По праву моя

1

1

Юля

– Наконец-то ты пришла! – прошипела Саша, моя начальница. – Ещё одно опоздание, Вернадская, и вылетишь отсюда, как пробка.

– Прости, я больше не опоздаю, – пробормотала я.

Когда я собиралась уже выходить из дома, мама закатила мне истерику. Мне пришлось успокаивать её.

– Сегодня работаешь одна, Лика не вышла.

– Хорошо, – ответила, радуясь, что сегодня будет оплата по двойному тарифу.

Может, удастся купить домой продуктов, если останутся деньги после приобретения лекарств. Хотя вряд ли, нужно копить на оплату жилья.

– Сегодня аншлаг был, скоро все разойдутся, и начнёшь убирать, – вновь скомандовала Саша.

Я лишь кивнула в ответ. Женщина фыркнула и вышла из подсобки. Я опустилась на покосившийся стул и тяжело выдохнула. Мне недавно исполнилось восемнадцать, но чувствую я себя старухой. Достала старенький плеер, засунула наушники в уши и включила музыку. Она тут же захватила меня, я прикрыла глаза и мысленно начала танцевать.

Мне нельзя потерять эту работу, потому что тогда мы с мамой останемся без средств к существованию. Мы сейчас живём практически за чертой бедности, а если я потеряю работу, то перешагнём через неё. В голове снова столько тревожных мыслей.

Воспоминания то и дело возвращают меня на пять лет назад, когда всё было хорошо. Когда… Папа был жив, мама счастлива, а я танцевала. Сердце заныло от невосполнимой утраты. Наш мир рухнул, когда на пороге появились полицейские и сообщили, что отца застрелили. Убийцу так и не нашли. Мы с мамой были убиты горем. А потом у неё начались серьёзные проблемы со здоровьем. Сначала у неё была депрессия, она почти полгода не вставала с кровати. А потом ей поставили дисплазию тазобедренного сустава. Сделали операцию. Неудачно. То ли сустав был бракованный, то ли врачебная ошибка, но он постоянно выпадает с места соединения, любое резкое движение, и мать корчится от боли. Естественно вторую операцию никто не собирается проводить, только платно. А потом начал разрушаться второй сустав… И снова операция. И опять та же ситуация. Мама не могла работать и нормально двигаться. За долги у нас отобрали квартиру, причём никакие уговоры и мольбы не действовали. Всем плевать на чужие проблемы. Мне пришлось бросить школу и начать работать. Сначала я подрабатывала на рынке у знакомой, разносила листовки, мыла машины, бралась за любую работу. Но проблема в том, что на тот момент я была несовершеннолетняя, и никто не хотел связываться. Мы скитались по знакомым, а вскоре посчастливилось снять комнату в общаге.

Недавно мне повезло попасть на работу в закрытый клуб. Им срочно нужна была уборщица, а мне деньги. Работа адская, но за неё хорошо платят. Матери нужны обезболивающие, без них она не может, а государство не помогает. Дали ей инвалидность третьей группы и пенсию в размере пять тысяч восемьсот двадцать три рубля, и на этом всё. Денег катастрофически не хватает. Иногда, в особо тёмные моменты, мне хочется лечь и не проснуться. Я так устала. Какая-то адская усталость и постоянное чувство обречённости. Понимаю, что нужно верить в лучшее, но, кажется, моя вера сдохла.

Видимо, я заснула, потому что проснулась от того, что кто-то трясёт меня за плечо. Резко распахнула глаза.

– Хватит спать! – прорычала Александра.

Боже, эта женщина бывает довольной?

– Все уже давно разошлись, я тоже ухожу. Вымоешь всё, смотри, не халтурь! Увижу хоть пятнышко – не заплачу. Здесь только ты и Егор. Как закончишь, найдешь его, он всё закроет.

– Хорошо, – кивнула я.

Саша, не прощаясь, развернулась и напоследок хлопнула дверью. Я потянулась, разминая затёкшие мышцы. Пора приступать к работе. Я собрала свои длинные рыжие волосы в пучок на макушке. Быстренько сняла с себя видавшее виды лёгкое платье и надела леггинсы и футболку. На ноги кеды, а на руки – резиновые перчатки. Взяла корзину с моющими средствами и вышла в зал.

Клуб, где я работаю, называется «Колумбия», не знаю, почему такое название. Знаю, что это очень элитное место и просто так сюда не пускают. Я считаю огромной удачей, что меня сюда взяли. Повезло. Одна знакомая здесь работала, но узнала, что беременна, уволилась и посоветовала меня на своё место.

Первым делом я притащила мусорный бак и стала собирать мусор. Спустя два часа я просто не чувствовала спину, всё тело ломило от боли, а пот градом катился по телу. А я не убрала и половины. Самое ужасное, здесь всё в стёклах! Пока натрешь их, можно рехнуться. А ещё клетка, свисающая с потолка. Опять, наверное, вся в крови. Как я поняла по обрывкам фраз, здесь проводятся подпольные бои. И дерутся не на ринге, а в этой клетке, словно животные. Сейчас я её вымою, и её поднимут вверх.

Как и думала, вся клетка была заляпана кровью. Меня начало мутить от вида этого месива, но нужно всё убрать. Чем раньше я с этим закончу, тем быстрее пойду в душ и домой. Я опустилась на колени и стала драить пол.

Под утро клуб блестел чистотой. Я мысленно похвалила себя за проделанную работу, сходила в душ и попрощалась с Егором. Я дошла почти до остановки, когда поняла, что забыла в раздевалке кошелёк. Выругалась сквозь зубы и потопала обратно.

Все было закрыто и Егора нигде не было видно, наверное, спать пошёл. Я обняла себя руками и обошла клуб с другой стороны, где был вход для персонала, дернула ручку, и она поддалась. Удача на моей стороне!

Я зашла внутрь и сразу пошла в раздевалку, на столике нашла свой кошелёк. Снова поругала себя за то, что такая невнимательная. Я уже собиралась на выход, когда увидела, что дверь в кабинет открыта. Сама не могу объяснить себе, зачем пошла туда, такое чувство, что кто-то тащил меня туда невидимыми силками. Я зашла в кабинет и остановилась на пороге, здесь никого не было. На столе были разбросаны какие-то лекарства. Я подошла ближе, и сердце забилось где-то в районе горла, а по телу пронёсся такой адреналин. Здесь были наркотики, таблетки и ампулы. Я знала, что в клубе много чего нелегального происходит. Это не моё дело. Моё дело драить пол. Но сейчас, глядя на ампулы и таблетки с обезболивающими, в моей голове только одна мысль.

2

2

Юля

Говорят, за несколько мгновений до смерти перед глазами проносится вся жизнь. У меня было не так. Я видела перед собой одно единственное воспоминание – самое счастливое в моей жизни.

Мне тогда только-только исполнилось четырнадцать, и я прошла отбор на международный конкурс по современной хореографии. Меня выбрали из тысячи претендентов! Это был самый счастливый день для меня. Мы с родителями тогда пошли праздновать это событие в ресторан, строили планы, родители говорили, как гордятся мной, я была уверена в завтрашнем дне, а потом… Потом мечты и надежды разбились об уродливую реальность.

Я закрываю глаза, дыхание со свистом покидает лёгкие. Я молюсь. А когда последние слова молитвы произнесены, я решаю, что терять мне уже нечего. Разлепляю веки и смотрю на своего палача. В его страшные, безжизненные глаза. Они полыхают чем-то запретным, тёмным, порочным. Мне хочется отшатнуться, но я не шевелюсь. Дуло пистолета всё ещё приставлено к моей голове.

– Все вон, – говорит тихо, но его голос, словно удар молнии.

Никто не смеет ослушаться, уходят. Мы остаемся один на один. И меня пронзает дикий ужас.

Мужчина рассматривает меня… Смотрит в самую сущность. И я вижу, что ему нравится то, что он видит перед собой. Я начинаю дрожать от интенсивности его взгляда. Каждый волосок на теле встаёт дыбом. Он может сделать со мной абсолютно всё, что вздумается и никто не вмешается. Я боюсь его до дрожи в коленях. Я не наивная девочка и прекрасно понимаю, что со мной может произойти. И смерть – не самое ужасное.

Все покинули помещение, и мы остались одни. Не считая трупа. Сердце стучало так громко, что я была уверена – незнакомец слышит его. Он был огромен. Намного выше меня, широкий в плечах, мощный. Он мог одной рукой разломать мне все кости. Мужчина обошёл меня по кругу и встал за моей спиной. Я задрожала ещё сильнее. Он стянул резинку с моих волос, и они рассыпались по плечам. Почувствовала, как он потянул за прядь не сильно, но ощутимо. Я нервно сглотнула.

– Натуральный цвет? – спросил он.

А я не ответила, просто не могла, горло перекрыло страхом.

Дёрнул за прядь сильнее, пришлось сжать зубы.

– Умолять будешь? – опалил горячим дыханием щёку.

Я дернулась, почувствовала его ухмылку кожей.

Умолять? Я не собираюсь унижаться перед ним. Я ни в чём не виновата. А он уже решил, что со мной сделает, мольбы здесь не помогут.

– Нет, – ответила, откуда только силы взяла.

– Смелая. Но меня все умоляют, – сказал, а я поверила, даже не сомневалась.

Снова встал передо мной. Я нагло посмотрела в его лицо. И про себя отметила, что он красивый. Не слащавой красотой, а какой-то дикой, необузданной, как какой-то хищник.

Он отошёл на несколько шагов назад и просто смотрел на меня. Меня колотило от нервов. Я хотела закричать, броситься на него с кулаками, потребовать, чтобы не тянул!

– Раздевайся, – услышала свой приговор.

Меня охватила паника. Только не это… Он собрался меня взять силой? Глаза начало жечь от подступивших слёз. Но выбора у меня не было. Я могла послать его, отказаться, так он разозлиться, и не понятно, что со мной случится. А сейчас есть призрачный шанс, что после он оставит меня в живых.

Трясущимися руками начала стягивать с себя рабочую одежду. Кофту, лосины, осталась в нижнем белье. Я не смотрела на своего мучителя, не могла. Мне было противно и неприятно.

– Бельё снимай, – безразличный голос.

Я резко выдохнула, словно меня ударили в живот. Я танцовщица и много раз ходила в белье перед другими ребятами, выступала. Но голой меня не видел ни один мужчина. И я не хочу, чтобы этот демон был первым.

Перекинула свои длинные волосы на грудь, полностью скрывая от посторонних глаз, и расстегнула бюстгальтер. Взялась за край трусиков… Внутри начался протест, слеза выкатилась из глаза, и я быстр её стёрла. Сделала глубокий вдох и спустила бельё по ногам.

Я смотрела в пол. Чувствовала, как мужчина подошёл ко мне и приставил холодное дуло пистолета к центру моей груди. Я вздрогнула от неожиданности и подняла глаза к его лицу. Да так и не смогла опустить, его чёрные омуты взяли меня в плен. Он тоже, не отрываясь, смотрел на меня. А рука с пистолетом опускалась всё ниже. У меня перехватило дыхание, когда металл царапнул кожу живота, но надолго не задержался, опустился вниз туда, где я хотела прикрыться.

– Натуральная рыжая, – хрипло произнёс, глядя мне в глаза.

Когда до меня дошёл смысл его слов, я покраснела, как маков цвет.

– Покажи свои руки, – отдал приказ.

Я вообще ничего не понимала. Мысли просто отказывали формироваться в моей голове.

Протянула ему руку. Он взял её и начал проверять… Вены. На одной руке, потом на другой.

– Зачем украла ампулы?

Я знала, что врать нельзя. Он поймёт и накажет.

– Для матери.

– Она наркоманка?

– Нет. Она после операции. Я думала, что возьму и никто не заметит. И тогда смогу купить нормальной еды домой. А потом поняла, что не смогу взять. Лучше буду голодать, чем сворую. Но положить на место не успела, раздался выстрел.

Мой палач задумчиво рассматривал меня. Такое ощущение, что мои слова вызвали у него недоумение.

– Почему так всё усложнила? Ты же ебабельная, нашла бы себе покровителя богатого, раздвинула бы ноги и отсасывала у него время от времени. Это лучше, быстрее и прибыльнее, чем драить унитазы.

Его грубость вводила в ступор. Я и раньше слышала такие разговоры, но вот так в открытую, в лицо… Такое может говорить только человек, наделённый определённой властью.

– Каждый зарабатывает, как может. Я лучше буду драить унитазы из последних сил, чем сосать чей-то член за деньги.

Мне показалось, или я увидела в его глазах уважение? Наверное, схожу с ума.

– Как тебя зовут?

– Юля.

– Одевайся, Юля. Сейчас мои люди вынесут труп, избавишься от пятен крови. Потом можешь ехать домой. А вечером придёшь сюда, найдёшь меня.

3

3

Юля

Домой меня отвезли на машине. Я чувствовала себя преступницей. Еле передвигала ноги, пока шла к дверям общаги. Быстро поднялась на свой этаж и забежала в комнату. Мамы нигде не было. Признаться честно, я была рада. Не хочу сейчас с ней разбираться. Взяла вещи и пошла в душ.

– Привет, Юлька, – поздоровалась соседка из комнаты в конце коридора.

– Здравствуйте.

– Ты чего бледная такая? Заболела?

– Нет, всё хорошо, – постаралась улыбнуться, но не смогла.

– Понятно, – женщина посмотрела на меня внимательно, как-то по-матерински, и я едва не расплакалась от её взгляда. – Если что-то надо – обращайся.

– Я знаю, спасибо, тетя Рая.

Дошла до душевой и закрыла за собой дверь. Уставилась в маленькое зеркало над раковиной, рассматривала своё отражение. Но почему-то не могла смотреть на себя, мне было противно. Опустила взгляд на свои трясущиеся руки, и мне показалось, что под ногтями забилась кровь. Я с остервенением стала намыливать руки, смывать пену холодной водой. Ладони были чистыми, но я знала, что это не так. В голове сразу же всплыли картинки из воспоминаний, как я драила пятно крови после трупа… Боже…

Я закрыла рот ладонью и громко всхлипнула, слёзы покатились из глаза. Такая безнадёга накатила, что я не могла дышать… Не хотела. Сама не знаю, как пережила сегодняшнее утро. Я всегда старалась держаться подальше от неприятностей, никуда не лезла, не делилась мнением, всё в себе держала… Чувствовала же, что не надо идти работать в тот клуб, но постоянная потребность в деньгах не оставила выбора. И теперь я поплатилась за это. Я вытирала кровь убитого человека! Они же ничего не боялись! У этих отморозков нет ничего святого. И я уверена, если главарь, этот монстр с безжизненными, мёртвыми глазами, даст команду своим псам, то они разорвут меня в клочья. Я бы пошла в полицию, но уверена, что мне там не помогут. Скорее всего, они все прикормленные. А если подумают, что я угроза – избавятся. Может, и от мамы тоже.

