейный смотритель! — парировала Лера, пытаясь ровно уложить корчащегося Дениса на кожаный диван.

Сам виновник переполоха постанывал и дергался, как студент наутро после бутылки абсента.

— Нужна вампирская кровь, — сказал Вадим, снимая пиджак.

Игорь, к всеобщему удивлению, первым рванул к холодильнику на кухне. Хорошо, что воробьи-вампиры умели открывать любые двери и дверцы. Впрочем, иначе чем бы они тогда отличались от простых воробьев? Через минуту он вернулся, неся в лапах пакет с вампирской кровью и отчаянно махая крыльями.

— Спасибо, доктор Игорь, — поблагодарил Вадим, принимая пакет. — Теперь скажите мне, почему у нас в холодильнике вампирская кровь с истекшим сроком годности?

— Это не срок годности, это дата забора, — огрызнулся Игорь, усаживаясь на спинку дивана. — И вообще, вампирская кровь не портится. Это тебе не молоко.

Глава 2. Алиса

Алиса сидела на кухне, держа кружку с гордой надписью "Лучшему филологу" — трофей за победу в университетской олимпиаде, которая сейчас казалась ей примерно столь же значимой, как грамота за "Самое аккуратное ведение конспектов". Горячий и пахнущий бергамотом пар щекотал нос, но пить она и не думала. Ее пальцы просто судорожно сжимали ручку, будто это был последний якорь в море внезапно нахлынувшего ужаса, который можно было описать как "что-то-страшное-произошло-но-я-не-помню-что".

Ее темно-русые волосы, обычно уложенные в пучок, чтобы не мешались, сейчас мокрыми прядями прилипли к шее. Душ смыл пот и дрожь, но не смог унести с собой главное — непонятно откуда взявшийся страх, который все еще не отпускал ее ни после душа, ни после обнимашек с подругой, с которой они вместе снимали квартиру, ни после заваренного в кружке горячего чая. И самое жуткое — она не могла понять, чего так сильно испугалась.

У нее было ощущение, будто кто-то взял и стер кусок ее памяти, как школьник ластиком стирает двойку в дневнике — и двойки нет, и страницу будто жевал бегемот. Она помнила, как влетела в квартиру, чуть не сломав ключ в замке, — что, кстати, было бы трагедией, потому что слесари в их районе брали за вызов столько, будто чинили не дверь, а ворота в Шамбалу. Но что было до этого? Она не знала.

Аня, ее соседка по квартире и по совместительству лучшая подруга, наблюдала за ней через край своего черного матового ноутбука. Сегодня на ней был гигантский оверсайз-свитер с вырезом лодочкой и спортивные лосины, а черные волосы как всегда были стянуты на затылке в тугой хвост. Ее ногти с безупречным маникюром — темно-бордовым, почти черным — постукивали по крышке ноутбука.

— Ну, так что там было? — Аня прикрыла ноутбук.

— Я… не помню, — Алиса моргнула, пытаясь собрать мысли в кучу, но они разбегались. — Просто вдруг стало очень страшно. Как в детстве, когда просыпаешься от кошмара и не можешь понять, где реальность, а где фантазии твоего мозга.

Аня наклонила голову, и ее идеальный высокий хвост качнулся.

— Может, это была собака? Большая, злая собака? Ты же знаешь, как эти бродячие стаи иногда пугают. Особенно когда смотрят на тебя, как на сочный шашлык.

Алиса нахмурилась. В памяти всплывали обрывки вечера: темный парк… дождь... фонари… чьи-то глаза? Нет, это уже казалось надуманным.

— Не знаю… Вроде, не было собаки…

На столе между ними стояли нетронутыми две кружки. Чай внутри медленно остывал, но ни одна из них не сделала ни глотка — Аня потому, что была занята анализом ситуации, а Алиса просто не могла себя заставить сделать хоть глоток. В горле будто стоял болезненный ком. Алиса пощупала шею.

За окном шумел город — обычный вечер вторника. По стеклу барабанили редкие капли дождя. Кто-то смеялся во дворе, где-то хлопнула дверь подъезда. Совершенно нормальный мир, в котором не было места необъяснимому страху и провалам в памяти.

Но Алиса вдруг поймала себя на том, что ее пальцы снова потянулись к шее, где мышцы ныли, будто ее… душили? Чем-то ударили? Нет, это уже слишком. Наверное, она просто неудачно повернулась. Или ее продуло. Или…

— Что-то не так? — Аня подняла бровь.

— Да вроде нет… — Алиса скривилась. — Наверное, когда бежала, резко повернула голову. Или меня продуло. Или…

Она замолчала. В голове не было ни одной вменяемой версии.

— Или тебя похитили инопланетяне, — серьезно сказала Аня, — но потом передумали, потому что ты начала цитировать им "Слово о полку Игореве", и они решили, что земляне — это слишком сложно.

Алиса фыркнула.

