По ту сторону моря

Предисловие

Этот мир кишит безумствами, разве вы не видите этого? Разве не замечаете, как хаос накрывает нас с головой? Мощный, безудержный, разрушительный. И дело не только в Пустоши, нет… Все дело в людях, в их головах. Поддавшись безумию, они сеют его вокруг, взращивают его, заражают им подобно инфекции. И потом покоя уже не найти. Поэтому нам так важно создать крепости, которые будут твердо стоять на земле, воздвигнуть стены, что невозможно будет разрушить, и следить за тем, что мы говорим, что мы делаем и даже за тем, что думаем. Только все вместе мы способны выжить в этом новом мире, только вместе доверяя Закону и тем, кто трудится для его защиты. Помните об этом и будьте осторожны. Если вы сомневаетесь, не доверяете системе, возможно, вы уже заразились этой болезнью…

Я стараюсь не выказывать спешки. Если они заметят мое беспокойство, то вопросов не избежать. Они все еще не доверяют мне. Стук каблуков эхом отражается от белых стен бесконечно длинного коридора. Как же я ненавижу этот звук! Он чужой, он не должен принадлежать мне, он выдает мое присутствие, лишает всякой возможности скрыться. А я все еще помню, как это важно — прятаться.

Прикладывая карточку к считывающему устройству, я чувствую легкий укол страха, быстрый, едва заметный, но я всегда ощущаю его, когда пользуюсь своим пропуском. Это все воспоминания, которые преследуют как фантом и которых у меня не должно быть. Войдя в небольшую комнату, я сразу же сталкиваюсь взглядом с Кристиной. У нее озадаченный вид, уставшее лицо, но она приветливо улыбается.

— Не знала, что ты приехала, — быстро говорю я и подхожу к длинной серебристой панели, за которой в молчании сидят два человека. Они словно и не замечают меня, их не интересует, кто приходит сюда, главное — чтобы никто не выходил.

— Не было времени сообщить. Рада видеть тебя, — она снова улыбается, и я выдавливаю из себя что-то подобное в ответ.

— Зачем ты позвала меня сюда? — мой голос меня выдает, Кристина замечает, как я взволнованна. — Кто там? — я киваю в сторону двери, ведущей в соседнее помещение.

— Они хотели, что бы ты посмотрела на нее. Вдруг вы знакомы, — девушка кинула на меня многозначительный взгляд и повернулась к панели. Мне стало страшно. Неужели это кто-то из наших? — Откройте! — требует Кристина, и один из молчунов беспрекословно подчиняется.

Он нажимает на одну из сотни кнопок, панель тут же отзывается низким гулом, и стена перед нами начинает вибрировать. Металлические листы приходят в движение и постепенно поднимаются вверх, открывая нашему взору толстое стекло, а за ним ослепительно белую комнату. Я невольно вздрагиваю. Я все еще хорошо помню запах этого места, его свет. Я помню, как была на той стороне. К горлу поднимается тошнота, становится жарко, я делаю глубокий вдох и стараюсь сосредоточиться на том, что я вижу. А точнее кого. Заслон еще не успевает полностью подняться, как я уже могу различить за ним человека. Вернее нет, существо — грязное, со спутанной копной волос, сгорбившееся и без движения сидящее на полу. Оно слегка поднимает голову от своих разбитых коленок и смотрит на нас. В глазах мелькает дикий блеск, а лицо вдруг растягивается в довольной улыбке. Оно приветливо машет, а я стою как вкопанная и не могу ничего произнести. «Главное, чтобы они не заметили. Главное, чтобы они не догадались, что я помню», — крутится в голове.

— Ну? — мягко спрашивает Кристина. — Конечно, в этом звереныше трудно кого-то распознать, но ты попробуй, — она чуть заметно коситься на камеры, а потом опускает взгляд на меня.

Мгновение мы смотрим друг на друга, и затем я вновь перевожу глаза на человека в камере. Я отрицательно качаю головой:

— Нет, этот человек мне незнаком.

— Уверена? Она помахала тебе, такого еще не бывало. Она либо испепеляет взглядом, либо кусается.

— Как она здесь оказалась? — от этого вопроса в горле собирается ком. Страх сжимает внутренности, а я даже не могу сжать кулаки, чтобы успокоиться. Они заметят и все поймут.

— Вообще-то, она сама пришла в Город.

— Что?! — мое изумление вполне оправданно. Так отреагировал бы любой житель.

