По ту сторону кода

Пролог

Как правило, городские жители не рады дождю. Если непогода разбушевалась, то никакой зонт не спасает. Человек зябнет с пронзительной быстротой и ёжится от подступающей простуды.

В тот вечер я будто не замечал никакого дождя. Вернее, замечал, ведь шёл самый настоящий ливень. Но мне было всё равно. Я вернулся домой, бросил на пол насквозь промокшую куртку, скинул обувь. Затем прошёл на кухню, оставляя за собой мокрые следы с грязью.

Я не знал, как успокоиться. Правильно ли я поступил? Нет. Есть ситуации, в которых нельзя поступить правильно. Остаётся лишь вопрос, что будет дальше?

Я вдруг понял, что сижу и разговариваю с окном. Погодная истерия на улице гипнотизировала взгляд. Я и не заметил, как кто-то ко мне подкрался.

— Папочка, переоденься, ты же весь промок, — раздался тонкий голосок.

Моя дочка стояла рядом в одной ночнушке, любопытно выпучив голубые глаза. Я не мог говорить. Когда-нибудь она узнает, к чему я причастен. Поймёт ли она?

Девочка убежала, но через минуту вернулась с чистой сухой одеждой. Она прикоснулась ко мне горячей рукой; тут же поёжилась и взвизгнула:

— Ты же весь замерз! Мама говорит, когда сильно замерз, нужно в душ, — заявила она, после чего потянула куда-то.

Жгучие струи потекли по телу. Я морщился, но терпел. Внешняя боль растворяла внутренние страдания, стало легче. Целый час я простоял под теплой водой. Когда вышел, услышал шум микроволновки.

Я не хотел есть, но присел рядом с дочкой, она ещё и притащила на кухню мой рабочий ноутбук.

— Я всё помню, как надо. Мама сказала, очень важно соблюдать режим. А ты ничего сегодня не соблюдаешь, — она грустно покачала головой из стороны в сторону.

Глядя на мое растерянное бездействие, она сама взяла ложку и принялась кормить. Я был беспомощен в лучах ее очарования, не мог сопротивляться.

После еды дочурка открыла крышку ноутбука. Тот оказался уже включен. Затем малышка широко зевнула и вернулась к себе в спальню.

По всему телу растекалась живительная теплота. Сегодня я словно впервые познакомился с собственной дочерью. А ведь ей уже семь.

Где-то совсем рядом возник и растворился звук пришедшего сообщения. Сквозь слезы глаза опознали в мониторе имя. Меня как током шарахнуло: сообщение пришло от Джона. Одержимое сознание понеслось по строкам:

«Дочитай до конца, это очень важно.

Долгой Калеб, я и не предполагал, что всё обернется именно так, что пострадают обычные люди. Сожалею о том, что мы сделали.

Но сейчас не о них. Я боюсь, начнётся что-то большее, чем просто кризис в Лучшем мире. Преступники вышли в свободную зону. Да, их тела мертвы, но лучше подстраховаться. Пожалуйста, не игнорируй. Речь про абсолютное зло (они все оцифрованы не в самый лучший момент их жизни). Необходимо найти их всех. Всех до одного!

Сам я отправляюсь в последний путь. Кто-то уже ломится ко мне в дверь. Поверить не могу, что меня сдал именно ты. Меня либо посадят, либо убьют. Так что…

Надеюсь, что Лучший мир узнает своего создателя и примет жить в свою цифровую реальность.

Забавно, правда? Я хотел сделать Лучший мир совершенным, но в итоге ошибся из-за своих же капризов.

П.С. Никаких экспериментов с параличом, он уже не заработает как раньше. Используйте его только на преступников».

Джон... Стоило раньше понять, что ты сошёл с ума.

С минуту я сидел не шелохнувшись. Затем поднялся, вышел на открытый балкон. Порывистый ветер пронизывал до легких судорог. Восьмой этаж, достаточно высоко? Посмотрел вниз, и ноги задеревенели. Достаточно, более чем. Раскрыл ноутбук, коленом разломил его надвое и отправил в свободный полёт.

Я увольняюсь. Пусть сами теперь разбираются.