— Ладно, ладно, — Аня вздохнула и потянулась за чаем. — Если вспомнишь что-то страшное — говори. А если не вспомнишь… Ну, значит, это был просто очень убедительный приступ паранойи.

Алиса хмыкнула, но внутри что-то сжалось. А что, если это не паранойя? Но вслух она только сказала:

— Ладно. Но если это все-таки инопланетяне, я хотя бы надеюсь, что они оценили мое произношение древнерусского.

Аня ухмыльнулась.

— Оценили. И сразу отпустили. И в ужасе улетели обратно на Альфа-Центавру, предупредить своих, что здесь опасно.

В этот момент где-то на улице тявкнула собака. Алиса вздрогнула. Аня подняла палец.

— Вот! Собака.

— Возможно, — Алиса вздохнула и наконец сделала глоток чая.

Аня, словно стараясь ее подбодрить, переключила разговор на другую тему:

— Ладно тебе, не думай об этом. Лучше расскажи, как день в универе? — Она сделала вид, что ей дико интересно. — Как поживают древние языки, еще живы? Выучила, как сказать "привет" на шумерском?

— "Привет" на шумерском — это "silim", — автоматически ответила Алиса. — Но мы сейчас разбираем аккадские клинописные таблички…

— О, боже, все еще хуже, чем я думала, — Аня закатила глаза. — Ты точно уверена, что не хочешь перевестись на что-то более… современное? Ну, например, на маркетинг?

— Чтобы как ты — считать рентабельность и сочинять стратегии продаж? — Алиса слабо улыбнулась. — Лучше я буду переводить тексты с шумерского, чем с экономического.

— Ну, во-первых, я не только это делаю, — Аня фыркнула . — А во-вторых, у нас на факультете хотя бы парни есть.Один в прошлую пятницу пригласил меня на свидание в кофейню с бесплатным вайфаем, — Аня гордо подняла подбородок. — Это называется эффективное использование ресурсов.

— Это называется "я не хочу тратиться на тебя", — Алиса засмеялась, но тут же снова потянулась к шее.

— Ой, да ладно тебе, — Аня махнула рукой. — Нормальный парень.

— Ага, — рассеянно отозвалась Алиса. И все-таки, что с ее шеей? Может, мазью нужно помазать?

— Тебе надо поспать. Это все от недосыпа — посмотри на свои мешки под глазами. Скоро там можно будет хранить половину библиотеки, в которой ты все время пропадаешь.

— Спасибо за комплимент, — Алиса встала, чувствуя, как усталость накрывает ее с головой. — Пожалуй, правда пойду…

— Сладких снов! — крикнула ей вслед Аня.

Глава 3. Вадим

После внезапного звонка поиски сбежавшей жертвы Дениса пришлось отложить на неопределенное время.

Вадим сидел в своем кабинете, скрестив руки, и наблюдал за молодым вампиром, который медленно бродил по комнате, пошатываясь, как после особенно ужасного похмелья. Если не считать того, что у вампиров не могло быть похмелья, потому что они не пили алкоголь в принципе.

— Так плохо я не чувствовал себя со времен, когда был человеком… — стонал Денис, хватаясь за голову. — У меня даже клыки болят! Это вообще возможно?!

— Нет. Но ты, видимо, особенный, — ответил Вадим, не отрывая взгляда от своего подопечного.

Лера, прислонившись к дверному косяку, тоже наблюдала за новичком.

— Ну вот, теперь у нас первый в истории вампир с похмельем. Поздравляю, Вадим, наш клан делает революционные открытия.

— Боже… — Денис застонал, — Я думал, что после смерти мне больше не будет плохо. А вот же, пожалуйста! — он пошатнулся и чуть не наступил на Игоря, который отпрыгнул с возмущенным:

— Эй, осторожнее, кожаный! Я хоть и бессмертный, но под твоими ногами мне как-то не хочется это проверять!

Денис тем временем добрался до дивана и плюхнулся на него с мученическим стоном.

— У меня во рту вкус, будто я облизал мокрую обезьяну, — пожаловался он.

— Не стану спрашивать, откуда у тебя такой жизненный опыт, — сказал Вадим.

Лера фыркнула, но в этот момент в коридоре раздались шаркающие шаги.

Мимо кабинета, словно призрак из прошлого века, проплыл Аркадий — старейший вампир клана. На нем был ночной колпак, который он, видимо, носил с тех пор, когда это еще считалось модным, и клетчатый халат. Весь его вид кричал: "Я слишком стар, чтобы одеваться красиво ради вас".

Он остановился, медленно повернул голову и уставился на них, как на нерадивых детей.

— Молодые люди, — в его голосе звучала вся тяжесть семисотлетнего разочарования. — В вашем возрасте принято на людей в переулках охотиться. А вы все дома сидите. Что за молодежь пошла!

— Аркадий Васильевич, у нас тут форс-мажор, — попыталась объяснить Лера.

— Форс-мажор? — усы старого вампира затряслись. — В мое время форс-мажором считалось, если тебя подстрелили серебряной пулей. А не то, что какой-то молокосос не может переварить человеческую кровь!