— Да, это одна из странностей. Ее увидели стражи, когда она вышла из леса, размахивая белой футболкой. Хотя, это с трудом можно принять за белый цвет… Она кричала, что пришла сдаться. Ее привезли сюда. Больше она почти ничего не говорила.

— Ее… ее будут допрашивать? — одна только мысль внушает ужас.

— Они пока не решили. Видишь ли, она… мы не уверены, что она психически здорова. Скорее всего, ее отдадут лекарям.

От этой новости ни чуть не легче.

— Ты сказала, что она почти ничего не говорила, но…

— Зайди к ней.

— Нет, — мой ответ прозвучал слишком резко, и я быстро попыталась объясниться: — Она пугает меня.

— Она ничего тебе не сделает. Если что, охрана будет начеку. Иди же, — Кристина легонько толкает меня к двери, — они хотят, чтобы ты с ней поговорила.

Дверь автоматически щелкает, впуская меня, и когда я ступаю внутрь, тут же закрывается за спиной. Яркий свет режет глаза, в нос забивается запах антисептика, и меня снова начинает тошнить. Тяжело дышать, я боюсь, что упаду в обморок. Страх и паника накрывают меня за мгновения, и начинаю считать вдохи. Раз, два, три…. И еще: раз, два, три… Воспоминания пролетают перед глазами,и первое из них — это метка. То, с чего все началось. Я немного успокаиваюсь.

— Привет! — звучит веселый голос, и все еще жмурясь от света, я разглядываю ее лицо. На нем нет и тени страха.

— Привет, — машинально отзываюсь я, и чуть не забываю добавить: — Мы знакомы?

В ответ она только усмехается, и это худое, торчащее углами тело нервно дергается. Мне становится больно от ей вида.

— Зачем ты пришла в Город? — я подхожу чуть ближе, надеясь, что в моих глазах она прочтет больше, чем услышит из слов. Она умнее, чем кажется.

— У меня для тебя есть послание, — эта загадочная улыбка вызывает дрожь.

Глава 1

« — Она не очнется, бросьте это дело уже. Мы только зря теряем время!

— Она нужна нам. Продолжайте лечение…»

« — Почему ты не приходишь в себя? Алиса, ты дала ему общение. Пора просыпаться!...»

« — Если он еще раз свяжется со мной, я потребую его отставки. Он охотник или кто? Пусть занимается своими делами!

— Вы закрыли ему доступ в девятое Объединение?

— Временно. Мы должны держать все под контролем. Я направил письмо в их подразделение ОБ. Пусть разбираются. С этой девушкой одни проблемы, даже когда она спит..»

« — Алиса, ты меня слышишь?

— Она реагирует.

— Алиса, ты узнаешь мой голос? Алиса?...»

— Алиса Кастерли, поприветствуйте! — раздается оглушительный голос.

Двери разъезжаются в стороны, дневной свет на мгновение слепит глаза, но он сегодня серый, тусклый, небо затянуто тучами, и я ловлю себя на мысли о том, что нужно выставить ведра и собрать дождевой воды. Нет, здесь мне этого не нужно.

Площадь заполнена людьми, я выхватываю из толпу отдельные лица: кто-то довольно улыбается, кто-то смотри на меня боязливо или даже с ужасом, кто-то даже с отвращением. Но сочувствия я не замечаю ни у кого. Я машинально стараюсь запомнить все самые важные детали, мое сознание сразу же старается выяснить — враг передо мной или нет. Он очень осторожен в суждении, он очень недоверчив.

Я иду медленно, мне все еще больно ходить. По бокам и за спиной — стражи, в ОБ все еще не уверены, что я стану подчиняться. Но куда я побегу? Одна, без оружия, без поддержки. Я еще не сошла с ума, и к тому же, у меня есть планы на будущее.

На трибуне собрались советники, охотники, стражи и знатные лица. Большинство из них не могут сдержать презрения, когда смотрят на меня, и только Дарио Моретти лучезарно улыбается. Он знает, я сделаю все, что требуется. Мне едва удается сдерживать гнев, который поднимается, как только я вижу его, первого советника девятого Объединения.

— Ваша речь, милая, — тихо произносит он и ведет ладонью в сторону микрофона, его рот дергается в усмешке.

