Плохиш 2

Глава первая

                                                                «Последствий не избежать»

Выдыхая теплый пар и пряча холодные замёрзшие пальчики в рукаве длинной толстовки, я шла к парочке, от которых веяло дюжиной проблем. Брексен действовал неоднозначно, пытаясь достать меня. Но его присутствие здесь говорит о многом.
Решительно перебирая ногами, шла, одновременно придумывая план отступления, или, как избежать щекотливых тем. Мы давно не виделись с бывшей подругой, и знает только один бог для чего она пришла на эту встречу. Может быть Тарин есть что рассказать, вдруг, она та, кто посылал письма с угрозами. Я боялась. Не Тарин, а Брексена. Ведь придя сюда одна, навлекла на себя ещё одну беду. Чем ближе я становилась, тем тяжелей было идти дальше. На ногах словно трехсотфутовые гири повисли. А в груди образовался пузырь из волнений и тревог. Мыслительный процесс работал на полную, очистившись от лишнего. Теперь я соединила все детали пазла. Господи, девушка у дома братства, с кем обнимался Трэн, и позднее, чья знакомая фигура мелькала перед глазами в баре, но я не обратила должного внимания — это моя бывшая подруга. Как я могла не узнать ее?

Приглядевшись, сейчас замечаю изменения в девушке с красивой нежнейшей кожей цвета кофе с молоком, она перекрасилась, став светловолосой, сменила шоколадный оттенок на дуэт из светлого и чёрного, что, в итоге можно назвать пепельным. Длина наполовину была спрятана под слоем капюшона, но несложно догадаться: из любви Тарин к длинным волосам, наверняка они все ещё доходят ей до поясницы. Тарин выше меня на несколько дюймов, и шире в бедрах. За счёт этого девчонка каждый раз побеждала меня в шутливой борьбе. Она не могла одолеть только Шайю.

Дойдя до парочки, я остановилась на расстоянии примерно за сотню дюймов и замерла, пытаясь взять себя в руки. Высокий парень в темных спортивных шортах поверх облегающих легинсов, с точенным телом, словно высеченное из камня, сейчас пугал меня меньше, чем в нашу прошлую встречу. Тарин волновала куда больше. Ее появление стало полной неожиданностью.
В слабом освещении и во тьме, эти двое казались призраками. В каком-то смысле, так и было. Тарин явилась из прошлого. Не знаю для чего. Но я выясню это.
 Трэн молча кивнул приветствуя. Тарин тоже молчала, чем ещё больше нервировала меня.

— Брексен. — Вопреки желанию дождаться объяснений, первой заговорила сама. Несмотря на попытки храбриться голос прозвучал скорее жалко и пискляво, чем уверенно. — Ты знаком с Тарин. — Грозная фигура пошевелилась давая знать, что он не каменный вовсе, а состоит из плоти и крови. Но промолчал, намекая на отсутствие моих прав обвинять его хоть в чем-то. Мы были вместе недолго. Да и клятв в верности не давали.

— Привет, Дженни.

Брексен не выглядел угрожающим специально, так вышло, что высокие взбитые парни вызывали у меня опасения. Особенно, когда мы с ними расходимся на неприятной ноте. Брексен был холодным. Словно мы никогда не были близки. Да и наша нынешняя встреча далека от дружеской. Трэн может закатать меня в асфальт, и никто ему не помешает.

— Тарин. — Испытывая волнение, кивнула бывшей подруге, ощущая с её стороны флюиды ненависти. Возможно, ко мне. Она пока не заговорила, и это напрягало.

— Спасибо, что пришла невзирая на наше расставание в последнюю встречу. — Тарин что-то шепнула парню, после чего тот заткнулся.

— Мы пришли сюда не разглагольствовать, и интересоваться твоими делами. — Откидывая назад капюшон и открывая лицо, Тарин сделала шаг вперёд. — Наслышана, они у тебя идут не очень хорошо, как ты рассчитывала. — Замолчав, Тарин снова окинула меня изучающим взглядом. — Неудивительно, что карма настигла ее, — усмехнулась она, обращаясь уже к парню, видимо, заметив во мне какие-то изменения. Тарин хорошо знала меня, и могла заметить в моих словах неуверенность, даже страх. Бесполезно было пытаться, но все же я изобразила равнодушие. —  Дженни когда-то оболгала моих друзей, навлекая на них пятно позора, и молча сбежала из Кармел, ты знал об этом, Трэн? — Гадина! Уверена, она сама рассказала ему обо всем. Зачем же сейчас строить из себя невинную овечку. Все это время я боялась ее! Тарин присылала те записки, в которых грозилась убить меня. 