Я похолодела от этой мысли. Мне хотелось с кем-то поговорить, рассказать, но нельзя. Нам даже уехать некуда. Даже если я уговорю мать бросить всё, то просто некуда! Нет ни друзей, ни родственников… Ничего у нас нет. Страшно, очень страшно. Одна ошибка, один неправильный выбор, и жизнь летит под откос…

Быстро приняла душ, потому что в общаге нельзя долго занимать санузел, непозволительная роскошь. Надела чистую одежду и вернулась в комнату, матери так и не было. Я думала позвонить ей, но не смогла. Легла на свою кровать, отвернулась к стенке, подтянула ноги к груди и чувствовала, как тяжесть происходящего давит на меня. Сама не заметила, как провалилась в тревожный сон.

Проснулась от какого-то шума. Голова раскалывалась, а тело занемело от неудобной позы. Я со стоном встала и начала моргать. Увидела маму, которая рылась в моих вещах.

– Мама, что ты делаешь? – спросила хрипло ото сна.

Она не ответила, продолжила рыться в моих вещах.

Я встала с кровати и подошла к ней. На ней была вчерашняя одежда. Мама была красивой женщиной… Раньше. Рыжеволосая, голубоглазая и всегда улыбчивая. Но последнее время от неё осталась лишь тень.

– Что ты делаешь? – повторила я вопрос.

– Мне нужны деньги, – ответила та, не поворачиваясь ко мне.

– Денег нет, я же тебе уже говорила, зарплата в конце недели.

– А мне надо сейчас! – закричала она и уже вовсю выкидывала мои вещи.

– Перестань, – я пыталась отодвинуть её от шкафа. – Хватит!

– Я знаю, что ты воруешь у меня! Отдавай деньги!

– Твои деньги уходят на лекарство, других нет! – я взяла маму за руку и отодвинула от шкафа.

Я почувствовала от неё резкий запах алкоголя.

– Ты что, пила? – спросила, разворачивая её к себе лицом.

Выглядела мать ужасно. Тёмные мешки под глазами, глубокие морщины, сухая кожа.

– Тебе нельзя пить, ты принимаешь… – я не договорила.

Мать ударила меня по лицу! Я была в таком шоке, что даже не почувствовала боли.

– Заткнись, бл*ть! Мне не нужны твои советы и нравоучения! Лучше бы деньги домой принесла, а не воздух сотрясала, работница хренова.

Я дотронулась до щеки, всё ещё пребывая в состоянии шока. Она никогда не позволяла себе распускать руки. Я прекрасно знаю, что у неё проблемы с зависимостью, ей нужна помощь… Но я не думала, что ситуация стала критической.

– Что ты смотришь на меня? – продолжала орать мать. – Нормальная дочь бы нашла выход из ситуации! Ты что, не видишь, что мне больно? Ты обязана мне помогать!

– Я тебе ничего не обязана, – сказала я спокойно. – А если ещё раз посмеешь меня ударить…

– И что ты сделаешь? – родительница скрестила руки на груди и насмешливо смотрела на меня.

И в этот момент я её ненавидела. Понимаю, что нельзя, это ужасно, она моя мать, но… Я устала. Я угробила свою жизнь, чтобы помочь ей. Отказалась от своей мечты, пожертвовала всем, а она… Конченая наркоманка и алкашка. Мне противно, что она не может справиться со своими слабостями. И её постоянное недовольство. Я из кожи вон лезу, чтобы мы могли просто жить, а она совсем не помогает. Сколько уже соседи жаловались на неё. Некоторые даже высказывали в лицо, что она подворовывает! Я и сама это знаю. Всё, что было ценного у нас, она уже продала, даже обручальное кольцо. Я, когда узнала об этом, рыдала два дня в подушку. Потому что помню, как папа рассказывал о том, сколько копил на его покупку и как тяжело оно ему досталось. А она так легко избавилась от него!

Я делаю глубокий вдох и вспоминаю всё хорошее, что было раньше между нами. Но на место её поставить надо.

– Во-первых, я ударю в ответ, а во-вторых, выгоню тебя из комнаты.

– Ты не посмеешь, – прошипела змеей мать.

Комнату снимаю я на свои документы и имею полное право выгнать её. Конечно, я этого не сделаю. Но вижу по её глазам, что она испугалась.

– Ты так уверена? – спросила я вместо ответа.

Мать сузила глаза и бросила резкие слова сквозь зубы. За годы с ней я уже научилась пропускать их мимо ушей, обросла бронёй. Она ещё раз смерила меня взглядом и вышла из комнаты. А я только сейчас смогла сделать вдох. Завтра она приползёт ко мне на коленях, будет плакать и просить прощения… Я её прощу, и всё начнется с начала.

4

4

Юля

На автопилоте я оделась и спустилась вниз. Меня ждал огромный внедорожник. Я нервно сглотнула и схватилась за лямку видавшего виды рюкзачка. Обернулась на общагу, словно кто-то мне поможет. Стекло со стороны водителя опустилось, я разглядела огромного мужчину.

– Садись, – резко бросил.

Я вздрогнула и поспешила сесть внутрь. Открыла заднюю дверь и прошмыгнула на сиденье. Мы тут же рванули с места. Я боялась дышать. Машина была настолько шикарной, что мне стало не по себе от того, как я выгляжу на фоне всей этой роскоши. Обычно я никогда не комплексовала по этому поводу. Конечно, мне хотелось новую одежду, обувь и многое другое, но я реалистка. Я понимаю, что пока нет возможности. У меня есть то, на что я сама заработала, и за это мне не стыдно. Но осознавать, что у кого-то есть такие деньги и влияние… Здесь хочешь, не хочешь, а начнёшь задумываться о справедливости.

Я не разговаривала с водителем, боялась. Да и не думаю, что он рассказал бы что-то такое, чего я и сама не знаю. А не знаю я многое. Например, доживу ли до вечера? Мысль о смерти меня не пугала. Я вообще ничего не чувствовала, онемела. Я устала бояться, бороться и жить в неизвестности. Что будет, то будет… Но это я сейчас такая, а когда увижу его, своего палача, всё изменится.

Мы подъехали к клубу, я вышла из машины, водитель вылез следом за мной.

– Пошли.

Он шёл впереди, а я за ним. Он даже не оборачивался, был уверен, что я следую за ним. В клубе пока не было посетителей. Только девчонки танцовщицы репетировали программу. Мы спустились вниз по лестнице. Здесь я никогда не была. Мне запрещали сюда спускаться, и теперь понятно, почему. Здесь стояли столы для покера и какие-то кабинки, комнаты… Видимо, здесь происходят ещё более нелегальные вещи, чем наверху.

Водитель подвёл меня к чёрной двери и кивнул на неё.

– Босс уже ждет, заходи.

Я не успела даже ничего сказать, как громила впихнул меня внутрь и закрыл дверь с той стороны. Сердце пойманной птицей забилось о рёбра, а страх нёсся по венам, все волоски на теле стали дыбом. Я боялась поднять глаза от пола.

– Уборщица, – я вздрогнула, услышав голос, который будет преследовать меня в кошмарах. – Знаешь, зачем я позвал тебя?

– Нет, – прошептала.

– Сюда подойди и ответь нормально, глядя мне в глаза, – потребовал властно.

Я нервно сглотнула и подавила судорожный вдох. Мне было так страшно, ноги отказывались двигаться, я словно приросла к полу. Но не выполнить его требование – подписать себе смертный приговор. Кровь шумела в ушах, пока я переставляла одну ногу за другой. Я набралась смелости и посмотрела на мужчину. У меня дыхание перехватило от его ауры, его внешности. Мне он напоминал зверя, хищника, на которого можно любоваться только издали. Он был без верха, с голым торсом, который украшали множество татуировок и шесть кубиков пресса. Я быстро вернула взгляд к его глазам.

– Нет, я не знаю, зачем Вы меня сюда позвали, – наконец удалось мне выдавить из себя.

Перед мужчиной был накрыт стол. На нём стояло множество блюд. Запах так и манил. Живот скрутило от голода, и я поняла, что больше суток ничего не ела. Я молилась только о том, чтобы не закапать здесь всё слюной, как голодная собака.

– Я хочу, чтобы ты для меня станцевала, – ответил с улыбкой.

Вот только она больше походила на оскал.

Я удивленно посмотрела на своего палача. Откуда он знает, что я танцую? Может, я ослышалась?

– Что? – тихо переспросила.

Может, у меня слуховые галлюцинации от голода.

– Когда я что-то приказываю, Юля, ты не переспрашиваешь, а делаешь, – угрожающе протянул. – Танцуй.

Нет, это не галлюцинации. Он действительно хочет, чтобы я станцевала для него по приказу, словно кукла. Откуда он вообще знает о том, что я танцую? Хотя, уверена, что он уже всё обо мне знает… И взгляд этот в самую душу… Меня терзали вопросы. Я не понимала, зачем я ему. Я не хотела быть в его власти. Я чувствовала себя в ловушке.

Он взял со стола пульт, нажал на какую-то кнопку, и заиграла песня «Позови меня с собой» TSOY. Я всё ещё пребывала в шоке, но начала двигаться. Потому что мне было действительно страшно, я не знала, чего ожидать от этого мужчины. Таких, как он, я никогда не встречала. Всё в нём кричало о власти и могуществе. А я – всего лишь развлечение, и мне же будет лучше, если я ему быстро не наскучу. Я даже имени его не знаю.

Закрыла глаза и полностью растворилась в музыке. Как давно я не танцевала. Мне было негде, и я настолько уставала, что физически не могла. Но в своих мечтах я всегда танцевала. А сейчас… Просто получала удовольствие, как раньше. Всё вокруг перестало существовать. Была лишь я и мои эмоции, которые я выплескивала при помощи танца. В какой-то момент я сняла кроссовки и распустила волосы. Я двигалась, наращивая амплитуду, танцевала чувственней и интимней. Нет, я не раздевалась и не трогала себя. Я оголяла свою душу.

Музыка прекратилась, и я замерла в финальной позе. Я пыталась выровнять дыхание, вернуться в реальность. Я открыла глаза и посмотрела на мужчину. Едва не отшатнулась от его взгляда. Его глаза стали абсолютно чёрными и голодными. Меня пробрали мурашки, захотелось убежать и спрятаться.

Он молчал, рассматривал меня. Я не могла больше смотреть на него. Стала надевать кроссовки, а потом заплетать волосы в косу.

– С этого дня ты будешь работать здесь, внизу. Администратор введёт тебя в курс дела.

Я могла лишь хлопать ресницами. Он встал с кресла, и я вновь удивилась, насколько он большой, выше меня на голову. Огромный, мощный, смертельно опасный. Мне надо было промолчать, но я не смогла.

– Зачем Вам я? – тихо спросила.

Он остановился, словно задумался.

– Я пока не знаю, почему ты всё ещё жива, – ответил он.

Его выбор слов меня даже не удивил. Я поверила в это. Если бы он знал, я бы уже была мертва. Даже не знаю, поблагодарить его за это или нет.

5

5

Юля

Я с минуту смотрела на закрытую дверь и боялась дышать. Всё казалось таким нереальным, словно дурной сон. Медленно я подошла к стулу и села на него. Я замерла, внутри была настоящая мешанина из чувств и эмоций. В голове столько вопросов и ни одного ответа. Во мне всё протестует против работы на этого человека! Я не хочу! Интуиция мне нашёптывает, что если останусь, то это станет моей погибелью… Но разве есть выбор? Я могу попробовать бороться, только смысла в этом нет.

Живот скрутило новым приступом голода, я сглотнула, но отказывалась дотрагиваться до еды. Я смотрела на разнообразие еды и думала, что давно не видела столько. Я вообще не привередлива к еде, но попробовала бы всё. Может, зря отказываюсь? Мне ещё работать… Я плюнула на всё и потянулась за бутербродом с красной рыбой и придвинула к себе стакан с соком. Ограничила себя только этим, мне хватит продержаться рабочий день. Конечно, я бы съела ещё что-то, но держала себя в рамках.

Через минут двадцать дверь кабинета вновь открылась. Я вздрогнула и резко обернулась. В кабинет зашла высокая женщина со стильным каре, ей было под сорок. Я видела её в клубе, но не знала, кто она. Женщина оторвалась от планшета и посмотрела на меня.

– Юля? – спросила та, я кивнула.

– Привет, я Таня, администратор. Встань, дай посмотрю на тебя.

Я встала со стула, и Татьяна внимательно посмотрела на меня, затем подошла ближе и взяла за подбородок, стала поворачивать мою голову из стороны в сторону. Я почувствовала себя выставочной кобылой.

– Так, так, – пробормотала он. – Ну, ты хорошенькая, тебе же есть восемнадцать?

– Да.

– Работать есть с чем, – пробормотала администратор. – Ты официанткой раньше работала?

– Нет.

Она отошла от меня и удивлённо посмотрела.

– Но ты сможешь ходить с подносом и разносить заказы?

Вроде, это легко.

– Думаю, да.

– Не «думаю, да», девочка, а чётко отвечай. У нас здесь бывают такие гости, которые за твоё это «думаю, да», закатают в асфальт. Ты хоть понимаешь, куда попала и какой здесь контингент? Скажут прыгать – ты прыгаешь. Без вопросов. Ясно? А теперь ещё раз спрашиваю: ты сможешь ходить с чёртовым подносом?

– Да, смогу, – твёрдо ответила и выдержала взгляд Татьяны.

– Хорошо. Смотри, у нас тут всё просто. Разносишь заказы, ни на кого долго не смотри, не удивляйся и не мешай. Подошла, улыбнулась, приняла заказ, ушла. Ясно?

Я кивнула. Звучит просто…

– О’кей. Как насчёт интима? Будешь трахаться с клиентами?

Сказать, что я охренела, ничего не сказать! Так вот какую он работу мне предлагает? Моральный урод! Я никогда не опущусь до такого.

Татьяна и не замечала бушевавшей во мне ярости, продолжала:

– Для этого надо принести справку о том, что чистая и…

– Нет! – воскликнула я. – Я не собираюсь ни с кем спать! Это… Это…

Пока я подыскивала слова, администратор пожала плечами.