— Я не молокосос! — обиженно пробормотал Денис.

— Да ты завываешь, как раненый тюлень, — парировал Аркадий. — В соседнем клане слышно.

Он скрылся на кухне, но вскоре вернулся, держа в одной руке пакет с кровью, а в другой — кусок сыра. Никто не знал, зачем ему сыр, ведь вампиры не едят человеческую пищу. Но Аркадий всегда его брал, и это стало частью клановых традиций — всегда держать сыр в холодильнике, наполненном пакетами с кровью.

Он снова остановился, посмотрел на Дениса, который лежал на диване и тихо стонал, и покачал головой:

— В наше время, если вампир не мог пить кровь — его просто сжигали. А сейчас что? Вы его лелеете, как подбитого птенчика.

— Я бы попросил с метафорами! — возмутился Игорь.

— Аркадий Васильевич, времена изменились, — сказал Вадим.

— Изменились? Да вы просто размякли! — фыркнул старик. — Раньше вампиры были грозой ночи! А сейчас? Позорище!

С этими словами он развернулся и зашагал прочь.

Громко хлопнула дверь его комнаты и все стихло. Личные комнаты в доме, в том числе кабинет главы клана, были оснащены идеальной звукоизоляцией — кроме комнаты Дениса, как новичка, за которым все время нужно было следить.

Некоторое время все молчали. Затем снова раздался глухое "тук". Вадим сморщился и покосился на Игоря, хотя было очевидно, что Игорь, который чистил перья на спинке его кресла, был здесь совершенно не при чем.

Вадим уже было хотел засечь десять минут и постараться определить источник странного стука, когда во входную дверь позвонили.

— Наконец-то, — пробормотал он, бросая взгляд на монитор, который выдавал обзор с камеры возле двери.

На экране была Аня Рогова. Она тыкала в объектив удостоверением Органов Магического Правопорядка так агрессивно, будто хотела не продемонстрировать документ, а просто разбить им камеру. Надпись "ОМП" не менее агрессивно сверкала золотыми буквами. Весь вид инспектора так и кричал: "Мы тебя достанем, даже если ты прячешься в вампирской берлоге, чертов кровосос".

— Господи боже, как будто мы не знаем, кто она и откуда, — Лера цокнула языком.

— Она же из ОМП, — сказал Вадим. — У них в уставе прописано: "Всегда веди себя так, будто вампиры — умственно отсталые".

— Или она думает, что все эти годы мы путали ее с продавщицей Орифлейм, — хрипло пошутил Игорь.

Вадим проигнорировал комментарий и направился к двери, попутно кидая Денису:

— Сиди в кабинете. И не высовывайся.

— Можно я буду лежать в кабинете, а не сидеть? — уныло спросил Денис, напоминая подопытный труп на практикуме некромантов, который случайно оживили, но забыли прочитать инструкцию, что с ним делать потом.

— Лежи и молчи. Притворись диванной подушкой, если надо.

Вадим, Лера и Игорь вышли в прихожую. Лера закусила острый, покрытый ядрено-красным лаком ноготь. Вадим нажал на кнопку сигнализации.

Дверь открылась с душераздирающим скрипом. Аня вошла внутрь так решительно, как будто она ревизор, который пришел с проверкой в продуктовый магазин. А не смертный маг, который сунулся в дом, полный вампиров.

Несмотря на то, что на улице снова разошелся дождь, на ее одежде не было ни капли.

— Вадим Бессонов, — Аня произнесла его имя так, будто это было обвинение. — Прекрасная погода для вампиров, не так ли?

— Аня Рогова, — ответил он с натянутой вежливостью. — Как приятно… видеть тебя снова.

— Где новичок? — спросила она, уперев руки в бока.

— Смотря зачем ты спрашиваешь.

— Ваш вампир снова накосячил.

— А можно подробности? Или сегодня день загадок? — сухо ответил Вадим, не двигаясь с места.

Аня достала из кармана блокнот и открыла его. Вадим поморщился — он прекрасно видел, что одна страница блокнота была пустой, а на другой значился список покупок: "Хлеб, масло, кола, докторская колбаса..."

Глава 4. Алиса

Алиса влетела в университетский коридор, практически жонглируя стопкой учебников по древним языкам и термосом с кофе, который, по всем законам физики, должен был уже упасть кому-нибудь на ногу, но каким-то чудом держался.

"Как будто сам Один благословил мой утренний кофе", — мелькнуло у нее в голове, когда она ловко увернулась от первокурсника, размахивающего макетом средневекового замка.

Коридоры бурлили студенческой жизнью. Кто-то рассказывал о том, как пытался поцеловать бюст Ломоносова на вчерашней вечеринке, две девушки спорили о смысле жизни и о том, в каком баре сегодня будут скидки на коктейли, кто-то громогласно стенал: "Кому сдалась эта старославянская грамматика?"

