Пленница Деспота

Глава 1 Надежда в руках

Вероника

Хотелось пить.

Мои глаза были закрыты тканью, сдавливающей голову, а на руках чувствовался металл. Холодный.

От странного положения, в котором я лежала, уже затекло все тело, но это меньшее, о чем я должна переживать.

Где я? Что со мной?

Я пыталась пошевелиться, но тут оказалось немного места. Особо не вытянешься.

Пахнет резиной. Звуки машины, и мы движемся. Кажется, багажник.

Страх накатывал и подступал к высохшему горлу. Я не понимаю. Ничего не понимаю.

Человек, который преследовал меня вчера, вероятно, смог меня догнать.

Я не помню особо ничего, только, как шла домой, после нудного собеседования и увидела мужчину, который выходил из темного переулка.

Я сразу же сняла наушники и прибавила шаг. Видимо, не зря.

Дальше только вспышки.

Я перехожу на бег, когда оборачиваюсь и вижу, что мужчина ускорился, а после только темноты и мерцание фонарей, но и они вскоре пропали.

Я свернула в какие-то темные дворы, где по закону подлости не было ни души.

Я помню, что даже пыталась кричать и больше не оборачивалась.

Только бежала, бежала в никуда. Бежала. Спотыкалась, но не останавливалась. Черт.

Куда меня везут? Что со мной будет?

Вытянула ноги, попыталась согнуться и начала водить головой по эдакому полу в попытках стянуть то, что закрывает мне взор на обстановку.

Паника скоро настигнет, нужно сосредоточиться.

Ломило все тело. Боль в спине словно стягивала легкие.

Я пробовала снова и снова, пока не подлетела, ударившись, похоже, о крышу всем телом, резкая боль пронзила весь левый бок.

Черт, видимо, мы угодили на кочку. Черт, черт, черт!

Вероника, соберись!

Я снова принялась тереться щекой и лбом о пол, невзирая на боль.

Повязка начала сползать. Руки ныли адски, выстреливая в лопатки. Они связаны за спиной, и мне казалось, что мои плечи уже сломаны.

Нет. Все цело. Продолжаем.

Выдохнув, я сделала последнее движение, и повязка сползла на лоб.

Первый шаг сделан, но тут все равно темно.

Я перевернулась на другой бок, еле как поджимая ноющие ноги.

Стала руками искать провод багажного рычага, но далеко я со связанными руками не убегу, даже если мне удастся его открыть, нужно дождаться, пока машина немного сбавит ход, и молиться о том, что мой похититель не услышит щелчка или не увидит на панели значок.

Прошло пару минут. Наверное, пара минут. Я считала секунды. Я пыталась двигаться ближе, и вот уже нащупала, но руки меня не слушались.

Я чувствую, что движение сбавилось. Это заметно по оборотам колес, которые я слышу.

Моя холодная голова пролистывала тысячу сценариев моего будущего, и я собралась с силами.

В доле секунды от свободы.

Вот, вот, почти получилось!

Машина останавливается.

Нет, нет, нет! Дура!

Я не успела…

Я, конечно, не знала, кто это со мной сделал, но судя по обстановке ничего хорошего меня не ждет.

Ничего позитивного не выходит из ситуаций, когда тебя везут связанную в багажнике.

Это уж точно не сюрприз, где мне подарят плюшевого мишку и миллион долларов.

Жить очень хотелось. Жить хотелось очень.

Я делала глубокие вдохи и выдохи, жадно глотая воздух высохшим ртом, готовясь выплюнуть легкие через пару мгновений.

Я снова через боль, пронзающую каждую клетку тела, перевернулась лицом к входу. Я снова считала секунды. Двигатель заглушен.

Мы приехали в место моей смерти… Да, скорее всего, так и есть.

Что за маньяк? Что он со мной сделает?

Страшно. Очень страшно.

Я старалась контролировать нарастающую тревогу и свои действия, но выходило паршиво.

Да побери меня дьявол, я не могу. Не могу сосредоточиться. Надежда упорхнула из моих рук.

Багажник открывается, и я вижу своего старого знакомого.

Козла Глеба…

Он смотрит на меня и нагибается, чтобы схватить, но я ударяю ногой по его плечу.

Он пошатывается, но продолжает хватать меня уже за голые лодыжки. Я вырываюсь.

В непонятном положении чувствую и вижу, как он вытаскивает меня на ослепляющую солнцем свободу. Я не оставляю попыток оттолкнуть его, но он сильнее меня.

С болью я падаю лицом на зеленый газон и пытаюсь встать, как вижу перед собой коричневые туфли. Я замерла. Теперь болела еще и шея, болело плечо, все тело ныло и молило о мягкой кровати и воде.

- Буйная какая, тащи ее на второй, - произнес грубый голос, которого я прежде не слышала.

Кто это? Кто этот сумасшедший?

И вот через мгновение меня поднимают, и я вижу перед собой серый каменный дом, высокий забор и двух ротвейлеров, пускающих слюни на входе. Фак.

Я оборачиваюсь и въедаюсь взглядом в темноволосого мужчину с черными глазами и густой бородой. На нем только туфли и брюки.

Мышцы такие, словно он обкололся всем, чем можно, чтобы стать шкафом, машиной или как их там называют.

Мерзость. Какой второй? Отпустите?!

Тебя никто не отпустит, Вероника. Теперь ты будешь страдать!

Нет, я не бросила попытки вырваться.

Я пыталась бить Глеба по ногам и дергалась изо всех сил.

Какие там силы, я ослаблена, истощена и вымотана до невозможности, но я хочу жить.Очень хочу.

- Отпусти, я тебя ненавижу, отпусти! - кричала я, не переставая, и горло рвало от боли, которые причиняли мне эти жалкие крики.

И вот он занес меня в дом. Только для меня это не дом, это место - моя тюрьма. Я чувствую это. А интуиция у меня хорошая.

Какой-то светловолосый худой парень нажал кнопку лифта, и мы с ублюдком оказались внутри.

Глеб опустил меня на ноги.

Я принялась нападать на него, хоть и понимала, что со связанными руками у меня ничего не выйдет.

Я пыталась его пинать, но он словно не чувствовал. Мое тело совсем ослабло, и выброс адреналина тут не поможет.

Глеб приложил карточку к какому-то сканеру и нажал -2.

Глава 2 Близкое знакомство

Вероника

Я смыла с себя всю грязь и боль, которую ощутила за последние сутки, но что-то мне подсказывает - это только начало моего личного адского котла.

Горячая вода стекала по моему телу, а мысли не пускали в реальность. Но я взяла себя в руки и повернув кран, обернувшись в полотенце, зашла в комнату.

Моя одежда была вся в грязи, и я с негодованием смотрела на чертов красный халат, лежавший рядом.

Ладно, сейчас твоя очередь, пока моя одежда высохнет.

Я незамедлительно его надела, закрутила свои волосы в полотенце и последовала в “зал”.

Девушки в белье и без, сидели на диванах, кто-то на полу, кто-то укутывали в плед.

Я остановилась у входа, оглядывая блондинок, брюнеток, рыжих и даже розоволосую девушку, которые в ответ пялились на меня.

В их взглядах читался интерес.

Они словно осматривали меня как новый трофей. М-да. Расскажите мне, что тут происходит? А то пока мне очень хочется выколоть вам глаза.

- Я очень жду объяснений, - начала я.

- Вероника, присаживайся, - первой заговорила Настя.

Я присела на ближайшее свободное кресло, все еще чувствуя испепеляющие взгляды. Да кто они такие, чтобы на меня так смотреть? Ах да, моя новая семья. Ну-ну.

Где я, черт побери? Как отсюда сбежать? Почему Глеб меня предал и почему эти девушки так спокойны? Им колют львиную долю пустырника? И мне тогда дайте.

- Сейчас ты находишься в доме Дмитрия, - нашего хозяина на втором этаже. Мы все здесь рабыни его и его друзей и живем только потому, что удовлетворяем их потребности, когда им угодно, - Настя остановилась, внимательно меня рассматривая.

Видимо, ждала реакции, а что я ей скажу? Что это сука бред и что я не хочу здесь находиться? Отпустите?

Если бы они были в силах мне помочь, не сидели бы тут.

Рабыни…

Какое страшное слово.

Вроде бы рабство не вчера отменили, если мне память не изменяет.

- Дальше, - лишь выдавила я, пытаясь сдержать бушующий внутри огонь. А я ой как сдерживалась. Но с другой стороны, что я сейчас сделаю? Буду все вокруг швырять? Не думаю, что с этого будет толк.

- В этом доме есть три этажа для таких, как мы. Первый - для любимец нашего хозяина, единственное наше спасение, угодить ему и попасть туда, ибо туда доступ почти для всех друзей закрыт, но если кто-то не угодит или наскучит, отправляется оттуда на третий. Там что мы не знаем, но думаю лучше нам не знать. Мы находимся на втором, тут каждый из друзей хозяина может выбрать любую из нас в любое удобное ему время. - снова остановилась блондинка, и я лишь кивнула. Надо же, какой сервис, в любое удобное время. Огонь.

- Ясно, - внутри меня все кричало. Куда я попала? Надо выключить голову и понять, как отсюда сбежать, какой замок взломать или кого убить, если придется.

- Сегодня нас предупредили, вечером будет вечеринка, мы оповестим тебя за полчаса. Сильно не выделяйся. Новеньких всегда забирают на пробу, имей в виду, но ты не одна новенькая тут, есть еще Аня. Хотя она закрылась в комнате и ни с кем не говорит, - Настя наконец-то прекратила говорить ужасные вещи. В этот самый момент я хотела лишиться возможности слышать. Да, очень хотела.

Я поджала ноги под себя, прогоняя кучу самых ужасных сценариев.

С кем мне придется спать?

Я не хочу.

Если я откажусь они меня убьют? Что за третий этаж? Как работает лифт? Что за карточки, которые они прикладывают? Как выглядит главный? Что он за человек? Как мне его обмануть? Что случилось с теми, кто пытался?

- Хорошо, я поняла, - я оставалась в той же позе, пытаясь не показывать, как мне страшно. Мой желудок сжался до невозможных размеров, и это не от голода. Страшно. Правда, страшно. Мне не на кого надеяться. Я одна. У меня нет друзей. Нет подруг. Я одиночка.

- Расскажи о себе, как ты сюда попала? - спросила брюнетка, сидевшая в дальнем углу.

- Сколько тебе лет? Откуда ты? Чем ты занималась? - посыпались вопросы.

Конечно, для таких вопросов у меня есть своя легенда. Им не обязательно знать обо мне все, вообще необязательно, тем более правду.

- Мне двадцать четыре. Я только недавно переехала в Москву. Хотела работать в школе, - я уставилась в одну точку,- за мной ночью бежал какой-то мужчина, а потом я проснулась в багажнике. Все, - проговорила я, уставившись на серый ковер. У него был короткий ворс. Такой же короткий, как кажется моя жизнь на свободе.

Вздохи и ахи посыпались со всех сторон. Да уж, видимо, у всех этих девушек тоже были свои планы на жизнь, которые разрушил один чокнутый извращенец со сворой шакалов. Гореть ему в аду, этому Дмитрию и всем его «приближенным».

- Расскажи, как все происходит? - я сжала руки в замок, готовая услышать все что угодно. Информация сейчас на вес золота.

- Мужчины могут прийти, когда хотят и выбрать любую из нас, кто им только понравится. У кого-то есть любимицы, они могут забрать нас наверх, но после снова возвращаются сюда. У друзей хозяина есть возможность забрать нас отсюда навсегда, но пока это случалось только пару раз за несколько лет, так что не надеемся, - Настя опустила голову.

- Ты уже тут несколько лет? - меня это действительно удивило. Больше, чем рассказ о больных сексуальных фантазиях этого улья.

- Четыре, - прошептала Настя, натягивая весьма лживую улыбку.

Четыре гребаных года эта девушка находится здесь, как только она жива?

Как она не сошла с ума и не перерезала себе горло бритвой или как она не спрыгнула с крыши?

Как?

Четыре года ее насилуют, а она улыбается и продолжает верить в чудо. Я ошеломлена. Нет, я столько тут точно не протяну.

Мне нужно действовать быстрее. И я буду.

- Сегодня будет вечеринка, - снова заговорила брюнетка из угла, - тебя, скорее всего, заберет Дмитрий. Не твори глупостей, если хочешь остаться жива.

Если хочешь остаться жива, не твори глупостей… М-да, эта мысль засела в моей голове. Глеб так говорит, эта. Это что заученный скрипт?

Глава 3 Пора веселиться

Вероника

Как работает лифт? Ключ карты? Видимо, мне придется с кем-то переспать, чтобы заполучить ее.

Спать с незнакомцами для меня не впервые, но ты были пьяные перепихоны после бара или клуба, а не рабство.

Задерживаться надолго точно нельзя, нужно бежать ночью, надеюсь, моя одежда высохнет.

Что делать с собаками? Как перепрыгнуть этот высокий забор?

Мысли и планы проносили один за другим. Они еще ничего не спросили, ничего обо мне не узнали особенного, прикидывая, что завтра меня уже тут не будет. Кто знает, куда я могу угодить и вернусь ли к ним. Правильно, пока особо не знакомимся.

Меня убьют, застрелят и все из-за суки Глеба и моей глупости, надо было сразу бежать, бежать как можно дальше, надо было успеть открыть тот багажник.

Пусть я бы всю кожу с себя содрала, катившись по асфальту, но сбежала бы.

Ненавижу себя за глупости, пора собраться.

К кому я сегодня попаду? К Дмитрию? У него есть ключ карта? Точнее, хранит ли он при себе в открытом доступе?

Если в доме камеры и кто-то следит? Кажется, чтобы не вызвать лишнее подозрение, мне нужно сначала узнать все тонкости. Девушки мне, скорее всего, не скажут, не думаю, что все они настолько глупые, либо просто не имеют такой скил, как я.

Ничего, я не дам убить себя, я буду бороться за жизнь, даже если придется немного поиграть по их правилам. Секс непонятно с кем…

Сама мысль вызвала все-таки отвращение и страх, но я не дам своим принципам или их отсутствию, взять вверх. Как говорил мой старый знакомый: “ У этой бабочки нет принципов.” И он был прав. Или же нет, будет видно.

Я сидела на кровати и смотрела на горящую лампочку. Тут так темно, окон нет, еще бы, подвал. Сломай я стену, сделай я подкоп, ничего не выйдет, не спрячешь, да и слишком шумно.

Соберись, Вероника, ты умная.

В какой только жопе не была и из этой выберешься. Я верила в себя и в свои силы, хоть и совершенно не понимала, где я, что со мной будет, но вот одно я знала точно, кто я.

Не на ту напали, такой как я у них еще точно не было.

Ублюдки, просто ублюдки, издеваются над девушками, этажи они сделали, суки. Ничего, я выберусь отсюда и сдам этот чертов котел извращений. Они все будут гореть в аду.

Настя принесла мне еду где-то через час. Это был обычный ужин, ничем не примечательный, однако выглядел он сытно, пюре, котлета, салат и термос с чаем.

Видимо все-таки кормят они хорошо. Уроды.

Заморить себя голодом в мой план не входило, и как только Настя ушла я поужинала.

В моей комнате помимо кровати был шкаф, я распахнула его, там были туфли, комплекты белья, средства личной гигиены, плед. Голубой махровый плед. Похоже тут бывает холодно, труб я не видела, видимо, пол. Однозначно пол.

Я надела черное белье, оно был мне немного велико и черный халат, завязав его на два узла. Не думаю, конечно, что мне это особо поможет, но пора идти.

Стрелка на часах, которые висели над кроватью, показывали пол 11. Скоро начнется.

Ноги не хотели идти, они подкашивались при каждом шаге, мне казалось, что я сейчас упаду. Я оперлась о стену руками, видя через проем, как в зале уже собираются девушки.

Теперь они выглядели иначе, чем вечером. Макияж, укладки, туфли… А я в пушистых тапочках и с двумя узлами на халате.

Они уже привыкли, хотя в моей голове не укладывается, как к этому можно привыкнуть. Если только смириться.

Я ущипнула себя, чтобы очнуться, и продолжила свой путь. Не успела я присесть, как лифт пропищал и двери открылись.

В проеме стояло четверо мужчин, одетых по классике. На вид им было не больше тридцати пяти. Один из них с рыжеватой бородой, подошел к брюнетке, которая говорила со мной сегодня, взял ее за руку и отвел в сторону кресла, недалеко от выхода. Она присела на него сверху, спиной, как маленькие девочки садятся к отцам на колени. Началось…

Остальные же мужчины развалились на диване. Выражение их лиц излучало похоть и разврат, похабные улыбки, они осматривали всех, и взгляд одного задержался на мне.

Этот мужчина был младше всех, ему, наверное, около три, однако его густая черная борода и черные глаза раздели меня за долю секунды. Я тут же обхватила себя руками, отходя дальше к стене.

Настя увидела это и присела к этому уроду первее, чем он позвал меня. Он резким движением руки схватил ее за подбородок и облизал ее шею.

Мурашки покрыли все мое тело, я была готова провалиться сквозь землю прямо здесь, неважно куда, только куда-нибудь подальше отсюда.

Лифт снова загудел и на этот раз вышли пятеро.