Злость за нашу старую дружбу накатила неожиданной волной. Я потеряла в ту ночь всех своих друзей, включая саму Тарин. Она обманула подругу, а сейчас пытается выставить виновной только меня?

 — Меня интересует кое-что. — Её гладко отполированные волосы теперь были прямыми и туго собраны в невысокий конский хвост, за счёт чего её идеальной формы голова оказалась под слабым освещением уличного фонаря. Что-то было не так. На левой части просматривался пластырь.
Шагнув тоже ближе, я разглядела бинт. Мои глаза расширились. Всю левую сторону головы Тарин перекрывала повязка.

— Тарин! — Сглотнув ком, в растерянности поглядела на двух людей, что позвали меня на встречу в безлюдное место. — Что у тебя с лицом?

— Что? — смесь горечи и злости проскользнули в ее смешке. — Узрела плод своих трудов? Ведь по твоей вине это произошло, дорогая подруга. Ты потревожила дьявола, а задело твоих близких. — Не веря, что я причастна к этому, в отчаянии покачала головой.

— Нет, я не делала ничего... — десятки гипотез пронеслись в голове. Это сделали ребята, - Тао, Хейден или Рекс?! Нет, не могу поверить. Они опасны, но не...
Они не могли причинить ей физический вред. Нет, не верю. От волнения пульс участился, в горле застрял ком. Я не могла поверить, что Тао или Хейден могли выследить её. Не после того, как получше узнала их обоих. Не после того, что они рассказывали.

Глава вторая

     Этот вечер обещает стать самым запоминающимся. Приходя сюда, я написала смс Тао, он должен увидеть его и прочесть. А дальше, как судьба благоволит мне.
Я не знала, как стоит говорить с человеком, с которым, в прошлом связывали хорошие отношения, а в настоящем, он нанёс вред моему здоровью. Было бы странно, веди я себя добродушно.

Это не преувеличение. Я подозреваю, что за нападениями стоит Тарин. Она могла нанять кого-то со стороны, дабы самой не пачкать руки, заплатить, и убедить наемного, не раскрывать её причастность.

Хватит ли мне смелости выяснить это? С чего начать?
В этот вечер мне хотелось только одного, — покончить со всеми тайнами и недомолвками раз и навсегда, чтобы эти черти не преследовали меня больше, я просто хотела проветрить голову ненадолго, чтобы набраться сил и преодолеть прошлое, которое постепенно растворялось в настоящем. Я не имела право сдаться, и дать моим обидчиками выйти победителями в этом противостоянии. Они унижали меня, запугивали, избивали, и даже грозились убить. И главный вопрос, — за что? 
Никто не даст ответов, даже Господь не подал знаков свыше. У этих испорченных людишек почти получилось это сделать, подсыпав в выпивку наркотические средства, меня едва не убили. За всем могли стоять Тарин или кто-то из парней. Чужому человеку незачем преследовать меня. Я не настолько важная личность, чтобы найти никому неизвестную девчонку случайно, и в чем-то обвинить.

Невзирая на эти старания, я все равно выжила, вернулась с того света, победив смерть... Этого им стало мало, кто-то разнёс слух в сети о моей наркозависимости. 
Неужели я настолько слаба, что не смогу одолеть простых людей? Они ведь не боги, чтобы вершить правосудие, и точно – не палачи. Они такие же, смертные, как я, Уайатт или Елена. Возможно, более сосредоточенные. И это так утомляет, — видеть их искусственные лица, с приклеенными улыбками, которые невозможно разгадать.
Они злорадствуют, упиваются моими проблемами? Может пора самой решать, когда вина превышает степень моего хорошего поступка? 

Как же тяжело наблюдать за теми, чьи жизни сложились иначе, чем твоя. Я не пьянствовала, не развлекалась с парнями, не принимала наркотики и не грешила. Так почему же, Бог послал мне столько бед? Может, я сама виновата, и нет ничьей заслуги в том, что по пятам за мной следуют неудачи. Но как же скверно думать о неравенстве в этом гребаном мире.

