Пленница, или как выкупить свою свободу

Глава 1

Стол ломился от многообразия блюд: морепродукты, мясо, экзотические фрукты, вина из Бургундии. Его принимали, как короля, со всеми почестями. Оно и понятно, кто в здравом уме согласится жениться на толстой девчонке?

Кстати, о девчонке…

Он перевёл на неё взгляд - его чуть ли не передёрнуло от отвращения.

Она со зверским аппетитом, словно её не кормили по меньшей мере неделю, впилась белоснежными - “явно стоят виниры”, - отметил про себя Женя - зубами в куриную ножку в панировке, жир от которой стекал с губ девчонки на оба её подбородка. Толком не прожевав, она закинула в марианскую впадину, именуемую ртом, картошку фри, которую предварительно макнула в мороженое.

Не девушка - акула!

Жене захотелось присвистнуть от изумления - как в неё столько влезает?!

Платье, на ней надетое, трещало по швам, пуговички которого грозились отскочить прямо ему в тарелку. Оно не скрывало ни огромную грудь (а скорее вымя), ни складки по бокам. В этом вульгарном, не по её фигуре платье она напоминала толстую гусеницу.

Единственным достоинством, меркнущем на фоне всего остального, были её густые длинные волосы - русые с медовым оттенком. А на остальное без слёз не взглянешь. Лицо было сальным, с высыпаниями, блестящее от подкожного жира, ярко-зелёные глаза, обрамлённые густыми, почти сросшимися посередине, на порядок темнее её волос, бровями.

Папаша её пошутил, и Марина заливисто рассмеялась с набитым ртом, отчего оттуда вылетел плохо пережёванный кусок еды, приземлился на её большие груди и скатился, очевидно, на колени, скрытые под столом.

- Простите, - девушка вспыхнула, вытерла рот салфеткой и стыдливо уставилась на своего будущего жениха, на Женю.

И ЭТО дочь одного из самых богатейших в мире людей, наследница многомиллионного состояния, исчисляемого в долларах.

Сколько ему надо выпить, чтобы трахнуть её на брачном ложе и не блевануть от отвращения?

- Ничего, - Женя снисходительно улыбнулся ей, - люблю, когда у женщины хороший аппетит! А то придут в ресторан, закажут салат из одного шпината и воду, и смотрят голодными глазами. Женщина должна быть с формами.

Щеки Марины зарделись.

- Верно говоришь, - Логинов удовлетворённо кивнул и обратился к дочери: - Цыплёночек, иди к себе, папе надо обсудить важные дела.

Почему он обращается с дочерью так, будто она отстала в развитии и ей не восемнадцать лет, а года четыре?

- Хорошо, папочка, - Марина кивнула ему с кроткой улыбкой и еле встала из-за стола. Напоследок бросила на Женю заинтересованный, робкий взгляд и покинула их общество. Если она думает, что и вправду способна вызвать интерес у такого, как он, то Женя с радостью разобьёт её розовые очки. Цыплёночку пора повзрослеть.

- Что ж, обсудим условия брачного контракта.

- Брачного контракта? - переспросил Женя, вскинув брови.

- Неужели, ты думал, я не захочу обезопасить свою единственную и любимую дочь от возможных проблем? - казалось, Логинов видел его насквозь. Голос его звучал издевательски-насмешливо.

- А много желающих на руку и сердце вашей прекрасной… дочери? - парировал Женя, выдержав цепкий взгляд Логинова.

- В том-то и дело, друг мой, - он вздохнул, - в том-то и дело. Её приданное, несомненно, кружит голову охотникам за деньгами, но только в тебе я вижу того, кому могу передать весь свой холдинг в руки. Мариночка ещё не получила образование, чтобы встать во главе управления, да и неинтересно ей это, уж слишком разбаловал я её. Рядом с ней должен быть властный и сильный муж, чтобы удержать и приумножить всё то состояние, что я заработал за свою жизнь.

- И… каковы условия? - досадливо напомнил о брачном договоре Женя.

- Я назначу тебя генеральным директором своего холдинга и открою доступ к счетам, соответственно, при условии, если Марина родит наследника до моей смерти. До тех пор вы будете получать небольшие суммы - для более-менее роскошной жизни хватит, не переживай.

А ведь Женя так надеялся, что ему не придётся спать с дочуркой Логинова. План был надёжен, как швейцарские часы: жениться, получить доступ к преданному, развестись и поставить на ноги свою компанию. Управлять чужой, а вернее целым холдингом, он не грезил, ответственность слишком большая. Но больше, чем трахнуть толстуху, его пугала перспектива обанкротиться и пойти померу.

- Раз вы настаиваете… - сдался Женя.

- Настаиваю, - со смешком кивнул Логинов.

Дата свадьбы-дата его смерти была назначена, старик решил не затягивать, а то вдруг жених передумает и бросится наутёк. Они ещё долго обсуждали предстоящее торжество от места до списка приглашённых гостей. Женя оставил за собой право и настоял на закрытом мероприятии, без присутствия журналистов. Не хватало ещё появиться на первой полосе рядом со страшилищем и выставить себя посмешищем.

***

Окрылённая, с порхающими в животе бабочками, Марина поднялась на второй этаж их особняка, в свою комнату, перевела дыхание и достала спрятанный из-под матраса личный дневник, страницы которого были исписаны её фантазиями о том, как счастливо они живут с Женей, как вместе покупают новый дом - их семейное гнёздышко, как обустраивают его, как по этому дому слышится топот маленьких ножек - их детей. Женя + Марина = любовь. Женя в сердечке. Его приклеенное фото, свободное пространство с которым она, накрасив губы красной помадой, расцеловала. Теперь их помолвка, а в дальнейшем и брак не фантазия - реальность!