Первым был высокий мужчина с плотной щетиной, карими глазами и густыми бровями. Его хищный взгляд осмотрел всех присутствующих бегло. Он прошел прямо, остановившись у спинки дивана, прямо за тем мужчиной, которой массировал рукой бедро Насти.

Это наверно он, этот Дмитрий. Мерзкий тип, подумала я, как лифт снова пискнул и вышло еще трое мужчин.

Нет. Нет. Нет.

Мое нутро кричало, кричало, я знала двоих.

Я знала двоих. Глеб тут же нашел меня взглядом, но сделал шаг в сторону, присаживаясь на другое кресло. А вот Дмитрий….

Я знала его, это был фармацевтический магнат. Я видела его фото, читала о нем пару статей. Это точно он. Когда-то я даже моглас с ним работать. Его голубые глаза, русые волосы, темно-синий костюм заставили меня задрожать.

Так вот чьих рук это дело.

Дмитрий улыбался, сиял так, словно на гребаном пиру, а не на извращенной “ вечеринке” уродов. Он снял свой пиджак, положил его на кофейный столик.

Все присутствую мужчины сели, а этот “ предводитель мудаков” остановился посредине. Сомнений в том, что это тут хозяин не осталось.

- Добрый вечер, сегодня у нас праздник, и я надеюсь, эта ночь подарит наслаждение всем присутствующим, - начал он, а после чего послышались аплодисменты. Хлопали все, все, кроме меня. Да ну, наслаждение? Мм, как интересно. Эта ночь подарила бы мне наслаждение, если бы я засунула в твой зад стакан стеклянный, и он бы там лопнул.

Глава 4 Страх

Вероника

Женя поднял девушку на колени, заводя ее руки за спину, Дима швырнул в него свой галстук, и его друг- ублюдок тут же принялся связывать руки девушки.

Она пыталась вырваться, но у этой малышки это плохо получалось. Я смотрела, как она дергалась, но ее тело было в прямом смысле в плену жестоких мужчин.

Дмитрий кинул рубашку на спинку дивана, затем схватил девушку за шею и заставил смотреть на него, она кричала, пыталась вернуться, даже плюнула в него, пока все остальные смотрели.

Как они могут просто стоять и смотреть? Хотя я тоже стою как приклеенная к полу.

Дмитрий размахнулся и ударил девушку по лицу. Я дернулась так, словно ударили меня. Хлопок прозвучал словно выстрел.

Аня согнулась и чуть не упала снова, но Женя приподнял ее, разворачивая к себе и снова ударяя ее, только по другой щеке. Нос девушки начал кровоточить, а сама она захлебывалась слезами.

Тут мое сердце провалилось в пятки.

Я не хочу на это смотреть, я не хочу в этом участвовать. Я чувствовала себя виноватой, но головой понимала, что ничем не могу ей помочь.

Я себе-то помочь не могу, а со мной, наверное, будет также, если не хуже.

Девушки, вокруг будто не замечали этого, начали подсаживаться к мужчинам. Я посмотрела в сторону Глеба, пока Дмитрий снимал ремень и расстегивал ширинку.

Возле Глеба были две девушки, они ласкали друг друга, постепенно раздеваясь. Глеб же взял обоих за волосы, прижимая к друг другу ближе.

Я кинула взгляд в сторону той брюнетки из угла, она уже стояла на полу на коленях и принимала в рот член рыжебородого.

Тот же, в свою очередь, развалился на кресле, делая в ее глотку ритмичные толчки. Зал в мгновенье стал заполняться стонами.

Мужчина, который ранее облокачивался на диван, приложил лицо Насти к полу, прижимая ногой и срывал с нее белье, его пятка была прямо у нее на лице, а она смотрела на меня и даже улыбалась. Как можно улыбаться, когда твое лицо с такой силой прижимают к полу…

Какой ужас, какой ужас…

Страх сковал мое тело. Легкие сжались, и мне с трудом удавалось дышать. Стало холодно, я сжала руки. Пальцы холодные.

Также, стоя на месте, я смотрела не девушку, которая всячески вырывалась и не соглашаясь “ порадовать” своих мучителей.

Дмитрий застегнул свои брюки и направился ко мне. Если сердце может остановиться, оно остановилось.

Он шел уверенно, и с каждым его шагом я все сильнее прижималась к стене. Обернувшись по сторонам, увидела, как все были заняты своим делом, девушки скакали на мужчинах, кто-то ублажал их ртом, кто-то друг друга.

А я сейчас дрожала и не хотела, чтобы все это начиналось. Моя душа кричала, кричала так, что все окружающие звуки смазались в странный шум.

Я перестала чувствовать под ногами пол и хотела уже закрыть глаза, как Дмитрий подошел ко мне вплотную. Его горячее дыхание было устремлено мне в лоб. Он прикусил губу.

- Привет, Вероника, - прошептал урод. И ком тут же встал поперек моего горла. Он знает мое имя? Он знает, кто я? Глеб ему рассказал? Но Глеб сам всего обо мне не знает? Что сейчас будет?

- Здравствуйте, Дмитрий, - я опустила голову, пытаясь смотреть вниз, но видела лишь стоящий в брюках член и лакированные коричневые ботинки.

Дима провел по моей щеке тыльной стороной ладони.

Я затаила дыхание.

- Пойдешь со мной сама или будешь сопротивляться? - спокойным голосом проронил извращенец. Новая волна мурашек накрыла мое тело, и я сделала шаг вперед, плотно прижимаясь к его горячей груди, - Умница, - продолжил он.

Развернувшись, взяв меня за руку, повел в сторону лифта.

Я не стала сопротивляться и последовала за ним. Заходя, обернулась на зал, погрязший в разврате.

Девушки продолжали ублажать мужчин и друг друга, и никто не был шокирован. Да уж, страшно представить, как это стало для них привычным делом?

Женя ударил лежащую Аню ногой по лицу, я видела ее обмякшее тело. Мне ее жаль.

Ее лицо было окровавленным, но после удара, кровь начала сочиться и из-за полуоткрытого рта. Душегуб последовал в мою сторону и зашел в лифт, задержав мерзкий взгляд на мне. Уроды, просто уроды.

Какой ужас. Они безнаказанно творят, думая, что у них есть право издеваться так над хрупкими девушками.

- Никчемная, глупая дура, - проронил Евгений, прикладывая карту к лифту и нажимая на 2 этаж.

- Но Вероника же у нас умная? - Дима провел по моему плечу рукой, отпуская рукав халата.

Я вздрогнула и дернулась вперед, но он лишь сжал мое плечо.

Перед моими глазами застыло окровавленное лицо Ани. Я не позволю себя так бить, с таким отношением я точно отсюда не выберусь…

Нужно быть хитрее, точнее, нужно сделать все, чтобы не стать изуродованной к рассвету.

- Что с ней будет? - зачем-то спросила я.

- Если тебе так интересно, можешь молиться об упокоении ее души, - сказал, как отрезал, Женя и вышел из лифта.

Они ее убьют… Они ее убьют, если она еще жива…

Мы попали в темный коридор, освещенный тусклыми желтыми лампами. Прошли направо, остановили перед черной дверью, Дима приложил карточку, и мы втроем прошли в комнату.

Тут была только кровать. Только кровать, два кресла, тумба, темно-коричневый ковер и журнальный столик. Горел тусклый свет.

Женя присел на кровать, принялся расстегивать рубашку. Дима встал сзади меня.

Нет… их будет двое? Двое? Я к этому не готова. Как перешагнуть через себя и пережить эту ужасную ночь?

Дмитрий обхватил меня руками, принимаясь развязывать мои узлы на халате, даже спустил легкий смешок.

- Я давно за тобой следил, ты же меня не разочаруешь? - его мерзкие губы были слишком рядом с моей шеей.

Я молчала в ответ, пока он скидывал с меня халат.

Его грубые руки принялись сдавливать мою грудь. Но вот только у моего тела не было другой реакции, как сжать желудок и все прочее в животе до неимоверных размеров.

Его грубые руки сдавливали грудь сильнее. Он усмехнулся, покрывая мокрыми поцелуями мою шею. Женя полностью разделся… Я вижу его стояк. Да ну нет!

Глава 5 Он вернеться?

Вероника

Дима поставил меня раком и пристроился сзади.

Я изогнула спину, поднимая голову в сторону Жени.

Тот схватил за волосы и притянул к себе.

Он наклонился и впился в мои губы.

Я поцеловала его страстно, стараясь забыть, что они меня насилуют.

Я делаю это, чтобы спастись…

Он крепко держал меня за волосы, сильнее натягивая их. Но тут в мою промежность вошел член, к размерам которого я не была готова, даже после всех манипуляций черноглазки.

Я простонала, почти вскрикнула в рот Жене.

Он оторвался, улыбаясь, а затем начал гладить меня по щеке. Я закрыла глаза, приготовившись к боли.

- Не бей ее, - предупредил Дмитрий, набирая темп. Я стонала и извивалась, слегка улыбаясь. Евгений снова провел рукой по моей щеке.

Ему нельзя меня бить, он меня не ударит - эта мысль крутилась у меня в голове…

Хотя бы это миновало. Однако боль и покалывания в животе все еще сводили с ума. Я морщилась, но старалась принять тот факт, что скоро это все закончится.

Я чувствовала каменный член, который упирался в мои стенки.

Я решила ему помочь, сама делала толчки в такт его темпу. Это было больно, не Вероника, не смертельно.

Переживешь. Забудешь, как страшный сон.

Выпьешь бутылку водки залпом, смоешь с себя все. Главное переживешь.

Диме это, видимо, понравилось, он шлепнул меня по бедру, а затем сильнее сжал кожу.

Я не прекращала стонать.

Вот член Жени уже возле моего рта, и я тянусь к нему, как в дверь стучат.

- Дима, срочно, - послышался голос Глеба.

Ненавижу его голос, как и его самого.

Дмитрий наконец-то вышел и откинул меня на кровать.

Они оба отошли от меня.

Это хорошо, есть время немного перевести дух, а с другой стороны, это все скоро могло совсем уже закончиться.

Женя присел в кресло, взяв со стола стакан, судя по всему, с виски, а Дмитрий вышел в коридор, закрывая за собой дверь.

- Хорошенькая ты, Вероника, - подмигнул мне черноглазка. Я повернулась набок, ложась на кровать.

- Руки затекли, можешь снять? - спросила я с улыбкой.

Мои запястья и правда уже сводило от неприятных ощущений и железа, сдавливающего кожу.

Да и мешали они, упираться на сведенные руки тяжелее.

- Нет, - без единой эмоции отказал голый ушлепок, а затем взял со стола маленький ключ и подошел ко мне.

Снять эти оковы для меня было равносильно пройти первый уровень.
- Спасибо.

- Да не за что, будешь виски? - он подошел к бутылке и, налив содержимое во второй стакан, поднес его ко мне.

Я ведь даже не успела ответить…

Я присела, отхлебнув львиную долю налитого.

Алкоголь тут же обжег мое горло. Я поморщилась.

Женя остался рядом и принялся поглаживать меня по бедру.

Сейчас он не казался мне таким грубым, каким я ожидала в самом начале. Галантно предложил выпить и даже не избил до полусмерти.

Прогресс…

Я протянула стакан в его сторону и кивнула.

Звон стекла, ударяющегося друг о друга, разрезал секундную тишину.

- За знакомство, — это был мой первый тост в этом ужасном месте.

Я решила втереться к ним в доверие и не вызывать подозрения как девушки, которая хочет отсюда сбежать.

А я очень, адски, до боли, дрожи и всего, что только есть. Это теперь цель в моей жизни номер один.

- За знакомство, - черноглазка отхлебнул виски и уже полез меня целовать, как дверь распахнул Дима.

Вид у него был, мягко говоря, раздраженный. Нахмуренные брови, руки в бока.

- Одевайся Жень, поехали, - вскрикнул Дмитрий, натягивая брюки, - а ты оставайся тут, когда я приеду, я хочу, чтобы ты ждала меня с раздвинутыми ногами и открытым ртом, - он метнул в мою сторону грозный взгляд, который я видела вечером, когда он бил Аню.

Я замерла, но не прошло и пары минут, как они ушли и закрыли за собой дверь.

Я осталась наедине с собой и, наконец, могла дать волю эмоциям.

Я надела халат и села в проклятое кресло, наливая себе еще стакан.

Горячие слезы полились из моих глаз. Меня использовали, а я ничего с этим не сделала, я не боролась…

Я чувствовала себя такой ущербной. Я чувствовала себя предательницей.

Я предала себя. Лживо улыбаясь этим извращенкам, вместо того чтобы разбить стакан и перерезать им глотки…

Я бы не смогла… Я бы точно не смогла, они бы убили меня…

Настоящая реальность заставила меня сомневаться в своих силах, но я сделала еще один глоток крепкого напитка и направилась к окну.

Окна тут панорамные, — я присмотрелась к стеклу - пуленепробиваемое.

Да уж, его явно не разбить так просто.

Я принялась осматривать двор. Дима и Женя садились в машину.

Это был черный большой джип.

Да уж. Понятно.

Я стояла смотрела как они уезжают, как за нами закрывают ворота двое охранников, и исследовала территорию. По звездам можно понять, где север, но сегодня было очень облачно. Черт.

Что будет, когда он приедет? Он вернётся злым?

Что будет со мной, если ему что-то испортит настроение или я не дам ему то, чего он желает.

Я стала заложницей, я стала игрушкой в руках неуравновешенных мужчин.

Помогите мне силы, помогите мне мои мозги, я должна отсюда выбраться.

Глава 6 Заветные желания

Дмитрий

Я вернулась домой перед рассветом. Ужасно вымотался и устал. Ночь выдалась буйная. Ненавижу сотрудничать с новыми людьми, это все перетекает в ненужные никому проблемы. Так и сегодня.

Заварив себе крепкого кофе, выпив его, я поднялся в комнату и вспомнил, что там спит Вероника.

А может, и не спит, я же сказал ей ждать меня. Но надеюсь, она не стала и спит сладким сном младенца. Сил на то, что я хочу сейчас не особо.

Завтра вечером.

Как только я ее увидел, несколько месяцев назад, сразу же возжелал увидеть под собой, страстно извивающуюся от удовольствия.

Глеб оказался ее знакомым, чему я не удивлен. У меня много разных симпатичных девиц, но вот Вероника…

И вот она в моей кровати, лежит, свернувшись в клубок ко мне спиной, в халате и укрытая одеялом, ее темные волосы лежат на подушке.

Огонь внутри меня загорелся.

Я с ней еще не закончил и думаю точно не закончу в ближайшие дни.

Снова хочу ощутить ее узкую промежность.

Снова хочу, чтобы она смотрела мне в глаза и стонала.

Снова хочу увидеть, как она изгибается от моих толчков.

Она оказалась умнее и не стала сопротивляться.

Думаю, понимает, что это в не интересах.

Хотя на ее попытки я бы посмотрел, однако причинять ей боль, особенно сейчас не очень-то хотелось.

Я жаждал овладеть ей, привязать ее к себе всеми способами.

Взять бы ее силой прямо сейчас, слабую, спящую. Навалиться на нее и иметь жестко и глубоко, до криков и дрожи, которые она изливала бы в подушку, умоляя меня, остановится.

Я бы хотел держать ее руки, входя в нее толчками, чувствовать снова ее узкое лоно, со всех сторон поглощающее мою плоть.

Я представлял ее крики, ее громкие стоны, ее мягкую кожу, сжатую моими пальцами.

Недолго думая, я разделся и прилег рядом, проводя рукой по ее гладкой ноге. Эпиляция, видимо, ее близкий друг. Она слегка дернулась, но продолжала сопеть. Я продолжал поглаживать ее, но уже выше, выше, направляясь к паху.

- Отстань, дай поспать, - пробурчала она сонным голосом и сильнее укуталась в одеяло. Надо же. Отстать? Не сегодня.

- Меня не волнует, что ты хочешь, Вероника, - рассмеялся я в ответ.

Она спохватилась, обернулась, накрылась одеялом чуть ли не с головой и тяжело дыша, широко открыла глаза. Вид у нее был ошеломленный. Еще бы.

- Простите, - проронила она с дрожью в голосе.

- Смешная ты, Вероника, - я прилег рядом и, согнув руки, подложил их под голову.

- Я просто, я не хотела, - продолжала она, но я лишь притянул к себе.

Я устал. Хочу просто немного полежать, обнимая горячее дело девушки.

Ей повезло, даже при всех ситуациях я весьма в хорошем расположении духа, хотя мысли о том, чтобы хорошенько пройтись по ней ремнем, все-таки манили. Но повторюсь, боль сейчас причинять не хотелось.

Наверное, никому.

Хочу выспаться, а там уже, с какой ноги встану.

Она откинула одеяло к ногам и села у моих ног, тянув руки к брюкам.

- Вы сказали ждать вас, но я уснула, - она принялась расстегивать мою ширинку и вытаскивать края уже мятой рубашки. Она была мила, чиста, привлекательна. Мне нравились ее карие глаза, отливающие ореховым при теплом свете люстры. Мне нравилась ее маленькая грудь, нравились ее тонкие запястья и натуральные, достаточно тонкие губы.