– Ну, нет, так нет. Деньги хорошие. Не хочешь, тогда будешь с розовым париком ходить. Не хотелось бы, конечно, твой цвет прятать, но правила есть правила.

Я могла лишь хлопать глазами. Какие парики? Куда я вообще попала?

– Так, давай я сейчас пришлю Олю, пусть она подготовит тебя, по ходу всё поймёшь, – Таня вновь уткнулась в планшет и пошла на выход из кабинета.

– Подожди, – окликнула я её. – Как зовут… – я обвела кабинет руками.

Господином я его называть не собираюсь!

– Тимерлан Абрамов.

Я повторила про себя его имя. И внутри прошла какая-то непонятная дрожь. Я не понимала, для чего я понадобилась Тимерлану Абрамову. Ему стало скучно в своей богатой жизни, и он решил развлечься за мой счёт? Не знаю. Одно я знаю точно – он меня не отпустит, пока я не надоем. Зачем он перевёл работать на нижний этаж? Ещё и к важным гостям… Ничего не понимаю. Совершенно. И сомневаюсь, что мне кто-то объяснит.

Ещё через десять минут пришла Оля. Это была молодая девушка лет тридцати. Как она сказала, она работает с девочками, что бы это не значило. Оля забрала меня в свой кабинет. Это больше походило на большую раздевалку.

– Давай, раздевайся, посмотрю на масштаб работы.

Второй раз меньше, чем за сутки, меня раздели. Я стояла абсолютно голая перед незнакомой девушкой.

– М-да, – цокнула языком. – Работы очень много. Фигурка у тебя, конечно, зачетная. Тоненькая вся такая, эти глаза и волосы до задницы, навеваешь ты похабные мысли, но… Сколько работы!

О какой работе она говорит, я искренне не понимала. Я вообще ничего не понимала, чёрт возьми!

И потом начался настоящий кошмар. Ольга позвала двух помощниц, и меня мыли, скрабировали, депилировали, втирали масло, делали маникюр и педикюр… Что только со мной не вытворяли! Я, конечно, знала, что красота требует жертв, но это уже слишком. Не знаю, сколько надо мной издевались, по внутренним ощущениям – вечность, а в реальности прошло четыре часа.

Зачем меня так «полировали», я же буду официанткой… А потом поняла, когда на меня надели рабочую форму, если можно её так назвать. Я смотрела на себя в зеркало со смесью ужаса и восторга. Такой ухоженной я не была никогда, моя кожа словно сияла изнутри, плюс красивый макияж и розовый парик с каре. Но на этом плюсы заканчивались. На меня надели телесного цвета боди, оно просвечивалось, и я четко видела свою грудь и то, что пониже, а сверху надели кожаную портупею, которая начиналась от ключиц, спускалась на грудь, талию и охватывала задницу и бёдра. На ногах туфли на высоком каблуке с шипами. Но больше всего меня поразил кожаный чокер на шее и два ремня наручников на запястьях… На чокере была петля, к которой крепились две цепи, которые соединялась с ремнями на запястьях. Я была словно пленница с кандалами, что было правдой…

Я говорила, что мне не страшно? Я врала. Сейчас я была в ужасе.

6

6

Юля

– Всё, давай, шуруй к девчонкам, главная тебе всё расскажет, – сказала Оля.

– Главная? Таня?..

– Нет, Лена. Сейчас выйдешь и направо сразу, там ваша раздевалка, Ленок всё разрулит.

– Хорошо, – отвечаю я.

Выхожу из «пыточной», как я окрестила это место, на автопилоте. Иду по коридору, ноги практически не держат, и нахожу нужную дверь. Захожу внутрь, и тут царит настоящее сумасшествие. Столько девочек, все о чём-то разговариваются и смеются. На меня никто не обращает внимания. Я привалилась к стене и наблюдала за девушками. Все такие разные и красивые. Интересно, что их привело в это место? Неужели по собственному желанию? Я не осуждаю, у каждого свой путь и свои принципы.

– Ты Юля? – подходит ко мне девушка в ослепительно белом парике и, похожем на мой, наряде.

– Да.

– Я Лена, буду твоим «наставником», – она делает воздушные кавычки. – Таня сказала, что тебе надо всё разжевать.

Я кивнула.

– Тогда иди за мной, слушай и запоминай, – сказала девушка и пошла мимо девочек к зеркалу.

– Рабочий день у нас начинается с шести вечера, в восемь начинают приходить клиенты, значит, два часа на подготовку. Три раза в неделю спортзал, себя надо держать в форме. Вот, – протянула свой телефон, – запиши свой номер, я тебе в мессенджере всё скину.

Я послушно записала свой номер, голова шла кругом. Смотрела на то, как ловко Елена накладывает себе макияж.

– Подходишь, здороваешься, принимаешь заказ и идёшь к бару. Клиенты здесь не самые простые, просто будь улыбчивой и делай всё, что скажут, тут не сложно. Если будут какие-то проблемы, то идёшь к охране, ты сразу их увидишь. Потом втянешься, и будет легко.

– Поняла, – медленно говорю.

– Тут творятся разные вещи, не смотри с осуждением. Если кто-то хочет нюхать снег с твоей ступни – снимаешь туфли и даёшь ногу.

Я в шоке уставилась на девушку, я не ослышалась?!

– А такое здесь часто происходит? – спрашиваю в ужасе.

Она смотрит на меня через зеркало и улыбается.

– Сюда приходят депутаты, отпрыски олигархов, телезвёзды, спортсмены и блогеры, здесь творится безумие! Добро пожаловать в «Колумбию», малышка.

Я даже не знала, плакать мне или смеяться.

– Вроде всё рассказала, – Лена задумалась. – А, в конце смены все вещи здесь оставляй. Там, – она махнула рукой на закрытую дверь, – душевые, можно помыться. Вопросы есть?

Да. Как убежать отсюда?

Но я не решилась его задать. Поэтому спросила другой вопрос.

– Почему на тебе белый парик? – я вспомнила Татьяну и её разговор про парики.

Девушка улыбнулась, показывая ровные белые зубы.

– Белый, потому что я сплю с посетителями.

Я не знала, что на это сказать.

– Понятно, – тихо ответила.

Таня засмеялась.

– Мне это нравится, особенно бабки, которые они оставляют. Тем более под кайфом и пьяные, там почти не стоит… Кстати, все чаевые оставляешь себе, не надо делиться.

– А розовый парик? – спрашиваю, немея от ужаса.

– Не переживай, никто тебя не будет силой брать. В розовом ты в безопасности. Правила здесь редко нарушают. Тимерлан быстро с нарушителями разбирается.

Я вздрогнула при упоминании имени «господина». Даже не хочу знать, как именно он разбирается с ними.

К Тане подошла девушка в розовом, как у меня, парике, и они о чём-то начали болтать. Я почувствовала себя лишней и отошла, села на стул.

– Эй, смотри, куда свою тощую задницу садишь, – прошипела какая-то девушка в белом парике и вытащила из-под меня халат.

– Прости, я не заметила.

– Овца, – припечатала та и ушла, виляя бёдрами.

Какой дружный коллектив мне достался. Никто не пытался разговаривать со мной, словно я была пустым местом, мне это даже нравилось. Через несколько минут мы вышли в зал. Помещение уже начало заполняться людьми.

Я смотрела на них и не понимала, что здесь делаю. Я здесь чужая…

– Так, твой столик номер четыре, – объявила появившаяся из ниоткуда Татьяна.

– Хорошо.

Я стояла возле бара и с напряжением ждала, что мой столик займут… Но прошло больше часа, и никто так и не занял там места. Я немного расслабилась и наблюдала за людьми в зале. Лена не шутила, когда говорила о звёздах, то тут, то там мелькали знаменитости. Кто-то играл в покер, кто-то веселился, некоторые тискали девушек по углам. С каждым часом публика здесь становилась всё откровенней и похабней. Некоторые практически занимались сексом за столами и на танцполе. Я видела, как нюхают запрещённые вещества и курят травку. Куда я попала?

Я молилась, чтобы за мой стол никто не сел, но, видимо, я уже исчерпала всю свою удачу за эти дни. Группа из троих мужчин сели за мой столик. Сердце пропустило удар, почувствовала, как Таня подтолкнула меня к ним. На трясущихся ногах я пошла вперёд.

– Добрый вечер, – еле выговорила, когда подошла к ним.

Хотела улыбнуться, но губы так сильно подрагивали, что я не смогла.

Трое, как по команде, повернулись ко мне. Я едва не отшатнулась от их взглядов. Они были молодые, богатые и под кайфом, это я могу определить сразу, спасибо маме.

– Привет, – лениво поздоровался коротко стриженный блондин. – Ты новенькая? Не видел тебя раньше, – он прошёлся глазами по моему телу. – Как тебя зовут?

– Ю-Юля, – заикаясь, ответила.

– Ты красивая, Ю-Юля, – засмеялся он. – Но расстраиваешь нас, почему на тебе розовый парик?

– Вот именно! Мы бы так хорошо развлеклись, – сказал брюнет и подмигнул мне.

– Думаю, к концу вечера прекрасная Юля сменит цвет волос, – поддержал их третий.

А мне так противно стало. Ведут себя, словно могут купить всё в этом мире. Уверена, что никто из них и дня не проработал. Как можно уважать таких.

– Думаю, вы удивитесь, – холодно отрезала я. – Что вам принести?

Блондин внимательно смотрел на меня, и этот взгляд мне совершенно не нравился.

– Принеси нам коньяк, рюмки, соль и лимон, Юля.

7

7

Юля

Кровь шумела в ушах, а сердце в груди билось пойманной птицей. Когда ко мне приблизился другой урод, я поняла, что не выдержу просто. Я представила, что он будет касаться меня, и мне просто крышу снесло. Я начала вырываться с силой, о которой и не знала. Языком вытолкала рюмку изо рта, и алкоголь расплескался по груди. У меня получилось вырвать одну руку.

– Отпустите! – закричала, но мои мучители лишь засмеялись.

Снова попытались сковать по рукам и ногам.

– Нет! – я вертелась, как уж на сковородке.

– Какая дикая кошечка.

– Кис-кис, малышка, расслабься, и мы сделаем тебе хорошо…

– Или продолжай сопротивляться, так даже лучше.

Я хотела закричать, но блондин закрыл мне рот и нос рукой. И сделал это специально, я начала задыхаться. Паника накрыла с головой, а слёзы потекли из глаз, никогда в жизни я ещё не чувствовала себя такой беспомощной…

И самое отвратительное – столько людей вокруг, но никто и не думает помогать, всем всё равно. Как в реальной жизни… Воздуха в лёгких не осталось, я начала задыхаться, забилась из последних сил, но этот урод даже не думал ослаблять хватку. Ему нравилось, что он делал со мной!

Когда я уже думала, что просто потеряю сознание, его рука исчезла с моего рта. Я сделала глубокий вдох и закашлялась, лёгкие огнём горели, а горло драло наждачкой. Перевернулась на бок и пыталась прийти в себя. Шок от происходящего стал немного отступать, и тогда я поняла, что меня уже никто не держит. Я быстро села, стала моргать, чтобы смахнуть слёзы. Увидела, как троих моих «клиентов» держит охрана и что-то выговаривает, но не уводят. Парни что-то недовольно отвечают и пересаживаются за другой столик, где к ним тут же подходит Ольга. Я в таком шоке, не передать словами.

Встречаюсь взглядом с блондином и вздрагиваю от ненависти в его глазах. Кожа покрывается мурашками, и волоски на теле встают дыбом. Больше никогда в жизни я не хочу его видеть.

– Вставай, – говорит один из охранников и просто снимает меня со стола.

Мне приходится схватить его за руку, чтобы не упасть. Ноги отказываются держать меня. Чувствую запах алкоголя, которым провонялась моя форма, и меня снова начинает тошнить. Я стараюсь дышать ртом.

– Пошли, – подталкивает меня вперёд.

Я смотрю в пол, чтобы не видеть ничьи взгляды. Мне уже всё равно, куда меня ведут и что собираются делать. Такая апатия накатила. Могут даже вернуть этим ублюдкам. Плевать. Охранник открывает дверь и толкает меня внутрь. Я цепляюсь каблуком за порожек и падаю на пол, больно ударяюсь коленями. Так и сижу в позе покорной рабыни несколько секунд, стараюсь справиться с болью. А потом поднимаю голову и встречаюсь с чёрными, бездушными глазами.

Тимерлан Абрамов, собственной персоной.

Стоит, прислонившись к столу, скрестил руки на груди и смотрит на меня. Сейчас на нём надета белая рубашка с короткими рукавами, чёрные брюки и лоферы из мягкой кожи. Лицо красивое, смотреть больно. Абсолютно бесстрастный, ни одной мысли не понять. Медленно встаю с пола, не доставлю ему удовольствия видеть меня сломленной и жалкой. Даже учитывая мои каблуки, я всё равно ниже него почти на голову. Гордо выпрямляю спину и встречаю его взгляд. И я чётко понимаю, что в этот самый момент я ненавижу этого человека. Он играючи разрушил мою жизнь.

В кабинете так тихо, что слышно лишь моё рванное дыхание. Признаюсь честно, я боюсь человека, стоящего передо мной, только глупец не почувствует его давящей ауры. Но мне уже нечего терять, что он ещё может сделать со мной?!

– От тебя одни проблемы, уборщица, – говорит тихо, а я вздрагиваю от его голоса. В нём слышится лёгкий акцент, но я не могу понять, какой именно. – А проблемы надо решать.

Он делает шаг ко мне. Я дергаюсь назад. Его чувственные губы трогает намёк на улыбку. Я ненавижу себя за эту слабость и трусость. Он снова делает шаг, но в этот раз я заставляю себя стоять на месте. Хоть на это и уходят все силы. Все инстинкты самосохранения вопят, что я должна сдаться ему, покориться, пасть ниц и просить о прощении. Я стискиваю зубы. Не дождётся.

Абрамов становится передо мной, и в лёгкие забивается его запах. Сама не осознаю, как начинаю дышать глубже. Он пахнет мускусом, чистотой, опасностью и болью. Мужчина протягивает руку и сдирает с меня парик. В его движениях никакой нежности, такое чувство, что он не знает даже значения этого слова. Застёжки, которые удерживали парик, выдирают мне волосы, я морщусь от боли. Он откидывает розовое нечто в сторону и распускает мне волосы. Они огненным водопадом рассыпаются по моим плечам. Он накручивает локон себе на палец. Я смотрю на его руку, которую украшает множество татуировок, а под ними… Это шрамы?