Глава 1. ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ

Когда принимаешь решение на эмоциях, обязательно наделаешь кучу ошибок. В моём случае именно ошибки сохранили мне жизнь.

Мама в праздничном платье моталась между кухней и большой комнатой. В комнате за большим столом собралась вся семья. Приехали её родители, мать папы, и даже дядя приютился в углу стола. Все поздравляли её с юбилеем. Все, кроме Олега, моего брата.

С кухни пахло поджаренным мясом, которое вот-вот должно попасть на стол; а пока все доедали салаты.

— Лена, хватит бегать. Садись уже к нам! — звал её дед.

— Сейчас, пап. Иду, иду.

— Лен, а где Олежка с Женькой? — поинтересовался он.

Я усмехнулся. Олега тут правда нет, а касательно меня вопрос очень интересный; особенно от человека, который сидит напротив.

— Дед, ты чего? Сюда посмотри, — сказал я.

Но дед не посмотрел. Издевается старый… Или стесняется сказать, что зрение со слухом подводят.

Мама замерла, посмотрела на меня.

— Олег сказал, что опоздает. А Женьку я уже больше года не видела, — её голос слегка дрогнул под конец фразы.

— Да вы издеваетесь?! — воскликнул я.

Точно издеваются. Сговорились всей семьёй. Но зачем?

— Как же не видела? — поинтересовалась бабушка, сминая упаковку из-под таблеток.

— Удрал он, ма. В полиции сказали, что в Москву; телефон сменил. Всё из-за этой, как её?

— Леры, — подсказал отец, — И он удрал не из-за неё, он удрал из-за тебя.

— Не начинай. Горло перегрызу этой Лере, если вдруг встречу, — ласково произнесла она.

Меня осенило. Вот причина бойкота; и они, наверное, правы.

— Мам, ты оказалась права на её счет, — сказал я, — Прости. Я понял, я не должен был уезжать, не должен был обрывать все связи.

Я с надеждой оглядывал семью, но всё без толку. Никто из них не пошёл ко мне навстречу. Видно, они всерьёз решили потрепать мне нервы. Ну что ж, ладно. Посмотрим, что будет дальше. Я фыркнул, взял со стола стакан с апельсиновым соком и откинулся на спинку дивана.

— Мы же с ней толком не познакомились, — сказал отец, — А как ты тогда вела себя за столом? Ты же подвергла девочку настоящей пытке своим допросом. Она в слезах убежала.

— Попросила же, не начинай, — мама поморщилась, — Я таких, как она, чую!

— Хорошо, а Женька причём? Он же тебя возненавидел.

— Я должна была принять меры! — воскликнула мама, — Я же ради него всё!

— Ну если он выбрал эту Леру. Правда, зачем же так? — спросила бабушка.

— Ничего он её не выбрал. Просто у Жени до обморока мало опыта было в отношениях. Сидел за компьютером сутками, и слова богу, что обморок случился.

— Как ты можешь так говорить? — снова заговорил отец.

— Да, а эта Лера только глазки ему построила, и всё! Пропал сын, — она демонстративно всхлипнула.

Это было непросто неприятно. Я даже пожалел, что сел за стол.

— Может хватит?! — закричал я, — Это вообще не ваше дело!

Я чуть не оглох от собственного крика. Он был не просто громким, он пошёл по стенам, которые вдруг задрожали. Обои мялись. К бабке в салат просыпалась побелка, но она этого не замечала, продолжала уминать его.

— Уходите! Уходите отсюда! Дом сейчас рухнет! — закричал я.

Пыль заложила нос. По стенам поползли трещины, из них показалась арматура, перед глазами посыпалась штукатурка, и голодное помещение проглотило всё своё содержимое.

Я очнулся, вскочил с дивана и попытался сориентироваться в полумраке. За шторами маячил свет. Даже до вечера не проспал. Сделал шаг к окну и запнулся о сумку, которая некстати оказалась открыта. Смятые вещи вывалились на пол.

Я не собирался останавливаться у друга надолго, так что отодвинул штору и собрал всё обратно. Носки; толстовка; зубная щетка, вся в пыли; грязная кружка, не мыл её с поезда; клочки бумаги.