Алиса протискивалась к аудитории. Ее ждал любимый семинар по древним языкам — любимый в том смысле, что преподаватель, доцент Семенов, обладал уникальным талантом рассказывать даже про проклятия древних шумеров так скучно, как будто читал инструкцию к микроволновке.

Аудитория встретила ее храпом с последней парты. На доске красовалась надпись: "Старославянский язык: синтаксис и пунктуация". Алиса уютно устроилась у окна, готовая к погружению в эту увлекательную тему.

День обещал быть обычным: три пары, библиотека, вечер с чаем и бесконечными переводами. Ничто не предвещало... воробья.

Солнечный луч пробивался через грязное окно, рисуя на парте золотую дорожку. И именно в этот момент Алиса заметила его. За окном на карнизе сидел воробей. Обычный, казалось бы, воробей, ничем не примечательный. Если бы не его взгляд. Этот пернатый гад смотрел прямо на нее — не отрываясь и будто бы прищурившись. Голову он склонил набок и не моргал — настоящий пернатый детектив, ведущий слежку.

"Что ему надо? — подумала Алиса. — Хлебных крошек у меня нет. Лекционные записи не отдам. Может, он из деканата? Прислан следить за теми, кто спит на паре?"

Воробей сделал несколько прыжков по карнизу так, чтобы оказаться прямо возле ее лица. И посмотрел... осуждающе.

Алисе стало жутко. Она невольно потянулась к шее, где вчерашний укус странно заныл.

— Кыш, — сказала она громко — громче, чем планировала.

Несколько студентов вздрогнули. На воробья это не произвело совершенно никакого впечатления.

— Соколова! — вдруг рявкнул преподаватель. — Вы меня вообще слушаете? Или предпочитаете беседы с местной орнитологической фауной?

Алиса вздрогнула.

— Я... э... просто думала о... — она судорожно соображала, как связать воробья с древними языками. — О символике птиц в эддической поэзии! — выпалила она.

Преподаватель замер.

— Интересно, — сказал он наконец. — Тогда, может, вы нам расскажете, что означает воробей в Речах Гримнира?

Алиса покраснела.

— Э... он... приносит... радость?

— Нет, — вздохнул преподаватель. — Его там вообще нет.

Аудитория фыркнула. Воробей на подоконнике, кажется, тоже. По крайней мере, Алисе так показалось.

Занятие продолжилось, но Алиса больше не могла сосредоточиться. Она то и дело бросала взгляды на окно. Воробей не улетал. Он сидел, изредка поворачивая голову, и продолжал наблюдать за ней с видом следователя, которому не нравятся показания свидетеля.

Ее размышления прервал звонок с пары. Когда Алиса выходила, воробей вдруг резко взмахнул крыльями и улетел, но перед этим бросил на нее последний взгляд, полный... было бы странно сказать, предостережения, но другого слова не подобрать.

* * *

Алиса вышла из университета, потягиваясь, как кошка, которую только что разбудили посреди сладкого сна. Осеннее солнце светило так ярко, и лужи после вчерашнего дождя блестели под его лучами.

Звонок мамы раздался в самый неподходящий момент — как всегда. Она как раз бежала через дорогу к парку, чтобы срезать через него путь.

— Алло, мам! — Алиса поднесла телефон к уху, стараясь говорить бодро, хотя единственное, чего ей сейчас хотелось, — это зарыться в кровать и забыть, что существуют пары, осуждающие воробьи и преподаватели, задающие каверзные вопросы.

— Как дела, доченька? — голос мамы звучал так тепло, что Алиса на секунду представила, будто стоит на кухне их маленькой квартиры в родном городке, где пахнет пирогами и уютом.

— Да все нормально, — автоматически ответила она, осматриваясь по сторонам.

Взгляд зацепился за что-то странное среди желтых листьев тополя. На ветке сидел тот самый воробей, который следил за ней через окно. Она сразу его узнала. Это был единственный воробей, который хмурился.

— Ты меня слушаешь? — спросила мама.

— Да, да, конечно! — Алиса моргнула, отводя взгляд от птицы.

Рядом на скамейку села бабушка и высыпала на землю горсть семечек. Обычные воробьи и голуби тут же слетелись, как студенты на бесплатный кофе, и начали радостно клевать угощение.

Но Хмурый Воробей даже не шевельнулся.

Он с презрением наблюдал за этой сценой, будто думал: "Ну вот, опять эти безмозглые пернатые падают на колени перед жалкими подачками. Где ваша гордость? Где ваше достоинство?"

А потом он повернул голову и уставился прямо на Алису.

В его взгляде читалось: "Чего уставилась, кожаная? Разве ты никогда не видела воробья, который выше этого всего?"

— А как у Анечки дела? — спросила мама, отвлекая Алису от наблюдения за воробьем, который наблюдал за ней.

Аня. Алиса вздохнула. Сегодня утром подруга вела себя... нормально. Вроде бы все было как обычно: Аня на кухне нарезала бутерброды с вареной колбасой, их фирменный завтрак чемпионов, и что-то напевала.