- Ты ослушалась меня, - я схватил ее за плечо и притянул к себе, она упала на мою грудь, при этом смотря мне прямо в глаза. Поняв, что я займусь ртом позже, она осталась лежать на мне, поглаживая по животу. Зачем она это делает? Зачем гладит меня? Рефлекторно? Успокаивает? Я, итак, более чем спокоен.

У меня было много вопросов к этой девушке, и я хотел на некоторые получить ответ, но позже. Она та еще хулиганка. Думает, я не знаю ее грязные секреты, ее погрязшее во лжи и крови прошлое.

- Пойдем, спустишься к себе в комнату, - я уже было хотел встать, но она надавила на меня, показывая всем видом - стой.

- Я очень не хочу туда спускаться, могу я спать здесь? - она сверлила меня карим лазером своих бездонных глаз. Я если честно и сам не хотел никуда ходить.

- Хочешь прирезать меня пока я сплю? - я ухмыльнулся. Были уже попытки. Были у «очень умных» дам.

- Если бы хотела, вставила бы тебе осколок стеклянного стакана в глотку, как только ты зашел, - выронила она, продолжая гладить меня по животу.

Неужели я ей совсем не противен? Хотя, отчего мне быть ей противным? Я не брал ее силой.

Она сама, добровольно пришла ко мне в комнату и сама, добровольно открыла для меня свои прелести. Я не особый любитель принуждать к сексу вырывающихся, истеричных девиц.

Таких строптивых я отдаю своим друзьям, а дальше не моя забота.

Вероника, видимо, ждала моей реакции. Я присел, оставляя ее нависать над простынями. Она пилила меня взглядом.

- Оставайся, - я скинул рубашку и брюки и лег на кровать.

Шторы были плотно закрыты, в комнате было достаточно темно.

Я выключил светильник, единственный источник света, даривший мне возможность смотреть на Нику. Посмотрю на нее позже, сейчас я хочу отдохнуть.

Я удобно лег, обхватив правой рукой подушку, и повернулась в сторону моей новой игрушки.

Ох, я наберусь сил и покажу тебе, милая, куда ты попала.

- Как тебе девочки с твоего этажа? - решил спросить я, поглаживая ее по животу, повторяя ее действия. Пусть говорит, хочу засыпать под ее приятный голос.

Обмениваемся прикосновениями.

Она не отстранилась от меня, наоборот, была очень податлива.

Молодец.

Возможно, с таким подходом она меньше пострадает, я еще не принял решения, что с ней в итоге будет.

Потом.

Для начала наслаждение, вопросы, а потом можно думать и о судьбе этой маленькой бабочки.

- Я их не понимаю, они глупые, - тихо высказалась брюнетка, а затем добавила, - как они тебе еще не надоели?

Это меня удивило, столько гонора и гордости в девушке, которая ничего о нас не знает. Интересно.

Глава 7 Мокрая

Дмитрий

Я проснулся от шума воды.

Дверь, которая из моей спальни вела прямо в ванную, была открыта.

Работал душ. Я потянулся, размял шею, посмотрел на часы.

Полдень.

Да уж, выспаться я точно выспался.

Поднялся с кровати, снял боксеры и швырнул в угол. Пару шагов и вот я вижу, как красивое голое тело стоит под струями воды.

Она вся в пене, капли стекают с мокрых волос, а вокруг стоит пар. Она не обернулась, может, не услышала, а может, захотела, чтобы я подошел ближе. Я смотрела на изгибы ее стройного, можно даже сказать худого тела, на ее стройные ноги, на ее маленькую попку, на то, как выступают кости на ее спине.

Недолго думая, я решил подойти, медленно, почти бесшумно, я приблизился к ней максимально близко и резко прижал ее к стене.

Она вздрогнула и вскрикнула. Горячая вода полилась уже по моим плечам.

- Неожиданно, - прошептала она, тяжело дыша.

- Так было задумано, - я провел рукой по ее мокрому телу, по талии, спустился ниже и сжал ее бедро в своих руках.

Она тихо простонала, продолжая дрожать. Стена, видимо, холодная, в отличие от воды, которая чуть ли не обжигала мою кожу.

- Ты не боишься меня? - я провел руками между ее ног, проникая в ее влагалище пальцем.

- Ты хочешь, чтобы боялась? - спросила она сквозь стон.

- Для начала не тыкай мне, - я прижал ее за шею сильнее, придавил к стене.

Я хотел ее, хотел прямо сейчас. Я провел рукой по своему члену и пристроился. Медленно входя, я ощутил, какая она горячая и внутри.

Она стонала, стонала и почти кричала, пока я пробирался все глубже и глубже в ее до жути узкое влагалище. Выключив воду, я освободил ее шею, слегка нагнул и продолжил входить, резко, быстро. Слушал ее стон, чувствовал, как быстро бьется ее сердце.

Я зажал ее рукой за спиной и заставлял ее скользить по стене после каждого толчка.

Я то замедлялся, то ускорялся, сильнее и сильнее сжимая ее тонкие запястья. Когда я ее отпустил, она опустилась передо мной на колени, жалобно смотря вверх, прямо мне в глаза.

Я схватил ее за мокрые волосы, притянул к себе и она, покорно открыв рот, приняла мой член. Совершая череду толчков, направляясь все ближе к ее горлу и натягивая волосы на ее затылке, я чувствовал удовлетворение, наполнение и опустошение одновременно.

Слезы текли из ее глаз, она задыхалась, а я лишь делал короткие передышки, и вот когда кровь окончательно прильнула к моему паху, я вытащил член, проводя им по ее нежным губам, и кончил ей на шею. Волна наслаждения накрыла меня на доли секунду.

Доброе утро, действительно доброе утро.

Ника смотрела на меня странно.

Она должна смотреть на меня как на мужчину, которого она ненавидит, но делала это совершенно иначе.

Она словно изучала меня, и это зарождало во мне еще больший интерес.

Я включил воду, сбавил градус.

Вероника поднялась с колен и провела по моему животу рукой.

- Не отправляй меня на второй, - ее лицо сменилось на серьезное. Я всматривался в морщинки на ее лбу, которые появляются, когда она хмурит брови.

Боится? Конечно, боится. Как и любая другая девушка с работающим чувством самосохранения.

- Все хотят на первый, - я провел по ее груди рукой, ощущая, какая она маленькая, но упругая. Ее соски стояли, они возбуждены. Возбуждены от меня, от моих прикосновений.

Эта хитрая чертовка сделала мое утро лучше. Я подумаю над ее просьбой.

- Я хочу, чтобы ко мне кроме тебя никто не прикасался, - ответила она, направляясь в сторону выхода. Снова эта фраза.

Она серьезно думает, что меня никто еще не просил? Да уж. А может, надеяться, только на что? Она меня совершенно не знает, но скоро узнает и пожалеет. С ее красивыми глазами и светлой головой она мы могла даже уехать отсюда с одним из моих друзей, но совершенно не понимает еще, что просит меня сделать ей же хуже. Итогом ее просьбы будет ее холодное тело, лежащее в деревянном гробу под толстым слоем земли.

- Хорошо, но ты уверена, что я для тебя лучшая партия? То, что я был с тобой нежен сегодня, не значит, что я всегда такой. - вселенная видит, я пытался ее переубедить.

- Кто же знает, какая ты партия? - она обернулась в полотенце и вышла в спальню, одарив меня мимолетным взглядом.

- Не тыкай мне при всех, я не шучу, - я кинул на нее беглый взгляд.

Ох уж эти женские трюки. Она хочет вызвать во мне доверие, хочет подняться на уровень выше и быть ближе и первый ее шаг звать меня на ты, дальше, возможно, она захочет, чтобы только она была в моей постели, а после, а после будет еще веселее. Потеха.

- Не буду, - она скрылась за дверным проемом.

Пока вода стекала по моему телу, я думал. Думал о делах, о работе, об этой бестии, с такими же темными глазами, как моя душа.

Мне ничего не стоит выполнить ее желание.

Я выполню ее просьбу, но ее ждет интересный сюрприз.

Все-таки она не в сказку попала, посмотрим, как запоет вечером.

Я уже вижу, ее перекорёжено от страха и боли лицо и осознание того, какую она совершила ошибку.

Глава 8 Прикованная безысходность

Вероника

- Ты зря не боишься меня, - Дмитрий стоял, облокотившись плечом о стенку лифта, и смотрел куда-то вперед.

- Боюсь, я же неглупая, - я пыталась разглядеть в нем хоть что-то. Но он пялился в одну точку и прикусывал губу. Что я в нем так разгляжу? Мужчину? Зверя? Что?

- Я в этом очень сомневаюсь, иди, - спокойно договорил Лебедев.

Двери лифта открылись, и я вышла в абсолютно белую комнату. Белую как снег, свет и все, что там может быть белым.

Меня потрясывало после всех событий, и я просто хотела лечь и обдумать дальнейшие действия. Уйти от него подальше, а лучше уйти отсюда, но я знала, что это невозможно.

- Привет, - вышла брюнетка, длинноногая, с большими голубыми глазами. На ней была белая хлопковая пижама. Она выглядела максимально высокомерной, ее длинные ресницы, густые брови, пухлые губы, просто кричали - тут главная я, а ты не лезь. Но я выдохнула и сделала шаг вперед.

- Привет, - я смотрела на нее. Ждала то, что она мне скажет. Чувствую именно тут серьезная конкуренция, а может, и нет. Надо будет узнать, разведать обстановку. Кто, кого, за что и как, все нужно будет узнать.

- Меня зовут Мила, я покажу тебе твою комнату, - девушка провела меня до двери и просто ушла. Не спросила ничего, ни как мое имя, ни как я сюда попала, видимо, ей все равно.

Я не стала допытывать ее вопросами, лишь прошла внутрь. Большая кровать, шкаф, все выглядит обычно. Понятно.

Я до сих пор чувствовала его мерзкие прикосновения. Я не могу так, он мне противен. Только вот загвоздка, он мне очень противен как человек, а не как мужчина. Этот дьявол красив, его широкие плечи, сильные руки, темные густые волосы, сияющие глаза, бархатный голос, давали надежду на то, что все-таки я перестану чувствовать себя так плохо рядом с ним.

Вот только сам факт моего пребывания тут, очень и очень омрачал обстановку. Я не могу, не могу больше спать с ним. У меня все нутро наизнанку выворачивается при мыслях о том, что он снова прикоснется ко мне.

Мне кажется, я больше не смогу, больше не смогу вести себя так, как надо. Надо, чтобы выжить. Вероника, выдохни, навряд ли сегодня он снова придет к тебе. Я видела ту брюнетку, она явно симпатичнее, покладистее и знает его хотелки больше моего.

Эта мысль меня успокаивала, а вот ощущения его члена внутри, которое было до сих пор, возвращало в реальность.

Как же меня угораздило, какого черта, какого дьявола я тут?

Однако кое-что я уже узнала.

Узнала о периметре дома, узнала, что охрана сменяется каждые два часа. В следующий раз нужно узнать больше.

Еще бы раздобыть то, на чем смогу записывать или хотя бы разрисовывать. Мне нужен план здания, нужно понять примерно, где я нахожусь, выяснить хоть что-то.

Но он мне так быстро не довериться, вообще небыстро.

Ладно, первый уровень пройден.

Нужно отдохнуть, я плохо спала, точнее, почти не спала.

Сидела полночи возле него, пока он спал, и отгоняла мысли убить его, отобрать карту и бежать, куда глядят глаза и ведут ноги. Возможно, он ждал этого, мне кажется, точно ждал, особенно после того, что я нечаянно ляпнула.

Может я нагоняю, и он все-таки крепко спал?

Вскоре принесли обед, вилка, железная вилка. Может, спрятать ее?

Да не, точно не в первый день. Интересно, тут кто-то уже кончал жизнь самоубийством? Лезвием? Возможно, но вот на девушек им все равно.

Они не боятся, что их могут тоже освежевать, хотя? При такой охране и их нахождении в компании такое удастся провернуть с нулевой вероятностью.

Единственный минус находится на этом этаже - я не могу тут нормально общаться с девушками, они все мои прямые конкурентки.

Они готовы бы убить меня, лишь бы завладеть вниманием Дмитрия. Что ж, я не впервые в одиночку прохожу через самую жопу.

Я справлюсь. Все не так плохо, как могло быть, он меня не мучает и даже не ударил. Все будет нормально, отдохни, Вероника.

Я отвернулась к стене, к белой стене, такой же бесцветной, как душа моего “хозяина”. Глаза смыкались, тянуло в сон, но желудок сводило от желания поесть. Потом поем, для начала выспимся.

Я проснулась от прикосновений. Широко распахнув глаза, я увидела перед собой Женю. Нет, нет, нет.

- Добрый вечер, Вероника, - он сидел у моих ног. Я тут же развернулась к нему. Что он тут делает? Я думала этот этаж только для Димы и тут до меня дошло. Да ну нет. Нет. Нет. Девочки говорили, что для хозяина и приближенных. Видимо, Евгений точно из таких. Однозначно такой, раз Дмитрий делит с ним новых девушек.

- Добрый вечер, - я повернулась к нему. Он смотрел на меня плотоядно. Его лицо излучало что-то страшное. Кажется, мои испытания на сегодня не закончились, все мое нутро кричало “беги, беги”, но я лишь смотрела на него, а он на меня, а затем я прошептала, - чем я могу вам помочь?

- Единственным, что у тебя есть, пойдем, - он встал и направился к двери. Каждое его слово заставляло меня мечтать о том, что все это дурной сон и я сейчас проснусь в своей кровати, потерянная, но счастливая. Я хотела бы очень хотела проснуться с жутким похмельем и понять, что это все дурной, плохой сон пьяной девки. Пусть у меня болела бы голова, пусть меня бы трясло и тошнило, только не тут, пожалуйста…

Я потерла глаза, размяла шею и поднялась с кровати.

Мы поднялись на тот же этаж, где живет Дима. Но в этот раз пошли в другую сторону. Он шел впереди, не рядом, не держал меня за руку, а спереди.

Это показалось мне странным. Хотя куда мне бежать? Я даже спуститься не могу, а если даже подойду к окну, не смогу его разбить, а если даже и смогу-прыгнув, сломаю ноги и там уж точно никуда не деться.

Тогда станет только хуже. Запрет “Не бей ее” станет запретом “ не оставляй на ней живого места”.

Женя зашел в комнату с красной подсветкой.

О, дьявол.

Не говорите, что-то все для меня. Здесь был красный кожаный диван, кровать с черным пастельным бельем.

Глава 9 Делай, что скажут

Вероника

Я сняла с себя халат, сняла ночничку и присела на ковер, ощущая как длинный пушистый ворс щекочет мою кожу, повернулась к нему.

Уже не чувствую стеснения. Привыкаю быть голой… Странно, да? Привыкать быть голой, как же тупо и мерзко это звучит. Хотя, не для всех. Сейчас, в двадцать первом веке множество “ профессий”, связанных с плотскими утехами и “ быть голой”, но есть одно, но - я не выбирала свою судьбу.

Я раздвинула свои ноги и смотрела прямо на бездушное тело перед собой. Меня трясло от страха, но мне кажется, что меня трясет, успокойся Вероника, тебе кажется. Однако волна тревоги обогрела каждый сантиметр моего тела.

Только сейчас так называемое мое тело не совсем мне принадлежит, главное об этом не забывать.

Пальцы на руках и ногах похолодели от животного, сидящего передо мной. Я должна. Вероника, не дай страху затуманить твой разум.

Я собралась с силами и провела рукой по низу живота, ниже, ниже, нежно раздвигая свои половые губы. Наклонившись назад, другую руку поставила для опоры на этот щекочущий ковер. Мои пальцы касались моего клитора, но мое тело казалось словно чужим.

Я облизала свой палец и вставила его в себя, издав фальшивый стон, я медленно вводила и выводила, стонала и прикрикивала, стараясь не переборщить с игрой. Затем облизнула уже два и снова вставила в себя, выгибаясь для приличия.

Я смотрела на своего хозяина номер два и не в силах больше видеть его мерзкую рожу запрокинула голову назад и провела пальцами уже по клитору, совершая череду круговых движений.

Снова и снова чередуя свои действия, мне казалось, что в моем рту уже сухо, но продолжала быть актрисой треклятого погорелого борделя.

- Умница, - прошептал Евгений и подошел ко мне.

Его тяжелая рука обхватила крепко мою шею. Я не сообразила, что происходит, все случилось так быстро. Он на мгновенье замер посмотрев мне прямо в глаза, а затем эта рука прошлась по моей щеке.

Я упала на этот уже ненавистный ковер. Удар был сильным, в глазах на долю секунд потемнело, а боль разжигала на моей щеке костер.

Я лежала и не понимала, за что.

Я ведь все сделала, гребаные садисты.

Я не в силах была подняться и смотреть на него снова. Голова загудела, а из глаз бесконтрольно полились слезы.

За что? За что?

- Какой добрый вечер, - дверь распахнулась и на пороге появился Дмитрий с той самой брюнеткой.

Я пыталась проползти в его сторону. Маленькая надежда на то, что он меня спасет еще жила в моей душе.

Он же запретил своему другу меня бить…

Он же не такой садист?

А может и такой.

Может это он имел в виду, говоря, что он для меня не лучшая партия?

- Мила, - мудак, поднявший на меня руку, направился к девушке.

Та страстно его поцеловала, обнимала его тело. Ей это нравится?