Нет же; не клочки, а билеты с автобуса. Я подставил билет под свет и снова улыбнулся. Ни один символ не пропечатался, и как возмущались пассажиры… — «Верни деньги, урод!» — ругались они. Наивные! В беспилотных автобусах даже книг жалоб нет. Ну, в России живём; общественный транспорт старый, облезлый; и ожидать от него нечего.

Я схватил телефон, подошёл к окну, приоткрыл. Весенняя прохлада расслабляла, и кошмар практически забылся. Хорошо хоть, сегодня поспал, а то уже два дня глаза не смыкались. Два дня назад мне пришло письмо. В нём говорилось, что мы с братом унаследовали семейный долг в семь миллионов. Я был уверен, что это какая-то ошибка; но оказалось, что все долги наследуются после недавней банковской реформы.

Глава 2. НЕЛЕПАЯ СЛУЧАЙНОСТЬ

Когда проснулся, долго не мог понять, почему вокруг так темно, и где я нахожусь. Передо мной вспыхивали зелёные и белые огоньки, как под новый год. Я поднялся. Сделал шаг и увидел в огнях прозрачную крышу капсулы, а под ней — лицо Никиты. Говорить я с ним не мог и решил, что он не будет против, если я конфискую что-нибудь из его холодильника.

В холодильнике Ника охотно повесился бы целый выводок мышей. Лишь небольшая часть нижней полки была занята, там стояло несколько упаковок дешёвого магазинного салата. Я мысленно пожалел Никиту и схватил пару яиц с дверной полки.

Пока готовил, обнаружил смс от Олега:
«Света к матери ночевать ушла, они завтра по магазинам собрались и ещё куда-то. У меня тоже в любую минуту могут появиться дела, так что не торопись ко мне. Дождись звонка. Если не позвоню, подходи к восьми».

Яйца трещали на сковородке; и я не заметил, как Ник вышел из комнаты.

— Как состояние? – спросил он.

— Нормально! Яичницу? — сразу предложил я.

— Ешь сам. Выспался?

— Да, вроде.  Никит, ничего, если я у тебя сегодня останусь? — спросил я.

— Конечно. Только я сейчас спать собираюсь, так что развлекай себя сам. Не забудь зайти в Лучший и сделать, что собирался. Кстати, как успехи? Какого персонажа взял?

— Хоббита, Евгешу, — сказал я и не удержал смешка.

— Что смешного? Женя, заходить можно только за одного персонажа. И он привязывается к тебе навсегда, — Ник внимательно на меня уставился, — Есть перезапуск, но за него кучу денег берут, около сотки, кажется.

— Сотку? Всего-то? Или погоди, сто тысяч? — удивился я, — Не дёшево. А как же соглашение и прочее? Я ни на что не соглашался.

— Соглашение на капсуле, можешь изучить. Администрация не вмешивается в игровой процесс. А перезапуск— это уникальная услуга, в которой есть разные издержки типа твоего согласия на вмешательство.

— Нет уж, никаких перезапусков, — решил я, — Да и не важно. Разбираться в новой игре, ещё и без интерфейса...

— Интерфейс есть, просто нужно не фокусироваться на графе, а посмотреть до неё. Это как перевести взгляд с панорамы за стеклом на само стекло.

— Не замечал.

— Как заметишь, пройди обучалку. Хотя, можно и без неё, если начнёшь читать гайды на сайте бв инфо, — объяснил он, — Ладно, я в душ, потом ещё нужно успеть пару дел до завтра. Капсула, если что, свободна.

Ник скрылся в ванной. От того, что он разрешил мне остаться, я чуть не прыгал от счастья. Старый заботливый друг, совсем не изменился.

Я хотел сказать ему, что не полезу больше в капсулу; даже сделал явный намёк. Хотя фобия никуда не делась. Я был пьян, когда ложился в капсулу; и сейчас боюсь даже посмотреть в сторону того белого гроба с проводами. Повернул голову и убедился.