— Ты вчера куда-то уходила посреди ночи, — сказала Алиса, следя за тем, как она отреагирует на ее замечание. Нет, Аня и раньше могла ночами пропадать неизвестно по каким вечеринкам. Но то, что она вчера ушла сразу после того, как с Алисой произошло странное непонятно что, и сразу после странного звонка, было... странно.

— А, ну да, — Аня махнула рукой. — Ты же сама сказала, что тот тип — жмот, раз пригласил меня в кафе только из-за бесплатного вайфая. Ну я и решила не тянуть и бросить его.

Глава 5. Вадим

Вадим стоял в тени возле библиотеки, скрестив руки на груди, и смотрел, как Алиса собирает вещи у окна на втором этаже. Вечерний ветер шевелил полы его пальто, но древнему вампиру было плевать на осенний холод — он мерз только от одной мысли: как эта хрупкая девушка с взъерошенными темно-русыми волосами и тетрадью, исписанной конспектами, чуть не убила вампира?

Он прищурился, наблюдая, как Алиса запихивает в сумку толстый словарь древнескандинавского. Она выглядела... обычной. Совершенно, абсолютно, неприлично обычной. Никакой магической ауры, никаких скрытых артефактов, даже запах у нее был самый заурядный — пахло чем-то ванильным и, возможно, кофе из автомата.

"Может, Денис просто бракованный?" — подумал Вадим. Этакая вампирская версия заводского дефекта. "Извините, ваш новообращенный оказался с поломкой — не переносит кровь филологов".

Он вспомнил их разговор в библиотеке. Алиса смотрела на него широко раскрытыми глазами. Ее сердце билось часто и гулко — он слышал этот стук, — но в этом не было ничего сверхъестественного — обычная реакция человека на вампира. Все они были были притягательными для простых людей. Даже Игорь.

Она задавала вопросы, кивала, краснела — стандартное поведение человека, попавшего в поле притяжения вампира. Никаких скрытых уловок, никаких попыток защититься. Когда он перевел ей фразу из рукописи, она удивилась, притом совершенно натурально. Она не догадывалась о его природе.

Обычная девушка, слишком обычная. Но тогда почему именно ее кровь подействовала на Дениса как вампирский эквивалент испорченных суши? Может, она недавно проходила какое-то лечение?

Он потер подбородок.

Ладно, возможно, это просто совпадение. Может, Денис съел что-то из человеческой еды перед охотой — с ним все еще порой такое случалось. Или у него непереносимость девушек, которые слишком много читают.

Но его грызли сомнения. Он должен был все проверить и убедиться, что это действительно просто совпадение. По библиотечной базе они выяснили, где она учится, и днем за ней уже следил Игорь. Он не заметил ничего странного, теперь была очередь Вадима.

Алиса вышла из библиотеки, кутаясь в шарф. Вадим шагнул глубже в тень, хотя знал, что она его не заметит — люди редко замечают то, что находится даже под самым их носом. Что ж, раз за один разговор ничего не прояснилось, придется продолжить наблюдение.

Едва Алиса отошла достаточно далеко, он шагнул из тени и последовал за ней.

Она шла по пустому парку быстрым шагом, изредка оглядываясь и будто зная о слежке — хорошее чутье, но совершенно бесполезное против чего-то по-настоящему опасного.

Алиса свернула на тропинку. Вадим двинулся следом, сливаясь с тенями так естественно, будто был одной из них. Что, в общем-то, почти соответствовало действительности.

Именно тогда он почувствовал чужое присутствие. Вадим потянул носом воздух, его вампирские инстинкты мгновенно обострились. Кто-то еще следил за Алисой. И этот кто-то определенно не был человеком.

Вампир.

"Ну вот, — мысленно вздохнул Вадим. — Как будто одной загадочной студентки было мало".

Вадим замер, как статуя, слившись с тенью. Его глаза, приспособленные видеть в темноте лучше любой совы, выхватили фигуру на другой стороне парка.

Незнакомец стоял в просвете между деревьями, наблюдая за Алисой с таким сосредоточенным видом, будто решал сложную математическую задачу: "Если девушка идет со скоростью пять километров в час, а вампир хочет ею поужинать, когда лучше напасть, чтобы не попасть под камеры наблюдения между двумя перекрестками?"

Вампир стоял, полностью неподвижный — слишком неподвижный для живого существа.

"Нда, — подумал Вадим, изучая фигуру. — Он даже не пытается выглядеть человеком".

Незнакомец носил длинное черное пальто, а его поза кричала: "Я вампир, и я здесь по делу". Вадим скривился — в его времена вампиры хотя бы старались не светиться на охоте, как новогодняя елка.

"Кто ты такой, дружок?" — мысленно поинтересовался Вадим, медленно облизнув клыки. Он не узнавал его ни по внешности, ни по манере держаться. Какой-то безклановый потеряшка? Приезжий? Новообращенный? Вадим знал всех вампиров в городе — по крайней мере, всех, кто заслуживал внимания, — и этот типа среди них не было.