Тянет за локон сильнее, заставляет смотреть на него. Поднимаю взгляд к его лицу. Он молчит, просто рассматривает меня. А мне прикрыться от его взгляда хочется. Нервы на пределе, звенят от напряжения.

– Я не вернусь туда, – говорю срывающимся голосом.

Абрамов приподнимает бровь. Я веселю его.

– Мне всё равно, что ты сделаешь со мной, – к черту официоз. – Я не шалава и не шлюха, не позволю, чтобы со мной так обращались. Не знаю, зачем я тебе и что ты хочешь со мной сделать… Но я лучше буду обратно мыть клуб, чем участвовать в этом… Этом… – меня так трясло, что я не могла подобрать слова.

– Ты думаешь, что можешь ставить мне условия, Ю? – спрашивает, я вздрагиваю и тяжело сглатываю.

– Это не условия, я констатирую факт.

– Ты считаешь себя лучше тех девушек? – наклоняет голову набок, словно пытается прочитать мои мысли.

– Нет, – честно отвечаю. – Но я не готова зарабатывать своим телом.

– Ты в розовом парике, никто бы тебя не тронул.

– Серьёзно? – я горько усмехаюсь. – Трое уродов разложили меня на столе, и всё происходило против моей воли.

Какая-то эмоция отражается в его взгляде, но я не успела рассмотреть.

– Они бы хорошо заплатили. Тебе же деньги нужны на лечение мамы.

8

8

Юля

В кабинете воцаряется тишина. Я даже дыхание задержала. Слышала только бешеный стук своего сердца и то, как стрелка на часах отсчитывает моё время. Сама в шоке от того, что посмела дерзить Тимерлану Абрамову. Мужчина разглядывал меня непроницаемым взглядом. Я прикусила нижнюю губу, нервы просто вибрировали от напряжения. Я совершенно не знала, что он сделает.

Абрамов подошёл к шкафу и достал что-то оттуда. Повернулся ко мне и всучил в руку кусок ткани. Я в замешательстве опустила взгляд и увидела, что это футболка. Мужская. Его. Подняла на него взгляд.

Он взял меня за руку, и от этого прикосновения по коже начали проноситься электрические заряды. Захват был не сильный, но крепкий. Тимерлан открыл дверь и подтолкнул меня внутрь. Я огляделась и поняла, что это ванная комната.

– Смой с себя всё, девочка. А потом мы поговорим, – сказал мужчина.

Я нервно сглотнула и сжала ткань в рукаве. Такого я точно не ожидала. Абрамов отступил, и я взялась за ручку, чтобы закрыть дверь. Но не смогла этого сделать, он удержал дверь рукой. Я испуганно посмотрела на него.

– И, Юля, – произнёс с угрозой в голосе. – Ты ещё не заслужила право называть меня по имени.

Я закрыла за ним дверь и прислонилась лбом к двери. Меня трясло так, что зубы начали стучать друг о друга. Я чувствовала, что начинаю задыхаться, такое ощущение, что кожаные ремни сдавили меня, мне физически стало больно. Я начала сдирать с себя униформу. Руки не слушались, а ремни не поддавались. Я зарычала от бессилия. Повернулась и шальным взглядом осмотрела ванную, и увидела на столе ножницы. Недолго думая, я схватила их и начала срезать с себя путы, мешавшие дышать. Резкими движениями разрезала ремни, получалось не сразу, но мне удалось их скинуть с себя. Затем я стянула боди, провонявший алкоголем, и осталась совершенно голая. Кожа тут же покрылась мурашками. Я залезла в душ и встала под обжигающие струи воды. Схватила мочалку и стала сдирать с кожи прикосновения тех ублюдков! Не хочу об этом помнить.

Слёзы полились из глаз, и я села на пол кабинки, подтянула колени к груди и заплакала. Всю сознательную жизнь я избегала таких ситуаций. У меня, кроме моих убеждений и принципов, нет ничего. Я даже мысли не допускаю, чтобы кто-то трогал меня, и я получала за это деньги. Никогда! А сегодняшняя ситуация – она надломила себя. Я считала себя стойкой, жизнь била наотмашь столько раз, но, попав сюда, в этот клуб… Здесь другой мир. Здесь царит беззаконие и аморальность. Здесь словно «нет» – пустой звук. Если у тебя нет денег и крутых родителей, то ты всего лишь безвольная игрушка.

Я не хочу такой жизни и не просила об этом! Я просто оказалась не в том месте, не в то время. А теперь жёстко расплачиваюсь за это. Я понимаю, что никто мне не поможет. Даже если я буду унижаться и умолять. Такие люди, как Тимерлан Абрамов, делают всё, что взбредёт в голову. А мне остаётся лишь быть сильной и стойко встречать все препятствия. Я не сломаюсь. Не дождётся.

Минутка слабости к себе закончилась, и я вновь встала под душ и стала с ещё большим остервенением тереть свою кожу. Когда показалось, что я более или менее чистая, вылезла из кабинки и завернулась в полотенце. Здесь оно было одно, поэтому я сперва вытерла тело, а затем этим же полотенцем закутала мокрые волосы. Нашла футболку, которую дал мне мужчина, и, стиснув зубы, надела на себя. Я очень миниатюрная, и футболка доходит мне до середины бедра и больше на размеров десять. Меня коробило, что я без нижнего белья, недолго думая, я вновь взялась за ножницы и отрезала низ от боди. Сделала себе импровизированные трусики. Взгляд упал на свои запястья, и я поморщилась, на них уже проступили уродливые синяки. У меня очень светлая и нежная кожа, любое касание – остаются отметины.

Я боялась выходить обратно, мне совершенно не хотелось этого. Но я понимала, что дальше здесь находиться нельзя. Если Тимерлан захочет, то он спокойно войдёт сюда.

Не будь трусихой, Юля.

Сделала глубокий вдох и вышла из ванной комнаты.

Абрамов сидел за столом и просматривал какие-то бумаги. Он никак не отреагировал на моё появление, а я не знала, что мне делать. Минут пятнадцать я просто простояла посреди кабинета. На мужчину не смотрела, было страшно. Мне казалось, как только посмотрю на него, так и попаду в ловушку. Я рассматривала стены, потолок, покрытие, пересчитала все бутылки в баре. Взглядом пробежалась по каким-то спортивным трофеям, а когда повернулась, вздрогнула всем телом. Тимерлан смотрел прямо на меня.

Сначала в глаза, а потом его взгляд беззастенчиво начал опускаться ниже. Я покрылась мурашками, но в этот раз они были связаны не только со страхом… Очень странные ощущения. Мне казалось, от мужчины не укрылся и миллиметр моего тела. Медленно, очень медленно, Тимерлан вновь посмотрел мне в глаза.

– Я должен убить тебя, – сказал тихо, но такое ощущение, что проорал эти слова мне на ухо, оглушил. – Это правильно.

Меня парализовало ужасом. Горло пересохло, а язык прилип к нёбу. Но я заставляю себя говорить.

– Убийство – это правильно? Для кого правильно? – выдыхаю я, чувствую, как мои конечности заледенили.

Тимерлан откидывается на кремле и смотрит на меня, ничего не говорит.

А я в шоке от того, что он будет решать, жить мне или умереть! Это вообще нормально? Кем он себя возомнил, господом Богом?

– Но я не стану тебя убивать. Я дам тебе шанс, Юля. Будешь работать на меня. Станешь личной помощницей, будешь молча и беспрекословно выполнять любую мою просьбу. Всё будет зависеть только от тебя и твоего желания жить. Рабочий день начинается в шесть утра. На сегодня можешь быть свободна.

Его слова оглушают. Я не верю в то, что он сказал. Личной помощницей? Каждый день видеть его и жить в страхе?.. Вдруг ему что-то не понравится, и он пристрелит меня? Не хочу иметь общего ничего ни с ним, ни с его клубом! Когда-нибудь я выберусь отсюда. Клянусь.

– Почему? – спрашиваю непослушными губами.

9

9

Юля

Как добралась до дома – не помню. Всё произошло на автопилоте. Помню, как зашла в нашу комнату и мама уже спала. Я убрала беспорядок и вынесла посуду на кухню, чтобы помыть. Наверное, нужно приготовить покушать… Теперь я даже не знаю, какой распорядок дня у меня будет. Вернулась в комнату, взяла со шкафа макароны и тушёнку и вновь вышла на кухню. Надеюсь, мама не забудет поставить сковородку в холодильник. Вернулась в комнату, легла на свой диван и уснула. Думала, не смогу, но сон сморил, чему я была благодарна.

Проснулась рывком. Слышала, что играет будильник, и с минуту не могла понять, что происходит. Отключила противный звук и потёрла глаза. Четыре тридцать утра. Обычно, в это время я только собираюсь домой. Такое ощущение, что с моей работы уборщицей прошли года, а не пара дней.

– Юля, ты куда? – сонно спросила мама и тоже села.

– На работу, спи.

– Вызвали? Случилось что-то?

– Нет, всё нормально, мам.

– Давай, иди, умывайся, а я тебе кофе сделаю.

Я кивнула и вышла из комнаты. Быстро почистила зубы и умылась. Посмотрела на себя в зеркало и едва не вздрогнула. Под глазами такие чёрные круги, просто ужас. Я заплела волосы в косу и вернулась к нам. И какого же было моё удивление, когда мама действительно сделала мне кофе, ещё и бутерброд с сыром и помидорами.

– Садись, Юлька, чего встала? – произнесла родительница.

Я подошла к кровати и села на край.

– Спасибо, – взяла чашку и сделала глоток кофе.

– Кушай, совсем худая стала, ходишь и костями брымчишь, – улыбнулась мама.

Я молча стала кушать незамысловатый завтрак. Когда доела, сняла пижаму, надела старые джинсы, футболку и на ноги балетки. Надеюсь, «форму» мне больше не выдадут.

– Ладно, я пошла, не знаю, во сколько приду, – сказала я.

– Юля, подожди, – мама встала и подошла ко мне.

Я видела, что она нервничает. Родительница взяла меня за руку и посмотрела в глаза.

– Юленька, проси меня за тот раз… Сама не знаю, что на меня нашло. Я исправлюсь, клянусь! Верка сказала, что есть место в магазине, я туда устроюсь. Всё на тебя взвалила, а это я должна нас обеспечивать… Прости! – в её глазах блестели слёзы.

Она искренне это говорила. Я верю, что она верит в свои слова. Вот только я ей не верю. Сколько раз я слышала подобную речь за последние годы.

– Не забудь макароны поставить в холодильник, – произнесла я и вышла из комнаты.

Спустилась по лестнице вниз и задумалась, ходят ли уже маршрутки? Ехать до клуба прилично. Вышла на улицу, уже было очень светло, но прохладно, я сразу же пожалела, что не взяла с собой кофту, чем только думала.

– Юля! – услышала знакомый голос.

Обернулась и искренне улыбнулась. Сердце забилось немного чаще.

– Игорь!

Парень подошёл ко мне и крепко обнял, а я обняла в ответ. Я ощутила себя в знакомых объятиях и прикрыла глаза. Дышать стало чуточку легче.

– Я так скучал по тебе, – глухо признался мне в волосы.

– Я тоже скучала.

Парень оторвался от меня и лукаво подмигнул.

– И ждала, м?

– Конечно, – фыркнула я.

– Я тебя уже час жду, как пропустил, что ты пришла с работы? Если бы сказала, где работаешь, то мне не пришлось бы сидеть в машине, как маньяку, – пошутил Игорёшка.

– А тебе всё расскажи. Я сейчас иду на работу.

– Давай подвезу? Не виделись две недели, Юль, – делает просительное лицо.

Я смотрю в его зеленые глаза и соглашаюсь.

– Прошу, – парень открыл передо мной дверь машины и помог сесть.

Затем обошёл машину и сел на месте водителя.

– Но сначала заедем в автокафе, мне нужен кофе.

– Давай.

Пока едем, Игорь рассказывает о своей поездке в северную столицу. А я слушаю и улыбаюсь.

С Игорем мы знакомы уже четыре года. Он раньше жил в квартирном доме рядом с нашим общежитием. Я тогда уронила салфетку на улице, а он подошёл и начал говорить, что это нарушение и мне грозит штраф. Я тогда так испугалась, что едва ли не заплакала. Игорь не ожидал от меня такой реакции, купил мне лимонад и рассказал, что учится в школе полиции. Так и началась наша странная дружба. А потом Игорь с семьёй переехали в другой район, купили дом. Но мы так и продолжаем общаться.

Конечно, я не слепая и прекрасно видела, что Игорь хочет быть больше, чем другом, но он никогда не давил на меня. Просто сказал, что, когда я решусь, он заберёт меня. Но я не хочу терять его, как друга. Мне кажется, я бы не справилась со всеми испытаниями без него.

Мы приехали в кафе, взяли кофе на вынос и остановились на парковке. Игорь с таким упоением рассказывал про свою командировку, что мне стало как-то не по себе. Слишком много подробностей, совсем не похоже на него.

– А ты как? Что нового у тебя произошло?

А я только и думаю о том, что его не было рядом, когда он был так мне нужен. Если бы он был здесь, когда…

Я обрываю себя на этой мысли. Нельзя думать об этом! Я бы только подставила его. Я сама устроилась в этот клуб, сама решила остаться и забрать ампулы, а теперь расплачиваюсь за это. Мне никто не поможет. Я уверена, что Тимерлан знает очень влиятельных людей, чёрт, я их сама вчера видела! Нельзя вмешивать Игоря в эту грязь. И сразу так холодно и темно становится внутри. Как бы мне хотелось выйти из этого мрака. Игорь – он свет, и меня поэтому к нему тянет. Я так устала от всего. Хочу просто, чтобы все проблемы исчезли, и не бояться того, встречу я завтрашний день или меня убьют.

– Юль, ты чего такая молчаливая?

Я кусаю губы, сама не верю в то, что хочу сказать.

– Забери меня, Игорь, – тихо говорю, от слов горло дерёт наждачкой.

– Что? – парень хмурится.

Я разворачиваюсь к нему лицом и говорю, глядя в глаза.

– Помнишь, ты говорил, что, когда я решусь, ты заберёшь с собой? Я готова.

Сама не верю, что сказала это. Вижу, как в глазах парня загорается надежда, он улыбается и кладет обе ладони мне на щёки.