Глава 2

- Логинова Марина Михайловна, согласны ли вы выйти замуж за Авилова Евгения Станиславовича?

- Согласна, - с трепетом выдохнула Мари, глядя в глаза своему без пяти минут мужу.

- Авилов Евгений Станиславович, согласны ли вы взять в жёны Логинову Марину Михайловну?

- Согласен, - немного поколебавшись, ответил Женя, стараясь почему-то не смотреть на Мари.

- Тогда, данной мне властью, объявляю вас мужем и женой!

Свидетель, друг Жени, Дмитрий протянул ему кольцо, и Женя надел на безымянный пальчик правой руки Мари кольцо из белого золота, инкрустированное бриллиантами и изящным изумрудом. Свидетельница, её лучшая подруга Мия, вложила в дрожащую ладонь Мари кольцо лаконичнее, но тоже выполненное из белого золота, и Мари только потянулась к руке Жени, как кольцо выпало.

Невеста ахнула, а свидетельница, нахмурившись, быстро сориентировалась и подняла кольцо с пола. Мари хотелось разрыдаться прямо тут. Она от кого-то слышала, что упавшее на свадьбе обручальное кольцо сулит несчастный брак.

Мия, тоже знавшая про эту примету, успокоила её взглядом, мол, всё это чушь, и когда кольцо было, наконец-таки, надето, Женя склонился над ней и, к её неудовлетворению, оставил короткий поцелуй в губы. Присутствовавшие на бракосочетании гости кричали “Горько”.

Муж - нужно привыкать называть его так даже мысленно - взял её под руку, под сопровождающие взгляды вывел из загса и помог сесть в белое, украшенное лентами и огромным красным бантом, авто. Свадебный кортеж от загса двинулся к месту торжества. Всю дорогу Марина искоса поглядывала на Женю, потянулась взять его за руку, но он одёрнул её. Девушка недоумённо нахмурилась, а в ответ получала ободряющий взгляд.

Перед мостом машина остановилась - молодожёнам надлежало выйти, и муж должен был пронести жену через мост на руках. Женя тяжко вздохнул, а Мари про себя порадовалась: хоть какая-то степень близости с отчего-то отстранёным сегодня мужем. Он без видимых усилий взял Мари на руки и понёс, руки его подрагивали, чуть дрожала и сама Марина, разглядывая лицо мужа так близко, что не удержалась, чмокнула его в щёку, потёрлась об неё с зажмуренными от удовольствия глазами.

- Потом, - отрезал Женя.

Мари обиженно поджала губы, чувствуя себя провинившимся за что-то ребёнком.

Весь вечер Марина чувствовала себя так, будто она не новобрачная, а гостья на чужой свадьбе малознакомых людей. Своя собственная оттого приобретала горьковатый вкус лёгкого разочарования. Она ела, как птичка, потому что платье сдавливало живот, почти не общалась ни с кем, сидя в центре стола и лишь благосклонно принимая дорогие подарки: отец подарил трехэтажный особняк, в котором, собственно, и проходило торжество, две машины, одну для неё, вторую Жене, остальные задаривали молодожёнов наличными, расписанным вручную фарфором и прочим необходимым для быта инвентарём от дорогостоящей техники до предметов искусства.

Танец молодожёнов и разрезание многоярусного торта Марина почти не помнила - так устала она. Устала от сдавливающего корсета платья, от отрешённости мужа, от всеобщего веселья. И никакой брачной ночи ей уже было не нужно - хотелось снять натирающие ноги туфли и завалиться спать.

***

Свадьба была пышная. Как и сама невеста. Женя был раздосадован идиотским желанием супруги устроить регистрацию брака в загсе, а не организовать выезд представителя сюда, в особняк. Молча сидящая рядом с ним, она едва помещалась на стуле, грудь её чуть ли не лежала на столе, в тарелке с салатом перед ней. Он безбожно пил, начал с шампанского, затем перешёл на водку. Митяй бросал на него сочувствующие взгляды. Оно и понятно, они оба понимали, кому сегодня предстоит трахнуть бочку с салом.

Он покосился на супругу - Марина даже не удосужилась выщипать пушок над верхней губой и тщательнее замазать угри! Уже завтра, если не сегодня, в прессе появится его фотография, на которой Авилов выходит под ручку с дочкой Логинова из загса. Да его застебают! Логинова ранее не выходила в свет, а потому её появление с ним у загса вызвало ажиотаж.

- Как думаешь, - шепнул насмешливо склонившийся к нему Митяй, - стоит поддержать традицию и трахнуть свидетельницу, чтобы ваш брак был крепким?

Женя перевёл взгляд на свидетельницу. Как там её, Мия? Для такого мероприятия платье на ней короткое и чересчур вульгарное, едва ли скрывающее ягодицы, но зато обнажающее такие длинные ноги, что у него всякий раз при взгляде на них, кровь приливала к паху. Он представлял, как эти ноги закинуты на его плечи. Длинные, загорелые, идеально гладкие ножки с ярко выкрашенными в красный ноготками.

“Нет, - решил Авилов, - Митяй её не получит”.

Этот десерт он намеревался оставить для себя.

- Даже не думай, - процедил тихо Женя.

- Да ладно тебе! - хохотнул Митя. - Так бы и сказал, что для себя застолбил её.

Время уже близилось к четырём утрам, а гости и не думали расходиться. Пьяный в стельку Женя, пошатываясь, вышел на свежий воздух покурить. Поискал укромное в саду местечко, скрытое деревьями, и затянулся. Здесь было умиротворённо, музыка и голоса гостей звучали словно издалека, они-то празднуют, а у него траур.

- Эй, ты чего здесь? - его нашла Мия, остановилась перед ним, скрестив руки на груди.

Женя молча отсалютовал ей сигаретой.