Возможно не больше моего. Дмитрий закрыл дверь на ключ и положил его в карман. Что будет? Меня затрясло, голова гудела, а разум затуманился.

Мне страшно.

- Привет, - он подошел ко мне и присев на корточки поднял пальцем мой подбородок выше, - готова повеселиться?

- Нет, - прошептала я, пытаясь на него не смотреть.

- Тогда наблюдай, - он встал и обойдя меня сел на кровать.

Его холод заставил кровь в моих венах застыть.

Я отползла в самый дальний угол и прислонилась к стене. Брюнетка отлипла от губ Жени и направилась в середину комнаты. Сейчас я заметила, что наверху есть приспособления для подвешивания. Она остановилась прямо под ними.

Мила подняла руки, а черноглазка застегивал ремни на ее руках. Я смотрела на этой и не могла понять, как же им удалось ее сломить…

Они всех так ломают? Все так беспрекословно выполняют их требования. Я новичок в это мире безрассудства и животного желания.

Я новичок в их мире ужасных деяний и страданий, которые они причиняют окружающим.

Мена пугала сама мысль, что я так же Бугу покорно выполнять все их просьбы, а потом до меня дошло, что я уже это делаю. Черт меня побери, Вероника, ты сошла с ума.

Женя обошел ее спереди и ударил Милу по лицу. Шлепок раздался эхом в каждом углу этого красного ада. Она отвернулась на долю секунд, а затем произнесла то, от чего у меня остановилось сердце.

- Еще господин.

Женя ударил еще раз. Я сильнее прижалась к стене, поджав под себя ноги. Нет, как ей может это нравится? Я никогда не попрошу ударить меня, нет, я никогда не попрошу.

Я сидела, смотрела на почти голую Милу, которая стояла как ни в чем не, бывало, словно в очереди в аптеке, на спокойного Дмитрия, который скрестил руки на груди, плотоядно осматривая Милу с ног до головы, на Евгения, который отошел в угол комнаты к комодам и открывал ящики, пытаясь что-то найти.

За что они так? Что их так следовало в свое время, раз теперь их единственный способ удовлетворить себя — это пытать других. Какой ужас. Вот бы сейчас кровь в моих венах перестала циркулировать. Упасть бы в обморок, раствориться в воздухе.

Головой я понимала, что сильнее всего этого и принялась согревать пальцы на своих ногах, поглядывая как черноглазка берет зажимы и надевает на соски Милы. Она не издала ни звука, а я словно чувствовала на себе ее боль.

Меня перекосило. Дима продолжал сидеть на кровати смотря то на брюнетку, то на меня.

Отвратительное веселье.

От холодного взгляда этих голубых глаз пальцы словно снова замерзали, а остальное тело покрывалось льдом.

Что сейчас будет? Почему я на это смотрю?

Женя снял с Милы белье, Дмитрий встал и подошел к ней вплотную, облапывая ее бедра и спину. Я смотрела на нее и было такое ощущения, что эти мерзкие прикосновения на мне. Мила издала томный стон, обхватывая руками цепи, на которых была подвешена, а мой “хозяин” снял с себя одежду и приподняв ее за ноги проник в ее промежность.

Я слушала как она наслаждается его плотью в своем теле, видела, как она поднимается и опускается от его толчков, я то отворачивалась к стене, пытаясь все-таки этого не видеть, то поворачивалась обратно, вспоминая слова Дмитрия “ тогда смотри”.

Глава 10 Лучик надежды

Вероника

Его не было восемь дней. Восемь дней он не приходил на этот этаж, никто об этом не говорил. Все просто выдыхали и ждали, что он не придет столько же.

К нам заглядывал только рыжий охранник, оставлял на каталке контейнеры с едой и уходил.

Мне удалось пообщаться и познакомиться с девушками.

Никто не говорил о том, как сюда попали, сколько тут и как долго. не знаю почему.

Нас тут было мало, всего шесть вместе со мной. Четверо было в своей компашке, а мы с той самой брюнеткой словно изгои. Почему так я сказать не могу.

Я помогала Миле с ее ранами.

Мы с ней стали подругами по несчастью, точнее близкими подругами, если можно так сказать.

Сейчас мы лежали в моей комнате на кровати, закинув ноги на стену, так кровь приливает к мозгу. А мы любим подумать, просто так в тишине.

- Скучаю по сестре, - прошептала Мила, вытирая мокрые от слез глаза. Я в ответ взяла ее за руку, ибо ответить мне нечего.

Она часто плакала.

А я про нее всякие гадости думала.

Стыдно за это.

Она тоже тут не по своей воле, у нее была семья, парень, учеба, а остались только боль и страх. Она приходит ко мне каждый вечер и вот уже два дня мы спим в одной кровати.

От того, что она рядом, мне спокойнее, но ее терзают воспоминания о доме, даже спустя полгода нахождения тут.

Она не сломлена и не потеряна, она просто измотана. Как бы я хотела помочь нам обоим.

Слушая ее рассказы о семье, я думаю, как же хорошо, что у меня никого кроме себя и нет. Друзей нет, родни нет. Была только работа и та канула в лету.

Меня никто не будет искать, никто даже не будет вспоминать.

Я всегда сторонилась близких знакомств, особенно сторонилась чувств к людям, неважно дружеских или любовных.

Это было непозволительно в моем мире, полном интриг и опасности.

- Интересно, какая погода на улице? Я бы хотела сейчас выдохнуть свежего воздуха и пройтись босиком по мокрой от дождя траве, - Мила смотрела в потолок, а слезы продолжали литься по ее щекам.

Мне было жаль ее больше, чем себя.

Намного больше, даже сердце обливалось кровью. Представляю, как она тоскует, как она хочет на свободу, к своей семье и родным, представляю как это, когда в одно мгновенье все обрывается.

- Думаю там жарко, у нас тут хотя бы есть есть кондиционер, - хреновая из меня поддержка, я знаю.

- Я бы предпочла сгореть на солнце, нежели тут наслаждаться прохладой.

И тут я была с ней согласна, я не видела белого света десять дней, точнее девять, если не считать вид из окна и уже скучаю.

Скучаю по ветру, такому жаркому и колкому, который покалывает щеки в полдень.

Скучаю по толпам людей в мегаполисах и бездомным животным, ищущих ласку и заботу возле ближайших магазинов.

Скучаю по солнечным лучам, от которых все так и пытаются скрыться за очками и кепками. По грому, молнии, дождю, по гулу, по громкой музыке, льющейся из машин в ночное время суток.

Когда что-то теряешь, начинаешь ценить. Точно подмечено.

Смотря на Милу, я понимала, что в реально жизни мы бы вряд ли стали подруга. Мы совершенно разные, как лед и огонь, как вода и земля.

Разные, от слова совсем.

Не знаю, но, если мы выберемся отсюда, именно МЫ, я ее не оставлю, то думаю продолжим общаться. Она оказалась очень светлым человеком, доброй и даже слегка наивной, но ей всего двадцать один.

Она не связывалась со странными плохими компаниями, она не работала на правительство, не переходила потом на иную сторону закона.

Она росла в полной семье, полной любви и заботы друг о друге.

Не представляю даже как тяжело ее родителям, они, наверное, готовы отдать все, чтобы вернуть свою дочь, вот только она, так же, как и я - пропала бесследно.

И наше единственное отличие в том, что ее за стенами этого ада еще ждут.

Наши разговоры и мои размышления о былом и будущем прервала открывшаяся дверь, в проеме которой стоял Дмитрий.

Он был одет сегодня крайне странно, широкие штаны бежевого цвета, растянутая черная майка-алкашка, в сланцах.

Не ожидала увидеть его таким.

За все те дни, что его не было я даже почти забыла, как выглядит его лицо и как мне противны его прикосновения.

- Пойдем, - он улыбнулся, при этом смотря в пол и облизывая языком нижнюю губу. Он умеет улыбаться? Да уж.

Мы с Милой переглянулись, не понимая кому именно это было адресовано.

- Ника, пойдем, - он уставился на меня как ястреб на маленькую рыбку.

Все тело покрылось мурашками от холода его голубых глаз.

Мы перевернулись, и я послушно пошла за ним. Мила проводила меня взглядом, и я думаю надеялась, чтобы со мной не произошло ничего плохого.

Она точно надеялась.

Мы поднялись на первый этаж. На тот самый этаж, где выход на улицу. Я удивилась.

Прошли в глубь дома. Сейчас я могла рассмотреть светлые стены, картины с зеленью и морями, украшающие их, могла рассмотреть камин, стоявший в большом светлом зале с темно-коричневыми задернутыми шторами.

Стояли вонючки, как их диффузоры, на всех плоскостях, пахло чем-то непонятным, но больше похоже на бергамот и, какаю-то хорошо слышимую, ядреную смесь.

Мы прошли прямо и попали на кухню. Бежевый гарнитур, остров, барная стойка, два больших холодильника, видимо, чтобы запасаться продуктами и прокормить нас.

Большой обеденный стол, даже не большой, а я бы сказала огромный,деревянный с цветами по центру. Белые лилии. Сука, ну почему лилии?

Ненавижу лилии еще с детства, кто-то присылал каждый месяц мне букет в детский дом, пока я оттуда не сбежала. Это напоминало мне о прошлом, о моей дрянной матери, безликом отце и брате.

По-моему, у меня когда-то был брат, но я не помню его лица, имени и даже не знаю был ли он на самом деле. Все эти воспоминания приходили с белыми лилиями и тут они.

Дмитрий прошел прямо и присел за стол. Я последовала его примеру, усаживаясь подальше от ненавистных цветом.

Глава 11 Звезды сияли ярко

Вероника

Дмитрий прошел прямо и присел за стол. Я последовала его примеру, усаживаясь подальше от ненавистных цветом.

- Этот букет для тебя, - он снова улыбнулся. Что с ним? Что такого могло произойти, раз этот черт сегодня так приветлив еще и веник мне притащил.

- Извини, я ненавижу лилии, - я откинулась на спинку кресла. Кажется иметь меня на этом столе в егопланы не входит, хоть кто знает этого больного ублюдка с ужасным вкусом на цветы.

- Да? Жаль, - его зубы сверкали как звезды на ясном ночном небе, солнечные лучи создавали в комнате прекрасные блики, и я предпочла отвлечься на них.

Кто знает, кто знает, но это было очень похоже на лучик надежды, еще теплится в моем маленьком черством сердце.

Я на какое-то мгновение даже представила нас семейное парой, которая пришла с работы после тяжелого дня и уселась поговорить за столом перед ужином.

Мечты, мечты. Точнее глупые наивные мысли, какие нужно гнать прочь.

Он монстр и извращенец и я никогда не буду ему парой, даю себе слово.

- Зачем мы сюда пришли? - да, именно этот вопрос интересовал меня больше всего. Внимательно изучая хозяина, я сегодня видела в нем что-то доброе и хорошее, он был приветлив, вежлив, даже подарил мне ссаный веник. Что с ним произошло?

- Я хотел показать тебе свой любимый чай, зеленый, с мелиссой, будешь? - он снова изогнул губы и даже подложил руку под подбородок, внимательно изучая меня в ответ. Я была в сомнениях, растеряна. Это что за эмоциональные качели такие?

- Да, буду.

Дмитрий поднялся со стула и направился к острову, на котором уже стояли две белые кружки. Он принес сначала их, кивнул мне, когда поставил передо мной мою и после принес шоколад.

- Извини, я не ем сладкое, но спасибо за чай, уверена он очень вкусный, сейчас остынет и попробую, - я пыталась быть милой. Пыталась после его выходок, после ран, которые залечивала на Миле, после его деяний в мою сторону. А что мне остается?

- Да? Жаль, а я поем, - он взял конфету и положил ее себе в рот, не сводя улыбку с лица. Он уже бесит меня улыбаться, пусть злиться, так я хотя бы не забываю, что он мудак. А это маска добряка приводит только в диссонанс.

- Зачем ты меня сюда привел, - решила в лоб спросить я, уставшая терзать себя мыслями.

- Хочешь на свободу? - неожиданно заявил он.

Что? Конечно хочу.

- Как и все. Ты бы тоже хотел, попади в такую ситуацию

- Я бы предпочел смерть нежели преступить через свои принципы и быть использованным, - он съел еще одну конфету. Подавись уже ей, сделай мне одолжение и всем, кто внизу тоже, пожалуйста.

- У каждого свои принципы, - я сжала руки в кулак. Мудак.

- А какие у тебя бабочка?

И тут у меня все перевернулось. Он знает, кто я такая, это не просто догадки. Он знает. Он знает обо мне все.

Я не слышала, что он говорил дальше, просто была шокирована до мозга костей. Он подсел ближе, трогал мое лицо руками, я смотрела на него, но сквозь него одновременно. Мне отсюда не сбежать, мне никуда не деться, он наверно уже прикинул примерный мой план действий, предполагает, что я могу выкинуть.

Скорее всего он изучил и мою подноготную, знает, что в свои 24 лет я имею хорошую подготовку по физике, химии, могу соорудить взрывчатку из подручных материалов, знает, что я знаю несколько языков, что скрываюсь от полиции.

Знает, что живу по поддельным документам, вся моя биография и все что знают обо мне знакомые, в том числе Глеб - чистая ложь. Все, кроме имени. Мать вашу.

Я недоумевала, а если быть точнее все рухнуло, и я оказалась пуста. Никаких чувств, эмоций, желания сбежать. Я приклеилась к гребаному стулу и просто смотрела сквозь своего хозяина, предлагающего мне свободу.

- Меня заводит твой ум и покорность, меня заводит твоя глупость и нежелание подчиняться, - Дима гладил меня по волосам, пытаясь вернуть меня в чувство. Но я не хотела слышать этих слов, точнее в мой план это входило, но ничего не имеет значения если он знает, кто я.

- Хорошо, - прошептала я, так как услышала сказанное.

- Хочешь я дам тебе машину и фору в сутки? - неожиданно заявил мой “хозяин”.

Я опешила еще больше. Сосредоточилась на его лице - абсолютное спокойствие, не единой эмоции. Щелчок. Это проверка. Фора в день?

Мало, сейчас я даже не знаю где я, даже если смогу выехать к городу и угнать чью-то тачку ее объявят в розыск быстрее, даже если потом снова сворую будет новый розыск, меня найдут, я уверена у него связей больше, чем нужно.

Сейчас я не готова бежать, я очень-очень хочу, и я дура, что готова отказаться от этой возможности. Но бежать сейчас равносильно выписать себе билет в ад в первом же поезде. Нет, я сбегу, когда он этого от меня не ожидает, когда будет мне доверять. Даю себе слово.

- Нет, - четко и ясно ответила я, оставаясь в прежнем положении.

- Нет? - Дмитрий отстранился, оглядел меня словно я кукла, которую ему подарили на новый год вместо машинки.

- Нет, - повторила я, наклоняя голову.

- Нет, так нет, - он улыбнулся. Что он ожидал от меня услышать? Да? Да, я побегу сейчас? Да ну его…

- Но я хочу подышать свежим воздухом, можешь вывести меня на улицу, там красивый закат уже должен быть, - я наклонила голову сильнее не сводя с него взгляд. Он нахмурил брови. Хмурь, хмурь, быстрее морщины появляются, жук ты недоделанный.

- Идем, - Он протянул мне руку, я ответила.

Мы прошли по коридору и направились к выходу из дома. Сегодня я изучила путь, изучила кухню, знаю примерно, где что лежит, какие острые предметы и то, что обязательно мне поможет. Я изучила камеры, висевшие у потолка. Знаю об их расположении и каждом слепом месте на этом этаже. Наверное, я дура и стоило бежать, но что-то меня останавливает. А что это? Правильно, интуиция. Я тут еще не закончила. Что-то тут заставляет меня оставаться здесь, и я надеюсь, молю себя и если есть бога, чтобы это был не Дмитрий.

Глава 12 Отголоски прошлого

Вероника

2 года назад

Находясь в кабинете своего босса, я часто забывала о приличиях, этикете, принципах и даже нравственности. Он был самым отбитым, оторванным, сумасшедшим человеком, которого я когда-либо видела, а я поверьте успела повидать множество различных людей.

- Бабочка, ты опыляешь цветы, - выдохнул мой босс, поливая единственное живое растение у него в кабинете. Фикус. он его любил мне казалось даже больше, чем меня. А меня он точно любил. Я была его любимой ученицей, иногда в шутку он звал меня дочерью, только ему на всем белом свете было известно обо мне все, все мое прошлое и настоящее. Я даже моментами боялась, что он захочет от меня избавиться, но такую ушлую работницу ему будет трудно найти. Незаменимых, конечно, нет, но таких как я уж точно мало.

- Да ладно тебе шершень, я просто делаю свою работу, - я одарила его своей коронной ухмылкой. Шершень- такая у него была кличка и мы были отличной парой. Старый злой шершень и я милая, маленькая, проворная бабочка.

- Сегодня у нас весьма ценный товар и весьма важный заказчик.

- Что там? - в голову пришли разные мысли, Яд, особое лекарство, коллекционное оружие.

- Снег.

- Просто снег? - я была удивлена, что что, а вот в таких товарах я ценности не видела.

- Не самый обычный, заказной порошок, специально для почетных гостей нашего общего друга. Это особая партия, так что будь внимательна.