10

10

Юля

У меня перед глазами до сих пор стоит лицо Игоря. Ещё никогда не видела парня таким напряжённым. Неужели он думает, если бы у меня был выбор, я бы работала здесь? Но, к сожалению, выбор для обеспеченных и тех, кто может его позволит.

Я быстрым шагом зашла в клуб. Здесь уже всё убрали, я огляделась. И куда мне идти? Я даже не спросила ничего.

– Ты опоздала, – послышался голос позади меня, я вздрогнула и резко обернулась.

Сердце колотилось так сильно, что его стук был слышен Тимерлану. И ему это нравилось. Мой страх нравился. Такое чувство, что он смаковал его. Вышел из тени и подошёл ко мне. Я отступить хотела. Он пугал меня до чёртиков. Он остановился совсем близко, между нашими телами оставались считанные сантиметры. Я прерывисто вздохнула, и это была ошибка. В лёгкие тут же забился его аромат. Нервно облизала губы и подняла голову, чтобы смотреть на него.

– Я… Извините, – тихо сказала.

Он просто кивнул.

– Идём, – сказал и пошёл вглубь клуба.

Я выдохнула, достала мобильный из кармана и увидела, что часы показывают шесть ноль один. Сжала челюсть, чтобы не извергнуть рвущиеся наружу ругательства, и побежала за мужчиной.

Он уверенным шагом вёл вперёд, я никогда не была в этой части клуба, она закрыта для персонала. Тимерлан толкнул массивную дверь и зашёл внутрь. Я не успевала за ним, и когда подошла, то дверь захлопнулась перед моим носом. Я попыталась толкнуть её, но не смогла сдвинуть с места, такое ощущение, что она весит тонну. Я вновь попыталась её открыть, выставила перед собой обе руки – ничего. И как мне попасть внутрь? Я встала боком, решив, что так будет легче её толкать, навалилась изо всех сил, и она внезапно открылась. От неожиданности я полетела вперёд и готова была встретиться с полом, но встречи так и не произошло. Две сильные руки удержали меня, а потом спиной прижали к своему телу. Дыхание сбилось, а во рту пересохло, тело покрылось мурашками. Я каждой порой чувствовала жар, исходящий от тела Абрамова.

– Одни проблемы, уборщица, – прошептал на ухо.

И резко отпустил. Так резко, что я едва не упала. Я была в шоке от собственной реакции. Такое чувство, что в мозгах происходит короткое замыкание, когда Тимерлан рядом.

Так, успокойся, Юля. Вдохнула-выдохнула.

Я снова побежала за мужчиной. Огляделась по сторонам. Это была комната отдыха с диванами, бильярдным столом и огромной плазмой, баром и импровизированной кухней. Мы пошли дальше в… Спортзал. Я даже остановилась на секунду, рассматривая все тренажеры, а посреди всего этого великолепия стоял огромный ринг.

– Каждое утро в шесть утра приходишь сюда. Я два часа тренируюсь, потом пью кофе и завтракаю, будешь готовить, кухню видела. Потом я иду в кабинет и работаю там, в два принесёшь обед и в шесть – ужин. Далеко не отходи, я пью много кофе. В девятнадцать ноль-ноль можешь ехать домой.

Всё это он говорил, пока шёл к тренажёрам. Внял с себя толстовку и остался в шортах и футболке, которая плотно облегала его торс.

– Не разговаривай со мной, не приставай с расспросами и не беси, понятно?

Я кивнула. Голова шла кругом. Ну, всё не так плохо, как я себе рисовала, с этим я справлюсь.

Тимерлан подошёл к тренажёру и стал выполнять упражнения. Я смотрела, как напрягаются его мышцы, тело у него было потрясающе, я, как бывшая танцовщица, могу это признать. Мужчина остановился и посмотрел на меня.

– Здесь, кроме меня, будут ещё люди. Если попросят что-то сделать, сделай. Но не забывай, что работаешь ты на меня. Свободна.

Я не знала, куда себя деть, и побрела в комнату отдыха. Встала посередине и просто смотрела в стену. Как моя жизнь за несколько дней перевернулась с ног на голову? Жила себе спокойно, никого не трогала, и куда меня это привело…

Ладно, хватит об этом, а то сойду с ума.

Я достала свой старый кнопочный телефон и поставила будильник на семь тридцать. Потом подошла к холодильнику и проинспектировала содержимое холодильника. Полки ломились от еды. Я примерно прикинула, что могу приготовить мужчине на день. Нашла в шкафчике кофе и потыкала в кофемашину. Честно признаться, я не умею ею пользоваться, придётся Тимерлану показать мне, как её использовать.

Времени ещё полно, нашла наушники и включила свой старый плеер, который мне подарил папа. Один из последних его подарков. Сердце сжалось от боли, как делает каждый раз, когда я вспоминаю отца. Как мне его не хватает. Ежесекундно. Я бы всё отдала, чтобы он был сейчас рядом. Я прикрыла глаза и вспомнила его лицо, голос, то, как он всегда гладил меня по щекам и как его глаза светились любовью. Он был для меня целым миром и самым любимым человеком. Знаю, не принято об этом говорить, но папу я всегда любила больше, чем мать. У нас была какая-то связь. Я могла ему всё рассказать, и он никогда не осуждал. Он был моим вдохновением. И когда его не стало… Первое время было самое страшное. Никогда не думала, что душевная боль может быть такой сильной. Я дышать не могла, чувствовала, что умираю. Мне хотелось к нему… Не знаю, как пережила это тёмное время…

Засунула наушники в уши и стала слушать музыку. Сначала я просто сидела на диване с закрытыми глазами, но сердце звенело и требовало движений. Я выглянула в зал, Тимерлан занимался, и я решила немного потанцевать. Сняла балетки и начала двигаться. Глупая, счастливая улыбка не сходила с моего лица, пока я кружилась в танце. Знакомая эйфория затопила нутро. Не знаю, сколько я наслаждалась искусством, но внезапно меня грубо прервали.

Я делала очередное движение и… Меня просто подняли в воздух. От неожиданности я закричала и вцепилась в мужчину, который спутал меня со штангой. Он просто перекинул меня через своё плечо. Перед моими глазами была его пятая точка. Наушники выпали из ушей, и я услышала мужской смех.

– Тим, ты решил сделать мне раньше подарок на день рождения? – мужчина вытащил меня в зал. – Больно уж костлявая, – тут его рука шлёпнула меня по попе.

11

11

Юля

Я сбежала на кухню и только здесь смогла перевести дыхание. Я, честно, не знаю, сколько продержусь в таких условиях. Чем отличаются те уроды в баре от этих? Это какой-то замкнутый круг, из которого не выбраться.

Я попыталась взять себя в руки, успокоиться и выбросить из головы этот инцидент. Мне нужно приготовить завтрак. Я открыла холодильник, достала нужные продукты и принялась за готовку. Через пятнадцать минут всё было готово, и я поставила всё на стол. Тимерлан, с влажными после душа волосами, вошёл в комнату и сел за стол. Краем глаза наблюдала, как он осматривает тарелку, а потом начинает есть. Я тихо выдохнула. Я была рада, что он был один. Не знаю, где его друзья, и знать не хочу.

– Где мой кофе? – спросил мужчина, когда закончил с завтраком.

– Я не умею пользоваться кофемашиной, – тихо ответила я. – Мне нужно показать, куда нажимать и что делать.

Тимерлан несколько долгих секунд смотрел на меня, а затем встал со стула и подошёл ко мне. Я и так стояла в углу возле кофеварки, а когда он встал рядом, то мне показалось, что всё огромное помещение сжалось до этого маленького островка, где мы стояли. Мужчина был очень высоким и мощным, я каждый раз нервничаю, когда он рядом, потому что не знаю, что ещё он может придумать и сделать.

Абрамов открыл верхний шкафчик и достал банку с кофе и чашку, поставил на стол.

– Смотри, – кивнул на кофемашину, и мне пришлось повернуться к нему спиной.

Мне кажется, или он встал ещё ближе ко мне? Я чувствовала жар, исходящий от его тела. По моему телу пробежали мурашки, а дышать почему-то стало трудней.

Тимерлан начал мне показывать, как делать кофе, куда засыпать напиток и какие кнопки жать, но я его практически не слушала и не смотрела. Мысли были заняты совершенно другим… Совсем неправильным.

Абрамов положил одну руку на столешницу возле меня, а второй потянулся к кофеварке. Получилось, что я находилась практически в его объятиях. Горло пересохло, а дыхания просто не было. Его палец завис над кнопкой старт. Я боялась пошевелиться. Какой странный момент мы сейчас разделили. Глаза сами собой закрылись, и я чувствовала тепло и исходящий от него мужской запах. Мне просто до одури захотелось прислониться к нему, откинуть голову на его грудь и просто стоять так… Почему-то я была уверена, пока я в его объятиях, всё будет хорошо. Странные мысли и чувства, учитывая, через что он заставил меня пройти, но мне хотелось, чтобы это мгновение не кончалось, чтобы продлилось как можно дольше. Услышала, как Тимерлан сделал рваный вдох и…

Включил кофеварку.

А потом отошёл от меня.

Мне пришлось схватиться за столешницу, чтобы не упасть. Дыхание было таким шумным, словно я пробежала марафон. Что со мной происходит? Пока размышляла, кофе доварился. Я нажала на кнопку, вытащила чашку и трясущейся рукой поставила на стол перед мужчиной.

– Сливки, сахар? – спросила хрипло, словно только проснулась.

– Нет. Пока можешь быть свободна, – сказал, не поднимая глаза, что-то смотрел в телефоне.

Я кивнула, но не ушла. Нехотя Тимерлан посмотрел на меня и сделал глоток кофе. Я проследила за этим движением. За тем, как его губы прикасаются к чашке, как дёргается его кадык, когда он глотает и как он облизывает губы…

– Ты хотела что-то сказать, Юля? – спросил Тимерлан.

А я густо покраснела от того, что вот так беззастенчиво его рассматривала. Так, нужно собраться.

– Да, я бы хотела, чтобы ваши друзья меня больше не трогали, – произнесла тихо, но чётко.

Абрамов откинулся на спинку стула и с интересом разглядывал меня.

– У тебя есть язык, скажи им об этом.

– Не думаю, что они меня послушают…

– А меня это каким образом должно волновать? Ты обслуживаешь меня и приносишь еду, а всё, что творится помимо этого – меня не касается. Пошли их на х*р, ударь, делай что хочешь. Не хочешь, чтобы они тебя трогали – заставь их. Через два часа принесёшь в мой кабинет кофе, а пока свободна, – с этими словами мой новый начальник ушёл.

Я просто смотрела на закрытую дверь. Конечно, я знала, что он именно так скажет, но… Как мне себя защитить? Я не знаю.

Взяла грязную посуду, быстро помыла и завела ещё один будильник, чтобы не забыть про кофе. Оставаться здесь я не собиралась, потому что в любой момент могут прийти дружки Тимерлана. Я вышла из игровой, как я прозвала это помещение про себя, с трудом открыв дверь, и пошла в комнату для уборщиков. Я знала, что там сейчас никого нет, и я смогу спокойно переждать это время.

Как я и думала, в коморке было пусто. Я села на свободное кресло, подтянула ноги к груди и задумалась о своём положении. Одни и те же мысли снова и снова. Уйти, сбежать мне не удастся. Но что делать? Как жить дальше? Дело не в страхе, а в потребности в деньгах. Работая уборщицей, я знала, что мне будут оплачивать. А сейчас? Я не могу себе позволить работать бесплатно! Как заговорить об этом с Тимерланом? Нужно набраться смелости и сказать об этом, другого выхода нет.

Время тянулось ужасно медленно. Я нашла на столе книгу, которую кто-то здесь оставил, и стала читать. Чтиво было очень посредственное, но за неимением другого, выхода не было.

Я едва не уснула, пока листала страницы, и тут в коморку ввалилась какая-то девушка.

– Юля? – спросила она грубовато.

– Да, – ответила, закрывая книгу.

Блондинка недовольно фыркнула и скинула какие-то пакеты на пол.

– Я битый час тебя ищу по всему клубу! Оно мне надо? – прошипела так.

– Не знаю, – честно ответила.

Девушка сузила глаза и поджала губы.

– Босс передал, – кивнула на брошенные пакеты. – Твоя новая форма; переодевайся и приготовь ему долбанный кофе! – с этими словами блондинка ушла.

Я переводила ничего не понимающий взгляд с двери, за которой только что скрылась странная девушка, на пакеты. Я передернулась, вспомнив форму, в которой ходят в клубе. Если там нечто с ремнями, то я это не надену, даже под дулом пистолета.

12

12

Юля

Я прекрасно понимала, что Берк просто меня испытывает. Ему интересно посмотреть на мою реакцию. Я для него, как зверюшка в зоопарке. Но я не собираюсь развлекать ни его, ни его дружков. Да, я опасаюсь их, но у меня есть достоинство, с которым я собираюсь его познакомить.

– Если Вас, Берк, и Ваших друзей так это интересует, то спросите у Тимерлана. Новости должны быть из первых уст, не думаете? – ответила я.

Глаза мужчины опасно вспыхнули, когда он придвинулся ко мне.

– А не слишком ли ты болтливая для уборщицы?

– Извините, – сказала я и остановилась кофеварку. – Мне нужно отнести кофе начальнику, он ждёт.

Я поставила чашку на стол и стала искать блюдце под неё.

– Пойдёшь… Когда приберёшь всё, – прошептал практически мне на ухо мужчина.

Я отпрянула от него и нахмурилась.

– Здесь чисто… – начала я.

И тогда он протянул руку и скинул чашку с кофе на пол. Жидкость и осколки покрыли весь пол. Я в шоке смотрю на эту картину.

– Какая ты неуклюжая, Юля. Давай, убирай, – говорит надменно этот ублюдок.

Я стискиваю зубы и смотрю на него с ненавистью. Да, я уборщица, и мне не стыдно. Но вот такие, как он, которые пользуются своим положением, чтобы утвердиться, вызывают во мне лишь отвращение.

– Берк, отстань от девчонки, – протянул один из его дружков. – Иди в приставку поиграй.

– Отвали, Фил, втыкай в экран. Мы с Юлей просто мило беседуем. Правда? – обратился ко мне.

Я промолчала. Подошла к шкафу и достала веник и половую тряпку. Чёрт, надо будет намыть специальным средством ламинат… Я убрала осколки, остатки напитка и опустилась на колени, чтобы вытереть пятна, чтобы не было разводов. Я нервничала, потому что должна была уже отнести кофе Тимерлану, сейчас быстро протру всё и сделаю новый кофе. Я нанесла на пол специальное средство и стала стирать тряпкой.