Пусть меня забьют камнями, но я все равно считаю, что поступила правильно в ту ночь. Я отправила те снимки в полицию не для того, чтобы унизить кого-то, а хотела наказать богатых парней, кто не боялся закона. И не жалею. Иначе...
Где сейчас находился бы Хейден? Где находилась бы я сама? Может быть именно это стечение обстоятельств вынудило его пойти на мои поиски, найти и привязаться? 
Я не думаю, что наша история началась просто так. За этим что-то последует. Что-то важное. Значимое. Что-то, что изменит меня и мою жизнь. Ведь прошлое учит нас жить в будущем. То, что нас не убивает, делает сильней.

Вспомнив о Хейдене, я загорелась как спичка. Мысли о нем всегда помогали очистить голову от лишнего.
Я должна суметь выстоять, и вернуться, для того чтобы поговорить с ним. Точка ещё не поставлена в нашей истории. 

Тарин достаточно уверена в себе, несмотря на обезображенную часть лица. Она всегда получала чего хотела. Родители баловали свою единственную дочь, задаривая её подарками; парни уделяли ей достаточно внимания, что она стала высокомерной. Тарин могла выбрать любого. Даже Рен, который когда-то насмехался над девушкой, позже попал под её чары, и они стали встречаться. Но ей, казалось этого мало. Тарин обязательно надо было связаться с тем, кто понравился мне. Она предала нашу дружбу уже в тот момент, когда позволила себе написать Хейдену.

Не догадываясь о моих мыслях, Тарин кивнула на машину, безмолвно, предлагая последовать за ней. Я качнула головой, все ещё не доверяя ей.
Мы больше не были друзьями, да и вряд ли она ценила наше общение, когда я относилась к ней как к сестре.

     — Брось, Джен, — протянула она устало, — ты должна доверять мне, если хотим разобраться в этой ситуации. Я клянусь, что не посылала к тебе никого кроме Брексена. А он, не стал бы бить девушку. 

Вспомнилась ночная сцена, увиденная мною однажды, и я поставила под сомнения слова бывшей подруги. Трэн колотил женщин, вот только, ради чего, пока не было ясно. 

     — А как вы объясните нападение на Брока в его же собственном доме? — мой взор обратился к парню. Брексен удивлённо замер, понимая кого я обвиняю.

     — То есть, та попытка убрать его, теперь приписывается к моим заслугам? Да что с вами, ребята, мозги совсем прокурили? — он возмущался крайне убедительно, что на секунды я позволила сомнению проникнуть в мысли. — Я говорил ему, повторю и тебе, это не я устроил нападение. 

     — Но как же?.. — от возмущения, готова была топнуть ногой. Как же бесят люди, не умеющие отвечать за свои слова. Ведь я слышала его голос. — Я слышала, как ты отдавал приказ. В тот вечер, когда позвал меня в свой клуб! Ты не можешь отвертеться от этого.

Устало выдохнув, парень опустил голову, стараясь справиться с эмоциями. Трэн злился. Он видел, что я не верю, и злился.

     — Да как тебе объяснить-то, не было меня тогда в кабинете. Я находился в зале, с клиентами. И оставил вместо себя Дензела. 

Все это не имело смысла. Если в тот вечер в кабинете находился Дензел, почему я слышала голос самого Трэна? В какую запутанную игру я снова угодила?

     — Ты говоришь, что тебя там не было? — Трэн кивнул. 

Глава третья

                                                                                  Хейден

     — Брось, чувак, тебе не справиться с этим. — Моя рука держала горло паренька семнадцати лет, сжимая пальцы посильней для устрашения, иногда разжимал их, дабы тот не задохнулся. — Нас четверо, а ты один.

     — С ним мы, долб@нь! — прокряхтел голос где-то сзади. Я обернулся, норовя врезать сопернику ногой. Но, Тао уже держал его на грязном полу заброшенного дома, скалясь. Кажется, чувака звали Спайс. Белобрысый пацан шестнадцати-семнадцати лет, уроженец не самого плохого района Лос-Анджелеса, выбился из последних сил. Спайс – гитарист молодой рок-группы «Волки», с которыми, совсем недавно у нас вышла стычка в баре на Хадсон Авеню. Нас пригласили выступить в том заведении. А этот ублюдок и его друзья олухи, стали высмеивать наш стиль игры, выкрикивали непристойные словечки в адрес нашей команды, раззадоривая на драку. Они мечтали о том, чтобы мы свалили домой.

Заведение позиционировало себя как приличное. С развлечениями в виде танцев, отличным баром и винной картой. В него не приглашали всякий сброд, только проверенных музыкантов; а мы с ребятами, не считали себя недостойными этого места.