- Лилия, - незамедлительно ответила я, облокачиваясь о спинку дивана. Мой собеседник напротив и недоумевающе хмурил брови.

- Лилия?

- Белая лилия мой отличительный знак, - я ухмыльнулась. Он знал, что я ненавижу лилии, но и наркотики вызывают во мне восторга.

- С букетом в аэропорт? - он продолжал сверлить меня взглядом, словно я предложила ему надеть мне на голову половник.

- С букетом в аэропорт Миша, я же девушка. Предупреди, двери зеленого коридора пусть будут нараспашку.

- Аллергики? - Михаил отхлебнул виски. И когда он начал думать об окружающих?

- Да срать я на них хотела, - я выхватила его стакан и облизнула губу. Этот старый пусть завязывает пить, а вот мне не помешает.

- Ника, Ника, - он качал головой, но выражение его лица вызвало на моем улыбку.

- Миш, не грузи голову, все будет хорошо, как и всегда.

- Порхай, бабочка, - Миша лишь кивнул. Старый жук.

Мы часто сидели вечерам, пили, говорили о жизни, он давал мне тысячу и один совет, рассказывал какие сволочи мужчины. Он не любил людей, почти никого.

Никто не вызывал в нем жалости, сожаления и даже малейших чувств. Мне иногда казалось, что ему плевать и на меня, однако он делал мне подарки, поздравлял с самыми незначительными праздниками и поднимал настроение тогда, когда его не было.

Я часто думала, почему у него нет жены, детей, вообще никого нет. только его сотрудники: отпетые наглухо контрабандисты, секретари и все остальные клопы, работающие в офисе его “ бизнеса под прикрытием”.

Ему было 46, у него была странная щетина, длинноватые темные волосы, которые он зачесывал назад и серые глазища, пронзающие душу. он был харизматичен и весел. Мне это в нем очень нравилось.

Для всех он занимался пасекой, медом. Что было прозаично. Михаил Шершнев - пчеловод и бабник. Я однажды подарила ему футболку с фото с ульем и наставила туда своих поцелуев из красной помады. Он долго смеялся, а я была счастлива.

Когда он был в хорошем настроении - я тоже. Это единственный дорогой мне человек.

Но, с другой стороны, я понимала, что нас связывает только бизнес и ничего более, пропади я, заляг на дно он не примется меня искать, подумает, что я сбежала или хуже того предала его. Такова наша профессия, наша участь. Поэтому наслаждаемся моментом и пьем дальше.

Миша налил себе новый стакан и наполнил мой, мы сидели напротив окна и разговаривали о том, что будет если вырубят на всем свете электричество. Это был актуальный вопрос, ибо вчера выключали свет и мне пришлось идти к нему на 42 этаж пешком.

Это убийственное занятие, но так было нужно.

- Один крупный как я думал партнер отказал нам в поставке, - неожиданно перевел тему Миша.

- Кто так, что ты хотел от него, - я вальяжно закинула ногу на ногу, готовясь слушать.

- Дмитрий Лебедев, магнат. Он работает с государственными и частными больницами, аптеками. Поставляет лекарства и все прочее на нужды. есть свой благотворительный фонд, крупная шишка. У него есть связи в логистике, его лучший друг основатель одной из самых крупных компаний по перевозкам. он был мне нужен, а он отказался. Говорит наркотики не его тема, ну-ну, прижми его за яйца и все сразу станет его темой, - оскалился шершень, делая нехилый глоток.

Хреново. Нам бы не помешала такая структура в союзниках. Да и этим аптекарям с логистами тоже бы не помешала лишняя копеечка. Думаю, что, заработали на своем честном бизнесе и все в шоколаде? Бабушек снабдили дорогущими таблетками, на которые у этих несчастных стариков уходит вся пенсия и все? В шоколаде? Я лишь слушала возмущения Миши и позволяла ему выпустить пар. Так его давно никто не выбешивал.

А это плохо, кажется старику сегодня точно завязывать пить нельзя. Когда мой любимый собеседник закончил я встала и подошла к окну. Москва сити, прекрасный вид. Ночь, лето, машины, рассекающие по широким дорогам, огни в домах.

Люди не спят, люди отдыхают, не зря сегодня суббота. У всех веселье, а я сижу со своим боссом и слушаю его неудачу. Но ничего, справимся. Этот договор должен был облегчить нам жизнь, а не спасти. Поэтому все нормально. Выдыхаем.

- Тебе пора в аэропорт милая, - Миша подошел сзади и приобнял меня за плечи. Он всегда обнимал меня перед важными заданиями, но в этот я раз мне было совсем не страшно, я не переживала. Я делала это чаще чем люди надевают новые чистые носки.

- Удачного полета и пусть груз всегда будет со мной, -пошутила я, вглядываясь в огни проезжающих где-то внизу машин.

Глава 13 День обещал быть хорошим

Вероника

Наше время

Сегодня день обещал быть неплохим. Я надеялась на встречу с Дмитрием и получение ответов на интересующие меня вопросы. Откуда он знает мое прозвище? Что именно ему обо мне известно? Что он от меня хочет в итоге?

Только удовлетворять мной свои потребности? И всего?

Или в его планы входит приручить меня, сломать и заставить помогать в его темных делишках.

Может они с Мишей враги?

Я вспомнила, именно он когда-то ему отказал. Вдруг он сам хочет заниматься перевозкой интересного и жаждет получить от меня информацию, которой я обладаю. Но зачем тогда засовывать меня сюда?

Он просто пытать меня в сыром подвале, не поить, не кормить, я бы рассказала ему рано или поздно, а потом получила бы пулю в лоб.

Все довольно просто, однако он сам для меня загадка, которую я планирую разгадать.

Мы с Милой как обычно занимались уже полюбившимся нам делом- лежали на кровати вверх ногами, не знаю почему мы так делали, но это стало можно сказать даже нашим хобби. Я оглянусь налево, на тумбу, где стоял букет белых лилий, которые так и воняли на всю комнату. Именно воняли, не побоюсь этого слова.

- Кажется, ты ему нравишься больше, чем это бывает обычно с такими девушками как мы, - снова завела шарманку подруга.

- Тебе кажется, а когда кажется принято креститься, а не пулять в людей бессмысленные факты.

- Он никому из нас цветы не дарил, так что позволь мне пулять в тебя фактами и даже может придушить тебя подушкой за конкуренцию, - она смеялась.

Последний вечер она часто смеялась. Мне это нравилось. На пару минут это заставляло меня забыть, что я все еще в плену, все еще где-то непонятно, где, в доме, окруженном хвойным лесом и пытаюсь понять как отсюда сбежать.

Я не рассказывала Миле о том, что Дима предложил мне фору в день и машину, думаю эта тайна должна остаться только у нас двоих. И чем он думал только, предлагая это мне? Хотя тут скорее другой вопрос, чем думала я, когда отказывалась? Мозгом.

Фора в день сейчас не решит мою проблему, только усугубит. Ну а что с меня взять? Я, наверное, трусиха, неуверенная в себе трусиха. Последний вечер вообще заставил меня подумать, что у нас даже может что-то выйти не худшее.

Однако чай и ненавистные мне цветы все равно не затуманят мой ясный разум. Я привыкла мыслить стратегически и это все часть моего плана, который я не сегодня, но обязательно в ближайшее время и воплощу.

Мне нужно просто добраться до тайника и улететь из этой страны. Просто дойти, добежать, долететь, доползти до тайника с документами и свалить к чертям подальше из этого извращенного ада. Если бы ад существовал вообще, я думаю он бы был в той красной комнате.

- А что на третьем этаже, - наконец-то решила я узнать у своей подруги с болтающимися голыми ступнями.

- Я не знаю. Слышала никто, кто туда попадал, больше не возвращался и нас всегда им пугают, - Мила посмотрела на меня и впервые за сутки ее улыбка спала с лица, - я боюсь, что скоро им надоем и меня тоже туда отправят, а я так хочу увидеть солнце или хотя бы звёзды.

- Тебя не отправят, все будет хорошо. Не теряй надежду, - я пыталась подбодрить ее как могла, но кто вообще знает, что произойдет с нами даже через час. Не считая уже дни, недели, месяцы и годы. Загадывать и мечтать сейчас явно не время, но мы продолжим верить.

- Пусть так и будет, хорошо, - Мила взяла меня за руку. Ее холодные ладони коснулись моей кожи. У нее постоянно были холодные руки и ноги, я не знаю почему, но прямо ледяные. При этом у нас в помещении всегда было тепло.

- Я была на улице вчера, - прошептала я, оборачиваясь на подругу.

- Что мать твою, на улице? - Мила тут же бросила мою руку и села на кровать в позу лотоса, сильно подгибая под себя ноги. Ее лицо надо было видеть, поднятые брови, распахнутые карие глаза и полуоткрытый рот.

- Да, Дима вывел меня подышать и покататься на качелях, - я закусила губу. Моя собеседница мечтает о свободе, а я так выбрасываю ей факт того, что ощутила ее малую каплю.

- И после этого ты говоришь, что ты ему не нравишься, ну-ну, - она стукнула меня по плечу. Затем еще раз и еще, - врушка.

- Я серьезно, Мила, не нравлюсь, нравилась бы, он не держал бы меня тут.

- Москва тоже не сразу строилась. Расскажи, как там было, что там было? Я не видела, меня привезли сюда с завязанными глазами, - Мила принялась греть свою ледяные руки о мои, сильнее сжимая предплечье от любопытства.

- Закрой глаза, - попросила я собеседницу, которая решила меня заморозить. Она послушалась, а я продолжила, - пахнет хвоей так, что захватывает дух, этот запах свежести пронизывает каждый сантиметр твоих легких, ты слышишь пение птиц где-то вдали, слушаешь как хрустят ветки от животных, которые гуляют рядом, держишь в руках кружку зеленого чая с мелиссой и он с горчинкой проникает в твое горло. Ты сосредоточена на высоких елях и соснах, окружающих тебя, видишь, как солнечные лучи проходят сквозь ветки пытаются дотянуться до твоей кожи. Ты спокойно, дышишь тихо, но глубоко, наслаждаешься каждой секундой, которую тебе удается находиться там. На свободе и в просторе, без цепей и оков. ты счастлива.

Мы еще несколько минут сидели в тишине, затем Мила распахнула глаза и улыбнулась.

- Спасибо, - она вернулась в прежнее положение, продолжая напрягать щеки.

— Это самое малое, что я могу для тебя сделать, - я уставилась на белый потолок.

- А что было потом, он увел тебя в комнату?

- Мы пили чай, а потом он запер в меня в комнате и ушел. Как вернулся не помню. Помню только, что проснулась от его прикосновений, - я не стала врать. Не хочу и не буду, не ей.

Мила тяжело выдохнула. Ей не доводилось видеть их добрыми или ласковыми, наливающими чай и рассказывающими историями.

Глава 14 Смой с себя все

Вероника

После наших разговоров я пошла в душ. Хотелось искупаться и смыть с себя все.

Все чувства и эмоции, прошедшие через меня за эти сутки, хоть они и не были плохи. Я стояла под струями горячей воды, мылила волосы и терла жесткой мочалкой по коже. Ощущение чистоты всегда поднимает настроение.

Я думала о Лебедеве, гнала эти мысли, но он не выходил из моей головы. Кажется, у меня начинает развиваться этот чертов синдром. Я начинаю привязываться к своему похитителю и мучителю. Хреново. Что тут скажешь? Плохо, ужасно! Противно мне от себя.

Ну куда деваться, что тут поделаешь, когда такая ситуация происходит. А вот правда, что мне еще делать? Отвращение? Долго я на нем не продержусь, я дала себе обещание, что сбегу отсюда, значит сбегу и никогда не полюблю своего хозяина. Так и будет!

Ну а пока временно заставим себя поверить в то, что все в порядке и наши взаимоотношения налаживаются. Почему нет?

Надеюсь, сегодня он придет, я бы выпила еще чаю и спала на его мягкой кровати. С ним в обнимку или просто ощущая то, как он наваливается на меня во сне. Более чем спокойно. Крыша точно поехала, вызывайте психиатра. Или сразу в больничку. Точно!

Я смыла с себя пену, обернулась в белое, мягкое, до жути приятное полотенце и вышла из ванной. Но тот, кто тут стоял явно, не был мне мил. Женя был в одних трусах и так и норовил прижать меня к стене. В голову пришла мысль “никто кроме меня тебя трахать не будет” Я выдохнула и попыталась пройти, но он остановил меня.

- Привет, Вероника, - прошептал мне на ухо черноглазка. Я съежилась подобно сливе, отстранилась подальше от его уст.

- Привет, - я сделала еще шаг вперед, но он уже зажал меня в руках, обхватив меня полностью, прижимая к своей груди.

Нет, нет! Уйди от меня, не прикасайся! Хотелось кричать, но я упорно пыталась вырваться. Никто мне тут не поможет.

- Ты куда это собралась? - он смотрел на меня, а я на него, сильно поднимая голову. Его черные глаза наводили жути и заставили бояться. Он же не должен ко мне прикасаться, он мне ничего не сделает… Думала я…

- В спальню, - выдавила я, вдыхая его противные, резкие духи, в которых он наверно искупался перед выходом. Как будто у меня тут есть выбор. В спальню или зал, даже не знаю куда еще.

- В мою? - ухмыльнулся черноглазка, делая со мной пару шагов в сторону выхода.

Я пыталась вырваться, понимая, что это значит. Я не хочу спать с ним, я не хочу, чтобы он бил меня, а он будет. Черноглазка гребаный извращенец и законченный садист. Пожалуйста нет! Дима же сказал… А я верила ему, даже допускала мысли, якобы он не такой плохой. А он отдал меня своему другу…

- Да не вырывайся ты, хуже будет, - Женя поднял меня словно пух и закинул на плечо, смачно выписав ладонью по моей пятой точке. Его руки больше, чем надо сильные. Я уже представила, что он будет со мной делать, вспомнила Милу… Хотелось убежать, спрятаться, убить его, все что угодно, только не лечь под него.

Вот мы приближаемся к лифту.

- Отпусти, отпусти меня, нет, нет отпусти меня! - кричу я изо всех сил и вижу, как из проема выглядывает Мила и уже бежит в мою сторону, как дверь лифта замыкается. С этой самой минуты я ненавижу лифты…

Я понимала всю тяжесть ситуации и пыталась абстрагироваться.

- Дима сказал, что никому кроме него нельзя, - вопила я, ударяя его кулаками по спине. Но ему хоть бы что, он словно от слова совсем не чувствует моих жалких протестов.

- Дима? Не Дмитрий Константинович, а Дима? Интересно как он на это отреагирует, - Женя потащил меня в красную комнату Я запомнила дорогу.

Он потащил меня в красный ад, в который я надеялась больше не возвращаться. Сердце забилось сильнее и было готово выпрыгнуть из груди. Еще я проболталась о этой мелочи в субординации. Сука!

Все становилось как в тумане. Он бросил меня на кровать, я пыталась вырваться, но он пристегнул мои руки на цепи у изголовья кровати. Нет, я не хочу, не надо, нет! Я кричала, кричала до хрипоты в горле, изо всех сил напрягая легкие.

Женя навис надо мной, облизывая губу, отшвырнул полотенце принялся сильно сдавливать мою грудь, с яростью зажимая мои

соски меж своих пальцев. Он щупал меня, а я плюнула ему в лицо. Ненавижу его, ненавижу этого сраного ублюдка и всех его друзей! Ненавижу этот дом и эту адскую комнату!

Он на секунду замер, затем вытер щеку и ударил меня по лицу. Я чувствовала на губах вкус крови. Губу жгло, нос болел. Я закрыла глаза, ощущая, как болят десна. Как вкус металла впивается в мой язык, и моя же кровь просачивается в горло.

- Буйная ты. Ничего, скоро будешь покладистой, - Я не видела, что он делал. только темноту и образы Димы, мерцающие в голове. Он должен меня спасти, пусть он придет и спасет меня, пожалуйста. Я убью этого Евгения, когда-нибудь я заставлю его пожалеть, о том, что он делал со мной и с другими. Я заставлю его кричать и ныть от боли, так же как я сейчас. И вот я чувствую, как смазанный противной холодной смазкой толстый член урода начинает проникать в меня.

Я так же держу глаза закрытыми и лишь прикусываю щеки от боли.

Но тут этот входит в меня полностью.

Это ад на земле.

Ни возбуждения, ничего, только ненависть, разгорающаяся во мне с каждым его толчком.

Я корчусь от его размеров и чувствую, как тяжелые руки обхватывают мою шею.

Я широко распахнула глаза, понимая, что мне скоро нечем будет дышать.

Я начала шипеть, ощущая, как он сильно давит на меня, совершая уже быстрые толчки.

Живот болит, воздуха начинает не хватать, я начинаю вырываться всем телом, бить его колеями как могу, загибаю ноги чтобы ударить по пояснице, но не хватает гибкости.

Я делаю, что могу.

Я делаю, что могу мать его, чтобы вырваться из лап этого ублюдка. И вот он отпускает шею и придавливает мои плечи к кровати.

- Ненавижу тебя! Ненавижу ты пожалеешь, - вскрываю я, после глубокого вздоха.

Глава 15 Не трогай меня

Вероника

Когда он закончил, отстегнул меня от оков и отнес к лифту.