Алиса между тем дошла до конца парка, вышла на дорогу и остановилась, ожидая зеленого сигнала светофора.

Незнакомец сделал шаг вперед, и Вадим автоматически напрягся, готовый вмешаться. Но вампир просто замер, наблюдая — слишком интенсивно наблюдая. А потом вдруг замер, насторожился и... понюхал воздух, как растерянный щенок.

"Чует что-то, но не понимает что", — отметил Вадим.

К счастью для всех, и особенно для молодого вампира, тот решил не разбираться в причинах своей тревоги и продолжил преследование.

"Кто ты, мальчик-недоразумение?" — мысленно поинтересовался Вадим.

Он мог бы подойти и спросить напрямую — благо, возраст и статус позволяли ему раздавать тычки молодым вампирам как конфеты на колядках. Но проследить тайно казалось более эффективным решением.

Загорелся зеленый сигнал светофора — и Алиса вдруг побежала.

Молодой вампир ускорился, продолжая двигаться за ней, сохраняя дистанцию. Он был осторожен — избегал луж, держался подальше от фонарей. Но ему и в голову не приходило, что за ним тоже могут следить.

Алиса бегом свернула за угол, и вампир тоже повернул. Вадим последовал за ними, передвигаясь бесшумно, как тень. Алиса, между тем, добежала до своего дома, со второго раза попала магнитным ключом к замку и скрылась в подъезде, хлопнув дверью.

Незнакомец остановился у фонаря, и Вадим наконец разглядел его получше. Он ему определенно не был знаком. Вампир повернул голову, и Вадим мгновенно замер, становясь частью ночи. Но взгляд незнакомца скользнул мимо — он не заметил древнего вампира, скрывавшегося буквально в десяти шагах.

Незнакомец, постояв еще минуту, достал из кармана брелок, от которого разило магией. Он блеснул в лунном свете, и через мгновение вампир исчез — просто растворился в воздухе.

Глава 6. Алиса

Утро началось с того, что Аня в очередной раз сожгла тосты.

— Они не подгорели, — заявила она, счищая черные хлопья ножом, — а карамелизировались.

Алиса смотрела в свою тарелку, не замечая, как уже десять минут ковыряется в яичнице вилкой, будто пытаясь расшифровать в желтке древние символы.

— Эй! — Аня щелкнула пальцами перед ее лицом. — Ты в порядке?

Алиса вздохнула и отодвинула тарелку.

— Мне просто тревожно последние дни.

— Ха! — Аня фыркнула и налила себе кофе, который по густоте и черноте напоминал деготь. — Это не тревога, дорогая. Это старославянский язык. Он со всеми так поступает.

Алиса хотела рассказать про странные тени, про воробья-преследователя, про мужчину в библиотеке, про то, как шея до сих пор ноет... Но слова застряли где-то в горле. Вместо этого она пробормотала:

— Может, мне просто надо выспаться...

— Или сходить на свидание! — Аня оживилась, как будто только и ждала этого поворота. — Вот у меня парень с матфака...

— Тот, что водил тебя в кафе с бесплатным Wi-Fi?

— Другой! — возмутилась Аня. — Между прочим, у него очень... э... перспективные алгоритмы.

— Алгоритмы?

— Ну да. Он мне объяснял, как оптимизировать... что-то там. Я не слушала, честно говоря. Но у него милые глаза.

Алиса улыбнулась. Аня могла превратить любую, даже самую мрачную ситуацию в комедию.

— Ладно, — Аня встала и потянулась. — Если тебя что-то гложет — говори. А если это все-таки старославянский — ну, сочувствую.

Она бросила подгоревший тост в мусорное ведро, которое жалобно накренилось, но удержало равновесие, и направилась к двери.

Когда дверь закрылась, Алиса осталась одна на кухне, слушая, как капает кран.

— Может, Аня права, — пробормотала она. — Может, это действительно из-за учебы...

Но где-то в глубине души что-то шептало:

"Или нет?"

* * *

Алиса шла по университетскому двору, нервно покусывая губу. Сегодня утром она уже трижды оглядывалась — и все три раза замечала одного и того же Хмурого Воробья. Не просто похожего, а точно такого же: с потрепанными перьями на брюшке и странно осмысленным взглядом.

"Ну не может же это быть один и тот же воробей", — пыталась убедить себя Алиса, резко сворачивая за угол здания. Она замерла, прижавшись к стене, и начала считать: Раз, два, три...

На счет пять из-за угла вылетел... тот самый воробей. Он уселся на ветку прямо перед ней и уставился.

Алиса медленно выпрямилась.

"Ладно, хватит это терпеть", — решила она и смело шагнула вперед.

— Слушай, пернатый, — начала Алиса, скрестив руки на груди. — Ты либо самый навязчивый поклонник в истории орнитологии, либо... — Она запнулась, рассматривая птицу. — Ты что, киборг? Дрон с перьями? Камера скрытого наблюдения?

