Пленница Серебряного Змея: Исцелить чудовище

Глава 1

Туман, спускавшийся с Запретной Горы, сегодня был особенно густым. Он стелился по земле, словно живое существо, облизывая каменные ступени нашей Секты Небесного Лотоса влажным, ядовитым языком. Там, где серые клубы касались травы, зелень мгновенно чернела и рассыпалась в прах.

Я стояла на коленях в саду лекарственных трав, осторожно выкапывая корень Призрачного Женьшеня, но мои пальцы дрожали. Не от холода, хотя осень в этом году выдалась промозглой, а от липкого, иррационального страха, висевшего в воздухе последние три дня.

— Лань Юэ! — резкий окрик старшей ученицы заставил меня вздрогнуть. Лопатка соскользнула, едва не повредив ценный корень.

Я подняла голову, поспешно отряхивая землю с простых серых одежд внешнего ученика. Лю Фан стояла у арки входа в сад, скрестив руки на груди. На ее лице, обычно надменном, сегодня читалось странное выражение — смесь злорадства и… жалости? От этого взгляда у меня внутри все похолодело.

— Глава Секты вызывает тебя в Зал Великой Чистоты, — бросила она, даже не глядя мне в глаза. — Немедленно. Оставь работу.

— Меня? — переспросила я, чувствуя, как пересохло в горле. — Но я всего лишь целительница низшего ранга. Я не совершала ошибок, наставница Лю. Травы собраны, эликсиры для внутренней силы готовы…

— Не задавай вопросов! — визгливо перебила она, нервно теребя пояс своего халата. — Просто иди. И умойся. Ты вся в земле.

Она развернулась и быстрым шагом, почти бегом, направилась прочь, словно боялась заразиться от меня чем-то смертельным.

Я медленно поднялась. Сердце билось где-то в горле. В Зал Великой Чистоты вызывали только по двум причинам: либо для награждения за невероятный прорыв в совершенствовании, либо для изгнания. Мой уровень духовной силы застрял на этапе Основания, так что награждать меня было не за что. Неужели изгнание? Но за что? Я была тише воды, ниже травы, жила в секте с пяти лет, когда меня, сироту, подобрали у ворот. Я платила за свое обучение, работая в лечебнице по восемнадцать часов в сутки.

Я ополоснула лицо в каменной чаше с ледяной водой, пытаясь смыть тревогу, но отражение показало мне бледную девушку с огромными, испуганными глазами цвета темного ореха.

«Все будет хорошо, — солгала я сама себе. — Возможно, им просто нужен кто-то, чтобы приготовить редкий отвар».

Но когда я поднималась по длинной лестнице к главному залу, я заметила, что другие ученики расступаются передо мной. Они шептались, пряча глаза. Никто не поздоровался, никто не улыбнулся. Вокруг меня образовалась пустота, вакуум, в котором звенела тишина приближающейся беды.

Огромные двери Зала Великой Чистоты, украшенные резьбой в виде цветущих лотосов, были распахнуты настежь. Внутри пахло тяжелым сандалом и чем-то еще… чем-то металлическим. Страхом.

Глава Секты, Чжао Мин, сидел на возвышении, а рядом с ним застыли трое старейшин. Их лица были мрачнее грозовых туч.

Я вошла, чувствуя, как пол под ногами становится зыбким. Упала на колени, коснувшись лбом холодного камня:

— Ученица Лань Юэ приветствует Главу Секты и уважаемых старейшин.

Тишина длилась мучительно долго. Я слышала лишь, как где-то вдалеке ударил колокол, возвещая полдень.

— Поднимись, дитя, — голос Главы Чжао звучал устало и хрипло.

Я выпрямилась, но глаза опустила, не смея смотреть прямо на могущественных заклинателей.

— Лань Юэ, — начал он, и каждое слово давалось ему с трудом. — Ты знаешь, что происходит с нашей долиной. Ядовитый туман с Запретной Горы наступает. За последний месяц мы потеряли три деревни у подножия. Наши защитные барьеры истощаются, урожай гибнет, люди болеют странной лихорадкой, от которой кожа покрывается чешуей, а кровь закипает.

Я кивнула. Конечно, я знала. В лечебнице не хватало коек, я видела, как умирают сильные мужчины, крича от боли, пока их вены чернели. Я пыталась их лечить, но моя ци была слишком слаба против древнего проклятия.

— Хозяин Запретной Горы гневается, — продолжил Глава. — Древние хроники гласят, что раз в сто лет Бог-Змей, Шэнь Вэй, требует дань. Если он не получит желаемое, его яд поглотит все живое на сотни ли вокруг, и Секта Небесного Лотоса перестанет существовать.

Холод, который я чувствовала в саду, превратился в ледяную глыбу в животе. Легенды о Боге-Змее были страшными сказками, которыми пугали детей. Говорили, что он — падшее божество, преданное Небесами, чудовище, чье тело наполовину человеческое, наполовину змеиное. Говорили, что он питается душами девственниц, чтобы унять боль от вечного огня, сжигающего его изнутри.

— Мы пытались договориться, — вмешался один из старейшин, его голос дрожал. — Мы посылали ему духовные камни, редкие артефакты, туши духовных зверей. Но сегодня утром у границ барьера нашли… останки наших посланников, и послание.

Старейшина швырнул к моим ногам свиток. Он был черным, словно пропитанным нефтью, и от него исходила аура такой злобы, что мне захотелось отпрянуть.

— Ему не нужны камни, — глухо сказал Глава Чжао. — Ему нужна невеста.

В зале повисла тишина, плотная, как саван. Я смотрела на черный свиток и не могла дышать, невеста, жертва.

— Мы провели гадание, — Глава наконец посмотрел на меня, и в его взгляде не было сочувствия, только холодный расчет человека, который выбирает, какую руку отрезать, чтобы спасти все тело. — Бог-Змей — существо с природой Ян, искаженной ядом, чтобы успокоить его, нужна девушка с чистейшей, редкой природой Инь. «Лунная Инь».

Мои пальцы впились в ткань штанов. Природа Инь. Именно поэтому меня взяли в секту, несмотря на отсутствие таланта к боевым искусствам. Моя энергия была холодной, успокаивающей, идеальной для целительства… и, как выяснилось, для того, чтобы стать кормом для чудовища.

— Лань Юэ, — произнес Глава, словно забивая гвоздь в крышку моего гроба. — Жребий пал на тебя.

Мир покачнулся, звуки исчезли. Я видела, как шевелятся губы Главы, но не слышала слов. Меня продали. Меня, которая лечила их раны, стирала их одежды, готовила им еду. Меня отдают на растерзание.