Краем глаза увидела, что двое с дивана встали, взяли сигареты и, смеясь, вышли из игровой. И я кожей почувствовала взгляд Берка на себе. Мне хотелось поёжиться, но я не доставлю ему такого удовольствия. Не обращая внимания на мужчину, продолжила своё занятие.

– Ты спишь с ним? – через некоторое время спросил Берк.

– Что? – переспросила, может, неправильно расслышала вопрос.

– Трахаешься с Тимом?

Я хотела его послать, но решила промолчать. Таким лучше не отвечать.

– Я просто понять пытаюсь… – увидела носки его кроссовок в поле своего зрения. – Что в тебе особенного? Почему он не избавился от тебя после того раза? Говори.

– Я просто уборщица, – повторила свои же слова.

– Просто уборщица, – повторил мужчина, я слышала насмешку в его голосе.

Берк ногой отшвырнул чистящее средство и взял меня за подбородок, заставил в глаза смотреть.

– Сколько же ты стоишь, малышка? Цену назови.

Мне надоело, что они считают, что всё в этом мире можно купить с помощью денег. Я дёрнула подбородком, высвобождаясь из его захвата, и встала с пола. Мне хотелось плюнуть в его лицо и уйти, но я не могла. Мне не сбежать из этого ада.

– Хочешь кого-то купить, приходи вечером в клуб, и тебя с удовольствием обслужат, – холодно сказала я.

– Я тебя хочу.

– Ничем помочь не могу.

– Разыгрываешь карту, что ты «не такая»? – зло ухмыльнулся и сделал шаг ко мне. – Все вы такие, просто цена вопроса разная. Назови свою.

Вот теперь мне стало по-настоящему страшно. Это место пропитано пороками. Люди здесь не видят разницы между принципами и похотью. Слова «нет» здесь не существует. Женщины здесь просто расходный материал.

В голове не вовремя всплыли слова Тимерлана о том, что я должна сама за себя постоять.

– Назвать цену? Мой хладный труп. Только в случае моей смерти ты сможешь притронуться ко мне, – прошипела я.

Берк несколько секунд смотрел на меня, а затем его глаза вспыхнули лихорадочным блеском.

– Думаешь, наличие пульса меня остановит? Но вот ты живая и дышишь… Давай проверим, понравится ли тебе.

Один удар сердца, и я прижата животом к столешнице, мужчина распластал меня по ней. Я закричала, он закрыл мой рот рукой. Я искала, чем себя защитить, но как на зло ничего не было. Меня начала накрывать паника. Я мычала, царапалась и дергалась. Его руки блуждали по моему телу, от чего меня начало тошнить.

– Расслабься, будет хорошо… – за несколько дней я уже второй раз слышу это предложение.

Я почувствовала, как он задрал на мне кофту, и думала, что вот сейчас почувствую его руки на своей коже… Но этого не произошло. Вместо этого я почувствовала, что вес мужчины пропал. Я развернулась так быстро, что коса хлестанула меня по щеке. Тимерлан нависал над Берком, с губы последнего текла кровь. Меня так сильно трясло, что зуб на зуб не попадал.

– В мой кабинет, – тихо сказал Абрамов, я вздрогнула, но продолжила стоять на месте, всё ещё пребывала в шоке. – Быстро! – рявкнул он.

И только сейчас отмерла. Выбежала из комнаты. Сердце в груди стучало так громко, что отдавало болью. Я хотела убежать из этого места и никогда не возвращаться. Но знала, что Тимерлан Абрамов броситься по моему следу и тогда уже не пощадит… Выбора не было, я пошла в его кабинет.

Я невидящим взглядом осмотрела помещение, и через несколько мгновений в кабинет вошёл Тимерлан. Его грудь рвано вздымалась и опускалась. Я поёжилась и отошла на несколько шагов. Он подошёл к бару и налил янтарную жидкость в бокал, протянул мне.

– Выпей.

Я покачала головой.

– Н-нет, – выдохнула, заикаясь.

Я не пью, не курю и даже не принимаю обезболивающие. Пример моей матери пугает меня до чёртиков, не хочу быть как она.

Мужчина сжал челюсть так сильно, что на скулах заиграли желваки. В два шага он оказался возле меня, схватил пятернёй за скулы, заставляя открыть губы, и влил спиртное мне в рот. Алкоголь тут же обжог горло, и я закашлялась, слёзы выступили на глазах, размывая зрение. Казалось, что внутрь залили жидкое железо. Промогралась и посмотрела на мужчину, он читал что-то в своём телефоне. И по тому, как пробежала тень по его лицу, там было что-то, что ему совершенно не понравилось. А когда он посмотрел на меня, я задрожала. Его глаза стали совершенно чёрными и безумными.

13

13

Юля

Я инстинктивно прикрылась руками. В шоке смотрела на Абрамова. Что происходит? Почему он ведёт себя так?

– Лосины, быстро, – прорычал он.

Я отшатнулась от него. Не могла поверить, что это происходит на самом деле.

– У тебя есть ровно три секунды снять с себя всю одежду, – сказал, нависая надо мной.

И я понимала, он не шутит. Или я сделаю сама, или…

Мне пришлось подчиниться. Я чувствовала себя такой слабой и беззащитной. Мне было противно, что я покорилась, но выбора не было… Бороться с таким, как он? Нет, не выйдет. Я сняла с себя лосины и нижнее бельё. Вновь оказалась перед ним голой. Меня трясло от страха, ненависти и неизвестности.

Я смотрела в пол, пыталась не давиться воздухом. Тимерлан поднял меня за подбородок и посмотрел в лицо. Я его плохо видела из-за непролитых слёз, лишь размытый силуэт. Никогда не думала, что смогу ненавидеть так люто.

– Хорошая девочка, – хрипло произнёс. – А теперь иди и ложись на стол.

Меня замутило. Я не смогла сдвинуться с места. Нет. Не хочу. Не стану.

– Юля.

Я начала качать головой и отходить к двери. Пусть убьёт, только не это!

Абрамов выругался сквозь зубы, и в следующую секунду я оказалась прижата к его крепкому телу. Тимерлан поднял меня, словно пушинку, и усадил на холодный стол. С силой развёл мне ноги и встал между ними.

Я больше не смогла сдерживаться. Слёзы покатились из глаз, а лёгкие разрывало от нехватки кислорода, потому что я дышать нормально не могла.

Руки Тимерлана опустились на мои бёдра, и я задрожала ещё сильнее.

– Пожалуйста, не надо… – я не умоляла его тогда, чтобы сохранил мне жизнь, но насилие… Я не смогу это пережить.

Абрамов обхватил моё лицо руками и просто смотрел. А потом наклонился и… Слизал слёзы с моих щёк. Я была так сильно поражена этим интимным жестом, что даже перестала плакать.

Затем его рот прижался к моему уху.

– Не бойся, Ю, просто молчи.

Молчать? Он всё же собирается…

Не успела я додумать мысль, как дверь кабинета выбили, и вбежали люди в масках, бронежилетах и с автоматами в руках.

– На пол, быстро! – закричал кто-то из них.

Я так испугалась, что сердце просто перестало биться в груди, я даже забыла о том, что я голая, пока Тимерлан не заслонил своим телом меня.

– Ордер покажи, – прорычал Абрамов.

– Отошел от неё и на пол лёг, тварь!

– По закону здесь должна находиться женщина-полицейский, – спокойно сказал Тимерлан. – Вы же не хотите нарушать закон?

И тогда все взгляды устремились за спину Тимерлану. На меня.

Я съежилась, а мужчина прижал меня сильнее к себе.

В рядах полицейских послышались крики и отборные маты. Я посмотрела на Абрамова, он улыбался краешком губ. Похоже, что его совершенно не волновало, что у него полный кабинет полицейских… Они не видели меня, точнее, видели лишь мои ноги, Тимерлан стоял так, что моё тело было скрыто от их взгляда. Я прижималась к нему и тряслась всем телом, мне не было холодно, но зуб на зуб не попадал. Его близость не давала мне скатиться в истерику.

Не знаю, сколько прошло времени, пока в кабинете не появилось новое действующее лицо.

– Какого хрена он ещё не в наручниках? – закричал мужчина, я вздрогнула и съёжилась ещё сильнее. Тимерлан успокаивающе провел кончиками пальцев по моим позвонкам.

– Там девушка голая и по протоколу…

– Нах*й протокол! Отошёл от неё ублюдок, – взревел полицейский.

Я почувствовала, как Абрамов напрягся, но не от крика, а от того, что пытался взять под контроль свой гнев. В его глазах клубилась такая тьма, что, если бы тот, кто кричал, увидел её, бежал бы отсюда без оглядки.

– Я сказал, отошёл от неё, мразь!

Тимерлан сжал челюсть и стянул с себя футболку.

– Руки подними, – приказал, а я повиновалась, как и всегда с ним.

Одним движением он надел на меня свою футболку. В лёгкие тут же забился его запах. Я обняла себя руками, стараясь сохранить его тепло. Абрамов поднял руку и костяшками пальцев провёл по моей щеке. Я не знала, что значил этот жест… А в следующее мгновение его от меня оттянули и грубо повалили на пол. Широко открытыми глазами я смотрела на этот полицейский беспредел. Меня тоже стянули со стола и больно схватили за руку. Я поморщилась, но ничего не сказала.

– Если с её головы упадет хоть волос, я найду тебя, – угрожающе сказал Тимерлан.

В кабинете повисла тишина. Он же не угрожал только что офицеру при исполнении?.. Я нервно сглотнула и с удивлением поняла, что хватка на моей руке ослабла. Перевела взгляд на Тимерлана, он подмигнул мне, такое чувство, что вся эта ситуация его забавляет.

Боже, кто этот человек? Неужели он совершенно не переживает?

Спустя некоторое время нас вывели наружу и посадили по машинам. Я всё так же была одета в футболку Тимерлана, единственное, что мне дали надеть – нижнее бельё и кроссовки.

Раньше я никогда не бывала в полицейском участке и тем более не сидела в камере. Сначала меня допросили: имя, фамилия, дата рождения, место проживания, а потом начались долгие часы ожидания.

Со мной в камере сидели работники клуба, все тихо о чем-то переговаривались, но я находилась в отдалении от них. Мне нужно было подумать, собраться с мыслями… Но мне этого не удавалось сделать. Я постоянно прокручивала в голове сцену из кабинета. Зачем Тимерлан это сделал? Почему велел раздеться? Почему вёл себя так странно? Если бы не ворвались полицейские, он бы…

Двое полицейских в форме открыли камеру, и один из них сказал:

– Вернадская, выходи.

Услышав свою фамилию, я вздрогнула и медленно поднялась с пола на ноги. Меня выволокли из камеры и потащили в какую-то комнату без окон, усадили на стул. Я испуганно вертела головой и тут увидела в углу того самого полицейского из кабинета Абрамова, который кричал.

– Привет, Юля. Я майор полиции Дмитриенко Алексей Юрьевич, – мужчина вышел на свет и встал передо мной.

14

14

Юля

Я смотрела на Алексея Юрьевича и не знала, мне плакать или смеяться? Рассказать всё, что я знаю? Да ничего я не знаю! Я видела наркотики, труп и Абрамов приставил пистолет к моей голове, меня едва не изнасиловали… Ну, я могу кое-что рассказать.

Но могу ли довериться этому человеку? Я же так хотела, чтобы меня спасли. Неужели молитвы услышаны?

Я ещё раз внимательно посмотрела на майора, и всё нутро запротестовало. Сама мысль о том, что я расскажу ему, что знаю, казалась мне неправильной. А я научилась доверять чутью.

– Тимерлан Абрамов – хозяин клуба «Колумбия», – тихо ответила я.

Видела, как по лицу Дмитриенко пробежала тень.

– Ты издеваешься надо мной? – рявкнул мужчина, я вздрогнула.

Полицейский навис надо мной, я во всей красе почувствовала на себе тактику запугивания.

– Ты хоть понимаешь, что я могу с тобой сделать? Я тебя закрою, и ты не увидишь больше солнца. Разве он стоит того? Ни один член этого не стоит, девочка. Найдешь другого, кто будет трахать тебя. Или ты из тех, кто думает, что с черножопым чуркой будет рай, станешь принцессой? Знаешь, сколько я таких дур повидал на своем веку? Они верят в сказку, а вскоре оказываются в аду, где отсасывают у узкоглазых гастарбайтеров за полтос. Так же хочешь?

После его слов я только убедилась в правильности своего выбора. Я буду молчать. Мне стало тошно от его слов. Столько ненависти в них. Мне почему-то кажется, что здесь личная обида больше.

Мужчина не сдавался.

– Он не будет тебя защищать, сколько бы раз ты ему не дала. Он попользуется и выбросит, как сломанную вещь. Хорошо, если жива останешься. Так что думай: хочешь жить по букве закона или подохнуть в тени, за гранью.

Мне кажется, он начинает драматизировать. Или чёрное, или белое, никаких полутонов. Раньше я думала, что полиции нужно доверять, но, глядя на человека перед собой, я понимаю, что ошибалась. Не знаю, почему, но я всеми фибрами души была настроена против майора.

Он вторгся в моё личное пространство, я чувствовала запах пота, исходящий от его тела, и хотела поморщиться.

– Так что ты решила, девочка? – спросил с торжествующей улыбкой на лице.

Он думал, что сломал меня.

Я подняла на него взгляд и просто молчала. Прошло несколько минут прежде, чем он понял, что я не стану говорить. Его глаза налились кровью. Я думала, он ударит меня. Но он всего лишь разбил стул о стену и вышел из допросной.

Я нервно сглотнула и просто смотрела в стену. Меня трясло от потрясения, от всего, что произошло. Я теперь вне закона? Как это вообще работает? Меня могут посадить? В голове столько вопросов сразу.

Правильно ли я поступила? Кажется, Алексей Юрьевич правда заинтересован в том, чтобы посадить Абрамова… Но мне кажется, что у него не хватит сил и власти. Если бы я была на сто процентов уверена в том, что мне ничего не будет, то сдала бы Тимерлана. Он мне никто, и по его вине я страдаю… Но, как говорится: из двух зол выбираем меньшее. Хотя назвать Абрамова меньшим злом язык не поворачивается.

Не знаю, сколько просидела в этой комнате. Я уже не понимала, это была очередная попытка надавить на меня или про меня забыли. Я хотела пить и в туалет, но не смела двигаться с места. Когда уже думала, что не выдержу больше ни минуты, дверь допросной открылась.