После обморока, два года тому назад, я вообще перестал играть; только единственный и последний раз заходил, чтобы продать наигранные ценности. В тот день мне будто конечность ампутировали, без которой я учился жить заново. Конечно, Ник мог бы убеждать меня, что между компьютером и капсулой огромная разница; но дело вообще не в аппаратуре. Дело у меня в голове, и тот наивный страх за два года приумножился многократно. Казалось, апокалипсис начнётся, стоит только сделать неверный шаг.

Всё-таки я признал, что второй вход возможен. И если я лягу в капсулу в трезвом уме, то перестану грызться. И вход этот точно будет последним.

Сел за компьютер. Я собирался взглянуть на тот сайт с гайдами, и тут же почувствовал отторжение. Минуту пытался успокоиться, а затем перестал заниматься ерундой. Как же всё-таки справиться со своими фобиями? А очень просто. Встаньте перед зеркалом, возьмите молоток и попробуйте шарахнуть им по голове. Это поможет, если Вы собирались сделать что-то менее безрассудное.

Пока доверия к Лучшему миру не было, я решил найти информацию о гарантиях безопасности. Оказалось, что на капсуле есть таймер, который срабатывает по истечении восьми часов; так же есть защита на случай проблем с состоянием организма, игрока просто выкидывает в реал.

Казалось бы, боятся нечего; но нет. Я нашёл жалобы пользователей, и больше всего смущали жалобы от их родных. Некоторые игроки не встают из капсулы уже много дней. По этому поводу форумы засорились капитально. Одни заявляли, что виртуальная жизнь — зло; другие называли их игрофобами, и что этот спектакль с куклами в капсулах пора прекращать.

Однако информация подтвердилась. Я нашёл официальные обращения от администрации. Они были закреплены в закрытых объявлениях форума. Открыл первое и начал читать:

«Уважаемые жители Лучшего мира и их близкие. Мы регулярно получаем обращения от семей игроков, которые не просыпаются.

Наши специалисты продолжают  принимать заявки и проверять оборудование пострадавших, но никаких неисправностей не находят.

Мед. работники также следят за состоянием пострадавших. Компания будет выделять деньги снова и снова, здоровье наших пользователей наиболее важно для нас.

Глава 3. СОРВАННАЯ ВСТРЕЧА

Я проснулся в холодном поту. Сердце бешено стучало, дышать трудно.

Прошёл в ванную, умылся. На кухне сделал кофе. Немного полегчало, но всё равно было как-то неспокойно. Где же Ник? Горячий кофе ожёг ротовую полость. После этого минут двадцать хлебал холодную воду под краном.

Вернулся в комнату. Стрелки часов подобрались к часу дня. Я сидел и не мог ни на чём сфокусировать взгляд. Меня просто выворачивало от бездействия. Казалось, мир рухнет. Но вместе с этим я не мог ничего делать; мысли путались, вещи перед глазами преображались в дикие, устрашающие образы. Одновременно взгляд приковывался к капсуле. И я не мог думать ни о чём кроме игры. Терпел я всего пару минут, после чего стянул с себя лишнюю одежду и залез в капсулу.

Паническая атака стихла. Я вздохнул полной грудью. Перед глазами плыли облака, медленно разворачивая название игры «BW»; солнце припекало, но прохладный ветер разбавлял жару. Однако пострадать пришлось; я валялся в кустах, всё тело затекло. Стоило выходить в более удобном для ночлега месте. Поднявшись, я увидел, что город не сильно пострадал. Жизнь била ключом, словно и не было никакой смены власти.

Что это со мной было? Не важно, оклемаюсь. Но раз уж я здесь, можно убить ещё немного времени, но только до вечера.

Стоило мне выйти на улицу и осмотреться, как вдруг меня окликнул стражник. Этот громила выглядел повнушительнее всех предыдущих, а его тяжёлая походка отпугивала всех на пути.

«Стражник

Фотс».

— Прошу за мной. Вас ждут в королевской кухне, — дружелюбно сказал он.

Я охотно согласился, попробуй, такому откажи; да и награду мне нужно получить за выполненный квест.

Глядя на стражника, обратил внимание на интерфейс и заметил одну особенность. Если лица персонажа не было видно, то и его данные не были видны тоже. Но если персонаж показал лицо и отвернулся, то длительное время данные продолжали отображаться в интерфейсе. Также заметил, что НПСы имеют графу профессии. Так их и нужно отличать от игроков, хотя с графом мне бы это не помогло.

