По ту сторону

Акт I

Ровное жужжание машинки для стрижки, вкупе с мягким оттягиванием волос, лёгкая вибрация и работа расчёски по коже головы — убаюкивали Артёма, сидящего в кресле с закрытыми глазами. Он любил эти ощущения и был готов ходить сюда как в массажный кабинет — даже не для стрижки, а просто покайфовать несколько минут, а может, и целый час.

Предложить барберу такое он всё не решался — ведь не хотел лишний раз вызывать неловкость, потому время от времени искал массажиста, но тщетно.

Артём безуспешно пытался найти человека с тёплыми и внимательными руками. Он записывался в модные салоны, вглядывался в лица мастеров, но даже самый профессиональный массаж не приносил того странного умиротворения, какое он чувствовал лишь во время стрижки.

Стричься он тоже предпочитал у одного мастера. Бывало, что у другого специалиста он ощущал себя пластиковым тренировочным манекеном — абсолютно индифферентным к процессу и лишённым чувств. Словно и не его волос касались такой же точно расчёской и такими же точно движениями оттягивали их, чтобы точно так же аккуратно укоротить триммером или ножницами.

Потому ему было сложно переезжать.

На новом месте, куда он сбежал от перегруженной трафиком и суетой столицы чуть больше года назад, было хорошо всё, кроме неопределённости — найдёт ли он в своём новом городке «свои» руки.

К счастью, нашёл. Прям с первого раза — в один из дней, когда он поехал в центр за новыми светильниками в спальню, всё ещё пахнущую ремонтом, блестящую гладкими поверхностями и пустотой. Ту самую спальню его нового, взятого в айтишную ипотеку на двадцать лет, дома в пригороде.

Внезапный дождь застал его посреди улицы, а зонт он, как обычно, не взял — хоть и постоянно носил рюкзак за плечами, в пустоте которого болталась недопитая на тренировке бутылочка с водой, планшет, забытый носок и какие-то старые чеки, но в которой не хватало места для зонта.

Увидев бело-красно-синие вращающиеся цилиндры по обе стороны от стандартной чёрной вывески со вполне стандартным названием для барбершопа, Артём, недолго думая, скользнул тенью внутрь.

Там было свободно. Мастер указал на кресло, случился стандартный обмен вопросов-пожеланий — и Артём улетел на целых двадцать минут. Взяв визитку с номером для записи, совершенно счастливым он покинул заведение, запомнив адрес, и направился пружинистой походкой по умытой летним дождём брусчатке в сторону парковки, где оставил машину.

А потом он встретил Алёну — и проблема «своих рук» была решена.

***

С Алёной он встретился в библиотеке. Второй важный пункт в его списке — библиотека с читальным залом.

Читать Артём любил всегда.

Книги были для него буквально спасением — возможностью легально не возвращаться домой сразу после школы, а иногда, может, и отпроситься в библиотеку, чтобы провести там несколько часов в тишине, проживая чью-то другую жизнь, изложенную на бумаге.

Так он попадал в другие миры, проживал другие жизни, которых у него не было.

Дома было слишком шумно.

Даже повзрослев, Артём продолжал ходить в библиотеку. Ему нравилась особая атмосфера читального зала, который почти никто не посещал. Старая скрипучая мебель, тишина, изредка прерываемая покашливанием и шорохом страниц, — всё это дарило ему уют и спокойствие, которых он не находил в digital-мире.

В тот день, когда они впервые заговорили, в читальном зале проводили какое-то детское мероприятие, напоминающее викторину, и он был переполнен учащимися младших классов вместе с родителями, учителями и аниматорами.

Артём тогда не расстроился, а, наоборот, с удовольствием, стоя у входа в читальню, наблюдал за тем, как зал внезапно вспыхнул жизнью и наполнился детским смехом и возгласами. Он представил, что когда-нибудь будет стоять так же и болеть за команду, где будет его сын или дочь. Он знал, что у его ребёнка будет всё, чего не хватало ему.

Тогда он заметил, что с противоположной стороны стояла она — девушка, которую Артём встречал в этом зале не в первый раз.

Она так же стояла, опершись спиной о стену, упёршись затылком в тугой хвост, в который она собирала светлые волосы, и чуть отстранённо смотрела на творившуюся в читальном зале суматоху. Артём не успел отвести глаза от её профиля, когда она внезапно скосила взгляд, скользнув по нему.

«Попался», — подумал Артём, резко подавив инстинкт отвернуться и сделать вид, что ничего не было. Вместо этого он чуть смущённо улыбнулся.

Она ответила лёгкой улыбкой, чуть кивнув, а затем протянула ему руку, шепнув:

— Алёна.

Спустя какое-то время он с гордостью вспоминал о том, что не спасовал тогда — ведь, как Алёна призналась позже, именно это зацепило её.

***

— Где ты пропал, чёрт тебя дери!? Я уже трижды звонила!

Артём поморщился и с укором глянул на кричащий на него маминым голосом телефон, оставленный им в подставке на приборной панели в качестве навигатора, — словно тот его предал. Снова.

— Мам, ну я стригся, а телефон в машине оставил. Чего ты, ну?

Мама, которая забыла, что ему уже двадцать девять лет, набрала воздуха в грудь и выдала тираду о том, как она места себе не находит после его отъезда, как он «весь в отца», её тоже бросает, и какие вокруг все неблагодарные.