– Игорь? – выдохнула я, глядя на друга огромными глазами.

– Ты как? – он тут же подошёл ко мне и взял ладонями за лицо.

– Нормально, – попыталась улыбнуться, но вышла лишь гримаса.

– Я только узнал, Юлька. Чёрт, – он запустил пальцы в волосы и посмотрел на меня таким затравленным взглядом. – Я же говорил тебе уходить оттуда, не работать. Абрамов – настоящий отморозок. Под него копает половина ментов в городе.

– А вторую половину он контролирует? – тихо спросила.

– Юль, – парень сел передо мной на корточки и взял за руки. – Я смогу защитить тебя, что бы не произошло. Нам просто нужен… Толчок в деле, сдвиг, чтобы мы могли пустить его дальше. Помоги, ты что-то знаешь?

Я смотрела на Игоря и не могла поверить, что он спрашивает у меня это. Он знает, какой Тимерлан, и просит сдать его? Да я не проживу и секунды, если сделаю это. Неужели Игорь организовал сегодняшнюю облаву на клуб? Нет, он не мог. Он же сказал, что не знал… Я хотела верить другу, но почему не верила?

– Как я уже сказала, я ничего не знаю. Я всего лишь уборщица, – холодно ответила и вырвала свои ладони из его рук.

Парень разочаровано покачал головой и встал на ноги, посмотрел на меня с таким разочарованием. Как он смеет так смотреть на меня?

– Ты хоть понимаешь, что тебе светит? Дальше я не смогу тебе помочь.

– Мне не нужна помощь, Игорь! Я. Ничего. Не. Знаю, – отчеканила каждое слово.

В глазах Игоря отразилась злость, он жёстко ухмыльнулся и пробежался взглядом по футболке Тима, скрывающей моё тело.

– Ты только сидела в моей машине и просила забрать тебя. А потом тебя голую снимают с Абрамова. Решила не ждать год и нашла кого-то богаче?

Его слова ударили хуже пощечины. Во рту появился мерзкий вкус горечи и разочарования. Неужели он обо мне такого мнения? Неужели тоже подумал, что я сплю с Тимерланом?

– Юля… – Игорь опять хотел дотронуться до меня, но я встала со стула и не дала ему этого сделать.

Я видеть его не хочу!

Он несколько мгновений смотрел на меня, а затем опустил руку. За дверью послышался шум, а в следующую секунду сюда ворвались какие-то люди. Один из них, мужчина средних лет в дорогом костюме, обратился ко мне.

– Юля, мы уходим.

– Никуда она не пойдёт, – тут же огрызнулся Игорь.

Мужчина проигнорировал его.

– Сейчас.

И я поняла, что это от Тимерлана, мне нужно идти с ним. Если честно, то я бы пошла с кем угодно, лишь бы не видеть Игоря. Я прошла мимо друга, даже не взглянув на него.

Меня вывели из полицейского участка, усадили в джип и куда-то повезли. Мне было всё равно, куда и что собираются делать. Я так устала. Я прикрыла глаза и прислонилась лбом к стеклу.

15

15

Юля

Меня замурашило от взгляда мужчины. Медленно он закрыл за собой дверь, и я вздрогнула от щелчка замка, он раздался в тишине, словно выстрел. Дыхание сбилось, а воздух между нами стал каким-то вязким, начал потрескивать. Я была в шоке от того, что Тимерлан здесь, в нашей комнате. Зачем он пришёл? Сердце начало колотиться о грудную клетку.

Абрамов лениво осматривал наше жилище. Я постаралась увидеть всё его глазами. Две односпальные кровати, шкаф, тумба с телевизором и маленький столик между кроватями. Никакой роскоши, но жить вполне нормально.

Его молчание и внимательный взгляд нервировали меня. Он не сдвинулся с места, просто замер, словно сам не понимал, как очутился здесь.

– Я собралась ужинать, присоседишься? – спросила первое, что пришло в голову.

И едва не стукнула себя по лбу. Этот мужчина может позволить себе еду из лучших ресторанов. А что предлагаю ему я?! Суп из рыбной консервы! Вообще идиотка.

– Конечно, я как раз не ужинал, – ответил с ленивой улыбкой и сел напротив меня.

Несколько мгновений я хлопала глазами, глядя на него. А потом встала с кровати и каждой клеточкой почувствовала, насколько короткая футболка на мне. Его взгляд прошёлся по каждому изгибу, моя кожа начала пылать. Горло пересохло, мне казалось, что я вдыхаю раскалённый воздух.

Я налила ему суп в тарелку. Нарезала хлеб и поставила перед ним. Села на своё место. Руки тряслись так сильно, что пришлось несколько раз сжать-разжать кулаки.

Я постаралась сделать вид, что всё нормально, я не нервничаю. Я взяла ложку и стала кушать. Я старалась не поднимать глаза от тарелки. Мне вообще не лезла в горло еда, я просто насильно в себя её запихивала.

– Расслабься, Ю. Я чувствую твоё напряжение каждой порой, – произнёс Тимерлан.

Я сильнее сжала ложку. Расслабься, конечно, вот взяла и расслабилась, когда он смотрит так на меня. Я вообще не знаю, чего ждать от этого мужчины. Меня раздражает эта неизвестность.

– Прости, ты, наверное, не привык к такой еде, – тихо говорю. Я решила называть его на «ты» и по имени, раз он видел меня голой.

– Когда мне было шесть-семь, я жрал из помойных баков и мечтал о тарелке супа, я был готов убить за неё, – удивленная его словами, я поднимаю глаза и понимаю, что он не врёт. – Никогда не извиняйся за еду или за бедность. Будь благодарна за то, что имеешь.

Мужчина прожигал меня чёрными глазами. Я вообще не ожидала такого признания. Я думала, что он родился богатым…

– Прости, – бормочу я.

- Слишком часто извиняешься. Это слово перестаёт иметь свою силу.

Я начинаю нервничать ещё больше. А Тимерлан, как ни в чём не бывало, доедает суп и хлеб. Его взгляд падает на мои голые ноги, и мне хочется прикрыться, но я не двигаюсь. Перед глазами сцена из кабинета, меня опаляет жаром. Я облизываю губы, а мужчина следит за этим движением.

– Ты сегодня была хорошей девочкой, – мне показалось, или его голос стал более хриплым.

– Что? – только и могу выдавить из себя, в голове настоящая каша.

– На допросе. Ты ничего не рассказала.

– Я ничего не знаю, – отвечаю я, уголок губ Абрамова приподнимается в подобии улыбки.

– Правильный ответ.

Я растерянно моргаю, не понимаю, шутит он или нет. А потом мужчина достаёт из заднего кармана конверт и кладёт на стол между нами.

– Что это? – спрашиваю я, хотя точно знаю ответ.

– Посмотри.

Я протягиваю руку и беру увесистый конверт, открываю и вижу пачку денег. Перевожу взгляд на Абрамова.

– За твою работу и преданность.

Я сглатываю, руки начинают мелко дрожать. В первое мгновение в голове жадные мысли о том, куда бы я могла это всё потратить. Я могла бы помочь маме, побороть её зависимость и жить нормально! Но секундное помутнение быстро проходит, и я прихожу в себя. Мне не нужны его деньги, мои принципы нельзя купить.

Кожей чувствую его взгляд, когда достаю несколько купюр, которые выглядят, как месячная зарплата, а конверт с остальными деньгами отодвигаю обратно к Тимерлану. Он приподнял бровь, и смотрит на меня с насмешкой и ещё какой-то эмоцией в глазах, которую я не могу понять.

– Спасибо, здесь слишком много, услуги личного помощника столько не стоят.

– Остальное – бонус, – говорит он.

Я отрицательно качаю головой.

– Мне не нужны подачки, как и проблемы… Я больше…Больше не хочу попадать в такую ситуацию, не хочу раздеваться по щелчку пальцев, не хочу, чтобы все думали, что мы с тобой…

– Что ты хочешь или не хочешь, будешь или не будешь – это теперь решаю я. Будешь делать всё, что я прикажу тебе, Ю. Это, – кивает на пачку денег, – не подачка, а благодарность за верность.

Верность.

Я едва не рассмеялась ему в лицо. Знал бы он, какие мысли посещали меня в участке. Я далека от верности. Я доверяю лишь себе и не собираюсь подставляться. Но, судя по всему, у Абрамова на меня совсем другие планы.

– В шесть утра чтобы была на месте, – с этими словами он поднялся с кровати.

Я встала следом, чтобы запереться на все замки, хотя вряд ли они его остановят…

Тимерлан резко обернулся ко мне и сжал подол футболки, я едва не упала на него, пришлось упереться руками в его мускулистую грудь. В лёгкие забился его запах, я снова задрожала. Уверена, что он почувствовал мою дрожь, потому что захват его усилился. Он смотрел на меня с высоты своего роста. Я почувствовала, как внутри разгорается какое-то неизвестное мне чувство. Воздух из меня вырывался какими-то хрипами. Его близость странно действовала на меня. Если он ещё немного потянет, я упаду прямо в его объятия. И я с ужасом поняла, что хочу этого… Наверное, я схожу с ума.

– Я взрослый мужчина, Ю. В следующий раз оденься приличней, потому что я могу принять такой внешний вид за приглашение.

До меня не сразу дошёл смысл его слов, а когда дошёл – Тимерлан уже вышел из комнаты.

Я со злостью содрала с себя футболку, отпихнула её ногой и переоделась в пижаму. Ненавижу! Всех их ненавижу! Непролитые слёзы унижения жгли глаза. Сам раздевает, а потом намекает, что я приглашаю себя использовать? Ублюдок! Я посмотрела на пачку денег, оставленных на столе, и решила, что во что бы это не стало, верну их, а если снова откажет – отдам на благотворительность. Мне от него ничего не надо.

16

16

Юля

Я еще долго злилась на Тимерлана после его ухода. А потом решила плюнуть на все и лечь спать. Нужно у соседки будильник попросить, мой телефон остался в клубе. Открыла дверь и увидела, что на ручке с обратной стороны висят пакеты. Нахмурилась, а потом поняла, что это моя форма, что мне выдали. Неужели Абрамов принес мне ее?

Я забрала пакеты, удивительно, что никто их не украл, и решила разложить все в шкафу. На две одного из пакетов нашла свой мобильный! Я улыбнулась, потом нащупала какую-то коробку, достала и увидела, что это новенький смартфон. Я смотрела на него, как на опасное животное, которое может цапнуть в любой момент. У меня был смартфон, в той прошлой жизни, и я просто обожала этот гаджет, очень скучала по нему. Я нервно сглотнула и открыла крышку, провела кончиками пальцев по глянцевому экрану… Нет, нельзя. Я бросила «подарок» обратно в пакет, завтра же верну.

Взяла свой телефон и легла в кровать. Нужно проверить будильник. Включила телефон и увидела кучу пропущенных от Игоря, а затем начали сыпать сообщения одно за другим. Я проигнорировала их. Внутри все снова начало кипеть от гнева. Я так была зла на своего друга. Его слова в участке ранили очень глубоко. Он лучше всех знает какая я и как мог такое подумать? Нет, парой звонков и сообщениями он точно не отделается. Я буду его игнорировать, пока он не поймет, что наделал.

***

Следующим утром, когда я убегала на работу с пакетом в руке, где лежал новый телефон и деньги, пришла мама.

– Привет, Юльчик, – сказала она и послала мне уставшую улыбку.

Я с тревогой смотрела на нее.

– Привет, ты как?

– Нормально, – сказала она и заметно хромая подошла к кровати и села на нее поморщившись от боли. – Просто с непривычки устала очень. И нога ныть начала. Но ничего, прорвемся.

Тревога отбойным молотком начала бить по нервам. Если ей больно, то она начнет либо пить, либо принимать таблетки, а может и то и другое сразу.

– Может, тебе не стоит ходить на работу? Я сейчас буду больше получать, – сказала я.

– Нет, я хочу туда ходить.

– Но у тебя все болит, – не сдавалась я.

– И что? – с вызовом спросила мать.

Я посмотрела ей в глаза и прямо сказала.

– А то, что ты либо запьешь по-черному, либо снова подсядешь на таблетки, к черту такую работу.

Лицо мамы исказила гримаса гнева.

– Я же сказала тебе, что завязала! Сколько можно тыкать меня в ошибки прошлого? – закричала она, вставая со своего места.

Меня вспышки ее злости никак не тронули. Я лишь приподняла бровь.

– Ошибки прошлого? Ты синюшняя была пару дней назад.

– Хватит! Я твоя мать и не потерплю, чтобы ты так со мной так разговаривала.

– А я твоя дочь, говорю тебе правду. Я рада, что ты нашла работу, но если ты снова начнешь пить или принимать, я уйду и больше ты меня никогда не увидишь.

Я видела, как в глазах мамы промелькнул страх. Она стояла открывала рот, как рыба. Но я знала, что она боялась не самого факта, что я уйду, а того, что потеряет средства к существованию.

Больше не сказав и слова, я вышла из комнаты.

***

На работу приехала без опозданий.

Тимерлан уже был в спортзале.

– Доброе утро, – поздоровалась с мужчиной.

Он просто кивнул.

А у меня перед глазами вчерашняя сцена, когда он за подол футболке потянул. И весь мой запал, который я так яростно взращивала в себе, пропал.

– Сегодня у меня часовая тренировка будет, а потом я уеду по делам, вернусь к обеду.

Не дожидаясь моего ответа, он принялся заниматься. У меня есть час, чтобы подумать, что я приготовлю на завтрак. Если честно, мне нравилось для него готовить, а вчерашнее признание… Не знаю, у меня сердце ныть начинало, когда я думала о маленьком Тимерлане, и через что ему пришлось пройти… Я хотела… Позаботится о нем, что ли. Глупо очень с моей стороны, но я не смогла контролировать этот порыв.

Когда его тренировка была закончена, на столе его ждал завтрак чемпиона и кофе. Я старалась не глазеть на него, но взгляд то и дело блуждал по мужчине.

– На обед приготовь двойную порцию.

– Хорошо, будут какие-то особые предпочтения?

– Готовь все что тебе нравится, – просто ответил.

Я нахмурилась.

– Все что нравится мне? А вдруг у человека, который будет обедать с тобой, другой вкус

– Думаю, для себя постараешься, – откинулся на спинку кресла и посмотрел на меня странным взглядом.

– Для себя? – переспросила, я явно не улавливала суть разговора.