Фотс подгонял меня, не давал расслабиться. Это немного нервировало, я вообще не должен был заходить в Лучший. Но зашёл, и что теперь? Приключения продолжаются? Нет уж, получу свою награду, и ни на шаг из Королевской кухни не уйду. Буду наслаждаться безупречной едой и, может, пообщаюсь с кем-нибудь о чём-то интересном.

Мы подошли к кабаку. Фотс открыл мне дверь, пропустил вперёд. Мой наниматель уже ждал меня за одним из столиков. Этот невысокий худощавый мужчина с аккуратными усиками и маленькой бородкой больше не прятался под капюшоном:

«Граф

Догар».

— Евгеша, ты блестяще справился со своим заданием. Корона в долгу не останется, — поприветствовал меня он.

В интерфейсе проплыло новое уведомление:

«Задание Освобождение пленных Конда завершено».

Отрыл страницу заданий. В графе наниматель показался тот самый Догар. Всё же он оказался НПСом. А вот награда так и осталась скрытой.

Догар пригласил меня сесть. Стол был практически целиком заставлен едой, и снова аппетит зверски будоражил. Сразу же передо мной положили сложенную одежду с доспехами и бросили мешочек с монетами.

— Это твоё. Не всё же в тряпье служить, — продолжил он.

— Служить? Ты хочешь, чтобы я продолжил выполнять твои задания? — не понял я.

— А у тебя есть выбор? — высокомерно произнёс граф.

— А ты сможешь меня заставить?!

Догар поднялся с места, резко обнажил меч. Я зажмурился от испуга в ожидании адской боли и первой смерти; под языком закралось предвкушение приторно-сладкого безумия. Но обошлось. Я услышал, как металл меча поскрёбся обратно в ножны. Я открыл глаза и увидел у соседнего столика опрокинутый стул, человека с рассечённой шеей и окровавленный пол.

Догар улыбнулся, глядя на меня, и продолжил:

— Это был шпион Стального Легиона. Он видел твоё лицо, слышал имя. До того, как ты вошёл, я не был уверен, что это он; а когда ты переступил порог, уже было поздно. Он ведь такой же бессмертный, как ты.

Я снова посмотрел на труп. Шпион лежал в одних подштанниках.

— Ты ведь специально дождался меня, чтобы он увидел моё лицо с никоим! — воскликнул я.

— Не нужно беспокоиться, — спокойно сказал Догар, — Ты можешь рассчитывать на защиту короны.

— Я же не знал, что и для кого делаю! Я могу сдаться Стальному Легиону и ничего мне за это не будет, — сказал я.

— Да, но я бы не советовал так поступать. Стальной Легион не даёт жизни никому, и вступить в его ряды тебе пока не светит. Так зачем прогибаться? — с этими словами он подозвал к себе стражника и что-то шепнул ему на ухо, затем продолжил, — А корона в долгу не останется. Если решишься, найди оружейника Фолта в городе Саоре.

Глава 4. ИСЧЕЗНУВШИЙ

Открывая дверь в квартиру Никиты, я старался не шуметь. Но, как выяснилось, он ещё не спал; он встретил меня на пороге, а затем составил компанию на кухне. Аромат синтетики и майонеза из салата будоражил. Я сильно проголодался и за едой не проронил ни слова. Только отодвинув тарелку, я сказал, что узнал ник Олега.

— Как узнал? Откуда? — насторожился Никита.

— В квартире кто-то был, и я услышал ник из их разговора, — сказал я, — А теперь нужно подумать, точный ли это будет ник?

— Есть программа для поиска и проверки существующих ников, — сказал Никита, — Труник, она у меня была.

Он пошёл искать программу, а я продолжал набивать рот мясным салатом. Стрелка часов на стене подошла к отметке десять. Глаза намертво слипались, пока я сидел в одиночестве.

— Нашёл твою программу. Ты, конечно, захочешь убить в игре всю ночь, отписывая первым попавшимся этим…

— Роям, Никита. Только не говори, что ты не помнишь этот ник, всё равно не поверю, — сказал я.