Я была обессилена, не в силах идти и даже думать. Хочу просто лечь где-нибудь, хоть тут на полу.

Все мои надежды на более-менее нормальное отношение рухнули. Какая же я ущербная. Голая, избитая, истекающая кровью.

Просто невыносимо смешны все мои попытки сопротивляться судьбе.

Он швырнул меня словно ненужную, надоевшую вещь у дверей лифта на моем этаже, и я осталась лежать прямо там, трогая руками прохладной пол.

Моя губа до сих пор кровоточила. Я посмотрела на запястья, они синие, передавленные. Пальцы совсем онемели. Ладно.

Мне уже все равно.

- Господи, милая, - ко мне подбежала Мила, но я не то что была рада ее видеть. Я вообще ничему не была рада. Хочу остаться лежать прямо тут. Грязная, использованная, разбитая и голая. Лучше бы они меня убили.

Дмитрий

Сегодня я вернулся поздно. Уже за полночь. Много дел было, устал как собака, еще и дорога сюда занимает достаточно времени, но я хотел увидеть Веронику. Узнать, чем она сегодня занималась и не выкинула ли мои лилии.

Я думал они ей нравятся, искренне думал, всегда. Идиот.

Я прошел в дом и остановился у лифта, видя следы крови на светлом полу. Оу, кому-то сегодня было больно. Ну ничего, заживет.

Я направился на кухню, хлебну кофейку и приму душ и пойду за Вероникой. За столом сидел мой друг, пил красное вино. Ох уж этот любитель виноградных напитков.

Видимо это он с кем-то развлекался. Хулиган какой.

Сколько его знаю в нем всегда жила особая жестокость и постоянная ненасытная сексуальная жажда. Ну что взять, молодой, кровь бурлит. Он был мне словно младший брат, я встретил его еще подростком.

- Ты я вижу буянил, - я принялся заваривать кофе, поставил кружку в кофе машину и выбрал двойное эспрессо.

- Твоя новая игрушка оказалась весьма строптивой, - сказал он и в этот момент я чуть не выронил все, что держал в руках. Я развернулся и надеялся, что ослышался.

- Что ты сказал? - решил все-таки переспросить.

- Вероника с характером, пришлось приложиться хорошенько, чтоб не вырывалась.

- Ты что сука наделал? - я уже был готов кинуться на него, разбить его лицо в кровь и приложиться, как он выразился, уже по нему. Но остановился, сжимая руки в кулаки.

- Ты так о ней печешься, нравятся тебе все Вероники? - ухмыльнулся он. Ухмыляйся, пока я тебя не убил.

— Это не обычная Вероника, а та самая, а ты сегодня сделал ей больно, - проронил я сквозь зубы и эмоции.

- Да ну, не говори, что она. Я то думал, что она тебе тыкает, - друг продолжал расслабленно пить вино.

Мне очень хотелось врезать ему. Показать ему, что тут не он решает кому причинить боль, а кому нет.

Это мой дом, мои правила и мои девушки, то, что ему разрешено брать моих и жить тут, не значит что можно так издеваться над моими любимицами, я отдал ему Милу, вот пусть добр с ней и развлекается. Я опомнился, кулаками дела не решают.

- Она, Женя, она! И то, как ты с ней сегодня поступил мне не нравится. Она - моя! Не трогай больше ее, не подходи и не прикасайся. На пушечный выстрел чтобы тебя рядом не было, - прорычал я, разворачиваясь к кофемашине.

- Я же не знал.

Он позарился на мое! На мое! В следующий раз я не посмотрю на то, что он самый близкий мне человек, я сделаю ему больно, растопчу его по всем фронтам. Физически, в бизнесе, финансово, я его раскрашу. Разве то, что я запретил ему прикасаться к ней после красной комнаты не было поводом ее больше не трогать?!

- Теперь знаешь! Завтра поговорим! - я вышел из комнаты. Ярость кипела внутри меня и уже готова была вырваться наружу. Я залпом выпил кофе, оставив кружку на ближайшем столике и пошел искать аптечку. Раз была кровь, значит у нее есть раны. Мне нужно думать о том, как помочь ей, как угомонить ее боль и успокоить. Я не хотел, чтобы ей когда-то было больно и то, что я разделил с ним ее в первый раз не дает ему права прикасаться к ней и впредь.

Найдя все необходимое я спустился на -1. Тусклый свет, тишина, только Мила сидела на диване. Мила, Мила, еще одна страдалица рук моего друга.

Однако сейчас меня интересовала звезда сегодняшнего вечера. Брюнетка тут же обернулась, прижимаясь к дивану. Да не трону я тебя, успокойся а. Она словно забитая мышь, изгой среди девочек на этаже, но это заслуга друга.

- Ника где? - на автомате крикнул я. Да, я зол. Максимально. Кровь бурлит и кипит в венах. Я хочу видеть ее. Усталость сразу пропала, ушла, словно и не было.

- Спит. Она измотана, - протараторила пышногрудая.

Я прошел в коридор.

- Она живая, у нее тоже есть чувства, а вы так с ней! Она этого не заслуживает! - видимо набравшись смелости выпалила Мила.

Я промолчал. Стоило бы что-то ответить, но это неважно.

В комнате было темно, я включил светильник и поставил перекись и бинты на тумбу. Ника сопела, укрывшись одеялом и свернувшись в клубочек, словно кошечка.

Мне не хотелось ее будить, но раны обработать нужно. Я пытался забрать ее одеяло, но даже во сне она не хотела его отдавать.

Тоже держаться за свое, моя маленькая бабочка. Я прикоснулся к ее плечу, и она резко проснулась и отскочила к стене. Ее глаза распахнулись и ее дрожащее тело приклеилось к углу.

- Не надо, не трогай меня, пожалуйста, - она чуть ли не плакала, а я смотрел на ее синюю шею, ее синие руки, разбитую губу и фиолетовый подбородок и очень хотел закопать Женю под какой-нибудь из елок во дворе. Однако это позже.

- Все хорошо, не бойся, это я, успокойся, - я протянул ей руку, но она лишь дрожала и на ее глазах наворачивались слезы.

- Не надо, не трогай меня.

- Я не хотел, чтобы с тобой это произошло, я не знал. Это не повториться, иди сюда, - я сел на кровать и протянул ей уже две руки. Она съежилась и укрылась одеялом до шеи.

- Дим, не надо, уйди пожалуйста, - сквозь льющиеся водопадом слезы шептала Ника. Мне было до боли в сердце жаль ее. Не знаю почему именно ее и настолько, но было. Хотя нет, знаю, потому что я искал ее, я следил за ней намного больше, чем она может себе представить. Скоро она все узнает, а сейчас ей нужно успокоиться и обработать раны.

Глава 16 Хорошая прожарка

Вероника

Я проснулась от голода. От сжатого урчащего живота, который так и кричал - покорми меня уже. Последнее время стала совсем мало есть, ну да точно, на стрессе.

Я пыталась потянуться, но лопатки истошно закололи от боли. Я посмотрела на руки, синие, даже фиолетовые, в гематомах.

Сука, лучше бы я вообще не просыпалась, чем снова возвращаться в этот ад.

Оглядевшись, поняла, что в спальне Димы и снова откинулась на подушку.

Сквозь окна сочилось жаркое солнце.

В комнате было душно, надо найти в себе силы, встать и включить уже кондиционер. Полежу еще минутку, не хочу подниматься, вообще ничего не хочу. Провалиться бы сквозь землю и я не про минусовые этажи.

К тебе говорил мой хозяин никто не прикоснется, но видимо его друзья не так-то хотят его слушать, что ж видимо буду сегодня весь день заперта тут, кто бы поесть принес, хотя бы омлет. Я собралась с силами и решила встать, пока не закопала себя в собственных мыслях. Пока сама не решила убить себя, прежде чем это сделает черноглазка.

Я встала, ноги еле меня держали, но я сделала шаг, затем другой. Спина была словно каменной, железной, в общем и целом твердой и вообще не пластичной. Вот я иду к журнальному столику и с диким желанием все же сесть приземляюсь на кресло. На столе лежит пульт и записка, я тут же беру ее в руки.

“ Доброе утро, бабочка. Я решил сделать тебе подарок и надеюсь он понравиться тебе больше цветов. В ванной на раковине ты найдешь ключ-карту. Можешь перемещаться по дому, но не спускайся вниз. Никому кроме тебя нельзя покидать свой этаж. Надеюсь, ты не натворишь глупостей, не рискуй. Я всех предупредил, ничего не бойся. Надеть можешь мою футболку, я оставил ее также в ванной. Хорошего дня, буду вечером.”

Я судорожно держала этот листок и не могла поверить в случившиеся. Да ну, нет, он что прикалывается надо мной? Я тут же, напрягая все свои мышцы поднялась и направилась в ванную. Карта, серая футболка и тапочки внизу стоят. Боже, да! Да! Да!

Я пищала от счастья, оказывается, чтобы растопить холодное сердце моего хозяина стоило просто быть забитой до полусмерти. Надо же, так сразу и не подумаешь.

Он называет меня по прозвищу, это меня пугает.

Надо в ближайшее время выяснить, как он связан со мной и почему ко мне такое особое внимание.

Не думаю, что у меня золотая шелка или это потому, что я ему нравлюсь.

Дмитрий явно не тот человек, особенно с его гаремом. Даже та же Мила намного красивее меня, я как гадкий утенок в этой стае павлинов.

Счастью не было предела, я сняла с себя чертов халат, который кажется, уже провонял моим потом, испачкан моей кровью.

Точно стоит переодеться.

Я натянула серую футболку без принта, она была широкой, свободной и доставала до середины бедра. Идеально, но взглянув в зеркало я застыла.

Изуродованное лицо.

Разодранная синяя нижняя губа, опухшие глаза. Следы на шее, ключице и плечах. Я похожа на труп. Бледная как поганка, а где не бледная, там фиолетовая. Какой ужас…

Кровь в жилах затвердела от самой себя. последний раз я выглядела примерно так же было семь лет назад, когда подралась с девочками в дед доме. Но сейчас…

Это что-то новенькое. Не желая больше видеть себя со стороны, я решила выйти отсюда и все-таки позавтракать. неважно, что мне больно, неважно, что ноги еле идут. Ничего не важно. Чтобы выжить мне нужно есть вот и отправимся жарить яйца.

Я бы, конечно, хотела пожарить яйца Жени или черт с ними, просто отрезать и бросить в костер, чтобы у такого как он не было потомства, но и куриные подойдут.

Я расчесала волосы и направилась к двери. приложила карту и от щелчка у меня все внутри затрепетало.

Глава 17 Тело

“ Сейчас ты почти свободна - шептал разум” и это было правдой.

Новый уровень я тоже прошла, косо, криво, еле дыша, но прошла. Такой подарок мне точно нравиться больше лилий.

Немедля ни секунды я направилась по корриду прямо к лестнице, да, тут была еще и лестница, ведущая прямиком на кухню.

Я шаг за шагом была наполнена странным чувством.

Это было не похоже ни на что, что я когда-либо испытывала.

Словно меня держали в узком ящике, а сейчас я открыла дверцу и вдохнула кислорода.

Я смотрела на свою белую карточку и не могла нарадоваться.

Это было наслаждение, тот самый глоточек свободы, который я так хотела.

Я провела рукой по деревянным перилам, спускаясь по ступенькам.

Первым делом я подошла к вазе с капсулами для кофе и поставив кружку в машину заварила себе покрепче.

Полазив по шкафам, нашла все необходимое, достала хлеб, мягкий, но холодный.

Нарезки сыра и колбасы.

Сейчас сделаем себе большой бутерброд с десятью слоями, запекаю все это в микроволновке и буду наслаждаться завтраком на террасе. Милу бы еще сюда, думаю она была бы на седьмом небе от счастья, это будет мой следующий уровень - вытащить Милу наружу и узнать, откуда Дима меня знает.

Справимся, сделаем. Вера в себя росла на глазах, как и бутерброд, становилась все больше и больно. Я забыла о боли во всем теле и просто наслаждалась горячим кофе. Как давно я не пила кофе. Всего две недели, а такое ощущение, что вечность.

Аромат просачивался в нос, а напиток погружался в пустой желудок.

Вредно пить кофе на голодный желудок, конечно, но и быть в плену изнасилованной тоже не особо полезно.

- Привет, - из-за угла появился Женя. С опущенной головой, в какой-то сжатой позе. Я тут же замерла. Нет! Уйди от меня! Меня прикололо ногами к месту, где я стояла. Все минутное наслаждение тут же как рукой сняло. Я поставила чашку на столешницу чтобы не уронить. меня начало трясти. Руки мгновенно похолодели, я не надеялась увидеть так скоро. Вообще надеялась его больше никогда не увидеть. Женя поднял голову и тут я была готова провалиться сквозь землю. Его лицо было похоже на мое. Ссадина на носу и разбитая губа. Я опешила, делая несколько шагов назад. Это Дима? Это он ударил его? А кто еще? Я не знала, как реагировать и дышать. Смотрела на его синяки и просто потеряла дар речи.

- Извиниться хотел, - он бурил меня своими черными глазами, - прости в общем, - добавил он, а я сделала еще несколько шагов назад, упираясь уже в холодильник.

Извинения? Его разбитый нос? Что это значит? офигеть, нет, сказать, что я в шоке ничего не сказать. Да ну нет, Дима не мог. Я что сплю? Я точно сплю.

- Ты меня слышишь, я извинился, - повторил это как мне сейчас, казалось, нереальное слово черноглазки и я кивнула. Он кивнул в ответ и ушел. Просто ушел. Ох, я выдохнула. он больше не будет меня трогать. он больше не прикоснется ко мне. Теперь точно нет.

Я не знала плакать мне или радоваться, но улыбка так и натягивалась на лицо. Это сделали для меня, точнее из-за меня. Как приятно, особенно в этой ситуации.

Я и подумать не могла, что мой “хозяин” на такое способен. Теперь, мысли о том, что я для него уже что-то значу не хотели вылезать из моей головы.

Я сжала руки в кулаки, даже тряхнула руками от радости и схватив кофе и тарелку с бутербродом направилась на улицу. Очень неожиданно, до умопомрачения.

Просто не знаю, что чувствовать. Что вот мне чувствовать в такой ситуации?

Я приблизилась к порогу, но там стоял тот самый рыжебородый мужчина, которого я видела в первый день. Он осматривал меня с ног до головы, ухмылялся.

Я не была с ним знакома. он смотрел на меня сквозь стеклянную дверь заднего двора, и я так и замерла с кружкой и тарелкой, пытаясь понять, что он от меня хочет.

Но тут к двери подошли две собаки. те самые черные ротвейлеры. Вообще я очень люблю собак, но эти с текущими слюнями, только нагоняли жути.

Рыжебородый махнул рукой “Идем”, но я не сдвинулась с места. И ему пришлось открыть мне дверь.

- Идем, не бойся, не укусят, - выпалил он сквозь смех.

- Очень сомневаюсь.

- Не ссы, пошли, - повторил бугай.

Ну и я сделала шаг вперед. Мужчина бросил собакам какую-то игрушку и они, толкая друг друга ринусь прямо за ней.

- Я Федор, - решил представиться мужчина, - а ты Вероника?

То, что он знает мое имя меня конечно же удивило, сегодня вообще день каких-то удивлений. Но Дима же написал, что всех предупредил, возможно кого-то даже сильнее нужного, я сейчас о черноголовке.

- Да, Вероника, приятно познакомиться, - я искренне улыбнулась, но потом вспомнила его голое тело и его вставший член во рту у девушки, которую я не знаю. Оу, Федя, я знаю тебя ближе, чем ты думаешь. Ладно, думаю это не имеет значения. опасным он точно не выглядит. Тем более после того, что я видела пару минут назад я теперь не боюсь их, только Дмитрия и то не так сильно. быстро я меняю настроение да? Ну куда деваться, у меня крыша потекла от всех этих событий.

Федя ринулся к собакам, а я поспешила на качели. Надеюсь, эти черные монстры меня не сожрут. Все будет хорошо. Обязательно, сейчас я в это верила больше обычного.

Как оказалось, чтобы ценить мелочи, стоило просто их лишиться.

Да уж, какие уроки подкидывает мне судьба.

Я уселась, поставила рядом тарелку и просто со скоростью света съела этот несчастный многослойный бутерброд.

Он провалился в мой ноющий желудок и просто был там как дома.

О да, еще и поела. ну все, можете убивать, я счастлива или еще может не проснулась. нет, такой вкусный кофе бы мне точно не приснился.

- Кузя, Лунтик, своя, - крикнул Федя, показывая на меня рукой.

Этих двух черных волкодавов назвали Кузя и Лунтик?

Я чуть не перевернулась на качелях.

Громкий смех сорвался с уст.

Действительно?

Как из моего любимого детского мультика.

Я часто пересматривала Лунтика даже подростком, не знаю почему, но мне так нравилось это “ я родился”, казалось, когда пересматриваешь момент рождаешься вместе с ним.

Глава 18 Что я там не видел?

Вероника

Я рассмеялась в ответ. Ну не плакать же мне сейчас? Я все выплакала вчера. Даже страшно вспоминать как было плохо, сейчас правдо не шибко лучше, но уже что-то. Я радуюсь этому.