– Себя. Ты ничего не ешь и тощая, как помойная кошка.

Вау, комплименты пошли в ход.

Я ощетинилась.

– Я не…

– Это не обсуждается, – отрезал он.

Мне пришлось захлопнуть рот, чтобы лишнего не наговорить. Потом я вспомнила кое о чем.

– Вот, – протянула ему телефон.

- Это подарок. Их нужно принимать и говорить спасибо, тебя разве не учили.

– Я не твоя жена, чтобы принимать твои подарки, – огрызнулась я, достал. – И вот, – достала пачку денег и придвинула к нему.

Он взял их в руку и разложил на манер веера. Затем достал зажигалку из заднего кармана и… подпалил их.

– Что ты делаешь? – закричала.

– Раз тебе они не нужны.

Он бросил купюры на пол, а я начала топтаться по ним, чтобы потушить огонь. Боже, он только что спалил больше пятидесяти тысяч рублей.

Мужчина подошел ко мне и пятерней за лицо взял и смотреть на себя заставил.

– Научись различать, где гордость, а где дурость. Когда тебе дают возможность, хватайся за нее и извлекай выгоду, а не тешь свое самолюбие, девочка.

Я была поражена его поступком, его словами. Я только и могла хлопать ресницами. Тимерлан легонько оттолкнул меня от себя и покачал головой, словно я его разочаровала, а потом ушел. Я снова осталась одна.

Чуть позже я собрала уцелевшие деньги и пошла в ближайшую городскую больницу, спросила, что нужно для детского отделения и на оставшуюся сумму купила памперсы и детские смеси. Пусть у этих детей все будет хорошо в жизни.

17

17

Юля

Эвелина смотрела на меня выжидающе. И чего она хочет от меня? Поздравлений?

– Поздравляю, – сказала я.

Лицо брюнетки вытянулось, видимо, она ждала чего-то другого.

Я даже не знаю, что почувствовала от новости, что Тимерлан занят. Да ничего не почувствовала. Не думаю, что он из тех людей, которые ценят узы брака.

– Ты работаешь здесь? – спросила девушка.

– Ну, да, – пожала плечами.

– И чем ты занимаешься? Экзотическими танцами?

– Нет, я личная помощница Тимерлана, – сделала глоток кофе.

Идеальная бровь невесты босса взмыла вверх.

– Личная помощница, – протянула она так, словно это было ругательство. – И что же ты делаешь для моего мужчины?

– В основном – готовлю еду и приношу кофе.

– Ты не могла найти лучше работу, чем прислуживать кому-то? – спросила Эвелина.

И в её вопросе не было превосходства. Она действительно пыталась понять, почему я этим занимаюсь. Богатым бедных не понять.

– У меня нет образования, чтобы устроиться куда-то, здесь хорошо платят, так что… – я не договорила, пусть сама додумывает.

– Отстой. Я бы не смогла вот так, – девушка взмахнула рукой, показывая на плиту и вообще комнату в целом.

– Иногда выбора просто нет, – улыбнулась я.

– Выбор есть всегда! – воскликнула она так горячо.

Я едва не засмеялась. Она вообще знакома с Абрамовым?

Мы немного поболтали с девушкой. Мне Эвелина показалась нормальной. Немного высокомерная, но это её право. Говорили на отдалённые, безопасные темы. Я заварила ещё кофе и достала печенье, думаю, Тимерлан не будет против.

Где-то через час наших посиделок в комнату вошёл Тимерлан. Он что-то печатал на телефоне.

– Обед, быстро, – отдал распоряжение, и я спрыгнула со стула, пошла к плите.

– Привет, Тим, – промурлыкала его невеста.

Краем глаза наблюдала за ним. Тимерлан нахмурился и посмотрел на невесту.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он.

– Ты не отвечал на мои звонки…

– Я занят, Эвелина, возвращайся домой.

Странно, почему он так груб с ней? Хотя с кем он бывает мил?

Я поставила перед ним на столе тарелку с обедом и салат.

– Приятного аппетита, – тихо сказала.

Я хотела выскользнуть, чтобы оставить их наедине.

– Стоять, – остановил Абрамов. – Сядь и поешь, – сказал тоном, не терпящим возражений.

– Ты будешь? – спросила у Эвелины.

Она наморщила нос.

– Я поем салат.

Я передала ей тарелку и насыпала себе щедрую порцию спагетти. Мы с Тимерланом ели молча, а его невесту было не остановить. Она постоянно щебетала о свадьбе. Начиная от своего платья и заканчивая цветом салфеток на столе.

Я видела, что Тимерлан был зол. Очень сильно. Неужели она этого не замечает?

– Ты совсем не помогаешь мне, Тим, – надула гилауроновые губки невеста. – Я сама всё решаю, я уже устала, выбилась из сил, – продолжала жаловаться Эвелина.

Тимерлан её проигнорировал. Опять.

– Почему я всё должна делать?

Я хотела просто быстрее доесть и уйти отсюда. Мне их драма ни к чему.

Абрамов оторвался от тарелки и посмотрел на свою невесту. Я, сидя на другом конце стола, покрылась мурашками.

– Закрой свой рот, у меня уже голова болит от тебя. Ещё раз придёшь сюда без моего разрешения, и я прикажу охране выкинуть тебя.

– Да как ты смеешь! Отец…

– Да ср*ть я хотел на него. Мне вообще пох*р на свадьбу и на тебя. Мы просто распишемся и я, может, трахну тебя пару раз по пьяни, на этом наша семейная жизнь закончится.

Я была просто в шоке от его грубости. По лицу Эвелины текли слёзы. Боже, какой же он козёл.

– Вот, – протянул Тимерлан и пальцем поднял девушку за подбородок. – Запомни это чувство, что сейчас внутри, невеста, и когда в следующий раз будешь думать обо мне, вспоминай об этом. И о том, что отец отдал тебя мне, как какой-то кусок мяса. Ему плевать на то, что я сделаю с тобой. Ни один отец в здравом уме не отдаст дочь такому, как я. Так что можешь не тратить воздух на то, чтобы рассказать ему, какой я плохой. Юсупову этот брак нужен больше, чем моей семье.

Я хотела провалиться сквозь землю. Я сжала вилку так сильно, что она едва не погнулась. Как мне было жалко Эвелину сейчас. Она не заслужила такого отношения!

– Ненавижу тебя, – всхлипнула девушка и выбежала прочь.

Я смотрела на дверь, где скрылась Эвелина, а затем встретилась взглядом с Тимерланом и вздрогнула.

– Тебе есть что сказать?

Я сжала губы. Нужно было промолчать, но…

– Она просто хочет быть счастлива. Чёрт, да это же мечта каждой девочки – выйти замуж. Мы с пяти лет планируем в деталях это событие! Она же не виновата, что её отец козёл, а жених… Ты.

Если честно, я не понимала, как можно выйти замуж за того, кого не любишь. Да, я знаю, что многие браки среди богатых – договорные. Наверное, любовь – одно из немногих преимуществ бедных.

– Какая ты наивная, – с его уст это прозвучало, как оскорбление. – Ты нихрена не знаешь о жизни, Ю. Думаешь, что в людях есть что-то хорошее. Тебя это погубит.

– Во всех есть что-то хорошее, – возразила я.

Сердце колотилось о рёбра так сильно, что мне становилось больно. Мне не нравится, что он говорит со мной, как с ребёнком, который ничего не знает. Я столько дерьма в жизни видела, что вёдер не хватит, чтобы его вычерпать!

– Эвелина хорошая девушка!

Тимерлан зло усмехнулся.

– Эта хорошая девушка вчера нюхала кокс с члена какого-то случайного мажора, потом к нему присоединились дружки и драли её по кругу. А месяц назад она под кайфом сбила старуху и уехала. Скажи, Ю, так поступают хорошие люди?

Я была в ужасе от того, что он рассказал. Мне просто хотелось пойти и помыться от этой истории. Как же это мерзко. Мне нечего было сказать, я просто молчала.

– Все люди плохие и порочные, одна ты такая хорошая девочка.

И это не было комплиментом.

18

18

Юля

Я попятилась от мужчины спиной назад и уперлась в холодную стену. Он ухмыльнулся и пошёл на меня. Я выставила перед собой руку.

– Не подходи, – произнесла я, злясь на себя за то, так голос трясется.

– Ты чего боишься? Я просто хочу поговорить.

– А я не хочу, – ответила.

Он сузил глаза, в его взгляде промелькнуло что-то нехорошее, я сильнее бутылку с виски сжала в руке, словно она могла мне помочь.

– Слишком ты дерзкая, надо бы научить тебя с клиентами разговаривать.

– Я в клубе больше не работаю, так что ты не мой клиент, – ответила я и оторвалась от стены.

Не хочу быть слабой, не доставлю этому уроду такого удовольствия.

– Я знаю, Юля, – широко улыбается, а мне зажмуриться от этой улыбки хочется. – Я всё про тебя знаю.

– Тогда мои следующие слова не станут сюрпризом? – нагло спрашиваю.

Он смеётся, словно я рассказала самую смешную шутку в мире.

– Какая дерзкая конфетка, мне нравится.

Меня едва не передернуло от отвращения. Но я понимала, что злить его не нужно, не в тех мы весовых категориях.

– Извини, мне нужно работать… – попыталась пройти мимо, но он удержал за руку.

– Трудяжка Юлия Вернадская, – сказал, поглаживая мою ладонь.

Я похолодела от страха.

– Откуда ты…

– Я же сказал, что навёл справки о тебе, сладкая.

– Зачем?

– Понравилась ты мне. Наше знакомство так внезапно оборвалось, я хочу продолжения.

Я дернула рукой, но его хватка стала только сильнее. Он засмеялся.

– Мне так нравится, как ты сопротивляешься. Продолжай.

– Что тебе надо от меня? – спросила, как можно спокойней.

Хотя то, что я испытывала, было далеко от спокойствия. Но таких, как этот тип, лучше не провоцировать.

– Думаю, мы друг другу можем помочь, – блондин оттеснил меня обратно к стене и поставил обе руки по бокам от моего тела.

Я подавила дрожь в теле и посмотрела в его глаза.

– Мне ничего от тебя не надо, – твёрдо сказала.

Он ухмыльнулся и провёл большим пальцем по моим губам. Я дернула головой, чтобы не касался меня.

– Тебе, может, и не надо, а вот твоей маме… – протянул он.

Сердце пропустило удар, я ошарашено смотрела на него.

– Я же говорил, что навёл о тебе справки. Я бы мог подвинуть её в списке на операцию… Это в моих силах, стоит сделать вот так, – он щёлкнул пальцами перед моим лицом. – И твоя мать будет прооперирована лучшим хирургом, а потом переведётся в лучшую палату.

Я не могла поверить, что он действительно знает обо мне всё! Мне стало очень страшно. Как вообще он узнал эту информацию? Кто он такой?

– И всё это ты сделаешь по доброте душевной? – нервно усмехнулась я.

Мерзкий тип рассмеялся.

– Доброта не моё главное качество, сладкая. Подумай, что я хочу взамен… – он наклонился близко-близко, опалил лицо запахом алкоголя и сигарет. Меня замутило.

Втянул носом запах у моей шеи и провёл языком. Я дернулась, почувствовала его улыбку кожей. Я думала, что же мне делать дальше? Нужно пока спокойно стоять, хоть внутри всё вопит, чтобы я оттолкнула урода от себя! Но пока лучше не дразнить… Нужно уличить момент, когда я сто процентов смогу от него убежать.

– Бл*ть, ты меня убиваешь, конфетка. Я тебя, когда увидел, то у меня такой стояк сразу начался. И он не пропадает. Я дрочу и думаю о тебе, трахаю баб и представляю тебя. Рыжая ведьма.

Меня передёрнуло от отвращения и от того, как тесно его бёдра прижимались ко мне. Я сильнее прижала бутылку с виски к себе и стиснула зубы.

– Разве твоя мама этого не стоит? – он отклонился, чтобы снова смотреть на меня сверху вниз. – Раздвинешь пару раз ноги передо мной и моими друзьями, и мать прооперируют. Неужели не хочешь маме помочь? Ладно, отсосёшь здесь и сейчас мне, и я позабочусь обо всём. Что скажешь?

Я реально не знала, что сказать. Не потому что я раздумывала над ответом. Нет. Потому что он вот так играючи мог спасти или разрушить чью-то жизнь. Он шантажом хочет заставить меня переспать с собой, так ещё и с друзьями хочет поделиться. Мне стало так противно от того, что такие моральные кастраты ходят по земле.

– Молчание – знак согласия, конфетка? Поработаешь ротиком, м? Давай, становись на колени.

И всё, я больше не могла молчать и слушать это. Я отпихнула его от себя, и он отошёл на несколько шагов назад. Подозрительно легко, но я не задумалась об этом, меня пеленой ярости накрыло.

– Иди ты на хрен, больной ублюдок!

Я отошла от стены и быстрым шагом пошла прочь от него. И это была моя вторая ошибка. Внезапно он схватил меня за волосы и с силой впечатал в стену. От неожиданности бутылка с алкоголем выпала из моих рук и разбилась.

– А ведь я хотел с тобой по-хорошему. Но вы, сучки, все одинаковые. Хотите по-плохому, чтобы скулить, а потом просить ещё...

Он развернул меня лицом к себе и начал наклоняться, чтобы поцеловать, я начала отбиваться и звать на помощь. Мужчина зло оскалился и несколько раз ударил меня по лицу. От силы ударов на несколько секунд я перестала слышать и видеть. Почувствовала, как из губы вниз по подбородку потекла кровь.

– Тупая дрянь! – закричал мне в лицо.

Я зажмурилась и ждала новых ударов. Они последуют, я увидела это в его глазах… Но тут послышались шаги, он ослабил хватку. Этого мгновения хватило, чтобы я вырвалась из его захвата и побежала прочь, так быстро, как никогда в жизни. Не знаю, бросился ли он за мной. Сердце грохотало так сильно, что я ничего не слышала, как не старалась.

Я забежала в игровую и, только когда закрыла за собой дверь, смогла сделать глоток воздуха и тут же закашлялась.

– Наконец-то! Что так долго? – крикнул Берк с дивана.

Я ещё немного постояла у двери и на ватных ногах прошла вглубь комнаты, мне нужно в ванную.

– Прости, я разбила бутылку, – сказала тихо.

Все взгляды в комнате обратились ко мне. А я съёжилась, мне хотелось превратиться в песчинку… И страх уродливыми щупальцами сковал нутро. А вдруг эти мужчины такие же…