Я останавливаюсь, обвожу взглядом всех этих людей, делаю глубокий вдох и начинаю говорить. Слова жгут мне горло, я ненавижу себя за то, что произношу их. Кажется, будто я предаю своих друзей, рейты, предаю саму себя, но другого выхода у меня нет:

— Дорогие жители Объединений! Сегодня я вышла на эту сцену, чтобы поделиться с вами своей историей. Кому-то уже знакомо мое лицо, кто-то видит его впервые. Меня зовут Алиса Кастерли, и я — изгнанник, — поднимаю руку, демонстрируя метку из трех пунктирных полосок на запястье.

По толпе прокатывается гул, они никогда еще не видели Тень так близко. На экранах полоски размножаются как тараканы. Их много, они повсюду, также как и множество моих лиц. В голове всплывает рейт. Я не могу говорить.

— Продолжай, — кто-то грозно шепчет у меня за спиной, и я подчиняюсь.

— Год назад я была осуждена третьим Объединением за помощь преступнику. Проявив неосмотрительность, поддавшись глупому желанию поиграть с огнем, подвергнув опасности своих близких, я пустила в свой дом Тень. Понимаю, как все вы должны быть поражены. Во-первых, тем, что изгнанники существуют, ведь все мы знаем, что Охота помогла Городам избавиться от них. Но случилось ужасное, предатели помогли тем единицам, которым удалось выжить, и теперь в Пустоши появилась новая угроза — снова гул, сильнее, чем прежде. — Советы всех двенадцати Объединений признают свою ошибку и просят за нее прощения. Наши мудрые управители решили открыть тайну жителям Городов, так как считают нас всех равными перед Законом, равными друг с другом, и надеются на помощь каждого. Теперь стало еще важнее укреплять стены и поддерживать систему, иначе предателям удастся нарушить мир и покой нашей жизни. Советы верят нам и просят не забывать об этом. Во-вторых, вы, наверное, удивились тому, что я впустила в свой дом преступника. Да, я подвергла систему сомнению и поплатилась за эту ошибку. По справедливому решению суда меня изгнали в Пустошь, и там я, наконец, поняла, почему так важно доверять Закону, поняла, от чего он хранит нас. Лес полон таких невообразимых ужасов, что даже самый страшный кошмар не сможет изобразить. Меня пытался уничтожить ветер, топила вода, пытались загрызть волки, хотели утащить под землю уродливые чудовища. Со мной произошло так много плохого, что я не стану говорить об этом, ведь на площади присутствуют и дети, а мы не хотим напугать их, — я заметила, как испуганные мамочки покрепче прижали к себе малышей. — Н что самое главное — я познакомилась с другими изгнанниками. Поверьте, это не то общество, в котором вы хотели бы оказаться. Они дики, безжалостны, готовы драться за любой кусок, лишь бы выжить. Им чужды сострадание и милосердие, они живут в бараках и промышляют разбоем. Все, о чем они могут думать, это только о желании уничтожить все вокруг. Но, к счастью, им это не под силу. Признаюсь, что от влияния их общества, я и сама одичала и натворила много бед, которые не только чуть не уничтожили меня саму, но и чуть не погубили моих родных. Я искренне прошу прощения у всех Объединений и их жителей.

И вот в момент, когда я уже умирала от полученных в бою с изгнанниками ран, меня нашли охотники и привели сюда. Они спасли мою жизнь, а Советы оказались настолько милосердны, что даровали мне амнистию, подарили шанс на новую судьбу. Если бы не они, то я бы уже погибла и никогда не смогла бы очистить свое имя от грязи. Никогда я еще ни была так благодарна Советам, и никогда я не испытывала такого счастья от мысли о том, что нас хранит Закон, никогда еще так ясно не понимала его ценности. Пожалуйста, посмотрите на меня! Сколько ран вы видите на моем теле? Многие из них скрыты под одеждой, а некоторые остались слишком глубоко. Поверьте, стены — это наша защита, а мир по ту строну Дороги ужасен, там нет жизни. Я стала примером того, как можно пасть и как можно снова вернуться к жизни. Поэтому я хочу обратиться так же и к изгнанникам. Если вам удастся где-то услышать это послание: пожалуйста, сдавайтесь, — я сглотнула, — здесь есть место для всех. Советы помогут и вам, — я на секунду замолчала. Никто из рейтов не поверит этим словам. Они знают, что это ложь. Но не стану ли я им врагом? — И напоследок, я вновь хотела бы попросить прощения у всех за свои ошибки, — я опустилась на колени, ничем не выдавая своей боли от движения, и смиренно опустила голову. Дарио хотел бы, что бы я еще и расплакалась, но во мне было слишком много злости, она не пропустила бы ни слезинки.