Школьники против школьников. Каждая команда хотела показать кто круче. «Волки» боялись конкуренции. Они не могли сражаться с нами в открытую, им нужен был повод очернить имя нашей группу. Тао, тогда только стукнуло семнадцать, нам с Триком по шестнадцать, а Рекс даже в то время был скрытным, и мало что рассказывал о себе. Так вышло, наша разношёрстная команда находила проблемы везде. Каждый тащил на плечах груз в виде проблем с родителями. Каждый из нас восставал против их правил. Я боролся за право стать исполнителем песен, Тао не ладил со своей аристократичной семьёй; его строгий дед пророчил внуку будущее, связанное лишь с прибыльными делами, и не порочащими имя Купер. Музыка для старого Ричарда Купа, олицетворяла разврат, а рок у него ассоциировался с дьяволом. Он, так и называл нас, «сатанисты». Мы сбегали из-под родительской опеки и выступали на улицах Калифорнии, нанимались в бары, для выступления перед клиентами. И однажды, мой отец прозрел. Он решил помочь мне.

Мы были дикими, признаю, злые и агрессивные подростки, кусались со всеми, кто не уступал нам. Родители были первыми в списке. А менеджер группы – мистер Скиннер, лишь присматривал за тем, чтобы мы не натворили глупостей. В тот вечер, наплевав на правила, я с ребятами, затеяли нешуточную драку. Вскоре обе команды вылетели из заведения.

Злые и недовольные, драка продолжилась на улице. Потасовка завершилась только в полицейском участке, при обыске у Старсона при себе нашли травку. Ему стал грозить срок, если бы мистер Скиннер не позвонил моему отцу эта история могла окончиться иначе.
Отец занимал должность прокурора. Его связи очень быстро помогли замять дело. Три дня после данного случая, отец читал мне нотации, а после того, как он уехал домой, мы с парнями решили встретиться с соперниками и навалять им снова. Встречу решено было перенести в соседний город, примерно в двух-трёх часах езды. Пользуясь Гугл-картой, Рекс отыскал заброшенный и старый дом в окрестностях Риджкрест. И покидав вещи в минивэн, мы отправились туда вечером.

Наваляв парням из другой группы ребята, запрыгнули в машину и укатили в бар. Неважно было в какой ехать, нам всем хотелось выпить.

     — Болд, — подал голос Старсон, откуда-то спереди. За рулём находился Данте. — Где наши поддельные документы?

Купер и я лежали на задних сидениях, развалившись. Тело ныло после не хилой драки. Каждый из нас отхватил. Не только группа соперников. Они же были старше.

     — Остались в номере, — обречённо выдохнул большой парень. Купер стал крупней меня раньше. Сейчас он казался широкоплечим, как Геракл, за что получил прозвище «Болд».

     — Черт! Это значит... — Старсон не успел договорить, как я перебил его.

     — Заткнись, «Сайлент». Достанем мы тебе бухло, только уймись.

Наши дни...

     Вспоминая прошлое, какими мы были импульсивными в то время, зелёными юнцами, хочется посмеяться. Друзья вместе выдержали столько лет дружбы, что даже, порой не выдерживают семейные парочки. Мы прошли сквозь неудачи как братья, любили и уважали друг друга. Никогда не подставляли члена команды ради собственной выгоды. Не нарушали клятв единства. Вытаскивали зад другого из передряг, нас не пугали даже уголовные дела.
Я не сдался, несмотря на заверения родителей о том, что сам могу отойти в сторону чистым. Влезая в самую гущу сенсационного дела, пошёл на риски. Лишь благодаря связям отца и матери, братья снова вышли на свободу через несколько месяцев. Тогда и началась наша игра.

Долгое время я пытался усмирить свой гнев на Джи. Старался её понять. Зачем она заварила эту кашу, что ей дала та ложь? Я почти сдался пытаться и дальше думать, когда однажды, совершенно случайно, на улице, повстречал Тарин.

Девчонка выглядела напуганной. Конечно же, она попыталась убежать от меня. Но разве я мог отпустить виновницу в наших бедах. В тот день Тарин поведала мне смешную историю. По её словам, Дженни оболгала нас из ревности. А сама Тарин невинная жертва обстоятельств. Благодаря ей у нас появился план. Тарин должна была принимать в этом деле непосредственное участие. Иначе, ей бы не поздоровилось. Друзьям необязательно было знать всех подробностей, я только намекал, никогда не раскрывая всех карт. Это решение было принято мной неспроста, кто-то из них мог проболтаться во время пьянки или все испортить.