По его лицу пробежалась тень. Он вздохнул и кивнул мне.

— Конечно. Я не убивал свою жизнь, как ты, но с памятью у меня все в порядке, — его голос всё больше понижался и затихал, — Рои четыре восемь. Подонок, который нахлобучил нашу гильдию. Твой брат?

— Он взял похожий ник, но это не значит, что он нас тогда кинул, — воскликнул я.

Ответственность увеличивала громкость голоса, словно микрофон. Я волновался и никак не мог подобрать нужных слов.

— Я подозревал его! Он вёл себя… странно, но он так и не рассказал, в чём дело. Может быть, он знал что-то, но я не думаю, что…

— В Лучшем мире можно спокойно подобрать составной ник без цифр, — продолжил Никита, — А тут ник полностью идентичен, почему?

— Это же бред! Если бы это он был кидалой, то уж точно не взял бы его себе. Кидалы ники меняют, как перчатки, — сказал я, — И я воспользуюсь программой, поскольку не известно ещё, что ник тот самый!

— Конечно! Уверен, потом твой Олег тебе всё расскажет при встрече. А мне даже не интересно, не хочу вспоминать об этой грязи, — заключил он, — Выглядишь ужасно, ты точно в порядке?

— В порядке, — сказал я, — Кстати, я услышал ещё кое-что странное. Скажи, может такое быть, чтобы кто-то просыпался через несколько минут после сонного импульса?

— Нет, ерунда… — задумался он, — А к чему такой вопрос?

— Ни к чему, просто… Если бы это было возможно, то с чем бы это могло быть связано?

— Даже не знаю. Механизм у сонного такой же, как и в капсуле, но не такой щадящий, — он зевнул, — Уже поздно, спать пора, — он поднялся и пошёл в ванную; но по пути снова обернулся, — С активностью мозга, может, как-то связано.

Он скрылся в ванной, а я тем временем сел за компьютер с открытой программой. Оказалось, все ники Лучшего мира могли состоять из одного или двух слов. Первое отображалась всегда, а второе можно было отключить в отображении. Я выбрал вкладку с одной графой, ввёл в неё три буквы «roi», автоматом определился русский аналог транслитом «рои». Остальные графы с расой и другими характерными чертами пропустил. Запустил поиск.

На несколько секунд залип в монитор. Появились первые результаты, но мозг уже отказывался воспринимать информацию. Сонливость топила. Я потянулся за снотворным.

На следующий день я проснулся до ухода Никиты. И с самого утра он с сочувствием вручил мне какой-то конверт. Я развернул его и практически сразу швырнул на стол. Банк «Жизнь» приглашал в офис и предлагал рассрочку для погашения огромного долга. Семизначная цифра пугала.

— Вот же твари. На моё имя по твоему адресу, — фыркнул я.

— И не говори, — усмехнулся Ник, — Будешь как все теперь, по уши в долгах.

Я усмехнулся. Любят же некоторые судить по себе. Роботы уже несколько лет вытесняют людей с крупных предприятий. Многие потеряли работу, но из их числа далеко не все влезли в долги. Никите, как юристу, сокращение не грозило, но в долги он влез.

Он ушёл, а я собрался позавтракать. Но сперва вернулся к компьютеру.

«Найдено двадцать шесть точных вариантов».

Подбор ников ещё продолжался, а судя по шкале прогресса, он вообще только начался. Мне предстояло взяться за двадцать шесть найденных персонажей. Затем, пока завтракал, разобрался с вопросом переноса данных в игру. За каждым персонажем закреплялось облако. Нашёл своё, добавил туда список и направился к капсуле.

В Лучшем мире чувство времени пропадает совершенно, но чувство пространства преображается, дополняется новыми качествами: ты видишь мир вокруг, ты знаешь в точности, где находишься.

Я лежал на втором этаже всё той же королевской кухни в кровати, по удобству с которой не могла бы сравниться ни одна настоящая кровать. Подняться стоило огромных усилий, но после свершения этого подвига я спускался вниз и приветствовал графа. Он как раз обедал.