- Женя постарался? - снова вопрос от Феди. Он усердно пытается меня разговорить.

- Ну раз ты сразу подумал на него, значит больше некому, - я пожала плечами. Видимо о мерзких предпочтениях черноглазки известно всем. ну куда уж там, он ни на мне, ни на Миле живого места не оставил. Думаю, раньше было не лучше. От его поганых рук пострадали многие, и он еще мало за это получил, когда ни будь, судьба по имени Вероника Игнатьева ударит по его нервам, сердцу и печени бы в придачу. Это будет позже, но обязательно будет. В аду гореть этому Жене.

- Не расстраивайся, быстро заживет, ты молодая, - пытался подбодрить рыжик. А лучше бы вообще это не появлялось на мне.

Я смотрела в его зеленые глаза, шрам над бровью и густую густую бороду. Он тут что-то типа охраны? Видимо. На нем была черная футболка и шорты, а на поясе висела кобура. Выхватить бы ее, прострелить ему ногу да деру отсюда, но нет. Не сегодня. Ослабленная и побитая я далеко не убегу. Интуиция мне подсказывает, что скоро у меня будут более благоприятные условия для побега

- Ты не знаешь, когда Дмитрий, - я пыталась вспомнить его отчество, замешкалась, но Федя видимо это понял.

- Он сказал будет к шести, сейчас три, - он посмотрел на массивные часы, сидевшие на руке как влитые.

- Спасибо, а не знаешь еще можно ли там взять продукты или что-то вообще взять? - Да, я хотела приготовить что-то более существенное, чем бутерброд.

Перекусить чем-то более сытным и питательным точно был не помешало. Когда отвлекаешься забываешь о плохом самочувствии, когда занят делом тебе будто становиться лучше.

Пусть я лучше буду стоять эти несколько часов у плиты, нежели лежать в кровати, тем более тут было более чем скучно. без телевизора, телефона и прочих развлечений, даже книг нет.

- Давай на кухню, я тебе все покажу, - Федя тут же поднялся с места, позволяя качелям раскачаться сильнее, и я чуть было не свалилась с них как идиотка, но он помог мне их остановить и подал руку, чтобы я встала. Ой, здоровяк спасибо. Падение сейчас было равносильно уложить меня в кровать на пару дней, лишние травмы ни к чему.

Я полной грудью вздохнула, набрав чистый хвойный воздух в легкие и последовала за рыжиком. Добрым рыжиком. Мне он напоминал того самого кота из Шрека, с такими же щенячьими глазками и умозрительным нравом.

Как только мы вернулись в дом Федя включил музыку. Он приказал своим басистым голосом включиться колонку и мои щеки были готовы разорваться прямо на лице. Хотя, где еще они могут разорваться?

- Там масло, посуда, мясо есть в морозилке во втором холодильнике, все остальное найдешь сама, мне пора, музыку можешь включить на свой вкус, я не буду подслушивать, - размахивая руками, протараторил Федор. Я вроде все запомнила, что не запомнила, то найду.

- Спасибо большое, - я начала рыскать по шкафам.

- Да было бы за что. Хорошего дня, Вероника, - он удалился.

Ну что? Покашеварим? Я открывала шкаф за шкафом, находя все необходимое. Помыла овощи для салата, достала размораживаться мясо, нарыла бэби-картошку в сетке. Все, отлично. Приплясывая под иностранные песни, я нацепила недавно найденный фартук и танцевала, настолько активно, насколько позволяло ноющее тело.

Прибавив громкость, я кружила с ножом по кухне, хм, нож…

Нет, потом, сначала я поем. Да, я шизанулась

. А ведь им можно и смело зарубить, только силенок у меня не хватит. Нож не пуля, может в моих руках и не убить.

Я дважды убивала.

Дважды.

Причины были разные, поэтому я не боюсь смотреть смерти в глаза, понимая, что когда-то она придет за мной.

Конечно, никто не нашел меня, это все покрывалось моим боссом.

Тем более с моим опытом в химии, мне не составило труда повредить днк.

Это излишки профессии, не хочу сейчас об этом думать.

Готовка шла полным ходом, мясо жарилось, масло шкворчало, запах разносился по всему дому, я чувствовала это, отходя по нужде.

В доме было пусто, больше никто не приходил и даже не мелькал и тут я даже подумала, что за камерами никто не наблюдает, как Федя проходил мимо, подмигивая мне и разговаривая по телефону.

- Там камера на третьем фонить начала, перепроверил, заменил, все в порядке, передай Гошику, что все работает, пусть смотрит, - говорил он в трубку останавливаясь у кухонного острова. А после скинул трубку и улыбнулся.

- Очень вкусно пахнет, ты молодец, - добавил он, снова разворачиваюсь к выходу. В этом доме принято ходить туда-сюда? Туда-сюда, туда-сюда, у самих голова не кружится? Ах да, движение это жизнь.

- Я оставлю тебе порцию, можешь перекусить, если не боишься, что я тебя отравлю, - крикнула я ему вслед. Тут нечем, хотя при всем желании можно что-то придумать. Но мне не хотелось его травить, точно не сегодня.

- Спасибо, обязательно, - он вышел из дома.

Да я приготовила на три порции, себе, “хозяину” и рыжику. Буду звать его лисичка.

Мясо получилось восхитительным, ну по виду и запаху точно можно так сказать. Я сделала себе еще один кофе, перемыла посуду и сейчас сидела за барной стойкой, заедая горьковатый привкус шоколадом.

Что со мной будет вечером? Что со мной будет завтра?

Мне страшно, но в то же время словно что-то щелкнуло. Мне будто стало почти все равно

. И это все равно, пусть будет как будет, мне сейчас хорошо - растет. Растет просто с неимоверной скоростью. после ужаса былой ночи я уже не боюсь.

И дело не в том, что Дима избил черноглазку, дело в том, что я прошла через ад. Я там уже побывала, куда еще хуже то? Говорят, не зарекайся! Но мне плевать.

Я просто пью кофе из огромной серой кружки, вдыхаю прохладный воздух из кондиционера и наблюдаю за солнцем в окно под песню Rush The Score.

Одна из моих любимых песен.

Глава 19 Пора отдыхать

Дмитрий

Мы поднялись в мою спальню и остановились у входа.

- Почему ты называешь меня бабочкой? - Ника прикусила губу, проводя ладонями по моим плечам. Я смотрел на нее и понимал, что сейчас она больше походит на маленькую гусеницу. Но очень надеюсь, что мазь, которую я ей оставил на дне пакета, поможет.

- А разве тебя в узких кругах не так зовут? - ее вопрос меня правда удивил. Словно я это выдумал. Ничего подобного. Или может мне попался ее двойник? Тогда, где сама бабочка? Я бы хотел в кровати их обоих.

- Что ты обо мне знаешь? - очередной ее вопрос заставлял меня еще больше ей удивляться. Она правда думает, что я ей сейчас все расскажу?

- Все, намного больше, чем ты сама, — это был факт.

- Дима, - она сделала серьезное лицо.

- Я когда-нибудь тебе расскажу, возможно, а пока иди и переодевайся, я хочу посмотреть как это будет на тебе сидеть, - я поставил на пол пакеты.

- Скоро, ты расскажешь мне скоро, - она ткнула в меня пальцем, сильно надавив на солнечное сплетение. Я лишь рассмеялся в ответ. Ультиматумы мне тут ставит, юмористка.

- Спасибо, - она опустила голову, сжимая плечи.

- Пожалуйста, это я ведь хочу видеть тебя в этой одежде, а ты как моя собственность будешь ее носить, - не мог не подметить факт ее принадлежности мне.

- Я не за одежду тебя благодарю, а за сам знаешь, что, я видела его с утра.

Я кивнул. Не мог я после того, что мой друг сделал с моей бабочкой просто оставить все как есть. Ему больше нельзя прикасаться к МОИМ женщинам, всех, кто есть на первом этаже, кроме возможно Милы я отправлю скоро на второй, а туда возможно найду новых, пока не решил.

Она мерила один наряд за другим. Я привез ей много всего. Обычную одежду, в которой она сможет ходить в моем доме. Футболки, шорты, спортивные штаны.

Белье и т. д. у нее итак есть. Привез ей резинку для волос, я часто подмечал, как она убирает их назад, думаю так будет удобнее.

Она устроила некий показ мод. Сначала в одной позе, потом в другой, приподнимала руки и кружилась. А затем сложила все обратно и кивнула.

Понравилось, ну вот и хорошо. Пусть поправляется и приходит в себя, не хочу видеть ее рядом бесчувственной, побитой и вообще в плохом настроении.

Пусть к сердцу женщины мне известен. Конечно все зависит от женщины и от ситуации, но в данный момент ей нужна одежда. Я как “джентльмен” решил ее одеть.

- Вино пьешь? - я сидел на кресле и подумывал выпить.

- А есть что покрепче? - она состроила гримасу, приподняла брови.

- Водку будешь? - я прищурил глаза.

- Буду, неси, - вскрикнула она, плюхнувшись с размахом на кровать.

- Будешь завтра болеть, сама виновата.

- Не думаю, что в твоем доме паленая водка, неси, - скомандовала она. Ну хорошо, она снова просит сделать меня ей же хуже. Я скоро начну к этому привыкать.

Она пила не запивая, не закусывая, зажимала рукой нос, морщилась, но пила до дна. Я кажется ее недооценивал. Точно недооценивал.

- Слушай, а вроде у меня уже ничего не болит, - она смеялась, а я смотрел на ее светящиеся от алкоголя глаза, на ее красивые карие глаза, длинные густые ресницы и пряди темных волос до плеч, которые она задвигала постоянно за уши чтобы не падали на лицо. Я же привез тебе резинки. Это видимо привычка. Она рассказывала мне истории, как убегала из детдома, как перепрыгивала через заборы и прыгала с мостов в реки, чтобы научиться лучше плавать. Неугомонная.

- Ну ты же говорил, что знаешь обо мне больше, чем я сама, вот и посмотрим, - коряво шептала бабочка. Алкоголь развязал ей язык. наблюдать за этим со стороны та еще потеха.

- Славно, давай спи, алкашка, - я пытался ее угомонить. Откуда в этой синей во всех смыслах женщине столько энергии.

- Ты сам алкоголик! - возразила пьяная гусеница.

- Как скажешь, - я выключил свет и навалился на нее, обнимая за талию. Пора отдыхать.

Глава 20 Факт без факта

Дмитрий

Дни летели, не переставая напоминать о скоротечности времени.

Сейчас я стоял в гостевой спальне перед голой сексуальной брюнеткой.

Мила, Мила, жгучая чертовка.

Я выбрал ее сегодня для удовлетворения своей потребности.

Давно не проникал в женскую плоть. Почему не делал почти этого раньше сказать не могу.

Однако сейчас ее голое тело заводило меня. Я по-другому оценивал изгибы ее талии, плоский живот, наливную большую грудь и даже шрамы, оставшиеся после друга.

Да, я хочу ее сейчас, хочу чувствовать теплоту ее тела, слышать ее реакцию на мои проникновения. Не понимаю мужчин, которых заводят вопли и крики, как они могут променять наслаждение на ужас?

- Идем сюда, - я показал рукой на пол возле себя.

Мила подошла ближе и встала ко колени, поднимая на меня свое прекрасное лицо. Она была красивая, спору нет, очень красива.

Ясные голубые глаза, длинные черные волосы, аккуратный нос и пухлые губы, которые и оставались пухлыми, хотя у нее давно не было косметолога.

Я провел ладонью по ее голове.

По ее пушистым волосам, всматриваясь в глубину бездонной синевы.

Я редко был с ней и кажется зря. Она податлива, послушна, вежлива и притягательна.

- Ну что ты ждешь, милая? - я продолжал проводить руками по ее волосам, успокаивая. После Жени я для нее божий одуванчик. Она сняла с меня все лишнее и остановилась на минуту, чтобы еще раз взглянуть прямо в глаза. Я кивнул. И вот мой вставший член погружается в рот молодой красотки. Она засасывает его сначала нежно, затем сильнее, я подталкивал ее рукой, задавая темп. Она нежно водила языком по моему члену, упираясь руками чуть выше колен.

Я опрокинул голову назад, переполненный наслаждением. сильнее сжимая волосы Милы и натягивая их, я проникал в ее рот глубже и глубже, доставая до глотки. Затем мне слегка наскучило, я поднял ее с колен и развернул к себе спиной, так чтобы она облокотилась грудью на кровать. Я прижал ее тело, скручивая ее гриву в жгут и вошел. Толчок за толчком.

Она даже стонала, знает эта черная бестия как угождать мужчинам. Я входил в нее глубже, роще, сильнее, доводя себя до пика.

Ее сладкие, манящие стоны будоражили меня. Я приподнял ее стройное тело к себе, обхватывая руками за грудную клетку и под другим углом, казалось бы, был еще глубже.

Она запрокинула голову назад, прислонив ее к моему плечу и протяжно дарила даже моим ушам наслаждение.

Я имел ее достаточно нежно, моментами ускоряясь для глубины ощущений. Закончив в нее, я отстранился. А она упала на кровать, тяжело дыша.

Я тоже глотал ртом воздух и пытался наладить ритм сердца.

- Выпей таблетку, найдешь в аптечке, в ящике экстренная контрацепция, - я вытерся полотенцем на кресле и натянул брюки.

- Хорошо, - лишь прошептала она, а я вышел из комнаты. Разгрузился хоть телом и головой немного. Теперь можно и выпить.

Что только с Милой не было. Как она еще не вскрыла вены? Я не могу понять. Действительно, сколько раз на ней не было живого места, сколько она была взаперти и не выходила дальше своей комнаты. Как она не сошла с ума?

Я раньше мало об этом думал, пока бабочка не впорхнула в мое окно. Она меняет меня, при этом особо ничего не делая. Я был с Милой не груб, нет.

Я в этом плане не шибко то больной. Но просто не знаю, хочу, чтобы Вероника до конца поправилась, ее синяки не позволяют мне хотеть делать все, что я хочу с ней сделать.

Я боюсь, наверное, к ней прикоснуться, причинить ей боль.

Хотя, думаю через день будет ее очередь.

Я хочу положить ее на стол, хочу нарисовать языком на теле все слова на свете и пусть мой язык отдохнет, но я хочу сделать нам обоим приятно. Эта девица слишком часто в моих мыслях и мне почему-то это только нравиться.

Сам факт воздержания заставляет меня хотеть именно ее еще больше.

Я любил секс и многое что с ним связано как любой другой нормальный мужчина, но вот секс с чувствами давно был мной забыт, после смерти жены.

Я тогда окончательно слетел с катушек, при что я ее не любил.

Это был брак для расчета и выгоды. Ничего особенного, однако он озлобил меня.

Ее измена озлобила меня. А через день после того, как я узнал об измене, она разбилась со своим любовником. Оба насмерть. Это была не моя месть.

Я просто не успел, но я не жалею. Значит так было нужно и ее наказал кто-то другой. Судьба или кто-то еще, неважно уже. Она давно лежит под толстым слоем земли.

Точно надо выпить, желательно чего-покрепче и побольше.

Глава 21 Идиотка

Вероника

Прошла неделя. Даже можно сказать не прошла, а пролетела. Я почти восстановилась. Синяки постепенно удалялись с моей кожи, настроение улучшилось.

Единственный минус - я так ничего и не узнала. Скоро будет месяц, как я нахожусь в этом доме, а я веду себя, словно все в порядке. Ну с одной стороны это хорошо — это моя стратегия, не вызывать особого подозрения и втереться ко всем в доверие. Но вот с другой стороны…

Бежать Вероника, бежать, дура! Да так чтобы пятки блестели.

Я уговорила Диму выпустить и Милу. Он согласился сразу. Я думала будет труднее. Он просто сказал хорошо и все. Я тогда опешила.

Но мне нужна была моя подруга, долго только с рыжиком и собаками я находиться в доме не смогу. Это согласие моего хозяина вызвало смятение не только у меня. Почему еще ни одна девушка не могла заставить его прекратить это все? За столько лет то. Чувствую себя особенной, да.

Женя приезжал один раз. И спустился на второй. Кажется, вход на первый ему закрыт или он решил не рисковать. не знаю, черт с черноглазкой. Пусть горит в аду.

Я жила в комнате Димы, а Мила в гостевой спальне. Я отдала ей свою футболку и шорты. Это был мой подарок, поэтому распоряжаются как хочу.

Дима приезжал каждые два дня, но меня смущало то, что он со мной не спит, только обнимает меня и засыпает, ужинает и выпивает, но не заходит дальше. Это очень, очень и очень странно. Сам факт проникновения остается без самого факта. Почему?

Я не то, чтобы очень хотела с ним возлечь, но что ему от меня надо то? Если он даже не прикасается ко мне? Эти мысли посещали мою голову.

Чем дальше, тем еще более подозрительнее. Интуиция мне подсказывает, что скоро я это выясню, но вот насколько скоро, мать его?

Мила отвлекла меня от очередного мозгового штурма, швырнув в меня декоративной подушкой. Та, по всем законам подлости прилетела мне в лицо. Хулиганка!