Хмурый Воробей наклонил голову набок. Его крошечные глазки сузились, перья на лбу сморщились в явную гримасу недовольства. Он выглядел точь-в-точь как доцент Семенов, когда Алиса путала старославянские глаголы.

— Ну что, мистер Пернатый Шпион? — продолжала Алиса, набираясь храбрости. — Или ты просто...

— Чирик! — вдруг сказал воробей хриплым мужским голосом.

Алиса застыла с открытым ртом. Ее мозг на секунду полностью отключился, оставив только одну мысль: "Воробей только что агрессивно чирикнул мужским басом!"

Тело отреагировало быстрее сознания. Алиса издала звук, средний между визгом и икотой, подпрыгнула на месте, как мячик, и бросилась наутек, забыв обо всех правилах приличия. Она мчалась прочь, не разбирая дороги, с одной единственной мыслью: "Птицы не должны так говорить!"

Алиса не останавливалась, пока не влетела в университетский холл, где наконец остановилась, тяжело дыша. Оглянулась.

Никаких воробьев— только студенты, спокойно идущие на пары, и охранник, с интересом наблюдающий за ее паникой.

— Все в порядке? — поинтересовался он.

— Да... да... — Алиса попыталась улыбнуться. — Просто... вспомнила, что опаздываю.

Она ворвалась в аудиторию, как будто та могла укрыть от всех странностей этих дней. И села подальше от окна.

* * *

Весь день Алиса вела себя как заправский параноик и нервно рассматривала каждую птицу в радиусе десяти метров. Воробей на дереве? Подозрительно. Голубь на карнизе? Определенно что-то замышляет. Ворона ковыряется в мусоре? Сто процентов шпион в перьях.

Но чем больше она присматривалась, тем яснее становилось, что все пернатые вели себя абсолютно нормально. Никаких пристальных взглядов, никаких хриплых мужских голосов.

— Ты чего так на птиц пялишься? — спросила Аня, когда днем они встретились в кафе на углу, чтобы вместе перекусить. — Точно не переборщила с энергетиками?

Алиса нервно покрутила соломинку в стакане.

— Просто... интересуюсь орнитологией.

— С чего такой внезапный интерес?

— Ну, знаешь... птицы — это... важная часть экосистемы, — Алиса потянула время, пока мозг лихорадочно сочинял оправдание.

Аня приподняла бровь и кивнула на стайку воробьев у входа в кафе.

— И что, вот эта важная часть экосистемы тоже фигурирует в твоей курсовой по древнескандинавскому?

— Может быть, — Алиса фыркнула. — В мифологии полно говорящих птиц.

— Говорящих? — Алисе показалось, что Аня напряглась. Но уже через секунду она подмигнула: — Ага, и они все работают на спецслужбы, — Аня склонилась над столом, понизив голос до шепота. — Вон тот, видишь? Слева. Слишком упитанный для обычного воробья. Определенно шпион.

Алиса закатила глаза, но невольно скосила взгляд на указанного пернатого. Тот мирно клевал крошки и даже не подозревал, что стал объектом конспирологической теории.

— Ладно, ладно, — Аня махнула рукой. — Давай лучше развлечемся. Видишь того парня у окна?

— Который пялится в ноутбук, будто от этого зависит спасение мира?

— Именно. Ставлю сто рублей, что он пишет фанфик.

— Почему фанфик?

— Потому что каждые три минуты он закатывает глаза к потолку, будто просит у небес вдохновения, а потом стучит по клавиатуре с такой страстью, словно это последний шанс спасти человечество.

Глава 7. Вадим

Вадим стремительно шагал по коридорам кланового дома, и древние доски паркета скрипели в панике.

— Чирик? — с люстры спросил Игорь, свесив голову вниз, как летучая мышь, только менее элегантно.

— Нет, Игорь, я не чирик! — огрызнулся Вадим, скидывая пальто — Я — вампир, который только что получил ожог третьей степени от рук девушки, чья специализация — древнескандинавские глаголы!

Игорь перевернулся, упал на пол, отряхнулся и задумчиво произнес:

— Может, у нее были серебряные кольца?

— Не было у нее никаких колец.

— Спрей со святой водой?

— Что за чушь!

— Антисептик? Говорят, сейчас это модно.

— Да, конечно! Антисептик смертельно опасен для вампира!

— Ну, знаешь. Сейчас делают такие лютые антисептики. Уничтожают все, чего они касаются. Может, вампиров тоже. Принимают нас за огромные такие клыкастые бактерии.

Вадим подошел к камину, уставился на огонь и задумался.

Он посмотрел на свою ладонь — ту самую, которой коснулась Алиса. Кожа все еще слегка покалывала, будто он сунул руку в микроволновку, включенную на режим "Разогрев вампира".