- На улицу хочу, идем, - она стояла, согнув руки в локтях и сверлила меня грозным взглядом. Как только ее выпустили она все свободное время проводит во дворе. Будь ее воля она бы прямо там на качелях бы и спала. Ну еще бы. Она пробыла полгода в абсолютно белом помещении, частенько посещая лишь красный ад. Я понимаю ее желание наслаждаться зеленью, свежим воздухом и звездами, которые проглядывают через ночные облака.

- Дай я досмотрю серию, - я кинула в нее этой же подушкой, но она успела ее поймать. Да, я смотрела “Великолепный век” по телевизору. Тут были только каналы, видимо интернет отключили, чтобы мы не послали весточку. Ну ладно, это уже что-то. Я прижалась к спинке дивана и скрестила руки на груди, принимая закрытую позу, - у меня тут Хюрем, а у тебя там все те же ели, - решила договорить я.

- Мне нужно с тобой поговорить, - Мила плюхнулась рядом, закусив губу и опуская глаза. Да что такое произошло? Ей не нравятся подаренные шорты?

- Говори, - я убавила звук и сосредоточилась. Где конец света случился?

- Он был сегодня у меня, - выпалила Мила, так же смотря куда-то мне в ноги.

Я не удивилась. Он ко мне не прикасается. Так, что-то не так. Конкуренции тут нет, мы обе рабыни, но вот внутри осадок такой неприятный.

- Как ты? - был мой первый вопрос.

- Все в порядке, - она кивнула, сжимая плечи и закрываясь от меня. Видимо ей неприятна сама тема, но о чем нам тут еще говорить? Она привыкла отдаваться им, но сейчас ситуация немного изменилась. Мы глотнули немного свободы. Только вдвоем.

- Он тебя бил? - я правда переживала, но она не выглядела измученной или избитой. Черт возьми, она пару минут назад швыряла в меня подушкой.

- Нет, ничего такого, - она наконец-то подняла на меня свои небесные глаза, - я если честно уже отвыкла от такого отношения в плане, что меня сковывает ужас от самой мысли о сексе, после сама знаешь кого, но сегодня я цела и я рада что цела, у меня даже нет отвращения. Прости, - она взяла меня за руку своими ледяными ладонями. Когда они уже согреются? Я скоро засуну ее в печь, целиком.

- Тебе не за что извиняться. Успокойся все нормально, - я пыталась ее успокоить. Самое главное, что с ней все в порядке, что она невредима и даже в приподнятом настроении. Мила стала близким мне человеком, ближе, чем наш “хозяин”. Хотя даже он уже не вызывает во мне желание его убить. Только если малую долю, но позже, сначала ответы. Да, я тут смотрю сериал вместо того, чтобы перерыть весь дом или утроить ему бойкот. Я жду, не знаю, чего, но чувствую, что скоро что-то случиться и это перевернет во мне многое. Куда еще больше?

- Я просто не могла ему отказать, понимаешь? - Мила гладила меня по руке. Я понимала, правда понимала.

- Мила, все нормально, - я накрыла его ладонь своей, крепко сжимая пальцами. Я хотела показать ей “ я с тобой”. Когда я сбегу отсюда, а я сбегу, я вытащу и ее, обещаю себе.

Конечно, в моей голове были мысли: почему он не притрагивается ко мне хотя спит со мной в одной кровати. Почему? Я что теперь просто его демо-девственная девушка? До свадьбы нельзя и просто объятия? Странно это все.

- Спасибо тебе еще раз, - брюнетка прилегла на мои колени, принимаясь поглаживать меня по ноге. Она была тактильным человеком и мне это даже нравилось. У нее были нежные руки.

- За что?

- За это, - Мила моментально подскочила и побежала в сторону двери, широко ее распахнув закричала,- За это, Вероника! Поаккуратнее бы была с такими скачками, давление, все дела.

Боже, как мало надо человеку для счастья: чтобы не били и видеть солнце. Какой ужас, сами мысли мерзки и ущербны. Так мало…

- Девочки, день добрый! - перед Милой появился Федор. Рыжик держал в руках сетку с фруктами. он скоро нас ими откормит, серьезно, постоянно что-то вкусненькое приносит, а мы веселим его, играем с собаками.

- Ника, пошли есть на газоне! - кричала Мила и кружила на пороге. Точно неугомонное.

Я направила прямо, но в желудке все сжималось от странных, неведомых мне чувств. Либо скоро произойдет что-то плохое, либо я просто… Даже не буду внушать себе, что ревность все-таки существует. Чувство “ особенности” и “ эксклюзивности” улетучилось как пух с тополя в июле. Посмотрим, что будет дальше. А пока я намерена есть с подругой персики на мокрой зеленой траве.

Глава 22 Проволока или щелочь?

Вероника

Спалось отвратительно.

Я постоянно просыпалась из-за грозы.

Тор видимо решил устроить войну прямо на нашем небе.

Я просыпалась от каждого раската грома, искры пробирались даже сквозь закрытые шторы.

Я даже подумывала пойти к Миле.

Находиться одной в комнате было жутковато. Я обычно кайфовала от дождя, но одно дело когда ты в квартире с кружкой горячего чая, а я сейчас в лесу.

Интересно, громоотвод то стоит? Не обращала внимания. Дороги мало ли замоет. Будет неприятно, если из-за этого Дима не сможет приехать. Лило весь день и всю ночь.

Туман, испаряющийся от горячей земли, поднимался и я чувствую себя в фильме ужаса. Появись сейчас клоун с красным шариком, я бы точно заползла под кровать и больше бы никогда не выходила.

Подвинула кресло к окну. Очень логичный поступок, боюсь, но лучше посмотрю.

Я снова устраивала своему мозгу разминку. У меня тут конечно большое разнообразие занятий: думай, смотри телевизор, читай и играй с собаками, ну еще готовить не забывай, хоть это и не обязательно.

Оказывается готовкой, как и многим другим занимается Федя. А у рыжика руки точно из того места растут, не ожидала.

Крупные капли стекали по стеклу, а водяная стена обрушилась на землю. Мне было жалко Кузю и Лунтика, целый день в этой сырости, влаге, плюсом еще и на жаре.

Ну ничего, прогноз показали по телевизору, завтра будет лучше. Кстати, я узнала, что нахожусь в Московской области. Это уже что-то.

Надеюсь уже сегодня солнце подарит свое тепло. Внутри словно все сжималось, было ощущение странное, что вот вот скоро что-то произойдет. Дайте моей интуиции цистерну корвалола и ромашкой посыпьте пожалуйста. На ужин у нас тревожность в чесночном соусе. Или на завтрак, тут уж у кого какой режим. Я взглянула на часы. 4:23.

Рассвет скоро, надеюсь солнышко встанет и прогонит тучи. Настроение портят.

После вчерашний новостей от Милы я еще не отошла. да, я переживаю больше обычно. Я не могу от него отдаляться, нельзя, нужно проявить инициативу. Самой взять это в свои руки или может не только в руки. Скорее всего даже пропихнуть между ног. Ну куда деваться.

Я не чувствовала отвращение от секса с Димой, наоборот, думаю мы можем даже сойтись в некой буре страсти

Путь к сердцу мужчины тут будет лежать через постель, как и во многом другом в жизни. Я обхватила руками колени, прижимая ноги к груди. Да, пусть он приедет, я готова. Надежда на то, что он скоро мне что-то расскажет не умирала. Я решила спуститься вниз.

Гулять по дому мне нравилось, хотя бы как-то проветриваться. Но тут много закрытых дверей и я не намерена пока их открывать. Я на ципочка шла по лестницу и вот перешагивая через последнюю ступеньку увидела человека о котором почти позабыла за эти дни.

- Так это не слухи, тебя и правда выпустили,- Глеб стоял передо мной примерно в двух метрах и ехидно улыбался.

Я сделала шаг назад и уперлась спиной в перила.

- Здравствуй, ублюдок,- не знаю зачем, но сказала я. Я ненавижу его. Внутри меня боролась ярость и ненависть. Это он – сука. Я из-за него тут оказалась, это он, как я думала когда-то обычный парень, привез меня сюда в багажнике. Он за мной бежал и подверг меня вообще всему, что здесь произошло.

- Ну что сразу ублюдок то,-

- Не подходи, Дмитрию это не понравиться,- успела выкинуть я, до того как Глеб зажал мой рот рукой, а другой притянул к себе.

- Да срать я хотел, что ему понравиться, бабочка, - он развернул меня за плечи в другую сторону и прижал к стене. Я пнула его ногой по колену.

- Поговорить надо, не вырывайся, если хочешь отсюда сбежать, - и тут замерла. Что? Ты меня сюда привез, урод, и в то же время говоришь надо говорить, чтобы я сбежала? Никакой логике его слова не поддавались. Я была шокирована до мозга костей. Да ну, нет, нет. Что он задумал?

- Ты здесь не просто так, само твое присутствие это часть большого дела,- заявил блондин и убрал руку с моего лица. Я замерла, прижавшись к холодной стене. Я выслушаю его.

- Говори.

- На втором этаже есть бордовая дверь, это кабинет, взломай дверь и вытащи из сейфа папку.

- С чего ты взял, что я могу?

- С того, Ника. Что тебе будет нужно?- Глеб сделал шаг назад. А я все еще недоумевала. Он заставил меня пройти через это из-за какой-то папки? Я убью его.

- Сначала скажи, для чего мне это нужно?- я все еще надеялась услышать адекватное объяснение.

- Достанешь и я увезу тебя отсюда сразу же, -

- Как я могу тебе доверять? Ты мог со мной договориться до того, как запихнуть сюда на три недели,- я хоть и шизанулась, но не до конца. Мы могли обсудить это заранее. Он мог объяснить мне все и дать советы и я бы выставила ему чек, да, я скорее всего бы согласилась, если бы знала что точно и когда мне надо делать. Возможно, под большим вопросом, но я бы согласилась.

- Все должно было выглядеть правдоподобно, тем более, как я вижу ты достигла определенных успехов, как тебе удалось? – он скривил свою, уже до ужаса противную рожу. Раньше он казался мне не таким, не таким мерзким. Но наш карнавал окончен, маски сняты.

- Ты мне скажи откуда он знает мое прозвище, ты мне скажи, что ему рассказал обо мне, подельник,-

- Да ничего особенного, все стандартно, имя, семья, назвал ему твое прозвище,- говорил он, а я выдыхала. Вот откуда, ясно. Так и думала. Ничерта Дима обо мне не знает, ничего. Все лишь совпадение. И эти чертовы белые лилии тоже, надо кстати их выкинуть, завяли уже наверное. Сосредоточимся на разговоре.

- Где гарантии, что ты не скажешь обо мне им, что не сдашь меня, как только я это сделаю и действительно вытащишь меня, а если даже вытащишь не выкинешь мой труп на трассе?

- А где гарантии, что достанешь?

Я усмехнулась. Действительно. А зачем просишь?

- Значит будем строить партнерство на доверии и фактах? Я ведь сдам тебя, пойди что не так, я что-нибудь придумаю если пойдет что-то не так,- я не угрожаю, просто еще один факт.

Глава 23 Стеклянные рамки

Вероника

Когда Глеб приехал, я сделала вид, что иду на кухню, достала пакет с полки. Спасибо за подарочек, тупой блондин. Он не знал, что Дима здесь.

Он не знал, что кое-что в нашем плане изменилось и мне это ой как нравилось. Именно сейчас, в эту самую минуту я почувствовала себя живой.

Как давненько я таким не занималась.

- Стой, - окрикнула я Глеба в коридоре.

- Чего тебе? - сказал он, будто ни в чем не бывало. Будто он не оставлял пакет с необходимым мне на кухне и словно приехал просто так, развлечься.

- Дима приехал утром, отвлеки его на пол часа, хотя бы на двадцать минут, - прошептала я, смотря прямо на блондина.

- Как так? Давай тогда перенесём? – он был удивлен, нахмурил свои редкие светлые брови.

- Нет, у меня уже есть ключ от кабинета, я взяла его в его одежде пока он ушел в душ, так что отвлеки его и дай мне ключи от машины, я закину все туда, как только все заберу. Нужно действовать быстро.

Глеб протянул мне ключи, понимая, что я на ней никуда не уеду, меня быстро догонят. А я что? А я и не собираюсь уезжать. Я направилась в верх по лестнице, делая вид, словно бегу куда надо.

Итак, пока Глеб будет якобы отвлекать Диму, Дима будет отвлекать Глеба. У меня есть полчаса, чтобы привести наш план в действие.

Знаете ли вы, что сломанная тормозная система распространённая проблема. Много аварий происходит. Вот и я знаю.

Сейчас мы покопаемся в твоей машинке, идиот. Думал подставить меня и убить? Сдохнешь сам, подонок. Знал бы он, что привез мне не то, что мне нужно для взлома, а все что нужно, чтобы совершить свой следующий шаг. Да, это будет гениально, но займусь этим завтра. Сейчас у меня более важное дело.

Я приведу в неисправность тормоза машины Глеба и отправлю его монооксидом углерода. В простонародье известном как углекислый газ. Ну а что? Я человек практики, много разного знаю. Когда его машинка начнет дымить, он сам пожалеет обо всех своих деяниях.

Мозг наконец-то вклинился в нужное русло. Моя месть сладка. Ой как будет сладка. Сейчас он, а дальше все остальные по списку. Поехали!

Утром ранее

Взламывать замок бесшумно нужно уметь. Пять утра, я верчу проволокой в двери. Иногда оборачиваюсь по сторонам, никого нет. Успокойся Вероника, в этом доме только ты, спящая Мила и Федор. Камеры тут кстати тоже есть, но я рискну, однозначно риску. Хватит сидеть как гусеница, пора выпорхнуть из этого ада.

Я правда считаю себя идиоткой, потому что еще отсюда не выбралась, но видимо это все вело меня к этому дню. Все что не делается, как там говорят, к лучшему?

Точно.

Однозначно.

Я прислоняюсь к двери и слышу долгожданный щелчок.

Да!

Я встаю, еще раз оборачиваюсь, никого.

Идем.

Я тихо открываю дверь, захожу, тут же закрываю, так же тихонько и обернувшись не могу поверить своим глазам. Вся комната увешана моими фото в рамках. У меня легкие отказали.

Я несколько раз моргаю, потом щипаю себя, чтобы убедиться, что это не сон. Мои фото. Я поворачиваюсь направо: зеленый диван, светлый ковер, пара светильников на стене, а посредине изображения меня.

Тут я ребенок, тут я подросток, с длинными русыми волосами, здесь, на фото с белой рамкой у меня выпускной. Да ну нет. Не может быть.

Я поворачиваюсь налево: здесь стол, стул, обычный дорогой, на нем лежат какие-то документы и что-то стоит в рамке. Я подхожу ближе.

Здесь семья, девушка, мужчина, мальчик лет 15 и маленькая девочка на руках. Я беру рамку в руку и не понять, эта девушка словно мне знакома.

Она похожа чем-то на меня. А мальчик, мальчик очень похож на Диму. Это его семья? Я открываю рамку, достаю фото.

Сзади красуется надпись, написанная корявым почерком « Лебедевы. Димочка, Вероничка, Любовь и Константин.

Мое сердце остановилось. Нет. Слезы начали подступать к глазам. Я присела на стул, точнее чуть не упала. Это моя мать. Любовь, это моя мать. Какой красивой девушкой она была. Лебедевы? Мы не можем быть с Димой семьей, моя мать родила меня в 17.

Она не может быть и его матерью тоже. Тут что-то не чисто. Я провожу пальцами по уже шершавой бумаге и слезы капают с моих глаз. Я забыла зачем сюда и мне уже не важно, что я должна взломать сейф. К черту сейф. Несите правду!

В моей голове ничего не укладывалось. Ничего, я не могу поверить в это. Я смотрю на остальные свои фото, огромными пластами украшающие другую стену. Тут я уже взрослая…

Когда он говорил, что знает обо мне больше, чем я сама я ему не поверила, а это точно правда. Я смотрела на маму, никогда ее не видела.

Не так я себе ее представляла, точнее думала, что она не моя точная копия, или я ее. В моих мечтах она была маленького роста, с пышными бедрами и глазами, сияющими от любви ко мне. А здесь высокая, худощавая. Как и я.

Мама, мамочка, неужели чтобы увидеть тебя хотя бы на этом фото, мне пришлось пройти через ад. Мамочка, за что мне это все? За что мамочка?

Я смотрела на ее карие глаза и русые волосы и понимала, что я ее полностью ее копия.

Она тут такая молодая. Сейчас пришло осознание, что я уже прожила больше нее. Уже больше, чем она. Представить не могу, каково иметь ребенка в таком возрасте…

Я смотрела то на фото в руках, то на стены и мне хотелось подойти и разорвать все эти плакаты. Что это мать вашу значит. Что это значит. Истерика брала надо мной власть.

Даже секс по принуждению не вызывал во мне такую бурю как старое, потертое фото матери.

Меня трясло так, как никогда в жизни, я замечала это по ерзающей в руках макулатуре. Не могу ничего понять, как такое возможно и как после этого он так поступил со мной?

Как Дима, зная меня еще ребенком отдать меня своему другу, как вообще мог ко мне прикасаться? Больной ублюдок! Ублюдок! Ненавижу все это! Я очень хотела сейчас стать, дойди до Феди, отравить или усыпить его, лучше усыпить и взяв ключи свалить. Но вот ответы, я хочу знать все! Хочу знать все!