Он задумчиво потер пальцы. Прикосновение человека не должно вызывать такой реакции. Не должно оставлять ожогов на коже вампиров, и не должно отправлять их на долгосрочный больничный после того, как они выпьют их крови. С Алисой что-то было не так. Кроме того, была еще Аня, инспектор по делам вампиризма ОМП, жесткая, хладнокровная, с вечным блокнотом и взглядом, который мог бы заморозить даже старейшин — если бы те уже не было закоченевшими кочерыжками. И она жила с Алисой.

Либо маги теперь экономят на жилье и селятся со случайными людьми, либо… они ее охраняют. Вадим представил, как Аня каждое утро проверяет, не съел ли кто Алису за ночь, а потом записывает в отчет на бланке с эмблемой ОМП: "Вампиры не покушались. Завтра повторить проверку".

Нет, это было не просто соседство. Вадим нервно потер переносицу.

— Игорь, представь: ты воробей...

— Черт, это мне придется напрячь воображение, — саркастично отозвался Игорь. Но Вадим не обратил на это внимание.

— Ты видишь крошку хлеба. Ты клюешь ее. А она… взрывается.

— Чирик?! — Игорь нахохлился.

— Вот именно! — Вадим развел руками. — Алиса — та самая крошка. Выглядит безобидно, но внутри — бомба замедленного действия. Только вместо взрывчатки — что-то, что вредит исключительно вампирам.

Игорь задумался.

— Может, она просто очень нервная? У меня в 1972 году была знакомая летучая мышь — так та от стресса выделяла такой фермент, что комары дохли в радиусе трех метров. Ее еще хотели поймать маги и запатентовать средство от комаров.

— И что, запатентовали?

— Нет, она привыкла к стрессу и стала стрессоустойчивой. Фермент перестал выделяться.

— Спасибо, Игорь, твои истории всегда так полезны.

Вадим направился в библиотеку, на ходу задергивая плотные портьеры по всему коридору — кто сегодня дежурный по портьерам, черт возьми?! Скоро рассвет, а здесь все нараспашку, как в большом вампирском солярии. Но выяснять сейчас он не собирался. Все, что его волновало — с чем именно столкнулся его клан?

— Она не просто человек, но что именно?

Вадим замер посреди библиотеки, где пыльные фолианты лежали нетронутыми со времен, когда Наполеон еще считался перспективным молодым полководцем. Его пальцы скользнули по корешку древнего тома, название которого упрощенно можно было вольно перевести с латыни как "Великие Вампирские Поражения и как их избежать".

Последняя война с магами закончилась в конце Средних веков, задолго до рождения Вадима. Конечно, он кое-что о ней знал, но стоило освежить в памяти рассказы более древних, чем он, вампиров — тех, кто был свидетелем и участником тех событий.

— Чирик? — раздалось с верхней полки, где Игорь устроился между "Анатомией летучих мышей" и "Как вытащить серебряную пулю за 10 секунд — инструкция по первой медицинской помощи".

— Игорь, ты когда-нибудь слышал о пламенниках? — спросил Вадим, сдувая с книги слой пыли, который мог бы претендовать на звание самостоятельного исторического артефакта.

Воробей задумался, склонив голову так, что одно перышко торчало вверх, как антенна плохо настроенного радио.

— Чи-ирик... Ты о тех, кто поджигает вампиров силой мысли? Как святая инквизиция, только без костюмов?

— Почти, — Вадим открыл книгу на главе "Как маги нас нагнули". — Пламенники — это обычные люди. Без магических способностей. Но с... особенным даром.

Картинка в книге изображала хмурого крестьянина, который смотрел на вампира, а тот уже начинал дымиться. Подпись гласила: "Типичный пламенник. Не пытайтесь повторить это дома".

— Представь, Игорь: идет себе обычный человек, пашет поле, выращивает репу... А потом вдруг какая-то вампирская сволочь решает, что он сегодня на ужин. И тут наш крестьянин так злится, что у вампира начинается спонтанная кремация!

Игорь зачирикал одобрительно:

— О, как в фильме про супергероев! Только с капустой вместо плаща!

— Это не шутки, — Вадим провел пальцем по пожелтевшим страницам. — В шестнадцатом веке маги раскрыли этот феномен и начали собирать пламенников под своим знаменем. А потом... — он перевернул страницу с мрачным хрустом, — они сделали из них живое оружие против нас.

В книге была закладка — газетная вырезка 1963 года: "Последний известный пламенник скончался в возрасте 97 лет. Общество вампиров объявляет день траура и 70% скидку на похоронные услуги".

— Официально их больше нет, — пробормотал Вадим. — Но...

Его взгляд упал на иллюстрацию, где был изображен молодой парень, от которого буквально шел жар. Подпись гласила: "Пламенник в состоянии гнева. Держать подальше от древесины".

— Игорь, а если... — Вадим отложил книгу, — если пламенники не вымерли? Если их просто хорошо спрятали? Маги ведь не дураки — такое оружие просто так не выбрасывают.

Воробей задумчиво поклевал страницу.